С вершины холма Истома, затаив дыхание, рассматривал великолепную картину, открывающуюся с этого места. Громада гор, вздымающаяся перед ним, восхищала и пугала парня, выросшего на почти плоской равнине. Холмы, которые он раньше считал горами, сейчас казались жалкими кочками. Выражение: 'Умный в гору не пойдёт, умный гору обойдёт!' тоже подверглось сомнению, потому что он понял: обойти Дагры может отправиться только полный придурок. Но и переться в эти горы было, всё равно, что убедиться в окончательном желании покончить жизнь самоубийством. А ведь они направлялись именно туда!
— Я, конечно, не трус, — буркнул он довольно тихо, — но, разве ЭТО можно пройти?!
— Не забывай, Истома, — обернулся к нему Орвид и подбадривающе похлопал по плечу, — мы пойдём телепортами. Разумеется, где это возможно. На авось соваться не будем. Мы не самоубийцы! И вернуться назад нас должно больше или столько же, сколько уходило, и никак не меньше! Твоя задача страховать Дельку! — Том кивнул. — Он всё-таки девушка.
Девушка недовольно зыркнула на заботливого папашу и поправила здоровый мешок, висевший за её спиной. Как Орвид не настаивал, упрямая дочь поделила ношу на троих почти поровну, ещё раз продемонстрировав свои физические возможности. И новое упоминание о её предполагаемой слабости опять разозлило самостоятельную Дельку.
— Она сильная! — вступился за сестру Том.
— Да, — согласился Орвид, усмехнувшись. — Но об этом никто не должен догадываться! Ладно, здесь, в глуши, где её никто не видит. Но, как только выйдем к людям, ополовинишь свой мешок! — почти приказным тоном сообщил он строптивой девчонке.
— Когда выйдем, ополовиню, — скрипя сердцем, согласилась Делька, понимая, что отец прав. — Или, снова прикинусь парнем! — не смогла не уесть она главу семейства.
Орвид лишь ухмыльнулся, в душе отдавая должное характеру дочурки.
'Ну, она у тебя и упёртая, — вздохнул Энан, — вся в папашу!'
'Хорошая девочка...'
'Нечего меня обсуждать!' — вклинился в их разговор ехидный голос Дельки.
'Ну и ну-у-у', — жалобно простонал дух, пугаясь 'радужных' перспектив отбрёхиваться сразу и от папы и от дочки.
'И способная...' — не желая того, расцвёл в довольной улыбке Орвид.
— Идёмте уж, — вырвал их из телепатического трёпа Истома, — чего друг друга разглядываете, словно век не виделись!
— Действительно! Давай-ка, Энан, веди нас вон на ту вершину, — определился с целью Орвид.
Спасательная команда дружно скрылась в телепорте.
Проделав примерно с десяток переходов, Энан взмолился о пощаде и затребовал время на отдых и восстановление сил. Хоть и был магический фон в горах достаточный, но и нагрузку на свои способности дух получил троекратную.
'Давненько я так не трудился, — удовлетворённо сообщил Энан, — аж до дрожи!'
— Хотите, я к Вам небольшой поток силы подведу? — стесняясь, предложила Делька. — Тут их полно, только они все маленькие...
Орвид ошарашено уставился на девушку, почти физически ощущая, как 'хлопает глазами и гремит отвалившейся челюстью' Энан. Истома, сооружавший в это время себе бутерброд с ветчиной, покосился на наместника и довольно хмыкнул, вспомнив, как сам лупал глазами на сестрицу, играющуюся с потоком силы у капища. Если у него в тот момент было такое же выражение лица, то выглядел он глупым идиотом.
'Хочу, — наконец отозвался дух. — Очень... интересно'.
Делька уже научилась различать телепатические голоса Орвида и Энана, и теперь взгляд её был обращён к груди наместника, в то место, где под одеждой находился амулет, словно для неё это был другой собеседник. Хотя, так оно, по сути, и было. Она подцепила ближайший источник и поднесла его к отцу. Орвид, повинуясь её молчаливому приказу, расстегнул камзол и рубаху, открывая вросший в него амулет.
Закашлялся Истома, подавившийся бутербродом. За всё время ему лишь раз продемонстрировали магическое соединение двух сущностей, да и то тогда он был почти в невменяемом состоянии. Так что сейчас парень, впервые хорошо рассмотревший алый амулет с пульсирующей кровью, чуть не подавился. Благо, нашлось, кому постучать по спине.
— Предупреждать надо! — прокашлявшись, возмутился Том.
— Так ты же уже видел! — невозмутимо парировала Делька, деловито суетясь у амулета. — Кто же знал, что ты такой чувствительный? Хорошо? — вслух обратилась она к духу.
— Хорошо, — ответил Орвид, — почувствовав блаженство, которое сейчас ощущал Энан, напрямую из источника, получающий заряд силы. Что-то подобное он чувствовал у капища, но это был лишь жалкое подобие той феерии, которая охватила дух мага.
'Я буду тут жить...' — пьяным голосом сообщил Энан.
'Ещё чего! — возмутился его носитель. — И не мечтай!'
'Я же смогу так делать в любом месте! — поспешила заверить духа Делька. — Или, можно попробовать этот не отрывать'.
'Он же всё время пьяный будет! — не согласился с последним предложением Орвид. — Это чревато...'
'Я люблю твою дочь, Змий... Она — хоро-о-о-шая девочка. Прими мои поздравления!'
— Мне кажется, — недовольно сообщил Истома, — что вы мысленно разговариваете! А я ничего не слышу и не понимаю!
— Сейчас, сынок, — Энан вынудил Орвида уступить себе место, — я только вспомню нужное заклинание, и ты тоже будешь слышать наш разговор!
— Мысленный?!
— Мысленный!
— Упырь меня раздери... Столько чудес со мной за всю жизнь не бывало! — парень возбуждённо хлопнул себя по коленям.
— О, сынок! — патетично взвыл Энан. — Это только начало! Вот мы с тобой ещё.... Э-э-э, Орвид, я ещё не поговорил с сыном! Оставь меня в покое!!! Так вот, Истомушка, — Том недовольно скривился. Не очень-то он любил, когда его так называли. Разве что, Делька, да и то, в шутку. — Я научу тебя обольщать женщин! Тебе какие больше женщины нравятся?
— Я, пожалуй, пойду, прогуляюсь, — смущённая Делька, прихватив с собой бутерброд, скрылась в кустах, оставив брата постигать науку обольщения.
— Осторожней! — два мужских голоса слились в едином призыве.
— Знаю!..
Глава 8
Я думал, хуже быть не может.
Оказалось, у меня бедная фантазия.
Внимательный взгляд проводил девушку, неспешно удаляющуюся в чащу. Лёгкая тень скользнула за ней следом, но, ни одна ветка не хрустнула под лёгкими шагами, ни одна птица не вспорхнула с дерева, потревоженная посторонним присутствием. И преследуемая, и преследователь умели быть с лесом единым целым, не нарушать покой его обитателей, не быть чуждыми природе. Ничего не подозревающая девушка нашла небольшую полянку, уселась на поваленное дерево и стала медленно жевать бутерброд, о чём-то мечтая. Преследователь некоторое время разглядывал её из-за укрытия, а потом исчез так же незаметно, как и появился. Вслед за ним метнулась птица, бесшумно разрезая воздух тёмными крыльями.
К обеду Пшота почти нагнал Микиту, но теперь ему уже не было надобности в его ответах. Он и так понял, что Милолика уехала в их имение в Шихунах.
Юная боярыня Рыльская с первого раза полюбила этот небольшой белоснежный дом на берегу озера Шихун, полюбила сам город, который был намного старше Ильвилеса, и хранил в себе древнюю, ещё доильвийскую историю, и огромное количество знаний. Одна библиотека школы механиков стоила всех библиотек столицы. А сколько древних свитков хранилось в домах местных жителей, просто не поддавалось счёту. Город мастеровых трепетно хранил заветы предков.
Особняк в Шихунах когда-то принадлежал мастеру Кулибе, самобытному механику, родоначальнику большой семьи мастеровых. Какая-то из прабабок Пшоты была из этого рода и получила его в качестве приданного. Молодой боярин любил этот загадочный, полный тайн и укромных уголков, дом. В нем всё дышало уютом и безопасностью. И Милолика в этом доме всегда была счастлива, словно ребёнок.
Пшота невесело усмехнулся, поняв причину счастья супруги. В Шихунах он ни разу не изменил ей. Но это была не его заслуга. Просто в этом древнем городе жители свято чтили семейный уклад. Жёны уважали своих мужей, мужья заботились о благе своей семьи. Там он не пытался соблазнить чью-нибудь жену, так как даже вдовы вели себя излишне целомудренно и не реагировали на знаки внимания со стороны мужчины. Возможно, если бы сам Пшота не был женат...
И вот теперь Милолика решила уединиться в этом месте, дожидаясь решения князя о разводе. А то, что Добромир подпишет её прошение, Пшота не сомневался ни секунды. Князь слишком благоволил ей, чтобы отказывать в таком деле.
Микита, заметив погоню, попытался увеличить дистанцию, но скакун боярина был значительно резвее и выносливее. Поняв, что оторваться от Пшоты не удаётся, мужчина остановил своего коня, поджидая боярина и решая: применять физическую силу или пытаться как-то договориться? Он прекрасно знал, что Рыльский больше его слушать не будет, но Микита не мог допустить, чтобы Пшота опять причинил его несравненной хозяйке страдания и неприятности.
— Сударь, Вы напрасно поехали за мной! — выкрикнул он несшемуся прямо на него всаднику.
Пшота осадил коня и с интересом посмотрел на Микиту. Ему никогда раньше не приходило в голову, что кроме сословного различия он практически ничем не отличается от того же самого Микиты. Да, он хозяин, и может повелевать слугами, а Микита — слуга, соответственно, должен ему подчиняться. Но грань между хозяином и слугой прочна в городе, а не в безлюдной местности, и не при таких запутанных обстоятельствах. И сейчас здесь, на пустынном тракте он лицом к лицу встретился со своим, практически врагом, который готов принять смерть, но не отступить от задуманного. Эта мысль его почему-то развеселила. Он усмехнулся и, не говоря ни слова, пришпорил коня, оставляя своего противника в недоумении. А пусть думает что хочет! Главным было настигнуть караван механиков, в котором, по его предположению, и должна была ехать Милолика. А всё остальное было неважно... Главное, успеть!
Делька, погуляв по лесу около часа, вернулась к своим мужчинам. Истома, развалившись на травке и жуя стебелёк лесной метёлки, блаженно пялился в небо, а Орвид рядом с ним откровенно храпел, завернувшись в дорожный плащ.
— Мы что, дальше не идём? — Делька присела рядом с братом и, так же как и он, прикусила травинку.
— Пусть поспит, — тихо ответил Том. — Энан сказал, что ночью он почти не спал. Мы и так много сегодня прошли.
— Да? — Делька удивилась такой оценке их путешествия. — А я совсем не устала!
— Я тоже, но ба... то есть Энан сказал, что ему тоже на сегодня хватит. А завтра мы, скорее всего, до какого-то провала дойдём. Им Вечко про этот провал рассказал!
— Так вот на какую разведку он вчера ходил! — Делька не знала, радоваться ей или огорчаться тому, что отец не взял их с собой к Отшельнику. — И не сказал ничего... Выходит, мы здесь ночевать будем?
— Угу...
— Тогда, может, ужин пока приготовить?
— Воды нет, — Том повернул к ней голову и как-то озадаченно посмотрел, словно видел её в первый раз в жизни.
— Что? — нахмурилась девушка, почувствовав, что брат нашёл в её облике что-то необычное.
— У тебя глаза зелёные...
— Ты что, смеёшься, что ли? — обиделась на него Делька. — Я уж было подумала, что у меня ресницы выпали или на носу прыщ вскочил! Глаза зелёные...
— Дель, они не просто зелёные, — извиняющимся тоном пробормотал Том, — они ЗЕЛЁНЫЁ! Как изумруды, что мы видели у боярыни Рыльской! Таких глаз не бывает!
Делька с сомнением посмотрела на брата, молча достала маленькое зеркальце из своего мешка, и с изумлением стала всматриваться в своё собственное отражение. Цвет её глаз и в самом деле изменился, став более ярким и глубоким. Почему-то это ей совсем не понравилось.
— Проклятье! — выругалась она тихо, спрятав зеркало обратно в мешок. — И что с этим делать?
— Батю спросим, — беззаботно отозвался Том, снова разваливаясь на траве.
— Кого? — поразилась девушка.
— Ну-у, Орвида... нет, Энана.
— А-а-а... а кого из них ты отцом больше считаешь? — с долей ехидства поинтересовалась Делька.
— Никого...— обиделся парень. Но, через минутную паузу, решил всё же ответить сестре. — Как я, по-твоему, должен высчитать, кто из них мне роднее? Кровь одного... а участие... — Том слегка зарделся, — другого. Поди, разберись!
— Да уж... — согласилась с ним Делька и поджала губы, чтобы не рассмеяться, но не выдержала и добавила: — Ты такой единственный в мире... двухотцовый...
— Язва, — буркнул Том, мужественно пытаясь спрятать улыбку, неумолимо наползающую на его лицо.
— Везунчик! — хохотнула вредная девчонка. — Ладно, пойду воду искать.
— Я с тобой!
— И что ты по этому поводу думаешь? — Ставр с напряжённым интересом ожидал ответа Торфия, а тот не спешил озвучивать своё решение. Терпение Орла уже было на исходе. — Ну?!
— Я не сомневаюсь, Ставр, в том, что твои ребята не ошиблись, и не приняли за Шадра кого-нибудь другого, но... — Торфий по привычке выхаживал по комнате, словно в движении ему лучше думалось. — Почему он с нами не встретился? Ты к Маеру не ходил?
— Ходил! — Лицо Орла исказила недовольная усмешка. — Говорит, что тридцать лет гроссмейстера не видел.
— Вот видишь...
— Он врёт, Торфий!!! — излишне эмоционально запротестовал Ставр. — Он совсем недавно встречался с Шадром! Я тебе больше скажу: это именно из-за его делишек вернулся гроссмейстер! Даю тебе руку на отсечение, но все происшествия с храмами и источниками связаны с Орденом Змеи!
Торфий, набычившись, остановился напротив Ставра. Он очень хотел возразить ему, но не смог придумать ни одного стоящего аргумента.
— С чего ты взял? — Зубр с недовольной миной уселся в своё кресло. — Маер бы сказал...
— Возможно, сначала он и сам не знал, пока не случилась трагедия в Больших Ключах. Вспомни, как он впал в глубокую задумчивость. Он тогда что-то понял или вспомнил.
— Точно! Он же тогда какое-то женское имя назвал... — мужчина мучительно пытался вспомнить, что за имя назвал тогда Змей: Франя... Фрося... — Фраира!
— Совершенно верно, Фраира! А теперь мне стало известно, что весь его Орден рыскает по стране в поисках какой-то своей ученицы... Как думаешь, почему?
— Ставр, не заставляй меня строить предположения, — Торфий недовольно поморщился. — Ты уже сам наверняка всё сто раз обдумал...
— Хорошо, — не стал крутить вокруг да около Орёл. — Ты помнишь, из-за чего мы всё время спорили со Змеем?
— Мы много из-за чего спорили. Из-за того, что он на нашей территории учеников ищет. Из-за того, что их Орден обряд этот гнусный практикует.
— Вот-вот! — подскочил из кресла Ставр и снова возбуждённо замахал руками. — Именно! Видно это одна из бывших учениц, которую они лишили силы! Ведь про своих выпускников они, как и мы, всё знают: где устроились, кем работают! Чуешь, чем пахнет? — сузил глаза Орёл, буравя собеседника вопросительным взглядом.
— Гнилью, — поморщился Торфий. — И ты думаешь, что Шадр бросился на помощь своему любимцу?
— Думаю...
И Орлу, и Зубру всегда было неприятно осознавать, что гроссмейстер по непонятным причинам выделял Змея из общего ряда. Вроде, и заслуг у него было не больше, чем у остальных. А по промахам и просчётам Змеиный Орден всегда лидировал... но, благоволил ему Шадр, и ничего нельзя было с этим поделать.
