Никогда не прощу! (Чужой свободы господин))

— Влада! — окликнул ее второй дозорный, тщетно пытаясь воззвать к благоразумию. Впрочем, не сильно-то он и пытался, так как девушка не обратила на него никакого внимания.

И вот уже ее меч взмыл из-за спины. Вот чесслово! Он прям-таки вылетел из ножен, описал красивый полукруг и плавно опустился в сильную, но по-женски изящную руку с тонкими пальцами. А рука-то при этом движении вся прямо взбугрилась мышцами, небольшими, но явно заработанными за многие часы тренировок.

Вы думаете, я испугалась? Нет, что вы! Я была просто не в себе от удушающей и ослепляющей паники. И даже про амулеты забыла с перепугу. Хотя успокоить эту пигалицу не помешало бы. Но для этого нужно было сунуть руку запазуху и сосредоточиться, что непременно привлекло бы нежелательное внимание. Запоздало пришла в голову мысль, что надо бы потренироваться активировать амулеты, не дотрагиваясь до них.

А пока же я сделала страшное: я достала свой меч!

Страшное для меня, потому что я боялась от этого меча и получить. Страшное и для магов, так как не ожидали они такого.

А вот Влада не особо испугалась, как оказалось, зря!

До сих пор не могу понять, что же тогда произошло. Просто до определенного момента была я и был меч в моих трясущихся руках, а потом — раз! — и мы уже единое целое, слаженно действующее и думающее. Возможно, он внушал мне правильные мысли, возможно, управлял моими движениями, только тело само приняло нужную стойку, а руки четко и правильно отбивали удары противника и наносили ответные. Мое все еще перепуганное сознание словно со стороны наблюдало за разворачивающимся действом, за тем, как Рина профессионально оттеснила Владу в темноту ночи, как уверенно и хладнокровно обезоружила ее и... странно, что не убила.

Видно, в какой-то степени я еще могла управлять собственным телом, так как убивать девушку не хотела, и тело приняло во внимание это желание, хотя по ощущениям сделано это было нехотно.

И вот уже удивленные парни рассматривают меня с открытыми ртами, споткнувшаяся о корень Влада, валяется на земле, а я стою и пялюсь на инкрустированный камнями меч, впервые понимая, какое сокровище преподнесли мне гномы.

Триумвиор, я тебя люблю! Кажется, меч ответил мне взаимностью. Во всяком случае, один из камней будто бы подмигнул.

Определенно поладим! И, возможно, теперь мне придется постоянно оглядываться, чтобы не схлопотать нож в спину от Влады, однако в глазах парней я видела неприкрытое уважение. Сразу стало не так страшно идти в неизвестность, несмотря на то, что когда мы в нее-таки пошли, все вокруг колыхалось и даже воздух, казалось, сделался материальным, все время льнул к телу, и приходилось чуть ли не раздвигать его руками. Сначала подумалось, что это штучки магов, однако Миха мне вежливо (!) объяснил, что это всего лишь особенность местности, которая не только создавала миражи в большом количестве, но и баловалась всякими аномалиями.

— Джора,.. — блаженно выдохнул Миха, когда нечто осязаемое расступилось, и стало понятно, что он не столько мне это сообщал, сколько вообще рад здесь очутиться.

Я настороженно огляделась — и не поняла, чему тут вообще радоваться можно? Кучка каких-то палаток и одноразовых домишек, вокруг бегают грязные оборванные ребятишки (странно, что ночью бегают), в центре этого безобразия ярко полыхает огромный костер, мужчины и женщины все что-то делают, копошатся... В общем, огромный муравейник да и только. В принципе, стало понятно, почему многие здесь предпочитают такие скудные одеяния, как мои сопровождающие — а больше надеть нечего. Нищета и голобродство.

И это маги?! Нет, по-видимому, это еще один лик свободы.

Вир

Что такое Фальвы? Это не просто город. Это талисман, символ. Со столицей нашего королевства связано множество легенд и преданий. Мы не препятствуем распространению среди народа всяческих домыслов о нашем прошлом. Домыслов, да. А вот правды... Правду мы не слишком жалуем. Правда о том, что в прошлом вампиры жалкие недоразвитые существа, а люди — могущественные властители, скрывается более, чем тщательно. Только верхушка власти знает, о том, как все обстояло на самом деле. Знала,.. но не извлекала нужных уроков.

А Фальвы... Вообще, в переводе с древнего языка "Falvy yr" означает "Сияющий город". Существует легенда о том, что город наш после пожара отстраивался подземным народом из сияющей породы, скрытой недрами горы Фальводон (дословно — сияющая гора). Только это всего лишь легенда. Если такой народец и существовал, то давно уже вымер. Думаю, название нашего королевства, Фальвадор, не нуждается в переводе. Сияющая страна, так называют нас ближайшие соседи — эльфы. Правда, они предпочитают делать вид, что нас не существует. Что наш суетный мир для Вечных?

Так о чем это я? Ах, да. Сияющий город. Сейчас он сиял, как никогда — потому что горел! Нет, не горел, а полыхал!

Конь подо мной негодующе заржал, а потом фыркнул, безнадежно мотнув головой. Да, дружок, покой нам только снится...

Фальвы было видно издали: сначала появилось зарево, затем — сам город, величественный, красивый даже терпя бедствие. В замешательстве мы стояли несколько на возвышении. Отсюда было прекрасно видно королевский дворец, который был подобен золотому кораблю, а от него расходились вниз нескончаемые волны огня. Огненное море... Оно было повсюду. Осталось ли что-то от города.

Стряхнув с себя оцепенение первого шока, мы ринулись к городским стенам. Кажется, впервые я задумался о том, что Фальвы значат лично для меня. Этот город стал моим домом. А сейчас мой дом горел...

...— Ваше высочество, — служанка подобострастно склонилась передо мной, одновременно умудряясь держать в руках маленький серебряный поднос с одиноким бокалом. Я вдохнул вязкий аромат и, взяв бокал, с наслаждением пригубил вина с кровью. Приходилось сдерживать себя, чтобы одним махом не залить содержимое в глотку. Сказывался немыслимый упадок сил.

Три дня мы боролись с огнем. Мы — это те, кто остался в городе. К сожалению, я сам перекрыл себе право отдавать вампирам, не подчиняющимся мне напрямую, приказы. А потому высшие, бежали из столицы, как крысы с тонущего корабля. Навиры и низшие работяги не обладали такой скоростью и силой, как высшее сословие, однако и наших сил хватило бы для того, чтобы справиться с огнем в кратчайшие сроки. Если бы кто-то не поджигал город снова и снова.

Только нам удавалось блокировать красного хищника, залив все соседние дома, как появлялся новый очаг возгорания на другом конце города. Нам нужно было поймать заговорщика, но каждая пара рук была на счету, чтобы тушить и снова тушить...

Я даже не понял, когда все, наконец, прекратилось. Просто в какой-то момент стало тихо. Не слышно было таких привычных уже треска, шипения и звуков взрывов. Только едкий, пропитавший все вокруг запах гари и струйки дыма, поднимающиеся из развалин последнего, потушенного нами дома. Везде бродили уставшие вампиры и жались по углам перепуганные люди. На них-то и обратились наши взгляды в первую очередь. Есть хотелось страшно!

Теперь же я мрачно усмехнулся, откинувшись на спинку кресла и вытянув вперед ноги в грязных штанах и сапогах. Как же отличались те забитые создания от Рины! У них даже мысли не возникло о том, что можно было спокойно уйти, пока все были заняты тушением страшного пожара. Они просто жались по углам — и ждали. Чего ждали? Очевидно, того, что их спасут, ну, или того, что сгорят вместе с городом. Мило, правда?

Как ни странно, я не смог присоединиться к тому пиру, что устроили остальные. Мне стало противно.

И вот я сижу в своей комнате, потягивая прекрасное вино, смешанное с ужасной холодной кровью, отдающей горечью, вместо того, чтобы отвести душу там...

Гар бы сказал, что я проявил невиданную стойкость, когда ушел с кровавого пира. А еще бы он сказал... Да к проклятым демонам воспоминания о Гаре! Его нет больше!

Бокал будто сам собой врезался в стену, расплескавшись по полу тысячей мелких осколков. Рука потянулась к шнурку звонка, чтобы призвать рабыню, которая никогда не родит мне ребенка...

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Наведение порядка после пожара — нелегкое дело. Особенно после такого масштабного. Стиснув зубы, мне пришлось взвалить на себя эту обязанность, так как Лукас в это время находился в отъезде в одной из дальних провинций. Конечно, у меня закрались сомнения насчет целесообразности этой поездки. Скорее, братец просто решил отдохнуть от свалившейся на него нежданно-негаданно ответственности. Кажется, он начинает понимать, что не готов к этому, как бы не увильнул от первоначального договора.

Как бы то ни было, а я по самые уши погряз в государственных заботах, принуждая себя заниматься делами, в то время, как все влекло на прерванные так некстати поиски. В книге, к слову, ничего не было сказано о каких-либо отклонениях в действии амулета, завязанного на Рине. К тому же в какой-то момент ощущение ее присутствия в этом мире опять появилось, чтобы через некоторое время также внезапно исчезнуть. У меня самого стали появляться некоторые догадки по этому поводу. А что, если действие магии блокируют какие-либо природные аномалии? Теоритически такое весьма возможно. Тогда многое становится понятно. Однако по-прежнему не понятно, куда она исчезла там, в деревне. И почему так крепко ощущение какой-то подставы?

Поразмышлять за эти насыщенные заботами дни мне было о чем. Например, о том, что есть еще надежда, что девчонка найдется. Не зря же я разослал по всем городам и весям ее портреты. Которые, к слову, сам нарисовал.

Демоновы портреты! Правда, нарисовал я только один, другие же появились путем нехитрой манипуляции, описанной все в той же семейной книге. Но как же тяжело мне дался этот единственный портрет! Мне хотелось изобразить беглянку такой, какая она есть: дерзкой, хитрой, изворотливой... Однако хмурый взгляд исподлобья мог мы принадлежать загнанному в угол волчонку, а сердито поджатые губы, несмотря на все мои усилия, выражали крайнюю степень отчаяния. Так и хотелось крикнуть прямо в эти такие живые черты: "Не ври мне, Рина! Я знаю, какая ты!".

Оказалось, что рисовать Рину почти также больно, как смотреть на труп единственного друга. А еще появилось подленькое такое ощущение, что от этого наваждения я не избавлюсь никогда...

Внимание! Вторая часть будет дописываться. Когда-нибудь потом

Часть III

А свобода нам только снится...

Большая мягкая кровать с покрывалом холодной голубой расцветки, низкий столик да теплый ковер под ногами, неприметная дверь, ведущая в умывальную комнату, — вот и все убранство выделенных мне "покоев". Вир явно решил сразу же указать на причитающееся мне место.

В результате, мне оставалось только целыми днями плевать в белоснежный потолок и до тошноты любоваться затейливым орнаментом на стенах. А вид из окна высокой башни уже успел набить оскомину. Наверное, потому, что из него можно было любоваться лишь на мрачные окна такой же только нежилой, башни. Чудесное разнообразие!

Пока я, просунув голову сквозь толстые прутья, яростно вдыхала прохладный воздух, позади негромко хлопнула дверь. Словно тень, в помещение проскользнула здешняя служанка: прилежная девушка в бардовом с белым одеянии и вечно потупленным взглядом. Она только что не раскланивалась передо мной, тщательно убирая бардак, что я разводила с помощью минимума имеющихся средств.

За все время, что моя персона здесь кукует, девушка не сказала ни слова. Даже ни разу не выразила неудовольствия тем, что я исправно заваливала грязной посудой и объедками стол, пол и даже кровать. Сегодня, например, я решила перебраться на подоконник. Поближе к природе, так сказать. И я знала, что пока трапезничаю "на воздухе", она и близко не подойдет, чтобы забрать опустевшие тарелки.

Служанка мышкой сновала по комнате, а я упрямо глядела в окно. Не хотелось травить душу, пытаясь наладить контакт с этим смурным, неразговорчивым существом. Чем ее запугали, не знаю, но путь к свободе через прислугу явно был закрыт. Тем более с той охраной, что маячила под дверью. Кстати, охраняли меня также люди. Что весьма показательно. Сильные, тупоголовые мужчины огромной комплекции, как и прислуга, отказывались общаться. В какой-то момент даже мелькнула мысль, что местным обитателям удалили языки, а заодно и мозги, за ненадобностью...

Подтверждая мои догадки, девушка скользнула справа от меня и встала, выжидательно глядя круглыми глазами. Я уже знала: ждет пожеланий. Еще при "вселении" в это обиталище, та, которая главная тут, сообщила, что "все пожелания Вилька выслушает и исполнит точь в точь". Ну, что ж...

— Хочу пирогов с мясом, а еще с творогом, — что там Вир сказал? Откормим? Ну-ну. Такими темпами я скоро при всем желании через входную дверь не пролезу. Глядишь, и не посмотрит на меня главный кровосос,.. — А еще ногу баранью.

Глаза служанки расширились еще больше:

— Чего смотришь? Конечно, целую! Я десять лет толком не ела. Пока не испробую все, на что способна кухарка, не успокоюсь, — хмыкнула, когда девушка быстро закивала и стала пятиться на выход, удерживая двумя руками заваленные тарелками подносы. — Да! Завтра убираться не приходи. Не в настроении я.

Не удержала, уронила одну тарелку. Видно, крикнула я очень громко. В результате пришлось еще некоторое время наблюдать за снующей по комнате бордово-белой фигуркой, собирающей осколки.

— Жестокая ты! — раздалось от окна, едва дверь закрылась. Теперь уже я свалилась с подоконника. Миска же с супом от неловкого движения вывалилась наружу. Надеюсь, хоть на голову кому-нибудь... — Так издеваться над убогими!

— Ты что-то путаешь. Самый убогий здесь ты, — нахально глядя в самые синие на свете глаза, я предусмотрительно отошла от окна и уселась на кровать. Просто уже известно, что будет дальше.

А дальше Лукас легким движением разогнул прутья и шагнул в комнату.

— Нахалка, — прокомментировал он мои слова, ничуть не обидевшись. — Только ты могла назвать принца убогим.

— Если ты не убогий, зачем же сюда шляешься с завидной регулярностью?

Нет, он не стал врать что-то о жалости, об интересном общении и о великой любви. Просто, как обычно, сверкнул шальными глазами и ответил в своей манере. Предельно честно.

— До сих пор пытаюсь осмыслить, что в тебе нашел братец.

— Умом его величество не понять.

— Верно подмечено, — захохотал вампир, устраиваясь рядом со мной на кровати. — Все-таки ты прелесть. Вот с кем я еще могу позлословить о короле?

— Ты уж определись. То прелесть, то нахалка. Вы непоследовательны, мой принц.

— А ты не в меру язвительна, — синеглазый гад довольно щурился, развалившись на моей кровати. Ничего не боится! — Думаешь, теперь терять тебе нечего?

— Отчего же? — вздернула я подбородок. — У меня есть жизнь. А еще незваный гость, потерять которого одно удовольствие.

— Знаешь, — Лукас скользнул по расписным стенам задумчивым взглядом, — а ведь это когда-то была моя комната... О-о-о, неужели это значит, что не я, а ты у меня в гостях?!