За мгновение она оказалась в воде, не просто в воде, а посреди бушующего океана. Страшная волна накатила лавиной, утаскивая ее под воду, а Рута даже не сопротивлялась, полностью отдавшись на власть стихии.

"Не делай этого, — услышала она в голове шелестящий далекий голос. — Ты убьешь себя, но он одновременно потеряет нас обоих. Не поступай так с ним. Это жестоко"

Едва слышимые слова, тем не менее, отрезвили Руту, и она заставила себя перенестись на берег.

— Я не отдам тебе его, — снова повторила Рута, зная, что соперница слышит ее и понимает.

— Рута, если ты не позволишь нам быть вместе, то ты сделаешь несчастными всех нас троих. Ну подумай сама, какое будущее ты можешь ему предложить? Он будет рядом с тобой, будет выполнять все твои прихоти и капризы, но это так мелко, это так ничтожно мало от того, что он может сделать на самом деле. Ты знаешь, какой он. Ты знаешь, на что он способен! И вот весь свой талант он потратит на то, чтобы угождать тебе, а когда тебе все наскучит — умереть вместе с тобой. Рута! Ты не должна этого допустить, ты не можешь так поступить. Это эгоистично, это преступно, и ты сама в глубине души знаешь об этом. Рута, позволь мне быть с ним. Миры, которые мы создадим, возможно, станут теми Мирами, о которых он грезит. Мирами, развитие которых никогда не остановится. Рута, позволь нам это с ним сделать! — голос был не просто просящим, он был молящим. Рута села на песок и долго бессмысленно смотрела на бушующий океан. Ей было плохо. Тоска сжимала сердце, потому что она уже знала, как поступит, от этого решения было очень больно, но по-другому она поступить не могла.

Она отдаст его ей, и будь что будет! Да она его отдаст... но только не сразу. Ну, хоть несколько поцелуев она заслуживает? Да заслуживает, — сама себе сказала Рута и перенеслась во дворец Сомэрта.

— Рута, ты, где была? — накинулся на нее принц. — Этот примчался с вытаращенными глазами, спрашивает, где ты можешь быть. Я даже не знал что ответить. Рута, что случилось?

— Сомэрт, — жалобно протянула Рута, наконец, оказавшись с кем-то, кто сочувствовал лично ей. — Она хочет забрать его у меня, да еще хочет, чтобы я сделала это сама. Чтобы я добровольно отказалась бы от него, и саама ей его вручила. А я не хочу-у-у, — и Рута, дала волю слезам, что уже давно щипали ей нос, явно, просившись наружу. Она горько заплакала, размазывая их по лицу. Сомэрт притянул ее к себе, и она с комфортом зарыдала, уткнувшись ему в рубашку.

— И как ты поступишь? — осторожно спросил он.

— Не знаю, — Рута шумно вздохнула, наконец, отлепившись от Сомэрта. — По всему выходит, что я должна уступить. Ему будет с ней лучше, — шепотом добавила она. Сомэрт на минуту задумался.

— Знаешь, Рута, а почему бы тебе не спросить это у него? Вы за его спиной решаете с кем ему быть, словно он маленький, несмышленый ребенок. Вот когда он тебе ответит, вот тогда и будешь думать, как тебе поступить. К тому же я думаю, что все не так просто. И вам с ней в любом случае потребуется помощь, и для того чтобы она с ним осталась и, наоборот ушла. Насколько я знаю, в первом случае, тебя Рута придется убить. Да не просто убить, придется проводить особый ритуал, и не думаю, что он тебе понравится.

Рута еще раз горестно всхлипнула и в эту секунду почувствовала чей-то взгляд, очень недобро и холодно рассматривающий их с Сомэртом. Рута быстро оглянулась, и только это позволило ей заметить немедленно исчезнувший "источник раздора", а еще Рута успела заметить бешеную ревность, что мелькнула во взгляде мужчины.

— Похоже, он не правильно понял, то, что сейчас увидел, — с беспокойством сказал Сомэрт также успевший заметить этот злобный взгляд. — Он тебя приревновал ко мне, еще более тоскливым тоном добавил он, и тут же искренне возмутился. — А с чего это он взялся ревновать? Ведь подразумевается, что его любимое сокровище сидит где-то в замке под усиленной охраной и ждет, когда же ее любовь соизволит на нее взглянуть. Вот пусть он свою Сэлличку и ревнует, и нечего на нас глазами зыркать. Вот только он к ней, почему то не торопится.

Слова Сомэрта рассмешили Руту, она заулыбалась сквозь слезы.

В любом случае немного времени у меня есть, так что отправлюсь-ка я за этой букой, пока он какой-нибудь гадости не надумал с тобой сотворить.

Рута потянулась всеми чувствами, всей душой вслед исчезнувшему мужчине и нашла его сравнительно недалеко, стоящим возле пруда в парке и старательно забрасывающим этот несчастный водоем огромными валунами, появляющимися просто из воздуха.

Рута шагнула к нему. Мужчина не обернулся, продолжая с еще большим ожесточением швырять камни. Рута обняла его за талию, плотно прижавшись к спине.

— Тяжелый день?— ядовито спросил мужчина. — То ко мне надо прижиматься, то к Сомэрту, то опять ко мне. Ты, наверно, совсем измучилась от этой беготни? — последние слова он почти прошипел сквозь стиснутые зубы. Рута, не отвечая, потерлась лицом о его плечи и еще, сильнее прижалась к нему. Она явственно ощущала, как исчезает злоба, до этого переполнявшая его, как ее меняет нежность, нежность к ней, к Руте, и вот тогда она тихонько попросила: "Поцелуй меня".

Рута знала, что сейчас произойдет. Знала, что он сразу почувствует в ней искру, наверняка обрадуется этому, не понимая, что это конец, конец для нее, для Руты. Мужчина осторожно развернулся, не позволяя ей разомкнуть рук обнимающих его, приподнял Руте лицо, вгляделся в ее глаза и прикоснулся сухими губами к ее губам. Если она думала, что в эту секунду на них должно было бы обрушиться торнадо, то она ошиблась. Ничего не произошло, абсолютно ничего. Ии вдруг она поняла! Он не умеет целоваться по-настоящему, совсем не умеет.

Глава 10

— Ты что никогда не целовался? — пораженно спросила Рута. Надо сказать, он правильно понял, из чего она сделала такой вывод, но упрямо возразил:

— Нет, я целовался... один раз. Меня Рутана поцеловала.

— Тебя поцеловала девочка, понятия не имеющая о том, что такое поцелуи, и ты засчитываешь этот поцелуй в качестве своего опыта?! — Рута была так поражена такой его наивности, что стала громко смеяться, тем самым смертельно его разобидев.

— Я видел целующихся людей, — брезгливо скривив губы, заявил мужчина. — Видел как пьяные мужчины и женщины, в грязных подворотнях, воняющих непереносимой мерзостью, целовали друг друга в открытые рты. Мне этот обычай людей показался просто ужасным, — с вызовом ответил он. Смех у Руты пропал мгновенно. Стало обидно, нет, стало ОЧЕНЬ обидно.

— Тебе было неприятно, когда я сейчас прикоснулась к тебе губами? — ее голос дрогнул, а губы сжались в тонкую нить. Он долго не отвечал ни "да", ни "нет", все же буркнув потом невразумительно: "Понравилось". У Руты отлегло от сердца. Она потянулась к нему руками и обвила его шею, приготовившись показать "мастер-класс". Ее сердце громко стучало от предвкушения того, что после этого случится, как он во время поцелуя поймет, что она и есть Сеэлли. Рута представляла, как удивленно распахнуться его глаза, какая радость засветится в них, а потом... Что будет потом, она старалась не думать. Может, эта Искра сама вылезет и заявит о своих правах, может, потребует, чтобы он провел тот загадочный ритуал, о котором говорил Сомэрт. В любом случае, Рута постаралась затолкать все эти неприятные мысли глубоко-глубоко в сознание. Она решила в полной мере насладиться наставшим моментом, надеясь, что никакая Искра его сможет испортить. Рута так долго ненавидела своего врага, так долго злилась на него, что теперь, даже простой поцелуй вызвал в ее душе эйфорию. Но второй раз она поцеловать его не успела. Ее сознание затопил непереносимо яркий свет, а губы Руты, против ее воли, начали произносить странные слова, чужой голос вырывался из ее горла:

— ААА-ЙЙЙ-РРР, — медленно нараспев заговорила Рута. — Ты сейчас, в эту секунду должен выбрать одну из нас!

Глаза мужчины действительно расширились, только Рута не могла этого видеть, ослепленная светом, она только слышала и чувствовала, как он больно схватил ее за плечи и пораженно прошептал: "Ейль?". Потом этот ужасный свет стал затухать. Рута поморгала глазами, приходя в себя. И только тогда, наконец, смогла рассмотреть лицо мужчины Айра, как назвала его искра.

— Но как? Но почему ты мне не сказала? — он, не переставая, тряс ее за плечи.

— Хотела немного проучить тебя, — вымучено улыбнулась Рута, и тут же ее короткие темные волосы, превратились в жиденькие тонкие рыжие косицы. — Хотела доказать тебе, что в некоторых случаях невозможно вызвать любовь, осыпая избранницу материальными дарами, которые лично для тебя ничего не стоят. Хотела посмотреть, какие душевные силы ты готов приложить, чтобы вызвать сначала симпатию, расположение, а потом и любовь избранницы.

Айр резко отпустил ее.

— Я тебя разочаровал? — глухо спросил он.

— И да, и нет, — тихо ответила Рута. От эйфории счастья, что испытала несколько минут назад, не осталось и следа. Айр почувствовал ее настроение, но что сделать, чтобы изменить его, не знал. Поэтому он, как истукан стоял рядом с Рутой, с нескрываемой тревогой вглядываясь ей в глаза. Наконец, он решился спросить:

— Рута, ты уйдешь со мной? — она молчала, потому что не знала как ему объяснить, что если с ним пойдет она, то его мечта, его цель никогда не станут реальностью, а если с ним пойдет она... От этой мысли такой жар опалил ее изнутри, что стало трудно дышать. Рута хорошо понимала, что это за чувство. Ревность. Самая обычная банальная ревность, побороть которую она была не в силах. Теперь Рута пристально вглядывалась в его глаза, пытаясь догадаться, как поступит он, когда она скажет ему правду. Скажет ему, что он должен выбирать: или Ейль, или она. Мысленно произнеся имя соперницы, Рута с раздражением скривилась: "И даже имя у нее какое-то противное! Е-е-е-йль".

— Айр, — Рута впервые произнесла его имя вслух. Звучало оно странно, но для Руты оно было в миллион раз приятнее, чем имя Ейль. — Айр, — еще раз, уже увереннее повторила Рута, — не все так просто. Ейль и я... мы ни одно и то же. Я — это я, Ейль — это Ейль. И тебе придется выбирать, с кем из нас ты хочешь остаться... — Рута подумала немного, — хотя, нет, у тебя нет выбора.

— Я не понимаю, медленно начал говорить он, — в тебе частичка энергии, в тебе частичка той, которую мне предназначили. Если ты меня... любишь, — он сделал над собой усилие, произнося последнее слово, — то нам только необходимо, чтобы наш союз благословили в любом Храме, потом я верну тебя. Все частички твоей энергии, разбросанные по мирам, притянуться вновь, если ты только этого захочешь, и тогда мы будем вместе навсегда. — У Руты болезненно дернулось лицо. Она слушала его, не перебивая, но мысленно поправляла каждую его фразу, каждое его слово: "ваш союз благословили... все частички ЕЁ энергии... вы будете вместе навсегда". — Рута, почему ты молчишь? — с тревогой спросил он.

— Так бы все и было, — тихо стала говорить Рута, если бы я родилась, неся в себе ее частицу. Тогда она бы, действительно, стала частью меня. А так нет. Айр,— Рута с наслаждением произнесла его имя, — ничего не получится. Когда ваш союз благословят, мне придется уйти. Я хотела... я очень хочу остаться с тобой, но я представила, что из-за меня, твой прекрасный Мир никогда не появится... В общем я так не хочу. Пусть она будет с тобой.

Айр, наконец, понял ее. Радость, до этого светящаяся в его глазах, сначала померкла, потом полностью исчезла.

— Значит, ты решила пожертвовать собой, чтобы дать мне возможность воплотить свою мечту? — уточнил он. Рута согласно кивнула головой. — Значит, мой выбор такой: строить Миры с той с кем я не хочу...

— Нет, — резко и гневно перебила его Рута, — строить Миры с той, которую ты так долго искал, раскаявшись в своих словах и поступках, с той, ради которой ты чуть не уничтожил мир Сомэрта и мой мир. Теперь она рядом с тобой, ты должен быть счастлив! — почти истерично выкрикнула ему в лицо Рута.

— А я и счастлив, я очень счастлив, — белыми от бешенства губами прошипел он ... и исчез. Рута растерянно огляделась по сторонам. Потом села на землю и принялась ждать. Она чувствовала, что он скоро вернется.

Глава 11

Так и случилось. Несколько минут и он снова рядом с ней.

— Рута, — шепнул он ей, — я тебя никому не отдам. Если надо выбирать, то пусть будет так, как я тебе предложил. Я буду с тобой столько, сколько ты этого захочешь, а потом мы уйдем вместе.

Рута, не ожидавшая таких слов. Бросилась ему на шею. Она беспорядочно целовала его лицо, обнимая руками за плечи. Когда первый порыв прошел, она немного успокоившись твердо ему сказала:

— Я не хочу, чтобы ты собачкой крутился у моих ног, угождая мне и стараясь сделать приятное. Я вот что решила. Ты будешь строить свои Миры, а я буду рядом с тобой. И когда ты решишь, что они готовы, тогда мы и уйдем.

Рута была невероятно горда собой, что придумала такое решение, и вдруг она услышала голос Ейль: "А ты хоть знаешь, как уходят создатели Миров? — голос в голове Руты, был невероятно желчным и злым. — Наверняка не знаешь! А спроси-ка ты об этом Айра". Рута стало не по себе. Но игнорировать слова Ейль она не могла, к тому, же Рута припомнила, как Айр говорил, что он бессмертен, поэтому немного неуверенно спросила:

— А как мы уйдем?

Глаза Айра засветились каким-то необычным светом. Восторг, неземной восторг плескался в них. Он приподнял ее лицо, чтобы хорошо видеть ее глаза, а потом начал медленно говорить. И все о чем он рассказывал, отражалось в его глазах, словно на экране.

— Когда я закончу свои расчеты, до малейшей детали представляя, как будут рождаться новые миры, мы сольемся с безбрежным океаном раскаленной плазмы, полностью растворяясь в ней. Мы будем матрицей или кодом ДНК, зарождающихся Миров. Они будут формироваться и развиваться, в точном соответствии с тем, как я задумал!

— Но... но, — в ужасе лепетала Рута, — это, же очень страшно!

— Страшно?! — не понимая ее, переспросил он. — Нет! Это будет прекрасно! Ты не представляешь, что это значит слиться с бесконечным количеством дикой неуправляемой энергии. Эта энергия — энергия Хаоса. Но полностью растворившись в ней, я одновременно получаю возможность управлять ею. Огромное, необозримое море плазмы начнет рваться кусками, отделяющимися друг от друга, и уносящимися прочь с немыслимый скоростью. Потом они начнут сворачиваться, подчиняясь моим расчетам, формируя Звезды и вращающиеся по их орбитам планеты!

Рута воочию видела и бушующую плазму, испепеляющий свет, рваные куски, несущиеся в пространстве. "Жуть" — это слово точно определяло ее состояние от увиденного.

— Ты боишься? — обеспокоенно спросил он, когда его экзальтированный экстаз несколько поутих. — Рута, ты боишься?

Что она ему могла ответить?

"Да боюсь. Да, такое будущее — это совсем не то, о чем я мечтала. Да, я думала мы будет любоваться на созданные Миры, умиляясь их красоте и совершенству. К тому же мне всего двадцать лет и я еще ничего не успела повидать и испытать в своей жизни. Я просто хочу любить и быть любимой", — разумеется, Рута не могла сказать ничего подобного. Она ничего не отвечала. Айр, ожидавший от нее совсем другой реакции, сник. Молчание, что повисло между ними, было плохим, злым молчанием. Молчанием, после которого люди расстаются навсегда.