От услышанных титулов паренёк на некоторое время впал в ступор. Всё-таки перед ним стоял посланник целого императора. Правда, что это за император, неизвестно...

— Пьетро! — вдруг из глубины помещения раздался возмущённый голос. — Ты долго будешь держать дверь открытой? Напустил, олух, сквозняка! Или нынче дрова в цене упали? А может, их вовсе бесплатно раздают?

— Мастер, тут к вам пришли синьоры...

— Так чего же ты их держишь на улице, несносный мальчишка? — перебил Андреа. — Пусть скорее заходят!

Подросток распахнул дверь пошире и пропустил необычных посетителей в мастерскую. В глаза сразу бросался сводчатый потолок, который опирался на квадратные колонны, стоящие вдоль стен и составляющие с ними единое целое. Выступая вперёд, они образовывали одинаковые по размерам арочные ниши. В нишах с левой стороны располагались окна. Одни большие, примерно метр на метр, а над ними, ближе к потолку, маленькие, где-то сантиметров сорок на двадцать. И те и другие имели внутренние ставни. Ими как раз и были закрыты большие окна. А маленькие очень напоминали узкую зарешеченную отдушину в тюремной камере. Между прутьями "решётки" были вставлены мутные кусочки стекла. Свет в помещение поступал через них. Дополнительным источником освещения служили масляные лампы, сделанные из глины. Они стояли на небольших полочках с правой стороны помещения. Под ними располагались деревянные столы, за которыми группками сидели подростки. Одни рисовали, другие пилили и вырезали, третьи лепили... На одном из столов лежал череп и какие-то кости. По ним ученики изучали анатомию. Так же справа находилась печка, представляющая из себя нечто среднее между "голландкой" и камином. Сейчас в ней весело потрескивали дрова. Возле печки лежала небольшая белая собачка и грызла кость. На вошедших гостей она не обратила никакого внимания.

— Чем могу быть синьорам полезен? — поинтересовался мастер, внимательно разглядывая гостей.

Сам он был в красной рубашке с широкими рукавами, которые ближе к ладоням сужались; в обтягивающих шерстяных трико тёмно-коричневого цвета; на ногах мягкие кожаные башмачки с острым носом; на голове синяя, похожая на детское ведёрко, шапочка. Но в глаза, прежде всего, бросались кожаный фартук и грязная ветошь, которой он вытирал от глины руки. Так как за его спиной находилась незаконченная скульптура, то становилась понятно, откуда глина взялась.

— Меня зовут дон Яков, — Верёвкин решил представиться ещё раз и сказал мастеру всё, что до этого говорил на входе мальчишке.

— О! Это очень большая честь для меня, — поклонившись, рассыпался в комплиментах хозяин мастерской, хотя тоже не представлял, о каком императоре идёт речь. — А ваши спутники? — кивнул он в сторону телохранителей и носильщика.

— Это люди, которым поручено заботиться о моей безопасности. Можете на них не обращать внимания. А вот я хотел бы побеседовать с вами без посторонних... Это возможно?

— Конечно, конечно, дон Иаков, — на свой манер произнёс мастер. — А ваши люди пока могут присесть вон за тот стол...

— Слышали? — повернулся к ним Верёвкин?

— Так точно, — синхронно кивнули они.

— Тогда садитесь и ждите, — велел посол и снова повернулся к мастеру. — Показывайте, куда идти?

Чтобы пообщаться без лишних ушей, пришлось подняться на второй этаж. Там находился кабинет мастера. Даже скорее не кабинет, а комната. Здесь он ел, спал, писал бумаги... Дневного света сюда поступало больше, так как внутренние ставни единственного большого окна были открыты. Состояло оно из множества мутных кругообразных стеклянных кусочков. Тепло в комнату шло от печки, топка которой находилась на первом этаже. Сама же она тянулась до самой крыши.

Оглядев помещение, Яков уселся на предложенный хозяином единственный стул. Правда, имелась парочка небольших скамеек, но Андреа дель Верроккьо продолжал стоять и ждал, что скажет гость.

— Думаю, вам тоже лучше присесть, — произнёс Верёвкин. — Как говорят в моей стране: "В ногах правды нет". А разговор нам предстоит долгий...

— Может, вы желаете чего-нибудь выпить или закусить? — поинтересовался мастер, не спеша садиться.

— Благодарю! Но я к вам не на обед пришёл. Лучше присядьте, — с этими словами Яков достал из внутреннего кармана пальто бумаги. — Здесь документы от Римского Папы, а так же от кардинала Джулио делла Ровере, в которых подтверждается моя личность, а так же выражается надежда, что в моих просьбах не будет отказа...

Андреа дель Верроккьо внимательно прочитал протянутые ему бумаги, после чего спросил:

— Дон Иаков, а как далеко находятся ваша страна? К сожалению, я о ней ничего не слышал.

— Находится она на юге и омывается водами Индийского океана, который очень хорошо знаком вашим соотечественникам из Венеции.

— Почему именно им? — удивился мастер.

— Потому что венецианские купцы торгуют с Индией и Китаем.

— А с вами?

— И с нами, тоже, — приврал посол.

В ЮАР венецианцы не плавали, слишком далеко, да и дорогу они толком не знали. Вся торговля проходила в Каире и Александрии. Правда, оптовая купля-продажа отсутствовала. Слишком дорогой у русичей был товар. Венецианцы пока приобретали лишь образцы изделий, чтобы узнать, будет на них спрос или нет. Опять же, они не стремились закупать вещи, которые производили у себя, например, стекло и зеркала, опасаясь конкуренции. То есть оберегали своего производителя. Что ж, так оно и должно быть. Страны, где правители об этом забывают, очень быстро превращаются в чьи-то колонии...

— Мало того, — продолжил Верёвкин, — Византийский император Андрей Палеолог женат на нашей принцессе донье Галине Владимировне Красновой.

— А с каким делом вы пожаловали ко мне? — решил задать вопрос мастер, с любопытством поглядывая на трость своего гостя.

— Я пожаловал по поручению моего императора. Он намечает строительство нескольких больших храмов... Но без талантливых художников и скульпторов подобное вряд ли возможно...

— Неужели в вашей стране нет мастеров? — удивился Верроккьо.

— К сожалению, пару десятков лет назад по стране прошёл мор и много достойных людей ушли в иной мир... Сейчас приходится восстанавливать художественное искусство буквально на пустом месте. Я, от имени своего императора гарантирую полную безопасность, достойную оплату труда, способных помощников, а так же постройку мастерской или нескольких мастерских за счёт казны. Кстати, посмотрите на рисунки, как они вам?

С этими словами Верёвкин достал из другого кармана фотографии, на которых были изображены разнообразные художественные студии из далёкого будущего... Просторные светлые помещения, высокие потолки, большие застеклённые окна, удобная мебель, инструменты и разнообразные скульптуры — вот что увидел мастер на картинках...

— О! — восхищённо воскликнул он. — Какие прекрасные рисунки!.. А мастерские!.. Они существуют?!

— К сожалению, нет. Эти мастерские проектировали мастера прошлого, жаль им не довелось осуществить свои мечты. Однако императору не составит труда всё это построить, было бы для кого...

— Простите, — перебил Андреа. — А вот на окнах... это такое большое и чистое — стекло?!

— Да, а что? — удивился Верёвкин.

— А как его делают?

— Если честно, — улыбнулся Яков, — я никогда не задавался этим вопросом. Подобные окна окружали меня с детства и казались настолько привычными...

— Надо же! — снова восхитился мастер, после чего вдруг погрустнел. — Я бы с удовольствием съездил в вашу страну. Однако у меня есть мастерская, куча учеников, заказы и обязательства перед клиентами... Кроме того, возраст...

— Уважаемый Андреа, неужели ваши ученики не мечтают о своих мастерских? Неужели среди них нет талантливых? Я, например, слышал о Леонардо да Винчи...

— О, Леонардо! Вы правы, это лучший из моих учеников. Правда, он уже давно не ученик... Он сам — мастер! Только боюсь, что с ним у вас тоже ничего не получится. Леонардо находится под патронажем Лоренцо Медичи, а тот очень сильно к нему привязан...

— Хорошо, — посол не стал заострять внимание на интересующем его персонаже. — Но у вас, несомненно, есть конкуренты... А если кто-нибудь из них на некоторое время уедет в нашу страну?..

— О, дон Иаков! А я смотрю, вы не так просты, как кажетесь, — улыбнулся Андреа дель Верроккьо. — Вам нужны имена?

— Если вас не затруднит, а я обязательно отблагодарю, — с этими словами Яков глянул на часы, чтобы узнать, который час.

— Что это?! — снова воскликнул удивлённый мастер — Часы?

— Да, — кивнул Верёвкин.

— А можно поглядеть?

— Конечно, — Яков расстегнул браслет, снял часы с руки и протянул мастеру.

Тот аккуратно взял их и буквально прилип к ним глазами, время от времени поворачивая под разным углом.

— Какая тончайшая работа! — воскликнул он поражённо. — А вот у вас на шее...

— Вы про галстук? — не дав договорить, спросил Верёвкин и полностью извлёк его наружу.

— Галстук? — мастер попытался повторить сказанное по-русски слово. — Нет, про украшение... Знаете, я в каком-то роде ювелир... Но подобную огранку вижу впервые. Тем более камни такие мелкие... Как это возможно?

— Не знаю, — развёл Яков руками. — Я не ювелир, — после чего надел часы на руку и застегнул браслет. Галстук тоже занял своё прежнее место.

— И это сделали у вас в стране? — возбуждение не покидало Андреа дель Верроккьо.

— Совершенно верно.

— И трость? — указал мастер на необычный набалдашник, который напоминал громадный алмаз с голубым отливом и розой внутри.

— И трость тоже, — снова кивнул Верёвкин.

— Знаете, к чёрту этих конкурентов! Я попытаюсь уговорить Леонардо, чтобы он обязательно побывал в вашей стране...

— Уважаемый Андреа, я не против. Только случиться может всякое... Для меня же главное, привезти талантливых мастеров. Для этого я и послан сюда императором. Если получится с Леонардо, буду только рад. Если же не получится, то возвращаться с пустыми руками тоже не хочется... Вы понимаете?

— Да, да я понимаю, — о чём-то задумавшись, ответил тот.

— Уважаемый мастер, — между тем продолжил Верёвкин, — я отнял у вас время и отвлёк от работы... Примите, пожалуйста, вот это, — Яков поднялся со стула, а на столе появилась стопка из десяти золотых дукатов.

— О! Не стоит, — попытался отказаться Верроккьо, тоже поднявшись с места. — Я же для вас ничего не сделал...

— Но хотите сделать... А это отнимет у вас время. Так что не стоит отказываться...

— Позвольте тогда задать вам ещё вопрос? — решился хозяин мастерской.

— Конечно, задавайте.

— Какую сумму ваш император готов платить мастеру?

— Шестьсот дукатов в год, — ответил Яков, зная что в Италии самые лучшие мастера не получают больше четырёхсот пятидесяти дукатов и то подобное происходит не часто.

— Что ж, это достойная сумма, — согласился Андреа дель Верроккьо, решив, что с такими людьми торговаться не стоит, ибо и так предлагают немало. — Скажите, а какая в вашей стране погода?

— Примерно такая же, как в Италии, — пожал плечами Верёвкин. — Правда, я у вас видел снег... У нас его не бывает... Если только где-нибудь высоко в горах... Однако, уважаемый мастер, мне пора идти. Я зайду к вам через день. Если же захотите найти меня раньше, то ищите на другом берегу Арно в таверне "Жареные цыплята у Гаспара".

— Хорошо, — кивнул тот и пошёл провожать гостя.

Глава 3.

Садовник.

Где в средневековом городе пристроиться разведчику-нелегалу, который не шибко жаждет общения? Может палачом? Вроде удобно, люди сами будут обходить тебя стороной... Однако, как добывать информацию, если каждый постарается избежать встречи с убивцем? Опять же, в самом городе жить нельзя, лишь где-нибудь на окраине... А зайди на рынок, то будешь для всех окружающих, как бельмо на глазу... Короче, для разведчика-нелегала скрываться под видом городского палача можно, но слишком много ограничений... Другое дело — садовник, особенно в каком-нибудь знатном доме. Тут и уважение к тебе, и нужную информацию добыть не сложно, и общество не сильно напрягает. Копошишься среди цветов, и дело до тебя нет никому...

Марк Амбелас был как раз таким садовником. Пройдя обучение в тайном убежище православного братства "Двенадцать Апостолов" (ЮАР, город Звёздный, школа разведчиков-диверсантов в районе Акульей бухты), он оказался во Флоренции. Город красивый, яркий, богатый, наполненный духом свободы и чувством собственного достоинства. Правил им Лоренцо Медичи, человек богатый, умный, образованный и жестокий. Жестокий к своим врагам. С друзьями же обходительный и щедрый. Была у Лоренцо жена — Клариче Орсини, на которой он женился по расчёту. Была и любимая женщина — Лукреция Донати, но быть с нею мешали два обстоятельства. Первое, у Лукреции имелся муж. Второе, молодая женщина очень берегла свою репутацию. Нет, она не запрещала любить себя другим мужчинам, любите на здоровье, но только на расстоянии. И действительно, недостатка в поклонниках, благодаря своей красоте, Лукреция Донати не испытывала. В её честь устраивали балы и рыцарские турниры, ей посвящали стихи, даже заказывали портреты с её изображением... Для женщины должно быть лестно, чувствовать, что ты принадлежишь всем и в то же время никому, не считая, конечно, мужа. Да и тот вечно в пути, торговые дела не позволяли сидеть дома. Левант, Константинополь, Александрия... Это римский папа может назначать врагов и объявлять крестовые походы, купцы же торговали со всеми подряд, невзирая на национальность, цвет кожи и религиозные убеждения. Да что далеко ходить, если сам Лоренцо Медичи вёл переписку с недавно умершим Османским султаном...

Марк Амбелас попал в дом Ардингелли, так по мужу именовалась Лукреция Донати, год назад. Попал до безобразия просто — преподнёс ей возле церкви букет, собранный из разных цветов и попросил его оценить. Молодой женщине букет очень понравился. Тогда Марк спросил, где он может найти работу садовником? Узнав, что букет мужчина составил лично, Лукреция попросила его рассказать о себе. Заранее подготовленная легенда, в которой присутствовали любовь, трагедия, героизм и лишения, не могли оставить слушательницу безучастной к судьбе флориста и он получил место в её доме.

— Молодой человек не желает зимний букетик? — к носильщику, стоящему на мосту через Арно, подошёл мужчина лет двадцати пяти с корзиной цветов.

— Когда-то я любил фиалки, а нынче даже белые розы несут моей душе тоску, — несколько странной фразой ответил носильщик.

— Может, поделитесь со мной, отчего так с вами происходит?

— Может, и поделюсь, — согласил агент-связник, проговорив условную фразу.

Дальше мужчины пошли вместе, ведя друг с другом негромкий диалог.

— Я увидел в условленном месте тайный знак и поспешил на встречу, — заговорил Марк Амбелас. — Это значит, братство надеется на мою помощь? Значит, пришло время действовать?

— Уважаемый Марк, я надеюсь, что вы и до нашей встречи не сидели без дела...

— Я старался... Мне посчастливилось устроиться садовником в дом богатого купца Никколо Ардингелли, который ведёт от имени Лоренцо Медичи торговые дела по всему Средиземноморью.