Возвращение к истокам

— Это....— Начал было Димитрий.

— Глупо, я знаю.— Продолжил за него Кхерх и тяжело вздохнул, словно и сам не представлял себе на свете большей глупости, чем только что свершённой им самим.

— Я совсем не это хотел сказать.— Слабо возмутился Димитрий.— Это очень смелый и честный поступок на мой взгляд.

Димитрий протянул руку новому знакомцу.

— Что это значит?— Не понимая сего жеста, насторожено спросил Кхерх.

— Что именно?— Не понял его и Димитрий.

— Этот жест.

— А это? У нас, у людей, рукопожатие это приветственный, благодарный или просто дружеский жест.— Пояснил Димитрий и уже через несколько секунд почувствовал большую крепкую кисть с волосатой тыльной стороной и грубой безволосой мозолистой ладонью в своей собственной руке.

— Значит, в данном случае это благодарный жест?— Глухо поинтересовался Кхерх.

— Отчасти, но в основном дружеский.— Улыбнувшись, ответил лорд.

— Дружеский?!— Повторил Кхерх, и, по мере осознания вышесказанного, его пухлые губы стали растягиваться в довольно-таки хищной улыбке, обнажая длинные белые клыки, тем самым скорее напоминая оскал.

— Твоя псинка?— Спросил "дикий" человек спустя мгновение, кивнув в сторону Хамелеона.

— Мой друг.— Поправил его Димитрий.— Зовут Хамелеон.

— А меня Кхерх.— Промолвил Кхерх, а затем что-то такое прокрякал на незнакомом ни для кого из присутствующих языке или просто наборе звуков.

Димитрий и Руди недоумённо переглянулись. Но к их общему весьма немаленькому удивлению, Хам незамедлительно подошёл к великану и самостоятельно протянул ему лапу.

— Такого я ещё не видел.— Прошептал Руди.

— Я тоже.— Согласился, силясь утаить в наигранно-оптимистическом тоне голоса плохо скрываемую обиду, Димитрий. Ему-то, даже как другу, несмотря на их близкие отношения, крепкую привязанность и полное взаимное доверие, не было оказано такой чести. Поздороваться, пожать Хаму лапу и поговорить между собой, и всё это практически по-человечески.

— Что там происходит? Что там происходит?— Зашевелилась Миледи у Димитрия за пазухой, пытаясь выглянуть, из чего, разумеется, как и прежде, разве что за редким исключением, у неё ничего не вышло.

— Хорошая собачка, крупная, да только с нашими медведями всё равно не сравнится.— Прорычал Кхерх, качая головой и тщательно осматривая Хамелеона.

— А это кто ещё такие?— Выкрикнула Миледи, надеясь если не увидеть, то хотя бы услышать как можно больше, и, тем самым, опережая вопросы уже зародившиеся где-то в глубине души Руди и Димитрия.

— Да есть у нас такие зверушки, но Хамелеон, конечно, хорош, очень хорош.— Он похлопал собаку по чёрной голове.— Не обижайся, друг Хамелеон, на мои прежние слова, просто каждый из нас прикипает душой и телом к своей родине, к своим соотечественникам и соответственно к своим братьям меньшим, что живут с нами с рождения и до смерти. Но это не в коем случае не значит, что мы не можем стать с тобой большими друзьями.

Глава 15. Хам находит выход.

— Если вы закончили обмен любезностями, то может, двинемся дальше.— Снова вмешался Руди.

— Мне кажется, это всё бесполезно.— Прохныкала Миледи.

— Вам-то что, греетесь себе за пазухой.— Недовольно проворчал Димитрий.

— Лучше бы я грелась у себя на полке в моей родной библиотеке, а не в этом проклятом богом месте, где только бесконечные коридоры и сырость, так вредная для столь высокой аристократической особы преклонного возраста.— Парировала это высказывание карта, ничуть не растерявшись.

— Всё пошлите, некогда нам тут лясы точить, времени и так остаётся в обрез.— Руди, так же не испытывающий от всей сложившейся ситуации особого удовольствия, пошевелился и сделал шаг вперёд.

Хам же напротив улёгся и остался неподвижно лежать на своём месте даже тогда, когда все остальные двинулись дальше.

Через какой-то неопределённый промежуток времени Димитрий обратил наконец-таки внимание на факт исчезновения друга.

— Хам. Хам? Ты где?— Он обеспокоено смотрелся.

— Не переживайте так, лорд, он где-нибудь рядом. Вы что забыли о его способности к самомаскировке?— Успокоил его Руди.

Димитрий ещё раз оглянулся и неуверенно позвал пса.

— Хам?

Но когда тот не откликнулся и на этот раз, просто пожал плечами и пошёл вслед за своими спутниками.

Прошло ещё около часа, прежде чем они увидели что-то у себя на пути.

— Руди, что это там, по-вашему?— Настороженно спросил Димитрий.

— Не знаю, подойдём поближе, увидим.

— Что-то большое и, по-видимому, лежит.— Сообщил Кхерх всем очевидный факт.

Они осторожно приблизились к неопознанному лежащему объекту, располагающемуся по направлению их движения, когда он показался им очень даже подозрительно знакомым.

— Хам?!— Удивлённо воскликнул Димитрий.— Это ты?

Пёс невозмутимо поднял голову и пару раз махнул толстым хвостом в знак приветствия.

— Что за чертовщина? Хам, ты здесь откуда? Ведь ты оставался где-то позади или... впереди. Чёрт! Что за ерунда?— Лорд в задумчивости поскрёб вновь отрастающую бороду.

Хамелеон некоторое время ещё рассматривал Димитрия сквозь приспущенные веки, затем поднялся и отряхнулся. Снова сел и, как ни в чём не бывало, почесался за ухом.

— Ну что, раз мы снова в сборе, пошлите дальше?— Поторопил спутников Руди.

— Что-то мне это место кажется очень даже знакомым.— Тихо пробормотал Кхерх.

— Что ты сказал?

— Нет, ничего, просто..., мне, наверное, показалось.— Кхерх задумчиво почесал затылок.

— Пошлите?

— Пошлите.

Но Хам не позволил им сдвинуться с места. Он схватил Димитрия за руку, прикусив её и тем самым, даже сделав немного больно.

— Ай, ты что сдурел?— Прикрикнул на него лорд.

Хамелеон виновато потупился и даже слегка поджал хвост, услышав отнюдь не одобрительный окрик друга-хозяина, но руку при этом не отпустил, а наоборот ещё немного и потянул на себя.

Димитрий взглянул на него и тут же пожалел о своём гневном выкрике, в конце концов, этот пёс ни разу не совершал что-либо необдуманное и не раз уже спасал ему самому жизнь. Вспомнилось ещё и то, как три дня назад, а казалось, что с тех пор минула уже целая вечность, вот именно на такой же манер Хамочка не пускала их туда, где буря уже начинала разгораться.

— Прости меня, приятель.— Виновато произнёс Димитрий, и Хамелеон тут же отпустил его руку. Лорд потрепал его по загривку.— Ты всегда выручал меня.— Он ненадолго замолчал.— По-твоему нам не стоит туда идти?

Пёс приглушённо прорычал.

— Считаешь это дело, ну, я имею в виду поход туда, опасным?

Пёс на этот раз промолчал.

— Значит, дело не в этом.— Димитрий в задумчивости снова почесал щетину на подбородке.— А в чём тогда?

Хамелеон по-прежнему молчал.

— Да, конечно, а на какой ещё ответ я надеялся?

Димитрий повернулся к своим спутникам и посмотрел на обращённые к нему с надеждой нечеловеческие лица.

— Что?— Тихо спросил Руди.

— Что-что?— Проскрипела из-за пазухи недовольная Миледи, выворачивая несуществующую шею.— Про что вы там вообще говорите? Мне совершенно ничего не видно.— Пожаловалась она.

— Что будем делать?— Уже поточнее поинтересовался человек-крыса, опустив взгляд на грудь Димитрия, то есть чуть выше своей головы, туда, где куртка лорда ходила ходуном, едва ли поддаваясь бессмысленным попыткам карты выбраться.— Да угомонись же ты уже, наконец, Миледи.— Разозлившись, вдруг выкрикнул он.

— Да как же я могу? Я ведь ничего не вижу. К тому же нечего со мной фамильярничать, я ведь, в конце концов, дама.— Прохныкала Миледи, но всё-таки стихла, лишь изредка слегка всхлипывая.

— Похоже, Хамелеон предлагает нам остаться и подождать.— Между тем неуверенно ответил Димитрий на ранее заданный вопрос.

— Остаться на этом самом месте?— Спросил Руди.

— На этом самом месте.

— Возле очередного перекрёстка?

— Возле очередного перекрёстка.

— Но....

— Я верю ему, Руди.— Димитрий с улыбкой взглянул на Хама.

— Да и я тоже верю, и всегда верил, иначе не впустил бы вас в своё жилище пару-тройку дней назад.— Он задумчиво поскрёб длинными коготками у себя за ухом и протянул, было крошечную ручку в рот, но вовремя опомнился.— Простите, дурацкая крысиная привычка.— Виновато улыбнулся он, искоса взглянув на Кхерха.

— А при чём здесь крысы?— Не понял тот.

— Да так, ни при чём.— Ответил Руди и совсем несвоевременно пискнул.

Кхерх удивлённо взглянул туда, где по идее должен был стоять его невидимый новый знакомец и, как обычно, что было ему свойственно, ничего нового для себя не обнаружил. Тот по-прежнему оставался для него незрим.

— Ладно, остаёмся, коль верить, так уж верить до конца.— Руди слегка приподнял верхнюю губу и подвигал длинными оранжевыми резцами.

Димитрий поскорее отвернулась, ему, конечно, не хотелось обижать нового друга, но зрелище это было далеко не из приятных, и он старался не думать о Руди как о крысе и поменьше обращать внимание на разные его крысиные выходки и повадки.

Некоторое время они ещё постояли, но потом, решив, что в ногах правды нет, всё же дружно опустились на пол.

— Долго нам ждать, Хамелеон?— Поинтересовался Димитрий.— Я уже не спрашиваю, чего мы вообще ждём?

Собака несколько раз вильнула хвостом, но промолчала.

— Значит, недолго. Что ж, подождём.— Он привалился спиной к стене и закрыл глаза.— Я устал слегка. Хам, разбудишь меня, если что, а я пока подремлю.

Хамелеон согласно прорычал, мол, мог бы и не предупреждать. Его массивная голова лежала на лапах, и он смотрел по сторонам, слегка пошевеливая ею и, в такт этому движению, забавно скашивая глаза.

Время шло, Димитрий уже проснулся, и сквозь дрёму слышал всё происходящее вокруг, но в том-то и дело, что как раз таки вокруг ничего особенного совершенно не происходило. Единственное что он различал, так это мерное дыхание дремавшего пса, хотя его уши и чуть-чуть поворачивались из стороны в сторону, улавливая любое постороннее движение, шелест голосов новых знакомых и непрестанные, даже в чём-то убаюкивающие, жалобы карточной Миледи.

— Руди, а как вы вообще решились на столь отчаянный поступок?— Глухо спросил Кхерх.

— Это всё благодаря лорду и его компании.

— Так он не один?— Кхерх взглянул на дремлющего Димитрия.

— Вторая такая вот собака и мать с девочкой остались в моём подзем...,— он с подозрением взглянул на спутника, который из-за слоя защитной магии был не в состоянии его видеть,— в моём жилище.

— Семья.— Тоскливо протянул Кхерх и тяжело вздохнул.

Воспоминания о своей собственной самке и детях в одно и то же время и согревали и ранили душу. Увидит ли он их ещё когда-нибудь?

Руди пожал плечами. С одной стороны обсуждать отношения Димитрия и Анны было не в его компетенции, с другой стороны у него самого, насколько он себя помнил, настоящей семьи как таковой никогда не было. Поэтому он, хотя и знал что это такое, но в полной мере так и не смог ощутить, как момент сладостного сближения с близкими, так и момент тягостного расставания с ними.

— У меня тоже есть семья.— Протянул Кхерх и с ещё большим дружелюбием взглянул на безмятежное лицо Димитрия.

В такой полудрёме и непринуждённой беседе прошёл, наверное, час. Хотя возможно меньше или больше, так как понять истинное положение дел в этих катакомбах было практически невозможно. На такое был способен разве что только Руди.

На самом же деле горстка путников даже понятия не имела сейчас всё ещё ночь, или уже наступило утро или даже день. Им казалось, что времени прошло неимоверно много с тех пор, как они сюда попали и с тех пор как не могут найти выхода отсюда не в одну и не в другую сторону. Прямо чертовщина какая-то!

— Похоже, это была ложная тревога.— Произнёс Димитрий, поднимаясь и потягиваясь, в попытке размять затёкшие мышцы.— Наверное, Хам ошибся и нам нужно идти дальше.

Хам на такой поклёп несогласно зарычал и, встав на задние лапы, пригвоздил Димитрия передними к стене.

— Хочешь сказать, что ты всё же прав?

Пёс ворчливо рыкнул, вильнул хвостом и, опустившись на пол, снова сел.

— Ладно-ладно,— проворчал Димитрий,— подождём ещё немного. Вы не против?

Он повернулся к своим спутникам, но те только отрицательно покачали головами. В конце концов сколько можно было бесполезно блуждать по этим лабиринтам, не находя входов и выходов. Не зная, что решить самим, они решили полностью положиться на мнение Хама и Димитрия.

И, что самое удивительное, хотя эти посиделки казались совершенно бессмысленными, но Кхерх ни разу не пожалел о том, что не отправился к своей семье, а решил присоединиться к новым знакомым в этом благом на его взгляд деле. Но в этом и заключалась его натура, он был очень большой, слегка неуклюжий, по крайней мере, так казалось на первый взгляд, но, похоже, наравне с его большим ростом у него было и большое доброе и честное сердце. В общем, несмотря на свой звериный облик, а возможно где-то и благодаря ему, Кхерх был намного лучше многих, а может быть даже и большинства, обычных людей.

На этот раз уже никто не дремал, нервы у всех были на взводе. Время тянулось бесконечно долго и все уже стали беспокоиться не на шутку, когда Хамелеон наконец-то поднялся и подошёл к Т-образной стене, напротив которой они все, собственно говоря, и расположились, и от которой уже непосредственно расходились в разные стороны три коридора.

Подойдя к ней, пёс обнюхал её, довольно вильнул хвостом, словно удостоверившись в чём-то его заметно порадовавшем, и вернулся на своё прежнее место возле Димитрия.

Через несколько минут Димитрий не выдержал и подскочил.

— Прости, Хамелеон, я не хочу тебя обижать, но мы прождали уже, наверное, несколько часов и ничего не произошло, совсем ничего. И я просто не вижу смысла в этой дальнейшей пустой трате времени. К чему это тягостное ожидание?

Хамелеон невозмутимо продолжал лежать, положив морду на лапы и смотря на него наивными глазами верного и преданного друга.

Димитрий уже открыл, было, рот, чтобы продолжить своё словоизлияние, когда стена находящаяся напротив них, и к которой несколько минут назад подходил, обнюхивая, пёс, начала издавать какое-то неясное призрачное свечение.

— Это что ещё за срань?— Непроизвольно вырвалось у Димитрия, когда он с открытым ртом и широко раскрытыми от удивления глазами, уставился на нечто материализующееся прямо перед ними.

Руди и Кхерх резко подскочили и тоже во все глаза смотрели на странное и невиданное доселе зрелище. Миледи вновь обиженно заквохтала, что ничего не видит, и очень просила хотя бы прокомментировать происходящее вокруг.

— Что это?— Заворожено прошептал Кхерх. Он хоть и не любил магию, но всё равно был очень заинтригован происходящим сейчас у них на глазах явлением.

То, что произошло потом, и огорчило и обрадовало их одновременно.

Спустя пару минут, на стене обозначились чёткие контуры обычной двери, а по истечении ещё какого-то короткого мгновения они стали уже более конкретными, то есть сияние полностью исчезло, и перед ними осталась лишь самая обыкновенная дверь. С одной стороны, они уже ожидали, что сейчас произойдёт что-то из ряда вон выходящее, но ни в коей мере не появится рядовая дверь, а с другой стороны они всё же кое-куда продвинулись, ведь теперь, похоже, они знали дорогу дальше.