Видать, эти слова чем-то глубоко задели Даниэля, поскольку парень резко подскочил, оборачиваясь, и Владислав невольно отступил на шаг — столько откровенной злости было в глазах навигатора. Даже заметно побагровевшее лицо исказила злоба.
— Я вам не подчиняюсь!!! Вы мне не хозяин!!! И если я вам такой не нужен, то я сойду на следующей же станции, а вы летите, куда хотите, без меня!!!
И ведь уйдёт, понял Владислав. А если уйдёт Даниэль, то наверняка уйдёт и Гектор. Фрахт окажется под угрозой срыва, и кто знает — получится ли в предельно короткие сроки найти достойную замену?!
Корзун не без труда подавил в себе растущее негодование и злость на этого инфантильного идиота. У парня явные проблемы, говорить о них он отказывается наотрез, на вполне обоснованное требование откровенно дерзит и вот-вот сорвёт рейс! Искать замену времени просто нет, ругаться с Гектором, да ещё и у всех на виду, неохота, Васька тоже голову без гребня так расчешет, что память останется надолго... Вот они, гражданские! Никакого понятия об ответственности и дисциплине!
— Так, парень, ты вообще соображаешь, что сейчас делаешь?
— Соображаю!!! И не хуже вас!!!
Проще не стало — навигатор показал зубы. Он был полон решимости отстаивать свои права так, как сам их понимает. Владислав мог его понять — сам не раз бывал в похожей ситуации, только это было давно — ещё в школьные времена. Но ведь Даниэль уже далеко не ребёнок! Двадцать четыре, мать его, года!!! Как можно в таком возрасте вести себя, как бестолковый сопляк?!!
Рука Даниэля сжалась в кулак, прихватывая край пледа, и Владислав понял, что шутки кончились. Куда делся их робкий безобидный рыжик??? Перед отставным майором сейчас сидел взбешённый парень, готовый атаковать в любой момент, наплевав на последствия. А последствия будут — хозяева станции, если узнают, обязаны будут задержать корабль и вызвать ближайший полицейский патруль. Парня загребут, рейс будет сорван, потом придётся разбираться с заказчиком... Ещё и минус к репутации — взял на борт парня, с которым не смог справиться!
Даниэль опустил веки на пару секунд, и в какой-то миг Владиславу показалось, что его глаза блеснули красным — будто блик лёг на скулы. От этого холодок пробежал по спине от нехорошего предчувствия.
— Слушай, парень, лучше не нарывайся. Ты хоть понимаешь, что будет, если ты сейчас не угомонишься? На следующей же станции мне придётся сдать тебя в полицию, и дальше я тебе не завидую!
Владислав хотел сказать "списать" или "уволить", но вырвалось то, что он сказал. И похоже, что именно сказанные слова были правильными — Даниэль оцепенел и начал бледнеть. Через несколько секунд он перестал яриться и обречённо поник. Как только его ярость схлынула, Владислав увидел уже знакомого рыжика, зашуганного и неуверенного. Похоже, что опасность миновала, и капитан рискнул подойти вплотную. Он ожидал увидеть в глазах Даниэля слёзы, а увидел обречённость и безмерную усталость.
— Что случилось? — уже мягче заговорил с ним капитан, садясь рядом. — Почему ты так резко убежал? Мы начали работать, всё хорошо складывается, ты показал себя хорошим навигатором, и сейчас внештатные ситуации особенно недопустимы. Ты же умный парень и должен это понимать!
Даниэль опустил глаза в пол. На его лице всё отчётливее проступала обида.
— Почему они смеялись надо мной? Что я такого сделал? Я же просто спросил!
По лицу Даниэля было ясно, что Васькины догадки близки к правде — Даниэль не врал, не притворялся. Он совершенно искренне не понимал причины такой реакции на его вопрос. По-детски. Но как можно не знать вещи, известные каждому с детства, да ещё включённые в школьную программу?!
— Наверно, они решили, что ты придуриваешься.
— Но я не придуриваюсь! — Голос навигатора задрожал от подступающих слёз. — Я спросил! Просто спросил! Ведь это логично — если человек чего-то не знает, то он или ищет информацию самостоятельно или спрашивает у других! Доступа в инфранет у меня на тот момент не было, и я спросил! Почему все смеялись?
Непрошибаемая логика, с которой сложно было не согласиться, однако вся эта ситуация и сейчас отдавала каким-то фарсом. Да и сама мысль, что вполне себе ответственный и исполнительный парень готов был из-за банальной обиды и чисто эгоистических мотивов сорвать их первый рейс, казалась дикой. Тут пахло откровенным ребячеством.
Злость капитана моментально сошла на нет. Он вспомнил, как однажды вместе с братом и Валентином едва не совершил точно такую же ошибку. Васька Друзь тогда только-только влился в их компанию, и на него наехала парочка мажоров, непонятно каким макаром попавшая в обычную общеобразовательную школу. Учителя проигнорировали жалобы учеников, и мальчишки решили действовать самостоятельно. Они решили забраться к хулиганам домой и украсть у них что-нибудь ценное, благо те постоянно хвастались дорогими гаджетами или шмотками. На своё счастье заговорщики рассказали об этом пострадавшему другу, и Васька сумел их отговорить от этой авантюры. Он объяснил, что в случае, если они попадутся — а вероятность этого была достаточно высока! — отвечать за всё будут их родители, а самих мальчишек отправят в исправительный интернат. Надолго. Эта перспектива настолько напугала друзей, что они, подумав, отказались от затеи. Позже Владик и Валька всё-таки наваляли этим мажорам, отделались штрафными часами после уроков, но это Васька одобрил. Из-за собственных понятий о справедливости Даниэль едва не повторил эту ошибку и едва не подвёл собственного друга и напарника, для которого этот рейс тоже исключительно важен. Понять Даниэля можно, но как он мог не сообразить на счёт возможных последствий?!
Владислав вздохнул и отечески приобнял поникшего парня за плечи.
— Знаю, не слишком-то приятно чувствовать себя дураком, но это дерьмо рано или поздно случается.
— И что мне делать? — жалобно спросил Даниэль.
— Не бери в голову — дураков на самом деле везде хватает, но не все в собственной дурости сознаются. Злиться или обижаться на всех — никаких нервов не хватит, а нам с тобой работать надо. — Обобщающий словесный оборот заставил навигатора снова взглянуть на капитана — уже с надеждой. — Но если ты всё-таки захочешь уйти от нас — я удерживать не буду. Это твоё право. Но если ты сейчас уйдёшь, то наш рейс, скорее всего, придётся отменить.
— Почему? — удивился Даниэль. — Разве вы не сможете найти мне замену?
— Быстро — вряд ли. И, скорее всего, придётся искать и замену Гектору. — Даниэль вздрогнул. — Именно, он с тобой уйдёт. А сроки экспедиции определены достаточно чётко. Тем более, что мы уже вылетели, то есть начали выполнять заказ. Если мы сорвём рейс, то придётся выплачивать неустойку, а таких денег у нас нет.
— И... много надо будет денег? — напрягся навигатор.
— Много. Может, даже придётся "Странника" продать, вот только быстро это сделать не получится, да и не стоит наш старик столько, сколько стоил, например, лет десять назад. Пока будем искать покупателя, набегут проценты, а они только увеличат долг.
— Но вы не можете продать "Странника"! Это же память о вашем брате!
— Иногда приходится принимать нелёгкие решения, — качнул головой Владислав. — Чем-то жертвовать. Хозяйкой "Странника" официально является Марго, и ей непросто будет смириться с этой потерей, но мы с ней одна семья и будем нести эту ответственность вместе. Мне бы не хотелось вешать на неё этот груз, и потому я прошу тебя не уходить прямо сейчас. Выполним этот заказ, вернёмся, а там делай, что хочешь. По крайней мере, у нас будет время найти замену тебе и Геку.
— То есть... я едва вас всех не подвёл? — совсем перепугался Даниэль.
— Я не собираюсь тебя за это наказывать, — утешил его капитан. — Вижу, что тут наказывать, по сути, не за что. Но вот тебе совет на будущее — почаще включай мозги. На одних эмоциях далеко не уедешь, поверь моему опыту. Ты подумай до следующей станции, а там скажешь мне, что решил. Договорились?
— Хо-хорошо, — опустил голову Даниэль, и Владислав его окончательно простил. Мальчишка!
— Ладно, я пойду — тут Гек жаждал с тобой поговорить, так что уступаю ему место. Ты слышал, как он к тебе ломился? — Даниэль удручённо кивнул. — Вот и поговорите. И последняя просьба.
— Какая?
— Не вынуждай меня больше просить Данилу взламывать замок на твоей двери. Может, это и было необходимо, но я очень не люблю это делать. Не совсем честно получается.
— Хорошо, сэр.
— И начинай настраиваться на старт. Думаю, здесь нам больше делать нечего.
Даниэль слабо улыбнулся в ответ, и Владислав перед тем, как выйти из каюты, протянул руку и погладил его по голове. Ответом на эту ласку стали до боли знакомый взгляд и более широкая улыбка.
Что я едва не наделал??? Я едва всё не испортил!!! И именно тогда, когда у меня всё хорошо!!! Дурак!!! И это после того, как все эти люди сделали для меня столько хорошего!!!
Как хорошо, что мне так вовремя это объяснили! Причём объяснил Владислав Константинович. Он разозлился, но даже не ударил тебя, тупая ты машина! Он просто объяснил. Если не хочешь всё испортить, то придави свою гордость — да, придави! — и просто работай. У тебя наконец-то всё начало получаться, ты смог провести "Странника" к двум станциям, и твои расчёты были правильными. Чтобы всё оставалось хорошо, надо сдерживаться. Это просто ошибка. Не самая критическая ошибка. Критическую ошибку едва не допустил ты сам, когда едва не напал на капитана! Хорошо, что ты этого не сделал.
Чтобы это было в последний раз, понял?! И чтоб на следующей станции извинился перед Владиславом Константиновичем! Он хороший человек, пусть и бывший военный. Он умный, добрый и справедливый. Он даже не стал тебя наказывать. Он смог понять тебя. Неужели ты хочешь, чтобы после этого у него начались неприятности? Или у Гека и доктора? А Маргарита Николаевна чем перед тобой провинилась? Если ей придётся продать "Странник", то пропадёт очень важная память из её жизни. "Странник" не должен быть продан!
Я остаюсь.
В столовой Владислав застал любопытное зрелище. Пассажиры, исключая Ларису, сидели и стояли вокруг стола с на редкость озадаченными лицами. Проблемная девица, наоборот, выглядела заинтригованной, что капитану тут же не понравилось. Гектор был мрачен, Данила тоже. Увидев капитана, все тут же повернулись к нему.
— Ну??? — первым выпалил пилот.
— Иди, только сильно не развози на тему "что случилось" — я это уже сделал. Вроде успокоился.
Гектор тут же сорвался с места, а Владислав обратился к студентам:
— Готовьтесь к старту — мы скоро отбываем.
— Да, Владислав Константинович, — кивнул Максим.
— Вась, ты что им сказал? — тихо спросил Владислав у друга, как только все разошлись.
— Часть моей теории, и, думаю, этого хватило. Максим, кстати, вспомнил о подобном случае, о котором слышал во время вступительных экзаменов, и остальные поверили. Вот только Лариса...
— Я заметил. А про свою теорию заговоров ты упомянул?
— Нет, конечно — у меня недостаточно доказательств для этого. Как там Даня?
— Сейчас нормально. А вот за твои утверждения, что он абсолютно безобиден, я тебе накостылять готов!
— Почему это? — удивился медик.
— Данька был буквально на волосок от того, чтобы напасть на меня.
— Да ты что?! — не поверил Василий.
— Натурально! Я буквально чудом нашёл нужные слова, чтобы его унять! Одно неосторожное слово — и один из нас стал бы трупом!
— Не может быть! — убеждённо замотал головой Василий.
— Может, — безапелляционно заявил Владислав. — Так что наш навигатор парень вполне себе боевой и всегда готов к драке.
— Так, пошли — расскажешь подробнее. Всё равно ребятам ещё потолковать надо, до старта время есть.
Василий утащил друга в медотсек, и там Владислав изложил свой разговор с Даниэлем. На половине корабельный психолог его перебил и начал уточнять отдельные детали.
— Ну вот, я был прав! — сказал он, когда рассказ закончился. — Даня вполне безобиден и может быть опасным только тогда, когда его загоняют в угол. Когда Гек проходил у меня медосмотр, я его спросил, как они с Даней познакомились, и там была похожая ситуация — Гек загнал Даню в тупик, мальчик приготовился обороняться, но Гек убедил его, что не причинит вреда и не вызовет патруль. Значит, чтобы была такая опасность, Даню надо в угол загнать.
Корзун помрачнел. По сути, так всё и было. Мальчишка считал, что он прав, капитан заявил, что он не прав, столкнулись два мнения, чем-то капитан его серьёзно задел, подняв температуру кипения... Это просто чудо, что не рвануло!!!
— Да уж! Нет ничего опаснее загнанной в угол крысы.
— Даня не крыса. Он человек. И я его понимаю — при его нынешнем взгляде на жизнь подобная логика более чем обоснована.
— Но как он мог забыть то, что все знают?!
— Запросто — психические травмы или посттравмат и не такое способны сотворить. А если учесть, что на момент разговора с тобой Даня был глубоко обижен на всех, естественно, что он забыл думать головой. С тобой, когда мы в школе учились, такое частенько случалось.
— Я был пацаном.
— А Даня сейчас как ребёнок. Так что, когда будешь с ним общаться, держи это в голове. Не хватало ещё, чтобы к старым потрясениям добавилось новое — он только-только начал к нам привыкать.
— Неужели посттравмат так работает?!
— И не такое бывает. Мозг сам по себе предмет тёмный, и твой рассказ про Даню это подтвердил. Вы в какой-то момент разговаривали, в сущности, на разных языках, но когда было сказано нужное слово — скорее всего, про полицию — мальчик опомнился. Это оказалось тем самым понятием, которое настроило вас обоих на одну волну, пусть и разными способами, так что ты очень удачно оговорился. Я начинаю подозревать, что, если я прав, Даня пошёл учиться на навигатора, чтобы был повод постоянно перемещаться и успешнее теряться в пространстве, а когда поработал, то полюбил саму профессию. Грузовики и прочие корабли ведь постоянно меняют своё местонахождение, и не все объявляют о своём маршруте публично, а про частников и вовсе объяснять бессмысленно — их работа практически состоит из одних случайных перемещений в зависимости от заказов, а каждый навигатор выбирает станции гашения в зависимости от текущих потребностей и собственного вкуса. И просьб членов экипажа. Всё просчитать практически невозможно. Если Даня беглый, то для него это один из самых оптимальных способов спрятаться на ровном месте. И я уверен, что он все эти полгода не только в Глазго провёл, но и помотался по его окрестностям. В этом случае мобильность — главное оружие защиты любого человека, который не хочет быть найденным, так что Данина привычка шарахаться от чужих пройдёт нескоро. Просто смирись. Для него подобная защитная реакция — способ начать сначала хоть что-то, выправить свою жизнь, приобрести новый опыт, с высоты которого прежний уже не будет казаться таким травматичным. Новый опыт уравновесит старый, и мальчик сможет вернуться к нормальной жизни.
— Предлагаешь подыграть ему?
