Игра для иллюзиониста.

— И что нам теперь делать? — спросил скупщик краденного садясь на землю.

— Не знаю. Но для начала нам надо передохнуть в укромном месте. Надеюсь, гвардейцы Дэмерона не знают про дом моего отца, хотя вряд ли конечно, но большего я пока предложить не могу, будем надеяться на то, что они все вампиры и все бояться солнца, — произнес я.

Монах, чуть отдышавшись, забормотал:

— Это я виноват! Я наслал это чудище на неразумных еретиков!

— Так уж и ты, — с иронией сказал я.

— Да я! Я грозил им божьим гневом! И он услышал меня, — закричал с пеной у рта несчастный фанатик.

— Как тебя звать-то? — спросил я не став разубеждать монаха, а то наш диспут затянулся бы до вечера.

— Данглиний.

— Значит так, Дан. Иди домой и забудь про это чудище. Разберусь с ним сам, — произнес я, кивнул головой Хью и направился в сторону отцовского дома.

Не успел сделать и пары десятков шагов, как мне в спину донеслось:

— Я пойду с вами. Только тот, кто силен верой, способен победить дьявольское создание!

Я только открыл рот, что бы прогнать монаха, как Хью опередил меня:

— Ладно, идем с нами.

Скупщик краденного бросил на меня таинственный взгляд и я промолчал.

Спустя час, мы втроем сидели за тем же самым столом, за которым в какой-то другой реальности сидел я, мой отец и брат. Немного расслабившись, наконец, смог спокойно рассмотреть монаха. Сутана скрывала его фигуру, и я сосредоточился на лице. Он обладал тонкими чертами угловатой физиономии. Его острый, чуть с горбинкой нос, мог бы при должном стечении обстоятельств, служить оружием, которое с легкостью могло бы выколоть глаз врагу, а близко посаженные органы зрения с такой силой буравили поверхность стола, что как будто бы они искали там вражеских микробов, при этом парень плотно сжал тонкие, бледные губы и хмурил густые, черные брови. Если судить по каменной неподвижности его лицевых мышц, то человеком он был явно не жизнерадостным, хотя это и так было не трудно понять по его роду деятельности, благодаря которой голову Данглиния украшала тонзура, обрамленная темными волосами, присущими брюнетам. От созерцания и оценивания монаха, меня отвлекло покашливание Хью.

— Что? — спросил я.

— Подробности, — лаконично ответил он.

Я выразительно посмотрел на монаха.

— Он может быть нашим союзником, — проговорил Хью.

— Да неужели? — со скептицизмом воскликнул я.

Монах, наконец, отвлёкся от микробов и твердо произнес:

— Да. Я могу стать вашим союзником в борьбе с дьявольским созданием.

— Тогда скажи мне, Дан, — проговорил я, — ты умеешь хранить тайны?

— Конечно! — с небольшой обидой в голосе сказал монах.

— Ну, тогда слушайте...

Я рассказал Дану и Хью сильно подредактированную версию произошедших со мною событий. Они узнали о том, как шесть выживших в крушении воздушных моряков попали в лапы к могущественному существу по имени Дэмерон, смеси бога и мага витамора. В этой части рассказа меня прервал пораженный возглас монаха:

— Так это же главный бог тотусианства!

— Ага, он самый! Гад еще тот! Слушайте дальше. А дальше Дэмерон предложил выжившим людям сделки. Жизнь в обмен на служение ему. Но жизнь не простая, а в обличие мерзких тварей! Пятеро выживших моряков согласились, они не хотели умирать, а один моряк, то бишь я, гордо отказался.

Под уважительным взглядом Дана, я продолжил:

— Дэмерон морил меня голодом, мучал меня пытками, но не сломил мой дух. Я был не преклонен. Лучше смерть, чем служение ему! После недели пыток, в мою камеру неожиданно влетел прекрасный белоснежный голубь! Он заговорил со мной человеческим голосом и сказал мне, что я единственный человек способный остановить Дэмерона, после чего он дал мне волшебное кольцо со словами: "Оно поможет тебе одолеть бога". Той же ночью благодаря подарку голубя, я сбежал из плена.

В маленьком домике установилась тишина.

— Ты герой Тир! — спустя минуту произнес Хью.

— Ты божий избранник! — с восхищением проговорил Дан. — Голубь, символ мира и чистоты! Его послал тебе сам Господь!

Я улыбнулся, не плохой ход с подменой ворона голубем.

— Скажи, что нам теперь делать? — спросил у меня монах.

— Тир мне уже все рассказал, — перехватил инициативу Хью. — Дан, тебе надо пошуршать среди своей братии и распространить ориентировки на вампира!

— Да, да, — вклинился я. — Вампира зовут Герхард. Он бывший преступник, служил на "Капризе Судьбы" и "Стремительном", а так же пусть твоя братия ищет...

Я дал монаху описания остальных гвардейцев Дэмерона, после чего он произнес:

— Все будет сделано! Но как мне обращаться к тебе избранный?

— Я архимаг иллюзии Тир! Но для тебя просто Тир.

Спустя пару минут, Дан отправился выполнять задание. Предварительно он дал мне координаты своего монастыря. В принципе я бы и так нашел его, у нас в городе всего два христианских монастыря, но так будет проще.

— Ловко ты его провел, — произнес Хью после ухода монаха. — А теперь рассказывай настоящую историю.

Я усмехнулся и выложил Хью реальные события и факты.

— Вот это на тебя больше похоже, — проговорил скупщик краденного по окончанию рассказа. — Так как будем вампира валить?

— Хью, это не твоя война. Тебе незачем встревать. В лучшем случае тебя просто убьют, а в худшем... — зловеще недоговорил я, вспоминая, во что превратился повар Ричи и возможное попадание Хью в Игру.

— Знаешь что Тир. Я буду с тобой откровенен. Мне с самого раннего детства хотелось стать магом, но сам понимаешь, ни таланта, ни дворянства. С годами моя страсть к магии и всему таинственному только возросла. Пусть я умру! Но я увижу богов! Вампиров! Злобных свихнувшихся королей! Я готов ради этого стать твоей тенью! Не гони меня, не лишай меня мечты! Дай хоть одним глазком взглянуть на твой мир.

Его глаза смотрели на меня с такой мольбой, что я просто вынужден был прошептать:

— Ты увидишь богов, обещаю.

На лице скупщика краденного расцвела счастливая улыбка. Я растеряно подумал, каким все-таки скрытным оказался Хью. Я никогда не знал об его отношении к боям без правил и никогда не догадывался, что он просто помешан на магии. Какие еще сюрпризы ждут меня?

— Тир, — нарушил молчание Хью, — ты ничего не чуешь? По-моему мокрой псиной запахло?

— Откуда здесь собаки? Их давно уже нищие употребили, — отмахнулся я.

— Ну, пахнет же! — произнес скупщик краденного и подошел к мутному окну.

В следующую секунду, хлипкая входная дверь пронеслась сквозь весь дом и в щепки разлетелась от удара о стену. Если бы Хью не покинул свое место, то одним другом у меня бы стало меньше. Я ошалело оторвал взгляд от остатков двери и уставился на того кто ее выбил. На пороге стоял оборотень. Неопрятная, соломенного цвета шерсть покрывала его мускулистое двухметровое тело. Сверкающие лютой злобой глаза навевали на меня ужас. Белоснежные клыки, торчащие из вытянутой волчьей пасти, заставили меня непроизвольно сглотнуть и со страхом подняться со стула. Прижав к массивному черепу заостренные уши, оборотень проревел:

— Здравствуй помощник артиллериста.

— Бернард? — дрожащим голосом, спросил я.

— Он самый, — ответил оборотень. — Идем со мной, не заставляй меня делать тебе больно.

Свои слова Бернард сопроводил демонстрацией внушительных когтей. Мой взгляд затравленно метнулся на Хью. Тот истуканом стоял в двух метрах от оборотня. На его лице запечатлелась смесь страха и восхищения. Как же, его мечта начинает осуществляться.

— Бернард, ты же хороший парень... то есть волк, — поправился я, — вспомни о своей семье! Зачем тебе служить капитану? Он же такой же сумасшедший, как и Дэмерон!

— Ты не понимаешь! Мы все обязаны капитану Дамели! Только он, единственный в мире человек, который мог спасти наши жизни от смерти под горящими останками дирижабля! Только он мог провести "Стремительный" через горы и дать нам шанс.

— Я все понимаю, но его стремление стать королем! Да еще этот Дэмерон! Он же с помощью вашей крови...— попытался я образумить его, глядя на краешек амулета выглядывающего из шерсти на груди оборотня.

— Идем, — не стал слушать меня оборотень и направился ко мне.

Силы в кольце после боя с Герхардом накопилось немного, но мне должно было хватить. Двойное зеркало и артефакт опустел, но я невидимый крадусь к окну.

— Как? — опешил Бернард. — Где ты?

Я победно ухмыльнулся. Оборотень смотрел в противоположную от меня сторону. Хью он не трогал. Мне оставался метр до окна, как вдруг, Бернард резко развернулся и кинулся на меня. Увесистая туша оборотня пригвоздила меня к полу. Глаза в глаза. Растерянный и перепуганный взгляд встретился с довольным и снисходительным.

— Ты всегда считал себя слишком умным, — проревел Бернард, капая слюной из пасти, мне на лицо. — Твоя человеческая вонь, никуда не делась, ты не проведешь меня.

Когти оборотня воткнулись мне в голеностоп. Невыносимая боль пронзила ногу. Я завыл лучше всякого волка. Мой вой вывел из ступора Хью. Он сделал шаг в сторону Бернарда.

— А, а, а, — выдохнул оборотень и покачал окровавленным когтем в сторону скупщика краденного.

На мгновение Хью замер, но поборов страх, он вытащил из кармана револьвер и попытался выстрелить в оборотня. Бернард вскочил на ноги и ударом лапы выбил оружие из руки Хью. Револьвер полетел по дуге и упал в углу комнаты. Я, преодолевая боль от раны в ноге, пополз за револьвером. Бернард не видел моих телодвижений, он был занят Хью. Оборотень воткнул когти обеих лап в предплечья скупщика краденного, поднял его в воздух и пригвоздил к стене. Хью бессильно засучил ногами в метре над уровнем пола. Выражение его лица было квинтэссенцией боли. На него было страшно смотреть, его крики могли свести с ума.

Отрешившись от происходящего, добрался до револьвера, схватил его, и в момент, когда Бернард подносил раскрытую пасть к шеи Хью, нажал на курок. Прозвучал выстрел. Оборотень дернулся, пуля попала ему в затылок. Тряхнув головой, он вытащил когти из скупщика краденного и повернулся ко мне. Приплюснутый кусочек свинца упал на пол. Пуля не пробила череп Бернарда. Я обреченно еще раз нажал на курок. Оборотень попытался увернуться, но скорость боеприпаса оказалась быстрее. Бернард завыл, его нога подкосилась. Я нажимал на курок, пока не опустел барабан револьвера. Дикая злоба в глазах, беспомощно лежащего Бернарда, придала мне сил. Я поднялся на ноги, пробежал взглядом по царящему в доме разгрому, и увидел кухонный нож, лежащей в обломках шкафа. Подковыляв к нему, поднял его и зажал рифлёную рукоятку в руке. Оборотень внимательно следил за моими манипуляциями. Я посмотрел сначала на него, а потом перевел взгляд на Хью. Он лежал в луже собственной крови, глаза были наполнены болью, а грудь судорожно вздымалась. Скупщику краденного нужна срочная медицинская помощь, иначе он умрет. Я сжал зубы и, пошатываясь, направился к оборотню. Взмах рукой, и нож устремился к горлу Бернарда. Глаза оборотня полыхнули торжеством. Он перехватил мою руку, выбил нож, отшвырнул меня к окну, и вскочил на ноги. Я, кое-как поднявшись, крикнул Хью:

— Держись! Только держись!

После чего выпрыгнул в окно и, прихрамывая, побежал по улице. Надеюсь, Хью не умрет раньше, чем я приведу помощь. Сейчас я бессилен самостоятельно ему помочь. Мало того что мой магический резервуар почти пуст, так еще амулет болтающийся на шее оборотня мне не пробить.

Обернувшись назад, увидел что, Бернард преследует меня. Он истекал кровью, но, тем не менее, бежал на всех четырех лапах, и почти догнал меня, но стоило мне влететь в толпу нищих, как я, используя крохи восстановившейся в кольце силы, растворился среди них. Запах крови подсказывал оборотню направление, но перепуганные нищие, мечущиеся в суматохе от того, что они повсюду видят одни и те же лица, тормозили продвижение Бернарда. Рев оборотня, крики бегущих рядом со мной людей, увидевших страшного зверя — все это вместе взятое, музыка не для слабонервных. В такой суматохе оборотень потерял меня. Он в отличие от Герхарда не стал убивать мешающих ему людей, а смерившись с тем, что упустил меня, скрылся в подворотне. Я облегченно выдохнул и посмотрел на солнце. Время близилось к полудню. Надо бежать в ресторан "Рай", Эмилия уже скоро будет там, только она сможет помочь Хью. Сняв иллюзии с нищих, используя остатки сил кольца, наложил иллюзию на себя. На мне появилась хорошая одежда, кожа очистилась от ран и грязи. Жаль, с сочащейся из раны кровью, ничего не мог поделать. Прохожие с недоумением смотрели на остающиеся за мной капли красной жидкости.

С трудом преодолев полгорода, вошел в ресторан и обнаружил недовольно хмурящуюся Эмилию.

— Простите, ваше высокомагичество. Срочные дела заставили меня опоздать, — произнес я, кривясь от боли.

— Просто Эмилия, без всяких магичеств. Мы же оба архимаги, — проговорила витамор. — Присаживайся Тир.

— Мне отчаянно нужна ваша помощь, — произнес я, оперившись на спинку стула. — Я прошу вас помочь мне.

— Я слушаю.

— Бой. На нас напали. Скорее бежим, там остался мой друг.

Горло перехватывало, пространство качалось, я с трудом мог говорить. Эмилия увидела мое состояние и, не произнеся ни слова, последовала за мной.

В дом моего отца мы прибыли вовремя. Я испытал облегчение, увидев привалившегося к стене Хью, Бернард не стал добивать его. Эмилия не смущаясь вида крови и царящего вокруг разгрома, положила руку на грудь скупщика краденного.

Я озирался по сторонам, боясь увидеть Бернарда. Он мог просчитать, что я вернусь за своим другом и устроить ловушку. В случае такого развития событий вся надежда на Эмилию.

— Он будет жить, — произнесла витамор глядя на Хью.

— Фуххх, — выдохнул я облегченно.

— Что здесь произошло? — задала она вопрос и бросила взгляд на меня.

Лучшего времени, чтобы упасть в обморок, я выбрать не мог.

Очнулся я в миленькой, уютной комнатке. Цветастые занавески, ворсистый ковер на полу, маленький столик, полосатые обои. За окном наступал вечер, комната погружалась в сумрак. Я откинул одеяло и пораженно замер. Во-первых, я был обнажен, во-вторых мои руки сковывали кандалы, а в-третьих моя сияющая рука! Вены все так же переливались всеми девятью цветами, но теперь не до локтя, а от запястья до середины бицепса. Не один живой человек, кроме меня не знает, что моя рука представляет собой разноцветный фонарь, я всегда носил рубахи с длинным рукавом, когда это требовалось, но теперь был уверен, что Эмилия знает мой секрет.

Неожиданно, в дверном замке зашуршал ключ. Я прыгнул на кровать и накрылся одеялом.

— Войдите, — произнес я с иронией.

В комнату грациозно вошла Эмилия. Я вздрогнул. Ее глаза требовали ответа. Витамор плавно опустилась в мягкое кресло и пристально посмотрела на меня. Она переменилась, от нее больше не веяло добротой.

— Спасибо, — разорвал я напряженную тишину.

— Не за что. Ты ничего не хочешь мне рассказать?

— Нет, — твердо ответил я.

— Не дерзи. Я спасла тебе и твоему другу жизнь. Что произошло?