Гп-15

Да, он был нагл, да, он был нахален. Более чем. Нотта это только больше разозлило:

— Ты ещё ответишь за то, что сделал с моим сыном!

— Правда? Что ж, я давал тебе время чтобы принести извинения — по всей видимости, ты счёл, что это шутка. Мне очень жаль. В таком случае остаётся только дуэль.

Поттер взмахнул палочкой:

— Волшебник, я вызываю тебя, ответь на вызов или убегай.

Поттер исполнил довольно сложный жест палочкой. Нотт хохотнул:

— Всё ещё пытаешься казаться знатоком старых традиций, скармливая чушь легковерным волшебникам?

— Вообще-то это классическая форма вызова на дуэль, — сказала Нарцисса Малфой, — использовавшаяся до принятия статута секретности, но тем не менее, исполнение восхитительное.

— Молчала бы лучше, — бросил Нотт.

— Клянусь, Нотт, если ты не захлопнешься, я лично вышвырну тебя из своего дома, — с гневом ответил ему Люциус Малфой, — незваный гость!

Альфред рассмеялся.

— И что же, ты сбежишь, поджав хвост? — спросил Поттер.

— Хорошо, я принимаю вызов, отшлёпаю тебя, мальчишка, на глазах у всех, чтобы ты не зазнавался.

Поттер исполнил палочкой несколько жестов и пространство вокруг них покрыла прозрачно-синяя плёнка, исчерченная непонятными магическими символами.

— Это ещё что?

— Дуэльный круг, — сказал Поттер, глядя как все спешно отступают, давая пространство, — таковы правила дуэли, мистер Нотт. Позвольте прежде всего я объясню вам элементарные вещи, которые вы, по видимому, плохо понимаете. Дуэль это не драка и не спарринг — это война. Между людьми. И от большой войны она отличается только тем, что в ней участвуют только двое. Этот дуэльный круг — относится к высшей магии контрактов. Если ты выйдешь из круга — то лишишься своей магии, став маглом, или сквибом, если повезёт. Круг исчезнет только после смерти одного из нас, до тех пор любой, кто вмешается в дуэль — так же лишится магии.

— И ты думаешь что я поверю в эту чушь? — рожа у Нотта была всё менее приятна.

— Если не веришь — можешь пересечь барьер. Я не против, если ты совершишь самоубийство — меня это вполне устроит, — улыбнулся Поттер, — дуэльный круг сродни непреложному обету убить врага, не покидая его — не справишься — лишишься магии. Так что пути назад у тебя уже нет, либо ты убьёшь меня, либо я убью тебя, либо ты сбежишь и станешь сквибом.

Публика ахнула. Впрочем, больше всего ахнул Малфой, так как о подобных используемых заклинаниях он конечно слышал, но видеть вживую ему не приходилось — они слишком сложны. Магия контрактов — вообще очень сложная тема. Гермиона выбралась из-за спины Нарциссы. Но та её затолкала себе за спину:

— Не надо. Волшебники должны решать свои претензии сами.

— Но это дикость!

— Война всегда дикость, но что поделаешь, — сказала Нарцисса.

Нотт Старший достал палочку и исполнил классический жест. Поттер лишь хмыкнул.

— Между прочим, расшаркивания происходят только в тренировочных дуэлях, — сказал с некоторым презрением Поттер.

— Заткнись, зазнавшийся мальчишка! Если ты сам поставил меня в безвыходное положение — то у меня нет другого выбора — я должен убить тебя. И никто меня в этом не будет винить.

— Смерть на дуэли в принципе не обязательна, но никто не будет винить тебя в любом случае, — вздохнул Гарри, доставая неспешно палочку.

Нотт атаковал экспеллиармусом. Поттер легко уклонился, наложив несколько усиливающих заклинаний на себя, и одной рукой в мгновение воздвиг довольно сложный щит, который отбил заклинание обратно в Нотта.

— Милый мой, да будет тебе известно, что использование трёх главных заклинанйи — экспеллиармус, протего, ступефай, навязали сторонники спортивных дуэлей.

— Всё ещё пытаешься казаться умным?

— Эсверто, — Поттер взмахнул палочкой и тёмный дымчатый серп вылетел из неё, прочертив расстояние до Нотта. Который, конечно же, уклонился. Дальше заклинание не улетело, попало в барьер и разлетелось.

— Ах ты...

— Тасталис, — Поттер выпустил из палочки тугую струю зелёного дыма, которая накрыла с головой Нотта.

Кх-кх, — он, наложив головной пузырь, продолжал кашлять, — что за подлые приёмы.

— Обычные заклинания, используемые на дуэлях, — сказал Гарри, тут же прыгнув в сторону, уклоняясь от стремительного заклинания экспульсо Нотта. То пролетело рядом и Поттеру пришлось перекатиться на метр правее и с колена атаковать Нотта бомбардой. Тот заблокировал её.

— Ха, неплохо для мальчишки.

— Правда? Ну спасибо, — едко заметил Поттер, — а теперь я размялся, можем начинать дуэль. Если ты не против.

Гарри вздохнул, успокаиваясь и бросился вбок так быстро, что Нотт не смог за ним уследить — Поттер практически вплотную подошёл к нему и атаковал стремительно, так быстро, что Нотт не успел ничего предпринять — белая молния с чудовищным грохотом ударила в его палочку, разнеся её на куски. Следующее заклинание — риктусемпра, отсекло Нотту обе руки по локоть, он даже не успел понять ничего — Поттер телекинезом помог себе двигаться и менять направление движения, выхватил шпагу, которая засияла белым светом и рубанул по плечо Нотту, так что ещё один кусок правой руки оказался отрублен. Тот только сейчас понял, что его, в общем-то, убивают.

— Ааааа!

— Ага, — Поттер пнул Нотта, отчего тот, орошая пол кровью, покатился.

— Слабо. Витала Экстраордос, — он взмахнул палочкой и отрубленные куски рук вернулись на свои места, Нотт удивлённо посмотрел на них. Окровавленные руки мгновенно приросли обратно. Нотт вскочил. Поттер починил и его палочку.

— Продолжим, мистер Нотт. Если вы не против.

Нотт второго шанса не стал упускать и бросился на Поттера, произнося Авада Кедавра — но когда вспышка зелёного заклятия перестала слепить его и улетела, он не увидел ничего перед собой — Поттера там не было. Поттер прыжком оказался у него за спиной и рубанул шашкой от плеча до задницы — Нотт повалился на пол, закричав от боли.

— Витала Экстраордос, — снова произнёс целебное заклинание Поттер, — Слабо, слишком слабо. Если ты считался достаточно хорошим пожирателем — то покажи мне те самые удивительные навыки. Я хочу видеть, на что ты способен.

По правде говоря, в сравнительно цивилизованном двадцатом веке волшебники утратили многие навыки сражения, и стали куда более мирными и дружелюбными созданиями, чем раньше — поэтому Поттер ярко выделялся на их фоне. Даже злой волдеморт мог считаться злым только потому, что таковым его считали размякшие, потерявшие волю к сражениям и победам, волшебники — по меркам старых времён он был хоть и засранцем, но не таким уж и ужасным — просто мерзавцем. Как и большинство тёмных лордов. Крупный преступный авторитет с маниакальными наклонностями.

Авада Кедавра! — Снова попытался Альфред Нотт, но Поттер снова уклонился, на этот раз он просто уклонился, используя телекинез, и решил заканчивать этот фарс. Гарри бросился к нему, рубанул по ноге шпагой, когда Нотт, потеряв одну ногу, начал заваливаться — Поттер использовал заклятие молнии, ударившее Нотта в грудь, и с разворота рубанул шпагой по шее. Волшебная шпага легко отделила голову от тела, а заклятие разорвало грудь Нотта, заставив его изрубленное обезглавленное тело вылететь из барьера и повалив праздничный стол, покатиться по полу, оставляя за собой обильные следы крови.

— Пф. И это всё? — Поттер рисовался, этого не отнять, он легко стряхнул кровь со шпаги, — я ожидал намного большего от того, кто решил

Барьер распался, когда один из участников умер и вылетел из него, и Поттер безбоязненно и с лёгкой улыбкой вышел, поморщился и убрал заклинанием следы крови, внутренностей и отрубленную голову Нотта, использовав заклинание для полной кремации трупа. Скоро о существовании Альфреда Нотта напоминало только тёмное пятно гари на полу.

— Мистер Поттер, — Малфой был взволнован, — неужели это нужно было делать во время праздника?

— Ох, простите, мистер Малфой, — Поттер повинно склонил голову, — я не мог его просто так отпустить после всего, что он наболтал. А один раз он уже сбегал от ответственности. Надеюсь, это происшествие не омрачит ваш банкет.

Малфой только тяжко вздохнул. Какое там омрачит — да у него дома убили Нотта. Это же не мелочь какая-нибудь.

— Нотт правда мёртв?

— Старший, по крайней мере, — Поттер поморщился, — если младший не будет следить за языком — то скоро сможет увидеться с папой.

— Прошу вас, не надо. Он единственный наследник.

— Я постараюсь, — пообещал легкомысленно Поттер, — что ж, всё равно — банкет не такой скучный, каким казался поначалу, а?

* * *

*

Ох, ну и мягкотелые же они. Ну дуэль и дуэль, наши отношения с Ноттами так или иначе шли к дуэли, а тут этот мерзавец ворвался на праздник и попытался его испортить. Как будто я позволю ему трепать языком как заблагорассудится. Наивный, не привыкший видеть отпор и не привыкший всерьёз получать за свои слова — все они такие. Наивные, могут и грязнокровкой Гермиону обозвать, и думают, что на них за это просто посмотрят осуждающе или похихикают, а не отрубят башку, как следовало бы делать всем и всегда в таких случаях.

Раздался стук в дверь и разбудил меня, я уже было задремал. За порогом стояла Нарцисса.

— Гарри, можно к тебе?

— Да, миссис Малфой, — я продрал глаза и поднялся на кровати, широко зевая, — вы что-то хотели?

Миссис Малфой прошла и села на край моей кровати. В ином возрасте я бы смутился. Она посмотрела мне в глаза.

— Я просто хотела удостовериться, что с тобой всё в порядке. Этот Нотт...

— Старший?

— Ты знаешь о ком я говорю. Ты всё-таки правда убил его — к нам заходили авроры.

— У них вообще совесть есть — полночь же.

— Нет, к сожалению, — вздохнула Нарцисса, отчего её грудь ещё больше очертилась под ночной рубашкой, — обычно люди не слишком спокойно спят после того, как убили кого-то.

— Моя совесть чиста, как слеза младенца, — хмыкнул я, — это была магическая дуэль, а не драка или подлое нападение. Нотт давно напрашивался на хорошую затрещину.

— Насмерть?

— Почему бы и нет? — пожал я плечами, — он пожиратель смерти, пожиратели — мои враги, а значит он далеко не последний друг Томми Волдеморта, который должен помереть от моей руки. Я не рахитичный розовосопливый Дамблдор, который двигает всем речи про общее благо и вторые шансы.

— Да уж, — хмыкнула Нарцисса, — это заметно. И всё равно, я всё никак не могу уснуть.

— Нервы? — выгнул я бровь, — может зелье сна?

— Да нет, не люблю я зелья пить без повода. Авроры набежали, протокол составляли, шумели знатно. Мы им сказали, что ты спишь и вообще, тебя как несовершеннолетнего допрашивать запрещено.

— И правильно, шли бы эти министерские к чёртовой матери, — потянулся я, — подождут с их протоколами.

— И всё же, ты удивительно спокоен после того, как убил человека.

— Нарцисса, зачем вы мне это говорите? — заинтересовался я, — хотите узнать, мучаюсь ли я кошмарами и совестью? Это к Дамблдору, он такие истории любит. Доволен ли? Это к Волдеморту. А мне просто наплевать. Одним пожирателем меньше, одним больше — невелика разница, главное, что я цел, честь свою отстоял, и остальным показал, что обзывая кого-то грязнокровками, можно лишиться головы, в самом прямом смысле, — я вздохнул — желание спать как-то поутихло, — по крайней мере, будет меньше желающих лезть к Гермионе.

— Девочка между прочим может мучаться кошмарами.

— Гермиона?

— Ну да. Она наверняка думает, что это из-за неё ты Нотта убил. Нервничает. Ты бы сходил к ней.

— Кхм, — я смутился, — я? К ней? Она же девочка.

— Тем более, — хмыкнула Нарцисса, — Боже, Гарри, ты же не собираешься с ней сексом заниматься, просто успокоил бы.

— Ну... Ладно, — я задумался, — Хорошо. Схожу.

_________________________

Это замечательная жизнь. Мари Блэк — очаровательная юная леди, жена, и к тому же мы с Хогвартса друг друга знаем, с первых курсов, и прекрасно дружим. Мари... Руки утонули в её пышной чёрной как ночь шевелюре, правая рука по шее, плечикам, легла на талию, она была чудесна. Миниатюрная, красивая, нежная белая кожа, румяные щёчки — мечта любого мужчины. Мари хихикнула и ойкнула, когда моя рука легла на её талию, крепче прижав её к себе, я поцеловал её, попал в шею, чуть выше. Она заёрзала и мои губы коснулись её щеки, губ.

— Г... — она что-то хотела сказать, но я поцеловал её, положив руку на голову, поцеловал страстно, нежно, как подобает целовать молодую жену. Мари не сразу ответила мне, совсем не сразу, но её острый обычно на ехидные замечания язычок, пошёл в ход и с минуту мы целовались, было слышно только сопение. Какая же она горячая и милая.

Я оторвался, сам не заметив как, и прижавшись к ней, задремал.

— Мари, — поглаживая её по волосам, пробормотал я.

В ответ получил ощутимый тычок. Разлепил глаза. Волосы не чёрные.

— Гарри, проснись же ты! — меня тормошили, — Поттер! Отпусти меня!

Я отпустил машинально. Гермиона. Сон слетел мгновенно, она была красная как рак, как помидор, и выглядела... злой. Гермиона тут же выпрыгнула из моих объятий.

— М? Что ты делаешь в моей кровати?

— Это ты в моей что делаешь? — Гермиона вскочила чуть ли не прыгнув, как кошка, и зашипев, как пантера, — Поттер! Мерзавец!

Я поднялся. Остатки тёплого и милого сна ещё были свежи в памяти. Мари Блэк...

— Извини, — я огляделся, — и правда твоя комната. Я вчера уснул?

— В моей кровати! — Гневно прошипела Гермиона, — а сегодня полез целоваться! — она хлюпнула носом, — между прочим, это был мой первый поцелуй.

— Ой, — я испытал чувство вины, — прости... я... я не хотел, извини, это...

— Идиот, — меня ударили подушкой, тяжёлая, перьями набита, — Гад! — ещё один удар подушкой по голове.

— Ну Гермиона, я же извинился! — попытался оправдаться я, — и потом, я спал, извини, я не хотел украсть твой первый поцелуй...

Меня особенно сильно ударили подушкой. Я повалился на спину.

— А может, я не против, — гневная фурия в лице Гермионы нависла надо мной, — может я хотела этого, — глаза её ещё сильнее метали молнии.

Тэкс...

— Эм... Гермиона? — осторожно спросил я, глядя на то, как она злится.

Если она не против — то почему тогда такая злая? И потом... а, хотя да, возраст как раз самый подходящий для таких сопливых романтических вещей. Но...

Она хлюпнула носом. Ещё раз. И заплакала. Я удивился — что такое? Чем ещё не потрафил Гарри Поттер юной ведьме?

— Ну, не плачь, — я попытался обнять её. Она вырвалась. Потом подумала и сама села на кровати, с явным намёком чтобы я продолжил её успокаивать. Я продолжил, обнял за плечи, погладил по волосам.

— Ну извини, мы вчера засмотрелись аниме.

— Угум, — она ещё больше изображала хнычущую девушку. В то, что она процентов на шестьдесят изображает плач, я был уверен. Чую.

— И я заснул первым? Могла бы растолкать.

— А может я не против, чтобы ты спал рядом? — Буркнула она, — Поттер, ты дурак, каких поискать.

— Гермион, до того возраста, когда можно будет...