Между весьма свободно расставленными столами постоянно курсировала миловидная служанка с веснушками и прелестями, обтянутыми блестящей ячеистой кожей. За дверью на кухню щебетали еще две девушки. Рыженькая подавальщица принесла рукописное меню на деревянном круглом подносике с простой квадратной салфеткой из белого сукна. Кевэ чуть не подавился, когда я с улыбкой отсыпал ей монеты, легко расставшись с десятью злотыми за наш плотный и сытный обед — предусмотрительно стребованная в полном объеме предоплата.
Обалденное сало с поджаркой и румяной корочкой сыра я умял с большим аппетитом, когда распробовал. Пред этим с достоинством Хьюга уже слопал овощной салат в масляном соусе, кисло-сладкую красную капусту с филе красной рыбы и пару устриц с лимонными дольками. Вместо последних двух блюд мои напарники налегли на овсяную кашу с клубникой и на десерт из карамельных яблок. Расслабив ремень, принялся за добавку — капуста с рыбой неожиданно оказалась настоящим лакомством, затмившим все остальное. К моему огорчению, задорого привозимый издалека рис отсутствовал, а из гречи редко мололи муку: сделал себе в памяти пометку — научить Кевэ делать мою любимую лапшу из гречневой муки. За неимением сакэ, мы осторожно распивали кувшин легкого глинтвейна. Кроваво-красное виноградное вино с вишней и пряностями щекотало язык и ноздри. Аромат приятной новизны мне понравился, но хотелось сакэ.
Благодаря моей предусмотрительной просьбе, насыщались молча. Это из-за Эйноли, всю дорогу до Чернозерья терзавшей меня про душу и пожирающих ее паразитных заклинаний. Дескать, что я видел, как конкретно это выглядит, как оно у нее. Много говорила про спасение в вере и про правильное обращение к богам... Объясняла познавательно, конечно, но сбивчиво и с прыжками от одного к другому и обратно к третьему. До вербовки в лазарет Академии с последующим рекрутированием она не успела побывать в районе богатеев и аристократов Невервинтера, потому замолчала и с любопытством рассматривала местную роскошь. Лепнина с проработкой мелких деталей, каменные статуи, литье, витражное стекло...
Однако, не вышло смакования пищи и отвлечения от проблем. Вкус еды омрачился тягостной атмосферой, повисшей над нашим столиком. В моей голове назойливо витали мрачные мысли, усугубляемые отсутствием привычных для меня палочек — вместо них целый набор из вилок с ложками и ножами. Да, нас обслуживали по высшему разряду, то ли за отсыпанные злотые, то ли как единственных обедающих посетителей.
— Нам надо за вечер успеть разобраться с зоопарком. Как мы поступим, Неджи? — Спросила Эйноли, первой управившись с десертом и не выдержав мрачной тишины за нашим столиком.
— Не знаю, как вы поступите, — говорю я, выпадая из навеянных вином размышлений о глобальном.
— Эээ?.. Ну я же извинилась, Неджи. Мы же — Клевер, и с бандой вместе справились...
— Я был близко от вас, когда вы без меня вызвались выполнять задание того друида. И ладно бы сами взяли командную миссию, но вы рассказали о ней только у СиДОРа. — Неласково высказался я.
— Вот именно! Ты же находился близко и должен был все слышать, Неджи, — упрямо надула губки Эйноли, разумно говоря шепотом и строя глазки, сразу обоим парням. — Мы достаточно громко говорили, правда Кевэ? — Виноватый эльф чуть глубже вжал голову в плечи и предпочел жевать, отправив в рот очередной кусочек.
— И позабыли, что я из другого мира и могу зависнуть, впервые ощущая и рассматривая абсолютно новые для себя просторы. Для меня зрение приоритетнее слуха, — добавляю я, смягчившись. Не получается злиться на Эйноли — слишком мила. Но поводок каждый раз отталкивает, а теперь и подавно, ведь связь отчетливо ощущается, стоит только целенаправленно сосредоточиться. И хочется, и колется.
— Когда мы соглашались выполнить просьбу почтенного Ниатара, мы не думали о нас как о команде, забыли о тебе, Неджи, и гноме... — Тихо и виновато проговорил напарник.
— В точку, Кевэ. Мы объединились в команду, перед которой поставили первоочередную цель, но вы все это презрели. И, Эйноли, по-быстрому дела не делаются. Перед прыжком следует выбрать направление, примериться, напружинить ноги, сделать мах руками или приготовиться вцепиться ими... Поэтому я буду собирать необходимый минимум информации о держателе зоопарка, а чем займетесь вы — я не знаю. Лучше здесь сидите — не дай бог в чью-то светлую голову взбредет мысль снять шарфик и пойти приказывать Витерсону.
— А чем плох этот вариант, командир? — Поспешил спросить Кевэ, украдкой покосившись на покрасневшую соседку.
— У зоопарка могут быть высокие покровители. Думаю, Ниатар ранее не смог официальными путями добиться освобождения животных. И он совершенно точно разглядел и понял суть ожерелья, раз заразил вас своей идеей и подкупил. Сам он не захотел пачкаться.
— Пачкаться? — Подала взволнованный голос Эйноли, видимо, по наитию догадываясь, о чем я толкую, но не веря в это.
— В крови охранников зоопарка. И я бы не назвал его почтенным, раз он решил использовать вас вслепую.
— Нет, не вслепую. Почтенный Ниатар поведал, что обращался к чиновникам, но все они умерли...
— Я в туалет. — Холодно говорю, не скрывая своего разочарования и огорчения — о скольком еще важном умолчали напарнички?
Под благовидным предлогом я покинул стол. Облегчившись и освежившись, воспользовался проясняющим голову приемчиком, подхваченным у бывалых шиноби на одной из срочных миссий. Я уже в самой гуще событий, не отмолчаться и не спрятаться в тени главной ветви Хьюга — я теперь главный. И единственный... Собравшись с мыслями, вырулил из уборной с рукомойником к стойке, за которой хозяйничал бородатый кабатчик, смягчивший взгляд в нашу сторону после щедрой предоплаты. Разговор тет-а-тет с представителями этой профессии обычно более откровенен и содержателен. Воспользовался удобным случаем и подсел к бармену:
— Доброго дня, уважаемый...
— Рубен, сэр. И вам пусть боги улыбаются, — ответил широкоплечий кареглазый чондатанец, чья кожа имела легкий желтовато-коричневый оттенок, словно отличный загар. Под расстегнутой короткорукавной кожаной рубахой виднелось плотно сбитое тело с рельефом воина.
— По шнурку определил, Рубен?
— Да, сэр... Сейчас здесь знать не утруждает себя ими. А еще выправка и пластика, сэр, — невозмутимо ответил он, нарезая не глядя холодную закуску. — Присущие профессиональным воякам, усталым, хех. Я тут третий десяток работаю, всяких навидался. — Просто произнес он, подтверждая мои выводы о нем.
— Благодарю, — ловкие пальцы незаметно вытащили еще один злотый, ушедший "за дольку инжира". — Есть в продаже карты города, уважаемый Рубен?
— Для наемников найдутся, — ответил он, выставляя блюдо для служанки, упорхнувшей с закуской к дальнему столику.
— А комнаты переночевать найдутся для наемников? — Спрашиваю, играясь еще одним злотым. Щедрость с кабатчиками часто вознаграждается информацией.
— Здесь таверна, сэр, а не трактир. В Чернозерье есть только дома для снятия на райд и дольше, заезжая низшая знать в основном останавливается в гостином дворе у Лусканских Врат, а наемники обычно ночуют в своей гильдии, что в Сердце, или трактире "Сияющий Змей", что в Гнезде. Еще можно скоротать ночь в "Маске Лунного Камня", в Ремесленном... Другие заведения сейчас вряд ли работают и не смогут вас приютить.
— Спасибо. Однако у этого здания есть второй и третий этажи, а посетителей зашло больше, чем осело в зале...
— Те этажи для работников и владельца, больше ничего интересного в таверне нет.
— А подвал? — Надавил я, позволяя монетке укатиться за прилавок.
— Подвал, сэр, для тех, кому "Торговцы Клинками" продали туда пропуск.
— Уважаемый Рубен, скажите, кому подчиняются местные патрульные и кто их организовал? — Очень неприятные типы, прицепившиеся к якобы непотребному виду моих напарников. Капитан-привратник Харн попустительствует этому самоуправству, поскольку у него нет людей и, судя по его правильным чертам лица, он дворянин.
— Граф Веллгард. Только из уважения к вам, сэр, очень не советую переступать дорогу Веллгардам и вообще приближаться к графскому манору.
— А Монтгомери "Меткий" Витерсон в каких отношениях с Веллгардами? — Спрашиваю, отправляя в рот очередной маленький профитроль с фруктовой начинкой — узнал лишь вкус малины.
— В каких отношениях они могут быть, сэр, если, как поговаривают, охотники незаконно промышляют в графских охотничьих угодьях? — Для одного меня проговорил он в свои пышные усы.
— Ясно. Случайно не знаете, кто покрывает Меткого? — Кабатчик отрицательно мотнул головой. — Рубен, а у вас можно закупить припасы? Хлеб, сыр, огурцы с картофелем, соль...
— Конечно можно, сэр, за злотые все можно сыскать. Что из хлеба и сыров предпочтительно?
— А каков выбор?
— От простой буханки свежевыпеченного черного, серого или белого, до походных хлебцев и никогда не черствеющего хлеба.
— Он с магией?
— А-то ж, пять злотых за буханку. Фунт соли ползлотого, десятифунтовая головка сыра четыре злотых, с дюжиной фунтов овощей и несколькими фунтами мяса уложитесь в десятку, сэр. — Не мигнув глазом, перечислил он грабительские ценники.
— Хлеб сами печете?
Мужик кивнул, чему-то усмехнувшись в усы. Моему незнанию? Мое лицо менее узкое и точеное, нежели у Эйноли или Кевэ, серый оттенок гораздо слабее выражен, походка лишена эльфийской грации и легкости — представителя какой расы он во мне признал?
— Сами, по эльфийскому рецепту. Наш повар — полуэльф — перенял его у своей матери.
Полуэльф. Не видя глаз, скрытых в тени, он принял меня за полуэльфа. Это хорошо, но с этим наблюдательным типом мне следует вести себя внимательнее. Все еще находясь под действием алкоголя, рискнул. Привычным тренированным образом сконцентрировал в голове больше чакры, ускоряя мышление, подтолкнувшее к более осознанному действию: волевому усилию по свиванию из маны, устремившейся вслед за чакрой, знакомого заклинания "Хитрость лисы" из 2-го круга школы Превращений. Голову словно взяли в тиски, но через миг боль ушла и рассудок прояснился, чтобы железной волей сковать ядро, начавшее было болезненно раскочегариваться. Вместе с гордостью за безусловный успех на меня снизошло озарение, как можно мягко проучить кое-кого и отвратить от себя излишне женское внимание, приятно смущающее, но чрезмерно отвлекающее...
— Извините, задумался... Мистер Рубен, я предлагаю поступить следующим образом. Ребятня весь вечер помогает вам по кухне и учится печь свой хлеб: Кевэ хороший повар, а Эйноли хорошо заклинает. Плачу сто злотых плюс сверху за испорченное сырье по цене готовой продукции. И прошу на ночь выделить нам пустующую комнату, что над входом. Об ее оплате договоритесь с Кевэ.
— Сто мне и пятьдесят Тайлеру лично в руки, сэр... — Произнес Рубен, одарив меня странным взглядом.
— Сэр Неджи, уважаемый Рубен. Вам сейчас, а Тайлеру сегодня после обучения — мои подопечные способные.
— Идет, сэр Неджи.
— Договорились, мистер Рубен. Сходим за картами и монетами?
Пройдя в подсобку мимо бровастого мордоворота-охранника, осуществили сделку. Легко пришло — легко ушло.
— Итак, — сходу начал, вернувшись за столик. Не люблю молоть языком, но порой приходится: — К еще одной схватке мы не готовы, как ни храбритесь. Судя по репутации Гнезда, в сумерках там лучше не появляться — нарвемся на криминал. Следы, — выделил я, — там уже простыли, бестолково и опасно идти на ночь глядя, к тому же, изможденными. Здесь — безопасный район, о работе на вечер и ужине с ночевкой я договорился с Рубеном. Из таверны не выходите. Я хочу побыть один, прогуляюсь по району и заодно информацию соберу. Не думайте, что я обижаюсь — это обычный рабочий момент в неслаженном коллективе. Дающий мне право поступать так же.
А момент реально обычный и нормальный, оба моих нынешних напарника вполне вменяемы (вроде, очень на это надеюсь), не то что некогда всученная мне команда зеленых генинов: сколько я с ними тогда намучился, сколько моих стальных нервов они потрепали! Я тогда даже тепло подумал о своем клане, так или иначе воспитавшем во мне отличный самоконтроль и выдержку.
— Погоди, друг, мы хотим пересказать беседу. — Весьма решительно глянул Кевэ, в котором вино победило робость. Он искал следы гнева, обиды или других плохих эмоций, но находил во мне лишь нейтральное спокойствие.
— Зачем? Выдели оставшиеся ключевые данные.
— Белых животных четверо. — Кевэ нервно почесал макушку, в темпе соображая лаконичный ответ. Куксившаяся Эйноли скривилась на эту его привычку вытирания рук о волосы, хлопнула ресницами в мою сторону и уставилась в свою тарелку, мило покраснев кончиками ушей. — Лев, пантера, медведь и волк. Свиток превратит растущий там ясень в портал.
— Сколько их было до сего дня? Есть другие животные? — Задавая вопросы, постарался, чтобы наш разговор не смахивал на допрос. Видимо, неудачно.
— Про прошлое и других он не сказал, сэр.
Намеренно делаю паузу, приглашающе пододвигая тарелку со спелым инжиром. Его метания между обращениями как к другу и как к командиру раздражали, но это притирка. К тому же, следует сделать скидку на то, что ни Кевэ, ни Эйноли никто не учил командной работе и приспособляемости, а так же быстрому, но временному схождению с другими шиноби и куноичи, которые до укомплектования на срочную миссию знакомы шапочно. Внутрикомандные трения один из весомых факторов провалов, потому ценятся командиры, способные сгладить или вовсе свести их на нет, способные на время миссии поддерживать деловой настрой. Я не из таких, однако минимально необходимый опыт есть — ранг джонина обязывает. Задумчиво прожевав дольку, задаю следующий вопрос:
— Портал рассчитан только на этих четверых?
— Он не уточнял...
— Другие темы затрагивали?
— Торговля. Это все...
— Ясно, спасибо.
— Сэр Неджи, простите нас. Вот, он должен быть у вас, — уныло вынимая и пододвигая ко мне сложенный лист грамоты от Арибет. Мудрый поступок, но продиктован не теми предпосылками, которыми мне бы хотелось. — Клянусь, я буду во всем слушаться вас, сэр Неджи, — нехотя выдавила из себя девушка, пылая ушами. Незрелые эльфийские уши — замечательный индикатор эмоций... Благо мои скрыты под капюшоном, а то бы они точно засветили, какого толка был плод моей фантазии.
— Бездумное подчинение зачастую вредно, Эйноли, но в битве может стоить жизни. — В два глотка допил свою кружку, второй — за здравие вспомнившихся Хинаты с Наруто и всех прочих в родном мире. Непроизвольно ссутулившись и громко поставив кружку, я нехотя продолжил высказываться, терпеливо, а главное наставительно: — Учись думать о последствиях решений и нести ответственность за свои действия... Ниатар легко сбил тебя с приказа, Эйноли, поспособствовав остыванию следов искомых существ. Каждый день задержки — это гибель десятков или сотен людей, своей плодовитостью угрожающих народу эльфов... — здесь своих эмоций я не смог подавить. — Насколько я понял, на Ториле испокон веков ведется скрытая и неустанная война на выживание, в которой мы, по его мнению, играем за стан врага, предавая собственную эльфийскую расу. Он отправил нас в безопасный район, где установила порядки оппозиция градоправителя: позаботился о наших ценных жизнях и одновременно подставил перед властями. Все на поверхности... — благодаря подборке книг, намекам мастера Джару и магии, поспособствовавшей сбору мозаики. — Прочие его мотивы, я считаю, второстепенными или малозначительными.
