1. Ведьма его величества

— Ну да, вроде кинторов, — небрежно отмахнулся Ворон. — Хотя кинторы оказались не самой лучшей разновидностью монстров. Но уж чего-чего, а кровожадности и свирепости у них не отнять.

— Эх, познакомить бы тебя с каким-нибудь представителем этой разновидности, — пробурчала я, вспоминая уродливое тельце с паучьими лапками и отвратительную крысиную морду на тонкой змеиной шее.

— Если с ними справилась такая никудышняя ведьма как ты, — презрительно усмехнулся Ворон, — то для меня они тем более не представляет ни малейшей опасности.

Однако мы говорили о твоем дружке, Мороке. Так вот, тридцать лет тому назад старый барон Морокан заподозрил, что баронесса была неверна его светлости. С пристрастием допросив супругу, старик практически вырвал из женщины признание в измене. После чего хотел было предать ее какой-нибудь ужасной и мучительной смерти.

И тут в дело вмешался я, — Ворон горделиво расправил плечи. На полянке воцарилась мертвая тишина. Все присутствующие внимательно слушали рассказ колдуна. Даже Сай насторожил мохнатые уши.

— Я тогда служил чародеем его светлости. Старый барон был просто помешан на войне. Это он первым предложил идею искусственно создавать монстров и использовать их в качестве секретного оружия. В то время мы работали над выведением новой породы, скрещивая ночных демонов с их злейшими противниками, свирепыми псами демоноловами. Я предложил старику такой вариант: а почему бы не попробовать скрестить человека и ночного демона? Оскорбленный вероломством жены, старый барон сразу же согласился на мое предложение и сам лично привел бывшую супругу в отведенный для экспериментов подвал.

Не скажу, что баронесса добровольно согласилась принимать в этом деле участие. Пришлось как следует привязать ее и с ног до головы обмазать секретом течной суки демонолова. Но ночной демон, по-моему, даже не заметил разницы, с удовольствием подчинившись своему инстинкту.

Я посмотрела на габариты Сая, представила себе процесс зачатия Морока и содрогнулась.

— Какой ужас! — невольно вырвалось у меня. — Бедная женщина!

Морок стоял, стиснув кулаки так, что побелели костяшки пальцев. Его глаза подозрительно поблескивали влагой. Барон превратился в неподвижную статую и, открыв рот, в шоке внимал рассказу колдуна.

— Пришлось применить немало магии, чтобы семя ночного демона прижилось в теле женщины, — продолжал Ворон, не обращая ни малейшего внимания на прочих своих слушателей и глядя только на меня. — Но все же мне удалось это сделать. Неверная супруга барона зачала от чужеродного людскому племени создания.

Колдун перевел полный ненависти и отвращения взгляд на Морока и, источая яд и злобу в каждом своем слове, произнес:

— Ты даже представить себе не можешь, как она мучилась, когда рожала тебя. Как она кричала и умоляла убить ее, когда ты разрывал ее нутро! И каково же было мое разочарование, когда на свет появился обычный никчемный младенец!

Морок непроизвольно всхлипнул, и на его щеках появились мокрые дорожки. Меня трясло и основательно подташнивало. Сай в недоумении крутил головой по сторонам, явно не понимая, что здесь происходит. В моей голове привычно возник знак вопроса. Я, как смогла, постаралась передать демону рассказ Ворона и мое собственное отношение к услышанному.

Сай замер, переваривая полученную информацию. Затем подошел к Мороку и встал рядом с ним. Я же получила ряд сумбурных хаотичных видений, их которых худо-бедно сумела сделать верный вывод, что отныне Сай считает Морока своим братом по крови.

— Я хотел убить тебя, — наслаждаясь болью, которую испытывал в этот момент Морок, продолжал колдун. — Ты бы умирал не менее мучительно, чем твоя презренная мамаша! Но старый барон решил по-своему. Этот болван посчитал, что это Боги наказали его за то, что мы вмешивались в суть вещей, заставив покойную жену родить человека, а не демона, и решил вырастить и воспитать тебя. А я остался ни с чем. И долгих семнадцать лет наблюдал, как ты растешь в замке, и кусал от бессилия локти.

А потом мне выпал шанс все исправить. Старый барон тогда сильно заболел. Ты помнишь об этом, звереныш?

— Да, — сглатывая бегущие по его лицу слезы, ответил Морок. — Я это помню. Ты отравил барона, когда он прибыл в столицу, чтобы обратиться к лучшим лекарям Гренодоса, и свалил все на меня.

— Да, — подтвердил Ворон. — Это я его отравил и вынудил тебя бежать от гнева твоего недалекого братца. Но и тогда тебе удалось скрыться от меня. Ты всю свою жизнь только и делаешь, что нарушаешь мои планы. Кстати, девчонка, — вспомнил колдун и обо мне, — ты ведь уже спала с ним? Не боишься обзавестись милыми щеночками?

— Мерзавец! — выдохнула я и попыталась поджарить Ворона, однако тот, издевательски смеясь, небрежно отвел мое заклинание в сторону.

— Ну, ну, девчонка, уж не считаешь ли ты, что способна одолеть меня? — насмехаясь надо мной, спросил колдун. — Ты-то? Со своей раненной рукой, истекающая кровью?

Я упрямо стиснула зубы и повторила атаку. Однако и в этот раз Ворон играючи отбил мое заклинание.

— А ты совсем не изменилась, девчонка, — кривя прекрасные губы в презрительной насмешке, негромко сказал мне колдун. — Только в этот раз никто не придет тебя спасать, потому что все, кто может это сделать, уже здесь и находятся в моей власти. Тебе не на кого надеяться, девчонка. А сама ты ни на что не годна.

С этими словами Ворон метнул в меня ответное заклятье. Черная молния сорвалась с его пальцев и устремилась прямиком мне в грудь.

— Кериона! — вскрикнул Морок и бросился наперерез заклинанию, но тут же отлетел в сторону, отброшенный небрежным движением руки Ворона.

Раненную руку привычно пронзило болью, но мне было не до этого. С губ сами собой срывались заученные намертво слова. Черная молния долетела до моего тела и без следа растворилась в окутавшем его лиловом сиянии.

— Что? — изумился Ворон. — Как это возможно?

И он снова атаковал меня, осыпав градом всевозможных черных заклятий. Однако все они бесследно исчезали в окружавшем меня щите. И, странное дело, я совершенно не чувствовала, чтобы на поддержание последнего уходило много сил. Хотя атаки Ворона не прекращались ни на секунду, не давая мне ни малейшей возможности устроить передышку. Я даже поймала себя на мысли, что не мешало бы устроить встречную атаку, и даже умудрилась послать в колдуна парочку молний, не разрушив при этом закрывающий меня щит. Что происходит?

— Ну конечно! — злобно проскрежетал Ворон, невольно отвечая на мой немой вопрос. — Это все кровь! Кровь усиливает твою магию!

Я невольно покосилась на бегущую по руке струйку крови, припомнила, как совсем недавно Ворон распинался передо мной, бахвалясь, как сумел найти меня по капле моей крови и как она способна усиливать заклинания, и поняла: вот он, мой шанс одолеть настырного врага. И, отбросив в сторону все сомнения, перешла к активной атаке, применив к колдуну все самые мощные заклинания, которые я только знала.

Полянку заволокло густым черным дымом, а когда он развеялся, я увидела Ворона, зажимающего пораненную руку, и всего полностью покрытого мелкими порезами. Интересно еще знать, что так эффектно сработало, промелькнула у меня шальная мысль, но привести ее в действие я не успела.

— Сожри тебя демоны, девчонка, — прошипел в мою сторону Ворон. — Тебе меня не одолеть! Но, пока тебя поддерживает магия крови, и я не могу одолеть тебя! Чтож, мы еще обязательно встретимся. И в следующий раз я позабочусь о том, чтобы у тебя не было шансов.

С этими словами Ворон нелепо подпрыгнул, и в небо взвилась огромная черная птица. На землю упали лохмотья, оставшиеся от его плаща. Припадая на одно крыло, птица медленно, но уверенно потянулась к начинающему светлеть горизонту.

Ну, по крайней мере, я отыгралась за простреленное плечо, подумала я, наблюдая, как гигантский ворон при каждом взмахе крыла заваливается на правый бок. Мелочь, а приятно!

Глава 14. Секреты Морока

Оставшиеся без поддержки солдаты заметно струхнули, но тут активизировался пришедший в себя после рассказа Ворона барон.

— Убить их! — с нечеловеческой ненавистью закричал он и первым бросился с мечом на Морока. Тот еле успел вытащить из ножен свое оружие и отбить ужасающий по силе удар.

Арбалетчики навели было на нас свое оружие, но я, окрыленная победой над колдуном, коротко прошептала себе под нос несколько слов, взмахнула рукой, разбрызгивая вокруг капельки крови, и все арбалеты с громким треском переломились пополам.

Перед глазами замелькали знакомые мушки. Интересно мне знать, сколько крови я уже потеряла? Сдается мне, что слишком много. Надо завязывать со всеми этими сражениями, беготней и геройствованием. Так недолго и в самом деле раньше времени отправиться в мир теней. А мне пока и тут хорошо.

Лишившись стрелкового оружия, стражники дружно схватились за мечи. Ну вот, и что прикажете делать? Морок вовсю сражается со своим очаровательным братишкой, выделенный мне кинжал находится у него за поясом... э-э-э, мой скипетр, кажется, тоже. Надо же, я думала, что мы давно где-нибудь обронили золотую палку, ан нет, вон она, болтается на боку ловкача Морока. И чем я должна сражаться? Опять жечь всех без разбора? Или уморить их бесконечным бегом по полянке?

Нет, пожалуй, скорее они меня уморят, решила я. Азарт сражения с Вороном поутих, и на меня все больше накатывала слабость.

И тут в дело вступил Сай, про которого я, честно говоря, уже совсем забыла. Издав страшный рев и не обращая ни малейшего внимания на численный перевес противника, ночной демон бросился в атаку.

Вот тут-то я и увидела, почему люди так боятся ночных демонов. Это не зверь метался по поляне, круша головы, распарывая одним ударом лапы животы и отрывая конечности. Это была настоящая машина смерти. Мечи с лязгом отскакивали от его густой шерсти, а то и с громким хрустом ломались пополам, а Сай сеял вокруг себя смерть и разрушение, снося одним ударом и противника и ближайшую к нему растительность. Испугавшись, как бы демон под горячую лапу не прибил и меня, я прижалась к стволу большого старого дуба и попыталась стать с ним одним целым. Увы, все, чего мне удалось добиться, так это размазаться по поверхности дерева. Очевидно, испуганный представитель растительного мира так же, как и я, вовсе не желал стать жертвой сорвавшегося с цепи демона и старательно отпихивал меня в сторонку.

Вскоре со стражниками было покончено. Сай задрал тяжелую лобастую голову вверх и издал победный рев, от которого у меня заложило уши, а перепуганное сердечко упало куда-то далеко вниз. Уведомив таким образом всех интересующихся о своей победе, демон преспокойно уселся на землю и принялся вылизывать окровавленные лапы.

По полянке растекался густой омерзительный запах крови и порванных кишок. Как ни жаль мне было это делать, но со съеденным накануне и уже полупереваренным зайцем мне все-таки пришлось расстаться.

Утерев рот рукавом, я обратила свое внимание на то, что Морок с бароном все еще сражаются. Морок медленно, но уверенно теснил барона к густым зарослям страшно колючего кустарника, попав в которые, любой бы забыл о сражении, беспокоясь только о сохранности различных частей собственного тела. Однако Морокан не собирался так легко сдаваться.

Лихо орудуя тяжелым мечом, он вынудил Морока на мгновение открыться и полоснул того по держащей оружие руке. Из раны незамедлительно потекла густая красная кровь. Морок отступил на шаг, зажав полученную рану ладонью.

— Я вовсе не хочу убивать тебя, брат, — негромко попросил он, но ослепленный ненавистью барон только смачно сплюнул в его сторону.

— Я тебе не брат, ублюдок.

Морок тяжело вздохнул и снова поднял меч. Наверное, только я и заметила в этом поединке, как бережно Морок наносил удары, стараясь не ранить собственного единокровного брата, несмотря на то, что тот давно отрекся от него, вынудив вести полунищенское существование.

Пусть Морок и не человек, но в нем гораздо больше человеческого, чем в том же бароне. Про Ворона и говорить нечего. А значит, надо ему помочь.

Уловивший мои мысли Сай одобрительно рыкнул, на мгновение оторвавшись от приведения в порядок собственной лохматой шкуры. И даже предложил свою помощь. Но я и сама не могла сообразить, что же лучше сделать.

Может, усыпить барона? Но когда он проснется, его ярость только возрастет от того, что Морок одолел его не в честном бою, а с помощью колдовства. Парализовать и заставить выслушать Морока? Нет гарантии, что красноречие вора не пропадет зря. И вообще, стукнуть бы его чем-нибудь тяжеленьким по голове для просветления оной.

Слишком много ненависти скопилось в его сердце. Да и Ворон наверняка частенько подливал масла в огонь, рассказывая барону какие-нибудь подробности про вероломство и подлость Морока. Если бы колдун не был так уверен сегодня, что с этой поляны никто не уйдет живым, он бы не пустился в откровенности. А в том, что барон в качестве пешки ему уже не нужен, я поняла еще во время своего пребывания в замке его светлости в почетном качестве пленницы.

Пока я предавалась невеселым размышлениям о подлости человеческой сущности, Морок ловким приемом выбил из рук барона его меч. От силы и неожиданности удара Морокан не устоял на ногах и свалился на землю. Морок приставил острие меча к беззащитному горлу барона.

— Убей меня! — исходя ненавистью, прохрипел Морокан. — Убей меня, и покончим с этим!

— Я не собираюсь убивать тебя, брат, — покачал головой вор. — Но все же тебе придется выслушать меня.

Морокан хотел сказать что-то обидное и язвительное, но прикасающийся к его горлу холодный кончик меча заставил мужчину благоразумно промолчать.

— Я не враг тебе, Эдрик, — между тем говорил Морок. Я сообразила, что Эдрик — это имя барона. Ведь должно же у него быть какое-то имя? — Ты слышал все, что сказал колдун, так же как и я. Ты слышал, что это Ворон обрек нашу мать на гибель и отравил твоего отца. Я не сомневаюсь также в том, что это Ворон устроил так, чтобы старый барон заподозрил свою жену в несуществующей измене. Ведь это Ворон все эти годы раздувал в твоей душе огонек ненависти ко мне. Вспомни, Эдрик, как мы играли во дворе замка. Вспомни, как мы таскали с кухни пирожки с вишней, а старая Ретея делала вид, что страшно сердится на нас за это. Вспомни, как мы устраивали веселые проделки в темных коридорах замка. Неужели ты забыл это все, Эдрик? Неужели для тебя слова чужака важнее, чем заветы собственного отца? Ведь его светлость всегда говорил тебе, что мы всегда должны быть одним целым, иначе каждый из нас станет добычей злобных умов.

Я не удержалась и внесла посильную лепту в их разговор. Разумеется, с помощью магии. Единственное, что пришло мне в голову, это заклинание очарования. Это заклинание на время давало своему носителю способность притягивать к себе сердца и заставлять людей прислушиваться к себе. Если это не поможет убедить барона, то я сдаюсь. Значит, мы слишком поздно пришли к нему на помощь.

Эдрик молчал, сидя на земле и потупив глаза. Морок, выдохшись в своем красноречии, молча вложил меч в ножны и протянул брату руку. Барон поднял на вора заблестевшие глаза.