Гроза 3 главы1-8

Паулюс в очередной раз начал набрасывать в голове план своего доклада, если, конечно, до него дойдёт очередь. Фюрер в прошлом месяце два раза прерывал совещания из-за плохого самочувствия. Не блещет он здоровьем и сейчас. А если эта вспышка гнева продлится и дальше, то всё совещание будет состоять только из неё.

А Гитлер перешёл на других присутствующих.

— Гудериан, где вы?

"Танковый гений Вермахта" не торопясь привстал со своего стула, повернулся к фюреру, приготовился выслушать свою долю горечи.

— Гудериан, вы докладывали, что наши новые панцеры по своим характеристикам намного лучше, чем танки большевиков.

— Это так, мой фюрер. — Подтвердил командующий последней танковой армии, сосредоточенной в окрестностях Берлина для решительной схватки с советскими войсками. Танки для неё собирали по всей Германии, сводили воедино отдельные полки и батальоны, выдёргивали из частей резерва самых опытных танкистов. Лучшие из худших, так как лучшие из лучших остались на полях сражений прошедшего года войны.

— Тогда почему большевики безнаказанно продвигаются на запад и скоро возьмут Берлин в кольцо? — Гитлер указал пальцем на висящую на стене карту Германии, на которой две стрелы советского наступления обтекали столицу Германии с севера и юга.

— Мой фюрер, у вас не совсем точные данные. — Гудериан отошёл к карте, взял указку и начал описывать ситуацию, сложившуюся в обеих полосах советского наступления. — Севернее Берлина нам удалось остановить танковые корпуса армии Рыбалко у Ораниенбурга. Сейчас там идут тяжёлые бои, противник пытается найти слабые места в обороне танкового корпуса Гота, но тому удаётся сдерживать русских, несмотря на их численное превосходство.

Гитлер дёрнулся при словах о численном превосходстве, но нашёл в себе силы сдержаться.

— Южнее Берлинского укрепрайона русская танковая армия Катукова подошла к Цоссену, попыталась взять его с ходу, но была отброшена назад танковыми дивизиями Рейнгардта.

Паулюс позволил себе лёгкую усмешку. То, что командующий танковой армией пытается выдать за полномасштабное большевистское наступление, было всего лишь разведывательными рейдами отдельных бригад. Русские прощупывают оборону Вермахта на разных участках фронта и выбирают направление главного удара. По крайней мере, так охарактеризовал обстановку оберлейтенант танковых войск Эрнст Паулюс, недавно приезжавший проведать отца. Генерал пытался уговорить сына остаться в столице, но тот отказался, заявив, что "неизвестно, отец, где сейчас безопаснее".

Непонятно, удалось ли Гудериану ввести в заблуждение фюрера. "Тупой ефрейтор" не так наивен, как полагают некоторые. И то, что он молча выслушивает доклад командующего танковой армией, ровным счётом ничего не значит. Взрыв может последовать в любой момент.

— Наши части не только сумели остановить противника, но и отбросили его обратно на восток, несмотря на подавляющее численное превосходство большевиков. — Продолжил Гудериан, решивший, что гроза прошла и фюрер в состоянии спокойно реагировать на неприятные новости.

Но он ошибался.

— Опять численное превосходство! — Взорвался Гитлер. — Объясните мне, Гудериан, откуда оно берётся?

— Мой фюрер, противник перебросил под Берлин дополнительные части с других участков фронта. — Начал объяснение Гудериан.

— Гудериан, вы ещё больший лжец, чем Геринг! — Фюрер подскочил со своего кресла. — Не вы ли утверждали два месяца назад, что русские понесли в Померании и Пруссии катастрофические потери в бронетехнике и не смогут восстановить свои танковые армии по крайней мере полгода.

Гудериан промолчал. Такое утверждение было высказано им на самом деле.

— Мой фюрер, русские успели перебросить в Германию танковые части, находящиеся на Урале, в Сибири и на Дальнем Востоке. — Пришёл на выручку Гудериану Гальдер, уволенный со службы в прошлом году, но в начале января вернувшийся обратно в ОКВ.

Как ни старался Гитлер привлечь к ответственности за участие в сентябрьском заговоре бывшего главу генерального штаба Вермахта, никаких доказательств его вины обнаружено не было. Все материалы следствия подтверждали его невиновность. Фюрер скрипел зубами в бессильной ярости, разгонял следственные группы, назначал новых следователей и всё повторялось по новой. В конце концов пришлось вернуть генерала Гальдера в генеральный штаб, впрочем пост главы этого штаба уже занимал генерал Гудериан. Но через два месяца задвинули в угол и "шустрого Гейнца", и началась чехарда с назначениями. Всё чаще, прибыв на совещание, генералы с удивлением узнавали, что за время их отсутствия фюрер успевал назначить на столь важный пост другого кандидата. Причём сроки пребывания на данном посту становились всё короче и короче. Следует ожидать, что фюрер вскоре организует "дежурство по генеральному штабу", как съязвил Роммель.

— А там они откуда взялись? — Удивился Гитлер.

— С русских заводов, разумеется. — Ироничным тоном произнёс командующий танковой армией.

— Гудериан, не нужно выставлять меня дураком! — Взвился Гитлер. — Я прекрасно знаю откуда берутся танки. Намного лучше вас, между прочим. Я умею эти танки производить, а вы способны только терять их в бою и отдавать противнику в совершенно исправном состоянии!

Фюреру долго не решались показать данные о захваченных русскими немецких панцерах. Материал был настолько позорным для Вермахта, что его старались "затерять" среди других сообщений разведки. Но на беду генералов, данная информация какими-то неведомыми путями добралась до министра пропаганды, и вскоре легла на стол канцлера Германии. Два советских танковых корпуса были полностью укомплектованы немецким панцерами! Вспышка бешенства вождя германского народа была сродни извержению небольшого вулкана. Фюрер рвал и метал. Гудериан был немедленно снят с должности начальника генерального штаба, тут же отправлен в отставку и лишён всех наград. Фюрер подумывал о подобных мерях и в отношении других танковых генералов Вермахта, и только вмешательство Бормана спасло их от позора. "Шустрый Гейнц" тоже прозябал в отставке неполные сутки. Понадобился командующий собранной из остатков былого величия танковой группировки, и его вернули на службу. Награды также возвратили.

— Считать я тоже умею! — Продолжал фюрер. — Если большевики потеряли за прошедший год пятьдесят шесть тысяч танков, как докладывали вы, то им попросту не из чего собирать те танковые армады, которые сейчас рыщут по просторам Рейха.

— Мой фюрер, у вас не совсем точные данные. — После недолгого замешательства Гудериан решился продолжить спор.

— Вы сами дали мне эти сведения! — Возмущению Гитлера не было предела. — Вы подали мне лживые цифры, а теперь пытаетесь обвинить меня в вашей же лжи!

Фюрер перешёл на личности, продолжая извергать на Гудериана и других участвующих в совещании генералов такие слова, что присутствующие в зале девушки-стенографистки от стыда покрылись пунцовыми пятнами.

Паулюс стиснул зубы. Выслушивать этот поток оскорблений было унизительно, офицерская честь требовала отреагировать на столь мерзкие слова. Хотя бы просто встать и уйти. Но чем это может закончиться? Разжалованием, а то и расстрелом. А семья? Что с ней будет? Концлагерь?

Нужно терпеть, хотя бы ради жены и детей. Когда-то же это прекратится.

"Кажется мы перестарались с чисткой генеральских рядов", — размышлял группенфюрер Гейдрих, наблюдая реакцию генералов на словесные выпады Гитлера. Нагнали на людей такого страха, что те от собственной тени шарахаются. А с кем же реализовать дальнейшие планы?

Группенфюреры "чёрных дивизий" хороши как исполнители, но "играть их" лучше втёмную. Не дай бог, которого нет, как учит доктрина национал-социализма, они проявят собственную инициативу, а ещё страшнее, если попытаются думать своими заплесневелыми мозгами. Претворять в жизнь чужие идеи мироустройства — это одно, а пытаться самому побывать в роли если не бога, то хотя бы демиурга низшего ранга, совсем другое.

Генералы тоже не подарок, но хотя бы приказы грамотно выполняют. Откровенных глупостей, в стиле Дитриха, не допускают. Послали же боги соратника. Наверное в тот день им было не до просьб эсэсовского генерала. Услышал Вотан, он же Один, краем уха невнятную молитву, щёлкнул пальцами в промежутках между нескончаемыми здравницами и послал Гейдриху в качестве помощника обергруппенфюрера Дитриха, прямолинейного как автобаны Рейха. Хотя, скорее всего это был Локки, а не Один. Только "отец обмана" мог так изощрённо пошутить над замыслами группенфюрера Гейдриха.

"За неимением "гербовой" пишем на клозетной", — группенфюрер вспомнил любимое присловье своего учителя русского языка. Когда в июле прошлого года окончательно стал понятен расклад сил в этой войне, Гейдрих пришёл к выводу, что пора учить русский язык, и велел подыскать себе такового среди пленных русских офицеров, владеющих немецким языком.

Подполковник Охрименко начал обучение с того, что в течении десяти минут излагал своё мнение о войне, фюрере, немецкой армии, самом будущем ученике. На хорошем русском мате. Ни разу не повторившись.

По приказу группенфюрера этот монолог записали на магнитофон. Вернее, писали все беседы Гейдриха с русским, а не только эти откровения. На следующем "уроке" группенфюрер встретил своего учителя несколькими выражениями из его речи. Русский подполковник хмыкнул и сказал по-немецки: "Действительно научиться хочет". Впрочем, оказался он украинцем, а не русским. Но по мнению самого подполковника Охрименко, никакой разницы между "москалями" и "хохлами" не было.

— Напридумывали дурацких кличек. — Ворчал Охрименко. — "Хохол", "кацап", "бульбаш". Будто не из одного корня росли. Отец у меня из Чернигова, мать рязанская, дед по материнской линии мордвин, второй дед казак запорожский, отцовская мать полячка, другая бабушка стопроцентная русачка. Ну и кто я после этого?

Действительно кто? Задачка такая, что всему расовому институту Розенберга старательно чесать затылки, высчитывая соответствующие проценты "чужеродной" крови.

С этим заведением ещё предстоит серьёзный разговор. В будущем. Непременно и обязательно. Кое-кому нужно объяснить, что нехорошо шастать по кладбищам, выискивая надписи на надгробных плитах. Особенно у ближайших родственников людей, которым повезло взлететь на властную верхушку. Такое любопытство может плохо закончится. Группенфюрер Гейдрих постарается растолковать чересчур пытливым ревнителям чистоты арийской крови, что его мать ВНЕ ПОДОЗРЕНИЙ. Какое бы имя она не носила при жизни.

Русский подполковник прав, отметая границы между родственными народами. В самих немцах намешано столько разной крови, что всерьёз воспринимать тезис о "чистоте крови германских народов" могут только откровенные кретины. Сам Гейдрих к ним не относится, и постарается, чтобы среди его ближайших соратников и сподвижников таких болванов не наблюдалось. Но кое-кого он оставит с единственной целью — хорошенько покопаться в родословной "великого фюрера".

Впрочем, русско-украинский подполковник не признавал своей роднёй украинских националистов, верой и правдой служащих Рейху. "Даже не однофамильцы", — ёрничал Охрименко, после того как встретил среди них "свидомого" с такой же фамилией. Не называл он сторонников Бандеры и Мельника и украинцами. "То ж свидомы галичане", — пояснял он группенфюреру на одном из уроков, — "третью часть они поляки, на осьмушку австрияки, на щепоточку гуцулы, и мадьяр чуток капнуло".

Нужно сказать, что бандеровцы советского подполковника тоже не жаловали, обзывая украинца Охрименко "москалём" и татарином.

Что же всё-таки произошло вчера с группой оберфюрера Брокмана? Убиты? Взяты в плен? Спросить не у кого. Запредельная секретность повернулась против самого группенфюрера Гейдриха. Никто из вырвавшихся из города солдат, после его взятия русскими, ничего конкретного сказать не может. Из сопровождавшего Брокмана взвода разведки уцелел только один человек, вернее прорвался только один. Но он серьёзно ранен и в ближайшее время ничего рассказать не сможет. Не прояснил ситуацию и ефрейтор, вытащивший раненого разведчика. По его словам, в момент начала русской атаки обершарфюрер Шнитке находился за пределами здания, выбранного его подразделением в качестве опорного пункта. Шнитке был ранен в первые же секунды боя, и ефрейтор Гофман вынужден был эвакуировать раненого товарища, не вступая в бой с русской штурмовой группой. Врёт, конечно.

Успел ли Фридрих покинуть здание до штурма? Если да, то дела не так уж и плохи. Русские только облегчили штандартенфюреру Франку переход линии фронта, а на той стороне он сумеет сориентироваться. Вот только захочет ли выполнять задание и возвращаться обратно?

Одни вопросы и никаких ответов.

Послать что ли на ту сторону подполковника Охрименко? Но поверят ли ему? Попавший в плен солдат не внушает доверия, а офицер под двойным подозрением. Могли завербовать, могли запугать, сломать пытками и голодом в конце концов. Пока будут проверять искренность вернувшегося подполковника, время безвозвратно утечёт. Его и так не хватает, а в связи с начавшимся наступлением русских оно ускорило свой бег многократно, и летит курьерским поездом, не обращая внимания на отчаянные крики не успевших к моменту отхода временного экспресса.

Хотелось бы знать, случайно ли на участке перехода русские поменяли свои части. Вместо обычной стрелковой дивизии там оказались головорезы из десанта и морской пехоты. Генерал Рейнгардт, обнаруживший такой подарок у себя под боком, отдал под суд начальника разведки своего танкового корпуса, просмотревшего смену советских подразделений, и сейчас раздумывает брать ли ему обратно этот город или не трогать это осиное гнездо.

Гейдрих прислушался к словоизлияниям главнокомандующего Вермахта. Фюрер начал повторяться. То что Геринг "жирная свинья", а Гудериан "тупой баран" было сказано ещё год назад, после первых же поражений на Восточном фронте. Получили тогда свои клички и другие военачальники Вермахта. Состав "скотов в погонах" с той поры не поменялся. Эпитеты стали намного жёстче, но всё равно им далеко до словесных излияний подполковника Охрименко. Предложить что ли фюреру пополнить свой словарный запас несколькими русскими "загибами"? Хотя бы простейшими посылами в самые интересные места человеческого организма.

Впрочем, фюрер уже выговорился. Это понятно по изменившейся громкости обвинений, меньшей амплитуде взмахов руками, потускневшему взгляду. Эмоции излиты, пора искать выход из сложившейся ситуации. А выхода не предвидится. Это понимают все, в том числе и фюрер. Просто ему не хочется признавать, что невозможно обратить время вспять и вернуть те благословенные годы, когда одного его слова хватало для того, чтобы заставить трястись от страха всю Европу.

Сегодня не плюют в сторону Германии только самые трусливые. Вся европейская сволота, ещё год назад преданно лизавшая зад Берлину, вдруг озаботилась своим свободолюбием. Обзавелись собственным мнением, словно не бегали несколько месяцев назад за консультациями в германское посольство по самым пустячным причинам. Самые преданные союзники спешат перебежать на сторону противника. Вернее, союзниками они были до первых поражений Вермахта, а сейчас просто вынужденные попутчики. Не предали только потому, что страх перед большевиками больше, чем перед гневом Гитлера. Толку от них и раньше было мало, когда они хоть как-то управляли своими странами, а теперь вся эта свора только зря ест хлеб. Хлеб, которого уже не хватает немецкому народу. Будь воля группенфюрера Гейдриха, он бы с радостью поменял всех этих полудрузей, полулакеев на несколько тысяч немецких военнопленных. Захотят ли русские? От пленных немецких солдат толку намного больше, чем от этих "лучших представителей" народов, захваченных большевиками стран. Немцы умеют работать, а на что способны эти?