Вечный. Наследие Древних

— На себя посмотри, — буркнула девушка, пихая в бок. И свалилась поперёк меня от такого запредельного усилия. В любое другое время я не возразил бы и слова, спеша воспользоваться ситуацией, сейчас лишь закряхтел, полурасплющенный жарким телом. Почему такое пекло? Как в пустыне.

— Силовое дыхание, — велел, спихивая её прочь.

— А, да... — Нан перевалилась с меня и старательно запыхтела, выполняя одно из упражнений волшебной дыхательной гимнастики эльфов. Собственному мудрому совету я смог последовать не сразу, жадно откусывая жаркий воздух сонной комнаты. В конце концов утишил дыхание и запыхтел тоже.

Итак, сон нас отпустил. А я уж боялся... и боялся высказать свои опасения там, во сне. Нан могла "заразиться" этой идеей, и наш обоюдный страх мог и в самом деле не выпустить нас из грезы.

Ну Юлька, ну умелица!..

Скоро мы оклемались достаточно, чтобы сползти с кровати, выбраться из пирамиды и проковылять бесконечный коридор до ванной комнаты.

Прохладная вода приняла наши умеренной пропечённости тушки. Нан забулькала, погрузившись с головой, вынырнула. Её глаза прояснились, свисавшие тряпочками уши бодро воспряли.

— У тебя синяки, — сообщила.

— А у тебя, кажется, солнечные ожоги, — я скользнул по дорожке тао и перехватил канал её зрительного восприятия. И в самом деле, кровоподтёки медленно проявлялись на моём теле. Разумеется, не настолько явные, какие я заполучил бы, катапультировавшись на такой скорости из реактивной коляски (тогда я бы, верно, вовсе кости переломал) — но всё равно заметные. Нан тем временем так же изучала себя моими глазами. Участки, закрытые оправой гогглов, оставались бледны, а вот ниже кожа слегка покраснела. И кожа рук тоже.

Девушка погримасничала, ощупывая собственное лицо, повертела кистями рук, разглядывая.

— Этого быть не должно, — сообщила в пространство.

— А в комнате на самом деле было жарко, или нам примерещилось?

Нан мотнула головой, разбрасывая с волос воду, тут же охнула и взялась за лоб.

— В лекциях Архимага не было упоминаний о том, что пространство сна можно расширить настолько, что найти хозяина окажется невозможно. И что сон способен так повлиять на вторженцев. Мы почти заработали солнечный удар!

Нан, кажется, пришла в себя в достаточной мере, и вознамерилась прямо сейчас бежать к Архимагу и требовать у неё объяснений всех этих феноменов.

— Сейчас ночь, милая, — сказал я. — Даже если наставница сейчас не спит... она всё равно не обрадуется нашему вторжению, и ещё больше, чем если бы мы её просто разбудили.

Девушка поняла не сразу, потом залилась краской и захихикала.

— Ладно, завтра... в смысле — утром, — оставив свою идею "прямвотщас" бечь к наставнице, докладывать о неудаче и заваливать вопросами о магических сновидениях, она снова погрузилась по ноздри, устраиваясь поудобнее в ложе из водяных трав. — Невероятно, Серый!.. Каким образом твоя бывшая ухитрилась снить такой сон? Огромный, неприветливый, опасный, с такими стражами?

Никогда не отказывал Юльке в воображении, но сейчас, признаться, и сам был впечатлён её "сторожевым сновидением".

— "Я с тобой не разговариваю".

— Чего?!. — удивилась и возмутилась Нан.

— Это у неё такая присказка была. Когда мы с ней ругались, она изрекала эту фразу, складывала руки на груди и дулась, вот так, — я показал как, Нан прыснула. — Вот и сейчас девушка явно не желает с нами общаться.

Может быть, она не самостоятельно всё это соорудила, а её нежелание видеть нас во сне обернулось в такую форму?

— Ты думаешь, она применила эту сонную защиту неосознанно? — Нан подхватила эту мысль. — Вряд ли. Может быть, подсознание, настроенное на противодействие вторженцам в сон, сгенерирует что-нибудь неприятное, но такое огромное и подробное?..

Она с сомнением покачала головой.

— Наставница проснётся — спросим... Как считаешь, может быть, нам стоит?..

— Нет, — решительно сказал я, подслушав мысли. — Пробовать сейчас ещё раз "дозвониться" до Джулии будет неразумно. Может быть, завтра она остынет.

— Ага-угу-у-у-буль-буль-буль!.. — согласное бурчание превратилось в сладкий зевок, Нан потянулась и сползла в воду совсем. Вынырнула, смахнула воду с лица. — Эти прямые сновидения уж очень утомительны, особенно когда один из... гм, продолжая твою аналогию, пусть будет "абонент", — когда один из "абонентов" настроен недружелюбно.

— И что мы сейчас делаем?

— Спим, — Нан снова зевнула. — Безо всяких сновидческих визитов и стражей — просто спим.

Выглядела она так, будто готова была уснуть прямо здесь. Да и мне ложе из пружинистой травы показалось приемлемой заменой постели, и вода тёплая вместо одеяла. Тащиться обратно в комнату, да зачем, и здесь неплохо...

Усилием воли я вздёрнул себя на ноги. Нан то ли притворялась, то ли в самом деле задремала. Выудив её из пруда, я набросил одежду на себя и девушку, не рискнув пускать в ход "фен" — заклинание ветра. Впрочем, пока мы добрались до своей комнаты, живая ткань выпила с тела влагу.

— Спокойной ночи, — прошептала Нан.

— Спокойного остатка ночи, — согласился я, подгребая её к себе. До утра было уже не так далеко.

Девушка закрыла глаза и задышала ровно. "Нечаянная" защита, размышлял я. Вряд ли... уж слишком реальны и недружественны были пустыня и стражи. Похоже, Джулия вполне сознательно закрыла нам возможность достучаться в её сны. Надо признать, основание для "я с тобой не разговариваю" у неё есть. Но с чего подруга вдруг стала таким крутым сновидцем? И не может ли она сотворить что-нибудь более неприятное для непрошеных вторженцев?

Нан передёрнула плечами.

— Ты!.. Как подумаешь что-нибудь, меня аж подбрасывает. Ну вот, теперь страшно засыпать будет!

— Это намёк? — я притиснул её крепче.

— М-м-м? — она поёрзала. — Какой ещё?..

— Я тут подумал... до рассвета не так уж и далеко, и мы можем чем-нибудь занять это время, — предложил я невинным тоном.

— В самом деле? Какое совпадение, у меня тоже есть несколько идей интересного времяпрепровождения.

— Она это нарочно, — ворчала Нан, поглядывая на фигуру наставницы впереди. Чувства девушки представляли странную смесь веселья и досады.

Жасмин, видимо, тоже не спалось, и она нагрянула к нам — хорошо, не лично, а телепатически, — едва мы согласовали наши идеи насчёт остатка ночи.

Выслушав наш отчёт о сне, она подняла Дайрима и Валью, заставила всё повторить с самого начала и вслух. Волшебник слушал очень внимательно, целительница сосредоточенно ощупала голову Нан, прошлась пальцами по моим уже пропадающим синякам. Архимаг же отпустила несколько туманных замечаний, не понятых нами, но разъяснять отказалась и лишь приказала продолжить попытки.

Не сейчас, конечно, грядущей ночью — что мы и собирались сделать.

А потом... нет, нас не отпустили с миром добрать остаток ночи. Жасмин мгновенно нашла дело, и слабым утешением служило то, что не только у нас был испорчен предрассветный час сладкого сна или иного времяпрепровождения, тоже сладкого. Деятельная Архимаг подняла чуть ли не всех жителей всех посёлков Лихолесья. Да, к месту убиения гремлинов отправлялись всего две семёрки рейнджеров и ещё семеро "горцев" последних моделей. Зато Верховная Правительница Леса объявила по Форпосту повышенную боевую готовность.

Иногда мне казалось, что я слишком много рассказал Жасмин о моём мире. А иногда я был в этом уверен.

Усиленые патрули, развешенные повсюду сигналки, механические и волшебные... непохоже, что женщина ожидала нападения, скорее нашла занятия для народа, чтобы не расслаблялись. Ну да учения не помешают.

Отряд шёл через лес той же дорогой, что и вчера, и практически в том же составе. Группу снова вела Нидаль. Смущённая поначалу присутствием Жасмин и старших рейнджеров посёлка, она тушевалась, пыталась сделаться невидимой, делегировать свои следопытские полномочия другим "более достойным вэйри".

— Следопытов на тропе не меняют, — пригрузила её Жасмин, переврав русское присловье.

С этим веским утверждением Нидаль не посмела спорить и заняла своё место. Одновременно следопытничать (э-э-э, заниматься следопытством?..), ведя отряд, и испытывать почтительный трепет перед высокими персонами в его составе было непросто, но у неё получалось.

Остановились у кустов подожди-немного, сквозь которые телепортировались йети. Жасмин покрутилась около, сканируя окрестности какими-то заклинаниями. Если она что-то и обнаружила и пришла к каким-то выводам, она оставила их при себе, оставив вэйри страдать от неутолённого любопытства.

Отправились дальше. У логова бормотунов, заросшего ножелистной травой, Жасмин даже сказала что-то одобрительное насчёт наших заклинаний.

— Неплохо, но есть ещё над чем поработать, — это и в самом деле почти похвала в её устах. Тут же нам была прочитана краткая лекция по особенностям выполняния этих чар.

К месту резни мы добирались неторопливо. Жасмин уделила ему больше внимания и времени, чем двум предыдущим "чекпойнтам". Обошла поляну вокруг, ощупывала воздух, оглаживала стволы деревьев, разглядывала взрыхлённую землю, разулась и прошла по ней босиком. Наконец кивнула Нидаль, и девушка повела нас туда, куда отправились чужаки.

И где-то через час мы добрались до места их ночлега.

Скопления невысоких древних каменных глыб не так уж редко встречались в этих местах. То ли следы ледника, в незапамятные времена притащившего обломки скал с севера, то ли воля Дэва проклятого места, изломавшего пространство так, что на тёмной территории оказались несвойственные лесу каменные образования — кто знает.

Незадолго до того, как мы наткнулись на такую формацию, Жасмин осадила Нидаль и сама встала во главу отряда. Когда показались каменные исполины, Архимаг довольно кивнула, будто ожидала их увидеть.

Мы, следуя за ней, медленно обходили скалу. Стоило повернуть за очередную глыбу, как взгляд сразу выхватил слишком правильные формы в нагромождении камней.

— Осторож — ух!.. — что-то мелькнуло, и Нидаль со сдавленным вяком полетела спиной вперёд в меня и Нан — едва сумели удержать. Жасмин, которая только что так жёстко пресекла попытку девушки встать перед ней, типа защищая, замерла перед нами в характерной стойке готового к бою мага.

Вот только возможный противник агрессии не проявил. И вообще был молчалив и неподвижен, как и положено статуе, никак не среагировав на наше появление.

Жасмин опустила руки и легонько повела ладонью в жестах охотничьей азбуки: "оставаться на месте — отбой — опасности нет". Мы ссадили с рук Нидаль, и группа выстроилась за спиной Архимага, в изумлении созерцая скульптуру.

У подножия скального основания на плоской плите стояла тварь. Шестиногая, с дымчато-серым бликующим панцирем, ростом и размером, пожалуй, с опрокинутую набок табуретку, она казалась больше из-за длинных ног и внушительных сияющих челюстей сложной формы. Ряды шипов, частично обломанных, уснащали короткое тело и лапы. Так и представляется, как тварь цепляла бормотунов колючими боками и раздавала пинки визжащей мохнатой своре.

Но сейчас камнегрыз был абсолютно неподвижен.

Какой-то чёрт дёрнул меня вперёд. Сейчас статуёвина как оживёт, как цапнет... или наставница осадит меня в том же стиле, в каком остановила жертвенный порыв Нидаль...

Ничего не случилось. Остановившись напротив скульптуры, я оценил её челюсти. Жужелица, говорите? — больше похоже на жука-оленя!.. А ещё...

— Она что же, стеклянная?!.

Архимаг, похоже, веселилась. Нан тоже явно была в курсе. Я присмотрелся внимательней, обошёл статую, присел, разглядывая снизу. Выпрямился и обиженно воззрился на наставницу и подругу.

Жасмин подошла ближе и наклонилась, примериваясь щёлкнуть пальцем по обломанному рогу. Тут же передумала — слом оказался покрыт бурой дрянью. Впрочем, кровью и фрагментами внутренностей бормотунов статуя была уделана с лап до кончиков рогов — и ведь это после прогулки через лес и ночного дождика.

Именно разводы крови, потрохов и лесной грязи помешали мне сразу увидеть, что передо мной не само насекомое, а лишь панцирь от него. Сброшенная верхняя "кожура", тонкая и полупрозрачная.

— Значит, они линяют, — я потрогал кажущийся цельным панцирь. Когда-то, видимо, достаточно гибкий, чтобы камнегрыз вылез из него, сейчас он высох, совершенно закаменел и сохранял загодя приданное ему положение.

— Как змеи. Или скорее как пауки, — сообщила Архимаг, обходя стеклянного жука и разглядывая его со всех сторон. — В битве с бормотунами жужелица повредила панцирь — и сбросила его. Охотники эльфийских посёлков, что в предгорьях, иногда поднимаются вверх в поисках полупрозрачных "шкурок", из них делают ножи, иглы, наконечники для стрел, рыболовные крючки... Ага, вот здесь. Как мы и думали.

Жасмин всё же потрогала панцирь в указанном месте, состроила брезгливую гримасу, по-простецки поплевала на палец и почистила о плащ.

Обернулась к стоящим поодаль эльфам, которые пялились на неё так, будто женщина вершила невесть какое магическое действо, и повторила знак отсутствия опасности:

— Оно вас не укусит.

От общего вздоха даже шатнуло. Эльфы двинулись вперёд, разглядывая грозного каменного рогача, сначала в почтительном молчании, потом принялись трогать, переговариваться, обмениваясь впечатлениями, в общем, вели себя как невоспитанные туристы, разве что не сэлфились рядом. Дисциплину блюли только оплетаи, которые рассредоточились и прикрыли нас со всех сторон.

Архимаг обернулась к скале. Даже мне не составило труда понять, что лагерь неведомых убийц бормотунов был расположен именно здесь. Два кострища, следы на земле и царапины на камнях, ломаные ветви шипастого кустарника ограждали подступы к стоянке этакой колючей проволокой.

Нан качнувлась вперёд, Жасмин прихватила её за плечо.

— Как там у людей? — не суйся раньше старших в пожарище, — и оглянулась.

Нидаль не принимала участие в изучении стеклянного жука, торчала у шатра, рядом топталась Нейма, не желая оставлять подругу. Жасмин пристально поглядела на девушек. Следопыт ещё больше спала с лица и, ссутулившись под взглядом Архимага, неверным голосом начала извинение в древнем "штиле". Настолько длинное и витиеватое, что Архимаг даже не стала полностью выслушивать эту "поэму":

— Вэй Нидаль, — девушка замолчала и вжала голову в плечи. — Я ценю, эм-м-м, души прекрасные порывы, но, право же, в том не было необходимости. Не нужно прикрывать меня от опасности собственным телом...

— Тем более оное тело для этой цели малопригодно, ибо недостаточно велико, чтобы должным образом прикрыть, эм-м-м, объект защиты, — переврал, конечно, моя имитация "штиля" получилась корявой, но слушатели поняли. Бледность сменилась румянцем, и Нидаль сделала движение, будто хотела прикрыть своё "невеликое тело" от моего оценивающего взора.

Перестань смущать девчонок, — Нан сделала "страшные глазки".

Пусть лучше смущаются, чем боятся, — ответствовал я.

Жасмин не прокомментировала моё вмешательство в процесс распекания младшего по званию — только покосилась так, что я чуть язык не проглотил, оставив неозвученным ещё один остроумный комментарий. Вот что такое по-настоящему "страшные глазки"!..