Нарда

— А здесь нет другого спуска?

Женщина понимающе улыбнулась. Это неприятно царапнуло, — я терпеть не могу такие выразительные взгляды. Пришлось твердить про себя, что скоро увижу море, а на остальное мне сейчас наплевать.

— Вот здесь, — Айдо указала мне на чуть заметную тропку, скрывавшуюся за склоном. Я резво потрусила в ту сторону, но женщина не дала мне уйти. — Постой! В снегу увязнешь! Лыжи с собой возьми!

Спустилась я очень быстро. Дани сорвавшись с плеча, взмахнула крыльями и растворилась в голубой вышине. Она тоже любила побыть в одиночестве. Наконец-то я оказалась в своей привычной стихии, одна среди деревьев и снега. Столь привычное, столь милое сердцу уединение. Как же хорошо, как легко быть одной. Я встала на лыжи и побежала в сторону моря. В лесу пели птицы. Солнечные лучи, ложились на снег, заставляя его сверкать и переливаться. Под деревьями залегли синие глубокие тени. Острый свежий воздух резал легкие на вдохе, а на выходе вырывался белым облачком.

Вдох на четыре шага, выдох на четыре шага, чтобы не сбить дыхание. Но сердце все равно бьется часто, громко. Кровь стучит в висках. Я бежала от незнакомых людей, от своей неловкости, от неясностей и чужого любопытства. Бежала и получала от этого удовольствие. Трусливо пряталась от своих страхов, и ничего не могла с этим поделать.

Море появилось неожиданно. Я выскочила из молодого ельника, и оно открылось передо мной внезапно, во всю свою ширь. Ошарашив, сбив с ног своим величием, заполнив собой все пространство. Скованное льдом и укрытое белоснежным снегом, даже спящее море было прекрасно.

Я ухватилась за низенькую елку, привалилась к жестким колючим ветвям. С моря тянул ветер. Не сильный, в лесу он вовсе не ощущался, а здесь легонько дул в лицо. И почти физически я почувствовала, как под его воздействием, связные мысли покидают мою голову, и остается только пьянящее ощущение необыкновенно светлой радости. Душа пела, на глаза навернулись слезы.

— Кхм... — послышалось сзади.

Я вздрогнула от неожиданности, с испугом неловко обернулась, и, не устояв на ногах, села в снег. Сзади меня стоял Оридан.

— Быстро бегаешь, — парень с интересом разглядывал меня так, как будто увидел невиданного зверя. — Тебе чего дома-то не сидится?! Матери бы помогла. У нее работы всегда хватает.

Наезд меня раздосадовал. Я тут на работу не нанималась, и вообще меня сюда, можно сказать, против воли привели. Никакого изящного и исчерпывающего ответа, — такого, чтобы сразу объяснить ситуацию и поставить мальчишку на место, чтоб больше не лез, — к сожалению, в голове не находилось. Игнорирующее молчание это тоже ответ, решила я, и попыталась встать. Сделать это оказалось совсем не просто. Одна лыжа наехала на другую и зарылась в снег. Подняться с первой попытки не удалось. Я занялась распутыванием лыж, на время забыв об Оридане. Поэтому когда краем глаза заметила движение в опасной близости от себя, дернулась в сторону.

— Ты чего? — озадаченно спросил парень. — Я помочь хотел...

Его густые, черные волосы падали на глаза, и время от времени он раздраженно мотал головой, как большая собака, отбрасывая их назад. Яркие голубые глаза внимательно за мной следили. Полные губы сжаты, лицо серьезное. Симпатичный мальчик. Ровесник Лидана, наверное. Воспоминание о друге, вонзилось в сердце холодной иглой. Как он там, мой верный товарищ? Мой юный старший брат...

Оридан присел рядом, и в одно мгновение освободил мои ноги и вытащил лыжи из снега.

— Спасибо, — пробормотала я, поднимаясь и отряхивая штаны.

Берег здесь был не таким, как у нас, — пологий и ровный, никаких камней. И если бы не изломанные льдины, торчащие из-под снега, границу между водой и сушей сейчас вообще было бы не определить.

Я постояла немного, раздумывая в какую сторону идти. Линия горизонта слева показалась мне привлекательнее и, повернув, я медленно побрела вдоль берега.

— Ты куда? — парень догнал меня в два прыжка.

Я недоуменно взглянула на него, и молча указала в ту сторону, в которую направлялась. Он прищурился на уходящую вдаль кромку леса.

— Там ничего нет.

— Я погулять, — пояснила я для непонятливых.

— Гулять?! — удивленно переспросил парень. — Тебе что, заняться больше нечем?!

— Слушай, — не выдержала я, — Тебе чего надо? Ты чего ко мне привязался? У тебя своих дел нет?! Так вот иди и матери помоги!.. — и припечатала напоследок: — А меня оставь в покое!

Пока мальчишка оторопело хлопал глазами, я развернулась и пошла прочь, но далеко уйти мне не удалось.

— Нарда! — голос учителя не предвещал ничего хорошего.

Физиономия Элины, маячившая за плечом Ларнара, также радости не добавила.

— Что это значит? — жесткие пальцы мага сжались на моем локте. — Хорошо же ты ведешь себя по отношению к хозяевам. Мы в гостях, Нарда. Не дома. Вот уж не думал, что ты настолько невоспитанна, что тебя нельзя привести к приличным людям. Ладно, у Вероды, тогда были особые обстоятельства, но сейчас-то что?

Ларнар высказывал мне свои претензии вполголоса, в стороне от переминающихся в ожидании детей, но я была уверена, что они слышат каждое слово. Оридан сосредоточенно смотрел себе под ноги, а Элина с независимо рассеянным видом теребила еловую лапу. И что топчутся на месте?! Шли бы домой. То же мне, нашли бесплатное развлечение!

— Да что я сделала опять?

— А ты считаешь нормальным заглянуть в дом на две минуты и тут же сбежать по своим делам?! Не говоря уже о том, что мне ты даже не сказала, что уходишь! Ты не знаешь этих мест. Не знаешь, что за хищники здесь водятся. И мне вовсе не улыбается искать по кустам твой хладный труп! Нет, я из-за тебя точно когда-нибудь поседею...

— Но... — мой голос неожиданно пропал.

— Даже слушать не желаю твои нелепые оправдания, — прошипел Ларнар. — Нарда, сделай мне подарок. Хотя бы сегодня не доставляй мне лишних хлопот!

Он пошел прочь, по развернувшейся между деревьями дорожке, за ним, бросив на меня презрительно удовлетворенный взгляд, тут же увязалась Элина, а я осталась разглядывать снег, искрящийся под ногами, который почему-то подернулся рябью и расплылся перед глазами цветными кругами. Я так и не поняла, в чем виновата.

'Не пойду!', — вдруг со злостью подумала я. 'Вот как хочет, а никуда я не пойду! Да и кто он такой, чтобы мне указывать, что делать, что не делать?! Я уже взрослая! Хранитель — не Хранитель, хрен знает кто, не важно!'.

Слезы высохли мгновенно, а в душе, наливаясь багряной тяжестью, густела, клокотала буря. Меня переполнило желание крушить все вокруг себя, дикая жажда разрушений, жажда крови, слепое бешенство. Я развернулась к морю, и закрыла глаза, почувствовала себя хрупким сосудом, внутри которого зарождается, свивается в тугие петли черный ураган, жадный вихрь, готовый смести все на своем пути.

Громкий крик заставил меня распахнуть глаза. Голубое весеннее небо сейчас до самого горизонта заволокли черные низкие тучи. Ветер усилился и теперь бросал мне в лицо колкий холодный снег, поднимая его с земли, но я этого почти не чувствовала. Во мне что-то заворочалось, сдвинулось, и словно в ответ вдалеке пророкотал гром. Я увидела полные ужаса глаза Оридана, обращенные куда-то в район моего солнечного сплетения. Опустила голову, и с удивлением обнаружила клубящийся сгусток тьмы между своими чуть разведенными в стороны руками. По нему проскальзывали молнии, и внутри закручивались вихри. Он вдруг оказался ужасно тяжелым, я с трудом удерживала его, и готова была уже уронить, когда его насквозь прошила голубая молния. Сгусток тьмы лопнул, рассыпаясь темно-фиолетовыми искрами, и сильный удар отбросил меня назад. Последнее, что я почувствовала, прежде чем провалиться во мрак, был вкус теплой солоноватой крови.

Глава 4

'Нелегко обрести друга. Еще труднее потерять врага!'(с)

Я плыла в черной вязкой пустоте. Теплая густая, она обволакивала меня, плавно двигалась, словно ленивые морские волны. В этой пустоте была так хорошо, так спокойно. Как здорово было бы задержаться здесь на время или остаться навсегда...

Окружающий мир ворвался грубо и жестоко, оглушив меня какофонией громких звуков, ударив в нос тысячей различных запахов, резанув по глазам ярким белым светом. Тело было тяжелым и слабым, одежда давила и раздражала, царапала кожу. Я застонала, потянулась к вороту куртки, но рука безвольно повисла, покачиваясь в такт шагам несущего меня человека. В висках зарождалась, наливалась свинцовой тяжестью головная боль. От этих терзающих звуков и запахов, от нестерпимого белого света, от которого не спасали даже опущенные веки, мне захотелось выть. Выть и кататься по земле. Сорвать душащую одежду... Теперь жгло не только глаза, но и щеки, по ним словно прокатывался жидкий огонь, и с опозданием я поняла, что это слезы.

— Терпи, — голос грохнул над моей головой раскатом грома.

В ответ я только заскулила, а жидкая лава обильнее потекла по моему лицу. Где та черная пустота, из которой я вынырнула так некстати? Где те спокойствие и безмятежность? Пустите меня обратно! Как же мне плохо! Боги, за что такое наказание?! Даже при самом тяжелейшем похмелье не чувствуешь себя столь отвратно.

— Что случилось? — выкрик ударил по ушам, и, раздробившись на осколки, эхом прокатился в моей пустой голове.

— Молчите! Я все объясню позже. Ни звука!

Но моим барабанным перепонкам хватало и оглушительного скрипа снега под ногами, и громких диких воплей сумасшедших птиц, и громоподобного звука открываемой двери, и заполняющего пространство и отражающегося от стен грохота шагов. Я уже скулила не переставая, это тоже резало уши, но немного отвлекало от всего остального.

Меня опустили на постель, но чувство было такое, как будто с силой бросили, и заодно сломали пару костей. Шкуры, из которых была устроена лежанка, воняли нестерпимо. Лежать на спине было невозможно. Хотелось свернуться клубком, ткнуться носом в колени, но я не могла двинуть и пальцем. Ларнар попытался стянуть с меня куртку, а ощущения были такие, как будто с меня сдирают кожу. Сорванные связки наотрез отказались издавать какие-либо звуки, и я захрипела, а слезы полились с удвоенной силой. Маг отпустил меня и ушел, а я осталась наедине со скрипящими половицами и качающимися стенами. Воздух придавил меня к полу, каждый вдох давался с трудом. Опять грохот приближающихся шагов. Неужели так сложно ходить тише?! Ларнар приподнял меня, чуть не оторвав при этом голову, и с силой принялся вливать в горло что-то скользкое, холодное и мерзко пахнущее. Экзекуция прекратилась, когда я уже всерьез начала думать, что следующий глоток будет последним, что я сделаю в этой жизни. Через долгое, очень долгое время, сознание, наконец, сдвинулось и стало медленно уплывать в темноту.

Темный коридор. Мой 'любимый'. Сырые стены, капающая вода, все как обычно. Я тоскливо вздохнула, уже зная, кого мне предстоит увидеть. Может не ходить, — закралась в голову свежая мысль. Посидеть тут, передохнуть, а там глядишь и проснусь. Но, нет. Ноги сами понесли меня вперед. Хорошо хоть ничего не болит, и восприятие окружающего можно характеризовать как нормальное.

Огонь на возвышение сегодня горел не так ярко, — приглушенно и даже вяло. Казалось, он с трудом охватывает паленья или иную субстанцию необходимую для его поддержания. В круглом помещении было зябко, но воздух при этом оказался густым и спертым. Черный повелитель полулежал в кресле перед таинственной картой. Мне показалось, он спит, и я подошла к артефакту поближе, стараясь рассмотреть мельчайшие подробности. Море я нашла сразу, вдоль линии берега тянулось название: 'Карское побережье'. Я попыталась определить, где находится наш дом, нашла приблизительное место. От столицы довольно далеко. Это на тот случай, если придется топать за мечом. Я усмехнулась. Ну, какой из меня Хранитель равновесия, да вообще чего бы то ни было?! Может, Ларнар ошибся, или что-нибудь перепутал?! И зачем все это?!

От философских раздумий отвлек шорох за спиной. Я уже и забыла, что нахожусь в помещении не одна. Темный повелитель сменил позу, привалившись для разнообразия, к другому подлокотнику. Вернувшись к изучению карты, я принялась искать родные Лежинки и Риган. Мало ли как судьба распорядиться, не вечно же мне жить под опекой Ларнара.

То, что Айдо приняла меня за супругу мага, неожиданно открыло мне глаза, позволило взглянуть на нас со стороны. Ведь действительно Ларнар взрослый человек, мужчина, причем привлекательный. Опять же интерес к нему Элины... Ее можно понять. Не знаю, каков образ жизни магов, но, если смотреть с точки зрения обычного среднего человека, Ларнару давно уже пора иметь семью. Понятно, что так случилось из-за превращения Дарилины, и если бы не это, все было бы хорошо, но... А тут я еще путаюсь под ногами. Кстати, а не ревнует ли Дани? Конечно у нас с Ларнаром большая разница в возрасте(хотя он выглядит моложе), но все же я уже давно не ребенок, даже замужем побывать успела. И то, что мы живем вместе, наводит людей на определенные мысли. Смешно, конечно. Да и вообще кто я, и кто Ларнар. Он меня и как женщину то не воспринимает. Я для него так, недоразумение ходячее, а уж после сегодняшней проделки... Чувствую, ждет меня еще один выговор.

Шебуршание за спиной снова отвлекло меня от карты и глубокомысленных рассуждений. Повелитель очнулся и теперь сидел в напряженной позе(словно кол проглотил), вцепившись в подлокотники кресла. Интересно, а если подобраться поближе, я смогу рассмотреть под капюшоном его лицо?! А то столкнусь неожиданно где-нибудь. Надо знать, как выглядит потенциальный враг.

Подходить резко расхотелось, когда он выдохнул свистящим полушепотом:

— Ты здесь...

Я невольно попятилась.

— Ты здесь, — убежденно повторил он и откинулся на спинку кресла. — Я чувствую тебя. Чувствую... но не вижу, а хотелось бы взглянуть, — он хрипло рассмеялся. — Недолго тебе еще бегать от меня, глупая девчонка. Хотя может и хорошо, что глупая. Проще будет тебя поймать. Думаешь спрятаться?! Не получится. Недолго осталось... Духи просчитались, сильно просчитались на этот раз. Выбрать такое жалкое существо!

Он снова засмеялся, а я начала бочком продвигаться к коридору, решив, что на сегодня свой визит пора заканчивать. Путь назад оказался значительно тяжелее. Воздух сгустился, лип ко мне, мешал движению. Идти было все труднее и труднее, и по мере того, как замедлялись мои шаги, внутри нарастала паника. Кольцо холодного ужаса сжималось вокруг. Что если я не смогу покинуть мрачное подземелье. Мне удалось сделать это дважды, но не факт, что так будет всегда. Вдруг сегодня как раз не тот день. Или ночь...

— Уже уходишь?! — издевательски огорчился жрец. — С чего вдруг? Я недостаточно гостеприимен? Ах да! Я же ничего тебе не предложил. Гостей же принято потчевать. Как тебе понравится вот это?!

Из складок одеяния он извлек маленький пузырек изумрудного цвета с янтарной крышечкой.

— О! Я чувствую твой страх! — удовлетворенно воскликнул повелитель. — Он такой острый, и такой глубокий. Боишься?! Правильно делаешь.