-Ну и дела, здесь же ни черта не видно. Хоть глаз выколи, — утрируя, воскликнул Колин, высовывая нос с платформы.
В поддержку прозвучавшего замечания проворчал и Хан:
-Опять в потёмках придётся шастать.
-Да уж, здесь нам "осы" уже не помощники, придётся своими ножками поработать, — авторитетно заявила Элен, хотя была далека от технической подоплёки вопроса.
И, конечно же, ошиблась, хотя и не во всём.
Ножками поработать придётся — это не обсуждается, а вот что "осы" здесь будут бесполезны, это она была не права, что и продемонстрировал Ровен. Он, пока Квотермейер пытался поймать сигнал с камер наблюдения, собрал своих малюток в один большой рой, и сотворил, таким образом, единый радар. Теперь "осы" не могли зондировать помещение всеми своими многочисленными датчиками, но живой объект, если что, засечь были в состоянии.
И они его засекли...
-Наблюдаю слабый сигнал, — неожиданно для всех, коротко произнёс Ровен. И сказал это так буднично, будто ничего и не произошло.
На самом же деле эта новость просто оглушила людей. Все сразу опешили, не смея произнести и звука. Как-то даже уже свыкшись с мыслью, что повсюду, куда не сунуться разведчики, их постоянно встречала безлюдная пустота, никто не посмел и предположить, что это был за сигнал. От кого? Или от чего он исходил?
-Где? — севшим от волнения голосом еле слышно спросил Званцев, по-новому оглядывая станцию гидропоники. Пока они тут беспечно болтали, будучи уверенные, что одни, оказывается, на станции в это время был ещё кто-то. Ну дела...
-В двухстах метрах от нас, — снова механическим голосом ответил Ровен.
-Ты...Ты уверен в этом? — не справляясь с волнением, уточнила Кэс, захлёбываясь словами. Остальные в этот момент до сих пор переваривали новость, и не могли адекватно реагировать. — Ты уверен, что твои "осы" не ошибаются?
-Абсолютно, — припечатал Ровен, и вывел схематическое изображение подвального яруса со слабым мигающим сигналом, без каких-либо опознавательных знаков.
-Не удивлюсь, если это какое-то очередное пакостное животное, провалиться мне на этом месте, а не человек, — проворчал Хан.
-Странно, а вы заметили, оно не двигается, — в свою очередь поделилась наблюдением Элен. — Может это вовсе и не живой объект?
Званцев понаблюдал за светящейся точкой и согласился с подругой.
-Ровен, ты уверен, что это вообще живой объект? Может это какой передатчик? — стал он допытываться ясности.
Разведчик в ответ только скривил рожу и едко заявил:
-Я что похож на идиота? — Его глаза приобрели ясность, а на лице, как у любого нормального человека, наконец-то, выступило раздражения. Это было первое проявление эмоций "дельтовца", за весь период его нахождения на планете. — По-вашему, я здесь шутки шучу? Сказал, что есть сигнал, значит есть. А он всегда идёт только от живого объекта. Теперь всем всё ясно надеюсь?
Ясно-то оно ясно, да вот только под наводящими вопросами, люди подсознательно пытались оттянуть момент. Момент разгадки тайны. Неизвестно же что скрывалось там, в сумеречной обстановке. Кто засел в подвале? Это может быть и местный хищник, опасный тем, что неизвестно что от него можно ждать — каких сюрпризов, или всё-таки там человек? Но какой он? В своём ли он уме, или опасно безумен? Безумен, как зверь, потерявший весь человеческий вид.
Званцев ещё минуты две понаблюдал за точкой на радаре — та так и не сдвинулась с места, — и вздохнув, решился на опасный шаг.
-Стой, не стой, а идти надо. Квотермейер, Кэс, Элен, Хан и вы трое, — указал он на десантников, — остаётесь на платформе...
-Но... — взбрыкнула было Элен, жаждя приключений.
-Без вопросов, — остановил её Кирилл. — Если с нами что-нибудь случится, то у нас будет надежда только на вас. Да и мне так будет спокойней. Остальные кого не назвал, за мной! Оружие на боевой взвод. Стрелять только по моей команде. — Кто бы там ни был, кто бы там не прятался в темноте, Кирилл, отдавая последний приказ, просто не имел права рисковать людьми, даже в том случае если где-то там, в потёмках, вдруг обнаружится человек. Если он не лишился ума, то и не нападёт. А значит и нечего опасаться за его жизнь.
Всего платформу покинуло девять человек и, слившись с мерцающей мглой, они скрылись в глубинах подвала, где мог прятаться кто угодно — не только человек.
Коридоры, коридоры, расползаются в разные стороны, словно кишки какого-то животного, и ещё какие-то ящики постоянно путаются под ногами. Мусор, грязь, полиэтиленовые мешки — пустые, разодранные или сваленные в кучу с образцами почв. А вокруг густая и влажная тишина и лишь капель воды пробивается сквозь неё, да неясный, ватный гул машин, работающих в самом центре подвала.
Галогеновые лампы почти не дают света, лишь подсвечивают стыки между мощных стен и низким потолком. Остальное пространство тонет во мраке теней, покуда замерших на месте, но на самом деле будто бы живых и только и ждущих момента, чтобы напасть. Но нет, люди спокойно проходят вперёд, а тени так и остаются неподвижны, лишь хищно поглощают девять своих товарищей, а потом выпускают, чтоб пожевали и другие.
Судя по радару, до цели восемьдесят метров. Разведчики переходят в режим "призрак", хотя контрастная тьма и так скрывает фигуры людей лучше всякой маскировки. Десантникам же остаётся только плестись сзади, не имея возможности раствориться во тьме, как их собратья. Чем ближе к цели их роль больше становится вспомогательной, нежели атакующей.
Пятьдесят метров, сорок, тридцать, радар показывает — цель уже рядом. Теперь ни единого звука, только бы не спугнуть. Бойцы уже не идут, а крадутся, просчитывая каждый свой шаг.
И тут, в уже приевшейся тишине, противно звучит радар: пип, пип, пип...
-Цель начала движение, — оповещает Колин, и отряд останавливается, как и лев, который замирает перед решающим прыжком. Одно неверное движение и добыча ускользнёт.
-Мы засветились, — то ли спрашивая, то ли утверждая, поинтересовался Дилон, не смея оторвать взгляда от дисплея радара.
-Чёрт его знает, — прошипел Кирилл. — Пойди разбери кто здесь кто, а главное где. Только бы не ушёл, вот что сейчас важно. Предлагая взять цель в кольцо. "Призраки" впереди — остальным ждать команды.
Миновав очередного коридора, коих здесь было бессчетное количество, Званцев замер у прохода в складское помещение, заставленное железными ящиками, мешками с грунтом и цистернами с жидкостью. Дверь была открыта и Званцев, не долго думая, заглянул внутрь.
Темнота. Даже лучше сказать темнотища. Ни единой лампочки, ни единого лучика света. Электроника шлема попыталась, было, выдать картинку, но потерпела фиаско. Чёрная тьма, сменилась серо-черной, зернистой пеленой и всё, как помехи при трансляции на голоэкране, когда нет сигнала. И тогда Званцев переключился на тепловизор. Чернота посинела. Стали видны очертания ящиков и ещё, быстро испаряющийся жёлто-синий тепловой след, в тех местах, где к ящикам прикасался некто живой и тёплый.
Пройдясь глазами по тепловым отпечаткам, сержант отследил путь неизвестного и его взгляд наткнулся на один из ящиков. Без сомнения, за ним кто-то скрывался. Кирилл попытался рассмотреть кто же там, для чего ему пришлось привстать на цыпочки, и вытянуть шею.
В шести метрах от него, за ящиком, сидело нечто, так сразу и не поймёшь кто или что. Это было похоже на яркое, жирное пятно, смазывающие любые очертания фигуры. И кто это не понятно, хоть тресни: человек или ещё кто.
И ещё до сержанта доносился звук. Неясный такой звук. Он сначала походил на довольное урчание, потом хруст, наверное, обёртки, а потом раздалось сладостное чавканье, и снова кто-то заурчал.
Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что за ящиком кто-то чего-то ел. Сидел там себе спокойно и набивал пузо, ничего, похоже, не замечая вокруг. Но нет...
Этот кто-то вдруг замер, будто чего расслышав во тьме, поднял голову и, прислушался, совершая при этом дерганые движения головой, словно ещё и принюхивался вдобавок.
Званцев инстинктивно отпрянул за дверь, переводя дух. Ещё бы чуть-чуть...хотя... Существо или ещё кто, не могло его заметить — это абсурд, в такой-то темнотище. Но инстинкт в таких делах сильнее. Когда ты за кем-то наблюдаешь, то тяжело избавиться от неприятного ощущения что и он тебя тоже видят, хотя, казалось бы, и спрятался надёжно, разглядеть невозможно. А вот поди убеди себя в обратном. Для этого нужно стальные нервы иметь.
-Ну что сэр, вы его видели? — нетерпеливо спросил Колин, когда Званцев прильнул к стене.
-Да.
-Ну и кто там?
-Похоже на человека, но я не уверен.
-Так чего мы ждём? Давайте зайдём и поздороваемся.
-Не спеши торопыга. Нужно сначала всё обмозговать хорошенько, — охладил Званцев разведчика. — Так, из помещения два выхода. — В подтверждение слов, у всех перед глазами вспыхнула схема помещения. — Видите, около первого выхода стоим мы, а вот второй как раз напротив нашего объекта. Нужно брать в кольцо, а то сбежит. И ещё: не известно, как он на нас сейчас отреагирует. Не исключено, что он сразу вцепится вам в глотку, нежели примет с распростёртыми объятиями. Поэтому заходим, как можно тише. Десантники ждут у входа, а мы...
-Сэр, а может кому-то из нас обойти помещение и попытаться зайти с другого входа? Так мы смогли бы сразу отрезать все пути к отходу, — перебивая командира, предложил Дилон, опасаясь, что они спугнут того, кто там находится, пока будут подбираться ближе.
Званцев сразу отказался от этого предложения:
-Нет времени. Пока он там, по всей видимости, чем-то насыщается, он наш. Но я не думаю что это надолго. А вот куда он потом пойдёт, тут уж как карта ляжет. Двинется в нашу сторону, или выберет другой путь? А что если вы не успеете ко второму выходу, тут надо почти половину яруса обойти. Нет, идём все вместе. И ни звука мне.
Четверо разведчиков в режиме "призрак" неслышно нырнули в проём, и осторожно лавируя между ящиков, подкрались к цели. Объект, слава богу, пока ничего не заметил, и, продолжая чавкать, спокойно поедал снедь, добытую из железного короба.
Званцев весь потом покрылся, пока достиг цели, и сейчас стоя напротив объекта, осторожно делал глубокие вдохи и такие же медленные выдохи, чтобы унять стук сердца.
Вдох, выдох, вдох, выдох. Всё, пора!
-Чтобы не случилось, не стрелять, — в последний раз предупредил он, перед началом знакомства. В том, что перед ним человек, он больше не сомневался. Его "уник" отчётливо распознал в ярком пятне фигуру человека. Но вот кто сейчас перед ними, это ещё предстояло выяснить.
Кирилл мысленно перекрестился, и решив что перед ним всё-таки мужчина, чётко произнёс:
-Сэр, только ничего не бойтесь. Мы здесь, чтобы помочь вам. — И сам же испугался своего голоса. Так громко он прозвучал во тьме ночной. Создалось впечатление, что он только что совершил некое святотатство, порушив извечный покой темноты.
Но что там сержант. Если уж он испугался, то, что уж говорить о незнакомце. Нет, он не подскочил, как ужаленный. Он просто выронил упаковку сухого пайка, и казалось, оцепенел. Такой у него был шок.
Дальше находиться в темноте было глупо, и Званцев приказал:
-Ровен, подсвети.
В помещении зажглись два "светляка", и перед десантниками воочию открылся образ незнакомца.
Это был мужчина лет сорока. Что самое странное, он даже не зажмурился от яркого света. Такое впечатление, что он уже приготовился к смерти.
Длинные, годами не мытые пепельные волосы, вместе с не менее длинной бородой, полностью закрывали ему лицо, не позволяя определить возраст незнакомца. Лишь оба его глаза ярко сияли сквозь волосяной покров, как два красно-белых куриных яйца, с невероятно огромными, расширившимися от ужаса зрачками. И в этих глазах плескалось самое настоящее безумие — человека потерявшего всякую надежду на спасение.
Одет же он был в разодранный и полинявший свитер неопределённого цвета, и такого же цвета штаны со следами давно запёкшейся крови. Одежда каторжника рудных копий.
По сморщенному рту мужчины потекла слюна, повисла на бороде и застыла, чтобы медленно растянуться в длинную и вялую струю. Незнакомец даже не попытался её стереть, он просто сидел на корточках, и с отрешённым ужасом таращился на "светлячков", как на некое диво, пуская сопли и слюни. Одним словом — конченный человек.
От подобной мысли Званцева всего передёрнуло, то ли от отвращения, то ли от жалости, а может и от злобы: на судьбу, на Бога или ещё на кого, кто мог сделать такое с этим несчастным беднягой
-Ну всё, кончаем представление, — раздражённо сказал он и приказал разведчикам. — Появляемся, берём этого под руки и уходим отсюда.
Но оказалось, не всё так просто.
Когда из неоткуда, вынырнули четыре чудища, в блестящих, чёрно-синих доспехах, а именно такими показались разведчики незнакомцу, его ужас перерос в поистине дикий ужас, когда человек уже не понимает что делает, а просто делает потому, что так надо, лишь бы выжить.
Кирилл только наклонился к заросшему мужчине, чтобы помочь тому подняться, приговаривая:
-Ничего не бойтесь. Мы из спасательной команды. Мы прибыли за вами. Теперь всё будет в порядке. Вы в безопасности.
Незнакомец неожиданно для всех, в доли секунды взвился в воздух, визжа, как поросёнок, и размахивая руками, словно он мельница, с просто нечеловеческой силой, смахнул с дороги Ровена с Дилоном, что прикрывали выход; и, завывая, ракетой выметнулся в коридор.
-Чёрт, ускользнул! Живо за ним! — в сердцах выругался Званцев и ринулся вдогонку, ни секунды не сомневаясь, что остальные сразу же последуют следом.
Дикарь же проявлял поистине чудеса прыти. Даже с помощью искусственных мышц костюма Кирилл не мог его нагнать, как бы он не старался и не выкладывался на полную катушку. Мысль перейти в режим "преследования" сразу же пришлось отбросить, слишком петляли многочисленные коридоры, да и под ногами постоянно валялось не весть что, иной раз приходилось даже протискиваться сквозь сваленные в одну кучу мешки с ящиками, как сквозь какую-то баррикаду. Бежать приходилось с постоянной оглядкой: то под ноги, то на потолок.
А вот дикарю всё нипочём. По всей видимости, он уже изучил тут всё вдоль и поперек, безошибочно выбирая направление. Но почему он так стремительно убегал от тех, кто хотел ему помочь, кто от чистого сердца желал ему добра?
Ответ мог быть только один. И нечто подобное Званцев, как раз и предвидел, следуя за улепётывающим со всех ног мужиком, похожего на дикаря. У Кирилла даже сомнений не возникало, что этот человек не в своём уме. Бродит, словно призрак в темноте; лазит по складам, как крыса; неухоженный, обросший, как обезьяна, ест подобно животному — торопливо и жадно; разве может себя вести так нормальный человек. Конечно же, нет.
Но что могло так изменить его? Что он пережил такого, из-за чего потерял рассудок? И много ли ещё таких как он? Выжили ли другие?
Это и ещё многое другое ещё предстояло выяснить. И именно этот дикарь сейчас был единственной зацепкой, в долгой истории покрытой мраком неизвестности, под общим грифом "Гелиос".
