Противостояние

— Не расстраивайся, зато я добыла информацию, — попытавшись изобразить из себя разведчика, утешила я. Лэйри слабо улыбнулась, примериваясь ложечкой к выбранному лакомству.

В целом вечер, после того, как я перестала задумываться над странным поведением Ники, а Лэйри наелась сладостей, прошел замечательно. Мы с подругой танцевали не очень много, да и то в основном с однокурсниками, больше гуляли по залу и останавливались то у одной, то у другой компании, с легкостью вливаясь в беседу и с такой же легкостью выходя из нее. Николас за все время так и не подошел требовать свой обещанный танец, и я практически успокоилась — видимо, Грант, несмотря на свои слова, все же поговорил с другом и вразумил его.

Или нет.

Бал подходил к концу, уже был объявлен последний танец, когда я почувствовала знакомый напряженный взгляд за спиной и обернулась. Ники направлялся ко мне, и убежать я уже не успевала. Может быть, удастся его уговорить?

— Ками, — Ник склонился в необходимом поклоне. Мне пришлось присесть в реверансе, чтобы не показаться невежливой. — Не потанцуешь со мной?

— А как же твое решение? Уже передумал проверять, идеальный ли я для тебя проводник?

Я отступила на полшага назад, надеясь, что Ники просто упустил это из виду, а после моих слов хлопнет себя по лбу, закричав: "О Боги, как я мог забыть об этом обещании себе?!" и уйдет.

— Впереди все равно каникулы, на которых мы даже видеться не будем, — мой маг пожал плечами, протягивая мне руку и рассыпая все надежды. — А за те несколько дней, что мы не общались, я магией почти не пользовался. Не имеет значения, прикоснусь я к тебе сейчас или нет. Так что — будь добра, прими приглашение.

Удивительно. Если так выглядит приглашение, то я — ректор нашей Академии. Куда больше это походило на приказ, завуалированный под просьбу. Но я решила побыть хорошей девочкой и не устраивать сцен в последний день первого семестра. Зачем портить хороший праздник?

Прикосновение Ники к пальцам заставило вздрогнуть: словно искорка на секунду вспыхнула. В душе одновременно с неожиданным спокойствием проснулось ожидание чего-то нехорошего. Странные чувства, противоречивые и так удивительно слаженно уживающиеся внутри.

— Ты сегодня замечательно выглядишь, — шепнул Ники, ведя меня к центру зала, где на самом деле осталось не так много танцующих пар, одна из которых поразила меня едва ли не сильнее озвученного когда-то Мэйдоком Уивеллом приговора. Чуть в стороне ото всех, поглощенные разговором, уже даже не танцевали, а практически стояли в обнимку Церебра и декан Деррит. Естественно, комплимент Ника я просто не услышала, замерев в недоуменном шоке. Конечно, на Зимнем балу преподавателям вряд ли запрещается танцевать со студентами, но увиденная мной картина была настолько необычна, что заставляла усомниться в безалкогольности подаваемых напитков.

— Ты видишь то же, что и я? — сдавленно спросила Ника, на несколько секунд забывая о нашей вражде и нуждаясь просто в подтверждении. Проследив за моим взглядом, мой маг нахмурился, задумчиво изучая пару, а потом пожал плечами:

— Видим мы определенно одно и то же, но шока преподаватель, пригласивший на танец студентку, у меня не вызывает. Или тебя смущает то, что Церебра в принципе способна танцевать?

О-о-о, вот оно, знакомое ехидство! Оно быстро привело меня в чувство, и я, отведя взгляд от декана и однокурсницы, неодобрительно уставилась на Ника.

— Уже что-то более привычное, — улыбнулся маг и вытянул меня, наконец, в круг танцующих. Прикосновение его ладони к талии вызвало внутренний протест — происходящее ощущалось чем-то неправильным, чем-то не тем, но я постаралась отрешиться от этого и не быть такой напряженной. Краем глаза заметила, что Грант пригласил на последний танец Солэйр, и подруга, взмахнув рукавами-крыльями, упорхнула вперед него в волнующееся бело-голубое море. Усмехнувшись, Гилленхор последовал за своим своенравным проводником.

— А поехали на каникулы ко мне домой? — неожиданно предложил Ники, и я в который раз за вечер споткнулась во время танца. Подняв на него глаза, укорила:

— Вообще-то я соскучилась по своим родным и намерена поехать домой к себе. А вот твое предложение в высшей степени... глупо, при наших с тобой отношениях.

— Знаю, — Ники невесело улыбнулся куда-то в сторону, прикрыв глаза. — Но неуютно становится от мысли, что мой проводник будет где-то далеко от меня.

— Переживешь, — я раздраженно передернула плечом. Снова все для его удобства! А на то, что я больше трех месяцев не видела свою семью, ему плевать! Надменный аристократ и самодовольный маг!

Напомнив себе, что этот вечер должен закончиться без сцен и по возможности мирно, заставила себя подавить эмоции и сделать вид, что я спокойна. Ники, заметив это, предложил:

— Давай найдем какой-нибудь пустой кабинет и поговорим в нем. Там сможешь кричать, сколько вздумается.

Сам предлагает диалог? Интересно. Не обращая внимания на усиливающееся чувство приближающейся опасности, пошла вслед за Ники, успокаивающе кивнув Солэйр. Идея пойти куда-то с Ники сама по себе плохая, а в связи с его меняющимся настроением и собственными эмоциями — вообще ужасная, но меня увлекла мысль о том, что можно будет действительно просто поговорить и решить все миром.

Мою руку он так и не отпустил, даже когда мы вышли из зала, а попытки вытянуть ладонь просто проигнорировал. Ладно, нестрашно. Даже, в общем-то, привычно: его пальцы крепко сжимают мои. К тому же перед кабинетом, дверь которого оказалась не заперта, он меня отпустил.

Кабинетом помещение, в которое я вошла, назвать было сложно. Скорее, нечто среднее между лекционным залом и учебным классом, рассчитанным на очень малое количество людей. Возможно, здесь проводились мелкие организационные собрания: аудитория довольно далеко от бального зала и совсем близко к выходу.

Радовалась своей свободе я недолго. Стоило сделать лишь несколько шагов вглубь кабинета, как сзади меня обхватили сильные руки. Предприняв несколько молчаливых и безуспешных попыток вырваться, потребовала у прижимающегося ко мне мага:

— Отпусти немедленно.

— Не хочу, — пробормотал он куда-то в волосы. — И не могу.

— Ники, — начала злиться я, но маг меня опередил.

Выйдя из-за спины и снова завладев моей ладонью, он потянул меня к партам. Сев на ближайшую, притянул к себе и захватил в плен и вторую руку. Я чувствовала себя глупо, стоя вот так, перед ним, когда он сжимает мои ладони и просто смотрит в глаза.

— Ты сегодня выглядишь как огненная феечка, — вдруг сказал он, и я резко, шумно вдохнула, собираясь ответить, но он не позволил: — Но ведешь себя так, словно ледяная. Кэм, почему у нас все не так?

— Причину в себе искать не пробовал? — раздраженно поинтересовалась я, в полумраке пытаясь понять выражение его глаз. "Не так" — это еще мягко сказано, я бы дала куда более точное определение, но сам факт того, что Ники затронул эту тему, напрягал, и из-за этого я была почти уверена в предстоящем подвохе. Нервное ожидание чего-то нехорошего, сопровождавшее меня весь вечер, сгладилось, словно говоря: вот и наступил тот самый момент, к которому ты так упорно шла, игнорируя все предостережения.

— Поверишь, если скажу, что пробовал? — невесело усмехнулся маг, подтягивая меня еще ближе. Я уперлась, не желая допускать этого. — Я никогда раньше в общении с девушками не терпел такого поражения. Какую тактику применять с тобой, чтобы ты перестала считать меня врагом, я не знаю. Может быть, ты подскажешь?

Он снова замолчал, а я не знала, что на это ответить. Вернее, знала, но понимала также, что вариант "Освободи меня от этих уз" нежизнеспособен. Связь мага и проводника — навсегда, она нерушима и исчезает только со смертью одного из пары. Удобство для них — и вечное рабство для нас.

— Ники, — начала я, стараясь говорить мягче и желая повернуть разговор к интересовавшей меня теме. Маг чуть подался вперед, и я ощутила его жадный изучающий взгляд. — Грант рассказал мне о том, что ты хочешь проверить слова профессора Чени и выяснить, не являюсь ли я твоим идеальным проводником. Я благодарна тебе за это, честно. И за твое намерение дать мне максимальную свободу, которая только может возникнуть при связывающих нас с тобой цепях, — я подняла наши руки вверх, позволяя лунному свету скользнуть по браслетам и все еще остающейся неясной вязи символов на них.

— Он так сказал? — задумчиво переспросил Ники, не сводя взгляда с наших сцепленных ладоней. — Впрочем, я действительно думал о чем-то подобном, но сейчас мне совершенно не хочется поступать правильно.

— Ник! — настойчиво позвала я. — Ты прекрасно знаешь, что я всей душой хочу оставаться как можно более независимой от тебя, а потому готова помочь тебе, если ты скажешь, как.

— А если я не хочу давать тебе эту независимость? — Он посмотрел на меня, и я невольно поежилась. — Если я хочу привязать тебя к себе настолько крепко, чтобы у тебя даже мысли не возникло о какой-то там свободе?

— Перестань так говорить, — неуверенно потребовала я. — Грант сказал, что ты...

— Грант сказал тебе только то, что слышал от меня несколько дней назад. Но за это время я как-то переосмыслил свой порыв. Видеть твой сначала недоуменный, а затем обрадованный взгляд — больно. Ты смеешься со своими подругами или хмуришься, дочитывая конспект перед зачетом, а мне дико хочется подойти и погладить тебя по голове, прикоснуться, почувствовать, что ты связана именно со мной. И я не представляю, как проведу каникулы без своего проводника.

Он резко дернул меня на себя, и я практически упала магу на грудь, а он воспользовался этим быстрее, чем я успела охнуть. Сухие и горячие губы прижались к моим, и несколько секунд я ничего не могла поделать, а потом... Рывком отстранилась, и пощечина в пустой темной аудитории прозвучала как-то слишком громко и обреченно.

На этот раз освободиться от рук Ники было легко. Отскочив от него, я вылетела в коридор, пылая злостью и на себя, и на него, и стараясь не позволить пролиться слезам. А я ведь действительно верила, что мы сможем просто поговорить! Когда уже научусь чему-нибудь и пойму, что с ним — диалог невозможен! Для него существуют только его собственные желания, все остальное — неважно!

— Камилла, постой!

Резко развернувшись, повысила голос:

— Меня зовут Камелия! Прекрати коверкать мое имя!

— Как только перестанешь на меня кричать и выпускать колючки, перестану тебя так называть.

Я почти зарычала от злости:

— Оставь меня в покое!

— Ты мой проводник! Глупо даже думать об этом!

— Глупым из нас двоих сейчас выглядишь только ты!

— И что здесь происходит? — с ленивой раздраженностью прозвучал за спиной женский голос, заставивший испуганно замереть. Кажется, сегодня меня нашли еще не все неприятности. Обернувшись, я увидела Миранду, покачивающую в руках шляпу и с интересом глядящую на нас.

— Ничего, леди Уэйсток, — чуть склонила голову я, мечтая наступить Ники на ногу, чтобы не ляпнул лишнего. — Обычные притирки между недавно созданной парой.

— Мне сказки можете не рассказывать, мисс Дервентон. О ваших "успехах" на почве психологии взаимодействия известно всему преподавательскому составу. К тому же ваши крики и красное пятно на щеке мистера Ренвуда не очень подходят под определение "обычные притирки". Думаю, пришла пора оставить позади отработки после занятий и перейти к другим методам наказаний. Вам не кажется?

Я промолчала, опустив голову. Ники, кажется, тоже осознал, что на этот раз интересной лекцией у профессора Чени наша ссора не закончится, и нахмурился, скрестив руки на груди. Миранда подняла руку открытой ладонью вверх, на уровень своих глаз, и отчетливо произнесла:

— Профессоров Чени и Райворта, а также декана Лайвена прошу пройти в мой кабинет. — С ее ладони сорвались три полупрозрачные, практически невидимые птички и бросились в разные стороны, пролетая сквозь стены и спеша найти адресатов. — А вас двоих прошу следовать за мной. Вашего декана, мистер Ренвуд, я пока не вызываю, так как в таких скандалах чаще всего виноваты проводники, но имейте в виду, что ему станет известно об этой безобразной сцене.

Я задохнулась от несправедливого обвинения. Я ведь хотела пойти ему навстречу! Сделала первый шаг! Почему, еще даже при невыясненных обстоятельствах, во всем сразу обвинили меня?

Заставить себя пойти вслед за Мирандой оказалось довольно сложно. Я хотела раскричаться прямо здесь, в коридоре, и попытаться доказать ей, как сильно она ошибается, но... помог (или наоборот) мне перебороть это желание Ники. Подойдя ко мне, осторожно коснулся кончиками пальцев моей ладони и прошептал:

— Прости.

Я отдернула руку, мгновенно вспыхнув новой злостью. Бросив на своего мага ненавидящий взгляд, свернула за леди Уэйсток в один из коридоров. Ненавижу! Встреча с Николасом Ренвудом не принесла мне ничего хорошего, лишь постоянные стрессы и наказания. О, и почему я не решила поступить в другую Академию? В ту же Хайонскую, например. Лишь бы никогда вообще не знать этого человека!

В кабинете Миранды мне раньше бывать не доводилось. Я вообще редкий гость в административном корпусе, и хотелось бы, чтобы так было и дальше. Но с теми отношениями, что связывают меня и Ники, это кажется маловероятным.

Пока ожидали вызванных леди Уэйсток преподавателей, было время осмотреться и, возможно, лучше понять женщину, что привела нас сюда. Я не знаю, какой Миранда бывает в обычной жизни — возможно, ее спальня изобилует рюшечками и маленькими подушечками, но рабочий кабинет полностью соответствовал тому образу, с которым я была знакома: строгий, лаконичный, не допускающий даже возможности возникновения мысли о более неформальном общении.

Отделанный в теплых темных и нежных светлых древесных тонах, этот кабинет мог бы быть уютным, если бы не был столь обезличенно-официальным. Вдоль двух стен — шкафы, заполненные папками и книгами, перед окном — рабочий стол, на котором все располагалось в идеальном порядке, словно место каждой вещи определялось с помощью линейки. Окно не украшалось ни шторой, ни каким-нибудь цветком в горшке и наводило тоску совей пустотой. Вдоль той стены, что напротив стола, в ряд стояли шесть стульев с высокими спинками. Над ними висели грамоты и похвальные листы. Единственное, что притягивало взгляд в этом царстве официальной строгости — круглые часы меж этих грамот, вызывающе контрастирующие белым циферблатом с черной металлической окантовкой.

В ожидании приглашенных преподавателей мы с Ники сели на разных концах ряда, на что Миранда, подошедшая к одному из шкафов, лишь хмыкнула. Достав с полки две папки, положила их на стол и прислонилась к нему бедром.

— Будете настаивать на версии, что произошедшее — сложности привыкания друг к другу? — полюбопытствовала она, скрестив руки на груди. Несмотря на лазоревое платье с высоким разрезом и вечерний макияж, мысли о том, чтобы не воспринимать эту леди более чем серьезно, не возникало.

— Это не версия, это действительность, — не согласилась я, постаравшись, тем не менее, произнести это как можно спокойнее и нейтральнее, чтобы не появилось ощущение резкости и грубости с моей стороны.