| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Либо обожаемому папочке просто скучно. И решил великий Белый Дракон развлечься, разыгрывая собственного отпрыска втёмную. Нет, Фрося не чувствовала себя обиженной даже в таком случае, отец действительно её любил и позволял гораздо больше, чем остальной родне. Только вот он вбил себе в голову, что ей будет лучше всего именно с Кощеем, особенно — учитывая историю их отношений.
Так что в средствах и способах исполнения своего желания господин Туроячи стесняться не собирался, следуя старому закону "В любви, как на войне — все средства хороши!". А уж о том, хотят молодые, по сравнению с ним, люди жить долго и счастливо, не хотят... Все будут осчастливлены.
Пусть даже в исключительно принудительном порядке. И не зависимо от желаний, мечтаний и стремлений. От Белого Змея не осчастливленным ещё никто из родни не уходим.
Открывающиеся перспективы Змеяну несколько пугали...
* * *
Квартира Горюновых-младших,
Гнездо младшего поколения встретило блудного предка тишиной, немного пугающей и настораживающей. Что бы забрать бессознательного, и в прямом и в переносном смысле слова, внука из парка Григорию не понадобилось много времени. Минут пятнадцать, с учётом того, что они с братом немного поскандалили, слегка разнесли квартиру Ефросиньи и представив, что она может с ними за это сделать, даже устроили оперативные ремонтные работы, по заделке дыры в стене ванной комнаты, смены раковины на кухне. Ну и так, по мелочи...
Открыв дверь найденными в карманах парня ключами, Григорий Горюнов, можно сказать первый из рода Горюновых, более известный "как тип блондинистой наружности, с хреновым характером и разноцветными глазами", а так же обладатель партийно-семейной клички Змий, прошёл по коридору до гостиной, без труда обнаружив данное помещение.
Сгрузив ценную добычу на мягкий, кожаный диван, он мельком осмотрелся, отмечая наличие кое-какого чувства вкуса и стиля у собственных детишек. Бросив пальто на спинку дивана, он беглой рысью обследовал всю жилплощадь и, убедившись в отсутствии посторонних и не очень личностей, вернулся к принудительно отдыхавшему внуку, удобно устроившись в глубоком мягком кресле. Вытащив из кармана пачку сигарет, выбил одну и закурил, прищурившись и преувеличенно внимательно рассматривая высокий потолок. Фрося просила присмотреть за потомком, пережившим первую в своей жизни трансформацию, так что придётся дождаться, пока он придёт в себя, проверить его, проинструктировать и уже после этого возвращаться в уже полюбившуюся квартирку Ефросиньи.
Звук открывающейся двери вывел его из состояния лёгкой дремоты, в которую он погрузился, пригревшись в уютном мягком кресле. Всё же поездка на родину порядком утомила. Попроси его поиграть роль няньки кто-нибудь другой — послал бы, даже не задумываясь и не испытывая угрызений совести по данному поводу. Однако Фросю они с Гошей искренне любили и уважали, считая своей младшей сестрёнкой, даже не смотря на наличие у рыжей огромного количества близкой и не очень родни по линии легендарного Белого Дракона.
Именно по этой причине, а не из-за громового раскатистого храпа, мешавшего нормально смотреть телевизор, Змий сейчас находился в квартире своих внучков. Подобравшись, но продолжая сохранять видимость расслабленной и безмятежной позы, он ждал, когда же гость прекратит собирать все углы в коридоре и доберётся, наконец, до комнаты.
Такой подвиг оказался свершённым где-то минут через пять-десять, когда Змий уже на полном серьёзе рассматривал возможность пройти и поинтересоваться, чего это хозяева так долго идут. Мужчина успел лишь слегка приподняться, как на ковёр выпала куча мала, состоявшая из двух представителей мужского пола, по первичному сходству опознанные как ещё двое младших Горюновых, и трёх девушек, к миру волшебному если и имевших какое-то отношение, то весьма и весьма условное. Вся эта компания весело хихикала и пыталась распутать конечности, дабы расползтись в разные стороны.
Гостя они не замечали. Поведя носом, Григорий вынужден был признать, что в таком подпитии они не то, что предка узнать, вспомнить как их зовут и кого они полу не смогут без определённого количества усилий.
— Мда-а-а-а... — озадаченно протянул блондин, почесав затылок. — И вот что мне с вами теперь делать?
— Ой, — на него обратила внимание какая-та мелированная девчонка, по возрасту явно не так давно покинувшая стены обычной средней школы. — А вы кто?
— Дедушка, — громким шёпотом откликнулся Змий, обдумывая план дальнейших действий. Не особо мудря, решил идти по следующим пунктам плана: во-первых, убрать лишних, во-вторых, протрезвить родственников, а в-третьих, всё-таки организовать тёплые, чисто семейные посиделки с громким, сочным и качественным выяснением отношений и высказываний претензий в адрес Софии Адольфовны, этого аксакала доморощенного. Бывают же люди и не совсем люди, которые раздражают одним фактом своего существования.
— А вы такой молодо-о-о-ой... — протянула девица, отчаянно пытаясь строить ему глазки. Тело её не слушалось и вместо влюблённого взгляда, получалось пособие для офтальмолога по изучению особо запущенного случая косоглазия. Змия от неожиданности даже передёрнуло, хотя видеть за долгую и полную приключений жизнь приходилось и не такое.
— Я ранний, — откликнулся Григорий, с трудом вытащив из общей кучи сначала эту разговорчивую, а затем и двух её товарок. Правда, они к тому моменту были способны разве что на тоненькое неопределённого типа мычание, не несущее смысловой нагрузки.
Рассортировав визитёров, Горюнов-старший вызвал такси, попросив водителя подняться прямо в квартиру. На этом миссию по транспортировке дам он посчитал законченной, обратив своё внимание на вяло трепыхавшихся в районе пола парней. Они цеплялись друг за друга, награждая себя синяками и тумаками, но упорно пытались добраться до дивана, на котором спал их брат.
— Тпру, ретивые, — беззлобно фыркнул Змий, отловив партизан за ворот рубашки и приподняв их над полом в относительно вертикальном состоянии. Переведя взгляд с одного, не отягощенного мыслительным процессом, лица на другое, скорбно вздохнул. — Милые, скромные мальчики. Мухи не обидят! Да нафига им её обижать? Дыхнут и всё, муха сама отбросит лапки без сопротивления! Тьфу! Что б я ещё раз согласился добровольно помогать Фроське?! Да ни за какие сокровища мира!...
Ворча себе под нос на вселенскую несправедливость и сетуя, что его, такого милого, обаятельного, скромного и красивого всякие рыжие личности так и норовят загнать в угол и принудить к исполнению не вовремя данных обещаний, мужчина оттащил в стельку пьяных парней в ванную и сгрузил обоих в душевую кабинку, не раздумывая открыв на полную мощность холодную воду. Особого эффекта это не возымело, так что пришлось добавить парочку отрезвляющих заклинаний. Честно говоря, такой способ выведения из опьянения смело можно причислять к пыточным, потому как жертва испытывает непередаваемое ощущение скручивания внутренностей и после её бьёт током ещё где-то полчаса.
Парни зашевелились, морщась и пытаясь подняться на ноги. Общее состояние их оценивалось как паршивое, средней тяжести. С каким-то особым удовольствием, Змий отметил, что голова у них будет болеть сильно и долго. И снять её не получится даже самыми сильными зельями. Можно, конечно, попросить кое-кого сделать акупунктурный массаж... Но откуда этой зелёной поросли знать, что Ефросинья владеет им в совершенстве и может без труда снять все симптомы похмелья менее чем за две минуты?
Звонок в дверь на некоторое время умерил злорадство Григория. Сдав на руки хмурому водителю с красными от недосыпания глазами трёх хихикающих девиц, оставив при этом щедрые чаевые и обещание никогда больше не вызывать его на этот адрес, блондин наконец-то смог перевести дух...
Пока не почувствовал запах дыма, идущий со стороны ванной. Всплеснув руками, пущенной стрелой добрался до места происшествия, как раз успев к моменту стремительной кончины банного полотенца под напором языков пламени. На небольшой костерок круглыми от удивления глазами смотрели почти трезвые внучки, один из которых потирал нос, в очевидной попытке сдержать чихание.
Почему-то появилось желание побиться головой об стенку и отшлёпать одного неуёмного рыжего гения, в своё время слишком увлёкшегося генетическими исследованиями и модификацией ДНК. Нет, Змий искренне восхищался способностями Змеяны в данной области. И полностью, всеми лапами и хвостом, был "за" отмену программ Евгенического характера и начала мероприятий в рамках вывода популяции жителей волшебного мира на новый виток развития.
Но едрит твою кочерыжку! Какого лысого ёжика она не наблюдала за объектами и не предупредила о возможных последствиях?! А ему теперь сидеть тут и расхлёбывать... Вон, у чихнувшего уже истерика подбирается, его трясти начинает. Или это током всё ещё после отрезвляющего бьёт?
— Так, — снова почесав затылок, Змий устало вздохнул. — Поднимайтесь с пола, вытирайтесь, переодевайтесь и на кухню бегом марш! Будем вас от простуды лечить, а то так никаких домов не хватит, что бы выдержать чихающего дракона.
— Дра... Кого?! — казалось бы, ну куда уже глазам круглее и шире становиться? А вот поди ты... Григорий даже сам удивился, невольно сравнивая выражение лиц родственников с так называемыми анимешными рожицами. Мультяшки явно проигрывали, им до такого количества эмоций в одном конкретном выражении ещё расти и расти.
— Дракона, — спокойно повторил Змий, разминая пальцами шею. — И не надо глазками хлопать, не взлетите. Лучше делайте, как я сказал, а там может я и смогу объяснить, что к чему... Правда, одно могу сразу сказать. Ежели чего, все претензии в письменном виде, в трёх экземплярах, заверенные нотариально и на стол к Ефросинье Сергеевне Горюновой. Ваша бабка, что б ей с Кощеем жить долго, счастливо и без разводов, в пику всем своим ровесникам провела над вами серию экспериментов.
— А... А вы кто? — отмер один из них, подозрительно посмотрев на блондина.
Тот в ответ возвёл глаза к потолку и уже привычно откликнулся:
— Дедушка я ваш. Двоюродный.
История шестая, спорно романтическая. Место, условия и последствия встречи предсказать нельзя...
Лесопарковая зона в черте города N, старый дом семейства Бабушкиных, резиденция Аксиньи.
Деревянный двухэтажный коттедж располагался возле ухоженного озера, с кристально чистой водой, в одно из экологически чистых лесопарковых зон города N. Небольшой открытый дворик с милыми сердцу клумбочками, аккуратно подстриженным газоном с сочной, зелёной травой, это не смотря на то, что весна наступила исключительно на календаре, радуя жителей мира по-зимнему студёными ветрами и крупными хлопьями снега. За домом виднелся маленький огородик, с вечно растущими лекарственными травами и несколькими кустиками чёрной смородины и жимолости, вместе с японской вишней. Небольшая, добротно сколоченная банька, просторная, крытая беседка и стоящий в отдалении от основных построек слегка покосившийся сарай, из которого раздавалось время от времени раздражённое ржание. По газону неспешно прогуливались две козочки, белого и чёрного цвета, периодически добираясь до садового прудика, с плавающей в воде золотой рыбкой.
Зловредные парнокопытные вместо того, что бы довольствоваться тем, что росло под ногами, с каким-то маниакальным выражением на морде объедали коллекционные розы и декоративную ромашку с клумбы. Ещё и метки свои на выложенной плиткой дорожке не забывали оставлять. Причём столько, что хватило бы на трёх, четырёх представителей их вида.
Аксинья Бабушкина хмуро осмотрела разворачивающееся перед ней действо. Привычно цыкнула выступающим левым верхним клыком. Козочки подняли головы, испуганно что-то мекнули и смылись за дом, только копытца их и видели. Девушка возвела глаза к небу, поминая недобрым словом тот несчастливый день, когда по доброте душевной подобрала двух козлят, выброшенных кем-то из деревенских на верную погибель. И что ж дёрнуло её совершить такой благородный поступок? Определённо, верно поётся в одном старом мультике: "Хорошими поступками прославиться нельзя!".
Тяжело вздохнув, Ксю прислонилась плечом к шершавому столбу, разделяющему ворота и небольшую, скрипучую калитку. Своеобразным украшением оного служила голова лошади, точнее выбеленный временем череп. Правда, если для простых людей это был, пусть и диковатый, но всё же элемент декора, то стоило позабытой, соскучившейся родовой магии, исходившей от спрятанного под землёй источника, соприкоснуться с силой внутри женщины и скользнуть с кончиков пальцев в грубо обтёсанное дерево, как в пустых, тёмных глазницах и на мессе носа вспыхнули зелёные, колдовские огни. Со скрипом повернувшись из стороны в сторону, щёлкнув пожелтевшими зубами, с неестественными для лошадей длинными, загнутыми верхними клыками,
Аксинья тяжело вздохнула и прикоснулась ладонью к шершавому столбу, соединяющему калитку и ворота. Наверху его венчала голова лошади, точнее её череп. Но если для простых людей это был всего лишь элемент декора, пусть и диковатый на вид, то стоило давно позабытой родовой магии скользнуть с кончиков пальцев в грубо обтёсанное дерево, как в пустых, тёмных глазницах и на месте носа, вспыхнули зелёные, колдовские огни. Со скрипом повернувшись из стороны в сторону, щёлкнув пожелтевшей от времени челюстью, с неестественными для лошадей длинными, загнутыми верхними клыками, череп хрипло, с долей насмешки поинтересовалась:
— Шо, припёрлась-таки, карга старая? Как земля-то тебя ещё носит, ась?
— Так же, как тебя терплю, — фыркнула Ксю, раздражённо смахнув с носа длинную, чёрную прядь волос. — Вместо того, что бы поливать меня неуместным в твоём исполнении сарказмом, лучше б доложил обстановку на вверенной территории, Страж.
— А чегой докладывать-то? Тишь, да гладь несусветная. Так, кикиморы порой шуткуют, с местными. Русалки загулявший молодняк иногда утапливают, в местном броде. Опять-таки, домовые из соседских домов слёзно просят принять их на постой, — череп задумчиво щёлкнул челюстью. — От Лешего вестей нет, и не было. Пьянь эта подзаборная даже не появлялась.
— Точно? — усомнилась Аксинья, скептически глянув на лошадиную голову. Голову, кстати, звали Буравушкой, лошадь нраву кроткого, добродушного. Во всяком случае, была таковой, пока на ворота к Бабе-Яге не перекочевала. Впрочем, выбор был не особо большой: либо сюда, с возможностью материализации, хоть и не частой, либо на скотобойню с последующей кремацией.
— Я б учуял, — буркнул Буравушка, недовольно сверкнув огнями в глазнице. — От него такое амбре-солер, извиняйте за мой французский, что впору самому закусывать начинать. Заранее!
— Ладно, ладно, — Аксинья подняла руки вверх. — Не было, так не было. Нашим легче. С русалками поговорю позже, как и с кикиморами. Домовых посылай лесом, нечего приваживать, своих оболтусов хватает. Кстати... А какого, извиняюсь, хрена, две эти дамы обожрали мою любимую клумбу? Я ж просила следить за ними!
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
