— Сколько времени?
— Восемнадцать тридцать одна... — Хором.
... кава-а-аи!
— Ну, если образно, то я четыре часа плавал в дерьме... И даже нырял. Даже нет, не так... все это время я БЫЛ дерьмом. Настоящим, мать его, Сварогом... Напугал? Простите, кошки...
+++
Ирина с интересом следила за непривычно возбужденным дедом — глаза горят, дым стоит столбом, движения избыточно резкие и бодрые, на лице улыбка.
— Хорош! Хорош, гусь! Это ж надо! "Маловато будет!" И ведь, каналья такая, откуда-то разузнал расценки Артели Эскорта! Да в таких тонкостях... Или...
Юрий Никитич подозрительно прищурился на Иру. Но та честно вздернула брови и мило улыбнулась.
— Нет, дедушка. Никакой информации о причинах приглашения к нам я Олегу не предоставляла.
Дед еще некоторое время прищурившись, смотрел на Иру, потом "отвис" и мечтательно посмотрел в потолок:
— Эх, поднасрала нам твоя мамка, ты уж прости старика за честность... поднасрала... Без такого бойца остались!
Ирина чуть поморщилась, но к такому отношению старика к своей матери уже привыкла. К тому же, никому, кроме Ирины, будущей вероятной Наследницы, дед такого своего отношения не демонстрировал... ну, может быть, Второй Матери... наверняка. Отцу? Наверняка, нет. Так что Анастасия Викторовна могла и дальше считать себя "королевой Сварогов".
— ... Ему б не в приюте болтом пальмы околачивать, а семейную подготовочку проходить... Как у тебя! Эх! Пять лет — коту под хвост! Нагл, хитер, умен! Засранец! Раскрутил меня на эти... "бонусы"... и придумал же непотребство — "надбавка за вредность, тяжелые условия работы..."
— "и за совмещение с учебным процессом"... а на твою "скидку для родственников", что ответил...? — Улыбнулась Ирина.
Сейчас она чувствовала себя... непривычно легко, как перышко. Ей тоже хотелось двигаться, может быть даже танцевать. Но она старалась себя сдержать. А дед себя не сдерживал, расхохотался и с удовольствием передразнил:
— "Бывших, Юрий Никитич, бывших родственников". И ведь стыда — ни в одном глазу! И сразу после этого потребовал "накинуть по бывше-родственному... с учетом пятилетней просрочки". Ну, не наглец ли!
Ирина видела — дед доволен... Олег и ее удивил — сегодня это был совсем другой человек. И она начинала верить, что все у нее... у них получится, с Олегом... или тем, кто сейчас был на его месте.
— А как он тексты договоров шерстил! Вот кто?! Кто его такому учил?! Внуча! Ты себе представляешь, каким бы он зубром сейчас был, если б вместо Приюта — в Семье учился!? Ох, поднасрала нам Туська! Ох, поднасрала!
+++
— А что здесь? — Вика свободной рукой (другая лежала у меня на лбу) похлопала по папке с документами, валяющейся на груди.
— Чего там только нет... Например, договор эскортного обслуживания Ирины Сварог на полгода.
— Ловко! — Хмыкнула Даша. — И ведь не придерешься! А мы думали, что это будет договор на тренерскую работу или на услуги телохранителя. А тут — все вместе! Так ты теперь компаньон Ирки?
— Ага... текст договора довольно широко трактовал мои обязанности, но мне удалось кое-что вычеркнуть, а кое-что добавить. Так что сейчас это вполне себе стандартный договор по типу Артели Эскорта.
— А-а-а... — Вспомнила Даша. — Ты ж затребовал образцы старых договоров с эскортниками... в среду, кажется.
— А откуда? — Ладошка Вики пошевелилась, чтобы я, если вдруг не сообразил, понял, кто задал вопрос. — Откуда ты узнал?
— Просто я у вас очень-очень умный!
Меня тут же дернули за нос и чмокнули в губы. Как же с ними... легко!
— А можно...? — Попросила Вика. Я кивнул.
Папка с бумагами на груди раскрылась, в салоне включился свет над задними сиденьями.
— Ого... Даш, взгляни на это. — Бумага прошелестела в направлении водительского кресла, машина снизила скорость и сзади тут же кто-то возмущенно засигналил...
— Ну нихре...
— Дашка, не ругайся!
— Молчу-молчу! Но ты цифру-то видела?!
— Видела-видела! А ты видела, сколько народу сзади собрала? А тут, между прочим, сплошная! И камера сверху!
— Ну, сдавай на права и рули сама, если такая умная!
+++
— Папа, как думаете, зачем ему эта фабрика в Хабаровске? — Поинтересовалась Клавдия Алексеевна во время короткого отдыха между тренировкой и ужином.
— От жадности, Клава, от жадности!
Отдых после тренировок и сами тренировки Семьи Юрий Никитич посещать не любил. Причина была простой — тут нельзя было дымить. Но — проклятый статус! — делать это было надо. Раньше-то такие визиты можно было спихнуть на сына, но теперь... Эх!
— От жадности... Но и предусмотрительный он — с этого производства хоть какая-то денежка ему капать будет. Небольшая, но на бутерброд хватать будет... а то и с икоркой по выходным, хе-хе... Относительная материальная независимость и от нас, и от "ветряков", опять-таки! А если сможет развить производство, то и нам что-то перепадать будет — доходы-то "пятьдесят-на-пятьдесят"! А пока эта фабрика — одна головная боль, честное слово!
— А управление?
— Полностью на нем. Сам выбирает начальников, сам принимает на работу и, если желает, увольняет, кого хочет.
— Это правильно?
— А почему нет? Оно нам надо, Клав? Если что не так пойдет, он что нам скажет? "Ваши тупые управленцы во всем виноваты!" А так и вякнуть ничего не сможет — будем его мордой в грязи возить и плохим знанием менеджмента пенять...
+++
— А не далеко? — Засомневалась Даша, просматривая следующий документ, когда мы стояли на одном из переездов.
Решили не гнать и "мигалку" не доставать, так что до "Медвежьих озер" было бы еще около пятнадцати минут... только не учли частое движение "электричек выходного дня" — так что приходилось тратить время на переездах. Я все так же валялся головой на девичьих коленочках (я все лучше начинаю понимать япошек, выпустивших для одиноких мужчин подушку, имитирующую женские коленки... и не надо фыркать, Сай-кун!) и млел под ее "терапевтической ладошкой".
— Пф! Всего-то десять часов на жабледире!
— Вика! Не коверкай слова! — Возмутилась Даша.
— Над сибирскими леса-а-ами... — Дурачась, пропела Вика. — Дах, а знаешь, какие рестораны в авиакомпании Ковылей! А какие у них люксы! А какие салоны!
— ... и цены на билеты в эти самые люксы! Олег, а зачем тебе макаронная фабрика?
— Да, так... небольшая идейка появилась. Выгорит — будут деньги на кусок хлеба с маслом... а не выгорит — ну и Сварог с ними!
— Тут написано, что хлебушек с маслом пополам делить придется. — Сунула нос в бумаги Вика.
— Если идея окажется стоящей, то появятся свободные деньги, на которые можно будет организовать свою фабрику, перетянув на нее всех толковых и лояльных сотрудников... А потом реализовать другую небольшую идейку, которая не позволит старой фабрике стать конкурентом. К тому же бренд я на себя зарегистрирую. К тому же у меня уже есть небольшой стартовый капитал.
— Мамины деньги? А нас в долю возьмешь? — Даша.
Вот же проныры-то!
— У нас даже есть небольшие накопления... на клубничных коктейлях экономили! — Похвасталась Вика.
— ... Разика в два побольше, чем у тебя...
— ... У каждой.
— Хм... — От удивления я даже глаза открыл. — Фифти-фифти?
— Ну-у-у... так нечестно! — Возмутилась Вика. — Нас двое, а ты один!
— И обрати внимание на размер долевого участия в инвестировании будущего бизнеса! — Даша снялась с ручника, так как переезд наконец-то открыли.
Я колебался... ну, да, обычная подозрительность, не подкрепленная ничем, кроме этой самой подозрительности и рефлексов современного человека... А потом подумал — какого черта! — если я не могу в этом мире верить хотя бы моим девочкам (да — завернитесь вы в блин! — моим!), то гори этот мир синим пламенем! И — в чем-то права была Иришка — если не верить близким людям...
— Договорились. Распределение доходов соразмерно доле инвестирования... Договорчик составим?
— Зачем? — Чуть ли не обиделась Вика. — Мы тебе верим! По рукам ударим — и все!
Вот так, глубокоуважаемая подозрительность, получила по носу?
— К тому же у супругов имущество — общее! — Провозгласила Даша.
— И у тебя будет больше причин с нами не разводиться в случае чего. — Мерзко захихикала Вика.
+++
Долго меня не уговаривали — я легко сдался и согласился переночевать в "Медвежьих озерах", а не в общежитии. Хоть это некрасиво и, наверно, не по-мужски и малодушно. Но я просто не захотел отпускать от себя эти два очаровательных... реанимационных мобильных комплексов.
На этот раз мне выделили гостевую квартиру... в корпусе Младших... эдак случайно других свободных квартир якобы не оказалось.
Серафиму Николаевну все-таки вызвали, "забыв" о моей просьбе этого не делать. "Лебедушка" величественно возложила ручки на мой лобик, проворковала, что девочки все сделали правильно ("умницы, доченьки!") и плавно выплыла из спальни, наказав искупать, накормить и разрешив:
— Три... Нет, — Тяжело вздохнула. — Пять рюмок водки... не пьянства ради — здоровья для. Понимаешь?
— Понимаю, матушка! Исключительно для здоровья.
— Умница, сынок! И — под рюмочками я подразумеваю стопки, а не винные бокалы! А то знаю я ваше племя! Девочки, проследите! И жирной закуски — побольше! И можете себе по коктейлю заказать...
— Йё-ху-у!!!
Разумеется, ночью близняшки оказались в моей постели, но ничего требовать не стали — вжались плечиками в подмышки и чутко ждали, когда я засну... И я ничего требовать не стал — сил у меня не было. Несмотря на: душ, сытный ужин, массаж (Серафима Николаевна такого указания не оставляла, но близняшки проявили инициативу) и несколько часов непрерывного магического воздействия на организм.
Надо будет им сливочных тортиков накупить... и в кафе сводить на их любимые клубничные коктейли... или в ресторан — благо, деньги у меня теперь есть... И "провести" эти мероприятия, как операцию прикрытия, чтобы Серафима Николаевна не ругалась на нарушение здорового образа жизни.
+++
— Четыре часа он Горыныча вертел на своем... Четыре часа! И ушел на своих двоих? Да еще и "добычу" в зубах волок? Ай да волчонок!
— Совершенно верно. Но потом испытывал сильнейший упадок сил, если все выходные восстанавливать его пришлось дочкам самой Кудесницы Прокопович! Двум! Так что сомнительное достижение...
— Данила... ты просто никогда переговоры со старшим Сварогом не вел! Разговаривать с ним можно только в формате "все — на — одного". Он же, гад такой, ДАВИТ. Хер знает как, но он — ДАВИТ! Ты думаешь, покойный Илья Сварог председателем Совета стал, потому что их в семье двое "гроссов"? Ничего подобного! Это, наоборот, был веский довод, чтобы НИКОМУ из Сварогов не давать председательство! А это Старший Сварог всех уболтал. И не абы кого — он гроссмейстеров уболтал! Продавил, понимаешь? Укатал! Ну, не всех, конечно, но — с перевесом в два голоса. А теперь ты приносишь мне на хвосте, что какой-то сопляк смог потягаться со Змеем Горынычем!
— Кхм... Прошу прощения, Александр Викторович, я это знал, но был излишне самонадеян, тороплив и поверхностен в своих умозаключениях!
— Да, оставь, Данила! Не надо изгаляться в словоблудии и самоуничижении! Тут больше никого — только я и ты... и твоя служба наблюдения. Сам получил эти данные?
— Увы. Подозреваю, что моему источнику у Прокопович позволили мне их слить.
— Совсем интересно... Они пожертвовали возможностью сливать тебе дезу в будущем... Причина?
— Подозреваю, что они хотят оградить таким образом нового члена Семьи от вашего гнева...
— Чушь! Какой там гнев? Если Прокоповичи будут гневаться — это гораздо более весомо, чем мое неудовольствие по поводу безобидной и, справедливости ради, смешной шутки... Тем более, меня эта сплетня выставляет в довольно выгодном свете. А дашкину честь, давно и безнадежно потерянную, не затрагивает даже краем... Другие варианты?
— Кхм... Под гроссмейстерами шатается земля...
— Молодец, Данила! Молодец! И?
— Вас уведомляют о наличии ЕЩЕ одного инструмента воздействия на гроссмейстеров...
— Именно! И?
— Торг? Прокоповичи "продают" нам этого Олега, а мы — взамен...?
— Ну, это пока неясно... На то он и торг, чтобы прийти к взаимоприемлемому соглашению. Правда, если мы сможем добраться до того, ПЕРВОГО, инструмента, то наличие ВТОРОГО может оказаться вредным... и даже опасным. Что по расследованию убийства Сварога?
— Кхм... невзирая на ваш однозначный приказ, службы безопасности всех Семей, в которых есть Гроссмейстеры, продолжают путаться под ногами у Службы... Действуют, конечно, много скромнее, но — все равно...
— Это так сильно тебе мешает... Служба?
— Большой соблазн сказать, что мешает... и свалить отсутствие прогресса на это, но — нет... Мешать особо нечему — подвижек никаких нет. Убийца во всех четырех эпизодах будто испарялся, не оставляя никаких следов — ни кожи, ни перхоти, ни ниток одежды, ни крови, ни слюны... ничего. Правда, в одном случае Сварог просто спалил все вероятные вещдоки...
— Ну, а та финтифлюшка...?
— Брошь Тамары Сварог-Радович? Можно было бы предположить, что преступник хотел подставить Олега Радовича, а потом, когда мы собрали достаточно доказательств его невиновности, посчитал, что это, дескать, уже без надобности. Но... Каков смысл? Тратить усилия на то, чтобы ограждать себя от подозрений — преступнику никакого резона — он и так никаких следов не оставляет.
— Значит, все, что у нас есть — десяток пуль и брошь Тамары Львовны?
— Еще следы пироксилина в местах выстрела, размер обуви, вес, модель походки, рост, пол.
— Совпадает с Радовичем?
— Нет. Убийца ниже и легче.
— Негусто, Данила-мастер, негусто... Впору поверить, что дух мщения бедной женщины молитвами безутешного сына вернулся в мир живых и мстит за допущенную несправедливость...
— Я не верю в подобную мистику, Ваше Императорское Величество. К тому же убийца — мужчина, а не женщина...
— Неважно. Совершенно неважно. Мы с тобой твердо решили, что нас интересует совсем не личность убийцы. К следующему разу как? Все готово?
— Разумеется. Приглашение от Сварогов оказалось очень кстати. Кажется, они и сами не ожидали, что мы ответим согласием.
Глава 11
Суббота 2 октября 7511 года от Сотворения Мира. Этот день у Олега Радовича был... хлопотным.
+++
Началось все со словесной баталии с близняшками:
— Вот зачем тебе это?! — Даша.
— Надо!
— Это не ответ! — Молниеносная реакция Вики. — Зачем?
— ... Ты о нас с Дахой подумал...? — Опять Вика.
— ... если с тобой что-то случится...?! — Снова Даша.
— ... это эгоистично с твоей стороны...! — Вика.
— ... неужели ты думаешь только о себе...? — Всхлипнула Даша.
— ТЫ НАС НЕ ЛЮ-Ю-ЮБИШЬ!
Вообще-то, признаю, я сделал тактическую ошибку. Переспорить близняшек, когда они вместе, очень тяжело. Практически невозможно. Они понимают друг друга с полуслова, мгновенно подхватывая и продолжая развивать мысль подруги — и на одно свое слово оппонент получает десяток слов-аргументов. Непрерывным потоком, в цейтноте, без возможности выстроить оборону.
