Прерванная поездка 2

— Хорошо, я готов. Когда нужно отправляться?

— Вот и славно, Валерий. Я знал, что в Вас сомневаться не придётся, более ответственного за судьбу страны, найти будет трудно, — обрадовался Ахромеев. — А по срокам? Сами понимаете, что нужно было ещё вчера. Но и спешка в этом деле чревата. Подполковник распорядится, чтобы вас подготовили к заброске. Подобрать снаряжение, карты нескольких вероятных мест, так, как не удалось определить точные координаты на той стороне. Думаю, что завтра к вечеру, будем готовы.

— Тогда, я попрошу Вас дать мне возможность, завершить кое-какие дела...

— Что ещё за дела у Вас могут быть? — Сердито перебил меня Сивоконь.

— Мало ли. Вдруг я утюг забыл выключить или газ плохо закрыл... Обещаю, утром, в часов восемь, буду на том же месте, где и сегодня меня ждала машина.

Собеседники переглянулись, не зная, как поступить, явно боясь, что я на самом деле, ищу способ сбежать. Маршал задумался, но ненадолго.

— Договорились. Как я уже только что сказал, Вам верю. Распоряжусь, чтобы отвезли туда, откуда привезли. А завтра там же и подберут.

Хотелось облегчённо выдохнуть, но опасался, что неправильно поймут. За дверью снова надели шапочку, а на АЗС сняли. Не стал особо шифроваться и домой поехал только с одной пересадкой и пробежкой через частный сектор. Андрей лежал на кровати с неизменной книжкой Гоголя, но тотчас вскочил, как только щёлкнул замок.

— Ну ты меня и напугал!

— Ерунда, нашёл чего бояться, тебе не пять лет. Лучше расскажи, что успел сделать.

— Оправил телеграмму, забрал документы...

— Как забрал? Разве не завтра надо было?

— У нас был оговорен люфт. Они были готовы ещё вчера. Если всё нормально, то, как и договаривались. А в случае крайней необходимости, можно было забрать и сегодня.

— Здорово! Хотя..., в общем, нам они сейчас без надобности, там нужны будут совсем другие.

— Как это без надобности? Столько денег угрохали! — Горячился Андрей.

— В общем, слушай всю историю без купюр. Хотя, нет. Говорить придётся долго, может, сходишь, купишь пару пива, а я пока разберусь с вещами.

— Не надо никуда ходить, я как чувствовал, купил по дороге, уже наверное остыло.

— Добро, тогда слушай, а делами займусь потом, время терпит.

Рассказывал я часа два, если не больше. Когда закончил, солнце уже село, но темнота ещё не наступила. Андрей, вначале скептически отнёсся к моему перемещению, но я быстро поставил его на место, напомнив обстоятельства его же появления в этом мире. Потом он взял себя в руки и задавал только уточняющие вопросы, когда я сбивался в последовательности описываемых событий.

После того, как очень подробно описал сегодняшнюю беседу, он вопросительно посмотрел на меня и сказал:

— Во сколько выходим?

— То есть?

— Нужно выспаться, вдруг рано вставать, а за линией фронта не до сна будет.

— С чего это ты решил?

— Только не говори мне, что тебе нужно столько времени, для улаживания каких-то выдуманных дел. Я бы на твоём месте, готовился бы к походу, тренировался стрелять из оружия того времени. Впрочем, стрелять не самое главное. Сборка-разборка ППШ, чтение карт того периода.... Да, что там говорить, дел более важных полно, а не трусы выбирать, тем более, там кальсоны в ходу.

— Честно признаюсь, думал, что тебя придётся долго уговаривать.

— Почему?

— Как же, тебе ведь ГМО нужно остановить, а не по лесам бегать.

— Одно другому не помешает. Тем более, как я понял, в данный момент исследования уже идут в нескольких странах, справиться мне одному не под силу. А если начинать вмешиваться, то сорок первый год, как раз подойдёт.

— Над ним начали работать ещё тогда?! — Удивился я.

— Нет, не начали. Но некоторые фигуранты уже родились, и в Германии в частности. Буду душить их в колыбельках, — закончил он, зло ухмыляясь.

— Ну ты и даёшь! Ладно, там видно будет. Я пока напишу письмо предкам, чтобы не волновались, а ты собери всё, что может дать понять, кто мы такие, в том числе, и новые документы. Потом закопаем до возвращения.

— Рассчитываешь вернуться?

— Не думаю, но надо быть готовым к любым поворотам.

Утром, я открыл дверь грузовика и полез в кабину, следом Андрей. Водила удивлённо посмотрел по очереди на обоих.

— Это со мной, — ответил я коротко на его немой вопрос.

Тот пожал плечами, и продемонстрировал всего одну шапочку. Я засмеялся, тот тоже улыбнулся, махнул рукой, включил скорость, и мы выехали с заправки.

Сорок шестая глава.

Единственная заминка случилась на пропускном пункте. Не могу сказать, здесь я был вчера, или меня привезли на новое место. Дежурный на КПП удивился, что в кабине два пассажира, и ушёл докладывать. Потом ворота разъехались, и мы проследовали вглубь территории, которая была довольно обширная. У ворот большого строения остановились, и тут к нам вышли знакомый подполковник и незнакомый майор.

— Кто таков? — Спросил у меня Сивоконь, головой указав на Андрея.

— Тот, кто выскочил из бункера..

— Да? Как тебе удалось его так быстро найти?

— Встретил по дороге, в одних трусах. Но это уже дело прошлое. Он готов на выполнение важного государственного задания, — с пафосом, но внутренне смеясь, доложил я бравому вояке.

— Вчера не мог предупредить?

— Он даже не был в курсе, кто я такой.

— Разберёмся.

В помещении, похожем на обычную казарму, провели в класс, где по стенам висели плакаты, на которых наглядно изображено устройство различного стрелкового оружия. Одна стена была полностью отдана образцам нашего и немецкого оружия периода Великой отечественной войны. Сами же образцы лежали на столах. Здесь же присутствовало два преподавателя с капитанскими погонами. Учёный уже сидел за одним из столов, с интересом вертя в руках немецкий пистолет-пулемёт. Обернувшись на звук, он отложил оружие и подошёл к нам. Поздоровавшись с каждым за руку, внимательно посмотрел на Андрея.

— Пойдёт третьим. — Коротко ответил подполковник на немой вопрос инженера.

— Так, раз это не ״философ״, значит это тот мокрый чёрт из табакерки. Почти все в сборе, осталось встретить Д'Артаньяна, и будет полный комплект.

— Смотрите, как бы он не оказался кардиналом, — остудил его пыл Сивоконь. — Займитесь изучением оружия. Через два часа практическая стрельба. После обеда работа с картами и радиодело. А я распоряжусь насчёт экипировки для вновь прибывшего.

Прикинув на глаз размеры Андрея и уточнил насчёт обуви, вышел. Мне учёба далась легко, это как второгоднику снова оказаться в классе. Во Владике у меня было уйма времени на изучение ППШ и ТТ. Капитан только удивлённо поднял брови, глядя как мне удаётся лихо справиться с разборкой раритета, но вопросов не задавал. Напарники, наоборот, едва не пообломали ногти, не зная, как справиться с той или иной деталью, хотя не в пример АК, их здесь было меньше. Потом и они оценили простоту конструкции.

Самым муторным было снаряжать дисковый магазин. Когда я спросил, почему бы не снабдить нас рожковыми, капитал заметил, что они стали применяться с февраля сорок второго года.

— Ну и что? Кто об этом знает на передовой? Диски нужно подбирать под каждый автомат индивидуально, а рожки этого не требуют.

Капитан посоветовался с напарником и согласился. Каждому выдадут по два диска, подогнав их ко всем автоматам и по три рожка, все уже снарядим заранее. И по два боезапаса в вещмешках. Вес получился изрядный, но придётся терпеть, раз подписались на эту авантюру.

Стрельба ни у кого не вызвала особых трудностей, только чистка не понравилась никому, но оказалась гораздо проще, чем ״калаша״. Аппетит нагуляли изрядный и поэтому ели молча, не отвлекаясь. К стрельбам нас уже переодели в форму бойцов РККА. Так, как старшим у нас будет Леонид, ему выдали форму старшего лейтенанта. Я сержант, а Андрей ефрейтор. На стрельбище мы немного её пообтёрли, чтобы обвыкнуть самим, но и заодно привести её в нужный вид.

Когда вернулись в класс, то нас там ожидал подполковник с ещё одним офицером. На столах были разложены стопки карт, на каждом по одной из областей, всего пять.

— Место назначения неизвестно, но мы приблизительно очертили наиболее вероятные. Перед вами карты Калининской, Смоленской, Калужской, Брянской и Московской областей. Мы нанесли на них линии фронта по состоянию с пятнадцатого августа и по тридцатое сентября, с шагом в пять дней, с номерами частей и фамилиями командиров, как наших, так и немецких.

— И это всё мы должны взять с собой?! — Воскликнул я. — А если они попадут к немцам? Или наоборот, мы выйдем на своих? Нас тут же расстреляют, как шпионов!

— Отвечаю по порядку. Берёте только по одной карте, каждой прифронтовой местности. Все обозначения нанесены специальным составом, увидеть можно только при помощи вот этого фонарика, — и офицер взял со стола и показал нам с виду обычный квадратный фонарик, с разными светофильтрами. У меня в детстве был подобный.

Два часа мы, работали с картами, которые послужили основой для тех, что мы берём с собой, запоминали названия деревень вдоль линии фронта. Потом пошли в радиокласс, приготовившись к изучению ламповой радиостанции, с два пуда весом. Интересно, кому ״повезёт״ стать радистом?

Но тут я не угадал. Нас снабдили, как бы точнее выразиться, рациями, на подобие шпионских, как в кино, скрытого ношения. Нынешние телохранители высокопоставленных особ носят похожие. Но всё равно, точного примера привести не могу, да и не имею права. Дальность действия на открытой местности три километра, а в лесу не более одного. Аккумуляторы на приём позволяют работать пять суток, а на передачу один час.

Ещё два комплекта запасных, замаскированных в обмылки хозяйственного мыла. Никакого зарядного нам не полагалось. Частота только одна, всё равно никто в то время нас подслушать не сможет. Для того, чтобы рации не достались врагу, достаточно ударить чем-то тяжёлым или бросить с силой на твёрдую поверхность. Внутри какая-то страшно едкая кислота всё разъест за считанные секунды. Надо признаться, рации нам понравились больше всего.

Потом нас снабдили документами, что мы являемся разведчиками Генерального штаба. На моё замечание, что настоящие разведчики за линию фронта никаких документов не брали, мне ответили, что это для нашей территории. А в немецком тылу их показывать нашим командирам-окруженцам, если таковые попадутся, и не надо. Они также мгновенно уничтожаются, стоит только намочить. Поэтому, их поместили в резиновые чехольчики, с заклеенным краем.

Сухпайки были обычные для того времени, как и котелки с ложками. Единственное, что вместо стеклянных фляжек, снабдили алюминиевыми, в матерчатых чехлах.

Наконец, самое неприятное. Нам показали, где находятся ампулы с цианистым калием. Его следовало принять сразу после уничтожения раций, при угрозе пленения фашистами. Тут мы вдруг сразу посерьёзнели и осознали, что на той стороне идёт самая настоящая война, на которой убивают. Затем мы несколько раз посмотрели записи с камер, которые отправляли с собаками, а Леонид рассказал про свои ощущения от пребывания на передовой.

После ужина, когда каждый укладывал свой вещмешок и распределял остальное по другим местам, прибыл маршал Ахромеев. Он вызвал к себе Андрея и подробно расспросил его. Но тут мы были готовы к этому. По моей просьбе, он до полуночи записывал информацию о своём времени, которая уже кардинально отличалась от моей. Эту тетрадь ты запаковали и по приезду сразу отдали подполковнику, предупредив его, что она предназначена исключительно для маршала.

Мы уже стали волноваться, что Андрея могут не пустить с нами, но спустя час, тот появился в комнате, где мы базировались. Оказывается, маршал прочёл, что было в тетради, и задавал уточняющие вопросы. Не отпускать его с нами, хотя и не хотелось, но тот понимал, что если к кому-нибудь попадёт информация от Калугина, то тогда будет совсем другая реальность.

Потом он с подполковником пришли к нам. Никаких речей, подчёркивающих особую важность задания, которое мы должны выполнить, и традиционных напутствий, говорить не стал. Просто пожелал удачи и сказал, что надеется всех нас видеть здесь в том же или расширенном составе. Потом он повернулся и вышел из помещения. Тут я вспомнил про одно событие, и бросился вслед за ним. Все удивились, а подполковник даже попытался схватить меня, но я увернулся.

— Товарищ маршал, — крикнул я уже в коридоре вдогонку Ахромееву. Тот шёл с адъютантом и что-то говорил ему. Они обернулись и вопросительно посмотрели на меня.

— Товарищ маршал, буквально два слова.

Ахромеев кивнул адъютанту и тот вышел за дверь.

— Слушаю Вас.

— В декабре этого года, число точно не помню, где-то между шестым и девятым, в Армении, а конкретно, Спитаке и Ленинакане, произойдёт страшное землетрясение, девять баллов. Погибнет двадцать пять тысяч человек.

— Понятно, жаль, что точной даты не помните. Но и за это спасибо. Да, такие события происходят независимо от того, какая власть в стране. Ещё раз, удачи вам.

Я вернулся обратно и объяснил, что именно сказал маршалу. Андрей ответил, что и он не помнит точного числа, когда оно произошло.

— Так, раз всё, что нужно сделали, пора отправляться на точку, — подытожил подполковник.

Сорок седьмая глава.

Но сразу отправиться не получилось. Сивоконь уже на пороге нас всех остановил и велел подстричься по-фронтовому, то есть, на лысо. Мы все запротестовали, особенно Леонид. Тогда он пошёл на компромисс. Старший лейтенант будет подстрижен под полубокс, а мы на голо, но через самую крупную насадку, чтобы щетина была как минимум двухнедельной. Поворчав для вида, согласились. Быстро нашлось трое мастеров, которые в бытовой комнате нас привели в уставной вид. Мы только отказались от брызгания одеколоном, чтобы не демаскировать себя в лесу.

Последним этапом была оружейка. Каждому причитался ППШ, ТТ, пять Ф-1, столько же РГ-42, финский нож и патроны. Когда я задал вопрос, как граната образца сорок второго года будет смотреться в сорок первом, мне ответили, что так же, как и секторный магазин к ППШ. Тем более, причина донельзя прозаическая, гранат довоенных годов в арсенал просто нет, только в музеях и где-нибудь в земле на полях сражений. Но нам будут благодарны, если мы привезём несколько ״рабочих״ экземпляров.

Да, чуть не забыл. Нам выдали бронежелеты скрытого ношения. Их мы надели под нижнее бельё. Они кевларовые и относительно лёгкие. Как нас заверили, держат выстрел ТТ, ״Вальтера״ и ״Парабеллума״ с расстояния не ближе десяти метров, автоматы, что наши, что немецкие — пятьдесят метров, убить не убьёт, но травма гарантирована. Пулю из винтовки не выдержит.

Поверх гимнастёрок, надели разгрузку, но не фабричного, а ручного изготовления, с кривыми стежками и прочим, чтобы показать кустарность и ״самопальность״, их заготовлено с десяток, специально для того отряда, что никак не может переправиться на ту сторону.