Тривиальный сюжет. Общий файл

Когда разведчики приносят известие о том, что Темный со своими тварями покидает столицу, Адриану сначала кажется, что он ослышался. Путь на столицу открыт!

Адриан благодарит Зеленую Матерь от всей души. Кажется, ему довелось родиться под счастливой звездой. Первому, кому удастся успешно закрепиться в столице, потом будет легче доказать свою власть. Адриан просто не может опять упустить свой шанс.

Позже, на спешно собранном совете, герцог Норэ пытается убедить в этом остальных. К сожалению, большинство преданных ему, Адриану, людей до сих пор не прибыло, а генерал Лерми убежден, что Олира — это ловушка.

— Мы должны закрепить наш успех. Раз уж так вышло, что путь к столице открыт, — Адриан обводит собравшихся многозначительным взглядом. Еще окончательно не отошедший от возлияний Доле явно воодушевлен, как и некоторые другие командиры. Некоторым словам Адриана Доле аж кивает, словно театральный болванчик, зато эллирианская принцесса — зачем Лерми вообще допустил бабу на совет! — выглядит странно недовольной. Хотя, странно ожидать от бабы понимания в военных делах!

Плохо лишь то, что эллирианцы демонстративно подчиняются только своей принцессе. Ну да ничего, Ариан ночью ее... уговорит.

— Наш успех, герцог? — насмешливо сипит старик Лерми, щуря близко посаженные глаза. Адриану хочется вырвать язык у этого случайно возвысившегося нищего барончика.

— Я не думаю, что сейчас время делить не случившуюся победу, барон Лерми, — возражает Доле. Адриан улыбается про себя: время, проведенное в совместных пьянках с этим идиотом и его приятелями, себя окупило. Теперь Доле полностью убежден в собственной гениальности, которой не дает развиться только зависть и трусость Лерми, и готов оказать всестороннюю поддержку более смелому человеку.

Что еще приятнее, избавиться от Доле позже будет куда проще.

— Не стоит недооценивать противника, герцог, — скрипит старик, — и то, что вы предлагаете, это глупость, если не предательство. Допустим, мы возьмем сейчас Олиру, но что дальше, герцог? Не стоит ли прежде вышвырнуть остальных ублюдков с нашего севера? И месторасположение Врага нам всегда известно, в противном случае.

Слова Доле он по привычке высокомерно игнорирует, и этим вновь совершает ошибку. Адриан видит, как от гнева раздуваются ноздри, краснеют шея и лицо у Доле, и полностью доволен.

И пусть Лерми считает, что глупо оставлять большую часть войска Темного и самого Отца Лжи позади, большая часть армии, генералы и солдаты, воодушевленные первой, но не последней победой, пойдут за ним, Адрианом.

— Я понимаю ваши опасения, генерал, — улыбается Адриан, — вы устали, вы считаете, что древние легенды правдивы. Но подумайте сами, зло многократно было побеждено ранее, так почему не сейчас? Просто подумайте, вряд ли то, что Темный позволил заключить себя в кольцо, можно считать дальновидной стратегией и расчетом. У нас есть шанс закончить цикл малой кровью и отвоевать свою землю. Ну же, господа, решайтесь!

План Норэ осуществляется не полностью: люди идут за ним, но куда меньше, чем он рассчитывал. К нему присоединились Доле с ближайшими приятелями и перебежчики-бароны, решившие выслужить прощение захватом столицы, основной костяк же остался верен Лерми. Что злило куда более, эллирианские псы со своей ведьмой также остались в лагере. Адриан в бешенстве от того, что эллирианская шлюха посмела предпочесть Лерми ему, посмела поставить под сомнение его решение. Что ж, она еще пожалеет. Она и все остальные.

Его Величество Адриан Первый может быть не только милостивым.

Глава 13

Тиенна

Время в заключении тянулось просто бесконечно. У Тиенны были ее придворные дамы, ее книги, вышивка, даже прогулки по саду — под присмотром бдительного конвоя, само собой — у Тиенны не было ничего. Добиться разговора с отцом не вышло, несмотря на все старания. Молчаливая стража наотрез отказывалась передавать просьбы о встрече или даже коротенькие записки. Единственные пожелания и поручения, которые исполнялись, были заказы по поводу меню на день. Изнывавшая от беспокойства Тиенна сходила с ума, как только могла, и требовала по десять перемен блюд за раз.

Тиенне более не предъявляли никаких обвинений, но и никуда не выпускали. Даже обычно бесперебойно галдящие придворные дамы притихли. Их также никуда не выпускали, хотя и разрешали обмениваться письмами с родичами — оные письма, как подозревала Тиенна, разумеется, были прочитаны и просмотрены по три раза на предмет тайных посланий. Неизвестность просто сводила ума.

На восьмой день заключения она со злости запустила пальцы в стену. На двенадцатый наорала на Одетту. На четырнадцатый день часть дам, разделявших с нею заключение, покинула ее. Возможно, их сочли благонадежными и благоразумными? Тиенна не знала. Но решение о том, кто может "навестить больную тетушку" или "отдохнуть на водах" явно принимали не только и не столько ее придворные куры — иначе здесь, с опальной принцессой, уже давно не было бы и большинства оставшихся.

На двадцатый день Тиенна уже почти решила рискнуть и воспользоваться тайным ходом из своих покоев — все, что угодно, лишь бы не ощущать себя птицей в клетке — но опоздала. После оставаться в одиночестве ей не довелось даже на несколько минут.

Новые молчаливые и мрачные служанки, статью способные посоперничать с каким-либо дюжим гвардейцем, пугали особо впечатлительных фрейлин. Можно подумать, это в их опочивальнях постоянно мелькали долговязые унылые фигуры! Тиенне так и не удалось выяснить, кто распорядился сменить всех слуг в ее крыле.

На двадцать седьмой день Тиенна поймала себя на мысли о том, что если убить дежурящих в ее спальне сурового вида служанок, то вполне можно успеть выйти из дворца, пока ее не спохватятся. Спрятанным в тайнике, под двойным дном медного сундука, кинжалом она пользоваться умела. Но настолько ли хорошо, чтобы прирезать обеих женщин и не разбудить дежурную фрейлину за дверью?

Тиенна крутила пришедшую в голову мысль и так, и эдак, но потом все-таки отказалась от попытки сбежать. Возможно, у нее были шансы выбраться за город по подземному ходу и время до утра, но куда ей идти потом — пешком, в придворном платье, за городом, с мешком драгоценностей? Денег было не достать — вряд ли придворный казначей согласится выдать ей положенное жалование, а ее векселя и расписки стоят сейчас не более бумаги, как которой будут сделаны.

Надо было ждать, ждать до тех пор, пока не проясниться, что с отцом и какие именно обвинения ей хотят предъявить. До тех пор, пока она не поймет, кто сейчас является ее союзником, а кто врагом. Возможно, когда все прояснится, она может подумать о союзниках. Жаль, что Фредерик и Арлинда уехали. Арлинда бы ее никогда не бросила, а Фредди бы непременно проболтался о том, что происходит. Лисая ее даже не посетила.

Интересно, получила ли Арлинда свое приключение?

Тиенна очень волновалась за сестру — за брата тоже, но брат точно не полезет в самую гущу сражения — но могла только молиться и пожирать кальмаров в вине.

На двадцать девятый день Тиенна узнала, что ее отец мертв, а ее собирается судить Верховный светский суд Эллирии.

Суд должен состояться на тридцать первый день. Тиенна даже удивилась, как всем девятнадцати наместникам провинций удалось прибыть так быстро, пока не поняла, что они посетили Внутренний Город не только ради суда. Представители Верховного совета и славные нобили Эллирии приехали в столицу также на предстоящую коронацию. Несмотря на чьи-то — когда она узнает чьи, то убьет этого человека — попытки держать ее в полной изоляции, какие-то новости до Тиенны все-таки доходили, раз уж переписку перекрыли не полностью. Или не сочли нужным перекрыть... В любом случае, пока возбужденные дамы шумели о предстоящей коронации, Тиенна пыталась размышлять.

Коронация не может пройти без короля, а Фредрик в Нитриане... Фредрик в Нитриане? Как известия так быстро достигли его брата? Если он приехал заранее, то кто его предупредил? Неужели отец вызвал Фредерика? Знал ли он что умирает?

Почему с ней никто не говорит?!

Пока ее дамы, осторожно косясь на бывшую патронессу, обсуждают наряды для предстоящего торжества, Тиенна бездумно запихивает в рот кусочки засахаренных фруктов и пытается избавиться от засевших в голове вопросов.

Огромная ваза с фруктами кончается быстрее, чем надоедливые, досаждающие по кругу мысли.

Тиенна готовилась к суду как к войне. Правильный макияж сделает ее бледнее, больнее и несчастнее — самое то. Правильное платье и правильные слезы — другого оружия у нее нет. Иных союзников тоже.

Смешно, потому что в своей жизни она никогда не была несчастнее. Но люди не верят в несчастных с пухлыми розовыми щеками, истинное горе подходит только чахоточным умирающим девам. Но Тиенна сейчас не выглядела печальной девицей в беде, будьте прокляты все зитрийские десерты! Ее любимое платье не застегивалось на ней более, не помогал даже корсет. Закономерно, ведь за время своего заключения она съела пирожных больше, чем за всю остальную жизнь. Зря, конечно, но еда успокаивала ее, а полный до тошноты желудок позволял заснуть спокойно, без тревожащих и сводящих с ума мыслей. Тогда она ненадолго переставала ощущать себя одинокой. Пить она себе не могла позволить.

Парадное платье пришлось одолжить у одной из фрейлин поплотнее. К сожалению, даже самый лучший портной не может управиться за день, так что придется идти в том, что есть.

Тиенна смотрела в напольное зеркало, и видела не себя, а опустившуюся, располневшую женщину с кислым выражением на лице. Если бы здесь сейчас был бы Гайн, то он, скорее всего, смертельно разочаровался бы в своей любовнице.

Все ужасно, и эти жемчуга делают ее еще смешнее, а брат — ее родной брат! — решил устроить публичное судилище. Ей ехать по городу в открытой карете — проклятая традиция! — а она похожа на розовую капризную свинью!

Тиенна в ярости запустила напольной вазой прямо в свое ненавистное отражение.

Дорогое зеркало разбилось вдребезги. На мокром полу, среди осколков, лежали зимние, оранжерейные розы. Так нравящегося ей красно-желтого цвета.

На скамье подсудимых Тиенна сидела, выпрямив спину и смотря прямо перед собой. Когда ей зачитали обвинения — в заговоре против короля и королевства, в отравлении Его Величества Талена с целью узурпировать престол — ей хочется закрыть уши руками, но она не может. В конце концов, что ей остается кроме достоинства?

Суд больше похож на фарс — подложные обвинители, негодующие судьи и никто не слушает и не слышит ее слова. И ее брат, Фредерик-Фредди, среди пышущих негодованием судей! Как же быстро тебя застали дурные вести, братец, как же скоро ты все организовал — и суд и приглашение на коронацию. И, главное, тебя ведь поддержали, тебя, над которым открыто смеялись в свете, тебя, про которого сочиняли оскорбительные стихи острословы столицы!

— К счастью, мы не успели перейти перевал, будто сами пресветлые боги уберегли нас -засыпав снегом перевалы, — вещает Фредрик со свидетельской кафедры — получив печальные известия, я тотчас же кинулся назад.

Как бы сильно Тиенна не задумывалась о возможности — скорее, необходимости — править, отца она бы никогда не предала, отца она уважала и любила слишком сильно, чтобы убить. И, если бы ей пришло в голову устроить заговор, он был бы куда успешнее.

Но наместники слушают ее брата.

— Моя родная сестра решила воспользоваться моим отсутствием! О пресветлые боги, какой удар! — Фредрик картинно покачал завитой головой. — Всем нам известно какой преданностью принцесса Тиенна пользовалась среди гвардейцев. Увы, она решила воспользоваться этой верностью в дурных целях. И тогда, когда отец бы умер и я был бы далеко, моя сестра с полной поддержкой гвардии могла бы захватить престол — кто мог бы ее остановить? Но рано выпавший снег помешал планам моей сестры.

Это всего лишь слова, но с задних скамей пришедшие на суд нобили возмущенно ахают и переговариваются быстрым шепотом. И, еще не начав бороться, Тиенна уже проигрывает чужие сердца.

После речи Фредрика чужие свидетельства уже не так задевают, хотя с каждой проведенной в зале суда минутой Тиенне все труднее держать голову прямо.

Как предусмотрительно, что у обвинения нашлись свидетели и из гвардии.

Большинство гвардейцев, свидетельствующих против нее, Тиенна знала лично — и те, кто раньше воспевал ее красоту и боролся в ее честь на турнирах, топили ее своими показаниями.

Один из лжесвидетельствующих гвардейцев был приятелем и собутыльником Гайна. Что же ему пообещали за предательство? Тиенна видит новую блестящую золотую цепь с регалиями капитана и все понимает. А предатель все говорит и говорит. И вот уже считается, что Гайна подставила она, вынудив принять самоубийственную дуэль, с целью избавиться от свидетеля заговора.

Но что ж, хотя бы имя Гайна не будет смешано с грязью, ее любовник останется обманутой жертвой.

А Тиенне оставалось только запоминать имена. На тот случай, если случится чудо и ей представится возможность отомстить.

Но чудеса в подлунном мире случаются редко. Когда Тиенне, наконец, как обвиняемой предоставляется слово, говорить уже нечего — все сказали до нее и за нее. Ей не оправдаться, против нее даже наместник Марселен, всегда бывший ее вернейшим союзником.

Когда герольд громко — так, что слышно и в зале суда — возвещает народу решение судей и "доказанные" обвинения, Тиенна слышит крики толпы под окнами. Народ кричит шлюха, отравительница, темное отродье.

Демоны тебя побери, дедушка, кто надоумил тебя строить зал суда за стенами Внутреннего города!

Смешные слухи о том, что она спала чуть ли не со всей гвардией, внезапно становятся чуть ли не доказанными фактами. И свидетельствующие против нее гвардейцы утверждают, что были ее любовниками, как и то, что их пытались заставить "попрать права истинного наследника".

Ну что за дурновкусие, какая-то безумная низкопробная пиесса...

— Это ложь, я бы не стала спать с такими убогими, меня бы стошнило, — не выдержав, Тиенна перебивает одного из свидетелей, но против роли "главного заговорщика" даже не протестует. Один из судей велит ей замолчать, и Тиенна, раздраженно дернув плечом, брезгливо расправляет складки на платье. Ей, и в самом деле, остается одно молчание.

Доказывать что-либо незачем и не кому — ее просто не слушают. Но кто же так постарался и зачем? Кому она так мешала? Неизвестному союзнику-кукловоду Фредрика? Братцу без нее, действительно, куда легче затуманить голову...

Но отец, отец — кто же его убил?

Жаль, что она так и не узнает, кто, и не сможет отомстить. Судьи зачитывают приговор и Тиенне кажется, что она ослышалась. Более полсотни лет никого из королевской фамилии в Эллирии не казнили. Тиенна будет исключением.

На мгновение ей кажется, что она под водой и вокруг оглушительная тишина. Смешные люди-рыбки беззвучно открывают рты, но ничего не слышно. Потом звуки вновь возвращаются и словно оглушают ее.

А ведь она рассчитывала на изгнание в отдаленной провинции в лучшем случае или заключение в женской обители в худшем!