Академия магии

Врата появились, как я поняла, но к ним попасть пока было невозможно без меня.

Получалось, что меня вновь захотят использовать.

Вспомнились подарки. Муж просил их не трогать.

"Завтра с утра поглядим вместе. Я сниму отпечаток заклинаний и обезврежу их".

"А ты мне подарил подарок?"

"Не скажу, милая, решила вычислить меня — не выйдет."

На этом я ощутила, как поднимаюсь вверх, отрываясь от пола. Туман обнял меня, оказывая поддержку.

Мы оказались на том же месте, где я и провалилась. Дыры в полу больше не было. Вокруг не было никого, и свет в коридорах был выключен. Мужа тоже перестала ощущать — опять ушёл, не простившись. Стало как-то боязно. Я даже застегнула куртку, словно это помогло бы согреться, и поспешила из здания.

В столовой никого из друзей не было. Я сиротливо сидела за пустым столом, сгрузив на свободный стул верхнюю одежду, и грустно поедала пищу, не ощущая её вкуса. Размышления заводили в тупик. Я просто не представляла, кем может быть мой муж. Только начинаю подозревать одного, как он тут же словно опровергает это. А его фраза, что он всё же надеется, что я сама пойму, кто он,говорит о том, что это не пустые слова. Всё же какие-то чаяния и вера в то, что выбор я сделаю правильно. Нужно быть осторожной в своих желаниях и решениях.

— О чём задумалась, красавица? — вывел меня из раздумий Городей. Точно, он ведь ходил с задолженностью по заговорам и никак сдать не мог. Учительница, что вела этот предмет невзлюбила нашего выскочку. Вот насчёт этого парня я могла точно сказать, что он — не муж.

— О жизни.

Парень был красив. И если раньше у него была короткая стрижка, то после той лекции о волосах он стал отращивать волосяной покров. Сейчас это был молодой человек с прямыми дымчатыми волосами чуть короче плеч и усами. К сожалению, бородка даже не начала пробиваться. Серые глаза рассматривали меня с интересом.

Он сел на свободное место рядом со мною, ставя поднос с едой.

— Слушай, опять слухи о тебе ходят, — тихо сказал он, словно бы по секрету.

— Какие? — а что, любопытно послушать, что на этот раз.

— Ну, я не верю, ты не подумай...

— Говори уж.

— Что ты уже не девственница.

— Люба опять распространяет?

Я окинула столовую любопытным взглядом, ища виновницу такой "нелюбви" ко мне и не нашла. Хотя, Люба ведь третьекурсница, должна быть на практике. Тогда кто?

— Не знаю, болтают ребята, — пожал плечами одногруппник.

И что мне сказать? Будь здесь второкурсники или старшие курсы, я могла бы предположить, что кто-то из них видит. Но тут оставались лишь первокурсники и, по сути, я знала каждого в лицо. Выискался какой-то уникум, который уже может видеть ауры?

— Ладно, я скажу всем, чтоб заткнулись, — парень встал, собираясь идти.

— Погоди, не надо. Дело в том, что я действительно потеряла невинность.

В его глазах промелькнуло разочарование и что-то ещё.

— Я уезжала домой. У меня есть жених, как ты помнишь. В общем, он соскучился, — я потупила глазки. — Пришлось убеждать, что у меня никого другого нет.

Кажется, я покраснела до кончиков волос. Правда, не из-за смущения, а лжи, которую пришлось городить. Лгать я не могла, выдавая себя с головой. Он не задавал прямых вопросов, а немножечко приукрасить... ведь почти так и было... почему нет? Надеюсь, меня не уличат в обмане.

— Тогда ладно, — Городей улыбнулся и присел обратно. — Всё равно, дам кое-кому по зубам.

Остаток ужина мы мило беседовали, а потом защитничек вызвался проводить меня чуть ли не до номера. Возражать не стала, одиночество сильно тяготило, как и пустынные коридоры.

Мы болтали, как ни странно, о моей работе. О новых предметах, к чему, мол, готовиться... Я и сказала про психологию. А вот по магии, как я успела заметить, смысла читать книги не было, ведь то, что давали учителя — простиралось за грани книг. Конечно, чтение не повредит, но не стоит слишком уж на него надеяться.

Как объяснил как-то Олег, книги составлялись таким образом, что непосвящённый в азы магии не мог освоить то, что там было написано. Это было сделано намерено, чтобы сохранить знания лишь в среде магов.

Но обещание с меня Городей вытряс, что я пришлю ему список предметов на следующее полугодие, чтобы он взял литературу в книгохранилище, а не сделаю этого в срок двух дней, так сам за ним явится ко мне в деканат. Вот только раз я пообещала, значит, выполню.

Дома было уже темно, пришлось включать свет. От былой ночи, наполненной ароматом свечей и романтики, не осталось и следа. Обычная девичья комната, с плакатами каких-то красивых парней во всю стену — это наши близняшки фанатели от какой-то рок-группы. Мы — я и Яся — возражать не стали, их половина — пусть что хотят делают у себя. Хотя порою взгляды незнакомцев раздражали. Но я так с ними уже свыклась, что не замечала, до сего мгновения. Казалось, что на меня не просто глядят, а рассматривают, внимательно, с прищуром глаз. Поёжилась от страха. Бр... Как ни пыталась отогнать наваждение, не вышло. А ещё было ощущение, что куда бы я не переместилась, они поворачиваются ко мне. Жутко.

Хоть бей тревогу. И кому? Мужу или Олегу? В прошлый раз, когда затянула с помощью, оказалось всё не так уж безобидно. Начальник велел прислушиваться к чутью и сразу звать его. Но муж... теперь ведь я замужем. Негоже обращаться к чужому мужчине.

"Любимый? — обратилась мысленно, пока шла в ванную. — Только не являйся сейчас, ладно?"

"Что-то случилось?" — тут же отозвался он. Значит, слышит. Приятно.

И да и нет. Как ему сказать, что это всего лишь чутьё, неприятное ощущение слежки?

"Я понял. Сейчас приду, только не обычным способом. Возможно будет даже немного неприятно, но ты сдержись, ладно?"

Дав согласие, хоть я ничего и не поняла, ощутила покалывание в груди. А потом словно в меня стал кто-то пролезать, делая во мне дырку. Едва удалось не заплакать. Пусть боль была не долгой, но я немало времени свыкалась с ощущением присутствия во мне мужа. Словно он примерял новое тело — мою оболочку, при этом потеснив меня. Дыхание было непривычным. И движения — тоже. Вроде и мои, и не мои.

"А теперь, милая, замри мышкой, и сиди тихо, ладно?"

И как он себе это представляет?

"Постарайся ни о чём не думать. Просто можешь наблюдать."

Я предполагала, что он сразу выйдет из ванной, но вместо этого, разделся. Точнее видела я себя-то в зеркале. Как я раздеваюсь. Как его, то есть, мои, руки скользят по бретелям бюстгальтера, медленно снимают трусики. По телу разливалось возбуждение. Муж же, казалось, наслаждался ощущениями.

Моё тело влезло в душ. И под струями воды пальчики стали ласкать моё лоно.

Что ж ты творишь то? Но он не остановился на достигнутом, словно испытывая моё тело на чувствительные места. Стон удержать мне всё же не удалось.

Ты для этого сюда явился таким способом?

"Тс..." — предупреждающе шикнул он на меня.

И тут появилось чувство, что за мной опять наблюдают. Муж прервал свою мучительную ласку, заставляя испытать блаженство. Тело продолжало ещё чувствовать его прикосновения и сползало по стеночке вниз.

А потом я услышала сквозь свой стон чужие голоса, словно слух усилился:

— Я думала, она с кем-то тут развлекается... — говорила явно женщина.

— Похоже, наша малышка познаёт себя, — а вот это явно мужчина.

— Фу, неужели не могла найти мужика, который бы удовлетворял её постоянно, — женщина явно была не в восторге от заставшего их вида.

— Это влияние источника, постоянный огонь. Но девочка скромная... — неужели мужчина меня оправдывает?

— Ага, оно и видно, отдалась уже кому-то, после чего только одумалась.

— Разве нам это не на руку?

— Пожалуй. Мне её даже жаль. Помогу ей.

После этого голоса стихли. На этот раз всего двое. Мужчина и женщина. Неужели, третьего тогда убила защита? В то, что это те самые — я нисколечко не сомневалась.

"Любимая, ты извини, но я пойду. Буду завтра утром. Не покидай номера, пока я не приду. В случае чего — зови."

И на этом его присутствие из меня улетучилось. Словно и не было. И почему он так же просто являться не может? Очень надеялась, что такое больше не повторится.

Да и заниматься любовью с невидимкой — ещё куда ни шло. Но вот так самой с собой — уже явно перебор. Понимала, что ласкала я не сама себя, но... Правильно женщина сказала — "Фу!". Теперь мне только не хватает, чтобы она начала действовать и помогать мне. Да и ещё меня видели эти двое. В таком виде! Хотелось плакать.

Ну что ж за жизнь такая? Зачем он так со мной поступил? Я чувствовала себя грязной. Всё равно что на улице прилюдно заняться любовью. Даже хуже! В любви ведь нет ничего постыдного, а вот в ласках самой себе — очень даже.

Девочки в нашей школе иногда баловались так, познавая своё тело. Пока их не застала учительница. Вот тогда сколько крику было. Точнее не самого крику — она не повышала голос — а скандал. Застав одну, она посчитала, что этим все поголовно занимаются. И нам по мозгам ездили месяц где-то, постоянно напоминая о том, что это плохо. Все ласки — для мужа, а не для нас самих. А вот так исследовать своё тело, да ещё зазря его распалять — чуть ли не хуже ничего быть не может, ну, разве что изнасилование. Но тогда ответственность ложится не на нас, а на насильника.

И пусть сейчас это была не я, но как же мне тошно.

Не справившись с омерзением, я едва успела к унитазу. Ну и ладно, ужин всё равно был не очень... Умылась, вытерла заплаканные глаза. Хорошо, что я одна. Никто не увидит, и муж не придёт сегодня.

Кое-как одевшись, я поплелась в комнату. Забираться наверх я не стала. Не было сил. Легла на Ясиной постели, не расстилая. Знобило только, пришлось накрыться покрывалом.

Решение пришло неожиданно. Фиг он что-то получит. Да, я была зла! И мне хотелось отыграться за оскорбление. Ладно бы только женщина меня видела, и то... Унизительно!

Ночь провела в кошмаре. Мне было то холодно, то жарко. Я металась.

Порою ощущала, что чьи-то руки гладят по волосам, накладывают на лоб прохладные компрессы. И опять погружалась в бред, где снились чьи-то глаза, тысячи глаз, когда за мной наблюдают, а я ласкаю себя, или муж занимается со мною тем самым прилюдно.

К утру чувствовала себя паршиво. Голова просто раскалывалась, и сил не было оторвать её от подушки.

А ещё слышала чьи-то голоса, словно колокол ударяющиеся о мою черепную коробку, и, кажется, видела Зорина, Олега и кого-то ещё.

Глава 18

Было сумрачно. Монотонный звук за окном казался знакомым. Напрягла память. Дождь, даже ливень. Под него обычно хорошо спится.

Вот только грохот нарушил мой покой и почти сносное состояние. Молнии то и дело рассекали вид из окна своими вспышками. Но окна были плотно закрыты, по которым тоненькими струйками стекала вода. Я люблю дождь, когда воздух веет озоном. Но сейчас понимала, что вряд ли здесь обычная непогода, всё же не дома нахожусь. Очередной раскат грома заставил зажмуриться и скривиться.

— Как ты себя чувствуешь? — услышала голос, показавшийся мне знакомым.

Я открыла глаза, стараясь сосредоточиться на лице говорившего. В сумраке было сложно определить, кто это, да и картинка плыла перед глазами, но удалось узнать голос. Синеглазый, он сидел в кресле напротив, но сейчас встал и подошёл ко мне.

— Мерзко. Голова болит.

— Больше ничего?

Я прислушалась к своим ощущениям. Помимо головы ломило все кости, о чём я и поведала целителю. Попыталась встать, но сил не было совершенно.

— Лежи, пока не стоит, — сейчас он был холоден, что я невольно поёжилась.

— Но мне надо, по нужде.

— Под тобой утка, — говорил он спокойно, словно это в порядке вещей.

Я хочу встать и сходить сама, ну или с помощью кого-то. Хотя, не желаю, чтобы мне помогали в таком виде. Попыталась рассмотреть что на мне надето. Какая-то белая сорочка.

— Ты можешь снять головную боль? — спросила я, поняв, что вопрос с нужником как бы исчерпал себя и предлагать альтернативу мне не будут.

— В обычных случаях — да. Но ты необычная. На тебя моя сила не действует, — "обрадовал" меня Зорин. — А может тут дело в этом кислотном дожде... — многозначно сказал он, бурча последнюю фразу скорее себе.

Он был одет в белый халат, как и все медики. И сейчас передо мной был прежде всего целитель, а не друг.

Класс! Так и подмывало спросить: зачем тогда ты здесь?

— Я могу переодеться?

— Зачем? — удивился он.

А я поняла, что закипаю. И от этого стало только хуже моей бедной головушке.

— Уйди! — сказала я, закрывая глаза. Не желала никого видеть.

Но он не ушёл. А при нём я не могла сходить даже на утку. Тошно, как же тошно. Даже не физически, душевно. Накатила прежняя обида на мужа.

"Жук! Неужели не можешь облегчить моё состояние?" — я пока не готова была его простить, но мучиться тоже не хотелось.

"Могу."

"Почему же не сделаешь?"

"Народу много."

Какого народу? Один Зорин? Хотя, ещё не ночь, может и другие люди поблизости. Всё же мы в лазарете и меня отделяет от медблока лишь занавеска.

Ну и ладно. Буду страдать. А это будет на твоей совести.

На этом я не стала больше с ним болтать. Он тоже не пытался. И я, незаметно для себя, уснула.

Когда проснулась, грозы уже не было, во всяком случае грома не было слышно, да и вспышек света тоже не видно. Комната, где я находилась, была погружена в ночную мглу. В кресле кто-то сидел.

— Как себя чувствуешь? — он подошёл, провёл рукой по волосам, присел рядом на постель.

И хоть я была зла на него, но стало сразу легче. Прогнать его просто не могла, ведь не мазохистка. Он распустил мои волосы, и принялся массировать голову. Не каждому б позволила прикасаться к моим волосам, да и несмотря на обиду, мне было приятна сама мысль, что он уделяет внимание, причём не моим прелестям. Боль постепенно уходила.

— Прости, что обидел тебя. Я не хотел.

Он прижался головой к моей груди. Но в этом жесте не было интимной ласки, просто нежность и желание быть ближе. Я молча обняла его, мне просто захотелось это сделать. Слова не требовались. Но это не значит, что я прощу вот так просто.

"Я знаю."

— Поможешь встать? — прошлое желание сходить по нужде никуда не делось, только теперь отзывалось болью в животе. А попросить могла только его.

Он откинул одеяло, которым я была укрыта, и поднял на руки, словно пушинку. Я уцепилась за его шею. А в следующий миг мы очутились в номере, нашем с девочками, и он внёс меня в ванную.

Дома я смогла расслабиться, даже с ним рядом. Он не уходил, просто поддерживал волосы, слегка отчего-то тяжёлую голову.

— Гроза опять была. Надеюсь, только у нас, — не нашлась, что ещё сказать.

— Да, была. Как ты слегла, так и началась.

— Хочешь сказать, что моё состояние её вызвало?

— Источник отзывается на твоё душевное состояние.

— Надеюсь, жертв нет.

— Повезло, что народ разъехался.

— Вот видишь, не стоит меня обижать.

Он улыбнулся, как мне показалось.