Бросив очередной тоскливый взгляд по сторонам, поплотнее запахиваю куртку и поправляю шарф. Что-то эта слякоть меня беспокоит. Может привести к тому, что я потом половину весны буду шмыгать носом и откашливать всякую гадость из своих лёгких. А очень уж я это не люблю. Вечно болеющий мехашеф это прекрасно, я считаю. Отдаёт сюрреализмом. Поэтому лучше предохраняться. Щелчком пальца отбрасываю тлеющий бычок и автоматически тянусь к пачке за следующей сигаретой, когда, наконец, вижу первого пришедшего. Вот и Костя. Отлично. Кстати, было подозрение, что он подтянется быстрее всех. Так и получилось.
Молча здороваюсь, когда он приближается. Стоим, ждём. Жена перестаёт наворачивать круги и присоединяется к нам. Ещё пара сигарет падает на мокрый асфальт. Появляется на горизонте, точнее, из-за мусорных баков, распугав всех крыс, которые паслись около них, Иван. С широкой улыбкой подбегает мелкой трусцой и, обменявшись с нами, парой ничего не значащих фраз, присоединяется к нашей молчаливой компании.
Время идёт. Сигареты кончаются. В голове образуется лёгкое гудение от перенасыщение внутренностей никотином. Глотнуть что ли ещё парочку таблеток, заботливо припасённых мною? Вытянув пачку из кармана, с усилием проглатываю их насухую, ощущая жуткую горечь во рту. Ну, как её не закурить? Дёрнув колесико зажигалки, выпускаю новые клубы дыма из носа. Внезапно прямо перед нами появляется Артамонова, с тихим воплем, она это умеет:
— Я не опоздала?! А то столько 'корвалола' выпила на ночь, еле проснулась.
Я качаю головой. И стоим уже впятером, ожидая. Обычно шумная наша компания, коли уж соберемся вместе — то столько баек друг другу травим — сейчас погружена в полное сосредоточенное молчание. Никто ничего не уточняет. Всё и так понятно: будет непросто, столкнёмся с полным ужасом, но должны справиться и получить деньги. К чему заранее трепать и так неустойчивые нервы, выяснением явно же неприятных подробностей? К тому же, я проведу инструктаж в любом случае, это также очевидно всем. А если я настолько не в духе, то сейчас из меня даже клещами ничего не вытащить.
Бросив взгляд на мобильный, я убедился что до ожидаемого появления грузовичка от Александра осталось ещё минут пять. Интересно, а где Лёха? Ох, зря я это спросил, сразу же понял я, сначала услышав Лёху. Он орал матом. Послышался взвизг тормозов, невидимой из-за стены соседнего дома, машины. Вся наша компания ощутимо притихла ещё больше, с интересом наблюдая за развитием событий. Наконец, появился Лёха. Потирая руки, почти двухметровый, закутанный в чёрное, человек прошёл по двору навстречу к нам.
— Здорово, кабаны и кабанихи! — Хмыкнул он неожиданно тихим и спокойным голосом. Неожиданно для тех, кто, возможно, не знает его манеру поведения.
— И тебе не хворать. — Протянул я, сжимая его руку в приветствии.
— Таксист, сволочь, денег хотел! — Лёха тихо зашипел. — Он и так меня вёз отвратно, меня аж затошнило. Так и напрашивался. Хорошо хоть неустойку с него не потребовал!
— Так он тебя забесплатно из другого города вёз? — Цокнул я в восхищении языком.
— Получается что так. — Криво улыбнулся он.
Иван внезапно засмеялся. Конечно же, все темы связанные с деньгами и их отжатием веселят его как и всегда. Лёха покосился на него, но промолчал.
— У тебя проблем с ним не будет? — Вопрошающе глянула на него Артамонова, пряча в карман бутылочку с валерианой.
— Не будет. Я ему на прощание подарок оставил. Если у него только мысль возникнет на меня стукнуть — не переживет и минуты. — Довольно осклабился Лёха.
Артамонова покачала головой, явно подсчитывая в уме его энергозатраты на такой подарочек и сумму денег, которые он должен был бы отдать таксисту. Судя по её расчетам, оно того не стоило. По моим тоже. Но это же Лёха, в конце концов. Когда он о таком думает? О приземленных вещах в духе окупаемости затраченной энергии? Пока она у него есть — он действует так, как считает нужным. Понятие же о 'нужном' у него несколько, кхм, своеобразное.
У меня начали мёрзнуть ноги, и я всерьёз забеспокоился о том, что могу безнадёжно простыть и буду, в результате, кашлять всю весну. Ловлю на себе внимательный взгляд Ивана, который явно хочет что-то мне сказать. Зная его, я догадывался, что он собирается пошутить по поводу моей паранойи относительно различных витающих в воздухе бацилл.
К счастью, он не успел пройтись по моему характеру. Во двор, противно газуя, въехал небольшой микроавтобус. Я мгновенно ощутил, что это от Александра. Да и предсказывать тут ничего не надо, честно говоря, судя по мобильнику, сейчас было самое время для его появления. С учётом же пунктуальности моего клиента...
Остановившись прямо перед нами, 'газель' газанул ещё раз, и затих, равномерно фырча мотором. Опустилось стекло и из него высунулась лохматая голова:
— Вас ждём? — Осведомилась она.
— А вам зачем? — Не удержалась от вопроса Артамонова.
— От Александра же. — Заявила голова.
— Тогда нас. — Подвёл я итог и мы начали грузиться.
Первым, естественно, пролез Иван, опередив даже тихо фыркнувшего Лёху. Подав руку, символически помогают забраться в автобус молчаливой жене. Она кивнула, задержав на мне взгляд, и мы разместились. Готовность номер один, не так ли? Хмыкаю про себя и понимаю, что пора заняться инструктажем.
Раскидывая комья грязного снега, микроавтобус отправился в путешествие. Точнее, он отправился везти нас к путешествию.
— Народ. Ситуация следующая... — Я взял паузу, подпрыгнув вслед за 'газелькой' на вечном ухабе при выезде из двора. — Существует группировка сектантов. Под 'Новыми Калинками'. Недалеко от земли. Пройти — два шага. Они редкостные твари, потому что хотят завалить меня, пытались завалить Лёху. — Указываю на него пальцем, тот кивает с каменным выражением лица.
— И с чего вдруг такая радость? — Интересуется Артамонова. — Что ты им такого сделал?
— В том-то и дело, что абсолютно ничего. Это именно что повёрнутые на всю башню сектанты. Их надо... устранить.
— И что нам таки за это будет? — Подаёт голос Иван, задумчиво крутя в пальцах свой счастливый бакс.
— По-моему, вы таки все знаете. Кроме спасения моей шкуры и мести за шкуру Лёхи — деньги. Большие деньги. Отличный вариант чуть поднять наличность, не так ли?
Иван кивает. Его полностью удовлетворяет такого совмещение приятного с полезным.
— И что же нам нужно? — Это уже Костя. — Просто их завалить?
— Нет. У них в руках девочка. Девочку надо освободить. Плевать даже, успеет ли кто-то из сектантов свалить, если начнут бежать. Главное — спасти маленькую, несчастную девочку пяти лет. — Хихикаю я.
— С чего вдруг такое человеколюбие? — Перебивает, начавшего было что-то говорить Костю, Лёха.
— С того, что есть отличный клиент. Девочка — это его дочь. И он хочет видеть дочь живой. И именно за живую дочь, он готов отвалить нехилый кусок валюты. — Я откашливаюсь. Неужели успел простыть на ветру? — И поэтому кровь из носу надо достать из логова придурков его дочурку.
Костя улыбается и кивает. Ему объяснения больше не надо. Спасение девочки — это достаточный аргумент. В дополнение к деньгам, конечно же. Иван недовольно протягивает:
— Ну вот. Спасать ещё кого-то. А что за сектанты? Богатые? — А вот его кроме денег интересует только золото и возможность помародёрствовать.
— Иностранцы. Древние и дряхлые колдуны-нацисты. Приехали откуда с Альп. И самое смешное: они сегодня собираются провести над девочкой некий ритуал, который она явно не переживёт. Что заставляет нас так сильно торопиться.
— Ох, знала бы я что нас ждёт — взяла бы с собой не только валериану и корвалол. — Качает головой Артамонова. — — вообще, до чего мерзкий день. Не время для подвигов, знаешь ли. Там, под землёй, ещё холоднее и можно простудиться...
— А мы и не собираемся устраивать подвиги. — Рыкнул Лёха. — Избавиться от гадов. Вытащить бабу. Получить бабки. Всё просто. Первое и третье могу взять на себя. — И, естественно, засмеялся.
— Всё делать будем вместе. Короче, диспозиция ясна. У них там на подходе, кстати, энергетические 'секреты', настроенные на улавливание биополя живых существ, не входящих в список 'своих'. Если не пройти аккуратно — будет проблема. Они успеют подготовиться. Кто может сам скрыть своё биополе? Руки поднимаем? — Задаю я вопрос, пародируя тон школьного учителя.
Дружный смех и руки поднимают все, кроме Лёхи.
— Отлично. Лови. — И кидаю ему извлеченный из кармана камешек. — Кладёшь в карман, хватит на полчаса.
Он молча подхватывает кусок хризолита и роняет его в один из множества кармашков на своем плаще.
— Теперь всё. Последнее уточнение: нельзя дать сбежать лишь двум козлам из тамошнего сборища. Это критично уже для нас самих, а не для клиента. Их верховному магистру и некоему Палачу. Первого можно отличить по робе. Она у него другая, нежели у остальных.
— Так они ещё и в мантиях ходят. — Хихикает Иван. Ему лишь бы поржать. — А под мантиями кучу всякого барахла прячут. Лишь бы только не кредитки...
— Палача как отличить не знаю. Но по всем признакам его ни с кем не перепутаешь. Он выделяется из них всех как-то очень по-особенному. — Игнорирую я 'реплику с мест'. — Всё. Вопросы есть?
Никто ничего не сказал. Значит всё всем ясно. Ну, каждому со своими уточнениями и мелкими дополнительными целями и акцентами. Но кто я такой, чтобы отказывать своим товарищам в маленьких слабостях и прочих штучках?
И, кстати, про штучки. Я не зря сидел и думал столько времени, уже после того, как пришёл в себя. Мои размышления шли по накатанному руслу: как бы так минимизировать возможные последствия похода к... Палачу. Решение было найдено. Оно не слишком мне понравилось. Ведь у такого варианта слишком много побочных эффектов. Но я же не герой какой из плохого боевика. Мне нужна стопроцентная победа. Уверенность в том, что я переживу этот день. А последствия... Ну и черти вместе со всеми Архонтами с ними.
Поэтому, помимо того что я набросал в карманы кучу защитных амулетов, долженствующих лишь помочь пройти защиту секты, после долгих сомнений я положил в карман под молнию две вещи. Маленькую бутылочку затемненного стекла, с плещущейся внутри жидкостью. И свой клинок в ритуальных ножнах.
Первое надо выпить уже сейчас, какие бы сомнения не плескались внутри меня по этому поводу. Второе может меня спасти, если я потеряю грань Реальности. Но сначала один вопрос Лёхе:
— Слышь, Лёха. — Наклоняюсь к нему.
— Чего, Ярт? — Откликнулся он, сгибая и разгибая массивные пальцы, на каждом из которых было по огромному кольцу-печатке из серебра.
— Вопросик такой. Никто из нас, скорее всего, обычного оружия не брал. А сектанты пусть и трухлявые, как те гнилые брёвна, но у них могут быть 'стволы'. Не факт, что они их успеют или додумаются вытащить, но...
— Короче, вопрос понял. — Лёха сжал ладони в пудовые кулаки и усмехнулся. — Есть у меня ствол. 'Чистый', законный... Мне его брат из Конторы оформил.
Я не стал уточнять, какой брат: по крови, или по магии. В конце концов, он очень уважаемый человек в своём городе. И ему подчиняются все, кто имеет хоть какое-то отношение к потустороннему у него 'на районе'.
— Ясно. Короче, если что — поработаешь нам житейской огневой силой и, в своём роде тараном?
— Танком! — Залился мерзким хрипом, подразумевающим смех, Лёха.
Вопрос был решён. Молча киваю, и откидываюсь на спинку кресла. Теперь последний волновавший меня организационный вопрос был решён. Отступать некуда, пора пользоваться склянкой с плещущейся внутри жидкостью. Не хочешь, Ярт? Ты же любишь быть Яртом? А что делать, это единственная гарантия выживания, да.
И я решительно расстёгиваю молнию, выуживая из кармана пузырёк. Долго пытаюсь разглядеть содержимое на просвет. Конечно же, не получается. Ну и не дури. Пей. Главное, помни о правилах безопасности. Так что, Ярт, настраивайся на концентрацию, на пассивную фоновую медитацию. Чтобы она удержала тебя от лишних шагов, когда я буду выпущен наружу.
Так, вот без шизофрении. Ярт — это ведь я и есть. Пусть и искусственно сконструированная из доступных руин сущности 'приземлённая' грань личности. Без лирики, твою мать!
Отвинчиваю крышку и мне в нос ударяет убойная смесь запахов. Травы, травы. Ничего кроме них. Но они повернут ключик и если понадобится, я выпущу себя, правда ведь? Главное, потом загнать обратно.
Больше не думая, просто опрокидываю в горло 'напиток'. Всего пара больших глотков и баночка пуста. Глотка и нёбо взрываются болью, как будто про ним прошлась наждачка. Но это только начало. Так, вкусовой эффект не самых полезных и вкусных организму травяных смесей.
А вот сейчас начнётся другое. Ловлю на себе внимательный и обеспокоенный взгляд жены. Она догадывается, что я делаю. Хотя и только подозревает. Остальным особо не до меня.
Спешно выцепляю из другого кармана пачку сигарет и закуриваю. Может быть, порция никотина сделает переход более мягким. Успеваю затянуться раза два, нещадно сбрасывая пепел на пол микроавтобуса, когда начинаю 'плыть'.
С ощутимым внутренним скрипом и протяжным воем, поднявшимся в голове, под черепом, начинают рушиться мои внутренние барьеры. И размываться, исчезать, заботливо сконструированная и 'энергосберегающая' личность Ярта. Она тонет в дикой какофонии вспыхнувших внутри меня звуков и образов. Становясь лишь тем, чем она является на самом деле — одной из граней меня. Важной, приятной, но лишь гранью...
Пока что, это только возможность быть тем, кем я являлся. Или, если угодно, являюсь. Ярт всё равно довлеет над всеми остальными структурами. Но если потребуется, то благодаря психотропно-наркотической смеси, я в любой момент могу стать собой. Целиком и полностью. Возможно, мне не понадобится такое решение. И крючок не будет спущен. И я, Ярт, просто переживу неприятную головную боль и отвратительное расстройство желудка, когда всё закончится. Но если... Если под вопросом будет стоять вопрос моего дальнейшего бренного существования, то я нырну в то болото своей истинной сущности, которое раскрыл мне, столь кропотливо и бережно сваренный несколько лет назад, наркотик. Вот тогда — последствия будут адскими. Мне придётся суметь контролировать себя, несмотря ни на что. Ведь я так слаб, что если моё настоящее 'Я' откажется вновь уйти в спячку и попробует начать завоёвывать мир, то я умру. Моё тело и моя энергетика никак не приспособлены к раскрытию истинного 'Я', больше чем на полчаса. Потом мгновенно наступающее истощение и тяжёлая мучительная смерть. Только вот тот 'Я' одержим слишком... масштабными проектами. И вырвавшись на волю может не захотеть вновь засыпать, лишь из-за возможности своей окончательной смерти. А успеть сотворить всё то, что всегда хотел. И остатками самоконтроля, особенно присущего Ярту, мне придётся держаться под контролем. И отходняки же будут настолько отвратительны...
Глава 18
Меня мутило. Очень сильно. Восприятие было обострено до предела. Благодаря открывшемуся внутри меня бескрайнему болоту меня самого. Всё вокруг было подёрнуто дымкой, которая образовывалась для бешено фонящих органов чувств одновременным ощущением большинства планов Реальности и ответвлений в окружающие Тени. Теперь я принадлежал сразу обоим мирам. Обыкновенному, где живут все люди. И Другому. И накладывать одно на другое, не выпуская истинное 'Я', а продолжая оставаться Яртом — было очень сложно. Однако я пока справлялся, спокойно идя впереди всей нашей небольшой группы по коридорку, ведущему прямо к тому коллектору, где был казнён нацист Гюнтер. 'Казнён'? А вот это уже не Ярт. Это уже мысли моего настоящего существа пробиваются. Предельно пафосные и самовлюбленные. Так, чуть-чуть отстраниться от внутреннего болота, чтобы случайно не занырнуть...
