Спокойное течение жизни (Стж)

Глава 1

Мерный стук колес, покачивание, мелькающие за стеклом огни. Электричка "Орехово-Зуево — Москва".

Время позднее, около полуночи. К тому же — последний перед трудовой неделей выходной. Оттого и пассажиров — по пять-семь на каждый вагон. Максимум.

В тамбуре мой ровесник, крепко сбитый рослый восемнадцатилетний парень, наседал на щупловатого очкарика. "Группа поддержки" — два таких же бугая и три девицы (это "каждой твари — по паре", что ли?) — довольно грамотно перекрыли подходы к месту конфликта.

Или — пути отступления? Разговор велся, видимо, крайне неприятный, если судить по панике, которую тщательно прятал субтильный очкарик.

Ну, вот почему — если очкарик, то сразу щуплый? Может быть — один из законов этой Метавселенной?

Странно, кстати: тут люди в основном красивые и крепкие. Мало людей с проблемным здоровьем — плохим зрением, кривыми зубами, ослабленным иммунитетом, хроническими болячками и недугами... Разумеется, речь о достаточно молодых... особях. Евгенический отбор и селекция вывели в целом довольно сильную и красивую нацию. А уж увечных от рождения и вовсе увидеть невозможно.

Жестоко, но эффективно.

Очкарику тоже лет, эдак, восемнадцать. Белая рубашка с длинными рукавами, черные брюки, черные замшевые туфли-мокасины... недешевые. На рукавах рубашки характерные сгибы — видно, что днем, когда осеннее солнышко жарило, он их закатывал.

В руках — пакет-сумка с чем-то шерстяным — вон как пакет раздуло, но по виду — воздушный, невесомый. То ли свитер, то ли шаль. И не щуплый он — нормально развит. Хотя по местным стандартам, конечно, "шкелет".

И очки а-ля-Гарри Поттер. Не человек, а приглашение для местных гопников.

Я вмешиваться, само собой, не собирался — этот "монастырь" так и не стал "моим". К сожалению, мне надо было выходить именно на этой станции! И, как назло, никого из пассажиров — поздний вечер последнего выходного дня — дачники уже дома, готовятся к завтрашним (точнее, уже сегодняшним) трудовым подвигам.

Ан-нет... вон один из пассажиров вовремя сориентировался, развернулся и неторопливо направился к другому выходу из вагона — это мне одному, оказывается, лень через весь вагон идти. В общем-то, ничего критичного: попрошу — пропустят. Я ж не собираюсь причинять добро и справедливость в отдельно взятом тамбуре...

— Выйти надо... — Нейтрально, без просящих интонаций, но и без "наезда". Равнодушно смотрю куда-то на рекламки на стенах вагона о предоставлении кредита, предложении работы и чего-то еще цветастого с красивой грудастой девчонкой на фотографии... хороша-а-а, чертовка!

— Ну, так топай через второй выход! — Дохнул в меня перегаром бугай "группы поддержки" и мотнул головой на очкарика. — Тут... Тут дверь не работает...

"Топай"... Бугай явно перебрал — специфика этого мира такова, что с незнакомцами тут стараются быть вежливыми.

— Серж! — укоризненно одергивает одна из девушек. И — уже мне. — Проходи.

— Слышь, Сойка! — настроение у бугая крайне паршивое и неуступчивое... — Ты... совсем распараллелилась?

"Распараллелилась"? Как он это выговорил? Он же пьян!

— Пропусти его, Серега! — кидает собеседник очкарика. Видимо, заводила компании.

Но — поздно... В общем, я уже знаю, каким будет продолжение...

— Да ща! — Со зловещей улыбкой обещает Серега и резко бьет меня кулаком в живот...

+++

Каково было наше удивление и восторг, когда оказалось, что возможности, даруемые нам скафандрами (что стандартными Черными, что моим эксклюзивно-"призовым" Белым) после первой-второй сотни баллов остаются с нами... даже когда мы снимаем с себя эти чертовы результаты больной фантазии поклонника БСДМ.

Все возможности! Все! Включая непрошибаемую "защитную пленку"!

Конечно, расходуется уже не жидкость из капсул, а резервы организма. И потом ощущается упадок сил соразмерно уровню и количеству демонстрируемых "чудес". Ну и отравление продуктами метаболизма (правда, это мы так предположили, когда столкнулись с последствиями, подозрительно похожими на интоксикацию и похмелье — исследований-то, понятно, никто из нас проводить не стал — заняты мы были... мир спасали).

Но сама возможность оставаться суперменом и вне Игры — это был шикарный подарок от этой "круглой сволочи"!

Кей, помнится, долго ругался — дескать, знал бы он об этом раньше...

Сузумура, которую даже "эта круглая черная скотина" перестала называть "Садако", сделала предположение: возможно, скафандры лишь помогли раскрыть потенциал человеческого организма...

— Ну, есть такие специальные костюмы в реабилитационной медицине — посылают слабые электрические разряды, заставляя атрофировавшиеся или травмированные мышцы сокращаться. Костюмы потом снимают, а мышцы продолжают функционировать, будто их по-прежнему стимулируют электричеством... Что вы так на меня уставились, мальчики?

— Ты такие слова умные знаешь, вуайеристочка моя! — Ласково погладил ее по попке, обтянутой черным материалом, Ходзе.

— В отличие от недоучившейся школоты, я заканчиваю Медицинский по специальности гепатолог!

Кстати, в своем Белом я с сотни шагов чисто, как "болгаркой", срезал энергетическими манипуляторами (была там такая функция, избавляющая от необходимости таскать с собой меч в качестве оружия ближнего боя) металлические швеллера несущих конструкций. Или жонглировал стеклянными бокалами... типа "а теперь — без рук, оп-па!".

Зависело от желания и настроения "публики". И от ситуации, конечно...

+++

Так что идиот, пытавшийся изобразить хлесткий удар, хрюкнув, сам улетел в межвагонный переход... благо, дверь туда была открыта настежь.

Нет, точно идиот: в раскачивающемся вагоне — раз, залившись до этого алкоголем — два, против неизвестного противника — три, из неудобной стойки — четыре.

Или — не идиот, а "этому столику больше не наливать"?

Пришлось быстро его оттуда вытаскивать... с помощью тех же "манипуляторов". А то ведь "зажует" его сейчас стенками и полом двух вагонов — и адью! — обеспечено долгое и "нервотрепное" разбирательство в жандармерии. Одно дело подраться и наставить друг другу "фингалов" и синяков (тут к этому относятся очень снисходительно... если обмен любезностями происходил "по-честному", разумеется), и другое — получить "на выходе" остывающий труп с сопутствующими протоколами и свидетелями...

Хоть тут и не играются с терминами о "превышении необходимой самообороны", но лишнее внимание мне все равно ни к чему. Да и времени это отнимет — ого-го.

И еще неизвестно, чьи это ребята — волосатые лапы и блат кочуют по всем мирам и неистребимы в принципе. Особенно, когда дело касается различных вариантов России-матушки. А мое социальное положение что-то не располагает к конфликтам.

Со стороны моя маленькая спасательная операция с использованием "манипуляторов" выглядела впечатляюще: выплывающее по воздуху из межвагонного перехода тело...

Наверно, это было похоже на действия весьма сильного мага Воздуха уровня не ниже "кандидата". Компания начинала проникаться — сейчас как раз переходили в состояние "легкий испуг": с ТАКИМ типом связываться небезопасно — ведь неизвестно, ЧЬЯ мохнатая лапа окажется в итоге лохматее и толще. Тем более, ПОТОМ, когда тела из морга забирать будут...

Так что я с удовлетворением засчитал нам всем техническую ничью.

Очкарик сориентировался первым — ужом ввинтился между девицами и быстро-быстро почесал по проходу между скамьями.

Молодец! "Реакция есть — дети будут!" Через минуту — станция, на платформе — обязательно какой-нибудь жандарм будет ошиваться, а там метро, в котором поединки строжайше запрещены — и адью! Повезло очкарику.

И, между прочим, зря я так на него — такие вот щуплые ребята могут оказаться куда опаснее таких амбалов, как я. Взять того же Брюса Ли. Правда, этот натурально паниковал, хоть и пытался это скрыть (эмпатия — еще один привет из моего славного и бурного прошлого). Не боец.

Совсем не боец. Во всяком случае, в этом эпизоде. Я-то к такому отношусь с пониманием, а вот местные... у местных на этот счет сплошные заблуждения и стереотипы. Штампик "трус" ему обеспечен...

— Мне бы выйти...

Правильно говорят: "Доброе слово и пистолет куда убедительнее, чем просто доброе слово". Компания сноровисто подхватила рухнувшего на пол пострадавшего и, бочком-бочком, приготовилась повторить путь сбежавшего очкарика.

— Мы, наверно, пойдем... — настороженно поинтересовался заводила компании...

Я протиснулся к самым дверям, освобождая путь к отступлению:

— Ага...

+++

Антон и Ольга уже убежали на метро — им добираться на другой конец Москвы, а время уже — ого-го! Того и гляди, переходы закроют. Так что на скамейках платформы расположились вчетвером — благо идти до поместья семьи Ковыль было недалеко.

— Добрый дядя — конфетку дал, а мог бы и убить! — попытался разрядить обстановку Илья.

Света, та самая, которую назвали "Сойкой", поежилась:

— Ты его знаешь? Учишься с ним? Вроде бы наш ровесник...

— Не-а, первый раз вижу... Но как он Серого приложил — красота! Это надо было видеть! Точнее, НЕ видеть: шурх! — и Серый улетает. А ЭТОТ — даже в стойку не вставал!

— Но уровень... — прокряхтел Сергей. — Я даже не заметил...

Он валялся на одной из лавочек, пристроив голову на коленях Людмилы, и со стонами и шипением массировал живот, пытаясь активировать какие-то "эфирные" техники:

— ... я такое только у Щенницких на семинаре видел. Точнее — НЕ видел: бац — и каменные блоки разлетаются в пыль! А удара вроде и не было.

— Чего ты на него полез-то? — С интересом спросил Илья.

Сергей промолчал — что тут скажешь?

— А я говорила: Сереге больше трех нельзя! — Людмила поворошила волосы виновато улыбнувшегося Сергея.

— И как ощущения? — Поддел Илья. — Ты все хвастался, что можешь Разряд определять по силе удара...

— Да какой там Разряд... — Пострадавший махнул рукой. — Как минимум Кандидат! И еще как-то умудрился не сильно больно сделать!

— А вдруг это Мастер? Или Гроссмейстер? — Наивно распахнула глаза Света.

Фыркнули одновременно все трое... считалось, что особым умом Света не отличалась. Зато — кроткая, старательная и, самое главное, очень-очень красивая!

У девушки на этот счет было свое мнение (хотя, по последнему пункту — никаких возражений!), которое она старалась держать при себе. Основные приоритеты, по которым нравящиеся ей мужчины оценивали женщин, она уже выяснила, разложила по полочкам, и теперь старалась им соответствовать.

— Светка... Ну, ты скажешь иногда... — Илья постарался сильно не бить по самолюбию девушки... все-таки от этого зависели его планы на ночь. — Таких молодых Мастеров не бывает. А уж Гроссы на электричках точно не ездят.

— Я не почувствовала магии! Вообще!

— Ну, мало ли... — затруднился Илья. — Ты ведь не "Кандидат", а только "второй взрослый разряд".

Вообще-то Илья был неправ. Маги Эфира, особенно, если находятся в состоянии Созерцания, чувствуют любое проявление магии. Любое. Именно они, маги эфира, проводят тестирование в общих школах для выявления магически одаренных детей. А уж если магия применена...

Если есть магическое действие — есть и магическое противодействие, приводящее к возмущению Эфира. И восприятие этого возмущения не зависит от уровня того, кто явился причиной этого магического противодействия — хоть "третий юношеский разряд", хоть Гроссмейстер... если только это эфирно-магическое возмущение целенаправленно не маскировать.

Кроме того, "второй взрослый" она имела только в "силовом противостоянии" — магии Ветра, основном "профильном" направлении Семьи. А в магии Эфира мать уже вывела ее на "первый взрослый".

Девушка посчитала, что инцидент не стоит того, чтобы подвергать испытаниям образ наивной куклы. В конце концов, никто серьезно не пострадал, кроме самолюбия Сергея. Для себя же она решила, что им "повезло" столкнуться с каким-то боевиком из спецслужб... причем, из тайных спецслужб, специализирующихся на скрытных операциях — именно такой маг мог неосознанно "подчистить" за собой магическое возмущение.

Тут очень кстати голос подал Сергей:

— Дынник, сука, утёк! — Посетовал он.

К поражениям в драках и поединках он относился философски, но, все равно, обсуждение этих вопросов к особо приятным никак не отнесешь, и он был бы не против сменить тему.

Илья отмахнулся:

— Ничего... завтра-послезавтра в "универе" с ним поговорю — никуда он не денется.

+++

Вот такой вот я, Олег Радович, крутой! Что неудивительно после изматывающего трехгодичного процесса спасения мира. Да еще и изменений, не пойми каким образом внесенных в мое тело Костюмами — сначала Черным, а потом Белым.

Ну и последующую закалку в Приюте не будем со счетов сбрасывать. И родовую подготовку не станем забывать. И...

До гостиницы добрался примерно в полтретьего ночи — находилась она в часе ходьбы от метро. Замызганная, обшарпанная... Зато — одна из самых дешевых. И потом: час ходьбы — это всего-то полчаса бега трусцой!

Для сна оставалось всего часа три: в шесть — тренировка. К метро надо будет выдвинуться пораньше, так как в университете придется до девяти успеть обегать кучу кабинетов и отловить несколько должностных лиц...

Хоть документы и были подготовлены и отправлены заранее (и было получено уведомление о положительном решении вопроса о переводе студента Радовича из Киржачского Политехнического Филиала в Московский Университет имени Князя Михаила Васильевича), но — остается масса всяких мелких вопросов, начиная от абонемента в библиотеку и заканчивая поисками куратора группы.

А уж полугодичная эпопея с оформлением всех необходимых бумажек... Притом, что мне это и даром не было нужно!

+++

В Приюте драться приходилось много и часто. Кротостью характера детишки в таких заведениях не отличаются.

В первое время Олега Радовича спасала семейная подготовка. Если мерить принятой тут классификацией, то Олег перед самым изгнанием из Рода официально имел уже "третий взрослый" (И это — в тринадцать лет!) А злость на бывших родственников и ненависть к родителям... тоже бывшим, выводила его на уровень "второго взрослого"... Что примерно соответствовало первому дану. И не по градации "игрушечных" секций и федераций моего родного мира, а здешних — насквозь боевых и практичных.

И это — тринадцатилетний сопляк! Да-а, уровень подготовки детей в старых Родах впечатлял! Бедные местные знатные детишки! Зато растут красивыми, сильными и выносливыми. Как лоси.

А после смерти матери, спровоцировавшей преждевременную смену хозяина тела и мое, так сказать, "заселение", уже и попытки приютских устроить Олегу Радовичу "темную" (плевали в Приюте на общепринятые "честные" правила проведения драк в форме поединков) перестали беспокоить — обычному человеку застать бывшего "игрока" врасплох невозможно.

Даже если он спит.

Особенно, если он спит — спросонья "игрок" ведь и прибить может. И может при этом продолжать сладко похрапывать.

"Игрок не спит — игрок медитирует" — шутила Сузумура в мире Гантца после молодецких пинков, достававшихся кому-нибудь из задремавших новичков.

+++

Забавно (как бы глупо и неуместно это ни звучало в его положении), но после изгнания из Рода Олег с матерью, оказывается, жили почти рядом. Она — в Покрове, он — в Киржаче.

Олег этого не знал. Он даже не знал, что мать тоже "попросили" из Рода...

О ее изгнании из Рода СМИ молчали. Светская хроника отслеживает каждый чих таких известных и влиятельных Родов, как Свароги, но до нашей привычной разнузданной гласности тут очень далеко — жаренные факты подаются с большой оглядкой. Ведь в случае чего, судебных разбирательств не будет — просто в редакцию приедет оскорбленный член Рода (а то и Патриарх, посчитавший свою честь или, упаси Белбог, честь Рода запятнанной) и... "Старейшины спустятся с гор — и всем будет очень плохо!"

Правда, даже если б газеты или журналы об этом написали... мой предшественник все равно их тогда не читал — некогда ему было. Некогда было и телевизор смотреть, хотя огромный телеящик и стоял в холле на втором этаже приюта... Киржачская школа-приют (на счета которой, как я узнал позже, регулярно капали небольшие суммы-пожертвования из сбережений матери) — не то место, в котором можно предаваться праздности: постоянная учеба, тренировки, обязательная трудовая повинность... не до чтения и просмотров, знаете ли...

+++

Мать тихо умерла в сельской лечебнице спустя три года после изгнания, когда Олегу до шестнадцатилетия оставалось всего чуть-чуть. Тихо, как свечка, погасла. За жизнь не цеплялась. Такое впечатление, что сама ушла.

А ведь молодая была! Всего тридцать семь! Красивая здоровая женщина — другую наследнику влиятельнейшего Рода Огня никто не позволил бы взять в Семью! Тем более, безо всяких династических достоинств — круглая сирота без нужных родственников.

Захоронения в фамильном склепе Сварогов, разумеется, не было. Ведь формально никакого отношения к Сварогам она уже не имела — изгнание Олега и ее последующий развод с отцом, как я потом узнавал, состоялись с соблюдением всех формальностей... Пусть даже изгнание Олега и было оформлено "задним числом". Но улаживание бюрократических формальностей — это такие мелочи для Рода Сварогов, тьфу и забыть.

Обычная кремация в крематории лечебницы. Картонную коробку с прахом вручили Олегу, как единственному родственнику, прибывшему на похороны... и вообще, как единственному, кто там оказался. Ни родственников, ни друзей, ни знакомых. Никого. Ожидаемо.

Недалеко, правда, мелькнуло знакомое по жизни в Семье лицо — Иван Ламский из младшего Рода Ламских, специализирующихся на Воздухе. Шпионы, разведчики, добытчики информации. Но подходить Ламский не стал. Тоже ожидаемо. Род продолжал следить за ними, Олегом? Не то, чтобы совсем уж подозрительно, но — немного странно.

Олег в тот момент был больше ошарашен новостью о том, что мать все это время, оказывается, жила почти рядом. А он-то думал, что она осталась в поместье, злился на нее... Зря, как оказалось. Не по адресу.

Коробка с прахом... Вот, кстати, куда ее в приюте деть, эту коробку? Комната на десять человек, постоянные шмоны администрации по тумбочкам и матрацам (вдруг кто-то еду там спрятал — только тараканов и мышей не хватало!)

Но жрец-распорядитель, передавший ему коробку, не торопился отходить. Протягивал конверт. Письмо? Ему, Олегу? Написано перед смертью?

Ей запретили с ним встречаться. Ее выгнали из Рода спустя неделю после его ухода. На его счет переведены сто пятьдесят тысяч (неплохая сумма), которые станут доступны после совершеннолетия. Ее дневник, из которого можно узнать больше...

— Дневник? — Замялся распорядитель, все это время стоявший рядом и терпеливо ожидающий, когда Олег прочтет письмо. — Его уже забрали... Предъявили все необходимые документы! — поторопился он уточнить, стрельнув глазами в сторону ворот.

В этот момент Ламский — соглядатай Рода — мелькнул в последний раз, хлопнула дверца, и синий "Голубь-1131" неторопливо отвалил со двора лечебницы, выруливая в сторону шоссе.

Вот, оказывается, зачем он тут был — дневник забрать.

Да — дневник — это серьезно. Там такая информация... И, наверняка, в каких-нибудь бумагах, подписанных матерью перед разводом, было оговорено неотъемлемое право Сварогов на эту толстую тетрадку в зеленой обложке. А если и нет — попробуй, откажи представителю Сварогов!

А пепел в том же письме предписывалось развеять по ветру в поле...

А ночью, грызя подушку и давясь беззвучными слезами, Олег молился... всем и каждому... он перебрал, наверно, всех известных ему богов, моля о справедливости... Даже Морене и Чернобогу...

Вот этих, последних, он помянул, на мой взгляд, совершенно напрасно. Потому что утром...

+++

Стою один в ненавистной комнате перед большим, по грудь, черным шаром. Легкий зуд в затылке — остаточные ощущения от переноса...

Один. Значит, больше никто не смог... И Какитцу, получается, не выбралась из-под завала, ресурс ее скафандра иссяк и... впрочем, какая разница? Я уже давно привык к этой паршивой мысли — однажды не увидеть ее в этой комнате после очередной миссии.

Вариантов не было — Гантц всегда отправлял меня первым, а возвращал последним. Как я подозревал — чтобы поиздеваться над остальными, помучить их неизвестностью — потеря "белого шинигами", основной ударной единицы группы, было бы фатальной. Особенно сейчас, когда пришельцы, как с цепи сорвались.

Мы старались об этом не говорить, но каждая наша встреча с Какитцу, каждая исступленная схватка в постели, на полу, на столе, на лестнице... каждый раз — будто в последний... Она никогда не плакала, и тот раз оказался единственным. И мы тогда перебрали, конечно — я пытался научить ее пить водку — а она вдруг разрыдалась:

— Не вздумай оживлять меня, б'ка! Не взд'май! Онегай! 'Cли ожив'шь — тут же себя ую... упью... убью!

Зеленые символы на выпуклой поверхности:

"51 балл! Прекрасный результат, Март! Итого — 414 баллов! Поздравляю, Март! А у меня для тебя сюрприз, Март: для набравших 400 баллов — та-да-а-ам! — открывается четвертый пункт. "Добрый дядя Гантц исполнит любое желание в пределах твоего мировоззрения!" Выбирай, Март! Выбирай!"

Некоторое время я тупо рассматривал зеленые иероглифы...

Больше мне защищать в этом чужом мире некого и нечего...

А ведь Какитцу, моя маленькая милая Какитцу, которая одна знала обо мне чуть больше остальных, могла подставиться под удар специально, чтобы...

Нет! Не думать! Не думать об этом!

— В Москву! Верни меня в Москву, сука! Из этого гребанного мира! И сотри меня из своей памяти!

Не хватало еще попасть в ситуацию: "Класс! Ящик водки и этих двоих — обратно!"

"Запросто! Отправляю тебя в Москву, Март!"

Остальные невольные "игроки"-гантцтеры думали, что это круто — ко мне, единственному, "круглая скотина с тупым чувством юмора" обращалась по имени, иногда даже добавляя эти их "-сан", "-доно" и даже "-сама", а не пыталась, как для других, придумать обидную кличку.

Ребята думали, что зовут меня не Сай Нагава, как следовало из документов, а — по европейски — Март Как-то-там... Романтично и загадочно!

В рот мне заглядывали, ловили каждое мое слово, с готовностью подчинялись приказам, просьбам и пожеланиям... И умирали один за другими, пытаясь прикрыть...

"Приятного путешествия и незабываемых впечатлении, Марти Сью-сан!"

Зуд в затылке... то ли от переноса, то ли от ненависти, то ли от бессилия.

+++

... потому что утром в своей постели в Приюте проснулся уже не Олег Радович, а я — Олег Дорин, Сай Нагава, "белый шинигами",... гребанный Марти Сью.

И было у меня сильное подозрение, что тезка, Олег Радович, начал проходить первую свою миссию в Игре... на моем месте. Ляпнул ведь из-за своей юношеской экзальтированности это пафосно-бессмысленное:

"Все что угодно сделаю!"

Дурачок... Ну а чего еще от шестнадцатилетнего максималиста ждать?

Вот только на мой счет ты, парень, ошибся. Сильно ошибся. Уж извини.

Воевать и причинять справедливость мне совершенно не хочется — я 5414 баллов в Игре набрал — навоева-а-ался — аж вот "по сюда"!

И что в твоем понимании "справедливость", Олег Радович? Матушку твою я не воскрешу, тебя в клане... э-э-э... в Роду не восстановлю.

Папашку твоего биологического прибить, что ли? Это можно. Хоть и трудное предприятие — особенно, если прошерстить твои же воспоминания о семейных тренировках... Но — допустим. Кокнул. Прибил этого огненного монстра. Замочил огненного мага.

И? Мир станет лучше? А ведь две женщины станут вдовами, а четыре ребенка, один из которых, между прочим, твой родной брат — сиротами...

Молчишь? Я ж говорю — максималист ты...

Сознательного ответа от хозяина тела я не дождался ни в тот день, ни на следующий.

Воспоминаниями, знаниями и рефлексами тело Олега Радовича охотно со мной делилось, а вот прежний владелец куда-то исчез, сгинул...

Хотя, почему "куда-то"? Из ублюдочности Гантца следовало только одно: парень попал в Игру. Остается только удачи ему пожелать. Ну, и... пусть мир, что ли, спасет.

Второго варианта в той реальности у него просто не остается — дела там сейчас идут все хуже и хуже... Даже не знаю, что придумает Гантц, чтобы его Игрок мог противостоять регулярным орбитальным бомбардировкам.

+++

Гантц меня, по своей милой привычке, конечно же "кинул", сука сферическая в вакууме.

Правда, и жаловаться вроде как не на что:

Тело мужское. Все на месте, ничего не болит, развит не просто хорошо, а отлично: могу и "сотню" от пола толкнуть... на пальцах, могу одну ногу за голову положить... стоя при этом на другой, уголок на брусьях — минут пять, бегать вообще могу, пока спать не захочу. Не высокий, не низкий, не тонкий, не толстый.

Рыжий... М-да, видимо, цвет волос передается между мирами вместе с личностью... даже в черноволосой Японии рыжая шевелюра была. Глаза... честно говоря — плевать, какие глаза... Учитывая цвет волос — либо серые, либо зеленые.

Мир хоть и не мой родной, но более-менее спокойный и более-менее похожий. Для меня, во всяком случае. Какое-никакое устоявшееся и довольно современно выглядящее человеческое общество. Пусть и со своими культурными тараканами, магическими цацками и волшебными прибамбасами.

И это — совершенно точно вам говорю! — куда лучше медленно, но верно разрушаемой пришельцами человеческой цивилизации!

А вот определить, какому писателю, или сценаристу, или художнику этот мир послужил источником вдохновения — не смог!

Хотя, что-то такое знакомое вертится в голове, но не получается вспомнить... Признаков мира Гантца тут, разумеется, нет... Но что-то киношно-анимешное ощущается... То самое ощущение, что и в мире "большого черного шарика" — когда смотришь краем глаза на людей и иногда появляется иллюзия рисованности — непропорциональные тела, детали лиц, пресловутые анимешные глазки... Мгновенно проходит — стоит лишь вынырнуть из своих мыслей, но...

Однако, то, что не Гантц — это точно. И проверялось элементарно.

Через три недели во время субботней уборки залез в кабинет директора приюта, перевернул клавиатуру, посмотрел написанный на дне карандашом пароль, вышел в сеть, написал простенький скрипт (собственно, три недели и ушли на то, чтобы разработать эту программу — учитель информатики очень удивился неожиданному рвению и проснувшемуся вдруг интересу к своему предмету), который вводил в поисковик одно-единственное слово "Gantz"...

Программу эту писал исключительно из осторожности — вдруг в голове "пикнет", как у тех, кто упоминал Гантца всуе... Вдруг Гантц из вредности сделал запрет не только на упоминание, но и на написание...

Результаты порадовали — манга "Гантц" в этом мире была издана, мультик по ней снят... Правда, фильмов не было. Ну и Блич с ними!

Вот и вся проверка.

А вообще... не так уж и плохо!

Глава 2

Эти "каноны"...

На поверку различия оказываются настолько сильны, что невольно подозреваешь авторов в употреблении веществ в процессе создания своих нетленок. Или в момент прихода Идеи. К тому же, возможно, что без этих самых веществ такие идеи в голову не придут — что опять-таки пагубно влияет на восприятие и логику нетленки.

Взять тот же Гантц — пришельцы оказались не настолько тупыми, оружие срабатывало мгновенно, а не с задержкой, Кэй Куроно был вполне вменяемым парнем без ояшевских тараканов: единственное, что его раздражало — второй "белый костюм" был у него, но "белым шинигами" называли почему-то только меня.... Как, оказывается, мало надо человеку...

И на миссии эта "круглая скотина" дергала нас не реже раза в неделю...

Правда, вампиры — самая бредовая часть "Гантца" — были. Но, опять-таки, вполне вменяемые ребята, хоть и безэмоциональные донельзя — на них наша эмпатия пасовала. Но они не кидались на нас бешенными хорьками, как привиделось мангаке.

И спецслужбы там разобрались в происходящем очень быстро — и, оказалось, что в загашниках у УРОБ (Управление расследований общественной безопасности при Министерстве юстиции — формально занимается "защитой конституции") есть ТАКИЕ "ништяки"...! Впрочем, это уже другая история.

Суть в том, что между тру-каноном и реальностью — пропасть.

Вот и то место, куда я попал... То, что это — первоисточник чего-то — это почти наверняка. А вот чего именно — я так и не смог определить. И, знаете, даже начал склоняться к мысли, что это пишущийся мир. И сейчас, в одном из миров этой Метавселенной появляется манга с каким-нибудь завлекательным названием... Или фильм, или книга, или мультик...

Но не Гантц. А это уже много.

+++

Из Приюта меня "попросили" через два месяца после смерти матери. И дело не в том, что очередного пожертвования не произошло. Просто тут человек считается взрослым в шестнадцать лет. Со всей сопутствующей наступающей ответственностью.

Я и не возражал — поступление в Киржачский Политех — филиал Московского Университета Князя-Грома — уже было на мази: и документы приняли, и экзамены сдал, и с комендантом студенческого общежития "перемигнулся"...

Ну, придется, конечно чуть-чуть пожить, снимая комнату и сурово экономя... А там — студенческое общежитие — и станет полегче. Деньги матери трогать я не хотел — битая-перебитая интуиция говорила, что делать этого не надо.

Как все совпало-то...

+++

Поспать я, конечно, люблю (а кто не любит?), но вот высыпаться в этом мире получается редко. И напряженный ритм жизни, и привычки тела...

Прежний Олег Ильич Радович был "жаворонком". Как это накладывалось на меня, Олега Дорина, убежденную "сову"? Паршиво, если честно, накладывалось.

Но приходилось соглашаться: кто рано встает, тому... что-нибудь да обломится.

Провел быструю разминку прямо в гостиничном номере, растяжку, пару комплексов школы Огня, столь же быстро оделся и соорудил на крохотной кухоньке завтрак из чая и бутерброда. С сыром, если кому интересно.

Если получится, договорюсь сегодня в деканате о комнате в общежитии университета. Если не получится, буду договариваться напрямую с комендантом этого общежития (о, Российская Империя! люди твои не меняются ни в одном из миров!). Если и это не получится — буду искать съемную комнатку или квартирку — тут, возможно, придется залезть в свои сбережения.

Вообще-то, по правилам, они и так должны предоставить мне комнату в общежитии. По умолчанию, так сказать. Но... "мы ж в России живем!"

В любом случае, на все это нужно время. В деканате так и так придется подавать письменное заявление и ждать, когда оно будет рассмотрено. Так что в этот доходный дом еще придется возвращаться как минимум неделю.

Поэтому, во избежание каверз и подлянок со стороны здешнего Нафани, я оставил на блюдечке кусочек сахара. Сквозь узенькую щель едва приоткрытой дверцы шкафа осторожно просочился домовой — очень лохматое бурое существо с непропорционально большими глазами... Чумазый, всклокоченный. Ну, какая гостиница, такой и "Нафаня".

В силу привычки, выработавшейся за эти два года, я никак не показал, что его вижу — продолжал заниматься сборами, комплектуя рюкзачок.

Мохнатое образование мерцнуло и через миг проявилось уже возле блюдечка с сахарком. Осторожно покосилось на человека, и, посчитав, что его не видят, сцапав сахарок, смазанным беззвучным вихрем втянулось обратно в шкаф.

М-да... Наглая тут нечисть — если б на моем месте был маг, подпалил бы кое чью мохнатую задницу... или воздушным кулаком по макушке приголубил бы — зависит от "специализации".

Но я же — обычный человек, не так ли? А обычные люди нечисть не видят. Правда, это не мешает самой нечисти наносить людям вред... если, конечно, ей вдруг захочется попасть под экзорцизм. Ну, какой-никакой инстинкт самосохранения присущ даже этим существам с зачатками разума.

Ситуация чем-то похожа на Гантц, где мы действовали в некоем "параллельном" пространстве и обыватели видели только разрушения, чинимые нами и пришельцами... ну и сами иногда попадали под раздачу.

И, наверное, по той же причине я, Олег Радович, не являясь магом в местном понимании этого термина, вижу теперь нечисть и всякие магические "тонкие материи". Хотя любая, даже самая тщательная проверка покажет, что магией Олег Радович по-прежнему "не страдает", оставаясь "обычным человеком", немагом. Простолюдином.

+++

Домовые и прочая нечисть — вот еще одна характерная особенность этого мира.

Самое главное — они есть! Почему они вообще существуют, тут, разумеется, никто не задумывается. Ну, как никто не задумывается, почему Луна всегда повернута к Земле одной стороной.

И так и эдак покрутив этот вопрос, я попытался найти отличия... Нашел. Было на поверхности. Но — так же, как и Луна — попробуй вычлени ЭТО из привычной картины мира, "запорошенной" всякой мишурой — магией, файерболами, лешими, русалками (да-да!), домовыми, чертями, бесами и зацикленности на боевых искусствах...

Все оказалось просто: потусторонние сущности и магия возможны в этом мире из-за того, что тут нет иудаизма, христианства и ислама — монотеистичных религий.

Две тысячи лет назад — да — жил очень сильный маг, Христос. Он даже был воплощением какой-то божественной сущности. Но учение свое не распространял. А может, и распространял, но, поскольку тронуть столь могущественное существо никто не осмелился, учение его не прижилось — видимо, крест на Голгофе и мученическая смерть главного идеолога являлись обязательным условием возникновения новой религии. И поэтому упоминается он здесь лишь двумя строчками в учебниках истории. И то — не во всех.

Вот и нет тут христианства. И ислама — тоже нет.

И евреев — счастье-то какое для бритоголовых идиотов! — давно уже повывели... Ну, почти: несколько немногочисленных сект иудеев все еще балуются ритуальной магией, но по сравнению с традиционными магами-"стихийниками" их потуги выглядят жалко и неубедительно... Так что правильнее сказать, что евреев тоже нет.

(Кто тогда виноват во всех тех бедах, в которых у меня дома было принято их обвинять? Интересный дискуссионный вопрос.)

Возвращаясь к связи между отсутствием иудаизма, христианства и ислама с одной стороны, и наличием нечисти с другой...

Отчего-то есть у меня уверенность, что именно сохранившиеся язычество и политеизм явились причинами рассвета в этом мире магии и всего, что с ней связано. То ли это связано с такими материальными вещами — например, инквизицией и темными веками, то ли с такой абстракцией, как Вера четырех миллиардов разумных...

Как в этих условиях умудрились произрасти ростки рациональной науки — великая загадка! И не просто произрасти, но и дать впечатляющие "плоды": электричество, компьютеры, интернет, радио, телевидение, воздухоплавание... даже в космос смогли выйти! Правда, как и мы, дальше Луны выбраться пока не смогли. Так что на искусственных спутниках пока остановились.

До атомного оружия, слава местным богам, тоже не додумались... Наверно, и стимула к тому не было — оружие массового поражения имеется — Круг Гроссмейстеров может, в зависимости от призванной стихии, устроить цунами, наводнение, извержение вулкана, разрушительный торнадо, сильное землетрясение...

Правда, читал я когда-то давно, когда еще был обычным человеком, что именно обладание ядерным оружием удерживало мой родной мир от регулярных — раз в одно-два поколения — Мировых Войн. С другой стороны, воюют тут не чаще и не масштабнее, чем в моей родной реальности... и "крупные игроки" — Британский Союз, Россия, Континентальный Китай, Океания, Индия, Африканский Союз — точно также и привычно воюют чужими руками и на чужой территории, поддерживая у себя дома относительный мир и порядок...

Ну и были у меня некоторые подозрения, касающиеся методов контроля властей над особо опасными изобретениями и особо изобретательными и несговорчивыми гениями...

"Политеизм", "магия", "нечисть"... Что из этого явилось причиной, а что следствием того, что этот мир таков, каков он есть — лично для меня представляло лишь академический интерес и тему для отвлеченных размышлений, времени для которых было у меня не так уж и много.

Хм... Может, правда, виноваты именно евреи?

+++

До метро добрался за двадцать минут. Трусцой. Бегающие люди тут никого не удивляют — культ здорового тела и "правильного образа жизни" во всей своей физкультурной красе!

Бегают все!

И бегущий трусцой дядечка в официальном костюме из очень дорогой ткани с рюкзачком за спиной (там у него галстук, полотенце и сменная рубашка) никого не удивит.

И бегущая красивая девушка в спортивных шортиках, кроссовках и, совершенно, казалось бы, неподходящем к спортивной одежде пиджачке от делового костюма... (в ее рюкзачке — туфельки на шпильках, юбка и, возможно, сменная сорочка) — тоже не вызовет удивления.

А уж бегущий восемнадцатилетний студент в непритязательной одежде — и вовсе в порядке вещей!

+++

Утро рабочего дня. Столица. Метро...

И дальше можно было бы не рассказывать, и так все понятно — толкотня, духота, "пингвины". Но есть у москвичей любого из миров милая неискоренимая привычка — читать в транспорте всё, что на глаза попадется: газеты, журналы, книги, распечатки... рекламные плакаты, надписи на сумках и майках...

Вот и усатый дядечка как-то умудрился в жесткой толчее раскрыть газету и коротать время скучной дороги за неторопливым чтением последних новостей. Ну и я от нечего делать присоединился процессу чтения — ведь оказался как раз за его плечом.

"Возвращение младшей дочери ЕИВ Дарьи Велесовой с курорта Таунсвилл!"

Фотография мило улыбающейся девушки. Принцесса Дарья — такая няшка! Светлые волосы собраны в высокую прическу, обнажающую изящную шейку, высокие скулы и аккуратные маленькие ушки с какими-то сверхдорогими висюльками. Вздернутый носик, губки класса "ням-ням", лукавый взгляд огромных серых глаз... И веснушки! М-м-м!

"В окружении принцессы были замечены многие знаменитости, в том числе и..." — и дальше в том же духе. Сплетня на сплетне. Конкретики — ноль целых ноль десятых.

А Таунсвилл — это где? Ого! Аж Австралия! Ну, а где еще отдыхать дочери Его Императорского Величества, княжне Дарье Александровне!

Цветная фотография девушки, кстати, старая — кожа белая, незагорелая. А после австралийских курортов она должна была сюда "шоколадкой" приехать... Или пресс-служба князя посчитала, что загар девушке не идет, или журналисты напортачили по своему обыкновению. Скорее, последнее: такая няшка в "шоколадном исполнении" — м-м-м! — это ж вылитая Йоруичи! С поправкой на цвет волос, конечно.

"Крушение транспортного авиазвена компании РуТранс на территории Армении рядом с городом... -цать погибших, в том числе мастер воздуха... на месте крушения работают спасательные службы... несмотря на усилия специалистов Эфира, выживших пока обнаружить не удалось... уже найдены четыре черных ящика из десяти ... подробности выясняются..."

Фотография обломков, фотографии каких-то людей в форме, карта незнакомой местности... Скорее всего, результаты очередной возни больших мальчиков руками маленьких и гордых (но глупеньких) народов — дирижабли сами по себе падают очень редко, а уж мастера Воздуха при этом и вовсе не погибают (это как шутка про утонувшую рыбу). Дирижабли, являющиеся тут основным видом воздушного транспорта, вообще падают куда реже, чем самолеты в моем мире. Тем более — всем звеном. Звено — это сколько летательных аппаратов получается? Пять? Шесть?

"Пресс-служба Совета Сорока Семи сообщила о переносе первого после летних каникул заседания. Комментарии председателя Совета, сенатора Сварога И.Ю. получить пока не удалось — секретариат сенатора проигнорировал запрос нашей газеты..."

Пару раз тупо пробежал глазами новость, пока не дошло, что речь идет о горячо любимом папочке.

Прислушался к себе... Ни-че-го. Пусто и глухо. Ни радости, ни огорчения. Даже интегрированная память Олега Радовича, в которой были "зашиты" и хорошие воспоминания (аквапарки, зоопарки, совместные тренировки, дни рождения — веселый рыжий медведеподобный мужик с охотой возящийся с малышней — мной и моими сестрами, довольно улыбающиеся матери), и плохие воспоминания (в отсутствии у Олега магических способностей обвинили мать, заподозрив ту в супружеской измене... и разговоры эти происходили при маленьком Олеге — крики, звуки хлестких пощечин, бушующее пламя)...

Но — нет — даже память об этих событиях не смогла победить равнодушие к личности папаши.

+++

Виктория Николаевна Седова-Подбельская, доцент, куратор студенческой группы... и просто миловидная женщина — ввела меня в малую лекционную аудиторию, которую уже заняли студенты моей будущей группы...

Человек тридцать. Будущие "операторы информационных потоков". Программисты. Или те, кто планирует ими руководить.

А что! Хотя знакомых для меня языков программирования тут и нет, но логика и здравый смысл диктуют одинаковые законы развития информационных технологий — условные операторы, циклы, функции-процедуры, классы, объекты, "наследование" и прочие полиморфизмы и уровни абстракции. И методы разработки, и оптимизация, и все остальное...

И почему бы не воспользоваться (раз уж появилась такая оказия) хоть какими-то преимуществами, которые дают мне знания из "прошлой жизни"? Даже из двух. Вот-вот...

Куратор группы представила меня своим подопечным и предложила представиться. Что я и сделал, толкнув стандартную минутную речь, в которой отвесил дежурные комплименты заведению ("... университет с богатой историей и мировым именем...", "...современная научная база...", "...опытный преподавательский состав...") и, конечно же, сообщил о том, как рад познакомиться с будущими товарищами, надеюсь на их... бла-бла-бла...

О причинах перевода, разумеется, тоже умолчал — хватит! Уже вылез один раз, дурак, со своими идеями и инициативами!

Легкий кивок-поклон. Жиденькие аплодисменты. Под любопытными взглядами нашел себе свободное место в четвертом ряду, сел и постарался сделать лицо попроще и, вообще, "не отсвечивать".

Была среди общего коктейля эмоций одна — сначала удивленная, а потом настороженная... Поискав глазами источник — нашел. И неприятно удивился совпадению.

Вот так встреча! Во втором ряду в настоящем "цветнике" из девушек обнаружился тот самый амбал, который так не любит очкариков, ездящих в электричках! Нет-нет да и косил он глаза в мою сторону, а поскольку сижу я на два ряда дальше, то делать это незаметно у него не очень-то получалось... ну а уж про сокрытие эмоций тут и вовсе мало кто задумывается всерьез — "местные" маги тратили силы на изучение возможности телепатии (без особых, впрочем, успехов). А вот умение читать эмоции почему-то считали бесполезной тратой времени и по-настоящему не изучали и не развивали... Максимум — умение держать морду кирпичом или имитировать нужную эмоцию.

И совершенно зря! В Гантце уже после первой сотни очков любой новичок, если выживал, становился более-менее сносным эмпатом — просто так, в довесок к начинающейся развиваться интуиции. И я сильно подозреваю, что эти две способности — эмпатия и интуиция — крепко связаны и неотделимы друг от друга.

Староста группы, Валентин Сорока, подошел ко мне сразу после окончания собрания. Под фырканье и перешептывание девиц попенял мне на несоблюдение формы одежды студента.

— Уж не знаю, какие порядки были в вашем прежнем учебном заведении, Олег, но в университете имени Его Императорского Величества Михаила Васильевича Велесова принято, чтобы студенты соответствовали высокому званию заведения не только знаниями, но и своим внешним видом...

Ничего не оставалось, как согласиться со справедливостью упрека и пообещать...

Староста покивал, проверил, есть ли у меня копия расписания, забрал заявление в деканат на предоставление комнаты в общежитии и, убедившись во вменяемости нового студента (новичок мог бы и гонор проявить) и отсутствия у него слишком уж толстых тараканов, направился к выходу из аудитории, в котором постепенно исчезали остальные мои (теперь уже) одногруппники...

Какой ответственный парень! Остается надеяться, что мое заявление на "подвиснет" где-нибудь... А так Валентин был настроен вполне доброжелательно, пусть и с нотками превосходства над новичком. Но это нормально.

А хихиканье и фырканье девиц, сидевших в третьем ряду, объяснялись банально: стоимость моего дешевого гардероба уже посчитали с точностью до рубля. И мне, новичку, была выставлена соответствующая оценка по шкале мужской привлекательности и респектабельности. Вряд ли высокая.

Да и факт поиска комнаты в общежитии характеризовал новичка не с лучшей стороны... С точки зрения представительниц прекрасного пола, разумеется.

Было даже отпущено несколько едких замечаний, касавшихся материального положения некоторых приезжих — ханжество на тему "благородной бедности" тут не в ходу... Правда, сделано это было вполголоса и вроде как безадресно — ведь пока толком неясно, кто я и чего от меня ждать. Так что я с чистым сердцем сделал вид, что ничего не заметил.

К "понаехавшим" тут — сюрприз! — такое же отношение, что было в моей Москве. Разумеется, с поправками на возможность нарваться на ученика какого-нибудь деревенского знахаря или сына/дочери витязя-пенсионера, ушедшего на покой.

Городские и родовитые хоть и задирают нос, но с такими "самородками" связываться не рискуют — деревенские в вопросах рукомашества и дрыгоножества знают, может, и меньше "фишек", но уж то, что знают — точно не хуже. А поводов (и времени) попрактиковаться у них там, ближе к природе, куда больше — свежий воздух, здоровое питание, отсутствие отвлекающих факторов в виде дискотек, баров и автогонок по ночам...

Ничего не напоминает? Например, издеват... семейное обучение детишек в знатных Родах?

К тому же, тормоза, касающиеся родовитости, у "деревенских" провинциалов послабее будут — могут ведь и не посмотреть на дороговизну одежки и крутость аксессуаров, ага... А магию к такому применишь — окружающие могут и головой покачать осуждающе. К тому же провинциал тоже может быть с сюрпризами и засветить "воздушным лезвием" или "огненной стрелой" промеж глаз.

Во всяком случае, такими были многочисленные стереотипы, которые, к тому же, всячески обыгрывались в сериалах, фильмах и книгах. И сюжет про парня или девушку со скрытыми способностями (приехавшими в большой город из глухой провинции) — тут не менее популярен, чем у нас — истории про залетевших в чужие миры спецназовцах, студентах, программистах, сисадминах и продавцов пластиковых окон.

"Нелюбитель очкариков", узнавший меня, не стал подходить ни после головомойки, которую мне устроил староста, ни на переменах между следующими двумя лекциями. Проявив завидную выдержку, он "поймал" меня за столиком в студенческой столовой на большом перерыве.

— Можно?

— Садись.

Молча рассматриваем друг друга. Я, правда, не забываю планомерно уничтожать что-то картошечно-мясное... время, проведенное в Приюте, приучило не щелкать клювом во время еды. К тому же, персональное земноводное обещало устроить "темную", если я в кратчайшие сроки не уничтожу настолько дорогой обед.

Русоволосый, сероглазый... эдакая "рязанская рожа". Крупный с широкой костью, что можно было определить по запястьям и предплечьям. Мягкие замшевые туфли-мокасины (дорогие), темно-синие свободные брюки и белая рубашка с коротким рукавом и стоячим воротничком (ткань и пошив... тоже вопиют о достатке), вензель университета вышит синей шелковой нитью на нагрудном кармане слева. Стандартная форма студента... престижного учебного заведения. Темно-синий мундир с таким же вензелем на груди мой знакомец небрежно бросил на спинку стула... Небрежно, но — неосознанным движением таки "раздернул" плечи, чтобы тот не помялся.

— Илья. — Протягивает он руку. — Ковыль.

Ковыль. Род Ветра... Довольно известный Род — занят то ли в морских, то ли в воздушных грузоперевозках... Дирижабли, рухнувшие вчера в Армении, вполне может статься, принадлежали именно этому Роду.

— Олег Радович. — Нет причин не пожать протянутую руку.

Рукопожатие крепкое, но помериться силушкой и похрустеть моей ладонью, несмотря на небольшую разницу в весе, Илья, не пытается — хорошо помнит инцидент в электричке... к моему великому сожалению.

— Радович? — Удивился он.

Вот-вот... О том, что наше знакомство чревато неприятностями, я понял уже тогда, в аудитории, как только его увидел.

Дело в том, что многочисленные тестирования показали со всей определенностью: Олег Радович пуст и чист в плане магии. Обычный человек.

К сожалению, Илья Ковыль своими глазами видел, что Радович — сильный маг! И как тут быть? Ведь проверки этого не показали (а перед изгнанием Олега подвергли очень серьезному и дорогостоящему тестированию!).

Случаи обретения магических способностей после шестнадцати лет тоже известны. Но редки. И изучаются со всем тщанием — какое ж государство откажется от увеличения численности своих магов? Но — маленькая проблемка — проявления здешней магии сопровождается возмущением "эфира", которое способен засечь даже слабенький маг Эфира.

Конечно, скрывать магические способности и теоретически, и практически возможно... Вполне. И, как правило, работают такие суровые дядечки в спецслужбах... Потому что учиться этому — одному из разделов "эфирной магии" — муторно и долго. А вот по долгу службы, причем, весьма специфической службы — приходится.

Еще, правда, бывают случаи воплощения могущественных божественных сущностей в бренном человеческом теле. Но это, настолько единичные и невероятные события...

А все отчего? Все от лени и недальновидного желания выпендриться! И надежды на то, что случайностей и совпадений не будет... Вот что мне стоило протопать ножками лишние тридцать метров и выйти в другую дверь вагона? А?

Или — нет... Может быть история моего движения по наклонной началась с того, что я, дурак, решил поумничать и полез с инициативами в области информационных технологий? Куратор курса, как назло, оказался энтузиастом развития ай-ти, а не ленивым доцентом, которого сослали в провинцию по причине бесполезности. Бешенным энтузиастом он оказался. И на вопрос "и как же будет работать программа распознавания текста?" я легкомысленно ответил "А фиг его знает!" — этот энтузиаст прищелкнул пальцами и многозначительно протянул "Учиться тебе надо!" и все бы ничего, но добавил "И — не здесь, а в Центре. Мы в нашем филиале готовим ремесленников, мясо. А тебе нужна другая научная база!"

И — началось. Бешеный энтузиаст не остановился ни перед нежеланием студента куда-то перебираться, ни даже перед конфликтом с деканом! Декан-то, узнав о перспективном студенте с интересными идеями, вполне ожидаемо ни за что не захотел отпускать в центр будущую потенциальную причину увеличения финансирования!

Да, наверно, именно с этого началось мое "падение". М-да... А ведь в "энциклопедии юных сурков" записано: "не высовывайся, мой юный падаван!"

— Ага... — Равнодушным видом попытался показать уровень своего "желания" обсуждать тему своей фамилии.

Умный парень, или чуткий. Во всяком случае — тут же переключился:

— Ты знаешь Лешку Дынника?

— Не припоминаю.

— Это тот, в очечках, с которым мы обсуждали его неправильное поведение...

— А-а-а... — Киваю я.

И тешу себя надеждой на то, что Илья, как и положено нормальному восемнадцатилетнему оболтусу — легкомыслен, эгоцентричен и не мучается таким полезным недугом, как "паранойя"...

Семейное воспитание в Родах всеми силами старается снять с глаз подрастающего поколения розовые очки. Обычно — мощным ударом правой. Но, опять-таки, зависит от положения Ильи в иерархии Рода... и от близости к вершине управленческой пирамиды, конечно. Именно от этого зависит качество обучения. А кто он там в своем Роду — мне неведомо — у меня сильно-сильно устаревшие сведения. По закону подлости — первый наследник... Из того и будем исходить.

— Не подумай, что мне очень уж интересно, — Делаю вид, что деликатничаю. — Более того, есть и другие интересные темы для беседы... Но этот Дынник... По виду — рохля рохлей... По-моему даже простолюдин, простите, боги... Ну и... как бы это..., — Всем своим видом показываю затруднение в подборе правильного термина... — Но я конечно лезу не в свое дело! — Рублю решительно...

... И обрываю речь, так что Илье приходится торопливо оправдываться:

— Ни-ни-ни! Он маг! Дынники — маги Земли! Под Кожавичами ходят. Кожавичи — это...

— Знаю, — Киваю. — Вода. Каспийские верфи. Приношу извинения — был возмутительно неправ...

Оскорбленность Ильи объяснялась просто. В этом мире у магов воспитывается некоторая ответственность за немагов. Эдакая снисходительная опека и снисходительность добродушного, но рачительного справедливого аристократа по отношению к крестьянину. Хотя официально расслоения общества нет — все (ха-ха!) равны.

"Простолюдин", кстати — это пренебрежительное обращение. Оскорбительное. В приличном обществе — моветон. Ну, примерно как в Америке моего мира негра негром назвать, а не "афроамериканцем"... с меньшими юридическими последствиями (тут крайне неразвит такой вид спорта, как "сутяжничество"), но...

Но, несмотря на перегибы, обижать "немага" — это "не по понятиям". Могут не понять. Будет осуждение "обществом" с общим смыслом "Зачем ты ребенка/котенка/щеночка обижаешь — он же даже ответить не может! Фу-у-у!" Ну, понятно, зависит от тяжести нанесенных повреждений. Толкнуть, ущипнуть, уколоть, чуть-чуть подпалить, фингал повесить — это ерунда, никто и внимания не обратит. Хоть и не приветствуется. И, конечно, речь идет о "наезде" на немага, за которым нет вины...

А вот в противном случае — открываются такие просторы для широкой трактовки сути претензий к "простолюдину"...

Конечно, согласно тому же общественному мнению и моделям поведения, немагу желательно "не отсвечивать" перед магом. А если "хвост поднял" — что ж ты, голубчик, сам виноват — "отвечай за базар".

Общественное мнение — такое общественное...

— А вот, кстати, и он! — Хищно-ласково улыбается Илья в сторону входа в столовую. — Был рад познакомиться, Олег!

— Взаимно!

Ветерок прошелся по помещению — маги, если захотят, могут двигаться очень быстро. Девушки, стоящие в хвосте очереди недалеко от входа, взвизгнули и возмущенно загалдели, придерживая руками юбки...

Вот, опять таки, чего придерживают и повизгивают? У каждой под юбкой — голову на отсечение — на очаровательные ножки и то место (не менее очаровательное), из которого эти ножки растут, натянуты вовсе не кружевные трусики-бикини, а обтягивающие шортики различной длины а-ля-Мисака-Микото. Ну или бикини, но — опять же — спортивные.

Наверно, разглядели, что мимо пронесся не абы кто, а один из местных сердцеедов. А может... да кто их разберет? Женщины...

+++

Подглядывать за людьми в такие моменты — как-то неправильно и попахивает... плохо попахивает, но...

— Свет, солнышко, а ты тогда точно никакой магии не почувствовала?

— М?

Уже засыпающая обнаженная девушка, развалившаяся на Илье, приоткрыла глаз и покосилась на любовника, перебиравшего ее волосы.

— Ну, тогда, в электричке. Помнишь, парень еще Серегу в полет отправил — а мы даже удара не увидели...

— Точно.

— Ты в Созерцание успела войти?

— Нет, — Илья набрал в грудь воздуха, но Света уточнила. — Но когда он Серого обратно тащил — успела. Магии не было. При этом я чувствовала, что ребята надевают "рубашки"... Кроме тебя и Лехи — вы уже в "рубашках" были.

— Ага... — Задумчиво протянул Илья. — Мы их задолго до этого надели. А магии ты, значит, не почувствовала...

Он не спрашивал — он думал, поэтому Света промолчала.

— Надо посоветоваться с тетей Аней. — Решил Илья.

Света и на это ничего не ответила: и матери, и своей наставнице — матери Олега — она уже этот инцидент описала. Так что пришедший за советом Олег для них неожиданностью не станет. Ну и Света заработает пару очков во внутресемейном рейтинге "кто тут самая умная". Рейтинг, разумеется, за границами женской половины Семьи Ковыль не афишировался...

Глава 3

Ну, вот и встретились.

Так я подумал, когда увидел Ламского. Возвращаюсь я как-то из университета. Вечереет... хотя и светло еще. Подхожу к гостинице — и что я вижу? А вижу я Ивана Ивановича Ламского. Возле гостиницы он меня перехватил. Правда, внимание к своей персоне я ощутил еще когда проходил турникеты на выходе из метро. Ну, будто кисточкой по затылку пощекотали... с внутренней стороны.

Ранняя осень — зелени еще достаточно, чтобы надежно прикрыть дворик перед гостиницей от любопытных взглядов с оживленной улицы.

Ламский стоял, небрежно облокотившись на капот темно-красного микроавтобуса "Молния" с наглухо затонированными стеклами. "Молния"... ближайшим аналогом этого микроавтобуса была наша "Газель" — такая же брутальная практичность, простота и дешевизна, помещенная в более-менее привлекательный корпус.

Доверяя своим ощущениям (а как им не доверять — в Гантце только благодаря им и выживал), я с уверенностью мог сказать, что в микроавтобусе находятся еще два человека. Одного из них можно было смутно рассмотреть сквозь лобовое стекло — он сидел на месте водителя, но вот второго... второго я просто угадал. Итого — три человека.

И? Что им от меня нужно? Выбор машины предполагает, что нужна им транспортировка одного непоседливого студента... куда, интересно? И, главное, зачем?

— Добрый вечер, Олег! — Улыбается. — Как учеба?

— Идет, Иван Иванович.

— Поговорить бы надо, Олег.

Ну, цель визита я полностью угадал. Молодец я! Было б что угадывать...

— Слушаю вас. Или, может, поднимемся в мои... апартаменты?

— У нас поговорить будет удобнее.

— "У нас"?

— В поместье "Ламские Холмы". Если помнишь, это недалеко отсюда — минут сорок даже с учетом пробок.

— "Ламские Холмы". Как же, помню — рыбалка и все такое... Особенно рыбалка. Типа...

Со стороны это выглядит, наверно, странно — мы стоим на расстоянии где-то метра четыре друг от друга. Как-то сама собой образовалась эта дистанция, с которой в боевых искусствах начинается схождение бойцов. Люди, доверяющие друг другу, на таком расстоянии не разговаривают.

— Ну, тогда закидывай вещи в свои... апартаменты, — Иван Иванович показал широкой улыбкой, что оценил юмор. — Прыгай в машину и поехали!

Как это принято говорить, "ага, щаз! Разбежался и прыгнул..."

— А по какому вопросу намечается беседа, Иван Иваныч?

Глаза "безопасника" чуть сузились: понимает, зараза, что клиент совсем не горит желанием посетить родные стены и готовит почву для отказа.

— По дороге расскажу. У нас не так много времени, Олег. Поехали уж!

М-да, ситуация... С одной стороны, приказывать он мне не имеет права. Юридически. Дела Семьи — это дела Семьи. А я теперь для Сварогов — никто, посторонний. Причем — во всех отношениях. А они, соответственно — для меня.

А вот исходя из местных реалий и того, что в другом мире назвали бы "понятиями" — Свароги тут "в авторитете". И к их пожеланиям такой никчемный червяк, как я — изгнанник, без способностей, без денег и без нужных связей — должен чутко прислушиваться, ловя каждое слово.

Слушаю свою хваленую интуицию... Молчит, родимая. Видимо, Ламский не обманывает и со мной, действительно, хотят поговорить. Значит, что?

Пусть и урон для гордости, но — придется ехать.

+++

В машине молчали. Ламский даже не пытался "навести мосты", что является чуть ли ни обязательным действием перед допросом... если только допрос не будет проводиться с помощью давления и подручных средств. Но на этот счет интуиция успокаивающе помалкивала.

Включились фонари, когда мы подъехали к длинному и высокому забору поместья. Водитель бибикнул и ворота поползли в стороны.

Поместье Ламских включало в себя крупный искусственный водоем, образованный запрудой речки-переплюйки Хрипани. Место живописное. Судя по моим воспоминаниям и частым поездкам сюда — рыбалка (а рыбалку папаша уважает) здесь отменная...

Правда, мы с сестрой сюда не на рыбалку приезжали. Здесь была одна из самых неприятных полос препятствий, которую довелось проходить Олегу, когда он был Сварогом. Половина ПП приходилась на искусственно заболоченный участок... С комарами, пиявками, вонью и прочими болотными прелестями.

— Навевает воспоминания? — Впервые с момента разговора у гостиницы подал голос Ламский, когда мы шли от стоянки к особняку и проходили мимо деревянной арки с надписью "Детский городок" — входа на полигон и полосу препятствий... человек с юмором делал, однозначно.

— Да не особо.

Действительно, не особо. Это для Олега Радовича полоса препятствий "Детский городок" была чем-то выдающимся и неприятным, а для Сая Нагава и Олега Дорина — сущая ерунда по сравнению с любой из миссий "Гантца".

К тому же сейчас моя голова была занята предстоящим "разговором", а не детскими воспоминаниями. И — самое главное — причинами этого разговора. С чего вдруг бывшим родственникам захотелось поговорить с изгнанником, вышвырнутым несколько лет назад из Семьи?

— Ну-ну... — неопределенно хмыкнул Ламский.

Привели меня в какой-то кабинет, усадили за стол (на место посетителя, разумеется) и ушли, велев подождать...

Вот сижу — жду... Уже час жду. Потом девушка в коротенькой юбочке принесла мне горячий сладкий чай с печеньем, который я быстро уничтожил, а потом — снова ждал...

— Не высыпаемся, господин Радович? — Выдернул меня из дремы голос Ламского.

— Очень уж обстановка умиротворяющая, Иван Иванович!

Удивительно, но, кажется, я выспался! И, по ощущениям, проспал часа два! Это на неудобном-то стуле!

— Говорят, что у людей с чистой совестью — хороший здоровый сон. — Ламский уселся в кресло за столом.

— Или полное отсутствие этой совести. Во всяком случае, я знаю как минимум одного человека, который хорошо и крепко спит, будучи бессовестной мразью.

— Кажется, я догадываюсь, кого ты имеешься ввиду, Олег... — Покивал головой Ламский. — Наш разговор будет записываться... не возражаешь?

— С моей-то чистой совестью? Ни капли!

— Кхм... Олег. Как ты понимаешь, мне нужен однозначный ответ на этот вопрос.

— Нет, Иван Иванович, я не возражаю против ведения записи нашей сегодняшней беседы.

— Замечательно! Итак. Среда, восьмое сентября 7511 года, двадцать два часа сорок минут. ("Вот это я "придавил"!") Беседу ведет Ламский Иван Иванович. Олег Ильич, представься, пожалуйста.

— Олег Ильич Радович, ранее — Сварог. — Ламский прищурился и усмехнулся, но промолчал. — Восемнадцать лет. Родился шестого мая 7493 года в Москве.

— Хорошо. Честно говоря, я удивился, когда узнал, что ты вернулся в Москву, Олег. Как тебя сюда занесло? Ты же в Киржаче учился?

— А уж как я удивился, когда меня сюда чуть ли не насильно перевели! Руководство Политеха почему-то решило, что такой умный и талантливый мальчик должен получать образование в центральном филиале Университета, а не в глухой провинции...

— Бывают же совпадения! — Очень натурально восхитился Ламский.

— А что с чем совпало, Иван Иваныч?

Но Ламский, разумеется, не позволил себя поймать:

— Олег, я ж тебя учил... когда-то... тут я задаю вопросы, а ты отвечаешь... И — никак иначе!

Вообще, то, что говорит Ламский — совершеннейшая ересь — теория допросов никак не соотносится с данной ситуацией. Он вообще не имеет права меня допрашивать, представляя частную лавочку. Но зачем же ссориться?

— А-а-а... Да, припоминаю, Иван Иванович. Чему-то такому меня, действительно, учили. Прям, как знали, как знали...

— Ну, не будем отвлекаться. Пятого сентября 7511 года... Олег, попытайся вспомнить, что ты делал в этот день.

— Ну... Иван Иванович. Ну, вы спросили...

— Это воскресенье, если ты запамятовал...

— Готовился к отъезду в Москву, потом ехал в Москву, потом приехал в Москву... Хотя, нет — приехал я уже ночью в понедельник.

— Подробно, Олег. Подробно. Вот, проснулся ты... во сколько ты, кстати, проснулся, и где?

— В своей постели в общежитии... К сожалению, один... — Тяжко вздохнул я, заглядывая в вырез блузки секретарши (или помощницы... или кто она здесь?), снова принесшей чай и сладости. Та стрельнула проказливыми глазками. — Совсем один... — Совсем жалобно протянул я, подмигнув ей.

Подробно, по часам, даже по минутам, я вспоминал воскресенье и описывал весь день. Разумеется, эпизод с дракой в электричке плавно обошел — ехал и ехал, в окно смотрел... к тому же формально эта драка случилась за полночь... То есть уже в понедельник. А рассказать-то меня просили про воскресенье. Ламский уточнял, записывал фамилии тех, кто может что-то подтвердить.

— Ага... а потом?

Рассказываю, как ехал на метро, как заселялся в заранее забронированный номер гостиницы...

Такое впечатление, что у них кого-то убили или что-то ценное украли. И случилось у них эта неприятность примерно с двух до трех часов дня в прошедшее воскресенье, если судить по особому интересу Ламского именно к этому промежутку времени...

— А почему тебя в Москву перевели?

Вздыхаю, но тоже рассказываю... несколько раз.

Допрос длился где-то часа три-четыре. Ламский совсем замордовал меня уточнениями, многократным повторением одних и тех же эпизодов... Нормальный такой добротный допрос одного из свидетелей.

А "короткая юбочка" Марина — секретарша Ламского — все это время таскала мне чай, пирожные, конфеты и печенье, постреливая доброжелательным взглядом... Сладости — это хорошо: при стесненных средствах в них постоянно ощущается потребность... А организм-то молодой и мозг, что характерно, развивающийся (будем надеяться) — сахар нужен, много-много сахара!

— Что ж, Олег. Спасибо за то, что нашел время с нами встретиться и поговорить! Не смею тебя больше задерживать! Конец записи. — Он показательно щелкнул мышкой настольного компьютера. — Можешь идти. На ворота я сейчас позвоню. Дорогу до станции помнишь?

Я поднялся и вежливо улыбнулся:

— Благодарю за чай, Иван Иванович. Я как раз успею к утренней электричке!

— Всего хорошего, Олег Ильич!

— И вам не хворать, Иван Иванович!

+++

Итак, мало того, что обратно к гостинице меня отвозить не стали, так еще и на мой намек на то, что последняя электричка давно ушла — не обратили никакого внимания!

А ведь когда-то на лимузине меня в эти ворота ввозили и охрана честь отдавала... А теперь — будто щенка под забор выкидывают. Топай. Ножками — ножками.

Обиделся? Не-е-ет. Удивился. Сильно удивился.

Дело в том, что в эмоциях Ламский не испытывал ко мне негативных эмоций. Более того, была симпатия и приязнь! Но его действия в конце допроса... точнее, бездействие... Будто он, выкидывая меня за ворота в два ночи, выполнял некий приказ или часть плана. Ну и небольшим чувством вины в меня от него плеснуло...

Посмотреть на мою реакцию? Напасть по дороге? Нет, вряд ли — на платформе камеры и жандармерия, а в Москве я так и так окажусь только утром, в огромной толпе, спешащей на работу... Так что, наверно, именно посмотреть на реакцию... Но как-то сложно все накручено, сложно...

Опять-таки, зачем им потребовались мои показания? Что у них такого стряслось в прошедшее воскресенье после полудня?

А еще я огорчился в ожидании грядущих неприятностей — если они не удовлетворятся моим рассказом (а они вряд ли им удовлетворятся), то будут собирать доказательную базу... включая записи с камер наблюдения электрички. И вот тогда Олегу Радовичу будет очень и очень грустно — придется ему, Олегу, объяснять, некоторые непонятные моменты с бесконтактной транспортировкой тела по воздуху... Черт, как же не вовремя этот Ковыль там оказался! Да и я хорош — мог бы спокойно "на пресс" принять тот детский удар!

Охранники на воротах, не будучи посвящены в хитросплетения внутрисемейных отношений, сильно удивились и даже не хотели меня сначала выпускать:

— Ты куда на ночь глядя, отрок?

— На станцию. — Самое интересное, что не вру ни капли!

— Ты на часы смотрел, парень? Какая электричка в два часа ночи!

Пожилой охранник кивнул на часы над входом. Два — ноль четыре.

— А у меня персональная электричка в два десять.

— Два десять? Так ты опоздал уже! Не успеешь за пять минут до станции добежать...

— Это специальная электричка — у нее стоянка двадцать минут. Как раз успею.

— Лёх, звякни-ка в караулку... кажется, один из отроков не выдержал "Городка" и намылился в самоволку.

Было понятно, что звонить дежурному по поместью второму охраннику совершенно не хочется:

— Так Ламский же звонил уже!

— А этим детишкам голос подделать — что тебе два пальца в розетку сунуть.

— Да вроде не завозили детишек в последнее время... — Удивился напарник, тем не менее прижимая к уху телефонную трубку и надавливая кнопку.

Спокойно жду, пока идут переговоры по телефону. В конце концов, вопрос решен — охранники, пожав плечами, отворили калитку в воротах и выпустили меня из гостеприимного поместья. На лицах — одинаковое выражение "Чего-то мы не понимаем".

— Ну, вот! — Громко огорчаюсь. — Теперь только на "два-сорок" успеваю!

Ну, зато кулинарией всякой и чаем на неделю заправился... Со сладким у бывших приютских очень нежные и трепетные взаимоотношения. А чай Мариночка заваривала очень вкусный.

Кстати, о чае!

Свернул к забору и расстегнул ширинку... Охранники, наверняка, смотрят сейчас на мониторы, из чистого любопытства отслеживая дальнейшее перемещение странного парня, которого руководство приказало выпустить в два часа ночи из поместья.

Ох, хорошо-о-о...!

Интересно, отреагируют? Вызовут наряд, как по уставу положено (и появится этот наряд минут через пять... чтобы попытаться догнать одного-единственного парня, помочившегося на забор), или сделают вид, что не заметили?

+++

— Хорошо-о-о. — Простонал Ламский, открыл глаза и посмотрел на монитор. — М-да... Обиделся парень. Хорошо, что мы его ужином кормить не стали...

— А я бы тоже обиделась! — Девушка бросила на монитор любопытный оценивающий взгляд и фыркнула. — Ну, не так, конечно, но точно обиделась бы!

— Иначе было нельзя, Маришка... Чуть сильнее сожми... Да, вот так... М-м-м...

— А почему?

— Почемучка ты, Марь... Да-да, вот так... О-о-о...

— А все-таки?

— Почемучка и въедливая! Так надо, Марь... Ох... Ох... О... О, да-а-а! Да! Ух...

— Странно как-то...

— Спасибо тебе, родная — теперь почти не болит. Молодец! Мамка научила так с папкиной шеей обращаться?

— Но это же неправильно! — Не позволила Марина сменить тему разговора.

— Дочь! Опять ты... Вот смотри, сейчас папка тебя сильно удивит! Хочешь?

— Конечно!

— Дай-ка телефон...

+++

— Старший унтер-офицер Дерюгин! Ваши документики, гражданин! — Старое, как мир, и до слез знакомое. — Та-а-ак... Радович, Олег Ильич... Почему на скамеечке спим, Олег Ильич? Да еще и на станции Кратово? Когда вот тут у тебя я вижу квитанцию о бронировании номера... Где ты там номер забронировал, Олег Ильич?

Старший унтер-офицер Дерюгин грозно шевелил усами и нависал. Не то, чтобы старший унтер-офицер Дерюгин был очень большим, но — каким-то он был квадратным, коренастым крепышом, неудобным. Я бросил взгляд на часы над платформой... Два-сорок. До первой утренней электрички еще два часа! И ведь только-только засыпать стал на неудобных креслах, предназначенных для сидения, а вовсе не для лежания.

— Гостиница "Московские зори", господин старший унтер-офицер. Улица генерала Емельянова, дом... э-э-э... дом не помню, господин старший унтер-офицер... Но не больше десяти!

Вообще-то, дом одиннадцать, но надо добавить в образ повесы и раздолбая толику достоверности.

— Ну и почему ты спишь не в гостинице "Московские зори", а на станции Кратово? Да еще и на скамеечке?

— На последнюю электричку опоздал, господин старший унтер-офицер.

— Хм?

— У девушки задержался — чаек с плюшками гонял...

— Хм?

— Девушка живет в Кратово. — Вздохнул я. — На улице Зеленой... но дом я вам не скажу, господин унтер-офицер, извините. Прошу меня понять!

— Ай-яй-яй... И сколько же было идти от улицы Зеленой до платформы, господин Радович?

— Пятнадцать минут. Если по улице. А если через Коровий Овраг, то — семь. А если бежать, то и за пять уложиться можно.

Если за эти пять лет там все-таки построили забор — я попал!

— Хм, и короткую дорогу уже к своей... разузнал, хе-хе... И расписание, небось, наизусть помнишь... Что ж ты так не рассчитали-то?

— Ну... — Смущенно чешу затылок. — Общение очень уж интересное пошло в самом конце...

Жандарм, повернулся к напарнику — тоже невысокому, но пожиже.

— Сань. Спроси там, наши кого-нибудь уже прихватили?

Я занервничал, а напарник поднес к губам рацию. И — спустя минуту переговоров:

— Никак нет. Обезьянник пустой.

— Отлично! Следуйте за нами, Олег Ильич!

— А что я сделал-то? — Только этого мне не хватало! Ну, что за день такой!

Или — вот для этого меня "выкинули на мороз" из поместья? Чтобы я попал в караулку? Как-то мелко это для Сварогов!

— Общественный порядок нарушал — спал в неположенном месте! — Веско припечатал унтер-офицер, но тут же расплылся в улыбке. — Не боись! До утра в обезьяннике поспишь, а не под открытым небом, а на первую электричку я тебя разбужу... Девушка-то красивая?

— А то стал бы я последнюю электричку пропускать!

Оба жандарма гоготнули одновременно — мощно, утробно... и одобрительно — эмоционально они были настроены добродушно. И, судя по тем же эмоциям, поверили.

Странно. Не подстава это. Во всяком случае — не похоже. Или — сделана на том самом уровне интриганства, которое недоступно обычному боевику-ликвидатору, которым, по сути, и является любой "гантцтер".

— Коль, оформи на молодого человека незначительное нарушение общественного порядка... ну — намусорил на платформе, допустим. Добавь, что "выбрана мера пресечения — воспитательная беседа в помещении участка. Беседу провел старший унтер-офицер Дерюгин. Задержанный осознал свою вину и раскаивается"... Эй, задержанный? Ты ж раскаиваешься?

— У-у-у, как раскаиваюсь, господин унтер-офицер!

— То-то ж... Давай, распишусь... Задержанный, тоже распишитесь!

В изоляторе временного задержания мне постелили тулуп и выключили свет, оставив только красный дежурный...

+++

— Спасибо, Михал Юрьич! Что? Да нет, ничего он не натворил! А что он сказал? У красивой девушки чай с плюшками гонял? Надо ж — даже не соврал! Хе-хе... Спасибо тебе еще раз, Михал Юрьич! Буду должен!

Ламский положил трубку и хитро посмотрел на чуть покрасневшую дочь.

— Да-а-а, папка... — Фыркнула она. — Недаром тебя Хитрым Лисом прозвали!

— Это кто еще тебе про Лиса разболтал?!

— Ой...

— Мамка, небось? Ну, я ей...

+++

Девушки в Университете смотрели только на меня!

Но совсем не так, как должны смотреть прелестницы на такого красивого и замечательного парня, как я! Взгляды были осуждающие, насмешливые, жалостливые и даже брезгливые! Все это подкреплялось соответствующим эмоциональным фоном.

Объяснялся весь этот негатив просто: я, конечно, выспался (ведь спал в теплом помещении, а не собирал утреннюю росу на платформе), но вид имел помятый — валялся-то в одежде... ну, разве сюртук снял и туфли сбросил.

Так что на фоне отутюженности и накрахмаленности остальных студентов — смотрелся откровенно вызывающе и провокационно.

Староста не преминул прополоскать мне мозги, поставить на вид и проехаться по самолюбию... Главное — и сказать-то в свое оправдание нечего! А очередной лектор, осмотрев группу, задумчиво остановил взгляд на мне:

— Попали с утра под машину, Радович?

Аудитория хмыкнула весьма сдержанно — шутка была так себе — и застыла в ожидании моей реакции...

— Ну, не под машину, а под поезд. Не утром, а ночью. И не попал, а опоздал... А так — да — вы совершенно правы, Пал Дмитрич! Совершенно!

+++

— Господин Радович? Олег Ильич?

Два официально одетых господина стояли перед моим столиком... М-да... спецслужбы в любом из миров ни деликатностью, ни чуткостью не страдают... смысл?

А ведь я только-только приступил к поеданию этого замечательного низкокалорийного, с большим содержанием клетчатки и витаминов, салатика! И главное достоинство этого блюда — оно было сравнительно недорогим! Для ЭТОЙ столовой. К тому же, этот салатик замечательно оттенял килограммы поглощенных мной ночью сладостей.

Оба господина — в длинных черных сюртуках со стоячими воротничками. Черные брюки, черные тонкие перчатки, черные лакированные туфли... Им бы еще гарнитуры в уши и солнцезащитные очки для завершения образа спецагентов.

Внимание к себе этих двух — то ли "клериков Тетраграмматона", то ли "агентов Смитов", то ли "Нео и Морфиуса" — я выделил из общего фона еще минуту назад. Я даже успел уничтожить половину салата, понимая, что рискую потерять потраченные на него деньги!

Краем глаза отмечаю несколько "воздушных стеблей" — ну, до чего ж любопытный народ тут учится! Ощущают ли "стебли" "агенты"? Даже если да, то вряд ли их это хоть как-то беспокоит... особенно, если я угадал их организационную принадлежность.

— Мы можем поговорить, господин Радович? — Вежливо спросил меня тот, что постарше.

— Конечно, господа! Мы можем поговорить. Я прошу лишь минуту на уничтожение вот этого салатика... Если б вы знали, сколько он тут стоит, вы бы меня прекрасно поняли!

От студентов слышится фырканье. Незначительная доля фырканья окрашена презрительными эмоциями, но общий эмоциональный фон, от тех, кто поумней — и таких большинство — одобрительный.

— Служба Имперской Безопасности! — Один из агентов, молодой и какой-то...резкий, демонстрирует мне "ксиву". — Следователь по особо важным делам Казанцев.

Бляха с двуглавым — да-да! — орлом, мечами, щитами, девизом и прочими геральдическими прибамбасами и номером "398731" пускает зайчика в глаза и снова исчезает в кармане пиджака.

Сверкать такими цацками при всех... Идиот ты, Казанцев, а не следователь по особо важным делам!

Ну, а второй-то что? Я перевел взгляд на второго "мистера Смита", который был постарше. Тот только что справился с лицом и перестал играть желваками — видно, что подрастающая смена успела засесть в его печенках или еще в каком нежном ливере.

— Мы настаиваем на срочной беседе! — Молодой попытался добавить металл в голос... но получилось это у него паршиво, если честно.

Старший взмахом руки остановил порыв молодого балбеса:

— Мы ждем вас через десять минут в деканате, господин Радович. — И, поколебавшись, с сомнением добавил. — Приятного аппетита! Действительно, такой салатик — грех не доесть!

Агенты покинули столовую, а салатик свой я доедал, тщательно пережевывая и не торопясь — под любопытными взглядами и в полнейшей тишине... по-моему, даже повара греметь поварешками (или чем они там гремят?) стали тише.

+++

СИБ. Служба Имперской Безопасности. Местный жупел и пугало. В этом мире — полноценный заменитель КГБ. Как функционально, так и фольклорно. И, судя по тому, что толком об этой службе мало что неизвестно (ни выступлений деятелей этой организации, ни официальных коммюнике, ни воспоминаний ветеранов или перебежчиков) — действует эта организация достаточно эффективно и решительно.

Уровень расследования, которое ведут эти двое, тоже можно оценивать, как достаточно высокий. Как минимум — преступление, которое они расследуют, имеет непосредственное отношение к государственным интересам.

Эти двое — достаточно сильные маги — тут без вариантов. Иначе просто быть не может. Молодой и старый. Видимо, молодой — новичок, которого отдали для натаскивания старому бывалому волку. Вот только... или молодой — бестолковый, или бывалый — плохой наставник.

То, что дело как-то связано с тем, зачем меня возили к Сварогам — про это даже и говорить не стоит, это и так понятно. Плохо, что я по-прежнему не знаю, что случилось. Ну, вот разве что: это "что-то" произошло у Сварогов, это "что-то" имеет отношение к государственным интересам, это "что-то" случилось в воскресенье между двумя и тремя.

Впрочем, нет — то, что я не знаю, что стряслось — это даже хорошо. Убедительней докажу свою невиновность... и — возможно, может быть, вероятно — от меня отстанут и жизнь вернется в привычную колею.

А салатик закончился... Я даже старательно подобрал все листочки с тарелки. Ну — все! — больше поводов оттягивать "беседу" с агентами СИБ я придумать не мог. Пришлось подниматься, обозначать легкий благодарный кивок в сторону раздачи и под обстрелом заинтригованных взглядов, подхватив сюртук, направиться в деканат.

Весть о визите "сибовцев" в университет и о "виновнике" этого визита — если судить по эмоциональному фону — уже гуляла по учебному заведению. В коридорах оказалось неожиданно много студентов, делавших вид, что направляются по своим делам. Но мы-то знаем...

+++

Игра в "доброго и злого полицейского" шла настолько бездарно и топорно, что агент Ивлев (тот, что был старшим в паре) не выдержал и посадил молодого Казанцева за протоколирование допроса. Что, правда, не исключало вероятности ведения аудиозаписи.

"Беседа" проводилась в одной из свободных комнат деканата, которую торопливо очистили озадаченные преподаватели, только-только разложившие свои домашние обеды.

Второй из агентов, старший, оказался более вменяемым. И, кстати, предъявил свою бляху и представился — Игнат Дмитриевич Ивлев, старший следователь по ОВД, подполковник (!) — только после того, как комната опустела и был установлен Полог (действительно, оба агента были неслабыми магами — Первые Разряды или даже Кандидаты, а может даже и Мастера...).

— Говоришь, тебя вчера вечером уже допрашивал эс-бэ Сварогов в имении "Ламские холмы"? — Поинтересовался Ивлев, когда Казанцев, пытавшийся давить на меня и лезущий с замечаниями к месту и не к месту, наконец уткнулся в лист протокола.

— Не допрашивали, господин Ивлев. Допрашивать меня имеете право только вы и следователи жандармерии. При предъявлении соответствующих полномочий. А в поместье "Ламские холмы" мне задавали вопросы, на которые я добровольно отвечал...

— "Теория и практика допросов", да? Говорят, детишки в Семьях и такой предмет изучают?

— Нет, Игнат Дмитриевич. Конституция Российской Империи. Глава вторая "О правах и обязанностях российских подданных", пункт тридцать первый. Девятый класс общеобразовательной школы.

— И о чем же тебе... задавали вопросы?

— Их интересовало мое алиби в воскресенье. А так же причины перевода в Московский Университет.

— Алиби? А тебя в чем-то обвиняли?

— Никаких обвинений, кроме "да на тебя печенья не напасешься, проглот ты эдакий!" предъявлено не было.

Ивлев чуть заметно усмехнулся, а Казанцев нахмурился... с чувством юмора у него тоже полный... Ну — ожидаемо, ожидаемо.

— Причины, по которым Свароги тебя допра... э-э-э... испытывали любопытство, тебе раскрыли?

— Нет... Разрешите вопрос, господин Ивлев!

— Нет, — Покачал головой Ивлев, предугадав вопрос. — Государственная тайна.

— Понял.

— Когда закончился допрос?

— В два часа ночи.

— Переночевал в поместье?

— Нет.

— "Нет" и все?

— Нет, не все. Покинул поместье в два часа пять минут (часы на проходной), в два часа шесть минут пометил — простите за подробности — забор поместья... с внешней стороны... и отправился на платформу.

— То есть сел на электричку и...?

— Ну, Игна-а-ат Дмитриевич! Последняя подмосковная электричка идет через Кратово в ноль-ноль!

— Ах, да... забыл. То есть лег там на скамеечке и заснул, да?

— Там не скамеечки, а эти гадские пластиковые сидушки — лежать на них невозможно! Тем более — спать.

— Ага... То есть лег на голый бетон и сладко уснул?

— Не на бетон, а на плитку. Нет. Был задержан нарядом транспортной жандармерии за нарушение общественного порядка и препровожден в участок номер... Вот номер не помню...

— Ага... Хорошо. И плохо, что не помнишь. Ну, а офицер, проводивший задержание? Имя, Фамилия, Звание. Это-то хоть помнишь?

— А как же! Старший унтер-офицер Дерюгин был очень... убедителен, когда проводил беседу! Такого, попробуй, не запомни!

— Дерюгин... Паша, записал?

— Ага!

— Хорошо-о-о... А потом?

— Потом меня растолкали и посадили в электричку.

— Во сколько?

— Электричка — вторая — шла в пять десять. На первую — в четыре сорок пять — меня разбудить не успели.

— Оч-ч-чень интересно, Олег. Очень. Ну, что ж... Подписывай протокол. А, да, правильно — сначала прочти... А теперь возьми ручку и бумагу и письменно опиши свой день в воскресенье. То есть то же самое, что ты рассказывал у Сварогов. Потом подпишешь. Понятно?

— Так точно, господин Ивлев!

— Пиши!

Я постарался подробно, с указанием времени и свидетелей, написать сочинение "Как я провел это воскресенье". Разумеется, промежуток времени между двумя и тремя часами дня постарался описать не более подробно, чем все остальное.

Внимательно перечитав мой труд, Ивлев пошевелил усами над особо заковыристыми перлами, покивал, сказал несколько раз свое "ага-ага".

И засунул руку во внутренний карман пиджака.

— Олег Ильич, вам знаком этот предмет?

На столешницу лег маленький прозрачный пакетик. В пакетике находился крохотный сплавленный кольцеобразный кусочек металла, сквозь отверстие был продет кожаный шнурок... видимо, для ношения этого "украшения" на шее.

Дыхание вдруг перехватило, сердце бешено застучало, на лбу выступила испарина — откуда-то прорвались чужие эмоции и я потратил несколько секунд на то, чтобы успокоиться.

— Да... — Я прокашлялся и повторил. — Да. Мне знаком этот предмет.

Ивлев преобразился. Вместо сравнительно пожилого чуть флегматичного доброжелательного дядьки за столом теперь сидел опаснейший хищник. Я ощутил, как вокруг дрогнул воздух — и меня чуть прижало к стулу. А ведь это никакой не Кандидат... это Мастер!

Я с трудом удержался от нанесения удара... Да! Инстинкты требовали бить на опережения и — сразу — на поражение. Только в этом они усматривали путь к спасению!

— Что. Это. За. Предмет.

— Похороны матери. — Выдавил я. — Весной восьмого года. Мне передали коробку с прахом. И письмо. В письме... развеять прах по ветру в чистом поле... Я начал... А там выпало это... Это брошь. Видимо, персонал не увидел, когда готовил. К кремации.

— Оч-ч-чень хорошо...

— Вы подняли этот предмет и...? — Включился Казанцев.

— Нет! Не поднимал! Там на земле он и остался. Я тогда был сильно... немного не в себе — не захотел прикасаться к ЭТОМУ. Думал — не имею права! Я же думал, что она от меня тоже, как этот мудак... А оказалось — нет. И он ее тоже выгнал... За это! Мы же почти рядом жили... а я даже не знал. Думал, что она тоже...

Честно говоря, не ожидал от себя подобного эмоционального взрыва... Олег Дорин и Сай Нагава отошли в сторону и не вмешивались... просто не знали, что в этой ситуации можно сказать... Стояли где-то в стороне, уперев взгляд в пол и не знали, что сказать...

— Ты убил своего отца за то, как он поступил с матерью? — Мягко спросил Ивлев.

Во-о-от оно что! Ну, ни... себе! Кто-то пришил этого мудака! Этого огненного монстра?

Играть удивление, потрясение и... радость мне даже не пришлось:

— Нет! Не убивал! А его убили? — И — Олег Радович снова не играл — губы расползлись в мстительной злорадной ухмылке... — Уби-и-или...

— А кто его убил? — Вкрадчиво и — тут же — как удар хлыстом — Кто его убил?!

— Не знаю, — Все так же глупо улыбаясь. — Но я за этого благодетеля жертву принесу. Любому из богов!

— Спокойно, Олег Ильич! Спокойно! Паша, дай водички — вон графинчик... Выпейте. Пейте, я сказал! Вот так... вот так...

Через минуту я успокоился. Снова стал единым. Олег Дорин и Сай Нагава возвратились на место и стали думать вместе.

— Откуда... это? — Спросил я, кивнув на кусочек металла.

— Государственная тайна... Господин Радович, вы потом видели этот предмет?

— Нет.

— Точное место, где развеяли прах, указать сможете?

— Северная сторона... Там специальная площадка расчищена... как раз для таких случаев.

— Кто-нибудь видел, как вы развеиваете пепел?

— Жрец-Распорядитель... наверно. Он мне вручил письмо и коробку, но видел он или нет — не знаю...

+++

Старший следователь по особо важным делам Службы Имперской Безопасности Игнат Ивлев с сожалением смотрел вслед вышедшему из кабинета студенту... Вот куда эти умненькие и хитренькие после окончания институтов деваются? Почему в СИБ идут такие тормоза, как этот Казанцев? И ведь не обучается этот долбо... дятел совершенно — уже столько раз он ему объяснял... Может быть, попытаться еще раз?

— Игнат Дмитриевич! — Напомнил о себе молодой напарник. — В подписке о неразглашении не было пункта "Обязуюсь держать втайне факт беседы"! То есть содержание — да, а сам факт...

— Паша, — Игнат Дмитриевич вздохнул... и поймал себя на том, что в последние дни при общении с молодым напарником делает это все чаще и чаще — только и занимается тем, что вздыхает. — Паша... Ну, вот представь себе: дознаватели — а это такие же классные ребята и тертые профессионалы, как мы с тобой — допрашивают этого хитрого паренька, потому что "факт беседы", как ты выразился, стал вдруг известен... Что на это скажет Радович? Вот как бы ты на его месте оправдался, а?

То-то ж! Казанцев понял и покраснел. Ну, может для него еще не все потеряно, раз краснеет.

— Правильно краснеешь, Паша, правильно. Он скажет, что агент Казанцев сам (сам!) продемонстрировал свою бляху агента СИБ в столовой, до отказа заполненной любопытными студентами...

Помолчали...

— Игнат Дмитриевич... он врал? Ну, просто... разговоры... о вашем чутье...

— Нет, Паша. Он не врал. И то, что мы до этого собрали, указывает на то, что у парня стопроцентное алиби на момент преступлений... И про этот предмет он не врал... Надо же — брошь! Брошь матери! А папашу он ненави-и-идит... ох, ненави-и-идит!

Ивлев поднялся и потянулся — такое мощное Давление Эфира слегка утомляло.

— Поехали в Управление... А по пути, — Он повторил кровожадную улыбку Радовича, и Казанцев поежился. — По пути мы разберем некоторые ошибки, допущенные следователем по особо важным делам СИБ, поручиком Павлом Геннадьевичем Казанцевым...

+++

— И что же это было, господин Радович? — Налетела на меня после последней лекции Дарья Прокопович, а остальные навострили уши. — Вы совершили коронное преступление, раз с вами пожелали пообщаться грозные люди из СИБ?

— Вообще-то, госпожа Прокопович, я был непозволительно беспечен и подписал какую-то мятую бумажку... там что-то о неразглашении этой информации...

Прокопович надутыми губками и скрещенными под грудью ручками (эдак на один размер увеличивших и без того немаленький бюст) наглядно показала, что подписка о неразглашении — где-то там, далеко, а она — вся такая-растакая — здесь, рядышком... И пора бы мужчине определиться, что для него важнее — презренная бумажка (подписанная, явно, сдуру) или очень красивая девушка с вполне взрослыми формами!

— Но не в силах противостоять вашим чарам, обворожительная Дарья Михайловна, я с радостью пойду даже на такое преступление и признаюсь... — Доверительно наклоняюсь к девушке, а та, все прекрасно понимая, но желая поддержать шутку, включает Полог, картинно прикладывает ладошку к ушку и тоже наклоняется. — Признаюсь только вам, Дашенька! Дело в том, что...

О-хо-хо... какой открывается вид! Боги, а как от нее приятно пахнет!

Шепчу, слегка щекоча губами маленькие пальчики... Даша через минуту, улыбаясь, отстраняется, снимает Полог и смотрит на меня восторженно и даже восхищенно своими потрясающими голубыми глазам. Да-а-а... мужчина на многое готов, лишь бы женщина смотрела на него так почаще.

— ... и теперь, как настоящий мужчина, я обязан принять ответственность и жениться!

Разочарованный взгляд окружающих и предвкушающий — самой девушки. Шутка ей очень понравилась.

— Господин Радович, вы — тако-о-ой негодник! — Погрозила она игриво пальчиком...

Вожделенные взгляды студентов, охочих до сплетен и сенсаций.

Ну, что? Засекаем время и проверяем на практике теорию распространения сплетен?

+++

"Пресс-служба семьи Сварог с прискорбием сообщает о скоропостижной смерти Ильи Юрьевича Сварог. 9 сентября 7511 года от С.М. в 5:30 остановилось сердце великого человека. Спокойно и умиротворенно ушел из жизни любящий муж и заботливый отец. Церемония Прощания пройдет в субботу 11 сентября в главной резиденции Сварог — "Перепелов ручей". Проститься с видным политическим деятелем, истинным сыном Империи, изъявил желание Великий Князь Александр Викторович, представители Княжеского Дома, главы всех семей Совета Сорока Семи, видные политические деятели"

(пресс-служба семьи Сварог)

"Выражаем искренние соболезнования родственникам Ильи Юрьевича Сварог. В лице этого великого человека Империя потеряла... В знак нашей скорби объявляем двухдневный траур... в этот печальный для всех нас день... скорбим вместе... никогда не забудем... всегда будем... оставил след... навсегда останется в наших сердцах..."

(пресс-служба Великого Князя)

"... Ожидается, что в связи с прибытием Великого Князя и патриархов всех семей из Совета Сорока Семи на похороны Первого Наследника Семьи Сварогов, будут предприняты беспрецедентные меры безопасности. Поэтому Авторадио рекомендует своим слушателям в эту субботу выбирать маршруты, исключающие окрестности поместья "Перепелов ручей". В частности, не рекомендуется использовать шоссе А401 в районе..."

("Авторадио", последние новости)

Глава 4

Наверно, это можно считать традицией: последние новости я узнаю в метро. В данном случае это был не дядечка с газеткой, а информационный экран в вагоне — мне повезло оказаться как раз под ним. Две минуты — новости, три — реклама... Так что везение — относительное.

О смерти Ильи Сварог было объявлено официально в утренних новостях в пятницу. По какой-то причине дату смерти перенесли на четыре дня вперед, а причину смерти постановили считать естественной... Интересно, а когда в моем мире объявляли о смерти очередного "бугра" от "сердечного приступа" — ситуация была такой же? Убийство?

Хотя, с датой смерти как раз понятно — мог возникнуть вопрос: а почему похороны спустя почти неделю, вместо положенных трех дней?

Конечно, ЭТУ новость обсуждали все. Я прислушался к разговорам в метро, потом — в Универе... И вынужден был признать: власти поступили мудро, не заостряя внимание общественности на обстоятельствах — страшно представить, до чего дошла бы народная фантазия в этом случае.

Ожидаемо. Заговор, враги Империи, международное тайное правительство... что-что-что? Инопланетяне?! И это притом, что о насильственности смерти Ильи Сварог не было сказано ни слова!

Неожиданностью для меня, уже в Университете, оказались некоторые подробности и сопутствующие обсуждения... Оказалось, что старшая дочь Ильи Сварог, наследница, прелестнейшая Ирина Ильинична, тоже учится здесь... только вот не появлялась в стенах заведения уже неделю (ну, это-то как раз понятно!).

Вот так! Скоро увижу дражайшую сестру! Или я чего-то не смыслю в "канонах" и "роялях"!

+++

Парк перед Четвертым корпусом Университета. Ровные, по линеечке, дорожки, присыпанные мелкой каменной красной крошкой. Аккуратные клумбы с поздними цветами. Почти "в ноль" стриженые газоны. Прямоугольные массивы кустов. Лавочки из прозрачного пластика... И студенты-студенты-студенты...

Студенты везде: прогуливаются по дорожкам, дремлют на расстеленных ковриках и — просто на траве (богатенькие — могут себе позволить несколько комплектов формы... или пофигисты?).

Иногда устраивают спарринги — учебные, дружеские, для выяснения отношений, или для окончательной постановки точки в каком-то споре.

Реже между собой дерутся девушки. Ведь в этом случае чистые отутюженные юбочки могут помяться или испачкаться! А что будет с прической?!

Еще реже девушки дерутся с юношами. Если с юношами, то это, девяносто процентов, "парочка", а спарринг — дружеский... сильно-сильно дружеский, с большим количеством захватов и игривой возней в партере. Понятно, что такие поединки собирают гораздо больше... ценителей. Советы и шпильки... А не надо заниматься ЭТИМ на Красной Площади!

Восклицания болельщиков, смех.

Студенческая идиллия Послеобеденного Часа.

Да! Есть тут и такой — Послеобеденный Час! Потому что это "полезно для здоровья" (тм)! Потому что это — "Здоровый образ жизни" (тм)! Потому что "в здоровом теле — здоровый дух" (тм)!

О, как хотелось бы мне, чтобы это были декорации какого-нибудь гаремника! Про безродного мальчика (пальцем показывать не буду — и так понятно), попавшего в академию для богатеньких детишек... Боги, да я бы и на "повседневность" согласился! С радостью! С готовностью! Руками, ногами и "манипуляторами"!

Автор, дорогой! Напиши что-нибудь про то, как на Олега Радовича — бедного и одинокого — гроздьями вешаются местные принцессы, а! Ну, что тебе стоит, сволочь ты эдакая? Какая-нибудь охмуренная мною красавица сейчас кормила бы меня домашним "бенто" и заботливо убирала бы с лица прилипшее зернышко риса... или, учитывая здешние реалии, макаронину... И мило бы краснела при этом.

Да я даже на второстепенную роль проходного персонажа согласен!

Но, увы, мечты о студенческой идиллии (с обязательным восклицанием — "Эх! Хорошо быть молодым!") безжалостно разрушается этим горе-оратором, бросающим мне в лицо:

— ... Простолюдин должен знать свое место...!

От ненатуральности, абсурдности и пошлости монолога хотелось взять и у... убежать куда-нибудь далеко. Провалиться под землю от стыда за чужую глупость. Или зажмурить глаза и сжать скулы... И уши, конечно же, закрыть, чтобы не слышать ереси про то, что там должен или не должен бедный простолюдин...

— ... а если простолюдину что-то не нравится...!

... то надо хорошенько врезать в самодовольную рожу с оттопыренной а-ля-Дуче нижней губой и выпяченной челюстью. Кулаком... Ногой. С проносом. Из "вертушки".

Глыбовидная комплекция оратора, нависающего надо мной, тоже соответствовала внешности первого идеолога фашизма. Но на этом сходство и заканчивалось — во всем остальном Семену Подбельскому, моему одногруппнику и какому-то родственнику куратора, милейшей Виктории Николаевны (не разбирался, если честно, в степени родства), симпатичному такому арийскому юноше, до харизматичного идеолога фашизма было ой как далеко.

И — слава богам!

Такое количество заезженных штампов... Так могут говорить разве что антигерои из второсортных книжек... Но — нет. Это точно не мейнстрим "тупого первоисточника" и не норма для этого мира — я тут встречал людей по-настоящему умных и эрудированных. А ЭТО... не то, чтобы исключение, скорее — обычное отсутствие мозгов или спесь, не выбитая даже семейным воспитанием... И это странно, ведь Подбельские — влиятельный Род магов Земли — продовольствие, животноводство, дорожное строительство... и деньги-деньги-деньги, на которые можно нанять хороших учителей, если уж своих нет.

Ну, вот чего он на меня попёр? В лидеры группы я совершенно точно не лезу — сижу себе мышкой под веником, не отсвечиваю... Тем более, после вчерашнего допроса... допросов.

Или это у него какое-то возрастное обострение...? Внезапное...? А тут я как раз мимо проходил, вот и...?

А может быть Подбельскому так не понравилась байка, начавшая гулять по университету? Так она его, вроде бы, и не касалась...

И это его "пойдем, выйдем"... Ну, гопота гопотой! Не собирается же он, высокородный и богатый, "отжимать деньги" у бедного провинциального студента!

Молчу. А Семен решил, что оппонент испугался. Он еще больше надулся, распалился и поддал "басов". Зрители с любопытством косились на представление, ожидая развязки, перешептывались. Но никто, конечно, не вмешивался. Вон, даже староста группы снисходительно-благосклонно кивает на "тра-та-та, тра-та-та" сразу двух девушек...

А вот Ковыль смотрит с азартом и о чем-то перешептывается с Дашей Прокопович. И что-то не нравится мне его азарт... Ох, не нравится!

Ковыль отводит взгляд, в эмоциях — эдакое легкое смущение, как у попавшегося на горячем сорванце. Та-а-ак... Понятно: решил проверить, не померещилось ли ему в электричке, заодно — увидеть мою реакцию. Наверняка, каким-то образом получил в деканате мои документы с записью "Способности к магии — отсутствуют", удивился, озадачился, озаботился и решил провести проверку.

А ведь я на полном серьезе обдумывал идею устроить ему достоверный несчастный случай! И останавливали меня вовсе не соображения морально-этического характера (хотя и они зудели, что, де, не надо "засорять чистую карму" Олега Радовича), а трезвое понимание своей неспособности обеспечить достоверность подобной операции. Все-таки весь мой предыдущий опыт включал в себя более... прямолинейные и честные способы уничтожения противников своего вида. Чистка от психопатов моей группы... Или полное уничтожение группы Окадзаки и выборочная чистка всех остальных групп этой префектуры (исключительные случаи, когда Гантц соизволил показать, ЗА ЧТО цели подлежат уничтожению).

Все эти боевые столкновения — совсем не то же самое, что тихое киллерство, после которого комар носа не подточит...

(Пройти Гантц и остаться нормальным — это фантастика, сынок)

Но в ситуации с Ковыль есть свой маленький плюсик — он мне теперь должен за эту подставу. Знать бы еще, что с него стрясти... И дожить бы до взимания долга, ага... И прийти бы к этому "взиманию" весомой фигурой, а не опущенным ниже плинтуса забитым студентишкой...

"Один-на-одни". В таких случаях тут не принято вмешиваться. Вне зависимости от физических способностей оппонентов — если ты слаб или безволен, то знай свое место ("простолюдин должен..."), а если силен, то... И, конечно же, будет некрасиво использовать магию против немага — ведь это неспортивно — но тут уже столько нюансов, трактовок и возможностей спекулировать и мухлевать...

— ... Простолюдин должен...

Извините, но я не смог дальше терпеть это издевательство над психикой и здравым смыслом! В свое оправдание могу сказать, что я не выспался — всю ночь ворочался и переживал разговор с СБ Сварогов и функционерами СИБ. Ну и свою спокойную жизнь оплакивал. Мешков под глазами у меня, конечно, не было — возраст все-таки не тот, чтобы "утром было видно, что и пил, и курил, и с женщинами..." — но чувствовал я себя паршиво.

— "Должен", "должен"... Скажите, Семен, с какой целью вы составили этот "Кодекс простолюдина"?

— Мне не нравится, что ты...

— Напоминаю ваши слова, Семен: когда благородный человек говорит, простолюдин должен молчать! Это, кажется, был первый пункт вашего Кодекса. А вторым пунктом шло: если простолюдину что-то не нравится, то он что-то куда-то должен засунуть. Себе. Сам. В конце концов...

Послышались смешки зрителей. И, что самое главное, "хи-хи" зрительниц. О, женщины! От вашей благосклонности зависит все! То есть вообще все! Включая самолюбие некоторых молодых самцов. Хотя, почему же "некоторых"...

В общем, понятно — Семен, сообразив, что в словесной баталии он мне не соперник, не выдержал и нанес первый удар где-то ближе к концу моего спича... а я еще столько хотел ему сказать!

Первый удар. Как много в этом слове! Первый удар — это очень важно! Сразу видно: кто — агрессор, а кто — невинная овечка. У кого не выдержали нервы, а кто спокоен, как скалы. Кто недостойно "пылит" и бесится, а кто хладнокровен и рассудителен, как удав. Кто дите — дитем, а кто мудрый старец. В конце концов: кто прав, а кто — неправ!

Семен нанес первый удар... Да с таким замахом... Уж не знаю, какой у него разряд, и кто его учил (а учителя подрастающего поколения у них в Семье должны быть не меньше, чем Кандидаты), но этот замах... Во всяком случае, я не видел ни одного Кандидата или Мастера, ни когда был Сварогом, ни когда смотрел здешние фильмы, который бил бы вот так — с этим молодецким замахом... Он бы еще на кулак поплевал бы эдак, рабоче-крестьянски!

Легкий наклон головы вперед, ветерок по волосам от свистнувшего над головой размашистого хука...

Чего у местных не отнять, так это скорости реакции. Семен мгновенно озадачился и перестал маяться дурью — мгновенно ушел в равновесную очень низкую стойку (маг Земли) и принялся за меня всерьез...

"Фудо-дачи"... или как она там называется в Японии? "Мускул" все порывался меня чему-то научить, сыпал терминами и что-то показывал. Бзик у него такой был: сильнейший гантцтер с прозвищем "Белый шинигами" — и не знает ни одной традиционной школы боевых искусств! Это не укладывалось в голове уличного бойца! И свою миссию он видел в том, чтобы стать наставником по рукопашному бою этого великого человека, "белого шинигами", спасающего Японию! Потом-то, после своей второй сотни, даже до него дошло, что на тех бешеных скоростях, на которых позволяют двигаться Костюмы, пресловутая "техника" формируется сама. И иначе, кроме как соблюдая эту "технику", просто невозможно бить или перемещаться... Ну, разве что вывихнуть или сломать себе что-нибудь нужное.

Семен сейчас в целом грамотно и шустро молотил руками и ногами по корпусу, по ногам. С хеканьем и азартными вскриками.

Но попасть в верткого противника не мог. А я еще и издевался, решив выжать из ситуации максимум, и "выбрасывал" из себя короткие реплики:

— ... "Кодекс простолюдина"... придумали вы! Соблюдайте! Со второго... пункта! — Я не столько злил Подбельского, сколько работал над публикой... Да-да, основы "психологии малых коллективов" в Олега тоже закладывали... страшно подумать, что там успела дальше изучить за пять лет моя дражайшая умница-сестренка! — И не здесь! Тут — дамы! Сами-сами! Тут... не помощник! Особенно во втором... Ну... разве что... могу подержать.

Хороший грунт (мы стояли на дорожке) позволял быстро перемещаться, не разрывая дистанции и не ломая жесткими останавливающими блоками конечности молодого сторонника дискриминации по магическому признаку. И говорить — не рискуя задохнуться.

Базовые семейные техники, вколоченные в Олега, когда он еще был Сварогом, изумительно хорошо интегрировались с моими физическими способностями "гантцтера"... к тому же преподавание велось, когда Олег был совсем маленьким — так что техники были адаптированы исключительно для маленького, легкого, юркого и подвижного бойца. С прицелом на дальнейшее быстрое и легкое переобучение. Которого, по понятным причинам, не последовало.

Читтерство? Неспортивно? Нечестно? Увы, не для этого мира.

Десять секунд. Кажется, Семен о чем-то догадался. Он разорвал дистанцию, подозрительно осмотрел меня (да-да, как та самая собака), бросил столь же хмурый взгляд на откровенно потешающихся зрителей...

Как?! Ну, вот как за эти десять секунд они успели организовать ТОТАЛИЗАТОР?!

— А ты неплох...

Блдажрд! Он вообще умеет говорить нормальным русским языком, без использования этих тошнотворных штампов?!

Молчу. Я знаю, что будет дальше, и мне это категорически не нравится. Но есть такое слово... И раскрываться мне нельзя. Особенно, сейчас, когда СИБ и Свароги активно ищут убийцу мудака-папаши... Как же не вовремя его "замочил" этот неведомый благодетель!

— ... но простолюдин должен знать свое место! И я его тебе сейчас покажу...

Полупрозрачная пелена, невидимая обычными людьми, срывается с рук Семена и, извиваясь, уходит в щебень дорожки. Все-таки он решился на использование магии. Вот же ж... А я даже не имею права показывать, что вижу ее!!!

Давлю инстинктивный порыв активировать "пленку".

Давлю инстинктивное желание ударить "манипуляторами" на опережение.

Давлю инстинктивное "мерцание" в сторону...

И вплотную к противнику — тоже давлю...

Давлю-давлю-давлю все инициативы, в режиме пулеметной очереди подбрасываемые мне интуицией.

И с грустью и завистью отмечаю, как зрители окутываются различными вариантами своих "рубашек", "щитов", "куполов"... Что-то такое даже тянется в моем направлении...

— Подбельский, не сметь! Не сме...! — Староста? — Радович, ложись!

... но это "что-то" не успевает.

Интуиция, грязно выругавшись, соглашается и "согласовывает" этот, последний возможный, вариант — упасть ничком на землю, закрыв руками голову. После чего, плюнув, снимает с себя всякую ответственность за придурка и обиженно отворачивается...

Не успеваю — хлопок! — и ударная волна "ловит" меня уже в падении. Свист пролетающей каменной крошки... Под МОН-50 попадали? Впрочем, глупый вопрос — там спрашивать уже не у кого. Так вот скафандр Гантца держит ровно один такой удар, после чего капсулы у него опустошаются полностью... Две МОН-50, срабатывающие с секундной задержкой в узких коридорах — мой личный рецепт для уничтожения "гантцтеров". Здесь примерно, то же самое, но вместо кусочков эбонита и стальных маленьких цилиндриков — мелкие камни... и скорость на порядок ниже.

Ох, больно-больно-больно! Как же больно, м-м-мать!

Крики и ругань зрителей. Гомон голосов. Кажется, меня переворачивают на спину, чьи-то руки расстегивают рубашку, хлопают по щекам, поднимают веко... что-то теплое заливает глаза ("что-то теплое"... моча, бля! Сопли! Можно подумать, что после драки что-то другое, теплое и липкое, но не кровь, может заливать глаза!), чьи-то пальцы ищут пульс на шее...

Да жив я, жив! По телу бегут "мурашки" — кто-то пытается лечить с помощью магии Эфира... хотя, почему, пытается? Совсем, не "пытается" — уровень этого "врача" достаточен для того, чтобы боль от многочисленных порезов стала неохотно отступать. Первый — второй разряд в магии Эфира, если не ошибаюсь.

— Подбельский, вы интеллектуально ограниченный примат, и рано или поздно целиком и полностью подтвердите теорию сэра Дарвина!

Грудной прекрасно поставленный голос Даши Прокопович надо мной замораживает слабое вяканье Семена (который, кажется, начинает понимать, что — попал)... видимо, это она лечит израненного бойца? Хм... с меня шоколадка. Большая.

— Просите вашего Симаргла, господин Подбельский, чтобы Радович не остался калекой! Хорошенько просите, с ритуалами и жертвами, как положено! Валь, Илья — помогите отнести раненного в медкабинет!

Ну, и — спрашивается — кто в нашей группе староста? Если девица вот так вот уверенно командует двумя парнями — формальным старостой и главным Казановой группы? Вот что значит экстремальная ситуация — в ней очень быстро срываются маски! Ну, здравствуй, неформальный лидер, "серый кардинал", Дарья Михайловна Прокопович!

Пошатываясь встаю, осторожно, чтоб это не выглядело раздражением, отстраняя руки Дарьи... Плеск одобрения в эмоциях окружающих — тут такие "превозмогания" очень ценятся. Левая часть тела у меня в мелких порезах, сюртук... провожу рукой по плечу... пипец сюртуку! — лохмотья. Минус шестьсот рублей. Брюки... провожу рукой... тоже порваны в нескольких местах, но каким-то чудом держатся. Хорошо, что самого "чуда" не видно. Минус еще четыреста. Крас-с-савец! Как в местных файтинговых фильмах — герой должен быть в синяках, порезах, художественно порванной одеждой, но — вставать-вставать-вставать! Превозмогать!

Итого — минус тысяча рублей! Ах, да... еще рубашка. Минус еще двести или триста.

Староста торопливо вмешивается:

— Дальнейшее проведение поединка запрещаю! — Да, у старост есть и такие полномочия. Правда, пользуются ими очень редко. — Олег, пожалуй, мы отведем вас в медкабинет.

— Благодарю, Валентин. Я, с вашего позволения, и сам дойду. Но я не откажусь от помощи... — Делаю паузу и ощущаю, как в меня плещут брызгами разочарования: "раненный герой" мог бы попросить о помощи как-то более... иносказательно... и без этих вот просяще-жалостливых ноток в голосе! — Не откажусь от помощи самых красивых девушек нашей группы, которые препроводят легкораненого меня в медкабинет! Дашенька, первая помощь... это было волшебно, но, как опытный лекарь, вы согласитесь — без искусственного дыхания даже ваша терапия будет неполной!

Мои слова вызывают в эмоциях окружающих восторг и одобрение: раненный герой, оказывается, настоящий мужЫг, хоть и немаг! Еще и с девушками умудряется заигрывать в таком состоянии — не теряется! Ах-ах, какой няшка!

Я вообще удивляюсь, как любовь к коротким перебранкам и "красивым словам" перед, во время и после схваток не вылилась тут в отдельное направление боевого искусства! Типа, "А вот это он его опустил явно по такому-то стилю", "А вот этот контраргумент, наверно, из стиля такого-то", "о! а к этому тонкому троллингу явно приложил руку великий такой-то-сэнсэй"...

И у меня появляется сразу две (две!) добровольных и весьма приязненно ко мне относящихся помощницы, ведущих меня в медкабинет. И две не потому, что в нашей группе так мало красивых девушек, вдруг воспылавших желанием помочь раненному герою, а потому, что, во-первых, вот конкретно у этой ("Виктория? И тоже Прокопович? Ах, сестры! Видимо, красота и шарм передаются в вашей семье по женской линии..."), которая сейчас справа пытается пристроить мою сравнительно непострадавшую руку поближе к своим прелестным выпуклостям — реакция оказалась лучше остальных. Во-вторых, Даша-наша-Прокопович была ближе всех к телу, чем и воспользовалась... Ну, и в-третьих, рук-то у раненного героя всего две, а нести себя раненный герой точно не позволит никому!

Секундочку! А что там у нас дальше по расписанию? Ну-ка, ну-ка... А-а-а... "Теория защиты информации". Все понятно:

"Прокопович, почему не была на лекции? Сопровождала раненого в медкабинет и поддерживала состояние местной анестезии? Ясно! Молодец, Прокопович! Пропуск — по уважительной причине!"

Хитрые девчонки. Ой, хитрые-е-е!

"Тра-та-та" в оба моих уха... Валентин, я теперь понимаю причину снисходительно-благосклонного выражения на вашей физиономии!

А Подбельскому не позавидуешь. Общественное бормотание (пока меня под любопытными взглядами тех, кто "не в курсе", вели по коридору) признает поведение моего противника недостойным и неспортивным... И очень некрасивым — противник сумел дать отпор без использования магии, убедительно доказав, чье "кунгфу круче", а он попытался забить его Силой... Оч-ч-чень некрасиво... Ай-яй-яй!

Так что в итоге я победил. В полном соответствии с заветами китайских полководцев-философов.

Но — тысяча триста рублей на новый костюм! Дороговато мне эта пиар-акция встала!

+++

А ведь и в самом деле! — думал я, рассматривая вздыхающего врача в медкабинете и прислушиваясь к хихиканью девушек, которых выставили за дверь. — Все эти речи во время драки имеют огромное значение! Они показывают окружающим (и противнику!) насколько сильно твои мозги подвержены действию адреналина. И не теряешь ли ты во время схватки самого главного — способности соображать...

Хм... подбросить, что ли, идею местным евгеникам? А-а-а, нет, не буду — один раз уже вылез с глупым рацпредложением — до сих пор расхлебываю!

+++

Новый костюм обошелся гораздо (гораздо!) дороже.

Даша-наша-и-твою-же! Затараторила меня до такой степени, что мне пришлось откладывать дешевую одежду и брать в руки принесенные ею вещи... ну, да... не спорю — хороший пошив, ровные строчки, великолепная ткань... Но ты цену-то видела, звезда моя?!

Осторожные намеки на низкую платежеспособность провинциального студента разбились о железобетонную наивность:

— А я тебе одолжу! — Она приникла к моей широкой груди и забархатила голосом. — Мой... ой... наш герой не должен носить абы что!

Да чтоб я занимал у девушки?! Пусть даже она и обеспеченнее меня на несколько порядков! (Хм... так иногда хочется думать о себе лучше, чем есть на самом деле.)

Меня загнали в примерочную, содрали с меня спортивную форму (которую кто-то из близняшек одолжил у знакомых студентов, пока меня обрабатывали в медкабинете), мобилизовали молоденькую продавщицу и устроили совместное щебетание на тему, "ах, как ему идет этот цвет рубашечки! а вот этот фасончик пиджачка совсем не его! Думаешь? А если взять вот это галстучек? Откуда бинты? О! Он дрался, как лев, отстаивая девичью честь, и вышел победителем, вырвав еще бьющееся сердце из груди врага! И съел его! И теперь просто обязан на ней жениться! А бинты... да с лестницы потом упал... Хи-хи-хи!"

Пришлось, сжав зубы, прикоснуться к отложенным накоплениям. Минус три с половиной тысячи! И минус триста рублей — на вышивку герба Университета на одном пиджаке и на двух (!) рубашках. Полтора месяца без сладкого и университетских обедов... если не удастся в ближайшее время найти подработку.

Все зло от женщин! Ну, вот зачем мне ДВЕ рубашки взамен порванной ОДНОЙ? Не знаете? А я скажу! Потому что они ОБЕ мне идут, и Дашенька не смогла остановить выбор на какой-то одной!

Но костюм был хорош! Потратить целых три тысячи ("Всего! Всего три тысячи!" — не согласилась Даша, уплетая кремовое пирожное) — и выглядеть при этом в СТАНДАРТНОЙ студенческой форме на сто тысяч!

А после этого Даша не остановилась и затащила меня в кафе (вообще-то затащить она меня хотела в ресторан, но тут уж я уперся, а у нас разные весовые категории... даже с учетом ее несомненных достоинств), чтобы обсудить наши взгляды на дизайн современной одежды.

Ну, да... сейчас-то рассуждать легко, а вы попробуйте проигнорировать голодные глаза красавицы, рассматривающей тортики и пироженки на витрине, и время от времени кидающей жалостливо-укоризненные взгляды на вас... А должно быть наоборот! Во всяком случае — что касается голодного взгляда...

И шоколадку за "эфирный анальгин" я ей все-таки сильно должен — пока она была рядом, порезы, ссадины и ушибы не доставляли неудобств.

И в эмоциях... такое впечатление, что девчонка на какие-то аттракционы попала! И радуется каждому из них, на который удается "раскрутить" экономных родителей!

А еще, все зло — от кредитных карточек: величина суммы, покидающая ваш виртуальный карман, СОВЕРШЕННО не ощущается!!!

Итого — минус пять тысяч семьсот! Пять семьсот!!! Зла на этих женщин не хватает!

— ... и, кстати, вы что-то говорили о неполной терапии, господин Радович! — Даша, уже вставшая из-за столика, поворачивается боком, потягивается сытой кошкой (о, Всесильный Сварог!) и хитро смотрит на меня...

Должна же от эмпатии быть какая-то ЛИЧНАЯ польза, верно? Осторожно притягиваю девушку за талию к себе (так, чтобы в случае чего и по рукам успела дать, и пощечину влепить, и поставить на место нахала-немага, возомнившего о себе... кто этих женщин разберет?). Она закидывает руки на плечи, обвивает шею, прижимается всем телом и впивается в губы... или я впиваюсь...

Слышатся одобрительные присвистывания и реплики посетителей кафе... Кто-то особо веселый (или уже принявший в середине дня "на грудь") начинает считать:

— Раз! Два!...

— ... Шестнадцать! — Досчитывает кафе хором...

Женщины... как же без них плохо, и как же с ними хорошо! Кружится голова, сердце стучит... И я впервые вынужден признать — пошив костюма идеален для того, чтобы скрывать нормальную реакцию мужского организма на красивую женщину.

— Жаль, что я не услышала предложения, перед которым не смогла бы устоять, господин Радович! — Деланно-огорченно вздыхает раскрасневшаяся и чуть задыхающаяся Прокопович, поправляя стоячий воротничок моего сюртука.

И в ожидании косится на меня... Эх, если б не эмпатия!

— Увы, Дашенька, но я буду тверд в своем решении, как настоящий... (ай-яй-яй, тут нет слова "рыцарь"!) учтивый и воспитанный человек, который не позволит прекрасной даме пойти на поводу у эмоций... пусть в будущем дама сможет принять взвешенное и осмысленное решение... позже, когда эмоции улягутся...

Немного путано и коряво, но мысли у меня сейчас находятся совсем не в голове, так что и этот экспромт — достижение!

Я, действительно, уже почти жалею о том, что "не обратил" внимания на Дашин намек "продолжить анестезирующую терапию дома". И, наверно, плюнул бы на непрезентабельность обшарпанного номера в обшарпанной гостинице, но усталость в эмоциях Даши и сжавшиеся в точку (даже в полумраке кафе) зрачки...

Нет-нет... возьми себя в руки, старик!

— Кроме того, Дашенька, даже ваше великолепное владение лицом не может скрыть некоторой усталости... Позвольте, я провожу вас к Университету... Если не ошибаюсь, непрерывная "анестезия" в течение четырех часов — это норматив на Кандидата в мастера.

В эмоциях — благодарность, смущение, приязнь... Ай, да я! Весь из себя благородный... А о том, что секс с женщиной, падающей с ног от усталости — это почти изнасилование — упоминать не будем, пусть образ "рыцаря" (о которых тут знать не знают) останется незапятнанным.

А еще в эмоциях девушки — сожаление и досада... Зачем же тебе это было надо, Дашенька?

— К лешему Университет! — Бодрится она. — Доведи до метро, Олег! И... можно... ? Ну...

— Конечно!

Даша вздохнула:

— Тогда, приготовься — сейчас будет больно.

Заныло, защипало, заболело. Тело будто одеревенело. Будто вместо тонкой ткани костюма на мне — грубые автомобильные покрышки. Зимние. С шипами.

— Дашенька — ты настоящая волшебница! Почти не болит!

— Спасибо, Олег! Ты настоящий гвардеец! (Точно, вот чем можно было "рыцаря" заменить!) Но в следующий раз, — Пальчик ласково проводит по моей щеке, губам... Даже несмотря на просыпающуюся боль — приятно. Млею. — Когда будешь это говорить, надевай солнцезащитные очки, чтобы не было видно ТВОИХ зрачков.

+++

Тихий субботний вечер — птички, шум листвы, цвета заката и прочие красивости.

Один из средних тренировочных полигонов семьи Ковыль. Тренирующиеся, разбившись на пары, тройки и даже одну четверку, ведут учебные поединки на площади в два гектара.

Сейчас Илья Ковыль пытался пробить защиту своего спарринг-партнера. Тщетно. Мелкие капельки пота на лице и мощное дыхание с прорывающимся присвистом говорили о сильной усталости.

Его противником... точнее, противницей — была рыжеволосая миниатюрная женщина лет сорока. Обтягивающий костюм демонстрировал великолепную тренированную фигуру, которую даже слепой (особенно, если задействует руки... и останется после этого жив) не назвал бы телом девочки-подростка.

— Ты весь блестишь, Илья! Случилось что-то хорошее? — Женщина говорила безо всякого напряжения в голосе.

Она с интересом следила за усилиями Ильи, время от времени контратакуя, когда, по ее мнению, тот забывал о защите. Чтоб не расслаблялся. Так что ответить на вопрос Илье было непросто. Но он попытался, выдавая короткими рублеными фразами:

— Ваш совет, Анна Валерьевна! Ха! Должен поблагодарить! Пригласил бы на ужин. Исключительно из благодарности. Ай! Но будет выглядеть, — Он упал на землю, пропуская над головой что-то... неприятное, и тут же, пошатываясь, вскочил в стойку. — Двусмысленно... Особенно, в глазах Дмитрия Саныча...

Илья этого не видел, но единственная на полигоне спарринг-четверка (втроем против одного... одной) прекратила поединок... так же он не видел "Воздушных Стеблей", незримо увеличивших количество слушателей на четыре персоны.

Анна Валерьевна недовольно покачала головой — низкий уровень чувствительности подопечного ей не нравился. К тому же, "слухачи" и не прятались особо — видимо, тоже были в курсе некоторой "толстокожести" Ильи. Избавиться от "прослушки" Анна Валерьевна не пыталась, так как легко определила личности любопытных... ЭТИ имели все необходимые уровни допусков.

— Ах, дамский угодник! И как тебя Светка терпит?! Исключительной кротости девушка! — Быстрым подсекающим "воздушным бревном" рассмеявшаяся женщина опрокинула зазевавшегося Илью на спину. — Благодарность? Очень просто! Расскажи, как все прошло!

Жестом она остановила поединок — выдавливать нужную информацию из задыхающегося ученика было крайне неудобно. Илья с кряхтением сел прямо на траву, напрягся и установил Полог:

— Решил я устроить маленькую проверку. Как вы и говорили. Чтобы убедиться самому и исключить возможность ошибки. У нас там есть такой... Семен Подбельский. Я рассказывал. Через девчонок довел до него пару намеков и измышлений из разряда "а еще он называл тебя земляным червяком"...

Анна весело рассмеялась шутке. Действительно, после намеков такого типа маг Земли не имел шансов остаться безучастным.

— ... Дальше оставалось только наблюдать. Вначале поединок шел без использования Сил. Подбельский только атаковал, Радович только защищался...

— Контратаковал?

— Нет.

— Что, вообще?

— Вообще.

— Какие ставил блоки?

— Отводящие, гасящие. Ни одного жесткого. И это за все одиннадцать секунд первого столкновения! Может, стиль такой? Из восточно-азиатских? А Подбельский нанес... много. Я даже не считал. Постоянно атаковал. Но не попал ни разу — я "линзой" смотрел. Но не отступал — упорный он... Радович тоже не отступал, постоянно смещался куда-нибудь вбок и даже за спину. В любой момент мог контратаковать.

— Двигался быстро?

— Не особо... в пределах "физики", но как-то очень экономно и точно. Красиво. Почти, как вы, Анна Валерьевна...

— Когда-нибудь мне это надоест и я вызову тебя на поединок, мелкий. — Ласково пообещали из-за спины.

Женщина снова рассмеялась, а вздрогнувший Илья удивленно обернулся. Оказывается, к его Пологу уже минуту были присоединены "стебли", а сзади стояли и внимательно его слушали. И не абы кто, а дед (Патриарх семьи), отец (Второй Наследник), мать (Ксения, сестра Анны) и дядя (Первый Наследник). Вот последний-то и заступился за честь супруги перед молодым нахалом.

— Ой, Дмитрий Саныч!

— Вот по этому, Илюша, — Столь же ласково заметил отец. — Ты рискуешь остаться без ужина с очаровательной Анной Валерьевной...

— ... ведь настоящий дамский угодник, — Подхватил дядя, Дмитрий Александрович. — Всегда должен надежно контролировать окружающее пространство. Во избежание подобных конфузов.

"Как минимум пять усиленных тренингов по развитию сенсорики!" — Безошибочно подсчитал цену своей невнимательности Илья.

— Ксю, ты не находишь, что наши мужчины демонстрируют слишком хорошее знание этого вопроса? — Поинтересовалась Анна у сестры.

Рассмеялись.

— Магию этот парнишка использовал...? — Возвратил разговор в конструктивное русло дед, Александр Александрович. Или "Большой Сан Саныч". Он шевельнул бровями и новый Полог установил внутри абсолютную тишину.

— Нет, магии не было. — Видя иронично вздернутые брови присутствующих, поторопился добавить. — Я Вику и Дашку Прокопович напряг.

— Ага... то есть девочки теперь тоже в курсе?

— Э-э-э... но они же наши! И я их предупредил, чтобы не болтали!

— Ладно. Продолжай. Анечка, поговоришь потом с девочками...

— Семен использовал что-то вроде нашей "Вьюги". Там щебенка на дорожках мелкая была. Вот он ее и швырнул. Радович даже на землю не успел упасть — только руками лицо и прикрыл. Нет, магию он по-прежнему не использовал. — Ответил он на немой вопрос слушателей. — Ну, и посекло его неслабо. Так, что пришлось в медкабинет отправлять, хоть он и храбрился. Правда, пошел он туда своим ходом — Дашка с Викой от души его накачали.

— С какого расстояния атаковал Подбельский?

— Метров восемь.

— Значит, Радович сделал вид, что даже не видит. Дальше?

— Ну, мы остались оказывать помощь остальным раненым.

— Хм?

— Подбельский перестарался и, как обычно: половина щебня — в зрителей. Вообще, когда Семен в деле, народ сразу "рубашки" одевает. Но там еще немаги были. Кого-то из них мы успели прикрыть — девушек в основном — а кого-то нет...

— Пострадавшие?

— Ерундовые порезы и шишки. Сильнее всех досталось Радовичу. А вот у Подбельского — очередные проблемы...

— Седова-Подбельская замнет, как обычно, — Задумалась Анна. — Но долгов у нее прибавится... Рано или поздно ей это надоест и Сеню будет ждать серьезный разговор. Впрочем, даже на этот раз он от него не отвертится... Но еще одна-две таких выходки, и ждут его длительные тренировочные лагеря ...

При упоминании тренировочного лагеря (фактически — непрерывная многодневная тренировка, когда поспать дают один — два часа и поднимают даже ночью... пинками) Илья поежился, а мужчины заулыбались.

— Что с Радовичем?

— Неглубокие порезы на теле. Тоже ничего серьезного. Но на послеобеденных лекциях он не появлялся. Вика — она с Дашкой его в медкабинет водила — сказала, что Радович отговорился — дескать, не хочет расстраивать старосту своим непрезентабельным видом и искушать женскую часть группы оголившимся торсом. И отправился в магазин. Дашка увязалась следом — дескать, у мужиков и у магазинов одежды сложные взаимоотношения и никакого взаимопонимания (Лица присутствующих снова расползлись в предвкушающих улыбках). Потом, когда он купил одежду, то направился домой, но от сопровождения Дарьи отказался...

— Отказался? — Неподдельно удивился отец. — От Даши Прокопович?

— Чему ты удивляешься, Сереж?

В разговор вмешалась молчавшая до этого мать Ильи, Ксения Ковыль. Она шлепнула мужа по рукам, которыми тот, забывшись, показал, почему от Даши Прокопович ни в коем случае нельзя было отказываться.

— Наверняка, он живет в какой-нибудь дыре. Или комнату снимает. В такие места приличную девушку не приведешь. Не говоря уж о том, чтобы оставить ее у себя на ночь... К тому же, после редких походов по магазинам, на которые удается тебя вытаскивать, ты тоже ни на что не годен, ты уж прости... У меня, кстати, не меньше. Привык, никак?

— Хм... ну да, действительно. Ой! То есть нет...

— Что-что-что?

После непродолжительной шутливой перебранки родителей, Илья закончил:

— ... и, кажется, Радович догадался, кто спровоцировал Подбельского...

— Ничего страшного — подерешься с ним разочек, получишь в дыню, поймешь, что такое НАСТОЯЩАЯ техника... — Хохотнул отец. — Может, научишься действовать тоньше.

— Сколько она из него смогла вытрясти? — Неожиданно спросила Анна.

— А? — Удивленные глаза Ильи... мужчины усмехнулись. — В смысле, "вытрясти"?

— На будущее — интересуйся. — Ласково пропела Анна.

— Она заставила его потратить пять тысяч шестьсот двадцать один рубль. — Покачивая пальчиком, ответила мать.

— Ого... Плюс десять Гриффиндору! — Оценила Анна. — Неудивительно, что он всеми силами отбрыкался от ее намерений прийти в гости...

— Так она... специально? — Илья был ошарашен.

Ухмылки мужчин стали совсем уж откровенными.

— Ну, не то, чтобы совсем уж специально, скорее, рефлекторно... Если он живет в трущобах или снимает комнату, то поставит ее в неудобное положение, показав, как сильно напрягался, чтобы угодить ей... Она будет вынуждена испытать чувство вины, а он будет знать, что она знает, что он знает. В итоге взаимные обязательства нарастают, как снежный ком и в конце уже непонятно, кто кому и что должен... А имущество к тому моменту в половине случаев оказывается общим с соответствующей записью о браке в Службе Евгеники. — Кивнула Анна и, не выдержав вида Ильи, потрясенного и явно что-то вспоминающего, весело расхохоталась. — А ты думал! Не все ж мужикам удовольствие от общения полов испытывать! Ну, судари мои разлюбезные, что скажете?

— Думаю, можно поставить четверку за грамотно проведенную операцию по дискредитации политического противника. — Предложил отец. — Но — тройка за то, что "инструмент" дискредитации догадался, кто его подставил.

— Пятерка за то, что посоветовался со старшими. — Похвалил дед, но тут же смикшировал. — Но — тройка за привлечение сторонних специалистов с непроверенным уровнем допуска и неизвестными навыками в конспирации. Итого — тройка с плюсом.

— И пятерка с плюсом за удачный выбор будущей невесты. — Добавила довольная Анна Валерьевна и, на всякий случай, хотя взгляд у Ильи был отсутствующим, пояснила. — Потом поймешь. Судари мои, это всё?

— Да, дорогая. — Кивнул Дмитрий Александрович. — Думаю, теперь нам надо обсудить некоторые организационные вопросы?

— Я, с вашего позволения, откланяюсь! — Медленно поднялся на ноги понятливый Илья. — Разрешите идти!

— Разрешаю! — Кивнул дед и, смотря вслед крепко задумавшемуся внуку, добавил. — Аня — полог. Дима — контроль.

+++

Звуки природы снова отсекло. Бывалые интриганы подстраховались — теперь Купол был непрозрачным, чтобы даже по губам нельзя было ничего прочесть.

— Что патриархи, пап? — Спросил Дмитрий, показывая, что полог вполне надежен даже для обсуждения ТАКИХ тем.

— Спрашивай уж прямо, Дима, тут все свои. "Гроссмейстеры". Гроссмейстеры, а не патриархи. А гроссмейстеры — в тихой панике, Дим. Сегодня на похоронах Ильи Сварога осмелились появиться только восемь из сорока шести! Восемь! Правда, Великий Князь все-таки приехал. Змей Горыныч, конечно, насмешливо вздергивал брови и очень тонко намекал на трусость отсутствующих, но это смотрелось несерьезно после того, как Свароги вместе с жандармерией оцепили аж пятикилометровую зону вокруг своей главной резиденции!

— Если на похоронах не побоялся присутствовать Князь, не значит ли это, что... — Ксения пошевелила пальцами... пальцами она умела шевелить очень многозначительно. Анна этому умению старшей сестры очень завидовала.

— ... что он знает что-то такое, чего не знают остальные? — Подхватил Сан Саныч. — Вполне, вполне... Ведь к его услугам все ресурсы государства, включая СИБ...

— "Государство — это мы" — Процитировала Анна неофициальный девиз Совета Сорока Семи Гроссмейстеров... точнее, уже Сорока Шести.

Сан Саныч покачал головой:

— Анютка, давай не будем... Свои волевые качества Совет Сорока Семи... Сорока Шести уже продемонстрировал, откровенно испугавшись появляться на похоронах... Почти все гроссмейстеры отправились в "рабочие поездки" по стране и с "дружескими визитами" за границу.

— Подрывают обороноспособность страны! — Усмехнулся Сергей.

Дмитрий отмахнулся от легкомысленного замечания брата:

— Что с младшим Сварогом?

— С Ильей надо будет поговорить, чтобы не связывался с ним... пока. Князь ясно дал понять, чтобы под ногами у СИБ никто не смел сейчас путаться. Исключение сделано только для Сварогов. Ну, это понятно — их коснулось напрямую.

— Но думать-то и делать выводы он нам запретить не может. — Заметил Дмитрий.

— Разумеется... В связи с этим — вопрос. Что интересного заметила Даша?

— Ни-че-го, Сан Саныч. — Покачала головой Ксения. — Пусто. Обычный заурядный человек без способностей. Она провела почти полное обследование... правда, из-за того, что заигралась, возможность обследовать ПОЛНОСТЬЮ она упустила. Ну и сил не рассчитала — выложилась почти до донышка... Мы с Серафимой уже с ней поговорили на этот счет.

— Тем не менее, в первую встречу...

— Не померещилось. Мы опросили их всех. Мы даже нашли двух пассажиров, ехавших в том вагоне.

— А почему...?

— Мы не стали... как только узнали, что видеозаписи камер наблюдения уже запросили Свароги и СИБ. Кстати, по той же причине они не нуждаются в опросе свидетелей...

— Значит, они знают, что мы знаем...?

— Да. Но они не знают, что мы знаем об отсутствии магии у бывшего наследника Сварогов.

— Ясно... И что из этого следует? Воплощение? Аватара?

— Возможно. Как минимум, Одержимость. Характерные признаки налицо.

— Но поведение нормальное и естественное, реакция на противоположный пол есть. — Возразила Ксения. — Естественная.

— Не аргумент. — Анна. — В архивах описываются самые разнообразные случаи. Да хотя бы предпоследний Одержимый, который половину Лондона перетрахал.

— Ты про Даниэлле Лемма? Его одержимость так и не смогли доказать.

— Девочки, — Остановил Патриарх. — Я понимаю ваш интерес именно к этой стороне одержимости, но, во-первых, зависит от воплотившейся сущности, во-вторых, не это сейчас главное.

— А что?

— Информация, мои хорошие. Информация. А именно — вопрос: знают ли Свароги и Князь о том, о чем знаем мы. Не о факте нашего знания, а о сути самого явления, носителем которого является Олег...

— У них только видеозапись! — Хлопнул себя по лбу Сергей.

— Именно, сынок... Именно. А у нас — знание о сути явления, а не о его внешнем проявлении! Так что с их стороны логично остановиться на самом очевидном. На том, что Олег — обычный поздний маг. После изгнания и стрессов в Приюте пробуждение магических способностей — вполне объяснимо. А что скрывал — так умный же мальчик...

— О-о! Я тут подумал, в свете того, что они знают, то наша острожная... я подчеркиваю, осторожная, возня вокруг Олега не будет выглядеть для них странно.

— Ну, сильно наглеть тоже не нужно. И действовать с учетом того, что они думают, что знают, что мы знаем. И думают ошибочно...

— Князь уже высказал свое "фе", Сан Саныч?

— Что? А, нет... Он сейчас занят политическим планированием.

— Хм?

— Слушайте загадку, детишки: как будет выглядеть развитие государства и его политическое устройство... без доминирования гроссмейстеров. Ответишь?

— Даже так!

— Именно... Что касается нашей семьи... Впрочем, это касается и Олега... Насколько он умен? И насколько хорошо понимает намеки? Впрочем, есть предложения, от которых не могут отказаться даже Одержимые... и даже Воплощения с Аватарами. Особенно, когда нам есть, что им предложить.

— Архив? Наш спецхран?

— Именно. Я рад, что в нашей семье тоже хорошо понимают намеки.

— Наверно, мне надо узнать, насколько хорошо понимают намеки в Семье Прокопович? — Тонко улыбнулась Анна Валерьевна. — А насчет Олега я стопроцентно уверена — намеки он понимает отлично... кроме прокола в электричке — действовал на высшем уровне...

— Я составлю тебе компанию, Анют, — Тонкие пальцы Ксении Валерьевны сыграли какую-то замысловатую "мелодию". — Чаёк у Серафимы знатный... намеки под него хороши идут!

— И поторопитесь — нам надо умудриться опередить всех... и при этом не попасться...

— Па-а-ап... — Укоризненно протянул Сергей. — Мы маги Воздуха или погулять вышли?

— Ну, что ж... действуйте, маги Воздуха!

+++

Илья в раздевалке смотрел куда-то вдаль сквозь свой шкафчик, стену и, пожалуй, сквозь забор поместья и даже, наверно, сквозь земную твердь...

Пять с половиной тысяч за один раз... охренеть! Илья, конечно, имел доступ к сумам в десятки и сотни раз большим, чем пять тысяч рублей. Но он прекрасно отдавал себе отчет в том, какие это огромные деньги для обычного студента-простолюдина! Да еще сироты и бывшего приютского!

Анна Валерьевна права — ему чертовски (чертовски!) повезло со Светкой — это ж просто чудо чудесное, как оказалось, а не девушка!

Но — пять с половиной тысяч! Да Радович его убьет особо жестоким образом, если только узнает о связях между семьями Ковыль и Прокопович!

Пять с половиной тысяч! Охренеть!

Глава 5

Всю субботу я амебой провалялся в постели, время от времени, когда амебе хотелось лезть на стенку от боли, прибегая к помощи слабого анальгетика из аптеки. К вечеру стало легче и я смог заснуть без "химии".

А в воскресенье, невзирая на имевшиеся планы, хотел отоспаться... У меня даже была надежда, что удастся договориться с организмом-жаворонком.

Не вышло. В четыре-двадцать одну — тихий стук в дверь. Мало того, что тело Радовича будит ни свет ни заря, так тут еще кто-то ходит в гости по утрам!

Интуиция, сонно поворочавшись, покосилась на посетителя за дверью, не усмотрела ничего опасного, повернулась на другой бок и снова засопела. А я, лишь подойдя к двери и ощутив знакомый "запах" эмоций, спохватился — принимать знатных девушек в одних трусах... не настолько я богат, чтобы мою невежливость назвали эксцентричностью!

Так что еще полминуты я бешеной белкой прыгал с тренировочными штанами и футболкой под насмешливое фырканье и хихиканье из-за двери. И только потом распахнул дверь:

— Привет, Да...

Прежде, чем я успел назвать имя, мне закрыли рот — увы, не тем приятным способом, воспетым в книгах и фильмах. Всего лишь ладошкой:

— Тс-с-с! — И тут же включился Полог...

Ого... Полог-то хитрый — его поставил кто-то снаружи. Слабое дрожание Полога и бормотание в районе шкафа показало, что там не повезло оказаться домовому... Получается, уровень Полога достаточно высок, раз за него даже "санкционированную" прикормленную нечисть вымело.

Меня отпустили и шмыгнули в комнату. Обернувшись к скрипнувшей кровати, я понял, что ошибся...

Вика Прокопович. Чуть не обознался, приняв ее за Дашу. "Пахнут" девушки очень похоже — сестры-близняшки. Интуиция фыркнула и предоставила разбираться в ситуации интеллекту: "Сам, сам!"

Девушка уже сидела на кровати, качаясь на сетке и болтая ногами. И с интересом осматривала комнату, бросая время от времени любопытные взгляды на меня... Обойдешься — испытывать смущение от непрезентабельности номера я не собираюсь! К тому же — не проснулся еще толком.

Я прислонился к косяку и стал с удовольствием (и демонстративно) рассматривать девушку.

Вика очень похожа на свою сестру. Высока, стройна, спортивна, белогрива... В них обеих есть что-то кошачье... то ли из-за характерного "кошачьего" разреза серых глаз, то ли из-за вкрадчивых повадок и плавно-стремительной манеры двигаться.

Правда, лидерские качества у Вики, на первый взгляд, слабее, чем у ее сестры, но — не факт — возможно, что она просто еще более скрытный человек.

Белая бейсболка, белый топик, оголяющий подтянутый животик с едва-едва намеченными подушечками "кубиков", белые шортики... оч-ч-чень коротенькие, открывающие изумительные по красоте сильные ножки... ("Предпочитает технику с большим количеством прыжков, быстрых перемещений и ударов ногами" — отметил зануда-педант внутри). Ну, и белые босоножки на высоком каблучке...

Как она в них умудрилась беззвучно пробраться по коридору гостиницы? Снимала, что ли?

А учитывая загар, полученный на каком-то из африканских курортов, выглядела девушка не только бесподобно, но и чуть экзотично... Наверно, так должна была выглядеть принцесса Дарья, вернувшаяся из Австралии. Хотя, не будем исключать варианта с тренировочным лагерем в Подмосковье или в какой-нибудь жаркой степи (а то и пустыне) какого-нибудь "Бла-бла-стана" ближнего зарубежья... Считать всех детишек Семей прожигающими жизнь изнеженными повесами — это было бы ошибкой. Тем более, "кухню" эту я знал изнутри: "Судари мои! Летний тренировочный лагерь! Что может быть лучше для здоровья подрастающего поколения, будущей надежды и опоры Рода!" Тьфу!

Учитывая такой летний вариант одежды и не совсем летнюю погоду на улице... (да еще и ранним-ранним утром), можно было с уверенностью сказать, что Вика приехала на машине. Такси? Вряд ли — в Семьях не приветствуется: у Сварогов, например, аргументировали тем, что поездки на такси легко потом отслеживаются даже обычным криминалом.

Молчание затягивалось... Ну, я-то уже поздоровался — так что долг хозяина вроде как выполнил (правда, чай не предложил — к нему, кроме сахара, и подать-то нечего... и чашка в буфетике была только одна... и сахара того...) — так что пусть теперь гостья рассказывает, с чем пожаловала.

Собранность и решительность... ну, эти эмоции к чему угодно могут относиться. Вплоть до того, чтобы устроить тут спарринг за поруганную честь сестры... кстати, так и не выяснил, кто из них старшая, а кто младшая. По виду... леший их разберет!

— Я слышала, что твой вопрос с комнатой в общежитии будет решен положительно.

— Это очень хорошая новость. Я всегда рад возможности сэкономить.

— А еще я слышала, — Доверительным тоном завзятой сплетницы, как "подружка — подружке". — Что девушки уже делают ставки, к кому из них первой ты "подкатишь" с предложением позаниматься после лекций... Кстати, никто из нашей группы явного протеста от такого развития событий не выразил. Я про девушек, само собой...

— Ого! — Таких подробностей я, разумеется, не знал. — Какая резкая смена парадигмы... И как выглядит таблица фавориток?

— Ну, Дамский клуб решил, что с Дашей тебе точно ничего не светит — разные уровни... — Лукаво-игривый взгляд. — Дескать, недотрога и все такое... Ах, девушки! — Она патетично прижала ладошку к груди. — Как же мы иногда наивны! Интересно, а ты сможешь угадать верх таблицы?

— Только не говори, что фавориткой назначили тебя, и, как честная благородная леди, ты решила, что Клуб не может ошибаться! Мне ведь тогда и на тебе жениться придется!

Виктория тихонько рассмеялась, прикрыв губы пальчиками...

— На какие шиши ты собираешься содержать такой представительный гарем, Олег? Ну, ладно, Дашка... ну, ладно, я... нам много не надо (чего-чего?!), но Ее Высочество-то...!

— У меня есть некоторые идеи на этот счет. — Абсолютно серьезно ответил я.

Виктория снова рассмеялась и посмотрела на тумбочку. Ее взгляд упал на распотрошенную упаковку с обезболивающим... с непроизносимым названием (тут маркетингом несильно заморачиваются — так что никаких "Неболинов" и "Негрустинов", а — десятиколенчатые наименования). В эмоциях появилось настоящее беспокойство:

— Как ты себя чувствуешь? Болит?

— Вчера болело. А сейчас — зудит только... насколько я понимаю, это означает, что заживает, да?

— Означает. Сестра расстаралась для тебя, так что вчера днем лежала пластом... Спасибо, что не стал... ну... — Виктория замялась. — Но Дашка — тоже хороша! Не рассчитала сил, балда!

— Как она?

— Нормуль-нормуль!

Виктория сладко потянулась, косясь на меня в ожидании реакции... Я демонстративно рассматривал натянувшуюся ткань на груди... с больши-и-им удовольствием рассматривал.

— Спала хорошо, следовательно, сегодня будет, как огурчик! Такой же зелененький. Не беспокойся!

— Такое истощение у магов Эфира — лечится?

— Я же сказала — все нормуль! — Отмахнулась она. — Глюкозку ей сегодня проколют, витаминчики там всякие, минеральчики... — Вика вдруг погрустнела. — Молочный коктейль с клубникой ей разрешили... как минимум неделю! Представляешь?!

Бедные богатенькие детишки Семей... И после этого я должен хотеть вернуться в Семью?! Да ни в жизнь!

Стоп! Это же классический "развод" на жалость... А я "ведусь", как ребенок!

Так что голову склоняем на бок и улыбаемся невинно... Хм? Надо ж, поняла! В эмоциях — снова собранность и решительность. Вот оно! То, ради чего она пришла ко мне в такую рань!

— Меня, как врача, конечно, радует твое выздоровление, но и огорчает упущенная возможность попрактиковаться в лечебных техниках. Я-то рассчитывала увидеть тут умирающего героя. А что я вижу? — Пальчик обвиняюще ткнул в мою сторону. — Пышущего здоровьем молодого бойца, которого никакая зараза не берет! Даже обидно! А у меня для тебя есть маленький сюрприз! — Без всякого перехода закончила она, торжественно водружая на мятую подушку какой-то предмет.

— Ого! Сюрприз от прелестной девушки... к которой я испытываю искреннюю симпатию! Хм... А что это, кстати?

Я показал глазами на маленькую, величиной с мизинец, "подковку". По виду — обычный серый камень с коричневатыми вкраплениями. Камень имел форму буквы "П"... или "U". Весь гладенький и зализанный, будто его подобрали на морском берегу. В вершине "подковы" — небольшое отверстие... так и напрашивается шнурок продеть.

— Это... Это "рояль", Олег Ильич! — Торжественно объяснила Вика. — От прелестной девушки, к которой ты испытываешь искреннюю симпатию... и которая испытывает столь же искреннюю симпатию к тебе.

В ее эмоциях — предвкушение и нетерпение... и ни капли лжи!

— Какие странные рояли стали делать... И как же на нем... играют?

— Элементарно просто — надо зайти в кустики... э-э-э... надо просто нажать на "ножки" этого "рояля". Попробуй! Тебе понравится!

В эмоциях девушки ничего не изменилось. Моя интуиция... отмахнулась. Я осторожно взял "камушек"...

Нажал. Материал, будто из жесткой резины, легко поддался. Я отпустил. Не поверил своим ощущениям и нажал еще раз...

С первых дней своего попадания сюда я искал что-то подобное! И не находил. Даже всесильный интернет с местным аналогом Гугла — поисковиком Йомиури (в просторечии "Йоми") — не смог мне помочь: "генераторов магического возмущения" здесь НЕ БЫЛО. А то, что было — имело размер шкафа и жрало электричество в промышленных масштабах... и существовало в единичных экземплярах в каких-то там лабораториях, занимающихся изучением чего-то там... Оно и понятно — кому, кроме меня, они тут нужны, эти "генераторы магического возмущения"?

А так было бы здорово имитировать магию и маскировать этим свои безмагические действия...

И вот теперь красивая девушка преподносит мне крохотный, с мизинец, "генератор магического возмущения". На блюдечке с голубой каемочкой. Не-е-ет, господа, это не рояль — это целый "Берлинер Фелармоникер", пытающийся в полном составе спрятаться под одиноким кустиком!

Подарок царский, да. Но...

Много мозгов тут не надо — магию (точнее ее отсутствие там, где она должна была быть, а, следовательно, и необходимость такого вот специфического подарка) я сдуру публично продемонстрировал только в одном месте. Отсюда... Да тут столько этих "отсюда" получается!

— Викуль, а какое отношение ты имеешь к Семье Ковыль? Нет... Какое отношение Семья Прокопович имеет к Семье Ковыль?

Вопрос, видимо, был ожидаем, потому что ответ последовал мгновенно (и сопровождался эмоциями удовлетворения и одобрения):

— Союз Семей. Плюс десять Гриффиндору, Олег! Какие еще выводы ты сделал?

Да, эта сага тут тоже есть. С местными особенностями, само собой. И с поправками на то, как местные понимают такое явление, как "магия"... а Снейпа играет Дорн Вакханис — местный аналог Чака Норриса. Мастер или, по европейской и американской классификации, "профессор". Чистый "физик", немаг. Кумир молодежи. Особенно, среди немагов — как пример того, что и обычный человек без магических способностей может добиться пресловутого Успеха. Но и маги его очень уважают. И есть за что. Выдающийся дядька и актер очень хороший, харизматичный.

Выводы? Нет пока выводов. Сплошные вопросы. Чем будет расплачиваться за "царский подарок" бедный студент? Откуда такая забота о парне, вышвырнутом из чужой (!) Семьи? Какие цели преследуют Ковыль? Насколько их цели совпадают с Прокопович? И не разорвет ли бедного студента, как того хомячка, от небольшого их, интересов, несовпадения? Как эти цели коррелируют с интересами государства? И не ожидается ли ближе к концу этой затянувшейся "манги" веселая беготня от СИБа, Гвардии и жандармерии... и других Семей? А то, знаете ли, мои дальнейшие жизненные планы предполагают хорошие отношения с Законом...

За маленького бедного студента принялись настоящие "зубры": член Совета — Семья Ковыль, и Семья Прокопович, о которой ничего неизвестно, но которая искренне считает, что с акулами Ковыль у них равноправное сотрудничество... В патриархатах Семей глупцов мало — вряд ли Прокоповичи выдают желаемое за действительное... Значит...

Что? Гордо отказаться? Да вы идиоты, господа?! Кто ж от таких подарков отказывается?!

— С благодарностью принимаю этот подарок, Виктория! Надеюсь, в будущем, мне достанет сил оказать СОРАЗМЕРНУЮ услугу тебе... и Даше... — Очень длинная пауза, которую можно принять за запятую. — Прокопович.

В эмоциях Вики... что-то близкое к восхищению:

— Еще плюс двадцать! Никаких вопросов! Никаких уточнений! Великолепно!

— Рад, что не обманул ожиданий. — Светски склоняю голову. — Ваших ожиданий.

— Ты не рад подарку? — Надула губки девушка.

— Исключительно рад! Можно сказать, что я очень давно мечтал о таком подарке. И не смел надеяться, что его мне сделает прекрасная богиня в белой бейсболке... Но слова благодарности — не то, что от меня ожидают, верно?

— Хм... Олег, ты немного... недоверчив. К тому же это было слегка обидно. Но я понимаю. Поверь, от тебя не ожидалось НИ-ЧЕ-ГО, кроме того, что ты УЖЕ сейчас сказал.

А сказал я...? Понятно — пообещал не забывать и помнить, от кого этот подарок. Следовательно, цена будет озвучена "по месту" и "по времени"... Но и я могу заартачиться, если посчитаю ее НЕсоразмерной. Вполне приемлемые условия. Пусть и оставляют другой стороне неплохой рычаг в виде шантажа. Правда, при их-то ресурсах и моем невысоком социальном положении к ногтю меня прижать можно менее дорогими и хлопотными средствами.

— За мной следят? Как давно?

Показывая, что тема подарка исчерпана, я взял "камень" и занялся поиском шнурка для него... думаю, шнурок от кроссовок сойдет более чем... Кроссовки простят — я на ТАКУЮ прелесть эти шнурки использую!

— С чего ты взял...? А-а-а, потому что Полог... Ну, МЫ начали следить позавчера. И чужая слежка УЖЕ была.

— Ого! И как же вы собрались легендировать этот твой визит? — Серо-белый полосатый шнурок с готовностью выскочил из петелек кроссовка, явно радуясь той чести, которую я собирался ему оказать.

— Внезапно вспыхнувшая страсть, замешанная на подростковом любопытстве, знатной девушки к безродному, но достойному студенту без магических способностей, к которому она тайно будет... шастать.

Ого! Цена, которую готовы заплатить Прокоповичи и Ковыль за... непонятно за что... все выше и выше! Не переценивают ли они товар, которые собираются купить? Ох, многое бы я отдал, чтобы узнать, за кого они меня принимают?

— Шито белыми нитками, на мой взгляд. — Я перед зеркалом тщательно завязал на шее шнурок на самый крепкий из известных мне узлов — "Змеиный". — Разве что для студентов-идеалистов. Типа Подбельского.

Видно в разрезе воротника (сделал максимально коротким, чтобы даже случайно не слетел), но это не страшно — тут таких оберегов, талисманов и прочих "кусочков дерева, выбитого молнией" на шеях таскают в великом множестве... Никакой "магической" нагрузки они не несут — в основном, ритуальное или статусное назначение. Ну, или украшение...

Вика фыркнула:

— Ну, это ведь только первый уровень — как раз для нас, для студентов-идеалистов... Подбельских. Второй уровень: Прокопович и Ковыль обнаружили "позднего" мага и хотят заполучить его в Семью... прям спать не могут, как хочут...

Хм... я был вынужден признать, что второй уровень выглядит куда лучше и убедительнее, следовательно, от меня ожидается, что я где-нибудь засвечусь еще раз... но уже с "апгрейдом" на шее... А есть ведь еще и третий уровень, о котором я могу только догадываться, и о котором спрашивать сейчас бессмысленно... И четвертый... И...

Сзади, неслышно ступая, подкралась Вика. Вот, как? Как в босоножках на высоком каблуке она умудряется так тихо передвигаться?!

— Погоди... — Тончайший аромат каких-то духов, который ощущался только на таком небольшом расстоянии... а от нее пахнет еще "вкуснее", чем от Дарьи! — Вот...

У Виктории в руках был маленький кожаный мешочек бледно-телесного цвета. Наверняка, и шнурочек был, но — не понадобился... Предусмотрительные интриганы, которые не собираются "сыпаться" на мелочах... Девушка осторожно вложила "камень" внутрь мешочка и старательно завязала тесемки горловины...

— Телесного цвета. Очень красивое сочетание получилось, по-моему...

Она не спешила отстраняться — руки с шеи переместились на футболку на груди... В эмоциях у нее началась настоящая буря. Там было намешано все — и напряжение, и желание, и удовольствие (с чего бы?), и предвкушение, и любопытство, и опаска, переходящая волнами в страх...

— Вик...

Честно говоря, у меня у самого во рту пересохло, а тело бросало в жар. Один-в-один, как я реагировал на ее сестру тогда, в кафе. Да еще и спортивные брюки... ну, понимаете... они мягкие, тонкие... а труселя, пардон за подробности, семейные. Так что, если присмотреться... или прижаться... конфуз выйдет.

— Вик, полог установлен... так что нам... необязательно по-настоящему... просто посидим, поговорим... а?

"... и если ты сейчас не отстранишься, то я кину тебя на кровать и..."

— Есть маленькая проблемка. — Девушка избегала смотреть в глаза, выводила кончиком пальца какие-то узоры на моей футболке. — Даже две... Первая — высока вероятность того, что тебя будут проверять серьезно, по-настоящему. И там, — Кивок на кровать. — Все должно быть на самом деле... Вторая, — Беззащитная улыбка. — Я еще... ни разу... ну... Так что сказать, что что-то было, если ничего не было — я не смогу...

Молча за плечи привлекаю ее к себе и осторожно глажу по волосам... Жизнь — дерьмо! Гантц — сука! Насколько четко продумана ситуация — шах и мат! Мне показали, что тоже нешуточно рискуют и подставляются. Вверяют, так сказать, кусочки своей безопасности... А доверие — это такая опасная и паршивая штука... И, самое неприятное — на самом деле готовы уплатить такую цены за... за что?

Ну, вот куда мне, простому брутальному терминатору — во все эти тонкие игры скальпелем и иголкой!?

А ведь я не могу отказаться от "камня"! Не могу и не хочу! Но это ведь не будет изнасилованием, нет? Ну, ведь нет же? А?!

Меня игриво бьют кулачком в грудь:

— Ну, чего хмуришься? Не боись! Я же маг эфира! Мне больно не будет! Веришь?

— Верю...

— Я тебе не нра-а-авлюсь?

Ну, вот... начались женские глупые вопросы! Ненавижу! Правда, набор "мужских ответов" давно проработан, систематизирован и отточен:

— Ты — самая красивая и очаровательная кошка, которую я когда-либо видел. — Я зарылся носом в белую гриву. — Духи... это афродизиак?

— Ты у-у-умный. — Виктория потерлись носом о мою шею. В эмоциях, и правда, восхищение и доверие, и страх уходит... или она сверхталантливая актриса, или приняла какой-то препарат, снижающий критичность восприятия, или, действительно... не возражает... — Не поверишь, называется "Дикая кошка"... для совращения героев.

Осторожно поднимаю ее лицо за подбородок... глаза зажмурены... осторожно касаюсь губами губ, но от ответного движения — отстраняюсь сам:

— Открой глаза, Вик.

Глаза у нее красивые — серые чистые озера... Зрачки нормальные, сосуды не лопнувшие, покраснений радужки нет, взгляд твердый, не плывет...

— Какие у тебя красивые глаза. — Говорю чистейшую мерзопакостную банальность.

— Дурак! — Меня снова бьют в грудь кулачком и прижимаются еще крепче. — Ты на зрачки смотрел! Я стекла, как трезвышко! Ну... Рюмка коньяка для храбрости. — И, совсем тихо, в подмышку. — Две.

Коньяк? Не-е, это не то. Две рюмки коньяка — это, действительно, "для храбрости". Перед последними миссиями, когда, в общем-то, все уже было понятно, мы и по стакану спирта "хлопали". Не водки — спирта! А еще япошек считают слабыми на алкоголь... нихрена подобного — глазки горят, "заплетык языкается", но могли по ниточке пройти!

— А ты сама... как?

— Я не против! — Вскидывается он... и, кажется, не врет. — Ты нормальный. Сильный, крепкий, умный... Надежный! И с Дашкой был настоящим гвардейцем, а не самцом — в постель ее не потащил!

М-да... только почему-то девушки достаются именно самцам, а не "настоящим гвардейцам"? Исключая редкие случаи, когда этих девушек под этих "гвардейцев" целенаправленно подкладывают...

— Сколько у нас времени?

— Час десять. Я типа сбежала в самоволку и типа должна успеть на утреннюю тренировку, пока наставники не хватились.

— И типа угнала машину? А полог тебе сейчас Дашка держит, да?

— Ага...

Прислушиваюсь... вот, значит, чем объясняется некоторый резонанс эмоций — сестра-близнец где-то в коридоре.

— Как же она полог держит? После позавчерашнего?

— А еще ты забо-о-отливый! — Вика снова трется носом. — Боевые стимуляторы ("Да они ебанулись, что ли?!"). Не боись — ее на пару недель от тренировок освобождают... все залегендировано! Выспится-а-а...

— ... и будет как огурчик... зелененький...

Усталость в эмоциях Даши, находящейся сейчас в коридоре, конечно, чувствуется. Но, действительно, это не тот "износ", что был у нее в пятницу. Надо решаться... Всего час... Становится смешно.

— Ты чего?

— У меня час... как в салонах "ночных мотыльков".

Вика переключается мгновенно: шаг назад, ручки соединяются внизу пальчиками, изящный поклон, кроткий взгляд, в голосе — хрипловатая бархатистость:

— Будьте со мной нежным, хозяин-сама!

Ну, да. И аниме с мангой тут тоже уже завоевала мир.

— Конечно... можешь не беспокоиться об этом. У нас ведь целых полчаса!

— Полчаса? — И тут же догадывается. — А-а-а... какой же вы заботливый, хозяин-сама!!

Час держать мощнейший полог — это все-таки перебор. Даже под боевыми стимуляторами. Пусть будет полчаса.

+++

Даша с ногами забралась в оконный проем в конце гостиничного коридора. Глаза были закрыты, на щеках — лихорадочный румянец, дыхание прерывистое.

— Устала?

Девушка чуть не свалилась с подоконника и распахнула глаза:

— Ой, Олег! Ну, ты и подкрадываешься! Ух, ты! — Она секунду очумело рассматривала большую кружку с горячим кофе в своих руках. — Это мне? Спасибо! М-м-м... горячий, сладкий...

Она сделала шумный жадный глоток и блаженно зажмурилась.

— Я подумал, что сладкий кофе для обворожительной, но чуть-чуть утомившейся целительницы — самое оно!

Я забросил в кофе последние шесть кусочков сахара, но, разумеется, об этом говорить не стал — я же гвардеец!

— Спасибо, Олег! Это было... — Снова глоток и зажмурившиеся глазки. — ... волшебно! И я не только про этот замечательный ароматный кофе ("замечательный"? обычная дешевая растворимая бурда!)! Оказывается, в пятницу я многое потеряла, не настояв на продолжении терапии!

Этот блеск в глазах и легкая неразбериха в одежде, сдается мне, совсем не от усталости... А если прислушаться к эмоциям...

Она тоже эмпат? Маловероятно, но все-таки возможно. Хоть тут это направление совсем не развивают, сосредоточившись на поисках гипотетической телепатии, но между близкими родственниками эмпатия вполне естественна. А уж между близнецами...

Правда, это — необязательно эмпатия — есть и другие способы:

— Подглядывала? Неужели это достойно благородной леди?

— Ну, упустить такое... не обогатить свой опыт... и не получить удовольствие... Как там Викулька сейчас? А-а-а... спит, засранка!

— Да, заснула. Полчаса у вас еще есть. Так что можешь снять Полог.

Даша прикрыла глаза, выдохнула облегченно, будто сбросила с плеч каменную глыбу... И... новый Полог, но совсем небольшой, компактный и экономный, образовался вокруг нас.

— А может... — Девушка греет руки о чашку и косит хитрым глазом. — Сдвинем Викульку к стеночке и...? М-м?

Впору возгордиться и поставить себе "+50 к мужской привлекательности"... Но мы-то знаем вероятные причины этого возбужденного влечения...

— Потом. Обязательно. Когда ты не будешь под "химией". К тому же, если будем возиться — разбудим ее.

— Ее-то? Да ее даже в тренировочном лагере приходилось пинками поднимать! Ладно, потом, так потом! Но, запомни, ты обещал!

Стоим, молчим... Нормально так молчим, без неудобства и неловкости. Даша отставляет опустевшую кружку на подоконник и, как маленькая, тянет ручки... Ну, это можно. Подхожу ближе, ее лоб утыкается в мою грудь. Снова стоим... пока ее руки не начинают соскальзывать со спины...

— Не высыпа-а-аемся? — Шепчу тихо.

Даша встрепенулась и спрыгнула с подоконника.

— Та-а-ак! Не спать, бойцы! Не спать! — Она попрыгала по коридору, помахала руками и сделала несколько быстрых разминочных ударов. — Растолкай сеструху... если получится. А я — заведусь пока... в машине поспит. Засранка! На права так и не сдала! Как знала, как знала! А мне теперь у нее личным водителем подрабатывать, что ли!

... Вику, действительно, растолкать не получилось, а применять к девушке сержантские методы а-ля-Сузумура после всех тех нежностей и ласок, которые были — я посчитал неуместным.

Под одобрительно-сонным взглядом администратора — пожилого уже дяди — вынес тихо сопящую девушку на стоянку на руках, осторожно уложил на переднее сиденье неброской малолитражки и пристегнул ремнями. Получил полновесный поцелуй от Даши, поцеловал Вику в лобик и помахал ручкой вслед уезжающей машине. А когда возвращался, администратор мне и выдал из-за стойки:

— Ну, ты уже большой-на, в курсе: с этими родовитыми-на потом проблем огребешь больше, чем удовольствия-на, хе-хе-хе... Но, все равно — молодец-на! Мужик!

Да уж... вот чего эти девушки, действительно, делать не умеют при всех своих способностях и навыках, так это скрывать свое происхождение... оно лезет из каждого их жеста и слова!

+++

— Иван Иваныч, взгляните на записи. Какая-то ерунда получается!

— (сонный голос) М-м-м...? Всесильный Сварог, только шесть часов! Кого там...?

— Это Федор! Я Олега Радовича "веду"!

— А-а-а... ну, так бы сразу и... Дорогая, пусти-ка меня... Что за записи, Федь?

— Записи с камер наблюдения электрички, в которой ехал Радович.

— Хорошо, взгляну... Перекинь запись ко мне...

— Только... Иван Иваныч...

— (вздох, устало) Ну, чего тебе, Федь?

— Вы только сразу посмотрите...

— Ладно-ладно...

— Сейчас посмотрите. Сразу, как получите...

— Ладно-ладно...

— ... а то я еще вчера отправил, Иван Иваныч, но вы были заняты на похоронах...

— Ох, Федор! Совсем вы начальство не бережете! А ведь самый сон у меня после вчерашнего дурдома в "Перепелках"...

— Еще кое-что, Иван Иваныч!

— (тяжкий протяжный стон). Давай уж... огорчай!

— Да нет... там, вроде, ничего такого... В четыре-двадцать Радович имел контакт с Викторией и Дарьей Прокопович...

— В четыре-двадцать? Утра? У девочек хороший вкус, однако!

— Не совсем так, Иван Иваныч — на запись посмотрите. Я там фигурантов выделил — нескольких сумели опознать. Там пара молодых Ковыль была!

+++

— Караульное помещение, дежурный Кав...

— Дежурный! Это Ламский! Срочно "Резерв-А" готовь! Срочно! С машинами. Чтоб через десять минут у ворот стояли!

— ... альский! А-а-а...?

— Ну, чего тормозишь!

— А который Ламский-то? А то вас тут...

— От же ж отрастил бдительных на свою голову! Иван Иванович Ламский!

— Есть! Через десять минут будут, Иван Иванович!

+++

— Федор! Срочно узнай, запрашивал ли СИБ видеоматериалы из этой электрички у транспортной жандармерии.

— Есть!

+++

На душе птички поют, а Санта Хрякус писает бренди, какает пудингами и смеется утробно и бархатисто "Хо-хо-хо!"

Остаток воскресенья я, как и положено всякому уважающему себя "понаехалу", бегал по объявлениям, искал подработку. Варианты были. Разнорабочий, курьер, официант... И не надо морщиться — сладкого захочется и не на такую работу согласишься.

Я больше склонялся к подработке разнорабочим. Во-первых, силушкой (пусть и непонятной природы, пусть и с приколами в виде последующей интоксикации) я не обижен. Во-вторых, поиск работы, которая позволит мне жить, не стесняясь в средствах (и не помешает реализовывать давно разработанные планы личного обогащения, под которые "заморожен" капитал матери), потребует куда большего времени.

В итоге, отмахав изрядные концы по Москве, я вернулся вечером в гостиницу, имея в кармане целых два предложения о работе... и что-то подсказывало мне, что происходи дело в будний день — желающих заполучить себе крепкого выносливого работника было б куда больше.

А когда я зашел во двор гостиницы...

Ну, вот и встретились... Хм, где-то это уже было.

+++

Ламский стоял, как и в прошлый раз, облокотившись о капот знакомой мне "Молнии". Правда, на этот раз машина была пуста... кажется. А вот внимательные взгляды — раз, два, три, четыре... — упирались в меня со всех сторон...

Шесть... ("... противников" — уточнила почему-то интуиция). Под "невидимостью". Маги воздуха, скорее всего. "Чистых" "огневиков", скорее всего, нет... Ну, это понятно — выпускать "огневиков" в мегаполис даже для задержания (а в случае чего планируется именно задержание) — чревато неприятностями для города (в начале) и сильными неприятностями для Семьи со стороны властей (потом). Не по тому, что противозаконно, а по тому, что разрушения...

Что будет дальше — лично мне уже понятно. А вот Ламскому — еще нет. Так что в начале — почти обязательный ритуал обмена репликами... Ламский или кто-то из его сопровождения накрыли огромным Куполом дворик гостиницы.

— Ты круто выглядел на экране монитора в записи, Олег! Прям, как взрослый! Особенно, в замедленном просмотре да со стоп-кадрами! Я даже испытал гордость за решительные действия бывшего ученика!

В свете утреннего визита сестер Прокопович — ожидаемо... С одной стороны я, конечно, благодарен тому отважному супер-человеку, умудрившемуся прикончить папашу, но с другой — он сильно меня подставил — если б не это убийство, то записи с камер наблюдения в вагонах никогда не вышли бы за стены транспортной жандармерии. Так и лежали бы сейчас в архивах положенный им срок до следующей перезаписи. Их, подобных эпизодов, там тысячи...

И окучивали бы меня сейчас только и исключительно Ковыль и Прокоповичи... Правда, по той же причине, не было бы у них противовеса в лице Сварогов... которым — вот же ж! — тоже из-под меня что-то нужно.

А теперь — адью! Плакала моя "легенда" о безобидном "немаге"... А всего-то и надо было — выпендриться РАЗОЧЕК... Или самоутвердиться? Каких-то жалких тридцать метров до других дверей вагона! Двадцать траханных метров! А, впрочем, что об этом теперь жалеть-то...

"Кабы налево я пошел —

Судьба сложилась бы иначе.

Быть может — на престол взошел..."

... а как дальше — не помню... Помню, что сплошные сослагательные наклонения в стиле "кабы у бабушки был МПХ, то был бы это дедушка"... ну и сожаления о пролетевших возможностях, упущенных прибылях и прочих обломах, как у меня сейчас.

— Не знал, что помочиться на забор — это круто! — Прикидываюсь дурачком... это иногда полезно для здоровья. — Стареете, Иван Иванович... Уж не энурез ли, простите за подробности, мучает?

— Действительно, старею... раз молодежь считает, что для меня может быть интересной та твоя детская выходка... А мне из-за нее, между прочим, пришлось дочери объяснять, что это за "дудулька" — девочка в тот момент как раз за спиной у меня стояла, в монитор смотрела...

— Та красивая девушка в коротенькой юбочке, чей волнующий образ преследовал меня всю ночь, с весьма развитыми... достоинствами, которые тоже преследовали...

Легкий укол смущения из машины... хм, как же я просмотрел ее пассажира... пассажирку? А-а-а, понятно — ей, видимо, запретили участвовать... в чем бы то ни было. Вот интуиция и вывела ее за скобки... а сейчас у нее появились некоторые желания насильственного характера в моем отношении, вот и...

— ... это была, оказывается, ваша дочь, Иван Иваныч. Поздравляю! Прекрасная девушка! Но в два часа ночи девочки, не знающие, что такое "дудулька", должны спать в своих кроватках!

— Понравилась моя дочка, маленький негодник? — погрозил пальцем Ламский.

— Понравилась! Красивая, воспитанная, добрая... а какой она чай заваривает! М-м-м...

Волны красного смущения из салона "Молнии"...

— ... и прекрасно готовит! — Подхватил Ламский. — Давай, съездим, Олег, и оценим ее готовку! Ужином накормим... Я вас познакомлю. Ты ей тоже понравился, скажу по секрету... А то в прошлый раз как-то некрасиво получилось. Не по-людски.

— Опять будете задавать вопросы, Иван Иванович?

— Ну, разве что чуть-чуть...

Ужин — это очень весомый аргумент для моего желудка, в который в обед свалилась одна-единственная резиновая общепитовская булочка, но — нет. На этот раз будет немножко по-другому...

— Это вряд ли осуществимо, Иван Иванович.

— Ну-ка, ну-ка?

— Прямой приказ Первого Наследника, — Подпускаю в голос толику сожаления, дескать, и рад бы, да вот... — "И чтоб ноги твоей на землях Рода больше не было, маленький ублюдок!" Конец цитаты. Подцензурные выражения опущены, стилистка первоисточника сохранена.

Ламский молчит. Кажется, не знает, что ответить. Кстати, ни капли не вру. Горячо любимый папаша изволил сказать это ТРИНАДЦАТИЛЕТНЕМУ мальчику! Такой вот суровый мужик. Был. В присутствии бледной матери и нескольких родственников. И хорошо еще, что сестренок там в тот момент не было!

— Как следует из этого приказа, — Продолжаю менторским тоном. — Мне запрещено показываться на территориях, принадлежащих Сварогам. У вас есть на руках письменный приказ об отмене предыдущего? Нет? Жаль-жаль... а я уже настроился на ужин, сделанный очаровательной Мариночкой... Такая прекрасная девушка просто обязана уметь прекрасно готовить! А какая из нее супруга замечательная получилась бы... Эх!

Ламский молчит. Ламский недоволен. Ламский не хочет силой засовывать меня в машину. А я продолжаю нарываться:

— ... Между прочим, если б я занимался распределением душ, то отправил бы сранного мудака в нижние пределы...

— Между прочим, это все же был твой отец, Олег ИЛЬИЧ!

— С чего бы? Сей достойный муж от меня отрекся...

Произношу я это, видимо, настолько равнодушно, и еще более пренебрежительным выглядит жест рукой, что даже "безопасника" Семьи пробирает.

Все-таки хорошо быть посторонним — вряд ли "исходный" Олег смог бы так спокойно отвечать знакомому с детства дядьке. К тому же, на такие темы.

И, если кто не понял — да — я конкретно нарываюсь, потому что "во дворе котенка Гава..." э-э-э... на территории Сварогов Олегу Радовичу пока делать нечего...

(Кстати, этот мультик есть и тут: котенка Гава, уличного бойца, натаскивает старый черный кот-наставник, который заспорил со своим другом-однополчанином, старым псом, чей ученик лучше. В конце — схватка учеников, в которой Гав сначала проигрывает, но потом превозмогает и побеждает, получая приз — правильно! — огромную сосиску... которую и делит с побежденным щенком)

— Продолжай... Все, что ты сказал, не объясняет твоего нежелания посетить поместье. Более того, если принять во внимание твое отношение к покойному, то одна из самых весомых причин твоего нежелания вроде как теперь отсутствует. Ну?

И ведь логично же! Но какая может быть логика в нашем случае, верно? Если Олег Радович чего-то не хочет, то тут любая логика бессильна!

— Если бы из этого неприятного списка так же убрать допрос подозреваемого в убийстве... (глаза Ламского едва заметно прищурились) А также присутствие специалистов Эфира из младшей семьи Ламских... Или Сиверские сейчас этим занимаются? А заодно — употребление всяких веществ, призванных повысить правдивость и доверие...

Нет, конечно, ТАКИХ леденящих кровь подробностей маленькому Олегу никто не рассказывал. Это уже моя "отсебятина", почерпнутая из всяких книжек и фильмов. Ну, и в мире Гантца несколько раз приходилось вытаскивать ребят из цепких тентаклей японских спецслужб, оказавшихся не такими уж белыми и пушистыми... Обычно я успевал вовремя, но один раз — нет — гантцтер под наркотиками все-таки озвучил "страшное волшебное слово" и распрощался с головой.

— Про убийство — это тебе "сибовцы" проговорились, да? Ну, это-то ладно, но остальные ужасы... кто тебе такое рассказал? Ты явно шпионских романов перечитал!

Но прямо не опроверг. Жаль. Тогда можно было бы определить — хотя бы приблизительно — врет или нет.

— Кстати, согласно этим бездарным книжонкам, вы сейчас должны попытаться посадить меня в машину силой.

Ламский вздыхает:

— Ну, раз написано... Бой!

Атака следует незамедлительно — с очень большим усилием заставляю себя оставаться на месте. Легкая модификация "воздушного пресса" в спину сбивает меня с ног и лицом вниз прижимает к земле. Это, насколько я понял — для начала. А потом Ламский, или кто-то из его бойцов вколют мне что-нибудь успокаивающее, чтобы в машине во время транспортировки пациент не буянил. Судя по всему — сам Ламский. Вон, руку в карман пиджака сунул...

Так и есть — пока я изображаю на земле раздавленного жука, Иван Иванович извлекает из кармана шприц-тюбик, сдергивает зубами и выплевывает колпачок с иглы и осторожно подходит ко мне, сетуя:

— Олег-Олег, — Качает головой. — Глупо! Честное слово, как ребенок себя ведешь. Обиженный. Обидели дитятку... А мы-то и хотели всего лишь поговорить, выяснить кое-что... А теперь, уж извини, придется прислушаться к твоим домыслам про "химию"... заодно расскажешь, откуда такие подробности... И вообще, как прикажешь к тебе теперь относиться? Вымахал ты, конечно, кабанчиком... расслабь руку... расслабь, я сказал! А то больно будет! Ну разве взрослые себя так ведут?

Все это он говорит, осторожно отодвинув ногой в сторону мой рюкзак, переворачивая меня на спину и с усилием разгибая руку, открывая сгиб локтя. И теперь тщетно пытается проколоть кожу над веной...

"...всего лишь поговорить, выяснить кое-что..." — Немного, но и этой информации пока достаточно. В эти слова контрразведчик семьи Сварогов верил, не врал. Правда, про "химию" он тоже не врал.

Конечно, Иван Иванович Ламский — не самый большой начальник в иерархии службы безопасности Сварогов (во всяком случае, так было пять лет назад, но за это время особых потрясений у Сварогов, кажется, не было, так что вряд ли его положение сильно изменилось), но его информация чего-то да стоит...

Манипулятором активирую "рояль", висящий теперь у меня на шее в мешочке.

— Эк. — Отброшенный вторым манипулятором, Ламский улетает куда-то к лавочкам.

Толчок от земли освободившейся "рукой" возвращает меня в вертикальное положение. Со стороны выглядит, будто встающий из гроба мертвец из какого-нибудь мультика... не хватает только затухающей амплитуды в конечной точке и вытянутых вперед рук со свободно болтающимися кистями. А так — вылитая панночка, встающая из гроба.

Четко локализуется группа захвата. Даже Марина в машине дергается, но все-таки — приказ! — остается на месте.

Спокойно жду дальнейших действий, попытавшись понатуральнее изобразить настороженность — я ж неопытный восемнадцатилетний юнец, у которого вдруг открылись способности... А на самом деле — спокоен, как удав — по сравнению с теми "догфайтингами", что нам устраивал Гантц, ЭТА ситуация не тянет даже на детскую разборку в песочнице...

— Очень интересно, — Почти поет Ламский, медленно и величественно взлетая в воздух... Эффектно.

Вот именно поэтому здесь дети мечтают стать не космонавтами (или, как в последнее время, депутатами), как у нас, а магами Воздуха. Возможность, пусть и недолго и недалеко, но — ЛЕТАТЬ! Первый здешний дельтаплан, кстати, изобрел маг Земли... видимо, реализовав детскую мечту.

— Раз: хлопок, укол! Два: сетка, укол! Я — отсечка! — Отрывисто командует Иван Иванович, смещаясь мне за спину.

"Хлопок", "укол", "раз-два"... На первый взгляд бессмыслица, но мое образование в Семье было оч-ч-чень разносторонним — будущий наследник, как ни как! Это боевые коды. И означают они... "Первому отделению — ударить противника акустикой и затем атаковать любым способом, второму — ограничить маневр противника и делать то же самое, а командир в это время будет отсекать место потасовки, чтобы не пострадали окружающие..."

Увы, но оценку Ивану Ивановичу придется снизить: забыть о том, что мне знакомы условные сигналы Сварогов — непростительно для такого профессионала!

Ах, во-о-от оно что! Хитрый Лис! А я, получается, опять поторопился со своими оценками... Плохо... Минус сорок, Гриффиндор!

Пользуясь тем, что находится у меня за спиной, Иван Иванович посылает жестовый сигнал "Отмена последней команды" и — "Отвлекать и ограничивать!".

Молодец. Логично. Правда, Белый костюм позволял пользователю при необходимости переходить на "сферическое зрение", когда причудливо изменившимся взглядом охватывается все пространство вокруг. При этом, конечно, выцветают краски и падает детализация. А уж сколько энергии жрется!

Но тут даже без подсказки несостоявшейся врачихи Сузумуры мы сообразили: поступление большего количества информации и — главное! — необходимость столь же быстро ее обрабатывать, заставляло мозг "отсекать" лишние "удобства". Ну, это как пользователь "тяжелой" компьютерной игрушки (если не хочет, чтобы она тормозила и лагала) переводит систему на более грубую цветовую схему и чистит память от "лишних" процессов.

Маги-боевики точно исполняют приказ... не устный, а тот, что отдан жестами. На меня сыпятся "воздушные кулаки", заставляющие отвернуться от Ламского.

И все равно — песочница. Даже без читтерства с помощью "сферического зрения".

Включаю "невидимость", три шага в сторону Ламского. И выбрасываю манипуляторы, формирую иглы и прошиваю "воздушные рубашки" двух боевиков, пробивая плечи. "Иглы" раскрываются в ранах в "лепестки" и проворачиваются, добавляя незабываемых ощущений. Еще два шага — еще минус два боевика. Еще три шага — еще "минус два".

Кто-то не выдерживает и кричит от боли. Кто-то — падает, зажимая рукой рану, и на короткое мгновение теряет от боли сознание и "невидимость". Пока противники переваривают полученный болевой шок, я с помощью сюнп... э-э-э, просто очень быстро оказываюсь за спиной Ламского...

Понятия не имею, как это у меня получается, но когда хочется очень быстро где-то оказаться — я просто оказываюсь в нужном месте... правда, надежда на телепортацию не оправдалась — многочисленные опыты показали, что я могу перемещаться только в пределах прямой видимости и не дальше, чем на полсотни метров... Ну, и расход из капсул был... чувствительным. Но и это было круто!

Кто-то со злости садит заведомо смертельным "воздушным сдвигом" в то место, откуда я выбивал последних боевиков — там зашипел воздух и образовалась туманная плоскость "сдвига", быстро начавшая таять — будто туман сползает по невидимой наклонной плоскости. Чья-то ругань и обещание оторвать боевику, пошедшему на поводу у эмоций, то, что еще не оторвано.

Ну, что можно сказать... Кандидат — это, конечно, не Мастер, но — тоже круто: Ламский уже под "невидимостью", лежит в упоре лежа (а не висит в десятке метров над землей, хотя это так "логично" для мага Воздуха) и скользит в нескольких сантиметрах от земли эдакой торпедой точнехонько на мое прежнее место... а не вправо — влево, как можно было ожидать. И делает это тихо-тихо...

В итоге мы с Ламским меняемся местами.

— Группа, поиск! — Командует кто-то из группы... командир отделения, видимо.

Боевики раскрывают "воздушные паутины", которые хаотично начинают "щупать" двор гостиницы... "Сети" дергаются — из-за боли магам тяжело сосредоточиться на контроле... Но у этих "сетей" есть два недостатка — они могут использоваться только на открытых участках местности и их легко ввести в заблуждение... с моими возможностями. Тяну манипулятор и дергаю паутину той сетки, которая проходит над лежащим Ламским.

— Четвертый. Цель! — Там, где залег Ламский, на мгновение распухает облачко водяного пара, обозначая местонахождение цели.

В щит Ламского тут же с размаху бьют "молоты" и "кулаки"... всего отделения!

Ламский лежит тихо. Терпит. Лицо красное и мокрое от напряжения.

— Третий. Это обманка! — Надо ж, кому-то хватило профессионализма отправить в место удара проверяющую "паутину".

Боевики эдаким хороводом меняют позиции — ведь после атаки так легко вычислить, где они находятся — и настороженно застывают на новых местах. А экипированы по высшему разряду — черные комби, разгрузки, тонфу— и дубинки-электроразрядники, арбалеты... и еще куча всяких баллончиков, коробочек...

Идет обмен мнениями:

— По порядку номеров — доложить о ранениях! — Командир отделения.

— Первый, нога. Второй, плечо. Третий, нога. Четвертый, нога и плечо (как это я умудрился-то?!). Пятый, плечо.

— Где противник?

— А я ебу?!

— Где шеф?

— Да пошел ты!

— Вот поэтому я Первый, а ты, Жорик, только Пятый! — Скалится командир. — Долбани себе "анал", гы-гы-гы... Оранжевый с белой полосой, если чё...

— Да знаю! — Раздраженный Пятый. — Прикрой!

— От кого "прикрой"? От ЭТОГО? С ним если кто и справится, то только командир...

— Наследничек, бля! — Пятый уже потрошит свою аптечку, здоровой рукой выковыривая из фиксаторов шприц-тюбик с анестетиками. — А где...?

— В прятки играют. — Безмятежно объясняет Первый. — Группа, по порядку номеров — принять "Эс-два" и "А-один"!

— А нам что делать... — Спрашивает несдержанный Пятый.

— Второй, вколол!

— ... пока они играют?

— Подождем пару минут и вызовем подкрепление...

— Третий, ширнулся!

— ... если к тому времени нами не займутся.

— А вдруг...

— Четвертый, закинулся!

— Хохмачи, мля... — Оценивает командир усилия подчиненных выглядеть браво и бодро. — А на "вдруг" у нас есть контрольный срок... Жорик, капитан будет недоволен, гы-гы-гы!

Судя по всему, по возвращению ждет Пятого перевод на другую должность, связанную с "бумажкой" или с охраной объектов. "Капитан будет недоволен" — это серьезно!

"Невидимый" Ламский тем временем, не обращая внимания на разговор подчиненных, "осматривается". Выглядит это... оригинально: дядечка под полтинник, закрыв глаза и выставив вперед руки ладонями вперед, ме-е-едленно поворачивается, подобно стрелке огромного компаса.

— Иван Иванович, уезжайте, — Говорю тихо, когда до сканирования моего "участка" остается всего чуть-чуть...

Не вздрагивает. Опускает руки и открывает глаза.

— Хорошо, Олег... Ильич. Мы уезжаем. — Принимает вертикальное положение, убирает невидимость и озирается, пытаясь разглядеть меня в том месте, откуда слышался голос.

Подчиненные внимательно рассматривают появившегося командира, пытаясь обнаружить ранения...

— Командир? — Пятый.

Да, ему действительно не место в оперативной группе!

— А этот... где? — Первый.

Вот! Это — правильный вопрос!

Проявляюсь за спиной Ламского. Подчиненные владеют собой хуже командира — начинают дергаться. Хотя, профессионализм не пропьешь (во всяком случае, не сразу) — рука Первого делает жест "Сзади!" Ламский кивает, показывая, что в курсе:

— Возвращаемся!

Он медленно и с достоинством достает из кармашка пиджака белоснежный платочек, спокойно промокает лоб и краешек губы, которую прокусил, когда по нему ударило все отделение...

В принципе, всем всё понятно: старая "игра" магов Воздуха — "прятки". Побеждает тот, кто первым похлопает своего противника по плечу. Так что от подчиненных, даже от притихшего Пятого — ни споров, ни глупых вопросов — дисциплинированно лезут в машину, понимая, кто выиграл, а кто проиграл. Правда, в эмоциях обещают этому "гребанному наследничку" такие сладостные впечатления...

— Коля! — зовет Ламский. — День и так паршивый — нам только ДТП не хватало с вами, инвалидами. А я весь на нервах. Дай Маринке ключи — пусть ведет.

— Понял, Иван Иванович!

— Йа-ху-у-у!!! — доносится из машины.

Вся группа с ранениями, отец проиграл магический поединок, задание провалено, а девчонка радуется, что ее за руль пустили и сейчас она по Москве... с ветерком.

А я подбираю рюкзак и направляюсь ко входу в гостиницу... Сзади взрыкивает мотор и хлопают дверцы. Тихий шорох покрышек.

— Олег, — машина нагоняет меня у самого крыльца, Иван Иванович протягивает мне визитку. — Возьми, если вдруг передумаешь. С этим тебя пустят в любую нашу резиденцию сразу и без вопросов. Или позвони. И... на всякий случай помни: "на всякую крутую гайку есть болт с нужной резьбой". Это я к тому, что я не самый сильный мальчик в нашей песочнице... я даже не боевик, как ты знаешь. Так что...

— Всего хорошего, Иван Иванович! — стараюсь быть максимально вежливым, что не так-то легко, когда по крови гуляет адреналин, а настроение — "эйфория восторга и всемогущества".

— До встречи! — Тонированное стекло мягко поднимается, отсекая салон авто от улицы.

Машина начинает выруливать на улицу, но тут же клюет носом, едва не "поздоровавшись" с кем-то, кто там проезжал... Ни "поворотников", ни остановиться-посмотреть... Короткая перебранка водителей:

— Ездить, мля, научись! — возмущенный голосок красавицы-Марины.

— А не пошла бы ты на х...й!!

— Если я туда пойду, то красивая и здоровая буду! А если я тебя ТУДА пошлю, то ты мужеложцем станешь, козел старый!

М-да. Зато хорошо готовит и чай вкусный заваривает! И красивая!

Ну, в компании шестерых злых мужиков в салоне еще и не то сказануть можно было б. Дядя на белой "Ладе" (да-да!) еще легко отделался!

А я стою и пытаюсь удержать глупую улыбку — впервые за два года чувствую себя так, будто что-то свалилось с плеч. И ни должок перед Прокоповичами, ни наружное наблюдение, ведущее меня уже два дня — не могут "перебить" простого факта — я теперь "залегендирован" еще лучше, чем до этого.

А уж как здорово это небольшое изменение статуса соответствует моим дальнейшим жизненным планам, м-м-м...

Кофе! Нужен крепкий горячий сладкий кофе! Минут через пять-десять начнется откат... слабенький, конечно — ведь особых чудачеств сейчас не было. Но если выбирать между хорошим самочувствием и ноющей головой с подташниванием — то лично я предпочитаю хорошее самочувствие.

И пора бы уже завести в хозяйстве термос с этим замечательным напитком! И приклеить бумажку "Малый эликсир маны". И всегда иметь при себе. Как это делают все приличные РПГ-персы... А то "магичить" в последнее время приходится неприлично много!

Стоп! Я же весь сахар этим утром в кофе для Дашки ссыпал! Ну, пойду к администратору на поклон — мужская солидарность и все такое...

+++

— Переиграл тебя мой внучек, Ваня!

— Есть такое... но вам, наверно — лишний повод испытать гордость за мальчика.

— Испытал бы, кабы не сопутствующие обстоятельства, кхе-кхе...

— Организовать операцию и обеспечить присутствие молодого человека в одной из резиденций Семьи?

— Совсем тебе своих людей не жалко, Вань! Я смотрел запись, что вела твоя девочка — он же их порвет, как Тузик — тапочек! Я сам займусь этим вопросом. Вежливо надо было. Вежливо. Просто попросить. Без потрясания мускулами. Условия изменились — мальчик вырос, силушкой обзавелся. Тут деликатнее надо. Заодно посмотрим, прилагались ли к силушке мозги.

— Понял, Юрий Никитич.

Глава 6

Этот мир похож на привычный. Когда я сюда попал из "гуро", творящегося в разуме автора "Гантца" (и я имею в виду вовсе не мангаку), то был по-настоящему счастлив. Наверно, это следствие элементарного приема криворуких политиков моего мира (хотя, почему же только моего?): "Сделай человеку плохо, а потом верни, как было (да даже и хуже) — и человек скажет, что ему хорошо".

Да, тут много чего нет. Но половина того, чего нет, никак меня не затрагивает.

Ну, например, какое мне дело до того, что вертолето— и самолетостроение тут признано бесперспективным направлением по сравнению с дирижаблестроением? Самолеты есть, но на уровне этажерок и винтовых машин сороковых годов моего мира.

Или то, что нарезное оружие тут неизвестно? Более, чем логично — на месте магов я бы тоже тихо открутил голову тому, кто пытается изобрести оружие, кладущее пули на большое расстояние с завидной точностью и пробивной силой. Дробовики есть, охотничьи ружья есть, унитарный патрон известен... а нарезать ствол не додумались!

Или отсутствие мобильной связи — уровень технического развития и электронная база вроде позволяют, но вот до организации сот-ретрансляторов почему-то не додумались. Впрочем, справедливости ради, на первый взгляд эта идея, действительно, кажется расточительной...

И я ни в коем случае не собираюсь "открывать глаза" местным в этих вопросах! Оно мне надо?

А другая часть того, чего тут нет, меня к тому же еще и устраивает! Более чем! Например...

Например, тут нет "Доширака", "Ролтона" и прочей лапши быстрого приготовления! И дело не в том, что я их терпеть не могу или в том, что они, якобы, вредны для здоровья — растворимое кофе тут, например, есть, и вполне себе популярно. А вот до лапши — не додумались, не дошли у местных пока руки...

...Пока я не организую тут своего производства этого замечательного продукта! Я знаю, какой будет ценовая политика. Я знаю, какое оборудование понадобится, где его можно арендовать, какой персонал нужен... Я даже знаю, как проведу рекламную компанию... И даже примерно представляю себе, как будут выглядеть некоторые рекламные ролики и плакаты...

+++

"Длинный, метров двадцать, знаменитый деревянный верстак под открытым небом. На заднем плане — здание, подозрительно похожее на летнюю резиденцию Великого Князя в Анапе. Полдень, яркое солнце, свежий морской ветер заставляет трепыхаться матерчатый навес над верстаком. За горами стружки и завалами деревянных заготовок работает человек, подозрительно похожий на Великого Князя. Вокруг — люди, подозрительно похожие на придворных Великого Князя. Работа в самом разгаре — визг пилы, стук молотка...

Человек занят своим любимым увлечением — работой по дереву.

Но вот человек за верстаком откладывает шуруповерт (четко видна наклейка спонсора ролика — "ЭлектроКамск"), разгибается, потягивается, утирает испарину и бросает в пространство:

— Эх, перекусить бы!

Придворные наперегонки бегут к резиденции, спеша угодить, и начинается СУЕТА...

А человек, похожий на Князя, уже демонстрирует признаки монаршего нетерпения: грозно хмурятся брови, человек за верстаком начинает нервно вышагивать, налетает сильный порыв ветра, хмурится небо, наконец, раздается рокот грома (а вы чего хотели — мастер Эфира и Ветра!). И тут...

— Х-х-хлюп! — со вкусом так, аппетитно...

Крупным планом — красивые женские губки, в которые втягивается длинная лапша.

Человек за верстаком удивленно оборачивается..."

+++

... Ну, там дальше понятно: либо дочка, либо одна из супруг, либо намекнуть на фаворитку... а то и всех вместе... эдаким женским кружком уплетают мою лапшичку... смачненько так... Нет, про фаворитку, наверно, не надо — чревато.

На самом деле, у Князя все, наверняка, не так, но кто из обывателей об этом знает?

Правда, я пока не решил окончательно, как будет называться эта лапша... Что не корейским названием — это точно. "Мгновенный обед"? Как-то не то... Нужно что-то короткое, в одно слово, но благозвучное... "Ролтон"? Ну, про то, что это плагиат — никто не знает... а вдруг тут какой-нибудь мой "соотечественник" обретается? И припрется он ко мне — знакомиться, в друзья набиваться... Нет. Надо что-то свое. Оригинальное.

Рано или поздно идею украдут, но... быстрые обеды — там же поле непаханое! — это ведь только начало! К лапше добавляются блюда из риса, гречки, пшенки... Сублимированное мясо, сублимированные фрукты и ягоды для изготовления быстрых компотов, которые местные очень-очень уважают...

Картофельное пюре делать не буду — за такую дрянь меня возненавидят сильнее Билла Гейтса! А вот "слить" эту идею конкурентам — это запросто!

Подговорить изготовителей электрических чайников — у них продажи тоже резко увеличатся...

А потом, через годик-другой, я налажу выпуск лапши в тарелках из пенопласта (необходимые технологии тут есть), и это будет "бомба"!

Главное — чтобы на меня за эту подставу с "Дошираком" не ополчился Создатель этого мира... Лично я бы на его месте за такое по голове не погладил бы...

А потом... потом я тихо-тихо куплю какую-нибудь загибающуюся фабрику по производству чая и налажу производство... чайных пакетиков!

Я, сцуко, буду богат!

+++

Но не все так гладко, конечно. Например...

Например, тут не курят. Ну, во всяком случае, не ходят с "сосками" по улицам, не дымят в "курилках" (курилки тут отсутствуют, как класс), не прерываются на "перекуры" (а делают зарядки и выполняют "производственную гимнастику"). Табак известен, и легкий наркотический эффект от вдыхания табачного дыма — тоже. Но никто не догадался завернуть измельченные табачные листья в тонкую бумагу и сделать на этом состояние, травя нацию...

Так что сигарет тут нет!

Есть трубки, есть кальяны, есть сигары. Есть трубочный табак. Это все — удовольствие для богатых и обеспеченных. Под коньячок-с, после ритуала набивания трубки (подготовки кальяна, нюхания/сосания/обрезки сигары)... В общем — баловство, а не курение!

То, что курение — психологическая привычка — это всем известно. Истина, неоднократно прошедшая экспериментальную проверку миллионами моих соотечественников. Плохо... да что там — ПАРШИВО! — паршиво то, что эта привычка, оказывается, передается вместе с личностной матрицей между мирами!

И если в мире Гантца проблем с этим не было вообще (во время миссии разбить какой-нибудь табачный автомат или потом, когда обзавелся иенами, заказать через интернет доставку на дом из какого-нибудь супермаркета, включающую и блок сигарет... и тогда паспорта, удостоверяющего совершеннолетие, предъявлять не нужно — тиснул печать в накладную и — кури!), то здесь сигарет просто не существует!

+++

Утро. Понедельник. На душе — остатки от вчерашних птичек, пудингов и бренди.

Утренняя пробежка к метро напоминала забег озабоченного калеки — постоянный переход на шаг и похотливые взгляды в сторону деревьев, растущих вдоль аллеи, с яростно давимым желанием почесаться об их стволы спиной.

Заживает.

+++

Отношение в университете ко мне изменилось. Заметно. "Обчество" решило, что провинциал-немаг прошел определенную проверку на вшивость... ну, как тут ее понимают — показал неплохой результат, вышел в четвертьфинал, набрал достаточное количество очков... В общем, "на эту лошадку можно ставить!"

Мужская часть группы обозначила свое отношение чуть покровительственными кивками и парой-тройкой слов "ни о чем": "наверно-дождь-будет", "армейцы-натянули-быков" (да! Тут есть и очень популярно регби — это ж такая брутальная силовая игра!), "лектор-опаздывает-странно". И, в отдельных случаях — хлопками по плечу или спине... после выяснения, где у меня нет бинтов.

Женская — откровенно напрашивалась на комплименты, выпытывая "кто на свете всех милее", и язвила по поводу "самых красивых девушек группы и добровольных помощниц", а также выясняла все нюансы "искусственного дыхания" для оживления раненных героев.

Дашеньке, разумеется, от меня "досталось" больше всех. С точки зрения окружающих: за первую помощь и за быстро заживающие раны. Это ж сколько сил она в этого провинциала влила, благородная душа!

Вручение перед самым обедом скромного (но очень-очень калорийного) тортика "самому прекрасному врачевателю столицы, лечащему не только телесные, но и сердечные раны", вызвало понимающее сочувствие у мужской половины группы, и легкую зависть у женской. Но целомудренный Дашин поцелуй в щечку установил в аудитории секундную тишину, закончившуюся присвистом с одной стороны и "у-у-у!" — с другой.

Староста похвалил новый костюм (еще и производителя угадал! Маж-ж-жоры...) и рекомендовал и впредь держаться того, кто посоветовал мне его купить... При этом Сорока как бы случайно перевел взгляд в сторону, где шушукались девушки, обсуждая с довольной Дашей инцидент с тортиком...

Ковыль старался держаться от меня подальше (хотя, теперь-то и фасад ему чистить вроде как не за что, если соответствовать легенде...), а вот Подбельский подошел, постоял, посопел... и хлопнул по плечу (и ведь не промахнулся по одной из царапин, козел!):

— Ну, это... без обид... так уж получилось. Молодец — лихая техника! Кандидатская! Но ты базар все равно фильтруй... И это... пиджак в следующий раз снимай, ага...

Некоторая помятость и несимметричность арийской мо... лица вряд ли объяснялась больным зубом и бессонной ночью — кто-то явно провел с "шовинистом" бурную воспитательную беседу. Правда, в этом случае как раз бессонная ночь и не исключалась. А мне трудно, что ли? Тем более, что в эмоциях Подбельского второго дна не было. Раскаяния, правда, тоже — лишь легкая досада из-за необходимости приносить публичные извинения. Рассмеялся, хлопнул по плечу в ответ, рассказал пару анекдотов...

Вот такие студенческие будни... Как стандартное "затишье" между "арками".

+++

Я внимательно рассматривал меню в столовой. И пытался доходчиво объяснить ноющему желудку смысл такого термина, как "немного стеснен в средствах". Особенно, в связи с недавними незапланированными тратами на новый костюм. И сопутствующими расходами... назовем их "представительскими".

Тщетно! Желудок "включил дурочку" — куда там Даше Прокопович! Он хотел жрать!

А потом в зале изменился общий эмоциональный фон и послышались шепотки. И я увидел ЕЕ!

Ирина Сварог, моя сестра по отцу. Дочь "средней матери" — Второй Жены отца. Под едва слышимые шу-шу-шу и бу-бу-бу на тему извечного мужского "Вах, какой дэвушка!" и женского "Фи! Воображала!", Ирина в сопровождении светловолосой девушки-компаньонки грациозно процокала высокими каблучками по наборному мозаичному полу, четко пересекая центр геометрического рисунка. Опустилась за свободный столик в эркере — прямая спина, отрешенно-холодное лицо, мягкие выверенные движения и жесты... Черная лента в волосах — знак траура.

Из тех же шепотков я узнал, что в студенческой столовой Ирина Сварог — гость нечастый. Ну, еще бы! С поваром-то нашим... э-э-э... с семейным поваром Сварогов.

Спутница Ирины (наверняка, "компаньонка", выбранная Семьей для оказания помощи Принцессе в нелегком деле учебы... и для оттачивания управленческих навыков), направилась к раздаче...

Нет, не помню я эту симпатичную девушку: судя по общей блондинистости, сероглазости и кажущейся хрупкости — кто-то из родственников, младших родов Ветра. Может быть из тех же Ламских. И вообще, за прошедшие несколько лет угловатые малолетки, которыми я помню своих сверстниц, девчонок Рода, превратились в таких красавиц!

Та же Ирина. Похорошела чертовски! Темно-рыжие волосы с красноватым "фирменным" отливом Сварогов. Ярко-карие, чуть ли не огненные, глаза. Мягкие красивые губы. Изящная гибкая фигура. Ирина Ильинична была хороша-а-а! А если вспомнить, что лет эдак через... несколько девушка станет похожа на свою мать, обворожительную Анастасию Викторовну... м-м-м...

Правда, подкатывать к таким девушкам — чревато. Так что слюни свои, господа вселенцы-попаденцы, придется подобрать — если моя студенческая форма стоила три, а выглядела на сто, то ее — не только так выглядела, но и стоила столько же! Без учета туфелек. И нижнего белья. И блузки... И уж точно без учета немногочисленных, но очень-очень дорогих украшений. Которые и цены-то не имели по причине того, что были фамильными.

А вообще, с прискорбием приходится признать, что Приют даже Сая Нагаву и Олега Дорина сделал меркантильными и мелочными лавочниками! Дожили: стоимость украшений на красивой девушке пытаюсь подсчитать!

Ирина раскрыла какую-то книгу и опрометчиво собралась почитать, но...

Девушка тут же оказалась в настоящей осаде. Засвидетельствовать почтение (и, пользуясь случаем, выразить соболезнования) собралось где-то с десяток человек. А вот представители Великих Родов, представленных в Совете (их только в нашей группе, насколько я понял, аж трое!), со своих мест не дернулись — пресловутое воспитание и деликатность — сидели и аристократично морщились от чужой бесцеремонности, плеская в эмоциях брезгливостью к невежам и хамам...

А Ирина что? Ну, понятно — досада... А чего она ожидала от похода в столовую? Впрочем, вопрос риторический — мы-то знаем цель визита... Но отвечала приветливо и вежливо, хоть и холодновато.

А еще на местах остались немаги и безродные — им подходить к Первой Принцессе одного из Великих Родов и вовсе уж... невместно.

С одной стороны, я — формально тот самый безродный, а уж личность усопшего в моем случае и вовсе не должна вызывать желания сочувствовать и соболезновать по поводу кончины — скорее уж станцевать что-нибудь победное и зажигательное.

А с другой стороны, Ирина-Ириска для Олега Радовича — не чужой ведь человек! Совместные "пикники" в "Детском городке" и в тренировчных лагерях к чему-то да обязывали! И хотя для Дорина и Нагавы она фактически посторонний человек ("Йе-йе-йе, Олег-сан! Какая ж она посторонняя-то? Такая кавайи-бисёдзё не может быть посторонней!")... но что-то теплое, тем не менее, я к ней испытывал! Может быть Радович никуда не ушел, а так и лежит в коматозном состоянии на дне личности, время от времени подавая признаки жизни?

Но подходить сейчас и вот так, отпихивая локтями, прорываться "к телу" и что-то говорить через головы, перекрикивая остальных — ни-ни-ни!

Появившаяся через пару минут компаньонка с подносом разогнала толпу вокруг Ирины — мешать Принцессе куша... э-э-э вкушать яства никто не осмелился.

А мой желудок требовательно дернулся, напоминая о себе... Ладно, сволочь ты эдакая, устрою тебе сегодня маленький праздник! Все-таки он, мой желудок, молодец! Девушки — девушками, а хозяин должен покушать! Война — войной, обед — по распорядку! Приятно, что хоть кто-то обо мне заботится!

+++

Все вокруг говорят, что сейчас "бабье лето". Еще и спорят: позднее или раннее? Я в этом не разбираюсь. Но что жарко — это да, этого не отнимешь у нынешней ранней осени.

Во время Послеобеденного Часа я сидел на лавочке, которая едва-едва не дотягивала до тени от дерева (потому и была свободна) и пытался абстрагироваться от жары... Не получалось. Вот уж чему "круглый черный уродец" меня не научил, так это всяким психическим техникам, даже простейшим "мне холодно-холодно-холодно" или "мне тепло-тепло-тепло".

А вот местные маги — могут! Особенно сейчас хорошо тем, у кого есть способности к магии Воздуха или Воды... ну и тем, кому повезло оказаться рядом — в парке можно было наблюдать воздушные сферы с охлажденным воздухом внутри, вокруг которых "без палева" прогуливались студенты без способностей или со способностями неразвитыми.

Или вот маги Огня — то, что обычные люди называют громким словом "жара"... маги Огня ее попросту не замечают! Для людей, безо всякого для себя вреда способных войти в "горящую избу" — было б удивительно мучиться от какой-то "жары".

Магам Земли — тяжелее. Но их время придет во время холодов, ветров, снега и дождей. Но и сейчас, при должном напряжении сил, они могли облегчить свои страдания — практически любой маг владеет в той или иной степени магией Эфира, которая позволяет управлять не только психикой, но и некоторыми физиологическими процессами...

Я вообще думаю, что изначально была сделана фундаментальная ошибка — такого отдельного направления, как Эфир, не существует — это, на мой взгляд, ОСНОВА местной магии... но тут мое мнение по этому вопросу ничего не меняет (хотя, кто-то из местных исследователей рассматривает и такую классификацию). А уж что бывает, если лезть, куда не следует, мне жизнь наглядно продемонстрировала...

+++

Хм... а вот это — неожиданный поворот! Ну, то есть желание Ирины подойти и пообщаться я угадал правильно, а вот появление Виктории Прокопович явилось для меня сюрпризом... И для Ирины. И для остальных студентов.

Вот и стоят теперь девушки друг напротив друга перед лавочкой, а я сижу посередине, как эдакий секундант вот-вот готового начаться поединка... Не скажу, что это приятные ощущения — во всяком случае, наблюдать за этим по ту сторону экрана куда веселее. Да и не понимаю я всех этих шоу "девушки, дерущиеся в грязи".

(Улица перед салуном, в котором ковбои пьют свое десять раз разбавленное виски — "это — не Джим Бим!" — палящее солнце, перекати-поле, гонимое слабым ветром... Это у меня от жары воображение разыгралось, наверно...)

— Ирина Ильинична! — Радостно улыбается Вика слева.

— Виктория Михайловна. — Светская улыбка Ирины справа.

А в эмоциях — настороженность пригнувшихся к земле кошек, внимательно следящих за противницами.

После этого девушки синхронно и медленно сближаются, напряжение нарастает...

(... звучит бесподобный Энио Морриконе, крупным планом показывается прищур глаз и капелька пота на небритой щеке, позвякивают шпоры, пальцы подрагивают над рукоятями револьверов... Это все жара!)

... Девушки осторожно присаживаются по обе стороны от меня. Вика слева, Ирина справа. Напряжение уменьшается. Ну, будем самонадеянно считать себя эдаким диэлектриком-изолятором... Почему бы и нет!

Совсем рядом начинают кучковаться любопытные студенты — прогуливаются мимо, занимают соседние лавочки... а ведь я специально, предполагая, что будет разговор с Ириной, постарался занять самую дальнюю!

— Добрый день, господин Радович. — Холодно поздоровалась Ирина, равнодушно рассматривая воробьев, купающихся в пыли.

— Привет, Олежек! — Тепло здоровается Вика и под ошарашенными взглядами окружающих повторяет предобеденный подвиг Даши — нежно касается прохладными губами щеки!

... хорошо, что проблемы, связанные с бритьем и жесткой щетиной, меня пока не касаются!

Эмоциональную внутреннюю реакцию Ирины я бы охарактеризовал, как "насмешливое фырканье". В эмоциях Виктории — озорство и веселое предвкушение, как у девочки, которая уже видела коробку с подарком, но пока точно не знает, что внутри.

Реакция зрителей... несмотря на убогость термина, именно слово "обалдевание" лучше всего передает суть. Кстати, чтобы распознать реакцию зрителей, эмпатией обладать не нужно — никто из них особо своих эмоций не скрывает, вовсю стучат челюстями по щебню дорожек.

— Здравствуйте, Ирина Ильинична. — Поздоровался я с одним из воробьев. Повернул голову к Вике и тепло улыбнулся. — Привет, Вик! Рад тебя видеть.

Я, действительно, чертовски рад ее видеть, невзирая на цыганские пляски старых интриганов вокруг нас. Потому что чувствую ее искреннюю приязнь.

И снова смотрю на воробьев. Купаются. Будет дождь?

Мы смотрим на воробьев. Молчим. Кто же начнет первым?

— Ходят слухи, — Попеняла одному из пернатых Ирина. — Что вы проигнорировали наше приглашение. Скажите мне, что слухи врут и на самом деле вы скоро посетите наше поместье.

— Редкий случай, когда слухи не соврали и не преувеличили. — Объясняю воробью. — Мне не понравилась форма приглашения...

— А на какую вы рассчитывали, сударь? — Изумлена Ирина. — Может быть — персональное приглашение от Патриарха?

— А почему нет? Ведь только он теперь может отменить запрет на мое появление на землях Семьи.

— Не много ли чести, господин Радович?

— В последнее время я все чаще задумываюсь о том, что приглашение в гости — действительно, слишком большая честь... для некоторых принимающих сторон.

— О! Известие о том, что вы, оказывается, задумываетесь — наполняет мое сердце радостью...

— К чему этот разговор, уважаемая Ирина Ильинична? — Я покосился на холодно-отстраненное лицо Ирины. — Соболезнований от меня ожидать вряд ли уместно — мое отношение к личности усопшего, не является для вас секретом. Особенно, если вы утруждаете себя выслушиванием каких-то там слухов...

— Вы сделаете себе одолжение, Олег Ильич, если перестанете думать, что отношение такого человека, как вы, к кому бы то ни было, может представлять интерес для умного человека. Я бы вообще посоветовала кое-кому перестать думать. За бесполезностью этого занятия. Для этого конкретного человека.

Снова молчание. Окаменевшие или даже ошарашенные лица некоторых студентов — тех, кому хватило мастерства настроить местный аналог "прослушки". Я насчитал пятерых "греющих уши", но, наверняка, их было больше — например, я вряд ли смогу детектировать способность магов Земли "снимать" и расшифровывать вибрацию почти с любой поверхности... ну, разве что эмоционально попробовать "поймать" реакцию на подслушиваемый разговор.

В эмоциях Вики удивление отсутствует — значит, "была ознакомлена с информацией по объекту в полном объеме (дата/подпись)". Она еще раз удивила окружающих (и меня), успокаивающе накрывая прохладной ладошкой мою руку.

Этому жесту, в свою очередь, не стала удивляться Ирина — ну, значит, тоже "была ознакомлена... (дата/подпись)"

— Припекает. — Свободной рукой тереблю ворот рубахи.

— Видимо, будет дождь. — Соглашается Ирина и, чуть откинувшись назад, ожидающе смотрит на Вику.

Та возводит глазки к небу:

— Часам к трем... Вы ведь не возражаете, Ирина Ильинична?

— Сделайте мне одолжение, Виктория Михайловна!

От Вики плещет Силой, воздух чуть подергивается и... м-м-м... прохлада! Какое блаженство!

"Кондиционеры от фирмы Прокопович и Ко. Доставка в любое время суток. Утренняя доставка — бесплатно. Установка на территории заказчика. Расширенные функции, которые вас приятно удивят! Пришельцам из других миров — система кредитования, бонусная программа и выезд специалиста — бесплатно!"

От Ирины тоже плеснуло Силой и поверх "кондиционера" установился Полог.

"Охранно-оборонительные системы компании Сварог! Надежность, проверенная временем! Эффективность, доказанная поколениями! Качество, конфиденциальность! Попаданцам и вселенцам — гибкая система скидок!"

Так я ТОЖЕ не умею: устранить подслушивающих — да, манипуляторами попытаться обрубить "Стебли" — да. Но вот так отсечь сферу диаметром четыре метра, чтобы никто не мог нас подслушать — это мне недоступно. Оставалось только коситься на разочарованные физиономии любопытных студентов, лишенных возможности подслушать разговор дальше.

У Ирины дернулся уголок губ. Чуть-чуть. После этого в радостной улыбке попытался не расплыться уже я:

— Скучала, Ириска-Сосиска?

— Нам некогда было скучать, Олежа! Сразу после того, как ты получил пинка, нас на три месяца отправили в тренировочный лагерь.

— Ого... Целых три! — Оценила Виктория. — Развлечение...

Она и до этого вполне успешно изображала довольную и сытую мурлыку, а сейчас в эмоциях появилось что-то мелко-мстительное...

— Кому как, кому как... Наставники — да — развлекались. А мы летали вениками. Нам, кстати, намекали, что в усиленных тренировках виноват кое-кто бездарный, возомнивший себя Наследником...

— А вы?

— А мы — слишком умные девочки, чтобы верить всяким глупостям!

— Не перебарщивайте с этим. — Посоветовал я. — Слишком умные девочки в конце концов рискуют... перемудрить. Как там Федька?

— Растет мальчик-красавчик. Девочки в классе уже слюнки на него пускают, хотя ни они, ни он, кажется, пока не знают, что делать с противоположным полом. Как тебя занесло в Москву?

Особо, впрочем, Ирину это не интересовало. Мои вопросы, правда, тоже "жаждой знаний" не отличались. Так... набирали "разгон" перед дальнейшей беседой, принюхивались и проверяли, не окислились ли за прошедшие годы старые разъемы, контакты и штекеры...

— Высунулся ни к месту, нарушив одну из заповедей маленького человечка. И куратор посчитал, что мне больше всех нужно. Перевод оформили с такой скоростью, что я мяукнуть не успел, и даже заподозрил чью-то мохнатую лапу.

— На меня не смотри — мне об этом ничего не известно! Так что можешь винить кого угодно... и начинай с себя!

— Так и сделаю — давно надо бы начистить себе рожу. Ты похорошела, Ир. И скоро...

Укол недовольства со стороны Вики... м-да, только этого мне не хватало!

— Да-да-да... "года эдак через три станешь похожа на свою красавицу-маму". Олег, не разочаровывай меня пошлыми и избитыми комплиментами!

— Замучили уже? Представляю! Рядом с такой красавицей трудно оставаться хладнокровным кавалером — генератором остроумных шуток и тонких комплиментов. Мысли постоянно уходят в медитацию на тему "Созерцание женского совершенства".

— Вот этот комплимент уже получше...

— Замуж еще не отправляют?

— "Замуж"? Представь себе! Уже два года в начале весны Глафира подсовывает мне альбом с фотографиями женихов...

— Глафира? Какое красивое имя!

— Наш спец по евгенике и геральдике.

— А-а-а... И как?

— Парочка на примете уже есть. Иван Иванович собирает информацию об обстановке в семьях — мне семейные скандалы совсем не нужны... Случай с Тамарой Львовной заставил переосмыслить некоторые вопросы устройства семейного быта... и серьезнее отнестись к личности моего будущего защитника.

— Элементарно, Ирина Ильинична. — Посоветовала Виктория. — Надо позволить ЕМУ гулять на стороне и тогда он будет прощать вам любые ваши заскоки и не станет обвинять вас в проступках, которые был бы рад совершить сам... Дети, опять-таки, не пострадают от разногласий родителей...

Судя по эмоциям, толстый намек был понят правильно, но вслух Ирина подошла к "теме" с другой стороны:

— То есть Олег при живой супруге ТОЖЕ будет гулять на стороне, Виктория Михайловна?

— Если позволять гулять — вовсе не обязательно, что будет гулять. — уверенно ответила Виктория, беззаботно отмахнувшись.

— Во-вторых, — Добавил я. — Меня эти ваши высокородные заморочки теперь не колышат (Ирина смешно поморщилась от просторечия) — я-то собираюсь жениться исключительно по любви! Без всяких там Глафир и альбомов. И выберу я себе невесту, от которой на стороне мне гулять не захочется!

Оптимист ты, Олег! Ох, оптимист! И, судя по эмоциям, девушки думают так же: оптимист ты, Олег!

— У-у-у... так нечестно! Мне нельзя слишком широко улыбаться — в Семье же траур! А ты опять меня смешишь, изрекая с умным видом совершеннейшую ерунду!

— Ну, будем считать, что душка Олег Радович настолько хорош, что может развеселить любую Несмеяну даже в столь печальные моменты! М-м-м... девушки потянутся ко мне косяками, а я буду выбирать-выбирать-выбирать будущую супругу... Хочешь анекдот? В примерно аналогичной ситуации любовник обращается к вдове с недвусмысленными неприличными предложениями переместиться в горизонтальную плоскость и заняться "этим самым". На что получает вполне ожидаемый отказ, мотивированный тем, что "этим самым" заниматься неприлично в связи с трауром. На что вдова слышит: "дорогая, а мы сделаем "это самое" медленно, торжественно и печально!"

Виктория рассмеялась, а лицо Ирины порозовело от попыток удержать чуть снисходительную и скучающую светскую улыбку. Она почти прошипела:

— Олег-х-х! Негод-дяй! Мне нельзя улыбаться! Это будет неприли... Кхм-кхм-кхм...

Прокашлявшись, Ирина глубоко вздохнула... с учетом того, что студенческая форма для девушек не нормирует глубину выреза — это был крайне подлый прием... при ее-то сформировавшейся фигуре.

Чтобы компенсировать разрушительное действие от этого подлого эротико-эстетического теракта, я бросил взгляд влево... Полегчало, отпустило.

— Дожили! Мне рассказывают такие фривольные анекдоты! Скажи ты такое в присутствии хоть одного представителя семьи Сварог старше десяти — тебя бы уже вызвали на поединок!

— Ты наговариваешь на молодых людей старше десяти. Я почти уверен, что "дядя Федор" поддержит любую мою идею... пусть даже пока не знает, что делают с девушками.

— Но ты-то наверняка знаешь, что с нами делают?

Я, прищурившись, внимательно смотрел на Ирину... интересный вопрос. Очень интересный. А уж как она интонацией-то сыграла...

— Если это все-таки интересует вас, сударыня, то девушка у меня есть. И, льщу себя надеждой, что ЭТО для вас все-таки хорошая новость. И — да — я знаю, что с ней делать.

Тут с шумом очень удачно вспорхнули воробьи и Ирина отвела взгляд (а то я не заметил легкого воздушного удара... к тому же до сего момента этим наглым пернатым было плевать на студентов, едва на них не наступающих).

— О-о-о... Иван Иваныч опять все напутал! Что ж... плохой эту новость я точно не назову... Приятно узнать, что эдакое "счастье" никому ДРУГОМУ не сможет отравить жизнь... правда, кому-то все-таки придется принять удар... Самоотверженная бедняжечка! Не на упомянутой ли тобой девушке ты собираешься жениться по любви? Ну, на той, с который знаешь, что делать?

Чем-то ты недовольна, Ирина Ильинична... На сестринскую ревность не похоже. На обычную — тоже. Ведь отношение к этой новости ты могла сформировать и раньше... В чем же дело?

А вот эмоции Вики замерли в напряженном ожидании моего ответа...

— Не хотелось бы загадывать, но хотелось бы надеяться...

Довольное эмоциональное урчание слева... Ясно, значит, именно ТАКИМИ видят наши дальнейшие отношения Прокоповичи и Ковыль. Я-то не против — других вариантов и не просматривается пока. Но сейчас для меня главное, что нет возражений со стороны Вики. А уж в пункты "брачного договора" мы как-нибудь постараемся внести максимальное количество поправок... Не комнатная же собачка, пораженная в правах, им нужна, в самом-то деле!

— О-о-о... Она красива? Впрочем, вопрос глуп и некорректен — ты ведь не можешь назвать свою избранницу некрасивой... К тому же, я надеюсь, у Сварогов тебе успели привить чувство вкуса и меры, и ты не выбрал абы кого... Умна? Опять-таки, не тебе об этом судить... Хм-м-м... Надо бы проявить вежливость и участие, да поддержать разговор на эту тему. А я даже не знаю, что спросить, чтобы это не выглядело пошлой банальностью... О! Придумала! Эта девушка ТОЖЕ была изгнана из Семьи?

— Уверяю вас, Ирина Ильинична, что брак с этой девушкой, если боги будут милостивы, а Служба Евгеники — честна, не будет ущербом для моего достоинства...

Разозленная намеком Вика явно не собиралась исполнять роль статистка и вмешалась нейтрально и вежливо:

— Я почему-то уверена, Ирина Ильинична, что для любой девушки союз с Олегом будет честью... Правда, я не уверена, что подобной чести достойна "любая девушка"...

Вот так, господа! Вот так. Вы только что слышали официальную позицию семьи Прокопович! И Ковыль, если кто-то в курсе взаимоотношений этих семей (я, кстати, ничего в Сети на этот счет не нашел).

Ирина чуть недовольна. Но — не удивлена. Ожидала. Чем же она недовольна?

— Зная этого молодого человека с пеленок, могу сказать, что считаю его достойным человеком...— Соглашается она как бы нехотя. И обращается ко мне. — Олег, неужели ты полагаешь, что в ТВОЕМ случае возможен брак по любви? Ты? Который привел в восторг преподавателей предмета "Династические группы", ляпнув во время урока... э-э-э... Как же там было-то? А! Вспомнила! "Великосветские бляди, сэр!"

"Вспышка слева!" Теперь уже я успокаивающе накрываю ладонь Вики. И не просто накрываю, а начинаю сжимать до тех пор, пока ее злость не уменьшается, а температура вокруг не поднимается до прежнего "прохладного" уровня.

Вот оно! То, что вызвало неудовольствие Ирины! Она думает, что бывший брат потерял голову и...

А ведь со стороны так оно и выглядит! К пареньку под утро приходит блистательная молодая леди. Наутро паренек, сияющий, как новая монетка, порхает по городу (с длинным-длинным хвостом из соглядатаев). И, явно пребывая в эйфории от ночных впечатлений, уделывает группу захвата бывших родственников... на крыльях любви, так сказать. Возраст. Гормоны. И неполное высшее семейное...

Злые подлые Прокоповичи! Крутят глупым влюбленным юношей, МОИМ неразумным старшим братиком, как им заблагорассудится! Не потерплю! Надо наставить его на путь истинный!

Черт, приятно! Ясно, что наполовину это беспокойство о собственных интересах, но наполовину (допустим! помечтаем! представим на секундочку!) беспокойство о судьбе непутевого онии-сан.

Странно, не замечал за ней раньше синдрома "старшей сестры". Хотя — вот же дурак! — пять лет подряд она фактически является Старшей сестрой, о чем ей постоянно должны были лить в уши!

Стараясь быстро обдумать каждое слово, с нажимом цежу, играя резкое неприятие и неудовольствие (желваками играем, лобик хмурим):

— Она привлекательна и умна! Я — чертовски привлекателен и умен. Надеюсь, из нас получится замечательная пара, а дети унаследуют самые лучшие наши черты... Уверен, что какая-нибудь девушка-специалист с красивым именем уже составила нашу совместную "карту".

У Вики в эмоциях — птички и Санта Хрякус:

— Диана... — Мурлычет она, кошкой отираясь щекой о мое плечо. — Специалистку по евгенике зовут Диана... Это, конечно, не такое красивое имя, как Глафира, но на уровне ее профессионализма это не отражается...

А Ирина молчит, обдумывает, в эмоциях — "мозговой белый шум"... Главное, я сумел оставить "в силе" ее сомнения относительно моего здравомыслия и сохранить подозрения в неадекватности. Это хорошо — "слишком умным мальчиком" тоже быть накладно. Но тут главное, не перебарщивать.

— И все-таки... заглянешь к нам в гости? — Ирина, кажется, решила оставить неудобную тему.

— Приказ...

— Ты все прячешься за этот приказ! Приказ БЫЛ глупый, ситуация БЫЛА глупая, твое поведение СЕЙЧАС... Ну, ты понял!

После секундной паузы она спрашивает совсем другим тоном:

— А если его все-таки отменить?

— Ириска, даже ты не имеешь пока права отменять подобные приказы.

— Ну, а если предположить невероятное?

— Там видно будет. — Уклончиво. А то ведь с нее станется. — Какой смысл обсуждать гипотетические возможности?

— Ты — как угорь! — Обиделась она. — Будь мужчиной: да — да, нет — нет!

И замолчала, манипуляторша очаровательная... ей бы еще веер, чтобы акцентировать внимание на глазах или выделывать им различные кренделя...

— Особым желанием там показываться я не горю. — Обращаюсь за "компенсацией" влево и улыбаюсь Вике. — К тому же у меня некоторые планы на эти выходные.

— Боишься? — Почти искренне удивление Ирины. — Ты?

— Пять баллов за актерскую игру. — Оценил я. — И троечка за попытку взять меня "на слабо". Меня эти высокородные заскоки про стойкость-смелость-мужественность и "надо держать голову высоко поднятой" не волнуют. И не "боюсь", а "опасаюсь". Здоровый инстинкт самосохранения, элементарная осторожность, трезвая оценка своих возможностей и отсутствие ветра в голове. Чувствуешь разницу?

— Злой Олег! — Ира делано-обиженно надувает губки. Смотрится прелестно. Два года назад и в другом мире окружающие не преминули бы воскликнуть "Кава-а-аи!". — Смотри, ведь потенциальная супруга... или ее семья... могут не одобрить твое отношение к нашим "высокородным заскокам"... особенно, Семья.

— Ну, что вы, Ирина! — Включается Вика... и даже отчество опускает — неслабо все-таки разозлилась. — В последнее время все больше и больше людей с большим пониманием начинают относиться к чужой осторожности и предусмотрительности... А уж "трезвая оценка своих возможностей"... так это же Основы! — "Ты совсем глупая?"

— Не все нововведения можно считать позитивными, Виктория! — "Я, может, и дура, но не оказались бы вы еще глупей меня!"

— Ящеры, скорее всего, именно потому и вымерли, что не захотели подстраиваться под изменившиеся условия... — "Что-то у вас гроссмейстеры мрут, как мухи. Так что идите в жопу со своими традициями Старых Семьей!"

Вообще, согласно этикету, когда идет беседа двух дам и одного кавалера — надо дам расположить рядом, а кавалера — где-нибудь сбоку, в сторонке. В местном этикете (а вы думали! Конечно же есть!) — аналогично. Это имеет смысл. Вот как сейчас... чтобы сквозь кавалера не полетели молнии, файерболы и воздушные лезвия.

Ирина без подготовки резко сменила "калибр":

— А "дядя Федор" очень обрадовался, когда узнал, что ты вернулся в Москву, Олег. И хотел тебя увидеть.

Нечестный прием. И на прежнего Олега Радовича подействовал бы. Но я — не он.

— Не понимаю. — Недоуменно пожимаю плечами. — На мальчика так повлиял тот факт, что я переместился на каких-то жалких восемьдесят километров ближе? Всего-то?

Судя по эмоциям, Ирина нехорошо удивлена и ответом, и равнодушием — такой реакции она не ожидала:

— Хм... я только сейчас начинаю понимать то, о чем говорил Иван Иванович. С тобой, не спорю, поступили крайне несправедливо. Но вместо того, чтобы стать сильнее, ты сломался — перестал верить людям и превратился в озлобленного человека.

Но она все равно молодец! Меняет методы убеждения, как перчатки. Сначала было "на слабо", потом — воздействие на сильную привязанность Олега к младшему брату, а сейчас — обвинение на основании алогичных, заведомо ложных, но обидных умозаключениях...

— Сударыня, вы так говорите, будто "не верить людям" — это что-то плохое! — Удивилась Виктория. — У меня вызывает серьезное опасение качество вашего семейного образования! Неужели наставники всерьез учили вас "верить людям"?

— Да, учили! Разумеется, не всем. Но близким. Близким! Я считаю, что если не верить близким людям, то кому тогда вообще можно верить? Тогда уж проще повеситься или прыгнуть со скалы!

— Ир. — Я постарался говорить мягко и "тормознул" собиравшуюся что-то еще едкое сказать Вику — девочка покладисто промолчала. — Я сейчас напомню о том, что происходило пять лет назад и спрошу, где были в тот момент эти "близкие люди", которым можно верить. И ты обидишься... На правду часто обижаются. А я не хочу, чтобы ты обижалась, поэтому не буду напоминать о событиях пятилетней давности. Я хочу, чтобы ты еще раз подумала об этой своей концепции "верить близким людям" и попыталась бы экстраполировать ее на мой случай... Ну и подумала бы: а не лишним ли будет распространить ее и на других... на себя, например?

Все-таки воспитание Принцесс — это нечто! Разумеется, не было никаких обид, Ирина подняла взгляд к наконец-то хмурящемуся небу, игриво приложила пальчик к губам и непринужденно "подхватила" мягкую и доверительную, чуть ли не интимную, тональность разговора:

— Олег, я хотела бы увидеть тебя в гостях. Честно. Надеюсь, меня ты все-таки относишь к людям, которым можно верить? Мое мнение в Семье в свете последнего печального события стало более весомым. А уж к мнению моей матушки, на которую, как все утверждают, я скоро стану похожа, и вовсе прислушиваются со всем вниманием. Особенно сейчас. А моя матушка относилась к тебе и к Тамаре Львовне очень тепло. И не меняла этого своего отношения на протяжении всех этих лет, что ты отсутствовал. Они даже поддерживали отношения с Тамарой Львовной... правда, втайне от отца.

Эх, Ирочка! Это все слова-слова... Да, я чувствую, что ты мне не врешь... Точнее, ты веришь в то, что говоришь. А уж последнее уточнение — это, леший задери, дорого! Очень дорого. Но я-то прекрасно помню, кто был на похоронах матери. А присутствовал там один Ламский... чтобы забрать возможный компромат на Семью.

И тот, кто был за рулем его машины.

И — еще... ты установила мощнейший Полог, достойный Кандидата, со всеми возможными сигнализаторами и сенсорами, непроницаемый для звука, но полностью прозрачный в оптическом диапазоне...

Зачем? Вы, Свароги, пытаетесь заявить права на то, что давно вам не принадлежит? И — знак вопроса тут, наверно, лишний.

— ... И если ты так боишь... опасаешься, — Не смогла удержаться от шпильки Ирина. — Можешь взять с собой сопровождающего... сопровождающую.

+++

Вот так-то... Лишний повод поплакаться о том, что моя спокойная жизнь закончилась окончательно и бесповоротно и уже вряд ли сможет войти в ровненькую колею спокойного (ну, со стороны, да) жития обычного обывателя.

Разговор с Ириной намекал на то, что у чертовых Сварогов появились на меня какие-то планы. И карта "Олег Радович" снова в колоде (если говорить избитыми аллегориями).

И столь милый, по-родственному, разговор призван довести этот факт до остальных заинтересованных лиц — вон какие рожи у окружающих одухотворенные и загадочные! Вон, как быстро из взглядов тех, кто успел подтянуть к себе семейных "чтецов по губам" (или сам изучил это искусство... достаточно распространенное здесь, кстати), исчезла снисходительность к студенту-провинциалу.

И сейчас мальчики и девочки из родовитых начнут "зондировать почву", "вентилировать вопрос", "щупать" и всячески "проверять", пытаясь определить масть и достоинство карты. Правда, пара спокойных дней у меня еще есть — пока согласуют со старшими (чтоб не дай боги не влезть в уже идущую операцию), пока те будут уточнять, пока что-то решат...

Есть, конечно "тяжелая артиллерия" — Ковыль и Прокоповичи.

Стравить их со Сварогами? Весовая категория примерно одна, и дело бы выгорело... Но. А как же Вика и Даша, которых я, по мужскому своему эгоизму, уже считаю почти своими? Да и "камушек"... Толком про него девушки ничего рассказать не могли (лежал себе в спецхране и лежал... давным-давно... даже имени собственного не имел, только инвентарный номер и короткая характеристика-описание), но где есть "камушек", почему бы ни быть еще какому-то "роялю", выключающему первый? А то и активирующему какие-то недокументированные возможности?

Не стравливать, а играть на противовесах? Балансировать на разнице интересов? Ой, так вас Гантц и этому научил? Нет? А чего ж вы тогда... умничаете?

Позже до меня Свароги так или иначе доведут нужную информацию... Нужную им. И в нужном им объеме, и под нужным соусом. И будет тяжело переиграть старых интриганов из Семейного Совета — ведь Гантц не учил меня ориентироваться в политических интригах.

И стану я политической марионеткой. И не надо питать иллюзий, что я окажусь хитрее тех, кто на подставах и интригах собаку съел. И либо Свароги, либо Ковыли-Прокоповичи приделают ниточки к моим ручкам (а то и поделят "управление" по-свойски) и задергается бывший "белый шинигами", как эпилептик...

Ни двадцать пять лет "первой жизни" Олега Дорина, ни семнадцать лет жизни Сая Нагава, ни три года "мяса" "Гантца", ни восемнадцать лет жизни Олега Радовича (шестнадцать самостоятельных и два под моим чутким "руководством")... Всего этого явно недостаточно, чтобы противостоять настоящим акулам и касаткам грязного океана политики.

Правда, небольшую отсрочку, благодаря "камню", я таки получил. И пусть на мой счет заблуждаются и те, и другие, но пока суета вокруг меня будет поскромнее... И что-нибудь мы обязательно придумаем.

+++

После обеда заморосил дождь — воробьи не зря "купались" в пыли, соблюдая народную примету.

Заканчивалась вторая послеобеденная лекция "Теория баз данных" (исключительной скукоты предмет, если кто не в курсе..., пока не приходит время применять его на практике). Я тихо подремывал над знакомой логикой и непривычной терминологией, когда в аудиторию после предупредительного стука просочилась девушка и подошла к лектору.

Те студенты, что владели методами подслушивания, встрепенулись и начали коситься в мою сторону...

— Хм? Радович? — Очки осмотрели аудиторию. Я поднял руку. — Господин Радович, зайдите в деканат. Сейчас.

Не ожидая ничего хорошего, я направился в деканат. Интуиция ныла. Такое впечатление, что там меня поджидают пришельцы или группа магического спецназа...

Картина маслом. Секретарь деканата стоит навытяжку, страшными глазами смотря в сторону кабинета декана. Кажется, девушка даже дышала через раз. Дверь в кабинет открыта настежь. Из кабинета слышится приглушенный разговор, доносится запах натурального кофе и... м-м-м... ТАБАКА!!!

— Радович? Заходите! — Декан несколько подавлен... прекрасно его понимаю!

Потому что в одном из кресел для посетителей, в клубах ароматного дыма с трубкой в руке сидит...

Не зря сегодня понедельник тринадцатое! Не зря!

... Юрий Никитович Сварог. Невысокий и сухой пожилой дядька. Породистое лицо, дополнительно украшенное сеткой морщин (про таких говорят "часто улыбался" — морщинки в уголках глаз), с седой шевелюрой и седыми усами. Прошедшей весной Семья должна была отметить шестьдесят четыре года, исполнившихся Патриарху Рода (даты рождений всех более-менее значимых фигур Семьи в Олега Сварога вколотили намертво). Мой дед... биологический. Маг Огня. Змей Горыныч. Гроссмейстер.

Что такое Гроссмейстер? Гроссмейстер Огня — это огненная полусфера диаметром до трехсот метров, уничтожающая все, что попадает в зону ее действия... кроме самого мага, разумеется. А также вариации на "огненную" тему: всякие Огненные Штормы/Валы/Ураганы/Торнадо/Смерчи/Цунами. Ну и прочие манипуляции со скоростной переработкой органики в пепел тех же масштабов: дальность — до километра, площадь возгорания, как уже говорилось — трехсотметровая "линза". Эдакий тактический ядерный боеприпас.

И вот этот монстр сейчас рассматривает меня с неподдельным интересом. Хм... да. Уж лучше б это были пришельцы или спецназ.

— Вырос. Вымахал. Действительно, кабанчик...

А у меня от этого добродушного голоса мурашки по коже. Одно утешает — в эмоциях деда полнейший штиль. Правда, не показатель — к мухе, которую можно прихлопнуть, тоже никаких эмоций можно не испытывать.

— ... Виктор Саныч, не оставите нас на пару минут?

— Конечно-конечно, Юрий Никитич! — Торопливо закивал декан, исчезая из кабинета и осторожно закрывая за собой двойную дверь.

— Олег... — Дед указывает рукой. — Присаживайся.

— Спасибо, Юрий Никитич. — Сажусь напротив.

— Ваня сказал, что тебе нужно мое разрешение, чтобы посещать наши поместья?

— Нет. — С трудом удерживаюсь от того, чтобы не сглотнуть образовавшийся комок в горле.

— Нет? — Поджимает губы монстр, но в эмоциях едва-едва ощущается легчайшая усмешка.

— Нужна отмена уже имеющегося запрета на посещение земель. За вашей подписью.

— А-а-а. — Монстр затягивается и выпускает вверх клуб ароматного дыма... действительно, Змей Горыныч. — Значит, я не так Ваню понял. (Бедный Ламский — все "не так" его понимают..., когда это удобно) У нас, стариков, с этим обычные проблемы, знаешь ли...

Тебя, старика, на вражьи армии выпускать... А потом пепел совковой лопатой сгребать.

— ... говорят одно, а мы, старики, слышим другое. Ты вот сказал, что тебе отмена прошлого приказа нужна, а мне послышалось, что ты и вовсе не хочешь к нам в гости заглядывать — стариков порадовать... Детишки вот, знаешь, как всполошились, когда узнали, что тебя в гости пригласили, а ты не придешь? Чуть не плакали! А оно вот как — опять мне, старому, послышалось, да... А ты, значицца, все-таки придешь, как только приказ я тот глупый отменю... Это хорошо-хорошо...

Теперь уже, не скрываясь, сглатываю противный комок в горле, прокашливаюсь и все-таки уточняю:

— Как только появится лишняя минутка, Юрий Никитич... Как только появится лишняя минутка, так сразу же и загляну! Не откладывая!

— Кхе... И когда же у тебя будет ближайшая "лишняя минутка", Олег Ильич? — Внимательно смотрит на меня дракон.

— В следующую субботу... В следующую субботу у меня не запланировано никаких дел, Юрий Никитич. И я совершенно свободен.

— В эту субботу? — С угрозой полыхнули глаза. — Ай, как хорошо-то!

— Нет. — С трудом выдерживаю взгляд. — В следующую субботу.

— Кхм... — С громовым раскатом и выпуском табачного дыма из ноздрей. Впечатляет.

— В газетах писали, что в субботу намечена Церемония Поминовения, Юрий Никитич. Мое присутствие на этой церемонии я считаю неуместным...

— Кхм? — Снова угроза, но уже помягче... а в предштормовом эмоциональном океане — даже маленький лучик любопытства блеснул.

— ... не только по церемониальным, но и по личным соображениям, — Прокашливаюсь. — Касающихся непреодолимых идеологических разногласий с ушедшим.

— Я рад! Я рад! Значит, в следующую субботу и поговорим! В "Перепелов ручей" приезжай. Поговорим. Внук, кхе-кхе...

Что ж ты так поздно про внука-то вспомнил... дорогой дедушка, Генрюсай местного разлива?

Глава 7

— Хорошо ты мальчика научил, Вань...

Огромный кожаный салон "Дантила" был отменно звукоизолирован. Так что, несмотря на шум улицы и звуковые сигналы кортежа, внутри едва ощутимо покачивающегося салона было тихо, и ничто не мешало спокойно разговаривать. Дорога была хорошей, рессоры — отличными, а водитель — виртуозом.

Усиленная система кондиционирования уверенно справлялась с клубами табачного дыма, которыми Патриарх Рода Сварог мгновенно заполнил все пространство салона... Было б удивительно, если б не справлялась — привычка Патриарха Сварогов дымить, аки пароход, была хорошо известна, воспета в СМИ и, скорее всего, канонизирована — и проигнорировать эту привычку изготовители эксклюзивного лимузина просто не могли.

Ламский задумался, припоминая:

— Насколько помню, я преподавал ему только два предмета — "Начала Ветра" и...

— "Допрос — всегда давление. Допрос — всегда насилие".

— А-а-а... "Теория и практика допросов". И как он усвоил?

— На четверочку. Твердую. Даже прежде, чем я надавил, он одел маску "Шкодливый Трус"... Ну, понятно: это — то немногое, что он успел изучить... Или ты учил его чему-то еще?

— Не более десятка моделей поведения, Юрий Никитич — по самому предмету он отучился всего полгода...

— ... Хоть и побаивался меня, да. Но даже в этом состоянии уперся и настоял на своем. На четверочку, кхе-кхе.

— А насчет...?

— Не он. Не умеет убивать. Никогда не убивал — сам знаешь, я такие вещи чувствую. А знаешь, Вань, что самое главное?

— Что, Юрий Никитич?

— Мне показалось, что он перестал нас ненавидеть. Так что... кхм...

— Понял! Признаться, я рад, Юрий Никитич...

— Да, я тоже. Пусть живет. Неопасен. Для нас... Ирочке скажу, что она может продолжать с ним... общаться... кхм.

— А как же девочки Прокоповичей?

— Причем тут они?

— Ну, может быть не обязательно Ирину с ним...? Ну...

Патриарх некоторое время внимательно смотрел на своего подчиненного сквозь клубы дыма:

— Ваня, ты — старый извращенец! Уж не думаешь ли ты, что Горыныч совсем из ума выжил и собирается свою Наследницу под какого-то мальчишку подкладывать?!

Оконфузившийся Ламский пробормотал:

— Вообще-то я имел в виду младшие семьи...

— Не свою ль пристроить хочешь, Вань? — Прищурился Патриарх.

— С радостью! Они, кстати, уже виделись и, кажется, Маринка ему приглянулась...

— Что ж ты так свою кровиночку не жалеешь?

— Наоборот — жалею! А Олег — парень нормальный, понимающий, жизнью потертый, что почем — знает, за себя постоять может... Мы его в свое время знатно надрессировали. Чем не пара?

— Хм... так ведь кровь — не водица! Ты ж нас, Сварогов знаешь — нам одной всегда мало было, хе-хе-хе!

— Переживет! — Отмахнулся Ламский и добавил. — А уж когда он попробует, как Маринка готовит...

— Это да-а-а, — Юрий Никитович мечтательно посмотрел в потолок салона и, не удержавшись, причмокнул. — Заливное из обычного говяжьего языка... да-а-а... А как она блюдо украсила! Лебеди из вареных яичек плавают по маленькому озерцу, а на "берегу" "камыши" из лука и петрушки... и "кувшинки" из перепелиных яиц. Под водочку знатно шло!

Патриарх бросил внимательный взгляд на Ламского, покрасневшего от похвал к дочери, и вздохнул:

— Только она ему не готовить должна или койку греть, а мягко направлять и ненавязчиво указывать: "туда не ходи — сюда ходи, кирпич — башка...". Ну и статус обозначать. К тому же она у тебя совсем без руля и ветрил — себе на уме — он ее окончательно испортит. И младшая семья, ты уж прости... Вот и получается, что по сравнению с первыми девочками Прокоповичей она "не потянет"...

Юрий Никитович пыхнул еще разочек и, вытащив трубку изо рта, стал внимательно ее рассматривать:

— Забилась, что ли? Давай смотреть: то, что у Ковылей появится еще один маг воздуха — это ерунда! Одним больше, одним меньше. А вот то, что он будет из бывших Сварогов — это, знаешь ли, уже плевок...

— Может намекнуть ему... о наших резонах?

Патриарх недовольно морщился, пока стучал забившейся трубкой по специальной подставочке, пытаясь ее прочистить.

— Нет. Тогда Свароги поставят себя в глупое положение просящего. Догадается — хорошо, не догадается — ему же хуже. Совсем уж дураки нам в Сварогах не нужны! А уж когда дураками являются бывшие Свароги — так и вовсе! Нет, мы сделаем ему предложение, от которого он не сможет отказаться. В то же время, это позволит нам сохранить лицо... И ему. Но сначала он должен это предложение заслужить!

+++

У разговора с "дедуном" были неожиданные последствия...

Через пятнадцать минут — перед самой переменной — начался откат... и такой неслабый откат! Будто я задействовал свой способности "ганцтера" и разогнал групп пять-шесть боевиков и столько же "Иван Иванычей"!

Пришлось совершить несколько челночных рейсов "кофейный автомат — туалет"...

При желании положительные стороны можно было найти даже в этом: наблюдатели вполне могли решить, что это у Радовича начался нервный понос — так его перепугала встреча с грозным дедушкой... Бледный вид и испарина — прилагались. А то, что я в это время обнимался с унитазом... Так ведь топтуны еще не обнаглели до того, чтобы шастать за мной следом к "белому другу"...

("Ищите плюсы ВО ВСЕМ, Свароги! Будьте позитивными магами, а не жующими сопли простолюдинами-нытиками!")

На одном из таких "челночных рейсов" меня перехватили Даша и Вика и, чуть ли не заломив руки, отволокли в медкабинет, раздели и опрокинули на кушетку, подвергли осмотру и задали вполне ожидаемый вопрос о самочувствии... Моему объяснению, что, де, это нервное — они не поверили, но настаивать не стали. Повздыхали, переглянулись, и Вика что-то там начала делать, от чего у меня мурашки побежали по телу и зачесались только что зажившие раны, а Даша трогательно держала меня за руку... задействовав какую-то диагностическую технику.

Плохо так говорить... и причина какая-то недостойная, но... я был РАД тому, что девушки по-настоящему за меня испугались... Хоть и плохо это — пугать СВОИХ.

То ли действия девушек помогли, то ли дешевый сладкий кофе из кофе-автомата — минут через пять полегчало и я стал задремывать... Но был безжалостно растолкан.

На следующей лекции мы произвели маленький фурор: слева к безродному немагу прижималась Вика, а Даша, с другой стороны, о чем-то шепталась с ними обоими. Немаг выглядел бледно... Это он, наверно, стеснялся?

Надо, наконец, завести "малый эликсир маны" — кофе из кофе-автоматов вообще "не вставляет"!

+++

У поместья "Перепелов ручей" кортеж снизил скорость, чтобы войти в поворот...

Перед самым поворотом раздался взрыв. Троих мотоциклистов справа смело с дороги направленным взрывом, а тяжелый "Дантил" только вздрогнул и просел на пробитых шинах. Прозвучал одиночный выстрел и водитель ткнулся лицом в приборную доску, забрызгав правое боковое стекло кровью... Проехав метров тридцать, тяжелый лимузин все-таки остановился.

После двухсекундной паузы пассажирская дверь "Дантила" слетела с замка и петлей, сшибая кустики.

Из машины выбрался Юрий Никитич... Выглядел он устрашающе — синеватые языки пламени, окутывающие тело (но не причинявшие никакого вреда костюму), очень гармонировали с кровью, вытекшей из небольшой ранки на скуле и окрасившей правую половину усов.

Патриарх Сварогов был совершенно спокоен — закрытыми глазами он внимательно "осматривал" прилегающий лес. В следующее мгновение он ничком упал на землю. Взвизгнувшая пуля пробила корпус машины там, где он только что стоял. Машина чуть дрогнула. Спустя секунду накатил звук выстрела.

— Ах ты, маленький засранец! — Почти ласково протянул Юрий Никитич с земли.

Лес справа от дороги подернулся маревом, воздух поплыл, поднялся ветер, и через две секунды там, где был лес — полыхал ярко синий огонь.

— ... маленький засранец! А ведь в этот лес еще мой прадед за грибами ходил!

Три секунды. Огонь спал, а от участка леса в двести метров остались почерневшие скелеты елей. Маги охраны уже подняли воздушные щиты, а Ламский, выбравшийся, наконец, из машины, порывом ветра очистил дорогу и новообразованную "лысину" леса от дыма и копоти...

— Ушел... — Все так же лежа на животе на мокром от недавно прошедшего дождя асфальте, Патриарх подпер голову рукой. — Ваня, а я трубку свою сломал. Любимую!

— Из поместья уже наверняка выехали группы. Сейчас будут прочесывать лес. Ну и дирижабли поднимут обязательно.

— Да-а-а? Думаешь, имеет смысл?

— Никакого. Но пусть будут заняты делом.

— Тут ты прав. После того, как они закончат — сообщи в СИБ.

— Понял, Юрий Никитич. — Ламский на секунду скрылся в салоне и появился оттуда с новой курительной трубкой.

— Свяжись с наблюдателями — что там Олег? А хотя... сам разбирайся: я, если "по чесноку", и так уверен, что он тут не причем!

Иван Иванович водил рукой на входным отверстием от пули в боку машины.

— Что там? — Сварог раскуривал новую трубку... все так же лежа на асфальте в дорогущем костюме... правда, асфальт стремительно высыхал. — Такая же?

— Да... Пуля где-то в грунте.

— Что Саша?

— Пробило голову, мозги наружу... Пуля прошла навылет и сейчас где-то там же, под асфальтом.

— Жалко девочку... где мы теперь такого же водителя найдем... Поговоришь с ее семьей? Хотя нет, сам поговорю...

+++

"Допрос — всегда давление. Допрос — всегда насилие. Ощущением давления пропиталось само слово. Допрос — всегда вопросы. Но не обязательно вербальные. Ударить — и посмотреть на реакцию. Накричать — и проанализировать действия. Надавить. Вывести систему из состояния равновесия и узнать, как эта система будет в него возвращаться. Человеку умному и это даст пищу для размышлений и выводов"

Почему детишкам в Семьях преподают такой предмет, как "Теория и практика допросов"? Когда учат читать и писать, хотят, чтобы ребенок был грамотным. А когда учат допрашивать и вести себя на допросах, хотят...? Зачем это Семьям? Чему детишек учат в первую очередь — поведению в качестве допрашиваемых или поведению в качестве следователей?

Из обучения Олега Сварога, тем более, неполного, я этого понять не смог. Акценты, кажется, были расставлены поровну — по обе стороны от стола следователя.

Если мыслить логически, то вряд ли Семьи всерьез готовятся "отбрехиваться" на настоящих допросах. Если дошло до допроса члена Семьи, "отбрехиваться" немного поздно — вы уже "чуть-чуть беременны". Наверно, все же целью предмета было научить правильно формулировать и СТАВИТЬ вопрос. И, конечно же, добиваться ответа на него. А понять, как это сделать, практически невозможно, если хоть раз, пусть и понарошку, не побыть допрашиваемым.

Хорошо прошел "допрос", фееричненько.

Про дедуна Олега можно сказать многое, но главное — с ним нельзя играться. И интуиция моя зачем-то запугала меня до нервной икоты, рисуя картины мучительной смерти таракана в микроволновке...

Ей показалось, что дедун — тоже эмпат? Вполне возможно: считать это умение эксклюзивным свойством "гантцтера" — верх глупости. Есть же люди, которые с детства умеют шевелить ушами, а есть те, кто может "снимать" эмоции окружающих... Для этого необязательно "выносить" боссов-пришельцев в "Гантце". Более того, эмоции так или иначе могут "снимать" все — не все могут их расшифровывать. И, наконец, какая разница — снимает гантцтер эмоции через стеночку или, как обычный человек, неосознанно их угадывает по едва заметным движениям мимических мышц и мелкой моторике рук...

Эмпата можно обмануть? Подозреваю, что обмануть можно даже телепата, если предположить невероятное и допустить, что телепатия существует. Система Станиславского: полное погружение в роль, и тогда фальшивые эмоции (и мысли!) будут практически неотличимы от настоящих!

То, что моя интуиция ИНОГДА срабатывает даже в таких, "небоевых", случаях, это я прекрасно знаю. Вопрос только в том, насколько опасен был данный конкретный случай. Неужели в случае со старшим Сварогом вопрос стоял о моей жизни и смерти? Вот она и приняла меры. Если учитывать "откат", то — да. Такого раньше, без беготни по крышам и ломания стен голыми руками или "манипуляторами", никогда не было.

Ехать в "Перепелов ручей"... съезжу.

Во-первых, обещал. Во-вторых, КОМУ обещал. В-третьих, надо наконец узнать, чего же они от меня хотят ТЕПЕРЬ...

Кстати, однозначной отмены приказа так и не прозвучало. А никто и не говорил, что я всерьез считаю этот приказ препятствием для посещения Сварогов. Верно ведь? И умные люди прекрасно поняли, что это — всего лишь "отмазка" и набивание цены... ну, насколько умеет набивать себе цену молодой бывший приютовец, вдруг почувствовавшему за спиной поддержку могущественного клана Воздуха...

"Отмазка не прокатила"? Что ж... бывает. Запустим другую — невозможность присутствия на церемонии, связанной с "ушедшим"... Прокатила? Прокатила! Ну и замечательно!

Так что не будет всех этих ужасов — "сывороток правды", иголок под ногти и даже света лампы в лицо...

И уж точно не для того меня зовут, чтобы восстановить "членство" в Семье — после официального отречения это практически невозможно. И, даже если завалить Геральдическую Коллегию взятками по самые уши — Свароги станут посмешищем....

И ведь хотят, чтобы я приехал сам, добровольно. Если б хотели разобрать на винтики и посмотреть, как ЭТО работает — схватили бы за шкирку и я бы уже обживал одну из лабораторий Семьи. Ламского я типа "победил", но — он прав — с боевиками Семьи, знающими, чего ожидать, мне совладать будет трудно... Да вот хотя бы и деда для этого использовать — из лап этого Змея Горыныча, этого чудовища, я б не вырвался.

А зачем? Зачем им нужен такой замечательный парень, как я? Изгнанный из Рода, с якобы пробудившимися способностями мага Воздуха, на которого один из Родов Воздуха уже почти наложил лапу... Что с такого может поиметь могущественный Род Огня? Хотя, это до смерти папаши, чтоб ему весело вертелось, Род был могущественный — целых два Гроссмейстера — а сейчас: всего лишь один из сорока шести.

Хм... Да, теперь Род Сварогов должен вертеться ужом на сковородке, наращивая прежние мощности...

+++

А в эту субботу меня пригласят Прокоповичи... Пригласят-пригласят, никуда они не денутся! Или я чего-то не понимаю. Слова Вики, доведенные до Принцессы Сварогов — это хорошо. Но они захотят усилить легитимность своих притязаний на меня. И — что бы они там ни утверждали до этого (устами девочек) — заморочить мне голову и хотя бы "прощупать", а готов ли я вообще платить цену, которую они назовут когда-нибудь в будущем... Ждать долгое время, а потом вдруг узнать, что должник не собирается платить — такое вряд ли входит в их планы.

Будет много эксклюзивной информации (с обязательными ремарками о том, что я-де уже почти член Семьи), обмазывание ушей медом, демонстрация теплых внутрисемейных отношений... и, конечно же, вкусный ужин и предложение остаться на ночь ("да оставайся, Олег! А завтра — в Москву поедешь! Поздно же уже!"). Ну, то есть всего того, что должно прельстить бывшего приютского. Насчет последних двух пунктов я точно не возражаю — ночной визит одной прекрасной кошки в этом случае практически гарантирован. А уж ужин от семейного повара... м-м-м...

"Продаешься за еду, Радович?" — "Только если доплатой идут красивые девушки".

+++

— Он что, так испугался? — Сергей Александрович недоуменно нахмурился. — И зачем нам тогда такая тряпка? Которая от вида Патриарха дристать начинает?

— Дорого-о-ой, мы же за столом! — Ласково попеняла Ксения Валерьевна.

Михаил Денисович Прокопович, Первый Наследник Прокоповичей, с Сергеем Александровичем не согласился:

— Девочки утверждают, что дело не в испуге! — Он наконец справился с убегающей по тарелке оливкой, наколол ее на вилку и закинул в рот. — Скорее всего, он на каком-то уровне противостоял давлению, которое оказывал на него Сварог. Ящер ведь и маг Эфира не последний.

Ужин проходил в имении Прокоповичей на Медвежьих Озерах. Поводом к встрече стало вовсе не обсуждение Олега, а... просто так: Ксения и Анна захотели поболтать о чем-то своем с Серафимой Прокопович, женой Первого Наследника, а мужчины переглянулись, Сергей Александрович украдкой почесал горло указательным пальцем и вопросительно воззрился на Михаила. Тот секунду подумал и едва заметно кивнул... Вот и организовались.

Ужин проходил на плавучем причале. Запаслись едой, спиртным, взяли четверых парней-помощников из младших семей, загнали причал в середину среднего озера (оно было дальше от шоссе и окружено лесом). И — расстелились.

— По факту... — Ксения Валерьевна подвинула опустевший бокал, который Михаил, на правах хозяина, незамедлительно наполнил вином. — По факту Олег не согласился на визит к Сварогам в эту субботу, а перенес его на следующую...

— Это он так сказал. — Не сдавался Сергей Александрович.

— Это еще и наиболее логично. — Возразил младшему брату Дмитрий. — Свароги не отличаются терпеливостью. Потребовать прийти как можно быстрее, вот прямо сейчас, вчера — это настолько в духе магов Огня...

— Все равно, какая-то странная реакция! Радович так на любое воздействие магии Эфира реагирует?

— Наверно, разница в том. — Предположила Серафима Прокопович. — Что воздействие магии эфира от девочек он воспринимал, а воздействию от Сварога — противился... Феномен Воплощений не изучен совершенно — сказать наверняка...

— ... Ну, разве что потом. — Заговорщицки предложила Анна Валерьевна. — Когда у нас уже будет много-много маленьких Радовичей. Можно будет упросить Олега пройти полное обследование.

— ... Которое ничего не покажет. Больше, чем уверена! — Не согласилась Серафима. — Оно покажет, что перед нами обычный человек. Если бы божественное присутствие распознавалось приборами...

Причал вдруг закачался. Сергей удивленно посмотрел на Михаила Прокоповича.

— Водяной. — Кратко пояснил тот, отдавая сигнал одному из помощников. — Оборзел слегка... перекормили его рыбаки за лето, вот и наглеть начал...

— Зря вы сюда чужих пускаете. — Дмитрий Ковыль с явным намеком подвинул пустую стопку.

— Отчего ж зря... не бесплатно же! — Не согласился хозяин имения, наполняя рюмки из заиндевелой бутылки. — Тыдыщнем?

— Давай! — Мужчины чокнулись.

Ахнуло, взвизгнуло, кто-то застонал, плавучий причал снова закачался... Помощник, получивший до этого сигнал от Прокоповича, с невинным видом отошел от поручней и, поймав взгляд Первого Наследника Прокоповичей, кивнул.

— Он больше не будет. — "Перевел" тот Дмитрию и Сергею Ковыль. — Водяной.

Потом разговор распался на "женский" и "мужской". Нормальному течению беседы не мешала даже "смешанная" посадка участников.

Женщины рассматривали особенности такого явления, как Воплощение.

А мужчины обсуждали особенности техники рукопашного боя Радовича. Особенно распалился Сергей Александрович — он предложил загнать Олега на какой-нибудь полигон и хорошенечко его там погонять, так как "такая техника — это же стыд один! При его-то бешеной скорости и реакции!"

На это Дмитрий резонно возразил младшему брату, что попытка "погонять" на полигоне воплощенную божественную сущность может закончиться плачевно... как минимум, для полигона.

+++

Сложить два и два — связать приезд картежа старшего Сварога (а вы думали, он на такси приехал? Не-е-ет, как настоящая "шишка" — со свистелками и перделками — мигалками и "крякалками") и мой вызов в деканат... Эта элементарная математика ни для кого проблемой не явилась — тут все такие... математики. Разумеется, тут же увязали и с моим разговором с Принцессой Сварогов.

К этому приплюсовали то, что Принцесса сама (сама!) завязала разговор с каким-то безродным и при этом изволила отсечь разговор от подслушивания... Однако, начало разговора — и довольно жесткое — выставила на всеобщее обозрение...

А как он дерзко ей отвечал! Нет, вы слышали, как этот наглец отвечал Принцессе Рода?!

И — вуаля! — готовы двадцать версий-сюжетов, в которых правильный идет только девятнадцатым... по причине своей невероятности и абсурдности.

Хотя, информированные люди уже делают ПРАВИЛЬНЫЕ выводы и калькулируют, калькулируют, калькулируют...

Ну и шутка, запущенная мной через Дашу, начинала вылезать боком... очень уж хорошо ложилась под обстоятельства. Но кто ж думал-то!

+++

— Получается, принцесса Сварогов у него уже на мази? Три к одному.

— Что ж... условие, поставленное ему Ее Императорским Высочеством: "Если ты, смерд, одновременно будешь встречаться с двумя старшими дочерьми двух Великих Родов" — все ближе к реализации... Такая настойчивость и целеустремленность человека, лишенного магического Дара, вызывает, как минимум, уважение. Пять к семи...

— Ладно, допустим... с Прокопович — там невооруженным взглядом видно — липнет она к нему. Хотя, господа, не могу понять, что такая девушка могла найти в таком... И куда ее Семья смотрит?! А вот с госпожой Сварог... какой-то напряг у него... Один к десяти.

— А я вот именно с Прокопович и не уверен. Дарья Михайловна вполне могла подговорить свою сестру... Кстати, какие ставки на Радовича идут у прекрасной половины нашего университета?

— Агентурные источники сообщают, что два к трем.

— Хм... Либо девушки знают что-то такое, чего не знаем мы, либо это — следствие романтизма и наивности, присущих иногда нашим прелестным сокурсницам.

— Что касается госпожи Сварог... со стороны всегда так — вроде ругаются и грызутся, а потом — бац! — супружеская пара. Пять к семи.

— Судари любезные, неужели вы думаете, что Ее Императорское Высочество выполнит обещание, данное какому-то...? Один к двадцати.

— Слово любого члена княжеской семьи — алмаз!

— Алмазы не раздают простолюдинам... Слово, данное простолюдину — это всего лишь обещание... обещание подумать, ха-ха-ха!

— Базар фильтруй, Данилевский! Ну, с чего ты взял, что Радович — простолюдин? Образование? Манеры? Достоинство? Один к одному!

— Ого! Господин Подбельский, вы, как всегда, удивляете ставками! И манерами. Хе-хе-хе... Но, в данном случае, я соглашусь — Один к одному!

— О-о-о... пари обещает быть интересным.

— Информация господа, информация! Ставлю два к одному!

— А сроки? Такая ставка — и без сроков...

— Хм... дайте подумать... После Большого Новогоднего Бала у Радовича будет тройная свадьба... Как вам такое условие?

+++

... Организм не усмотрел опасности, поэтому ограничился тем, что всего лишь перехватил чужую руку, тянущуюся к волосам. Погладить хотели? Потрепать? Косичку заплести?

Но просыпаться все равно пришлось — что-то стало щекотать губы, нос, щеки...

— Ир?

— Мы не высыпа-а-аемся... — Насмешливо протянула девушка, выкидывая травинку.

Я, оказывается, задремал на коврике под деревом... Да, теперь даже пофигисты и богатенькие не смогут просто так поваляться на травке — влажно и уже чуть-чуть грязно. Лето закончилось окончательно и, кажется, вчера был последний день "бабьего лета". Только на ковриках... если оказались предусмотрительными. Или если охота напрягаться — делать "воздушную подушку", "каменную плиту" или сушить землю и траву техниками "дыхание дракона" или "пустыня".

Я опять половину ночи ворочался и не мог уснуть, "пережевывая" разговор с Горынычем. А утром вредный организм "жаворонка" Олега Радовича подбросил меня с кровати и не позволил "проспать" первую лекцию. Но зато поспать днем организм Радовича оч-ч-чень любил!

Меня моя психика начинала немного беспокоить: в "Гантце", несмотря на то, что проснуться можно было перед Шаром, а в следующую минуту получить "вводную" и отправиться убивать пришельцев и спасать мир — проблем со сном не было. А ведь физическая опасность там была куда выше и... чаще. А здесь... не очень-то и опасная, если разобраться, ситуация — а сон уже не идет! Уж не размякаю ли я? Или колбочка памяти Олега Радовича, вылитая в банку с личностями Сая Нагава и Олега Дорина, снизила общую концентрацию раствора? И теперь это не такой крутой раствор, в котором кристаллы растут?

За спиной Ирины, хладнокровно меня рассматривая, стояла компаньонка. А еще дальше — делали вид, что прогуливаются, остальные студенты. Впрочем, некоторые, действительно, прогуливались и плевать им было на университетских знаменитостей.

— У драконоборцев это обычная проблема, Ир: вечером — общение с драконом, ночью — не можем спать. Дракона жалко.

— С каких это пор герои, сразившие дракона, жалеют этого огнедышащего монстра? Может быть это муки совести? — Предположила Ира. — И некому оказалось согреть и утешить? А как же ТА САМАЯ девушка? Кстати, у драконоборцев ведь есть совесть? И после общения с драконом, наверно, она просыпается... Драконы — они такие — легко пробуждают любую совесть. Особенно, если дракон все-таки выжил...

— Все-таки выжил, — Я картинно повесил голову и вздохнул... — А я так старался!

В эмоциях Ирина удивилась. Сильно. До состояния "опешила". Но причин этого я определить не смог. То есть, понятно — причиной являлся мой ответ. Но — с какого боку?

Она аккуратно присела на краешек коврика. Сегодня Ира была в брючном варианте студенческой формы для девушек... в общем — те же "сто тысяч", но вид сбоку.

— Ир, признайся честно — во сне я настолько мил и каваен, что тебе захотелось погладить меня по голове?

— Захотелось проверить некоторые свои предположения... Но и теорию твоей кавайности исключать не будем.

— А остальные теории? Не поделишься? Имеет же право подопытный хомячок их знать?

— Почему бы и нет... — Легко согласилась Ира и, чуть поведя головой, снова установила Полог... на этот раз — с оптическим искажением. — Узнав детали легенды об убедительном доминировании одного хомячка над магом Земли в немагическом поединке, я чуть-чуть поворошила семейные архивы. И узнала другую занятную легенду. Слушай. — Ирина прокашлялась и — нараспев. — В глубокой-глубокой древности, когда люди еще не знали магии, бились витязи, зная грядущее...

Уже обычным голосом, не пытаясь изобразить сказителя, Ира продолжила буднично:

— Не буду грузить тебя философией — подозреваю, что девять десятых того, что я прочла — "вода", украшательства и домыслы потомков, но суть в том, что боец полностью предугадывает действия противника и, в зависимости от этого, действует...

— Ир, я, может, полный ноль в теории Искусств. Но сдается мне, что ты только что объяснила цель тренировок в любом виде единоборств — инстинктивное реагирование.

— Ни-ни-ни... Не в том смысле, что ты полный ноль в теории, а в том, что ты невнимательно слушал или я неточно сформулировала. Ну, например... в следующую секунду в то место, где находится боец, может ударить молния... и такой боец отреагирует адекватно, предугадав это событие за одну-две секунды — зависит от уровня. Притом, что никаких признаков удара молнии, которые мог бы обработать мозг, не было. Понимаешь? Или метеорит — упасть.

— Ну, то есть боец тупо предугадывает будущее. А в чем же суть?

— Я не работаю с сутью — не мой уровень, знаешь ли. Но у меня есть несколько выводов. Вот, например... Научиться этому стилю (хоть это и не стиль, а, скорее, способность или склонность) специально — невозможно. Не-воз-мож-но! Этого можно достичь на протяжении нескольких лет, постоянно попадая в ситуации, в каждой из которых жизнь подвергалась бы НАСТЯЩЕЙ опасности и висела бы на волоске. Разумеется, таких бойцов было очень и очень мало... Отсев колоссальный — из нескольких тысяч выживал один... Ну, допустим, десять тысяч посредственных мечников заставить участвовать в "королевской битве", после которой выживет только один. А потомки потом назовут его "выдающимся в истории фехтовальщиком, который долго и упорно тренировался"...

— ... А он возьмет бамбуковую палочку и уйдет в горы, отмахиваясь от молодых идиотов, не желая увеличивать свое личное кладбище... М-да-а-а, Ир...

Я с восхищением смотрел на девушку. Вот так вот просто, по крупицам информации, на основании одного-единственного эпизода, сделать настолько точный и лаконичный вывод о том, о чем мы, гантцтеры только догадывались. Только метод уточнения какой-то странный... А еще... получается, что кем-то из Сварогов велась видеозапись нашей драки с Подбельским — узнать нужные детали по рассказам очевидцев немного затруднительно.

— ... То есть ты протянула руку, а я ее перехватил... а ты на основании такой ерунды уже сделала вывод...?

— Не перехватил, Олег. А очень мягко и осторожно остановил... Я бы даже сказала — нежно. При этом ритм дыхания не изменился — ты продолжал сладко спать... Десять из десяти бойцов, способных реагировать во сне, отбили бы мою руку, или произвели бы захват с заломом... И проснулись бы обязательно. И я бы оказалась в двусмысленном положении... в глазах окружающих. Одно утешение, что хотя бы сверху.

— Какая ж ты, Иришка, умная! — Я был искренне восхищен!

— А еще люблю старые архивы. — Она довольно улыбнулась. — Кстати, если вдруг это тебя интересует, то старые архивы в нашей Семье почему-то люблю одна я...

Какое интересное уточнение. Особенно, в свете моего грядущего визита к Сварогам. Можно ли Иришке верить? Она не обманывает? Каковы ее цели? Насколько они совпадают с целями Семьи? Последнее уточнение свидетельствует о каких-то разногласиях... А еще оно свидетельствует о том, что Иришка знает обо мне чуть больше, чем говорит... и, в теории, чуть больше, чем знаю о себе я сам.

— ... И в связи с этим, Олег, у меня возникает к тебе один интересный вопрос...

"... когда и где, братец, ты успел стать участником "королевской битвы"?"

Ирина сделала шикарную паузу и доверительно наклонилась ко мне... Видимо, такие мелочи, как двусмысленность подобного жеста в глазах окружающих (которые хоть и не слышали ничего, но уж силуэты вполне могли рассмотреть), Принцессу Рода не волновали... или целенаправленно продуцировались?

Понятия не имею, как там насчет предвидения, но следующий вопрос Ирины явился для меня полной неожиданностью:

— ... не согласится ли сударь провести со мной дружеский поединок?

М-да... Можно было констатировать, что навыка ставить друг друга в тупик мы не потеряли... Вчера — я ее, а сегодня — она меня.

Предложение от девушки устроить дружеский спарринг проходила тут по тому же ведомству, что и "давай сходим в кино, в кафе, просто погуляем" или более прямолинейно (для туговатых на "соображаловку" молодых людей) "давай встречаться". Ну, это как вопрос, "возможна ли дружба между парнем и девушкой". Ответ: "да, возможна, но иногда это будет не совсем дружба...". Вот где-то так.

То есть сейчас, на глазах окружающих, Принцесса Сварогов окажет почти однозначный знак внимания какому-то безродному пастушку... это если окружающие еще не ознакомились с моим полным досье.

— Мне тоже доставляет удовольствие эпатировать студенческую публику, Ириска! — Улыбнулся я, вставая и подавая ей руку.

Поздно уже пытаться изображать из себя незаметную и безобидную личность... увы

— Без магии, разумеется. — Подмигнула девушка.

Вот она царственным жестом протягивает руку, чтобы я помог ей встать, а вот она же — летит кубарем в траву... Удивительно, но Полог не исчез — контроль принцессы был идеальным.

— Что я и говорила, — Довольно улыбнулась она, легко вскакивая. — Я всего лишь хотела тебя поймать за руку и опрокинуть... и тут же отправилась в кусты сама... Но ногой — это ты зря! Негодник! Подлые приемы с тобой, наверно, не будут работать — только техника, скорость и сила... — В следующее мгновение Полог исчез... правильно, в спарринге он будет ее отвлекать... ну и, Ирка не будет Иркой, если не скажет чего-нибудь для публики. — Про пиджак не забудь..., родной! Клара!

— Приготовились. — Хладнокровная компаньонка Ирины подняла руку... а звать ее, значит, Клара... нет, не помню... Я торопливо скинул пиджак на коврик... зрители не смеялись — они ошалело переваривали слова Ирины. — Бой! — Рука рубанула воздух.

Драться с девушками — нехорошо, но с красивыми — очень-очень приятно.

Постоянно меняя ноги и изменяя положение рук, будто танцуя, Ирина подскочила ко мне и стала наносить очень быстрые и легкие щупающие удары. С одной стороны, эти удары было бы болезненно пропустить (а в настоящем поединке с использованием "магического усиления" — смертельно... так что в тренировочных целях от таких ударов все-таки полагалось защищаться), а с другой — их нельзя было использовать для захватов — полностью конечность не выпрямлялась, всегда была полусогнутой.

Несколько секунд шлепков и шуршания одежды. Я отступал. Сквозь легкие щупающие удары стали прорываться одиночные мощные "уколы". Стилевое направление "игла в перчатке", если не ошибаюсь. Шуршание одежды стало прерываться характерными резкими хлопками — будто полотенце встряхивают.

Шурх-шурх-шурх-Шлеп!-шурх-шурх-Шлеп!-Шлеп!

Вначале я почувствовал, как перехожу на "сферическое зрение" — то есть Ириска заставила меня перейти на уровень, на котором я дрался одновременно с несколькими боевиками Семьи и одним Кандидатом!

Потом Ириска "включила" ноги. Неожиданно. Для зрителей. Удары в колени, подбивы, стопорящие, растаптывающие...

А потом пришло понимание, что уже несколько секунд я уворачиваюсь от калечащих и смертельных ударов!

Да она с ума сошла! Я ж ей сейчас могу что-нибудь сломать!

Хватит! Падение в низкую стойку с выпадом открытой ладонью в солнечное сплетение...

— Фха-а-а! — Булькнула Ирина, согнувшись и отлетая назад, где и свалилась кулем, сжавшись в позу эмбриона.

— Бой окончен! — Вскинула руку Клара и кинулась к Ирине.

— Кха... нор... кха... ально... Нрм'льно... Ж'ва. — Ирина ворочалась, пытаясь разогнуться и подняться на ноги ("Встать, Свароги! Встать, боги вас забери! Это вас только погладили! Считаю до трех — два уже было! Кто не встанет — вместо обеда полетит на Полосу! Встать, Свароги!!!")

— Я бы сказал — анально! — Я не удержался от грубости...

Гантц, да я был зол! Четырежды Гантц, чертовски зол! Чертовски!

— Ты чего творишь, Сосиска?! Какого хера это сейчас было?! Я же тебя убить мог!

Тц! Зрители чертовы! Если б не они — подошел бы и надавал по шее заигравшейся девчонке! Экспериментаторша хренова!

Зрители и так косились в недоумении — так разговаривать с красивой (и очень-очень знатной) девушкой после ДРУЖЕСКОГО спарринга! Ну, кроме Ковыля и близняшек Прокопович (я все-таки узнал: близняшки они, Виктория — формально старшая... на пару минут). Последние и вовсе пытались скрыть пакостно-злорадные ухмылки... Правда, в эмоциях проскальзывали нотки беспокойства — а не переборщил ли Олег? Не перегнул ли он палку? И что затеяла эта змеюка Сварогов?!

— К'ар! П'лог! — Прокашляла Ира, все валяясь в траве в скрючившемся положении и пытаясь протолкнуть в легкие воздух. — Ол'гх, п'моги, а!

Вокруг снова установился полог, отсекший загомонивших зрителей, окруживших место поединка едва ли не раньше, чем он начался... у здешних, вообще, какое-то мистическое чутье на драки! Ну и близняшки... эти целенаправленно следили, не иначе.

Полог... по насыщенности — я бы сказал, что ставил его не меньше, чем Кандидат. Иного от компаньонки Старшей Наследницы Сварогов почему-то не ожидалось...

Я помог Ирине подняться. Минуту она стояла задыхаясь, согнувшись, уперев руки в колени, восстанавливая дыхание.

— Класс! Один удар — я готовая! Один! Кхе... Как котенка! Игрался! Котенок игрался. Поцарапал руку — получил по шее.

— Надеюсь, ты не чувствуешь урона для чести и достоинства..., котенок?

— Ну, что вы, сударь! — Фыркнула Ирина. — Я бесконечно благодарна мастеру за преподанный урок!

Ого!

— На лесть подобных масштабов даже я не отваживаюсь. Потому что лесть должна иметь хоть какое-то соотношение с реальностью.

— Какая лесть, сударь! Вы, вообще, в курсе, с кем имели честь сразиться? — Ирина, судя по всему, еще не до конца оправилась, поэтому горделивая поза получилась несколько скособоченная. — Прошу любить и жаловать, соискатель на звание Кандидата, Ирина Ильинична Сварог! Аттестация пройдет в начале ноября. Принимать будет лично Змей Горы... э-э-э Юрий Никитич Сварог!

Оп-паньки! Средний возраст получения звания "Кандидат в мастера" — тридцать лет. Ну, я всегда знал, что моя сводная сестра — немножечко гений. А прием звания от Патриарха Сварогов — это не только почетно, но и очень тяжело, Свароги отличались крайней неохотой в раздаче таких званий.

Кстати, тут никому даже в голову не придет подозревать протекционизм на экзаменах, где в комиссии сидят родственники соискателя. Напротив — родственника на таких экзаменах дрючить будут еще серьезнее, чем постороннего!

— Иришка... то есть то, что тебе сейчас навалял человек со вторым разрядом...

— У ТЕБЯ ТОЛЬКО ВТОРОЙ?!

Господа, вы имеете честь наблюдать редчайшее явление — Чистейшее Искреннее Изумление в исполнении Ирины Сварог!

— Да-а-а... Да, ерунда, Олег! Не парь... не волнуйся! Значение будет иметь только то, что будет на аттестации! — Ирина оперлась на мою руку, но пошатнулась, заваливаясь, и я был вынужден подхватить ее за талию, так что она прижалась ко мне всем телом. — Для Кандидата-мага "рукопашка" минимальная — в основном, магические техники — "Огня, Свароги! Огня!" — Передразнила она. — Но — второй разряд... только второй! Охре... Невероятно!

Она осмотрела себя, бросила взгляд на зрителей за Пологом:

— Кажется, я испачкала сорочку... — Взгляд на снова хладнокровную Клару — и Полог исчез. — Вам придется принять за это ответственность, господин Радович!

Придушенные восклицания из толпы зрителей. Звука упавших челюстей не было, но эмоции бурлили...

— Как пожелаете, сударыня! Позвольте предложить вам свой сюртук!

— Благодарю! Извольте проводить меня к дамской комнате... Мне нужно поправить прическу!

А близняшки-то РЕВНУЮТ! Ей-ей, ревнуют!

Глава 8

Утреннего тумана не было — день обещал быть хмурым, пасмурным и, скорее всего, дождливым. Имение "Перепелов ручей" давно уже проснулось и даже успело позавтракать и провести легкую утреннюю семейную зарядку — сегодняшний день будет хлопотным — суббота, день, назначенный для Поминовения ушедшего Первого Наследника.

Трое Сварогов отдыхали — каждый по-своему — на открытой веранде.

Двое — в огромных плетеных креслах. А чуть ниже, в розарии, третья — эффектная высокая брюнетка с великолепными формами... и в грязненьком белом комбинезоне — отщипывала мелкие бутоны от куста. Время от времени красавица-садовод, не вставая с маленькой табуреточки, отдавала распоряжения садовникам — те уносили обрезки, приносили прутики, ленточки для подвязки... двое копошились в клумбе, убирая сорняки и мусор.

А те двое, что сидели в креслах...

Редкий случай — Патриарх не курил! Он бросал тоскливые взгляды на "табачный ящик", но — держался!

— Ирочка! — Юрий Никитич был сейчас "добрым дедушкой, которого расстроила любимая внученька". — Зачем тебе это? Такие авансы молодому человеку! Да еще и прилюдно!

— Дедуль, ну ты же сам говорил! Родственная привязанность у Олега практически отсутствует — в этом и я совершенно точно убедилась! Равнодушие, когда я упомянула Федю, было совсем ненаигранным! Он нас, как родственников, совсем не воспринимает! А вот меня, как красивую привлекательную женщину — воспринимает, и еще как!

Патриарх потянулся было к табачному ящику, но услышав укоризненное "Де-е-еда!", вздохнул и временно отказался от своих намерений.

— Ирочка, ты — моя Старшая Наследница! А он, ты уж прости, всего лишь поздний маг. К тому же — Воздуха. Изгнанный. Официально. К тому же, скоро войдет в другую Семью... Почти наверняка.

— Де-е-еда! — Ирина обвила руками шею старика (кресла стояли рядом). — Неужели ты подумал, что у меня на Олега какие-то матримониальные планы?!

— Вообще-то, доченька, со стороны выглядело именно так. — Анастасия Викторовна, мать Ирины, а за розами ухаживала именно она, отложила секатор, стянула кольчужные перчатки и взяла у одного из помощников полотенце, смоченное в смягчающем составе.

— А какие ж у тебя на него планы, Ирочка? — Поинтересовался Юрий Никитич. — Если не матри... матримона... ну, эти самые?

— Те же, что и у тебя! Привязать его к нам. Деловыми связями. Официальными. Однако, потом, когда об этом перестанут судачить и появление позднего мага подзабудется, я не собираюсь наблюдать, как мой брат продолжит усиливать чужую Семью... тем более, Ковыль!

— Доченька, но ты же не собираешься связывать себя семейными узами...?

— Ма-а-ам, — Ира укоризненно посмотрела на Анастасию Викторовну. — Я надеюсь, что к тому моменту, когда об этом можно будет говорить, пресловутая привлекательность женщин Сварогов раскроется не только у меня...

— Доченька! — Выражение лица Анастасии Викторовны можно было бы охарактеризовать, как "приятное изумление".

— Хм... Ириш! — Дед все-таки завладел под шумок трубкой и, раньше, чем женщины успели возразить, окутался синеватым дымком... правда, тут же закашлялся, вытащил трубку изо рта и укоризненно на нее посмотрел. — Вот что значит не моя трубка... Внученька, а тебе свою кровиночку не жалко?

— Нет. — Спокойную полуулыбку Ирины можно было прямо сейчас запечатлевать на одной известной картине... если б она была известна в этом мире. — К тому же, исходя из известного нам психологического портрета, партия будет для Младшей достаточно комфортна... Хотя, конечно, в обучении целесообразно сделать больший упор на мягкое и незаметное противостояние старшим по возрасту женщинам... И поработать над психологической устойчивостью ввиду возможной ветрености потенциального супруга.

— Кхм... внученька, — Патриарх с большим интересом смотрел на Ирину. — Я... удивлен. Приятно удивлен. Но ты же не будешь отрицать, что тут есть и твои личные резоны.

— Ну, разумеется! Общество Олега мне приятно, а его новые возможности достаточно перспективны, чтобы и я обратила на него свое внимание... В том числе, и как на мужчину. И чтобы это внимание не выглядело странным для стороннего наблюдателя.

— Но ты же... — Анастасия Викторовна запнулась. — Не собираешься делать что-то, что даже теоретически сможет запятнать твое... женское достоинство? Тем более, если Олег привлекает тебя, как мужчина. Он, конечно, симпатичный мальчик и видный мужчина — весь в отца — но...

— Мама! — Ира картинно закатила глаза. — Сейчас другие времена: к этим вопросам относятся куда снисходительнее, чем даже тридцать лет назад... да вот посмотри хотя бы на поведение Принцессы Дарьи! Кроме того, кто сможет наверняка сказать, что происходит на территории наших земель между нами двумя? Мне-то, надеюсь, не придется снимать номера гостиниц для... чего бы то ни было, не так ли?

Патриарх закашлялся-рассмеялся...

— Очень интересно получается! Очень. К тому же, не идет вразрез с тем, что мы собирались сделать до этого. Очень хорошо, внученька! Очень хорошо! Стася, ты что скажешь?

— Сама идея, па, мне нравится... Но я беспокоюсь за девичью честь Ирины...

— Мамуль... — Вздохнула Ирина. — Я не хотела тебе этого говорить, но... в общем, беспокоиться уже не о чем!

— Что? Но как? — Анастасия Викторовна, ни капли не играя, схватилась за грудь. — Когда?! Доченька...

— Уверяю, мамуль, что относительные приличия будут соблюдены и дальше. Никто ничего не сможет сказать наверняка — а злые языки трепали всякое и до этого...

— А-а-а... — Анастасия Викторовна потрясенно смотрела на дочь. — Все... нормально?

— Да, мам. Вчера я прошла полный медосмотр. Беспокоиться не о чем!

— Вот как...

Патриарх продолжал смеяться, пока выражение добродушия на его лице не сменилось удивлением. Шлепок по шее. Юрий Никитич недоуменно смотрел на свою ладонь с маленькой черно-красной точкой...

— Комары? Осенью? Внученька...! — Попросил он.

Ирина кивнула, ее взгляд стал отрешенным. Псссст! Несколько крохотных искорок, еле заметных в свете утра, вспыхнули в пространстве веранды... до земли не долетел даже пепел.

— Еще десяток лет, Ир, и можно будет подумать о мастерской степени. — Похвалил Гроссмейстер. — Как сможешь мух от комаров отделять. Но все равно — умница!

Это были слепни, а не мухи, но Ирина почла за лучшее не заострять на этом внимание, сделав вид, что легкое недовольство вызвано озвученными сроками (ах, нетерпеливая молодость!), а не сутью замечания. К тому же она ощутила, что сейчас — наилучший момент для нанесения последнего точного удара, который предназначался матери, не до конца убежденной аргументами дочери и вполне ожидаемо раздосадованной ее "самоуправством":

— В понедельник Глафира по моей просьбе составила карту нашей с Олегом совместимости. Вам желательно на это взглянуть — результаты впечатляющи. Весьма.

Анастасия Викторовна заинтересовалась. А Юрий Никитич едва заметно усмехнулся — эту карту он уже видел... действительно, перспективы открывались заманчивые... Тем более, после предложений внучки... А когда он увидел хитрый понимающий взгляд Ирины, направленный на него — она знала, что он знал — то принял окончательное решение. ЭТА сможет крутить кем и как угодно! Ирина Сварог — не Тамара Радович! Она своего в ежовых рукавицах держать будет! Невзирая на какую-то там кровушку записных кобелей.

— Скажи, девочка... а эту сплетню про Олега не ты запустила?

— Что за сплетня? — Сделала стойку Анастасия Викторовна.

— Олег, якобы, умудрился поспорить с принцессой Дарьей, нечаянно наткнувшись на ее ай-ди в Сети. — Объяснила Ирина. — О том, что если за неделю он совратит двух первых наследниц двух разных родов, то его собеседница согласится стать его младшей женой... Сплетня обросла подробностями: якобы, он не знал о том, кто его собеседница — веб-камеры была отключены с обеих сторон — но, разумеется, был сражен умом и чарующим голосом своего визави. А принцесса Дарья, якобы, проговорилась о простолюдине-нахале отцу. А тот, раздосадованный тем, что дочь так легко разбрасывается обещаниями, приказал СИБ найти нахала и обеспечить соблюдение пари... — Ирина весело рассмеялась. — Не догадалась, дедушка — сплетня, увы, не моя. Но стиль шутки весьма узнаваем, не так ли? Эдакая красивая сказка для мечтательных барышень.

— Мы так же в молодости развлекались. — Вздохнул Патриарх, задумчиво выпустив облако дыма. — Правда, тогда всех этих штучек не было... Настоящий Сварог вырос. Настоящий! Кровь — не водица! Жаль, что это только сплетня...

— Дедушка? — Вздернула брови Ирина.

— Протянуть ниточки к императорской семье — было бы полезно...

Ирина отобрала у деда трубку, сноровисто ее выбила, быстро прочистила и стала старательно набивать... тут главное — сделать в "утоптанном" табаке дырочку до самого патрубка... чего дед никогда не делал, "прожаривая" табак с помощью своей Силы на всю глубину сразу.

Но причина, по которой она схватилась за дедову трубку, была другой — ей надо было себя чем-то занять, чтобы не показать радости: теперь ей давали разрешение на самостоятельные действия, касающиеся Олега. Будут, конечно, и проверять, и контролировать, и под руки лезть, но... любопытная мышка уже сунула голову в мышеловку и теперь заинтересованно обнюхивала ароматный кусочек сыра... очень-очень, справедливости ради, ароматный. И теперь, не дай боги, вспугнуть ее!

— Де-е-ед! — Протянула она трубку "мышке". — Между прочим, Ее Императорское Высочество формально учится в том же университете... Правда, появляется в его стенах хорошо, если раз в месяц... Но ведь стены Университета — не единственное место, где Свароги совершенно случайно могут столкнуться с августейшими особами, не так ли?

+++

Суббота. Утро, птички поют, солнышко встает... в тучки. Несносный организм не дал мне насладиться субботним утренним сном до обеда и поэтому сейчас я вынужден "кормить" его утренней пробежкой...

Краем уха, давно еще я слышал эту байку, но не придал ей значения. Более того, посчитал выдумкой или, в лучшем случае, сильным преувеличением. Я имею в виду "жажду движения": дескать, если очень долго и упорно тренироваться, то организм сам начнет требовать нагрузку. А уж бег трусцой для него будет наслаждением.

И вот оно — наглядное подтверждение: организм Олега Радовича, профессионально тренируемый с самого детства, жаждал физических нагрузок... и делал это, зараза такая, с самого утра! С самого РАННЕГО утра!

Есть вещи в этом мире, которые я готов боготворить и канонизировать! Например, тут очень мало собак! Ну, тех, которые сдуру кидаются на велосипедистов или бегунов... Диких собак в городах почти нет! А то, что есть, назвать дикими — язык не поворачивается... Потому что нет "борцунов за права животных". В этом мире вообще крайне мало всяческих "борцов за права..." — возможно, из-за отсутствия идеологии, проповедующей такую глупость, как всеобщее равенство.

Собаки... в основном, домашние песики. Все — породистые. И дорогие. Так что удовольствие — для богатеньких. Дворняги, конечно, есть, но их настолько мало, что это скорее уличный "филиал" домашнего песика — их подкармливают, у них есть имена... и они ведут себя тише воды и ниже травы, наплевав на необходимость охранять "свою" территорию от бегунов и велосипедистов. Про стаи и говорить нечего — собравшись больше трех, дворняги рискуют... сильно рискуют "обматерить" мага, пребывающего в скверном расположении духа.

А кошек тут много...

Я обожаю кошек! А кошки обожают гантцтеров — просто липнут к нам, доказывая, что есть в нас что-то потустороннее. Наши девушки млели от такого кошачьего внимания. Да еще и в Японии — там с домашними питомцами при очень плотной заселенности городов полная жопа — про нечто большее, чем хомячок или крыса, обычному обывателю можно было даже не мечтать. Но даже в этом случае его ждет постоянная головная боль с прививками, регистрацией живности в местных жилсоветах... Даже фирмочки есть, которые напрокат домашних питомцев сдают, чтобы ты мог с ним пройтись-прогуляться на зависть окружающим. И кафе, в которых кошку или собачку хозяев заведения можно погладить или подержать на руках... за отдельную плату.

Так что кошки, десятками собирающиеся в места проведения миссий, надежно выводили из строя женскую половину нашей группы... Конечно, до того момента, пока не начиналась стрельба и сопутствующая беготня — все-таки опасность эти хвостато-усатые генераторы урчания чувствовали едва ли не лучше нас.

А вот собаки гантцтеров недолюбливают. В основном, боятся — убегают или забиваются в какую-нибудь щель. И скулят. И редко, очень редко, нападают. И — да — с той собакой в черном костюме, которая приставала к девушкам, мангака откровенно наврал — видимо один "косячок" оказался для него лишним.

Еще реже попадались псы, которые смотрели серьезно, внимательно, но — без угрозы и страха. Глаза таких псов светились несомненным разумом и каким-то... снисходительным сожалением? ... жалостью? И тогда оторопь брала уже нас, гантцтеров. Видел я их только два раза за три года в мире Гантца... и оба раза — в особняках вампиров. К ним, кстати, любые собаки относились совершенно индифферентно, как к обычным людям. Что лично я считал доказательством незначительности отличия "вампиров" от людей... что-то вроде бешенства, передающегося при укусе.

Так что я рад, что собачек в этом мире крайне мало... в свободно-разгуливающем виде.

+++

Когда тело тренировано, ничто не болит, организм выспался и отдохнул — пробежка превращается в приятное времяпрепровождение и удовольствие. Даже если идет снег или моросит противный осенний дождь.

А уж когда дистанция знакома и ноги сами выбирают нужную тропинку — сами боги велят во время пробежки ПОДУМАТЬ!

Можно думать о кошечках и собачках, а можно — о чем-то более насущном.

Я не ошибся: в четверг Вика сообщила, что приглашает меня в гости, однако (почувствуйте разницу!), "когда тебе будет удобно, Олег". К тому же Вика даже словом, даже намеком не показала, что с этой встречей желательно поторопиться — дескать, умный мальчик, сам догадаешься! Когда я ответил, что приеду в воскресенье, то в эмоциях почувствовал "удовольствие". Возможно, Старшими Прокоповичами ожидалось, что озабоченный юнец рванет в теплую девичью кроватку уже вечером в пятницу. Или хотя бы — в субботу. А девушки (надеюсь) убеждали, что — ничего подобного! — "молчел" соблюдет внешние приличия.

Ан-нет! В воскресенье! Предложение переночевать последует и в этом случае, но перед возможными союзниками выставлять себя юнцом, у которого периодически отключаются мозги, совсем не хочется.

Чего мне ожидать от этой встречи? Скорее всего, мне покажут свою осведомленность о том, что я из себя представляю (кстати, мне и самому интересно, за кого они меня принимают — совпадет ли это с моими выводами после "дружеского спарринга", который устроила мне Ирина). Мне продемонстрируют преимущества от сотрудничества. И мне мягко — очень мягко — намекнут на последствия возможного плохого поведения или даже попытки вести свою игру. А может и не станут намекать — зависит от их оценки моих интеллектуальных способностей.

"Тонна обещаний, горсть надежды, щепотка угроз. Взболтать, но не перемешивать. Подавать вместо аперитива чуть охлажденным". "Теория и практика допросов", подраздел "Допрос-беседа"... некоторые главы учебника писал, видимо, образно мыслящий человек... или очень хороший психолог.

Мягкость в намеках, кстати, продиктована не только модус операнди, который выдерживают Прокоповичи в моем отношении. Уж добренькими зайчиками их считать — крайне вредно для здоровья и столь же вредно для долгой счастливой жизни! Эта мягкость — следствие их заблуждений на мой счет. И тут очень важно эти заблуждение не поколебать. Какие б они не были. Ну и определить их содержание, разумеется.

+++

М-да... Вот она — оборотная сторона усиленных размышлений на знакомой дистанции...

Я стоял и смотрел на вход в метро, к которому ноги, привычные именно к такому маршруту, меня и вынесли. Хорошо, что через турникеты пройти не успел! Придется разворачиваться и бежать обратно...

Найдем плюсы и в этом? Легко! Это "ошибка ног" — еще двадцать лишних минут для размышлений под неторопливую мерную трусцу обратно к гостинице!

+++

Разумеется, мне продемонстрируют доверие. Подбросят эксклюзивной информации. Разумеется, более чем наполовину эта информация будет о Сварогах. И, разумеется, она будет их характеризовать не с лучшей стороны... Правда, в отличие от Олега Радовича, мне известна и другая сторона подобных обвинений — склонность обвинять других в том, в чем склонен грешить сам. Пусть это касается предположений, а не чистых фактов, но — опять-таки — сам факт предоставления именно ТАКИХ фактов о мно-о-огом может сказать... о личности благодетеля, делящегося информацией. Или это было в "Допросах..."?

Что еще? Предложат материальную помощь бедному студенту. И это будет более, чем логично! Ведь статус человека, ухаживающего (теперь — официально!) за одной из Принцесс Рода не может быть "простой полуголодный студент из провинции"... Материальная помощь... от нее, увы и ах, придется отказаться. Более того, это будет ожидаемым решением серьезного человека, который не хочет брать авансы, ничего еще толком не сделав (и не зная, что же именно надо сделать). Сделаем "плюс пять к репутации".

Или — не отказываться от помощи сразу, а пообещать подумать? Ровненько до разговора со Сварогами? Да! Так и сделаю! Это будет "плюс десять к рассудительности" и — столько же — "к осторожности"!

А разговор со Сварогами? Нет, о нем пока рано думать. Тем более, рано предпринимать какие-то действия — Иришка ведет какую-то свою игру, а уж эта ее выходка во вторник после "дружеского спарринга"... Игра, видимо, идет по очень высоким ставкам, если Первая Наследница решилась на ТАКОЕ...

+++

Когда мы добрались до "медицинского крыла", "лебедь" был совсем "умирающий", так что пришлось брать Ирину на руки. На глазах у публики, радостно замершей в предвкушении сенсации.

Перед дверью одного из кабинетов Клара, шедшая впереди, остановилась, осмотрелась и, обернувшись ко мне, кивнула... Экая молчаливая девушка! Золото, а не девушка!

Считая, что понял этот кивок правильно, я втащил "лебедя" в палату. Клара осталась снаружи. Двери были на сигнализации — через десять секунд в палату вошла дежурная медсестра... Видимо, она узнала Ирину Сварог, потому что засуетилась и забегала, вполголоса причитая... "Лебедь" перестал быть "умирающим" и слез с ручек. Короткая беседа, еще более короткая игра в гляделки, и — медсестра, заухмылявшись и подмигнув мне, ретировалась...

Завтра... нет, уже сегодня... минут через пять... три... по университету поползут невероятные слухи. Расползаются они тут молниеносно — в этом я уже убедился.

Студенты часто использовали кушетки "медицинской части" по их прямому назначению — поспать во время Послеобеденного часа (а то и во время обеда) — двести койко-мест это позволяли... Ну, и разумеется, некоторые парочки не могли упустить такую возможность... особенно, после "дружеских спаррингов", ага... Так что медсестры к этому привыкли...

Но что задумала Ириска?!

Как только медсестра вышла, на комнату лег мощнейший Полог, который, судя по всему, установила Клара снаружи... что-то мне это напоминает... очень сильно напоминает...

А Ира тем временем совершала странные манипуляции... Придирчиво осмотрела кушетки, выбрала одну из них — самую крайнюю. Что-то вытащила из внутреннего кармана пиджака. Чпокнула крышечка. Девушка, наклонившись, чем-то обрабатывала пеленку.

— Раздевайся. — Бросила она мне.

— С какой радости? — Я оседлал стул, с интересом наблюдая за ее действиями. — Это ты у нас раненная... и то — легко. А я — здоров, как бык! Раздевайся лучше ты — я с удовольствием посмотрю, что там выросло нового за пять лет. Жаль, плеер дома забыл — под музыку, наверно, волшебное зрелище!

— Хотя бы пиджак сними, бычок! И штаны спусти...

— Ир...

— Сегодня ночью у меня была дефлорация, если говорить по-научному. — Сообщила Ира. — Лишилась девственности. Так что ТЕБЕ ничего в меня засовывать не нужно — не напрягайся так.

— И кто же этот неудачник?

Вообще-то... жестокий вопрос. Некрасивый. Вырвалось. Я с некоторым удивлением почувствовал укол мужской ревности к счастливчику, переспавшему с девушкой, которая мне не принадлежит, но очень нравится... и совсем, не как сестра.

Наверно, вторник — это день такой. Иришкин. День, когда она ставит меня в тупик... постоянно.

— "Дружок" из магазина для взрослых. Про "неудачника"... это ты его правильно назвал — как настоящая Черная Вдова, я уничтожила своего первого любовника после первой же ночи, представляешь?

— И зачем...? — Спросил я, имея ввиду, вовсе не "первого любовника"

— Ты меня сегодня типа оттрахаешь... Так надо. Ты мне веришь?

Она до этого избегала на меня смотреть, но сейчас я поймал ее взгляд... Серьезные ярко-карие глаза... Так в нашей группе снайперы смотрели на экраны оптических прицелов своих "дурынд", лежа на позициях.

Я прислушался к себе... к ней... снова к себе...

— Верю, Ириш. Мне, наверно, лучше не спрашивать...?

— Разумеется! И учти, что дед вот так же, как ты сейчас, может менять цвет глаз.

"Менять цвет глаз"?! Признаться, я был удивлен. Сильно. Иришка, действительно, знала обо мне что-то, чего не знал до этого я! Но уточнять сейчас не стал — не время — посчитает нужным, сама расскажет:

— Что делать?

— Сними пиджак, спусти штаны и трусы... сейчас остатками обработаю ткань на трусах... чтоб комар носа... Ну! И чего стесняешься? Или забыл, как мы вдвоем голышом проходили Детский Городок, а перед этим обмазывали друг друга глиной, чтобы защититься от комаров? Или как потом снимали друг с друга пиявок... — Ирина фыркнула. — Напомнить, откуда я однажды снимала особенно сластолюбивую пиявочку?

Несмотря на то, что воспоминания принадлежали Олегу Радовичу, Сай Нагава и Олег Дорин одновременно поежились и покраснели.

— То-то ж! Рубашку и майку, наверно, тоже сними... Так... теперь я... Великий Сварог! Волнуюсь так, будто, действительно, в первый раз! Ну? Ложимся?

Легли. Ирина — к стене спиной, я — к ней лицом... Девушка посмотрела вниз, вздохнула:

— Отворачивайся, кобелина...

Торопливо отвернулся, перевернувшись на другой бок. А Ирина усугубила ситуацию тем, что прижалась сзади, обняв руками... ее ладошки тут же юркнули вниз, полюбопытствовали и убежали обратно вверх.

— Глазам не поверила? — Попытался сострить я.

— У тебя на любую бабу стояк? А я еще, глупая наивная барышня, питала иллюзии, что у брата на сестру не встанет!

Брат твой, красавица, если жив еще, сейчас на миссиях Гантца пришельцев гоняет. Или они — его. А тот, кого ты сейчас обнимаешь и к кому прижимаешься, питает к тебе вовсе не братские чувства... и, судя по всему — да — та еще "кобелина".

— Тебе до "любой бабы", как до Луны — трусцой. Ты себя в зеркале видела? Оно у тебя, наверно, все в засосах и потертостях... зеркало твое.

Сзади вздохнули. Прошла минута, другая. Что-то мокрое упало в ухо, на щеку... покатилось по губе... соленое.

— Ириш...

Сзади шикнули. В эмоциях... сложный коктейль, даже описывать не буду. Страх... страха много. И облегчение с надеждой...

("Это кто у нас тут воду развел-на?! Свароги — маги Огня или тупые Водяные-на?! Может вы еще и ветер пускать умеете-на?! Олег — упор лежа, ноги на стенку — будешь мне клумбу поливать, если избыток воды в организме образовался. Ирка — марш на Полосу! — и будешь по ней скакать, пока у брата моська не высохнет-на! Федя, обдай молодого человека водичкой! Восстановим, тэкскэть, потерю жидкости-на! Гы-гы-гы!")

В общем сегодня, господа, можете свой гребанный инцест сунуть ТУДА... да-да... и поглубже, поглубже. Я повернулся к Иришке и крепко-крепко ее обнял — и ничего из того, что так вас, господа гусары, интересует, между нами не было — девушка просто плакала. Навзрыд. Людям иногда надо выплакаться, залить чью-то жилетку. Кому-то для этого нужна первая в жизни бутылка водки между Гантц-миссиями, а кому-то достаточно перейти некую черту.

— Я так рада, что ты вернулся, братан... Только не уходи больше, ладно? Я одна этот "городок" не пройду.

— Что я должен сделать?

— Ничего. Действуй, как собирался. Просто держи в уме — лишил девственности сводную сестру по отцу... извращенец рыжий! Угрызения совести по этому поводу можешь не испытывать — ты же настоящий Сварог!

— А глаза... какого они цвета... становятся?

— Голубые...

Признаться, в тот момент я все еще не понимал. Но Иришка, шмыгнув носом, добавила:

— ... ясные, как безоблачное небо...

И вот тогда до меня дошло, ГДЕ же я оказался. Гантц — сука! Правда, могло быть и хуже...

Иришка подняла на меня свою карюю "мокроту":

— ... вот опять... опять голубые. Очки себе купи. Светофильтры. Оранжевые или желтые. Спортивные... их все таскают. Жаль, нельзя замотивировать у тебя садящееся зрение — у окружающих тогда возникнут вопросы, а чего такого в ущербном могли найти Ковыли и Прокоповичи. А то можно было бы контактные линзы вставить.

"Глаза, ясные, как синее безоблачное небо — знак Контрактора.

Того, кому Повелитель Духов Ветра даровал знак власти над силами всех своих вассалов. Даровал Печать Ветра"

— Все будет нормально, сеструха! Мы этот "городок" по бревнышку раскатаем! — Я помолчал, понял, что в "напутствии" явно чего-то не хватает и добавил. — Только без глупого самопожертвования, ладно? А иначе и затевать не стоит...

Да! Вот теперь — полный комплит! Теперь — самое оно! Хватит с меня чужих жертв...

Глава 9

— Стоп! Вот здесь. Илья?

В затемненном зале находилось несколько человек. Сейчас они внимательно следили за действом, разворачивающимся на экране проектора. Но в разговоре-уроке участвовали только двое — ученик и его наставница.

Илья внимательно смотрел, как на записи его одногруппник чуть отклоняет голову в сторону и там, где только что было ухо, вспарывает воздух ребро ладони Ирины Сварог. За рукой тянулся едва-едва заметный даже на качественной скоростной записи прозрачный короткий шлейф, чуть искажавший задний фон.

— Это... "Великий Жнец". Школа Вулкана. И, кажется, она била насмерть, напитав руку магией.

— Совершенно верно. Удар был смертельным... если б попал.

— Она его убить хотела?

— Посмотри на их лица... Доча, уменьши масштаб.

Света, сидевшая за клавиатурой, крутанула трек-болл. "Камера" "отъехала" назад. Теперь лица Олега и Ирины были очень хорошо видны — Ирина и так "смотрела" в камеру, а Олег в этот момент наклонял голову. Илья внимательно смотрел на черно-белую картинку...

— Они... улыбаются? — Удивился он.

— Именно! Свет, закольцуй от точки "три" до точки "три-сто" со скоростью ноль-один...

Картинка ожила. Ирина на записи медленно проводила правой рукой в горизонтальной плоскости слева направо, а левая рука, как бы прикрытая правой от взгляда Олега, следовала чуть ниже, медленно складываясь в "клюв" хищной птицы...

— "Феникс". Тоже Вулкан. И опять — смертельный... кажется, целилась в подмышку.

— Нет, Илья. Это не "Феникс". — Впервые подал голос отец. — Но ошибиться тут легко. Это собственная разработка Сварогов. Название, если и есть, то никому неизвестно. Обрати внимание на пальцы — в "щепоти" задействованы не все, а только указательный, средний и большой. Таким образом вся Сила концентрируется в них. Конструкция слабее, но площадь соприкосновения меньше.

Илья молча кивнул. Признаться, он был несколько подавлен: только сейчас он стал понимать, что тогда, в электричке, мимо них прошла Морана, если выражаться выспренним языком. Посмотрела чуть удивленно на глупых недорослей, бросила взгляд в свои свитки, недоуменно вздернула тонкую выщипанную бровь ("Вроде, не время еще!") и пошла себе дальше по своим божественным делам.

— Да, это не "Феникс". — Анна Валерьевна укоризненно посмотрела на мужа сестры, вмешавшегося в воспитательный процесс... а ведь договорились — не воспитывать своих детей, а ПОМЕНЯТЬСЯ! Тот картинно-виновато потупился. — Но я хотела показать тебе лица... Определение названий приемов — это, конечно, здорово... для рядового боевика. Но не для Наследника. Лица. Жесты. Мимика. Смотри. Итак?

— М-м-м... ну, Сварог... она веселится.

— Именно! Дальше?

— Олег... — Илья затруднился. — Э-э-э...

— Не "экайте" и не "нукайте", господин Ковыль! — Как хлыстом осадила Анна Валерьевна. — Это некультурно и свидетельствует об опилках в вашей голове! Или вам не хватает концентрации умственных усилий, чтобы следить за своей речью?!

— Прошу прощения!

Илья встрепенулся и постарался собраться... действительно, что-то он совсем "поплыл"... Ну, подумаешь, Морана, подумаешь, мимо прошла... Вот "экать" и "нукать" в присутствии Анны Валерьевны, когда она находится в "сенсей стайл" — вот это куда опаснее!!!

— Удивление! — Доложил он браво. — На лице Олега Радовича удивление!

— Причины? — Голос наставницы снова был ласков и мягок...

Ксения Валерьевна, прижавшаяся к боку мужа, завистливо вздохнула — если Анна завидовала ее умению "играть пальцами", то она завидовала сестре в ее виртуозном владении голосом.

— Он не ожидал смертельных ударов...

— Удовлетворительно. — Кивнула Анна и, видя глаза Ильи, пояснила. — Не потому, что неправильно, а потому, что это и так на поверхности. Олег был удивлен тем, что его атакуют "напитанными" ударами. Но — обрати внимание — это именно что удивление, а не ошарашивание или, как у вас принято, офигевание. Принял к сведению. Учел. Рассчитал. Принял решение и вынес приговор. И незамедлительно устранил досадную неприятность.

— Да-а-а... — Мечтательно протянул Дмитрий Александрович. — "Медведь" у него получился — на загляденье! Пробил "рубашку", будто ее и не было.

— А была "рубашка"? — Удивилась Света.

— О-о-о... — Тут же подключилась к "педагогическому процессу" Ксения Валерьевна. — "Рабица Велеса". Это, Светик мой, кандидатский уровень... мага Эфира.

— Офигеть! — не удержался Илья.

Старшие Ковыль заусмехались, а Анна Валерьевна с интересом спросила:

— И что же вас так... фигануло, господин Наследник?

Илья, пойманный на просторечии, тем не менее, ответил:

— Она ведь, наверняка, учитывала, что нами будет вестись запись!

— Наверняка.

— И улыбалась.

— Так. Дальше?

— Она что-то выясняла.

— Так-так-так...

— И, судя по ее настроению даже после "медведя", она выяснила именно то, что хотела!

— И?

— Предполагая простейшее и самое для нас неприятное, можно считать, что ей стала известна правда об Олеге. Другими словами, она знает то же, что и мы! О том, что он — как минимум Одержимый.

— Очень хорошо. И очень плохо! Когда об этом узнает Патриарх Сварогов...

Помолчали. Даша и Вика, тоже бывшие на "просмотре", побледнели. Прокашлялся Дмитрий Александрович:

— Вчера, после совещания Кабинета, Его Императорское Величество изволил поинтересовался, не в курсе ли я слухов, касающихся его младшенькой...

— Хм?

— Я пообещал узнать у первоисточника этих слухов. — Дмитрий Александрович перевел взгляд на бледную Дашу.

— Его Величество... — Побелевшими губами прошептала девушка.

— Да, шутка несколько подзатянулась... — Начала было Анна Валерьевна, но была прервана мужем:

— Это не все... — Первый Наследник Семьи Ковыль был крайне серьезен. — Этим слухом с Князем поделился Юрий Сварог.

— Оп-па... — Повторила Анна Валерьевна. — Знает? — И тут же ответила сама себе. — Почти наверняка нет. Знал бы — молча удавил бы, не особо утруждая себя оправданиями. Следовательно... Илья?

Илья прокашлялся — уровень интриги, которая раньше воспринималась им, как некий тренинг в тактическом классе, не имеющий неприятных последствий, кроме оценки, вылился в нечто большее. Масштаб того, что "выросло" из обычной умственной разминки после инцидента в электричке, разросся до государственного уровня... А еще — доверие, которое ему, а не его кузену Игорю (формально старшему и по возрасту и по происхождению), оказывали роди... нет, Первые Лица Рода!

— Ирина Сварог ведет собственную игру. И держит полученную информацию втайне от Семьи.

— Да... Так что и нам подчищать хвосты пока рано. Слышали, девочки? Так что глазки свои прекрасные вытирайте... и не вздумайте тушь размазать!

— Девочки... — Обратилась к своим близняшкам, сидевшим мышками, Серафима Прокопович... Из Прокоповичей, кроме нее и дочерей-близняшек, на "просмотре" больше никого не было. — Что вы скажете об Ирочке Сварог?

— Сучка! — Процедила Вика.

— Стерва! — Почти одновременно "наградила" Даша.

Старшие женщины снисходительно заулыбались.

— До-о-оченьки! — Укоризненно покачала головой Серафима Николаевна. — В нашем кругу звание "стерва" заслужить надо! К тому же оно является почетным и не считается ругательством. И вы только что признали заслуги своей... соперницы. А сказав это с такой экспрессией, еще и доказали, что пока до уровня Ирочки вам расти и расти!

Мужчины внимательные слушали женские откровения. Что не укрылось от внимания Серафимы. Она мягко рассмеялась... она вообще вся была такая — мягкая, плавная, текучая:

— Да, мальчикам тоже будет полезно это знать... правда, если взрослые мальчики до сих пор еще не в курсе, то им это уже не поможет...

Женщины с удовольствием поддержали шутку, рассмеявшись... Только Света, на которую в этот момент Илья смотрел по-новому, так, как стал смотреть на свою девушку последние дни, скромно потупилась. И близняшки, находившиеся под впечатлением, улыбались чуть неуверенно.

— ... А Ирина, хоть и играет в свою игру, но эта игра пока нам на руку. Так что, милые мои, придется дружить... Хотя бы пока кризис не разрешится...

— Молодые люди могут идти. — Разрешил Дмитрий Александрович.

— Илья! — Окликнула Анна Валерьевна. — Что ты сейчас видел?

— Я видел поединок очень хороших бойцов... — Неуверенно предположил тот. — Кандидатов.

Сергей Александрович поморщился и, бросив короткий вопросительный взгляд на жену брата, поправил:

— Во-первых, не Кандидатов, сынок. Не Кандидатов. Ты видел поединок Кандидата и Мастера... А во-вторых... Во-вторых, ответов на подобные вопросы всегда несколько. Один из самых правильных, который ты, сын, и должен был дать: "Сейчас я видел, сколь многое можно узнать из десятисекундной видеозаписи"

Когда за притихшими Молодыми закрылась дверь и восстановился Полог, Анна Валерьевна спросила:

— А ты что видел, Сереж?

— Нашу будущую головную боль. Море возможностей и океан неприятностей.

— Вот об этом мы и поговорим... — Усмехнулся Дмитрий. — Серафима Николаевна, прошу!

+++

Мерный стук колес, покачивание, мелькающие за стеклом виды Подмосковья. Электричка "Москва-Монино"...

Не знаю, как у других, а я хотел выяснить, куда меня занесло, исключительно, чтобы понять — чего от этого мира ждать дальше. Я не собирался участвовать, я не хотел вмешиваться, я не хотел "прогибать этот мир под себя". Хватит — нанагибаторствовал.

Ну, вот... выяснил.

Нет, на этот раз — точно! Выяснил с большой долей вероятности — оно. Она. "Печать Ветра", чтоб ею туалетную бумагу утверждали! Залез в поисковик Йоми, вбил название... не нашел... Поискал похожие сюжеты в фильмах, книгах — глухо. Так что — оно. Она.

Ну, выяснил. А дальше-то что? Опираться в планировании будущего на знание "труъ-Канона" — это каким же запасом дурости обладать надо! Этот мир уже продемонстрировал такое количество отличий, что проще перечислить совпадения. Начиная с этого Казумы (это получается, что Казума теперь — я? А где тогда, я извиняюсь, все положенные ништяки... начиная хотя бы с кругленького счета в банке?) и заканчивая лубочными представлениями о клане Огня с его всепонимающим главой и суровым, но в душе добрым, папашей...

Эти рисованные персонажи со своими детскими интригами в подметки не годятся любому из наследников любого из реальных Родов... а уж если они перешли бы дорожку местным Патриархам... Про Гроссов и говорить нечего — те детские эскапады, которые я помню по аниме — ну... детские они, детские.

Вот и получается, что рисованный мир "похож" на реальный, как детский рисунок домика — на настоящий особняк. Если еще предположить, что ребенок включит свою детскую фантазию и обязательно пририсует трубу, цветочек в окне и маму-с-папой-и-со-мной рядом.

Что еще?

Там был замешан подчиненный клан, Клан Ветра. За что-то он обиделся на "управляющую фирму" клана и кого-то из наследничков решил принести в жертву... младшего, кажется. И? Получается, что Сварога-папу замочила Семья Ламских? Ну, если уж пытаться провести аналогии. Даже если плюнуть на здравый смысл и поверить, что это, действительно, так... Мне-то что? Да плевать мне, если честно! Только поинтересуюсь, почему Горыныча не заплюсовали заодно...

Вот и получается, что ничего не получается: Гантц опять повеселился. Развлекся. Подсунув мне знания, пользы от которых — ноль!

Ну, разве что я теперь примерно знаю, что мне предложит дедун. Но пользы от этого... вот именно — тоже ноль! И еще более-менее представляю, за кого тут меня принимают. А... ну, еще можно осторожно предположить, что деньжата на "сводить девочек в кино" в скором времени все-таки появятся. Но — очень-очень осторожно.

+++

Мерный стук и покачивание... Люблю я электрички! Наверно, оттого, что не использую их в качестве ежедневного транспорта по маршруту "дом-работа-дом". А если б были деньги на плеер, то — "бананы" в уши, громкость на максимум и — кайфуем! Но — увы...

Здешняя музыка... с одной стороны, музыка, как музыка, медленная, быстрая... Все, как "дома". Правда, были и отличия.

Не было всех этих слезливых "ах, он/она меня бросил/бросила, как же я теперь!"... Ты боец или тряпка, блджард! Отбей его/ее обратно! Заработай много денег, соверши какой-нибудь подвиг... да хотя бы пойди и морду кому-нибудь набей! Или — плюнь и найди другого/другую, которые оценят! Чё воду-то разводить?!

Наверно, по той же причине музыка в целом была энергичной, ритмичной... танцевальной (здешние танцы — это отдельный разговор). Так что из наушников счастливчиков раздавалось до слез знакомое "туц-туц-туц"... Иногда даже с достаточно удачными мелодиями и словами. Нет, была и медленная музыка. В основном — медитативная и трансовая. Либо с каким-нибудь бессмысленным напевом "ла-ла-ла", либо вообще без вокала.

А вот джаза не было. И великого Луи Армстронга — тоже, увы... Зато есть песенки "Донт ворри би хэппи" и "Шестнадцать тонн"... Во всяком случае — на слух — один в один. Вот как так? Я даже подозреваю, что их в этот мир занесли.

А еще тут было отдельное направление песенного искусства — "боевая песня"... Я, когда впервые после заноса услышал, палец себе прикусил, чтобы не рассмеяться.

Мишу Круга помните? Здесь его Сергей Томилин зовут. Суровый пафос про лишения и превозмогания... Только без "романтики колючей проволоки". И масса тела... по-другому распределена, по-Шварцнеггеровски. И он тут нарасхват. Известен и знаменит, как Алла-наше-все-Борисовна. Вот, что значит — талант! В обоих мирах пробился! А ведь в магии — ноль!

И марши. Маршей — огромное количество. Наверно, как следствие более высокой милитаризованности общества. Довеском к полувоенной форме школьников и студентов. Бравурные мелодии с хоровым бодрым пением на темы "мы сильные, мы смелые, мы...", под которые так здорово маршировать куда-нибудь в светлое будущее, к победе.

В приюте, кстати, все выступали в хоре — обязаловка. Так что к маршам у меня отношение сложное.

За окном вагона стало меньше построек и сплошной стеной встал лес...

+++

"Казе-но-стигма..." Даже оригинальное название после дня раздумий вспомнил! Меня Ирискина выходка не так ошарашила, как узнавание канона: два года пытался определить, искал, проверял... а потом — бац! — ответ на блюдечке и — хлоп! — никакой практической пользы от него! Ну не сука ли Гантц, а?!

Что ж там еще было? Этих он победил, потом — маленький братик к нему постоянно лип, потом — папашу... "сдул" (ну, об этом уже можно не беспокоиться — кто-то уже подсуетился), потом на него запала какая-то американка (то ли по фамилии МакДональд, то ли МакДак — не помню), тоже магичка Огня, потом — выезд на горячие источники (а как же!), костюм, дорогое вино. Ресторан, разгромленный красноволосой импульсивной девочкой... А! Источники же они тоже разгромили! Кстати, эта красноволосая девочка... Никакого сравнения с Ириной — ни по мозгам, ни по темпераменту. Ирина бы этого Казуму — в бараний рог! Он бы за ней тапочки таскал... Потом какие-то магические способности, передающиеся через интернет каким-то местным злодеем... Злодей... А вот злодея этого — на завтрак к Ивлеву бы, Игнату Дмитриевичу, старшему следаку-сибовцу — посмотрел бы я на того злодея...

Еще помню придушенный ломающийся голос "озвучивальщика" — то ли простужен он был, то ли, правда, прищемили ему что-то.

Да, еще помню два момента...

Сценку: главный герой сжимает в кулаке девочку-"фейри", маленькую такую со стрекозиными крылышками, которая смешно шепелявит "Контхакта-шама? Контхакта-шама!"... няшная такая девочка.

Второе — постоянное угрожающе-зловещее "Ка-зу-ма-а-а" в исполнении красноволосой наследницы клана, у которой отключались мозги во всем, что касалось главного героя... а так — вроде неглупая девочка. Но до здешних "кобр" ей очень далеко... Что, на мой вкус, характеризует "здешних" не лучшим образом.

А так — главного героя, как положено, хотели все более-менее интересные персонажи женского пола, достойные внимания... Прямо, как меня. Но если Казуму все хотели из-за его богатого внутреннего мира и брутальной харизмы, то меня хотят по вполне объективным меркантильным соображениям. Точнее — захотят... если Прокоповичи или Ирина не удержат секретность...

Правда, в этом случае могут и не захотеть, а банально прибить, руководствуясь старым, как мир, "так не достанься же ты никому!" Тот же дедун, например, шевельнет бровью и — адью, мой одуванчик! Или СИБ — "Олег? Радович, что ли? Не-а, не слышали!"

... А потом мангака то ли умер, то ли вернулся в свой мир... и история "подвисла".

А еще мое подсознание заставляло старательно обходить воспоминание о том, как главный герой получил "силу Контрактора" — проводить параллели между моей маленькой Какитцу и прежней подружкой главного героя, Казумы, было очень неприятно. Не нужно мне жертв и самопожертвований! Не нужно! Обойдусь!

+++

Перед визитом в резиденцию Прокоповичей на Медвежьих Озерах Олег Радович был возмутительно спокоен. Чем дальше, тем сильнее крепла уверенность: я, Олег Радович, нужен Прокоповичам куда сильнее, чем они — мне.

Маги воздуха. Если они приняли меня за Воплощение Божества Воздуха (про кого там Ламский мне на "Началах Ветра" рассказывал? Стрибог или Догода?) — то для них Олег Радович куда больший подарок, чем для озабоченного приютского мальчишки — принцесса Рода (да хоть бы и две!), а для ветерана-гантцтера — портативный генератор магического возмущения...

Так что с нетерпением ожидать меня в своем огромном поместье должны они... а не наоборот.

Кстати... Опять это любимое Борисом и Аркадием "кстати"... Вот как? Как живописнейшее место в десяти минутах от Москвы (если без пробок) может принадлежать какой-то безвестной Семье? Притом, что все "замкадьте" чуть ли не по секторам поделено между членами Совета! А тут — какая-то семья, которая в Совете представлена другой семьей, с которой находится в непонятных отношениях!

Половину времени, что я оплатил в интернет-клубе вчера вечером и сегодня утром, я потратил на выяснение этого вопроса. И ничего не нашел! Ну, конечно, что Прокоповичи такие существуют в природе — это да — есть. Фармакология, военные подряды на дирижабли (заградительные, в основном), курирование военной академии пилотов в Кисловодске, подготовка военных погодников и медиков... Медики, кстати, судя по заметкам, одни из лучших! Но этим же занимаются десятки, если не сотни Семей, у которых в Подмосковье небольшие поместья-представительства максимум на десять гектаров... но не огромное поместье, ПОЛНОСТЬЮ включающее в себя ВЕСЬ комплекс Медвежьих Озер вместе с прилегающей частью огромного леса!

... А другую половину купленного "интернет-времени" я попытался систематизировать информацию об аватарах и одержимых... Удручающе. После полутора часов мелькания сайтов перед глазами, я понял, что опираться на такую информацию можно только с целью написания эссе "Воплощения и Аватары. Мифы и заблуждения"! Представления, домыслы, догадки, теории, сенсации... Если всем этим пользоваться, то я рискую уподобиться фанату аниме, который хочет сойти за японца, руководствуясь только просмотренными мультиками.

Названий этого явления несколько — Аватара, Воплощение, Одержимость... Термин "контрактор" за эти два года мне на слух не попадал ни разу — он используется только у здешних "ускоглазых" — в Китае, Японии и прочих таиландах. (Толерантности тут, как легко догадаться, тоже нет)

Также бытует мнение, что детишки Аватаров — почти всегда с сюрпризами. Но наверняка этого никто не знает — статистическая база крайне скудна. И сюрпризы эти... разные. Но, видимо, Прокоповичи (и Ковыль) — "позитивные маги Воздуха, а не жующие сопли простолюдины-нытики" — другими словами, ожидают очень многого от наших с Викой возможных детей и надеются, что сюрпризы будут приятными... для них.

А ведь в чем-то они правы.

Технически я, действительно, Одержимый — чужая личность заняла тело с полным или частичным подавлением воли личности "хозяина". Правда, к местному божественному пантеону я — никаким боком (хотя, в местном божественном бардаке даже для Гантца местечко найдется...). Это первое.

Второе. Пусть божественные силы мне заменяет непонятная нанотехнологическая херня Гантца... пусть. Это не аргумент — ведь местная магия в терминах моего мира тоже — совсем не магия, а, скорее, продвинутая экстрасенсорика. Так что... Так что, если формально и буквоедски, то я могу считать себя Контрактором с полным на то правом (а уж если крючкотворку Ирку подключить, то это право будет признано моим эксклюзивным)!

Ну, и — третье. Можно также предположить, что произошли не только изменения психики после "заселения", но и изменения ДНК. Следовательно, что-то такое в потомстве может и отложиться.

А, значит, что?

Значит, приосаниться, нацепить на лицо такую же ухмылку непобедимого "нагибатора", как у Казумы, которому сам Сварог хвост заносит, и хамить сильным мира сего... и, вообще, вести себя так, будто в запасе девять жизней и включенный "год-моде"...

Только не забыть убрать все это после возвращения в общежитие университета и уж точно — перед визитом к Сварогам.

Стоп! А другие Одержимые... не коллеги ли?

— "Осеевская"! Следующая остановка...

+++

На "Осеевской" накрапывал слабый дождик.

У платформы меня, конечно же, ждали, как я с Викой и договаривался. Молодой человек, старающийся быть хладнокровным и равнодушным, в огромном черном "чемодане"-внедорожнике, стоявшем на грунтовке...

Крепко сбитый блондин старше меня... где-то года на три. Сероглазый. В официальном костюме — ну, как его тут понимают — длинный серый сюртук со стоячим воротником... вообще-то, к официальному костюму тут были положены еще и перчатки (в любую погоду), но перчаток мой сопровождающий не надел. Сидел себе в машине, дулся. И был недоволен. И изволил испытывать ко мне неприязнь. Сильную и искреннюю.

И чем же ты, спрашивается, недоволен? Ну, да, официальный костюм я не одел — кроме студенческой формы у меня другой-то "официальщины" и нет. Удобные джинсы, водолазка и куртка с капюшоном. И удобные-удобные трекинговые ботинки. Если я правильно угадал, то сегодня у Прокоповичей в официальном костюме я буду выглядеть глупо, а если нет — то и рыпаться не стоит, так как это будет означать, что моя картина мира далека от реальности... можно сразу лапки поднять и — буль-буль! — не отягощать "глупым" геномом человеческую популяцию. В полном соответствии со здешним подходом к эволюции человека.

Может быть ему мои новые очки не нравятся? Классные желтые очечки, хоть и дорогие. Сквозь них никакой цвет глаз не определишь!

Я подошел к "чемодану" со стороны водителя и спросил у чуть опустившегося стекла:

— Не меня ли вы ждете? Радович. Олег.

— Ты опоздал — я уже час тут стою! — Последовал незамедлительный, явно заготовленный заранее, ответ из машины и новая порция... чуть ли не ненависти!

А от капота выключенной машины парок поднимается... час он меня ждет, как же! Учитывая, что тебя послали встретить и препроводить, возникает вопрос — зачем в бутылку лезешь?

Вопросительно смотрю на блондина. Тот морщится и кивает на пассажирское сиденье:

— Садись в машину...

"... с-с-смерд!" — Взрыкнул и ровно заурчал мощный мотор.

А не возбухнуть ли? Тем более, что блондин — глупый. Или его все-таки "накрутили"? В эмоциях второго дна нет — снаружи, фейсом, мне демонстрируют те же эмоции, что испытывают внутри... И физического наблюдения нет — два дня назад, как раз после переселения в общежитие, слежка почему-то стала какой-то... невнимательной, "для галочки". Солидный грибник на другой стороне платформы "на Москву", не в счет — явно случайный человек.

А может, мне этого блондина подставляют? В воспитательных, так сказать, целях? Для воспитания этого дурака... Вряд ли — если мои предположения верны, то с меня должны пылинки сдувать. Удивительно, что эскорт с оркестром не прислали... Может быть этот блондин им вообще не нужен и его надо... утилизировать?

Ну, хорошо! Вот сейчас я согну его слабеньким пробивом "в солнышко", потом коленом по фасаду настучу... Усатый на той стороне платформы покажет большой палец (а то и зааплодирует), оценив скорость расправы (а может, и классовая солидарность включится — сильно обеспеченным усатый "грибник" не выглядит)... Поставлю грубияна на место, так сказать. Восстановлю справедливость. Нагну, в полном соответствии с шаблонами и штампами.

А блондин-то — избитый, "поставленный на место" и нагнутый — потом машину поведет по оживленной трассе... со мной, что характерно, на пассажирском сиденье!

Ни-ни-ни! Такой хоккей нам не нужен! Пока...

+++

— Вика, да ты совсем голову потеряла?! — Взъярилась вдруг Даша, увидев из окна их общей квартиры на втором этаже черный внедорожник, въезжающий в ворота.

— А? Почему? Ты чего? — Удивилась Вика, разворачиваясь к двери и собираясь бежать вниз.

— Ты Игоря за Олегом отправила?! Ты с ума сошла!

— Ну, да... — Вика нетерпеливо пританцовывала у двери... — Пойдем. Мне надо броситься Олегу на шею! На виду у родителей! Йа-ху-у! Всегда мечтала!

— Успеешь еще броситься! Как только он Игоря отпинает. — Даша быстрым шагом пересекла столовую, скинула в коридоре тапочки, надела кроссовки и поспешила за сестрой.

— А? — Вика, уже пролетавшая поворот лестницы, даже приостановилась. — Что?

— Игорь же по тебе сохнет, глупая! Еще скажи, что — ни сном, ни духом!

— Да ну! Это ж несерьезно у него!

— Дура ты, Вик! Это у тебя с ним несерьезно! Влюбленная дура!

— На себя посмотри — сама на Олега облизываешься! И не влюбленная я! Так надо для Семьи!

— Угу... ты еще, как недавно на Семейном Совете, что-нибудь про "девичью невинность, брошенную на алтарь Рода" ляпни, юмористка!

Вика только отмахнулась и ринулась вниз. Хлопнула дверь. Даша вздохнула и бросилась догонять непутевую сестру... честно говоря, она понимала желание сестры броситься на шею разрешенному молодому человеку на виду у родственников, на зависть остальным девушкам Семьи...

Джип уже стоял у крыльца, но никто из него не выходил. Вика, все так же пританцовывая, маячила в дверях дома, нетерпеливо ожидая, когда откроется дверь со стороны пассажира.

Однако, дверца открылась с водительской стороны. Игорь, набычившийся и что-то невнятно бормочущий, огромной птицей выпорхнул из салона, громко грохнул дверцей, огромными шагами обошел машину и рывком распахнул дверцу со стороны пассажира...

— Я сказал, пшел нах из машины, бля!

Вика наблюдала за сценой широко открытыми глазами — она вдруг явственно увидела размеры свиньи, которую всем подложила. Она бросила беспомощный взгляд на сестру, только что появившуюся на крыльце. Но та только пожала плечами и развела руки в стороны — "Поздняк метаться, сеструха!"

Игорь, по пояс скрывшийся в салоне (наверно, ремень безопасности со своего пассажира не догадался сразу снять), вдруг кхекнул, подпрыгнул и мелкими шажочками, держась за живот, попятился назад. В салоне щелкнуло, и из внедорожника следом вылез Олег со своей фирменной наивной полуулыбочкой, за которую его хотелось иногда прибить. Со вкусом потянулся, размял шею... И с интересом стал осматриваться. И ждать дальнейшего развития событий.

Игорь, быстро оправившись от несильного, но обидного тычка под ребро, ринулся на обидчика...

"Смертник!" — Подумали одновременно девушки, помня, как Олег дрался с Подбельским и, главное, что он творил во время "дружеского спарринга" с этой суч... Ириной Сварог!

Не доходя до Олега какого-то шага, Игорь — будто на невидимую стенку налетел! — дернулся, как от разряда тока, застыл и стал заваливаться назад. На лице — выражение какого-то детского обиженного удивления... Олег, даже не поменяв положения тела, спокойно рассматривал завалившегося на спину противника...

М-да... после такого кидаться на шею своего "молчела" явно не стоило... Вика, озираясь (в "родительском доме" дрогнули занавески — и у девушки явственно зачесались "вторые девяносто"), осторожно подошла к Олегу. Тот радостно заулыбался. Но ответной улыбки от Вики по понятным причинам не дождался, и его улыбка тоже несколько подувяла...

— Привет. — Робко поздоровалась она.

— Привет, Викуль! Он (кивок на Игоря), к сожалению, не представился. — Олег развел руками, будто сожалел... да так естественно — ну, да, типа нечаянно избил! — Но вел машину он как-то нервно. Обгонял через сплошную, бибикал, превышал, сквернословил... Я ему вежливо пытался указать на неприемлемое поведение по отношению к другим участникам движения, но понимания не встретил... А кто (новый кивок в сторону слабо ворочающегося на мокром асфальте Игоря) это?

— Игорь... Игорь Ковыль

— Ковыль? — Олег почему-то заинтересовался. — А по батюшке его как?

— Дмитриевич. Игорь Дмитриевич.

— Ковыль? Дмитриевич? — Олег снова широко заулыбался. — Ну, значит, судьба!

+++

Позорище! Из семьи магов Огня, бывший гантцтер... и не могу развести костер!

С одеждой я не ошибся ни капли! Представляю, как бы я выглядел сейчас в официальном костюме на полянке на берегу озера в дыму мангала для барбекю! В попытках раздуть костер. Зрелище бы было... М-да...

Олег умный. Олег очень умный и предусмотрительный. Но — ленивый. Иначе не положил бы своей ленью начало неприятностям тогда, в вагоне электрички...

А вот Прокоповичи — молодцы! Без всякого сарказма! С этим тайным воздыхателем Вики, конечно, прокололись, но — с кем не бывает! А вот барбекю... Вот уж чего последние пять лет совершенно точно не пробовал мальчик из приюта, так это бараньих ребрышек, жаренных на углях! И ведь есть их, судя по сервировке огромного грубого деревянного стола, надо будет руками. Долой манеры и чопорность! Даешь единение с природой! Поможем бывшим приютским адаптироваться к высшему обществу!

Инцидента с Игорем Ковылем как бы и не было. Пострадавшего куда-то утащили, а машину отогнали на стоянку. Все! Вопрос закрыт!

Насколько я понял, легенда была следующая: "молодежная тусовка для парочек". Три пары. Фамилий ребят и девчат я, разумеется, не знал — представлялись-то по именам — но по виду можно было сказать, что по крайней мере две девушки и один молодой человек — родственники Даши и Вики... ну, и мои будущие родственники, если судить по настроению оттаявшей после инцидента Вике и по ее едва заметному собственническому поведению. Ее и... Даши. Кстати, парочки были парочками, а вот я с Дашей и Викой исполнял роль эдакого султана... Кстати, идея! Потенциальных невест — две, а теща-то, получается, только ОДНА!

Вот тут Прокоповичи, на мой взгляд, чуть-чуть ошиблись. Я бы на их месте организовал мизансцену по-другому: составил бы две парочки и одну "султанскую тройку", чтобы потенциальному Воплощению было комфортнее... А то как-то даже неудобно перед парнями: у них — по одной, а у меня — аж две! И каких! Но это я уже привередничаю.

А еще на столе в специальных охлаждающих "рубашках" стояла водка... Вряд ли "детишкам" позволят приобщиться к этому замечательному напитку (во всяком случае, у Сварогов было именно так). Следовательно, водочка — для Старших Прокоповичей. Которые обязательно подойдут чуть позже, когда молодежь чуть-чуть "разогреется" обычными пивом и вином.

О том, что Старшие будут присутствовать, свидетельствовало еще и чистое синее небо над ВСЕЙ территорией поместья — а для такой площади это не меньше, чем усилия двух-трех Мастеров! Вообще-то тратить силы на управление погодой на такой площади без необходимости маги Воздуха не любят. Но вот вечеринка — это да — может считаться такой необходимостью. Но — именно Мастера.

Костер, наконец, разгорелся, а мясо на барбекю "дало запах". И девушки позвали к столу. Вот что значит — правильная организация мероприятия!

+++

В общем — угадал. К тому же, кроме Прокоповичей появились и Ковыль. Верхушки всех влиятельных Семей в Олега Радовича вбили намертво. Так что я с легкостью узнал Анну и Дмитрия Ковыль. Анна Валерьевна делала вид, что она — скромная тихая мышка, а Дмитрий активно поддерживал разговор. Зря они Илью не взяли — за него старший брат уже получил по шее, так что парень был бы в относительной безопасности.

За столом собралось шестнадцать человек — девять Молодых и семь Старших: Ковыль со своей... "мышкой", Прокопович со своей супругой, еще какая-то чопорная дама и две непонятных личности — мужчина и женщина — с очень простыми и добродушными лицами... которые так и тянуло назвать "физиономиями" и улыбнуться в ответ так же открыто и радостно...

Вот-вот, у Ламского и Ивлева такие же добродушные "физиономии", и им в ответ так же хотелось расплыться в улыбке.

Не было никакой музыки: находиться на природе и "врубать музон" — это так вульгарно! Оставим это простолюдинам! За столом должны вестись непринужденные разговоры — в конце концов, умным образованным людям всегда есть, о чем поговорить!

Младшие, как положено, во взрослые разговоры не встревали, тихо переговаривались, а парни еще и старались не басить...

Политика, реформы Князя (Это — да! Князь тут реформатор почище нашего Петра Первого, только гораздо тоньше и умнее действует, но сволочь, судя по всему, еще большая), международная обстановка, какая у нас замечательная рыбалка...

"Это у нас-то, на Медвежьих-то озерах? Да не смешите! Вот я рыбку в Кратово ловил... вот это была рыбка..."

И на меня — зырк-зырк... А я что? Старательно обгладываю ребрышко, стараясь делать это прилично и не торопясь... но чисто.

А как выросли наши девочки, а какие они у нас красавицы стали, замуж таких жалко выдавать... И снова — зырк-зырк. Даша аккуратно промокнула губы салфеткой и хитро покосилась на меня в ожидании реакции... А я что?

И, вообще, кто там такой умный? Та чопорная кобыла из Прокоповичей... Голос, кстати, подала впервые. По-моему, совершенно зря сюда залетела... сваха, которая должна нахваливать достоинства невесты. Невест. Ну и засоли своих девочек на зиму, раз они такие замечательные, и оставь себе, лошадь!

Вика успешно, судя по всему, освоив азы телепатии, ехидно улыбнулась и подложила мне на бумажную тарелочку еще одно ребрышко...

Вот! Умницы девочки! Знают, что мужчине нужно!

— Как вам у нас в поместье, Олег Ильич? — Мягко спросила красивая женщина с повадками белой лебедушки.

Ну и вопросец! Самым логичным ответом на него является: "А за сколько продадите?" Чего ж я такой раздражительный-то? Не хватало еще и с будущей тещей поцапаться!

— Живописные места, Серафима Николаевна! — Я поднял чисто обработанное ребрышко и "пощупал" пресловутое "ч/ю" присутствующих. — А какие вкусные барашки тут водятся...!

Тихий смех, отсутствие негатива... Хотя вот "сваха", рассмеявшись со всеми, внутренне недовольно морщится... Церемонейместер местный, что ли? Блюститель традиций? Ну, что далеко не во все детали посвящена — это точно. Как ее там... как принцессу британскую... Вспомнил! Диана. Диана Сигизмундовна!

"Диана... Специалистку по евгенике зовут Диана... Это, конечно, не такое красивое имя, как Глафира..."

Поня-я-ятно! Семейный евгеник, значит! Ну, глядя на тебя, можно сказать, что селекция и гибридизация лично тебе не пошли на пользу... Видимо, оттого и стала евгеником — чтобы не допустить подобных "фейлов" у остальных... Мотивирована, так сказать, личным примером!

Да что ж я такой нервный-то сегодня? Игорю навалял, на слова так резко реагирую...

Намек был понят правильно — последующих поползновений в мою сторону не последовало, а Даша еще и ударилась в классику, затеяв игру "Скажи а-а-а..." Вот и отлично! Тогда начнем вот с этой запотевшей бутылочки... очень уж удачно стоит — прямо, как специально!

+++

Ох, что ж мне так плохо-то?!

Голова... Уй, голова-а-а! Больно-то как!

Похмелье? А что было-то? Я пил? Меня поили? Может по голове потом настучали, раз она так болит? Или в еду что-то подмешали? Нет, они не могли так поступить с теми волшебными бараньими ребрышками! Что ж там было-то...?

Вот они поняли мой намек и покладисто дали мне насладиться жаренным на углях мясом. Вот я нагло наливаю себе водки под обеспокоенными взглядами девочек... А дальше... Не натворил ли я чего?

Рядом кто-то есть. Что-то влажное и холодное кладется на лоб. Этот кто-то беспокоится... Вика. Или Даша? Нет, все-таки Вика.

— Викуль, я себя хорошо вел? — У-у-у... что во рту творится-то! Видимо, я себя вел очень плохо, раз там такое...

Вспышка радости и облегчения.

— Нормально. — Но голос у девушки спокойный и даже чуть-чуть строгий. — К посторонним женщинам приставал, но без последствий. И даже в рамках приличий. А ты не помнишь?

— Смутно... Серьезные разговоры помню, а все остальное — обрывками... Водички дашь?

Что-то прохладное с мятным вкусом льется в рот... О-о, блаженство! Да еще и бонусный поцелуй сверху!

— М-м-м... Моя богиня! Спасительница!

Наконец, я смог протереть и открыть глаза. Проморгался, подождал, когда из глаз высыплется хотя бы часть песка, находящегося там, огляделся. Судя по рюшечкам, мишкам и зайчикам, положили меня в спальне девушек... Получается, вопрос совсем решенный, раз родители даже внешних приличий соблюдать не собираются. Ого! А кроватей-то две! А это уже столько вариантов на тему "что же они хотели этим сказать"...

На кровати лежу я, а на другой, свернувшись калачиком, тихо сопит Даша в пижамке — розовые шортики и белая маечка! С маленькими зайчиками, медвежатками и еще какими-то умильными зверушками... Одеяло — на полу. Вика сидит между нами на пуфике... Пуфик, кажется, из под во-он того туалетного столика с зеркалом. Пижамка на Вике бело-салатовая... сейчас мы посмотрим на ее ножки... Та-а-ак... Да! Тапочки-зайчики! С белыми помпончиками! А где дашина пара? Наверно, под одеялом, которое небрежно сброшено на пол.

Тренированные бойцы и юные джеймс бондихи в белых тапочках-зайчиках! Красота!

Вика, насладившись выражением эстетической нирваны на моем лице, стала рассказывать....

Ничего такого я, оказывается, не натворил. Старшие, конечно, удивились и немного напряглись, увидев, как молодой человек спокойно "хлопает" водку. Да еще и с таким знанием предмета это делает. М-да... вот тут я не подумал — надо было хотя бы закашляться... Но, понаблюдав за поведением гостя после пятой рюмки, поняли, что беспокоиться не о чем — пить "огненную" молодой человек явно умеет, на стол танцевать не лезет и вообще...

Молодой человек подобрел, стал общительным, стал шутить и начал отвешивать всем присутствующим дамам комплименты... Особенно от комплиментов, как ни странно, "пострадала" специалистка по евгенике, Диана.

Агентурные источники сообщили, что сегодня (а сегодня, кстати, уже понедельник! И время приближается к обеду! То-то пересудов будет, когда окажется, что Олег и Вика... и Даша — пропустили все лекции... а если еще и Ирина Сварог на лекции не придет — тушите свет!) Диана Сигизмундовна Торн была замечена за нетипичным для себя поведением — она торопливо убрала с экрана монитора какую-то евгеническую карту совместимости, когда кто-то зашел в ее кабинет, и густо при этом покраснела... но и вид имела мечтательный.

— Более чем логичное поведение! — Удивился я. — Евгеника и конфиденциальность — это же неотделимые друг от друга понятия! Или у вас евгенические карты принято публиковать на внутреннем сайте Семьи?

На это Вика только загадочно улыбнулась и продолжила:

— Оставим в покое специалиста по евгенике. Тем более, что невооруженным глазом видно — девушка не в твоем вкусе...

Дашка проснулась — это я почувствовал по вновь резонирующим эмоциям девушек. Но, разведчица, делала вид, что спит. Что это? Деликатность или любопытство?

... После массированного троллинга женской части компании, молодой человек покинул приятное дамское общество, к тому моменту похожее на разворошенный муравейник, и присоединился к мужскому — в игре в волейбол (а вы думали, тут из видов спорта — только регби и боевые искусства?)...

Нет. Шаг у Олега по-прежнему был плавный и твердый. Нет. О коряги не спотыкался, на ветки не натыкался... даже в наступивших сумерках.

После часа игры мужчины расселась на лавочках и стали с нескрываемым удовольствием следить за волейболом в исполнении женской половины, которая разогрелась, скинула некоторые детали верхней одежды и постаралась предстать во всей красе. При этом мужчины не забывали время от времени звенеть стопочками и бутылочками. И всячески комментировать успехи волейболисток... не только спортивные ("Какая красивая подача!", "Очень элегантный отбив, браво!"). А Олег оказался в затруднении — Даша и Вика играли за разные команды...

— ... А вот мама и Анна Валерьевна тебе явно понравились! Неравнодушен к зрелым женщинам?

... После этого кому-то из мужчин пришла в голову идея поплавать наперегонки в лодках. Поплавали. Что удивительно — все шесть лодок вернулись обратно. Кто победил? Вот это вы и выясняли потом, так как оказалось, что хозяевам поместья помогал местный водяной Какашка. Сошлись на том, что в лодках — это неспортивно — шуганули жителя озера и полезли в воду голышом...

— Это все понятно — нормальная вечеринка-попойка... Но почему ж у меня так голова-то болит?

— А-а-а, это... Прислуга принесла кальян и трубки, когда вы сидели вокруг костра, закутавшись в полотенца, и стучали зубами. Ты выбрал одну из трубок и сказал, что с трубкой будешь выглядеть гораздо круче, чем один старый пень. То ли на второй, то ли на третьей затяжке ты схватился за горло, стал задыхаться и потерял сознание... Медиков вызывать, разумеется, не стали — все-таки там была мама, а она — один из сильнейших в мире Мастеров Эфира... Она тебя и откачала...

— А что это было-то? С табаком что-то?

И вот тут я возненавидел Гантц еще сильнее, чем ненавидел до этого (хотя и думал, что такое невозможно), потому что Вика небрежно отмахнулась:

— Ерунда! Всего лишь аллергия на табачный дым. Мама сказала, что нужна достаточно высокая концентрация. Так что если ты будешь по другую сторону от трубки — ничего не будет... Не волнуйся — найти где-нибудь охапку горящего табака — это ж постараться надо! Хорошо, не на пыльцу какую-нибудь или на обычный дым... ты же спокойно костер раздувал — чуть ли не носом туда залез! На будущее — не проходи мимо горящей табачной лавки! И нос в трубку Сварога не засовывай, хи-хи-хи!

Гантц — ты даже не собака женского пола! Нельзя оскорблять так животину! Гантц — ты — ... !

— Оле-е-ег... — Протянула вдруг Вика.

— М? — Явно что-то нужно.

— А ты Дашке обещал?

— Что обещал?

— Обещал или не обещал?

— Что обещал?

— Ты мужчина или не помнишь, что обещал?

— Я мужчина.

— Оле-е-ег...

— М?

— Обещал же!

— М...

— Оле-е-ег...

— А?

— Обещания выполнять надо!

Вот так... Я не понимал женщин дома. Я не понимал их в мире Гантца. И я совершенно не могу понять их в этом мире!

Дашка, судя по эмоциям, застыла в ожидании моего ответа. И? Как мне на это отвечать? Ну, вот как?!

+++

В том, что мне расскажут какую-нибудь пикантную гадость про Сварогов, я не сомневался. Я просто не ожидал такой... банальной бытовухи. Свароги в той ситуации повели себя, как недалекие, мелочные и склочные буржуа. Это было настолько мелко и... глупо.

Ковыль и Прокоповичи не могли выбрать лучшего "компромата". Там не было сенсации, там даже не было ничего "жаренного", ни одна газетенка не увеличила бы своего тиража, если бы захотела ЭТО опубликовать...

ЭТО мне рассказывали у костра после водных процедур. Правда, рассказывали несколько неуверенно — примерно полторы выпитых бутылки (в одну... рюмку) водки заставляли Старших сомневаться в том, что "пациент" запомнит хоть что-то... но, была надежда, что холодная вода вымела из головы гостя хотя бы часть дури.

Не-а... Алкоголь, конечно, действует на гантцтеров. Но требуется его куда больше, чем нужно обычному человеку. Видимо ЦНС у нас какая-то... не такая.

И, как сонно шепнула мне угомонившаяся Даша, именно так нас, Воплощенных и Одержимых, и выявляют. Зато какая-нибудь безобидная мелочь, вроде табачного дыма, валит нас с ног. Ну, дескать, боги "играют" сравнительно честно и оставляют у Ахилла его "ахиллесову пяту", чтобы обычные смертные имели шанс. Или не Ахилла, а Ахиллеса?

Но как же мне эта сука черно-круглая поднасрала-то, а! Получается, я теперь даже курить не могу! Одна-две затяжки — и Олег Радович в ауте. Одна надежда осталась — на кальяны... Борьбы с курением, и ей сопутствующему изобретению электронных сигарет, в ближайшую сотню лет в этом мире не предвидится.

— Чушь какая! — Тихо сообщил я двум сопевшим белым головкам, оккупировавшим плечи, и тоже стал проваливаться в сон...

В полудреме почему-то подумалось, что пробуждение будет жестким.

Глава 10

Открыто, не таясь... нагло — я рассматривал Анастасию Викторовну Сварог.

Да-а-а... Шикарная, эффектная, роскошная... и еще десяток эпитетов, которыми принято рекламировать дорогие... очень дорогие машины ручной сборки. Обязательно — хорошо поставленным мужским голосом... Дескать, "я попробовал... м-м-м-да-с... рекомендую, господа!"

Черная грива волос, жгучие черные глаза, полные чувственные губы, при виде которых в груди любого нормального мужчины начинается сладкое томление. Умопомрачительная фигура, изящные жесты, глубокий голос с хрипотцой (той самой, от которой мурашки по коже и мысли путаются), тонкий цветочный аромат каких-то духов...

Представьте себе внешность идеальной женщины... и это будет только десять-пятнадцать процентов от Анастасии Викторовны Сварог! И через три-четыре года Иришка превратится в такую же ходячую самцеловку! Правда, это будет уже куда более опасная и смертоносная для жертв модификация — с самонаведением и с блоками психического и интеллектуального подавления, так сказать.

Перехватив мой взгляд в первый раз, Анастасия Викторовна приосанилась, амплитуда движения таза, когда она некоторые блюда с кухни приносила собственноручно (ах ты ж, честь какая! ну надо же!), увеличилась, грудь выпятилась (а там есть чему выпячиваться, уж поверьте...), плечи расправились, филе отклячилось... ну, понятно. Потом, правда, спохватилась и озадаченно вернула экстерьер в норму... И, кажется, сама удивилась своей реакции.

А я этой инстинктивной реакции глупой самки, оставшейся без сильного самца, не удивился ничуть...

Юрий Никитич, играющий сегодня роль "забитый дедушка под каблуком у невесток", прищурившись сквозь клубы дыма (оставалось лишь завистливо шевелить носом, улавливая слабый запах сверхдорогого табака, который успешно выдувался с веранды легким ветерком... явно неестественного происхождения), с огромным интересом наблюдал за разворачивающейся сценкой.

Дедун... веселился.

— Олежек, вот эти грибочки маринованные попробуй! Ты ведь любил маринованные грибочки в детстве! — Своим сводящим с ума голосом ворковала Анастасия Викторовна.

Хм... А ведь, действительно, любил... И сейчас люблю. "А как они под водочку идут, парни!" — мечтательно добавил Олег Дорин. "Алкаш гейдзинский!" — Сай Нагава. Ну, плохо относится парень к алкоголикам. Плохо. "Тяжелое детство", "родителей не выбирают" и все такое...

На улице моросил мелкий дождь. Семейство Сварогов собралось на открытой веранде на берегу маленького прудика. На веранде было... комфортно. Сухо, тепло и мухи не кусали. Потому что Маги Огня! Легкий ветерок, подозрительно удачно выдувавший продукты жизнедеятельности Змея Горыныча с веранды на улицу, опять-таки.

Комфортно по характеристикам "температура-влажность-скорость-ветра". А если по-человечески...

Гроссмейстер, два Кандидата, один "вот-вот" Кандидат и я... не пойми кто, но, судя по агентурным данным, очень-очень крутой. Воплощение (для одних), поздний маг (для других), пафосный гантцтер-"нагибатор" (по сути). Да еще и "заправившийся" кое-какой информацией. Ну, откуда тут взяться мягкому интиму посиделок-чаепитий с Серафимой Николаевной и девочками?

Кроме Горыныча и Анастасии Викторовны за столом была Клавдия Алексеевна и Ирина.

Клавдия Алексеевна... сначала третья, а потом, по понятным причинам — вторая жена. Мать Екатерины Сварог. Не то, чтобы забитая или "серенькая", но... на фоне "семейной королевы красоты Сварогов" она терялась. Но смотрела женщина умно и спокойно... ну, еще бы — ее вся эта дрянь вроде как не касалась. Происхождение, опять-таки...

Вопреки словам Горыныча о том, как все "детишки соскучились", молодняк к "посиделкам" с бывшим Наследником Рода допущен не был — ребята вежливо поздоровались, услышали дежурные слова о том, как они выросли, как возмужали (Федор) и похорошели (Катя и Лена), толкнули ответную речь о том, что рады видеть старшего братика (!) — и были отправлены по своим подростковым делам...

Девяносто девять процентов — на тренировку или лекцию. Такая глупость, как "свободное время у подростка", в Семьях не практикуется.

И я был этому рад — хоть негативных эмоций от малышни и не было, но и особо теплых чувств Лена и Катя ко мне не испытывали: первой, когда меня турнули, было девять лет, а второй — и вовсе пять. Ну откуда тут взяться теплым сестринским чувствам к незнакомому взрослому дяде? Еще ж и в уши им, наверняка, все эти пять лет что-нибудь старательно заливали, дабы объяснить казус со старшим братом и его матерью.

Дядя Федор, конечно, был рад и улыбался искренне, но — неуверенно. Семейная подготовка уже должна была подсказать ему, что всё это "ж-ж-ж" вокруг неожиданно появившегося старшего брата — неспроста и проблем может принести много... в том числе и лично ему.

К тому же его присутствие за столом без младших сестер явно будет лишним. Во-первых, что он там будет делать без Лены, дочери Анастасии Викторовны, своей сверстницы, с которой (как и я с Ириской в свое время) разве что в туалет не ходит? Во-вторых, намечающийся обед — явно прелюдия к "взрослому" разговору, во время которого не исключены и всяческие "взрослые" эксцессы в виде летающих огненных шаров и пробиваемых насквозь стен.

Конечно, СЕЙЧАС даже волосы мне подпалить — некоторая проблема, но — если сильно захотеть, поднапрячься и плюнуть на политические последствия... А если еще вспомнить про вспыльчивость Сварогов-мужчин...

— Спасибо, Анастасия Викторовна! Во-о-он те помидорчики с сыром, будьте любезны... Про грибочки, честно говоря, не помню, а вот помидорчики с сыром Первая Матушка замечательно делала... если помните...

Про помидорчики с сыром — не вру. Олег Сварог обожал их еще сильнее, чем маринованные "сопливые" опята. И это было странно... нет, не то, что Олег их любил — не любить такое замечательное блюдо — по-меньшей мере странно! Странно то, что в мире Олега Дорина эти помидорчики ТОЖЕ назывались "помидоры по-еврейски"... Так что, похоже, в чем-то эти бритоголовые придурки и правы...

Невинная фраза заставила Анастасию Викторовну дрогнуть... Даже эмпатом быть не нужно, чтобы понять, что красавица... напугана. Улыбка Анастасии Викторовны сейчас не могла бы вызвать то самое "томление" в груди мужчины. Такие улыбки называют "натянутыми", "застывшими", "напряженными", но никак не "вратами рая" или "обещанием неземного блаженства"...

Чувствуется отсутствие специального Семейного образования у дамы, чувствуется...

Вот, например, посмотрите на профессионалок, Анастасия Викторовна! Посмотрите: лица Клавдии Алексеевны и Ирины Ильиничны выражают благосклонно-радушное внимание. Правда, в эмоциях Ирины пробивается настороженность и напряженность. Но, зато, Клавдия Алексеевна, действительно — благодушна и расслаблена... а чего ей напрягаться-то, в самом деле! Ее вся эта ситуация не касается вообще. От слова "напрочь". Ну, разве что косвенно. Внутри она даже посмеивается с изрядной толикой злорадства. Но это — эмоции, которые я своими гантцеровскими способностями ощущаю. А выражения лиц у обеих — безупречно!

А дедун... развлекается, как обычно!

— Конечно-конечно, Олежек! — От ставшего заискивающим голоса хотелось гадливо морщиться.

М-да... Шикарная, эффектная, роскошная... Муж — "первый парень на деревне" — Гроссмейстер Огня из влиятельного Рода. Единственного рода в Империи, обладающего ДВУМЯ Гроссами и вертевшего Советом Сорока Семи, как и на чем заблагорассудится. Денег и возможностей их тратить — море! Детки — Ирина и Лена — получились "на загляденье" — "неограненные алмазы Сварогов"...

Ну чего ж тебе еще не хватало-то, блядь ты элитная?!

А хотелось тебе быть Первой Женой, а не Второй. Как, оказывается, мало надо человеку...

"Не хочу быть вольною царицей,

Хочу быть владычицей морскою!"

А тут еще у Наследника от Первой жены способности не открываются и не открываются...

И начала ты банально "ездить по ушам". И, можно сказать, вы нашли друг друга: отец, оказавшийся недалеким ревнивцем с перекачанным скиллом "муж-собственник", и ты — оказавшаяся обычной базарной хабалкой — мелочной, завистливой... и глупой. И папаня — не лучше: всего два года намеков — и участь Тамары Львовны, бывшей воспитанницы приюта, была решена.

Мать Олега, когда узнала, откуда лезут сплетни и слухи, попыталась решить проблему прямо, нахрапом, как привыкла это делать в Приюте. Но отлупцевав Вторую Жену на глазах у Семейного Совета, она сильно подорвала свои позиции. "Юпитер, ты гневаешься?" — заломил брови Совет, привыкший совсем к другому стилю решения разногласий... Не было никаких генетических проверок, не было разбирательств... Был формальный повод, были океаны грязи и домыслов, и было старательное с фантазией и огоньком подогреваемое по ночам желание отца избавиться от "изменницы".

Я-то предполагал интриги, заговоры, многоходовые комбинации, а оказалось...

... Оказалось, что, изгнание Тамары и ее сына стало возможным оттого, что у Анастасии Викторовны просто не хватило фантазии представить себе, что все это предприятие по уничтожению соперницы на самом деле имеет крайне мало шансов на успех. Ей мозгов не хватило, чтобы подумать о возможности вмешательства Совета, учесть такие достижения прогресса, как генетические экспертизы Службы Евгеники, чтобы знать о способности ССБ по двум фактам и трем обмолвкам рассказать, что и КАК ты говорила Наследнику такого-то числа два года тому назад в полпервого-ночи.

И ведь прокатило же! Сошло "на дурака"! И в дураках оказался Великий Род, который обвела вокруг пальца какая-то...

Видимо, мысли отразились на лице — Анастасия Викторовна побледнела, "еврейский помидорчик" сорвался с ложки и — ай-яй-яй! — упал мимо моей тарелки в бокал с томатным соком, на который у меня были большие планы... А почему боишься? Не потому ли, что участвовала в просмотре видео, дражайшая Вторая Мама? Добрая у тебя дочка, заботливая — продемонстрировала запись поединка, чтобы склонить вас к какому-то своему решению... Наверно, сидели и цокали языками — ах, какой четкий блок, ах, какая реакция... облизывались, считали и делили...

Ирина забеспокоилась и напружинилась. И у дедуна взгляд изменился. Стал слегка... предостерегающим. Слегка предостерегающий взгляд Гроссмейстера — это вроде шлагбаума... бьющего по макушке. Пришлось взглядом же успокаивать: "Успокойся, мудила старый, не собираюсь я ее убивать!"

Мудак старый... Действительно, мудак — даже палец о палец не ударил, чтобы осадить вошедшего в раж сыночка. Патриарх гребанный! Защита и опора любого члена Семьи, бля! Наверняка, один глаз приоткрыл:

"Первый — без способностей? А у второго способности пробудились? Я рад, я рад! Ну, вот второго не трогайте, а первого... нет человечка — нет проблемы!".

И — закрыл глаз, снова запыхав своей трубкой, Виссарионыч недоделанный!

И эта змея, Клавдия Алексеевна... Наверняка ж подзуживала всех остальных супругов, рефлекторно оттачивая знания и навыки, полученные в своей Семье. Тренировалась, дрянь! Ей-то чего бояться: это за Тамарой — никого, а за ней — ее Семья! И попытайся кто с ней провернуть такой же номер — Семья бы возмутилась: "Свароги! Вы нюх потеряли — нашу кровиночку, вам доверенную, обижать?!"

Воспитание Федора ты постаралась мягонько перехватить своими цепкими лапками, когда Первой Жене — ну, дура она! дура! — надоело возиться с отпрыском побежденной соперницы и единственным (!) оставшимся мальчиком.

У Клавдии Алексеевны улыбка чуть поблекла, холенные пальчики вцепились в край столешницы, готовые оттолкнуться от тяжелого стола в случае чего, и отбросить тело поближе к двери с веранды...

Как собака, от которой кто-то убегает, моя интуиция встрепенулась, прищурилась и просчитала — не-е... не уйдет, успею перехватить в случае чего!

Видимо, я совсем за лицом не слежу — непорядок!

Вот и получается, что из всех присутствующих только Ирина — "не при делах". Была. А сейчас влезла во что-то (или "вляпалась", или "втравили"... не суть важно!), для чего ей нужна широкая и крепкая спина брата. И ведь впишется брательник! Впишется! То, как она защищала и опекала меня, неодаренного, когда мы оба сопляками были — этого даже лишенная личности память дезавуировать не может! Ирка за меня тогда горой стояла!

Вот и сидели и бодались взглядами.

Обед прошел в теплой семейной атмосфере... как это принято у Сварогов.

— Кхм... — "Прокашлял" напряженную тишину Юрий Никитич. — Спасибо, доченьки, вкусно было... Пойдем мы... "жирочек завяжем" в узком мужском кругу. Ирочка, внученька, присоединяйся минуток черед "дцать", ага?

Я промокнул губы салфеткой и поднялся из-за стола:

— Благодарю за угощение, Анастасия Викторовна... прямо, как мама готовила, честное слово!

— Пойдем, Олег — совсем ты девочек запугал... совсем.

— Это от голода, Юрий Никитич!

— Не наеда-а-аемся, Олег Ильич? — Рассмеялся дракон.

+++

Кабинет... Кабинет — как кабинет. Мягкие медведи-кресла, огромный монументальный стол из какого-то дорогого дерева, картины на стенах... вопреки ожиданиям, не только "огненная" тематика, но и морские сражения, и воздушные... и смешанные батальные свалки. Хотя нет — тематика-то, получается, одна — сражения и превозмогания. Стеллажи с книгами, витрины с правительственными наградами, реликвиями, подарками...

Уголок с фотографиями, в котором выделяется большая фотография Ильи Сварога с черной траурной ленточкой-уголком... Да неужто печалишься, хрыч старый, ящер хладнокровно-огнедышащий?!

— Плюхайся куда-нибудь, Олег... Выпьешь чего?

Да я тут за обедом салатик в себя с трудом проталкивал, так был вашим сварожьим обществом очарован!

— Благодарю, Юрий Никитич. Воздержусь. Говорят, мозги от алкоголя разжижаются... показатели физические и интеллектуальные падают... Врут, конечно. Но я ж молодой — мне еще потомством обзаводиться! Так что рисковать не буду.

— Хе-хе... дерзишь, малец? Это хорошо! Это хорошо! Ты расслабься и волчонком на девочек не смотри. И травить тебя тут никто не собирается. Поздновато тебя травить-то! Внуч-ч-чок!

+++

Это точно — открыто прожаривать меня до корочки уже немного поздно.

Официальная помолвка состоялась в понедельник вечером, как только вся наша троица была обнаружена без одежды на двух сдвинутых кроватях. Серафима Николаевна, якобы случайно зайдя проведать дочерей и "одного шустрого пациента", увидела эту отвратительнейшую картину и закатила грандиозный скандал!

Великосветский скандал отличается от базарной ругани кардинально: "высоты" берутся не "глоткой", а смыслом и витиеватостью фраз, эксклюзивной уникальностью ругательств, в которых нет ни одного бранного... да даже и просто экспрессивного слова! При высшем пилотаже слова даже не повторяются за всю речь! Безобидные по отдельности, они складываются в столь отточенное смертоносное оружие, что противная сторона, не обладающая должной защитой, сгоряча может и руки на себя наложить! А виртуозы используют стихотворную форму, но это — для эстетов и ценителей, конечно.

Ее прекрасных, наивных и доверчивых девочек обесчестили! Варварски сорвали и растоптали едва раскрывшиеся бутоны с куста, который столетиями взращивали поколения садовников! (Раз) И сделал это тот, к кому они — всей душой, всей Семьей, открыв сердца, распахнули объятья! (Два) Злостное попрание правил гостеприимства, лелеемые в Империи на протяжении тысячелетий! (Три... вообще-то, в "Уложении о гостеприимстве" от какого-то мохнатого года было специально упомянуто о желательности "украсить усталого путника ночь вдовой али дщерью пятой"... но попробовал бы я об этом заикнуться!) Если это дойдет до отца, даже его суровое сердце может не выдержать! (Четыре... слабое сердца? у Мастера-то?) Если бы это происходило во времена ее молодости десять... нет, пять лет назад, все мужчины рода по очереди вызвали бы негодяя на поединок! Все! До мальчиков включительно! А сейчас... Вопиющее падение нравов, рахлябанность, расхристанность, наплевательство на традиции! Музыка эта... совершенно безобразная и непотребная! (Пять... ну, не вся, Серафима Николаевна, не вся...)

Внутри же Серафима Николаевна заливисто хохотала. Но — какая игра! Если бы не "закадровый смех" и периодическое подмигивание, мы все трое, как были голышом — вытянулись бы "по росту руки по швам", уперев взгляды в потолок и боясь дышать. А так — лежали под одеялом, торопливо выковырянным из-под себя — и восторженно внимали! Да, черт возьми! Это был настоящий мастер-класс!

... Чтобы спасти остатки поруганной чести, скрепя сердце, обливаясь горючими слезами, стеная и рыдая, Семья Прокоповичей, желая соблюсти нормы приличия, вынуждена отдать недостойному мне самое дорогое и ценное, что у нее есть... было — своих очаровательных дочерей-близняшек, эти невинные... до сегодняшнего вечера, бутончики, эти прекрасные розы, у которых даже шипы еще не успели отвердеть, этих...

На самом деле — впихнули, всучили чуть ли не насильно!

Но приходилось признать — другого варианта не прослеживалось.

Ситуация усугублялась тем, что, оказывается, слушок, сдуру пущенный мной через Дашу, дошел до "верхов". И, честно, у меня внутри все сжалось, когда будущая теща, мягко улыбаясь, мне об этом сообщила... А я-то думал, зачем она настояла на полуночном чаепитии "с травками" и постоянно "фонит" энергией от какой-то профилактической медицинской техники... Думал, атмосферу чаепития создает! А это она меня успокаивала, оказывается!

Дедун-то меня теперь не тронет — это да. Во всяком случае, открыто: даже гроссмейстера, столь нагло плюющего на взаимоотношения с другими Семьями, могут не понять. А уж от "наемных неприятностей" я как-нибудь защищусь — Контрактор я или погулять вышел!

К тому же, в моих силах вообще исключить возможность будущих несчастных случаев... Еще одна причина наведаться к Сварогам. Ну и — глупое алогичное желание — посмотреть в их глазки теперь, когда кое-какая правда о моем изгнании из Рода стала мне известна.

Дедун меня не тронет... А вот что с Князем и его младшей дочерью, ветреной Дарьей Александровной, теперь делать?

— А вот тут, Олег, открывается непаханое поле вариантов! — Проворковала Серафима Николаевна. — Ты еще кружечку выпьешь и мы это обсудим. Девочки, вон там ватрушки под салфеточкой... сегодня можно! Сама готовила!

+++

— Может, трубочку? Ты, когда маленький был, внимательно следил за тем, как мы с папкой дымим...

Так это у меня с детства, что ли? Да я бы с радостью! Даже в пещере у дракона! Но кто меня потом тут откачивать будет? Тут нет Мастера Эфира, милейшей Серафимы Николаевны, у которой внутри поднимается какое-то совсем неприличное веселье, когда ее титулуют "мастером Эфира"... Что заставляет задаваться вопросом: а почему, собственно, в этом мире нет Гроссмейстеров Эфира?

— Заманчиво, Юрий Никитич. Но в последнее время подражать покойному совсем не хочется. Во всяком случае в том, что касается некоторых вредных привычек... Можно попросить чего-нибудь менее крепкого — лимонада, сока... воды?

— Хе... Да запросто! Попроси! Вон бар — поройся, может, найдешь что-нибудь... "менее крепкое". Хе-хе. Я человек уже старый — и рад бы за внучком поухаживать, да силы уже не те, кхе-кхе... Ну, а я, с твоего позволения... — И Змей Горыныч окутался клубами голубоватого дыма.

Пока я по-хозяйски гремел бутылками и стаканами в огромном шкафу, дракон сверлил взглядом мой затылок... На нижней полке обнаружилось искомое — бутылка с какой-то минералкой. А стаканы... их тут, как грязи! Сейчас выберем какой-нибудь, чтобы его было приятно вертеть в руках во время разговора...

— Ирку трахнул, охальник? — Угрожающе спросил Сварог, когда со стаканом в руках я устроился в одном из кресел. Вокруг от опасности сгустился воздух...

На что получил... ничего не получил — я спокойно "пшикнул" крышкой бутылки и забулькал, наполняя изящный бокал...

— Мужчина не должен хвастаться... вы сами так говорили, Юрий Никитич. — Говорю это не только спокойно, но и с небольшим удивлением — дескать, что за глупые вопросы, Юрий Никитич, мы ж тут взрослые люди!

— ... Ни стыда, ни страха... — Заинтересованно подавшись вперед, констатировал Юрий Никитич. — Ни капли! Мо-ло-дец! Настоящий Сварог!

Ни-ни-ни! Не дай боги стать "настоящим Сварогом" в твоем понимании, ящер ты прямоходящий!

А ведь в эмоциях он искренне восхищен! Восхищен, конечно, не тем, что внук якобы переспал с собственной сестрой... пусть и с сестрой по отцу, а не по матери. А восхищен тем, что, во-первых, у внука хватило наглости это сделать, и, во-вторых (и главных), что внук не испытывает ровным счетом никакого раскаяния!

— И как она... на кушеточке в медкабинете... внук? — Подмигнув, хитро осведомляется.

— Если между нами, то все было слишком торопливо и сумбурно... Почти без удовольствия... если между нами.

И не только восхищен! Да он, леший его задери, ГОРДИТСЯ мной! Просто распирает его сейчас!

— А хотелось удовольствия, Олег Ильич?

Прислушался к себе, вспоминая, и вздохнул абсолютно честно и откровенно:

— Хотелось, Юрий Никитич. Хотелось...

Юрий Никитич некоторое время напряженно сверлит меня взглядом...

— С малышками Прокоповичей лучше, да?

— Две — гораздо лучше, чем одна...

— Но три... три-то гораздо лучше, чем две?

— В традициях Сварогов какие-то проблемы с числом "три". Папаня вот довел это число до "двух"... балбес великовозрастный.

В эмоциях дракона — ВОСТОРГ!!! Но пока старается держаться — все такая же глупо-хитрая физиономия с мундштуком трубки в зубах:

— Но четыре...

— Ты прав! — Нагло перебиваю Змея Горыныча. Да еще и на "ты" перехожу. Наклоняюсь вперед и стараюсь улыбнуться, как можно доверительней. — Ты прав, деда! Четыре... Четыре — гораздо лучше трех. И куда лучше двух.

Напряженное молчание длилось, наверно, минуту. Ну, как "напряженное"... я с шумом и хлюпаньем сделал, наконец, глоток ледяной минералки и зажмурил глаза, переживая ощущения от злого ежика в горле.

И тут "дракона" прорвало — он расхохотался. Заливисто, весело. Наверно, до слез.

Легко вскочил и, как пушинку, выдернул меня из кресла. Облапил... а ведь я в полтора раза его тяжелее, на голову выше и шире в плечах! Где-то у стены, прощаясь, прозвенел осколками разбитый бокал...

— Ай, молодца! Ай, молодца! "Балбес великовозрастный". Ну, порадовал! Ну, порадовал! Ха-ха-ха! Иришка, внученька! — Закричал он в сторону двери, снимая Полог. — Подь сюды! Я же знаю, что ты под дверью ошиваешься! — И подмигнул мне доверительно. — Далеко ей пока до Мастера. Далеко...

Ирина, действительно, вошла почти сразу. Остановилась на пороге, красиво показала бровью вежливое удивление от композиции "Олег Радович и висящий сбоку веселый дедушка", кинула взгляд на осколки...

— Садись, внученька! Садись... можешь сразу на коленочки к нему прыгнуть, хе-хе-хе! Разрешаю! Поговорим! Поговорим, Сварог!

Ирина мягко и снисходительно улыбнулась, но, разумеется, села не "на коленочки", а рядом, в свободное кресло.

+++

Огромный белый "Тур" нагло занимал целых три парковочных места на стоянке главных ворот "Перепелова ручья". Можно было утверждать, что за рулем — сто процентов — женщина. И — процентов восемьдесят — блондинка! Потому что так паркуются только...!

Как я ни упирался, как не отнекивался, но близняшки настояли на том, что повезут меня обратно. Меня просто засыпали аргументами (явно заготовленными заранее), на которые я сходу и не нашелся, что ответить: часть аргументов были ерундовыми, но часть — вполне серьезными, на которые трудно было возразить без подготовки. Это еще раз подтвердило — обычного боевика-оперативника легко победит командир-тактик.

А у меня просто духу не хватило сказать правду и объяснить, почему ж моим невестам не стоит видеть меня сразу после общения со Сварогами...

Условились, что приедут они через три часа, будут ждать два часа, а потом поднимут службу безопасности Ковыль... и ни в коем случае сами не полезут в поместье... и обязательно предупредят Старших... и за рулем будет Даша, а не Вика... потому что я так сказал! Да, беспокоюсь. Да, не буду делать глупостей. Да, буду осторожен и внимателен, как дворовой кот! И, да, буду переходить дорогу только на "зеленый"!

Охрана на проходной при моем появлении вскочила со стульчиков, вытянулась в струнку и стала поедать глазами потолок. Калитка в воротах открылась — такое впечатление, что сама. И я с приклеившейся к лицу ухмылкой "нагибатора"-Казумы, небрежно помахивая папочкой с документами, насвистывая (и фальшивя), направился к полыхнувшему дальним светом белому внедорожнику, из которого повеяло облегчением и радостью...

— Дашка, вы все на таких монстрах ездите? — весело спросил я, забираясь на заднее сиденье.

Приятный сюрприз — на заднем сиденье была Вика. Облегчение и радость у девушек начинала сменяться настороженностью, удивлением, обидой и страхом.

— Поехали? — Неуверенно спросила Даша, обернувшись с водительского кресла, будто не доверяя зеркалу заднего обзора и желая в чем-то удостовериться своими глазами.

— Поехали-поехали, красавицы!

От моей улыбки девушки попытались расползтись... Вика вжалась в дверь. Лица стали... ну, не заплачут вот прямо здесь и сейчас, но — вместо ожидаемого подарка в коробке оказалось... что-то противное склизкое со щупальцами...

— Олег, — Сглотнула Даша (в эмоциях — зарождающаяся паника). — С тобой все в порядке?

Да когда ж они догадаются-то!

— Абсолютно! Ну?! Мы едем или стоим-на?!

Даша колебалась, а потом все-таки догадалась:

— Вика, Полог! А то я за рулем!

Раньше, чем она закончила говорить, на машину лег мощный Полог.

— Ну, наконец-то... — Я соплей растекался по сиденью, начисто стерев с лица "Казуму". — Викуль, водочки! Дашуль, подальше отсюда... пожалуйста!

В эмоциях девушек — сильная обеспокоенность с нотками растерянности. И — сильное-сильное облегчение — я все-таки был прежним...

— А нету водки... — Вика... но тут же нашла решение. — Сейчас в магаз какой-нибудь заскочим, купим. Даш, гони! Дубки будем проезжать — там какой-то магазинчик был...

— Оле-е-еж... — Даша.

— А?

— А может... кофе? Горячий, натуральный, сладкий.

— А где вы его возьмете? В кафешке сидеть мне сейчас нельзя... ну, разве что там тазик рядом со столиком поставят и вежливо отвернутся... и уши заткнут.

— Зачем кафешка! — Возмутилась Вика. — У нас теперь всегда при себе есть термос с кофе...

Боги! Как же мне повезло с невестами-то! Это ж даже не золото, это — бриллианты!

— ... мама сказала носить...

И с тещей, оказывается, тоже...!

— Даш, останови где-нибудь подальше, в лесочке, чтобы граждан не озадачивать... Я буду "водяного звать"... из какой-нибудь лужи.

— Может, в "Медвежки"? По "бетонке" за полчаса домчимся... у меня мигалка в бардачке есть! Мама тебя в секунду в норму приведет... Она же тебя даже после приступа вытащила...

— Гвозди микроскопом... не надо. Процедура отработана, кофе есть... Какие ж вы все-таки умницы!

Девушки уже окончательно оттаяли и почти успокоились.

— Это мама... — Довольно напомнила Даша.

— А мама у нас — вообще бриллиант, а не женщина! Прямо отбивай у тестя, хватай и беги! Мигалка-то у вас откуда?

— Младшие брательники из гаража Старших уперли. — Фыркнула Вика. — А Дашка их подловила и отобрала... Так что они теперь и Старшим пожаловаться не могут!

— Чтоб не напакостили в отместку, я им алгоритм смены кодов от шкафа с ключами подсказала. — Добавила Даша.

Рассмеялись.

Три минуты мерного покачивания, щелканье "поворотника", минута сильной тряски, остановка. Прохладная ладошка Вики исчезла со лба, открылась дверь... Меня замутило, мир закачался, но на лоб тут же легла ладошка Дарьи, и стало легче...

— Нормуль! Можно вылезать! — Сообщила Вика снаружи.

Мы остановились, как я и просил, в каком-то лесу, проехав по грунтовке. Метров двести от шоссе, если судить по шуму машин, послышавшемуся, как только я вылез из машины и пересек Полог.

— Потерпи, дорогой, сейчас полог поставлю... — Игриво пропела Вика. — И чего тебе в машине неудобно-то было, мы же с самым большим салоном взяли!

— Ну, так то вдвоем... — Капризно протянул я. — А втроем-то неудобно!

— Ай-яй-яй, как не стыдно! — Добавила Даша, выходя из машины.

Сильно потемнело. Новый Полог избавил меня от необходимости отвечать... Да и смысла особого в этой конспирации не было — интуиция насчет слежки молчала, но объяснять это девушкам не было сил.

— Опять типа перенервничал? — Ворчала Вика заправской женой с многолетним стажем, когда меня выворачивало в какую-то лужу. — Ты меня... нас напугал! Будто чужой человек! И какой-то такой... нехороший, плохой!

Все-таки эмпатки... интуитивные эмпатки. Я разогнулся и протянул руки. В одну тут же ткнулась крышка-кружка с дымящимся напитком, а в другую — влажная салфетка.

Несмотря на свое состояние, я залюбовался девушками — стояли рядышком между мной и машиной, одинаково склонив головы к плечу — Даша к правому, Вика к левому. Снова поймал себя на желании надеть им на головы обручи с неко-ушками... белыми... В полутьме будет выглядеть...

— Сколько времени?

— Восемнадцать тридцать одна... — Хором.

... кава-а-аи!

— Ну, если образно, то я четыре часа плавал в дерьме... И даже нырял. Даже нет, не так... все это время я БЫЛ дерьмом. Настоящим, мать его, Сварогом... Напугал? Простите, кошки...

+++

Ирина с интересом следила за непривычно возбужденным дедом — глаза горят, дым стоит столбом, движения избыточно резкие и бодрые, на лице улыбка.

— Хорош! Хорош, гусь! Это ж надо! "Маловато будет!" И ведь, каналья такая, откуда-то разузнал расценки Артели Эскорта! Да в таких тонкостях... Или...

Юрий Никитич подозрительно прищурился на Иру. Но та честно вздернула брови и мило улыбнулась.

— Нет, дедушка. Никакой информации о причинах приглашения к нам я Олегу не предоставляла.

Дед еще некоторое время прищурившись, смотрел на Иру, потом "отвис" и мечтательно посмотрел в потолок:

— Эх, поднасрала нам твоя мамка, ты уж прости старика за честность... поднасрала... Без такого бойца остались!

Ирина чуть поморщилась, но к такому отношению старика к своей матери уже привыкла. К тому же, никому, кроме Ирины, будущей вероятной Наследницы, дед такого своего отношения не демонстрировал... ну, может быть, Второй Матери... наверняка. Отцу? Наверняка, нет. Так что Анастасия Викторовна могла и дальше считать себя "королевой Сварогов".

— ... Ему б не в приюте болтом пальмы околачивать, а семейную подготовочку проходить... Как у тебя! Эх! Пять лет — коту под хвост! Нагл, хитер, умен! Засранец! Раскрутил меня на эти... "бонусы"... и придумал же непотребство — "надбавка за вредность, тяжелые условия работы..."

— "и за совмещение с учебным процессом"... а на твою "скидку для родственников", что ответил...? — Улыбнулась Ирина.

Сейчас она чувствовала себя... непривычно легко, как перышко. Ей тоже хотелось двигаться, может быть даже танцевать. Но она старалась себя сдержать. А дед себя не сдерживал, расхохотался и с удовольствием передразнил:

— "Бывших, Юрий Никитич, бывших родственников". И ведь стыда — ни в одном глазу! И сразу после этого потребовал "накинуть по бывше-родственному... с учетом пятилетней просрочки". Ну, не наглец ли!

Ирина видела — дед доволен... Олег и ее удивил — сегодня это был совсем другой человек. И она начинала верить, что все у нее... у них получится, с Олегом... или тем, кто сейчас был на его месте.

— А как он тексты договоров шерстил! Вот кто?! Кто его такому учил?! Внуча! Ты себе представляешь, каким бы он зубром сейчас был, если б вместо Приюта — в Семье учился!? Ох, поднасрала нам Туська! Ох, поднасрала!

+++

— А что здесь? — Вика свободной рукой (другая лежала у меня на лбу) похлопала по папке с документами, валяющейся на груди.

— Чего там только нет... Например, договор эскортного обслуживания Ирины Сварог на полгода.

— Ловко! — Хмыкнула Даша. — И ведь не придерешься! А мы думали, что это будет договор на тренерскую работу или на услуги телохранителя. А тут — все вместе! Так ты теперь компаньон Ирки?

— Ага... текст договора довольно широко трактовал мои обязанности, но мне удалось кое-что вычеркнуть, а кое-что добавить. Так что сейчас это вполне себе стандартный договор по типу Артели Эскорта.

— А-а-а... — Вспомнила Даша. — Ты ж затребовал образцы старых договоров с эскортниками... в среду, кажется.

— А откуда? — Ладошка Вики пошевелилась, чтобы я, если вдруг не сообразил, понял, кто задал вопрос. — Откуда ты узнал?

— Просто я у вас очень-очень умный!

Меня тут же дернули за нос и чмокнули в губы. Как же с ними... легко!

— А можно...? — Попросила Вика. Я кивнул.

Папка с бумагами на груди раскрылась, в салоне включился свет над задними сиденьями.

— Ого... Даш, взгляни на это. — Бумага прошелестела в направлении водительского кресла, машина снизила скорость и сзади тут же кто-то возмущенно засигналил...

— Ну нихре...

— Дашка, не ругайся!

— Молчу-молчу! Но ты цифру-то видела?!

— Видела-видела! А ты видела, сколько народу сзади собрала? А тут, между прочим, сплошная! И камера сверху!

— Ну, сдавай на права и рули сама, если такая умная!

+++

— Папа, как думаете, зачем ему эта фабрика в Хабаровске? — Поинтересовалась Клавдия Алексеевна во время короткого отдыха между тренировкой и ужином.

— От жадности, Клава, от жадности!

Отдых после тренировок и сами тренировки Семьи Юрий Никитич посещать не любил. Причина была простой — тут нельзя было дымить. Но — проклятый статус! — делать это было надо. Раньше-то такие визиты можно было спихнуть на сына, но теперь... Эх!

— От жадности... Но и предусмотрительный он — с этого производства хоть какая-то денежка ему капать будет. Небольшая, но на бутерброд хватать будет... а то и с икоркой по выходным, хе-хе... Относительная материальная независимость и от нас, и от "ветряков", опять-таки! А если сможет развить производство, то и нам что-то перепадать будет — доходы-то "пятьдесят-на-пятьдесят"! А пока эта фабрика — одна головная боль, честное слово!

— А управление?

— Полностью на нем. Сам выбирает начальников, сам принимает на работу и, если желает, увольняет, кого хочет.

— Это правильно?

— А почему нет? Оно нам надо, Клав? Если что не так пойдет, он что нам скажет? "Ваши тупые управленцы во всем виноваты!" А так и вякнуть ничего не сможет — будем его мордой в грязи возить и плохим знанием менеджмента пенять...

+++

— А не далеко? — Засомневалась Даша, просматривая следующий документ, когда мы стояли на одном из переездов.

Решили не гнать и "мигалку" не доставать, так что до "Медвежьих озер" было бы еще около пятнадцати минут... только не учли частое движение "электричек выходного дня" — так что приходилось тратить время на переездах. Я все так же валялся головой на девичьих коленочках (я все лучше начинаю понимать япошек, выпустивших для одиноких мужчин подушку, имитирующую женские коленки... и не надо фыркать, Сай-кун!) и млел под ее "терапевтической ладошкой".

— Пф! Всего-то десять часов на жабледире!

— Вика! Не коверкай слова! — Возмутилась Даша.

— Над сибирскими леса-а-ами... — Дурачась, пропела Вика. — Дах, а знаешь, какие рестораны в авиакомпании Ковылей! А какие у них люксы! А какие салоны!

— ... и цены на билеты в эти самые люксы! Олег, а зачем тебе макаронная фабрика?

— Да, так... небольшая идейка появилась. Выгорит — будут деньги на кусок хлеба с маслом... а не выгорит — ну и Сварог с ними!

— Тут написано, что хлебушек с маслом пополам делить придется. — Сунула нос в бумаги Вика.

— Если идея окажется стоящей, то появятся свободные деньги, на которые можно будет организовать свою фабрику, перетянув на нее всех толковых и лояльных сотрудников... А потом реализовать другую небольшую идейку, которая не позволит старой фабрике стать конкурентом. К тому же бренд я на себя зарегистрирую. К тому же у меня уже есть небольшой стартовый капитал.

— Мамины деньги? А нас в долю возьмешь? — Даша.

Вот же проныры-то!

— У нас даже есть небольшие накопления... на клубничных коктейлях экономили! — Похвасталась Вика.

— ... Разика в два побольше, чем у тебя...

— ... У каждой.

— Хм... — От удивления я даже глаза открыл. — Фифти-фифти?

— Ну-у-у... так нечестно! — Возмутилась Вика. — Нас двое, а ты один!

— И обрати внимание на размер долевого участия в инвестировании будущего бизнеса! — Даша снялась с ручника, так как переезд наконец-то открыли.

Я колебался... ну, да, обычная подозрительность, не подкрепленная ничем, кроме этой самой подозрительности и рефлексов современного человека... А потом подумал — какого черта! — если я не могу в этом мире верить хотя бы моим девочкам (да — завернитесь вы в блин! — моим!), то гори этот мир синим пламенем! И — в чем-то права была Иришка — если не верить близким людям...

— Договорились. Распределение доходов соразмерно доле инвестирования... Договорчик составим?

— Зачем? — Чуть ли не обиделась Вика. — Мы тебе верим! По рукам ударим — и все!

Вот так, глубокоуважаемая подозрительность, получила по носу?

— К тому же у супругов имущество — общее! — Провозгласила Даша.

— И у тебя будет больше причин с нами не разводиться в случае чего. — Мерзко захихикала Вика.

+++

Долго меня не уговаривали — я легко сдался и согласился переночевать в "Медвежьих озерах", а не в общежитии. Хоть это некрасиво и, наверно, не по-мужски и малодушно. Но я просто не захотел отпускать от себя эти два очаровательных... реанимационных мобильных комплексов.

На этот раз мне выделили гостевую квартиру... в корпусе Младших... эдак случайно других свободных квартир якобы не оказалось.

Серафиму Николаевну все-таки вызвали, "забыв" о моей просьбе этого не делать. "Лебедушка" величественно возложила ручки на мой лобик, проворковала, что девочки все сделали правильно ("умницы, доченьки!") и плавно выплыла из спальни, наказав искупать, накормить и разрешив:

— Три... Нет, — Тяжело вздохнула. — Пять рюмок водки... не пьянства ради — здоровья для. Понимаешь?

— Понимаю, матушка! Исключительно для здоровья.

— Умница, сынок! И — под рюмочками я подразумеваю стопки, а не винные бокалы! А то знаю я ваше племя! Девочки, проследите! И жирной закуски — побольше! И можете себе по коктейлю заказать...

— Йё-ху-у!!!

Разумеется, ночью близняшки оказались в моей постели, но ничего требовать не стали — вжались плечиками в подмышки и чутко ждали, когда я засну... И я ничего требовать не стал — сил у меня не было. Несмотря на: душ, сытный ужин, массаж (Серафима Николаевна такого указания не оставляла, но близняшки проявили инициативу) и несколько часов непрерывного магического воздействия на организм.

Надо будет им сливочных тортиков накупить... и в кафе сводить на их любимые клубничные коктейли... или в ресторан — благо, деньги у меня теперь есть... И "провести" эти мероприятия, как операцию прикрытия, чтобы Серафима Николаевна не ругалась на нарушение здорового образа жизни.

+++

— Четыре часа он Горыныча вертел на своем... Четыре часа! И ушел на своих двоих? Да еще и "добычу" в зубах волок? Ай да волчонок!

— Совершенно верно. Но потом испытывал сильнейший упадок сил, если все выходные восстанавливать его пришлось дочкам самой Кудесницы Прокопович! Двум! Так что сомнительное достижение...

— Данила... ты просто никогда переговоры со старшим Сварогом не вел! Разговаривать с ним можно только в формате "все — на — одного". Он же, гад такой, ДАВИТ. Хер знает как, но он — ДАВИТ! Ты думаешь, покойный Илья Сварог председателем Совета стал, потому что их в семье двое "гроссов"? Ничего подобного! Это, наоборот, был веский довод, чтобы НИКОМУ из Сварогов не давать председательство! А это Старший Сварог всех уболтал. И не абы кого — он гроссмейстеров уболтал! Продавил, понимаешь? Укатал! Ну, не всех, конечно, но — с перевесом в два голоса. А теперь ты приносишь мне на хвосте, что какой-то сопляк смог потягаться со Змеем Горынычем!

— Кхм... Прошу прощения, Александр Викторович, я это знал, но был излишне самонадеян, тороплив и поверхностен в своих умозаключениях!

— Да, оставь, Данила! Не надо изгаляться в словоблудии и самоуничижении! Тут больше никого — только я и ты... и твоя служба наблюдения. Сам получил эти данные?

— Увы. Подозреваю, что моему источнику у Прокопович позволили мне их слить.

— Совсем интересно... Они пожертвовали возможностью сливать тебе дезу в будущем... Причина?

— Подозреваю, что они хотят оградить таким образом нового члена Семьи от вашего гнева...

— Чушь! Какой там гнев? Если Прокоповичи будут гневаться — это гораздо более весомо, чем мое неудовольствие по поводу безобидной и, справедливости ради, смешной шутки... Тем более, меня эта сплетня выставляет в довольно выгодном свете. А дашкину честь, давно и безнадежно потерянную, не затрагивает даже краем... Другие варианты?

— Кхм... Под гроссмейстерами шатается земля...

— Молодец, Данила! Молодец! И?

— Вас уведомляют о наличии ЕЩЕ одного инструмента воздействия на гроссмейстеров...

— Именно! И?

— Торг? Прокоповичи "продают" нам этого Олега, а мы — взамен...?

— Ну, это пока неясно... На то он и торг, чтобы прийти к взаимоприемлемому соглашению. Правда, если мы сможем добраться до того, ПЕРВОГО, инструмента, то наличие ВТОРОГО может оказаться вредным... и даже опасным. Что по расследованию убийства Сварога?

— Кхм... невзирая на ваш однозначный приказ, службы безопасности всех Семей, в которых есть Гроссмейстеры, продолжают путаться под ногами у Службы... Действуют, конечно, много скромнее, но — все равно...

— Это так сильно тебе мешает... Служба?

— Большой соблазн сказать, что мешает... и свалить отсутствие прогресса на это, но — нет... Мешать особо нечему — подвижек никаких нет. Убийца во всех четырех эпизодах будто испарялся, не оставляя никаких следов — ни кожи, ни перхоти, ни ниток одежды, ни крови, ни слюны... ничего. Правда, в одном случае Сварог просто спалил все вероятные вещдоки...

— Ну, а та финтифлюшка...?

— Брошь Тамары Сварог-Радович? Можно было бы предположить, что преступник хотел подставить Олега Радовича, а потом, когда мы собрали достаточно доказательств его невиновности, посчитал, что это, дескать, уже без надобности. Но... Каков смысл? Тратить усилия на то, чтобы ограждать себя от подозрений — преступнику никакого резона — он и так никаких следов не оставляет.

— Значит, все, что у нас есть — десяток пуль и брошь Тамары Львовны?

— Еще следы пироксилина в местах выстрела, размер обуви, вес, модель походки, рост, пол.

— Совпадает с Радовичем?

— Нет. Убийца ниже и легче.

— Негусто, Данила-мастер, негусто... Впору поверить, что дух мщения бедной женщины молитвами безутешного сына вернулся в мир живых и мстит за допущенную несправедливость...

— Я не верю в подобную мистику, Ваше Императорское Величество. К тому же убийца — мужчина, а не женщина...

— Неважно. Совершенно неважно. Мы с тобой твердо решили, что нас интересует совсем не личность убийцы. К следующему разу как? Все готово?

— Разумеется. Приглашение от Сварогов оказалось очень кстати. Кажется, они и сами не ожидали, что мы ответим согласием.

Глава 11

Суббота 2 октября 7511 года от Сотворения Мира. Этот день у Олега Радовича был... хлопотным.

+++

Началось все со словесной баталии с близняшками:

— Вот зачем тебе это?! — Даша.

— Надо!

— Это не ответ! — Молниеносная реакция Вики. — Зачем?

— ... Ты о нас с Дахой подумал...? — Опять Вика.

— ... если с тобой что-то случится...?! — Снова Даша.

— ... это эгоистично с твоей стороны...! — Вика.

— ... неужели ты думаешь только о себе...? — Всхлипнула Даша.

— ТЫ НАС НЕ ЛЮ-Ю-ЮБИШЬ!

Вообще-то, признаю, я сделал тактическую ошибку. Переспорить близняшек, когда они вместе, очень тяжело. Практически невозможно. Они понимают друг друга с полуслова, мгновенно подхватывая и продолжая развивать мысль подруги — и на одно свое слово оппонент получает десяток слов-аргументов. Непрерывным потоком, в цейтноте, без возможности выстроить оборону.

Не подумал — надо было дождаться, пока кто-нибудь из них не пойдет в душ. Правда, и это могло не сработать — либо они пошли бы в душ вместе, либо затащили бы туда меня... А учитывая некоторую склонность девушек к выпендрежу, размещение душевых кабин в общем коридоре и официальность отношений (и — главное! — разрешение демонстрировать их публично) — последний вариант наиболее вероятен. Что может быть лучше — пройтись в банных халатах по общему коридору общежития и устроить террор окружающим сладкими стонами из душа (даже если на самом деле мы будем там ТОЛЬКО мыться)?

А ведь специально начал этот разговор ранним утром, после того, как разомлевшие от моего способа пробуждения красавицы расслабились (я даже совершил маленький подвиг и смог аккуратно разбудить Вику, чье негативное отношение к раннему подъему целиком и полностью совпадали со взглядами Олега Дорина!). Девушки чуть ли не урчали! Я-то, наивный, думал, что возражения будут слабыми, а то и, чем боги не шутят, возражений не будет вовсе!

А ведь это, между прочим, опять лень! Мне показалось "напряжным" уговаривать их по отдельности... за что и поплатился. Ну, что ж — используем тяжелую артиллерию, пафос и запрещенные приемы!

— Но это нужно сделать! Я должен знать границы собственных возможностей! И перешагнуть их!

Вот этот аргумент заставил близняшек задуматься. Для этого мира все, что связано с поиском "границ собственных возможностей" (и, тем более, их пересечением) — это очень серьезно и веско! Потому что "превозмогание"!

— После разговора с мамой! — нехотя сдала позиции Вика...

Но и это уже было маленькой победой, так как без участия Серафимы Николаевны реализация идеи смахивала на игру в "русскую рулетку"... в самом жестком своем варианте — с одним вынутым из полного барабана патроном.

— Если она даст согласие...

— ... и не предпринимай ничего сам!

— ... и мы будем смотреть...

— ... чтобы ничего не произошло...

Вот и договорились! Близняшки почти никогда не "упирались рогом" — всегда прислушивались к аргументам. Проблема в том, что одна голова генерирует аргументы все-таки медленнее, чем две весьма умные головки — придумывают к ним возражения-контраргументы.

Общежитие университета на Васильковых Горах уже просыпалось. Большинство студентов пропадало где-то в городе еще с вечера пятницы, а остальные рассчитывали исчезнуть куда-нибудь из общежития уже в ближайшие часы... и многие, очень многие, придерживались того же мнения на ранние подъемы, что и Олег Радович. Так что коридоры безлюдными не были.

Вот, прыгая на одной ноге и пытаясь попасть другой в штанину, проскакал студент. Вот девушка, придерживая бюстгальтер, не желающий застегиваться на прелестной полной груди, стрелой неслась к душевым комнатам. Вот кто-то шумно делит газовую плиту на кухне...

Студенческая жизнь уже кипела вовсю!

Нас провожали взгляды... Нас провожали... Провожали... Вообще-то, могли и привыкнуть к изменению моего статуса и статуса близняшек Прокопович... что они, что я.

Еще в среду на сайте "Студенческая точка" один из остряков кружка журналистики тиснул веселую заметку о помолвке. Заметка была сдобрена студенческим юмором, всяческими хи-хи и ха-ха. И — никто ничего, увы, не забыл: в статейке была упомянута сплетня о пари с участием "этого сумасшедше-храброго Радовича". Условие, де, выполнено — а слово Императорской семьи — алмаз! Вот — Радович: совершил почти невозможное ради любви к Великой Княжне... и любви, между нами, студентами, совсем не верноподданеческой! Двух ему уже замуж отдают, а про третью — не будем показывать пальцев на очаровательных магинь Огня — "и так все знают"! Ну, и...? Парень, можно сказать, план перевыполнил! А где реакция второго участника пари? Конечно, в честности второго участника пари никто не сомневается, но ведь может найтись несознательный студент, у которого могут возникнуть и крамольные мысли!

Ну, и дальше в таком же духе...

Любопытная заметка, если разобраться: наличие фотографий, на которых Серафима Прокопович целует меня в лобик, а сзади стоят счастливые близняшки, свидетельствовало, что заметка была одобрена и утверждена не только студенческим кружком журналистики. К тому же фотографии высококачественные, сделанные, наверняка, для семейного архива.

Близняшки задрали носики и королевами вышагивали сзади. В ногу. От бедра. Каждый шаг — обложка для журнала о гламурно-великосветской жизни... ну, если чуть обшарпанные стены общежития подретушировать... ну, да многочисленные аналоги "Фотошопа" тут используются — будь здоров!

("Ирина Ильинична! Вы как идете?! Вы идете, как вульгарная шаволда с Наневской, прости Сварог! Что за вихляние бедрами?! Что за растопыренные кисти?! Вы где такое видели? Кто вам такое показывал?! Я оторву все выступающие части этому пошляку! Вы должны бережно нести свою грудь, чтобы не расплескать ни капли! Бережно, понимаете?! Да, я знаю, что там пока и чайной ложки не наберется, но посмотрите на свою матушку! Она идет — как лебедушка плывет! Сразу понятно — женщина несет великую драгоценность, место которой в Палате Мер и Весов! Еще один проход! Я пока не увидела того, чего хотела... Олег Ильич, а вы можете встать на пальцы! Пятьдесят отжиманий c хлопком за спиной! И будете отжиматься, пока даже у такой старой перечницы, как я, не возникнет желания наброситься на вашу сестру и сорвать с нее одежды! Ирина Ильинична! Чего же вы ждете! Между прочим, вашему брату сейчас нелегко!")

Ну, с моими невестами все более-менее ясно: сбылись незамысловатые мечты, одинаковые у любой девицы их возраста в любом из трех известных мне миров — выскочить замуж. Как в любом развитом обществе, тут девушки выходят замуж гораздо позже вхождения в репродуктивный возраст — где-то в двадцать-двадцать два. А близняшкам — по восемнадцать.

Плюс к этому, они замуж вышли чуть ли не по заданию Партии... Не все, конечно, в курсе, но уж до первых-вторых-третьих наследников, студентов (и — главное! — студенток) университета, эту информацию довели... дескать, "вот как надо! Вот оно — настоящие служение Роду, сосунки! Вот она — самоотверженность! Вот как надо проводить операции! Учитесь!"

Так что девчонки тоже план перевыполнили. Ну и, будем самонадеянно считать, что и личность будущего мужа их тоже вполне устраивает — его богатый внутренний мир, так сказать, и относительная уступчивость и договороспособность.

— В "Медвежки"? — Спросил я, оплачивая в автомате стоянку "Тура".

Наивный.

— Костюм! — Возмущается Даша. — Ты в джинсах собрался в эскорт идти?!

— И подарок! И цветы! — Добавляет Вика. — Ты же не собираешься какую-нибудь пошлость, вроде фоторамки или альбома, в последний момент покупать?

Вообще-то, именно так я и планировал сделать...

Ненавижу дни рождения! Чистой незамутненной ненавистью! Особенно те из них, присутствие на которых является данью вежливости или необходимости. Вот откуда я знаю, какой подарок надо дарить "напарнице" дяди Федора — Лене, родной сестре Ирины? Ну, вот откуда? Это Ириске я с полпинка подарок "соображу". Это Федор — Лене сходу придумает! Но я-то откуда знаю, что нужно четырнадцатилетней девочке, которую я не видел пять лет!

Но, приходилось признать, девушки были правы — костюмом, подарком и цветами следует озаботиться до того, как я начну осуществлять свою безумную идею...

+++

Походы по магазинам... Один мужчина и две женщины. Нервный тик у мужской части населения после озвучивания ТАКИХ вводных беспечен!

"Походы по магазинам, если у вас есть деньги" и "походы по магазинам, если у вас нет денег"... В присутствии двух реактивных особ женского пола два этих предприятия ничем друг от друга не отличаются. Подруги, может быть, будут держать в уме баланс вашего кошелька, но НИКОГДА не упустят возможности поныть и похныкать над понравившейся безделушкой и горестно вздохнуть над другой... Особо деликатные обязательно при этом добавят:

— Нет-нет, я совсем не хочу, чтобы ты мне это покупал ИМЕННО СЕЙЧАС... ПРОСТО посмотри, какая миленькая блузочка (платочек, туфельки, колечко, сережки, колье... машина, домик).

Пять часов... Пять!! Часов!!! Чтобы выбрать мне костюм и туфли. При этом, пока я возился в примерочной, девушки по очереди исчезали в других отделах и прилетали оттуда в какой-нибудь шмоточке:

— Зацени!

— А как обтягивает...

— Прекрасно подчеркивает...

— И даже не жмет...

— Как тапочки — так удобно...

— Колодка волшебная...

— Да это я так — показать... Но сидит неплохо...

— Слишком открытый, да?

— Вот я тоже смотрю — разрез великоват...

— Ну, не смотри на меня так, дорогой! Просто цвет был прикольный!

А что они устроили с выбором моего костюма... Ну, что там выбирать? Что?

И ткань плохая, и цвет никуда не годится, и фасон... это же позапрошлый сезон! А туфли... ну, что вы нам принесли! — это же для какого-то бандита штиблеты, чтобы на очередной сходке порадовать столь же асоциальных личностей аляповатостью и безвкусицей! Фу!

Взгляды окружающих. Уж не знаю, за кого нас приняли, но в конце концов, вокруг водил хоровод весь персонал немаленькой секции мужских костюмов. От женских эмоций плана "что же они в нем нашли? А не попробовать ли и мне?" звенел воздух... Продавщицы как бы невзначай забывали задернуть занавеску в примерочной, заходили туда "нечаянно", старались поправить несуществующую складочку на одежде...

Посетительницы магазина мужского костюма (а их — странно! — было куда больше, чем мужчин) оказались куда сдержаннее, но их взгляды и эмоции... тоже "царапали".

Кто-то, обделенный женским вниманием, может посчитать, что такой ажиотаж — это замечательно. "Хватай и беги!" Но на практике ничего, кроме неловкости и раздражения (вначале глухого, а затем и...) не вызывает...

А мужские взгляды! Сколько зависти и негатива было направлено на меня, и сколько вожделения и похоти — на близняшек! Порвал бы!

И крайне... крайне-крайне мало было эмоций одобрения, радости за такого хорошего человека, как я, что вот, де, образовалась еще одна ячейка общества — "счастья молодым" и все такое... Два-три раза. За пять часов! За пять!! Часов!!!

Может быть, в том и смысл таких походов: показать "этой зажравшейся скотине", что красавицу, которой он обладает, в случае чего с радостью и готовностью "подхватит" кто-нибудь другой?

Правда, к концу "похода по магазинам" именно близняшки смотрели на меня с восхищением: судя по всему, выдержать такой "марафон" на их памяти не удавалось никому... ну и взгляды противоположного пола перехватывал не только я — близняшкам тоже приходилось предостерегающе хмурить бровки и показывать зубки — "Мое! Ш-ш-ш!"

+++

— Второй-то зачем?!

Я был искренне удивлен, когда в цветочном магазине после получаса мытарств и выбора (наконец-то!) букета белых роз для Лены, совершенно неожиданно началось составление второго букета!

— Ну, Оле-е-ег! — Укоризненно протянула Даша. — Для девочки букет цветов не представляет такой уж большой ценности — ей больше сам подарок интересен. А вот цветы для матери, о чем очень часто забывают, это — круто!

М-да... Преподносить букет Анастасии Викторовне — это будет номер! А уж сколько сплетен и пересудов породит такое маленькое событие... Особенно, в среде тех, кто посвящен в тонкости произошедшего в семье Сварогов пять лет назад. Почему бы и нет...

— Девочки, а весь этот символизм в составлении букетов... ну, там желтая роза — к разлуке, белая роза — непорочное зачатие... и все такое... Вы в курсе?

— Белая роза — символ невинности и юности! — Возмутилась Вика. — Какое еще непорочное зачатие, невежда!? Конечно, в курсе!

— Отлично! — Против воли я расплылся в широчайшей улыбке. — Тогда так...

— Оле-е-ег Ильич... — Протянула Даша, когда я выдвинул концепцию оформления букета для матери именинницы.

— ... Вы та-а-акой проказник! — Восхищенная Вика.

+++

Потом был ожидаемо нелегкий разговор с Серафимой Николаевной...

— Эта идея, Олег, представляется мне опасной... — Чуть даже удивленно (дескать, "надо ж такое придумать!") произнесла Серафима Николаевна. — При этом риск, уж прости меня, ничем, кроме твоего любопытства, не оправдан!

Разговор происходил в эркере "родительского дома" поместья на Медвежьих Озерах. Целиком застекленная стена эркера выходила на первое, самое большое, озеро. Многочисленные черточки лодок с рыбаками-любителями, в этот субботний день купивших абонемент на ловлю рыбы. Чайки. Вдали, за озером, где-то в километре, виднелась цепочка тополей, "сопровождающих" шоссе.

Воздух над "Медвежками" был кристально чист с появившейся осенней прохладой, дождя не было, облака овалом огибали поместье. Наверно, сегодня кто-то из Старших опять решил "посидеть"... ну, неудивительно, что рыбалка на "Медвежках" пользуется такой популярностью.

Серафима Николаевна попросила развернуть кресла к "стеклянной стене", а сама тем временем быстро и сноровисто заварила какие-то травки, которые, по словам близняшек, заваривает, руководствуясь исключительно своими соображениями... но не по звездам — точно.

Даша убежала доводить до ума мой подарок Лене Сварог, а Вика сидела мышкой в крайнем кресле.

— Я понимаю и разделяю ваши сомнения, матушка! — Я хлюпнул вкуснейшей травяной настойкой. — Мне кажется, что мы должны выделить компонент, приводящий к таким печальным последствиям. Я, конечно, не великий знаток современной медицины, но краем уха слышал, что при выделении нужного компонента, вызвавшего аллергию — подобрать лекарство для его нейтрализации достаточно легко.

Серафима Николаевна снисходительно улыбнулась:

— Аллерген. Этот компонент называется аллерген. Приблизительно, в общих чертах, все так, как ты сказал, Олег ... Но проблема в том, что ты пережил анафилактический шок, а после этого аллергические симптомы пропадают или снижаются на пару недель... Так что чистота данного эксперимента — сомнительна. К тому же, бывали случаи, очень редко, но бывали, когда аллергия после анафилактического шока пропадала полностью...

Ох ты ж! Вот это меня интеллектом давят! А если так:

— Но, матушка... Разве вам самой не любопытно поставить этот маленький экспериментик? Тем более, что только в вашем присутствии я себя чувствую, будто у Лады за спиной!

— Ах, льстец! — Серафима Николаевна рассмеялась и обратилась к Вике. — Обрати внимание, доченька... мы считаем себя коварными и роковыми, но мужчины, если напрягутся, тоже на что-то способны... Как мягко стелет... Да, Олег, ты прав! Я всегда "за", когда дело касается "маленьких экспериментиков"...

Серафима Николаевна помолчала, о чем-то размышляя... или делая вид, что размышляет:

— Не возражаешь, если этот эксперимент организую я?

Бинго! Ура-а-а!

— Хм... Даже не знаю, матушка! Я рассчитывал только на ваше присутствие. Я не хотел обременять вас организационными хлопотами!

— Как говорят у Ковыль, "плюс десять Грифиндору"! Викуля, а теперь обрати внимание на этот почти натуральный тон растерянной задумчивости. Хорошие актерские данные! Очень хорошие! А вот не краснеть Олег пока не умеет. Но ты, сынок, не расстраивайся — с возрастом очень быстро приходит умение не краснеть...

Серафима Николаевна макнула губы в напиток и добавила:

— ... только вот на месте богини я бы к тебе спиной не поворачивалась ни в коем случае...

+++

Нас — меня и девушек — вызвали в медкорпус через полтора часа. Солнце уже ощутимо клонилось к горизонту... Полчетвертого. И ни от чего эдакого нас не оторвали — стыдно признаться: мы, как маленькие, кидались подушками в квартире близняшек.

Медицинский корпус, и не один — обязательные здания на территории любого поместья любой Семьи... Идет это с тех веселых времен, когда Род шел на Род, как стенка на стенку... раненные, покалеченные. Сейчас-то, лет сто уже, все гораздо культурнее — семьи грызут друг друга экономически и политически. В основном.

У Прокопович медицинский корпус был мощнейшим... и самым большим из виденных мной на территориях поместий, на которые я когда-либо попадал. Огромное количество современного медицинского оборудования, снующий туда-сюда персонал. А ведь сегодня суббота, выходной день! Или это Серафима Николаевна разворошила муравейник?

Суета в медкорпусе была заметной. Но в зале, куда нас привел один из дежурных, никого не было. Пусто было и за стеклянной стеной.

В центре зала стояло большое кресло, похожее на те, что находятся в зубоврачебных кабинетах. Ну и различные приборы вокруг, о назначении которых я даже гадать не собирался.

Меня заставили раздеться до трусов, а Даша с Викой быстро обклеили меня датчиками. Да так сноровисто... такое впечатление, что каждый день этим занимаются — обклеивают друг дружку датчиками.

Серафима Николаевна собственноручно внесла уже разожженный кальян в зал.

Ну! Поехали! — Подумал я... но не тут-то было!

— Даша, выдохни дым в лицо Олегу!

М-да... Научный подход, кажется? Различные варианты моего взаимодействия с дымом из кальяна были перебраны где-то за полчаса (после каждого опыта — ожидание реакции организма). Так что через полчаса все-таки пришлось Серафиме Николаевне вздохнуть и дать отмашку — начали!

Забираю у Даши мундштук и осторожно (но со старательно подавляемым нетерпением и наслаждением) делаю первую осторожную затяжку...

— Стоп! Засекаем пять минут. — В пятый или шестой раз сказала Серафима Николаевна. — Вик — диагностика! Даша — готовность к реанимации!

Пяти минут, увы, не понадобилось. Через несколько секунд запершило в горле и я закашлялся... Сначала думал, что это — обычная реакция неопытного в курении тела Олега Радовича (хотя — странно — наши рефлексы должны были объединиться в полном объеме). Но это оказалось только первым звоночком — через секунду глаза будто залили чем-то едким и брызнули слезы, дыхание начало спирать, голова закружилась и, вообще, мне сильно поплохело...

"Гантц — сука..." — эта мысль была какой-то привычной, обыденной и обреченной.

— Делаем реанимацию! Девочки — по сферам! Вика — по зеленой, Даша — продолжай по красной! Сережа — проверь ремни и переворачивай кресло — надо освободить дыхательные пути! Кристина, готовь капельницу! Соня — чистый тазик и влажные полотенца!

Какая ж ты черная и круглая сука, Гантц! Так по-хамски растоптать мою надежду курить в этом мире хотя бы кальян!

+++

— Дурацкая идея была! — Бурчала Даша.

Я валялся в "своей" квартире в одном из корпусов Младших Семей.

Прокопович дружно настаивали, чтобы я переехал из общежития университета в имение "Медвежьи Озера". Понятное и вполне логичное пожелание... Только с моим видением дальнейшей жизни никак не стыкующееся.

Вначале я отшучивался, потом развлекался тем, что изобретал контраргументы и новые формы слова "нет", а когда давление стало совсем назойливым, прямо сказал, что не собираюсь терять остатки независимости сверх необходимого и, вообще, амплуа альфонса меня не прельщает... при всех его несомненных плюсах и сопутствующем комфорте.

Серафима Николаевна огорченно вздохнула от такой прямоты, но дальше настаивать не стала. Что характерно, близняшки, бывшие на том же чаепитии-помолвке, не стали меня "пилить" ни во время, ни после. Кажется, ощутили окончательность решения. Хоть и испытали все трое неудовольствие от неудачи уговоров... но и надежду на успех будущих "укатываний" не оставили.

На самый главный аргумент, которым меня пытались убедить — престиж Семьи — я ответил, что решу этот вопрос, и близняшкам не придется "испытывать лишения и невзгоды" от посещений жениха в общежитии.

В эмоциях женщин появились небольшие сомнения... но — небольшие — успешно проведенные со Змеем Горынычем переговоры (оказывается, это тянуло на один из подвигов Геракла... готов поверить — судя по силе отката, я покрошил высокоуровневого босса... может быть, со свитой) вселяли уверенность, что вопрос, действительно, будет так или иначе решен.

Но квартира в имении "Медвежьи Озера" за мной все равно осталась — вдруг передумаю, вдруг удастся уговорить. Вот в ней меня сейчас и отпаивали кофе. Сладким крепким горячим. Натуральным.

И легонечко "пилили". Слегка так, по-семейному. Любя.

— Отчего ж... — Не согласился я. — Идея была нормальной. Результат есть. Матушка (девушки млели, когда я так называл Серафиму Николаевну, вот и сейчас...) их обработает. Что-нибудь придумает! Не может быть, чтобы не придумала! Я верю в современную медицину!

— Завтра в девять-ноль-ноль у тебя встреча с подопечной в "Перепеловом ручье"! — Выговаривала Вика. — Если отек с лица не сойдет, придется отменять эскорт! Это же скандал будет — там наверняка парочка журналамеров крутиться будет!

Кровать в спальне "моей" квартиры была огромной. Одна из особенностей этого мира — в мебельных магазинах и на сайтах интернет-магазинов вполне можно было увидеть названия моделей кроватей: "трехспальная", "четырехспальная" и даже "пятиспальная"... Это не значит, что семьи из пяти супругов занимали одну кровать — это, в конце концов, неудобно! — просто... статус, тщеславие... престиж. Прийти в магазин, ткнуть пальцем в огромный сексодром, задрать нос и наслаждаться восхищением (иногда — заслуженным).

Вот такую кровать мы сейчас и занимали втроем. Я — посередине с чашкой горячего кофе, а девушки — по бокам, в ожидании, когда у меня освободятся руки и можно будет занять свои излюбленные места — вжаться плечами в подмышки... Хорошо, что ночью они обычно все-таки расползаются в стороны (даже на узенькой койке в общежитии), и тогда я тихо лежу и стараюсь сдержать шипение от иголочек в конечностях.

— Не будет. До "Ручья" Дашка домчит за сорок минут. А мы... я встану в шесть. Разминка, заплыв по озеру туда и обратно, тренировка... И буду, как огурчик!

— Скорее, как помидорчик — красненький и опухший. Может, еще? — Вика приняла у меня опустевшую кружку...

— Не-а... достаточно. Все-таки растворимой бурды можно было выпить куда больше, а с этим натуральным... две-три чашки и — все! Вы еще и как-то его вкусно и сытно делаете, как мясной бульон (тихое эмоциональное "мрррр")... Так что — нет, спасибо. Ну, ладно... я — спать! Не забудьте сходить на горшок, почистить зубки и — бай-бай! — в свои кроватки.

В эмоциях близняшек — удивление, постепенно переходящее в возмущение.

— А супружеские обязанности?! — Возмутилась Вика.

— Это которые из? Эти бессмысленные телодвижения, что ли? В моем состоянии?! — Возмутился уже я. — Домомучительницы! Посмотрите на мою опухшую рожу!

— А мы свет выключим! — Показала язык Даша.

— Но если без света ты не можешь, то у нас пакет бумажный есть. — Вика.

— Специально для таких случаев!

— Ты, главное, не мешай!

— ... советами

— ... а если не советами, то — пожалуйста!

— Но я же устал... — Запротестовал я, попав под словесный обстрел. — Меня этот опыт с кальяном вымотал!

— Фи! — Даша. — И это говорит тренированный мужчина из Семьи Сварогов, о выносливости которых ходят легенды?!

— Ты, Олег, не напрягайся, — Разрешила Вика. — Расслабься и получай удовольствие. А мы все сделаем сами!

— К тому же, ты сам настоял на этой ДУРАЦКОЙ идее!

— А если матушка узнает? — Не сдавался я.

— А ты собрался ей об этом докладываться? — Неподдельное удивление Вики.

— По-моему, ты злоупотребляешь образом раненного героя! — Припечатала Даша

Я постарался скрыть улыбку...

В случае каких-либо поползновений с моей стороны, близняшки незамедлительно вспомнили бы про мое состояние, про то, что я якобы устал, что мне нельзя, что мама, если узнает, будет ругаться... Ну, то есть всё то же самое, но — с другой стороны. Вредины они. Но супруги из таких получатся — на зависть... главное, ключики подобрать. И не злоупотреблять.

И дожить до обручения.

+++

Да, этот день, суббота 2 октября 7511 года от сотворения мира, был у меня, Олега Радовича, очень хлопотным!

Так я думал, таращась в потолок и мучаясь бессонницей. И дело не в четырех кружках крепкого сладкого кофе. Кофе, вообще, на меня действовал... как-то не так — вместо тонизирующего действия я получал ярко выраженный седативный эффект. Как правило, после кофе хотелось спать.

А вот курить... курить хотелось мучительно. Организм, узнавший, что такое никотин, ныл и хныкал. Видимо, ближайшее время придется ощутить все прелести состояния заядлого курильщика, лишенного сигарет... Раздражительный буду, резкий. А все вокруг будут гадать — что бы это значило, отчего Воплощение (Контрактор, Аватара, Одержимый) гневаться изволит — на всех рычит и грызет табуретки?

Что там помогает? Леденцы? Семечки? Никотиновый пластырь и электронная сигарета? Ну, первое, допустим, запросто. А вот второе — это вульгарно и некультурно, хочешь семечек — изволь сесть за стол, поставить перед собой тарелочку для шелухи... А уж про третье мечтать — себя расстраивать... Тьфу!

Может, не "Дошираки" выпускать, а подсадить новых соотечественников на пиво и сопутствующие пакетики с закуской? В том числе и на семечки в пакетиках? Тоже, совершенно неразвитый тут сегмент рынка — пиво в магазинах есть, а закуска к пиву — рыбка, орешки — на развес! Орешки на развес, представляете?! Варварство!

+++

... а воскресенье было еще хуже.

+++

Утренняя суета в корпусе Младших Семей ничем не уступала вчерашней суете в общежитии Университета на "Васильках". Такая же беготня... Только более организованная и целеустремленная.

— Носки! — Сокрушалась Даша. — Они ЧЕРНЫЕ! Ну, это же безвкусица, Олег?!

— Мы опаздываем, мы опаздываем, мы опаздываем... — Бормотала Вика.

Девушки сейчас была в одних футболках (в которых я с удивлением опознал пропавшие неделю назад из моего гардероба в общежитии!). Даша (надпись на футболке под зверской рожей: "Упал! Отжался!"), высунув кончик языка, старательно отдирала ценники с подошв моих туфель, а Вика ("Йоми: мы вас всех найдем!" с капающей с букв кровью)... заспанная, в каком-то трансовом состоянии рассматривала содержимое шкафа в нашей спальне и бормотала это свое "мы опаздываем"...

Вот откуда?! Нет, я не про футболки — с ними как раз все понятно. Я про шкаф! Откуда в шкафу квартиры, в которой вероятность моего появления была крайне низка, могли вдруг взяться вещи близняшек?!

— А какие должны быть? — Удивился я наивно.

— Серые, белые... какие угодно, но только не этот тихий ужас с растянутой резинкой, как у фермера, солдата или рабочего! Вика! — Скомандовала Даша. — К Семену! У него ласта такая же! Нужны шелковые!

Хлопнула дверь... Пятьсот один, пятьсот два, пятьсот три..., пятьсот восемь. Через восемь секунд дверь хлопнула второй раз — вредины, они... реактивные. В моих руках материализовался пакетик с белыми носками.

— А где же кровь? — Спросил я, повертев прозрачную упаковку.

— Кровь была бы, если б ты к нему за носками пришел. А мне и улыбки хватило... Тем более, там его Рузанка была. Даха! Представляешь, на вчерашней тренировке по рукопашному бою Семен умудрился связки потянуть и по морде лица схлопотать! Та-а-акой бланш! — Вика раскинула руки. — Как у далматинца!

— Да ладно! — Даша неподдельно удивилась. Наверно, неведомый Семен в рукопашке был крут. — Кто его так?

— Олька Ковыль! Рузанка говорит, что к нам на эр-бэ Ковыли зачастили! Представляешь?! Раньше, мы к ним бегали на рукопашку, а теперь — они к нам поломничество устроили! Будем тыкать пальцем в того, кто в этом виноват?!

Вот — как? Как, я спрашиваю?! И я не про попытку выставить меня виноватым! Я про другое: как за восемь секунд можно было все это разузнать, а?!

— Зачем же в него тыкать пальцами? — С готовностью подхватываю, полюбовавшись в зеркале на белую полоску носков между брюками и туфлями... действительно, что-то в этом есть. — Точнее, "в нее". Краем уха слышал, что у Прокоповичей еще в ходу такой варварский пережиток старины, как розги. И виновный во взрыве популярности школы рукопашного боя Прокоповичей уже был наказан... так что тыкать не нужно, ага? Более того, виновному была оказана высочайшая честь — розги в руках держала лично Серафима Николаевна! И, подозреваю, она вымачивала их в каком-то из своих волшебных настоев...

Вика не нашлась, что ответить... Это я сильно ее озадачил — такую речь задвинул и ни разу не был прерван ни скептическим хмыканьем, ни возмущенным фырканьем... Видимо, "варварский метод обучения" оказался весьма эффективным. Вика попыталась показать, что ей — параллельно... правда, рука дернулась прикрыть очаровательную попку... Но девушка сделала вид, что снова впала в созерцание содержимого шкафа...

Однако, победу я праздновал преждевременно. Судя по эмоциям (и восторженно расширившимся глазам), в голову ей пришла очередная проказа...

— Да-а-аш... — Деланно равнодушно... — А ты не помнишь, у Олега труселя вчера были... чистыми?

От же ж зараза-то! В общем-то, прикол известный. Знатных девушек с младых ногтей учат, что они могут быть одеты во что угодно, хоть в рванье, но — обувь и нижнее белье должны быть ИДЕАЛЬНЫМИ! И попробуйте возразить, что к мужчинам это неприменимо, под одеждой не видно, "и, вообще, какая разница?!" — истина эта настолько глубоко укоренилась в сознании девиц, что начинает экстраполироваться ими на всех! И в большинстве случаев — лучше не спорить.

— Раздевайся! — Прорычала Даша. — Вика — к Семену! (Хлоп! Пятьсот один, пятьсот два...)

— Да мне и так не жмет, Дашуль. Раздеваться во время эскорта я не собираюсь. А если даже и придется, то сделаю я это только в отсутствии ценителей чистого белья.

— Оле-е-ег... — Угрожающе.

М-да... заигрались Вредины... Пятьсот восемь. Хлоп!

— А? А почему ты до сих пор...? — Вика растеряна и удивлена моим по-прежнему одетым видом.

— Дарья Михайловна! — Все-таки, дорогой и стильный костюм — это нечто! Совсем по-другому себя ощущаешь! И держишься совсем по-другому! Невзирая на гипотетическую загрязненность нижнего белья. — Я нахожу неуместными угрожающие нотки в вашем голосе. Вы ошибаетесь, если считаете, что ваш жених неспособен самостоятельно принять решение, что и как ему носить.

Вроде и шутя говорю, но... на грани, на грани...

— Ой... девочки-мальчики... я, кажется, не вовремя. — Новый голос от двери...

Надо же — проглядел нового посетителя! А он тут, между прочим, уже пару секунд обретается. Видимо, шел в кильватере реактивной Вики... там, по слухам, не надо тратить усилия на преодоление сопротивления воздуха — воздух-то разреженный.

Ого! Да-а-а...

В дверях стоит нечто пышнотелое жгуче-черноокое ... в сверхкоротком атласном халатике. А как красиво-то стоит. В самом выгодном ракурсе стоит... и бедро какое... загорелое... и халатик чуть на груди не лопается... А уж как я удачно стою — вроде и спиной, но лицом к зеркалу!

Вика незамедлительно принимает меры — изгибается эротично рядом... Визитерша (видимо, на одних рефлексах), тоже не отстает и принимает другую соблазнительную позу. Несколько секунд наслаждаюсь бесплатным шоу "Две красавицы у двери демонстрируют себя во всей красе", пока в одну из участниц не прилетает подушка, запущенная Дашей.

— Время! Девочки, посерьезнее! Сейчас не до этого!

В эмоциях Даши некоторое неудовольствие и крохотная щепоточка раскаяния и маленькая капелька смущения... кажется, она понимает, что перегнула палку, но признать свою вину — на это нужно время... Что ж, будем над этим работать! Но — аккуратно! — таких уникальных вредин-эмпаток я сломать ни за что не позволю!

Тем более, у меня появились огроменные планы на их обучение. Будут настоящими боевыми подругами! В конце концов, кто сказал, что для воспитания "витязей, смотрящих в грядущее" обязательно нужна "королевская битва"? Мало ли, что там в свитках накарябано! И не собираюсь я из них "витязей" делать — мне и "оруженосцев" будет достаточно.

— Ой, а куда это вы своего одеваете? — Любопытствует пышнотелая красавица.

Оказалось, что звать ее Рузанна и она — то ли подруга, то ли супруга некоего Семена, носки которого я уже успел примерить, которого избили на прошлой тренировке, на которую пришли лучшие рукопашники Ковылей, которые были очень удивлены отсутствием мастерства, которое им обещал сын Первого Наследника, который, правда, не пришел из-за семейных дел, которые...

Четыре секунды... Впечатляет.

Во-первых, теперь понятно, что за сверхсжатый протокол передачи данных используется девушкам, во-вторых... Игорь Ковыль, получивший от меня за хамство, оказался мстительной и злопамятной дрянью... И либо Старшие просмотрели, либо они, Старшие, опять задумали что-то... воспитательно-тренировочное.

— Эскорт? Вау! А чей эскорт? Что?! Охре... У нас же с ними вооруженный до зубов нейтралитет! Хм... девочки... А если конфиденциально? А если чисто между нами...?

+++

Эскорт — это совсем не то, о чем может подумать почти любой мой соотечественник. Это серьезно и прилично! Богатые семьи придирчиво выбирают компаньонов для своих детишек. Компаньоны — носители острого интеллекта, с хорошим происхождением, блестящим воспитанием, очень хорошим образованием... настоящие арийцы.

Тяжелая работенка, если разобраться: компаньон — это нянька-сверстник. Нянька, которой тоже хочется поколбаситься вместе с подопечным на танцевальной площадке, плотно пообщаться с противоположным полом, сунуть нос в стаканчик со спиртным, пока Старшие не видят...

Ан-нет! Изволь опекать! И если подопечный куда-нибудь влезет, влипнет, влетит, то спросят с тебя, компаньона! А если подопечному, не дай боги, будет по недосмотру компаньона нанесен какой-то вред, то проще компаньону сразу наложить на себя руки, чтобы избежать последствий.

Поскольку компаньон еще должен выполнять воспитательные, тренировочные и — да-да! — охранительные функции, то берется парень или девушка чуть-чуть старше, чуть-чуть опытнее, чуть-чуть умнее подопечного (очень часто — хитрее). Разумеется, прошедший подготовку и, выражаясь образно, "знающий, что делать по любую сторону от мушки".

Обычно, компаньоны выбираются одного пола с подопечным. Разнополые пары "компаньон-подопечный" встречаются, но — реже. К тому же, в этом случае компаньон значительно старше... наверно, чтобы не наделать всяких глупостей. Так что Свароги выпендрились и тут — в нашем, с Ириной, случае.

И никто не посмеет ткнуть пальцем и изречь люмпенское "гы-гы-гы": даже если между разнополыми компаньоном и подопечным что-то и есть — это, леший вас забери, высочайше разрешено родителями! Ну, вот были у них, родителей, какие-то свои резоны... и только попробуйте что-то возразить!

В конце концов, компаньона родители выбирают не для лечения спермотоксикоза или удовлетворения романтических наклонностей у своего чада, а — для воспитания и пригляда! У профессиональных компаньонов есть даже свой профсоюз — Артель!

В общем, компаньон — настоящий друг человека! И, что удивительно, эта дружба здесь вполне продается и покупается. Не менее, чем на полгода. Качественно, с гарантией, индивидуальный подход, выезд специалиста к заказчику. Дорого. А уж с надбавками за вредность, совмещение с учебным процессом и "а если по-родственному?"...

+++

Мы стояли у машины на парковке с внутренней стороны от ворот "Медвежьих озер". Видимо, вчера неведомый Старший из Прокоповичей "нагулялся", и поэтому облака сегодня никто не разгонял — над поместьем вновь стянулись тучи и время от времени моросил слабый дождик.

Кинув взгляд на автопарк Прокоповичей, я мысленно усмехнулся — моя случайная шутка о том, что они, де, все ездят на таких "чемоданах", оказалась вовсе не шуткой. Одни внедорожники. Пусть городские, но — внедорожники... Ан-нет, вот там и нормальные внедорожники стоят, а не "паркетники", с рамами, огромными колесами и резкими грубыми контурами вездеходной функциональности...

— Здесь десять капсул. — Даша аккуратно положила маленький цилиндрик во внутренний карман моего сюртука. — В случае чего — они снимут симптомы, хоть и не сразу.

— А это — внутримышечно. — Вика положила с другой стороны крохотный одноразовый шприц-тюбик в запечатанном блистере. — Но в случае чего первыми принимаешь капсулы.

— Достаточно раскусить одну...

— ... но можешь и все — "передозировки" не будет. Правда и усиления эффекта — тоже.

— ... потом вкалываешь из шприц-тюбика. Хорошо бы, конечно, внутривенно, но мало ли, какое будет состояние — в случае приступа попасть себе в вену и не пораниться при этом — проблематично. Так что вкалывай внутримышечно — плечо, бицепс, предплечье, бедро, икра... куда дотянешься.

— ... препараты взаимозаменяемы: потеряешь капсулы — используй шприц. Сломаешь шприц — используй капсулы. Но лучше — и то, и другое.

— ... а потом накачивайся своим кофе до состояния бульканья. Собственно, один из компонентов в этих препаратах — кофеин.

— А никак нельзя вылечить эту аллергию на никотин? — Жалобно спросил я.

— Не на никотин. — Покачала головой Вика. — На никотин не может быть аллергии — рецепторы клеток, распознающих аллерген, не улавливают молекулы никотина...

— ... они очень маленькие, эти молекулы. И на никотин иммунная система не реагирует. Так что и аллергической реакции на никотин быть не может. А вот компоненты дыма... Аллерген мы ищем именно там, но пока не нашли.

— И запомни.— Неожиданно перескакивает Вика. — Детям — подарки, женщинам — цветы. Не перепутай!

Я был настолько ошарашен этой фразой, что не нашелся, что ответить! Дело в том, что этого гениального фильма тут нет! Как нет актеров Папанова и Миронова.

— Ну, по машинам! — Скомандовала Даша, плюхаясь на водительское место "Тура". — Минут через тридцать будем на месте. Если в пробке не застрянем...

— Какие пробки в воскресенье утром в Подмосковье!

Глава 12

"Именины: розы, книги, апельсины

Дарят нынче ей"

— А мы сейчас ка-а-ак припаркуемся... — Предвкушающее пообещала Даша, когда мы подъехали к воротам поместья "Перепелов ручей". — Ой! Она же занята! Дура, Даша! Ой, ду-у-ура — сегодня же тут должно быть машин больше, чем обычно!

Подозреваю, что в прошлый раз фирменная "парковка от Даши" — поперек трех парковочных мест — это так было задумано. Кстати, свободные места были и "Тур" вполне мог бы на них встать... Но, видимо, парковка по правилам рядом с поместьем Сварогов не входила в планы Даши... Что-то в свое время сильно не поделили Прокоповичи и Свароги. Вообще, есть кто-то, кто что-то со Сварогами поделил?

— Не надо. — Остановил я девушку. — Смотри.

Над главными воротами загорелся оранжевый проблесковый маячок, и створки стали медленно открываться внутрь.

— Ого! Уважают! — Удовлетворенно покивала Даша, осторожно выруливая в открывшиеся ворота... — А надо, чтоб боялись. Так... кажется, ехать надо по желтой линии? К "строению номер двенадцать"!

"С внутренним планом объекта проведения операции ознакомлена... роспись, дата".

— Ой, смотри... — Вылезла между передними креслами Вика. — А тебя встречают! Хе... а разоделась-то, разоделась!

— Кстати, Вик, посмотри на фасончик!

— Ага... разведка у них работает. Откуда-то узнали, во что мы Олежу оденем...

Действительно, Ирина Сварог, вышедшая на крыльцо "строения номер двенадцать" — семейного Актового Зала — была одета в такой же брючный костюм. Сюртук со стоячим воротником. Покрой и цвет — один в один, и, так же, вместо пуговиц — цепочка под грудью. Только вышивка на моем сюртуке была красной нитью, а у Ирины — белой... Ну и жилетка — соответствующего цвета под вышивку.

— Ну, следует признать, смотреться вдвоем вы будете хорошо. — Неохотно признала Вика.

— Что скажешь? — Поинтересовалась Даша у меня.

А в эмоциях у обоих — ревность... М-да, что ж мне с этим делать?

— Скажу, — Ответил я, отстегивая ремень безопасности. — Скажу, что Ирина Сварог имеет право руководить семейной разведкой, если даже такую ерундовую информацию для нее доставляют...

— Вот, Викуль! — Довольно сказал Даша. — Учись у будущего мужа! Вместо наших бабьих глупостей его волнуют вполне конкретные приземленные вещи!

— Это не ерундовая информация! — Возмутилась Вика. — Это очень важная информация!

Рядом с машиной крутилась девушка с огромным фотоаппаратом...

— Журналист? С камерой? На территории поместья? — Удивилась Вика.

— Семейный фотограф. — Объяснил я. — На территории поместья запрещена съемка... Только вот этой маленькой девушке разрешено.

Вылезши из машины, я застегнул сюртук, осторожно принял от Вики букеты и футляр с подарком. Фотограф прицелилась фотоаппаратом. Все это время Ирина спокойно стояла на верхней ступеньке и терпеливо ждала. Я подмигнул Врединам сквозь тонированные стекла, мне помахали ладошками, и я уже хотел взбежать по ступенькам вверх, но...

"Стой!" — Едва заметно шевельнулись пальцы Ирины.

Хм... логично. Как-то неудобно получится — у меня в руках подарок и букеты, я взбегаю к очень красивой девушке, которая меня ждет на верхней ступеньке и... НЕ ВРУЧАЮ ей подарки или букеты... Выглядеть это будет как-то не очень... А тут еще и фотограф. Пусть и семейный.

Но у Ирины, судя по всему, было готовое решение для подобных мелких затруднений. Пальцы в тончайшей перчатке сложились в простую команду: "Третий! Ко мне!" Рядом тут же материализовался какой-то бисёнен и наклонил ухо к устам сахарным. Спустя секунду бисёнен метнулся ко мне... И хорошо, что я распознаю эмоции, а то с криками "Я не по этой части!" кинулся бы прятаться в салон машины, к близняшкам!

Молодой человек, пылая рвением, энтузиазмом и желанием услужить, принял у меня цветы и подарки... Логично. Молодец, Ириска! Быстрое и сердитое решение!

Кстати, из "Тура", который наконец-то заурчал мотором и медленно покатился в сторону ворот, тоже "послышалось" одобрение. Тоже оценили. Правда, не совсем понятно — то ли скорость принятия решения Ириной, то ли четкость исполнения... то ли внешность бисёнена.

— Доброе утро, Олег Ильич! — Чуть наклонила голову Ирина, когда мы оказались на одной ступеньке. — Спасибо, что сегодня побудете рядом!

— Доброе утро, Ирина Ильинична! Я обрадован вашим доверием и энтузиазмом!

В Артели Эскорта было регламентировано не так уж и много вещей. Но вот эта — приветствие подопечного и компаньона — было практически обязательным, воспетым в книжках и фильмах, всячески обыгрывалось и имело где-то с два десятка различных форм для различных случаев жизни и для выражения различных эмоций и смыслов. В данном случае Ирина выразила иронию — дескать, я большая девочка и понять не могу, зачем вас ко мне приставили. А я... А я равнодушно и дежурно выразил свой пофигизм к такому мнению подопечной и сообщил, что все равно буду выполнять свои обязанности в полном объеме, невзирая на...

Правда, в эмоциях Ирина была рада меня видеть. Сильно рада. Искренне. Так что — а не пошли бы эти политесы в одно строго определенное место!

— Тебе очень идет этот костюм, Ириска! И это не комплимент, так что не буду просить прощения за его избитость и пошлость... Надеюсь, я в своем выгляжу столь же... внушительно?

— Уж поверь, Олег, твои невесты (в эмоциях — грусть, сравнимая с легким сожалеющим вздохом, если б была выражена открыто) одели тебя со вкусом. Пусть и немного старомодно, но тебе идет именно такой стиль.

— Двинулись?

На мой локоть осторожно оперлись, и мы вошли, наконец, в актовый зал. Зал был немаленький. Это старый известный эффект — здание снаружи кажется не очень-то и большим, а внутреннее помещение кажется огромным! Кинотеатры, спортзалы... и такие вот залы торжеств.

Народу набралось немало. Примерно два десятка детей... ну, как детей — лет по четырнадцать-пятнадцать. И сопровождающие. Либо родители, либо компаньоны. Такой вот день рождения, на котором из сверстников — хорошо, если половина наберется!

Этот зал не нуждался в освещении, так как купол и две стены были полностью стеклянными, но из-за пасмурной погоды (и для увеличения праздничного эффекта) освещение включили. У стен стояли тяжелые даже на вид длинные деревянные столы с разнообразными легкими закусками и напитками... Из динамиков лилось что-то легкое и веселое в стиле американского кантри.

— Вижу, букетов — два. Правильное решение! Тогда, сначала подойдем к маме... Только не пугай ее так больше, Олег, ладно?

— Конечно! Сегодня же праздник!

— Я рада, что сегодня вы будете держать себя в руках, Олег Ильич! — Тонко улыбнулась Ирина.

("Олег Ильич! Извольте встать на этот рисунок! Видите, он выложен бело-красной плиткой. К вам будут подходить ваши гости и вручать вам подарки. Вначале — я строго-настрого это подчеркиваю, Олег Ильич! — вначале вы должны выслушать слова поздравлений и обязаны — я подчеркиваю — обязаны, расщедриться на ответное теплое слово благодарности! И только после этого — я опять строжайше подчеркиваю это! — только после этого вы можете принять подарок! Обязательно разверните его, если он завернут, внимательно рассмотрите! Выскажите свое восхищение вкусом и остроумием дарителя! Особо — я снова это подчеркиваю! — особо отметьте подарки девочек семьи Трониных и семьи Шварц! Ирина Ильинична! У вас задача попроще, но не менее важная! Сопроводить гостей, которые отдали свои подарки, и найти им место, где они не будут чувствовать себя брошенными или обделенными вниманием хозяев!")

Лена Сварог стояла справа от входа на том самом бело-красном рисунке. Чуть сзади стоял Федор. Еще несколько ребят, в основном мальчиков, крутились вокруг — они еще не совсем понимали, почему родители строго-настрого наказали никуда от именинницы не отходить и что, леший забери, означает это непонятное "ты присмотрись к ней, сынок, повнимательнее!" На что там смотреть-то! Наверно, от этого разговоры у "молодняка" был оживленными, простыми и веселыми... без этой игры интонациями и вторыми-третьими смыслами-уровнями.

Анастасия Викторовна с Клавдией Алексеевной стояли недалеко. С одной стороны, не так далеко, а с другой — не так близко — не мешали подростковому междусобойчику ни взрослыми разговорами, ни своей эффектной внешностью, ни тремя папашами, которые, как мотыльки вокруг лампочек, кружились вокруг... Наверно, эти папашки специально изобразили дома великое одолжение — дескать, я сам свожу дитятко на день рождения, а ты, дорогая, отдохни сегодня — устала, поди?

А вот "любимого дедушки" нигде не было — мне сообщили, что он находится в "деловой поездке". И отлично! Встречаться с этим усатым упырем мне совсем не улыбалось.

Увидев меня, Анастасия Викторовна напряглась. Но сразу успокоилась, поймав спокойную улыбку Ирины и мою... дебильно-влюбленную ("Я поражен вашей божественной красотой!")...

Кроме того, у меня в руках уже был букет.

Поддержанию нужного настроя очень помогла Ирина, рассмотревшая в подробностях эту сложную флористическую конструкцию из различных цветов и веточек. Ошарашенный взгляд на меня, на букет, на мать, снова на меня... Целая секунда на то, чтобы привести лицо в порядок... И — буря чувств, которые можно описать словами "сползает под стол от смеха".

— Здравствуйте, обворожительная Анастасия Викторовна! — Вдохновенно начал я. — Позвольте преподнести этот скромный букет в знак моих глубоких и искренних чувств. Ведь сегодня праздник не только у Леночки, но и у вас! Только у такой прекрасной женщины, как вы, могли вырасти две столь очаровательные... дочери! Прошу!

Зал и до этого чуть притих (правда, малышня, еще неискушенная во всем этом великосветском дерьме, продолжала о чем-то болтать), а теперь и вовсе установилась тишина.

— Спасибо, Олег! Так неожиданно и вдруг! Как приятно пахнет! — Анастасия Викторовна осторожно запустила точеный носик в цветы, отстранила букет, чтобы полюбоваться им. — Очень красиво и со вкусом составлен! Какая пре...

Первая красавица Сварогов осеклась, считая цветки иберийки... Перевела очумелый взгляд на меня... А я что — такая же дебильно-обожающая улыбочка на лице, как у "папашек" до этого. Клавдия Алексеевна отвела покрасневшее лицо в сторону, чтобы не расхохотаться...

— Приложил все силы, чтобы составить его, Анастасия Викторовна! Правда, я не флорист, но искренне рад, что вы оценили мой первый опыт на этом поприще! А теперь, с вашего позволения, Анастасия Викторовна...

— Конечно-конечно, Олег. — Пролепетала красавица.

— Это было... немного жестоко. — Тихо прошептала Ирина, подводя меня к Лене Сварог. — Очень надеюсь, с моей сестрой ты ничего такого не провернешь...

— Ты меня совсем за чудовище принимаешь, Ириска! — Столь же тихо шепнул я. И — в полный голос. — Йо, молодежь! Привет, именинница! Уши драть будем?

— Доброе утро, брат! — Заученно затянула Лена. — Очень приятно, что в этот день...

— Ленка! Сейчас упор лежа заставлю принять — эти твои рюшечки, оборочки и ленточки просто провоцируют поиздеваться над ангелочком.

Лена с немного вымученной улыбкой фыркнула:

— Я хотела чего-то менее претенциозного. Но у некоторых ретроградов, — Ленивый, вскользь, взгляд в сторону Старших, которые внимательно следили за происходящим. — Свои ретроградские взгляды на одежду...

— Ну, вот — на живого человека стала похожа! Держи веник! — Я протянул Лене букет белых роз, которые мне вложил в руки выросший, как из-под земли, подручный Ирины.

— О! Спасибо, Олег! Так неожиданно и вдруг! А как пахнет! — С едва слышимыми передразнивающими нотками протянула Лена.

Ребята вокруг зафыркали... видимо, все-таки следили за моим расшаркиванием с матерью именинницы. Разбираются ли они в символике цветов? Вообще-то девочки — такие существа — что вполне и в этом возрасте могут знать тонкости символизма флористики ... я почувствовал, что краснею. Видимо, не настолько я старый, Серафима Николаевна, чтобы удержать цвет кожи от появления предательского красного цвета.

— Это ароматизатор. Продавщицы в магазине, насколько я успел заметить, специально его чем-то брызгали. Как мне объяснили — розы почти не пахнут. Чтобы пахли, их надо с другими растениями скрещивать... впрочем, потом у мамы поинтересуешься особенностями разведения роз — а я в этом не разбираюсь. Все-все... убирай его куда-нибудь побыстрее и подальше, потому что сейчас я буду вручать тебе главный подарок!

Букет перекочевал в руки Федора и, спустя две секунды был уже на специальном столике, на котором рядком стояли множество ваз — большинство с цветами, но одна-две вазы были пустыми... Ах, вот оно что — я заметил еще одного "бисёнена", незаметной тенью проскользнувшего к столу и поставившего на нем новую вазу с водой.

Эпатаж с букетом для матери именинницы сделал свое дело, и на вручение подарка виновнице торжества стали незаметно, в стиле "мимо проходили", подтягиваться остальные гости, "фоня" сдержанным любопытством.

"Третий! Ко мне!" Подошел "Третий номер" с небольшим продолговатым коричневым футляром, держа его двумя руками замками от себя. Вытянулся в струнку. Кстати, от "носильщика" "несло" не меньшим любопытством, чем от подростков. Ну, возрастом он где-то там же — пятнадцать-шестнадцать лет...

— Кхм-кхм... — Я прокашлялся и окинул взглядом аудиторию. — Леночка! В прошедшем году ты была хорошей послушной девочкой. Ну, в целом. В самоволки не бегала, сладости с кухни не таскала, журналы со всякими нехорошими картинками не смотрела, на всяких нехороших сайтах не сра... не лазила, за взрослыми не подглядывала... Во всяком случае, никто не смог тебя на этом поймать — я узнавал.

Послышались тихие смешки... в основном — старшей части аудитории. Ирина прилагала усилия, чтобы не рассмеяться. А Лена и Федор... бросили осторожный взгляд в сторону Старших... и — ну, конечно! — они тоже пока не умеют некраснеть.

— И это, судари мои, главное! — Провозгласил я торжественно. — Не попасться! Поэтому добрый волшебник... и твой братик по совместительству... решил сделать тебе, будущей хранительнице очага, такой вот незамысловатый, но очень-очень нужный в хозяйстве любой красивой женщины простенький и практичный подарок...

Щелкнули замки и я поднял крышку футляра... Народ подался вперед, вытянув шеи. Молчание... Ну же! Понравилось — нет? Так-так... ага... Есть! В эмоциях — восхищение Лены, зависть "малышни" и одобрение или досада взрослых, не догадавшихся подарить что-нибудь подобное.

— Ой, какая прелесть! — Лена осторожно извлекла подарки из футляра. — Какие миленькие!

Идея была моя, а поиск и поставленные на уши пять магазинов холодного оружия — близняшек.

Два топорика. Метательные. Небольшие, под руку девочки. Но и не игрушечные — даже в руках взрослого мужчины они смотрелись бы вполне уместно. Удобные, обтянутые каким-то специальным материалом, рукояти. Черный матовый металл. Заматирована была даже острейшая (после магазина Даша носила их в оружейную мастерскую поместья на доводку лезвий) режущая кромка!

Хищный изгиб бородки топориков свидетельствовал: в руках у именинницы совсем не игрушки, а — Перун свидетель! — опаснейшее боевое оружие!

Продавец распинался перед Врединами про инновационные технологии, продуманный дизайн, эргономику, противоскользящее покрытие... я не вникал, честно говоря. Я любовался — топорики были прекрасны лаконичной и опасной красотой настоящего оружия!

— Спасибо-спасибо-спасибо! — Рыжеволосый ангелочек, забыв наставления распорядителей и наставников, повис у меня на шее... с топориками в руках... М-да, картинка еще та!

Щелк-щелк! — Не зевал семейный фотограф.

Ну, вижу подарок понравился! Очень понравился. И не только Лене. На правах брата оружием завладел "дядя Федор". А потом началась потеха — фаворитизм в действии: по тому, кому первому давали "подержать", можно было составить рейтинг симпатий Лены... и дяди Федора.

Взрослые, судя по эмоциям, тоже хотели бы "дай погонять!", но — держали себя в руках. Потому что солидные и серьезные.

— Олег, — Шепнула заговорщицки Лена. — Олег...

— А?

— А можно...? Ну...

— Ага. Сейчас! — Шепнул я и в полный голос недовольно добавил. — Ну, что же вы, сударыня! Это не весь подарок, как вы успели заметить! И хорошо бы вам его примерить, чтобы снять камень с моей души!

Лена с мольбой посмотрела в сторону Анастасии Викторовны. Та покосилась на меня (посылаю в ответ улыбку влюбленного идиота) и осторожно кивнула.

Парни засуетились вокруг именинницы, помогая ей надеть пояс с фиксаторами.

М-да... фееричненько. Рыженький ангелочек в кремово-розовом платьице, с бантиками, оборочками, ленточками и конопушками... и с двумя настоящими боевыми топорами на бедрах! Черными. Зафиксированными так, чтобы находиться рукоятями вверх. Прямо под ладонями — при сноровке можно метать топорики прямо от бедра...

Докуро-тян и Клинт Иствуд одобряют!

— Ну, развлекайтесь, малышня! — Вдохновенно разрешил я, уповая на то, что Ленке не придет в голову предугадать очевиднейший шаг инструкторов-рукопашников, когда она завтра — голову на отсечение! — явится на тренировку с эдакими "штучками"! (Ну, надо ж посмотреть, как подарок будет смотреться с серым-то тренировочным комби, верно? Как под маскхалат подходит? Как сочетается с горными ботинками? Эх, хорошо быть молодым!)

Мы с Ириной отошли к небольшим деревьям у дальней стены, растущим прямо из пола... под каждый ствол в мраморном полу было вырезано отверстие точно по диаметру ствола... и эти отверстия являлись частью общего рисунка.

Кстати, никто о порезанных пальчиках подростков не беспокоился — не тот мир, чтобы трястись над чадом. Да и оружие детишки рассматривали без особой суеты и, само собой, без вырывания опасного оружия друг у друга из рук. И друг другу передавали осторожно, рукоятями вперед.

— Оле-е-ег... — Заискивающе улыбаясь протянула Ирина, поправляя несуществующую складочку на моем пиджаке.

— М? — Я оторвался от бокала с минералкой.

— Ты конечно же помнишь, когда будет день рождения у Ирины Ильиничны Сварог, не так ли? Но если вдруг запамятовал — девятого ноября... Но это я так — исключительно напомнить!

Подарок понравился всем, это точно. Рядом со столом с цветами за спиной Лены лежали всякие меховые мишки, зайчики, какие-то "старые-старые-старые ценные-ценные-ценные книги", футляры с какими-то украшениями... А тут — бац! — боевые топоры! У местных просто нет шансов, если попаданец задастся целью эпатировать окружающих!

+++

Мы сидели на скамеечке в прилегающем к актовому залу садике и следили за тем, как "малышня" во главе с именинницей, наплевав на слабый моросящий дождь, самозабвенно по очереди кидает топорики в ростовой щит, привязанный к одному из тополей.

Сверху раздавалось слабое шипение дождевых капель, падающих на "Огненный щит".

Деревянный щит с нарисованным силуэтом человека притащили из ближайшего тренировочного зала молчаливые "бисёнены" после распоряжения Ирины...

В целом малышня действовала грамотно, технику безопасности при работе с колюще-режущими инструментами не нарушала, так что нам с Ириной оставалось только наблюдать... К тому же рядом постоянно крутились компаньоны, воспользовавшиеся случаем чему-то подучить подопечных.

"Идеальный баланс! Да их как ни кинь — все равно воткнется! Вот это заточка — прикинь, под каким углом воткнулся! Крутя-я-як! Уже два часа кидаем — ни одного скола — вот это сталь! Вот это пода-а-арок! Ну, дык, брат же ж!"

Приятно. Не буду отрицать — чертовски приятно... Я как-то постоянно забываю, что вручение подарков девушкам — это приятно.

Где-то пару часов назад Старшие незаметно отвалились за свой "взрослый" стол... Распорядитель, было, подошла и к нам с молчаливым вопросом, но, переглянувшись, мы дружно решили, что нас и тут неплохо покормят.

"Брат... эскорт... сестра... изгнали... поздний маг ветра... очень сильный... Прокоповичи, прохиндеи!" — Послышались шепотки от некоторых Старших... и леший с ними! Клавдия Алексеевна едва заметно морщится, а Анастасия Викторовна каменеет улыбкой. А что тут скажешь — правда же!

Девушка-распорядитель кивнула, перемигнулась с Ириной — и в сад был оперативно доставлен маленький столик с закусками и напитками, и поставлен перед скамейкой. У столика сусликами застыли один "бисён" и одна "бисёдзе"...

А насчет бисёненов можно было не беспокоиться, кстати: ТАК восхищаться оружием могут только настоящие мужчины! А кукольная внешность... ну, вырастут еще, заматереют, куда они денутся!

Мы с Ириной оседлали скамеечку и сели так, как отдыхали когда-то на привалах во время марш-бросков и "выходов" или между тренировками — спина к спине, опершись друг о друга и смотря в противоположные стороны. Семейная идиллия.

— Что-то намечается? — Спросил я у Ирины, когда увидел, что Старшие возвращаются, незаметно вливаясь в молодежный коллектив метателей топоров.

Я не видел лица Ирины, но чувствовал, что она улыбается. Она была довольна и счастлива...

— Ага. Елизавета Велесова намечается. — Лениво бросила она.

— Высоко взлетели, Свароги — внучка Его Императорского Величества в гости жалует.

— Чем выше взлетишь, тем... Тебе ль не знать. — Подколола она.

— Я не взлетал. Я там уже был. Правда, в этом случае падение доставляет еще меньше удовольствия... Давай не будем о грустном.

— Давай. — Легко согласились за спиной.

+++

Интуиция слабо трепыхнулась, но... Подозреваю, что ей все эти политические пляски надоели еще сильнее, чем мне. Ну, подумаешь, Елизавету Велесову сопровождала Даша Велесова. Ну, подумаешь, какое-то там пари...

Угроза жизни есть? Нет? Ну и отвали — сам разбирайся со своими бабами! Достал уже!

Бывает такое чувство — стыдно, аж провалиться хочется. Ну, или от смущения сломать что-нибудь, покрошить... а потом землю ножкой поковырять смущенно.

Дарья Александровна. Княжна. Та самая няшка. Смугленькая, ладненькая, смешливая. Пока не двигалась — вылитая "богиня скорости" (да-да, разумеется, с поправкой на цвет волос), но как только начинала двигаться — все! — иллюзия пропадала. Не было в ее движениях грации взрослой и опасной львицы. Зато энтузиазма и позитива щеночка — сколько угодно!

А вот Елизавета Велесова, ровесница Лены и Федора, производила впечатление очень рассудительной особы. По сравнению с ней ее тетя, Дарья Александровна, была полной противоположностью... Как выразился один писатель — "была легкомысленна, как рота гусар!" Или там про "ветреность"?

Но все равно — няшка. У которой Олег Радович, якобы, выиграл спор и теперь, как настоящий мужчина, должен принять ответственность и... того...

Я посмотрел на Ирину. На ее лице была легкая змеиная улыбка. Ей, кстати, такая улыбка идет. Соответствует. Собственно, мне можно было бы не делать свой взгляд таким уж подозрительным — и так все ясно. То есть, мотивы по-прежнему туманны, но авторство организации визита августейших особ — определяется легко!

Остается узнать, играют ли Дарью Александровну втемную или интрига забралась и туда. Это легко узнать: если мое присутствие для девушки окажется сюрпризом, то это единоличная операция Сварогов (варианта, при котором Дарья вообще про пари не знает — я даже не рассматривал — наивно), а вот если Дарья Александровна в курсе... то вопросов становится еще больше.

Ну и охрана — это святое! Вот явные бодигарды с подозрительными глазами, демонстративно рассматривающие гостей, "вспугивая" потенциальных злоумышленников, а вот, кажется, переодетые телохранители под видом компаньонов и "товарищей детства" и прочих-прочих княжьих прихлебателей...

Дарья и Елизавета о чем-то шушукались с Леной и Федором в центре зала. Остальные гости почтительно стояли поодаль, давая августейшим детишкам наговориться с именинницей. Лена горделиво демонстрировала топорики, девушки ахали и взвизгивали, оглаживая черный металл, Федор снисходительной усмехался.

Даша перевела взгляд на меня...

Понятно. Удивления нет — меня были готовы тут увидеть. Вот только энтузиазм княжны мне не нравится. И это открытое веселое, чуть ли не радостное, подмигивание мне еще больше не нравится!

А потом княжна Дарья направилась в нашу сторону с явным намерением пообщаться со сверстниками, наиболее ей тут подходящими по социальному положению... Ну или по происхождению, как в моем случае.

Почему-то вдруг "заскрипела" интуиция. Заныла, как больной зуб... Я невольно заозирался, пытаясь определить причину.

+++

А потом произошло ЭТО... Будто с солнечной уютной полянки попадаешь в прохладный грот. Казалось бы: вокруг тихо, но, вдруг понимаешь, что какой-то фоновый шум, вот только сейчас исчезнувший, все-таки был. И без него, без этого фонового шума, как-то... неуютно.

Это было настолько привычное и знакомое ощущение, что я похолодел — показалось, что я вернулся в Гантц. Впрочем... не показалось — "смещение" произошло. Только теперь — впервые! — я наблюдал за этим со стороны Цели.

То, что сейчас происходило, было сродни состоянию, которое тут называли Созерцанием. В этом состоянии восприятие изменяется и маг будто соскальзывает с ткани мира... куда-то. Туда, где живет нечисть, где можно увидеть чуть больше, чем в "обычном мире". И где гантцтеры сражаются с пришельцами. Вот и сейчас присутствующие маги что-то почувствовали.

Примем, как данность — сейчас все поместье "Перепелов ручей" накрыто "куполом Гантца". Примем это за факт, а удивляться и недоумевать будем потом, если удастся выжить. И не будем пока расхолаживать себя глупыми надеждами.

Стоит ли вмешиваться и руководить обороной? Я внимательно осмотрелся... Ну, вмешиваться уж точно не стоит: охрана княжеских дочек уже согнала детишек в кучу в центре зала, закрыла несколькими концентрическими сферами-защитами... и начала левитировать к "детскому саду" тяжелые столы, по чистой случайности (ну, конечно!) еще час назад освобожденных от угощений, строя в середине зала баррикаду.

Паники нет. Суеты нет. Деловито и спокойно маги княжьей охраны готовят оборону, будто заранее знают, к чему готовиться... Столы опять-таки эти — по своим дням рождения я помню легкие столики-раскладушки из алюминия, а не вот эти трехметровые деревянные монстры из двух-трехдюймовой доски... Вовремя приехавшая охрана Их Высочеств, опять-таки...Очень уж вовремя.

Смахивает на засаду. Когда обороняющиеся прекрасно знают: что, когда и где... Вот только приезд Принцесс выбивается... Двойники? Или я недооцениваю психологию местных — не трястись над чадушкой, а всячески подвергать испытаниям по принципу "что не убивает, то делает сильнее, а убьет... порода будет сильнее"?

Подготовкой к отражению атаки занимается охрана Велесов. В эмоциях остальной части гостей — легкое недоумение. Но подчиняются без вопросов. Совсем интересно.

А вот папашки-"мотыльки", крутившиеся ранее вокруг Анастасии Сварог, меня удивили. И в очередной раз наглядно показали, что я все-таки "торопышка" в своих выводах, и мне еще учиться и учиться этим хитростям. По действиям "мотыльков" стало понятно, что являются они подчиненными командира телохранителей Велесов.

Правда, маги явно себя переоценивают и настроены слишком уж легкомысленно — стоят в полный рост под слабенькими сигнальными щитами. Но это понятно — тут не умеют кланяться пулям. Те пули, что тут есть — из гладкоствольного оружия — ерунда для щитов. А уж про дальность даже упоминать стыдно.

Где "купол Гантца" — там "миссия", "очки" и "гантцтеры". Вот будь я сейчас гантцтером, я бы что сделал? Именно! Снайперский огнь сквозь стеклянные стены актового зала!

Наверно, в размышлениях о снайпере все-таки принимала участие проснувшаяся и радостно потирающая лапки интуиция.

Потому что в следующее мгновение я "мерцнул" в сторону "завернутой" аж в четыре "огненных щита" Анастасии Викторовны.

Увы, ни сбить ее с ног подсечкой, ни дернуть в сторону я не успевал (разве что оторвать руку или свернуть шею от резкого движения), пришлось облапить со спины шикарную женщину и крепко прижаться всем телом, врубив свою "пленку", картинно прикрывая собой.

Но насладиться приятными ощущениями от того, что оказалось под руками, не удалось. В спину — будто конь лягнул! И в обнимочку с красавицей я полетел на пол. Звон осыпающегося стекла, опадающие языки пламени от защиты и затихающее эхо выстрела. Я сверху и сзади... Жаль, семейный фотограф не запечатлит ЭТОГО — на приезд императорских детишек Сварогов вежливо попросили отключить и убрать "записывающую аппаратуру"...

Лежу на шикарной женщине и мне хорошо-о-о, мягко... Шевелю ногами... проверяю позвоночник... руками... из-под меня раздается возмущенный писк.

Но какая неожиданность! Стреляли не молекулярником Гантца, а обычным огнестрелом! А я сильно рисковал, получается — будь калибр побольше, даже "пленка" не спасла бы от сломанного позвоночника или, как минимум, отбитых внутренностей под сломанными ребрами. А выстрела из молекулярника я бы и не почувствовал... ну, разве что потом, "разговаривая с водяным" и накачиваясь кофе... Правда, и объяснять бы потом пришлось, отчего я зверем на свою "вторую маму" сзади кинулся. А так — все наглядно: отверстие в стекле, грохот выстрела, ушедшая в рикошет пуля — делают мои действия логичными и понятными.

Беготня, крики, команды. Нас прямо так, в пикантной позе, "воздушными подушками" затаскивают за перевернутые столы. Обеспокоенное лицо Ирины, которая все-таки находит в себе силы пошутить:

— А я думала, что букет был шуткой.

Ошарашено-испуганная Анастасия Викторовна. Вот зачем я ее спасал? Дрянь же! Дура и блядь! Наверно, дело в Ириске: если с ее матерью что-то случится, девчонка и сломаться может — это только с виду она железная. Получается, опять интуиция? А сейчас разум задним числом мне все это разъясняет?

Вот что выстрел из нарезного оружия животворящий творит! Маги, плюнув на свои "щиты", "купола", "стены" и "рубашки" пригибаются к земле и сноровисто прячутся за деревянными баррикадами.

Спокойная команда командира — и каменные плиты пола пучатся, формируя вокруг баррикады еще одну — каменными лепестками вывернутых плит пола. Вот это произведение магов Земли, пожалуй, понадежнее будет.

Грохнул новый выстрел. Но ни в кого не попал. Кажется, снайпер теперь просто занят подавлением — прижимает обороняющихся до подхода основных сил. Остается ждать подхода того самого "танка" или сборной "пати"... Но сунуться за "каменные лепестки" внутрь — самоубийство для нападающих... Правда, если у нападающих будут молекулярные мечи Гантца — несладко придется уже обороняющимся.

Двести-триста метров до снайпера, если судить по звуку. Это учебный корпус — единственное трехэтажное здание на территории поместья. И двумя... Ба-бах! Нет, уже тремя выстрелами снайпер разнес, наконец, оконный проем.

Странно все это. Почему "гантцтер" (а для меня видовая принадлежность киллера — уже почти аксиома) использует огнестрельное оружие, а не специальное оружие Игры? И где, в конце концов "танк"?!

А если нет никакого "танка"? Если не будет никакого нападения на укрепрайон? Если гантцтер-киллер один? Ну, тогда вообще замечательно! Сидим на попе ровно и ждем, когда выйдет время "миссии"!

От нечего делать, я попытался "примерить" ситуацию на себя. Вот допустим, я на миссии ОДИН. И я совсем не "белый шинигами", а обычный гантцтер в стандартном черном костюме. Спецоружие Гантц мне почему-то не выдал — иначе бы мы сейчас уже на молекулы были разобраны. Я тогда крепко-крепко подумаю, и, конечно же, возьму с собой снайперскую винтовку...

В калибрах, марках и моделях я, правда, ни бум-бум — нахватался верхов в интернете на форумах "диванных спецназовцев", когда надо было грабить военные склады... шутка ли, вначале вместо ящиков с "Клеймор" утащил со склада ВМФ США ящик с туалетной бумагой... Зеленой. Камуфлированной. В первый и последний раз видел, как веселятся вампиры — каменные рожи и "ржу-не-могу" в эмоциях. А поскольку, эмпатами в нашей группе были почти все (и все при этом присутствовали), то было мне очень неудобно и стыдно. А уж урон престижу командира...

Но СВД от АК я отличу и с нужной стороны на нужную хреновину в нужный момент нажму... Уж как-нибудь попаду с трехсот-то метров! Итак, снайперку берем — чтобы издалека. Еще захвачу какой-нибудь автомат или пистолет с вместительным магазином, чтобы отмахаться от тех, кто придет по мою душу. А еще я возьму... Оп-паньки... М-да... Видимо, придется идти. Но не хочется. А когда не хочется — надо спихнуть вопрос на других — пусть маги уничтожают огневую точку!

— Господин офицер!

Я окликнул того мага из охраны княжеских дочек-внучек, который с самого начала взял на себя организацию обороны. Седоватый такой крепкий мужчина среднего роста. Умные спокойные серые глаза на резком грубом лице. Усатый. Ну, усы и бороды после определенного возраста тут очень популярны.

— А почему то место, откуда эта падла стреляет, не сожжете?

— Еще один умный на мою голову! — Вздыхает командир. Но все-таки объясняет. — Потому что дальность действия уменьшилась... у всех. Да ты сам попробуй! Вот хотя бы до стены дотянись! Я например, только до дороги дотягиваюсь! А мои Кандидаты и вовсе еле-еле камни в зале подняли! А гроссмейстера у меня для тебя, уж извини, нет!

"И вовсе"... Видимо, Мастер? Надо с ним поласковее... И дядечка ошибочно считает меня магом. А что ему еще остается-то? Это ж так логично — видимо, и личные дела всех присутствующих на мероприятии изучил перед операцией... Только вот ограничения на магическую Силу в пространстве Гантца не учел. А как такое учтешь? Даже я про это ничего не знал!

— Ах, во-о-от оно что! — Делаю вид, что меня осенило. — А я-то думал, что это со мной! Думал, ударился...

Как же не хочется высовываться... но — придется.

... потому что к винтовке и автомату я бы взял гранатомет! С термобарическим боеприпасом. Какой-нибудь одноразовый. "Шмель", например — чтобы не возиться с заряжанием и подготовкой к выстрелу. Штучки три. И если сюда хотя бы одна такая "радость" прилетит сквозь расколоченное окно — в живых тут никого не останется, несмотря на активированные "рубашки", "щиты" и "купола" с "пологами".

— Ты сам-то как, Олег Ильич? — Интересуется командир.

— Да нормально! Только ударился, когда упали...

— Хе... ударился он. — И вполголоса, так чтобы только я слышал. — Повезло, что в вас не попали, а то насквозь прошило бы. Как папку твоего. И дедок твой грозный всегда на землю падает, хе-хе... Но ты все равно молоток! И типа прикрыл, и за шикарные титьки подержался! Хе-хе-хе...

Вот так. Значит, по Змею Горынычу тоже уже стреляли? Получается, тут идет целенаправленный отстрел Сварогов. А Ириска молчала — в себе держала — хотя ведь могла бы и прямо сказать, и тем самым надавить на братские чувства и на мое желание ее защитить (женщины, говорят, это самое желание просекают мгновенно и безошибочно). И, видимо, лицензию на охоту на Сварогов тут выдают по расписанию, раз смогли организовать засаду.

Стоп-стоп-стоп, Олег Ильич! А если подумать? Судя по словам начальника охраны, Охота ведется на отца, деда и — вот сейчас — на Анастасию Сварог...

Элементарно!

Какой же ты мстительный, оказывается, Олег Ильич!

Ну, получается, можно расслабиться и не идти "выковыривать снайпера" — термобарического боеприпаса не будет... Гантц, конечно, меняет людей, но... тут ведь Ирина, дядя Федор и остальные его сестры... Так что настоящий Олег Радович будет методично и осторожно постреливать, прижимая магов к укрытию, не давая им приблизиться, и дожидаться, когда Гантц его заберет отсюда... до следующего раза. И "невидимость" местных магов не поможет им отсюда выбраться -"невидимые маги" будут для "гантцтера", как на ладони.

Хотя... "выковыривать" его, может, и не надо, а вот поговорить...

А ведь они будут тут все проверять, и когда увидят, что попадание от пули, под которую не рискует подставляться даже Гроссмейстер Огня, все-таки было... Что ж мне так не везет-то!

+++

Мне хватило одного "мерцания", чтобы выбраться из актового зала, в котором окопались маги, еще одно — чтобы уйти с дороги перед зданием актового зала, и одно — чтобы влететь в мертвую зону у крыльца учебного корпуса. Остальное расстояние я преодолел ногами — все-таки "мерцания" отбирают много сил, а что мне придется чудить дальше и сколько для этого потребуется сил — неизвестно. Уже одно прямое попадание винтовочной пули "влетит в копеечку"... А если она была бронебойной или еще какой-нибудь хитрой...

За все это время раздалось только два выстрела, да и те, судя по всему, для острастки оставшихся за баррикадой магов.

+++

— Неплохо устроился, Олег-сан... костюмчик стильный. Иру-чан мою компаньонишь?

И, зараза, говорит все это, не отрываясь от окуляра прицела и не смотря на меня. В зубах сигарета (Сука, Гантц! Сука!), черный скафандр с блямбами энергетических капсул, поднятый до середины затылка воротник-капюшон... На полу, действительно, лежат три "Шмеля", а под подоконником справа, под рукой, к стене прислонен "Ублюдок" с удлиненным магазином.

— И тебе не хворать... а вот у тебя с выбором цветов явно проблема... Мог бы и белый накинуть в честь праздника-то.

— Ну, вот куда ты лезешь? Куда? — Сожалеюще бормочет мой собеседник, выбирая слабину спускового крючка. — Я ж тебя прекрасно вижу, как на ладони!

Ба-а-ах! СВД вблизи — это очень громко. По полу звенит гильза. Осторожно выглядываю в окно поверх головы своего собеседника: действительно, третий этаж — актовый зал как на ладони. К одному уже лежащему телу (один из магов ранее, сразу после меня, пытался выбраться из капкана), присоединяется другое.

— Насмерть?

— В живот. Часа полтора продержатся, если дергаться не будут, а там эфирники вытащат. А что за праздник? Что днюха чья-то — понятно. Чья?

Мы разговариваем на японском. А я уж думал, что забыл это мяуканье, как страшный сон!

Сай Нагава выглядит, как обычный молодой японец. Чуть смазлив, но — не более. Жесткость приютского Олега Радовича добавила Нагаве мужской привлекательности. Костюмчик, как легко догадаться, черненький. Видимо, на белый не накопил еще. Или снаряжение в эту недомиссию ВСЁ "обрезанное" — начиная с огнестрела вместо молекулярно-лучевого оружия и заканчивая черным скафандром, вместо белого, на которого такой спец, как Нагава, вполне мог бы "насобирать" очень и очень быстро. Хотя, кто знает, какие там сейчас условия.

— Ленкино.

— Сегодня — первое октября?

— Третье. Воскресенье... Зачем тебе вся эта беготня с винтовками, Сай-кун? Или кто там у вас главный?

— Главный — я. Нагава. Но история Олега Радовича меня тронула... А тебя? Кто там у тебя сейчас главный?

— Да мы как-то и не разобрались — у нас тут демократия... А все-таки — зачем? Папашу грохнул — по-моему, этого достаточно. Ну, на Горыныча охотишься — понятно. А иркину мать зачем? Она ж глупая!

— Папашу? Грохнул? — Нагава впервые оторвался от окуляра и с любопытством покосился на меня. — Не врешь... И когда я его... грохнул?

Совсем интересно. Очень интересные уточняющие вопросы задает мне мое "отражение".

— В поза-поза-прошлое воскресенье.

— Совсем интересно, Олег-кун. — Усмехается Нагава и возвращается к окуляру.

Следует два почти слитных выстрела... Смотрю на двор перед актовым залом — еще один маг загребает пальцами щебенку, держась за живот. Двух тел, которые там лежали до этого, уже нет — видимо, втянули за баррикады для оказания помощи.

— Ну, ты уже понял, да? Папашку я, жалость какая, не убивал. Пока еще... И на дедулю я, получается, еще поохочусь...

М-да... Меня всегда удивляли действия Гантца при его-то возможностях. Вот, оказывается, он и временем легко может управлять. Развлекается, сука?

— Бери сигаретку, не стесняйся... — Нагава показывает на ополовиненную пачку "Мальборо" на подоконнике.

Сука! Как есть сука!

— Б%^&%дь! — Меня прорвало. — Да у твоего гребанного организма аллергия на табачный дым!!! Не знал?!

Хотя, да... этого и я не знал. Хотя, казалось бы, чего стоило Олегу, когда он еще был в Семье, стащить у отца его трубку? Правда, тогда могли и не успеть откачать.

Нагава обернулся ко мне полностью — два анимешных огромных глаза — в эмоциях настоящее потрясение!

— Не врешь! Вот это ты попал, аники! Слушай, извини! Я ж не знал! Не хотел я! Честно! Аллергия на табачный дым... Оху%ть! Вот же пробл%дь черно-круглая!!!

— Олег? — Послышалось осторожное из-за спины. По-русски, разумеется. — Кто это? И о чем вы говорите?

Вот же ж! Смотрю на затылок быстро отвернувшегося Нагавы... Ну, естественно, по Ирке он стрелять не стал. Но и мне не сказал, что она сюда бежит. Засранец! В моем стиле!

А я усиленно думаю... Может выгорит, а может и нет... Жаль, что у меня не компьютер вместо головы, как у Ириски.

— Ириш. У нас всего пара минут. Что ты задумала? В стратегическом плане. Быстро!

Ирина осторожно выглянула из-за моего плеча, рассматривая Нагаву и оружие. Мнется, колеблется. Пришлось ее поторопить:

— Ириш, учти, сейчас я могу все поменять. Вообще, всё! Сломаю этот "городок" нахрен! Но для этого я должен знать, чего ты хочешь.

Ира решается:

— Я не хочу быть Сварогом, Олег!

Вот это заявочки от моей "железной сестры"! Нагава тоже удивлен, но ничем не показывает, что понимает — все так же рассматривает актовый зал через оптику винтовки.

— Я не хочу быть Сварогом! Я не хочу быть наследницей! Три покушения на деда! И он спасся только чудом! А сейчас вообще уехал куда-то, на какие-то курорты. Представляешь, он даже мне не сказал, куда едет! Секретность! Но в конце концов его убьют! Вот этот черный убьет! Или кто другой, такой же... Это же или государство или что-то такое, против чего нам не выстоять! И ведь убивают только нас, Сварогов! После третьего покушения гроссмейстеры успокоились и уже возвращаются в Москву! А без деда нас раздергают на кусочки. Но перед этим вырежут или опустят ниже пола всю верхушку — мы отдавили ноги всем... вообще всем! И Семейный Совет вынудит меня "принять лучшую партию" — а там дегенераты похлеще папаши! И в Совете, и там, куда меня в конце концов продадут. А потом — или отравят по-тихому, или — ниже пола. Дед потому и стал тебя подтягивать, что тоже это понимает и хочет вернуть тебя в семью через Ленку или через меня...

— Нехочука. — Прерываю этот поток. — Это все то, чего ты НЕ хочешь. А чего ты хочешь?

Ответ на этот вопрос следует мгновенный, твердый и решительный:

— Дети! Домик! И муж, которого я выберу сама!

Нагава одобрительно цокает языком. В эмоциях у него одобрение и уважение. И в этот же момент — стреляет два раза в сторону актового зала. Быстро меняет магазин.

— Просто, не хотел прерывать такие откровения... — Поясняет он по-японски.

Я тоже уважаю тех, кто твердо знает чего хочет. И ставит перед собой вот такие вот... практически невыполнимые цели. И прет к ним буром. И — или достигает, или погибает. Но Ирина Сварог, оказывается, еще не все сказала. Взгляд ее стал совсем напряженным, а в эмоциях — будто пистолет со взведенным курком к своей голове приставила:

— Я согласна войти в гарем из двух-трех неглупых жен. На роль Первой жены не претендую... но на стороне гулять не позволю! Приданное — сорок миллионов рублей. Неподотчетные. На анонимных счетах. Можешь пустить на свое предприятие. Ты явно не зря именно эту загибающуюся фабрику у деда выпросил!

Охренеть! Вот как надо мечтать! Не про банальное бенто в студенческом парке или про вешающихся на тебя принцесс, а вот так — конкретику, с цифрами, графиками и планом! Уверен, что она уже и площадь будущего дома посчитала, и количество комнат с учетом количества детей знает, и сад распланировала...

И анекдот не к месту вспомнился. После долгого и подробного рассказа о том, как искал и сдавал стеклотару: "Как разбогател-то? Да наследство от бабки получил!"

В эмоциях Нагавы — веселье и восхищение... и чуть-чуть ревность. Он не сдержался и фыркнул. Ирина удивленно посмотрела на него... понятно, видимо думала, что по-русски киллер не понимает.

Ну, что ж... раз так:

— Я понял, Ириска. Тогда делаем так...

— Что я должна сделать? (пионерка всегда готовая!)

— Ну, я неправильно выразился. Мы сейчас ничего делать не будем... И хорошо, что ты Дарью пригласила. Очень хорошо...

— Ну — мне-то — понятно... а вот тебе она зачем?

— Остарась трьи мьинюты. — Информирует по-русски Нагава, коверкая слова.

Интересно, я в теле Олега также коверкаю японский?

— Мне не она нужна, а ее охрана. Гвардейцы. А Гвардейцам очень нужна вот эта штучка...

Я показываю на винтовку. Нагава качает головой, поняв идею:

— Не получится. — Говорит на японском. — Исчезнет вместе со мной.

— У меня есть идея.

— А-а-а... ну, давай попробуем — вдруг получится. — Понятливо кивает Нагава и сноровисто начинает разбирать винтовку... даже патроны из магазина выщелкивает.

— Странное ружье. — Оценивает Ирина, когда Нагава исчез.

Хотя, кажется, она больше впечатлена спецэффектами, сопровождающими исчезновение Нагавы. "Пространство Гантца" спустя несколько секунд тоже пропадает.

Есть! Получилось! Разобранная СВД осталась! Или эта круглая скотина опять развлекается?

— Ты сама видела, что оно творит, это "странное ружье". — Я принимаюсь за сборку винтовки. — Накрой Пологом, Ирис!

Комнату класса закрывает Полог.

— Здесь метров триста — триста пятьдесят... а в каменных плитах — отверстия с ровными краями. Действительно, страшное оружие! — Соглашается девушка, внимательно наблюдая за процессом сборки.

Только то, что голова у меня сейчас была занята планированием... в жестком цейтноте... а я, увы, вынужден признаться, соображаю не так быстро и четко, как Ирина. Только это и извиняет мою неосторожность. Ну еще и то, что я пытался правильно собрать этот конструктор "Снайперская Винтовка Драгунова". Я и ляпнул неосмотрительно:

— Шестьсот метров — по поясной фигуре, восемьсот — по бегущей. С оптическим прицелом — до километра... — И спохватился, когда ощутил эмоциональный взрыв удивления и... радости?

— Страшное оружие. — Забормотала Ирина, разговаривая сама с собой. — И им может пользоваться немаг... Князь с радостью ухватится за то, что ослабит влияние Гроссмейстеров. Международная обстановка... А что обстановка? Да плевать на нее! Подкинуть соседям образец... после того, как он будет скопирован — они сами за нас все решат со своими Академиками и Учителями. У них такие же... князья... наверху сидят — умные, но относительно слабые. Компромиссные. Километр с каким-то оптическим прицелом — даже у Гросса нет шансов. Вооружить взвод гвардейцев-немагов — и шансов не будет даже у мастера в прямом противостоянии. Шестьсот метров по поясной фигуре... — Она помолчала, напряженно размышляя. — И ты все это знаешь...

Она внимательно посмотрела мне в глаза:

— Скажи, а мой брат... он... умер?

М-да... Какая ж она все-таки умная!

— Боюсь, что нет, Ириш...

Ирина понимает с полуслова:

— "Боюсь"? Хм... Отец. Потом дед. Теперь мать. — Задумчиво шепчет Ирина. — Виновные в изгнании Олега Сварога и Тамары Радович. Какой ты, оказывается, мстительный, Олег Сварог! — Слабо улыбается. — Знаешь, я тоже боюсь! Вот этого узкоглазого... Олега...

Я стягиваю перчатки.

— К нам стучатся, братан...

— Сжечь сможешь? — Показываю ей свои перчатки.

Пшик — и нету моих дорогущих сверхтонких перчаток... запачканных оружейной смазкой. Минус четыре тысячи двести рублей. Полог исчезает.

— Есть кто живой? — Голос того самого безопасника, начальника охраны Велесов.

— А с какой целью интересуетесь? — Ирина.

— Служба Имперской Безопасности.

— Тут Ирина Сварог с компаньоном! — Отвечаю я.

— Ну, вы нашли время, охальники! Выходите потихонечку... Вы там как?

— Сойдет. Только пришлите сразу одного человека — вещдок охранять... кого не жалко.

Снаружи слышится смех магов, оценивших шутку:

— Без проблем. Но сначала покажитесь.

— Пойдем, Ир! Кстати... я тут подумал. Раз ты не хочешь будущего мужа отпускать гулять на сторону, то придется ему жениться на всех понравившихся ему девушках!

В эмоциях — облегчение, но лицо девушки — снова идеально-великосветское.

— Увеличение количества непосредственных подчиненных свыше семи приводит к снижению управляемости коллектива, Олег Ильич... И если муж себе не враг и думает не только тем, чем обычно думают мужчины... Букет — твоя идея?

— Моя.

— Какой же вы мстительный, Олег Радович! — Смеется Ирина.

+++

Символизм тем и хорош, что допускает множественность толкования смыслов. Которые, как нетрудно догадаться, целиком зависят от подсознания и испорченности "толкователя". В своем самом пошлом и скабрезном смысле композиция означала примерно следующее:

"Ты старая, очень старая карга (какие-то синие цветки в количестве девять штук — по десятку лет каждый), и будь ты помоложе (цветок настурции — сожаление), у тебя бы были шансы (две ромашки — не оставляй надежду). Но разочек нам перепихнуться можно (один красный цветок какого-то растения с непроизносимым названием — мимолетная страсть). Но чур — я сзади (еще какие-то желтенькие цветочки с выщипанными лепестками), чтобы не видеть лица (какие-то веточки, я не запоминал, доверившись Врединам). Но после этого — разлука (три белых гладиолуса). А вообще, мне на тебя насрать (цветки иберийки... аж пять штук)"

Ну, а если не напрягаться с поиском смыслов, то — "Ты слишком ничтожна, чтобы меня бояться — таракану бояться нечего, если он не будет выбегать на середину комнаты".

Главное... Главное — не нужно особо выдающегося интеллекта, чтобы встать в раскоряку от противоречий заложенных смыслов. Ну, вроде — букет есть и он что-то там должен означать. А догадаться о том, что над тобой просто поиздевались и не надо искать смысла там, где его нет — для этого надо быть чуть-чуть поумней.

Глава 13

Мне опять плохо. В последнее время — настораживающе частое состояние. И — главное — банальное. Со слов о том, как же ему, бедному, плохо/темно/херово/больно/одиноко, начинается едва ли не половина романов и рассказов из той категории, которая мне почему-то особенно не нравится: про моих "коллег" — вселенцев, внедренцев, попаденцев.

Итак, мне плохо. И я налитыми кровью глазами рассматриваю внутренности унитаза в мужском туалете в медицинском корпусе имения "Перепелов ручей". Скоро смогу небольшой обзор написать "Конструктивные особенности унитазов на территории Российской Империи". А теперь — еще раз! Два пальчика — в рот и... И! И-и-и-и...

Откат. Возможно, пора озадачить новых родственников небольшим исследованием. И даже не на тему устранения последствий, а на предмет влияния этой неприятной особенности моего организма на общее состояние здоровья и продолжительность жизни. Или дождаться, когда Прокоповичи сами осторожно подберутся ко мне с этим вопросом, который должен их волновать чуть ли не больше, чем меня? Особенно, в контексте основного способа, которым, если я правильно понимаю, они меня собираются "эксплуатировать".

Ирина стояла сзади и спокойно наблюдала. Ну, да — в мужском туалете наедине со своим компаньоном-мужчиной. Самое смешное, что здесь публика, услышав подобную новость, пожмет плечами и продолжит заниматься своими делами — никто пошленько хихикать не станет — со своим же зашла в туалет, а не с чужим!

В эмоциях Иры, как и ожидалось от сестры Олега Сварога (в последнее время к "сестре" так и напрашивалась приставка "старшая"), жалости не было — был практический интерес и деловитое любопытство.

— Старые архивы, брат. — Судя по эмоциям, за моей спиной осуждающе покачали головой. — Вся наша беда в том, что мы не любим ковыряться в старых архивах...

— Ты это к чему?

— ... Каждый считает свой случай уникальным. Дескать, никто с этим не сталкивался раньше.

Я переместился к умывальнику, краем глаза заметив, что сестра что-то держит за спиной.

— Ириш, только не говори, что стала теперь изрекать банальности — я этого удара не вынесу... — Я сунул голову под холодную струю воды. — Или — ближе к вечеру — твоя очередь удивлять меня?

— Без проблем. Ты, уж прости, всегда соображал чуть медленнее меня. И не всегда лучше. И ковыряться в книжках не любил, если они не имеют электронный вид, не проиндексированы и не обладают функцией поиска.

— Без проблем. На этот факт я давно не обижаюсь — должны же у других людей быть какие-то качества, хотя бы частично перевешивающие мои многочисленные достоинства. А сейчас ты хотела меня подколоть.

— О, не беспокойся — например, твое словоблудие мне никогда не переплюнуть. Но не только подколоть, не только. Я выше столь низменных сиюминутных реакций.

— И...?

— Я не стала озадачивать прислугу приготовлением "сладкого горячего крепкого кофе", как ты просил — это крайне вредно для сердца. Особенно в твоем состоянии, брат! — Чопорно пояснила Ирина и, раньше, чем я успел возмутиться или расстроиться, почти пропела. — Рас-с-со-о-ол!

Рассол? Я посмотрел на Иришку в зеркало. Она торжественно демонстрировала мне запотевший бокал с мутноватой жидкостью.

Смотрел я на Иришку и... недоумевал. Почему столь простая идея не посетила меня, носителя русского менталитета? Ведь этот самый хваленый менталитет, согласно многочисленным работам исследователей попаданства, якобы ничем не вытравить! Ну, ладно — в Японии "версии Гантца" разжиться рассолом несколько затруднительно... хотя, было бы желание — маринованные овощи в магазинах есть, и плавают они совсем не в дистиллированной водичке. Ну, ладно — первое время здесь я свои способности использовал крайне редко и крайне экономно — повода не было, а, следовательно, и нужды "лечиться". Но сейчас-то, когда я мучаюсь "похмельями" едва ли не еженедельно, как настоящий офисный хомячок, затюканный "корпоративами"... Да еще и в стране, знающей о похмелье едва ли не больше всего остального мира!

А еще, эти старые свитки в архивах... Про то, что уникальности в каждом отдельном случае во вселенной — только его порядковый номер — я, допустим, догадываюсь. Получается, даже мой случай не уникален?

— О, богиня! — Простонал я после первого глотка пряной жидкости.

— Вокруг тебя столько богинь, братец, — Довольно рассмеялась девушка. — Что на твоем месте я бы озадачилась вопросом, а на земле ли я!

Да, сеструха, ты всегда умела озадачивать других ПРАВИЛЬНЫМИ вопросами!

+++

Ирина оказалась лекарем-эфирником послабее любой из Вредин. Но недостаток мастерства в этом разделе магии она грамотно и эффективно компенсировала процедурно-медикаментозным лечением... Правда, от последнего метода лечения, который, оказывается, в таких случаях "никогда не бывает лишним", я все-таки сумел отвертеться: получить клизму от собственной сестры — пусть и неродной, пусть и отношусь я к ней по понятным причинам совсем не по-братски — как-то это...

Да еще и в присутствии трех медсестер-помощниц... настоящих медсестер.

Ирина одела совсем недлинный белый медицинский халатик с красной эмблемой "Змея и Чаша" и с энтузиазмом стала разыгрывать сценку соответствующей тематики... И если кто-то скажет, что процесс лечения требовал настолько глубокого погружения в роль сексуальной молодой целительницы — я буду долго-долго смеяться. На мой вопросительный взгляд (из которого я всеми силами старался убрать вожделение) Ирина ответила игриво, ничуть не выходя из роли:

— Ну, ты же сам сказал: "Действуй, как планировала!" Вот я и действую! А теперь, больной, — Приблизившись ко мне вплотную и добавив в голос "бархата". — Покажите-ка мне ваш язычё-ё-ёк... у-у-у, как обложило-то... вам не стоило столько пить!

И я снова не нашелся, что сказать. Тем более, в присутствии посторонних. А простое зубоскальство показалось в тот момент неуместным — действительно ведь говорил. Еще когда спускались по лестнице к ожидающим нас "сибовцам", мы уговорились:

а) Ирина ничего не видела и не слышала ("Я даже все забыла, если это нам как-то поможет, Олег!")

б) Действуй, как планировала

в) Подожди тут, я забегу в этот класс по маленькому неотложному делу (оставил на потолке глубокие борозды, чтобы показать, что не смог сразу проникнуть на "снайперскую точку")

А тут еще и медсестры (которые настоящие) начали незаметно исчезать из кабинета по одной... И в какой-то момент мы в кабинете остались одни. Ирина грациозно танцующим шагом прошла к двери и повернула ключ. А потом обернулась и, довольно точно скопировав фирменную хрипотцу своей матери, сообщила:

— Я должна вас внимательно осмотреть, больной! Очень внимательно!

+++

Ничего у нас не получилось. Меня-то она завела (там заводить-то было...), а вот себя "уговорить" не смогла — так что приступить к решительным действиям мне не позволила моя эмпатия, намекнув, что вряд ли я получу хоть какое-то удовольствие, кого-то насилуя. Пообнимались, помиловались, друг друга по волосам погладили... а потом кто-то очень осторожно поскребся в дверь и доложил, что к ужину все готово.

И, почувствовав огромное облегчение девушки и еще большую благодарность, я уверился, что поступил абсолютно правильно, сдержав себя.

В конце концов, снять напряжение я могу и с Врединами, которые всеми лапками "за" и совсем не против... более того, складывается впечатление, что близняшки дорвались!

+++

На выходе из медкорпуса повстречалась неразлучная парочка — Федор и Лена. Оба уже переоделись в серые тренировочные комби. Разумеется, Лена не забыла нацепить мой подарок — либо не просчитывает, на ЧТО этим поступком она толкает извращенный ум инструкторов, либо — просчитала, но наплевала.

Во время прошедшего празднества оба крайне осторожно налегали на десерты и всяческие вкусности. Уже привычные: какой бы праздник ни был, какие бы потрясения не происходили, а вечерняя и утренняя тренировки — это свято! Детишки из остальных Семей, кстати, тоже осторожничали с деликатесами... бедные "подрастающие надежды семей и родов"!

Увидев нас, младшие обрадовались. И округлили глаза — разглядели, во что одета Ирина... Она так и не переоделась, хотя на улице было свежо — даже плащ накидывать не стала... маг Огня все-таки.

Было еще довольно светло, поэтому я хорошо разглядел, как "дядя Федор" покраснел и, торопливо посмотрев в мою сторону, смущенно отвел взгляд. А вот Лена... Маленькая засранка подняла сжатые кулачки на уровень пояса и, заговорщицки мне улыбаясь, сделала несколько характерных движений "гребца на лодке"... И тут же упала ничком, пропуская над головой мощную оплеуху от шедшей сзади девушки-инструктора...

— Десять минут спарринга против тройки, пошлячка мелкая! И не рассчитывайте, что на этот раз я не поставлю в известность вашу матушку! На площадку — бегом марш! Извините, Ирина Ильинична, моя вина!

И, не дожидаясь ответа, инструктор унеслась следом за потрусившими в сторону тренировочной площадки детьми, пылая нездоровым энтузиазмом и стремлением искоренять, наказывать и пресекать... Нет, ее я тоже не помню — судя по рыжинке и общей жгучести — "огнесса" из Сварогов. Какая-то дальняя родственница?

А вот Ирина... Даже несмотря на эмпатию, мне трудно понять женщин: Ирина испытывала удовольствие, удовлетворение и — ни капли смущения!

— Хорошо, что с младшими ты так быстро наладил отношения, Олег!

А уж про женскую логику я даже и не упоминаю!

+++

Мы собралось за ужином в садовой перголе, увитой декоративным виноградом. Одно из излюбленных мест обедов семьи Сварогов под открытым небом...

За столом собрались не все. Далеко не все. Деда не было (и слава Перуну!), не было и Анастасии Викторовны с Клавдией Алексеевной — обе отправились поправлять нервы в какой-то загородный клуб. Ну, Анастасия Викторовна — понятно — ей бы по-глупому по-бабьи потрепаться языком с такими же клушами, как она, да десяток новых мужских сердец в свой ягдташ заполучить. А вот Клавдия Алексеевна... зачем ей это? Стоило посмотреть на довольно улыбающуюся Ирину, чтобы понять, чья это работа.

Федор с Леной на ужин не опоздали — появились вовремя. Хоть и выглядели уставшими, но — не особо... Значит, дополнительных измывательств над ними не было. Или инструкторы рукопашного боя у Сварогов теперь совсем мух не ловят, или...? Милая улыбка Ирины. Понятно — "или".

Малышня, конечно, к завтраку переоделась. Легкие рубашечки и брючки/юбочки. Комфортно быть магом огня... И комфортно ужинать холодным вечером в обществе легко одетых магов огня — тепло от них идет, как от воздушных обогревателей. Красота!

Топорики все так же висели на ленином поясе... Хорошо, что сейчас они проходят исключительно домашнее обучение, из стен поместья выбираются нечасто и, как правило, в сопровождении Старших. А будь девчонка постарше, то завтра потащила бы "игрушки" на лекции в университет или институт!

Ношение холодного оружия тут не запрещено. Другое дело, что этим никто старается не пользоваться — действия жандармерии в случае каких-либо эксцессов против невооруженного и против вооруженного нарушителя отличаются в корне! Более того, владельца оружия могут просто убить, а потом сказать, что он, де, подозрительно трогал свое оружие за рукояти и, КАЖЕТСЯ, хотел его обнажить! Если не будет доказано обратное — убийце не будет ни-че-го! При условии одинакового социального статуса, конечно.

Так что с оружием тут ходят только те, кому, действительно, есть, чего опасаться, и только те, кто умеет с ним хорошо обращаться... И — да — йайдзюцу, искусство мгновенного обнажения меча, здесь не только сверхпопулярно, но и является едва ли не первым разделом в искусстве владения ЛЮБЫМ оружием.

Еще на ужине присутствовала Екатерина. Дочь Клавдии Алексеевны. Десятилетняя девочка вначале клевала носом, но потом встрепенулась, позвала взглядом нянечку, стоящую рядом со слугами у колонн, поддерживающих перголу, и, поднявшись из-за стола, поклонилась нам с Ириной:

— Брат, сестра. Позвольте вас оставить.

Устала и вымоталась. Не помню, как я в ее возрасте, а ей, наверно, еще тяжело даются тренировки... и брата или сестры-сверстницы у нее нет, как у остальных детей Сварогов. Странно, почему тогда из других семей Рода не придали партнера-сверстника?

+++

— Нет, ничто не давало оснований ожидать нападения именно сегодня. — Ирина аккуратно подложила мне еще один "спасенный" "еврейский помидорчик". — Я, правда, и не сильно удивилась, когда удалось так легко уговорить Их Высочеств принять наше приглашение, потому что...

За столом мы по-прежнему были вчетвером. Малышня привычно наедалась на ночь (и Федор, кстати, составлял мне серьезную конкуренцию в уничтожении помидоров, фаршированных сыром) и ни в какую не собиралась расползаться по комнатам... а ведь завтра понедельник и — инструкторы, которые отыграются за сегодняшние поблажки...

Младшие мышками сидели за столом и не вмешивались в разговор. С определенного момента над перголой развернулся навороченный полог, установленный Ириной. И ребята притихли вовсе, стараясь не переговариваться даже жестами...

— ... Ведь что такое принцесса Дарья. — Продолжала Ирина. — Любопытство хорька, кошачий темперамент, щенячий оптимизм. Не так ли?

— Действительно, исчерпывающе... — Подумав, согласился я. К слухам, которые ходили о княжне, эта характеристика подходила идеально. — А правду говорят, что Младшая Велесов... — Я запнулся, покосившись на младших, только что ушами не дергающих от любопытства. — Довольно ветреная молодая особа?

— Брата-а-ан! — Молниеносный выпад и еще один "спасенный" помидор перекочевал в мою тарелку, а Федор разочарованно цикнул языком и укоризненно посмотрел на старшую сестру-"предательницу". — Мало ли, что говорят. Ты, например, себе не представляешь, что о тебе говорят в университете... поверь, некоторые слухи исключительно польстили бы твоему мужскому самолюбию... а некоторые — расстроили бы... поговаривают, например, что ты спариваешься вообще со всем, что движется... и даже не обращаешь внимания на пол... и спиной к тебе лучше не поворачиваться. А что обо мне говорят — так это даже повторять смешно... А принцесса Дарья... Хочешь, удивлю?

— Весь внимание.

Ирина медленно пригубила из стакана с соком, промокнула салфеткой губы, нагнетая... И, наконец, выдала:

— Принцесса Дарья — девственница.

— Оп-па...

— Ага. — Довольная произведенным эффектом, Ирина улыбалась. — При этом ее батюшка не упускает случая пройтись по нравственности своей "младшенькой" и в той или иной степени выразить свое сожаление о якобы потерянной чести... "Давно и навсегда". И сокрушаясь, что де при таких условиях хороших женихов найти будет тяжеловато.

— Смысл?

— Вот это — загадка. Остается отслеживать или предсказывать последствия подобного "пиара" и гадать, которое из этих последствий являлось настоящей целью князя.

— Разведка Сварогов хорошо сработала, если ты владеешь такой информацией.

В эмоциях Ирины появилась досада и (она покосилась на "мышек") легкое сомнение... "Мышки", затаив дыхание, ожидали решения своей участи...

— Если не доверять своим... — Пробормотала Ирина и, помолчав, призналась. — Я недовольна работой нашей службы безопасности. Не в оперативном или контрразведывательном отношении — тут Иван Иваныч справляется — а в добыче и анализе стратегической информации — а это направление, увы, давно и прочно от Ламского "закрыли" — родовитостью, де, не вышел. Что касается невинности Ее Высочества, то это информация добыта мной... из других источников. Более того, когда был поднят этот вопрос — надо мной чуть ли не посмеялись — "Какая ж ерунда вас интересует, Ирина Ильинична! Подумать только, мы должны определить факт девственности Ее Высочества, ха-ха-ха! Хорошо, мы выберем самого молодого и красивого сотрудника для проверки... только после этого о девственности говорить уже не придется! Ха-ха-ха!" Ты себе даже не представляешь, каких усилий мне стоило ВОВРЕМЯ узнать, во что ты будешь одет на сегодняшний праздник! Боюсь, мой авторитет в среде этих супер-профессионалов от разведки совсем уже никакой...

— На первый взгляд, действительно, информация кажется незначительной. — Я, бросив взгляд на старающегося не показывать расстройства Федора, разрезал последний помидор пополам и переложил одну половинку на его тарелку. У Ирины в эмоциях вспыхнуло нечто близкое к умилению. — Но я понимаю ее значимость. Из таких вот незначительных подробностей и складывается по-настоящему важная информация.

— Совершенно верно, Олег. Такое впечатление, что учителя, которые наставляли нас с тобой по предмету "Основы аналитической разведки", сами забыли все, чему нас учили! У меня много теорий. Вряд ли князя, как в дешевых женских романах, беспокоит желание своей младшей дочери выйти замуж по любви...

— Погоди, Ириш... — Что-то важное крутилось в голове. Что-то важное... Принцесса Дарья, раскрепощенное и разбитное напоказ поведение... Есть! — Ириш... Прокоповичи имеют какое-нибудь отношение к Императорской семье?

— Молодец, братан! — Искренне обрадовалась девушка. — Отличный вопрос, который, судя по всему, содержит половину неведомого нам ответа! Серафима Прокопович — бывший ведущий евгеник Императорской семьи. (Ох, хренасе!) Но умные люди постоянно твердят, что бывших евгеников не бывает. А уж бывших евгеников Императора — тем более...

— Значит...?

— Да... как-нибудь осторожно поинтересуйся причинами поддержания такого имиджа своих невест, которые до встречи с тобой — внезапно! обе! — оказались невинны, как дети! Хотя вели себя, как последние... И, если найдешь нужным, поделись со мной — мне тоже будет интересно.

Ну, насчет "невинны, как дети" — явное преувеличение. Вредины, судя по всему, плотно интересовались вопросом и теоретически были подкованы очень неплохо. С другой стороны, тяжело в наш век найти неподкованного в ЭТОМ человека.

— А...?

— Да! Во многих семьях, так или иначе связанных с Императором, дети ведут подобный образ жизни — разгульный напоказ, но строгий по факту.

Ай да Иришка! Мало того, что вытащила эту информацию, так еще и другие семьи проверила.

— ... Кстати, Олег...

— М? — Я все еще находился под впечатлением от этих новостей.

— Дарья Велесова тоже была бы примерной супругой. О ее уме и хитрости говорит хотя бы то, что до сих пор все, вообще все, считают ее взболамошенной... младшие, уши! (Лена и Федор мгновенно закрыли ладонями уши.) проблядью, слабой на передок и позорящей честь императора. Уши можно открыть... Так что — дерзай!

Малышня не купилась на такой слабый "развод", и ребята продолжали закрывать уши. В эмоциях — хитрое веселье и удовольствие от допущенности к "взрослым тайнам". Ирина, испытывая одобрение, жестом показала, что уши можно открыть.

— Учту совет... Ну, мне-то понятно, зачем это нужно, а вот тебе? Тебе это зачем?

Это не мир — это какое-то брачное агентство... или Гантц занялся сводничеством и разведением маленьких гантцтеров на "человеческом материале", подготовленном для этого длительным евгеническим насилием?

— Опаньки! — Изумилась Ирина. По-настоящему удивилась. — Напротив! Это как раз мне — понятно, зачем нужно, а тебе-то...?

— Не стану говорить о том, что я первый спросил — буду снисходителен к женской непоследовательности! Моим Врединам нужен щеночек, с которым можно играть и которого они не воспримут в штыки. Более того, папики и мамики с радостью одобрят породистость и родословную нового домашнего питомца. А поскольку щеночек, как ты говоришь, с зубками, тут-то проявится главное — когда зубки и коготочки обнаружатся, понадобится укротитель домашних питомцев... Который, если мои подозрения верны, давно уже водит личное знакомство с этим самым "щеночком"... и узнает даже такие пикантные подробности... явно в личной доверительной беседе двух подружек.

— Шито белыми нитками, но для первого-второго уровня сойдет. — Похвалила довольная Ирина. — Моя очередь, да? Младшие, спокойной ночи!

— Спокойной ночи, сестра! Спокойной ночи, брат!

Расстроившиеся, но не смеющие спорить, Федор и Лена поднялись из-за стола и собрались уходить. Когда они уже были возле границ Полога, Ирина их окликнула:

— Надеюсь, господа, вас хорошо учили и вы не станете это обсуждать даже между собой... не так ли?

Хором:

— Конечно, сестра! — И пересекли Полог...

Ирина, судя по каким-то манипуляциям, еще раз проверила защиту.

— Итак... моя очередь. Ну, кроме очевиднейшего первого уровня — укрепления твоей "партии" и спасения Сварогов (ты ж не оставишь нас, сиротинушек, на растерзание стервятникам?)... Опустимся чуть глубже... Дело в том, Олег, что когда вскроется твоя склонность к месту и ни к месту испытывать "похмелье" — тебе потребуется несколько больше связей и чуть большая ширина спин, чем смогут обеспечить даже объединенные усилия семей Ковыль, Прокопович и Сварог...

— Ого! Я настолько крут?

— Да, братан... "Витязей, что знают грядущее" называли еще "Палач Архимагов". И в этом словосочетании ответ дается не на вопрос "Чей?", а на вопрос "Кого?" И — нет, братан. К тому же, как ты сам убедился, любая крутизна несет с собой свой набор уязвимостей... Например... ты бараньих ребрышек на углях не желаешь? Мангал за минуту приготовлю! А там и до кальяна дойдем...

М-да... Ириска сейчас напоминала одну девочку, которая "я знаю все, кроме того, чего я не знаю"... ей бы еще две косички и моэ-очки. И эта девушка изволит быть недовольной работой собственной разведки Сварогов!

— Старые архивы? — Мне оставалось выдавить что-то кривое на лицо.

— Они самые. И я не настолько самонадеянна, чтобы считать, будто любовь к пыльным свиткам испытываю я одна. И не я одна могу через информацию о чудовищной цене "обучения" одного-единственного "Витязя" сделать предположение о возможной цели его применения, находя нужные примеры в истории. И, конечно, это почетное звание не всегда полезно для здоровья "Палача Архимагов". И, разумеется, такая сила может считать себя в относительной безопасности только и исключительно на службе государства... Или, — Внимательный взгляд огненных глаз. — Являясь государством.

Ох-ре-неть!

— Ириска... Сосиска. А как же домик, детишки и муж?

— Братан, а разве одно другое исключает? К тому же, не женское это дело — лезть в мужские дела... Ну, разве что советом и поддержкой. И обеспечением железных тылов. Вот как я сейчас!

+++

— И все-таки, сегодняшние события...

— Засада, разумеется. — Покивала Ирина. — Службе Имперской Безопасности оказалось известно время и место. — Ирина задумалась, приложив пальчик к подбородку и посмотрев вверх... — Время покушений ни в какую систему не укладывается. Хм... а если подумать... а если совсем хорошо подумать...

В эмоциях Ирины начался тот самый "белый шум" — он появляется либо, когда человек спит (и не видит снов), либо, когда человек очень сильно задумывается. Я не мешал, разливая чай.

— Два покушения из пяти не укладываются в систему. — Наконец изрекла она. — А вот оставшиеся три, включая сегодняшнее... Каждое второе воскресенье, два-тридцать по полудни, обширное поле, подавляющее магию на всей территории "Перепелова ручья". А вот другие покушения... совершал кто-то другой. Но — тем же оружием... Мне это не нравится, Олег! — В эмоциях Ирины появился страх. — Одно из покушений на деда — явно "подражатель" — в ночь со среды на четверг...

Я молча ждал продолжения размышлений. Подумаешь, со среды на четверг... что в этом такого страшного?

— Ты не понимаешь, — Ирина внимательно на меня посмотрела. — Ты не понимаешь, Олег! Ты в момент покушения ночевал в караулке транспортной жандармерии!

Черт! Меня, как холодной водой облили:

— Ламский!

— Да... Ламский. Он обеспечил тебе стопроцентное алиби... зачем-то. А в это время на деда совершили покушение, когда он выходил из одного из московских клубов.

— А второе...?

— В понедельник по дороге в поместье. После разговора с тобой в Университете.

Да, получается, у меня снова стопроцентное алиби — я в это время на глазах у всего университета совершал забеги от кофе-автомата к туалету и обратно. Какая трогательная забота!

— Погоди, Ириш! Погоди, не накручивай себя! Давай спокойненько и неторопясь ("Медленно и торжественно спустимся и отымеем все стадо"). Вот смотри... Сибовцы явно показали ВСЕМ, что четко разделяют настоящие покушения и покушения-подражатели. Раз даже мы за ужином смогли сложить два и два... Показали и Ламскому, и Горынычу. Так?

— Хм... верно.

— Следовательно...?

— Деда приговорили. — Выдавила Ирина, стараясь держать себя в руках и успокоиться. Все-таки она у меня "железная"! — Потому он и исчез столь внезапно. Его животное чутье — это нечто!

— А Ламскому дали "зеленый свет"?

— Получается, так. И знать бы, на что...

+++

"Канон" снова вылез в самом неожиданном месте. Предателем, судя по всему, окажется подчиненный Клан Ветра, Семья магов Воздуха, Ламские... Но — опять нюансы и мелочи, не позволяющие пользоваться "каноном" для "прозрения будущего" — предатели не всей Семьи, а только одного-единственного человека. Змея Горыныча. Да еще и, судя по всему, достаточно лояльные к остальным Сварогам. И ведь не дураки они, Ламские. Совсем не дураки. Не хуже Ирины должны представлять себе, к чему приведет потеря одного-единственного "гросса" Рода, отдавившего всем окружающим ноги — должны понимать, что Ирина одна, вне Совета Сорока... Пяти, не потянет.

И зачем нужно было так старательно отводить подозрения от меня? На тот момент я был для Ламского никем — ни способностей, ни связей... обычный немаг-студент.

+++

До общежития добирался, разумеется, не своим ходом — меня подвезли. То, что устроил тогда после допроса в поместье Ламский (теперь понятно, зачем), в данном случае было бы неуместно и оскорбительно для самих Сварогов... тем более, сейчас.

Без эскорта, конечно, но транспорт был представительским. Свароги, наконец-то, смогли продемонстрировать свое семейное "Моё!", организовав доставку на машине с семейными флажками — Золотой Феникс — над фарами и — куда ж без нее — мигалкой!

Забавно: по детству Олега Сварога я помню, что автопарк Семьи состоял в основном из представительских лимузинов различной длины — чем длиннее, тем круче... а мудак-папаша на такой "таксе" ездил — дальнобойщики обзавидовались бы! А теперь — внедорожники различной ширины и высоты... Наверное, есть какая-то мода в семьях, касающаяся машин.

Мог бы, конечно, и не проверять, но на всякий случай, когда до общежития оставался примерно квартал, попросил водителя "остановить здесь, дальше я пешочком дойду". Водитель рефлекторно притормозил, но потом снова набрал скорость, предельно вежливо и корректно проинформировав:

— Извините, Олег Ильич! Ваша сестра строжайше приказала доставить к самому крыльцу!

Водитель как бы подчеркнул, что, с одной стороны, рядовой состав уже в курсе слегка поменявшейся концепции, но, с другой, приказы Ирины-свет-Ильиничны пока выше моих... А может, ничего он и не подчеркивал, этот водитель, а это мне везде мерещатся многозначительности, недомолвки и намеки.

+++

Следующий шаг Службы Имперской Безопасности был очевиден — допросить меня, как свидетеля совершенного покушения на убийство.

Командир группы охраны Их Высочеств, Даниил Александрович Сорока (я еще хотел узнать, не родственник ли он нашему старосте, но общее направление беседы как-то не располагало к таким уточнениям), уже пытался узнать подробности, сняв с меня показания. Но — нет — Ирина вежливо, но твердо задавила это желание, сообщив, что освободит своего компаньона вечером, а пока у нее на меня "свои планы"... при этом смотрела столь плотоядно, что безопасник отступил, кинув на меня вполовину сочувствующий, вполовину завистливый взгляд. Еще и подмигнул украдкой, показав, что совсем не обижен отказом.

И теперь, позже, я уверен, со всей наглядностью проявится разница социальных положений между мной, студентом Олегом Радовичем, и Ириной, Первой Наследницей Сварогов.

Меня скорее всего возьмут сразу по приезду в общежитие (на отсутствие деликатности и чуткости спецслужб я уже указывал, так что "воронок" приедет, скорее всего, вечером... если уже там, у общежития, меня не будет дожидаться... в крайнем случае — утром, как это было принято во времена одного усатого политического деятеля с трубочкой). Даже если там идет какая-то игра — формальности и внешние приличия должны быть соблюдены — свидетель (и свидетель, справедливости ради, важный, который мог что-то видеть) должен быть допрошен! К тому же, вряд ли Гантц и СИБ могли спеться (хотя с этим черно-круглым уродом никогда наверняка не скажешь) — так что подробности произошедшего Службу Имперской Безопасности еще как должны интересовать.

А вот Ирину... тут совсем другой расклад. Вызова за стол следователя не будет — это крутовато для СИБ по отношению к Семье, входящей в Совет. Это связано и с долгой бумажной волокитой, и с многочисленными расшаркиваниями, и с вопросами обычаев и устоев. Вызов в СИБ будет для остальных Семей являться командой "фас" (тем более, в отсутствие Змея Горыныча) — поэтому Ирина будет обязана проигнорировать подобное "приглашение".

Так что в ее случае будет приезд какой-нибудь высокопоставленной шишки из СИБ в гости в "Перепелов ручей" на "деловой завтрак" с чашечками чая и вежливой и сверкорректной беседой-интервью... если вообще что-то будет.

А брать меня под белы рученьки, когда я выполняю обязанности компаньона... Ну, понятно, да? Тогда Ирина увяжется за мной — подопечная же! — и откровенной беседы уже не получится: во время Эскорта компаньон и его подопечный являются одним целым... вплоть до того, что один из них свечку будет держать пока другой-другая с противоположным полом развлекается...

+++

Дано:

1. Представительская машина Сварогов.

2. Олег Радович, про которого ходят самые разные слухи, в дорогом официальном костюме (жаль, не догадался в зеркало посмотреться — с Ирки сталось бы оставить несколько следов от помады).

3. Общежитие, полное любопытных, всюду сующих свой нос, студентов, начинающих возвращаться из увеселительных прогулок по столице и вот именно сейчас, в одиннадцать вечера, обменивающихся впечатлениями о проведенных выходных на многочисленных лавочках перед "общагой"...

4. Серебристая малолитражка, из которой с места водителя вылезал старый знакомец — молодой напарник подполковника Ивлева. Поручик Казанцев, Павел Геннадьевич. Служба Имперской Безопасности.

Интересно, он поумнел или сделает сейчас очередную глупость?

— Добрый вечер, Олег Ильич!

А приветливый какой! И руку тянет! Ну, прямо: встретились два знакомца совершенно случайно поздно вечером у общаги...

Одет, кстати, совсем в штатское — светлые брюки, легкий свитер, легкая светлая куртка с эмблемой какой-то команды по регби. Выглядит совсем по-другому, нежели тогда, в первый визит, когда он своими действиями дал пищу для пересудов всему университету на целую неделю.

Хотя, они тогда оба были хороши — заявились вдвоем в деловых костюмах с масками невозмутимых клериков Тетраграматона на лицах в один из самых "крутых" университетов, в котором детишки чуть-чуть лучше своих сверстников разбираются в политике и интригах. Ивлев-то, понятно — считал допрос свидетеля совершенно проходным — наверняка, информация была собрана заранее. Допрашивали для галочки (хоть и не скажу, что некачественно). Кто ж знал, что я ту побрякушку узнаю... А этот... этот сразу "ксивой" размахивать тогда стал.

Пожимаю протянутую руку (почему бы и нет? Этот жест уже давно потерял свой сакральный смысл: во всех трех мирах мы жмем руки даже заклятым врагам, мило и открыто при этом улыбаясь).

Со стороны смотримся замечательно! Услужливый водитель официальной машины Сварогов метеором вылетает из машины и открывает заднюю дверь. Из машины появляется молодой человек в очень дорогом официальном костюме. Он покровительственно жмет руку какому-то обывателю — владельцу невзрачной серенькой малолитражки...

Вот мне и интересно, выдержит ли сердце поручика имперской безопасности, не "взыграет ли ретивое", удержится ли он от того, чтобы еще раз засветить свою "ксиву", поставив тем самым на место "молодого человека в очень дорогом официальном костюме"?

Удержался, надо же! А ведь такой резкий был, когда меня допрашивали. Видимо, есть задатки наставника у подполковника Ивлева... Или Казанцев затаил обиды с расчетом потом отыграться? Униженный "безопасник" иногда поопаснее Змея Горыныча оказаться может.

+++

— ... комнату окружал непроницаемый барьер. Поэтому мне пришлось ждать. Барьер исчез, я зашел в комнату, а буквально через несколько секунд подошла Ирина Ильинична.

Допрашивали меня в Штабе Службы — вы не поверите — на Лубянке! Но не было никаких мрачных подвалов, ламп в лицо, криков, выкручивания рук и засовывания пальцев в двери. Был неуютный захламленный кабинет на шестом этаже. Был горячий чай, заваренный Ивлевым собственноручно, была горка дешевенького несладкого печенья (видимо, он со всем вниманием отнесся к единственному обвинению, выдвинутому против меня СБ Сварогов). И был сам Игнат Дмитриевич Ивлев, подполковник, старший следователь по особо важным делам Службы Имперской Безопасности.

Демонстрируя мне, что все не так уж и страшно, он показательно-неформально отправил зевающего Казанцева домой:

— Паша, езжай-ка домой, отоспись! Завтра у тебя опять беготня по всему городу!

На что Казанцев кивнул без всякого уставного "Так точно!" и... уехал.

А сейчас устало улыбающийся Ивлев, понятливо кивая на каждую мою фразу, встрепенулся, поняв, что история завершена:

— Очень интересно, Олег Ильич. Очень интересно... Целых десять минут вы сидели рядом с барьером и не пытались его разрушить.

— Пытался, Игнат Дмитриевич! — От обиды и возмущения я даже задохнулся. — Но по непонятной причине моих сил было недостаточно даже для того, чтобы обрушить перекрытия класса со второго этажа! Я смог только стены поцарапать...

— Ну-ну-ну... — Успокаивающе поднял руку Ивлев. — Извините, Олег Ильич. Извините. Профессиональная склонность сомневаться во всем. Не представляете, сколько проблем от этого в личной жизни...

Допрос мог бы показаться странным, если б не мозговырывающая информация, полученная от Ирины. Допрос был вялым и, такое впечатление, будто даже не для галочки, а для общего изображения деятельности.

+++

Потом меня "вернули обратно". Никаких КПЗ, никаких мытарств... подписал бумажечку и был отвезен в общежитие. Ни чего такого я и не ожидал, но... как-то даже обидно!

+++

— Занятный экземпляр, Александр Викторович. Эксперты уже после убийства Сварога сделали свои выводы о причинах столь высокой мощности пули — она закручивается вокруг своей оси. Получается эффект волчка. Заостренная форма, оригинальное строение пули — как бы в нескольких рубашках из мягких металлов с твердым сердечником... — мало какой щит выдержит... А теперь мы знаем и механизм получения такого эффекта — ствол имеет канавки, закручивающие пулю вокруг своей оси. Отсюда — устойчивость после выстрела. Ну и состав пороха интересный. Разработки давно уже были, но их посчитали бесперспективными.

— Просто и гениально... Меры противодействия?

— Элементарны. Мы, например, закрылись каменными блоками. И этот стрелок мог стрелять до Конца Мира. А если б перед нами не стояла задача защищать детей и исследовать "Темную аномалию", то могли бы поднимать плиты или устроить дымовую завесу, пока не подобрались бы к его укрытию вплотную. И ничего бы он не сделал. А я, как "воздушник", вообще мог бы поднять перед собой плиту и маршировать до самого его укрытия...

— И все?

— Ну, почему же... Не все. Сейчас эксперты, конечно, заняты несколько другим вопросом, но даже я навскидку могу предложить обычную модификацию пластинчатого "бронника" от арбалетных болтов. В сочетании с "рубашкой" обеспечит нужную защиту. Но то я, и — навскидку. А мои умники, если напрягутся — такого навыдумывают...

— Да, ты верно заметил — не этот вопрос сейчас главный. А что по главному? Что у нас с "Темной аномалией", Данила?

— Подвижки есть. Эфирники клянутся, что им есть, "за что зацепиться". Подождем результатов... К тому же, через одно воскресенье мы сможем провести повторное натурное исследование. Но уже с промежуточными выводами и результатами. И с нужной аппаратурой. А Свароги и слова поперек про свою экстерриториальность сказать не посмеют — не в том они сейчас положении... Шутка ли — покушение на августейшую особу!

— Предложения по "дымовой завесе" операции?

— Олег Радович, разумеется! Он, конечно, нагло врал — убийцу он не только видел, но и, может быть даже, говорил с ним. Но, насколько я понял, нам это неинтересно?

— Неинтересно, Данила. Совершенно неинтересно... Нам это даже вредно. В некоторые сферы лезть не стоит. Боги... они бывают и мстительными. И чувство юмора у них... оригинальное, как минимум. Так что не будем лезть во взаимоотношения божественных сущностей. Мы не лезем к ним — они не лезут к нам. Все довольны. Пусть Радович сам разбирается... со своими.

— Вот и я так... Парнишка, на первый взгляд, неплохой. Обида на Сварогов, конечно, есть. Но, не огульно на всех, а — только на отца, деда и Вторую Мать... Но последнюю он, скорее всего, даже за противника не считает. Ну, что-то вроде стула, о который запнулся в темноте.

— Да, про букет ты рассказывал. Жестоко пошутил, жестоко. Значит, остается только Змей Горыныч. Как удачно складывается, не находишь?

— Так точно. Повесить Сварогов на Радовича. А управлять им будет куда проще, чем его сестрой. Страшная женщина, сир. К тому же, как вы верно сказали, все складывается один к одному — над Родом сгустились тучи и эта лиса мгновенно принялась охаживать бывшего брата...

— Не торопись, Данила. Не торопись. Я не принял окончательного решения по Горынычу.

— Как вам будет угодно, Ваше Императорское Величество.

Глава 14

Музыка играла,

зал весь танцевал.

А Радович с барышней...

Какую бы рифму подобрать к слову "танцевал"? "Катал", "доставал", "называл"... "рифмовал"? Тогда не "с барышней", а "барышню"... И тогда рифма напрашивается сама собой насквозь неприличная!

Дискотека-дискотека,

Вместо палочки конфета...

Пошли мы Ириской на дискотеку. Нормально, да?

Патриарх Семьи в бегах, на Сварогов устраивают покушения, еще и какая-то скотина тиснула в "Московском сплетнике" жопоголическую статейку о том, что Сварогов — один из столпов государства — ужас-ужас, убивают, страна на грани краха, а мы все умрем... Впрочем, какая именно скотина это сделала — понятно: Его Императорское Величество изволило сказать "фас!"

Короче, у Сварогов — жопа, а мы с Ириной Сварог идем веселиться и колбаситься! Да еще и за шесть часов уведомляем администрацию открытого клуба "Чудочки", подробно расспросив, какие услуги предоставляет клуб... Многочисленные. Любой каприз за ваши деньги.

Утром в пятницу Ириска раскрошила редакцию "Московского Сплетника". Опять-таки, предварительно сделала звонок в редакцию и дрожащим от праведного возмущения голосом поставила в известность, что визит этот состоится даже в случае появления статьи-опровержения... потому что "как вы посмели, существа без чести и совести, очернить доброе имя моего покойного батюшки и усомниться в честности моей семьи!"

Разумеется, ближайшие конкуренты "Сплетника" тоже были поставлены в известность. Но даже мы не ожидали целых два десятка фотокорреспондентов, срочно прибывших к офису "Московского Сплетника"!

+++

— Я категорически с тобой...

— ... согласна. — Перебил я "начинающую разгон" девушку. — Ты согласна. И завтра вечером мы идем на какое-нибудь общественное мероприятие. Где будем блистать, очаровывать и повергать к ногам... э-э-э... к стопам. И покорять!

Мы сидели на улице за столиком кафе... Да. Осенью. В дождь. На улице. Маги Огня — такие выпендрежники...

Пар от падающих капель поднимался c поверхности полупрозрачного Полога. Никого рядом не было — только что единственная обедавшая в уличной части кафе парочка магов Огня, вежливо пожелав нам приятного времяпрепровождения, раскланялась, оставила деньги на столике, и покинула гостеприимное заведение.

Ирину Сварог эти двое, кажется, узнали — оттого и кланялись столь уважительно... возможно, потому и ушли столь поспешно.

— Такое впечатление, что кто-то решил избавиться от сестры и потенциальной невесты! — Тихо пожаловалась куда-то в сторону Ира.

— Такое впечатление, что мозги у нас работают строго по очереди! — Я показал сестре свежий номер "Московского сплетника". — Как думаешь, что начнется на торгах в понедельник после того, как аналитики семей прочтут вот это?

— Акции наших предприятий поползут вниз. — Нехотя признала помрачневшая временная глава Семьи. — Сделка с "Таганрог-био" будет расторгнута — они и так, как зайцы, перепуганные были... Много чего.

— Во-о-от... Следовательно, завтра утром или днем редакция "Московского сплетника" должна быть осчастливлена твоим дружеским визитом. В пятницу. Чтобы редактор тоже прочувствовал, что прежде, чем примерять на себя роль "журналист-убийца", надо много раз подумать. А в какой-нибудь газетенке... другой... должна пройти статейка о том, как ты блистала, очаровывала и повергала к ногам на каком-нибудь великосветском сабантуе... С фривольными фотками и скабрезными комментариями. Я даже согласен подыграть, чтобы распалить фантазию журналистов... и читателей.

— Ладно. Допустим, я согласна с необходимостью подправить кое-кому прикус в "Сплетнике". Но зачем так глупо рисковать, появляясь в общественных местах? Да еще и предупреждая об этом заранее!

И я ответил предельно честно и откровенно:

— Чтобы появился идиот, который попытается тебя убить...

— Кха! — Возмущенная Ирина не нашлась, что ответить. Правильно говорят: откровенность обезоруживает!

— ... и чтобы появился идиот, который прикажет ему это сделать. И чтобы я мог до этого идиота добраться, чтобы показать, что Свароги по-прежнему с зубами, когтями... и другими карающими органами.

— И ты опять полезешь под эти пули, пытаясь меня закрыть? Как маму? А потом напиваться рассолом? Может быть, мне сразу приказать подготовить погребальный костер для нас двоих? Это будет так романтично — мы вдвоем в языках пламени. Даже после смерти — вместе!

— Стрелять в нас не будут, Ирис.

— Про прозрение на настолько длительное время в старых хрониках ничего нет.

— Это не прозрение. Это арифметика.

— Поясни, братец! — Попросила Ирина, делая глоток чая. — Видимо, не сильна я в этой твоей арифметике.

— Дай мне эту замечательную бумажечку, сестра.

Ирина поставила чашку на блюдечко, открыла сумочку и передала мне листок, на котором кратко были перечислены обстоятельства покушений на Сварогов.

— Вот смотри. Здесь — две пули, здесь две, здесь две... Итого шесть. Первое покушение — удачное, совершенное моим знакомым в черных лосинах, а остальные — нашим неизвестным доброжелателем... предположительно, имеющим какое-то отношение к Ламским. После первого покушения наши доброжелатели разжились винтовкой, в которой осталось восемь патронов... в лучшем случае. Как минимум два патрона они должны были отстрелять по мишени, чтобы понять, как этой винтовкой пользоваться. Итого — сейчас в винтовке осталось два патрона. Это же почти стандарт — десять патронов. Сакральное число в оружейном деле. Как три, семь, девять и двенадцать — в религиях. Так что — два патрона. Которые нужно сберечь. Для главной цели. Кто главная цель — мы с тобой прекрасно знаем. А ты на главную цель, уж прости, не тянешь.

— Сделать другие патроны. — Пытается проверить мою теорию "на сжатие и разрыв" Ирина. — Или могли быть запасные.

— Тогда могли быть и запасные гранатометы... ну, ты не знаешь, что это. И хорошо, что не знаешь. А сделать другие патроны — для этого нужно оборудование и время. А к оборудованию прилагаются люди, с которыми нужно делиться информацией. И — порох... Просто распотрошив один патрон и сунув порошок в зубы лаборанту — в лучшем случае узнаешь состав. А уж разработать на коленке технологию его производства...

— Ладно, допустим. Но объясни мне, чем попытки убить меня НЕ с помощью этого убер-девайса — лучше?

— Тем, что за спиной будет находиться твой заботливый старший брат.

— Пф! Всего-то разницы — четыре месяца!

— Хорошо, товарищи, что по остальным пунктам плана возраженый нэт!

Акцент, со всей старательностью мной воспроизведенный, вызвал лишь удивленное поднятие бровей моей сестры — пародируемый исторический персонаж по известным причинам тут неизвестен. И даже трубка не помогла бы...

— За нами увяжутся люди Ламского.

— И пусть! Это же замечательно! Я тебе еще раз говорю, со стороны Ламского нам ничего не угрожает!

— Откуда такая уверенность? — Удивилась Ирина.

— Я тебе потом расскажу... намекну. Когда с идиотами разберемся. В любом случае, расчет количества патронов — лишь гимнастика для ума. Ламские в нас стрелять не будут.

+++

Танцы... Не буду рассуждать на тему, откуда они пошли и какую связь имеют с ритуалами ухаживания или ритуалами "Удачной охоты", скажу только, что здесь танцы совершенно такие же!

Быстрые, позволяющие продемонстрировать чувство ритма, выносливость, ловкость и пластику. Или медленные обжиманцы, позволяющие убедиться в заявленных ТТХ партнера... тактильно.

Сейчас, например, парочки вовсю веселились под нечто, очень похожее на твист. Со всеми необходимыми акробатическими номерами и "давлением окурков"... нет, про окурки, пожалуй, не надо.

И мы с Ириной — тоже.

Алое коротенькое платье девушки периодически поднималось, превращаясь в диск, оголяя очаровательные стройные ножки в белых туфельках. Танцевали мы хорошо. Оказалось, что это — как ездить на велосипеде: если хотя бы раз научился, то уже не забудешь. Олег Радович с легкостью вспомнил, чему их с сестрой учил приглашенный балетмейстер.

В таких танцах главное — не выпендриваться самому, а продемонстрировать во всей красе свою партнершу... "поделись улыбкою своей и она ни раз к тебе вернется". А иначе это будет подход к спортивному снаряду — дежурно, скучно, неинтересно.

Танцевать ТАК могут далеко не все... и недолго — основная часть присутствующих скромно покачивается в стороне или, образовав круг, подбадривает тех, кто умеет. Так что место, где развернуться, у нас было.

Через пять минут (поверьте, даже для тренированного организма это немало) под аплодисменты мы покинули круг, который тут же заняла другая пара... И, судя по резкой экспрессивности движений, ребята застоялись, пока мы насиловали свою "дыхалку".

Уходить к стойкам или, упаси боги, падать на диваны мы не стали: как долго бежавшим скакунам, нашим организмам после такой нагрузки требовался "выгул". И мы, тяжело дыша и обливаясь потом, повисли друг на друге и закачались в медленном танце, выбрав место под "выходом" кондиционера.

И, как-то так само собой получилось, что через минуту мы уже целовались...

— Вышло даже лучше, чем я рассчитывал. — Прошептал я через некоторое время в ухо задыхающейся девушки.

— Сколько? — Тихо выдохнула она.

— Семь. Все с фотоаппаратами.

— Тебе твои ничего не оторвут? — Забеспокоилась она.

— Пусть привыкают... Они у меня — умницы.

Эмоции Ирины были... млеющая на солнышке кошка... Именно в такие моменты в кошачьем организме включается специальный вибрационный механизм, отвечающий за урчание и неконтролируемый периодический выпуск когтей...

Но тут ее грубо выдернули из радужных фантазий. А меня сильно толкнули в плечо, развернули и оторвали от девушки...

— Ой-йа! Ты подывысь, Радо, яка гарна дывчина! И ейный хахаль туточки ваапче ни к месту!

Самоубийцы? Ну, здравствуйте, уважаемые суицидники!

Трое рослых парней в каких-то этнически-национальных одинаковых рубахах со шнуровкой и вышивкой, в свободных штанах. Прически — под горшок... На одном смотрелось бы ничего — колоритно и стильно — но когда все трое... выглядит глуповато.

— Который ни к месту... пшел отседа! — Один из тройки самоубийц показал руками. — Кыш-кыш!

Ну, и на что эти хлопцы надеются? Может быть они считают себя мастерами боевого гопака? Что они залились некоторым количеством спиртного — это понятно. И что это не подстава, а обычная человеческая глупость, прущая из проспиртованного подсознания — тоже понятно.

— Оставить их тебе? — Я посмотрел на взбешенную Ирину... Ушки бы ей тигринные. И полосатую раскраску на личико. И хвостик полосатый, чтобы она им сейчас яростно хлестала себя по ногам. — Или пусть охрана разбирается? Это, кстати, не наши клиенты, так что мне светиться пока ни к чему...

Как бы ни были пьяны хлопцы, а есть такая штука, как чутье. И в пьяном состоянии оно действует как бы не лучше, чем в трезвом.

— Ой-йа! Михо! Кажись, обознались мы... — Задумчиво затянул один из них, самый высокий, подав пальцами какой-то условный сигнал остальным. — Пойдем, Михо! Пойдем... Хлопчик, ты не обижайся, да! Обознались, думали, це Нюрка... Ну, така же гарна дывчина!

— Да я все понимаю, хлопцы! — Я с улыбкой развел руками. — Но это уже не имеет значения... Вы девушке такой романтик-момент испоганили... недоумки.

Останавливать Ирину я точно не собирался: если б на нашем месте был какой-нибудь простолюдин со своей девушкой — он бы уже получил по соплям, а девушку... ну, не разложили бы, конечно (охрана заведения вколотила бы пьяных придурков за такое по самые ноздри в землю... да и не совсем же эти трое отморозки? Это ж они так — покуражиться), но вечер для парочки был бы безнадежно испорчен. А если они маги — то и вовсе отделались бы вежливым выпроваживанием из клуба. С занесением в базы, как проблемные клиенты, конечно — но гипотетическому простолюдину и его не менее гипотетической девушке от этого легче не стало бы.

Один из хлопцев мелко затрясся, принимая на корпус серию быстрых ударов в стиле Вин-Чунь ("липкие руки"... да, помнится, Иришка тогда, в парке Университета, пыталась "закидать" меня вот такими же быстрыми ударами со сверхкороткой дистанции)... кажется, хлопец даже несколько пощечин успел получить... эдакая боевая импровизация для большей унизительности. И начал медленно оседать на пол, не меняя ошарашенного выражения на лице. Над поверженным противником возвышалась Ирина...

Красавица! Грудь вздымается, волосы шевелятся, будто живые... Огненные глаза горят. Действительно, горят! Из уголков глаз и из уголков губ в стороны и чуть вниз медленно тянутся крохотные малиновые язычки пламени, особенно хорошо видимые сейчас, в полумраке танцевального зала. Девушка явно колебалась, выбирая следующую цель... "Цели" застыли загипнотизированными кроликами. Но, в конце концов, оставила мне моего собеседника и принялась за второго... он стоял ближе.

— Ух ти... — Оценил Длинный скорость, с которой был нейтрализован второй его товарищ, и вздохнул. — Не щастит нам сигодня з дивчатами...

Он попытался сформировать какую-то "рубашку", но... это же Ирка — без пяти минут Кандидат (а Кандидат у Сварогов — это очень-очень круто) — довольно плотная "рубашка" была пробита за какую-то секунду семью быстрыми ударами в одну точку. При этом Ирина даже не стала насыщать их Силой — просто на секунду ее руки размазались в туманную полосу...

— От же... — Посетовал последний из придурков перед тем, как отлететь к стене и отключиться.

Рядом тут же материализовались люди. Трое парней и девушка: судя по бейджикам — служба безопасности "Чудочки". И парень с девушкой с цветными браслетами гостей — служба безопасности Сварогов. Блондинистость и стройность выдавала в них "воздушников" Ламских. Командир "группы быстрого реагирования" окинул взглядом место происшествия, покосился на совершенно спокойных безопасников Рода:

— Госпожа Сварог. Господин Радович. Администрация клуба приносит извинения за то, что не смогла обеспечить приятный вечер...

— Оставьте, Валентин! — Отмахнулась Ирина, прочтя имя на бейджике. — Вечер, как раз, замечательный! Сами посудите: какой приятный вечер может быть без драки, верно?

— О, разумеется, Ирина Ильинична! В таком случае, не смею вам мешать. У вас есть какие-нибудь вопросы к этим... господам? Может быть желаете что-нибудь выяснить, уточнить? Внизу есть тихие и удобные изолированные помещения для проведения приватных... бесед.

Ирина посмотрела на меня.

— Нет. — Покачал я головой. — Все что нужно, мы уже выяснили. Что пили эти господа?

Девушка из администрации "Чудочки" вытащила из поясного чехла-кобуры планшетник, потыкала в экран:

— "Кровавые слезы" и "Парящий орел", Олег Ильич. — И осуждающе добавила. — А вот закусывали очень мало!

— Это они зря. — Согласился я. — Такие коктейли надо закусывать...

"Парящий орел" — не знаю. А вот "кровавые слезы", как легко догадаться — это аналог "Кровавой Мэри" — томатный сок с водкой и пряностями. Кто-то ошибочно считает это выпивкой и закуской в одном стакане... Ну, и лишняя проверка: если б "шли на дело" — пить не стали бы...

+++

— Кто тебе больше нравится, Змей Горыныч или Ламский? — Задал я провокационный вопрос Ирине.

— "Малыш, а кого ты больше любишь — маму или папу?" — Мгновенно отреагировала Ирина, и тут же осеклась. — Прости, в твоем случае ответ как раз очевиден... А к чему вопрос? А-а-а... кажется, понимаю. Если Ламский не убьет Горыныча, то Горыныч убьет Ламского, как только сложит два и два и вылезет из подполья.

— Ага...

— И каким образом мое отношение к "маме" или "папе" изменит ситуацию? Если дед не может защитить себя, то у меня и подавно таких ресурсов нет, а если он решит уничтожить Ламского, то я тем более помешать не смогу — он меня просто отодвинет в стороночку, а потом, когда смахнет пепел, оставшийся от Ламского, переспросит, что я хотела ему сказать.

— Ну, а все-таки... если допустить, что ресурсы у тебя есть либо для первого, либо для второго...

— Потеря Змея Горыныча для Семьи несет куда большую опасность, чем потеря Ламского. На нем завязаны многие личные договоренности, он прикрывает Семью в Совете... А Ламский — всего лишь начальник службы контрразведки. Его потеря будет неприятна, но... не смертельна для Семьи.

Что ж... ожидаемый анализ от настоящей дочери Рода и временного Главы.

— Ты сама сказала, что не хочешь быть Сварогом. Какое тебе дело до Семьи?

— Брат и сестры. Матери. Когда Род начнут раздергивать на кусочки, от нас будут избавляться в первую очередь, так как на нас записаны почти все активы. Когда я говорила, что не хочу быть Сварогом, то имела в виду, что не хочу стоять на острие — без мужчин за спиной я сломаюсь...

... но есть влюбленный в тебя дурачок старший брат, который с готовностью встанет на твое место. Я в очередной раз пытался понять — не свалял ли я дурака, впрягаясь за Ирину... и в очередной раз не мог однозначно на этот вопрос ответить. И ведь даже не скажешь "Эх, если бы тогда в электричке!" Последние факты говорили о том, что не "избиение младенцев" в тамбуре электрички послужило поворотным моментом, совсем не оно. А что? Такое впечатление, что поворотных моментов, зависящих от Олега Сварога-Радовича, не было — он еще до моего появления в этом мире, уже был в чьих-то раскладах и планах. И памятная драка в электричке мало что меняла... хотя, нет, тогда бы за моей спиной сейчас не стояли Прокоповичи.

— Понимаю... А я не сломаюсь?

Я приложил максимум усилий, чтобы сделать вопрос мягким, без давления и претензии.

Да, я тоже пользовался моментом: обычно, после бурно проведенной ночи любви женщины вытаскивают из нас всю информацию или склоняют к какому-то нужному им решению — классика жанра! Но расслабленность и витание в облаках после "этого дела" (тем более, что это у девушки был первый раз... и, льщу себя надеждой, весьма удачный первый раз) — не мужская монополия. Так что сейчас инициативой в ленивой на первый взгляд беседе владел я.

+++

После инцидента с "тремя кабанами" раздосадованная Ирина снова потащила меня "в круг". Теперь это был четкий рок-н-ролл. С отрывом обеих ног от земли, подбрасыванием партнерши в воздух, прыжками и кульбитами...

И под восхищенный рев публики мы в бешеном ритме "отжигали" минут пятнадцать... А Ирина еще и выпускала Силу, время от времени окутываясь то синими, то зелеными, то белыми всполохами пламени. Публика пищала от восторга, а папарацци уже в открытую полыхали зарницами фотовспышек... кто-то из них даже умудрялся постоянно ускользать от службы безопасности клуба, подставляя коллег-конкурентов... Кто-то, по-моему, даже видеозапись вел.

Кстати, потенциальный убийца — молодой человек смазливой внешности лет двадцати двух — почел за лучшее не подходить. Видимо, сценарий убийства был проработан из рук вон плохо — предполагалось, что убийца пригласит Ирину на танец, а меня на это время отвлечет во-о-он та девица, очень отдаленно похожая на Ирину. Чем, интересно, они собрались ЭТО делать? Игла? Яд?

Подойти сразу после танца киллер не смог — мы, запыхавшиеся и мокрые, снова топтались под что-то медленное... А когда отдышались, Ирина решила повторить то, на чем нас так грубо прервали. Так что в этот момент подходить стало и вовсе опасно: нарваться на оплеуху по примеру трех чубатых неудачников — как нечего делать!

Потоптавшись рядышком и полыхнув в равной степени раздражением и облегчением, несостоявшийся убийца отвалился к барным стойкам, ожидая лучшего момента. Вот так там и сиди, и никуда не уходи!

Все-таки в танце, как ритуале ухаживания, что-то есть! (Я помню, что обещал... в вашем мире все еще верят обещаниям?) Ирина раскраснелась, глубоко дышала, глаза сверкали (без всякой Силы, кстати), зрачки распахнуты во всю радужку, разрумянилась. Прелестница-красавица!

— Оле-е-еж, наши хозяева что-то говорили про хорошо изолированные комнаты для приватных разговоров...

Я "прислушался" к ней. Да, теперь это было совсем не то, что в медкабинете университета, и не то, что было в кабинете медкорпуса в "Перепеловом ручье": никакого напряжения — напротив: легкость, нетерпение, желание, восторг... и — тот самый страх, что называют "пьянящим и сладким".

Чутье в той или иной степени развито у всех... А есть еще профессиональное чутье. Иначе, чем объяснить, что та самая девушка с планшетником (на бейджике было написано "Катя"), материализовалась рядом буквально через три секунды после намека Ирины? Девушка понимающе улыбнулась и, не дожидаясь вопроса, жестом позвала за собой.

Апартаменты не были шикарными, но вот уж что нас интересовало в последнюю очередь, так это антураж...

+++

— Ты?! — Возмутилась Ирина и даже слабо трепыхнулась, попытавшись отстраниться, слабо стукнула меня кулачком в грудь. — Ты один, безо всяких способностей, прошел сиротский приют и остался все таким же спокойным и благодушным медведем! Не сломался, не озлобился. Стал сильнее, надежнее, а в чем-то даже опаснее деда! Не-е-ет, ты не сломаешься! К тому же, я буду прикрывать и помогать — вдвоем мы этот "городок"...

— Не продолжай. От такого количества комплиментов даже я могу растаять. — Я поцеловал огненную макушку. — Сейчас поедешь в имение без меня. Мне надо кое с кем разобраться.

— Оп-па... поматросили и бросили? — Ирина подняла головку с моей груди и всмотрелась в глаза. — Ты выделил киллера?

— Да. Думаю, к утру доберусь если не до верха цепочки, то до первых-вторых креатур — точно. На некоторое время это отобьет желание организовывать подобные глупости.

— Самонадеянный медведь! — Ирина снова уютно на мне устроилась. — Ты уверен, что это не отвлекающий маневр? Вдруг, основная акция намечена, когда мы отправимся домой?

— Это не имеет значения. Ты будешь под защитой.

— Какой защитой? — Удивилась Ирина. — Я, конечно, могу что-то эдакое изобразить, но наивно полагать, что противник не осведомлен о моей подготовке.

Я улыбнулся и уперся манипуляторами в потолок, заставив кровать заскрипеть, а матрац — сильно прогнуться вниз.

— Юрий Никитич! Не надоело за молодыми подсматривать?

Ирина ахнула и попыталась вырваться, вскочить с кровати... Я ее не пустил. Только одеяло сверху накинул.

— Кха-кха... — Раздалось придушенное из-под кровати. — Охальники-развратники, всю хребтину мне отдавили, пока тут прыгали! А тут, между прочим, пыльно! И я, в конце-концов, курить хочу...!

А уж как я курить хочу, кто бы знал!

— ... Между прочим, внученька, правильный ответ на первый вопрос — "Я ОДИНАКОВО люблю папу и маму!" Смекаешь?

— Другими словами... — Иринка, все-таки, уникальная женщина. Она снова была совершенно спокойной змеей, в голове у нее в данный момент опять что-то явственно щелкало и калькулировало.

— Ну, да-да... я, конечно, разузнаю причину такого поведения Вани. Но, если там ничего принципиального... Умный же парень! А разбрасываться такими...

Не врет. Но и говорит, обрывая фразы, заставляя "подставлять" слова по смыслу и в соответствии с надеждами. Предоставляя догадываться и додумывать. Так что перспективы Ламского по-прежнему неопределенны.

— Юрий Никитич, — Забросил я удочки. — Вы же понимаете, что в случае чего одним Ламским обойтись не получится — устранять придется всех Старших Ламских — у них совершенно другой стиль внутрисемейных отношений, чем у Сварогов.

— Да знаю я! — Возмутились из-под кровати. — Может, выпустишь уже старого человека из-под кровати, а!

Я убрал с потолка манипуляторы и матрац выгнулся обратно. Из-под кровати, кряхтя, показался Змей Горыныч. С причитаниями распрямился и напоказ, охая и стеная, стал потирать поясницу:

— От же ж молодежь, а! Час подряд прыгали... вырастил кроликов на свою голову! (Ой, не ври, старый — участие в моем воспитании ты вообще не принимал). — Сварог перестал дурачиться и остро посмотрел на нас. — Что предлагаешь, Олег?

— Отдай Ламского мне. — Предложил я.

Сварог аж поперхнулся:

— В своем ли ты уме, внучок? Начиная с того, под каким соусом я тебе его отдам, и заканчивая тем, что управлять им ты не сможешь...

— Ты мне его так и так отдашь. После действий Князя управлять кланом и делать вид, будто ничего не было, ты не сможешь. Мнение Ирины на этот счет ты теперь тоже знаешь. — Змея, пригретая у меня на груди, сжалась в пружинистое кольцо. — И о моей готовности взвалить на себя эту ношу ты теперь осведомлен.

— Вот же хам! — Восхитился дед. Он подошел к столу, выдвинул стул и оседлал его, положив подбородок на спинку. С любопытством посмотрел на меня. — Допустим. Дальше?

— Запустить процесс фиктивного деления Рода — классические "полцарства впридачу".

— Ну, засранец! — Дед выпрямился от возмущения. — Как есть засранец! А ведь я тебя вот таку-у-усеньким на руках качал!

— И вот такусеньким, — Я показал свободной рукой предполагаемый рост тринадцатилетнего мальчика — Позволил выгнать из семьи. Хотя, как патриарх, обязан был найти применение даже бесталанному калеке! Ха! Тоже мне, управленец!

Дракон сжал зубы и процедил ("зацепил" я его сильно):

— Но ведь не убил же!

— Это потому что кишка оказалась тонка! Испугался общественного порицания.

— Ах ты ж...! — Спинка стула хрустнула и разделилась на две половинки. — И сейчас приказал Ламским тебя не трогать...

— Подтерлись они твоими приказами, дедуля. Они просто на тебя охотились — не до меня им было...

— Ну, ты и...

— ... И сейчас охотятся. Что-то ты возвращаться в имение не торопишься... Дай угадаю — в поместье ты стал бояться открытых пространств? А то как прилетит что-то маленькое, жужжащее... Давай договоримся — я навсегда устраняю проблему подобного дистанционного нападения, а ты обещаешь обдумать мое предложение. Заметь: "обдумать", а не "принять".

— Ламские — не проблема. — Поморщился дед.

— Ага... проблема — каждое второе воскресенье в поместье "Перепелов ручей". Будешь каждые выходные уезжать куда-нибудь? Станешь посмешищем всей Москвы?

— Скажите пожалуйста! — Картинно воздел руки Сварог... в одной руке у него уже была разожженная трубка. — Ты, никак, и эту проблему решить обязуешься... внучок?

— Запросто!

— Фу-ты, ну-ты! Какой же ты лживый и наглый тип, Олег! А по виду — мягкий и воспитанный молодой человек!

— И это говорит старый извращенец, полтора часа провалявшийся под кроватью в комнате молодоженов во время их первой брачной ночи?

— Молодоженов? Молодоженов?! Я не давал своего согласия!!!

— А оно нам и не нужно! — Неожиданно включилась в разговор Ирина. — Обязанности временного главы Рода, если не ошибаюсь, уже неделю ОФИЦИАЛЬНО исполняет Ирина Ильинична, а не Юрий Никитич!

— Тьфу! — Показательно сплюнул на пол Змей Горыныч. — Спелись, головастики!

Но в эмоциях... Да, мы с ним договоримся. Во всяком случае, сегодня.

+++

— Как ты собрался управлять Ламским, маленький негодник? — Чуть устало поинтересовался Сварог час спустя, когда мы, охрипнув от криков, договорились по основным пунктам.

Мы с Ириной все так же лежали под одеялом, а Сварог то садился на уже размочаленный, но стойко держащийся на трех оставшихся ножках стул, то вскакивал, бегал по комнате.

Ирина совсем осмелела: скатилась с меня, устроилась с противоположной от деда стороны и, как снайпер из укрытия, время от времени посылала выверенную реплику точно в цель, заставляя противника пригибаться к земле... а то и оттаскивать раненных и убитых.

— Он же в три раза тебя старше, владеет информацией... А сейчас ты ему все обломал, лишив такого трофея, как мои рога.

Со стороны Ирины тоже почувствовалось любопытство.

— Какая клевета бьет больнее всего? — Вместо ответа спросил я.

— Содержащая в себе долю правды. — Почти мгновенно и почти хором ответили оба.

— Вот и ответ...

Дед и Ирина задумались. А Сварог при этом еще и дымил, дымил, дымил... Судя по эмоциям, сообразили они тоже одновременно:

— Ай, да Ваня! — Тихо протянул Сварог и вдруг замер, потрясенный еще какой-то мыслью... И уже восторженно и обрадовано добавил. — Ну, Ванюша! Ну, сукин же сын! Не-е-е... я его теперь точно не убью! Ха-ха-ха!

Мы с Ириной недоуменно переглянулись:

"И? Что это такое сейчас было? Что такое понял Змей Горыныч?"

+++

Кровать пятиспальная. Правда, сейчас на ней валялось всего два человека. Мой "клиент" и одна из его супруг. Наверное, самая любимая. А может, любовница.

Я расположился за спинкой кровати. Не выходя из невидимости, протянул манипуляторы и сомкнул их вокруг горла мужчины... Потом снял невидимость.

Через пять секунд мужчина попытался вскинуться, но почувствовав на горле что-то плотное — застыл, настороженно пытаясь ощупать пространство спальни.

— С чем пожаловал? — Почти будничным тоном осведомился он, пытаясь определить мое местоположение

Спросил спокойным голосом, чтобы не разбудить женщину... Логично — тогда визитеру придется принимать меры. И — либо устранять, либо другим способом обеспечивать скрытность своего присутствия... Оба случая неприятны.

— Для начала, господин Седов: меня убить чрезвычайно трудно. Даже вам, гроссмейстеру, на это потребуется несколько секунд. Чтобы мне убить вас — достаточно доли секунды (для демонстрации я чуть сжал манипулятор, руки Седова дернулись к шее и замерли, когда давление тут же ослабло). Вы понимаете, к чему я клоню?

Судя по эмоциям — не поверил... Плохо.

— Ну, допустим. Убивать тебя сразу я не буду. Так с чем пожаловал?

— ... кроме того, Сергей Сергеевич, вам нужно сделать так, чтобы присутствующая здесь дама не наделала глупостей. Мы ведь не хотим, чтобы сегодня кто-то пострадал?

— И как я это сделаю?

— Просто попросите.

— Она же...

— Она уже давно не спит. Кстати, проснулась гораздо раньше вас.

Удивление. От обоих.

— Охрану тоже звать не надо — это толкнет меня на решительные действия и я могу подумать, что лучше решить проблему традиционным способом.

— О! Ну, давай решим проблему с извращениями... С чем пожаловал, таинственный незнакомец? Уже третий раз спрашиваю, кстати! Не злил бы ты меня...

— Этой ночью пытались убить Ирину Сварог.

— А я-то тут причем?

В эмоциях — досада. Видимо, уже репетирует, что и как скажет утром исполнителям. А вообще — с этим императорским "фас" они совсем оборзели — цепочки исполнителей не было! Вы можете себе такое представить? Не было! Вот этот дядечка напрямую приказал своему "безопаснику" "решить проблему", а тот без всяких подставных лиц нашел исполнителя САМ! Оборзели! Как есть оборзели!

— Господин Тагри указал на господина Фирсова, а господин Фирсов буквально час назад указал на вас...

— Клевета! Какие твои доказательства?

— Ну, Сергей Сергеевич, мы же не в суде. Покойный господин Тагри указал на господина Фирсова. И он не врал. А покойный господин Фирсов — на вас. И — тоже не врал.

Сергей Сергеевич Седов, патриарх семьи Седовых-Подбельских, магов Земли и Воды, гроссмейстер, задумался. Мои слова про его покойных подручных — это было серьезно и в корне меняло дело. Фирсов был Мастером Воды. Признанным Мастером.

И слова человека, стоявшего сейчас за спинкой кровати, о том, что он сможет продержаться несколько секунд против Гроссмейстера, обретали новый смысл: в конце концов, если незнакомец не врет (а сам факт его присутствия здесь говорит о том, что не врет), то он как-то сумел ДОПРОСИТЬ Мастера Воды и как-то выбить из него информацию! Следовательно, и гроссмейстеру есть, чего опасаться.

А так было заманчиво прихлопнуть эту "муху" каменной плитой — он бы и вякнуть не успел бы!

— Ну, раз так... Слушаю тебе еще внимательнее.

— Спасибо, Сергей Сергеевич. Все очень просто — сегодня ночью в поместье "Перепелов ручей" вернулся Юрий Сварог (в эмоциях Седова появилось удивление и недовольство, досада). И попросил меня по-дружески разобраться с теми, кто обижает его внучку. Но сильно советовал не куролесить. Я подумал и решил, что можно, конечно, устранить проблему в корне. Но, видите ли, я — патриот свой страны. И я не могу лишить свою Родину столь грозного оружия, как еще один гроссмейстер.

В эмоциях удивление и — наконец-то — опаска. "Еще один гроссмейстер" — это такой толстый намек, который заставляет еще серьезнее отнестись к визитеру.

— Хе... Ты убил моего Мастера только для того, чтобы сказать, какой ты патриот?

— Нет, Сергей Сергеевич. Я прошу перед завтрашним заседанием донести до максимального числа слушателей мысль о том, что слухи о трудностях Сварогов оказались несколько преувеличены... Впрочем, Юрий Сварог, который, как ответственный член Совета, лично прибудет на заседание, обязательно поддержит ваши слова... так сказать наглядно.

— И что мне помешает промолчать, дабы некоторые несознательные граждане все-таки попытались проверить Сварогов на прочность? Это скольких же дураков я бы подставил под твой ночной визит! Загляденье!

— Очень хорошо, Сергей Сергеевич! Если бы вы не обратили на это внимания, я был бы вынужден вас устранить, посчитав, что вы не поверили в серьезность моих намерений. Тут весь вопрос состоит в том — государственный вы человек или мелкий интриган? Государственный человек, которым вы без сомнения являетесь, ни за что не станет подвергать обороноспособность своей страны опасности, подводя остальных гроссмейстеров, очень важных и нужных для государства людей, под мой ночной визит.

— Как лестно, — За сарказмом Седов попытался спрятать замешательство...

— Позвольте пояснить, Сергей Сергеевич. Вы — один из немногих, оставшихся в столице после убийства младшего Сварога. Вы — один из немногих, не побоявшихся присутствовать на похоронах Ильи Сварога. Конечно, это можно было бы списать на самоуверенность или глупость, которую часто ошибочно приписывают магам земли, но я почему-то уверен, что в вашем случае это было следствием государственных решений и правильного понимания такого слова, как "ответственность"... — Я помолчал. — Кстати, пользуясь случаем, поздравляю вас с избранием на пост Председателя Совета!

— Я не...

— Завтра, Сергей Сергеевич. Завтра с высокой долей вероятности вас изберут председателем Совета.

— Хм...

— А теперь — я должен откланяться. И — еще. Мне кажется, вы мне не совсем поверили, так что придется продемонстрировать...

Если судить по деду, то Гроссмейстеры по своей интуитивной чувствительности приближаются к гантцтерам. Так что Седов успел поставить какой-то навороченный "доспех", который не всякая бронебойная пуля пробьет!

Гроссмейстер дернулся от точного выверенного удара по вектору "подбородок-макушка" и затих.

Во вскочившей женщине я с удивлением узнал куратора нашей группы, Седову-Подбельскую! Но раньше, чем она успела сформировать какую-то технику, я спеленал ее манипуляторами и опрокинул обратно на кровать... кстати, манипуляторы вполне передают тактильные ощущения...

— Виктория Николаевна. Ваш супруг жив, просто находится без сознания. Это у него от недоверчивости. Недоверчивость очень часто приводит к таким последствиям — потере сознания. Вопрос в том, следует ли мне и вам что-то доказывать?

+++

— Да? — Бодрый голос в трубке.

— Ты, кажется, не спал, дедушка? О внуке, поди, беспокоишься?

— А чего о нем беспокоиться — с ним, негодником, ничего случиться не может!

— Седов.

— Седов? Надо же! Повезло! Хочешь насмешу, внучок?

— Ну?

— Его и так изберут Председателем. Один из немногих, кто устраивает всех...

— То-то он решил поучаствовать в охоте...

— Посчитал, что правильно понял волю Его Императорского Величества. Тебе не понять! Молодой ты еще — не государственный человек!

+++

Заспанный голос в трубке:

— Ну? Если это Вова или Сережа, то оставьте номера своих телефонов. Если это Коля или Ваня, то я разбужу Вику и тогда расхлебывайте последствия сами. А если это Оле-е-ег...

— Привет, зая!

— Вах! Какой сюрприз! Кто к нам позвонил! Аж в пять часов утра... Ну, и гад же ты, Радович! У нас же в шесть подъем и тренировка... А мы ж теперь не уснем!

— Мне нужен ваш замечательный кофе, девочки.

Голос мгновенно становится серьезным:

— Где?

— Станция Катуар. Савеловское направление.

— Поняла! Боевики нужны?

Я даже не сразу сообразил, что имелось ввиду...

— Нет, силовая поддержка не нужна — все уже закончилось. Только кофе и ваши очаровательные мягкие коленочки.

В трубку фыркнули уже в два голоса.

— Поняла. Никуда не уходи. Почувствуешь себя совсем паршиво — коли себе из шприца, там кофеин есть. И пристройся на какую-нибудь лавочку на платформе, чтоб мы твою тушку по кустам и буеракам не искали!

Добрые они у меня. Добрые и ласковые...

Глава 15

Удалось даже поспать. Час в несущейся на полной скорости машине с мигалкой и аж два с половиной часа — в мягкой кроватке (Дашина? Викина?) в квартире близняшек в корпусе Младших на Медвежьих озерах.

Три с половиной часа! Щедро. Без сарказма и преувеличений. В тренировочных лагерях два-три часа сна в сутки были пределом мечтаний. Не строевой же подготовкой с сопляками заниматься, верно? Не под барабаны же какую-нибудь монотонную работу выполнять? Или гимны хором петь? Так что подобный метод ввода в "боевой транс" — замордовать бессонницей — практиковался повсеместно. И, собственно, был основной целью тренировочных лагерей... Ну, кроме функции наказания за какие-либо проступки и прошары.

Даже организм этого жаворонка, Олега Радовича, с пониманием отнесся к необходимости отдохнуть после встряски, что я устроил ему вечером в субботу и в ночь на воскресенье. И согласился, что в воскресенье можно и пропустить утреннюю разминку, проспав часик-другой.

В половину десятого близняшки были вынуждены меня осторожно и ЛАСКОВО растормошить — попытка спихнуть меня с кровати, как это принято в тех самых тренировочных лагерях, закончилась коротким полетом по комнате для Даши и огромным синяком на бедре для Вики. Меня одели и осторожно похлопали по щекам, чтобы привести в сознание. Сунули в руки чашку с кофе. Крепкого, без сахара. Остается надеяться, что сердце у наследника Сварогов тренированное и выносливое. Такие издевательства над здоровьем ведь бесследно не проходят!

С некоторым трудом из терпеливых поочередных объяснений Даши и Вики (перемежаемых шипением и сетованием на синяк "на самой красивой попке Прокоповичей") до меня все-таки дошло, что Олега Радовича срочно желает видеть Серафима Николаевна. Очень срочно. Вот прям страсть, как хочет видеть!

Догадываясь о причинах срочного вызова, покачиваясь от недосыпа, я поспешил в "административное здание", в котором находился рабочий кабинет Серафимы Николаевны. Близняшки невзначай пристроились следом, независимым и отсутствующим видом показывая, что нам просто по пути.

В кабинете мы застали странную и невероятную для понимающих картину: напротив Серафимы Николаевны Прокопович в глубоком и удобном кресле сидела Ирина Ильинична Сварог! Собственной огневласой персоной!

Дамы мило разговаривали, смеялись, баловались чаями и сушками... Запах какого-то сладковатого отвара витал в воздухе кабинета и щекотал ноздри. Идиллия. Если не прислушиваться к эмоциям.

Серафима Николаевна была раздосадована и испытывала неудовольствие. Уж не знаю, какая кошка пробежала в свое время между Сварогами и Прокоповичами (подозреваю, что эта же кошка пробежала между всеми Семьями), но Серафима Николаевна была совсем не рада наблюдать тут Первую Наследницу Сварогов. Но выгнать ее не могла — пресловутые правила вежливости и этикет, едрить их в коромысло. Все, что ей оставалось — пытаться словесно поставить малолетку на место, с улыбкой и ласковым голосом говоря ей гадости. Не выходя за рамки тех самых вежливости и этикета, что б им... их... и ими...

Ирина, напротив, была расслаблена и испытывала веселый азарт. Упрекнуть ее в раннем воскреснем визите было нельзя: на территории имения "Медвежьи озера" в гостях у невесты ("невест" — тут же поправили бы те самые понимающие) почти официально находился ее компаньон. И такой визит хоть и не был обыденностью (все-таки обычно компаньоны эскорта приходили за подопечными, а не наоборот), но формально придраться было не к чему — бывало в жизни и такое.

Спустя секунду Ирина уже висела у меня на шее, начиная смачный и совсем не сестринский поцелуй. Инстинкты собственника-самца сработали совершенно независимо от полусонного сознания, и мои руки на полном автомате прижали соблазнительное женское тело покрепче.

Близняшки едва слышно угрожающе зарычали.

Серафима Николаевна, полыхнув самой настоящей яростью, тут же попыталась призвать гостью к порядку, напомнив о правилах приличия и о том, как должны себя вести скромные и воспитанные девушки из высшего общества. И о том, что негоже подавать плохой пример Дарье и Виктории, которые, пусть и на пару месяцев, но все-таки младше Ирины Ильиничны.

Близняшки возмущенно посмотрели на мать.

Чуть ли не с чпоканьем оторвавшись от меня, Ирина немного смущенно заулыбалась, стерла платочком свою помаду с моих губ, многословно попросила прощения. И поставила присутствующих перед фактом, что, де, забирает "своего ненаглядного братика для выполнения им своих обязанностей, от которых этот негодник пытается отлынивать". А так же надеется на понимание и прощение невест "этого милого проказника".

— А я рассчитывал на замечательный отвар Серафимы Николаевны. — Заметил я, все еще находясь в состоянии полусна. — Что-нибудь бодрящее.

— Этот отвар, конечно, тебя взбодрит. — Чуть смутилась (!) Серафима Николаевна. — Но в качестве средства борьбы с сонливостью... слишком радикально. Рекомендую обычный крепкий чай...

— Кстати, огромное спасибо за великолепный отвар, Серафима Николаевна! — Лучезарно улыбалась Ирина, осторожно оттесняя меня к выходу. — Кассия, если не ошибаюсь, да? Она же — сенна александрийская? Отличный привкус и приятное послевкусие! Правда, запорами я не страдаю, так что, вроде бы, и лечить нечего, но все равно — огромное вам спасибо! Удаление шлаков — это полезно! Девушкам всегда нужно следить за фигурой и своевременно удалять шлаки! — Она сделала ручкой в сторону насупившихся близняшек. — Сестрички, пока-пока!

+++

Когда за Олегом и висящей на нем Наследницей Сварогов закрылась дверь, Серафима Николаевна расслабленно откинулась на спинку рабочего кресла. И обратилась к чуть дезориентированным близняшкам:

— Доченьки, с этой... кошкой дранной... тяжело будет совладать. Вам — уж точно. Во всяком случае — пока. Унаследовала от Горыныча все самые худшие черты характера, стерва подколодная! Видимо, вся дрянь Сварогов, благополучно миновав барана-папашу и умницу-брата, осела в ней!

Еще раз глубоко вздохнув, она, наконец-то, полностью успокоилась и улыбнулась:

— А теперь разберем наш разговор по полочкам. Особенно, это ее "сестрички"... Садитесь.

+++

Адекватно воспринимать реальность я стал только на заднем сиденье огромного джипа. Водитель крайне осторожно, чтобы, не дай боги, не дернуло и не тряхнуло, плавно выводил машину из ворот имения "Медвежьи озера" на шоссе. Рядом сидела веселящаяся Ирина, а у меня в руках была кружка с чем-то белым и горячим...

— Молоко с медом. — Объяснила она. — От бессонницы. Приедем в "Перепелов ручей" — поспишь часиков до двенадцати. А то и до часу. Не хватало еще бумаги подписывать в твоем сумеречном состоянии! Да и дед раньше полудня не встанет — воскресенье же...

— А у тебя что? — Я кивнул на ее кружку с какой-то зеленоватой мутной жидкостью..

Ирина сделала глоток:

— От поноса и диареи. — Скривилась она. — Сплошная химия — я не так сильна в знахарстве, как Серафима Николаевна, чтобы быстро сообразить себе правильный отвар. А она не поскупилась на слабительные ингредиенты... нехорошая злая тетя!

М-да... Слабительное в качестве бодрящего напитка — это, действительно, было бы несколько радикально.

— Нам час ехать. — Ирина с намеком похлопала себя по бедру. — Я бы на твоем месте не разбрасывалась драгоценным временем.

С удовольствием! Последнее, что я почувствовал, пристроив голову на женские коленочки — тонкие пальчики, осторожно перебирающие мои волосы.

Блаженство!

+++

Дым стоял столбом. Или коромыслом? Орали все. До хрипоты.

Переговоры проходили в Зеленом кабинете. Сейчас присутствовали только самые-самые: "дедун", обе вдовы, Ирина, я, шестеро представителей Семейного Совета... и Федор с Леной. Сильно подозреваю, что на присутствии младших настояла Ирина — чтобы остальные не натворили дел. Чтобы держали себя в руках и не перешли к боевым действиям.

Представители Семейного Совета... В который раз убеждаюсь в том, что это — исключительно функциональный орган, привыкший брать под козырек и выполнять распоряжения Патриарха и Наследника. Во всяком случае — у Сварогов. Трое — растеряны, и трое — хитро и пакостно улыбаются. Но эти шестеро вели себя тихо и на общий шумовой фон никак не влияли... разве что тихими репликами "рубили" то одну разошедшуюся сторону, то другую.

Создавался новый Род. Род Радовичей.

Патриархом Рода назначался самый старший его представитель — Олег Радович. Женой Патриарха становилась... Ну и так далее, и так далее, и так далее... Правила наследования, запрет на браки с семьями такими-то, разрешение на браки с представителями семей таких-то...

Кстати, только сейчас узнал, что у Сварогов был запрет на браки с семьями Ковыль и Прокоповичи! Но меня сейчас он не касался, ибо... сами понимаете.

Разумеется, Анастасия Викторовна переходила в семью Радовичей. Тут уж ничего не поделаешь — во-первых, теща, во-вторых, на этом настояла Ирина, которая свою мать, несмотря ни на что, любит. Родителей не выбирают — эта нехитрая истина доказана Олегом Радовичем. Мне показалось, что "дедун" радостно потер ручки.

Разумеется, Ирина берет фамилию мужа. Угадайте, какую.

Радуется вторая жена... вдова, Клавдия Алексеевна: теперь ее дочь, Катя, будет первой и единственной наследницей фамилии Сварог! М-да, все-таки она дура! Не такая дура, как Анастасия Викторовна, но — все равно дура! Поэтому она даже вякнуть не успевает, когда Федор и Лена переходят от Сварогов к Радовичам. Это ж так логично — у Федора в новой семье — брат, а у Лены — сестра и мать. Но, черт возьми, она даже внимания на это перемещение не обращает! Ну, нельзя же так!

Федор и Лена повеселели: когда начались все эти разговоры на повышенных тонах и когда они (довольно быстро) смекнули, к чему идет дело, то, наверно, испугались, что их тоже раздергают по Родам. А так — нет. Остаются вместе. Да еще и переходят под начало обожаемой старшей сестры Ирины, счастливо воссоединившейся со своим сводным братом Олегом. Как в сказках! Только круче.

Уж не знаю, было ли подобное в юридической практике, но мы все ставили с ног на голову.

Мы торжественно переходим в Зал Огненного Бога.

Там уже собрались главы Младших Родов — Сиверские, Ламские, Климовы, Урлаковы... Всего — двадцать три фамилии. Выстраиваются в шеренгу. Из строя вызываются Ламский, Урлаков и Клюев. Отводятся в стороночку. Иван Иванович Ламский как-то потусторонне спокоен и расслаблен. Кажется, он находится в боевом трансе и готов к драке. Надо бы успокоить мужика...

Перед двадцатью родами речь произносит Змей Горыныч. Заложив одну руку за спину и размахивая потухшей трубкой... Жаль, обращение "товарищи" тут не в ходу, а то образ был бы завершенным.

Основной смысл: "Ничего не меняется. Род по-прежнему силен и могуч. Все остается по-старому. Мудрый Змей Горыныч снова берет бразды правления в свои цепкие лапы и теперь уже точно не даст молодежи просрать все то, что было накоплено поколениями предков"

С оставшейся троицей говорю я. Спокойным тоном, доверительно, по-свойски.

Основной смысл: "Мы обязательно сработаемся и никуда нам друг от друга не деться — вокруг враги и завистники, которые поодиночке нас уничтожат (взгляд на Ламского). Перед новым родом — новые горизонты и новые перспективы. Время ретроградов и старых пердунов безвозвратно уходит. Ваш опыт и наша молодая энергия... А пытающихся действовать старыми методами в современных условиях ждет только стагнация, деградация, девальвация и скатывание в унылое говно. Как вы понимаете, господа, предки нам этого не простят!"

Вообще-то, в основном, вранье. Как и сказал "дедун", "ничего не меняется". Просто не захотелось повторять его речь.

Внимательно наблюдаю за реакцией умудренных жизнью дядек. На общем фоне ошеломления — негатива в них немного. Ни ко мне лично, ни вообще. Более того, негатив уходит практически полностью, когда за моим плечом появляется Ирина и со скромной улыбкой протягивает мне стакан с теплой водичкой, капелькой меда и яблочного уксуса. Чтоб, значит, оратор горлышко пересохшее смочил. Разумеется, есть легкое снисходительное отношение к молодому главе нового Рода, но... в пределах разумного, без чванства, презрения и пренебрежения. Доброжелательно, с пониманием.

На первый взгляд, распределение младших Родов произошло от балды и случайно — как стояли, так и поделили: двадцать — в одну сторону, трое — в другую. Но только на первый взгляд: Ирина прекрасно знала настроения и — надеюсь, ни для кого это не стало сюрпризом? — давно уже провела нужную просветительскую работу. И только среди тех, кто был к этому готов.

Но дядечки все равно в прострации. Все двадцать три человека — только что от рода Сварогов "оторвали" одну седьмую часть. Да еще и такую перспективную Наследницу, как Ирину, отдают.

Владимир Климов, глава младшего рода "огневиков" Климовых, не выдерживает психологической встряски, возмущается и начинает нагнетать, упирая на то, что из-за всяких молодых бесталанных выскочек, которым боги не только Дара не дали, но и мозгами, судя по всему, обдели...

Внимательно смотрю на задумчиво дымящего своей трубкой "дедуна" — Климов теперь "под ним". Либо он сам затыкает Климова, либо... либо я за себя не отвечаю. Дедун сжимает зубы, играет желваками, отводит взгляд и делает вид, что его тут нет. Обижать "своих" не хочет. Хочет добреньким быть.

Ну, ты сам напросился — раз делаешь вид, что тебя тут нет, то и я действую так, будто тебя тут нет, а вот попранная честь новорожденного рода Радовичей — есть!

Картинно снимаю оранжевые очки...

В следующую секунду кресло вместе с Климовым проламывает стену зала и улетает в сторону озера. Над озером на секунду застывает и падает отвесно вниз. Всплеска отсюда, разумеется, не слышно. Народ, проводив взглядом летающую мебель, задумчиво прикидывает расстояние до озера — четыреста метров. Припоминает нормативы сдачи на разряд... Да, получается уровень между Мастером и Гроссмейстером.

Потом переводят взгляд на меня. Не препятствую.

— Господа, если у кого-то есть возражения, касающиеся МОЕГО рода — прошу не стесняться и высказывать это сразу! В дальнейшем я не собираюсь оставлять за спиной тех, кто чем-то не доволен... в живых.

Это, конечно, бравада и понты, но — так надо. Из времен "прямой демократии". Память предков, если угодно. Именно таких слов от меня ждут и мои младшие семьи и младшие семьи, оставшиеся под Сварогом.

Медленно обвожу взглядом собрание. Слева направо, справа налево. Смотрите внимательно на цвет глаз, господа! Кто-то не удержался — присвистнул, а Сиверский просто выругался:

— Пи%%ец! У нас снова два Гроссмейстера!

"У нас..." — это говорит остающийся под "дедуном" Сиверский... Все всё понимают. Во всяком случае, догадываются.

Сиверский тут же получает по шее (натурально! несильный шлепок ладонью по затылку!) от неуловимо скользнувшей вперед Ирины, страшными глазами показывающей сквернослову на присутствующих детей. Сиверский — удивительно! — смущенно чешет затылок и оправдывается. Да, уважают тут Ирку. Уважают...

Малышня, впрочем, не слышит — Федор и Лена демонстрируют огромные совиные глаза и открытые рты.

— А я говорил Володе — хладнокровнее надо быть! Хладнокровнее! — Вздыхает Змей Горыныч.

Да, если б Климова не было, Климова надо было придумать... Корю себя за то, что не успел подговорить Ламского изобразить возмущение в случае отсутствия таких нервных, как Климов...

Тут меня осеняет и я внимательно смотрю на Ирину. Та улыбается и едва заметно подмигивает. Ну, что ж — у Олега Радовича появилась еще одна задача-минимум: не оказаться слишком глубоко под каблуком у такой интриганки-супруги.

Оставляем глав Младших Родов в Зале Огненного Бога. Подумать, обсудить, перетереть. Ну и Климова из озера вытащить, и рассказать ему кое-что о голубых глазках. Возможно, покушать и, скорее всего, выпить. "Отметить". Ибо кризис, в который попали Свароги, кажется, трансформируется в свою противоположность: два "гросса" — это опять "респект и уважуха" и "самая крутая семья в Империи".

Возвращаемся в "зеленый кабинет".

Змей Горыныч безостановочно дымит своей трубкой. Рычит и плюется огнем (иногда — буквально). К пяти часам дня "зеленый кабинет" приходит в негодность. "Дедун" от злости сжег какие-то документы и подпалил подо мной и Ириной кресла — старый козел нас "строить" вздумал! Я вынес все окна и в пыль распылил его чертову трубку и — в щепки — стул под ним. "Дедун" поджег стены, а я чуть не обрушил потолок, наорав на него, что нехрена мою собственность портить — это теперь мое и только мое право, блджард!

Тут же мы с "дедуном", уже готовые по-настоящему схлестнуться, осекаемся — от сильно испугавшегося "дяди Федора" идет чудовищная волна магического возмущения. Я вижу, как клубится пространство вокруг младшего брата, и начинает истаивать мраморный пол у его ног — никаких облачков пыли... просто истаивает, как сахар в кипятке!

— В озеро, внучок! — Орет дед Федору.— В озеро, мой хороший!

Но глаза брата совершенно бессмысленны — он сейчас не сможет сообразить направить разрушительное воздействие в озеро. Вижу, как дед пытается накинуть на Федора какой-то защитный кокон, но структуру кокона рвет в лоскуты.

— В защиту все, бля! — Голосит "дедун".

Секундой позже различными вариантами защиты — огненной или воздушной — окутываются все присутствующие. Кроме меня. Ирина, спохватившись и пылая отчаянием ("Не успеваю!"), пытается подойти ближе и растянуть защиту на двоих...

Уже отработанным движением проламываю стену, подхватываю Федора манипуляторами и вышвыриваю его вслед за Климовым, в озеро. Через четыре секунды (будто я туда Ф1 швырнул!) над озером взмывает стометровый толстый столб воды и пара. Еще через секунду доносится удар мощного взрыва... А мне сильно хочется потрясти "энергетическими руками" — такое впечатление, что раскаленную болванку ими держал!

Но — не время!

Столб воды еще не успел осесть, а я уже вышвыриваю себя манипуляторами и лечу туда же, следом, в озеро. Свароги умеют плавать, да. И очень хорошо плавают: это бзик у местных — бороться со своими слабыми сторонами. А что может быть более слабыми и противоестественным для мага огня, чем взаимодействие с водной стихией? Так что плавают Свароги превосходно — даже со связанными руками и ногами могут!

Но вряд ли Свароги умеют плавать, находясь в бессознательном состоянии.

Дядю Федора я вытащил — очень просто оказалось его найти по поднимающемуся над озером небольшому гейзеру. Уже стоя на берегу вздернул его за щиколотки головой вниз, залез пальцами в рот и прижал язык, чтобы не закрывал гортань.

Парень, исторгнув из себя полведра воды и кашляя, просипел:

— Ох%еть!

И тут же дернулся — я влепил ему подзатыльник:

— Извини, братан, но мне теперь за твоим воспитанием следить. К тому же, сегодня это моя фраза. Ну, ты оклемался? Или сделаешь вид, что потерял сознание? Сейчас сюда народ прибежит — кто-нибудь да сделает тебе искусственное дыхание. Ты кого предпочитаешь в этом смысле — Ирку или Ленку?

— Мне б, конечно, кого постарше и поопытней... Но ты ж мне Ирку не уступишь, да?

Еще и лыбится, засранец! С другой стороны — силы шутить есть, значит, все в порядке.

А вокруг уже забегали. Первым на пляжик влетел "дедун" — за спиной быстро таял огненный шлейф. Следом — Ирина и Лена. Потом — матери. Все забегали вокруг, засуетились. Полюбовались на жгуче красные глаза Федора Сварога, медленно возвращающие прежний цвет. "Дедун" чуть не плакал от умиления.

У Сварогов теперь, действительно, два гроссмейстера. Гроссмейстера Огня.

Так что зря "дядя Федор" улыбается...

После этого мы задумались и решили прерваться на поздний обед, дабы немного переварить знаменательное событие. И остыть.

Обед прошел в тихой обстановке. Правда. Разговоров, кроме самых отвлеченных и нейтральных, за столом не было. Вот вершины общительности и красноречия: "Дедушка, передай, будь любезен, соль!", "Внучок, а покидай мне вот этих гренок!", "Клава, что ж ты так мало кушаешь!" (а это вторая мама наконец-то спохватилась — у нее из-под носа, оказывается, гроссмейстера увели!). Никакого спиртного, минимум мясного и жирного.

Работники семейного общепита и домовые сноровисто убирают со столов. Провожаем сытыми взглядами вереницу тарелок, горшочков, судочков. И возвращаемся в "зеленый кабинет", осматриваем разрушения... и переходим в Синий Актовый зал.

И тут на столы вытаскивается другая кипа документов...

И только что разрушенные связи Семьи начинают скрупулезно восстанавливаться. Но уже на другой юридической основе.

Союз Семей Радовича и Сварога.

Совмещение должностей, централизация управления, делегирование полномочий, унификация и стандартизация прав и обязанностей, ограничение свободы некоторых действий, договоры о совместном использовании материальных ресурсов, технической базы, создание межсемейных органов управления, обязательства о совместном обучении подрастающего поколения (напряженное лицо Клавдии Алексеевны начинает разглаживаться)...

Лена и Катя (которую вызвали вместо Федора, валяющегося сейчас в медицинском корпусе под присмотром "эфирников" чуть ли не из всех младших семей) начинают улыбаться и перемигиваться.

Отдельным пунктом идет необходимость коллегиального утверждения кандидатуры супруги Патриарха Сварогов, буде такая в будущем появится. Побелевшее лицо Клавдии Алексеевны. И Ирина со стаканом какой-то успокаивающей настойки наготове. А ты как думала, голубушка?

Попытка утверждения такого же правила для Патриарха Радовичей, но я развожу руками и вполне искренне говорю, что — куда уж больше, у меня их и так уже три! И попробуйте их не утвердить!

Снова идем в Огненный зал. Вид у глав младших семей загадочный и предвкушающий. У нас, бля, три (три!) гроссмейстера — да мы сейчас не то, что из кризиса выйдем, мы сейчас ТАК Совет нагнем...!

Владимир Климов вид имеет независимый, но присмиревший — ему уже рассказали про ярко-синие глазки нового Патриарха рода Радовичей. А пылающий метеор-Федор рухнул в озеро прямо на его глазах, когда он сушил одежду на другом берегу (я его, оказывается, на мелководье закинул — и он неслабо ударился)... С извинениями не лезет — лицо ж надо сохранить — но всем видом показывает, что немного погорячился.

Одиннадцать вечера. Кульминация. Подписание документов. Перестреливаясь хмурыми взглядами, садимся с "дедуном" за один стол. Рядышком. Стол тут же окружают члены Совета и главы Родов.

"Дедуну" вручают сверхдорогую перьевую ручку, а я, злорадно улыбаясь, достаю штамп со своей факсимильной подписью.

— Идем в ногу со временем... дедушка. — Улыбаюсь максимально доброжелательно и приязненно.

Тот окидывает взглядом кипу бумаг, которую надо подписать и начинает что-то подозревать.

— И такая финтифлюшка будет иметь силу настоящей подписи? — Хмуро осведомляется он.

Трубки у него сейчас, естественно, нет... довыеживался. И он не может дыхнуть мне дымом в лицо. А хочется, да? Ой, как хочется...

— Разумеется. Печать сделана официально, юридически заверена и принята в реестр дома Сварогов...

Ирина невинно смотрит куда-то в черноту огромных окон... ах, нет — не куда-то — это она прическу поправляет, строя мне глазки в отражении от стекла.

Перед нами кладут первый документ.

Все затаили дыхание... Хлопок. Скрип пера.

Следующий час в кабинете стоит гробовая тишина, перемежаемая только хлопками печати по бумаге и скрипом пера. Щелкаем по документам до полуночи. Каждый документ перед постановкой подписи внимательно просматривается всеми присутствующими. В полной, напоминаю, тишине.

Часы бьют полночь. На столик перед нами вместо документов ставятся две стопочки водки. "С мениском". Рукопожатие. Попытка раздавить кисть оппонента. Ничья.

Полстопки — на документы, остальное — внутрь. Снова рукопожатие. Уже без глупостей. И никакой закуски: терпите, Патриархи!

Всё! Присутствующие расслабляются, слышится гомон голосов, а мне сильно хочется посетить туалет или залезть под кустики. Ирка уже сообразила, что я на последнем издыхании и тянет меня куда-то за локоть... Электрокар. Медицинский корпус. Хорошо, хоть, не в палату к Федору, а то урон авторитету старшего брата! Ах, уже "выписался"... Ну, тогда совсем хорошо.

Вот так, в полпервого ночи, и была закончена НЕОФИЦИАЛЬНАЯ часть. Теперь подготовленные документы за нашими подписями поступят в Семейный Совет на утверждение и потом разойдутся по государственным учреждениям и канцеляриям. Но работу с Семейным Советом брали на себя уже Ирина (мой официальный представитель) и "дедун". А моей помощи тут не требовалось.

+++

Я валялся на заднем сидении внедорожника и пытался разобраться в окружающей действительности. Окружающая действительность старательно ускользала от попыток познания.

Кажется, до этого я отбрехался от предложения деда переночевать — он, правда, и не настаивал... Буркнул, отметился и все. Мой отказ воспринял, как должное, будто ничего иного и не ожидал.

Нет, я, может, уже к тому моменту совсем никакой был, но почему-то подумал, что пока "Перепелов ручей" не будет сверху донизу очищен и перепроверен лояльными службами безопасности (скорее всего, Ламского), засыпать мне там опасно — могу и не проснуться. Даже с учетом моей инстинктивной чувствительности к опасности.

Ирина не возражала и не возмущалась. Хоть и обмолвилась, что я сильно преувеличиваю:

— Ну, сам подумай, кто из Радовичей или Сварогов в текущей политической обстановке поднимет руку на одного из своих гроссмейстеров?!

Я не стал ей напоминать об истории с Ламскими или говорить, что дураки и непрофессионалы, как известно, почти не "просчитываются". И, одни боги знают, что может взбрести в голову той же Анастасии Викторовне.

Так что в родное гнездышко на "Медвежьи озера" я возвращался с огромным эскортом. Шесть или семь джипов. Ирина со мной не поехала. Во-первых, устала не меньше моего — всё то время, что я спал (сначала у близняшек, а потом в маленьком охотничьем домике рядом с "Перепеловым ручьем"), носилась колбасой по поместью и Подмосковью, организуя предстоящие переговоры. Во-вторых, ее работа еще не была закончена — бумажная волокита только начиналась. В-третьих, на "Медвежьих озерах" ей лучше не появляться вообще — Серафима Николаевна может не только слабительный отвар сделать...

Так что Ирина проинструктировала Ламского и помахала вслед ручкой.

Мутило, тошнило. Иван Иванович выволакивал меня из машины и ориентировал в сторону кустов.

Недалеко стояли другие члены рода Ламских. Спиной ко мне. Не по тому, что такие деликатные или брезгливые, а потому, что выполняли важную миссию — контролировали прилегающее пространство. Вытянув вперед ладони, будто оперевшись о невидимую стенку, прикрыв глаза. Бдели.

Кстати, построение у них такое... характерное. Для этого мира нетипичное — сейчас они стараются контролировать гораздо большую площадь и дальние дистанции. И кортеж остановили так, что вокруг никаких пригорков, холмов, вышек или многоэтажных зданий.

Ламского, наверно, можно назвать первым в этом мире специалистом по охране дальнего периметра (или как там у телохранителей?) — в конце концов, пока только он лучше всего знает о работе снайпера... с другой, так сказать, стороны. Но это мне уже в голову всякая ерунда начинает лезть...

Довезли! Следующее, что я увидел и услышал: обеспокоенные мордашки близняшек, их "наезды" на Ламского и его молодцеватые ответы "Не могу знать!", "Виноват!", "Так точно!", "Слушаюсь!", "Да, дурак!"

Девушки выдержали недолго — залопотали, как только затащили меня за ворота:

— Олег... Олежа... — Чуть не плакала Вика. — Ну, скажи что-нибудь... а? Ну, не молчи!

— Вика, успокойся! — Даша. — Все с ним нормально! Видишь, глазками лупает! Олег! Если ты не скажешь, что случилось, я обижусь!

С трудом мямлю:

— Горыныч. Переговоры. С полудня до полуночи.

— Охренеть! — Вика. — А ну дыхни! Фу! Зубы чистить — немедленно! Явное отравление организма!

— Вика, не выражайся! Двенадцать часов переговоров со Сварогом. — Прошептала Даша. — Мамочки...

— Вот-вот! — Подхватила Вика. — Надо маму будить...

— Ща кого-нибудь молодого пну — отправлю! — Воодушевилась Даша. — Промывание сделаем? Или капельницу?

— Почему "или"?

+++

Я курил трубку, посасывал сигарету, булькал кальяном, а на двадцатилетний (кажется) юбилей свадьбы мои повзрослевшие детишки преподносили любимому папочке шикарный подарок — чемодан с блоками электронных сигарет...

Такой вот "разнообразный" выбор тем для сновидений. Я беспокойно ворочался и, как выяснилось, стонал и что-то бормотал. В том числе и на неизвестном языке.

Вредины не на шутку перепугались и, не добившись объяснений, вопреки моей просьбе, "заложили" меня матушке, вызвав ее буквально через два часа после того, как суета вокруг моего отравленного продуктами метаболизма тела улеглась и меня уложили спать.

Услышав о сути проблемы (крайне осторожно и без предыстории поданной) и ничуть при этом не удивившись, Серафима Николаевна мягко улыбнулась, погладила меня по голове и пообещала решить проблему:

— Ты, сынок, удивишься, если узнаешь, какие трудности были у твоих... предшественников! Пристрастие к курению табака при аллергии на табачный дым — это такая ерунда по сравнению с желанием потреблять исключительно сырое мясо, заниматься фистингом, копрофагией, или, простите боги, мужеложством... в пассивной роли. Е-рун-да! Мы обязательно решим эту... проблемку! Но чувство юмора у богов — еще то, да?

Я представил себе все эти безобразия и был вынужден признать — действительно, мне еще повезло. Но "спасибо" этой круглой суке все равно говорить не собираюсь! А вот утверждение о том, что у местных богов чувство юмора может быть еще более извращенным, чем у моего "родного", но пришлого (для этого мира) "бога" — слегка насторожило. Даже напугало.

Дело в том, что эти самые боги совершенно определенно существуют. Как и нечисть, как и то, что местные называют "магией". А если они существуют...

Здешняя история хранит несколько примеров масштабных конфликтов, которые были инициированы божественным волеизъявлением — гибли тысячи людей, разрушались города, перекраивались политические карты, сменялись династии и уничтожались Рода и Семьи. Сейчас боги вмешиваются в жизнь людей крайне редко, но... а вдруг именно в моем случае задвинут подальше свою политику невмешательства?

Да даже и не в "моем случае" — какое им дело до мелкой букашки, правда? — а в случае Гантца, пришлого существа, обладающего вполне себе божественными возможностями?

Еще раз ободряюще улыбнувшись, Серафима Николаевна покинула супружескую спальню, плотнее запахнув крайне условный халатик... С треском оторвав взгляд от скрывающихся в коридоре покачивающихся аппетитных ягодиц, я мысленно пожелал удачи Михаилу Денисовичу — мужу Серафимы Николаевны — и недобро глянул на почуявших мое настроение и оттого забеспокоившихся Вредин:

— Девочки... ягодки мои... Я надеюсь, что до момента принятия родов больше не увижу уважаемую матушку в нашей спальне! Надеюсь, вы для себя определитесь, кто вам нужен больше — мальчик, живущий по указке взрослых и не вылезающий из-за спины "защитничков", или вполне самостоятельный мужик, который завтра, между прочим, собирается переезжать в свои апартаменты и спать в своей спальне. На огромной четырехспальной кровати... которую, правда, ему еще надо купить.

И отвернулся к стене, постаравшись изобразить свое отношение к инциденту трапециевидными мышцами спины. Судя по эмоциям Вредин — демарш удался.

Девушки сначала опешили. Потом удивились, разобрав друг с другом вполголоса мою речь на кусочки-фрагменты и обсудив нюансы и интонации. Снова удивились. Возмутились. Потом обиделись. И попытались донести эту обиду до виновника. Не получив отклика на запрос и попав в полный игнор, попытались втянуть в дискуссию щипками и укусами. Ерунда-вопрос — Ламский мне иглой шприца не мог вену проколоть, а уж какие-то щипки и укусы...

Вредины чуть-чуть подумали и решили достучаться до меня исконно женскими методами, безотказно действующими на любого мужика с нормальной ориентацией.

После начала поползновений они примерно три секунды рассматривали опадающую простынку на том месте, где я только что лежал. За это время я, уйдя с кровати "мерцанием", успел натянуть трусы и уже примерялся к брюкам.

— ... там, правда, уже есть кровать. — Бормотал я, ловя ногой штанину. — Но она двуспальная. Но это даже удобнее: в некоторых случаях одна — гораздо лучше, чем две. К тому же, я уже знаю, кого положу к стеночке — кого-то послушного. Сам я у стены спать не люблю.

На мне повисли с двух сторон. Затараторили в оба уха и стали увещевать. Они подумают над новой концепцией, они рады, что у нас теперь будет отдельная квартира, они знают отличный мебельный магазин в центре... даже четыре. А в каком районе квартира? А метро рядом есть? А стоянка? А на каком этаже? А сколько комнат? Ванна? Душ? Телефон? А "сетка"? А какая там кухня? А посуда есть? Как?! Ты не посмотрел, какая там кухня?! Дорого-о-ой, ну нельзя же так! Как же мы будем готовить тебе всякие вкусняшки?! Ты собираешься завести штат молоденьких горничных и поварих, да?! Так-то ты нас "любишь", да?! Неблагодарный! Мужлан! Похотливый самец! Любишь?! Точно? Обеих? Честно-честно? Докажи! Вот прямо сейчас!

Утром в эмоциях девушек я разобраться толком не смог. Я ожидал обиду, а получил нотки гордости. Я опасался запрятанного неудовольствия, а "услышал" воодушевление... Видимо, эмпатии для понимания женщин недостаточно — нужна еще и полноценная телепатия. И женские мозги. Единственное, что я смог расшифровать и интерпретировать — радость от предстоящего похода по мебельным салонам в Центре. И не для покупки каких-нибудь банальных шмоток, а присмотреть себе — фанфары! — четырехспальную кровать! Продавцы и посетители (главное — посетительницы!) мебельных салонов полопаются от зависти! Особенно, если удастся затащить в магазин такого видного парня, как я.

И, удивительно, намек на увеличение численности носителей свадебной вуали они вполне спокойно проглотили... Не подозревают, что это будет именно Ирина? Ой, да бросьте! Чтоб мои Вредины да проигнорировали фотографии из последнего выпуска "Пречистенки", который я сам же им и подсунул! И это еще никто не знает содержания моих переговоров со Сварогами!

Глава 16

Утро понедельника. Самое отвратительное время суток в самый пакостный день недели в трех известных мне мирах. Жаль, что не тринадцатое — "удовольствие" было бы полным.

Хотя — кому как. Слышал, есть извращенцы, с радостью встречающие новую трудовую неделю и приветствующие встающее из-за горизонта солнышко... "Каждому — свое". На подобные извращения можно ответить только вот такой вот избитой и затасканной до полного непотребства фразой-банальностью.

Глаза мы продрали вовремя — в шесть ноль-ноль. На общую утреннюю зарядку тоже успели. Коротко и односложно отвечая на приветствия и добродушные подначки присутствующих, я дотащил вяло сопротивляющуюся полусонную Вику до места сбора перед главным "родительским" зданием, и девушке ничего иного не оставалось, как встать в общий строй, бросая на меня укоризненно-обиженные взгляды.

Вместе со всей весело и оживленно гомонящей компанией молодых Прокопович и ребят из младших семей, обмениваясь новостями и сплетнями, сделали круг вокруг среднего озера. Поглядывая на меня, молодежь вовсю обсуждала вчерашние взрывы на территории "Перепелова ручья" Сварогов. Ну-ну... делаем независимую физиономию и все намеки игнорируем — благо, что с прямыми расспросами не лезут. Воспитание, воспитание...

Потом — спарринги. Вообще-то, на утренних зарядках устраивать спарринги не принято — для этого есть дневные и вечерние тренировки, когда рефлексы усваиваются гораздо лучше, а микротравм гораздо меньше. Но после недавнего зубодробительного визита лучших рукопашников из семьи Ковыль многие Прокопович (особенно, те, кто помоложе да погорячее) воспылали. И захотели узнать, кому обязаны своими шишками и синяками...

Пришлось валять практически родственников в пыли тренировочной площадки, чтоб окончательно не разочаровать их в жизни. Им-то тренировка и моральное удовлетворение, а вот мне — ничего, кроме авторитета и легкого подташнивания. Хотя, первое — лишним не будет, совершенно точно.

Гордо задранные носики Вредин, с собственническим видом промокающих полотенцами мой лоб и протягивающих стакан с водой... а могло быть иначе?

Нет, наказывать Игоря Ковыль, каким бы дерьмом он ни оказался, я не собираюсь — не мое дело. Вообще. Пусть новые родственники... хотя, они мне даже не родственники, а союзники родственников. Так вот пусть союзники сами со своими разбираются, а я передвижным мобильным воспитателем работать не собираюсь. Несолидно мне теперь этим заниматься.

А после совместного принятия душа Вика вдруг обнаружилась в кровати. Спящей. Вот, оказывается, куда она тихонечко выскользнула из душевой комнаты, оставив сестру наедине с "этим похотливым кобелем". И так сладко она это делала (еще посапывала и причмокивала во сне), что рядом со свернувшейся клубочком Викой тут же пристроились мы с Дашей. И глаза как-то сами собой закрылись.

Так что институт мы снова благополучно проспали...

А надо ли мне вообще туда ходить? Может, по примеру Дарьи Велесовой появляться там раз-два в месяц, чтобы соблюсти приличия? Самое смешное, что, в отличие от Ее Высочества, диплом я легко получу и безо всякой мохнатой лапы — в совокупности, получается, два высших образования! Хотя, одно из них — японское.

+++

Позднее утро.

— Олег! Олег! Тебя мама зовет! — Вихрем кружилась вокруг Вика. — Ей какая-то скотина ссылку на сайт "Московского обозревателя" прислала! Представляешь!

— Это не мы! Мы тут не причем! — Сразу же открестилась Даша. — Хочешь, скажем, что ты неожиданно взял и уехал? Тут через забор в одном месте перемахнуть и — тю-тю — никто не увидит! А там — станция и электрички через каждые пятнадцать минут!

Однако ж, интересные выводы они сделали, "обдумав концепцию"...

— И как настроение Серафимы Николаевны? — Ну, не будем показывать пальцем, кто, кому и что прислал... тем более, что этого "кого-то" официально решено называть "скотина".

— Мама — злая такая! — Вика, конечно же, догадалась и обвинительно ткнула в меня пальцем. — Это всё ты!

Ну, не "всё", конечно, но...

Но как же я понимаю Серафиму Николаевну! Вот прекрасно ее понимаю! Я б на ее месте просто разорвал бы наглеца на клочочки!

— Вик, пальцем показывать — это по-плебейски! — Тут же отреагировала Даша, уперла кулачки в боки и тоже напустилась на меня. — Олег! Почему хотя бы нас не предупредил?!

Почему-почему... А зачем? Смысл? Если даже после моих метаний во сне девочки "закладывают" меня матушке? Пусть и с благими намерениями, пусть и беспокоились, и испугались, но ведь заложили же! Это только сейчас, после намека на некоторую автономность от Семьи, приоритеты у них слегка (слегка!) сместились...

+++

Видимо, Серафима Николаевна к началу разговора отдышалась, успокоилась и пришла в обычное свое благодушно-доброжелательное расположение духа. Сломанную мебель оперативно поменяли, вставили новые стекла в окна кабинета-эркера...

Заварили какой-то отвар...

И только после этого позвали виновника переполоха. Меня. Вежливо. Не через Вредин, чтобы не подставлять их, а отправив одного из дежурных младших.

И за чашечкой ароматного чая я услышал суть претензий: ай-яй-яй, непослушный сыночек, НЕ ПРЕДУПРЕДИЛ!

Все, что было известно Серафиме Николаевне, это сногсшибательная и невероятная новость — Свароги, наплевав на правила приличия, отдают свою главную драгоценность — Ирину Ильиничну Сварог замуж за Олега Радовича! А чтобы нивелировать некоторую финансовую неустойчивость жениха — передают ему пару-тройку ненужных активов.

Вот этим общедоступная (да и "инсайдеровская" пока) информация и ограничивалась. Но и этого более, чем достаточно, чтобы устроить переполох в околосветских СМИ.

Серафима Николаевна, как прекрасный управленец и опытный политик, очень точно выделила основную "зону повышенных рисков" в моем с ними, Прокоповичами, взаимодействии. Действительно, не предупредил. А вот если б предупредил, мы бы тебе и посоветовали, и проконсультировали, и подсказали бы...

Ну-ну. Если б Прокоповичи были предупреждены — черта с два я смог бы заключить свою сделку со Сварогами! Они б наизнанку вывернулись, но помолвки со Сварогами не допустили бы...

А справа и слева сидели близняшки. И с серьезными мордашками... пропускали упреки матушки к своему жениху мимо ушей — они предвкушали грядущий поход по мебельным магазинам центра Столицы, прокладывали маршрут и планировали визит на новую квартиру. Чувствовался огромный опыт в симуляции серьезной моськи.

Оказалось, что "мама" была не против. Совсем-совсем. Я, видимо, не так ее понял. Но посоветоваться-то надо было! Вот вдруг меня, такого наивного, эти коварные Свароги обманули, а?

Тогда я вежливо перечислил некоторые из активов, переходящих под мое управление... не все, разумеется. Далеко не все. Серафима Николаевна, чуть растерянно поправив прическу, была вынуждена признать — активы, действительно, надежные...

И тут же спохватилась: но — хлопотные! И тут, как никогда раньше, нужны надежные люди! Потому что "кадры решают все" (чуть не фыркнул, услышав это чеканное). И, конечно же, "дорогой Олежа" всегда может рассчитывать на квалифицированную помощь. Более того, Семья может обидеться, если просьбы о помощи не будет!

— Олежа, а что за взрывы вчера были на территории "Перепелова ручья"? Вы отмечали что-то?

Как тонко подмечено! Не в бровь, а в глаз! Именно "отмечали"!

— А это я дедушку в озеро закинул, когда дедушка малость берега попутал... — Скромно ответил я.

Серафима Николаевна поперхнулась чаем, закашлялась. Близняшки встрепенулись, когда я быстро метнулся за спину "матушки" и заботливо постучал ее по спинке. Вредины быстро "прокрутили" последнюю минуту разговора и сделали одинаковые аниме-глазки...

Теперь пришлось стучать по спинкам уже их.

Секретность Свароги развели бурную: залегендировали все, что только можно залегендировать. Произошло несколько несчастных случаев, насильственных изоляций... и, увы, два "несчастных случая" — это устранялись давно выявленные информаторы, сливающие данные другим семьям или в СИБ... без ведома собственной службы безопасности Сварогов.

Конечно, о том, что Федор Сварог теперь гроссмейстер (пусть даже неопытный, необученный и юный... "неопытный гроссмейстер" — звучит!), знает уйма народу: все главы младших семей, вся верхушка Сварогов, несколько членов Семейного Совета, персонал семейного госпиталя... Казалось бы, у этой "горячей" информации просто нет шансов не дойти до заинтересованных лиц при таком-то количестве "носителей"...

Но.

Здешний контингент таков, что даже подобную информацию все-таки можно некоторое время попридержать — никто не будет откровенничать за воротами поместий. Даже не очень умная Анастасия Викторовна. Во всяком случае, по своей воле.

К тому же, я больше, чем уверен, что Ирина уже нашла тысячу и одну причину, по которой любимая мамочка не может в ближайшие пару недель отправиться сиять в свои любимые клубы. И трепать там языком.

— Поня-я-ятно... — Потрясенно протянула Серафима Николаевна. — Так вот почему тебя вчера такого привезли! А это ты подрался... с гроссмейстером Огня Сварогом Юрием Никитовичем, Змеем Горынычем, Драконом Сварогов...

Серафима Николаевна проговаривала каждое слово, будто пыталась его взвесить, сравнить с предыдущим, определить, какое тяжелее.

— ... То-то Ламский так вокруг тебя прыгал и картеж был, словно у главы Рода... Неплохо-неплохо... — И спохватилась. — Ну... ты пойми меня правильно, Олежа... можно было бы сказать, что это не мое дело, но ты ж нам — не чужой человек! В общем, мое мнение — драться со старшими — это нехорошо, Олежа! Подумай, какой пример ты подаешь Младшим! А ведь они после сегодняшней утренней тренировки будут пытаться тебе подражать! Пример брать!

Да уж — уровень двуличности и цинизма у местных тоже "на уровне". Правда, в моем старом мире я в таких верхах и не вращался — может, у "нас" похлеще будет. И в мире Гантца интригами не занимался — проще там было! Проще!

По столу в мою сторону скользнула упаковка...

— Вот, Олежа. Нам все-таки удалось кое-что сделать...

Вообще-то, я не знаю, как они выглядели там — не собирался я там "бросать" и "завязывать". Маленькие тканевые кругляшочки — никотиновые пластыри. Подозреваю, первые в этом мире!

— Спасибо огромное, матушка!

Встал и совершенно искренне поцеловал Серафиму Николаевну в ароматную мягкую щечку. К вящему удовольствию всех присутствующих. И с огромным собственным удовольствием. Три разика.

+++

— Отказались? — Слабо удивился Князь.

— Изменение тона общения Юрия Сварога для меня тоже оказалось неприятным сюрпризом, Ваше Величество. Такое впечатление, будто в семье теперь снова два гроссмейстера и Свароги снова могут диктовать условия всем окружающим.

— Из недавних событий у Сварогов только одно новшество — многочисленные утечки о помолвке красавицы-Ирины и сводного брата, загадочно пробудившегося мага Воздуха, Олега. — Задумчиво проговорил Князь. — И, памятуя о сливе информации о нем же от Прокопович... И многочисленные слухи о драке между ним и Змеем... При этом мальчонка все еще живой! Более того — не боится периодически наведываться в "Перепелов ручей"... Кажется, Змей умудрился всех обставить. В том числе и Прокопович.

— Да, сир. — Кивнул Даниил Александрович. — Но мне показалось, что инициатором этого непонятного воссоединения выступил как раз Олег Радович-Сварог. Слишком уж условия для него "вкусные и сладкие" — почти четверть активов! И принцесса — в придачу! Уж не он ли... по своим, разумеется, каналам, является причиной этих неприятностей? Папаше, опять-таки, отомстил.

— Не завидуй мальчику, Данила...— Погрозил пальцем князь и со знанием дела объяснил. — Уж лучше папаша-дурак, чем жена-стерва... Нет, не он это сделал. И не Змей. Думаю, воду мутит эта, как ты выразился тогда, "страшная женщина", Ирина Сварог. Змей совершил ошибку, оставив ее на хозяйстве всего лишь на неделю. И ей хватило, чтобы провернуть все это. А молодец девочка! И бывшего сводного брата, который не успел ни в силу войти, ни связями и обязательствами обрасти, захомутала. И видимость разделения Семьи создала! Молодец! Умница! Стерва эталонная! А четверть активов... не такая уж большая цена за то, чтобы обзавестись тем, кто может повесить фингал Змею Горынычу и остаться после этого в живых!

Даниил Александрович неопределенно пожал плечами — с выводами Князя, касающимися политики, он спорить не собирался. Князь, на то и Князь, чтобы лучше разбираться в политическом устройстве своего огромного и хлопотного хозяйства. Он продолжил:

— Юрий Никитович развел руками и сказал, что в "Перепеловом ручье" отныне главный не он, а внучок, "чтоб ему икнулось". Так что этот вопрос нужно утрясать с ним...

— Утряс? — С любопытством спросил Князь.

— Вот послал-то меня как раз именно Олег Ильич. Выразил, конечно, всемерную благодарность за предложение о помощи, но и выразил уверенность в том, что "у моей Семьи достаточно сил и возможностей, чтобы справиться с этой ерундовой проблемой". Так и сказал.

— Значит, желает решить проблему по своим, как ты выразился, каналам. А как успехи у наших высокомудрых старцев?

— Успехи есть. Можем генерировать поле. Небольшое пока — максимум пять-шесть метров. Но тут главное — понять принцип. Контрольные замеры не помешали бы, конечно, но, во-первых, замеры можно снять и снаружи поместья, а во-вторых... не очень-то и надо!

— Я доволен... Ну, а что у нас по "длинному ружью"...?

+++

Служба безопасности родного отечества официально вышла на меня с вежливой просьбой допустить их на территорию "Перепелова ручья" в воскресенье. В обед. Об изменившихся реалиях свидетельствовал выбор переговорщика — сам глава службы безопасности Даниил Александрович Мороз лично прибыл... в "Медвежки" к Прокопович.

Вроде и не ко мне, а к "бывшему императорскому евгенику", а с другой стороны — именно ко мне...

Столь же вежливо послал. Присутствие Серафимы Николаевны и ее изумительные отвары с легким печеньем очень способствовали. И не отказал себе в удовольствии лишний раз намекнуть на некоторые изменения в статусе Сварогов-Радовичей. И не удивился, когда настаивать не стали — видимо, перед этим разговаривали с "дедуном". И "дедун" тоже сделал намеки.

К тому же, кое-какая информация об изменениях стала просачиваться — официальных объявлениях (кроме помолвки) не было, но, видимо, аналитики заинтересованных сторон стали делать выводы по косвенным признакам — изменениям в договорах, финансовых ресурсах и прочим признакам, назвать которые навскидку я даже и не берусь... Пошел аккуратный и осторожный зондаж в прессе — в расчете на то, что начнутся запросы в нашу пресс-службу. А делать выводы можно и исходя из молчания. На то и аналитики.

Но это все приятности. А вот непонятности... А если конкретнее — воскресный аттракцион, устраиваемой одной круглой черной скотиной в одном уютном подмосковном поместье... Я потом много думал — зачем службе имперской безопасности сей феномен? И, кажется, догадался — не велика задача. Область, подавляющая магические способности тех, кто в нее попал. В качестве оружия против магов — почти идеально!

Вопрос только — а зачем это Князю? Который и сам Мастер? Уж не перекраивать ли устоявшийся политический уклад государства собрался Его Императорское Величество? Уклад сложившийся века назад... Ну, хорошо, поубивает он сильных магов — сам останется. И что он собрался делать дальше? Гроссмейстеры ведь имеют свое положение не только и не столько из-за своих магических способностей. Есть ведь еще огромные ресурсы, неизмеримые активы, что стоят за ними — заводы, фабрики, верфи. Люди, в конце концов!

А что он собрался делать с зарубежными "доброжелателями"? Тут ведь никакое огнестрельное оружие не поможет — к этим стреляющим пукалкам еще и человек обученный нужен. И тактика использования, которой тут просто неоткуда взяться. В качестве диверсионного или террористического средства — отщелкнуть кого-нибудь особо умного... даже гроссмейстера — почти идеально. Ну, так это решалось и до этого — яды, кинжалы, шелковые шнурки. Но в прямом противостоянии...

А зачем ему тогда этот... геморрой? Более уверенно диктовать свою волю местным магам-олигархам?

Вот приходит, допустим, к Змею Горынычу служба безопасности — "Вы арестованы, господин Сварог!". У кого-нибудь — чемоданчик с большой красной кнопкой. Щелк — включается "поле подавления магии" и... И ничего — даже поле, которое генерировал Гантц, не может полностью подавить способности местных магов. Сильно снижает, да, но полностью лишить не может. И такому монстру, как Сварогу, хватит и его "урезанных" возможностей — обратит в пепел не все вокруг, а, допустим, только комнату... с чемоданчиком.

— Вик, глянь-ка! — Подала голос Даша. — На два часа.

— Вау!

— "Беркут-10-би". Красивенький дирижаблик. Как считаешь, Олежа?

Честно говоря, я в дирижаблях не разбираюсь совершенно. Ни в предыдущих мирах этим не интересовался (да и не было их там в таких количествах), ни в этом.

Поэтому я только пожал плечами, даже не пытаясь разобраться, о чем болтают близняшки. Я продолжал напряженно обдумывать только что произошедшее в поместье "Перепелов ручей".

Точнее, НЕ произошедшее.

А именно: Гантц себя никак не проявил. Вообще никак! Я готовился к чему угодно: к противостоянию с собратьями-гантцтерами, я готов был их "гасить", даже если они будут экипированы в полную амуницию Гантца — скафандры и волновое оружие. Я был готов к схватке с пришельцами... Я был готов к тяжелейшему откату после использования всех своих способностей на полную катушку без своего скафандра.

Но не к тому, черт возьми, что в воскресенье в полтретьего... не произойдет ни-че-го!

Мы готовились к войне, но нападающая сторона не явилась! Какого хера?! Эвакуировали поместье, выставили оцепление, отправили в диспетчерскую уведомление о закрытии полетной зоны, перекрыли дороги...

А эта черная сука не явилась! Опять он что-то задумал! Ну, не верю я, что этот сферический конь педальный так вот просто ушел с горизонта! Не верю!

Кстати, надо было видеть глаза "дедуна", когда он прибыл в поместье, убедившись, что регулярного сафари на Сварогов и "облаком", подавляющим магию, в этот раз не произойдет. "Дедун" был в восторге! Ну, еще бы — единственный фактор, которым он не мог управлять — исчез! И плевать, что внучок имеет какое-то влияние на этот фактор! Плевать! Это даже где-то в чем-то хорошо — знающим людям постоянно об этом будут напоминать, намекая на возрожденную всесильность Сварогов!

Главное, можно вновь заняться любимым делом — интригами в Совете, не оглядываясь на всякую мистику! Имея, к тому же, несколько козырей в рукаве. В виде внучка Федора-гроссмейстера и внучка Олега-... не пойми кого. Ирина мне по секрету шепнула, что очень деда впечатлил мой ночной визит к гроссмейстеру Седову — он-то ожидал, что я, максимум, исполнителей и посредников поймаю. Именно поймаю — о том, что я их так легко убью — дед даже и подумать не мог! И сейчас "дедуля" уже всерьез обдумывает, кто из членов Совета насолил ему больше всего... с тем, чтобы устранить раздражитель радикально и навсегда с помощью якобы отмороженного внучка, которому замочить противника — раз плюнуть.

Но кинуться мне на шею и облобызать "вновь дорого внучка" ему помешала столь же радостная Ирина, уже занявшая место. Она, кстати, ворвалась в поместье ровно в три. Наплевав на срок в полтора часа, о котором мы уговаривались. Не смогла вытерпеть, как она сама призналась... правда, это я и так видел. Понимаю, но разнос сестре все-таки устроил. Исключительно из педагогических соображений.

— А разве это не "Горлица" в исполнении "люкс" с Владимирских верфей Ковыль? — Засомневалась Вика, откладывая красочный каталог мебели, почтительно врученный нам директором одного из мебельных салонов в центре. — Олеж, у Сварогов какой авиапарк? "РосАвиа" или "Крылья"?

— Свароги не используют дирижабли отечественного производства. — Автоматически ответил я, ненадолго выныривая из размышлений. — У Сварогов "Цеппелины".

— Ух ты! — Восхитилась Даша, время от времени посматривая в боковое стекло. — Так это, получается, "Цеппелин-Капелла"! Класс! Ну, вы и транжиры, Свароги!

Не понял. О чем это она?

— Дашуль, у нас сейчас скорость, если не ошибаюсь, сто пятьдесят. Я понимаю, что эту машину мало какой полицейский осмелится остановить, но это не повод отвлекаться от дороги — в случае лобового даже я не смогу нас спасти! Что вы там разглядели-то?

Оказалось, что девушки заинтересовались частным дирижаблем, зависшим сейчас над нашим домом, как шляпка гриба. Пятидесяти метровая блестящая в лучах вечернего солнца линза-шляпка. Отсюда, с шоссе, ее было отлично видно.

Кстати, о птичках. Это — мой дирижабль. Хотя ждал я его позже — где-нибудь к ночи.

Помню реакцию девушек, когда мы впервые приехали "на квартиру".

Они были счастливы. В эмоциях — так просто фейерверк! Задыхались от восторга. Сияющие глаза близняшек не хуже ламп освещали уютное "семейное гнездышко" — четырехэтажную квартиру-пентхаус на последних этажах высотки в Измайлово. Отдельный лифт, причальная мачта для дирижабля на крыше, двухэтажная оранжерея, две симпатичных горничных... все дела. Они прыгали на кроватях и носились метеорами за чуть струхнувшей прислугой.

Радовались не от того, что попали в подобную роскошь (уж к роскоши детишки семей привычны... хоть и не избалованы ее использованием), а радовались обретенной независимости... пусть и на первых порах. Обязанности-то навалятся потом, но пока можно и порезвиться!

Насколько я понял многозначительное шевеление бровями Змея Горыныча и эмоциональный хохот Ирины — эта квартира использовалась старшим Сварогом для встреч с его пассиями. Змей Горыныч в этом плане — тот еще живчик. Правда, кровати в четырех спальнях были двуспальными... Ну, Дракон уже старенький — надо относиться с пониманием к уменьшению мужского здоровья у пожилого человека.

А я сейчас являлся живой иллюстрацией к тому самому анекдоту, когда человек долго и упорно собирает бутылки и носит их на пункты приема стеклотары, а потом — бац! — получает огромное наследство от бабки.

Жизнь налаживалась. Но как-то слишком быстро и бурно.

— А-а-а... ну это мы в Хабаровск летим. — Объяснил я девушкам причину нахождения дирижабля наш нашим домом.

— Опаньки! — Удивилась Вика. — Когда?

— Да вот сейчас дождемся Ирину, поужинаем все вместе... и полетим.

Девушки помрачнели. Несильно. Ирина их раздражала, но кидаться друг на друга и выцарапывать глаза они, хвала богам, не собирались... хотя, ни одна из них не упускала случая подколоть.

Помрачнели и, одновременно, собрались-встрепенулись. Что ж... видимо, Серафима Николаевна все-таки согласилась с моими доводами и провела воспитательную беседу, упирая на то, что взаимоотношения с этой "змеюкой из Сварогов" — неплохой способ тренировки собственной женской стервозности. Способ повышения собственного женского левела, так сказать. Сопряженный с благословенным превозмоганием. Интересно, это "превозмогание" у местных я один вижу... и без зазрений совести использую?

— Ой-ой-ой... таки поужинаем — и сразу полетим? — Замурлыкала Вика, прильнув ко мне. — А как же романтическое продолжение ужина? Неужели мы так и не опробуем бассейн на крыше? Тем более, что подогреватель воды сам в гости идет? А нашу новую четырехспальную кровать, которую уже должны были доставить, а?

... только вот стервозность они не всегда оттачивают друг на друге. Мне тоже перепадает. Надо это как-то прекращать. Только вот как?

— Во-первых, не "в гости". Ирина — полноправный член нашей семьи. И это такой же ее дом, как и наш.

— Да-да-да... Я все время это забываю. Прости, Олеж... — Ненатурально повинилась Вика. — А во-вторых?

— Во-вторых, апартаменты в гондоле дирижабля хоть и уступают монументальностью, но выигрывают в удобстве, комфорте и технической оснащенности.

Девушки явно задумались.

— Ладно. — Осторожно пошла на уступки Даша. — А в-третьих?

— В-третьих, в одной кровати я вас троих, мои хорошие, пока представить не могу. Думаю, вы ее разломаете тут же, пытаясь выяснить, кто из вас "самая-самая". Так что сегодня ночью мы все спим в отдельных спальнях. А чтобы главная кровать в дирижабле не пустовала... кстати, я узнавал, там есть пятиспальная... так и быть, я займу ее один. Чтоб никому обидно не было.

+++

Тайга, припорошенная ранним снегом, проплывала в полукилометре под ногами. Изредка вспархивали небольшие (а два раза — довольно крупные) стаи птиц... Какие-нибудь вороны или воробьи, не улетевшие в теплые края. Оттого их, кстати, и было так хорошо видно на белом фоне.

"Под ногами" — буквально. Новомодное веяние — пол на обзорной площадке был прозрачным. И хотя разум и понимал, что на ЭТОМ стекле можно ставить танк и ронять чугунные ядра — оно даже не потрескается — было немного... стремновато.

Не успокаивали даже мысли о том, что крушение дирижабля (и так не слишком частое явление) в большинстве случаев происходит достаточно медленно и, как правило, называется "аварийная посадка". Водород в качестве рабочего тела не используют уже очень-очень давно — только гелий — хватило двух эпичных катастроф на заре дирижаблестроения.

А уж наличие в экипаже трех кандидатов Ветра и одного Мастера сделают и так маловероятное крушение похожим на штатную посадку. Да и мое присутствие на борту чего-то да стоит! На гражданских рейсах, например, максимум — два кандидата. А в последнее время, с наработкой технологического опыта — один. И все идет к тому, что в ближайшем будущем вообще откажутся от сопровождения дирижаблей магами воздуха. Транспортные дирижабли уже сейчас часто идут с обычными пилотами. Так что сейчас уже во всю обсуждают, куда приткнуть всю эту "ветренную братию".

А все равно, четыреста пятьдесят метров под ногами пробуждают в груди приятно-неприятный холодок... Странно, никогда высоты не боялся. Ни я, ни Нагава, ни Радович. Откуда это у нас? Может, из-за не вовремя прочитанной пару месяцев назад (или когда начались мои неприятности, резко и как-то неожиданно закончившиеся "полцарства в придачу"?) заметки о крушении военного конвоя где-то на юге? В Армении или где там? Ну, там-то военные работали — пусть и вражьи — было б странно, если б они дирижабли противника как-то по-другому сажали, без обломков и трупов. И было б странно, если б общественные СМИ описывали какие-нибудь подробности.

Черт, никак из головы выбросить эти дирижабли не могу!

Пятидесятиметровая чуть вытянутая полусфера жесткого корпуса с огромными пятнадцатиметровыми загнутыми вниз, в кольцо, стабилизаторами (что сбоку делало дирижабль похожим даже не на диск, а, скорее, на летающего кита) на прогулочной скорости в двести километров в час двигалась на восток. Кажется, только увидев вчера вечером эту махину (по-своему изящную и красивую), я понял, что разбогател не просто сказочно, а — фантастически. "Полцарства в придачу" звучит не только соблазнительно, но и выглядит-ощущается очень-очень приятственно.

Шикарная отделка внутренних помещений гондолы в желто-белых тонах произвела впечатление не только на меня — Вредины, не скрываясь, присвистнули (как часто это делали — одновременно обе). И только Ирина тихонько хмыкнула — ну, да, она на этом семейном красавце уже, видимо, каталась. Свароги и тут выпендрились — сейчас в моде сочетания кожи и хромированных поверхностей, а использование пластика и какой-то супер-пупер-технологичной ткани только-только начинает покорять умы дизайнеров. И Свароги — снова впереди планеты всей!

Теперь понятно, почему Младшие — дядя Федор и Ленка — так уговаривали нас взять их с собой — хотели покататься на такой современной штучке. Но — пресловутая "программа тренировок". Разумеется, они были оставлены. С обещанием вытащить их в ближайшее время куда-нибудь из противной мокрой и холодной Москвы... И пусть даже "прогулка" будет сопряжена с каким-нибудь видом тренировки и обучения — что-нибудь вроде "выживания в тайге" — идея Младшими была воспринята на ура.

И вообще, с каким-то совсем нездоровым энтузиазмом они восприняли изменения в Семье. Даже дядя Федор. Я б на его месте осторожнее и сдержаннее отнесся к изменению своего статуса и перспектив.

А вот моя интуиция... подрагивала. Напоминая о том, что никакие "ништяки" просто так за красивые глаза с неба не падают. И это нервировало — я не мог понять, в чем же подвох. Слегка дергался, слегка напрягался.

Очень давно читал, что после начала семейной жизни главного героя читатель или зритель теряет интерес к произведению. После того, как главный герой обзаводится семьей — ему, читателю-зрителю, уже неинтересно. Романтика в процессе, неопределенность отношений, ухаживания и любовные неприятности — очень приветствуется, но как только звучит марш Мендельсона — всё, алес. Мужчины-читатели удовлетворенно кивают, а женщины-зрители разочаровано вздыхают — лапочку таки охомутали.

Ну, и...? Какого черта продолжаются мои приключения? Ведь, перефразируя одну поговорку — "если приключения продолжаются, значит, какому-то режиссеру это нужно"! Или от меня отстанут только тогда, когда детишки пойдут? Ну, я стараюсь! Стараюсь!

Понятно было, что какие-то приключения ждут нас в Хабаровске. Это точно — интуиция обещала это твердо и однозначно. Но вот какие? С выражением конкретики на столь длительную перспективу у моей интуиции — проблемы.

Очень хотелось бы надеяться, что это просто приключения, а не неприятности. Ну или приятные волнения и хлопоты — бывает и такое. Только вот зная мою интуицию... И зная нелюбовь одного черного круглого козла-режиссера к комедиям...

Девушки старались находиться рядом. Вредины — потому что уловили, благодаря своей чувствительности, мое беспокойство, а Ирина... ну не слоняться же ей в одиночестве по огромной гондоле, верно? Хоть, согласно регламенту, рядом с каждым из нас обязан был постоянно находиться кто-то из экипажа ("Вот как хотите, так и обеспечьте!"), но что такое даже капитан или старший стюард по сравнению со мной, таким замечательным, ага?

Вот и сидели-валялись они сейчас на мягких футуристического вида диванах — плодов любви сумасшедшего дизайнера и бешенного художника — в центре обзорной площадки. И слегка переругиваясь. Почти лениво. Деликатно стараясь не вовлекать меня в процесс. Ну, разве что позволяли насладиться отточенностью фраз, стройностью аргументов и изяществом тактических ходов. Потому что накануне, после напряженного ужина, свою угрозу я осуществил и заперся на ночь в огромной спальне ОДИН, впервые использовав в наших взаимоотношениях принцип общей ответственности.

Выспался-я-я... Главное потом — не чувствовать себя виноватым под тремя парами укоризненных взглядов во время завтрака. И игнорировать сверхлюбопытные взгляды стюардов и стюардесс, которые, конечно же, в курсе.

Наряду с прочими, была еще одна причина, по которой я принял решение сбежать на время из Москвы. Сегодня-завтра станет официально известно о разделении Сварогов на Сварогов и Радовичей. И мне хочется оказаться как можно дальше от Серафимы Николаевны, когда та сообразит, что любимый "сыночек" несколько поприжал кое-какую информацию...

Ведь наверняка в "обвинительном заключении" будут фигурировать формулировки "выставил меня полной дурой", "злостно надругался", "коварно втерся в доверие", "нагло плюнул в душу", "безжалостно растоптал надежды", "подлец", "а казался таким хорошим мальчиком"... Ни-ни-ни — как-нибудь без меня. А вот когда "матушка" успокоится, в третий раз поменяет обстановку в своем кабинете, выместит неудовольствие на окружающих... — вот тогда можно будет приходить на семейное чаепитие без опаски заработать запор и энурез одновременно и на всю оставшуюся жизнь.

+++

После обеда девушки вежливо попросили меня принести "шампусик"

"Ни-ни-ни, брат! Это же настоящее французское шампанское! Не будем доверять сию драгоценность даже этим милым молодым людям! К тому же, шампанское в моих личных вещах!" — Ирина.

И, судя по чуть встрепанному виду, когда я вернулся, о чем-то таком договорились. И после двух бутылок шампанского (попробовать которое мне позволили только в количестве двух бокалов... я, кстати, и не настаивал, понимая, к чему они клонят, да и не разобрался я, если честно, в чем прелесть "настоящего французского шампанского") Вика, красиво приложив ручку ко лбу ("Ой! Один бокальчик явно был лишним... Дорого-о-ой?"), попросила уложить ее в кроватку... почему-то в моей спальне. Уложил... и все остальное.

Через полчаса "болящая" выскользнула из получившегося хаоса подушек, одеял и простынок, и спустя минуту в дверях стояла разрумянившаяся Ирина с двумя бокалами шампанского ("Оп-па! А я вам шампанское принесла... Ну, не пить же тебе одному, верно?")

Спустя час, после предупреждающего противного скрипа остро-заточенными ногтями по дверному косяку со стороны коридора (а тишина на дирижаблях — почти абсолютная — это вам не самолет с его турбинами... ну, исключая окрестности хорошо звукоизолированной спальни молодого патриарха Рода), раздраженно фыркнула и покинула спальню, небрежно накинув на голое тело... мой халат.

"Ой, а куда это она? А вы разве уже все?" — ненатурально удивилась Даша, красиво шествуя в середину спальни.

Удостоверилась, что дверь закрылась.

Удостоверилась, что стоит правильно — чуть боком к кровати и лицом к зеркалу.

И, щелкнув пультом: включила в помещении тихую медленную музыку, закрыла шторы на огромных окнах-иллюминаторах и включила неяркий красноватый свет ночников.

Деланно-смущенно отвернулась, и бирюзовая шелковая блузка красиво сползла по спине, оголив точенные сильные плечики, изящную спинку и синие бретельки кружевного бюстгальтера.

Я вымотался. Я устал. Но Даша, одновременно с медленным и изысканным освобождением от лишней одежды, стала делать в мою сторону едва заметные пассы, от которых по коже забегали мурашки, а внутри стали ходить какие-то теплые и холодные приятные волны...

А с другой стороны, грех жаловаться. О выносливости мужчин-Сварогов ходят какие-то там слухи... Надо ж соответствовать представлению о Сварогах хотя бы в этой малости!

И понятно теперь, отчего неведомый режиссер продолжает разрабатывать такую многообещающую тему...

+++

— От меня что-нибудь требуется, Федор Дмитриевич? — Спросил я командира.

Командир дирижабля. Кстати, из семьи Климовых.

— Никак нет, Олег Ильич. Сами. Так что отдыхайте спокойно!

В Москве почему-то решили, что поездка в Хабаровск затеяна бывшим приютским Радовичем развлечения ради. "Красивая тачила" и "шикарные телки" только усугубляли это заблуждение. А ведь настоящая причина путешествия — посещение фабрики "Макароныч" — мною не скрывалась и настойчиво декларировалась. Не поверили! Удивительно, правда?

И хорошо, что "сами". Физически я не сильно устал, а вот спать — хотелось зверски. Организм Олега тоже находился в смятении — смена часовых поясов слегка выбила из колеи — и чириканье этого "жаворонка" выдавало некоторое смятение.

А здравый смысл, обреченно причитая "если так будет каждый день" (с тщательно скрываемым даже от самого себя удовольствием), пытался найти хоть какой-нибудь выход. С другой стороны, отрадно, что у невест включился здравый смысл и они, кажется, не собираются стирать меня до самой простынки. Даже какое-то подобие нейтралитета (вооруженного до зубов, ага) стало вырисовываться.

У причальной мачты уже суетилась обслуга — причальные канаты были успешно закреплены и сейчас бригада техников подступалась к лючкам заправочных и сервисных баков, разъемов и прочих технических "выходов" дирижабля.

В Хабаровске уже неделю лежал снег. Ирина сейчас смущала взгляд легким оранжевым летним платьицем, со всеми подробностями подчеркивающим тренированную великолепную фигуру. В прошлой жизни очень часто при виде таких красавиц в голову приходила подлая завистливая мыслишка: "А ведь какой-то мудак ее... кхм... того..." А теперь я участвовал в процессе несколько с другой стороны. И мысли были целиком практичные. И теплое чувство собственника разливалось в груди.

А вот Вредины, напротив, кутались в роскошные норковые шубки. Так что на этом фоне мое длинное пальто и длинный вязанный шарф смотрелись более чем уместно. Мы — не маги огня-выпендрежники, мы — якобы маги Ветра — такие мерзляки...

Метрах в сорока нас уже ждал кортеж — десять машин. Шесть машин попроще (относительно) и четыре черных джипа. Ну, кто б сомневался — четыре черных мамонта дорог — огромных, неуклюжих... престижных. Человек двадцать-двадцать пять сопровождающих — все из Рода — выстроились в шеренгу и сейчас озабоченно проверяли положение носков обуви на одной воображаемой линии.

И с некоторым напряженным любопытством косились в мою сторону — чего ждать от нового главы Старшего Рода? Слухи о драке с Драконом сюда, опять-таки, благополучно добрались. Кто знает, что там в голове повернется у скорого на расправу бывшего Наследника Сварогов и нынешнего главы Радовичей, явно испортившего свой характер в приюте?

С каким-то новым, ранее не испытанным, злорадством подумалось: сколько ж они тут мерзли, ожидая приземления дирижабля? А, хотя, почти все — маги огня. С чего б им мерзнуть-то?

+++

А потом жизнь сделала очередной кульбит...

— Ка-а-азу-у-ума-а-а! — Прошипел кто-то на кого-то, отвесив этому кому-то, судя по звуку, подзатыльник или подсра...

И я совершенно несолидно споткнулся, услышав это невероятное из-за спины, оттуда, где деловито суетился технический персонал аэродрома.

Лениво оглядываюсь, краем глаза фиксируя, как Вредины на чистом автомате, ощутив мое охренение, прикрывают мне спину. Встают по бокам, разворачиваются в стороны и направляют ладошки от бедер вперед, чуть-чуть разведя руки. Даже на секунду почувствовал умиление и укол эстетического удовольствия от этой картины: под распахнувшимися шубками-то у них — легкие маечки и сверхкоротенькие шортики. Ирина пока еще не поняла — отворачивается от кого-то местного главного в официальном френче и вопросительно смотрит в нашу сторону.

А я мельком осмотрел виновника переполоха. Азиат. Совершенно обычный. Рост средний, волос черный. Молодой. Сверстник. Заискивающе сейчас улыбается бригадиру, задрав одну руку на затылок, а другой пытаясь осторожно подобрать кабель с бетона площадки... м-да, ронять силовые кабели на землю — как-то оно... Еще и умудряется при этом мелко кланяться, тихонько бормоча что-то оправдательное.

Я к этой поездке готовился и кое-какую информацию собрал — так что знаю, что азиатов тут много. В Хабаровске неприличное засилье китайцев, монголов и корейцев. Безо всяких планов государственной экспансии. Просто нации такие — расползающиеся.

Так что наемный гастарбайтер-азиат удивления своим наличием вызывать не должен. А вот конкретно этот... с явно японским именем. С именем, очень сильно напоминающим имя главного героя того безобразия, в которое я угодил. А ведь я-то думал, что в безобразии исполняю его, Казумы, главную роль. Вот и приехали...

Смотреть на него слишком пристально нельзя — привлеку внимание окружающих, которые заинтересуются, с чего это первый Патриарх Радовичей обратил внимание на какую-то букашку. В общем, букашке после этого не поздоровится.

А вот парнишка понял мой взгляд совершенно правильно — побледнел, селезенкой предчувствуя неприятности. Ну, его можно понять — кое-какую клановую подготовку он, судя по всему, прошел и прекрасно понял, что "огромная шишка из Москвы" только что оборачивалась именно по его душу. И правильно — мне одному отдуваться, что ли? Я спокойного течения жизни хочу — с моими девушками! Мне и так на плечах целый клан теперь тащить... куда-то к светлому будущему.

И? Что делать главе новоиспеченного клана теперь? Где меню выбора — "приблизить к себе", "дать денег", "замочить от греха подальше", "помочь в справедливом деле", "проигнорировать и продолжать наслаждаться жизнью гаремовладельца"?

Однако, что-то делать надо — я уже успел убедиться, что недеяние наказывается Мирозданием куда жестче, чем попытки влезть, вляпаться, вмешаться и поучаствовать. Во всяком случае, попадет меньше и шансов уцелеть — удивительно! — больше.

— Я разузнаю, что это за молодой человек. — Шепнула умница-Ирина, когда картеж вылетел за ворота аэропорта и находился в получасе от Хабаровска, направляясь в нашу... теперь уже нашу загородную резиденцию. — Ох, уж эти узкоглазые — везде лезут... Нэ, аната?

Вредины, прижавшиеся справа и слева, наклонились вперед и сделали огромные радостные глаза, чуя интригу. Надо срочно заняться их обучением в свете открывшихся обстоятельств...

— Сделай так, чтобы на это не обратили внимания. Или залегендируй наш интерес. Сможешь?

— Бра-а-ат! Обижаешь! — Оскорбилась она. — Кстати, как ты относишься к азиатам? Вот и мне они не нравятся!

Глава 17

— А где япошка, на? — Голос бригадира был слышен очень хорошо. Какое-то такое свойство есть у начальственных голосов — они раздражают и проигнорировать их нельзя.

— Казума, что ли?

Уточнял один из коллег... Казума не знал его имени — не стал запоминать.

И, судя по всему, правильно сделал, что не стал запоминать — чутье на неприятности встрепенулось, как тогда, когда его вызвали на семейный совет. Вот и сейчас — чуйка намекала на грядущие жизненные осложнения, при которых знакомство с новыми коллегами долго не продлится. Впрочем, чуйка ныла с момента, когда он увидел свое отражение в желтых выпендрежных (новая столичная мода?) очках этого рыжего русского нувориша. Уже сутки нытье этой "чуйки" приходится терпеть!

Ксо!

Как же не вовремя его угораздило выронить этот демонов кабель!

И как не вовремя бригадир оказался рядом — если б не его подзатыльник, внимание на проступок Казумы никто бы не обратил!

(С другой стороны, повода находится в другом месте у бригадира не было — такая "тачка" прилетела!)

И как не вовремя подвернулся этот русский нувориш со своими пассиями (но девушки у него конечно... да-а-а)! А уж то, что к грядущим неприятностям приложил свои толстые волосатые лапы этот рыжий kozel из Москвы — к японской бабушке не ходи!

(С другой стороны, а кто еще мог прилететь на такой "птичке"?! Такие вот гниды летают только на таких вот сверхдорогих красавицах с германских верфей! И не менее, чем с тремя красавицами в компании.)

Но как же неудачно все обернулось-то!

+++

Чутье не обмануло — бригадир, даже не пытался изобразить голосом что-то виноватое или извиняющееся. А с какого перепуга, спрашивается, ему испытывать эти чувства? Что обратил внимание всего мира на ошибку подчиненного, из-за которой у подчиненного теперь нешуточные неприятности? Ну, с каких это пор люди признаются себе в подобных вещах, выставляющих их в невыгодном свете перед самими собой?

"Дядя Вася" (Казума даже отчества и фамилии бригадира не запомнил — все в бригаде и, кажется, даже в руководстве, называли его так — дядя Вася) сообщил Казуме о том, что того увольняют.

Никаких "по собственному желанию", на: владелец дирижабля, на, выразил обеспокоенность, на, сохранностью своего имущества, на!

Так что руководство, вдоволь наползавшись на брюхе перед сверхбогатым клиентом, клятвенно пообещало наказать виновных, не допускать впредь и всячески способствовать культуре производства на площадке вверенного хозяйства. Как понял Казума, продравшись сквозь многочисленные "на" во вдохновенной речи бригадира, олигарх из столицы даже не стал утруждать себя непосредственным общением с администрацией аэропорта — послал вместо себя свою... которая рыженькая, на.

О, да! Казума прекрасно понимал мечтательную поволоку в глазах этого сурового местного мужика — рыженькая кавайи-бисёдзё, прилетевшая с московским мажором — это нечто! А ведь тот рыжий мудила ее... того... периодически и во всех позах! Козлина! Ну, почему жизнь так несправедлива-то, а?! Хотя, Казуме больше понравились белогривые близняшки... на них были такие миленькие шубки. И под этими шубками было, наверно, так тепло и мягко... И как бы его невеста смотрелась бы в такой шубке, о-о-о...

Так вот эта (бригадир в этом месте даже, посмотрев в небо, что-то одними губами беззвучное прошептал) и устроила разнос, от которого у начальства приключился понос. "Разнос — понос". Неплохая рифма, насколько Казума успел изучить этот мозговырывающий язык.

Удачная рифма была единственной хорошей новостью за эти дни.

Все остальное — хуже некуда: в техобслуге аэропорта он проработал всего один месяц, и получил пока только половину аванса (какие-то хитрости в их бухгалтерии... впрочем, об этом его честно предупредили при приеме на работу). А вожделенное жалованье планировалось вот-вот — через день-два. Долгожданный и благословенный день получки! Тотальная непруха и невезуха!

И "на носу" (что за дурацкий язык!) зима — снег уже выпал. И таять, сука такая, даже не собирается! А что из себя представляет местная зима — Казума знал, пережив уже три зимы вне стен кланового поместья в Киото... При этом, после изгнания он жил гораздо южнее Хабаровска — в Поднебесной. А что ТУТ будет твориться зимой — страшно себе представить! Но денег возвращаться в относительно теплую Поднебесную — нет ни рубля, ни юаня, ни рю!

А ведь есть еще и его девушка... хотя, правильно, с их-то отношениями, называть ее "невеста" — и ей приятно, и соответствует... планам. Правда, сам Казума к такому состоянию дел все никак привыкнуть не может. Так вот есть еще невеста с ее не слишком-то крепким здоровьем. Какой же он дурак, что поддался на ее уговоры и взял с собой из Харбина "на заработки"! Какой дурак!

Вот уж, воистину, правильно сделал Совет Клана, избавившись от такого дурака! И жаль, что не придушили по тихому. Очень жаль! Потому что он теперь не один тихо замерзнет в местном морозильнике, а еще и красивую девушку за собой на тот свет утащит!

Придурок! Бака! АХО!

+++

На намек о некоторой денежной задолженности работодателя последовал предсказуемый ответ: разведение рук в стороны и, наконец-то, виноватое выражение на лице бригадира. Никаких компенсаций не предусмотрено, а бригадир — человек маленький, на, и не он тут решает, на. Это все пи..ры в руководстве, на! Типа, хочешь — иди разбирайся, на.

Будь на месте Казумы кто-нибудь другой — бригадир бы не юлил, сунул бы кулак в зубы в качестве легкого превентивного намека на неуместность "денежного вопроса", а если б собеседник упорствовал — еще и сапогами по ребрам прошелся бы, добавил.

Но с "япошкой" такой номер откалывать не стоило: неделю назад, когда Казума prostavlalsya в одном из городских погребков (Спрашивается, с какой стати он это делал? Жалованье-то не получил — только половинчатый мизерный аванс!), к нему привязались "вокзальские". И пусть "вокзальские" были уже "хорошие", но — это ж грузчики! Одной рукой тяжелые деревянные столы с места только так сдергивали и кидали! И Казума (тоже, кстати, к тому моменту "неплохой") их всех расшвырял не без элегантности!

Так что в итоге платить за "посиделки" пришлось противнику — "летуны", смекнув, к чему идет дело, похватали со столов бутылки (не забыв обчистить стол поверженного противника, слабо постанывающего на полу забегаловки), снялись и перелетели в другое питейное заведение.

Железное правило подобных мероприятий — "кто остался, тот и платит" — в тот раз сильно выручило Казуму — заплатить в итоге хоть и пришлось, но не так уж и много — неплохо "догнались" с чужого стола. Гораздо меньше, чем он с ужасом ожидал.

Вот поэтому бригадир и изображал лицом... всякое. Подзатыльники в ходе технологического процесса — это одно. А поднять руку на человека, которому нечего терять (и который в своей далекой Нихонии чему-то такому научился в плане прикладного членовредительства и может с легкостью валить с ног даже труженников железных дорог, в полтора раза тяжелее его самого) — совсем-совсем другое. Опасное и чреватое.

Так что спустя час Казума уже входил в свою коморку на южной окраине Хабаровска. Бросил огромный рюкзак с "материальной компенсацией" в угол и прямо в одежде завалился на кровать... Вначале тяжело было привыкнуть спать на кроватях вместо привычных футонов, но хватило одной зимы, чтобы прочувствовать: да, кровать! И ничего, кроме кровати! К демонам эти ваши футоны — мерзните на них сами!

В рюкзаке были две робы, безобразный, но крайне теплый и удобный мягкий ватник, грубые (но чрезвычайно крепкие) ботинки. Все это было выдано ему, когда он вышел на работу. Были даже две пары новеньких брезентовых рукавиц! "Чисто на всякий случай".

Не в том он положении, чтобы оставлять все эти драгоценности в шкафчике раздевалки техперсонала после увольнения. А бригадир был не в том положении, чтобы препятствовать ему забрать все это добро. К тому же Казума сильно сомневался, что кому-то может понадобиться ношенная спецодежда уволенного работника... хотя, носил он ее всего месяц. Аккуратно носил.

И охрана что-то такое сообразила по очень хмурому лицу молодого японца, бывшему явно не в настроении... И, да, один или два человека из охраны конечно же "упали на хвост" неделю назад, после того, как узнали, что молодого японца удалось развести на "банкет".

Ну, хоть какая-то польза от этого дурацкого местного обычая!

+++

Смотрел я на официантку и не знал, о чем думать. В моем сознании Сай Нагава лупился головой в воображаемую стенку, а оба Олега сочувственно хлопали его по плечам.

Девушка была... вылитая Какитцу! Вылитая! И даже повадки такие же! Ну, вот так же она себя вела перед своими первыми миссиями в Гантц — скромная, застенчивая, чуть испуганная, но любопы-ы-ытная... Пока Гантц ее не пообтесал и не сделал таким же отмороженным супербоевиком, как и меня.

Ну, Гантц, сука такая, всех обтесывал. И убивал рано или поздно.

В этот ресторан нас потащила Ирина. Обещала познакомить с "девушкой единственного мужчины, сумевшего заинтересовать нашего уважаемого жениха". Удивительно, как она умудряется так быстро собирать информацию — ведь всего сутки прошли с момента моего распоряжения-просьбы. Видимо, все ресурсы спецслужб местных отделений Рода отданы в ее руки. Да и местные спецслужбы тут со Сварогами очень-очень стараются дружить — до Москвы далеко, а многочисленные филиалы и предприятия Семьи — вот они, туточки.

Значит, вот эта девушка — невеста Казумы?

Следовало признать, вкус на женщин у Казумы отменный! Потому что Какитцу — милашка! Именно так — милашка! Невысокая, стройная (правда, местный вариант был худеньким и даже щуплым... ну так, извините, условия-то совсем другие!), с красивым правильным лицом... вот что значит смешение рас и хорошая порода! Не такая жгуче-красивая, как Ирина, не такая холодно-прекрасная, как Вика или Даша...

Другая красота — японского разлива. В здешней Японии, так же, как и во всех остальных странах уже тысячи лет играются в увлекательную евгеническую игру "выведи лучшую породу человека". Странно, а откуда тогда в мире Гантца появилась моя Какитцу, если там евгеникой не занимались от слов "даже рядом"? К тому же там, в Японии Гантца, девушки не были столь поголовно-красивы, как здесь: ну, Какитцу, ну, Рейка, ну, Сакураока... Так, извините, вторая — поп-идол страны, а третья брала за счет шарма и бесстыжести.

С другой стороны, я в местной Японии не был — может быть там с женской красотой дело обстоит не так радужно, как на материке, и именно так, как я помню по Японии Гантца?

— Вы ведь японка?

Я с трудом удержался от перехода на японский, пожирая взглядом знакомое до слез лицо официантки. Да и место для лингвистических упражнений не очень располагает: ушей в зале много (время бизнес-ланча), а мои девушки, при всех их достоинствах, японского не знают — будет крайне некрасиво выключить их из беседы. И, самое неприятное, чревато семейными осложнениями и надутыми губками.

Яростно захотелось закурить. Аж скулы свело и во рту пересохло! И, как назло, какая-то компания солидных местных бизнесменов на диванах в углу пользовала кальян! Рука сама дернулась к плечу. Удивительные мои Вредины! Как-то поняли, в чем дело, и Вика под столом ловко шлепнула кругляшек никотинового пластыря мне на запястье.

— Не совсем, сударь... — Пролепетала девушка, быстро пунцовея. — Папа — кореец, мама — японка.

— А давно вы в Хабаровске,... простите, как вас зовут? — Стрельнув в меня глазками, поинтересовалась Ирина.

— Ди Чжянь. Какитцу Ди Чжянь, сударыня! Полгода. Ну, чуть больше. Мы с женихом весной приехали.

Я, вообще, крут. Очень крут. Потому что не вздрогнул. Имя и фамилия — такие же! Абсолютно! Да что ж творится, в самом-то деле?! Что задумала эта черная сволочь?! Ну, а кто еще? Таких совпадений просто так не бывает! Вообще!

Беседа шла своим чередом. И я в ней старался не участвовать — боялся, что сорвусь или спорю какую-нибудь глупость. Опрокинул в себя очередную рюмку водки и почти безразлично смотрел, как обеспокоенная Даша подливает еще. Кстати, обеспокоено на меня посмотрели все девушки, включая Какитцу... ну, с ней-то понятно — официантке не нужны проблемы с набравшимся с горя клиентом. Она еще и опаску испытывает

Вика сжала мою руку под столом.

И это заставило встряхнуться. Какого хера! Почему я решил, что мои проблемы должны беспокоить моих девочек?! Почему они вообще должны кого-то беспокоить?! А ну собрался, Олег! Второй Олег — тоже! Нагава, твою японскую бабушку, а ну — утер свои нихоннские сопли! Вокруг тебя такие красавицы! И эта Какитцу — при деле. И не такая уж она красивая на фоне моих. И у нее жених есть. И мы обязательно убедимся, что он — не дерьмо какое-нибудь, а нормальный человек! Ну и что, что в будущем с девушкой Казумы случится что-то нехорошее? Мы тут гантцтеры или погулять вышли?! Недаром же нас эта черная круглая дрянь сюда затянула — что-нибудь обязательно придумаем!

Меня пнули под столом. Открыл зажмуренные глаза и встретился с рассерженным взглядом сестры. Увидел знак пальцами: "Жду приказа!" Ответил: "По плану. Разрешаю".

— Сдается мне, — Ирина улыбалась обворожительно, а говорила, как со старой подружкой. — Что такая образованная и умная девушка, как ты, просто зарывает свой талант... Ну, согласись, не дело закапывать себя на такой... давай, я скажу то, что думаю, ладно? Так вот работа официантки — не самое подходящее место для интеллектуального и, самое главное, карьерного развития... Понимаешь?

+++

Уже в машине, по дороге из ресторана в загородную резиденцию Сварогов (ну, не будет же патриарх останавливаться на постой в городской гостинце, верно?), девушки молча стали меня рассматривать, расположившись все трое — Вика, Ира, Даша — на противоположном диване. И на этот раз Вредины не пытались повиснуть на мне и шипением показать, что приближение Ирины нежелательно. С каким-то новым интересом молча рассматривали меня, будто увидели впервые.

— Олег, что это было? — Быстро переглянувшись с близняшками, наконец поинтересовалась Ирина, доставая из сумочки пудреницу.

— "Это" — что? — Чисто на всякий случай (и чтобы потянуть время) уточнил я.

Ирина огорченно промолчала, внимательно рассматривая свое идеальное личико в зеркале.

— Ты себя со стороны в ресторане видел? — Поинтересовалась Вика.

— Будто призрака основателя Рода увидел! — Даша.

— Ты ее знаешь? — Вика.

— Не основателя Рода... — Даша.

— ... а девушку.

— Знакомая?

— Что у вас с ней было?

— Ты нам ничего не хочешь рассказать?

— Но вкус у тебя неплохой. — Подсластила Вика.

— Девушка миленькая. — Польстила Даша.

— Но умнее кое-кого. Очень убедительно сделала вид, что знать тебя не знает!

— Умные девушки — это хорошо!

— А мальчики, не умеющие владеть собой — это плохо! — Вздохнула Вика.

— Ну, так кто же это был, дорого-о-ой? — Даша прыгнула на мой диван, прильнула и заглядывала в глаза снизу наивно и всепрощающе. — Скажи правду, Олеж!

— Говорить правду легко и приятно! — Согласилась присоединившаяся к ней с другой стороны Вика. — Иногда за это даже не наказывают... ну, только клубничного коктейля на неделю лишают!

— А если даже бьют, то несильно и недолго.

— Клубничный коктейль — гораздо серьезнее!

— Ита-а-ак?

— Привет... из прошлого. — Осторожно признался я.

Близняшки одновременно обернулись к Ирине. Требовательно и вопросительно, призывая подтвердить и приглашая поучаствовать:

— "Привет из прошлого". Как интересно. — Равнодушно отреагировала та, осторожно что-то поправляя в макияже на лице и оценивая результат в зеркальце пудреницы. — И где же в твоем прошлом, проведенным в славном городе Киржач, нашлось место очень миленькой японо-корейке, которая с самого детства ни разу не покидала пределы Дальнего Востока?

— Похожа на одну... знакомую. — Ответил я, стараясь игнорировать два одинаково-подозрительных серых взгляда.

— Понятно-понятно. — Покивала Ирина, якобы нехотя отрываясь от процесса "припудривания носика". — Олежа. Пойми меня правильно: нет ничего плохого в том, что у тебя раньше были другие женщины. — Близняшки возмущенно фыркнули, но промолчали. — Для мужчины твоих статей это не просто нормально, а естественно. Напротив, было б странно, если б женщин у тебя раньше не было. — Сопение Вредин стало задумчивым. — Но я... мы — категорически против вступления в наши ряды всяких "приветов из прошлого". Тем более, каких-то там левых азиаток!

Близняшки согласно закивали белыми гривами.

О, как! Гарем пытается построить своего мастера. Временно сплотившись перед лицом неведомой угрозы. В едином порыве. Один в один, как в этой вашей дурацкой манге. Кстати, а ведь это неплохой повод...

— Хорошие мои... Олег Радович — мужчина самостоятельный. И при всей его любви к вам, таким умницам и красавицам, патриарх рода будет сам решать, кто и как будет вступать в какие-то там ряды. Разумеется, глава рода открыт для ненавязчивых советов и аргументированных предложений. Глава рода даже одобряет инициативу, если она разумна и не идет в разрез с линией парт... общей стратегией развития Семьи.

Вредины напряглись, безошибочно распознав, что жених не шутит, настроен серьезно и, вообще, готовит пакость. Ирина — тоже. Все-таки мы с сестрой знаем друг друга, как облупленных:

— Олежа, — Она примирительно защелкнула карандашик губной помады, закинула его в сумочку, акцентируя внимание на том, что все свое внимание она уделяет этому разговору. — Помни о ставках. Четвертое место в нашем дружном коллективе зарезервировано... сам знаешь за кем. Четвертое и оно же — одно-единственное оставшееся!

В последних словах кандидата в мастера Огня (по версии сверхпридирчивого рода Сварог) почувствовалась нешуточная и едва прикрытая угроза.

Вика громко прокашлялась, послав в сторону Ирины предостерегающий взгляд.

Впрочем, та уже и сама сообразила, что еще чуть-чуть и она перегнет палку — ночью жених снова "сорвется с крючка" и будет наслаждаться одиночеством на огромном пятиспальном сексодроме, отлынивая от выполнения своих супружеских обязанностей... если и дальше усугублять конфликт и давать повод.

— Мы ведь действуем по плану, Олежа? Планы ведь не поменялись, когда ты увидел "привет из прошлого"? — Все-таки не удержалась она от маленькой шпильки.

— Планы не изменились. Запускай своих "отрицательных персонажей", Ир. Но проследи, чтобы никакого вреда... физического... девушке причинено не было!

М-да... сегодня ночью отдохнуть мне все-таки не удастся — формально привязаться не к чему: девушки искренне пекутся о будущем благополучии Рода в целом и о благополучии нашей дружной ячейки общества в частности.

— Брата-а-ан! Обижаешь!

— Он у нас такой заботливый и деликатный! — Близняшки снова были подмышками и лезли целоваться.

— Главное, что невлюбчивый. — Насмешливо бросила Ирина, отворачиваясь к окну. — Да, братан?

— Мужчина его статей должен смотреть на других женщин. — Вика.

— Обязан. — Поддакнула Даша.

— Смотреть, сравнивать и приходить к выводу о том, что его нынешние девушки — это драгоценности и бриллианты!

— По сравнению с окружающими.

— Хотя, конечно, некоторые магини Огня, — Вика оценивающе посмотрела на Ирину. — Могут придерживаться какого-то своего мнения.

— У нас ведь поддерживается плюрализм и поощряется разумная инициатива! — Даша.

Угроза временно устранена и гарем приступил к своему любимому занятию... Ну, наверно, семейная идиллия может быть и такой.

+++

Какитцу еще не пришла. Она вернется домой примерно в час-два ночи. Зависит от посетителей — насколько они задержатся в ресторане, настолько задержатся и официанты. Правда, середина недели — может быть вернется пораньше. Это в выходные и праздники Какитцу иногда приходила домой буквально под утро.

Ресторан, в котором она работает, не самый престижный. Но это и хорошо — чем престижнее ресторан, тем больше там отморозков, которых нельзя тронуть. В ресторанах попроще — отморозков не меньше, но за их сломанные руки-ноги-ребра никто мстить простому "узкоглазому" не станет.

Полгода назад, по приезду в Хабаровск, Казума совершенно сознательно стал действовать жестоко и бескомпромиссно. Шестеро калек. Из самых-самых низов, со всем тщанием и внимательностью "отобранных". И без счета переломанных или вывихнутых рук и ног, выбитых зубов и отбитых мошонок. Зато теперь не нужно каждый раз идти и встречать Какитцу после ее работы — слава "невесты этого отморозка" надежно защищает от нежелательных ухажеров... Конечно, такую хрупкую, беззащитную и, самое главное, красивую девушку по-прежнему подстерегают опасности, но он сделал все, чтобы уменьшить их количество.

А вот от новой напасти — потери им, Казумой, работы — он ее уберечь не смог. Мизерной зарплаты официантки едва-едва будет хватать на эту комнату. А еда? А одежда? А транспорт? Ну, ладно — в ресторане их кормят... видимо, чтобы голодными глазами не смотрели в тарелки клиентов. Так что девушка будет сыта... кроме дней не своей смены.

Вариантов мало — либо он идет к ближайшему банкомату и, наконец-то, проверяет количество и наличие (и, самое главное, доступность!) денег на цветастой кредитной карточке, что с едва скрываемым презрением швырнула ему тогда после Совета мать. А ведь держится уже почти четыре года — ни разу еще не сунул эту подачку в щель приемника банкомата и ни разу не расплатился ею в магазине!

Либо, второй вариант, соглашается на предложение Захара работать на него. Местный авторитет, впечатленный скоростью и жестокостью расправы над несостоявшимися насильниками, предложил Казуме работу... понятно, какую. Но делал это ненастойчиво, давая возможность Казуме отказаться, сохранив лицо. Захар был с этими... ponyatiyami. Даже не стал "кидать предъяву" за то, что парочка покалеченных ходила под ним. Более того, сразу и во всеуслышание согласился, что Казума "имел право"!

Но работа на Захара — это к короткой жизни. Весьма короткой. Да и не хотел Казума так или иначе связываться с преступным миром. Какие б выгоды это не сулило.

Возвращаться обратно в Поднебесную — не вариант. Хватило трех с половииной лет в атмосфере едва прикрытой генетической ненависти китайцев к японцам. По той же причине, кстати, он так легко уступил уговорам Какитцу взять ее с собой — кореянке японского происхождения тоже в Поднебесной было несладко. А при ее внешности у девушки была одна дорога в жизни, останься она в Харбине совсем одна...

Надо будет снова искать работу. Хорошо, что благодаря работе Какитцу у них есть хоть какой-то "запас прочности". Тем более, что сейчас найти работу в Хабаровске будет крайне тяжело — ведь пойдут слухи о причинах его, Казумы, увольнения.

Слухи. Весь Хабаровск был одной большой деревней: на одном берегу Амура чихнули — через пять минут на другом берегу обсуждают это выдающееся происшествие. Кстати, с такой скоростью распространения слухов ни в Поднебесной, ни в Японии (хотя, что он, тогда еще совсем "зеленый" и глупый там видел-то, в той Японии?) он не сталкивался — там "сарафанные" коммуникации были не так сильно развиты. Это имело свои плюсы: как в ситуации с защитой Какитцу от "поклонников". Но имело и свои минусы: через какое-то время станет известно о происшествии в аэропорту "Хабаровск-Новый". В том числе и потенциальным работодателям... в городе, где половина промышленности так или иначе принадлежит Клану или, как тут это называют, Роду Сварогов!

И — конечно — Казума был в курсе последних сплетен из Москвы и уже знал, с кем ему "посчастливилось" столкнуться. Хоть тут местные не особо интересуются новостями из Белокаменной, находящейся в шести тысячах километрах, но Казума-то привык интересоваться этим. Это как-то само собой получалось — такая информация может и проходила мимо сознания, но в подсознании все-таки оседала. И газеты он старался читать от шапки и до подвала (а чем еще заниматься в обслуживающей бригаде при таком рукожопом бригадире?).

Олег Радович. Бывший Сварог. Изгнанный из кла... из рода за магическую бесталанность. Попавший в приют... Кстати, ситуация — один-в-один, как с ним, Казумой! За исключением приюта. Вот с приютом Радовичу повезло больше. Хотя, боги знают, что там в приюте было — может, наоборот, это Казуме несказанно повезло.

А вот потом — никакого сравнения с ним, Казумой-неудачником: неожиданно открывшиеся способности мага Воздуха (по оценкам всяких газетных "экспертов" — не меньше, чем Мастер!), помолвка с двумя красавицами-близняшками из семьи Про... Про... нет, не вспомнить. А потом — помолвка со сводной сестрой! Это ж надо — такой фарт!

Альфонс гребанный!

Что ж он так себя ведет, этот Радович? Неужели вновь обретенное богатство и власть так развращают? Неужели забыл, каково это — перебиваться заработками и сидеть без денег, "сосать лапу"? Ну, опять-таки, кто знает, что там у него было? Или это свалившееся на него счастье в виде двух близняшек-невест из семьи Про... про... Да her с ними! А тут еще и сестру сводную за него отдали.

Ну, повезло, мудаку, что способности мага Ветра открылись! Повезло! И это — повод, чтобы так об окружающих ноги вытирать? Надо ж, не забыл произошедшее на летном поле — сестру свою послал разбираться. Мстительный и злопамятный мудак!

А ведь если подумать и на весах взвесить: кто Казума — не пришей к одному месту рукав — и кто Олег Радович — патриарх Рода, чудовищно богатый и уважаемый человек! Это ж несолидно, в конце-то концов! Никакого самоуважения — связываться и мелко пакостить какому-то простолюдину! М-да — "мелко"... Ну, все относительно. Для Радовича мизерная зарплата разнорабочего в аэропорту — конечно же "мелко", а вот для этого неудачника-разнорабочего... Вот в Японии ни один глава клана до такого не опустится! Ни один! На Островах, в конце-концов, еще знают, что такое чувство собственного достоинства!

Может, этот Радович конкретно японцев не любит? У-у-у, ксенофоб хренов! Хотя, где б он видел настоящих японцев?

Незаметно для себя Казума задремал и проснулся только когда тихонько скрипнули доски в коридоре. Потом лязгнул замок и в комнату вошла Какитцу.

Странно, почему она так рано? На улице хоть и темно, но еще даже полуночи нет! Щелкнул свет. И почему она...?

— Что случилось? Ты почему плачешь? — Вскочил он с единственной полуторной кровати и схватил Какитцу за плечи.

Та, явно не ожидавшая увидеть в их комнате так рано пришедшего жениха, стала торопливо утирать слезы и пытаться улыбнуться.

— Кто?! — Когда он буквально зарычал ей в лицо, Какитцу даже задрожала. — Кто тебя обидел?! Отвечай! — Впрочем нет, это Казума, сам того не замечая, потряхивал ее за плечи.

— Никто! Все в порядке, Кази! — Она все-таки улыбнулась. — Меня никто не обижал! Правда!

"Врет! — Уверенно определил Казума. — Но одежда в порядке. Чистая. Синяков ни на руках, ни на лице нет. Значит, ничего ТАКОГО, действительно, не произошло. Что-то на работе? Или кто-то оскорбил словесно? Ну, это нестрашно: один визит Безумного Кази... у которого к тому же образовалась масса свободного времени — и все, как рукой снимет!"

— Ну, не плачь. Не плачь. — Он привлек девушку к себе и стал гладить по голове. — А точнее, да, поплачь. И все пройдет, вот увидишь...

Девушка в его руках, действительно, расслабилась. И шмыгнула в свитер.

— Мелкие неприятности. — Вздохнула она, отстраняясь. — Забей. Ты чего так рано?

— Мелкие неприятности. — Усмехнулся он облегченно. — Тоже забей. Пойдем куда-нибудь? Или, давай, я ужин быстренький соображу.

— И — рюмочку коньяка, будьте любезны! — Фыркнула Какитцу, вздернув кулачок. — Чтоб забивать было легче. Ты сегодня — официант, а я — клиентка! А то я сегодня замумукалась между столиками бегать!

— Конечно, сударыня! — Казума подскочил к маленькому столу и выдвинул рассохшийся стул, согнувшись в поклоне. — Присаживайтесь вот за этот столик, прекрасная госпожа!

За нехитрым поздним ужином после второй рюмки плохонького коньяка сильно разрумянившаяся Какитцу стала рассказывать.

В ресторан "Хабаровский шатун" на дорогих машинах нагрянула компания подвыпивших личностей в хороших костюмах. В количестве семи штук. Нет-нет, Казума! Никто из них к ней не приставал и никаких грязных намеков не делал. Просто... Что-то там одному из них не понравилось, а поскольку обслуживала их столик Какитцу...

"Долго ходишь, деточка! И долго вас еще дожидаться, сударыня? У меня уже чай остыл — огромное вам за это спасибо! И позовите управляющего — думаю, разговаривать лучше с ним! Уважаемый управляющий, прекрасная невеста нашего Главы Рода порекомендовала это заведение, как в высшей степени удобное предприятие общепита с понимающим и оперативным персоналом. Невеста нашего Патриарха не могла ошибиться... Мы, надеюсь, поняли друг друга, госпожа управляющий? Не могла!"

"Нам не нужны неприятности, госпожа Чжянь! — Так сказала управляющая после того, как гостей удалось утихомирить. — Зайдите в кассу — вам выдадут компенсацию. Очень жаль, что так получилось — вы были очень хорошим и ценным сотрудником!"

Нет, женщин среди них не было. Рыжий молодой человек? Так они ВСЕ были рыжими! Все! Представляешь, Кази?!

"Маги Огня. Причем, из Сварогов!" — Мысленно определил напрягшийся Казума.

— Ну, ты чего беспокоишься, Кази! — Бодрилась Какитцу. — Забей! У меня одно предложение работы уже, считай, в кармане!

"Не понял!"

— Прям таки в кармане? — Деланно-лениво подначил он.

Оказывается, происшествие случилось совсем уже поздно, где-то в около половины десятого.

А днем, в обед, приходили пообедать совсем-совсем важные люди! Сегодня прям какой-то VIP-день! Высокий симпатичный молодой мужчина крепкого телосложения (кстати, тоже рыжий!). Очень богато и со вкусом одетый. И три его спутницы — две беловолосых близняшки (очень-очень красивых) и огневласая огнеглазая девушка (очень-очень-очень красивая!). Судя по всему, невесты. Во всяком случае, вели себя очень... ну... ты понял, да? Странно, что госпожа управляющая сама их не обслужила — перепоручила это ей, Какитцу. Что еще раз доказывает — ее, действительно, считали ценным работником, которому можно поручить даже такие ответственные и трудные задания!

— Он так странно на меня смотрел... — Призналась Какитцу. — Мне даже стало неудобно. А потом вопросы стал задавать: откуда я, как в Хабаровске оказалась? Представляешь, он даже смог определить, что я — японка! Ты можешь представить, чтобы тут кто-то смог отличить китайца от корейца или японца?! Я даже струхнула! Кто его знает, что ему в голову взбредет!

— А его... пассии? — Все так же небрежно интересовался Казума.

— Сидели и внимательно слушали. Очень внимательно! Особенно Ирина. Ну, та, что рыженькая. Ой, она такая красивая! Она тоже меня расспрашивала... Есть ли у меня кто? Собираюсь ли замуж...

Какитцу чуть пьяно хихикнула. "Уже? Быстро ж ее развезло!" — подумал Казума, который все еще был "ни в одном глазу". Да и с чего? С трех жалких рюмок, что ли? — "Но оно и понятно — переволновалась, поди..."

— А при чем тут "работа в кармане"?

— Ира сказала, что я, с моим интеллектом, гублю себя на такой низкооплачиваемой и отупляющей работе!

— Про интеллект — это она по глазам определила? По размеру груди? Попы?

— Эй, не трогай мои достоинства! — Возмутилась Какитцу.

— Что, вообще?

— Ну... сейчас не трогай. — Она показала язык. — Пока я со стола не убралась. И руки не помыла. И ты не помыл! С мылом! И не искупался, наверно, после работы? Фу! Как эти грязные, потные, вонючие, но брутальные сибиряки! Тц-ц-ц...

— Ну, так как она определила-то? — Рассмеялся Казума.

— Мы с ней по-немецки говорили. А потом — на французском.

Да, способности к языкам у Какитцу были просто потрясающие. Не в последнюю очередь из-за настойчивости родителей, мелких чиновников, этот талант разглядевших и всемерно развивавших... до своей трагической гибели.

— Так и не понял, откуда в твоем "кармане" взялась "работа"...

— Да погоди ты! Вот Ирина и сказала, что "Макаронычу" нужны молодые и энергичные образованные люди со знанием языков.

— "Макароныч". Это в Скворцово? Макаронные изделия, да?

— Ага. Только правильно "МакАароныч" — таким было первоначальное название. Это эргоурбоним без структемы. С одной стороны, дается намек на продукцию — "макароны", с другой стороны — на шотландское происхождение основателя фабрики — фамильная приставка "мак", характерная для шотландских фамилий — и отсылка к еврейским истокам производства макарон. А словообразование делает слово похожим на отчество в обиходном употреблении в русском языке! Вот!

Казума в очередной раз подивился познаниям невесты. И, конечно, восхитился увлеченностью девушки, снова оседлавшей любимого своего конька — прикладную лингвистику. И порадовался тому, что она, кажется, окончательно успокоилась. Но увести себя в сторону не дал (хотя, лекции о языках, время от времени вываливаемые на его голову невестой, были по-настоящему интересны и увлекательны):

— Ух ты! То есть нужны люди со знанием языков? Макаронной фабрике?

— Ага!

— Визитку свою она оставила?

— Нет. — Удивилась Какитцу. — С ума сошел? Кто я и кто она! Будет она мне свою визитку оставлять, как же!

"Вообще-то их, визитки, для того и придумали". — Но произносить этого вслух он, разумеется, не стал.

— Они представились?

— Ага! Ирина, Вика, Даша и Олег...

— А фамилии?

— Э-э-э...

— Ясно. — Вздохнул Казума, но тут же спохватился. — Ну, и отлично! Если им так нужны переводчики, ты с легкостью пройдешь собеседование!

Уже поглаживая по волосам спящую на его плече Какитцу, Казума лениво думал.

О разном.

О том, что семейные наставники оказались правы ("В который раз, Казума! В который раз!"), когда рассказывали краснеющим мальчикам и смущенно хихикающим девочкам о том, что женщина получает настоящее удовольствие от секса либо, когда ей очень хорошо, либо, когда ей очень плохо... в эмоциональном, разумеется, плане. ("Да, ребята! Женщины такие существа — с ними сложно! — А с мужчинами, сенсей! — С мужчинами, Аяно-тян, у тебя вообще никаких проблем не будет — мужчины обожают цундере! Тут тебе повезло!")

О том, что к окружающему миру нельзя подходить с мерками "хорошо-плохо", а вот "справедливо-несправедливо" — вполне: тот рыжий нувориш легко может обеспечить десяток невест. И вот — невест у него аж три штуки. И это справедливо! А Казума едва концы с концами сводит, и поэтому Какитцу тяжело. И это — несправедливо. Именно для Какитцу, а не для Казумы. И в данном случае, именно он, Казума, нарушает законы Мира. А рыжий москвич, напротив, находится на своем месте.

О том, что с ситуацией нужно разбираться. Невооруженным взглядом видно, что рыжему что-то нужно или от Какитцу (Казума в очередной раз похолодел и сжал кулаки), либо от Казумы. Будем надеяться, что все-таки от Казумы — если всесильный Радович нацелился на девушку, то у ее жениха не будет и шанса — только бежать из России в Поднебесную... Но будем надеяться, будем надеяться. И успокаивать себя тем, что, если правде в глаза, то невесты этого нувориша все-таки более красивы, чем Какитцу, и он не позарится... Правда, если богатый мажор просто желает развлечься... "Он так странно на меня смотрел" — Вспомнил Казума и прижал девушку к себе еще крепче. Ксо!

О том, что... Нет, завтра! Всё завтра! "Утро вечера мудренее". Дурацкий язык, но некоторые поговорки в нем — закачаешься — точные и меткие. "Не в бровь, а по яйцам!"

"Будет день — будет пища!". А, нет... это не поговорка, это кто-то из древних — надо будет у Какитцу спросить...

+++

— Вика, кошечка моя беленькая, пора встава-а-ать...

— Олежа, ты меня так ласково будишь. — Пролепетало сонное чудо, нежась под моей ладонью. — Прям, как мама, пока мне три годика не исполнилось. А ты меня... будешь?

— ... и если ты сейчас не встанешь, то я вылью на тебя это замечательное ведрышко ледяной колодезной водички...

— Ну, Оле-е-ег! Ну, еще пять минуточек!

— Викуль, я тут решил вас немного потренировать...

Глаза Вики широко распахнулись, как только смысл слов дошел до нее. Она застыла, хотя до этого эротично потягивалась, пытаясь заманить меня в постель и хоть так продлить свое в ней пребывание. Сон из серых глаз стремительно улетучивался.

— ... по своей методике.

Пх-хт! Кровать опустела, а голенькая Вика уже торопливо вышвыривала из платяного шкафа одежду, ища свою тренировочную форму. У дверей тихонько хихикала уже одетая Даша.

— Разбудить ее за десять секунд — это тянет на коробку лимонных долек от Дамблдора! — Оценила она.

Глава 18

Ну, хоть выспались. Ему не пришлось вставать ни свет, ни заря, а Какитцу не пришлось вскакивать еще раньше, готовить ранней пташке завтрак и собирать обед на работу.

Разумеется, Какитцу не собиралась идти в "Макароныч" (а это Скворцово — десять километров на автобусе) без каких-либо уточнений — видимо, жизнь после потери семьи уже успела отучить и от доверчивости и от легкомысленности. Так что она заранее позвонила в отдел кадров макаронной фабрики с телефона администратора на первом этаже их доходного дома...

— Переводчики? Лингвисты? — Удивился на том конце провода мужской голос. — Минуточку...

Несколько секунд приунывшая Какитцу слушала полную тишину в трубке (наверно, собеседник зажал трубку рукой и что-то уточнял у окружающих) и уже хотела попрощаться, но на том конце провода появились звуки: сдавленное ругательство, какая-то возня, тихое ойканье и уже другой голос, женский:

— Вы, кстати, не представились, сударыня... Как-как? Какитцу Ди Джянь? — Голос лучился оптимизмом и энергией. — Очень приятно, госпожа Ди Джянь! Я — начальник отдела кадров, Марина Ламская! Сотрудник, говоривший с вами до этого — молодой, неопытный. Он не в курсе. Или. — Еще один звук подзатыльника. — Забыл. Да! По вашему вопросу. У нас есть позиция, которую мы вам можем предложить...

Казума, прижавший ухо к трубке с другой стороны и видевший в зеркале над администраторской стойкой вновь расцветшее лицо подруги, постарался ничем не выдать свои мысли.

— ... подходите. Поговорим, посмотрим. Адрес знаете? Вот и отлично!

— Ну, я поехала? — Нервничающая Какитцу положила телефонную трубку на аппарат.

— Конечно! — Кивнул Казума. — Я с тобой поеду. — И пояснил радостно удивившейся девушке. — Для моральной поддержки. Ну, и вдруг у них и для меня что-нибудь найдется. Работа грузчиком, например? Или дегустатора макарон... Всегда мечтал работать дегустатором!

+++

Фабрика, на которую они приехали к половине первого, походила на окаменевшего под кустом зайца, учуявшего рядом волчью стаю. Никто не отдыхал, все находились на своих рабочих местах и изображали трудовую деятельность. Именно изображали. Потому что, какая может быть трудовая деятельность на русском предприятии за считанные мгновения до обеда?

Их с Какитцу приняли... странно. Насколько понимал Казума, собеседования проводились в небольшой комнатке рядом с проходной. Комната была специально для этого предназначена — соискателям не требовалось даже заходить на территорию. Так задумывалось. Но их с Какитцу сразу, как только они назвались очень-очень бдительному вахтеру, провели в административное здание, находившееся тут же, у проходной. И не по прямой, а через два цеха и один склад. Более короткой дороги не нашлось?

У аварийного выхода в "офис" их встретила русоволосая девушка лет двадцати, а может и младше. Очень приятная во всех отношениях девица в стильном деловом костюме, о котором затруднительно сказать: деловой он или для вечернего коктейля. Представилась Мариной Ламской. Даже на вид — какая-то нездешняя: слишком стильная и модная одежда, высокий каблук-шпилька, слишком ухоженная внешность, слишком идеальная прическа "волосок к волоску" — будто утром она собиралась не на работу на фабрику, находящуюся в пригородной деревне, а на какое-то светское мероприятие.

"Столичная штучка из Москвы?" — Предположил Казума. — "Из свиты Радовича?"

Энергии в ней было — на десятерых. Пританцовывая тонкими шпильками на давно не крашенном полу, она стремительно неслась вперед, будто хотела вспорхнуть и улететь. Встречавшиеся люди отшатывались к стенам и невольно намечали уважительный поклон.

"Точно, из столицы. И точно из свиты"

Двери перед ней открывались, казалось, сами. Хотя, почему же "казалось" — девушка была магом! Скорее всего, Ветра. Фамилия, опять-таки. Хоть, в силу японского происхождения, Казума совсем плохо знал фамилии заморских вообще и русских в частности магических семей, но какие-то основы знал. И знал, как находить информацию об этом. К тому же, несмотря ни на что, он постарался с самого начала разобраться в местных реалиях.

— Госпожа Ди Джянь. — Марина, тряхнув прической, указала в глубину коридора. — Давайте, встретимся с вашим непосредственным руководителем. Господин Ягами, вот тут на стульчик присядьте, пожалуйста. Тут и журнальчики есть. Полистайте. Идемте! Идемте!

Казума покосился на выложенные аккуратным веером журналы на небольшом столике. "Гастрономия. Бакалея". Четыре номера. За разные годы, кстати — один за этот, два — предыдущий, и один — совсем мохнатый. Видимо, какой-то ведомственный журнал ограниченного тиража. А в этих журналах, в какой-нибудь статье — ма-а-аленькое упоминание о фабрике "Макароныч". Знакомо. Как знакомо-то!

Удаляющийся по коридору задорный цокот возвестил, что он остался один. Но вряд ли надолго, если он хоть что-то понимает в этой жизни.

Он смерил взглядом практически обязательный элемент подобных приемных — жиденькую пальму в деревянной кадке — и пристроился на узеньком диванчике поближе к радиатору. Брать журналы не стал — закрыл глаза и стал готовиться к...

Цок! Цок! ЦОК!

— Господин Каннаги! — Снова жизнерадостная Марина. — Идемте!

"Каннаги". Казума никак не отреагировал на фамилию, с которой к нему не обращались уже три с половиной года, и знать которую теоретически тут не должен был никто. Чего-то подобного он ожидал. Напротив, стало "отпускать", когда появились подтверждения того, что Радовичу нужен именно он, а не его Какитцу. И поправлять красавицу не стал — не с ней надо об этом говорить, не с ней...

— С вами желает побеседовать Владелец...

Он кивнул и поднялся — это тоже было ожидаемо.

Упоминание старой ненавистной фамилии помогло еще лучше собраться и настроиться перед разговором, который вряд ли будет легким. И следом за порхающей по коридору "кадровичкой", даже не обращая внимания на задорно мельтешащие перед его носом женские прелести (очень достойные, кстати), решительно шагал боец, готовый к схватке, от которой, судя по всему, зависело что-то важное и судьбоносное...

Владелец — совершенно логично — находился в кабинете с лаконичной надписью "Директор". Куда дели собственно директора, Казума не знал. Да и не интересовало его это.

Олег Радович сидел на одном из диванов для переговоров и просматривал бумаги, рассыпанные перед ним на низком журнальном столике. Одеться владелец соизволил в бежевые брюки, белый свитер и рыжеватые мягкие тапочки... явно не по погоде. И очки. Оранжевые очки.

"Стильно. Очень идет к машине представительского класса. — Был вынужден признать Казума. — А очки? Столичная мода?"

Работал с бумагами Владелец осторожно и тихо, стараясь не потревожить спящих невест.

По обе стороны, одинаково пристроив головки к нему на колени, валялись те самые беловолосые близняшки. И при других обстоятельствах Казума обязательно оценил бы загорелые сильные ножки и крепкие попки, обтянутые беленькими коротенькими шортиками... Но сейчас даже нормальной мужской зависти не ощутил — настолько был сосредоточен на предстоящем разговоре.

Удивительно, но, кажется, Радович испытал что-то, близкое к легкому смущению. Он попытался растолкать подруг, и стало понятно, что делает он это уже не в первый раз. Казума скосил глаза и успел оценить выражение поклонения и всемерной поддержки и одобрения на личике Марины, восхищенными глазами смотревшей на эту идиллию... семейную, если верить прессе и слухам.

Близняшек все-таки растолкали. Девушки, потирая кулачками глаза и кидая на японца любопытные взгляды, гордо прошествовали в смежную комнату, отделенную от кабинета скрытой в книжном шкафу неприметной дверью.

А вот шествовали они так, что теперь даже Казума не смог не обратить внимание на демонстрируемые достоинства. В смежной комнате за открывшейся дверью на секунду мелькнул краешек не то дивана, не то кресла. Ночью не выспались, что ли? Ну, это неудивительно: при таких внешних данных какой же нормальный мужчина даст таким красавицам спокойно выспаться? Удивительно, что Радович на их фоне выглядит таким отдохнувшим!

А разговор намечался серьезный, если девушек, которые до этого не мешали Радовичу работать с документами, сейчас попросили покинуть кабинет. И жизнерадостная "кадровичка" тоже покинула кабинет (аналогично — старясь сделать это не менее красиво, чем блондинистые невесты Радовича), хотя, казалось бы, ее присутствие тут обязательно.

Казума при этом с одновременным восхищением и возмущением (и то и другое его самого удивило) оценил заинтересованный взгляд, которым Радович проводил не две шикарные белые гривы своих невест (как ожидалось от жениха), а "стрелки" на чулках на крепеньких стройных ножках "кадровички"!

А та, будто почуяла взгляд (хотя, почему ж "будто"!), стремительно обернулась и улыбнулась обрадовано и с готовностью:

— Чайку, Олег Ильич?

Взгляд молодого олигарха, практически всесильного на территории Хабаровского и Приморского края, испуганным зайцем метнулся к окну:

— Если не затруднит, Марь-Иванна. — Но в голосе, разумеется, не было и капли раскаяния. — И чего-нибудь... к чаю. Сладенького.

— Так точно! Пирожные! Как вы любите, Олег Ильич! А чаечек с мяткой!

М-да... что-то у него с этой Мариной такое было. Наверняка. Вот же кобель, а!

Двойная дверь в кабинет тихо закрылась.

После стандартных магических формул — "Присаживайтесь", "Сейчас нам, по-видимому, принесут чай", "Пирожные у Мариночки — просто отменные" — и чуть-чуть пободавшись взглядами, приступили совсем без раскачки:

— Ваши выводы, господин Каннаги? — Вот так вот, сразу.

Характерно, что пересаживаться за огромный стол Радович не стал — остался на "гостевом" диване, усадив посетителя напротив, вровень, на второй диван.

— Ягами. Ягами Казума. — Как и собирался, незамедлительно ответил тот, чтобы расставить акценты в самом начале... и выиграть время, вырвав у собеседника первый вопрос. — Предпочитать свой фамилия, господин Радович.

— Вам не нравится ваша настоящая фамилия? — Очень натурально удивился Радович, с легкостью переключившись на другую тему. — Или какие-то проблемы с семьей? Каннаги — уважаемая фамилия, известная даже за пределами Японии! Вот, например, я... не самый прилежный ученик, но даже я помню — Фудзивара, Каннаги, Ямагучи... и там еще с пяток фамилий... Чем же вам не угодила такая известная фамилия, господин Ягами?

— Тому же, чему вам — фамилия Сварог, господин Радович. Кстати, я знать Сварог по обучения. И — я тоже плохой ученик, да...

Легкая улыбка. Вот что Казуме нравилось "за границей" (хоть и здорово выбивало из колеи на первых порах), так это свободное использование мимики на переговорах. Гораздо более свободное, чем на родине. И любую резкость можно смягчить улыбкой, а любую нейтральность или мягкость — "затвердить" соответствующей грозной рожей.

— Давно вас изгнали из Клана Каннаги?

И снова — Казума даже не поморщился от грубости — уже привык к этой прямоте. К тому же — "глаз за глаз, зуб за зуб": после требования обращаться к нему, как к Ягами, а не Каннаги — следовало быть готовым к последовавшей словесной проверке на прочность. И вообще — разговор пока был разговором равных — Радович, например, не пытался пока выпячивать свой социальный статус.

— Три года. Событий — много. Поминания... воспоминания из памяти... ушли. "Время — лечит".

По столу звякнули чайные чашки — это Марина, поставив плотно заставленный поднос на краешек стола, расставляла приборы для чая. Чашки приземлились в глубокие, совсем не декоративные, блюдечки. Тут из таких принято пить горячий чай. Очень удобно, кстати: тут наливают всегда крутой кипяток, и блюдечки используют для остужения раскаленного напитка. А иначе пить эту лаву невозможно — только хлюпать, как принято на родине. Но хлюпать за столом тут считается некультурным — за столом должно быть тихо и чинно. А сколько сил потратила Какитцу, чтобы отучить его чавкать за столом, о-о-о!

Глухо стукнули о столешницу остальные приборы: заварник, вазочки с печеньем, тарелочки с пирожными, вазочки с сахаром, сгущенкой, вареньем... "Как вы любите, Олег Ильич!" А этот Радович — тот еще сладкоежка, оказывается! Впрочем, Казума тоже с удовольствием подчистил бы все то, что сейчас стояло на столе, если б не местные правила вежливости.

— Вот с этого печенья мы начнем! — Показал Радович, с некоторым трудом оторвав взгляд от груди наклонившейся над столом "кадровички". — А потом вот эти пирожные попробуем — они просто объедение. До сих пор помню, какие они вкусные! Спасибо, Мариночка! — Остановил он ее, когда та собиралась разлить чай по чашкам. — Дальше мы сами, без церемоний...

— Буду в приемной! — Казума не был уверен, но, кажется, Марина строила глазки... одновременно обоим. — Зовите в любой момент!

А потом "кадровичка", прекрасно осознавая, что на ее ягодицах скрестились два мужских взгляда, танцующей походкой покинула кабинет.

И вот тут Радович, наконец, сумел выбить Казуму из колеи. Он неожиданно заговорил на японском языке:

— Все-таки хотелось бы услышать ваши соображения, Ягами-сан. И узнать, как вы видите ситуацию.

Произношение было ужасным, но построение фраз свидетельствовали об очень хорошем знании языка. Очень хорошем знании, но малой практике. Странно.

Казума осторожно предположил, озвучивая свои мысли:

— Для чего-то вам понадобился наследник Каннаги. Только вы, наверно, не знаете — изгнание официально закреплено, хоть и не освещалось в прессе. Так что...

— Для начала, у первых наследников есть достоинства, которые нельзя перечеркнуть записью в официальных проштампованных бумажках...

— Наследственность и гены? — Поморщился Казума. — Я отношусь к "гнилой ветви". И ЭТО — однозначное заключение императорских евгеников. Кстати — официальное и проштампованное.

Радович улыбнулся чуть снисходительно:

— Вообще-то, я имел ввиду волевые качества и специальную подготовку, нацеленную на политическое управление огромной организацией. Если Ягами-сан заподозрил меня в каких-то селекционных намерениях, то он ошибается — "разводить кроликов" я не собираюсь. Свих ресурсов достаточно, знаете ли.

"Разводить кроликов? Надо будет у Какитцу спросить..."

— Вы сказали "для начала", Радович-сан. — Напомнил чуть удивленный Казума.

Он решил чуть сбавить обороты — тактика беседы, избранная Радовичем, однозначно оставляла в проигравших именно сторону, ведущую себя несдержанно, на эмоциях. Правда, эта сторона оказывалась в проигрыше почти при любом способе ведения диалога.

— Во-вторых, почему вы считаете, что ценность — в вас, а не допустим, в Ди Джянь-сан?

Но Казума не дрогнул:

— Там, на аэродроме, вы были очень удивлены. Моим присутствием. Вряд ли вы знали в тот момент о Какитцу. А вот меня — знали. Мы с вами уже встречались?

И чуть не улыбнулся довольно, увидев, как потяжелел взгляд главы Радовичей. Просто прекрасно!

— Так что я уверен, что дело не в моей невесте. Тем более, вряд ли она для вас представляет какой-то интерес... при ваших... — Казума с удовольствием закинул в рот маленькое пирожное. Действительно, очень вкусное. — ... решуршах.

— Логично. Продолжайте. — Собеседник не отставал ни на одно пирожное.

— Допускаю, что вы желаете создать ложную "точку напряженности" вокруг бывшего наследника Каннаги, продемонстрировав свое внимание к нему. В газетах не пишут, но мне кажется, что отделение нового рода от Сварогов вряд ли прошло безболезненно. И создать дополнительный центр, распыляющий внимание оппонентов. Ко мне начнут обращаться, спрашивать, подкупать, подмасливать, тратить время на анализ моих слов, действий и реакций... Это ж основы!

— Прекрасный логичный вывод. Но — нет. Точка напряженности если и будет создана, то по естественным причинам. Впрочем, вам от этого легче не станет... уж извините.

— О! — Казума осторожно попробовал чаю... вообще-то, готовить его здесь, в России, не умели совершенно, но этот... м-м-м... божественно! — А до этого мне, получается, было легко?

+++

Почти не волновался. Был собран. Решителен. Характер самурайский. Неженат. Но, судя по Какитцу, последнее — ненадолго. С другой стороны, судя по канону — недолго и трагично.

Парень мне понравился. Волевой. Упертый (по-хорошему). Умный. С принципами и чувством собственного достоинства, не переходящими в снобизм и спесь. А ведь уже четыре года "на вольных хлебах"! И — осторожный!

Ну и его удачливость гораздо выше нуля — Ирина успела собрать кое-какую предварительную информацию, которая свидетельствовало о том, что половину людей, оказавшихся в ситуации Казумы, посадили бы на нож, а другую — сильно изувечили бы. Впрочем, удачливость — это и так понятно, с другими показателями Главным Героям просто не выжить... жаль, что удачливость эта, как коротенькое одеяло, целиком натягивается на одного, оставляя других беззащитными перед генераторами случайных чисел мироздания.

Когда сильно озадаченный собеседник, пообещав подумать над моим предложением, ушел, а любопытная Марина под предлогом "убраться со стола", юркнула в кабинет, я осторожно открыл дверь в "тайную комнату".

Кстати, именно эта комнатка послужила формальным поводом для того, чтобы отправить директора... на повышение в Красноярск. Не казнокрадство ж ему было инкриминировать — там такие схемы вырисовывались, что доказать их было практически нереально.

А государство тут, к счастью, более-менее правовое... ну, со своей спецификой, разумеется — можно было бы, например, попытаться спровоцировать этого достойного и солидного человека на оскорбление, а потом смахнуть пепел в совочек. Но это, на мой взгляд, было бы уж очень крутовато. И свидетели нужны. Надежные. Но — ни при свидетелях, ни наедине — ни один человек в здравом уме не станет грубить или хамить патриарху рода, мастеру Воздуха (хотя слухи и желтая пресса ТАКОЕ об этом загадочном Радовиче судачат... что вовсе и не мастер он, а... Совет по нему плачет!), из-за спины которого зловеще выглядывают эти ведьмы — совсем неслабые маги Огня и Эфира...

Поэтому директор — человек очень здравомыслящий — тут же смекнул, что к чему, и расстались мы с ним вполне довольные друг другом: в Красноярске Семье, действительно, нужны такие вот пронырливые хитрые взяточники. А там, вполне возможно, и в Москву отправят, оценив по достоинству. Хоть в Москве и своих акул хватает.

Даже обидно: в бытность студентом, будучи безродным Радовичем, как-то попроще приходилось — люди вокруг открыто говорили то, что обо мне думают, а теперь... Теперь приходится целиком полагаться на интуицию и эмпатию.

Правда, таких пирожных в студенчестве Радович пробовал хорошо, если раз в полгода.

Двери на хорошо смазанных петлях (а могло быть по-другому?) даже не скрипнули...

Девушки спали... ан, нет — Дашка симулирует! Но Вика, как от нее и ожидалось, сладко сопит в две дырочки. Будить или нет? Вообще-то, дело к ужину идет, и желательно уже вернуться в поместье. Хоть я и нагузовался чаем с мятой и сладостями от Марины, и есть совсем не хочется (притом, что не обедал), но в имение к ужину прибудет Ирина, решившая совершить некоторые "семейные" визиты и выполнить некоторые мои поручения.

— Не высыпаемся?

Сонный серый глаз открылся и с любопытством меня осмотрел:

— Кошки спят четырнадцать часов в сутки! — Зевнула Вика.

— А беременные кошки — все двадцать! — Даша.

Ой! Меня даже жаром обдало. А потом — холодом...

Мысли заметались хорьками, попавшими в курятник... или курицами, понявшими, что в курятник проникли маленькие хищники?

Ну, вообще-то, ради этого все и затевалось. Так чего ж это я дергаюсь? Наверно, от неожиданности. Надо срочно ускорить свадьбу, чтобы статус девушек стал полностью официальным. Даже если вдруг что-то опять случится в моей переменчивой жизни!

И — с Серафимой Николаевной срочно проконсультироваться: что можно девушкам, что им нельзя. И Врединам же теперь волноваться, получается, ни-ни, да? А тренироваться? А их любимые коктейли? Коктейли можно или нет?

Интересно, Ирина знает? Не удивлюсь, если она, даже не будучи магом эфира, ухитрилась узнать ОБ ЭТОМ раньше Вредин. Хм, может, ей тоже предложить обследование? Мало ли... И почему она мне не сказала? Деликатно решила, что пусть близняшки сами сообщают об этом?

— А вы... уже? — Очень осторожно уточнил я. — Ну, в смысле... обе? И Даша и Вика?

— Повелся! — Вика. — Даха, с тебя шалпет!

Вот же... Вредины!

И в тоже время почувствовал, как отпускает... Не понял! Так я, получается, испугался?! Или, того хуже, не хотел?! Вот это новости, Радович! Какого хера я сейчас испытываю это облегчение?!

— Плохо работаете, господин Радович! — Дарья была недовольна... возможно, что и моими эмоциями. — Без усердия, так сказать.

— На свадьбе мы желаем блистать в красивых приталенных платьях. — Вика.

— ... а не дискредитировать мужа намеками на то, что коварные Прокопович вынудили бедного наивного мальчика взять жен из-за залета.

— ... но, чтоб вы знали, Семья изволит испытывать неудовольствие. — Картинно приложив ладошку к щеке, громко шепчет Вика.

— И некоторые подозрения и сомнения в чьей-то мужской состоятельности.

— Но это их проблемы. А маги эфира вполне могут и попридержать кое-кого маленького, юркого и пронырливого. Ну, вдруг мастера Воздуха об этом не знают...

— До поры — до времени. Мы ж никуда не торопимся.

— Нам торопиться некуда.

— Совсем.

— Мы даже готовы кое-кого пропустить вперед.

— Очень слабенького в магии эфира.

— Без очереди.

— Кстати, а куда делась эта... которая без очереди и которая слабенькая?

Девушки сладко потягивались, кося хитрыми взглядами и не обращая внимания на любопытную мордашку Марины. Та делала вид, что возится в кабинете, убирая со стола. Да-да, там столько посуды, ай-яй-яй, убирать не переубирать! А у самой уши чуть ли не вокруг оси крутятся, силясь не пропустить ни слова.

Ну, как "не обращая внимания" — подозреваю, что на Марину вся эта пикировка и была направлена. Их же хлебом не корми — дай похвастаться почти замужним статусом перед остальными "неудачницами". Правда, в случае с Мариной их усилия пропадут втуне — очень жизнерадостная девушка, и такой ерундой, как намек на незамужний статус, ее не пронять.

Ответил:

— Ирочка, как ответственный член семьи, выполняет некоторые мои поручения. Не всем же исполнять представительские функции — кому-то приходится работать на благо Семьи! В том числе и головой.

В ответ получил мгновенное:

— Потому что не все на это способны!

— ... На исполнение представительских функций.

— ... К тому же, у нас это получилось.

— ... Представительские функции.

— ... Объект был впечатлен.

— ... Нашими представительскими функциями.

— ... И не стал подозревать вас в планах по уводу его невесты.

— ... Кое-чьей да-а-авней знакомой.

— ... Старой любви, так сказать.

— ... До сих пор не ушедшей.

— ... В смысле, не прошедшей.

— ... Не закончившейся.

— ... Затянувшейся.

— ... Как болезнь.

— ... простуда.

— ... Будем лечить!

— ... Да, батенька! Но вначале мы вас подвергнем внима-а-ательному и тщательному осмотру...

— ... Мария Ивановна, вас не затруднит...?

— ... Нет, конечно, если вы хотите посмотреть...

— ... а может, поучаствовать?

— ... то можете и остаться.

— ... кстати, во многих старых семьях это принято...

— ... и не возбраняется...

— ... даже приветствуется...

— ... но не удивляйтесь, если вдруг окажетесь участницей...

— ... а в глазах кое-кого — соучастницей...

— ... правда, есть вероятность, что вам понравится...

— ... и тогда мы за дальнейшее не отвечаем...

— ... Олежа, а ты почему до сих пор одет?!

— ... раздевайтесь, голубчик! Раздевайтесь!

Сильно покрасневшая Марина перевела несколько затравленный взгляд на меня:

— Олег Ильич, разрешите идти? Хотя, конечно, если вы настаиваете...

Ой-ой... А откуда эти почти умоляющие интонации?!

— Иди, Марина. Иди.

— Не сдавайтесь, Олег Ильич! — Шепнула слегка разочарованная девушка перед тем, как плотно закрыть за собой дверь в потайную комнату...

И целую минуту оставалась в кабинете, явно прислушиваясь к звукам из-за стенки. И ушла, немного огорченная. М-да... Ну, простите, что не оправдал надежд!

— Приступим, девочки? — Обратился я к Врединам, терпеливо ожидающим моей отмашки.

Взгляды кошечек превратились во взгляды тигриц. Ходят тут такие по лесам... уссурийские. В следующее мгновение представители семейства кошачьих с тихим нетерпеливым мявом метнулись в мою сторону.

Вика, размазавшись от скорости, уже висела в воздухе и лупила меня чем-то, похожим на многократный маэ-тоби-гэри — нога выстреливала вперед в режиме отбойного молотка. Даша — проводила мощную подсечку. Обе вкладывались в удар до конца. Били с проносом, полностью проваливаясь в удар. Не поздоровилось бы даже Кандидату, поднявшему Щит.

Я не сдвинулся с места. Манипулятор осторожно шлепнул по ноге Вики.

Бинго! Блондинка и диван встретились со смачным чавканьем!

Ноги я просто поджал, зацепившись манипулятором за потолок. И Даша, не встретив сопротивления, перекрутилась, выйдя из подсечки в крайне невыгодную для себя позицию — спиной ко мне. Толчок манипулятором в спину девушки, собирающейся ударить ногой назад...

Спэр! Обе девицы на диване!

Но не следует недооценивать боевой дух обитателей этого мира! В следующую секунду, быстро обменявшись условными сигналами, меня обходили с двух сторон, грамотно беря в клещи.

После этого было неинтересно: простое блокирование манипуляторами ударов рук, ног, коленей и локтей... бить головами, хвала богам, не стали — берегут свои беловолосые очаровательные тыковки.

И контратаки манипуляторами.

Условия простые: я не схожу с места, а Вредины не воздействуют магией ни на меня, ни на предметы. Использовать магию на себя — в чем и заключается, собственно, суть магии Эфира — сколько угодно.

Так что близняшки могут ускорять себя, увеличивать или уменьшать собственный вес, увеличивать силу и скорость ударов. Пожалуйста! Например, тем первым ударом стопой в грудь Вика вполне могла проломить стену в три кирпича. Обуви пришел бы кирдык, но на стопе не было бы ни царапины, ни синяка. Ну, а стена — вдребезги.

Нет опаснее скотины, чем техничный и опытный эфирник-рукопашник. Счастье, что способность усиливать свои физические показатели провоцирует адептов отнестись спустя рукава к технической составляющей рукопашного боя. И избежать этого соблазна удается далеко не каждому. Так что техничных эфирников-рукопашников сравнительно немного. И огневиков, и воздушников, и земляных, и водяных. Их, техничных, вообще, мало — это требует времени, усилий и огромной силы воли. Которые, положа руку на сердце, можно использовать с большей эффективностью — целесообразнее наращивать магическую составляющую и испепелять противника (каким бы опасным и техничным в ближнем бою он ни был) на расстоянии, чем плести какие-то технические кружева.

И Прокоповичи тут выделяются — у них явно культ рукопашного боя (и это странно, ведь Лада, которой они поклоняются — сравнительно неконфликтное божество). Так что Вредины — весьма и весьма техничные боевые единицы.

Десять минут пыхтения, рычания и животного повизгивания. Шуршание одежды и смачные звуки шлепков. И шипение, когда мои удары, невидимые ни в одном из диапазонов, включая сверхчувственный "магический", больно и обидно преодолевают бреши в обороне.

Наверно, со стороны это смотрится круто: я стою посреди комнаты с закрытыми глазами (чтобы даже взглядом не показать Врединам, куда собираюсь ударить), а две беловолосых фурии пытаются пробить мою оборону и периодически отлетают на метр-два, схлопотав невидимый удар.

Пятнадцать минут. Двадцать.

Вредины — свеженькие, как огурчики. Даже распаляться стали: зрачки — на всю радужку, изо рта и от волос начинает сочиться полупрозрачная серо-голубая дымка, зубки-клычки едва заметно удлиняются в оскалах... частичная трансформа — обычнейшее дело для эфирников вообще и оборотней (которые могут быть ТОЛЬКО эфирниками) в частности.

Двадцать пять...

Красавицы! Еще чуть-чуть и уши из слегка удлинившихся, трансформируются в полноценные кошачьи, а я буду раздавлен и побежден непреодолимой красотой.

Хотя Даша (или Вика — когда девушки тараторят на пару — их воспринимаешь, как одного человека) упоминала о классических волкодлаках в роду. Усталости — ни в одном глазу. Это понятно — при их-то физической тренированности и способностях далеко не самых последних целителей-эфирников. Ну и наследственность, ага.

А вот мне, если так будет продолжаться дальше, не поздоровится. Девочки, конечно, приведут меня совместными усилиями в порядок, но насладиться ужином от повара поместья после промывания желудка вряд ли получится... Тем более что мне наверняка "пропишут" какую-нибудь кашку и травки "здоровья для".

И ведь ночью с меня спросят безо всяких скидок на самочувствие: "Так! И это вы называете мужской выносливостью, господин Радович?! — Брат... не ожидала... я была лучшего мнения... — Ирина Ильинична, а Свароги вообще в детстве своих мальчиков кормят?!"

Так что характер ударов меняется. Теперь я хватаю девушек за выпуклости и глажу по впадинкам и ложбинкам. Секундное недоумение и замешательство, которое переводит боевой транс из глубокой (где-то на уровне дикого зверя) в более легкую форму. Процент перехваченных ударов, конечно, увеличивается, но это уже и не важно — можно считать тренировку законченной.

Вредины начинают краснеть, улыбаться, хихикать и даже умудряются отпускать какие-то шуточки и скабрезности...

На очереди — чужие пуговки, резинки, завязочки и крючки. Хотя... какие ж они чужие!

+++

— Меня готовы принять на работу! — Выпалила Какитцу на безлюдной автобусной остановке рядом с проходной фабрики. — С первого числа. То есть через неделю! Условия очень хорошие! А эта Мариночка — такая миленькая!

"Еще б она не была с тобой миленькой" — Усмехнулся про себя Казума.

— А у тебя как? — Глазки девушки горели. — Тебя не было, когда мы закончили. Тебя тоже куда-то пригласили?

— Да так... Предложили одну работенку.

— Ух ты! Так, значит, у них есть должность "дегустатор макарон"? — Какитцу наивно хлопала глазками.

Казума рассмеялся. Если б он знал свою подругу чуть хуже, то подумал бы, что та является брюнетистой версией "тупой блондинки". Но — нет — достаточно было перехватить хитрый взгляд, чтобы понять — невеста дурачится.

— Я пока не принял предложение. — Честно ответил он. — Так что и говорить не о чем. Подумаю. Как раз неделю, кстати. А твоя работа в чем заключаться будет?

— Ерунда! Перекладывание бумажек в договорном отделе. У них намечается увеличение штата в связи с новым проектом и нужны грамотные люди. Деньги не такие большие, но уж точно больше, чем официанткой!

— Даже с чаевыми? — Удивился Казума.

— Пф! — Какитцу двинула его плечом. — Чаевыми надо делиться! С барменом, со старшей смены. Так что в итоге остаются копейки... Не знал?

— Не знал.

— Ну, я решила, что пусть на тебе останутся эти розовые очки! — Фыркнула Какитцу. — А сейчас — не важно! С официантками покончено, хо-хо! Жаль, правда, что далеко ездить — придется раньше вставать... С другой стороны, если вместе ездить... все-все-все! Молчу! — Она "вжикнула молнией" по губам.

Кстати, о розовых очках. И о невесте. Предложение Радовича, если его принять, здорово поднимет материальное положение (и социальное, кстати, тоже) Казумы. Можно будет подумать о том, чтобы сделать Какитцу предложение. По всем правилам — с колечком, записью в Службе Евгеники, белым платьем... ну, не сразу, конечно, сразу полноценную свадьбу он не потянет, а через полгодика — запросто!

И еще он с вялым интересом рассматривал машину, не делающую попыток обогнать дряхленький медлительный автобус. Ну, в свете того, что сказал Радович, это тоже было ожидаемо. По-крайней мере до того момента, когда он не скажет первого числа о своем решении, рядом будет находиться негласная охрана. А вот потом — зависит от решения Казумы.

+++

— М-м-м... великолепная свиная рулька! — Невнятно промычала Ирина.

Вредины были вынуждены согласиться и согласно закивать головками. Молча. Потому что ртами они торопливо хрустели и чавкали... Совсем некультурно и невежливо, но — честное слово! — блюдо того заслуживало! Ведь рулька, действительно, была волшебной — грамотно разделанная свиная нога, идеально запеченная хрустящая корочка, точнейшая мера специй, соли, трав, какого-то хитрого соуса... А рыже-золотистый цвет корочки!

И веранда, выходящая на заснеженный внутренний двор. При этом мы были в легкой домашней одежде. А ночь сегодня обещала быть ясной — во всяком случае облаков при закате не было.

Что ни говори, а превзойти повара-огневика очень тяжело! Возможно, что даже труднее, чем кондитера-воздушника или пивовара-водяного.

— Браво, Зинаида Семеновна! Рулька — пальчики оближешь... а потом съешь. — Подал я голос. Не потому, что эти "итоговые", "черту подводящие" слова ожидались от меня, как от самого главного за столом (и в поместье, чего уж там... и на всех объектах Семьи тут, в Приморье). А потому что... заслужила Зинаида Семеновна! Заслужила! — Сдобрить бы чем... не запить такое блюдо — это... даже не знаю...

Дородная классическая "повариха", Зинаида Семеновна расцвела и заулыбалась. От былого напряжения, с которым она ожидала реакции непредсказуемых новых хозяев, не осталось и следа.

— Сейчас наливочки принесут сливовой, Олег Ильич. На десерт. Наливочку один дедушка делает... домик у него на отшибе. Ну, вы понимаете, да?

"На отшибе"? Понимаю, да — местный "пень" — знахарь или ведун. А если его наливочку не боятся подавать на стол Патриарха, то наливочка та будет — чудо как хороша!

Правда, наслаждение великолепной едой немного портил задумчивый вид Ирины. О, внешне-то моя сестра владеет собой идеально, а вот эмоции... То ли расстраивает ее что-то, то ли озадачивает, то ли напрягает.

Но тут ничего не попишешь — придется ждать, пока Зинаида Семеновна подаст сливовую наливку и уйдет с веранды, перепоручив защиту от холода Ирине... Прикрываться Пологом после всех комплиментов, что мы ей наговорили — будет странно. И некрасиво. И глупо — нечего серьезные темы обсуждать во время подобного праздника желудка.

Небольшой графинчик тихо стукнул у правого локтя. Звякнули стопочки перед нами. Зинаида Семеновна шикнула на гнетков — чистеньких, ухоженных, лоснящихся — и те, похватав грязную посуду, стройной колонной (кажется даже, в ногу!) потрусили в сторону кухни.

(Гнеток — домовой)

Колону возглавляла Зинаида Семеновна с длинной двузубой вилкой. Шагала не в ногу, но очень торжественно и величественно, как дирижер военного оркестра со своим жезлом.

Как положено, половину рюмки вылил на пол. К этому можно относиться сколь угодно скептически, но когда своими глазами видишь и духов, и нечисть... и то, как быстро испаряются с начищенных воском досок капли разлитой наливки — после этого очень быстро пропадает желание шутить с некоторыми обычаями и ритуалами.

Разлил наливку по рюмкам. Приобщились... и надолго замолчали.

— Какая-то... маленькая бутылочка. — Жалобно подала голосок Даша.

— Олежа, надо будет обязательно чем-нибудь отдариться! — Ирина даже черкнула соответствующее напоминание в своем блокноте.

А Вика просто мечтательно откинулась на высокую спинку стула и сыто жмурилась от удовольствия, довольно потирая животик.

Ирина вздохнула — эх, такой момент портить! — и на трапезную лег Полог.

— Что-то плохое, Ириш? — Тут же спросил я.

— Ну, это, наверно, тебе лучше судить. Потому что я не знаю, как к этому относиться...

— Что-то не так с кланом Каннаги?

— О, брат, с кланом Каннаги все замечательно! Цветут и пахнут у себя на Островах! Наследница-красавица растет ни по дням, а по часам... Дело не в Каннаги. И не в господине Казума.

— А в чем?

— Дело в поселке Донг-гу в окрестностях города Ульсан на южно-восточном побережье Корейского полуострова.

— И что не так с этим поселком?

— У поселка большие проблемы, брат... Последние двадцать лет в этом поселке не регистрировались новорожденные девочки с именем Какитцу Ди Джянь. И никто во всем Корейском Королевстве никогда не регистрировал брак между японкой Йоши Унаги и корейцем Со Ди Джянь.

Оп-па... И, кажется, я произнес это "Оп-па" вслух. Вырвалось. Ну, а как еще удержаться при таких новостях-то?

— Что скажешь, Олег? — Ирина задумчиво смаковала напиток. — Какая это новость — хорошая или плохая?

— Не знаю...

— Вот и я... схожу-ка к Зинаиде Семеновне, брат. Такая наливочка просто не имеет морального права быть одной-единственной маленькой бутылочкой! А ты подумай, не буду ли я действовать эффективнее, если узнаю некоторые подробности...

— Ты нам ничего не хочешь рассказать, Олежа? — Осторожно поинтересовалась Вика, когда Ира, тяжело ступая, покинула трапезную, "смахнув" с собой свой Полог.

Близняшки быстро сдвинули стулья и прильнули ко мне, накинув на нас одну большую шаль — на веранде без Ирины резко похолодало. А мы, маги воздуха, очень не любим холод.

— Наверно, что-то серьезное. — Предположила Даша. — Так что ты подумай, говорить нам это или нет.

— Но если что — ты знаешь: мы — могила!

Глава 19

— ... мне не с руки ссориться со Сварогами, японец! Я не на столько большой и крутой мальчик.

— Его фамилия Радович. — Возразил ("чиста для порядку") помрачневший Казума.

— Его фамилия — Сварог. И ты это прекрасно знаешь, японец!

— Ссориться? — Японская манера задавать вопрос, повторяя за собеседником одно-два ключевых слова, прекрасно зарекомендовала себя на первых порах, когда знание чужих языков было слабым... Казума и сейчас не собирался отказываться от этой полезной "национальной примочки", множество раз выручавшей его последние годы.

Впрочем, этот вопрос можно было и не задавать — и так все было понятно. Разве что для получения полной картины не хватало кое-каких подробностей и деталей. Но вряд ли Захар, "не на столько большой и крутой мальчик", знал нужные подробности и детали.

Собеседник его прекрасно понял. Хмыкнул:

— Насчет тебя малява пришла. Сказать какая? Чисто из моего к тебе уважения могу и сказать, хе-хе... Ну? Сказать?

— Скажи.

— "Не вмешивайтесь в дела Семьи!"

— Б...дь! — не сдержался Казума.

Какитцу укоризненно покачала головой, но ничего не сказала. Все так же тихонько стояла сбоку от стола администратора и слушала разговор по телефону — динамик ЭТОГО телефона, в квартире администратора их доходного дома, был очень уж "громким" — так что ей даже не было нужды прислонять ухо к трубке, чтобы услышать разговор между Казумой и Захаром.

Вообще-то, Казума хотел поговорить с Захаром, местным "авторитетом", без свидетелей. И, уж точно, без ведома своей невесты — ей о ТАКИХ знакомых жениха знать не следует... а уж о чем она там догадывается, хлопая своими наивными глазками — это другой вопрос, верно?

Но когда он только закончил любезничать по этому телефону в этой комнате с какой-то девицей, выполнявшей при Захаре в том числе и обязанности секретаря, рядом вдруг обнаружились сверхлюбопытные глазки Какитцу. Девушка стояла рядышком, благоухая каким-то цветочным ароматом — розовый халат, огромные пушистые красные тапочки, белый тюрбан из полотенца на голове — возвращалась из душа.

"Ну, не маг я. Не маг, чтобы ко мне в принципе нельзя было подойти незамеченным!" — С неудовольствием подумал он, пытаясь взглядом и телодвижениями показать невесте, как она тут некстати. Тщетно. Девушка намеки игнорировала, не очень достоверно включив "блондинку".

Класть трубку и отменять разговор было поздно. В местном небольшом сообществе не очень законопослушных граждан такое категорически не приветствовалось и считалось "не по понятиям" — можно было налететь на компенсацию "за беспокойство". К тому же, Казума знал, что и у "родных" японских преступных элементов этикет был почти один-в-один — наставники семьи ели свой хлеб не зря, и воспитанники получали и ТАКИЕ знания.

Правда, в случае Казумы, с которого и взять-то было нечего, речь шла бы не о компенсации, а о взимания значительной суммы странной валюты, бывшей в ходу у таких людей, как Захар — некоего мифического "авторитета". Но и этой субстанцией рисковать Казума не хотел — кто знает, как дальше повернется и не придется ли ему погружаться в "теневой мир" глубже, чем он рассчитывал?

Захар на том конце провода рассмеялся.

— Примите наши соболезнования, Казума-кун, хе-хе-хе! И не выражайся — мы ж культурные люди! И от своей схлопочешь — ручка у нее, я слышал, у девочки тяжелая, хе-хе-хе! — Он чуть помолчал. — Слухи ходят, что ты на хвост евойной рыжей невесте наступил. А другие слухи утверждают, что юбку одной из его белых задрал.

Насколько успел узнать Казума, жители Хабаровска отсутствием фантазии не страдали — и про него всякое говорили, и... вообще. Полгода назад, например, когда они с Какитцу только приехали сюда, особой популярностью пользовалась городская легенда о некоем "ночном ужасе", которому нечем было заняться, кроме как потрошить обывателей в темных подворотнях. А на поверку, наверняка, имело место какие-нибудь разборки между Захаром и кем-нибудь из его оппонентов.

— А ты что...?

— А я уже говорил — ты чересчур резкий для наших краев — у вас, может, так и принято, но у нас тут поменьше, поласковее надо быть... Мог бы и по согласию!

Захар откровенно потешался. Или не хотел озвучивать своего мнения по возникшему у Казумы вопросу.

— И что? Эту... "маляву" все получили?

— Абсолютно.

— А ос...?

— И по губернии — тоже.

— И что мне...?

— Я б на твоем месте валил бы обратно в свои теплые края, японец! Люди должны жить там, где родились — к иным вариантам природа относится безо всякого понимания.

— А ты мне...?

— Я ж сказал — ссориться со Сварогами мне не с руки. Так что занять денег я тебе не могу...

— А...?

— Но могу подсказать, кому и что шепнуть, чтобы деньги появились.

— Не надо. Тут разберусь. Сам.

— О! Уважаю! Ну, бывай! — И сказал то, о чем Казума так и не решился его попросить в присутствии невесты. — О своей невесте не беспокойся — если что, найду ей тепленькое местечко. Как раз по ее профилю.

Казума этого не видел, поскольку стоял носом к стенке, но Какитцу при этих словах бросила на телефон очень острый взгляд, который вряд ли Казума когда-либо видел у своей невесты.

— Тебе вдруг понадобились переводчики?

— Ну, будем считать, что переводчики мне тоже нужны. Всё! Бывай!

Сигнал отбоя.

+++

Стыдно признаться, но я не помню, кем была Какитцу в мире Гантца до своей первой смерти и первого появления перед большим черным шаром. Знал, что студентка. А вот по какой специальности, какой профессии, в каком институте или университете учится — не интересовался... Да и не интересовался особо — после поп-идола Рейки и пары членов Парламента (сдохли на второй и четвертой миссии соответственно) социальное или финансовое положение гантцтеров не вызывало никакого интереса. Банально, но "смерть равняет всех", и Гантц доказывал это нам с исключительной наглядностью.

На кого ж она училась? Ирина сказала, что у Какитцу потрясающие способности к языкам. Еще один элемент потрясающего сходства. На кого она училась там, в мире Гантца? На кого? Не помню! Хотя...

Хотя, несколько раз она просила забрать ее от студенческого общежития — в самом начале наших отношений ей, видимо, хотелось похвастаться молодым человеком, лихо подруливающим к крыльцу "общаги" на дорогой и красивой спортивной машине и выглядевшим то ли национальным идолом, то ли наследником очень богатых родителей. Потом-то, после первой своей "сотни" в Гантце, восхищение и зависть подруг перестали иметь для нее значение.

А что за общежитие? Кажется — сюрприз! — университет Кэйо. А в том мире универ Кэйо — это пальцы и понты — частная лавочка, готовящая управленческую и политическую элиту Японии. Технических профессий там, кажется, не было по определению — сплошная гуманитарщина и управленщина. Надо ж, даже не задумывался об этом ТАМ! А моя Какитцу, получается, готовилась войти в политическую или экономическую элиту страны!

С другой стороны, все мои выкладки пойдут коту под хвост, если окажется, что Какитцу из мира Гантц не имеет никакого отношение к здешней. А какие тогда могут быть варианты, если убрать Гантц за скобки? Простое совпадение? Ой, не смешите — вот и интуиция моя стучит пальцем по виску, намекая на некоторую твердолобость хозяина.

Может, девушка приставлена кланом Каннаги присматривать за бывшим Наследником? А имя-фамилия? А внешность? Слишком уж точное совпадение! Не бывает! Не верю! К тому же, такой могущественный клан действовал бы тоньше — у девушки Казумы была бы надежная легенда, которая не рушится за двое суток даже сверхлюбопытной и пронырливой Ириной Сварог.

А о чем это говорит? Если клан Каннаги уже проверил Какитцу, то явно определил подставу. Хм. И чё? Определил — и определил. Во-первых, может быть они решили понаблюдать. Во-вторых, может быть им совершеннейше плевать на судьбу бывшего Наследника. Или, в-третьих, внутри клана могут быть свои противоречия... кстати, да — судя по канону, противоречия там еще те.

А теперь — о смешном. Об очень-очень смешном. Какитцу там не была чужда просмотру аниме. Мангу, кажется, не читала (и хвала Гантцу — я бы рядом с собой девушку-отаку не выдержал бы!), но аниме смотрела — точно! Без фанатизма, но...

И, возможно, знает, мать его, канон! Не ТОТ канон, а ЭТОТ! (Впрочем, ничто не мешало ей ознакомиться с каноном Гантца здесь) И, если эта ТА Какитцу, то высока вероятность, что сейчас она знает, куда угодила.

Допустим, Гантц закинул ее в этот мир, где она стала "первой девушкой Главного Героя, которая трагически погибнет и смерть которой послужит толчком к началу приключенческого и захватывающего сюжета".

(Странно, правда, почему Гантц не "интегрировал" ее в уже живущего тут человека, как меня... С другой стороны, могли быть варианты — потеря памяти "местного жителя", например — вот оказался ты в знакомой среде, но со стертыми воспоминаниями того тела, в которое попал. И что делать? Или выдумывать себе имя, или использовать уже имеющееся. И выживать-выживать-выживать на радость уроду-режиссеру)

"Девушка ГГ" прекрасно осведомлена о судьбе, которую уготовил ей сценарий. И? Ее действия? Правильно! Внимательно осматриваться по сторонам и готовиться пришить любого, кто будет хотя бы отдаленно похож на "главного Злодея". Тем более, что "пришить любого" для бывшего гантцтера — не проблема вообще. Тем более, для Какитцу — далеко не самой последней в нашем рейтинге "самых крутых мальчиков и девочек".

Я похож на "главного Злодея"? Еще как похож!

Открыться ей? А как? Внешность-то у меня сейчас другая, на Сая Нагаву я даже близко не похож. "Здравствуй, Какитцу! Я Сай Нагава! Помнишь? Из Гантца!" — И голова у меня тут же — Пх! И, не на слово "Гантц", а на слова "Сай Нагава". Ибо с этой черной скотины станется. А у меня — невесты, семья, планы... "Доширак" этот, опять-таки...

— Олеж, ты чего? — Что-то темное заслоняет приглушенную до минимума подсветку из аквариума во всю стену, являющегося одновременно окном из спальни во внутренний двор поместья.

У Ирины нет способностей к эмпатии, но это не мешает ей определять мое настроение с точностью до... Гантц его знает, в каких единицах измеряются эмоции, но Ирина делает это с высокой точностью и легкостью.

— Прошлое. — Шепчу я, опасаясь разбудить близняшек...

Кстати, да. Сегодня мы участвуем в крайне опасном и даже смертельном эксперименте — "впервые на арене, смер-р-ртельный номер!" — семья Радовичей пытается спать в одной постели. Это было нелегко: примерно час я слушал пререкания между девушками и их взаимные подначки. Хвала богам, они старались меня не вовлекать во все это. Но я наслушался... А потом заснули. Без всяких продолжений, проистекающих из совместного пребывания мужчин и женщин в одной постели. Ну, не все сразу. Кровать осталась целой, а это уже достижение.

— Оно влияет на будущее? — Деловито поинтересовалась Ирина, кое как заползая на мое плечо, осторожно отодвигая попой размеренно сопящую Вику.

Киваю.

— Эта девушка? Какитцу?

Снова киваю.

— Ну, братан, ты ведь и сам понимаешь...

Понимаю. Еще как понимаю. Придется рассказывать... А Ирина, будто подслушав мысли, ставит на спальню Полог... Врет дедун — как есть, врет — Ирина уже далеко не Кандидат в мастера.

— Началась эта поучительная история семь лет назад... или восемь. Это вряд ли имеет какое-то значение. Уже даже не знаю, от чего умер один парнишка — это тоже не имеет значения. Шел-шел, а потом — бац! — стал осознавать себя несколько в другом месте... и теле. Может, кстати, и не умер, а... ну, допустим, переключился на "просмотр" другой своей инкарнации. Или как там? Оказался этот парнишка, как нетрудно догадаться на большом-большом архипелаге, целиком заселенном несколько ускоглазым населением. Флаг у них был белым с большим-большим красным кругом. Как здесь. Ну, они — известные минималисты, ага...

Ирина слушала внимательно. Не перебивала. Не старалась вслух "расшифровать" иносказания и намеки, не подсказывала, когда я затруднялся с подбором новых — понимала, что если я рассказываю именно ТАК, значит, на то есть причина. В эмоциях ее был знакомый и мощный "белый шум".

Дойдя в рассказе до первых миссий в Ганце, я обнаружил, что количество слушателей увеличилось — Вика, не чинясь, положила подбородок на плечо застывшей Ирины и тоже внимательно слушает.

Ну, это нормально — нет, то, что они сейчас не шипят друг на друга, лежа почти в обнимку, — это, конечно, чудо и пипец какое достижение! Только порадоваться можно. К тому же в этом обществе женщины, делящие одного мужчину, относятся друг к другу куда терпимее.

А вот то, что проснулась именно Вика, а не Даша — это как раз нормально. Вику только утром добудиться невозможно, а до этого неприятного момента в сутках она спит очень чутко. В отличие от Даши, у которой взаимоотношения со сном — с точностью до наоборот.

— "Печать ветра"... — Неожиданно подала голос Даша с другого плеча. — Какое-то глупое название.

Вот так вот, гантцтер-сан! Тебя только что сделали, как ребенка! А ведь до этого момента даже не подозревал, что Даша талантливо притворялась спящей! Но какая же умница! Неужели всего лишь два дня тренировок дают такой эффект в повышении интуиции и сопутствующей чувствительности к эмоциям? Наверняка, ведь, ее Иринин "белый шум" разбудил!

Вредины, уловившие мои эмоции, фыркают одновременно — гордо и довольно.

— Перевод неточный. В первоисточнике использовано греческое слово "стигма". "Стигма ветра". А это кардинально меняет смысл, не так ли?

Остренькие подбородки девушек отбойными молоточками согласно застучали в руки и плечи.

— Кажется, автор невольно заложил в названии из двух слов больше смысла, чем в самом произведении. — Оценила Вика.

Ирина бросила на головку Вики, все так же лежащую у нее на плече, короткий чуть удивленный взгляд, и игриво дунула мне в ухо:

— Либо я ошибаюсь и пусть меня тогда поправят... но, кажется, тебе не стало спокойнее до такой степени, чтобы ты спокойно уснул.

— Есть способы... — Хмыкнула с противоположного плеча Даша.

— Некоторые из них даже действуют лучше остальных. — Вика.

— И в данный конкретный момент... — Ирина.

— ... один из них просто-таки напрашивается! — Закончила Вика.

Я с опасливым интересом следил за тем, как две ладошки с двух сторон подбираются под тонкой простынкой к "самому напрашивающемуся способу" и пытался предугадать, что будет, когда эти ладошки встретятся... и не пострадает ли от этой встречи "способ"...

+++

"81 балл! Великолепный результат, Ногицунэ-тян! Итого — 404 балла! Поздравляю! У меня для тебя маленький сюрприз, Ногицунэ-тян: для набравших 400 баллов (и не просравших их на всякую ерунду) открывается четвертый пункт — исполнение любого желания в пределах мировоззрения игрока! Не прощелкай свой шанс, Ногицунэ-тян! Не прощелкай!"

(Ногицунэ — разновидность кицунэ, "полевая лиса", шутница и обманщица)

Неприятные предчувствия Какитцу даже не "кольнули", а навалились на плечи огромной смердящей массой: Гантц начинал "раздачу пряников" только после появления в комнате всех выживших, и поскольку сейчас в комнате никого не было, кроме нее и человека-овоща внутри шара, то, следовательно, Сай...

— Где Сай, круглая твоя башка?

"Прошу уточнить запрос, Ногицунэ-игрок!"

В ногах появилась слабость, и неприятная незримая тяжесть свое дело все-таки сделала — Какитцу села на пол перед большим черным шаром, обхватив руками колени и уткнувшись в них подбородком.

— Где Сай Нагава? — голос был слаб, слова выталкивались наружу с трудом. Хотелось плакать, выть, кричать в голос.

"Идентификатор 'Сай Нагава' отсутствует в таблице персоналий. Прошу уточнить запрос, Ногицунэ-игрок!"

Какитцу напряженно думала, кое-как задавив эмоции. Что-то непонятное. Шар обычно общается по-другому — на смеси сарказма и злого юмора. А сейчас — kancelyarit galymiy.

К тому же, самое главное, Даже если бы Сай погиб, Гантц бы его все равно запомнил. И сейчас она смогла бы его "восстановить из резервной копии". И получить за это от Сая по шее. Возможно. А может, и нет.

— Покажи таблицу персоналий, урод!

"Результат запроса вернул слишком большое количество записей. Прошу уточнить запрос, Ногицунэ-игрок!"

Ага. Значит, его электронные мозги (или мозг того бедолаги, чье тело находилось внутри шара) не замкнуло и кто-то в его базе все-таки есть.

— Информация на Какитцу Ди Джянь.

На черной поверхности шара сверху вниз пробежала зеленая полоса, оставляя за собой фотографию Какитцу и текст:

"Игрок Ногицунэ. Любопытная. Миленькая. Маленькая. Пронырливая. Хитрая. Веселая. 404 балла. Временно жива."

— Кэй Куроно.

Фотография. Текст. Отметка о смерти.

— Судзумура.

Фотография. Текст. Отметка.

— Сай Нагава.

"Идентификатор 'Сай Нагава' отсутствует в таблице персоналий. Прошу уточнить запрос, Ногицунэ-игрок!"

Ксо! Гребанный шар!

— Рейка.

Фотография. Текст... надо ж, еще умудряется оставаться живой в этом аду. Даже со стертой памятью.

— Олег Дорин.

"Идентификатор 'Олег Дорин' отсутствует в таблице персоналий. Прошу уточнить запрос, Ногицунэ-игрок!"

— Март.

"Идентификатор 'Март' отсутствует в таблице персоналий. Прошу уточнить запрос, Ногицунэ-игрок!"

"Идентификатор 'Белый шинигами' отсутствует в таблице персоналий..."

"Идентификатор 'Урод круглый' отсутствует в таблице персоналий..."

"Идентификатор 'Blyad' отсутствует..."

Ну, вывод напрашивается сам собой: Нагава приказал стереть себя из памяти Гантца. Следовательно, он все-таки выжил во время этой миссии... как и ожидалось от "белого шинигами". Ну, хоть так...

— Информация о только что прошедшей миссии. — Запросила она.

"Миссия: Зачистка торгового центра "Шоулон-Центр". Количество фрагов/боссов/супербоссов: 461/21/2. Разрешение на применение тяжелого вооружения"

О, да! Тяжелое вооружение они применили — просто блеск! — и торгового центра теперь нет.

— Статус миссии.

"Статус: Успешно выполнено. Распределение очков"

— Количество выживших.

"Количество выживших: расчет невозможен, нарушена целостность данных"

— Ага! — Какитцу вскочила и прищелкнула пальцами.

Ее настроение совершило примерно такой же резкий скачок от плохого к отличному.

Когда она вляпалась в эту авантюру, в нее целых полгода вдалбливали бесполезные, как казалось тогда, знания. Была там и тема "Хранение информации". И кое-что она даже запомнила. "Нарушение целостности данных" — верный признак хака базы данных. Или кто-то залез в базу "ручками" — либо подправил, либо удалил что-то важное. Ну, мало ли? То ли по глупости, то ли от вредности, то ли по неосторожности. Есть, конечно, другие причины нарушения целостности данных, но они... неинтересные — диски там полетели, или у разработчиков руки кривые. Ну, и так далее... Хотя, какие тут могут быть диски? Какой-то каматозник в шаре с башкой, используемой вместо компьютера — Судзумура даже кровь и соскобы с кожи у него брала, анализы какие-то проводила... ничего не выяснила, разумеется.

— Какой был выбор предыдущего игрока?

"Выбор игрока <подстановка невозможна, НЦД, код ошибки...> — выполнить <подстановка невозможна, НЦД, код ошибки...>"

— Хм... тогда так... возможно ли повторить выбор предыдущего игрока в моем отношении?

"Вводная: Ногицунэ-игрок полностью исцелена после завершения миссии..."

Какитцу передернула плечами, как от озноба — раздавленная грудная клетка и в кашу перемолотые ноги... даже думать об этом неприятно.

"... Промежуточный вывод: повреждения психики, симптомами которой являются ее странные вопросы, носят наследственный, а не органический характер. Высока вероятность, что болезнь была получена Ногицунэ-игроком половым путем. Лечение затрудненно или невозможно. Рекомендация: требуется вмешательства человека-специалиста соответствующего профиля. Требуется комплексное обследование. Требуется..."

Как всегда, юмор у этого черного kolobka включается в самый неподходящий момент!

— Тебя Сузумура покусала? Отвечай на вопрос, уродец!

"Ответ положительный"

Но общение с Гантцом даром не проходит ни для кого — на какой именно вопрос он ответил, все еще оставалось загадкой (у Судзумуры были те еще тараканы — вполне могла и покусать), и Какитцу упорно уточнила:

— Ты можешь выполнить мое желание, если оно совпадает с желанием предыдущего игрока?

"Ответ положительный"

"Отлично! Я желаю того же, что и предыдущий игрок!" — Уже готовилась выпалить Какитцу, но вовремя себя остановила. А если Нагава пожелал чего-нибудь вроде "хочу стать альфо-мачо и чтобы у меня был гарем"? Нет, он и так был еще тем кобелем, и хотя бы раз переспал с основной частью женской половины их группы... во всяком случае, до появления Какитцу ("и то, не факт, что остановился" — Честно призналась она себе).

— Ты можешь установить время и место нынешней локализации предыдущего игрока?

"Ответ положительный"

— Назови.

"Время: <подстановка невозможна, , НЦД, код ошибки...>

Место: <подстановка невозможна, , НЦД, код ошибки...>"

Ну, это ожидаемо! И — тоже ответ. "Ответ положительный". А сейчас самое главное — правильно и внятно сформулировать свое требование, чтобы не стать главной героиней какого-нибудь анекдота вроде "хочу стать белым, чтобы было много воды и чтобы я всегда был среди женщин". В конце концов, Гантц запросто управляется и пространством, и временем, и воскрешением. А уж могущества этому черному шару вполне может хватить на такую ерунду, как превращения в белый унитаз в женском туалете. Или что-нибудь в этом роде.

Не то, чтобы Какитцу очень уж хотела оказаться рядом со своим любовником (хоть и неплохо бы — безопасность в этом случае будет гарантирована, и как мужчина — более чем...), но делать ту же ошибку, что делали почти все остальные гантцтеры — возвращаться к прежней жизни — она не собиралась. Тем более, что "прежняя жизнь" сейчас не сахар — достаточно бросить взгляд в окно на погруженный в темноту Токио с частыми точками и даже пятнышками обширных пожаров.

+++

Странно. Это совершенно точно был не сон — во сне хоть что-то, хоть чуть-чуть, но отличается от реальности, следуя прихоти подсознания. Хоть в деталях, но — отличается. И пусть ей знакомы уже целых две реальности, но этот сон не вышел за рамки ни одной из них. Более того — в этом сне, один в один, с кинематографической точностью, воспроизводились события пятилетней давности.

Разбудить своими криками Казуму она не опасалась — вот уж чему ее научили, так это искусству "не отсвечивать". Так что ничего членораздельного во время сна (какие бы кошмары ее не мучили) от нее добиться было нельзя. Ну, а невнятное бормотание и метание во сне вполне могут быть отнесены к трудному детству ее "личины" и волнениям, связанным с потерей работы и молниеносным устройством на новое место.

Да и не было в этом сне ничего такого, от чего следовало бы метаться и кричать.

Какитцу с трудом выпуталась из рук и ног Казумы, которые тот по-хозяйски на нее забросил во сне, соскользнула с кровати, постаравшись не скрипнуть, и прошлепала босыми ногами на кухню.

Чайник, холодная кипяченная вода.

Эти суровые русские — даже отопительный сезон не торопятся начинать, хотя на улице уже откровенный и многозначительный минус!

Свет на кухне включать, разумеется, не стала.

Она уже даже не затруднялась с мыслью о том, повезло ли ей ТОГДА или не повезло. Разумеется, повезло! Особенно, когда здесь она ознакомилась с первоисточником, о котором ей Сай Нагава только осторожно намекал — ничего хорошего оставшихся в живых ТАМ, в мире Гантца, не ждало.

+++

Разумеется, в самом начала она так не думала.

В спецотряде "Кагэ-но-сейсей" добровольцев не было: осужденные за особо тяжкие преступления военнослужащие брали под козырек, браво "хлопали" об пол пиалу из-под сакэ и выбрасывались на место очередной "аномалии" — там надо было постараться... умереть. Как можно более реалистично. Вот так вот! Ни больше — ни меньше! Умереть. Сам министр сел на колени перед строем из ста пятидесяти человек и глубоко поклонился, поклявшись, что остаться в живых — шанс есть!

("Кагэ-но-сейсей" — "Очищение тенью")

Полгода подготовки, пиалу в зубы — и вперед!

И ведь не соврал! Шанс, действительно, был. Точнехонько один к ста пятидесяти! Лично прощался с каждым из них. А когда отправляли Какитцу, последнюю из отряда, явился в белом кимоно с семейным косунгобу за поясом. Бледный, решительный, пьяный.

(косунгобу — нож для выполнения харакири)

Харакири министр все-таки сделал — механизм Гантца был совершенно не изучен, и Какитцу "ожила" через три дня, к следующей миссии. А в министерстве обороны посчитали, что она тоже погибла... окончательно. Вот уважаемый человек и не выдержал.

+++

Девушка, потоптавшись по холодному полу, всерьез раздумывала: вернуться под теплый бочек жениха или приготовить себе чаю и уже не ложиться? Приступать к готовке завтрака, даже при такой оказии, как бессоница, откровенно не хотелось. Лень.

Эх! Вот бы покурить! Всем хорош этот мир, но вот сигарет тут нет! А аналоги стоят таких денег, что лучше и не думать о курении, а тупо бросить. Тем более, что она-то курила в разы меньше, чем настоящие, паровозы, профессионалы этого дела — Куроно или Нагава.

Кстати, если такой дымоход, как Сай Нагава, попал в этот же мир — ему остается только посочувствовать... Хотя, вот уж он-то вполне мог хорошо пристроиться и курить сверхдорогой табак, сколько влезет.

Чтобы отвлечься, она подумала о разговоре Казумы с Захаром. Судя по окончанию разговора, Захар был прекрасно осведомлен об обстоятельствах гибели некоторых его подручных, отправленных "пощупать" невесту Казумы...

Казума-то считал, что отсутствие у нее проблем по дороге домой в многочисленных темных переулках Хабаровска — целиком его заслуга. Ну, на половину так оно и есть. Но оставшаяся половина... Видимо, кто-то наблюдал со стороны, как она расправлялась с несостоявшимися "щупальщиками" (ну, а откуда ей было знать, зачем эти рожи к ней лезут, верно? Что ж теперь, ради конспирации ноги расставить пошире?).

Странно, она тогда никого не чувствовала. Может, записи с камер видеонаблюдения? Бинокли, подзорные трубы — вряд ли — дело было глубокой ночью в темной подворотне, а до приборов ночного видения тут не додумались. Да и зачем, если любой, хотя бы на начальном уровне владеющий магией эфира, может активировать какой-нибудь их "совиный/кошачий/ночной/ведьмачий глаз"?

При этом Казуме Захар ничего не сказал. Собирался этим шантажировать Какитцу? Ну, теперь-то он потерял такую возможность: "просьба" не вмешиваться в дела Семьи — это очень серьезно... В прежнем мире было серьезно, а уж тут — и подавно.

Вполне может статься, кстати, что до Радовича каким-то образом дошли сведения о способности Какитцу дистанционно расправляться с противниками... без всплесков этой их "магии".

И тогда — ой. Бежать бесполезно — из-под земли достанут. И в этом случае Какитцу остается только торговаться, чтобы Казуму не тронули ни при каких обстоятельствах. Хотя, действия Радовича, ставшего "окучивать" именно Казуму, говорили о том, что "покупать" ее собираются конкретно через жениха... что, собственно, и требовалось! Правда, все это в том случае, если о способностях Какитцу стало известном кому-то, кроме Захара.

А главное — как замечательно повод-то выбран, а! О том, что Казума у нее, оказывается, "прынц", пусть и бывший, Какитцу даже не догадывалась! А этот партизан молчал, засранец!

— Чего не спишь? — Спросили из-за спины.

"Совсем расслабилась! — С неудовольствием подумала вздрогнувшая Какитцу. — Еще год назад спокойно отслеживала все в радиусе тридцати метров! Хотя, Казик — уже почти свой, родной. А вот если б была настоящая опасность — мы б еще посмотрели бы, кто кого!"

— Волнуешься? Из-за работы?

Ну, все верно — с точки зрения этого парня ей больше не о чем беспокоиться, кроме, как о работе. И правильно. И хорошо. Пусть и дальше так думает!

Она кивнула.

— Не волнуйся об этом. Я уверен, все будет хорошо.

Она снова кивнула. Хотя, "все будет хорошо" — с этим она была не согласна. Не по тому, что вредная, а потому то предчувствия.

+++

— Обговорим условия, господин Радович?

Даже самому ненаблюдательному человеку было бы видно, что Радович очень... очень-очень доволен согласием Казумы. Пусть даже преподнесенное, как предварительное. Пусть даже особого выбора у Казумы не было. Мог ведь отказаться чисто из гонору.

С другой стороны, с такого жука, как Радович, сталось бы имитировать радость — вряд ли он не понимает безвыходности ситуации, в которой находится Казума... в том числе и его, Радовича, стараниями.

Разговор происходил не в кабинете директора фабрики, как ожидал Казума, а в том самом ресторане, из которого выгнали Какитцу. При разговоре присутствовали невесты Радовича ("Они, оказывается, официально еще не поженились, Кази. — Какитцу потрясла перед ним газетами. — Но это дело времени — у Радовича просто нет других вариантов!") и... Какитцу!

Последняя, кажется, была, скорее, довольна приглашением, чем нет. Ну, это объяснимо — хоть какое-то моральное удовлетворение получит, завтракая с таким важным человеком в ресторане, из которого ее, пусть и без скандала, но выкинули... Кислые и чуть сбледнувшие физиономии руководства ресторана (включая аж самого владельца, выбежавшего проконтролировать обслуживание столь важного гостя) подтверждали правильность предположений Казумы, касающихся мотивов Какитцу.

— Ну, не думаю, что есть смысл обсуждать вопрос денежного вознаграждения, господин Казума. Директор филиала за границей. Есть штатное расписание. Есть сетка окладов. Менять там что-либо представляется мне контрпродуктивным. Я, вообще, больше рассчитываю на ваш искренний интерес к самой работе.

— Не слишком ли опрометчиво, господин Радович? Ни показать себя, ни зарекомендовать себя я еще не успел... А вы уже хотите поставить меня на такую должность — директор зарубежного представительства. Или вы таким любопытным образом решили обанкротить предприятие? А потом свалить все на менеджмент некомпетентного иностранного специалиста?

— Отнюдь. Поверьте, нет смысла банкротить эту, вполне себе уверенно стоящую на ногах, макаронную фабрику... Но мне почему-то показалось, что продвигать принципиально новый продукт там, где, как я считаю, он будет иметь наибольший успех — вам будет крайне интересно... Да и вряд ли вам самому не хочется показаться в родных краях, в Японии... в несколько изменившемся качестве. Я не прав, нет?

Prikolno, как тут говорят. А он-то несколько минут назад тихо про себя посмеивался над детским желанием Какитцу пофорсить перед бывшими коллегами в ресторане.

Хочется. Ой, как хочется, господин Радович. Тут вы угадали, да...

Продолжение следует...

Нет проды? — А где комментарии?