Разрешаю поиграть...

Проснувшись, окна молча смотрят в спину...

Я ухожу...

Я помню о былом —

Но эта память горечи полынной...

Я ухожу.

И ветру не вернуть

Меня обратно, в прошлое, где — камнем —

То приговор твой: 'Кончено... Забудь...',

То покаянье: 'Как же без тебя мне...'

Я ухожу.

И зонтик-парашют

Страхует робко — от паденья в бездну,

Что миражами призрачных минут

Зовёт в надежду...

Выживу — воскресну!

Я ухожу, былого не щадя...

'Остановись!', — рокочет гневно гром...

Но

На том конце летящего дождя

Уже светлеет

Неба берег тёмный...

От лица Лалы

-Госпожа вам принесли письмо

Я взяла в руки письмо и разорвала конверт, от туда выпал маленький листок, взяв его я начала читать:

'Здравствуй моя любимая сестренка, если ты читаешь это письмо, значит меня уже нет на этом свете. Но я не могла уйти не попрощавшись. Я очень люблю тебя и Джулиана, передай ему, что он лучший брат на свете. Вам больше ничего не угрожает, Людовик мертв. И я поняла, что не могу жить без него. Но поступить по другому не могла, этот мир не выдержал бы таких монстров как мы. Надеюсь, в следующей жизни мы обязательно будем другими и обязательно вместе, ведь я люблю его больше жизни. Ладно целую тебя сестренка, не плачь и не грусти обо мне'. Твоя Кристина.

Kate Kalaytanova

День четырнадцатый, день пятнадцатый...

спустя месяц.

простуду я тогда все-таки подхватила. чем видимо порадовала Ника, который с идиотской улыбкой пичкал меня всевозможными лекарствами и стоически игнорировал "просьбы" убраться и оставить меня в покое. чем жутко раздражал.

и даже когда я выздоровела этот идиот пожелал остаться со мной.

— ну зачем это тебе, а? от старшего Рейгана у тебя должно было остаться немало денег, вот и прожигал бы их где-нибудь в Вегасе! — в очередной раз пыталась я отделаться от него.

— и оставить тебя одну здесь? ты же с простудой даже справится не можешь — все так же отвечал Ник.

— зато с твоим трупом смогу — зло смотрю я на этого болвана.

подобные разговоры стали традицией, пока я наконец не сдалась. пусть делает что хочет! пусть хоть охранником будет, хоть уборщицей, хоть чертовым премьер-министром — главное меня пусть не трогает.

и он не трогал. получил должность охранника и комнатушку на два этажа ниже моей, послушно ходил на дежурства, и даже если и пересекался со мной где-то в стенах университета — делал вид что знать не знает кто я такая.

вот и сегодня пройдя мимо меня Ник лишь мило улыбнулся, помогая поддерживать мне образ отчужденного фрика, который грозил разорваться по швам. но я не настолько наивная, как он думает, я уже давно заметила его странное поведение, а сегодня с утра, когда пересеклась с ним в коридоре окончательно убедилась в нечистом. видимо случилось что-то, что действительно ошарашило новоиспеченного охранника — небольшой порез от бритвы, синяки под глазами и помятая рубаха — явно сидел всю ночь за чем-то, а потом как был в одежде так и улегся спать, ну и проспал, конечно же на утреннюю смену, торопился, как следствие — неаккуратно выбритая щека, мятая одежда и небольшое пятно кофе на униформе, которое Никки тщательно прикрыл бейджиком.

и что же такого Ник не хочет мне говорить? ладно, мальчик, у меня свои методы, ты же не думал что я буду полностью тебе доверять? не зря я побеспокоилась о дубликате ключей от его комнаты, надо будет наведаться туда после занятий...

последняя пара тянулась практически вечность.

ну зато монотонный голос преподавателя не мешал строить догадки...одну хуже другой, как всегда впрочем. и когда я уже в красках представляла Ника, пробравшись ко мне в комнату ночью и подушку на моем лице — прозвенел звонок и я направилась в его комнату, попутно глядя на часы — парень сейчас наверняка в столовой — пол часа у меня есть.

дверь комнатушки тихо скрипнула, как и ожидалось — обстановка типично спартанская. я осмотрелась. да, Ники, хоть и стал выглядеть как груда мышц, все таки мыслить более нестандартно не стал. а может просто не ожидал, что в его комнату заглянут названные гости. раскрытая папка и разбросанные бумаги обнаружились тут же на столе. видимо за ними и сидел Ник пол ночи.

первый же взгляд дал понять, что Никки хоть и притворялся паинькой весь месяц — забыть о прошлом, как я когда-то ему настоятельно советовала, не смог. об этом свидетельствовали хотя бы фото особняка рейганов со всевозможных ракурсов и сам лорд на них. дальнейший осмотр показал, что Ник и вправду следил за всей четой рейганов, только откуда у обычного охранника вся эта информация? ответ нашелся тут же — на одном из протоколов — печать британской разведки. Данте, сукин сын! вот кто сплавлял все это нашему Никки-бою. вопрос лишь в том, зачем это самому Нику?

снова ища причинно-следственную связь, я продолжила рассматривать содержание документов. и тут же наткнулась на небольшой блокнот с заметками и записями, сделанными Ником. да этот придурок и за Виком следил! ну или точнее пытался — информация была в крайне скудном количестве, да и то, преимущественно, собственные догадки этого сыщика. самое интересное обнаружилось на последних исписанных страницах — вложенный протокол и те же заметки Ника сзади.

а протокол гласил, что вчера в 09:32 частный самолет вип-класса Boeing Business Jets потерпел крушение. обломки были найдены на побережье Кубы. помимо пилота и экипажа — два пассажира. ввиду сильно обгоревших тел пока невозможно установить личность...

перевернула документ — размашистый почерк Ника и надпись "мертв" обведеная раз десять.

но я уже и сама обо всем догадалась...

мне срочно нужно убираться отсюда, мне срочно нужно сбежать...

"мертв" — прозвучало эхом в голове. Людовик, известнейший маньяк, психопат, чертов сукин сын, не знающий ни сочувствия, ни жалости, играющий жизнями людей, словно тряпичными куклами, мой личный кошмар, мучавший меня на протяжении стольких лет... теперь его просто нет. я же должна радоваться, да? впору открывать шампанское, вот только праздновать почему-то не хочется.

я жаждала убить этого ублюдка еще с тех времен, когда только начинала понимать в лапах какого зверя оказалась. вот почему Кристина стала Баббет, вот почему мне пришлось надевать маски, вот почему мне пришлось приспосабливаться к "такой" жизни. так отчего же так пусто внутри? потому что в моих мечтах я убивала Кукловода собственными руками, а в реальности гребаный самолет его папаши взял на себя роль справедливого палача? или здесь имеет место что-то другое..?

на негнущихся ногах я вошла в свою комнату, рухнула на кровать и снова погрязла в воспоминания...

Катя Ларионова

Стина стояла на крыше и думала, как же слишком далеко она зашла.

Вспоминая последние события, подходила к краю. Вот она медленно обливает Ника серной кислотой, он кричит, извиваясь в агонии. Где то, на грани сознания мелькает мысль, что она не должна так поступать с ним, что он хороший. Нет, резко обрывает, душит в зародыше саму мысль, о спасении мальца. Она предупреждала, давала шанс всё исправить, что ж это его дело.

Следующий в её списке был папочка. Он сам выбирал. Она предложила на выбор две пилюли. В случае первой, которая, кстати, являлась ничем иным, как аспирин, чего она не сказала, но упомянула о том, что пилюля перекрывал доступ кислорода в мозг. Вторая же была оскорбинкой, умолчав при этом , что в её состав входит стрихнин. Симптомы отравления включают в себя мышечные спазмы ,дыхательную недостаточность и прочие радости жизни, через 30 минут после воздействия он уже кривлялся в судорогах.

Так медленно она убивала всех, кто по её мнению слишком много знал или как то присутствовал при данных событиях. Последним был Вик. Они пытались мирно сосуществовать. Почти два года. Но он опять всё испортил, начались пыточные дни. Людовику сорвало крышу, он хотел крови и зрелищ. Теперь она была по ту сторону от него. Если раньше Стина была палачом , то сейчас она была жертвой. В какой то момент, когда разум был освобождён от токсичных веществ, она поняла, что так не может продолжаться.

Он зашёл в пыточную , снял кандалы, подводя к стене, и ставя её в коленопреклонную позу , он шептал: Детка, ты слишком хороша, для этого грёбанного мира, я так люблю тебя. Вик и раньше позволял себе вольности по отношению к ней, Стина выжидала момент. А когда он опустил одну руку для того, чтобы расстегнуть ремень, она лягнула его ногой, при этом ещё и ударив его головой об стенку. Стремительно поднявшись на ноги, она схватила паяльник и ударила временно дезориентированного Людовика по голове. Бежать, надо бежать, но разум уже находился под влиянием Стины, и который требовала отмщения. Посадив Вика в машину, она отвезла его на мост.

Там, под мостом, находился сейф, размером с человека. Без сожаления затолкав в него мужчину, она толкнула, с помощью тележки, сейф в воду. И вот она здесь, спустя два месяца, на крыше обшарпанной девятиэтажки, в самом гнилом районе города, где вот такие случаи, вроде самоубийства не редкость. Ещё шаг. Маленький шаг и ты свободна. Как же её надоело всё это. Вдруг, заскрежетала дверь и такой ненавистный голос прошептал:

— Я вернулся.