Так как мои тренировки с Нему-сан не только возобновились, но и усилились, я возвращалась домой поздно. Нагрузки постоянно повышались, так что неудивительно, что добиралась я, прямо скажем, со скоростью беременной улитки. О-о-о-очень ме-е-е-едленно поднималась по лестнице на девятый этаж, устало прислонялась к стенке лифта; не с первого раза попала по кнопке, а когда всё-таки попала, чуть не грохнулась на пол, когда лифт поехал вверх. Выходя из лифта, снова чуть не пропахала носом пол. Снимая варадзи, проявила чудеса эквилибристики, а затем, направляясь к дивану, чуть не слетела с невысоких ступенек. В итоге расположилась на диване вверх ногами, чувствуя только небывалое облегчение. Спать хотелось ужасно.

Пролежав так где-то полчаса, я подумала, что неплохо было бы помыться. Желудок громким урчанием напомнил, что неплохо было бы и поесть, но его позывы были мной полностью проигнорированы. Спать по-любому хотелось больше.

Уже в ванной я разделась, бросая одежду на пол... Что? Повесить? Вы издеваетесь?! Единственное, на что я была способна в тот момент, так это кинуть всю свою экипировку в корзину для стирки. Даже полную ванну набирать не рискнула, так как боялась, что усну прямо в ней. А достать меня оттуда, или хотя бы разбудить, будет некому: Маюри будет в лаборатории до середины следующего дня, Нему останется вместе с ним.

В общем, ограничившись хорошим душем, я вылезла из ванной, завернулась в первое попавшееся полотенце (угадайте с трёх раз, чьё оно было) и потопала к кровати. Свет в ванне, а затем и в коридоре и на кухне отключался, стоило мне пройти мимо. Уже в зале я прошлась ногами по кровати, откинула ножкой одеяло и скользнула под него, укрывшись до самого подбородка, не снимая при этом полотенце. Уже через минуту я спала.

Разбудил меня свет. Даже сквозь сон я удивилась: автоматика обычно очень плотно закрывает шторы, а лампочки не зажигаются раньше шести часов вечера. Через мгновение свет вдруг исчез, но было поздно, я уже проснулась.

Привстав в постели, я посмотрела в сторону, где, как мне показалось, находился источник моего беспокойства, думая о том, что, может, шторы за что-то зацепились...

Шторы действительно колыхались, и в просветах между ними, куда падал свет восходящего солнца, был виден высокий прозрачный силуэт...

Сон слетел с меня одновременно с первым движением прозрачной фигуры. Неизвестный мгновенно возник рядом, замахнулся, а в его руке было что-то, что подозрительно напоминало контурами меч...

Только шёлковые простыни на кровати позволили мне достаточно оперативно выскользнуть из-под удара. Катана глубоко вошла в кровать, но затем меч как-то странно повернулся в руке у нападавшего, а из под кровати послышался какой-то странный приглушённый звон. Нападавший при этом очень противно и громко зашипел.

Ещё бы, кровать-то на стальном участке пола стоит...

За пару секунд, пока демон, а это был именно он, замешкался, я выбралась из постели, призвала Тенши, успела направить в сторону врага перья, но опоздала. Всё ещё прозрачный демон перехватил катану другой рукой и ушёл с траектории полёта перьев, точнее, попытался. Наша квартира, конечно, большая, но не настолько, чтобы было достаточно пространства для манёвренного боя. Зато мои перья в замкнутом пространстве — страшное оружие, и демон на себе это испытал. Не попав с первого раза, я мгновенно сменила тактику, заставив перья разлететься во все стороны. Демон попытался увернуться, но избежать всех не смог и "словил" целых семь перьев.

Надо заметить, тренировки приносили свои плоды: теперь перья входили в плоть врага глубоко, чуть ли не до половины длины. Вытащить их сложно: если схватить за оперение, можно сильно порезать пальцы, а затем перья ещё и жечь начнут, медленно превращаясь в кислоту, прожигающую рану изнутри.

К сожалению, демон почувствовал это не сразу, а после своего тактического приёма я на секунду открылась, ведь мои перья летят медленнее, чем демон передвигается. Демон бросился ко мне, с силой замахиваясь катаной, но я была начеку и длинным прыжком ушла из-под удара в коридор, сёдзи которого были за моей спиной, одновременно стягивая к себе часть перьев.

Не знаю, о чём в тот момент думал демон. Он должен был понимать, что если уж в довольно просторном зале у меня было преимущество, то в узком коридоре, где два человека едва разойдутся, его ждёт смерть. Тем не менее, он ринулся следом за мной. Я мгновенно притянула к себе вторую половину перьев из зала; демон резво прислонился к стене, отчего перья пролетели мимо, не причинив ему вреда. Я бросила на него вторую партию, на сей раз широким фронтом, и демон поступил иначе. Молча выбросив свою руку вперёд, он, не произнося слов и даже названия заклинания, спалил огнём мои перья, с удвоенной скоростью прыгнул ко мне...

...И напоролся на огромное облако перьев, которое превратило его из демона в перьевую подушку, только перьями наружу. Для верности я без сожалений всадила свою катану в грудную клетку демона, пробив её насквозь. Затем вытащила катану и ударила в живот, где резким движением повернула меч. И только потом вытащила окончательно.

...Установка Связи между мной и Маюри решила многие наши проблемы. Конечно, мой контроль рейрёку и рейатсу до сих пор оставляет желать лучшего, но теперь я могу брать не контролем, а количеством силы. Это давало пусть и небольшое, но преимущество, а именно — увеличивало количество перьев, которое я могу призвать за один раз. Моё сюмпо теперь тоже быстрее, чем было раньше, но на этом преимущества заканчивались.

Существенный прирост в силе был и у Маюри, но на практике принёс ему не так много преимуществ, помимо морального удовлетворения. В бою Куроцучи предпочитал полагаться скорее на свой ум и таланты, а не на голую силу. Прирост позволил ему улучшить свои боевые навыки, но на манеру боя это не повлияло никак. Разве что теперь Маюри может выйти из сражения с меньшими потерями регенерирующего вещества...

В данный момент наше преимущество состоит не в личном мастерстве. Совсем нет. Связь позволяет нам работать в паре так, как не смогла бы ни одна другая боевая пара. С опытом сражений капитанов и общей силой мы, связующие, серьёзная угроза для демонов.

"Впрочем, — подумала я, философски разглядывая труп в прихожей, — раз к нам начали прорываться такие, как он, значит, это уже не тайна для архидемонов".

Я снова внимательно всмотрелась в труп, словно он мог подтвердить мои подозрения.

Демон, в общем-то, не впечатлял. После смерти его маскировка развеялась. Чем-то она напоминала маскировку Маюри. Например, хотя бы тем, что, пока она была активна, я не могла почувствовать специфическую рейатсу демона. По комплекции выходец из Ада был непозволительно хрупким, только чуть-чуть выше меня, на пару сантиметров. По всему телу у него была гладкая, пепельного цвета, броня, скрывающая всю голову, кроме лица. Лицо до самых глаз скрывал щиток. В руках он до самого конца сжимал катану. Нормальную простую катану. Трофейная, наверное.

Пока я об этом размышляла, в зале звякнул звоночек лифта. В зал залетел Маюри. Бросил взгляд на вспоротую кровать, царапины от моих перьев на стенах и диване. Затем Маюри быстро пересёк зал, вошёл в коридор и... застыл.

А вы что хотели? Я, между прочим, во время боя потеряла полотенце. А спала вообще без нижнего белья.

И теперь Маюри видит слегка порезанный моими перьями коридор, свежий труп, истекающий кровью, и голую меня с Тенши в одной руке.

Думаете, он злится?

Нет.

Единственное, что он испытывал — это восторг и... кхм.

Я, даже не пытаясь прикрыться, с самым философским видом вложила Тенши в его ножны, после чего занпакто с лёгкой вспышкой исчез. А я, как пай-девочка, спрятала чуть испачканные в крови руки за спину и большими невинными глазами посмотрела на Маюри.

Вот так и исполняются эротические мечты. Кто бы мог подумать...

Глава 3

Отпуск был шикарен, но вдохновения, к сожалению, не принёс. Признаться, в какой-то момент вдохновение меня покинуло... Каюсь, я даже, страшно подумать, забыла, за что так люблю Маюри... Но безумный гений не отпускает своих жертв, и пересматривая его бой с Заэлем, я поняла, что никуда от Маюри не денусь... Он бесподобен! Поэтому простите за долгое ожидание. Я исправлюсь, правда! Вот только пофапаю на любимого капитана... *ушла смотреть вырезку на ютуб*

Как только Маюри убедился, что со мной всё в порядке, тут же убежал, так как созывалось экстренное собрание капитанов. Я же, вымыв руки, оделась и практически вылетела из Института.

Перед уходом Маюри предположил, что нападение было не только на меня, но и на остальных ребят, иначе всё это не имело бы смысла. Поэтому я очень спешила. Было раннее утро, солнце только взошло, но в научном городке уже оживлённо, рядовые Двенадцатого Отряда бегают между зданиями и лабораториями, как наскипидаренные. Поэтому если до выхода из научного городка я ещё добралась без проблем, то на воротах меня неожиданно нагнал один из патрулирующих отрядов.

— Охаяси-сан! — кричал лидер группы, какой-то неизвестный мне синигами. — Охаяси-сан!

Я ещё не привыкла отзываться на это имя, но через мгновение до меня "дошло".

Дело в том, что, попадая в Общество, мы с друзьями назвались личными именами, не потрудившись придумать себе фамилии. А в Японии обращаться к малознакомому человеку по личному имени — страшное оскорбление. Поэтому, чтобы не смущать людей, мы назвались. Я взяла себе фамилию "Охаяси", Кин — "Ода", Йоко — "Сираока", Горо — "Куроки".

Помнится, Куроцучи тогда подумал, что есть фамилия, которая подошла бы мне гораздо больше. Я поинтересовалась, что за фамилия, но сумасшедший учёный как-то странно на меня посмотрел и неожиданно начал думать на посторонние темы. Странно, но настаивать я не стала.

Наконец, патруль из пяти рядовых меня догнал. Молодой синигами типично японской наружности — лидер группы — почтительно поклонился и заговорил:

— Просим прощения, Охаяси-сан, но Вам запрещено покидать пределы научного городка! Просим прощения!

Весь патруль коллективно поклонился. Вот уж неизбалованные капитанским терпением люди...

Так, стоп.

— Кем запрещено? — подозрительно спросила я, уже догадываясь, каким будет ответ.

— Куроцучи-тайчо! — с готовностью отрапортовал молодой синигами.

Я вздохнула и прикрыла глаза. Кто бы сомневался. Куроцучи...

"Как ты меня назвала?" — пришла в ответ обиженно-возмущённая мысль. Мой сумасшедший учёный почему-то не любил, когда я обращаюсь к нему по фамилии. Я не смогла сдержать улыбки.

"Прости. Маюри, ты зачем меня запер?"

"Я нигде тебя не запирал".

"Запер. В научном городке".

"Ради твоего же блага. Мы не знаем, сколько демонов проникло через купол Сейрейтея. За пределами научного городка... нет, даже за пределами Института сейчас опасно. Я запрещаю тебе выходить из дома. Это понятно?"

"Куда уж понятнее..."

— В общем, так, — решительно сказала я почтительно ждавшему моей реакции патрулю. — Я ухожу из городка, хотите вы того или нет. Задержать меня вы не сможете. У вас есть выбор: пойти со мной или остаться здесь.

Молодой синигами в растерянности замер, остальные нерешительно переглянулись и посмотрели на своего лидера. Они знали, что я говорю правду: по объёму рейатсу я уже примерно на лейтенантском уровне, а в патруле не было никого выше пятого офицера.

"Ты что делаешь, женщина?!" — пришла ко мне мысль Маюри, наполненная возмущением пополам с зарождающейся злостью.

— Мы пойдём с вами, — решился наконец молодой синигами, тряхнув короткими тёмными волосами.

— Хорошо. За мной, — коротко приказала я, развернулась и сорвалась в не слишком быстрое сюмпо. Спустя пару секунд небольшой патрульный отряд меня догнал.

"Я непонятно выразился? — угрожающе процедил Маюри. — Женщина, исходя исключительно из собственной щедрости, я даю тебе последний шанс. Развернись и иди в Институт. Сейчас же".

"Нет. Я должна навестить друзей и убедиться, что с ними всё в порядке".

"Что за бред! — вероятно, где-то в казармах первого Отряда Маюри зло и презрительно фыркнул, но от дальнейших комментариев воздержался, так как знает, что на эту тему меня не переспорить. — Я всё-таки выбью из тебя эту ересь, только попадись мне..."

"Не бред, а разумная забота о людях, с которыми я прожила большую часть сознательной жизни".

"Забота?! — Маюри обиделся, и его мысли приобрели оттенок возмущения. — Обо мне ты так не заботилась! Даже не спросила, всё ли у меня хорошо! А к этим ничтожествам, не достойным даже пылинки на моих таби, бежишь при первых признаках опасности!"

Я вздохнула. Объяснять Маюри, что мои друзья — не ничтожества так же бесполезно, как объяснять трёхлетнему ребёнку суть дискриминанта языком математики.

"Что?.." — очень нехорошо мысленно прошипел Маюри.

Блин!

Я же говорила, что Связь частенько меня подставляет?..

"Если бы с тобой было что-то не так, я бы первая это почувствовала, — резонно заметила я, проигнорировав его последний вопрос, но затем постаралась вложить как можно больше тепла в следующие слова. — Я тебя люблю, и готова повторять это столько раз, сколько ты захочешь. И с удовольствием докажу на практике сказанное. Столько раз, сколько ты захочешь, естественно".

Маюри в ответ промолчал, но я почувствовала, как его злость и обида приутихли, сменившись недовольством и раздражением, ведь связь подсказывала ему, что я говорю правду. Но всё равно Маюри посчитал, что я слишком много о себе возомнила, и пообещал самому себе поставить меня на место в самое ближайшее время. Я прямо-таки увидела, как он устало закрывает глаза и массирует правый висок. Чисто аристократический жест, с таким изяществом исполняемый учёным, что я едва преодолеваю желание развернуться и пойти к нему, чтобы с наслаждением поцеловать и висок, и пальцы, и...

"К моему приходу ты должна быть дома", — пришёл категоричный приказ-требование.

"Как скажете, Маюри-сама", — мгновенно и покладисто согласилась я.

Моя дорога лежала в казармы Тринадцатого Отряда.

Сейрейтей в такое раннее утро был тих и пустынен. Да, первое, что сделали капитаны — это разослали по сердцу Общества Душ патрули, чтобы те прочесали Сейрейтей в поисках незамеченных демонов, но пока не было ни одной стычки.

Мы бежали не по улицам, а по крышам домов и ограждениям, лишь изредка замечая своих коллег неподалёку. Встречалось необычно много адских бабочек. Это обычные люди спят спокойно, а весь Готей этим утром чуть ли не на ушах стоит.

Когда я и сопровождающий патруль добрались до казарм Тринадцатого Отряда, врата, ведущие в казармы, были крепко заперты. Впрочем, лидер патруля не растерялся и, подойдя к вратам, от души заехал пару раз по ним кулаком. Звук раздался громкий, гулкий и раскатистый... Внушает невольное уважение. Впрочем, через секунду я чуть не свалилась на месте от гомерического хохота, потому что из-за ворот в ответ на стук донеслось просто эпическое:

— Кто-о-о-о та-а-а-а-ам?!!!