— Ты поступил точно так же, — аквамарины глаз снова потемнели, император взял себя в руки, усмиряя темперамент. Затылок кололо от напряжения. — Твои бумажки я не подпишу, не надейся.

Гред беззлобно пожал плечами.

— Тогда ты умрешь. Завтра. — и вышел, захлопнув за собой дверь, а Арг принялся за завтрак. Единственный, о ком он теперь волновался, был маленький Миил, который попал... Попал, наверняка, в большие неприятности.

Представляя тонкокостного юного милара, фланк нисходил к тому, что готов отказаться от власти лишь бы еще раз увидеть черные глаза, в которых сияет любовь. Услышать голос хоть на одну секунду. А ведь он у Миила слаще нектара, приятнее пения птиц, что заливаются любовными серенадами в лесах Фланкии по весне.

— Вааль, сделай же что-нибудь. — Арг ударил кулаком по стене, сжал тонкие губы и направился к двери. Красные трубки зазмеились по поверхности, призывая войти стоящих там охранников. Сейчас все думали, что металл погасит влияние на рецепторы. Глупцы! Император сканировал количество воинов за стеной и приходил к выводу, что справится с десятком мятежников и без оружия. Надо лишь помрачить сознание одним и заставить нужного повернуть ключ в двери — все же эгрегориальность способствовала и подчинению. Сосредотачиваясь на знакомых образах, которые объединяли всех фланков в одну расу, мужчина рисовал бесконечные леса и дали, города и селения, укрепляя тоску по родине и выключая на несколько минут мозг. А одному из фланков отправлял посыл открыть дверь. И конечно же добился своего.

Рывок вперед. Волос вонзился в горло первого противника. Шаг вперед, быстрый взгляд по сторонам.

Мятежников было пятеро. И они пробуждались от наведенного образа, вяло шевелилсь, сосредотачиваясь на произошедшем, не понимая, что падают уже на пол.

Император осмотрелся опять. Надо убрать всех внутрь. Сколько не хватятся. Полчаса точно до смены охраны. Волосы поднялись над головой ядовитыми змеями, нащупывая Миила. Слабое сердцебиение исходило с третьего этажа. Жив. Арг сделал посыл Ваалю на вызов подкрепления и потянул первого воина за ноги в коморку. А когда покончил с предателями, то направился по коридору в сторону запасной лестницы. Все же Греду недоставало воинов и вся его вылазка могла закончится плачевно изначально.

Мужчина зашел в маленький лифт, в котором обычно ездят горничные и поехал наверх, продолжая прощупывать пространство и вводя в состояние сна всех представителей сообщества Фланкии, последний удар был нанесен по брату, собиравшемуся на переговоры с Флойей. Гред так и остался сидеть в кресле, закрыв глаза и поддавшись внезапной дреме. Опыт императора, прошедшего десятки войн и управлявшего серой массой фланков, в основном нацеленных на подчинение, не прошел даром. Когда Арг вывалился в коридор, охрана спала стоя. А сердцебиение любимой игрушки отдавалось в висках. Рядом. Близко. Мужчина остановился перед нужной дверью, ударом ладони разломал замок и вошел в полутемную комнату. Его мальчик был привязан к креслу, во рту — кляп. Черные волосы растрепаны. Глаза совершенно безумны.

— Миил, мой несчастный, — Арг бросился к милару, отвязал от подлокотников запястья. Зарычал, увидев кровоподтеки. Миил заплакал. Он плакал, как ребенок, которого долго держали в заточении и измывались. Но стоило оказаться юноше на руках императора, как тот прижался груди, словно маленький испуганный щенок. И затих.

Фланк вышел со своей ношей обратно в коридор и направился к выходу. Он точно знал, что Вааль сообщил Элою о том, что сделка с мятежниками опасна. Да и не станет глава совета совершать глупости из-за призрачной выгоды.

Милый Миил, радость радостей, свет, пролившийся благоуханием на льды жизни, разве думал фланк, что полюбит так сильно однажды. И не кого-нибудь, а архитектора, строителя миров.

— Все хорошо, все кончилось, — шептал Арг, пока они не покинули здание и не оказались на улице вдали от гостиницы. Только тогда набрал номер мастера Элоя император на уличном коммуникаторе. Тот ответил практически сразу, словно ждал звонка. Голос его, мягкий и обволакивающие, шипел как у змеи.

— Арг? Я удивлен. Да, ты мастер не меньший, чем я... На набережной. Прекрасно. Жди.

В стиле Лиги было бы сдать фланка, но эвенл так не поступил. Погрузив бесценного Миила в салон аэромобиля и забравшись туда сам, мужчина опять обнял полуобморочного подростка, который что-то все пытался рассказть. Темные пухлые губы приоткрылись, выпуская слабые звуки.

— Арий. Напал. — темные глаза полуоткрылись, длинные ресницы дрогнули. — Убивают. Хотят отомстить.

— Тише-тише, — Арг прижимал маленького милара к самому средцу, чувствуя, как и сам дрожит. Вааля здесь нет. Это сделал хитрый лис, у которого алчные глаза и такие же бессовестные желания. Именно он внушил Греду захват власти, сказал, что можно поступать против совести.

Фланк обвил руки Миила волосами и вонзил в вены острые жала, выпуская жидкость, которая напитала бы тело силой и успокоила боль.

Глупый брат! Ненавидит из-за отца, не ведая причин. Лишь недалекие, безмозглые максималисты так ведут дела... Они способны вести за собой армии, они исполняют приказы, считая, что готовы на большее, но на самом деле являются только исполнителями.

— Миил, воды?

Милар кивнул, а император потянулся за бутылкой, откупорил и дал юному принцу напиться.

Несколько минут молчания прошли в размышлениях, но внезапно юноша зашевелился, завозился, обвил торс господина и тихо в него заплакал. Отчаяние Миила, его обида и боль заставила лицо Арга омрачиться еще больше.

Тогда, много лет назад, когда был жив грозный и непримиримый отец — тогда, в те страшные дни резни среди фланков, которые устроил этот зверь на потеху своего эго. Тогда... Маленького Греда собирались вытолкнуть в толпу, котороя убивала, опьяненная эгрегором отца. "Избавиться от еще одного гаденыша, и так их двое в доме", — сказал отец.

Арг погладил по спутавшимся волосам Миила, жмущегося к фланку.

— Все закончилось. Я не дам тебя больше в обиду. Ты веришь мне?

— Верю, — выдохнул Миил, потерся щекой о грудь и потянулся губами навстречу. Они были горячими, сухими и пахли земляникой. Арг задохнулся от любви.

— Там, в коридоре, мы поссорились. Я думал... Ты столько всего обещал. Ты... — юноша поцеловал императора столь нежно, что тот неосторожно и с яркой страстью отозвался. Но Миил не отпрянул, когда язык проник в его рот, а задрожал и полез на колени, обхватывая ногами императора и нетерпеливо ерзая на его члене.

Желание взять послушного, такого страстного раба перевесило здравый смысл. Стянув с юноши брюки и освободив член, фланк просто вломился в тело. Сразу заработала спираль, источая смазку. Толстый член вошел почти на четверть.

Миил откинулся назад и застонал. Его волосы, его длинная шея, его божественные плчечи, — все сводило императора с ума. Насаживая, расширяя, вбиваясь все глубже, фланк зверел на глазах. Он повалил милара на широкое сидение, закинул тому ногу на плечо и отпустил тормоза. Развязка настала практически через пять минут, когда уже мокрый от проникающего в него здоровенного члена Миил рыдал, обхватив тонкими руками шею фланка.

Наверное, у Арга и при приземлении был еще изумленно-сладострастный вид, потому что встречавший на площадке дворцового комплекса Элой заулыбался понимающе, а затем перевел свой ледяной взгляд на Миила, который спрятался за фланка, поймал его руку, чтобы сцепить пальцы.

— Вы быстро освободились, Арг, — эвенл пригласил следовать за собой. Вместе с ним пестрая толпа свиты, состоящей из лагунцев и охранников-лигионеров, начала спускаться по лестнице вниз к огромной белой площади, залитой полуденным солнцем. Здания дворцов казались сделанными из зефира, в который добавили яркие цукаты.

— Вам ли, мастер, не знать, что мой брат неразумный и самоуверенный максималист, — заметил Арг, обнимая крепче Миила, бросавшего на Элоя пугливые взгляды, но тот делал вид, что не узнает мальчишку.

— Вчера Гред посетил меня со всей своей свитой, предлагая подписать новый договор о правлении в Совете. — политик помолчал. — Он упирал на тростниковое топливо. Все мы знаем, что зависим от того, насколько дорого обходится торговля... — глава Лиги покачал головой, пропуская императора фланков вперед. Огромный холл гостевого дворца был заполнен представителями Лиги, которые поклоном приветствовали союзника.

— Я нахожу, — добавил Элой, идя рядом с императором и даря улыбки подданым с небрежностью и рассеянностью, — невозможным союз с мятежниками. Более того, мои войска уже на подходе к Лагуне.

Император сжал губы. Конечно, помощь Лиги в решении междоусобщины дорого обойдется Фланкии.

— Что вы потребуете взамен? — тихо спросил Арг, а эвенл повернулся и несколько секунд тянул паузу.

— Ничего невозможного я не потребую, дорогой партнер. Когда прибудут юристы по разбору конфликта, который ввязал несколько государств, мы вычислим сумму расходов и предъявим претензии.

— Лично вы, мастер, что потребуете от меня? — волосы фланка ощущали, как эвенл напрягается. Они уже шли через проходную залу. Позади осталась свита и свидетели.

— Вы ведь и так украли у меня кое-кого, — Элой со спокойным лицом остановился, чтобы сложить руки на груди и глядя на Миила, который задрожал от нового пристального внимания бывшего жениха. — Я не попрошу вернуть Миила, не волнуйтесь.

— Так что? — Арг приподнял бровь.

— Вы отдадите мне Вааля.

Неизбежность — она давила на Вааля, как будто юношу заставляли удерживать эти дни небо. Вчера неосторожно глава Лиги опять взял ария за руку. Нет, он специально взял за руку. Вернувшись после встречи с Гредом, подошел сзади, подкрался хитрым зверем и завладел пальцами, сжал в своих лапищах. А дыханием опалял затылок.

Вааль даже дышать боялся. Обернуться бы хотел, ударить наглеца. Но терпел, потому что обязан вытащить Арга. Потому что дал слово, что не оставит старого друга, которому так нужна теперь поддержка Лиги.

Губы коснулись затылка. Переплетенные пальцы сжимались в одно под натиском Элоя. Тот прижался грудью к спине юноши и стоял так очень долго, без единого слова.

Арий трепетал. Слишком опасный соперник мастер Элой. Тем более для бывшего посла, который в одночасье превратился в раба.

— Поцелуй меня, — приказ или просьба — разве разберешь главу Лиги? — прозвучал, как удар плетью. Накрытый волной энергии, Вааль медленно развернулся к Элою, который еще находился в состоянии мимикрии. Лицо его скрывал щит, больше похожий на две створки. Тело выглядело уродливым: короткие ноги, широкий торс.

Юноша смотрел на эвенла с непониманием:

— Мастер шутит? — спросил тихо, а брови поползли вверх. Ах, за эти зеленые глаза половина Совета готова была отвалить круглую сумму.

— Мастер отказался от выгодной смены партнеров, а мог бы уничтожить одним ударом Фланкию, — заметил мужчина. — Тебе ведь хочется, чтобы Арг вернулся и исправил положение с тростником?

— Да, — арий кивнул, пытаясь отвернуться опять, но эвенл несколько раз тряханул юношу, заставляя смотреть прямо в уродливое подобие лица.

— Что значит для вампира, считающего долгом отомстить за потерянную родину, рабство? Какие у тебя мотивы?

— Иные, чем у вас, мастер Элой.

Как хотелось убежать и спрятаться, закрыться за крепкими преградами, не позволять касаться.

-Ты много мнишь из себя, ты уже не посол, — сильный зонт накрывал ария. Тот слабел от власти мужчины, почти подчинялся. Всегда ли так будет? Ненавидит власть над собой — любую. Чувственную — особенно, потому что даже от невесомых ласк эвенла переплавляется в лаву.

— Поцелуй, — настойчивость выбешивала и заводила. Арий дернулся прочь. В длинных белых одеждах, летящей мантии, с распущенными волосами, он выглядел, как ангел, сошедший только что на землю, чтобы нести свет и спасать страждущих. — Значит, лишь Аргу ты позволяешь? Он может все? А я не заслуживаю даже короткой ласки.

— Вы ведь презираете ариев, мастер. Вам нравится меня злить. Нравится играть в кошки мышки. Скрылись за маской, защитились от моего проникновения. Думаете, что станете, как фланки... Правильно думаете... Я вас презираю. — Вааль не скрывал ярости. — Дешевую шлюху купите в городе. Их много после постоянных войн, которые инициированы лично вами...

Но договорить Элой юноше не дал. Он снял с себя защиту и впился губами в зеленоглазую бестию, притянул к себе, раздавил мощью потока, а затем потянул к кровати.

Арий отчаянно сопротивлялся, но потом сдался поцелуям и тотчас оказался подмятым под тяжелое и сильное тело.

— Дай мне повод тебя ненавидеть сильнее, — бормотал Элой, целуя нежное лицо непрестанно. — Что вы задумали с братом? Признайся, Вааль.

Юноша замер под эвенлом, что теперь скользил ладоням по шелку, наслаждаясь своим превосходством.

— Задумали вас уничтожить, разве иное подходит? — арий говорил с крайним презрением, которое могло ранить любого оппонента, но не молодого и хищного политика, каким являлся выскочка Элой. Тот поймал запястья Вааля, чтобы тот не дергался, продолжая целовать шею. Много раз, сидя на заседаниях совета, слушая выступления ария, он забывался мечтой прижать того к стене и изнасиловать. Чтобы тот кричал, чтобы умолял о пощаде.

— Ты заплатишь собой, ты раздвинешь ноги и будешь принимать меня, — шепот на ухо звучал мерзко и сладко. — О чем мечтают плохие мальчики, такие, как ты, я в курсе. Ты желаешь сейчас проигрыша Арга?

— Много мастер Элой знает о желаниях... — Вааль хотел и дальше "кусать" главу Лиги, но тот накрыл рот поцелуем. Такого отклика от самого себя Вааль не ожидал — его система сработала на сильный поток, как голодный зверь. Потянулись навстречу сияющие волоски, пытавшиеся поскорее впиться в сверкающую ауру. Губы эвенла оказались под стать характеру — твердыми и решительными, злыми, а его тело, которое прижимало к перине, горячим, как будто весь эвенл горел.

Ваалю раздвинули ноги, еще дальше протолкнули по кровати. Что-то возбужденное, твердое искало удовлетворения, терлось между ног.

Ткань поползла вверх. В стремлении отвоевать каждый клочок тела эвенл удерживал Вааля силой, пока не добрался до члена. Юноша застонал. Вновь попытался избавиться от настойчивости мужчины. Светлые волосы, разметавшиеся по темному покрывалу, белое лицо с горящими зелеными глазами изводили Элоя неконтролируемым стремлением возобладать, подавить и подчинить себе тонкого и такого гибкого Вааля, что теперь убегал от ласк, когда рука скользит по члену, разогревает его желания. Губы почти кусали плечи, потом пальцы грубо вломились в анус. Юноша выгнулся с новым криком. А глава Лиги порвал платье, которое сам же и преподнес гостю— пленнику. Видеть это тело вновь. Видеть и трогать. Пальцы вошли глубже, ловя каждое движение обезумевшего ария, что теперь часто дышал и почти плакал. Он не умолял словами прекратить пытку, он понимал, что Элой сильнее и не отступит. Но губы все же что-то произносили, что-то шептали с горькой безнадежностью. Из уголков глаз покатились слезы, и новые вскрики, прорезали тишину.