В тени и мраке

— Ну же, сестра.

Члены королевской семьи и высшая знать, всегда упоминали даже мужей и жён в такой манере. Это составляло впечатление единства. Но когда подошла Азельзрит, она слегка сжала руку Рен и обойдя диван встала позади неё, подобно одному из Вердас, стражи её семьи.

Здесь существовало что-то более чем солидарность. Родиан мог видеть, что все Арескинна прониклись к Рен подлинной любовью. Он сел на диване напротив них.

Высокий эльф закрыл дверь и занял место в двух шагах от дам.

— Мы получили тревожный доклад. — произнесла герцогиня. — Молодая хранительница гильдии была вовлечена в трагедию прошлой ночи.

Родиан моргнул. Какой доклад и от кого?

— Насколько я знаю, на ней нет никакой вины.

Рен вздохнула, а Азельзрит слегка нахмурилась.

— Мы слышали, что эта хранительница имеет личные претензии. — продолжила герцогиня. — Она претендует на тексты, что принесла в гильдию... и даже если вынести это на народный суд. Это могло бы остановить работу по переводу.

Родиан держался спокойно. Едва ли Винн на самом деле пойдёт против Хайтауэра и Сикойн.

В Родиане начало рости разочарование.

— Мы говорили с адвокатами Высокого суда. — сказала принцесса Азельзрит. — Похоже, что Винн Хигеорт имеет законное право на тексты. Но если она имеет полное право владеть этими текстами, никто не знает, кто сможет получить к ним доступ. Нам говорили, что материал носит деликатный характер.

Родиан приложил все усилия, чтобы остаться спокойным. Какой интерес имеет королевская семья, если они так борются за защиту этих текстов, позволяя своим хранителям погибать?

— Проект должен продолжаться. — сказала герцогиня, наклонившись вперёд. — И таким образом, тексты должны оставаться в руках у гильдии. Мы бы хотели, чтобы вы поговорили с Премин Сикойн и пришли к разумному компромиссу.

— Компромиссу? — повторил он.

Азельзрит продолжила за Рен.

— Мы хотим, чтобы вы попросили Премин Сикойн, чтобы она предоставила Винн Хигеорт доступ ко всем переведённым текстам, но в контролируемых условиях, чтобы тексты были защищены от общественности. Если хранительница согласится пойти на наши условия, она увидит все тексты с момента её возвращения из Запределья.

— Мы желаем вам, что вы остановили эти убийства. — сказала она. — Но также нужно и сохранить проект гильдии. Если вы можете сделать это, мы будем вам благодарны... очень благодарны.

Родиан думал, а пока сердце его успокаивалось.

Её слова были ближе к открытому признанию. Королевская семья хотела держать тексты Винн в тайне. Эта завуалированная просьба оставила его пойманным между долгом, верой и амбициями.

Он знал, что от этих благих намерений зависели жизни хранителей и не важно ошибались они или нет. Но также он знал цену королевской благодарности.

Родиан медленно вздохнул и ответил:

— Я не подведу.

Поздним утром Винн всё ещё лежала в постели. Уставшая и сбитая с толку событиями прошлой ночи, она дремала, но до настоящего сна дело так и не дошло. Наконец она встала с постели и её маленькие ножки коснулись пола.

Что она сделала со своим вмешательством и угрозами?

Конечно, она в первую очередь поставила под угрозу своё место в гильдии. Ни Сикойн ни Хайтауэр не говорили с ней, со времени их прогулки домой. После возвращения из Запределья, она не была счастлива здесь, но жила, как и все хранители. Что она будет делать, если её уволят и изгонят?

Тем не менее, ей не давала покоя мысль о том, что она посмела возразить начальству. Ведь её своенравные друзья сделали бы тоже самое если бы у них не было выбора.

Тут в дверь мягко постучали, и этот стук показался Винн спасением. Ей пришлось заставить себя пойти открыть дверь.

В коридоре стоял Домин иль'Шанк. Вероятно он уже слышал о том, что она сделала и его чёрные брови были нахмурены толи от презрения, толи от беспокойства.

— Одевайся. — сказал он. — Тебя призвали на общий совет.

У Винн перехватило горло. Будет ли она унижена на глазах у всех?

Это не имело значение. Она всё равно должна достать тексты любыми средствами.

Иль'Шанк качнул головой.

— Я не верю, что это из-за тебя. — сказал он, вероятно прочитав беспокойство на её лице.

Винн поняла, что ей нужно привести себя в порядок и она подняла вверх палец, делая знак подождать и закрыв дверь оделась. Не утруждая себя тем, чтобы умыться, она поспешала присоединиться к нему.

Винн взглянула туда, куда смотрел он. Проход к верхней площадке и лестнице во двор, был пуст.

— Я готова. — сказала она.

Иль'Шанку послышалось, что он слышит чей-то разговор. Он кивнул, и она последовала за ним к лестнице. Когда они наконец, достигли общего зала, Винн ждало удивительное зрелище.

Это место было переполнено.

Сегодня здесь присутствовали все посвящённые, ученики, мастера и Домины. Все пятеро Преминов собрались возле камина. Но ещё более загадочным было присутствие всех мастеров из скрипторий, в которых выполнялась работа гильдии в последние полгода. Все они стояли в ближайшей толпе перед советом, за исключением хозяина "Прямого пера".

Мастер Пауль а'Сит стоял слева от очага.

Винн продолжила изучать собравшихся. Она смотрела на тех, кто выделялся из толпы своей отличной от хранителей одеждой. Рядом с широкой аркой входа она заметила капитана. Когда она вошла вместе с иль'Шанком, капитан повернулся, скрестив руки на груди и его глаза на краткий миг встретились с её. Затем его взгляд остановился на иль'Шанке и затвердел.

Прошлой ночью в камере капитан специально спрашивал о местонахождении иль'Шанка. Но почему Родиан спросил именно о нём?

Премин Сикойн подняла руки призывая всех к молчанию. Затем она поднялась на фронтальный выступ очага. Домин Хайтауэр стоял ниже и правее.

— После долгих размышлений, — начала говорить она ясным голосом. — в виду последних событий, совет будет вынужден внести изменения, которые повлияют на тех, кто участвует в проекте перевода... да и вообще на всех проживающих в гильдии.

Она остановилась и обвела зал взглядом.

— Мы не хотим спекуляции на наших намерениях и поэтому мы назначили эту встречу. Было решено, что никакие работы с фолиантом не будут отныне передаваться в скриптории. Контракт будет исполняться здесь... в этих стенах.

В толпе раздался тихий шёпот, но из-за него уже был не слышен треск огня в очаге. Среди мастеров-писцов начал подниматься шум.

— Какой магазин будет этим заниматься? — спросил мастер Калисус из "Пера и пергамента".

Премин Сикойн откашлялась.

— Мы решили нанять сотрудников мастера а'Сита из "Прямого пера". Мы чувствуем личную ответственность за то, что при последней попытке поймать вора фолиантов, пострадал его магазин.

— Мой магазин был разграблен до его! — крикнул мастер Шилвайс из "Пера и чернила" — И гораздо хуже того, чем я слышал. Но я не видел компенсации от гильдии.

— Все скриптории делали достойную работу для гильдии. — сказала Сикойн. — но мастер а'Сит придерживался графика и оказывал нам дополнительную помощь... за одинаковую плату, он показал высокое качество работы.

— Будь они прокляты эти стандарты! — взорвался Шилвайс и даже Калисус был поражён его горячностью. — Я откладывал слишком много работы, стараясь удовлетворить требования гильдии и её графики, а вы разрываете контракт с моим магазином!

Тут вмешался мастер Калисус и двое других писцов, предъявляя свои обвинения и требования. Сикойн прикладывала тонкие пальцы к вискам и повысила голос.

— Все скриптории добивались хороших результатов и выполняли поставленные задачи. Мы не намерены пренебрежительно относится к этому решению, и вы будете получать компенсацию за внезапное изменение.

— Не годится! — снова возразил Шилвайс. Независимо от компенсации репутация моего магазина будете находиться под угрозой.

— Ваша репутация изначально не повлияла на наш выбор. — ответила Сикойн.

— Мы отодвигали нужды других заказчиков на второй план. — крикнул Шилвайс в ответ. Вдобавок ко всему, что произойдет, когда выяснится, что а'Сит ваш любимец? Я требую выполнять наш контракт... или мы увидимся в суде, Сикойн!

Некоторые из Преминов перешёптывались. Сикойн пыталась успокоить ещё и их и сосредоточить внимание на Шилвайсе. Её голос неожиданно стал громким и несвойственным для такого хрупкого тела.

— Как и было обещано, вам будет предложена компенсация. Вопрос закрыт!

Четыре книжника попытались оттеснить Шилвайса назад, потому как он постоянно рвался к камину. Пауль а'Сит стоял молча с безучастным видом и держал в руках свою широкополую шляпу. Сутулый мастер Тигин кивнул на Шилвайса, но затем гневно взглянул на своего работодателя.

Шилвайс протолкнулся через своих конкурентов и направился к выходу. Он шёл прямо к главной арке зала.

Когда он проходил мимо, Винн увидела его блестящее лицо.

Мастер Шилвайс разозлился настолько, что вспотел. Когда он собрался уходить он выглядел не столько взволнованным, сколько запаниковавшим. Винн обернулась и увидела как он приостановился на полпути, посмотрев на Домина иль'Шанка.

Голова иль'Шанка слегка наклонилась, как буд-то он резко потерял интерес ко всему происходящему. Но потом он полностью сосредоточился на капитане Родиане.

Капитан же наблюдал за сценой сбежавшего Шилвайса и казалось, недоумевал. Потом Родиан посмотрел на Винн и девушка поспешила отвернуться.

Винн услышала резкий вздох иль'Шанка и быстро подняла голову.

Лоб высокого Домина наморщился и он как буд-то бы покачал головой своим мыслям, после чего снова обратил внимание через зал.

Винн посмотрела на арку, где исчез Шилвайс и почувствовала, как у неё начинает кружиться голова.

Что происходит? Почему Родиан тоже здесь? И было ли известно иль'Шанку о подозрениях капитана?

— Существуют более важные вещи. — громко сказала Сикойн, чем привлекла внимание Винн. — До особого распоряжения, все члены гильдии от посвящённых до Преминов будут оставаться здесь в промежутке от заката до рассвета. Даже если у кого-то есть семьи или дома в других районах города, тоже должны оставаться здесь. Без исключения. Вот и всё.

Премин Сикойн отошла и стала негромко переговариваться с другими Преминами возле очага. Ропот в зале начал возрастать, потому что люди начали объединяться в группы и уходить, разговаривая по пути.

Аудиенция была закончена, но Родиан остался. Мимо проходили хранители, но он не сводил взгляда с совета перед очагом. Не имея возможности услышать что либо ещё, Винн повернулась, чтобы уйти.

— Винн! — окликнул её глубокий голос, заставляя обернуться.

Домин Хайтауэр стоял недалеко от центра зала. Это было первое, что он сказал её с того времени, как они с Сикойн забирали её от Родиана. Она обернулась на Домина иль'Шанка.

— Лучше бы подойти к нему. — тихо произнёс он.

Винн бросила ещё один тревожный взгляд на Хайтауэра, прежде чем решилась направиться к нему. Хайтауэр тем временем шёл к узкой арке. Повиновавшись его жесту, она последовала за ним.

Он больше ничего не сказал, пока они шли в его кабинет в северной башне. Винн утешала себя, уверяя себя в том, что во всяком случае, её не уволят сейчас. Вряд ли её уволят в кабинете Хайтауэра. Но когда они вошли, он не садился. Он остановился перед узким окном, глядя наружу, на старые зубцы крепости.

— Премин Сикойн... — начал он, а затем запнулся. — Мы решили, что ты можешь получить доступ к переведённым страницам, но не оригиналам... и только при условии, что ты отказываешься от иска.

Винн затаила дыхание, поймав себя на чувстве между разочарованием и оказанием помощи.

Иск в народный суд, займёт много времени, прежде чем будет рассмотрен. Были прецеденты в разных гильдиях, но в конце концов иски по этим делам были проиграны или замяты. Пока её хватило бы того, что она увидела бы переводы и возможно с их помощью узнала бы, что ищет чёрная фигура.

И ещё она не была изгнана.

Но Винн не могла позволить Хайтауэру видеть её облегчение.

— И журнал. — сказала она. — Мне нужен журнал, чтобы знать, какие части готовой работы связаны и взяты из одного источника. Слишком много страниц было утрачено на этот момент.

Она уже знала это и должна была увидеть все этапы перевода, чтобы понять, что искал убийца.

Хайтауэр отвернулся от окна и кивнул.

— Как скоро? — спросила она.

— Завтра. — ответил он. — А пока для тебя всё подготовят.

Винн разочаровывало, что придётся ждать ещё, но она не стала спорить. Если фолианты не готовы для работы, то она будет ждать до завтра.

И Хайтауэр не будет стоять над нею.

Со стороны она видела, что о ней думают, буд-то она считает себя неблагодарной, нелояльной и выше всех. Но это не имело значения, когда за хранителями велась охота. И никто, кроме неё не был готов признать истину и двигаться правильным курсом.

— Согласна. — сказала она и повернулась к двери, чтобы уйти.

— Что случилось с тобой Винн?

Она замерла, положив руку на дверь. Голос у него был грустный и почти побеждённый. Она дёрнула дверь, выходя на винтовую лестницу башни.

— Я стала старше. — ответила она.

Она не оглядывалась назад, когда закрывала дверь.

Глава 12

С наступлением сумерек, Чейн пробудился и поднявшись на ноги, прошёлся по старому чердаку.

Винн видела его и знала, что он ворвался в скрипторию, чтобы украсть фолиант.

Он остановился и медленно опустился на край кровати, окинув взглядом стены и наклонный потолок. Казалось, что события мчались неуправляемо и не зависели от его контроля. Как он пришёл к этому?

Он откинул со лба тёмно-рыжую чёлку, вспоминая о том, что погнало его из Беллы и заставило проделать путь до этого континента...

Узнав, что Винн отправилась в нуманские земли, он, казалось, просто существовал от ночи к ночи, без определённой цели и будущего.

В отчаянии он часто работал над определением непонятных инструментов Вельстила и расшифровке письма в журнале. Небольшие тайны стоили больших усилий для него, но он раскрывал тайну, связанную с колдовством Вельстила.

Старый журнал был завёрнут в пергамент. Покрытие раздражало его и Чейн снял эту обложку с книги. Слева от её внутренней поверхности, обнаружился список. Хотя большинство было общеизвестными травами, некоторые из них были нуманскими.

Дивиака Свончек — "Кабаний колокол".

Чейн знал, что это называлось также "Сумеречным наводнением", "Дыханием кошмара" и "Чёрной отравой". Его жёлтые колоколообразные цветы были тёмно-сливовыми по краям. Токсичный и смертельный для жизни, один его запах мог вызывать бред и галлюцинации. Он знал этот рыбный аромат. Одни из сушёных лепестков лежали на столе в задней комнате целителей-монахов в монастыре на юге. И другие...

Чейн находил их в вещах Вельстила.

Он вытащил небольшую, но длинную коробку, завёрнутую в чёрную кожу. Внутри было шесть флакончиков с серебряными крышками с завинчивающимися крышками. Но только два из них были заполнены странной жидкостью. По неосторожности, Чейн сначала решил, что это чернила.