Мертвые люди (часть2)

— Граната, — прошептал Михалыч.

Я закрыл уши, руками укрылся за капотом машины, взрыв был на удавления тихий. Как только рвануло, я сразу же взял на прицел здание. Если тварь выжила, то лучше видеть куда она кинуться.

— Все?

— Вроде да, — неуверенно промямлил главный из мародеров, поднимая голову из грязи.

— Василий прикрой угол, — крикнул я.

Он охотно выполнил приказ, еще в шоке, оттого и подчинился.

— Что там? — я прислушался к себе, никакого мандража, только холодная отрешенность, и дикая усталость.

Да куда я вечно прусь, взяв запасную помпу из рук Михалыча, медленно пошел к магазину.

"Вернись дебил сдохнешь", — здравая мысль пищала словно мышь под полом, только раздражения и никакого эффекта.

Не доходя метров пять, увидел изувеченного мутанта. Как ни крути, а граната охрененая вещь. Нам бы побольше таких.

— Чисто, — я опустил дробовик, прежде выстрелив в тело дважды.

Василий медленно поднялся, очищая доживи от грязи, напарники, остались возле машины, мужики что прятались в фургоне, неспешно повылезали наружу. Вроде взрослые люди, а дуроки-дуроками, сами себя загнали в ловушку, а если бы не отбились. Какой-то парень в толстовке пробежал мимо, перелез через бетонный бордюр, и словно девка зарыдал. Чего это он?

— Вашу мать, — я рванул с места.

Поздно, парень дернулся, а мертвяк схватил его за руку, впиваясь в кисть, ружье к плечу, но опоздал кто-то выстрелил раньше в зомби. Парень шлепнулся на задницу и быстро пополз назад, дико крича. Ну как так. Дикая досада врезалась в сердце. Надо же контрольный выстрел делать? Васек сука кого с собой взял? Урою тварь. Злость сбила другая мысль более нудная и правильная в данный момент.

— Петр хватай его, Михалыч топор, — прокричал я, подбегая к очумевшему парню.

Командир схватил дурня, придавив коленом к асфальту, посмотрел на меня требуя взглядом объяснений.

— Не сейчас, верь мне, — старикан тоже не подвел, подал топор, — вытащи ему руку. Хрена вылупился руку ему распрями.

Парень явно был в шоке, не сопротивлялся, Петр распрямил укушенную руку, глаза шальные, но верит. Я замахнулся так словно собирался расколоть деревину, закрыл глаза, ударил, почувствовал, как лезвия врезалась в асфальт. Открыл глаза, пнул ногой обрубок, чисто, руки трясутся, топор со звоном упал. Что я творю, отрубил конечность только основываясь на записях непонятного ученого. Когда же во мне сдохни интеллигент? Все правильно сделал. Единственный кто остался хладнокровным так это Михалыч, он вовсю бинтовал руку парню, без сознания валяющемуся на асфальте. Удар в спину пришелся внезапно, я ухнул мордой в асфальт, тут же последовал удар под ребра, и мат. Я подтянул ноги к животу, закрывая руками лицо, а в голове тупая мысль, хорошо, что бьет кроссовками, а не таким батниками как у меня, с железными носами, иначе бы хана ребрам. Удары прекратились в мести с матом, я почувствовал, как какое-то тело бухнулась рядом. Петр сбил моего обидчика, еще один пацан валился с разбитым лицом. Вот тебе и весь расклад, одни мужик под центнер весом в легкую уложил двух парней моего возраста. Он помог встать, я сжимал зубы, чтобы не стонать. Твою мать как же больно, не вздохнуть не выдохнуть. Потихоньку втянул воздух, голова пошла кругом, не на земле определено было лучше. Может полежать еще чуток.

— Урод, сука. Тварь... урою, — пацан что бил меня попытался встать, но Петр толкнул его ногой в грудь, отправляя обратно на асфальт. Он закашлялся, прижимая руку к ушибленному месту. От добра добра не ищут.

Василий стоял рядом, полностью забыв про контроль окрестностей, морда перекошенная, пока не знает, как себя повести.

— Пацана в медчасть везите, а то точно загнуться от потери крови или от болевого шока, — вывел всех из ступора окрик Михалыча.

Петр потащил меня в сторону "рафа", рухнул на задние сидения, тошнота ударила в горло, но сдержался. Как же хренова, лишь бы ребра не сломали, а то больничный мне никто не оплатит. Машина рыкнула дизелем и вывернул на главную дорогу, я покосился в окно, там спорно грузили покалеченного парня. Может, и довезут.

— Ну ты даешь, — отчего-то шепотом сказал Петр, — как додумался?

— Просто вспомнил, — слова дались тяжело.

— Одно хренова если пацан загнётся, тебе в деревне житья не будет.

— Отчего это? — удивился я, — ему от укуса так и так конец настал бы, а так хоть маленький шанс да есть.

— А ты пойди докажи, что он был укушен? — вставил слово Михалыч.

— Так, рука.

— Они думаешь возьмут ее с собой? Сильно сомневаюсь.

— А свидетели? — я серьезно заволновался, даже боль чуть отступила.

— Нам веры нет, мы подельники. Ну а остальные те еще свидетели, вон как тебя от мутузили в благодарность.

— Да пошли они, — зло зарычал я, хватаясь за больной бок.

Даже если и ополчаться, я должен был попробовать спасти парня. Минут пять ехали молча, мужики зло сопели и хмурились, под тяжестью мыслей, я посмотрел на нашего четвероного члена экипажа кот, как ни странно, не спал, щурился иногда кривя морду.

— Ну прости Братан? — Не выдержал я такого давления, извинился, положил руку на голову кота, почесал между ушей.

Кот никак не отреагировал, на мою ласку. Обижается, имеет право. Запер кота в машине, зомби конечно, до него не добрались, но вот в панике не смог сбежать, натерпелся страху. А помри мы так и вовсе подох бы от голодной смерти.

— Не о том вы мужики думаете, — я сделал паузу, не для драматизма и нагнетания интриги, а чтобы еще раз прогнать мысли в голове, — мне интересно кто этих мертвяков собрал в одном здание. Сколько их там было? Штук пятьдесят.

— Чего? — Михалыч развернулся ко мне, — опять паранойя?

— Того, ты думаешь они сами собрались в кучку. Чтобы обсудить план нападения на живых, а для пущей надежности еще снаружи обмотали дверь цепью?

Дьявол чего это я срываюсь на своих.

— Мало ли, — в голосе у старикана уверенности, я не отметил.

— Вот именно что немало, — пробурчал Перт, выворачивая машину на грунтовую дорогу, затрясло, каждая кочка отзывалась болью в боку, — есть мысли как они туда попали?

— Первая, — тут же начал я, — сами забрели на приманку, но в это я мало верю. Вторая, кто-то мертвяков туда свез. Третья людей согнали и... — договаривать я не стал, думать про то что какой-то урод убил кучу народу, и запер внутри, было мерзко, а говорить тем более.

В машине повисла гнетущая тишина, понимание того что на белом свети живут такие подонки, вбивала в штопор. Сколько хороших людей погибло, многие пока спасали близкий, или даже чужих. А вот такая мразь выжила, и гадит, пользуясь беззаконием. Для таких сволочней расстрела мало.

— А зачем их туда согнали? Ловушка, — нарушил тишину Михалыч.

— Не, эти обалдуи случайно нарвались, — высказал свое мнение Петр.

Снова замолчали, а что тут скажешь, на ум приходит только одна мысли, "для извращенного удовольствия".

— Надо было проверить на дыры от пуль.

— Поздно пить боржоми, когда почки, тю-тю, — невесело ответил на слова Петра, Михалыч.

— Кстати, про конфликт не болтайте, я сам доложу Главному, — Ого, а Петр за репутацию трясётся, значит, высоко метит, как-то отстранённо подумал я.

— Чего этот хорёк-то хотел? — высказал мои мысли Михалыч.

— Да он предлагал объединиться. Мол слияние, перспективы, и так далее.

— Мда, — а что тут еще сказать.

Когда мы подъехали к блокпосту Михалыч поинтересовался.

— Игорек может, тебя в больничку?

Я прислушался к себе вроде ребра стали меньше болеть, и отказался.

Остановились почти возле самых ступенек конторы, Петр побежал давать отчет, Михалыч подкурил сигарету. Но покосившись на меня, вылез из машины, поднял ворот куртки, и сгорбился, подставляя спину ветру. Я же блаженно развалился на заднем сидении, прислушиваясь к ощущениям, всё без изменений. Минут пять поворочался в машине, стараясь принять более удачную позу, но от этого стало только хуже. Нет, надо все же съездить к доктору. А то вдруг у меня там внутренне кровотечение, а я тут в непоколебимого героя играю. Хотел крикнуть старика чтоб довез, но он успел отойти к дверям центрального входа, сейчас разговаривает с каким-то мужиком. Курят беседуют, а мне тут мучатся. Хотел вызвать по рации, но понял это как-то перебор, надо ножками. Стиснул зубы, выбрался из машины, ветер понятно дело тут же ударил в лицо, холодный злой. Смотря себе под ноги, добрел до ступенек, мужики над чем-то ржали, я выдохнул, надо подниматься. Прям как старикан, перед ступеньками силами собираюсь. Осторожно поднялся, семи ступенькам, выдохнул, поднял взгляд, и обомлел, не веря, что такое может быть. Те двоя, что курили с Михалычем, оказались уродами, скормившими мужиков, мертвякам, на злосчастном перекрестке. Тот что более кряжист и лысый, хлопнул меня по плечу, сказал, что-то ободряющие и как не в чем не бывало пошел вниз. Долговязый молча проследовал за бритым. Руку с пистолетом перехватил Михалыч, немного вывернул, заставлял разжать пальцы, другой рукой перехватил падающее оружие.

— Правильно, нечего тут мусорить, проедем за ними и грохнем в лесу, — просипел я.

— Ты что совсем крышей протек? — зло зашипел старикан, — в людей стрелять. Понравилось убивать?

— Да какого хрена? — на какую-то долю секунды мне почудилось что он с этими уродами, и только потом до меня дошло, он ничего не знает.

— Поехали, в машине все расскажу.

— Слышь параноик, — голос прозвучал враждебно, — или ты мне все объясняешь или я тебе тут укатаю.

— Да что тут объяснять, — кажется, я заорал, но тут же заткнулся, бок прихватило, продышавшись, продолжил, — эти уроды людей живьем скармливают мертвякам.

— Значит, так сядь, и все расскажи. А ехать за ними не следует, они профессиональные боевики, порешат нас и не поморщатся.

Я посопел, но подчинился, залезли в машину чтобы никто лишней не подслушал, да и теплее там. Впервые в жизни я не ругался матом, я на нем разговаривал, эмоции хлестали через край, и простыми словами от них не избавиться. Рассказ получился сбивчивым, но по озлобленному лицу Михалыча понял, если и не поверит, то как минимум принял к сведенью информацию.

— Надо к Славику идти, — подытожил мой разговор старик, — сами только дров наломаем. Ща Петька придет и пойдем на ковер.

— Снова к Славику, и снова с моей подачи, — высказал я резонное опасение.

Пыль от моей прошлой паранойи навряд ли еще уселась.

— Это, да. Ты точно уверен?

— Могу на библии поклясться, или вон руку на отсечение дать.

— Ладно не горячись, понял я. Ждем Петра.

Ждать командира пришлось с полчаса, за это время я окончательно успокоился. И даже успел пожалеть, что не застрелил урода. Последствия конечно, были бы суровые, вплоть до изгнания за ворота, но плевать главное, что устранил бы тварь. А теперь осталось только уповать на начальство, а они еще неизвестно как решат. Увидев Петра на ступеньках, подошли, у меня при шевеленье ажно слезы на глазах навернулись. Нет блин, так жить нельзя, надо к доктору.

— Что случилось?

— Да вот Игорь тебе одну занимательную историю хочет рассказать.

Отошли в сторону я уже скупо рассказал о происшествии на перекрестке. Петр к моему удивлению, только и спросил. Ты уверен? Я кивнул. И мы отправились к Славику, получили пропуска от консьержки. По ступенькам на второй этаж поднимался, держась за перила, тяжело дыша, переставлял ноги, напарники меня не подгоняли, можно сказать, отнеслись с пониманием. В кабинете Славика попали без проблем, секретарша только взглянула на нас из-под челки светлых волос вот и все внимание. В кабинете пахло, кофеем, и какой-то пряностью, сам же хозяин по обыкновению сидел за столом, и пил энергетик. Перт уселся на стул возле шкафа, Михалыч протянул руку через стол чтобы поздороваться. Когда я проделал тот же манёвр, Славик слегка замаялся, словно руки у меня были вымазаны в грязи. Но все же едва ощутимо пожал руку. Его можно понять после, того поклепа с моей стороны, он на полном праве мог морду набить. А так только кривиться.

— С чем пожаловали?

— Игорь излагай, — я в третий раз рассказал ненавистную мне историю, старался говорит уверенно, и сугубо факты. Постоянно ожидая, что остановит, и выгонит, репутация у меня подмоченная.

— Хм, — Славик откинулся в кресле, покачивая банку энергетика указательным пальцем, — есть доказательства?

— Только мои слова, — коим ты уже не веришь ни на грош.

— Значит, так. Идите домой. Мы постараемся разобраться в сложившейся ситуации. А завтра уже скажем свое решение, — вот ни фига себе перед нами еще и отчитываться будут, ведать поверили, а значит, есть шанс что зло будет наказано, — и пока об этом никому не болтайте.

Только когда вышли на улицу, Петр высказался.

— Доволен?

— Вполне. Подкинуте до больнички, а то ребра болят сил нет.

— Ну поехали пострадавшей.

Мужики довезли до медпункта, Михалыч сказал, что подвезет Петра и через полчаса вернуться за мной. Вот и славно.

Пройдя по доскам, кинутым на раскисшую тропинку, я обогнул крыльцо, открыл железную дверь, проник в помещение, в нос забрался запах лекарств, я сморщился. Одна из причин почему ненавижу больницы. Тусклый свет одинокой лампы, осветил ряд кресел, журнальный столик, и какие-то брошюры, прилепленные к стене. Я постоял несколько секунд прикидывая как поступить и в какие двери идти. Потом наплевав на все, просто крикнул.

— Есть кто живой.

— Чего орешь, заходи, — послышалось справа через стенку.

Обогнул выступ ага — вот и дверь, вошел в кабинет, запах лекарств усилился троекратно, у меня слегка голова закружилась. И как можно работать при такой вонище? Тут надо быть или токсикоманом, или не иметь обаяния. Женщина лет тридцати сидела за письменным столом, в белом халате, что-то энергично вписывая в блокнот. На меня не смотрела.

— На что жалуетесь? — голос усталый, механический.

— Ребра болят.

— Присаживайтесь на кушетку, — она наконец-то удостоила меня взглядом.

Аккуратное круглое лицо, небольшой слегка вздернутый нос, немного обрюзгшее глаза, но это от усталости, длинные волосы собраны в хвостик. Все равно красивая. Она недолго рассматривала меня, встала из-за стола, и спрятав руки в карманы халата, обогнув стол, подошла.

— Что случилось?

Я замялся, думая, как более правильно сформулировать причины болезни ребер. Потом плюнул на все, чего это я перед ней стесняюсь. Ну вломили по первое число, с кем не бывает.

— Да по рёбрам ногами попинали. Теперь болят.

— Понятно, — ответила буднично, по-деловому.

На обследование и вынос вердикта ушло чуть более четверти часа. С ее слов получалось что имею я ушибы легкой и средней тяжести, но жить буду, особенно если выпью следующее лекарства, и с кровати вставать не буду хотя бы неделю. Она выписала что-то похожие на рецепт.

— Вот название лекарств, если найдешь попей как указано в листке. К сожалению, у меня таких сейчас нет.

Я принял рецепт и не глядя, спрятал во внутренней карман куртки.