Там, где живёт огонь. Часть 1

— Гаргулья, что ли? — ужаснулся Торл, и яркие его зелёные глаза округлились. — Вы ели мясо гаргульи Аваддона? Как? Зачем? Когда?

— Ну, не так давно, — замялась я. — Мне хотелось есть. Мясо оказалось не особенно вкусным, но вполне терпимым.

— Ты её убила? — продолжал спрашивать ворон.

— Да, убила, — кивнула я, доставая из-за пояса блестящую секиру. — Вот этой штукой.

Два острых полукруглых лезвия по обеим сторонам молочного камня сверкнули в полумраке.

Торл молчал. Его взгляд неожиданно стал очень напряженным. Он словно впервые взглянул на это оружие, которое уже так долго висит у меня на поясе.

— Что с тобой? Тебе знакомы эти символы?

Ворон слегка поёжился, словно в бесконечной жаре Преисподней его вдруг обдало холодным ветром.

— Я... я никогда не видел ничего подобного, — ответил он, наконец.

— Ты уверен? — переспросил Степан, — а то вид у тебя такой, будто у тебя в клюве кусок сыра, и ты страшно боишься его выронить.

— Весьма забавно, мой бесхвостый товарищ...

— Я не бесхвостый, мой хвост уже почти такой же, как и раньше! — крыс повернулся спиной, демонстрируя трехсантиметровый лысый отросток. — И вообще, почему ты всё время цепляешься ко мне?

Ворон закатил голову и вздохнул.

— Я просто говорю то, что вижу, — невозмутимо раскинув крылья, ответил он. Степан недовольно заворчал. — Можете мне поверить, я, правда, не представляю, что тут написано. А причина в том, что я не умею читать. Да, мне очень стыдно. Но я всё-таки ворон.

— Ага, так я и поверил... — пробурчал крыс.

— В общем, я хотел сказать, что вам очень повезло. Гаргулья — опасный соперник. Я удивляюсь, что вы остались живы. Не иначе, это знак, что твоё путешествие закончится успешно, Алиса. А теперь пойдём, мы уже практически у замка маркиза.

Торл взмахнул крыльями и полетел вперёд. Я поднялась на ноги, почувствовав, что настроение у меня улучшилось, а ноги стали лёгкими, как снежинки. Было совершенно очевидно, что вся водка всосалась мне в кровь, минуя желудок и другие остановочные пункты. Посадив Степана на плечо, я стала обходить коварный фонтан. Серебристые струи красиво поднимались в воздух из глубины прозрачных вод, а затем падали вниз, искрясь и переливаясь. Он светился изнутри голубоватым светом, и бриллиантовые капли бросали россыпь бликов на мелкую каменную мозаику кладки. Фонтан был довольно широк, и с каждым шагом я видела всё больше людей вокруг. Десятки мужчин и женщин с опухшими лицами, погружали свои длинные языки в водку, стараясь выпить побольше.

Впереди виднелась высокая изгородь, около которой копошились, словно жужжащая мошкара, те, которым фонтан наскучил. Частота вертикальных прутьев была такова, что сквозь неё можно было просунуть руку и часть головы, но не достаточна, чтобы пролезть полностью. А за забором на раскалённых жаровнях краснокожие бесы что-то жарили. Подойдя поближе, мы, сквозь множество человеческих тел, упорно старающихся пролезть через забор, увидели, наконец, что. С левой стороны готовился ароматный пышный хлеб, в середине — овощи и блины, а справа самые большие и сильные проклятые жарили мясо. От всех этих запахов голова начинала кружиться. И я видела, что не только у меня. Люди кричали и толкали друг друга, стараясь пробиться поближе к решетке. Каждый думал, что уж он-то сможет пролезть между прутьев. А обнаружив обратное, они начинали кидать свои длинные языки поближе к жаровням.

— Ты говорил, что в Аду сегодня праздник, — сказала я ворону, не сводя глаз с ажурных блинов, трещащих прямо на каменной плите.

— Да, именно. Сегодня свадьба принца Бельфегора. Скора у Дома Блуда появится новая хозяйка, — ответил Торл, присаживаясь на перекладину забора.

— И всё что они готовят...

— Будет на пиру в их честь, несомненно!

— Как же я хочу есть... — сказала я, почувствовав, что в животе призывно заурчало.

И вдруг все демоны прекратили работу. Они дружно хлопнули в ладоши, и огонь в жаровнях погас. Торопливыми движениями вся еда, только что приготовленная, была собрана на серебряные и золотые подносы, и унесена прочь. Маленькие монстры, вытянувшись в струну, удалились колонной за двери высокого здания с широкими трубами, из которых, не переставая, валил тёмный дым. Через мгновение десятки калиток в заборе открылись, и голодные люди повалили внутрь. Они бежали, наступали на свои языки и падали. Но самым неприятным оказался момент, когда они, подняв их с земли, словно губкой стали собирать жир и остатки еды с остывающих жаровен. Более всего народу было в мясном отделе, там горячие печи очень быстро стали пустыми и чистыми, несмотря на непрерывные крики обжигающихся людей.

— Есть хочется уже меньше, — сказала я, поёжившись.

— А что мне больше всего нравится, так это то, что их никто не заставляет! — каркнул Торл и полетел дальше к вратам дворца маркиза.

— Бред какой-то, — проворчал Степан, озираясь по сторонам. — Я бы ни за что не стал сам...

— Как знать, — усмехнулся ворон. — Как знать...

Я молча пошла за ним, стараясь не смотреть на жаровни, и не обращать внимание на усиливающийся запах жареной человеческой плоти, который, как ни странно, был также довольно аппетитен.

Я уже практически забыла о том, что у меня совсем недавно болело плечо. Я сама не заметила как, но рука снова начала двигаться. След от раны был плотно покрыт запёкшейся кровью, и больше совершенно не беспокоил меня. Уж я не говорю о ничтожной царапине на щеке. Мне было хорошо и спокойно. Водочное тепло продолжало разливаться по телу.

— А как, кстати, мы собираемся проникнуть во дворец?— спросил внезапно крыс. — И главное, прошу прощения, но я немного упустил: зачем мы идём в логово одного из сильнейших демонов Ада?

— Да всё нормально будет! — махнула я запьяневшей влажной ладошкой, — пройдём внутрь. Я прикинусь одной из них. Сделаю вид, что я — суккуб, как ты и говорил, дойду до маркиза и...

— И сдамся ему в толстые мясистые руки. Затем сяду в грязные катакомбы Второго Сада грешников, и посижу там, пока совет принцев не решит, как повыгодней управится с моим живым человеческим телом, — закончил за меня ворон.

— Ну... нет! — нахмурилась я, — Я хотела сказать...

— Прости уж, дорогуша, но вся твоя удача тебе не поможет, если ты сама войдёшь в этот дворец, — низко прокаркал Торл, присев на громадные чугунные ворота, выкрашенные зелёной состарившийся от времени, эмалью. Они изображали виноградные лозы, переплетавшиеся друг с другом тонкими завитушками и словно обнимающие своими густыми лиственными крыльями высокий стройный замок маркиза Второго Дома. Во многих местах эмаль осыпалась, и чёрное основание невесело проглядывало наружу. Но виноградные гроздья всё еще казались сочными и зрелыми. — Подобно тому, как мало обращали на тебя внимание, когда ты шла сюда, так много на тебя будут обращать внимание внутри дворца. Там на каждом шагу слуги Яра-ма, там всюду магия маркиза. Мгновенно ты будешь обнаружена.

Я остановилась рядом с большим старым валуном прямо у забора и устало села на него.

— Торл, — начала я со всей серьёзностью, — когда я ещё не попала сюда, я, как это ни забавно, рассчитывала остановить апокалипсис. У меня ничего не вышло. Вместо этого я и ещё четыре человека оказались в Аду. И хотелось бы мне, чтобы это была лишь словесная аллегория. Затем, через какое-то время, единственной моей мыслью стало выйти отсюда и забрать товарищей по несчастью наверх. Хотя, судя по всему, там мы всё равно погибнем. Но и этого я не могу сделать, пока не найду тот дурацкий талисман старой ведьмы, которую Степан назвал бабой Ягой.

— Чрезвычайно любопытная история, Алиса.

— У меня нет другого выхода, — сказала я, разминая уставшие ступни. — Я не могу блуждать здесь вечно. Не думаю, что у меня есть время. И начать надо с талисмана. Бабка сказала, что он у одного из правителей. Значит нужно подобраться к ним поближе. Так что, либо я просто иду внутрь, и будь, что будет, либо умираю здесь. Так моё приключение хотя бы побыстрее закончится.

Грудь Торла медленно поднялась, иссиня-чёрные пёрышки распушились. Он глубоко вздохнул.

— У меня уже давно есть идея получше. Тебя проведёт внутрь моя знакомая. Она камеристка одной графини в этом Доме, и живет как раз во дворце маркиза.

Тут Степан встрепенулся, очнувшись от размышлений над моим рассказом.

— А, если это ловушка? — громко обратился он ко мне, не обращая внимания на ворона, вокруг которого внезапно даже воздух потемнел.

Торл резко взлетел с забора вверх. Он хлопал крыльями так быстро, что несколько его перьев испуганно разлетелись в стороны. Сделав небольшой полукруг в воздухе, он неожиданно приземлился на землю прямо напротив крыса.

— Ловушка — это яма, полная крыс, в которую ты бросил своего барина, — медленно сказал он, и, не давая крысу ничего вставить, продолжил:

— А то, что предлагаю я — выход. Ваше дело, верить мне или нет. Только знай, без моей помощи в этом замке Алиса продержится не долее, чем моё перо, взлетев, опустится на землю. После чего её судьбу не сложно предсказать. А ты совсем скоро снова будешь съеден кем-нибудь не крупнее рогатой улитки. Потому что даже она сильнее тебя. И вот теперь я тебя предупреждаю, научись благодарности, деревенщина. За помощь вам мне придется немалую цену заплатить.

Несколько секунд царило молчание.

— Может хватит... Товарищи... — неуверенно сказала я.

Крыс смотрел в камни, словно обдумывая всё, что только что вывалил ему на серую, обрастающую шерстью голову, ворон. Он хмурился, но, очевидно, был склонен согласиться. И вот, наконец, подняв усатую морду и встретившись взглядом с горящими глазами птицы, он ответил:

— С трудом, но я всё могу понять. И то, что вспомнил моего барина, и твой гнев, и твою помощь... Только одно у меня в голове не укладывается. Я не смогу справится с улиткой?!! — на последних словах его отросшая на хвосте шерсть встала дыбом и задние лапы напряглись. Ворон заметил это, но немного поздновато. Крылья успели сделать лишь два взмаха, как Степан прыгнул, и они оба покатились по земле, поднимая вверх серую пыль. Я слышала визг и карканье, видела летящие перья и кровавые царапины, пока до меня не дошло, что не плохо бы их разнять. Но их движения были такими быстрыми и сильными, что эта идея не казалась мне очень уж хорошей.

— Эй, прекратите! — крикнула я, но это не возымело действия. — Хватит, это же глупо!

Но они продолжали кататься по земле, пока в один прекрасный момент просто не разлетелись в стороны, тяжело дыша.

— Я приму твою помощь, Торл, и пройду внутрь с твоей знакомой.

Ворон нахохлился и вырвал у себя несколько перьев, которые теперь торчали в разные стороны. Степан двигал ушибленными плечами, и зализывал расцарапанную лапу.

— Я позову её. Не двигайтесь, когда я буду это делать. Это волшебство очень тонкое. Всё должно пройти так, чтобы оно не было обнаружено.

Торл скептически покосился на Степана, но теперь, казалось, и с некоторой долей уважения. Крыс же, в свою очередь, как будто успокоился, и теперь совершенно не проявлял агрессии. Один уголок его рта был даже немного приподнят, когда он смотрел, как Торл выщипывает торчащий пух из крыльев.

Когда, наконец, ворон привёл себя в порядок, он оглядел нас обоих и кивнул. Поднявшись в воздух, он пересел обратно на виноградный забор и широко расставил крылья. Маленькие изумруды глаз скрылись за веками, когда клюв разверзся, и странные слова, смешанные с карканьем полились во тьму. Мне казалось, что я видела, как эти слова почти обращаются во что-то плотное и шевелящееся, густого бело-голубоватого цвета. Прозрачное марево окружило чёрные крылья, когда Торл выдернул из себя ещё одно перо, на этот раз вполне здоровое, и подбросил вверх. К удивлению, оно не падало, а продолжало висеть в горячем воздухе, пока колдун не дунул на него. В ту же секунду, сначала медленно, потом быстрее, оно полетело через забор к замку.

— Теперь надо ждать, — устало выдохнул Торл.

— Это было великолепно! — восхитилась я.

— Ага, и зловеще, — поддакнул Степан.

— Здесь ты прав, — сказал сморщившись Торл, — колдовство не бывает добрым. И оно всегда забирает свою цену.

— Такое молочное, мягкое!.. — продолжала я, всплеснув руками.

— Ты его видела? — удивился ворон, приподняв то, что могло быть бровями.

— Ну... немного.

— Ой, а что это тут написано? — спросил Степан, внезапно обратив внимание на камень, на котором он и я по очереди всё это время сидели.

Я стерла рукой пыль и землю. Как оказалось, на нём действительно было что-то написано. Странные каракули, практически незаметные, стёршиеся временем.

— Это вообще слова? Может это просто трещины, сколы?

— Нет, это действительно слова, — сказал Торл, слетев с забора и приземлившись рядом с нами. — По крайней мере, когда-то ими были. Они здесь со времён падения первых аггелов, когда Ад только появился. Каждый Дом избрал себе остров и землю, и первое, что стало их владениями — горячая лава и голые камни. Потом они построили замки и дворцы, скульптуры и фонтаны. Здесь написано, что это "Земля Царя виноделия и Бога веселья, короля яств и гулянок"

Я всматривалась в продольные и поперечные полоски, и попыталась различить в них буквы. Пару секунд мне даже казалось, что у меня получается, и в пыли веков я вижу древние слова, сливающиеся во фразы. Но внезапно я услышала хлопок рядом с собой, и наваждение исчезло. Слова снова стали лишь царапинами, Зато перед нами появилась подруга Торла.

Это было до крайности страшное существо. Сперва, когда она "хлопнула" у меня за спиной, первым желанием, возникшим в голове, было бежать. А лучше ударить и бежать. Мне ни за что и никогда не пришло бы в голову, что это женщина. Ну, или кто-то женского пола. Существо было мне по пояс и сильно сгорблено. Лохмотья темных оттенков под серым плащом с изображением переплетающихся змей, длинные руки, скрюченные пальцы, острые когти, как у хищной птицы. Но страшнее было лицо. Сморщенная маска со злыми маленькими глазами, глубоко посаженными в темно-синие провалы глазниц. Нос был будто бы обрублен, так, что я видела овальные ноздри и серую кожу внутри. Редкие волосы еле-еле покрывали бородавчатую лысину. Маленькие острые зубы выглянули из-под сухих губ, когда она улыбнулась:

— Доброй вечности, Торл. Тебе и твоим спутникам, — она слегка склонила голову в поклоне сначала перед ним, потом и перед нами. Затем остановила довольно долгий неприятный взгляд на мне, от чего мурашки пробежали у меня по спине. Её маленькие обвислые груди под туникой неведомого цвета — единственное, что говорило о её женском поле — отвратительно дернулись, когда она вновь повернулась к своему знакомому.

— И тебе того же, — мрачно ответил ворон.

— Ты по делу, или так, поболтать? — неприятно скалилась она, сложив когтистые пальцы вместе.

— По делу. Самигина, я хочу представить тебе своих товарищей...

— Человек живой и мёртвый. Я вижу, — скрипящим голосом прервала она.

— Именно так, — вздохнул Торл и многозначительно посмотрел на меня, — Я хочу, чтобы ты провела во дворец маркиза эту девушку. Её зовут Алиса.