Дракон-1. Дракон цвета крови

Эса Молина перекосило так, что аж нос на сторону съехал. Куда и очарование делось?

— Этот... кретин?

— Вы умный и не согласились, — парировала я. — Он согласится.

— Да он... да вы с ним попадетесь!

Я пожала плечами.

— Нас отругают. Не выгонят же. Может, картошку почистим. Зато я посмотрю на драконов, а эс Вега еще и свой авторитет повысит. Красота же!

Молина перекосило еще сильнее.

— Да вы... да он... я не допущу!

— Настучите? — вежливо спросила я. — Некрасиво...

В шахматах это называется 'вилка'. Но эс Молина в них не играл. Так что... пять минут торга — и мы договорились. Эс Молина получил с меня сто солеев — прилично, но этой суммой я могла пожертвовать спокойно. И пообещал проводить нас с Марисой ночью посмотреть на драконов. Через два дня.

Как раз большая их часть будет на вылете, а остальные... может, они не будут голодными. И вас не сожрут, эссы. У вас есть два дня передумать, но если что — жду с деньгами. Третья заводь, на закате.

И откланялся.

Балбес наивный.

Драконы людей не едят, если что. Не по религиозным убеждениям. А по собачьим. Морские твари у драконов перевариваются нормально, но они не особо костистые. А еще рыбьи кости лучше усваиваются, там кальция больше, и после обработки их можно легко кушать.

А вот корова, коза, человек... наши кости у драконов могут вызвать или засорение желудка, или запор... вот драконы и не едят гадость. Могут.

Но — не станут.

Ах да. Еще одна причина. Они разумные.

Хотя... а они точно разумные? То, что они связались с людьми, говорит не в их пользу, это уж точно.

* * *

— Мариса, ты можешь со мной не идти.

Мариса решительно замотала головой.

— Я хочу!

— Ты их боишься.

— Ну да. Но... Каэ, я тут третий год, понимаешь?

— Понимаю.

— И не видела вблизи дракона! Ни разу!

— Раньше тебя это не смущало?

— Это было раньше, сама понимаешь. До... до тебя.

Я пожала плечами. Хорошо, что я поработала катализатором. Плохо другое. Как Мариса жить-то с этим будет? Сейчас она начала расправлять плечи, а потом... гавкнет отец — и хвост под брюхо? Жалко девчонку.

Но я-то никуда не денусь. Помогу, если что?

Помогу. Феминизм не организую, но Мариса сможет ко мне обратиться и получить поддержку и помощь. Втайне, конечно. Уже получает. Надо только придумать, как это должно выглядеть.

Может, приюты какие организовать? Надо подумать, не знаю. Это дело такое, сплеча не нарубишь, а то тебя же и придавит.

— Надеюсь, ты об этом не пожалеешь.

— Я тоже, — тихо произнесла Мариса. — Каэ, я тоже.

Больше у нас времени на разговоры не было. Эс Молина быстро спускался по тропинке.

Хорошо. Пунктуальный.

Вечерело, солнце полоскало в море круглые красные щечки, и от воды тянуло холодом. Сыростью. Это море...

Зимы здесь теплые, но это все равно зимы. И ветер.

— Здравствуйте, эссы. Не передумали?

— Добрый вечер, эс Молина. Ваши деньги.

Кошелек эс принял с удовольствием, а вот на нас поглядел уже без оного.

— Ладно, эссы. Я предупредил.

Развернулся и направился по тропинке, всем видом показывая, что две дуры издеваются над маленьким мальчиком. Но сильно не торопился.

А то ж! Уплочено? Отрабатывай!

* * *

Я тщательно запоминала народную тропу. Эх, записать бы...

Нечем.

Не на чем.

А еще природа днем и природа ночью — это две разные природы. Один и тот же куст ночью увидишь — днем не узнаешь. Так что...

Пока просто сходим. Потом будем осваиваться всерьез, если сейчас все пройдет нормально.

Вот и скалы начались, вот и пещера...

Эс Молина остановился перед ней и извлек из-под плаща три небольших потайных фонарика. Зажег, один взял себе, два протянул нам.

— Возьмите, эссы.

Я послушно приняла теплую колбу.

Трут, фитиль, три стенки выкрашены черной краской, одна стенка закрывается темной тоненькой планкой. Ее сдвигают и получается небольшое световое пятно впереди. Носом не упадешь, но и много не увидишь.

— Сейчас я обвяжу себя и вас веревкой. Идете за мной, молчите, не орете. Иначе всем нагорит.

Я кивнула.

— Хорошо. Что еще? Куда мы идем?

— Я вас свожу к своему дракону.

— И только?

— Могу еще отвести к молодняку. Незапечатленному.

— Давайте.

— Не боитесь? Мой дракон вас есть не станет. А за молодняк я не в ответе.

Ну,, все. Мое терпение лопнуло.

— Эс Молина — медовым голоском пропела я. — А с чего начинают жрать драконы? Они откусывают головы? Или сначала отрывают конечности, а потом начинают жрать? Какие внутренности они предпочитают? Печень? Кишечник? Такой свежий, окровавленный, пахнущий требухой и навозом...

— Каэ!

Мариса рявкнула очень вовремя. Еще немного и нашего провожатого пришлось бы откачивать. Салага.

— Эсса...

— Эс Молина, — рыкнула я уже в своем стиле Зоечки. — Хватит лирики! Пора идти!

Эс покосился дикими глазами, но промолчал. Видимо понял, что кто тут поиздевается и над кем — вопрос. А ответ ему не понравится.

И мы наконец-то пошли к драконам.

Меня даже слегка потряхивало.

Драконы!

Вблизи!

Наконец-то!!!

Идти пришлось около получаса. Повороты я и не запоминала. Наконец эс Молина остановился перед входом в пещерку.

— Здесь мой Эстарг. Не орать, поняли?

И вошел внутрь.

Веревка потянула и нас туда же.

— Какой красивый! — выдохнула я. — Ой ты лапа...

Есть у меня такое. Неадекватная реакция называется. Случилось один раз — в центре на первом этаже была выставка собак. Вот.

И у одного балбеса-хозяина кане-корсо с поводка сорвался.

Пес-то умный, воспитанный, хороший, но от такого количества людей и хомяк бы озверел. Так что бедолага цапнул кого попало (повезло, попался судья) и рванул на волю. И в дверях наткнулся на меня.

Когда к нам добежал хозяин, я уже вовсю тискала собакена за брыли, а он пытался спрятаться от окружающего мира под моей юбкой. Мини.

Получалось не очень, но вид открывался симпатичный. А я тогда и не думала, что пес может укусить. Я им восхищалась. Он ведь шикарный! Там такие лапы! И зубы... Вот и при виде дракона у меня то же самое случилось.

— Какой красавец!!!

— Ты правда так думаешь? — кажется, этим заявлением я беднягу Молина просто убила. Но ведь хорош же!

— Да!

— Большой, — Мариса поеживалась.

— Сварт больше,, — ляпнула я. Некрупный синий дракон сощурился на меня, но промолчал.

— Ты Сварта видела?

— Я каждое утро на драконов смотрю. Можно?

Здоровущая чесалка стояла в углу, так что следующие минут двадцать мы с драконом обоюдно балдели. Да, чесалка. Не руками ж его по чешуе, она хоть и мягкая, но на драконий манер. А руку вмиг до мяса сотрешь. Кажется, Эдгардо даже ревновать начал. Дракон вел себя, как здоровущий кот, извивался на спине, поджимал лапы, подставлял пузо, потом и спину у крыльев...

Еще и глаза закатывал. Морда у него при этом была настолько блаженная, что даже Мариса решилась подойти и приглядеться. А там и вовсе бояться перестанет.

— Я не думала, что они такие...

— Они лучше, — решила я. — Эс, мы к молодняку сходим?

Вот провалиться мне на этом месте, но на здоровущей драконьей морде было написано разочарование! Бросили деточку чешуйчатую. Недочесанную, недолюбленную!

Гады. Точно.

* * *

Пещера.

Потом еще одна.

Сталактиты? Сталагмиты? Да главное, не спотыкаюсь и на голову ничего не рушится, остальное мелочи жизни. Кажется, мы поднимались, а потом опять опускались. Я себя чувствовала первоклассницей в школе. Когда оказываешься в каком-то незнакомом, но очень большом месте, и ничего там не знаешь. Первое время ходишь, как дура, потом начинаешь как-то узнавать место, составлять его карту, ну а через месяц там можно и хорошо ориентироваться. Здесь я в первый раз, да еще ночью... ничего не найду. Если оторвусь от эса Молина,, точно заблужусь. Буду тут ходить и злобно орать. Долго.

Пока не найдут и не выведут.

— Молодняк сейчас спит, — порадовал нас эс Молина.

Спит...

Может, так и лучше?

Не знаю.

Еще несколько поворотов, и перед нами открылась большая пещера. Действительно здоровущая. Пожалуй, в нее можно бы и Большой Театр запихать, и еще немножко места останется.

Пещера была освещена слабым светом из отверстий на потолке. Луна светила ярко, предметы отбрасывали четкие тени. И я даже не сразу поняла, что кругом — драконы.

Цвета было почти не различить — только светлый или темный, но очертания их были видны. Глаз выхватывал то гребень, то лапу, то изгиб здоровущей морды...

Красиво.

Вот один из драконов шевельнулся, переложил хвост. Луна блеснула серебром на чешуйках. Красиво.

Я стояла и молча смотрела. И чувствовала себя дура дурой.

Зачем я сюда пришла?

Чего я хочу добиться?

Что ищу?

Шорох позади заставил меня подпрыгнуть на полметра, развернуться на месте — и я чуть не приземлилась на здоровущий драконий нос. На меня, с расстояния сантиметров тридцать, смотрела симпатичная светленькая драконица.

— А... э...

Пасть у нее была такая... внушающая почтение. Не как у мегалодона,, но пополам она меня спокойно перекусит. И облизнется.

А потом здоровущая морда подалась вперед, и из пасти вылетел длинный язык. Этим языком меня обхватили за талию, подтянули ближе — и на моей руке сомкнулись острые зубы.

Сзади заполошно пискнула Мариса.

Эдгардо сделал шаг вперед, но было поздно. Меня решительно тащили вперед по тоннелю. Оставалось только перебирать ногами, чтобы на пузе не проехаться. Столько решимости было у драконицы, такая уверенность, что оставалось только слушаться. Она явно знала, что делает. А вот я — нет. Но вес слишком неравен, остается только слушаться. Утешает одно. Хотела бы сожрать — могла бы сразу. А если не ест, то и потом не будет. Наверное.

Шаг, второй, третий, поворот и поворот, я только старалась не вписаться в стену — и пещера, в которую меня втянула драконица. Я невольно ахнула, закрыла глаза. Светло было, как днем. Факелы горели по всем углам и стенам, и в ярком свете драконица показалась еще симпатичнее. Большая, белая, голубоглазая. Не меньше Сварта, наверное, а то и побольше. Или просто так кажется с близкого расстояния?

Она впихнула меня внутрь, и уставилась глаза в глаза.

Серьезно, требовательно, задумчиво. А чего она от меня-то хочет?

Не понимаю...

— Руку. Дай ей руку.

Эдгардо?

— Зачем? — откликнулась я. Посмотрела на драконицу. От той просто тянуло ожиданием, надеждой, чем-то таким... она понимала его слова?

Хм, ну ладно Молина! Но я-то что?

— Ты меня понимаешь? Вообще людей? Моргни, если да.

Ответом мне был жест, от которого я чуть не задохнулась. Драконица медленно опустила веки. И так же медленно подняла их снова.

Понимаю я все, понимаю... это ты меня не понимаешь!

Хммм...

Судя по строению дракона, говорить по-человечески она действительно не может. А рука...

— Не откусишь?

Взгляд у ящерицы был на редкость выразительный. На идиотов так смотрят.

Я вздохнула — и протянула руку.

— На клык. Ей нужна кровь! — Эдгардо выглядел так, словно и говорить ему не хотелось, и отказаться было нельзя. Неволя пуще проблемы.

Пасть распахнулась.

Клыков там было много. И все, как у акулы. Острые, белые, блестящие, яркие...

А страшно как!

А рука родная, новой не выдадут.

Даннара, я дура? Да? Я и не сомневалась...

Я сделала шаг вперед, и сильно, чтобы не передумать, надавила открытой ладонью левой руки на особенно острый клык. И зашипела от боли.

Кровь хлынула на язык драконице.

— Теперь ты.

Я посмотрела на Эдгардо, который оказался рядом. Парень протягивал мне кинжал.

— Я? Что?

— Ты должна надрезать ей шкуру. Вот тут, под челюстью, тут чешуйки тонкие, прорезать можно. И выпить ее крови.

— Ты офигел?

-Что?! — не понял сленга бедолага.

— С ума сошли!!! — пискнула Мариса, но я не обратила на подругу внимания. Какие там подруги!

Драконица!

— Да она чихнет — меня от стенки не отскребут!

— Не чихнет.

— Она тебе пообещала? Лично?!

Меня трясло, в крови, наверное, литр адреналина плавал, ящерица-переросток смотрела на меня почти умоляющими глазами, а потом еще и голову повернула. И зубы демонстративно сцепила, еще и хвостом пасть прикрыла. Самым кончиком, но очень выразительно вышло.

Я выдохнула, зашипела, и взяла у Эдгардо кинжал.

Примерялась я с полминуты. Мариса стояла рядом, дрожала, словно заячий хвост, но молчала. И правильно.

Что я тут смогу ответить? Да ничего! Сама знаю, что дура!

Лезвие самым кончиком царапнуло белую чешую. Из разреза появилась капелька темной, почти черной крови.

— Давай, — подбодрил меня де Молина.

Я скрипнула зубами, собрала кровь пальцем, и сунула его в рот.

Горько.

И солено.

Противнее морской воды. Гадость жуткая. Но проглотить пришлось. И...

Ой, епт-компот...

Это — отрава?

В голове словно потемнело. Перед глазами поплыли белые круги, и я почувствовала, что падаю прямо на морду драконице. Всей тушкой, вот как есть.

А у рептилий бывают фингалы под глазами? Если что?

* * *

— Ты!!! Если она не очнется, я тебя ... и ...!!!

Однако! Какие слова Мариса знает. От меня научилась, что ли?

— Все с ней в порядке! Это драконий выбор!

— Чего?! Она же не мужчина!

— Ну да. Потому и лежит в лежку. Вы же ни на что не способны... уйййй! Одурела, да?

Мариса воинственно сжала кулачки. Пощечины? Да вот еще! Пинок по голени, в косточку, куда как приятнее. Тебе, не противнику. Ему-то как раз намного больнее будет.

— Добавить?

— Кошка бешеная...

— ... и ...!!!

Кажется, Эдгардо что-то ответил, но я уже ничего не слышала. Потому что меня аккуратно потрогали длинным языком.

— Прости. Ты в порядке?

Голос раздавался откуда-то изнутри. Я даже головой помотала.

— Следующим пунктом — руки в стенах? Или еще какие глюки?

— Я не глюк. Я Виола.

— Виола?

Голубые глаза смотрели с тревогой.

— Прости. Я не хотела вот так. Но эта тяга сильнее меня...

Я потерла виски. Мариса и Эдгардо продолжали спорить. Пришлось кашлянуть.

— Ребята, вы еще не женаты.

— Да вот еще!

— Никогда!

— Поэтому умерьте пыл, — попросила я. — Ни к чему ругаться. Эдгардо, что это было?

— Запечатление. Выбор дракона.

— Виола — драконица.

— Она тебе сказала свое имя?!

Я потерла виски.

Голова не просто болела, по ней трамвай с кирпичами проехался. Явно. Два трамвая.

Они заехали мне в уши и катались в черепушке. Гады...

— Да. И что эта тяга сильнее нее.

— Она с тобой говорит? Словами?

— А как должна?

Эдгардо взъерошил волосы. Огляделся по сторонам, и решительно посмотрел на драконицу.

— Слушай, у нас проблема. Я понимаю, вам бы лучше пока не разлучаться, но ее же найдут! — обращался он явно не ко мне, и Виола его понимала.

Драконица тихо зашипела.