Скованные одной цепью

В подземельях неистовствовала Кооппли, в окружении профессоров Дамблдора, Квайта, МакГонагалл и Вэнса, которые тщетно пытались унять коллегу, кроме того, здесь стояли рейвенкловцы и слизеринцы, Малфой был вооружён блокнотом и, приподняв бровь, заносил туда некоторые выражения. Когда Голдштайн поинтересовался у коллеги, зачем он это делает, Драко ответил, что всегда мечтал узнать, насколько американский вариант английского отличается от классического.

— Ребята, расходитесь, это вам не квиддич, — пожурил всех директор, весело поблескивая глазами из-под очков. — Старосты, почему вы не выполняете свои обязанности? Всем пора спать.

— Профессор, под этот кошачий концерт уснуть невозможно, — заметил Гарри. — Его даже у нас слышно, а о Рейвенкло и Слизерине даже говорить не приходится.

— Ирэн, прекратите! — Дамблдор выставил щит, защитивший собравшихся от рикошетящих заклинаний. — Вы ничего не сможете поделать. Придётся вам ночевать в гостевых комнатах или у мадам Помпфри, благо, больничное крыло свободно.

— НУ УЖ НЕТ! — истерично заявила Кооппли. — Я БУДУ СПАТЬ У СЕБЯ! И МНЕ НУЖЕН ДОСТУП В МОЙ КАБИНЕТ! Я УБЬЮ ТОГО, КТО ЭТО СДЕЛАЛ!

— Но вы же сами накладывали все эти заклятья и пароли, — напомнила МакГонагалл. — И вам сразу говорили, что это уже чересчур!

— НЕТ!

— Как же это нет, если я сама говорила с вами? И другие профессора? Вы сами с самого начала наложили пароли и заклятья на всё, на что можно и на что нельзя, и после этого меняли по десять раз в день! Не удивительно, что вы сами запутались.

— НО ТАКИХ ЗАКЛЯТИЙ Я НЕ НАКЛАДЫВАЛА! И Я ХОРОШО ПОМНЮ ВСЕ ПАРОЛИ!

— Человек, даже самый гениальный, не может держать в памяти абсолютно всё, — миролюбиво заметил Дамблдор. — Ирэн, успокойтесь, ваш кабинет мы вскроем, но завтра.

— СЕГОДНЯ! И Я ТРЕБУЮ ИСКЛЮЧЕНИЯ ТОГО, КТО ЭТО СДЕЛАЛ!

— Вы требуете собственного увольнения?

— ЭТО НЕ Я!

— Старосты, ко мне! Мистер Уизли, вы тоже подойдите! — скомандовал директор. — КТО-НИБУДЬ ИЗ ВАС МЕНЯЛ ПАРОЛЬ ИЛИ ЗАКЛЯТЬЯ НА ДВЕРЯХ ПРОФЕССОРА КООППЛИ?!

Одиннадцать голов, в том числе головы двух старост школы, закачались. Дамблдор медленно подходил к каждому и глядел в глаза.

"Осложнение. Директор заметит блок", — предупредил Снейп.

"Говорите со мной на любую тему, чтобы я об этом не думал. Если Регулус не проговорился, даже директор о вас ничего не знает".

— Мистер Малфой, это ваша работа? — спросил Дамблдор, отойдя от сердитых старост школы.

— Вот ещё! Чтобы установить новый пароль, необходимо снять первый, который надо тоже знать.

— Мисс Паркинсон?

— Я просто не смогла бы, мне это не даётся, все знают!

— Мисс Аббот?

— Как вы можете меня подозревать?!

— Мистер МакМиллан?

— Это не я и я не знаю, кто мог это сделать.

— Мисс Грейнджер? Поднимите голову и посмотрите мне в глаза. В глаза! Почему вы так дрожите?.. Это ВЫ?!

— Гермиона всё время была со мной, — сказал вдруг Рон, сообразив, что у девушки нет алиби. — Мы почти весь день провели в библиотеке, а вечером гуляли. У озера к нам присоединился Гарри...

— Я не видела сегодня в библиотеке мистера Уизли, — возразила подошедшая незадолго до этого мадам Пинс.

— Вы не могли меня видеть, к вашей стойке я не подходил, а за столом меня заслоняла гора книг.

— Что это были за книги? — спросил профессор Квайт.

— Я их не читал. Читала Гермиона. Помню, руны там были, что-то по нумерологии...

— Мистер Уизли, это весьма благородно с вашей стороны, но это не так, — продолжал декан Слизерина. — Мисс Грейнджер сегодня тоже не было в библиотеке. Я сам искал её там целый день, но безрезультатно. Её вчера вообще никто не видел.

— Да и мистера Поттера с вами быть никак не могло, — заметила МакГонагалл, сверля по-прежнему молчащую Гермиону глазами. — я дала задала ему очень сложную практическую работу, над которой он два дня бился с мистером Бларом и мистером Вэнсом, — это было правда. Друзья орудовали ночью, а днём Гарри с Аланом и Маркусом отрабатывал трансфигурацию.

— Мистер Уизли, вы помогали мисс Грейнджер? — спросил Дамблдор, глядя на смутившегося Рона и кивая на дверь.

— Я более, чем убеждён, что Гермиона этого не делала, — буркнул Ларссон. — Вы же её знаете, против правил она не пойдёт.

— Но всё говорит против мисс Грейнджер. Она молчит, не смотрит в глаза...

— Профессор Дамблдор!

"Поттер, вы с ума сошли? Вы её не спасёте! Или вы хотите заложить всю вашу компанию?!"

— Да, мистер Поттер?

— Вы в своё время, когда Рон лишился значка, а я его получил, научили меня накладывать пароли и менять их. Делать это чрезвычайно сложно и я даже не рискнул браться за эту работу, доверив её мисс Грейнджер. И вы, и профессор МакГонагалл, и мистер Малфой, говорили, что для того, чтобы поменять пароль, необходимо знать прежний. Конечно, Гермиона знает очень многое, уверен, она помнит все Гриффиндорские пароли за всё время, что мы здесь учимся. Но ведь даже она не может знать абсолютно всего! И я не могу понять, как Гермиона могла знать пароль и заклятья профессора Кооппли, тем более, что профессор наверняка сменила и пароли, и заклятья перед самым своим отъездом. А Гермиона, наверное, нездорова, перезанималась, такая нагрузка... Вот и молчит теперь. Уверен, она попросту не воспринимает окружающее.

— Да, я тоже так думаю, и давно уже рекомендовала мисс Грейнджер обратиться к мадам Помпфри, — кивнула профессор МакГонагалл.

— Хорошо, спишем всё на болезнь. Я тоже не считаю мисс Грейнджер способной на такое. Мистер Поттер занимался трансфигурацией, при свидетелях, это мы уже выяснили. Мистер Голдштайн?

— Я не виноват и не знаю, кто мог это сделать. И мы с Падмой были на дежурстве, так что она тоже не виновата.

— Мисс Патил?

— Вы же слышали, что сказал Энтони! — возмущённо ответила девушка. — Я весь день была с ним! Весь день!

— Хорошо. Вот видите, Ирэн, никто из старост ваших паролей и заклятий не менял. Надеюсь, вы не станете обвинять в этом меня или наших уважаемых деканов? Согласитесь, вы попросту забыли свой последний пароль. Бывает.

— НЕТ, НЕТ И НЕТ!

— ВСЕМ СПАТЬ, НЕМЕДЛЕННО!

"Но что же с Гермионой? Она уже третий день такая. Это связано с Цепью?"

"Да. Думаю, она, как и мистер Грейнджер, забила тревогу, но слишком поздно. И ей уже не помогут ни боггарты, ни маски. Но вы чуть не погорели, Поттер! И — из вас вышел бы отличный адвокат, не ожидал от вас такого красноречия!"

— Интересно, доберётся ли она до своей спальни? — пробормотал Ангел перед сном (спальни преподавателей примыкали к кабинетам).

На следующий день профессор ждала всех в классе (на классных дверях Наг паролей не менял), жутко не выспавшаяся и злая. Все сидели ниже воды, тише травы, чтобы не рассердить американку ещё больше.

— Я приготовила вам сыворотку правды, — объявила Кооппли, ставя перед учениками стаканчики. — И сейчас мы узнаем, по чьей милости мне пришлось ночевать в коридоре и кто наложил мяукающее заклятье на шкаф с зельями!

— А у вас есть разрешение? — спросил Рон. — В Англии применение Веритасерума без специального разрешения наказуемо...

— НЕ УМНИЧАТЬ! — все сжались ещё больше — ещё никогда Кооппли не позволяла себе так орать на своего любимца. — ПЕЙТЕ!!!

"Придётся пить, но я вас заблокирую".

Гарри, ободряемый таким образом, взял стаканчик и выпил. В ту же минуту свет для него перестал существовать.

Глава 30. Возвращение

Он спал. Вернее, не спал. Он знал что это сон, что надо только проснуться. Вот рука, он её чувствует, но не может её пошевелить. Всё тело больше не подчиняется ему. Ему холодно, хочется повернуться на бок, но попытки бесполезны. А потом вновь яма пустоты, до следующего просветления когда ты и не спишь и не бодрствуешь. Ты просто существуешь.

Юноша с трудом повернул свою голову, всё тело затекло и ныло. Гарри открыл глаза, но по видимому была поздняя ночь. Не было видно даже очертания человека находящегося рядом. Какое то шестое чувство подсказывало Гарри что что-то тут не так. Незнакомец или незнакомка очень шустро и умело что то, судя по звукам переставляли, разливали по пробиркам и всё это в полнейшей темноте! Ни отблеска от уличного фонаря, ни света луны. Вообще ничего. Гарри изо всех сил попытался привстать с кровати и пристально прищурился.

— Мистер Поттер, это вам не поможет, — произнёс чей-то добрый, но безумно расстроенный и огорчённый голос. — Вы ослепли — выдохнула женщина. Возможно, слепота временная, но вылечить её в ближайшее время мы в любом случае не сможем.

— Кто вы? Что со мной? — попытался выдавить из себя слова Гарри, но его пересохшее горло лишь шепотом прохрипело невнятную фразу.

— Я Целитель Гудрон, продолжила женщина, участливо взяв Гарри за руку, Вы находитесь в госпитале святого Мунго. С вами случился удар Корта на уроке алхимии.

С этими словами целительница преподнесла Гарри какой-то сосуд с жидкостью к губам. Сердце его бешено забилось, он всё всматривался в беспроглядную тьму пытаясь хоть что-нибудь увидеть.

— Какого ещё Корта? — спросил Гарри, сделав пару глотков из сосуда. Что вообще говорит эта женщина. Ослеп! Нет, этого быть не может. Но факты говорили сами за себя. Он не видел ничего. Ничего, хотя и ощущал всем своим телом, что прямо перед ним, стоит женщина, склоняясь к нему. На всякий случай Гарри протянул руку туда, где должна была быть целительница. Да, вот она, на расстоянии чуть вытянутой руки. Он её не видел, хоть и пытался изо всех сил.

— У вас явно выраженная аллергия на зерно кватарового ячменя, — пояснил целитель. — А вас напоили веритасерумом, куда оно входит. Профессор Кооппли отстранена от своей должности и на днях состоится суд — применять сыворотку она не имела права.

— Удар Корта...

— Корт — учёный, который первым вывел этот сорт ячменя и открыл его магические свойства. По иронии судьбы, у него самого оказалась эта аллергия, которая получила его имя — Синдром Корта. Этот синдром чрезвычайно редок и потому не изучен, никто не знает, насколько он поддаётся лечению и насколько серьёзны могут быть последствия. Известно, что сам Корт тоже, как и вы, ослеп и зрение вернулось к нему только через несколько лет. Ваш случай был вовсе катастрофичным, вы бы умерли, если бы ваши однокурсники сразу же не бросились вам на помощь, не накормили безоаровым камнем и не позвали школьного целителя. Но мадам Помпфри, при всей своей квалификации, оказалась бессильна и вас направили к нам.

— Ты здесь уже неделю и только сейчас вышел из магической комы, — всхлипнула миссис Уизли Её присутствие было для Гарри даже больше чем неожиданностью. Кто ещё находиться рядом кого он не видит? — Как её вообще могли близко подпустить к детям? Это же чудовище какое-то! — продолжала тем временем причитать полуплачущим голосом миссис Уизли.

Гарри покачал головой, думая о другом. Откуда Кооппли могла знать о его аллергии, если даже он сам о ней ничего не знал? И — ведь зерно этого ячменя входит в большинство зелий, относящихся к высшей алхимии... Он вспомнил, что писал ещё для Снейпа: "зерно... ячменя... применяется не в чистом виде! Для всех зелий зерно подвергается специальной обработке, для каждого зелья — своей, и только при изготовлении сыворотки правды это не происходит, поскольку здесь необходимо всего несколько пылинок... то есть, микроскопических крупиц этого зерна, так что его пагубные действия практически заретушёвываются активными веществами... И здесь используется на пять литров всего одно измельчённое зерно... Но это не помешало правительству в своё время объявить сыворотку зельем опасным и сначала категорически воспретить его применение, а потом разрешить, но с ограничением и далеко не всякому дозволено её применять вне судебных комиссий". Ограничение — три капли...

— Но эта ваша профессорша добавила в сыворотку не пыльцеобразную крошку, — пояснила целитель, — а целое зерно ячменя, не обработанное, а вам поднесла не три капли, а четыреста! Да любого бы удар хватил, хорошо ещё, что вы первым стали пить! И это — хвалённая Ирэн Кооппли! Один из величайших учёных! Не знать элементарнейших правил безопасности при работе с опасными зельями! Не знать концентрацию... Да что там теперь говорить!

Миссис Уизли тоже что-то бурчала, крайне нелестное для американки, потом послышались быстрые шаги и рука Гарри оказалась в другой — широкой сильной мужской ладони.

— Гарри, это папа, — сказал этот мужчина голосом Регулуса. — Мы с твоей мамой и бабушкой вконец извелись. Но ты скоро пойдёшь на поправку, раз из магической комы выкарабкался. Всё будет хорошо.

— Хорошо?

— Не очень, — посерьёзнел Регулус. — Эта гадина остаётся на своём посту, только штраф заплатит, и то незначительный. Твой удар объявили несчастным случаем, не более, который никак нельзя было предвидеть заранее.

— Но ведь его и в самом деле невозможно было предвидеть, — Гарри сжал его руку. — Где мои вещи?

— Понял. Брошь исчезла. Но она не у неё. Она первым делом тебя обыскала, но все, кто там был, видели, как у неё из-под пальцев вылетело золотистое облачко и растворилось в воздухе. А хрустальная статуэтка и магограмма у меня. Не возражаешь, если я пока их сохраню?

— Нет. А мой шар? — Гарри не прибегал к помощи подарка Вивьен, но за шаром следил.

— За ним следит Алан. Мы забрали у домовиков твои платки и теперь твой друг регулярно протирает им шарик... Но... Ты мне не скажешь, кто всё-таки сыграл с Ирэн такую шутку?

— Вы...

— Ты.

— Ты имеешь ввиду пароли? Их поменял я, накануне ночью.

— А какие ты поставил?

— Не помню, — Гарри покачал головой, наслаждаясь пряным запахом Регулуса и благодаря судьбу, что его формой был горностай с его нюхом, благодаря чему он даже вслепую мог быть уверен в собеседнике. — Но как её могли оставить после такого? Надеюсь, кроме меня никто не пострадал?

— Точно. Ты выпил сыворотку первым и тут же впал в кому, остальные даже прикасаться к стаканчикам не стали. Но вот что нам удалось установить — Кооппли является единственным в мире специалистом, знающим средство от магической чёрной немощи. Это их фамильный секрет, который она никому не желает открывать. А сейчас... Два года назад прокатилась волна, стоившая здоровья многим магам, в том числе и магистрам магии. Вот они и не дают её в обиду. Фадж даже пытался всех убедить, что Кооппли вовсе не поила тебя сывороткой, а какой-то недоброжелатель, зная о твоей аллергии, бросил тебе зерно ячменя в простую воду.

— Но это уже наглость!

— Согласен. Но Корнелиусу это не удалось, так как все, кто посещал этот её курс, в один голос утверждали, что это не так. О твоём синдроме Корта никто знать не мог, а Дамблдор, прибывший по вызову на место происшествия, установил, что во всех стаканах была именно сыворотка правды, слоновья доза... Да, у нас скоро будет новый министр магии, Фаджа смещают.

— А кто баллотируется?

— Меня просили тебе не говорить об этом...

— Август, наша очередь, — послышался голос Петуньи, а чутьё подсказало Гарри, что вместе с ней вошла ещё и Тереза.