— Вот, статья вторая пункт первый "Устава вахтенных команд": "Устный приказ начальника столичной полиции, подтвержденный начальником дворцовой стражи (или наоборот), переданный в присутствии знатных свидетелей, равно как и приказ письменный, имеет высший приоритет над всеми пунктами данного Устава, кроме дел, касающихся безопасности государства, власти Короля и безопасности особ королевской крови". И четвертая статья Кодекса: "В случае вопиющего нарушения Устава лицом воинского, полицейского или судейского звания, должностное лицо в звании высшего офицера, являющееся его прямым начальником, имеет право приговорить нарушителя к смертной казни и исполнить приговор, если нарушению Устава были знатные свидетели, удостоверящие впоследствии перед высшими инстанциями справедливость приговора". Желаете приказать доставить "Табель о родах, сословиях и званиях", чтобы посмотреть там определение знатности?
Королева некоторое время ошарашенно изучала представленную правовую базу, и даже госпожа Хэлли, явно озадачившись, подошла посмотреть. Ошибки не было. Начальник полиции был непоколебимо прав. Но признавать этого девушкам ой как не хотелось...
— Я вам не приказывала убивать того офицера!
— Я сам имел право убить его, арбалетчики являются подразделением полиции.
— Он нарушил лишь ваш приказ, я ему ничего не приказывала! Ваш приказ не был подкреплен моим!
— Сожалею, но был. Полтора десятка знатных свидетелей подтвердят, что вы имели намерение пересечь ночью внутреннюю стену, я же лишь сформулировал и высказал ВАШЕ желание. В этом случае ваше молчание считается признаком согласия.
— Это казуистика!
— Это подчинение Закону.
Крыть было нечем. Господин Нариа не боялся королевы и твердо стоял на своем. Обидевшись, госпожа Хэлли отошла в дальний угол, к окну. Тем временем Ее Величество просмотрели титульные листы и увидели имя редактора обоих юридических документов.
— Подождите... Здесь написано, что и Устав, и Кодекс были подготовлены к заверению королем под вашей редакцией! Вы сами создали эти... Эти... Эти невероятно наглые образчики нарушения прав человека!
— Каких-каких, простите, прав?
Королева пораженно захлопала глазами. Похоже, ей и на ум не приходило, что главному полицейскому страны могут быть неведомы такие простые понятия. Плохо быть чужаком на престоле иного государства, волей-неволей придется привыкать к тому, что о знакомых с детства тебе законах и институтах аборигены не имеют ни малейшего представления... Ее Величество предприняли последнюю попытку воздействия на своего строптивого подданного.
— Неужели вам совсем не жаль того, кого вы убили? У него могли остаться семья, дети, мать...
— Ваше Величество, еще жальче и мне и вам будет, если последний оплот законности и порядка, созданные мною Уставы и Кодексы, лишатся своей силы. Неповиновение должно караться немедленно и жестоко, иначе возникнет прецедент, когда некто нарушит предписанные законы и не понесет наказания. В этом случае нарушения и преступления будут нарастать, как снежный ком с горы, как лавина или оползень. В этой стране сейчас нет нормально действующих гражданских законов. Есть только созданные мною Уставы и Кодексы, позволяющие мне сохранять порядок среди моих людей, а опосредованно, через них, и порядок в стране. А для этого иногда необходимо действовать решительно и скоро, чтоб все видели, как быстро, неминуемо и неподкупно правосудие.
— Значит, постулат меньшего зла?
— Да.
Королева замолчала, отстраненно перелистывая роскошно изданные книги. Госпожа Хэлли, усевшись рядом, заглянула в текст через ее плечо. Королева решительно захлопнула Кодекс в черном кожаном переплете.
— Что ж, в данном случае это моя вина. Я виновата в том, что не изучила до сих пор как следует существующее законодательство. Спасибо вам за преподанный урок, господин Нариа. В ближайшее же время столь любимые вами Кодексы и Уставы, дающие вам столь большую власть, будут надлежащим образом пересмотрены. В них внесут необходимые изменения, а кроме того, я возьму под свой контроль создание настоящего свода законов. Полицейский режим, который вы установили в стране, будет для начала ограничен в возможностях. Потом, думаю, мы перейдем к нормальной форме правления в стиле просвещенной монархии.
— Восхищен мудростью Вашего Величества. И буду счастлив, если задуманные вами преобразования приведут к процветанию Таварра и укреплению законной власти.
— Вы бессовестный льстец, господин Нариа.
— Иногда, Ваше Величество. Я долгое время был царедворцем при прежнем короле. Но лесть — это ложь, а сейчас я не лгу. Я в самом деле буду рад, если ваши реформы пойдут на благо этой стране. Но сейчас, простите за правду, она на грани катастрофы. Прежнее правление было на редкость... безалаберным.
— Поэтому вы решили держать страну в ежовых рукавицах?
— Простите?..
— В смысле, в железных объятиях своей власти?
Господин Нариа почуял подвох в вопросе.
— Не в моей власти, Ваше Величество. Вы слишком нелестного мнения о своем покорном слуге. Я и мое ведомство всего лишь играем роль некоего раствора, скрепляющего воедино блоки здания под названием государство Таварр.
— Кажется, мы все-таки можем понять друг друга. — Королева встала с дивана. — Вы не хотите спросить, зачем я все же вас вызвала?
— Я хочу это спросить, Ваше Величество.
— Так вот, я дам вам ответ. Во-первых, я хотела узнать подробности той истории. В частности, почему ни вы, ни ваши подчиненные не предупредили Хэл... Госпожу Хэлли о свойствах этого вашего "вина приключений"?
— Помилуйте, мне и в голову не могло прийти, что госпожа Хэлли о них не знает!
— Но тем не менее она не знала.
— В таком случае это уже моя вина... Как я понимаю, оправдание: "Все ведь знают!" в данном случае не годится?
— Именно так. Знаете, если посмотреть на дело с другой стороны... Госпожа начальник стражи, коварно не предупрежденная о действии фиолетового вина, под его воздействием чуть было не попала в очень неприятную ситуацию. Вам еще не докладывали об этом?
— Как же мне доложили бы? Я ведь сидел в тюрьме.
— Значит, впоследствии могут доложить. Но учтите, что об этом больше не должна узнать ни одна живая душа. Так вот, получается, что приказ, отданный вами, был подтвержден госпожой почтеннейшим дьюком в момент, когда она не контролировала своих поступков, проще говоря...
— Была немного пьяна. Ваше Величество, не думаю, что об этом следует знать низшим чинам. Следует поддерживать авторитет высшего командного состава.
— Здесь вы правы, но... Имейте в виду: я и госпожа Хэлли многого не знаем о вашей стране и порядках в ней. Мы родом издалека, так что, пожалуйста, своевременно информируйте впредь о подобных моментах.
— Это надо понимать, как приказ о моем освобождении?
— Да. И назначении на прежнюю должность. Вы нужны этой стране, господин Трито. Несмотря на то, что я не разделяю некоторых ваших убеждений, я понимаю всю вашу нужность.
Господин Нариа медленно кивнул, стиснув зубы. Впервые взглянул в глаза королеве. И так же медленно проговорил:
— Я был арестован незаконно, при исполнении своих прямых обязанностей, что является вопиющим нарушением моих прав командира. Я могу понять многое, но поймут ли это многое мои офицеры? На глазах у них я был низложен, причем неграмотно, да к тому же, прошу извинения за прямоту, полупьяной девчонкой...
— Что-о?! Да как вы смеете! — Взвилась госпожа Хэлли.
— Как видите, смею. Дело в том, что пострадала моя честь и мой авторитет, да и ваши, почтеннейший дьюк, тоже. А теперь вы, Ваше Величество, предлагаете мне вернуться на прежнюю должность, как ни в чем не бывало, и делать вид, что ничего не было. Но есть много свидетелей, а если им всем заткнуть рты, то поползет еще больше совсем уж опасных и нелепых слухов, чем если бы мы этого не делали... Я понимаю, что веду себя хамски, Ваше Величество, но ей-ей, лучше верните меня туда, откуда взяли. Согласен и на любую другую тюрьму, это будет не так противно, как позор...
Королева сердито поджала губы, встряхнув своими роскошными волосами. Серебристый поток на мгновение взметнулся и обрушился ей на грудь и плечи. Оскорбленная начальник дворцовой стражи стояла, скрестив руки, и гневно глядела на господина Нариа. Тот не повел и ухом, он привык переносить и не такие взгляды...
— А как вы смотрите на перспективу вашей казни, господин Нариа? За оскорбление королевы?
— Должен признаться, Ваше Величество, что смотрю положительно. Лучше смерть, чем такой позор.
— Значит, вы отказыватесь от свободы и прежней должности?
— На таких условиях — да, отказываюсь. Об этой стране уже есть, кому заботиться, я это вижу, а потому готов с достоинством удалиться на покой. Если вы соблаговолите приговорить меня к казни, то в качестве последнего желания прошу почестей по высшему разряду. Как это полагается — оглушительная барабанная дробь, гвардейцы в парадной форме, и не топор, а церемониальный меч в руках палача в ярко-синем капюшоне. Поверьте, я за двадцать лет все это заслужил...
— Нет уж! Не будет вам никаких почестей, и казни тоже не будет! — Королева нервно заходила по комнате взад-вперед, как до этого — ее подруга. — Что вам всем так красивую смерть подавай? Кого ни возьми — все намерены геройски сложиться, чтоб остаться в веках! Нетушки! Не дождетесь!
— Кто все, Ваше Величество?
— Неважно! Господин Нариа, впоследствии подобные желания я буду считать трусостью, и наказывать соответственно. Не смертью, но уж поверьте, вам не понравится... Поговорим о деле. Как я уже сказала, вы нужны мне. Вас некем заменить, господин Нариа, вы довольны прямым признанием? Настал ваш звездный час. На каких условиях вы согласны вернуться на прежнюю работу?
— Только на одном, Ваше Величество. Передо мной должна извиниться почтеннейший дьюк дворцовой стражи, госпожа Хелависа ар-Глен. Я понимаю, что о прилюдном извинении не может быть и речи, а потому согласен на извинение здесь и сейчас, при единственном свидетеле — вас лично. Мне этого будет достаточно.
— Ни за что! — Громко заявил объект претензий.
— Хэл, ну подумай... — Робко попросила королева.
— Они меня опоили! Я была сама не своя, я себя не контролировала, ты же знаешь...
— Но об этом никто пока не догадывается! Все думают, что ты была в здравом уме и трезвой памяти!
— Да мне плевать, что они думают!
Господин Нариа громко хмыкнул, напоминая о себе.
— Отойдите подальше! — Приказала королева.
Полицейский подчинился, отойдя в противоположный угол гостиной. Королева увлеченно зашепталась со своей подругой, время от времени бросая на него далеко не дружелюбные взгляды. Громкий обоюдный шепот был слышен даже за десяток локтей, хотя разобрать отдельные слова не удавалось. Господин Нариа думал о том, а как долго эти девушки сумеют продержаться у власти? И на что, собственно, надеялся Наместник Эс-Тьери, представляя эту среброволосую красавицу как новую королеву, родоначальницу следующей династии?
— Короче говоря, вот что. — Наконец объявила свое решение королева. — Сойдемся на том, что виноватых здесь просто нет, так как виновны все. Нелепая случайность. Стечение обстоятельств.
— Как будет угодно Вашему Величеству.
— Не ерничайте, господин Нариа. Перед вами сейчас извинится госпожа Хэлли, вы извинитесь перед ней за сказанные вами только что слова, и пообещаете, что впредь будете своевременно информировать обо всех тонкостях вашей жизни, неизвестных нам.
— Если в моих силах будет это делать.
— Да. А теперь... Хэл, извинись!
Госпожа Хэлли упрямо нагнула голову и взглянула на полицейского исподлобья, как барашек.
— Извиняюсь, — буркнула она. — Прошу прощения за несанкционированный арест.
— Господин Нариа?
— Прошу простить меня за сказанные в запале слова.
— Вот и отлично. — Облегченно вздохнула королева. — Теперь вы согласны принять назначение на прежнюю работу?
Господин Нариа кивнул.
— Но так как вас все-таки надо наказать за вашу дерзость, согласно проповедуемой вами же теории, то информирую вас о том, что прежняя ваша вольная жизнь скоро кончится. Вы будете каждую неделю отчитываться мне о проделанной работе, а кроме того, я подумаю о кандидатуре, которая вскорости займет новый пост министра полиции, то есть вашего прямого начальника. Королева ведь не обязана лично вникать во все, не правда ли? Как только я найду подходящего человека, я немедленно назначу его на эту должность. Может быть, ее займете именно вы... А может быть, и нет. В любом случае, ответственности у вас прибавится, обещаю.
А теперь можете идти. Аудиенция окончена, займите вновь ваш прежний кабинет.
Трито Кешми Нариа поклонился, приложив правую руку к сердцу. Если бы кто-то в этот миг умудрился заглянуть в его серые глаза, он очень удивился бы. Эти глаза, в этот конкретный миг, не выражали ничего.
Ни радости, ни неудовольствия.
Начальник полиции, теперь уже официально восстановленный в правах, покинул королевский дворец, направившись в управление родного ведомства, на улицу Короля Эрайна IV. Разумеется, направился он туда не пешком — в конюшенном управлении двора не хотели, правда, поначалу выдавать ему карету (слухи о снятии его с должности давно успели разнестись), так что пришлось рыкнуть в полный голос, как прежде, и съездить по морде конюшенному старшине. После чего конюхи резво предпочли поверить в его чудесное возвращение, и карета с парой отличных лошадок нашлись вмиг, как керлтайн из широкой шляпы-бадигера уличного фокусника. Чудеса может при желании творить полиция, однако, сами видите...
Забравшись в салон кареты, господин Нариа первым делом тщательно задернул занавесочки. Кучер гикнул, щелкнул кнутом, и экипаж с вензелями Министерства Двора сорвался с места в карьер, распугивая лакеев, а за воротами дворца — обывателей. На задке кареты, там, где обычно помещались форейторы, подвешенный под крышей, отчаянно трезвонил бронзовый колокол, требуя: "Дорогу! Дорогу!".
Слыша этот колокол, почтенные обыватели разбегались с пути сами, а попадавшиеся на пути патрульные разъезды почтительно привставали на стременах. А вслед громогласному экипажу подчас летели тихие, незлые проклятия и помянутый ранее "пожухлый томат"...
Главное управление Службы Защиты Города вело в эти дни довольно-таки непростую жизнь. С одной стороны, был ни с того, ни с сего арестован наиглавнейший его начальник... А с другой, господа, нового-то не прислали! Если бы прислали нового, это наверняка означало бы полнейший крах старого. Но никого не присылали, никаких приказов, документов и эдиктов о том, как же теперь жить, сверху не спускали, и у господ службистов сложилось странное впечатление, что о них просто-напросто забыли. С полицией обошлись, как с каким-нибудь окружным ведомством по подметанию дворов! Если уж это вам, как говорится, не бардак, тогда мы уж и не знаем, что бардаком называть...
В управлении по-прежнему велась следственная работа, допросы, оперативные мероприятия, вообще вся жизнь шла своим чередом. Временное руководство взял на себя начальник политического отдела, первый заместитель самого господина Нариа, но неопределенность основательно истрепала нервы и ему. Хотя надо отдать должное этому человеку, брожения умов он не допустил, и порядок во вверенном ему учреждении выдержал на довольно высоком уровне, втайне надеясь, что следующим главой управления станет именно он.
