Скиталец Флибустьерское синее море

— Мама, чего своими руками? Отдельные кусочки в мешок сложила?

— Вот я тебя сейчас! — Крикнула Мария Петровна, замахиваясь на сына. Тот отскочил.

— Даня, что ты ведешь себя, как ребенок. Мать же переживает. — Вразумлял отец сына.

Вмешался Аркадий Аркадьевич.

— Мужики, вы даете. Все замечательно, когда фильм смотришь, можно сидеть и чипсы жевать. На экране артисты играют. А когда так, в действительности. И когда это твои близкие. Вообщем, переживали мы тут.

— Ну, извините, — сказал Свен.

— Что, извините. Только приехал, и тут же сына в неприятности втягиваешь.

— Виноват, — извинялся Свен.

— Маша, в чем он виноват? — Поддержал Аркадий. — Не он же подложил эту бомбу. Это слуайность, так получилось.

— Ладно, давайте ужинать и спать.

Утром Даньку разбудил капитан.

— Даня, вставать будешь?

— Папа, сейчас. — Данька открыл глаза. — Это ты, пап?

— А кто еще? Совсем обленился, боцман, на мирных харчах. Салом обожрался. Придется всю эту дурь выгонять из тебя службой на корабле.

Данька рассмеялся.

— Папа, мне кажется, вчера все сало слопал капитан Свен. А мы ни при чем. Это он во всем виноват.

— Капитан, говоришь? — Свен шутливо насупил брови.

— Он. Вот вредный мужик.

— И никому ничего не оставил? Все сало съел?

— Самая малость осталась.

— Придется воспитывать капитана. Обжора!

— Пап, а может тебе встретиться с Романом? Встретишься? — Вдруг Роман передумает, вдруг все изменится.

Рэм был иного мнения. Всеобщая сущность, частью которой были Древние, не позволяла провести передвижение миров.

— Нет, Даня. Не стану я с ним встречаться.

— А что так? — Данька думал, так будет лучше. Надо встретиться.

— А смысл какой? Никакого смысла, — говорил капитан, — после драки кулаками махать. Сейчас ничего не изменишь. И этот мир для меня теперь чужой. Конечно, приятно вот так приехать, посмотреть. Турист на отдыхе. Тот мир мне ближе. Ничего не изменишь. Да и кем я здесь буду? Кем работать?

— Ты был хорошим инженером.

— Вот именно, был. Сколько лет прошло. Техника не стоит на месте. Кому я нужен. Карабли водить, так я кроме парусников ничего не знаю. Стать местным авторитетом? Организовать преступную группу? Или в цирке гимнастом под куполом? Как декорации развесить мачты и реи, бегать по этим жердочкам. Одеть маску, называться не мистер Х, а капитан Свен. Звучит. Цветы роняют лепестки на песок, никто не знает, как мой путь одинок. Может получиться отличный номер. Дамы в ложах будут плакать. Я предпочитаю оставаться пиратом, Даня. Что, сын, поедем на лыжах кататься?

— Поедем.

— Тогда быстро завтракать, а то, глядишь, Гриша приедет. — Капитан пошел одеваться.

Игорь Иванович с утра вызвал к себе Андрея.

— Что, полковник, скажешь. Видел, как наш курсант с миной справился?

— Видел. — Полковник развел руками.

— Вот, держи диск с видео. Здесь все материалы об этом. Посмотри еще раз подробно. Как он там отплясывает.

— Ах, это...— Андрей Сотников, полковник и названный дядька Даньки, давно перестал удивляться выходкам этого мальчишки.

— Проанализируй. Ты, главное, посмотри, как ведет себя этот парень. Он абсолютно спокоен. Движения спокойные, хладнокровные. Есть в нем что-то. Такую мину обезвредить. В деле его надо попробовать. И в ближайшее время. Как, Андрей?

— Не знаю. По возрасту рановато. И воинскую присягу он не принимал.

— Это я возьму на себя. Если что, отвечу. Держать его на конюшнях не получится. Ему надо это. Чувствую, ему пора.

Гриша позвонил от подъезда. Капитан с Даней спустились вниз.

— Поедем, Гриша? — Спросил капитан, пожимая руку парню.

— Едем. Тут есть не очень большая и не самая лучшая база, но туда меньше профессионалов ездит. Любители. Может, туда поедем? — Место было не самым крутым, ребята из группы рассказывали. И цены умеренные, для кармана студента не обременительно.

— Едем туда. Мы где-нибудь в сторонке покатаемся, что б народ не видел.

— Ты чего, Свен, все нормально будет. Там разные люди катаются. — Успокоил отца Даня.

— Парни, неудобно мне. Представьте, я от этого отвык. Свалюсь, все вокруг смеются. Отвык я от такого. Гордость, понимаешь. Я капитан. Капитан Свен. Вы меня простите, ребята, мне лучше в стороне от чужих глаз.

— У тебя, папа, все получится. Встанешь на лыжи и вспомнишь.

— Это и посмотрим. Но вначале в сторонке. — Согласился капитан.

— Как скажешь, — Данька решил не спорить.

Выехали за город. Здесь на трассе можно было ехать побыстрее. Мимо заснеженных полей, мимо леска. От всего этого, думал капитан, я отлучен. Хочется запомнить все это. Они двигались в верх по насыпи. Отсюда, верху, была видна воинская часть двадцать четыре двенадцать. Видна, как на ладони. Что это за воинская часть. Особой тайны не было. Склады. Довольно большой участок огорожен забором, натыканы кругом складские здания. Командир майор Савченко. Его заместитель, капитан Иванов. Они охраняли материальные ценности. Так, всего понемногу. Техника, боеприпасы, солярка. Обмундирование. Служба спокойная. Майор ждал пенсии. Выйдет на гражданку, устроиться куда подрабатывать. Вот и будет все ладно. А часть передаст капитану. Большинство солдат были молодыми, их после учебки недавно прислали. Ребятам на службу грех было жаловаться. Минимум строевой подготовки, никаких штурм-бросков в полной выкладке. Охраняй, что велено. Майор встал из-за стола, взял папку с документами.

— Я, капитан, в город с отчетом. Пусть начальство поглядит, что все у нас в порядке.

— Поезжай. Не задерживайся. Справимся, не в первый раз. — Капитан кивнул головой.

Майор уехал. Иванов подумал, что в такой теплый зимний день грех сидеть в помещении. Можно пройти, осмотреть посты.

Можно было бы сказать, что рядовому Гавриленко сегодня повезло. Его пост был возле склада, который ребята называли развалюхой. Охранять здесь почти нечего. Сам склад — старый длинный сарай. Его давно надо было снести, но то ли у начальства руки не доходили, то ли еще что. Собрали здесь большей частью хлам. Скорее для того, что бы отчитаться, что объект не простаивает. Сложили туда старые взрывпакеты. Их скоро вывезут для уничтожения. Негодная мебель, доски, мусор. Сам склад стоял на отшибе. Начальство сюда редко заглядывает. Но день у Гавриленко с утра не задался. Живот тревожил. Рядовой надеялся, все обойдется. Но в животе что-то бурлило. Гавриленко стал озираться, куда бы отбежать. Не попасть начальству на глаза. Не выдержал, побежал. Черт с ним, с этим складом. Постоит минуту и без охраны. Но у склада было другое мнение. Ветошь, сложенная в углу, чувствовала тепло внутри себя. Вот робкое пламя выглянуло из дыма. Осмотрелось. Рядом кучи мусора, и это сгодиться на первых порах. Дальше ящики и коробки, старая мебель, доски. Есть где разгуляться. Пламя вырвалось на свободу.

Гавриленко вернулся на пост. Ничего не вызывало тревоги. Несло откуда-то горелым. Может, мусор сжигают. Но тут он увидел, из заколоченных досками окон склада пошел дым. Что-то горит внутри его склада. Парень приоткрыл дверь, кругом дым. Он заскочил внутрь. Из-за дыма ничего не видно. На стене должен быть огнетушитель. Парень на ощупь продвигался дальше. Найти огнетушитель, обнаружить, что горит. Под кровлей старая балка почувствовала тепло, качнулась и пошла вниз. От удара Гавриленко потерял сознание.

Капитан Иванов дошел до старого склада. Он и сам не знал, что его сюда понесло. Где часовой? Куда делся? Дым! Черт возьми, что горит? Капитан распахнул дверь склада, бросился внутрь. Пламя почувствовало приток свежего воздуха. Можно разгуляться. В порыве свежего воздуха пламя дотянулось до взрывпакетов. Те рванули. Взрывная волна ударила капитана. Он отлетел обратно к двери склада. Его почти выбросило наружу. Он упал на пороге, сильно ударившись головой. Темнота. На звук взрыва прибежали солдаты. Они увидели своего капитана лежащего возле склада. Подхватили его на руки, что бы оттащить подальше. Кто-то из ребят вспомнил, что накануне привезли и выгрузили рядом с этим складом бочки с соляркой.

— Парни, — крикнул солдат, — там солярка, сейчас рванет! Бежим!

Они побежали. Кто-то подхватил капитана, оттащить. Бросились наутек. Рванет!

Гриша смотрел на дорогу внимательно. Нельзя отвлекаться, а то батя его лишит машины.

— Сейчас с насыпи съедем, проедем мимо ворот воинской части, потом через деревеньку, снова в горку, а там и лыжная база. Гора не высокая, но есть откуда скатиться. — Говорил Гришка — Буквально полчаса и мы на месте.

Свен оглядывал все вокруг, пытаясь сохранить в своей памяти. Тут он увидел дым.

— Парни, пожар! Смотрите!

Те посмотрели. Что-то горело на территории воинской части.

— Гриша, останови. — Капитан действовал по привычке. Не мог он все это так оставить. Выскочил из машины и кинулся к проходной. На проходной рядовой вызванивал пожарников Ворота распахнуты. Пожарный наряд будет минут через двадцать. Дежурный не видел, как Свен и ребята забежали на территорию. Капитан пробежал на территорию воинской части, следом Гришка и Данька. Навстречу им испуганные молоденькие солдаты. Свен закричал:

— Стоять! За мной! — И бросился к источнику дыма. — Боцман, за мной!

— За капитаном! — Крикнул Дэн, за его капитаном.

Парни, услышав магическое слово "капитан", немного пришли в себя. Капитан — это начальник, это офицер. Командир. Теперь у них есть командир, и они бросились за Свеном. Гришка бежал вместе со всеми. Подбежали к складу.

— Пожарные рукава разворачивай, — приказал капитан. — Воду давай!

Рукава развернули, пытались сбить пламя. У ребят был командир. Они опомнились. Один из солдат вдруг вспомнил.

— Там, там, — указывал он на склад — там рядовой Гавриленко. Он там остался.

— Что? — Спросил Данька. — Батя, там человек! Я пошел. И Данька бросился в горящий клад. Свен за ним.

— Ты куда?! — Заорал он на сына — Вперед батьки в пекло!

Гришка бросился за ними. Они проникли в это безумие дыма. Ворвавшийся следом в открытый проем ворот воздух и струи воды немного сбили дым. Дышать было трудно. Но под ногами был небольшой просвет. Надо найти в этой мгле рядового. Они наткнулись на него, лежащего на земле. Капитан схватил парня за руки, а Данька с Гришей за ноги. Они вынесли его на свежий воздух. Оттащили его подальше, били по щекам. Делали искусственное дыхание. Массаж сердца. Парень закашлялся, открыл глаза.

— Давай, дыши, парень, — говорил Свен.

В это время подъехали пожарные. Поспели, как раз вовремя, как всегда. Подъехала скорая помощь.

— Что, солдатика мы передали медикам, капитана то же перевязывают. Мы сделали свое дело. Пойдем, парни. — Сказал Свен.

Они вышли с территории части. В этой суматохе их почти и не заметили. Были и ушли. Садились в машину грязные, измазанные сажей.

— Гришка, какой ты красавец, — Смеялся Данька. — Какой грязненький!

— А ты сам? Что, сам лучше?

— А Свен какой, вся морда испачкана.

— Я тебе, боцман. Такой сякой, немазаный!

— Я немазаный! Я как раз мазанный, как и ты, батя. Ну, что, поехали?

Они было поехали, но тут у Даньки зазвонил сотовый телефон.

— Да. Аркадий Аркадьевич. Что? Мама? Сейчас, Аркадий.

— Что случилось с мамой? — Встревожился Свен.

— Маму увезли в родильное отделение, прямо с работы.

— Господи. Гриша, поехали, поехали в роддом.

Они помчались обратно в город. Аркадия они нашли возле родильного отделения. Он обрадовался, когда увидел такие родные и близкие лица.

— Как она? — Спросил Свен.

— Не знаю. Все началось прямо на работе. Вызвал скорую, сюда отвезли. Говорят, все будет скоро.

— Может, зайти, посмотреть. — Предложил Свен.

Только тут Аркадий заметил, что ребята все вывозились в саже.

— Вы же поехали на лыжах кататься. А такие грязные. Вы где так угваздались?

— Где? Мы выехали в лес. Стало прохладно, костер развели. Вот и испачкались, — врал по своему обыкновению Данька.

— Выпачкались. Никто вас туда не пустит. Я зайду, подождите. — Аркадий зашел в здание.

Парни стояли и нервно переминались с ноги на ногу.

— Когда же, когда? Господи.

Но вот вышел Аркадий. Улыбается, сияет. Подбежал к ребятам.

— Мальчик! Парни, у меня сын!

— Поздравляем! Поздравляем. Аркаша! — И ребята начали обнимать счастливого отца.

— Ладно, вы. Всего меня перепачкаете. Сами умазались, как черти.

— Такое раз в жизни бывает. Поздравляем, Аркадий!

— Спасибо, ребята.

— А она как?

— Говорят, хорошо. Все прошло нормально.

— Слава богу!

— Вы домой, ребята, поезжайте. Приведете себя в порядок. Я немного подежурю и тоже приеду.

Гриша, Даня и Свен поехали домой. Гриша вначале завез капитана и Даньку, потом поехал домой. Вошел в прихожую. Мать была дома, услышала. Выглянула. Вся нарядная, Японский халатик. Поправила рукой прическу. Все понятно, вернулась из салона красоты.

— Гриша, господи, где это ты так? Ты же поехал кататься на лыжах.

— Что-то не так, мама?

— Ты весь грязный. Горелым пахнет. Дымом. Куда тебя занесло? — Анна Григорьевна была в ужасе.

— Это мы у костра грелись. Как бы в походе.

— Гриша, снимай все это. Где вы были? Иди в ванную.

— Я говорю, у костра грелись.

— Не ври, Гриша. Вот отец приедет... Иди в ванную, купайся, а то такой грязнуля.

Гриша пошел в ванную, помылся, натянул на себя спортивный костюм и ушел в свою комнату. Он сидел и улыбался. Он тоже смог. Вот вчера он думал о себе. Данька так просто подошел, что бы разрядить бомбу. И не испугался. А он, Гришка, испугался бы или нет? Сегодня он себя проверил. Он ни о чем не думал. Не боялся. Он испытал себя. Он не трус. Теперь он понимал своего друга, Даньку, который говорил, что в бой бросился от страха. Точно, можно броситься в любое пекло, когда боишься, что над тобой будут смеяться. Когда боишься, что сам себе потом скажешь, что ты трус, что ты испугался. Странное чувство, страх. Домой вернулся Игорь Иванович.

— Игорь, ты посмотри. Посмотри, в чем пришел твой сын.

— Как в чем? — Игорь Иванович не мог понять о чем говорит жена.

— Смотри, сажа, дым. Где его носило. Мне он ничего не говорит. Пойди, разберись с ним. Это все-таки твой сын.

— Хорошо. Хорошо, сейчас пойду. — Он вздохнул и пошел в комнату сына.

Гриша сидел, уткнувшись в экран монитора.

— Что, сын, что случилось. Мать вся перепуганная.

— Ничего, папа.

— А сажа. Запах дыма откуда?

— Мы у костра грелись.

— Не ври. У тебя это плохо получается. У Даньки это получается лучше. Ну? — Игорь Иванович присел на стул. — Рассказывай.

— Мы ехали на базу отдыха. А тут пожар в воинской части двадцать четыре двенадцать. Мы бросились помогать.

— Какого черта!

— Там на складе солдатик ... Он бы задохнулся, если б не мы, Данька, я и Свен. Кинулись, вытащили его.

— Кто тебя просил! Тащиться в огонь, а если бы ты сгорел? Что бы мы с матерью делали? У тебя что, башки на плечах нет.

— Папа, ты хочешь, что бы твой сын был трусом?