В то время как до создания полноценных авианосных сил, возможно, еще далеко, благодаря десятилетнему опыту авианосных операций ВМС НОАК, по-видимому, освоил ограниченную степень возможностей по проектированию мощности. Следующей ближайшей эволюцией может стать развертывание нынешних сил на более дальние расстояния, возможно, в Индийском океане в качестве логического следующего шага.
ОБОРОННАЯ ЭКОНОМИКА
В 2023 году экономика Китая выросла более чем на 5%. Результаты оказались лучше ожиданий, соответствовали целевым показателям правительства по росту и свидетельствовали о сильном восстановлении после пандемии. Тем не менее, в долгосрочной перспективе экономическому росту Китая по-прежнему будут препятствовать структурные дисбалансы в экономике, такие как чрезмерная зависимость от инвестиций, подпитываемых долгом, и низкий потребительский спрос.
В последние годы китайские власти стремились устранить эти дисбалансы, пресекая спекуляцию недвижимостью и вновь уделяя особое внимание внутренним рынкам в рамках новой экономической модели "двойного обращения". Несмотря на долгосрочные опасения, финансовый баланс Китая остается здоровым и способен поддержать цель Пекина по достижению военной модернизации к 2035 году и вооруженных сил "мирового класса" не позднее 2049 года.
Амбиции Китая по модернизации своих вооруженных сил подкрепляются давними усилиями по стимулированию промышленных инноваций. Стремление Пекина к военно-гражданскому слиянию (MCF) является наиболее ярким примером, поскольку власти стремятся улучшить координацию и устранить институциональные барьеры между оборонным и гражданским исследовательскими секторами страны. MCF руководствуется видением президента Китая Си Цзиньпина о 'интегрированных национальных стратегических системах и возможностях'. Это, по-видимому, направлено на обеспечение правительственного надзора и направления исследовательских усилий — гражданских и военных — в секторах, определенных правительством как "стратегические".
Предстоящие задачи
Несмотря на то, что Китай в значительной степени оправился от замедления, связанного с пандемией, темпы долгосрочного роста Китая остаются неопределенными. Сочетание производства, ориентированного в основном на экспорт, поддерживаемого крупными инвестициями в национальную инфраструктуру, чему способствовали высокие показатели сбережений домашних хозяйств, способствовало значительному экономическому росту Китая и повышению уровня жизни в стране. Однако это также привело к структурным дисбалансам. Осознание этих дисбалансов растет с начала 2000-х годов, и в 2003 году центральный банк Китая предупредил о четырех основных дисбалансах, а именно "между инвестициями и потреблением; развитие городов и сельских районов; региональное развитие; и развитие различных отраслей промышленности".
В постпандемическую эпоху экспорт Китая стабилизировался, поскольку спрос со стороны ключевых торговых партнеров снизился из-за глобального экономического спада и роста стоимости жизни во всем мире. Ранее местные органы власти, возможно, пытались компенсировать это за счет дополнительных расходов, например, на инфраструктурные проекты. Однако многие местные органы власти в настоящее время имеют значительный уровень задолженности и ограниченные возможности для крупномасштабных инвестиций. Таким образом, ожидается, что именно потребление домашних хозяйств станет движущей силой будущего экономического роста. Но в процентном отношении к ВВП потребление домашних хозяйств в Китае остается одним из самых низких в мире. Правительство в 14-м пятилетнем плане (2021-25 финансовый год) сформулировало меры, направленные на внутреннее потребление в рамках парадигмы 'двойного обращения'. Это предполагает, что внутренний и международный рынки усиливают друг друга, при этом внутренний рынок является основой экономического роста. Это должно сбалансировать экономику в долгосрочной перспективе. Начиная с середины 2023 года Пекин также объявил о мерах по увеличению расходов домохозяйств и повышению спроса на жилье, которые включают в себя налоговые льготы, облегчение заимствований для покупателей жилья и снижение ставок по кредитам. Хотя успех этих инициатив будет зависеть от доверия потребителей и реализации местными органами власти, показатели доходов от туризма, кассовых сборов и доходов от общественного питания — все это свидетельствует об улучшении потребления, связанного с контактом, по мере того, как страна оправляется от COVID-19.
Однако китайская экономика сталкивается с дополнительными рисками. Например, недвижимость традиционно рассматривалась многими домохозяйствами как надежная инвестиция, так что на сектор недвижимости Китая в настоящее время приходится более 70% всех инвестиций домохозяйств. Однако сектор продолжает сталкиваться с проблемами, связанными с чрезмерными инвестициями. В 2020 году власти Китая ужесточили контроль над сектором недвижимости страны. Однако принятые меры не смогли в полной мере решить проблему, и в декабре 2021 года Evergrande Group, крупнейший застройщик недвижимости в Китае, объявила дефолт по долгу в размере 300 миллиардов долларов США. До трети китайских застройщиков, испытывающих чрезмерную нагрузку, могут столкнуться с проблемами ликвидности. В октябре 2023 года девелоперская компания Country Garden также объявила дефолт по своим долгам, в то время как в том же месяце китайские чиновники призвали к спокойствию после того, как опасения по поводу рынка недвижимости вызвали давление на местные банки. Хотя риски более широкого распространения финансового кризиса невелики, особенно с учетом того, что центральное правительство сохраняет жесткий контроль над кредитными инструментами, сохраняющиеся проблемы в секторе только усугубляют проблемы доверия потребителей. Пекин решает экономические проблемы с помощью целенаправленных правительственных стимулов, а не широкого пакета стимулирующих мер.
Расходы на оборону
Улучшение экономических перспектив Китая помогло поддержать устойчивые расходы на оборону и усилия по модернизации в 2023 году. В марте 2023 года Пекин объявил об оборонном бюджете на 2023 год в размере 1,58 трлн. юаней (223 млрд. долларов США) для поддержки своей программы модернизации и стремления создать вооруженные силы "мирового класса" к середине столетия. Это представляет собой номинальный рост на 7,2% по сравнению с предыдущим годом и ознаменовало 29-й год подряд увеличения расходов Китая на оборону.
Несмотря на растущие верхние строчки, с точки зрения Пекина, военные расходы остаются сдержанными, а их оборонные бюджеты стабильно ниже 2% ВВП. Официальные оборонные бюджеты сократились в процентах от ВВП в среднем до 1,23% в период с 2019 по 2023 год с 1,28% в период с 2014 по 2018 год. Небольшое увеличение нагрузки на национальную оборону в 2023 году до 1,24% ВВП в основном связано с относительным замедлением экономического роста.
Отражая цель военной модернизации к 2035 году, оборудование составляет наибольшую долю расходов оборонного бюджета, и это происходит, по крайней мере, с 2016 года. Это, вероятно, продолжится, поскольку Си Цзиньпин призвал к приобретению новой техники и ускорению создания новых боевых возможностей в августе 2023 года в преддверии 96-й годовщины основания Народно-освободительной армии Китая (НОАК). Расходы на обучение и техническое обслуживание также увеличиваются, в то время как прямые расходы на персонал в настоящее время составляют наименьшую долю расходов на оборону. Это отражает усилия Китая по рационализации численности персонала с 2015 года и значительному увеличению своего воздушного и военно-морского флотов с акцентом на закупку истребителей, воздушных танкеров и новых морских комбатантов для формирования авианосных боевых групп. Увеличение расходов на обучение также согласуется с акцентом НОАК на подготовку к боевым действиям и проявляется в возросшем темпе военных учений. Они включают в себя не только учения по совершенствованию совместных операций различных служб, но и те, которые усиливают претензии Китая в спорных регионах, таких как Южно— и Восточно-Китайское моря, вокруг Тайваня и граница с Гималаями.
Модернизация национальной инфраструктуры Китая, которая не является частью оборонного бюджета, также имеет последствия для вооруженных сил. 14-й Финансовый план включает планы развития инфраструктуры, которые повысят способность НОАК мобилизовывать и проецировать мощь. Например, ведутся работы по продлению железной дороги Чэнду-Лхаса от Яаня до Линьчжи (Ньингчи) недалеко от спорной восточной границы с Индией. Строительство железнодорожной линии Шигатсе-Гьиронг, о котором было объявлено в начале 2023 года, обеспечит сообщение вблизи границы с Непалом. FYP также предусматривает завершение строительства Национальной автомагистрали 291 Китая, которая пересекает его западную и южную границы, включая регион Аксай-Чин, оспариваемый Индией.
Оборонная промышленность: от имитации к инновациям
Поскольку оборонная промышленность Китая становится все более способной к местному производству, модернизации и техническому обслуживанию, страна стремится неуклонно снижать свою зависимость от иностранных технологий. Это включает в себя внутреннее производство оборонных материалов, таких как передовые авиационные двигатели и радары, которые традиционно поставляются из России. Китайская промышленность также добивается успехов в освоении передовых технологий двойного назначения, таких как искусственный интеллект (ИИ) и производство полупроводников.
Успехи Китая основаны на многочисленных усилиях по задействованию научно-технического сектора страны для улучшения оборонно-промышленного потенциала и стимулирования инноваций, которые долгое время основывались на копировании других. Видение Си Цзиньпином "интегрированных национальных стратегических систем и возможностей" представляет собой эволюцию структуры MCF. Этот термин был впервые использован в 2017 году, хотя и без подробностей. Он вновь появился на 14-м Всекитайском народном конгрессе в марте 2023 года в контексте содействия инновационному сотрудничеству между гражданской и военной сферами вокруг оригинальных инноваций и национальной самостоятельности в области передовых технологий. Интерес Китая к новым технологиям широк: в 14-м FYP перечислены семь областей "передовой науки и техники" для специального развития, которые варьируются от глубоководных и полярных исследований до искусственного интеллекта следующего поколения и квантовой информации.
Для достижения этой цели Китай стремится обеспечить еще больший государственный надзор за развитием событий в "стратегических" секторах, как указано в призыве Центрального комитета партии к 2023 году "консолидировать и совершенствовать интегрированную национальную стратегическую систему и возможности". Это также связано с намеченной на март 2023 года реорганизацией государственных учреждений, осуществляющих надзор за наукой и технологиями (S&T). Здесь Пекин учредил Центральную комиссию по науке и технологиям (CSTC) для координации строительства национальной инновационной системы и обсуждения основных стратегий, планов и политики научно-технического развития. К ним относятся определение основных научно-исследовательских проектов и координация размещения стратегических научно-технических сил, таких как национальные лаборатории. КНТК также отвечает за координацию интеграции военной и гражданской науки и технологий и выступает в качестве органа, принимающего решения и координирующего деятельность Центрального комитета партии. Таким образом, центральное правительство еще больше усилило свое влияние на направление научно-технических инноваций в Китае. Это основывается на предыдущих стратегиях, таких как программа "Сделано в Китае-2025", которая была запущена в 2015 году с целью повышения конкурентоспособности Китая в высокотехнологичных отраслях, и План развития искусственного интеллекта нового поколения на 2017 год.
На практике участие государства в развитии сотрудничества, вероятно, приведет к более широкому использованию исследовательских центров для совместного размещения объектов. Власти также, вероятно, активизируют усилия по объединению научных исследований и промышленности, чтобы преодолеть разрыв между открытием знаний и разработкой продукта. Известная как "долина смерти" в инновационном цикле, преодоление разрыва между оригинальными исследованиями и внедрением их предприятиями остается проблематичной во всех инновационных экосистемах. Это совпадает с планом Китая по превращению 98 ведущих университетов страны в учреждения мирового класса к 2050 году и ускорению основных исследований в важных университетах. К ним относятся государственные университеты, исторически связанные с оборонной промышленностью. Известные как 'семь сынов национальной обороны', эти университеты выпускают три четверти всех новобранцев на государственные оборонные предприятия Китая. Если эти усилия по сокращению сроков между научными открытиями и разработкой продукта увенчаются успехом, ускорение внедрения новых инноваций может напрямую сказаться на военном применении целого ряда технологий.
Заинтересованность Китая в обеспечении того, чтобы технологические достижения помогали вооруженным силам, хорошо иллюстрируется событиями в области искусственного интеллекта, которые вызвали обеспокоенность в Вашингтоне и его усилиях замедлить прогресс Пекина. В августе Белый дом подписал исполнительный указ, ограничивающий частные и венчурные инвестиции США в китайские технологические компании. ИИ вызывает особую озабоченность у Соединенных Штатов, которые утверждают, что инвестиции Китая в высокие технологии проистекают из веры в то, что ИИ "приведет к следующей революции в военном деле и что первая страна, применившая ИИ для ведения войны следующего поколения, достигнет военного господства'. Китай предоставил многолетнее финансирование для поддержки 25-30 проектов по методам, связанным с искусственным интеллектом следующего поколения. Кроме того, поддерживаемые государством фонды нацелены на привлечение капитала для разработки ключевых технологий, о чем свидетельствуют планы Инвестиционного фонда индустрии интегральных схем Китая. Его цель — привлечь около 40 млрд. долларов США для полупроводникового сектора, сосредоточив внимание на оборудовании для производства чипов.
Тем не менее, Китай придерживается жесткой линии, стремясь сбалансировать растущее вмешательство государства и стремление Коммунистической партии Китая к контролю с рыночными силами, о чем свидетельствуют репрессии в его технологическом секторе. Это началось в ноябре 2020 года, после того как сектор вырос в размерах, но также и во влиянии. Считалось, что высокодоходные игроки стали слишком влиятельными политически. Хотя есть признаки того, что эти репрессии заканчиваются, государство может стремиться получить больший контроль над сектором через "руководящие фонды", которые поощряют частно-государственные инвестиции в отрасли или технологии в своих "стратегических" отраслях. Руководящие фонды — это инвестиционные механизмы, которые используют государственно-частное партнерство для достижения целей национальной промышленной политики. В целом, они являются хорошими индикаторами приоритетов правительства в определенных секторах, поскольку в них меньше внимания уделяется обеспечению отдачи и больше развитию технологий и возможностей в определенных секторах. Эти управляемые правительством фонды добивались неоднозначного успеха, часто инвестируя лишь часть привлеченного капитала — отчасти из-за их быстрого распространения, а отчасти из-за трудностей с определением направлений, достойных инвестиций. В дополнение к руководящим фондам приоритетные секторы могут также получать капитал от коммерческих организаций, которые имитируют направление государственных инвестиций — либо для того, чтобы снискать расположение государственных органов, либо в надежде получить более высокую отдачу. Таким образом, наблюдается рост инвестиционных фондов для разработки и производства новых технологий военного назначения.
