Богатырь - не звание! (Общий файл)

Потеряв интерес к разбойнику, Маргаст свистнул коня. Тот нехотя оторвался от лакомства но все же подошел к хозяину.

— Хватит время терять, — сказал Маргаст богатырю. — Новгород ждет.

— А далеко еще до него? — полюбопытствовал Василия садясь в седло.

Не ответив, Маргаст, пришпорил коня. Проехав с полсотни шагов, колдун остановился поджидая Василия.

— Вот он, Новгород! — торжественно указал Маргаст. — Сам посмотри, далеко-ли.

У богатыря захватило дух. Лес расступился, и вдалеке, за широкой полноводной рекой, выросли, словно из-под земли, высокие бревенчатые стены Нового Города.

Глава 22.

Уплатив мыто подозрительным стражникам, спутники въехали в широкие городские ворота. После белоснежных каменных стен Киева, Новгородские бревенчатые казались низкими и хлипкими. И только проезжая ворота, богатырь по достоинству оценил толщину этих стен. Да уж, этот город, пожалуй, нельзя назвать легкой добычей, уважительно подумал Василий.

В остальном, Новгород не сильно отличался от Киева, и от других городов русских. Разве что в Киеве домов каменных поболе. А так, такие же узенькие улочки, базары, такие же люди. Василий мог поклясться, что вон та улочка, откуда доносится кислый запах выделываемых кож, называется кожевенная, а с которой доносится веселый звон железа о железо — кузнечная.

Маргаст остановился возле ворот корчмы. Ничем не примечательной, разве что выглядела чуть почище тех, что уже оставили позади.

Бросив повод подбежавшему мальчишке, колдун важно направился к гостеприимно распахнутым дверям.

Василий догнал его уже на пороге.

— Слушай, а кони мальчонку не покусают? — встревожено поинтересовался он у колдуна. — А то потом шуму на весь город будет.

— Да нет, — успокоил его Маргаст. — Будут смирно стоять в стойле и даже сено с овсом жевать. Если и прихватят, то разве татя какого.

Василий с сомнением покачал головой, но Маргаст уже скрылся в дверях корчмы. Едва ступив за ним следом, богатырь сразу забыл обо всех вопросах.

Густые запахи кухни шибанули в нос едва не сбивая Василия с ног. Рот мигом наполнился голодной слюной, а в животе квакнуло так, что сидевшие неподалеку мужики удивленно обернулись на звук.

Не желая привлекать лишнего внимания, богатырь быстро прошел к облюбованному Маргастом столу. Не успел он присесть на лавку, как рядом вырос благожелательно улыбающийся корчмарь.

— Что кушать изволите, путники? Есть мясо, рыба, птица, жаренное, вареное, копченое, печеное, с травками и без, есть каша рассыпчатая, репа вареная и печеная, вино заморское, брага домашняя, пиво отличное…

— Всего перечисленного, — прервал словоохотливого хозяина Маргаст, — да побольше.

Он запустил руку запазуху и повозившись там, бросил на стол пару серебреных монет.

— А комнату не найдешь, любезный, на пару дней?

— Как не найти? Найду! — еще быстрее затараторил корчмарь. — Для таких солидных гостей, лучшие комнаты отведу.

— Постой, — остановил его колдун. — Не комнаты, а комнату. Одну на двоих.

— Понимаю, — заговорщицки подмигнул корчмарь. — Будет комната.

— Тьфу, пропасть! — выругался Маргаст. — Ты что это такое подумал, гнида? Ты брось эти греческие шуточки! А то я живо тебя…

Он чуть привстал, ухватился за рукоять меча и пристально посмотрел в бегающие глазки хозяина. Бедный корчмарь едва лужу не пустил со страху.

— О, простите, простите, — мелко кланяясь залебезил он. — Я ненарочно. Неудачная шутка. Язык мой — враг мой.

И не переставая извиняться, корчмарь попятился в сторону кухни, отдавать распоряжения кухаркам.

Остывая, колдун тяжело плюхнулся обратно на лавку.

— Не, — все еще возмущался Маргаст. — Каков фрукт, такое подумать!

Они с Василием рассмеялись. Другие посетители корчмы, невольно оглядывались на их оглушительный хохот.

Готовили в этой корчме на славу. Когда Василий, сыто отдуваясь отвалился от стола, на выскобленном до бела дереве остались только груды костей, да пустые блюда с лужицами растопленного масла и жира. Маргаст, раньше него утоливший голод, потягивал дорогое ромейское вино прямо из пузатого, украшенного затейливыми завитками кувшина.

— Изволите посмотреть свою комнату? — льстиво спросил мигом подбежавший хозяин.

— Изволим, — благосклонно кивнул Маргаст. — Только сначала ответь на пару вопросов. Люди мы в городе новые, а ты похоже о многом ведаешь.

И что бы развеять все сомнения корчмаря, Маргаст бросил на стол золотую монету.

Крутящийся на столе желтый кругляшок исчез так внезапно, что Василий даже глаза протер — не померещилось ли. Но сияющее лицо корчмаря, красноречиво говорило о судьбе увесистой монетки.

— Скажи-ка, любезный, — обратился к нему колдун. — Ты часом не слыхал о боярине Светозаре?

Льстивая улыбка мигом покинула лицо хозяина корчмы. Взгляд стал настороженным.

— А почто он вам понадобился? По делу, али любопытство какое?

— По делу, по делу. Знаешь значит?

— Как не знать? — удивился корчмарь. — Знаю. А что у вас для него?

— Не твое дело! — обрезал Маргаст. — Как нам найти Светозара?

— Зря, — вздохнул хозяин. — Через меня было бы проще. Надует он вас, как есть надует.

— Пусть попробует, — Маргаст похлопал по рукояти меча. — Мы тоже не лыком шиты.

Корчмарь покачал головой.

— Дело ваше. Не вздумайте только перед Светозаром мечами бахвалится. Опасное это занятие.

— А что так? — влез в разговор молчавший до этого Василий. — Неужто боец отменный?

Корчмарь вопросительно посмотрел на Маргаста. Правильно истолковав взгляд, колдун бросил ему еще одну монету.

— Вы про Стервятника слышали? — удовлетворенный монетой спросил корчмарь.

— Кое-что, — нехорошо усмехнулся колдун кое-что вспомнив.

Наклонившись почти к самому столу, корчмарь понизил голос до шепота.

— Говорят Святозар ему напрямую подчиняется. Или в друзьях ходит. Только любого кто осмеливался Светозару дорогу перейти, люди Стервятника живо в оборот брали.

— Неужели у Стервятника так много народа? — не понял Василий.

— Шутишь? — рассмеялся корчмарь. — Да ему все кто в Новгороде разбойным промыслом занимаются отступной платят. Под его началом столько головорезов, что в пору дружину собирать. Не зря его окрестили Ночным Посадником. Как стемнеет вся власть в Новгороде к нему переходит.

— Что ж, — рассудил Василий. — В Киеве был Залешанин, тут Стервятник. Что ж странного?

— Ладно, — подвел итог разговору Маргаст. — Где нам Светозара найти?

— Да очень просто. Как из корчмы выйдете, идите направо. Как дойдете до терема княжеского посадника, сверните налево, и считайте. Третий терем, аккурат Светозаров будет. У него еще ворота петухами разрисованы. Мимо не пройдете.

И хозяин убежал по своим делам. Проводив его задумчивым взглядом, Маргаст вновь потянулся к кувшину.

— Послушай, — решился наконец задать мучающий его вопрос, Василий. — А с чего ты мне помогаешь?

Сделав большой глоток, Маргаст пожал плечами.

— Да и сам не знаю. Скучно, вот и решил развлечься. Хозяину-то наплевать, кто задание выполнит. Ему лишь бы сапоги назад получить, да Светозара наказать.

— Так и послал бы тебя.

Маргаст грустно усмехнулся.

— Не все так просто. Хозяину запрещено вмешиваться в земные дела. И мне, как его слуге тоже. А вот если я тебе помогаю, это совсем другое дело. Вроде как не я, а ты все делаешь.

— То есть, ты хочешь сказать, — начал понимать богатырь, — что без меня тебе и вовсе по земле ходить нельзя?

— Вот именно.

— Значит, ты можешь сапоги у Светозара тиснуть, а получится, что как бы я это сделал?

— Ты губу-то не раскатывай, — осек размечтавшегося богатыря Маргаст. — Задание тебе дадено. Помочь — помогу. А то, ишь, хитрый выискался!

— Уже и спросить нельзя, — обиделся Василий.

— Ладно, не кисни. Пойдем-ка лучше глянем где живет Светозар.

Терем боярина Светозара отыскали быстро. Как и говорил корчмарь мимо бы не прошли. По сравнению с хоромами боярина, терем новгородского посадника выглядел жалкой, ободранной лачугой.

В три поверха, крытый даже не гонтой — черепицей, самому князю не стыдно в таком жить. Да что черепица, в окнах третьего поверха поблескивали на солнце стеклянные витражи. Даже у Владимира такие были наперечет, а тут — в каждом окне. И охрана подстать. У ворот и вдоль забора прохаживались дюжие гридни с увесистыми дубинами на поясах. Редко доводилось Василию встречать людей своего роста, да с такими же плечами, вот Маргаст разве что, а тут через одного все такие. Один раз, когда калитка у ворот приоткрылась, Василий успел разглядеть во дворе еще десяток охранников, да несколько огромных псов. По тому, как охранники обходили крепко привязанных животных, можно было понять, что приучены псы жрать мясо не только из миски.

— Ну чо встали? — недовольно пробасил один из охранников поигрывая дубинкой. — Проходи давай, пока ребра целы.

Василий открыл было рот что бы дать ему отповедь, но Маргаст ловко ухватил его за руку и уволок подальше от бдительных взоров охраны.

— Ты что, сдурел? — прошипел он в самое ухо. — Нечего раньше времени нарываться. Лучше думай как нам внутрь попасть.

С тем и возвратились в корчму. Но долго не задержались. Маргаст сославшись на какое-то дело умчался в неведомом направлении, а Василий, от нечего делать, решил побродить по улицам Новгорода посмотреть что к чему.

После странствий по лесам приятно было окунутся в привычную городскую суету. Он бездумно шатался по бурлящему людьми городу, пока ноги не привели его в самое оживленное место любого крупного города — базар.

Проходя между заваленными товаром лотками, богатырь с усмешкой отмахивался от назойливых торговок на все лады расхваливающих свой товар. По изобилию товаров, этот базар пожалуй мог бы посоперничать с базарами самого Киева. Чего тут только небыло! И ковры, если верить купцам, из самого Хорезма, и благовония из Багдада, и еще много редких заморских вещей, что навезли купцы со всего мира.

Но ни одна из этих диковинок не заставила сердце богатыря стукнуть сильнее прежнего. Словно не раз бывая на этом базаре, Василий прямиком направился к оружейным рядам. Вот где затрепетало наконец богатырское сердце. До самого вечера проходил Василий рассматривая дорогие и не очень кольчуги. Были тут и простые, и с нашитыми бляшками, и с длинными рукавами и тройного плетения, выбирай — не хочу! Тут же торговцы с гордостью показывали добротные наплечники и наручи, поножи и богатырские рукавицы укрепленные стальными полосами, широкие пояса, из многих слоев кожи, простые и с украшениями. Отдельно привлекли внимание остро наточенные булатные мечи и тугие луки с полными тулами стрел.

Долго ходил богатырь рассматривая оружие. Будь его воля, тут бы и остался, ходя от торговца к торговцу, прицениваясь и прикидывая по руке мечи, булавы, шестоперы, секиры и другие не менее очаровательные вещи. Но солнце неумолимо катилось к закату. Базар пустел, покупатели и торговцы расходились кто по домам, кто по корчевням обмывать удачные сделки. Тяжело вздохнув покинул базар и Василий.

Едва он свернул на тихую улочку намереваясь срезать дорогу, как сзади раздался неприятный голос.

— Эй, витязь, — обернувшись, Василий посмотрел на окликнувшего его плюгавого мужичонку. Богатырь остановился и вопросительно посмотрел на него. — Я глядю не присмотрел ничего на базаре?

Василий пожал плечами, не присмотрел мол.

— Стало быть не потратил денюжки? — снова спросил тот. Губы мужичка растянулись в нехорошей усмешке обнажая гнилые пеньки зубов. — Это хорошо.

— Чего ж хорошего? — догадываясь о заинтересованности мужичка спросил Василий. — Может я их как раз и хотел потратить.

— А чего добро переводить? — удивился мужичок. — Давай калиту мне, а уж я разберусь как твои денюжки потратить.

— Калиту тебе? — рассмеялся Василий. — Может тебе еще спинку почесать?

Вместо ответа мужичок пронзительно свистнул. Сейчас же из боковой улочки вышло пятеро здоровых мужиков.

— Эй, витязь. Никак ты нашего друга забижать вздумал? Новгородцы своих в обиду не дают.

— И что теперь? — забавляясь неуклюжестью разбоя спросил богатырь.

— Можешь извинится и уплатив виру валить восвояси. Добрые мы сегодня что-то…

— А коли откажусь?

— Зря, — искренне вздохнул самый здоровый из мужиков. — Мы ж хотели по-хорошему. Теперь не обессудь.

Со скоростью удивительной для такого грузного тела, мужик бросился на готового к такому повороту дел богатыря. Кулак с зажатой свинчаткой распорол воздух в том месте где за мгновение до того была голова Василия. Не успел мужик удивится, как твердый богатырский кулак, выбивая воздух из легких, впечатался в подвздошную впадину. Жалобно всхлипнув, грабитель грузно осел на землю. Расправившись с первым противником, Василий молниеносно развернулся к остальным. Вовремя. Друзья всхлипывающего на земле татя, горя желанием отомстить, всем скопом бросились вперед.

В наступающих сумерках замелькали кулаки и дубины, норовя достать крутящегося ужом богатыря. Удары сыпались градом, но ни один не достигал цели, в то время как Василий ни разу не ударил впустую. После каждого его удара, то один, то другой нападавший взвыв отскакивали в сторону хватаясь за ушибленное место. Изловчившись, Василий пнул слишком близко подошедшего грабителя, носком сапога в колено. Полный боли вопль перекрыл тихий хруст ломающихся костей. Схватившись за искалеченную ногу, мужик с воем упал на землю. Трое оставшихся в нерешительности застыли.

Не давая грабителям придти в себя, Василий несколькими точными ударами отправил и их в дорожную пыль.

Отряхнувшись, он заозирался в поисках первого мужичка, но того и след простыл. Только откуда-то издалека, прозвучал его полный злобы выкрик:

— Ну, витязь, не жилец ты на этом свете. Стервятник тебя теперь из-под земли достанет!

К тому времени, как Василий добрался до корчмы, стемнело окончательно. Местные и приезжие мужики весело гомоня заполнили корчму в предвкушении хорошей выпивки. Народу было столько, что найти пустое место казалось гиблым делом. Хорошо хоть Маргаст в ожидании Василия никого не пускал за облюбованный еще днем стол. Посетители корчмы недовольно бурчали, но спорить в открытую с витязем, при мече и в кольчуге, никто не решался.

Василий с размаху плюхнулся на жалобно скрипнувшую лавку и сразу ухватил высокий кувшин. Маргаст, не произнося ни слова, терпеливо ждал пока богатырь утолит жажду. Только когда пустой кувшин снова оказался на столе, он вопросительно посмотрел на Василия.

— Так, по городу погулял просто, — неопределенно пояснил Василий.

Лицо колдуна просветлело.

— Это хорошо, что просто погулял. Значит эти, — он кивнул на вход в корчму, — не по твою душу.

Чувствуя как внутри все холодеет, Василий медленно обернулся. В корчму, один за другим входили вполне определенного вида мужики, исподлобья осматривая гуляющих. По мере того, как посетители корчмы замечали новоприбывших, веселый гомон стих.