Птенцы Бедвира

И чем ближе казарма, тем явственнее представали перед ним тени тех, кто был его хорошим знакомцем в те дни — все те, кого он никогда не вспомнил до сих пор. Почему...

— Что с тобой, Бедвир?! — вскрикнула Орния, державшаяся рядом. — Ты полыхаешь странными линиями!

Он мысленно зарычал, стараясь отделаться от последних видений, и сосредоточился на собирании мёртвой силы, которая минуты спустя будет нужна девушке. И отозвался одним лишь:

— Держись за моё плечо!

А что ещё он мог ответить, если сам не понимал, что с ним происходит?

Он бежал к казарме впереди маленького отряда, который волной мчался покатой равниной к строгим когда-то строениям. А по впечатлениям, это казарма накатывала навстречу Бедвиру громкими и очень знакомыми голосами, и в бешеной тьме, часто взрывавшейся огнём, мелькали полупрозрачные лица всех тех, кто долгие годы был когда-то рядом с ним.

А когда первые полыхающие строения приблизились ещё и смрадом горелого дерева, Бедвир словно очнулся. Он продолжал бежать, не отпуская от себя запыхавшуюся от усталости и суматошного бега Орнию, но происходящее вокруг него вдруг словно придвинулось к нему, внезапно отчётливое. И тогда он осознал, что, обычно с трудом собираемая им отовсюду, тёмная сила необыкновенно легко откликается на его невидимый никому, кроме его птенцов, призыв. Сначала удивлённый, а затем заторопившийся чуть ли не сгребать эти силы по всем артефактам-накопителям, Бедвир внезапно почувствовал, что он... будто просыпается от странного сна, в котором спал с того мгновения, когда открыл глаза и увидел склонившегося перед ним некромага-пирата и его торжествующую ухмылку.

Множество раз он, с грязными длинными волосами, заросший бородой и щетиной (всё это — результат магической иллюзии), в лохмотьях, проходил по отдалённым улицам, перед казармами. И ничего, и сердце не вздрагивало. Почему же сегодня... сейчас...

И понял. Это одно из тех прорицаний, которые присущи только ему, а не Этель. Если маленькая провидица не только сама видела отчётливо, но и могла увиденное показать магам, то его прорицания чаще возникали непроизвольно и порой прорывались образами, которые предупреждали. Сейчас же... О чём могут предупреждать волны, идущие от казарм? О встрече с давними товарищами?.. Но вот то, как они его воспримут в таком случае, — образы ответа не давали...

И вздрогнул, мгновенно ощутив, как вздрогнуло тонкое плечо Орнии под его пальцами.

— Где начинается граница защиты?! — закричал сбоку Дакей.

— Внешние стены и линии между ними! — откликнулся Бедвир.

А Дакей продолжал кричать, вместе со всеми обходя угол ближайшего строения:

— Вход в казарму!..

— Я знаю, где он!

Отвечая, он, естественно, взглянул в сторону Дакея, чтобы тот услышал ответ. Мельком заметил, что капитан переглянулся с бежавшим рядом Креваном, но не обратил внимания на это переглядывание.

Ищущим взглядом шаря по улице вокруг казармы, Бедвир уверился: саранчи на ней нет. Все твари, сами заспешив и попав в ловушки защиты, так и оставались внутри дворов или помещений.

Когда воины и маги бежали к воротам, уже в открытых створах заметили неожиданное: на шаг дальше границы между казарменным двором и улицей стояли несколько человек. Сами не замечая подходящих к ним посторонних, эти несколько смотрели на безумствующий двор, а потом то в одиночку, то по двое кидались в это безумие, скрываясь в метавшихся языках пламени и раскромсанной тьме. А чуть позже за границы двора, на улицу, выбегали следующие несколько фигур, чтобы короткое время спустя снова броситься назад, в битву.

Даже Бедвир мысленно охнул: солдаты в казарме поняли, что за защита появилась вокруг привычного им пристанища!.. И теперь пользовались понятой особенностью странной защиты, время от времени устраивая себе передышку от яростного боя.

Хорошо ли, плохо ли, но защита помогала живым против тварей. И только раз Бедвир подумал: а хотели ли солдаты спасать своих раненых? Догадались ли они, почему раненых не пропускала защита?

Добежали к раскрытым воротам. Двор казармы больше походил на небольшую площадь. Сейчас она внешне была даже меньше обычного: и подступающая ночь, и уродливые в дёргающемся пламени фигуры сужали её.

Но остановились невольные спасатели не потому, что их заставила растеряться мешанина на казарменном дворе. Отнюдь нет.

Только здесь, у ворот, они все начали различать в беспорядочном звуковом гуле, что здесь творится нечто, вообще-то, неплохо упорядоченное.

Сначала различили командные крики, вслушавшись в которые, поняли, что отдыхали солдаты у ворот по приказу, а не по желанию. Затем стало ясно, что во дворе командуют, как минимум, два-три человека. И, когда зрение совсем уж приноровилось к происходящему, обнаружилось, что в казарменном дворе идёт жёстко организованное уничтожение саранчи. Хотя той твари оставалось ещё довольно много.

Теперь Дакей и Креван вопросительно взглянули на Бедвира.

— Сиджи, Лукас! Растянуть в коридор "гнёзда"! — рявкнул тёмный маг. — Орния со мной — остальные нас прикрывают! Дакей! Клич Эинри!

И клин воинов и магов устремился в казарменный двор с дружным воплем: "Под знамя маршалов Эинри! Под знамя маршалов Эинри!", от которого первоначально вздрогнули и солдаты, и твари.

А когда уставшие драться казарменные солдаты поняли, что пришла серьёзная подмога, они воодушевились так, что их пришлось оттаскивать от схватки с саранчой.

И тогда Дакей закричал сам:

— Здесь маги! Выходите! Они знают, как убить эту тварь! Выходите!

Орния уже держалась за плечо Бедвира, который скомандовал ей начать избирательное уничтожение саранчи, поскольку щедро делился с ученицей силами, одновременно тут же восполняя их, благо источников нашлось предостаточно.

Успели загнать в "гнездовой" коридор лишь половину из тех солдат, которые дрались с саранчой, как во дворе стало тихо. Последние воины растерянно оглядывались по сторонам, недоверчиво следя за лёгкой сажей, призрачной тенью взлетавшей и оседавшей на мощённый булыжником двор.

Дакей не терял времени.

— Сержанты! Капитаны! Сюда! — хрипло закричал он и закашлялся от дымного смрада. — Я Дакей из дома маршалов Эинри!

К нему тяжело подбежали двое.

— Здесь все, кто остался от первого корпуса?! — по инерции прокричал он им в лицо.

И выдохнул, услышав:

— Нет! Наш полковой маг увидел чужую защиту! — торопливо заговорил один из двоих. — Он сказал, что у неё характеристики ловушки! Что ловушка эта выпускает наружу только людей, но не этих тварей!

— И где сейчас остальные?

— Побежали вместе с нашим магом в другие два корпуса — оповещать про ловушку! Там маги молодые! Не такие опытные, как наш!

Договаривая, он с изумлением взглянул на Бедвира, стоявшего за плечом Дакея. Тот поймал его взгляд, но сам обратился к капитану:

— Быстрее! Надо освободить те два корпуса и мастерские — и вести всех во дворец! Иначе...

— Бедвир? — нерешительно вдруг спросил рассказывавший о происходящем. — Это и впрямь ты, Бедвир?

— Да! — отрывисто ответил он и, поспешно развернувшись, побежал в сторону второго казарменного корпуса. Лишь раз оглянулся, чтобы убедиться, что все птенцы следуют за ним. И увидел, что спросивший тоже спешит за ним.

— Ты не узнал меня, Бедвир? Это же я — Ганикси! Мы с тобой обучались в одном сержантском классе для военных магов!

Больше не оглядываясь, стиснув зубы, Бедвир только ссутулился в беге. Откуда-то появилось впечатление, что его прилюдно секут розгами.

Остановились все: и маги, и воины. А Ганикси, его бывший друг, медленно подошёл к нему, стоявшему полубоком — не смея поднять глаза.

— У тебя... линии тёмного мага, Бедвир.

Из ворот первого казарменного корпуса, из опустевшего двора, уже не кричали повелительно и подбадривающе, так что холодные и даже враждебные интонации в голосе Ганикси услышали все.

— Эй, Ганикси, дружище! — недовольно вмешался-таки Дакей. — Не всё ли равно тебе перед лицом битвы с чёрной саранчой, кто этот маг?

Ганикси зло перебил его:

— Я не могу доверять тёмному магу... — он осёкся, а потом почти шёпотом добавил: — Пусть у него даже лицо моего близкого когда-то товарища...

— Ну и не доверяй! — резко ответил Дакей. — Небось его защите вокруг казармы ты доверился! А если нет, мне наплевать на твоё недоверие! Он облечён доверием дома маршалов Эинри! Бедвир, следуем далее! Время!

Всё так же не оглядываясь на Ганикси, Бедвир заторопился к следующим открытым воротам. В тишине, под шумок шагов и переговоров близко к себе он не сразу заметил, что Дакей махнул рукой, обернувшись к своим воинам.

Те немедленно окружили Бедвира так, чтобы к нему никто из "чужих" не подошёл. А когда тёмный маг понял, что он окружён стражей, губы вздрогнули: его охраняют, словно птицу высокого полёта!.. Ага, как же — вздохнул позже Бедвир, услышав чуть приглушённое рявканье Дакея, посланное — оглянувшись:

— Ты! Ганикси! Запомни! Пусть сначала они помогут, а потом уж будем разбираться!.. — и вполголоса выругался.

Услышав его, юные маги мгновенно примкнули к своему учителю, затравленно озираясь. Сиджи, как всегда внешне безразличный, собрал свою боевую сеть и держал её так, словно вот-вот готов пустить её в ход, защищаясь. Клемент не отводил глаз от земли, и только Бедвир видел, как сгущается вокруг него некромагическое облако. Лукас, с изумлением поглядывая вокруг, то и дело поднимал руки, словно пробуя привлечь к себе внимание, чтобы высказать что-то важное. И только сильный маг мог видеть, что он таким образом проверяет свои артефакты-накопители. Даже высокомерный Морган, всегда самоуверенный, схватился за рукояти охотничьих ножей, которые предпочитал рыцарским кинжалам. Бедвир знал, что значит этот жест: случись что-то опасное — Морган тут же порежет себя, чтобы не только заклинанием, но и кровью выманить из преисподней послушных ему адских монстров. А кровью — потому что быстрее... Он увидел, как Орния наоборот задрала подбородок, собираясь вызывать общее чёрное пламя... И понял, что пора вмешаться.

— Дакей, — хрипло сказал он, дожидаясь, когда капитан дойдёт до него. А когда тот промаршировал к нему, громко стуча сапогами, вцепился ему в грудки. — Дакей, — уже тише, но так, чтобы слышали не только птенцы, но и вояки, окружившие его, проговорил он, — ты должен знать главное: если кто-то направит на нас, тёмных, оружие — погибнут все. Запомнил? Запомни!

— Ты... угрожаешь мне? О чём ты говоришь? — удивился капитан, сделав вид, что за спиной тёмного мага не прозвучало никаких агрессивных слов.

— О том, что при малейшей опасности для моих учеников я забираю их и ухожу из королевства. Разбирайтесь с чёрной саранчой сами. Без нас.

Треск огня, пожирающего казармы и её стены, и близкий гул голосов и битвы, которая продолжалась в нескольких шагах от них, внезапно стали единственными звуками, когда все оцепенели после предупреждения Бедвира.

Первой очнулась Орния. Она снова положила руку на плечо тёмного мага и сделала маленький шаг к Дакею, чтобы тот видел, кто говорит с ним. Но взглянула на Ганикси.

— Нас, детей, убивали поборники! А Бедвир снимал нас с древа смерти!.. А теперь вы хотите лишить нас человека, который спасает наш город?! Вы!! — обратилась она к Ганикси. — Вы хотите знать, как Бедвир стал тёмным?! Его убили, а потом вернули к жизни! Вот так! Он не виноват, что тёмный! Его сделали таким! Благодарите богов, что вам повезло и с вами не проделали того же!

Договаривала Орния свою взволнованную речь медленно, уже явно не веря, что сумела убедить хоть кого-то.

Но в нерешительной застылости стоявших вокруг людей Бедвир уловил короткое и дёрганое движение, кажется не замеченное никем другим. Скосился. Ниул, молодой маг, в то же мгновение снова дёрнулся к невольно образованному кругу тёмных магов — и снова Ланти жёстко удержал его на месте, сам будучи невероятно встревоженным. Разгадать, что происходит, нетрудно: молодой маг тоже хотел бы защитить тех, кто только что спас и его самого. Но Ланти старше. По его личным магическим линиям Бедвир прочитал о том же сочувствии к себе, что увидел у Ниула. И в какой-то степени успокоился сам: не потому, что им могут помочь, если что, — это вряд ли, а потому, что есть те, кто верит им, тёмным. Потому и напомнил, глядя в глаза Дакею, раздосадованному неловкой, тупиковой ситуацией:

— Пора идти в следующий двор! Там умирают!

И первым вновь побежал вперёд, заставляя спешить и своих то ли стражников-конвоиров, то ли защитников... Хорошо, что Орния не вспомнила о принце Стиане — ещё одном возможном, на её взгляд, козыре их безопасности. Надо бы предупредить её, чтобы помалкивала и далее. Для девушки брат — это козырь, что им поверят. А если для других он повод к шантажу? С их стороны. Со стороны тёмных магов...

Краем глаза он, мчавшийся впереди вновь собранного боевого клина, видел Ганикси, который бежал, чуть отставая, но всегда рядом... Тронула ли его сердце наивная защитная речь Орнии? Поверил ли он ей? Будущее покажет.

Глава семнадцатая

За несколько шагов до открытых ворот второго казарменного двора Бедвир напомнил магам об их обязанностях. Спохватившись, они сняли пробки с фиалов и побежали меж неровными рядами воинов, нанося им эликсир на нижние веки, под глаза.

Не оглядываясь, но приутишив шаг, чтобы Ниул и Ланти успели всё сделать и вновь догнать "клюв" небольшого воинского клина, Бедвир услышал за спиной краткий, но выразительный диалог.

Говорили Ганикси и Ниул.

— Эй, ты пробежал мимо меня! Но мне тоже нужен эликсир!

— Я подумал — ты откажешься от него! — с отчётливым ехидством откликнулся молодой маг.

— Почему ты так подумал? — изумился Ганикси.

— Это эликсир Бедвира, а ты ему не доверяешь!

И — тишина, в которой невольные смешки воинов тоже отчётливо слышны.

На ходу быстро оглянувшись, Бедвир вздохнул: некоторое время Ниул шёл рядом с Ганикси. Маг, видимо, ожидал, что воин всё-таки попросит защиты от колдовского взгляда чёрной саранчи. Ожидал напрасно — знал Бедвир: военный маг всегда отличался упрямством. Так что тёмный маг нисколько не удивился, когда Ниул недовольно и даже сварливо велел:

— Стой, Ганикси! А то размажу зря!

Снова коротко оглянувшись, на этот раз Бедвир хмыкнул: Ганикси без промедления подчинился магу, и тот быстро нанёс ему эликсир на кожу... Эпизод. Но тёмный маг теперь уверился, что сердце, его личное, цело: упрямство Ганикси, остававшегося без защиты, заставило его больно частить от тревоги за бывшего друга.

У ворот повторилось всё то же, что происходило недавно: уже без напоминаний Сиджи и Лукас сотворили коридор из "гнезда", чтобы по нему прогнать на улицу дравшихся с саранчой воинов. Затем Орния уничтожила тварей. Ниул и Ланти тоже без напоминаний обезопасили всех присоединившихся к "войску" маршалов Эинри солдат, на ходу объясняя им, что именно делают...

А Бедвир стоял рядом с Орнией, крепко держа её за руку и передавая ей силы в мятежной тьме. И исподтишка поглядывая в сторону, где в трёх-четырёх шагах от него стоял, отдыхая после краткой рубки, Ганикси.