Артем изумленно поднял брови.
— Я же еще ничего не сказал.
— Сказал уже. Напомнить тебе, чем обычно кончаются твои "предложения"? — когда Артем встал со стула и начал к ней подходить, девушка взмахнула рукой, требуя остановиться. — Для тебя, возможно, очень даже неплохо. А для меня все ужасно. Так что я даже слышать о твоих предложениях не хочу.
— А если я могу предложить что-то заманчивое? — с хрипотцой протянул Артем, подходя почти вплотную и заставляя Нату отклоняться назад, чтобы, не дай бог, его не коснуться. — А ты упустишь такой шанс. Хотя бы выслушай.
— Даже слушать не хочу, — девушка пыталась изо всех сил отвернуться, чтобы не встречаться с Артемом взглядом, да и вообще ей тяжело было находиться так невыносимо близко к нему. — В моем понимании заманчивое — это если ты оставишь меня в покое. А в твоем — секс.
— Ты с каждым разом радуешь меня все больше и больше, милая. Именно это я и собирался тебе предложить.
— Секс? — Наташа не сдержала ехидного смешка.
К ее удивлению Христенко, удерживая на губах плутовскую ухмылку покачал головой.
— Оставишь в покое?! — тупо переспросила Ната, прекращая дергаться, и во все глаза уставилась на Артема, который довольно закивал. — Что, серьезно?
Наташа склонила голову набок, изучая Артема и прислушиваясь к себе. Его слова вызвали противоречивые эмоции. С одной стороны, он оставит ее в покое и уйдет из ее и так непростой жизни. Артем не тот человек, жизнь с которым будет проста и спокойна. Черт, даже обычное его присутствие рядом выводило из себя. Еще и та женщина в его машине...Черт, она никогда не предавала сексу большого значения, но здесь же...Артем бы не удовлетворился бы одной ночью — он сам сказал об этом. А Наташа ненавидела долгие отношения. То есть, она не могла долгое время находиться с мужчиной. Плюс еще с таким. Она слишком себя любила, чтобы делить своего мужчину с кем-то. Пусть у нее парни и никогда не задерживались, но Ната точно знала, что они были только с ней и ни с кем больше. А с Христенко...она не хотела жить как мать, и молча и безропотно сносить все измены своих мужчин, делая вид, что все нормально.
А с другой стороны Наташа испытала непонятное разочарование из-за того, что он просто так решил отступить. С ним было интересно, весело и в некоторых моментах, когда Артем не вел себя как полная скотина, даже хорошо. Да, она его дико хотела. До дрожи в коленях, до трясущихся рук. Наташа никогда не испытывала такого наплыва желания по отношению к мужчине. Нет, ей не то чтобы они не нравились — нравились, но чтобы вот так — когда полностью забываешься, и все, что осознаешь — что тебе его не хватает внутри себя — никогда.
Наташа, несмотря на горячий нрав, всегда могла похвастаться холодным рассудком. Она всегда четко просчитывала выгоду. Чтобы выжить и встать на ноги, ей пришлось этому научиться. А к Артему ее влекло как мотылька на огонь. Такой запретный, абсолютно несовместимый с ней, способный подавить, приручить и сломать — Христенко ее завораживал. Но остатки того холодного рассудка, которым она когда-то славилась, заставляли ее бояться этого мужчину. И хотеть. Хотя...может, оно и к лучшему, что он собирается отступить.
Артем ей не мешал, давая время обдумать его предложение и поразмыслить, но внимательно наблюдал за ней. И когда Наташа, мысленно приняв решение, вскинула на него глаза, он не дал ей сказать.
— Отлично. Я знал, что ты согласишься.
— Была бы дурой, если бы отказалась, — Наташа протиснулась мимо него, взяла свой подостывший кофе и села за стол. — Что я должна сделать, чтобы ты оставил меня в покое?
Артем встал к ней в пол-оборота и насмешливо ее разглядывал, словно понимая, что твориться в ее душе. От такой мысли Наташе стало не по себе, и она поспешила отхлебнуть горячий напиток, чтобы за этим жестом скрыть свое смущение и неуверенность.
Хмыкнув и не удостоив ее ответом, Христенко неспешной и хищной походкой направился к своему стулу. И достал из кармана куртки карты.
— Выиграть.
Наташа поперхнулась и судорожным движением поставила чашку на стол, расплескав при этом немного кофе.
— Артем, поправь меня, если я ошибаюсь, — Наташе пришлось прочистить горло, чтобы сказать хоть что-то, — но ты сейчас, прямо в этот момент, — Артем из-под полуопущенных ресниц с мягкой улыбкой наблюдал за ее реакцией, а сам не забывал распечатывать новую колоду и вытаскивать карты, — предлагаешь мне сыграть на мою...что?! Свободу?!
— Называй как хочешь, — Христенко невозмутимо пожал плечами, усаживаясь за стол и тасуя карты, — но да. Если ты выигрываешь, то получаешь полную свободу от меня. Никакого секса, никакого общения. Я даже пообещаю не приближаться к тебе больше, чем на сто метров. А если ты проиграешь, — Артем подарил ей обжигающий взгляд, заставивший кровь бежать по венам еще быстрее, а стук сердца отдавался в ушах, — ты выполняешь одно мое желание.
Он что, прикалывается? Наташа со смесью ужаса, недоумения и восхищения рассматривала уверенного и спокойного мужчину, спокойно тасующего на ее кухне карты и предлагавшего ей сыграть на собственную свободу. Пару секунд она тупо смотрела, как он раскладывает и мешает колоду, не в силах отвести взгляд, полностью завороженная его действиями. Потом словно очнулась и направилась к выходу.
— Христенко, ты ошибся. Первое апреля еще не скоро, поэтому розыгрыш не удался. Новый Год тоже будет только через пару недель, так что с дармовым сексом ты тоже обламываешься. А теперь извини, мне надо идти.
Артем, сидевший около двери, резко вскинул руку, перекрывая ей проход и заставляя упираться бедром в эту наглую конечность.
— Пропусти, — выдохнула Ната сквозь зубы, пытаясь бедром оттолкнуть его руку. — Христенко, убери лапу и дай пройти, — когда он и на это не отреагировал, продолжая все также нагло смотреть на нее и ухмыляться, Куцова не выдержала и почти рыкнула на него. — Мать твою, идиот, выпусти сейчас же!
— Нет, — лаконично ответил Артем и той рукой, которая до этого перекрывала ей выход, обвился вокруг ее бедер и притянул к себе, заставляя Наташу упираться в его плечи. — Что ж ты такая быстрая и несговорчивая у меня? — Христенко прошептал ей эти слова прямо в живот, отчего Наташа затаила дыхание и прикусила губу, чтобы не застонать. — Я ведь ничего пока про секс не говорил, — девушка попыталась оттянуть его голову от себя, но ничего не получилось. Христенко только сильнее прижался и даже слегка прикусил сквозь ткань нежную кожу над пупком. — Из нас двоих только ты о нем постоянно упоминаешь.
Наташа чувствовала, как от его дразнящих и ласкающих укусов-поцелуев между ног становится влажно. Девушка только сильнее сжала ноги, стараясь унять ту лавину возбуждения, которую вызывал в ней Артем. А он все продолжал ее покусывать и прижимать к себе, только теперь большими пальцами начал приподнимать и без того короткую футболку. Он был сильнее, поэтому без труда справлялся с ее отчаянным сопротивлением. Слегка скользнул пальцами по нежной коже, чуть заводя их под пояс шорт и заставляя Наташу приподняться на носочках, чтобы избежать контакта.
Девушка чувствовала такую слабость и негу, что хотелось растечься лужицей наслаждения по рукам этого мужчины, предоставляя ему полную власть. Но тут почти неожиданно для нее самой в мозгу всплыла вчерашняя картина. Холеные женские руки притягивают его к своим губам. Чужие руки...со слишком светлой, не такой как у нее кожей...
— Хватит врать, Христенко! — Наташа сбросила с себя чувственный туман и стала извиваться еще сильнее, впиваясь ногтями в его плечи. — Отпусти меня, кому сказала! Я не хочу, Артем. Выпусти!
Артем резко ее выпустил, заставляя по инерции отлететь на пару шагов назад. Оба — и она, и он, — тяжело дышали и исподлобья смотрели друг на друга. Он поморщился, как будто ему больно было, и повернулся к ней спиной, снова беря в руки колоду карт.
— Про секс начала говорить именно ты. Я же сказал, что если выиграю, потребую с тебя желание, — Артем говорил раздраженно, но по напряженной и натянутой как струна спине видно было, что борется с собой. Глубоко вздохнул и снова заговорил обычным тоном. — У каждого из нас будет своя ставка. У тебя — свобода, у меня — желание.
— Желание — это очень расплывчато, Артем, — Ната, пользуясь тем, что мужчина сидит к ней спиной, позволила себе прислониться к стене. Еще немного и она точно бы упала от всего того, что приходилось испытывать. Слишком много эмоций, тем более, таких разных. — Какая разница — желание или секс. Называй как хочешь, смысл не меняется.
Артем резко стукнул ребром колоды по столешнице, заставив девушку подобраться от этого движения.
— Я потребую с тебя танец. Не приватный, — фразы были рублеными и короткими, но наполненные такой едва сдерживаемой мощью, что Ната, казалась, ее кожей чувствует. — Я не буду тебя касаться — только смотреть. Ты будешь танцевать на людях — не наедине со мной, можешь не волноваться. Но сам танец и место выбираю я. Решай.
— И потом, если я проиграю и станцую, ты отстанешь от меня? — осторожно поинтересовалась девушка. — Насовсем, я имею в виду.
— Нет, — отрезал Артем.
Ната сглотнула. Такая танковая уверенность пугала. А вкупе с силой...Черт, не дай бог еще одного такого мужика встретить.
— А если выиграю, то ты отстанешь насовсем?
Артем кивнул.
— Во что играем? — решилась Ната. В конце концов, она ведь действительно ничего не теряет. В покер играть умеет. Так что...это вполне реальный шанс избавиться от Христенко. — В покер?
Мужчина невесело усмехнулся, потирая подбородок.
— В покер.
— Дро-покер? — Наташа была собрана, сосредоточенна и полна желания выиграть.
— Да. Но мы упростим. Дилером буду я, — Артем не выказал никакого удивления тем, что она умеет играть. — Три партии. Если две выигрываешь ты, то я ухожу. Если нет...
Он не стал продолжать фразу, позволяя Нате додумать последствия.
Она глубоко вздохнула, села за стол и повелительно махнула.
— Сдавай.
Тут в дверь кухни постучались, заставив их обоих вздрогнуть от неожиданности. Честно сказать, Ната и не сразу стук услышала — слишком сосредоточилась на Артеме и его движениях. Вообще тяжело было заниматься чем-то посторонним, когда рядом находился Христенко. Он просто...подавлял.
— Артем Олегович, я закончил, — смущенно пробасил слесарь. — Пройдите посмотреть, пожалуйста.
Христенко смерил ее тяжелым взглядом. Нате казалось, он примеряется, как ее связать, чтобы не убежала.
— Я тебя подожду, — заверила она его, нетерпеливо постукивая пальцами по столу. — И карты крапить не буду, не волнуйся, — съязвила девушка.
— Я сейчас приду.
И Христенко вышел, оставляя ее одну. Ната слышала, как он идет по коридору, о чем-то переговариваясь со слесарем. Наташа мстительно сузила глаза. Она давно продумала месть. Если Артем не может держать себя в руках, и как животное кидается на все, что в юбке...что ж, пусть так. Только сейчас Ната воспользуется его слабостью.
Чутко реагируя на каждый звук и шорох из коридора, Ната вскочила со стула и подбежала к стулу Артема, на спинке которого висела его куртка. Могло не получиться, но чем черт не шутит. Одним глазом косясь в сторону двери, девушка залезла в левый карман, нащупывая разные вещи. Ключи, еще одни ключи...маленькая записная книжка...мелочь. Мелочь??? Ого, Наташа даже не ожидала.
— Черт, — зашипела девушка и залезла в другой карман. — Где же ты их прячешь, Христенко?
Нашла! Ната ловко вытащила толстый, сделанный из дорогой черной кожи бумажник, и начала изучать содержимое. Карты, карты, деньги...черт, какие деньги. Но не это ее интересовало. Открыла боковой карман...И еле сдержала победный клич.
— Есть! — Наташа не могла согнать с лица широкую улыбку, когда вытаскивала из карманчика пару презервативов. — Наконец-то.
Судорожно начала застегивать молнию на кармашке. Быстрее, быстрее. Она уже слышала, как Христенко рассчитывается со слесарем. Шальными глазами оглядела кухню в поисках места, куда их спрятать. Не просто выкинуть — мало ли на что способен Христенко, а именно спрятать.
Ната уже слышала, как Артем закрывает входную дверь. Полминуты — и он будет здесь! Черти! Наташа схватила с полки контейнер для круп. Прозрачный. Черт! Ну ладно фиг с ним. Взяла рис и быстро откинула крышку. Закопала кондомы, делая зарубку в памяти, что после надо будет выкинуть крупу к чертовой матери и все вымыть. С громким стуком, который Артем наверняка слышал, поставила банку назад на полку и рванула к своему стулу.
Когда Артем вошел, то увидел Нату, чинно сидящую и разглядывающую свои ручки, лежавшие на столе. Девушка выглядела слишком невинной и спокойной.
— Что ты сделала? — Артем с подозрением оглядел ее с головы до ног.
Ната беззаботно пожала плечами и скрестила руки на груди.
— Ничего. Тебя ждала. Мы играем или нет?
И только когда Христенко начал раздавать карты, Наташа додумалась, что презервативы можно было выкинуть в окно. Вот ведь...она так любила рис.
Христенко еще раз смерил ее подозрительным взглядом, но кивнул и сел за стол, начиная тасовать карты.
— Ты уже эту колоду полчаса мучаешь, — Ната постаралась незаметно вытереть запотевшие ладони о шорты. — Давай уже раздавай. Или специально тянешь время?
— Я надеюсь, что правила ты знаешь, — Артем не обращал на нее никакого внимания, но девушке так даже лучше было. — По пять карт...
— Знаю я правила, — перебила она Артема. — Сдавай лучше.
Артем хмыкнул и покачал головой, но Наташа не обратила на это никакого внимания. Она полностью сосредоточилась на картах в руках мужчины, чувствуя, как внутри нее нарастает азартное возбуждение. Адреналин, риск, азарт...все смешивалось в крови, заставляя ощущать окружающее более остро. А стоило вспомнить о ставке...
— Ты так в себе уверен? — не выдержала Наташа его арктического спокойствия. Артем медленно поднял на нее глаза и приподнял брови. — В смысле...ты не выглядишь человеком, способным отказаться от того, чего он хочет.
— Так и есть, — Христенко протянул ей колоду, и Ната сдвинула пару карт левой рукой. — Я никогда не отказываюсь от того, чего хочу.
— Зачем же тогда ты предложил мне сыграть? — Наташа потерла шею, ощутимо занервничав. — У нас сейчас одинаковые шансы. Ты же можешь проиграть.
Она не хотела, чтобы в ее голосе проскальзывали нотки, ощутимо похожие на отчаяние. Нет, в самом деле, не может же она бояться того, что Христенко проиграет. Он же...
— Я всегда выигрываю, — Артем продолжал сверлить ее тяжелым взглядом, раздавая каждому по пять карт. — А если и проигрываю, значит, хочу проиграть.
Наташа следила за его руками, стараясь не показывать своей растерянности. Вот что с ним таким делать? Весь колючий, неуступчивый, холодный и эгоистичный. С ним даже поговорить нельзя нормально — только и слышишь: "я все могу" и "хочу секса". А его самоуверенность именно сейчас заставляла Наташу нервничать до дрожи в коленках. Когда играешь с Фортуной, нельзя быть уверенным ни в чем. А здесь...Да и сам Христенко, судя по тому как он легко обращался с картами, в тоже время без всякой рисовки и позерства, умел играть. Действительно играть, а не делать вид.
