Умру тебе назло

Раиса Николаева

Роман

УМРУ ТЕБЕ НАЗЛО

Пролог

Она находилась около Зала Совета, и её мысли пролетали, обгоняя одна другую.

-Как мне повезло! Какая я, все-таки, счастливая! Совет выбрал мне в супруги его, такого невероятного... Он совершенен! Он безукоризнен! Когда мы станем одним целым, а потом взорвемся, создавая новую Вселенную, она станет идеальной, лучшей, такой Вселенной еще не зарождалось. Идеальные Галактики, идеальные Звезды, идеальные Планеты. Я наполню духовной жизнью его совершенные Миры. Жизнь, что зародится на этих планетах, будет гармоничной и нескончаемой в своем развитии, не исчезнет даже с исчезновением нашей Вселенной!

И вдруг она услышала:

-Я не согласен с Вашим Выбором! Она не достойна меня! Она несовершенна! Пылает какими-то непонятными чувствами и переливается просто неприличными эмоциями. С моими безупречными пропорциями, с моим физическим совершенством я ждал не такую супругу. Разумную, спокойную, эмоционально-сдержанную, холодно-расчетливую.

-Ты не можешь оспаривать решение Совета!

-Тогда пусть лучше моя Вселенная будет без Жизни, чем с Жизнью, зарожденною ею!

...Все закружилось. Не помня себя, она бросилась в распылитель и нажала кнопку пуска. И все частички ее духовной энергии разлетелись по чужим Мирам, оседая на чужих планетах, их подхватывали метеориты и кометы, их разносил энергетический поток чужих звезд, чужих Галактик.

-Что она наделала!?— в ужасе кричал он.

-Это ее выбор, — слышал он в ответ,— своим решением она оставила тебе только две возможности. Первая — пройти через распылитель в одиночестве, как и она, создав новую Вселенную, самую совершенную из всех существующих, но абсолютно мертвую. И мертвой она останется, пока не придет ее время исчезнуть. Вторая — не делать ничего, и на месте Вселенной, что Вы должны были создать вместе с ней, будет бесконечная пустота. Выбирай.

-Я выбираю вторую возможность.

-Совет согласен с твоим Выбором.

...Потекли мгновения, появилось и исчезло множество Вселенных, он был один, и никто не мог ему в этом помочь.

Он ее жалел, ненавидел, просил у нее прощения. Он ее горько упрекал нескончаемое количество времени! Каждое мгновение жизни она была рядом с ним. Как ему захотелось, чтобы это так и было!

Снова зал Совета.

-Я хочу изменить свое решение.

Ты хочешь пройти распылитель?

-Нет.

-Тогда что же?

-Я выбираю третью возможность.

-Но какую же?

-Я буду по всем Мирам искать искру ее духовной энергии. Я найду её и верну.

-Такого еще не делал никто, но если у тебя получится, мы сможем воскресить ее.

-Я сделаю это!

-Что ж, тогда мы поможем тебе. Оракул укажет Мир, в котором ее духовная искра возродится, облаченная в телесную оболочку. Если ты сможешь заставить ее полюбить себя, если сможешь заставить ее добровольно вручить себя тебе, пройдя через любой связующий обряд, вы будете снова вместе.

...— Она в этом Мире, — Оракул ткнул пальцем в, ничем не примечательное, созвездие. — Только ни на одной планете созвездия еще нет жизни.

Время. Какое бесконечное количество времени ему пришлось ждать, пока раскаленные сгустки материи остынут, ждать, пока на них образуется жизнь, ждать, пока эта жизнь станет разумной, и искать, искать, искать.

...— Она возродилась...— слова Оракула наполнили его таким счастьем и радостью, но надо было ждать шестнадцать лет! Раньше по законам этого Мира он не мог забрать ее, и вот, наконец, этот срок настал.

Часть первая

Глава 1

...Настя открыла почтовый ящик и достала лежащее там письмо. По корявым, разъезжающимся буквам она сразу поняла, что письмо от бабушки, вернее, прабабушки, а может, и пра-прабабушки. Сколько лет бабушке Агафье точно, кроме неё самой, не знал никто.

— Бабушка, — фыркнула Настя. Называть Агафью таким добрым, светлым словом не поворачивался язык. Настя видела её один раз в жизни, но этот "один раз" врезался в её память на всю жизнь.

— Ты почему не назвала её Дариной, как я тебе говорила? — злобно шипела Агафья, наступая на Настину маму. Та медленно пятилась, лепеча о том, что Анастасия — очень красивое имя, и что она сама решает, как называть дочку. Поведение мамы, неуверенность перед бабушкой удивили и напугали девочку. Спрятавшись за маминой спиной и отступая вместе с ней, она с ужасом смотрела на бабушку. Нет, это не бабушка, это старая страшная ведьма, точно такая, как описывают в сказках, но не смешных, а самых страшных.

— Ты что наделала? — не унималась Агафья. — Ведь теперь ОН может её не узнать! — эти слова она прокричала таким голосом, что Настя громко заревела, не в силах больше сдерживать свой страх. Этот плач отрезвил маму. Бросив в лицо Агафье какие-то резкие слова, она схватила дочку на руки и выбежала из дома, оставив все вещи.

Они вернулись домой и больше никогда туда не ездили. "Туда" — в небольшое село, стоявшее рядом с непроходимым болотом. Название у села, конечно, было соответствующее — село Болотное.

Невозможно понять, кому пришла в голову мысль закладывать первые дома будущего села рядом с болотом. Когда Настя об этом спросила у мамы, та припомнила — кажется, старики рассказывали, будто бы раньше село стояло на берегу неторопливой неглубокой реки. Чуть ниже по течению находилось красивейшее озеро. И речку, и озеро окаймлял густой непроходимый лес. Но деревья частично вырубили ещё задолго до революции, потом река немного изменила своё русло, и вот от чистейшего глубокого озера осталось озерцо и огромное топкое болото, раскинувшееся до самого леса.

Письма от Агафьи приходили нечасто. Может, одно раз в два года. Мама всегда с какой-то опаской вертела их в руках, потом боязливо читала. Агафья писала, что здорова, писала о каких-то мелочах. И вот — новое письмо.

Насти была безразлична и Агафья, и письма от неё, но в этот раз всё было по-другому. Конверт словно жёг ей руки, не терпелось узнать, что там. Когда мама пришла с работы, Настя от беспокойства не находила себе места. Мама вскрыла конверт.

"Надея, ты с дочерью должна немедленно приехать ко мне", — гласили первые строки письма. Агафья всегда называла маму "Надеею", а не Надеждой, то ли такая форма имени была принята в той местности, то ли по каким-то другим причинам. Насте никогда не нравилось такое обращение, но в этот раз оно показалось ей естественным.

"...Это очень важно. Я скоро помру, мне надо кое-что передать тебе и твоему дитя".

— Вот старая ведьма! — раздраженно сказала мама. — Просит, чтобы я ехала в такую даль. Когда мы с дядей Иваном хотели перевезти её в город, она отказалась, а теперь просит. А то, что отпуск летом получить невозможно, она не думает?! Сейчас позвоню дяде Ивану, объясню, что пока не смогу приехать, пусть он к ней пока сам едет. Вышлю ему денег, может, на лекарства будут нужны.

Настя схватила маму за руки:

— Не надо дядю Ивана. Агафья хочет, чтоб мы с тобой вдвоём к ней приехали. Давай поедем. Можно взять отпуск за свой счёт или ещё как.

Надежда удивилась словам дочери. После того давнего случая она так была напугана Агафьей, что никогда даже не говорила о ней, а тут такая перемена.

— С чего это тебя потянуло в деревню? Там глушь, нет даже электричества. Дядя Иван писал, что в селе осталось всего несколько дворов, остальные селяне или умерли, или уехали. Нет, тебе там делать нечего. Лето, каникулы, отдыхай. Не забывай, впереди выпускной класс, тебе нужен хороший аттестат. Проходной балл в институте, о котором ты мечтаешь, очень высокий.

— Вот именно. Поеду, возьму книги, буду читать. Ну, поедем, — но мама явно не хотела ехать, тогда Настя привела ещё один аргумент. — А вдруг Агафья хочет подарить нам какое-нибудь фамильное сокровище, передающееся из поколения в поколение? Например, икону, или крест, или кольцо немыслимой красоты! — мама засмеялась, сдаваясь.

— Ну, хорошо, поедем. С работой я что-нибудь придумаю.

Глава 2

С этого дня с Настей стало твориться что-то странное. Сначала случился сбой женского цикла, ну что ж, гормоны, возраст, ничего удивительного.

Она похорошела, похорошела настолько, что мама боялась отпускать её вечером из дома и на дискотеки. Но дискотеки теперь Настю не привлекали. Её раздражал шум, громкая музыка и множество людей. Хотелось тишины, простора и уединения. Уединения с НИМ. С кем с "ним" она и сама не могла объяснить. Знала, что нужна тишина, знала, должна быть ночь, что деревья должны были окружать её высокой чёрной стеной, и должен быть ОН.

Настя, до этого совершенно не обращающая внимание на парней, вдруг стала заглядываться на каждого встретившегося ей мужчину и каждого молодого парня, стараясь увидеть глаза. Посмотрев в них, говорила с сожалением: "Это не он".

Стали сниться странные сны. Кто-то словно звал её и тянул к себе невидимой, но очень прочной цепью.

Ночью подолгу лежала без сна, грезила о ком-то, кого не знала. Сны после таких грёз были не снами вовсе, а яркими видениями. Кто-то целовал её губы, кто-то ласкал её тело, и эти ласки были такими желанными, и тело от них всё горело огнём. И снова Настя жадно смотрела на мужчин, и снова губы разочарованно шептали: "Это не он". И кто-то день за днём нашептывал ей, что утолить этот голод, этот огонь она сможет только далеко-далеко от дома. Она торопила и торопила с отъездом маму, но у той, как назло, не было возможности вырваться с работы даже на несколько дней.

Тогда Настя решила ехать одна и уже у Агафьи ждать приезда мамы. Как мама её отговаривала от такого решения, пыталась запретить поездку! Всё было напрасно. Настя плакала и плакала, умоляя позволить ей поехать.

Надежда была в ужасе, такой она свою дочь ещё не видела. И она сдалась.

Сто объяснений, как проще добраться до деревни, сто предостережений, опасений и рассказов, какие опасности могут подстерегать юную девочку в дороге. Настя слушала в пол-уха, впрочем, не забывая согласно кивать в ответ на мамины советы.

Собралась очень быстро. С билетом проблем не было, это же не на юг к морю, и вот она в дороге. Сердце счастливо замирает в предвкушении чего-то волнующего. Сутки в поезде пролетели, как час. Потом пересадка на автобус, ещё несколько часов в дороге, а потом на телеге к дому Агафьи.

Та стояла возле калитки, словно знала, когда Настя приедет. Цепким взглядом окинула лицо и фигуру, потом пригласила её в дом.

Ни объятий, ни криков: "Моя внученька приехала! Как выросла! Как на... маму, папу, дядю похожа" — ничего. Настя поёжилась под её взглядом. Вообще, удивительно — бабке столько лет, а никаким старческим маразмом и не пахнет. Странная старуха. Но делать было нечего, и Настя вслед за Агафьей зашла в дом.

Дом был деревянным, старым-престарым. Непонятно, как ещё стоит и не валится. Удобства, в смысле дыра в полу — огороженная занавеской, в сенях. Умывальник — алюминиевый бачок, висящий над старым побитым эмалированным тазом. Вода для питья — в ведре на табурете. Большая печь на полкухни.

Настя, привыкшая к цивилизации, испытала настоящий ужас. Как можно жить в таких условиях? Но свои мысли благоразумно оставила при себе.

Агафья проводила её в крошечную комнатку. Кровать, застеленная покрывалом. Три подушки, положенные одна на одну и сверху прикрытые вышитой накидкой, старый комод для вещей, табурет — вот и всё убранство.

— Спать будешь здесь, — коротко сказала Агафья. — Вещи положи в комод.

— А... есть плечики? Мне надо повесить платье, чтоб не помялось, — пролепетала Настя.

— Плечики? — удивилась Агафья. — Вон гвоздь в стене, можешь на него повесить.

Настя села на табурет, не решаясь даже тронуть покрывало, и стащила с головы косынку-бандану.

— У тебя острижены волосы! — обличающе закричала Агафья, тыкая пальцем ей в голову.

— Да, сейчас такая стрижка в моде, — словно в чем-то виновата, оправдывалась Настя.

— Ничего, время ещё есть, — успокаивая саму себя, забормотала старуха и вышла из комнаты. — Сейчас будем кушать, я пока соберу на стол в беседке, — чуть позже, крикнула с улицы.

Они поели, Настя помогла натаскать воды из криницы, потом Агафья что-то варила на небольшой печке, сложенной рядом с домом. Она запретила Насте подходить, и та издалека наблюдала за бабушкой, что-то тихо напевающей над котелком с булькающей жидкостью.

Вечером Агафья предложила Насте вымыть голову. Шампунь, что с готовностью вытащила Настя из сумки, старуха забросила в кусты.

— Без шампуня волосы не промоются, — удивилась Настя.

— Какой шампунь? Наклоняй голову! — и Агафья стала втирать ей в кожу какой-то раствор, потом лила на волосы воду, пахнущую травами, потом сама расчесала ей волосы, что-то беспрестанно приговаривая и приговаривая. — Пей! — приказала бабка, поднося к губам кружку с темным настоем.

И Настя пила, словно её волей кто-то управлял.

Потом она легла в кровать и мгновенно уснула, не успев даже подумать, что всё происходящее очень далеко от нормального, и что надо бежать из этого дома без оглядки, только чтоб пятки сверкали. Не подумала, она спала.

Утром, ещё окончательно не проснувшись, провела рукой по волосам и застыла в недоумении. Её волосы за ночь отросли и уже касались плеч.

Глава 3

Настя вскочила с кровати и побежала на кухню, где на стене висело небольшое зеркало. Она не ошиблась, волосы отросли, их уже можно было собрать в хвост. Но как такое возможно?

Настя была вполне современной девушкой, то есть верила в приметы, гадания, гороскопы, причём в любые — зодиакальные, китайские, друидские, в голове из-за этого была полная мешанина, но вот по-настоящему верующей не была. Откуда взяться вере? Мама была комсомолкой, комсоргом в школе и в институте. Сама в церковь не ходила и дочку не водила. Настя не была даже крещённой.

Зато она много фильмов смотрела и про ведьм, и про вампиров, и про оборотней. Всё, что происходило в доме Агафьи, очень сильно напоминало сюжет некоторых из них. Настя должна была бы испугаться, но почему-то не боялась, она чувствовала, что угрозы её жизни нет.

Да ещё какое-то безразличие, что мешало по-настоящему забеспокоиться и испугаться. Например, хотя бы из-за последнего разговора.

Они сидели в беседке, и Настя, вспомнив о маме, сказала, что та очень скоро приедет.

— Не приедет! Я закрыла ей дорогу в этот дом, пока не придёт время, — равнодушно объяснила Агафья.

Казалось бы, такие загадочные слова должны были, по меньшей мере, насторожить, но Настя только подумала, что мама пока не приедет.

Или, опять же, волосы. Настя расчёсывала их, удивляясь густоте.

— А как же, — ответила на это Агафья. — Только длинными густыми волосами ты сможешь прикрыть наготу.

Вообще-то, такая фраза должна была бы вызвать у Насти шквал вопросов, но она только подумала о том, сколько понадобиться дней, чтобы волосы достигли, такой длины?

Они почти не разговаривали. Большую времени Настя сидела одна, бездумно вглядываясь в пространство.

И снова, как и накануне — мытье волос раствором, потом ополаскивание настоем, чашка с отваром, расчесывание волос с заунывным напевом, переходящим в речитатив, и сон. Наутро волосы были уже ниже лопаток. Густые, блестящие и живые. На третий день — ниже поясницы.

— Скоро полнолуние, — это была единственная фраза за день, сказанная Агафьей.

К вечеру бабка натопила баню. Она зачерпывала отвар из кастрюли, поливала им Настю, сидящую в старой лохани. Настя не сопротивлялась и не возмущалась, ей было всё равно.

С таким же безразличием она надела белую рубашку до пола, удерживающуюся на плечах только благодаря ленточкам, и в этом одеянии, когда уже стало темнеть, беспрекословно отправилась вслед за Агафьей в лес.

Старуха разожгла небольшой костер, бросила на Настины колени охапку цветов и приказала плести из них венок.

Настя равнодушно наблюдала, как Агафья вычерчивает на земле какие-то символы и ставит по углам нарисованных многоугольников свечи. С безразличием выполнила команду старухи и развязала ленты, после чего рубашка упала к ногам, надела на голову венок, что только что сплела. Не сопротивляясь, легла в центр круга, и лишь когда Агафья взяла какое-то сильнопахнущее зелье и стала рисовать пером не то совы, не то сыча длинную линию, начинающуюся от подбородка, и закачивающуюся внизу живота, тихо заплакала.

— Агафья, зачем ты это делаешь? За что?

Агафья посмотрела ей в глаза:

— Если бы ты знала, как мне жаль тебя. Но у меня больше нет сил, нести это Проклятье. Тебе не повезло — ты вторая в роду, так же, как и я. Тебе придётся сделать то, от чего я когда-то отказалась, и была за это проклята.

— Что сделать?

— Узнаешь.

— Я не хочу!

— Что ж, — Агафья на секунду остановилась. — У тебя не слишком большой выбор. Или я сделаю всё вместо тебя, но при этом заберу твоё тело, проживу за тебя твою жизнь, а ты умрёшь вместо меня от старости. Или ты сделаешь это сама, будешь жить и дальше своей жизнью, сняв с меня проклятие и позволив мне уйти. В любом случае ОН получит то, что хочет. Я прошу тебя — живи! Я так устала, я больше не могу. Не бойся, выпей вот это, будет легче, — с этими словами Агафья приподняла голову Насти, помогая проглотить ей жидкость.

Действительно стало легче. Теплый жар разлился в груди, сразу вспомнились сны-видения, возбуждение охватило тело, хотелось поцелуев. Тех поцелуев из сна, и тех прикосновений, и тех неземных ласк.

Вспыхнули свечи, источая странный запах, Настя изогнулась всем телом. И она сама, и её тело, жившее сейчас собственной жизнью, призывали ЕГО. И он пришёл на этот зов.

Глава 4

Огоньки свечей затрепетали, словно от порыва ветра, потом засветились ещё ярче, какие-то силуэты выдвинулись из темноты, плотным кольцом окружая знак, в центре которого лежала Настя.

Речитативом зазвучали непонятные песнопения, чьи-то руки посыпали на огонь свечей порошок, и вот уже Настя вдыхает зеленоватый, сладковатый дым. Кружится голова, становится совсем не страшно, а наоборот счастливо-радостно, и только где-то в уголке сознания, бьется страх и ужас.

Она увидела огромную тень в темном плаще, с надвинутым на голову капюшоном. Тень перешагнула через линии пентаграммы, остановилась рядом, потом низко склонилась над ней. Настя не могла ничего рассмотреть, глаза, багровые светящиеся глаза, приковали всё её внимание. Она почувствовала прикосновение.

Сначала к груди, потом рука заскользила по бедру, её тело, не подчиняясь рассудку, стало льнуть к этой руке, выпрашивая ласк.

А потом...острый коготь провёл полосу рассекающую кожу, начиная со лба, вниз по груди, животу, потом ниже, ещё ниже.

"Странно, — отрешенно, не ассоциируя себя с собственным телом, подумала Настя, — совсем нет крови и совсем не больно".

Но это было не всё. Ноготь продолжал чертить какие-то знаки, линии которых сходились внизу живота, потом в центре пересечения линий он нарисовал круг. Всё, коготь остановился. На несколько секунд тело Насти оставили в покое, очевидно основные приготовления были закончены.

Рисующий знаки, выпрямился и сбросил плащ. Против воли Настя жадно разглядывала существо, то, что это не человек, она поняла уже давно. Тело мужчины, крупного и сильного, а вот лицо не человека, вернее человеческие черты в нём были, но звериных черт было больше.

— Ты принимаешь меня? — громко и грозно спросил он. В эту секунду Настя обрела полную ясность ума, очевидно, этого требовал ритуал, но тут с ней произошла какая-то странность, сознание и разум исступлённо кричали: "Нет!", а губы покорно шептали: "Да, принимаю".

Он поднял её на ноги. Они стояли друг против друга. Потом он обнял её, слегка приподнял, заставил ногами оплести его бёдра и резко вошёл в неё. Боль была такой сильной, что с этой секунды она больше не воспринимала происходящее.

В памяти всё запечатлелось отдельными, не связанными между собой картинками.

Вроде она снова лежала на земле, а Он держал свои руки над ее животом. От его рук лился какой-то загадочный зеленоватый свет, а он, произносил нараспев какие-то заклинания.

— Пусть душа, что зародилась с этой жизнью, принесет спасение всем нам и нашему миру.

Зеленоватый свет жег ей живот, входя в нее и растворяясь в ее теле. Было больно, хотелось кричать, но, ни один звук не шёл из её горла. Окончательно Настя пришла в себя только на рассвете. Она лежала всё также в центре знака, вокруг никого не было, кроме Агафьи, которая всё ещё продолжала что-то шептать, держа руки над её многострадальным животом. Если бы у Насти были силы, она немедленно оттолкнула бы от себя эту отвратительную старуху, а так у неё хватило сил только застонать. Старуха радостно встрепенулась, приподняла лицо Насти и стала всматриваться ей в глаза, держа одну руку на её животе. И снова ужасное ощущение чего-то чужеродного, проникающего в сознание, Настя забилась в руках Агафьи, не в силах вырваться.

— Всё, всё детонька, не бойся, уже всё. Я передала свою силу, я могу умирать.

Насте вспомнились рассказы о деревенских ведьмах. Мол, ведьма не может умереть, пока не передаст кому-нибудь свою силу.

— Странно, что ты передала мне свою чёрную, тёмную силу на рассвете, а не глубокой ночью, — зло спросила Настя, от всей души ненавидевшая эту бабку.

— Потому что сила не чёрная и не темная, это сила природы, вернее нет, не так. Я передаю не силу, а Дар видеть нити силы: в воздухе, воде, земле, огне. А как использовать силу во благо или во вред каждый решает сам.

— Значит, я смогу теперь управлять водой, воздухом, огнём? — с саркастичной, кривой ухмылкой спросила Настя.

— Ты, нет, — спокойно ответила старуха, — а твоя дочь сможет. Я передала свою силу не тебе, а ей.

— Дочь? У меня нет дочери!

— Уже есть. Ты что ничего не поняла? Ты носишь в себе маленькую девочку. Девочку, в которую вложили душу, что случайно вызвали в наш мир из небытия. А я ей отдала свои силы, свой Дар. Одно плохо. Передача Дара должна была произойти, когда ей исполнилось бы двенадцать лет, и она смогла осознать, понять его и принять, но у меня нет времени. Мне разрешили побыть с тобой до полудня, а потом я уйду, навсегда. Мне надо столько тебе сказать, столько объяснить, чтобы ты потом могла все это рассказать дочке. Да, ещё самое главное, ты обязательно должна назвать её Рутаной.

— Рутаной? Такого имени нет — едва слышно возразила Настя, на которую вдруг накатила волна полного безразличия и равнодушия. Так её психика пыталась справиться со всем тем ужасом, что она пережила ночью. Старуха чуть подумала.

— Ну, хотя бы назови её Рутой.

Глава 5

И руки, и голос Агафьи вызывали у Насти такое омерзение, что только полная беспомощность и слабость заставила её терпеть заботливые укутывания, и ласковые, успокаивающие бормотания старухи. Она не хотела ни видеть, ни слышать её.

Когда они добрались до дома, Настя потребовала чтобы старуха оставила её в покое. Нет, уснуть Настя бы не смогла, но хотя бы посидеть в забытьи и оцепенении, не думая не о чем.

Но Агафья не давала ей покоя. Она трясла девушку своими костлявыми руками, и умоляюще заглядывая ей в лицо, почти кричала:

— Ты должна это знать! Ты должна это услышать! Ты должна меня понять! Ты должна меня простить! — Настя с брезгливостью оторвала от себя старушечьи руки, намереваясь уйти от неё как можно дальше, но бабка не унималась, — Ты что, не понимаешь?! ОН дал мне время только до полудня, а потом я умру. Что ты будешь делать?! Ты даже не понимаешь, что ночью произошло с тобой и твоей будущей дочкой. Как ты ей поможешь?! Как ты её защитишь?! Ты должна собрать в кулак всю свою волю, и какой бы сильной не была твоя ненависть ко мне, выслушать меня! — эти разумные слова, наконец, дошли до сознания Насти. Она с трудом перевела дух и приготовилась слушать эту ненавистную ведьму.

— Я слушаю, — стиснув зубы, процедила Настя, и Агафья начала свой рассказ.

— Ты знаешь, скольких детей я похоронила? — задала старуха неожиданный вопрос. Настя равнодушно пожала плечами, ну откуда ей это было знать? — Не я все это затеяла, не с меня все это начиналось, — стала рассказывать женщина:

...— Моя бабка была настолько могущественной ведьмой, оказывающей услуги таким влиятельным лицам, что совсем не скрывала ни того, что ведьма, ни того какой силой обладает. Но времена изменились, и она была вынуждена бежать, спасаясь от смерти и самосуда.

В любом городе или деревне, в которых она хотела остановиться, люди как-то узнавали о том кто она, и ей приходилось бежать дальше. Спасения не было нигде, и тогда она решила поселиться в густом лесу. Сама бы она не смогла выжить, ей потребовался муж, чтобы помогал, охранял, оберегал, и защищал ее. Она выбрала красивого, сильного, работящего мужчину, и, наложив на него чары, увела с собой в лес.

Они выстроили дом, у них появились дети, муж ходил в соседние деревни, покупая товары или обменивая их на шкуры животных и другие дары леса, так они и жили.

И снова моя прабабка занялась знахарством, готовя зелья, причем, не, только целительные, но и приворотные, и на удачу, и даже на смерть.

Когда жалобы некоторых селян дошли до ближайшего уездного города, несколько раз высылались отряды, чтобы найти эту ведьму, схватить и судить. Но какими бы тщательными и добросовестными не были поиски, найти дом моей бабки, не удавалось. Ее следы и дом искали лучшие охотники — следопыты со своими собаками, но все было напрасно, казалось, кто-то прячет дом, наложив на него морок. Никто даже не подозревал, что это так и было на самом деле.

Бабка заключила договор с Хранителем. Он должен был защищать ее дом и ее семью, а она должна была подарить ему первую дочь первой дочери, что родится у нее, после ее шестнадцатого дня рождения. То есть меня. Зачем Хранителю была нужна эта девушка, он не сказал, но моя бабушка была так напугана страхом смерти, что без раздумий согласилась на его условие.

Возможно, она надеялась, что дочерей у нее не будет, потому что первыми рождались только сыновья. Но потом родилась и девочка — моя мама. Надо сказать, что дети ведьмы не унаследовали ее силу. Она заранее знала, что так будет и не сокрушалась об этом. Почему-то ее сила не наследовалась, а передавалась с помощью ритуала, и она могла ее отдать любому, кого посчитала бы достойным, даже посторонним людям. Разумеется, бабка не собиралась так поступать, она не хотела отдавать свою силу ни моей матери, ни даже мне, она хотела отдать ее, ребенку, что должен был у меня родиться, потому что не надо было иметь семи пядей во лбу, чтобы понять для чего Хранителю была нужна ее внучка.

Но ничего не получилось. Я все испортила. Дело в том, что я влюбилась. Влюбилась без памяти в одного парня из ближайшей деревни, когда отец меня туда один раз отвез. Я ему тоже сильно понравилась, он назначил мне свидание на опушке леса. Потом еще одно и еще.

Я ничего не знала о том, что происходит между мужчиной и женщиной, верила ему, когда он, пытаясь добиться от меня уступчивости, врал, совершенно откровенно и бессовестно. Ему потом за свой обман пришлось заплатить жизнью, и смерть, которую ему приготовил Хозяин за свои обманутые надежды, была страшной и мучительной.

Я забеременела. Когда бабка узнала об этом, она выла, словно дикий зверь, потому что понимала за нарушение договора ее и всю ее семью ждет страшная кара. Так и случилось.

Сначала у меня случился выкидыш, и я несколько дней лежала при смерти, потом погиб дед, и хоть бабка его не любила, но он был настоящей опорой семьи. Потом уехал с товаром и не вернулся мой отец, потом дядя погиб, а потом заболела и бабушка. Она лежала в горячечном бреду и постоянно осыпала меня проклятиями.

Глава 6

Бабушка винила меня во всех смертях, что случились в нашем доме. Теперь я понимаю, как это было несправедливо. Она заключила договор, продав меня, не спросив ни моего желания, ни моего согласия.

Пока я росла, она ни разу ни одного слова не сказала мне о том, что меня ждет. Конечно, она боялась, что я испугаюсь и не соглашусь исполнить то, что она мне предназначила, но все-таки она могла бы хоть немного, подготовить к такому будущему.

Может быть, именно поэтому у нее ничего и не получилось.

И вот теперь она умирала, умирала страшной смертью, потому что не исполнила договор, но смерть не шла и не шла, заставляя ее биться в агонии, не получая желанного успокоения, ведь она никому не успела передать свою силу.

Бабушка это понимала лучше всех, и вот придя ненадолго в сознание, потребовала привести к ней меня.

Я, чтобы не слышать её проклятий, все эти дни жила на сеновале, изредка заходя в дом, только чтобы поесть. Как я боялась увидеть ее лицо и глаза, полные ненависти.

Как было страшно приближаться к ней, я стояла у самой двери, стараясь вжаться, как можно глубже в угол.

— Подойди ко мне, — резко приказала она. Я не шевелилась. Я почти до смерти боялась ее. И в самые хорошие дни бабушка была строга, суха, жестка и даже жестока, и со своими детьми, и со своими внуками, словно не любила никого, кроме себя. Что говорить о днях ее болезни: когда страшный, шипящий старушечий голос то, тихо бормоча, то срываясь на крик, сыпал угрозы, оскорбления и проклятья, в эти дни я стала бояться ее до полуобморочного состояния, — подойди, не бойся, — вновь повторила она. Я осторожно приблизилась, готовая сбежать из комнаты, в любую секунду. Она видимо это почувствовала, потому что, резко выбросив руки из-под одеяла, вцепилась в меня мертвой хваткой.

Её сухие пальцы с острыми ногтями, так глубоко впились в руки, что сразу поранили меня до крови, но старухе были безразличны чужие боль и страдания. Она заставила встать на колени около кровати, и, глядя мне в глаза, стала что-то быстро шептать. Я смотрела на нее, словно завороженная, не имея сил даже моргать. Не могу сказать, сколько времени это продолжалось, но я хорошо помню её последние слова, и хоть она произносила их, как благословение, на самом деле они оказались проклятием.

"Пусть этот ДОМ будет ВСЕГДА твоим КРОВОМ. Пусть этот ДОМ будет ВСЕГДА твоей ЗАЩИТОЙ, и слова эти будут нерушимыми, пока душа твоя не покинет этот мир"

И оказалась я узницей и пленницей этого дома. Я не могла его покинуть даже на день. Не могла уехать жить в город или деревню, не могла поехать к своим детям, даже на их могилы, — Агафья тихо заплакала, видимо вспоминая свое горе и отчаяние, когда она металась, заточенная в этих стенах, "благословением" бабушки.

Но и это было ещё не всё.

Спустя год после ее смерти, я увидела ЕГО. Вернее ОН сам пришёл ко мне сказать, что теперь я обязана выполнить уговор, заключенный моей бабушкой с ним. Я отказалась. Он засмеялся: "Ты не умрешь, пока его не исполнишь", — вот и все, что он сказал мне в этот раз.

— В этот раз? — тихо спросила Настя, которая уже давно внимательно слушала Агафью.

— Да, он приходил, потом много раз и снова спрашивал, готова ли я выполнить уговор.

Шли годы. Мир менялся. Я жила в этом страшном доме, а мои дети, мои мальчики уходили от меня и не возвращались.

Я несколько раз выходила замуж, у меня было много детей, но рождались только мальчики и все они умирали. Думаю, это Он меня так проклинал.

Сначала дети умирали еще в младенчестве, но потом гибли уже, будучи взрослыми. Артемий погиб на Первой Мировой войне, Степан — на Гражданской, Павел — в Отечественную. Гибли не только сыновья, но и внуки. У Степана было двое мальчишек, они оба погибли, а вот сын Павла умер не очень давно, и у него остался наследник, тот, кого ты называешь "дядей Иваном". Дети и мужья умирали, а я жила и жила. Я так любила своих детей, так страдала, когда они умирали, но я все равно каждый раз говорила ЕМУ: "Нет".

И тогда он пригрозил мне, что превратит меня в дерево. То есть я буду мыслить, понимать, что происходит, но мои ноги станут корнями, мои руки станут ветвями, а тело стволом. Я знала, что ОН может это со мной сотворить, и тогда я сказала: "Да"

Я поклялась ему жизнью твоей не рожденной тогда мамы, и твоей будущей жизнью, что выполню уговор, отдав тебя ему.

— А зачем я нужна была ему? Только для...этого? — Настя не могла произнести даже слово, означающее, свершившееся.

— Нет, возлюбленных у НЕГО много, ему нужна девочка, что у тебя родится.

— Зачем она ему?

— Не знаю. Я видела светящийся шар, и когда он положил тебе его на живот, весь свет из шара растворился в тебе, думаю, его в себя впитала твоя девочка.

— А, что он с ней потом хочет сделать?

— Думаю, ничего плохого. Во всяком случае, ты сама можешь у НЕГО это спросить.

— Я?! Да я больше не хочу ни видеть ЕГО, ни слышать!

— Тогда ты совершишь страшную глупость. Он обещал три подарка. Один тебе, один твоей дочке пока она маленькая и несмышленая, а третий ей, когда она станет взрослой и сама сможет решить, что она хочет.

— И что за подарки?

— Ты можешь попросить здоровье, молодость, богатство, славу.

— И он мне это все предоставит? — не скрывая насмешки, спросила Настя, — И как же он найдет меня в городе? Потому что здесь я ни за что не останусь!

— Найдет! — уверенно сказала Агафья, — На тебе его метка.

— Какая ещё метка? — ужаснулась Настя, представив выжженное клеймо, или другой какой знак.

— Не бойся, люди его не увидят, — успокоила старуха, — но если сама хочешь его рассмотреть, я скажу, как это сделать.

— А ты его видишь? Как оно выглядит? — спросила Настя, увидев, что Агафья согласно кивнула.

— Он выглядит, как обод, и охватывает шею.

— Ошейник?! Он надел на меня ошейник?!

— Настя, не надо так пугаться и кричать. Подумай сама: с этого часа ОН будет охранять тебя, где бы ты не находилась, а горло лучшее место, чтобы почувствовать, что тебе угрожает опасность.

Если ты начнешь задыхаться или кровь начнет пульсировать, выдавая твой страх, Он узнает это и придет на помощь.

— Он примчится в другой город? По воздуху? Как дед Мороз?

— Зачем ты так? Если рядом с тобой будет земля, растения, вода, воздух, огонь, то значит, рядом будет и защита. Поверь мне.

Глава 7

-Ты сказала: "Да", что было потом? — спросила Настя.

— Потом у меня родилась дочка — твоя мама, — спокойно ответила Агафья.

— Моя мама — твоя дочь? — поразилась Настя, — но...но...тебе же очень много лет, ты же очень старая, ты сама сказала.

— Пока не родилась Надея, я выглядела как тридцатипятилетняя женщина, а стареть я стала сразу после ее рождения.

— А, кто отец мамы?

— Какая разница? Мужчина. Сильный, умный, полный жизненной силы. Золотоискатель или охотник, я не спрашивала.

— А он знает, что у него родилась дочь?

— Конечно, нет, мне не нужен был муж, я не хотела, чтобы моя дочь жила здесь со мной. Я хотела, чтобы она вырвалась из этого плена.

— И как же так получилось, что никто не знает, что ты мама моей мамы?

— Почему не знает? Твой дядя Иван знает. Он тебе по-настоящему не дядя, ты это уже понимаешь, он мой единственный правнук, оставшийся в живых. Когда родилась Надея, Иван был уже взрослым, и смог взять ее на воспитание, придумав историю о погибших родителях.

— А он не удивился, когда ты попросила его об этом?

— Не смог. Мне пришлось связать его волю, наложив чары, но у меня не было выбора.

— Что за силу ты передала моей дочери? Она станет злобной ведьмой, насылающей на всех проклятия? Ей придется, так же, как и твоей бабке уйти в лес? — Агафья испуганно замахала руками.

— Что ты, что ты, — запричитала она, — эти силы незлые и недобрые, это просто возможность видеть живые потоки, наполняющие энергией любое существо, и способность менять их и управлять ими. А уж как она будет использовать свои способности, зависит только от нее. Да, она сможет приносить страдания и даже смерть, но она также сможет лечить, а в некоторых случаях, возвращать к жизни.

Одно плохо, эти силы она должна была получить, когда станет взрослой, чтобы понимать, как управлять ими. Я не знаю, какую силу, или какие способности, Он передал ей, но в любом случае в сочетании с моей силой, для маленького ребенка это может очень плохо закончиться. Можно покалечить или убить не только близких людей, но и саму себя.

— Что же мне делать? Как защитить дочку от её же способностей?

— Силы можно связать, можно запечатать, а можно и совсем их лишить. Но ты, же понимаешь, что только Он может тебе в этом помочь.

— А как я смогу ЕГО вызвать? — в страхе, от слов Агафьи спросила Настя.

— А, вот слушай, и слушай меня очень внимательно. Спустишься в подвал, там, в углу стоит старый сундук, ключ от замка лежит у его задней левой ножки. Когда откроешь, сверху будет лежать книга, возьмешь ее, спрячешь, и никому не будешь показывать, даже матери и дяде. Отдашь своей дочери, когда придет время.

Так вот, на первом листе рисунок, когда ты захочешь вызвать ЕГО, глубокой ночью вернешься в то место, где мы были, нанесешь линии, зажжёшь свечи и произнесешь слова, что там написаны. Он придет.

В сундуке лежат старые вещи, они принадлежали моей бабушке. Серебряный подсвечник, серебряное блюдо, несколько монет, думаю, золотых. Все забери себе, это твое наследство. У тебя не будет мужа, если будет трудно — не жалей, продавай.

Я умру в полдень. Не бойся, вечером приедет Надея. Похороните меня здесь на маленьком кладбище, там много моих родных лежат. Прости меня Настенька, если сможешь.

После этих слов Агафья замолчала, и впала в забытье, в полдень, как она и предупреждала, старуха умерла. Настя пошла в соседний дом, позвала соседей, но помощь от них была небольшая, две старые немощные старушки. Поохали, поахали, хоть сострадание с их стороны было только данью традиции, Насте стало легче. Они заняли пост около умершей, позволив Насте заниматься другими необходимыми делами.

Настя спустилась в подвал, нашла и сундук, и ключ, с трудом откинула крышку. Книга лежала сверху, Настя забрала ее, кинув безразличный взгляд на другие вещи, о которых говорила Агафья. Вечером приехала мама с дядей Иваном. Старуха была так стара, что участковый даже не приехал осматривать ее. Может, это и было нарушением правил, но в такой глубинке, на многие подобные нарушения часто смотрели сквозь пальцы.

Агафью похоронили, поминки устроили. Дядя Иван, мама и Настя осмотрели дом. Настя сказала им и о подвале, и о сундуке, они тут же спустились вниз. В глазах дяди Ивана появился какой-то нехороший лихорадочный блеск, когда он увидел сколько вещей. Они взяли мешочек с монетами, чтобы получше рассмотреть их, больше ничего дядя Иван взять не разрешил, сказав, что завтра они поднимут наверх весь сундук.

Но его словам не суждено было свершиться. Едва они поднялись из подвала, как дом неожиданно загорелся. Они едва успели забрать вещи и выскочить на улицу, а потом стоять, наблюдая в растерянности, как в считанные минуты бушующее пламя, буквально сожрало дом, а, когда провалился пол, все горящие остатки дома рухнули в подвал. Не прошло и часа, как на месте дома осталось одно пепелище.

Мама Насти, поделив монеты с дядей Иваном, отправилась в этот же день домой, а Иван, остался в деревне, видимо надеясь, достать из подвала хотя бы часть ценностей.

Потом он написал, что ничего не нашел, мама Насти на это и не рассчитывала, на тот момент такие мелочи ее уже не волновали, на нее свалилось известие, что Настя беременна.

Глава 8

Насте потом было, очень тяжело вспоминать тот разговор, когда она призналась маме, что ожидает ребенка. Как мама допытывалась, кто отец, и как Насте пришлось соврать, что ее изнасиловали в дороге, завязав глаза платком.

А, что она еще могла сказать? О неземной любви, что охватила ее, заставив сделать такой глупый, необдуманный шаг. Врать она не хотела, к тому же все, что тогда случилось в лесу, ее добровольным согласием назвать было невозможно. Она почти не врала об изнасиловании. В милицию мама не предлагала обращаться, столько дней прошло, к тому же Настя стояла на своем: лица мужчины она не видела.

И вот тогда мама стала уговаривать, чтобы Настя сделала аборт. Настя отказалась. Мама плакала от жалости к дочери, пытаясь убедить сделать операцию. Она лучше других понимала, что этот ребенок сломает ей жизнь. Мама говорила, что без образования она не найдет хорошую работу, а растить ребенка без мужа, получая от государства крошечные деньги как мать-одиночка — невозможно. И никто потом ее замуж с ребенком не возьмет, а уж от пересудов и перешептываний за спиной, не куда будет бежать и еще много-много других, вполне обоснованных доводов, приводила мама, но Настя не согласилась. Мама вздохнула и стала помогать ей со всей любовью и заботой.

Пришлось оставить школу, найти временную работу. Беременных брали неохотно, но работу она найти смогла. Новые заботы, новые ощущения отдалили ее от подруг, самой главной и самой лучшей подругой стала мама. Мама пыталась защитить дочку от всех. К сожалению это не всегда получалось. С первым злым и по-настоящему нехорошим человеком, сильно обидевшим ее, стала медсестра в гинекологическом кабинете, когда Настя проходила медосмотр, чтобы устроиться на работу.

Такие плохие люди есть везде. Может, потому что несчастны, может, родились такими, но эти люди вокруг себя, сеют только зло и обиды.

Сначала медсестра, записывая данные о возрасте Насте, позволила себе ехидно и по-хамски спросить.

— Сколько? Только шестнадцать? Рано у тебя девочка между ножками зачесалось.

Настя мучительно покраснела, лицо запылало жаром, но она промолчала, ведьма-медсестра не унималась, и, делая вид, что говорит в общем, о нерадивых матерях, каждую свою шпильку направляла на Настю.

— А зачем им дети? Родят ребенка и отказываются от него прямо в роддоме, а у самих глазки на каждого мужика масляно светятся.

...Пьют, а потом не знают, перед кем ноги задирали, а государство должно кормить их безбатченков...

Сердце Насти колотилось, как сумасшедшее, от несправедливых обид. В довершении, эта мегера, взяла самую тупую иголку, и, насадив ее на шприц, стала ковырять Насте вены, чтобы взять кровь.

Настя отвернулась и стиснула зубы: "Эта тварь не дождется, чтобы я перед ней заплакала!"

Наконец экзекуция закончилась, а потом произошло нечто странное. Медсестра, бросая отработанный шприц в коробку с использованным инструментом, должна была снять с него иглу, но игла почему-то не снималась. Она с усилием стала тащить ее, и вдруг совершенно непонятно как, со всего размаха вогнала ее себе в ладонь. Мало этого, когда она попыталась вытащить иглу, ее кончик оказался отломанным и застрял в мякоти ладони.

Медсестра взвыла, если кончик иглы попадет в кровоток, он может достичь сердца. Ей пришлось тут же бежать к хирургу. Что было дальше, Настя не знала. Дома маме она рассказала о таком невероятном невезении, еще раз удивившись случившемуся. В этот раз Настю ничто не насторожило.

А, вот в следующий...

Полки магазинов были пусты, надо было выстаивать огромную очередь за самыми необходимыми товарами: мылом, стиральным порошком, сахаром, колбасой, сливочным маслом, мясом. Настя ходила по полупустому торговому залу, когда вывезли тележку с кусками сыра. Покупатели бросились к нему, отталкивая друг друга, Настя бросилась следом за всеми.

Но разве могла она пробиться сквозь толпу активных пенсионерок, а сыра оставалось все меньше и меньше. Она протянула руку к последним кусочкам, но дотянуться не могла. И вдруг...один кусочек прыгнул ей в руку. От неожиданности она его чуть не выпустила. Потом по дороге домой она прокручивала и прокручивала в памяти этот эпизод. Ошибиться не могла: кусок сыра чуть приподнялся вверх и резко устремился в ее руку. Насте стало не по себе.

Потом, в один из дней, сильная тошнота мучила ее, не помогало ничего: ни кислое яблоко, ни запах лимонной цедры, тогда она, заплакав, пожаловалась своей нерожденной малышке, поглаживая себя по животу, как же ей плохо.

И уже через секунду тошнота отступила, а потом пропала бесследно, и больше ни разу, за всю беременность не возвращалась. Были еще десятки мелких, незначительных случаев.

Порез на пальце затянулся за два часа, простуда прошла за ночь, оборвавшаяся полка, летевшая Насте в голову, сделала зигзаг и обминула ее, нумизмат, к которому им с мамой посоветовали обратиться, чтобы оценить стоимость одной из монет, честно сказал, не пытаясь их обмануть, что таких денег у него нет, а потом сам нашел им покупателя, может, это были совпадения, но Настя свято верила, что так ей помогает маленькая доченька.

Но, именно в тот день, когда она покупала сыр, Настя поняла, что носит необычного ребенка, и стала беречь его еще больше, если это было только возможно.

Глава 9

Роды были не тяжелыми. Когда на другой день принесли кормить ее девочку, все женщины в палате подтвердили, что она красавица, и совсем не похожа на остальных новорожденных — сморщенных и орущих.

Имя Рута, что она дала дочке, никого не удивило, песня Владимира Ивасюка "Червона рута" когда-то гремела по бывшему Советскому Союзу.

Из больницы Настю забирала мама. Они обнялись и вдвоем пошли к такси, стараясь не смотреть на шумные, радостные компании, море цветов и шарики, окружавшие других женщин.

У Насти началась новая жизнь, полная забот и беспокойства о своей дочке. Рута была просто золотым ребенком. Почти не плакала, лишь осторожно жалобно покряхтывала, когда хотела, есть или ей надо было сменить пеленки. Очень рано начала ходить, была смышленой и ласковой девочкой. У Насти не было времени общаться с другими молодыми мамами. Прогулку Руте, занимали длительные походы по магазинам и стояние в очередях, поэтому до года Рута почти не видела детей и не общалась с ними.

Решив, что ее дочке пора знакомиться со сверстниками, Настя вынесла малышку во двор, когда песочница была полна таких же карапузов.

Сначала все было хорошо. Рута с интересом смотрела на других детей, не пытаясь приблизиться, но и не убегая, но тут ей на глаза попалось яркое детское ведерко с лопаточкой. Рута, радостно устремилась к нему. Однако когда она его схватила, хозяину ведерка, мальчику чуть старше Руты, это не понравилось, и он попытался отобрать свою собственность, Рута не отдавала.

Настя направилась к ней, ласково приговаривая: "Руточка, отдай ведерко мальчику, это его ведерко, а мы пойдем домой, и принесем наши игрушки!", — но Рута ее не слушала, намертво вцепившись в сокровище. Мальчик, не сумев вырвать свою игрушку, схватил пластмассовую лопатку и стукнул Руту по голове, от неожиданности она выпустила ведро, которое тут же подхватила мама мальчика, также поспешившая на драку.

Насте было обидно за дочь, но в тоже время она понимала, что девочка не права, поэтому она взяла дочку за ручку и хотела увести домой, но не тут-то было. Рута резко вырвалась из ее рук, и резко взмахнула кистями. В ту же секунду облако песка поднялось из песочницы и замерло на уровне поднятых рук девочки, Рута опустила руки, и весь песок обрушился на мальчика и детей, стоящих рядом с ним.

Настя схватила дочь на руки и помчалась прочь. А еще она заглянула в глаза ребенка: черный зрачок закрыл всю радужную оболочку, оставив лишь узкий, ярко-зеленый край.

Настя не стала ни ругать, ни пугать дочь, она ее отвлекла, показывая птичек, кошечек и собачек, что пробегали мимо. Рута успокоилась, глаза приняли свой обычный цвет, но Настя потеряла покой. Она испугалась, так испугалась, что вообще не знала как ей дальше жить.

Теперь Рута чуть не каждый день демонстрировала все новые и новые способности. После инцидента в песочнице, Настя не решалась выводить Руту во двор, поэтому они сидели на балконе и смотрели по сторонам. На ветку дерева, что росло неподалеку села птичка, Рута стала показывать на нее пальчиком, что-то по-детски приговаривая. И вдруг птичка зависла в воздухе и отчаянно трепыхая крыльями, стала медленно приближаться к балкону. В этом возможно не было бы ничего странного, если бы птица не двигалась кверху лапами.

Настя взглянула на дочь: девочка напряженно наблюдала за птичкой, чуть шевеля пальчиками правой руки. Глаза у нее не были черными, как тогда в песочнице, но они все равно изменили цвет. Радужная оболочка стала серой.

— Руточка, отпусти птичку, — ласково сказала Настя дочери, — у нее дома птенчики, они плачут и говорят: "Где мама? Где мама?", — Рута взглянула на Настю, потом на птичку и тут же ее отпустила. Рута была очень доброй и намеренно боли никогда и никому не причиняла.

Все! Настя поняла, что не знает, что делать с дочкой, и вечером, когда мама пришла с работы, впервые честно и без утайки рассказала ей, что произошло два года назад и в песочнице, и на балконе. Мама горько плакала от ужаса, что с ее дочкой такое случилось, но в способности внучки не поверила.

-Настенька, это Агафья тебя напугала, ты пережила ужас и стресс. Страх заставил тебя поверить, что мужчина, принудивший тебя к близости, был сверхъестественным существом. А это был просто негодяй, которому Агафья тебя продала!

-Нет, мамочка, нет. А впрочем, сейчас сама убедишься. Руточка, подай мне кружку! — и Настя крепко прижала к себе дочку, одновременно указывая на кружку с чаем, что стояла на столе в нескольких шагах от них. Кружка медленно поползла к краю стола, потом на секунду повисла в воздухе и упала на пол, разлив содержимое.

-Бух, — сказала Рута.

-Кружка была для нее слишком тяжелая, — спокойно прокомментировала Настя, — Руточка, подай мне пустышку, — и Настя снова указала рукой на стол. Мгновение и соска была в руках у Руты. Настя победно глянула на маму, хватающую ртом воздух.

-Агафья сказала, что ты можешь обратиться к нему за помощью? — спросила мама, когда у нее прошел шок.

-Да, еще Агафья говорила, что я могу его попросить, и он исполнит два желания одно для меня, одно для Руты.

-Тогда собирайся, поедим в деревню.

-А где мы остановимся? Дом-то сгорел.

-Ничего, как-нибудь пристроимся. Люди помогут.

Глава 10

Настя сразу начала сборы. Спокойно и методично упаковывая вещи, с тоской думая о том, что ей предстоит испытать. Да, страх остался в душе, также как и ощущение чужой воли, которой ее принудили подчиниться. И все же беспокойство за жизнь дочки перевешивало все. Настя знала, что ей хватит смелости снова увидеть ЕГО и попросить помочь дочери. Вот только, что просить? Как помочь? Она сама даже не понимала, как у дочери все это получается. Рута не умела говорить, значит, произнести заклинание не могла. Ей никто ничего не рассказывал, да даже если бы и рассказали, как что-то можно объяснить годовалому ребенку, не знающему смысла большинства слов. Настя один раз попыталась расспросить ее, как раз после той злосчастной птички.

— Руточка, а как ты поймала птичку? Она же очень далеко сидела.

— Пачики, — и малышка стала старательно показывать, как пальчики удлиняются, но внешне пальчики какими были такими и оставались.

-От пальчиков отходят... ленточки? — догадалась Настя, едва подобрав подходящее слово понятное девочке. Та согласно закивала, но это было все, что удалось узнать Насте.

Но не только мысли о дочери заставляли Настю рваться в деревню, ее пугало также и то, что происходило с ней самой.

В первый раз она заметила, что что-то не так, когда подруга пригласила ее в кафе на небольшой девичник. Руте было уже четыре месяца, мама отпустила ее на встречу с подружками, согласившись посидеть с малышкой.

За год это был первый "выход в свет", Насте было всего семнадцать, она с радостью стала готовиться к вечеру. С удовольствием отметив, что роды совершенно не сказались на ее внешности, что она отлично выглядит даже на фоне подружек, в самом прекрасном и веселом настроении Настя отправилась в кафе. Поцелуи, восторги, быстрые и почти безразличные расспросы о малышке, и обычный девчачий вечер продолжился.

Сплетни обо всех знакомых, перешепот с подружками, косящие взгляды и откровенное кокетство со всеми более-менее подходящими представителями мужского пола, а потом все девушки исчезли из-за стола приглашенные на танец... кроме Насти.

На нее никто не смотрел, с ней никто не флиртовал, с ней даже не разговаривали. Решив, что за год она отстала от жизни, Настя хоть и огорчилась происходящему, трагедии делать не стала.

Однако такая же ситуация повторилась и в следующий раз и потом раз за разом. Настя горько пожаловалась подруге, что мужчины совсем не обращают на нее внимания, когда они вдвоем сидели в кафе.

-Так ты не будь нюней, — отругала ее подруга, — сама наступай и атакуй. Мужчины нынче пошли инфантильные, пока решит, что ему девушка нравиться, пока решит как начать за ней ухаживать — сто лет пройдет. Оно нам надо? Понравился кто-то, смело начинай проявлять интерес! Давай попробуем? Смотри, вон те два парня вроде ничего. И посматривают в нашу сторону. Пригласим их за наш столик? — Настя согласно кивнула, но только хотела сказать хоть слово, как горло вполне ощутимо сдавило обручем.

Настя схватилась руками за шею, желая разорвать удавку, но на шее ничего не было.

-Настя, что с тобой? — испугалась подружка.

-Ничего, — едва смогла прохрипеть Настя, и жадно стала вдыхать воздух, когда давление на горло чуть уменьшилось. Потом подобная ситуация повторилась, стало понятно: ошейник на шее Насти, хотя и был не видим, хорошо выполнял свои функции, не только защищая ее, как обещала Агафья, но и полностью контролируя ее слова и поступки. Осознать это было не просто. Но смириться с этим было невозможно. В душе Насти родился такой гнев, что она намеренно создала ситуацию, когда ошейник медленно стал затягиваться на ее шее, чтобы принудить остановиться. Но Настя собрала волю в кулак, не собираясь отступать. Ей было даже интересно, к чему приведет эта ситуация: затянется ли петля настолько, что она погибнет или наоборот ее отпустят. Оказалось второе. Ошейник внезапно разжался, и Настя, довольная одержанной победой опустилась на стул, но в ту, же секунду ее подружка на совершенно ровном месте подвернула ногу. Боль была настолько сильной, что ее пришлось везти в травмпункт, а узнав, что на ноге порваны связки Настя совсем упала духом.

Ей ненавязчиво намекнули, что если ее жизнь ценна и охраняема, то к окружающим Настю людям, это никак не относится. И что теперь будет страдать не Настя, а ее друзья и знакомые.

Она не смирилась, но стала осторожной, перестав провоцировать, боясь, что близкие пострадают из-за ее поступков.

Дорога была трудной: маленький ребенок, жара, несколько пересадок, да еще постоянно приходилось следить за Рутой. То она ложку из стакана стоящего на столе в двух метрах от нее утянет. То штору на окне отдернет, сидя у мамы на руках достаточно далеко от окна.

Наконец, они добрались. Мама решила попроситься на ночлег к соседям, а Настя с дочкой на руках направились к месту, где когда-то стоял дом.

Обгоревшие черные доски грудой так и лежали на месте пожара. Настя спустила дочку с рук, Рута двинулась в сторону сгоревшего дома...и исчезла. Просто исчезла на глазах у Насти.

— Руточка! — диким страшным голосом закричала Настя.

В ту же секунду мордашка дочки выглянула...из пустоты. Настя рванулась к дочери, подхватила ее на руки, и вдруг ахнула от изумления. Дом Агафьи стоя цел-целехонек, точно такой, каким был до пожара.

Глава 11

Не требовалось большого ума чтобы понять: и пожар, и обгоревшие доски были только иллюзией, призванной защитить дом от незваных гостей и родственников, сохранив все его сокровища для Насти и ее маленькой дочери.

С дочкой на руках побежала искать маму. Та как раз направлялась к одному из дальних домов улицы, видимо получив от хозяев отказы во всех ближайших.

— Мама, — едва выговорила Настя, запыхавшись от бега, — не надо никого ни о чем просить! Пошли со мной я тебе что-то покажу!

Мама удивилась, но устало и без возражений пошла за дочерью. Настя остановилась около сгоревшего дома, спустила Руту на землю и, взяв ее за пальчики одной рукой, а другой крепко схватив маму за кисть, ласково попросила: "Руточка, отведи нас в дом", — и смело двинулась вслед за ребенком.

Несколько шагов — и они в доме. Мама кулем мягко опустилась на пол.

— Настя, как же такое возможно? — тихим шепотом спросила она у дочери.

— Я не знаю, но думаю, что нам лучше остановиться здесь.

— А как же соседи? Они что подумают?

Настя выглянула из окошка, улица было совершенно пуста, деревня выглядела полностью вымершей.

— Какое нам дело до соседей? Завтра мы уедем, и больше не вернемся. Пусть думают, что хотят! — Настя была раздражена, устала и сердита. Оглянувшись по сторонам, взяла два ведра и пошла за водой к колодцу. Мама стала разбирать сумки.

Дальше пошли обычные хлопоты: умыться после дальней дороги, покормить малышку, уложить ее спать. Покушать самим, также прилечь отдохнуть, о том, что им предстоит сделать ночью ни мама, ни Настя старались не только не говорить, но даже не думать.

Спустились в погреб, сундук стоял на своем месте, с трудом подняли крышку, и стали по очереди доставать предметы, которыми он был заполнен. Подсвечник, блюдо, Агафья не упомянула о ларце или шкатулке, что нашлась в сундуке. В ларце лежали старинные серьги из какого-то темного металла, может даже из почерневшего серебра с зелеными камешками, кулон на цепочке.

Все эти вещи вызывали у Насти такое омерзение, что ей даже в голову не пришло примерить украшения.

— Думаю, будет справедливо, если мы поделимся с дядей, — твердо решила Настя, мама облегченно выдохнула, она считала также как и дочь. Мысль о том, чтобы единолично присвоить себе все вещи, на что недвусмысленно намекал, якобы сгоревший дом, была ей очень неприятна.

— Себе заберем блюдо, Ивану отдадим подсвечник, женские украшения оставим себе, а книги отдадим ему.

— Нет, — быстро возразила Настя, — книги останутся Руте, дяде Ивану отдадим кубок, и вот, этот кинжал, — с этими словами она достала небольшой и очень острый стилет, лежащий на дне сундука.

Но их добрым намерениям не суждено было сбыться. Едва они попытались вынести из дома предметы, найденные в сундуке, как через мгновение все предметы вновь тихо и мирно лежали в подвале на своих старых местах.

— Ничего не понимаю, — удивилась Настя, — Агафья мне точно сказала, что все предметы это мое наследство, и я могу их продать.

— Наверно уже не твое, возразила мама, кивнув на малышку, с интересом заглядывающую в сундук, — теперь наследницей стала Рута, дом признал ее и только ей он отдаст эти вещи.

— Хорошо, хоть монеты мы тогда забрали, — согласилась с мамой Настя, и осторожно прикрыла крышку сундука, больше не пытаясь что-либо оттуда забрать.

Однако время шло, незаметно наступил вечер, с дрожью в руках и сердце, Настя еще раз стала внимательно рассматривать картинку, чтобы ничего не забыть при проведении ритуала. Приготовила и свечи, и траву, и бутылочку с ароматическим маслом, и кувшин, чтобы наполнить его родниковой водой, единственное сомнение вызывал наряд.

Ту белую рубашку, в которой она была в прошлый раз, Настя не то, что одеть, прикоснуться к ней не могла. Мама решила просто

— Пойдешь в обычной одежде, не в джинсах, конечно, надень легкую юбку и блузку. А если ЕМУ твой наряд не понравиться, то это его дело! Так будет даже лучше, ты придешь не как возлюбленная, а как мать ребенка, просящая о помощи именно ребенку!

Настя взглянула на малышку, Рута сидела на полу и тихонько играла с игрушками, она и так была не капризным ребенком, а сейчас, словно ощущая важность происходящего, ее вообще было не видно и не слышно.

— Знаешь, — сказала мама, — я думаю нам лучше пораньше отправиться к тому месту. Пока дойдем, пока ты нарисуешь знак, а вдруг та поляна заросла травой, и нам надо будет сначала расчистить место, это может занять немало времени. Потом когда ты начнешь рисовать знак, вдруг у тебя сразу не получится, ты же еще ни разу не рисовала таких пиктограмм, не успеем оглянуться, как стемнеет, в темноте ты можешь ошибиться, и Он не придет на призыв, а еще на один день в этом страшном доме не хочется оставаться.

Настя была полностью согласна с мамой. Вот и поляна. Как мама и предсказывала, это место густо заросло высокой травой, пришлось расчищать площадку, потом Настя наносила линии, в душе поблагодарив дополнительные занятия по техническому черчению, которые она посещала, поскольку в ВУЗе, который она выбрала, черчение было одним из основных предметов.

Получилось очень красиво и торжественно, дождавшись темноты, Настя зажгла свечи.

Глава 12

Все время пока Настя с мамой готовились к ритуалу, Рута сладко спала в коляске недалеко от них, когда все было готово, Настя взяла дочку на руки и с дрожью в коленях, встала в центр рисунка. Мама отошла подальше, спрятавшись за ближайшее дерево, не сводя глаз с дочери и внучки. Настя стояла неподвижно, но ничего не происходило. Она совершенно не помнила, как все было в первый раз, с Агафьей. Не помнила, как скоро ОН тогда явился на зов, хотя возможно тогда ОН его ждал.

Время уходило, руки устали держать спящую малышку, надежда, что он придет, таяла, страх, что она останется одна со своей бедой, закрался в сердце Насти. Ужас, от мысли, что она ничего не сможет сделать с ребенком, чтобы защитить не только ее от людей, но и людей от нее, стал теперь самым главным, она уже не боялась Его прихода, она наоборот боялась, что ОН не придет.

От безысходности Настя тихонько заплакала, уткнувшись лицом в волосы дочки, и поэтому прозевала момент ЕГО появления. Голос, раздавшийся около уха, заставил ее подпрыгнуть от неожиданности.

-Ты звала меня? — она вскинула голову и быстро-быстро закивала головой в знак согласия, глядя на него почти с благодарностью, — Что ты хочешь? — голос его звучал ласково, видимо ему понравилось такое ее отношение

Настя чуть помедлила, собираясь с мыслями, а потом твердо ответила.

-Агафья сказала, что ты обещал три подарка. Два дочери и один мне, я пришла просить тебя выполнить свое обещание! — он насторожено посмотрел на нее, теперь ее спокойный и уверенный тон ему явно не нравился.

-Что ты хочешь попросить?

-Для моей дочери я прошу забрать ее силы. Они для нее непомерны и приведут к гибели, я это точно знаю! Она мала и не понимает, что надо скрывать их, не понимает, что ее способности могут испугать людей. К тому же она не умеет контролировать себя, и в минуты гнева и обиды, не задумываясь, применяет их, чтобы наказать обидчиков. Люди такого не забудут и не простят. Я не знаю, как помочь ей научиться управлять своими силами. Агафья умерла, успев только передать их, не объяснив ни мне, ни тем более Руте, как с этим жить.

Он нежно коснулся рукой лба дочери.

-Какая красивая девочка, — тихо сказал Он, а потом также тихо продолжил: — Я не могу лишить ее сил, — при этих словах Настя дернулась и со страхом посмотрела на него. О его отказе помочь забрать силы дочери, она даже не думала. — Я могу забрать силу, что дал ей я, — спокойно и терпеливо объяснял Он свой отказ. — Я могу забрать силу, что передала ей Агафья, но я не могу забрать силу, что перешла к ней вместе с душой, которую она получила. А поскольку все эти силы уже слились воедино, то разорвав эти связи, я нарушу баланс и гармонию, вырвав кусок, нарушу целое, — добавил он, стараясь объяснить Насте, что произойдет, если он выполнит ее просьбу. — Личность девочки станет ущербной, никто не знает, к каким последствиям это может привести, но то, что ей будет очень-очень плохо, это, несомненно.

Настя от отчаяния прикусила губу, стараясь придумать выход их сложившегося положения.

-Что это за душа?! — в раздражении спросила она, — Чем она так ценна?!

-Не знаю, — честно ответил Он. — Могу сказать, что эту душу искали по всем Мирам очень долгое время, а смогли удержать только в нашем, — он опасливо посмотрел на Настю, проверяя, какое впечатление произвели на нее его слова. Но Настя восприняла эти сведения совершенно спокойно. Что-то подобное она и предполагала. Ее не поразили даже его слова о других Мирах, ей просто до них не было никакого дела, защита дочери — это было единственное, что волновало в данный момент.

-Какие силы дала эта душа моей девочке? — снова спросила Настя.

-Не знаю, — вновь повторил он, — но мне сказали, что НЕКТО ищет эту душу уже нескончаемое количество лет, и нетерпеливо ждет, когда она вновь возродиться в теле.

-И как же он узнает, что она находиться в нашем Мире? — удивилась Настя.

-Должен почувствовать. Это для него будет экзамен. Если он ее не найдет за то время, что будет длиться жизнь нашей дочери, значит он не достоин получить, значит будет продолжать ждать, когда душа вновь спуститься в один из Миров.

-Но если так, почему ты просто не отпустил эту душу много лет назад, позволив всему идти своим чередом, — он чуть подумал, видимо решая, стоит или говорить с ней откровенно и начал:

-Ты многого не знаешь, не видишь и не понимаешь. Наш Мир, наша Земля гибнет. Люди, как вредная смертоносная гниль уничтожают природу, и все вокруг, словно не понимая, что этим приближают и свою гибель. Те, что помогали поддерживать баланс между природой и людьми, безжалостно истребляются не только в нашем Мире, но и в других мирах. Не знаю как, но наша девочка может это остановить, а значит, есть надежда, что баланс выровняется.

-И как она это сделает?

-Не знаю, — сказал он в третий раз, — для начала ОН ее должен найти.

-Как?

-ОН узнает ее по одному прикосновению. ЕМУ стоит до нее только дотронуться.

Настя немного перевела дух. Еще не все так страшно, как она думала. Никто в будущем не собирается обижать Руту, остается только придумать, что делать с ее силами.

-А нельзя эти силы как-то связать, хотя бы на время? — с надеждой спросила она. Он немного подумал.

-Я могу запечатать их. Но тогда если ОН даже прикоснется к ней, не почувствует, что это она, та кого он ищет.

-Ну и что! — легкомысленно махнула рукой Настя. Счастье дочери было для нее самым главным. О счастье того, кто ищет ее дочь, пусть беспокоятся родители того кто ищет.

ОН положил руку на лоб девочки. Речитативом полилось древнее заклинание, рука на лбу девочки налилась огнем, но та даже не проснулась. Через несколько минут все было кончено.

-У тебя есть еще желание? — осторожно спросил ОН.

-Да, — решительно сказала Настя.

-Какое? — его голос снова стал настороженным, такая решительность ему не нравилась, — Деньги? Слава? — перечислял ОН.

-Свобода! — просто сказала Настя, — Для себя я прошу только свободу и больше ничего, — под конец фразы ее голос звучал едва слышно, поскольку ЕГО глаза, в которых закипал гнев, были поистине страшны.

-Свободы? — прошипел ОН, — Ты хочешь свободы?!

Она немного помолчала, борясь со страхом, а потом, прикоснувшись рукой к шее, твердо сказала:

-Я хочу, чтоб это было с меня снято!

Воцарилось молчание. Наконец, Он нехотя сказал:

-Ты получишь свободу, когда девочке исполниться двенадцать лет и ни днем раньше!

С этими словами ОН исчез, затушив все свечи, что стояли по углам пиктограммы. Если бы не подбежавшая мама, Настя рухнула прямо бы на землю. Ноги ее не держали.

Глава 13

Жизнь потекла своим чередом. В стране наступили такие тяжелые трудные времена, что на переживания о том, что с ней произошло, не было ни времени, ни сил. Надо было жить или правильнее сказать выживать.

Сначала Настя поступила на заочное отделение в технический ВУЗ, в котором мечтала учиться, но на втором курсе поняла, что после его окончания, работы она не найдет. Тогда она бросила его и перешла учиться на менеджера, в то время эта новая профессия казалась очень перспективной. Настя не прогадала. Устроилась параллельно учебе на работу в турфирму, но тут требовалось глубокое знание одного из европейских языков. Настя пошла на курсы. Времени на жизнь совсем не оставалось. Они с мамой крутились, словно белки в колесе, хорошо еще, что Руточка была просто замечательным ребенком: не плакала по пустякам, не капризничала, слушалась, понимала и любила, и маму, и бабушку, а главное вообще не болела. Работников с детьми, часто берущих больничные листы, нигде не любили.

Настя сначала сопровождала туристические группы, но такая работа требовала многодневного отсутствия дома, она сменила профиль и перешла в гостиничный бизнес. Карьера пошла в гору. У нее получалось находить общий язык и с постояльцами, и с администрацией. Хотя сначала было несколько прискорбных инцидентов. Например, когда в один из дней управляющий отеля пригласил Настю в кабинет, и, заперев дверь на ключ, предложил ей "любовь" на письменном столе, потребовав также от нее исполнения не только этой, но и некоторой более пикантной услуги, в полной уверенности, что он может позволить себе это, в отношении хорошенькой и полностью от него зависящей сотрудницы. Так вот этот управляющий был доведен едва ли не до сердечного приступа и полной импотенции, когда почувствовал на своей шее удавку из плети лианы, что росла в горшке, и эта удавка медленно затягивалась, и сил разорвать эту плеть у него не было, и уже теряя сознание, он слышал, как Настя просила кого-то сохранить ему жизнь. Больше к ней он не приставал, и боялся ее до смерти. Еще был случай с хозяином отеля, когда тот он приказал доставить Настю, что весьма ему приглянулась и еще нескольких девушек из обслуги отеля, в баньку на небольшой корпоративчик.

В этот раз пострадало большее количество народа и пострадало значительно сильнее.

Это случилось, когда хозяин, весьма кичившийся своим умением жарить шашлыки, самолично занимался ими около мангала. Внезапно угли, которые он для аромата сбрызнул вином, пыхнули огромном столбом пламени, опалив лицо ему и всем, кто стоял рядом, а потом это пламя, самым непостижимым образом, перекинулось на деревянный сруб, и тот заполыхал. Те, кто были в доме, едва успели выбежать и с ужасом смотрели на горящий дом, не понимая, как такое могло случиться. Смешно повел себя управляющий, бросившись чуть не в ноги Насте, умолял ее пощадить его, что-то лепеча, о том, как он пытался ее защитить, но он подневольный человек...

Пикник был сорван, девушек отвезли домой, пострадавших в больницу. Хорошо, хоть машины не сгорели в этом чудовищном пламени.

Больше Настю на такие "посиделки" не приглашали, но зато к ней стали обращаться при всех недоразумениях и конфликтах, что часто возникали с постояльцами. У Насти чудесным образом получалось гасить и разрешать их к взаимному удовольствию сторон.

Годы шли, она уже как-то притерпелась к своему одиночеству, отдавая всю нерастраченную любовь дочери и все силы работе, но даже когда Руте исполнилось двенадцать лет, а ей самой двадцать девять, ничего не изменилось. Она была страшно разочарована, неизвестно чего ждала Настя: может того, что в день двенадцатилетия дочери, волшебным образом распахнется дверь и прекрасный мужчина подхватит ее на руки и понесет дальше по жизни? Что ж, конкретно этому мечтанию не суждено было сбыться, а тем временем прошел еще год.

...Настю срочно вызвали к бассейну, двое мужчин устроили скандал, пытаясь затеять драку с охраной отеля, сделавшей им замечание. Других постояльцев немедленно бы утихомирили, но эти были слишком "богатыми Буратинами", с очень большими связями. Настя срочно помчалась к месту конфликта.

Так и есть; двое мужчин тридцати пяти-тридцати восьми лет, выкрикивали, судя по туну, какие-то угрозы, в адрес охраны. Вернее выкрикивал один, а второй стоял рядом, хмуро поглядывая то на друга.

Настя сделала знак охранникам, чтоб они удалились, а сама подошла к мужчинам и очень доброжелательно спросила, что случилось.

-Эти п — -ры, эти у — -ные с — -и сказали мне, чтоб я заткнулся. МНЕ!!! Да я их...да я с ними..., — пьяным и обиженным голосом начал жаловаться Насте скандалист.

-Пожалуйста, присядьте, — Настя указала рукой на скамейку, стоявшую в тени и чуть поодаль от бассейна. — Мы сейчас во всем разберемся, — ласково продолжала ворковать она, уводя их подальше от отдыхающих, многие из которых были с детьми, и пьяный мат им, было слушать совсем необязательно. — Так что же у Вас случилось? — настойчиво спросила Настя, усадив их, наконец, на скамейку.

-Ве-ве-вероника, ушла, — выдавил из себя мужчина, до этого сыпавший оскорблениями...и заплакал. Настя не растерялась, такие пьяные слезы она видела не раз и не два, и знала, как надо утешать и приводить в чувство таких мужчин.

Глава 14

Эта методика была уже хорошо отрепетирована. Самое главное не дать возможности пьяному начать слезливо жаловаться на свою несчастную жизнь. В таких алкогольных сюсюкающих откровениях часто проскальзывали настолько интимные или секретные вещи, что после протрезвления клиента, его невольные слушатели могли вполне стать жертвами преследований или убийства, поскольку обычные люди, учитывая стоимость проживание в отеле, не смогли бы позволить себе здесь находиться.

-Все будет хорошо, все образуется, — тоном доброй нянюшки повторяла и повторяла Настя, а сама приглядывалась, к молчаливо стоящему другу, жертвы несчастной любви. Насте было необходимо отправить клиента в номер и уложить его спать, лучше, когда это сделает кто-то из знакомых, поскольку привлечение одного из охранников может вновь вызвать вспышку агрессии у пьяного, нестабильно мыслящего человека.

Этот второй мужчина показался Насте вполне адекватным, он не выглядел пьяным, взгляд был осмысленным и сосредоточенным. И она решилась попросить о помощи:

-Его, — она глазами указала на развалившегося на скамье и тихо поскуливающего мужчину, — надо отвести в номер и уложить спать. Если необходимо, можно вызвать врача, Вы не поможете?

Мужчина внимательно посмотрел на Настю и вполне любезно кивнул. Она тут же стала помогать подняться на ноги пьяному, поскольку тот явно собирался устроиться на лавочке для оздоровительного сна:

-Вставайте, вставайте, — мягко говорила она, довольно решительно стягивая его с облюбованного места, — сейчас Вы ляжете на удобную кровать, в номере прохладно и приятно, не то, что здесь, — заслушавшись ее, пьяный поддерживаемый другом, медленно побрел к входу в отель. Настя кивнула охране, чтоб шли вслед за ними. Мало ли что могло случиться в номере между ней и двумя мужчинами, один из которых точно пьян, а второй пьян предположительно. Мало ли какие фантазии могут прийти им в голову, лучше на всякий случай перестраховаться.

Но в этот раз все обошлось без эксцессов. Увидев, что доставленный в номер клиент, сладко захрапел, лежа на правом боку, Настя быстро покинула номер.

-Думал, вы с ним не справитесь, — мягко и немного удивленно, произнес над ее головой мужской голос, когда она вновь погрузилась в работу, внимательно вглядываясь в монитор компьютера. Она глянула на говорившего, и сдержанно-доброжелательным тоном, как советуют всему персоналу отеля разговаривать с клиентами, поблагодарила его. Но мужчина не отставал:

-Меня зовут Артем, — представился он, и поскольку Настя молчала, не желая переходить грань официальных отношений, превращая их в дружеские, он сам прочел имя на бейджике, что был приколот к ее одежде. — Анастасия, красивое имя, — тут же добавил он. — Настя упрямо молчала, не отвечая на его заигрывания и откровенный флирт. Он еще немного постоял около нее, но увидев, что к ней постоянно обращаются по разным вопросам, и она действительно, занята работой, оставил ее на время в покое.

Он прислал ей цветы — она поставила их в вазу в холе, он пригласил ее на ужин — у нее нашлась срочная работа, он пытался поговорить — им постоянно мешали. Любые его попытки поухаживать за ней, заканчивались провалом.

Настя вывела данные Артема на монитор и с радостью отметила, что через день он покинет отель. Надо сказать, что его ухаживания ее очень сильно беспокоили. Она не любила подобных волнений, не любила каждую минуту быть настороже, ожидая какого-либо подвоха. Не то чтобы Артем ей не нравился. Нравился даже очень, просто ей не нравилась совокупность всех сопутствующих факторов. За годы работы в отеле Настя имела возможность неоднократно видеть, что вытворяли и как себя вели влиятельные и состоятельные люди. Она условно делила их на два типа: первый — "мажоры", дети богатых родителей, убежденные в своей безнаказанности, второй — те, кто пробился "из грязи в князи", считающие, что теперь они могут позволить себе компенсацию за обездоленное детство и юность. Насте такие люди были глубоко противны, и именно к ним она отнесла и Артема. Поэтому твердо отвергала все его подарки и внимание.

Наконец, прошел еще, один день и Настя облегченно вздохнула, больше она Артема не увидит, но не тут-то было.

Ее вызвал управляющий и заискивающим, умоляющим тоном стал рассказывать просто невероятные вещи. Когда, Артем уже собрал вещи и шел к вызванному такси, он каким-то невероятным образом упал и повредил себе ногу. Теперь он лежит в своем номере, и предложил администрации два варианта на выбор. Первый: он привозит всех своих адвокатов и сдирает с отеля кучу денег за свою травму, и второй: он будет жить в отеле, пока не заживет нога, но в качестве сиделки за ним должна ухаживать Настя.

От такой наглости она ахнула, но прежде чем категорически отказаться попросила, чтобы ей показали снятый на камеру отеля момент, когда Артем получил травму. Она надеялась увидеть, что он сделал это умышленно и что камера это зафиксировала. Она буквально впилась глазами в экран, увиденное повергло ее в шок.

Вот Артем идет спокойно и уверенно, вот он остановился на несколько мгновений, вот он делает шаг и как подкошенный падает. Настя еще раз просмотрела этот момент и похолодела, возможно, только она заметила, что когда Артем остановился, корень ближайшего растения вылез из-под земли и зацепил хлястик его сандалии и резко дернул, когда Артем сделал шаг.

Глава 14

"ОН не хочет, чтобы Артем уехал! ОН хочет, чтобы он задержался! Но почему, почему?", — эта мысль неотступно преследовала, Настю, когда она, покоряясь неизбежному, шла к номеру, где лежал несчастный больной.

А этот больной, прыгая по номеру на одной ноге, готовился встретить гостью. Цветы в вазе, коробка конфет на столе, хотелось зажечь свечи, но при ярком солнце, бьющем в окно, они выглядели бы, по меньшей мере, странно.

-У Вас есть какие-то просьбы, пожелания? — участливо, как и положено заботливой сиделке, спросила она.

-Ага, есть! — весело и довольно ответил он, явно наслаждаясь сложившимися обстоятельствами? — Но она не поддалась на провокацию, все также сдержанно и строго разговаривая с ним, отделив его от себя незримой стеной изо льда. Такое ее поведение ему страшно не понравилось, и он чуть прищурившись, неожиданно спросил, — Вам только я не нравлюсь или все постояльцы отеля? — Настя удивленно посмотрела на него, но решив, что подобный разговор неизбежен осторожно сказала:

-Вы помните, как мы познакомились? Ваш друг устроил скандал, испортив настроение многим людям, что приехали сюда отдохнуть. Вы считаете это правильно?

-О! — не согласился он, — У Вадима была уважительная причина для такого поведения. Его бросила любовница, в которую он вложил столько бабла...

-А рядом пожилая пара отмечала юбилей, — перебила его Настя, — а другая семья отмечала, полученную дочерью золотую медаль после окончания школы, они при чем?

-Ты что не понимаешь? — возмутился он, — Хотя должна бы! Ты же женщина и чужое разбитое сердце не может оставить тебя безучастной! — При этих словах на лице Насти дернулась какая-то жилка, легкой судорогой на секунду исказив его. Артем мгновенно это заметил, и внимательно глядя ей в глаза, тихо переспросил, — Ведь ты же знаешь, как бывает больно, когда расстаешься с любимым человеком? — Настя молчала. Тогда он еще более требовательным голосом переспросил, — Но ведь у тебя же, наверняка, была большая любовь, хотя бы первая, школьная? — Настя молчала, он, не понимая ее молчания, снова сказал, — У тебя же есть дочь! Без сомнения она родилась в результате сильной любви, хотя бы с твоей стороны, разве не так?! — внутри Насти все закаменело. Во-первых, из-за его слов: поскольку осознавать, что она за свои двадцать девять лет никогда подобных чувств не испытывала, было больно, а во-вторых от мысли, что он наводил справки о ней, и о ее жизни.

-Что Вы хотите? — все также вежливо и спокойно, не отвечая на его вопросы, переспросила она. Он таким плотоядным взглядом окинул всю ее фигуру, что против воли Настя страшно покраснела. Видя ее смущение, он вновь развеселился, и началось... То ему подушечку поправить, и пока Настя это делала, вынужденно склонившись над ним, он словно случайно терся лицом о ее руки, плечи грудь, наслаждаясь этими прикосновениями. То у него пульт куда-то пропал, пришлось искать его, осторожно ощупывая покрывало, а поскольку он нагло мешал ей искать, то ее руки, то и дело вновь прикасались к нему. То ему захотелось постоять под душем, и Насте пришлось помогать ему, добраться до ванной. Он крепко обнял, слегка навалившись на нее, и пока они шли, начал руками обследовать все изгибы ее тела. Тут уж Настя не выдержала, и, отстранившись от него, злобно зашипела:

-Если Вы немедленно не прекратите себя так вести, то обещаю, что брошу Вас и уйду, и мне абсолютно плевать, как Вы будете разбираться с владельцем отеля! Ясно! — он понимающе кивнул, посмотрел в ее сердитое лицо, и тут же, больше не притворяясь, поцеловал ее, крепко стиснув руками, чтобы она не смогла вырваться, а потом еще раз и еще раз. Целовал губы, лицо плечи и что-то шептал нежное и хорошее. А она...хоть и отбивалась от поцелуев, стараясь изо всех сил выбраться из его объятий, на самом деле даже растерялась, до чего же ей было приятно.

А потом отношения покатились, словно снежный ком с горы, Настя и оглянуться не успела, как оказалась с ним в номере другого отеля, что он снял на двое суток.

...У них ничего не получалось. Настя сидела в углу дивана, сжавшись в комок, с тоской глядя в одну точку. Как Артем не старался растормошить ее, все его попытки успехом не увенчались. Никакие его ласки, которые она, пересиливая себя, ему позволила, не смогли вывести ее из этого состояния. Артем просто не понимал, что с ней делать.

Настя и сама было в отчаянии, хотя, в глубине души знала, еще когда готовилась к этой встрече, что этим все и закончится. От мысли, что она осознанно идет к мужчине, с которым будет заниматься сексом, ее, охватывала паника. Она злилась на себя: подобный страх был бы больше свойственен какой-нибудь малолетней пацанке! Но ничего не могла с собой поделать: такой сумасшедший ужас, в память о прошлом, такая сумасшедшая стеснительность, что она будет вести себя, как дура и разочарует Артема, терзали ее внутри, замораживая все ее чувства, делая неспособной принимать и отвечать на ласки мужчины, гася любое возбуждение, без которого невозможно получить физическое наслаждение.

Артем, у которого было немало женщин, сразу ощутил ее состояние. Не понимая подоплеки такого поведения, попытался поцелуями: сначала нежными и осторожными, а потом страстными и откровенными раскрепостить, возбудить ее, но чем больше он старался, тем холоднее и зажатие становилась Настя.

Она была готова убить себя! Что с ней не так?

Например, в момент, когда он, стащив бретельку лифчика, охватил губами ее сосок, она едва не вцепилась ему в волосы, отдирая его от своей груди. А ведь она так давно мечтала, именно о такой ласке. Часто, после душа, придирчиво рассматривала себя в зеркале, представив, что мужские руки ласкают ее грудь, от возбуждения не находила себе места. А в бутике?! Для встречи с Артемом Настя решила купить себе дорогущее нижнее белье. Она поставила весь отдел в этом элитном магазине с ног на голову, без счета примеряя новые и новые лифчики, пока выбрала самый лучший, так вот, примеряя очередной комплект, и представляя, как Артем спускает бретельку, обнажая грудь, такое возбуждение охватывало ее, что она не могла дождаться этой встречи. Но вот теперь он, реальный мужчина, пытается претворить ее мечты в жизнь, вместо возбуждения ее охватывает холод и отчуждение.

Его губы, соскользнув с груди, двинулись вниз. Сначала он, едва касаясь, целовал живот, потом губы спустились еще ниже...и Настя не выдержала. С яростью отпихнула его от себя, забилась в угол кровати и закрыла лицо руками. Артем вообще ничего не понимал: " Он не нравится ей? Ей не нравится заниматься с ним сексом? Он что-то делает не так?", — Артем задавал и задавал вопросы. Настя молчала. Теперь она ждала одного, когда он потеряет терпение и выпроводит ее вон.

-Поцелуй меня, — вдруг тихо попросил он. Она от неожиданности дернула подбородком, убрала руки от лица и тут же столкнулась с его просящим, умоляющим взглядом. Настя потянулась губами и нежно коснулась уголка его губ. — Мм-м-м, как приятно, — простонал он, — еще поцелуй, — потребовал он, и она вновь прильнула, осторожным робким поцелуем, который с каждым разом становился все горячее и горячее.

И это иллюзорное ощущение власти неожиданно раскрепостило ее. Тело стало мягким и нежным, она обвилась вокруг Артема, осыпая его поцелуями, больше не было ни робости, ни стеснения.

Глава 15

Они встречались уже почти год. Виделись, когда Артем имел возможность отбросить дела и хоть ненадолго вырваться к ней. Он уже десять раз предлагал ей выйти за него замуж и переехать жить в его город и его дом. Настя отказывалась. Он не понимал ее и каждый раз, после очередного отказа очень сильно обижался. На время приезда Артем снимал номер в одном из отелей, и все время пока он был в городе Настя жила вместе с ним. Это стоило бешеных денег, но Настя упорно отказывалась вести его в свой дом. Он не понимал, совсем не понимал ее, а она не могла ему объяснить, что принять его предложение, это значило бы предать, предать дочь. И Настя ничуть не преувеличивала.

Рута так сильно любила маму, что, однозначно, ни с кем не захотела бы ее делить, мама была ее и только ее и ничья больше. Настя знала, что дочь не примет Артема, не примет ни одного мужчину на свете, каким бы хорошим он не был. Поэтому даже не пыталась познакомить их, и с горечью осознавала, что скоро останется одна, Артем устанет от ее отказов, устанет от таких отношений и бросит ее. Она смирилась с этой мыслью, и с тоской, и грустью ждала этого момента.

Но неожиданно все изменилось. У Насти случилась задержка месячных. Первые два дня она не придала этому значения, поскольку всегда предохранялась, когда была с Артемом. На всякий случай купила тест на беременность, бросила его в подвесном шкафу ванной, совмещенной с санузлом, и забыла о нем.

Они с Артемом собирались в клуб. Уже, будучи полностью готовой, перед самым выходом из номера, решила забежать в туалет. Случайно открыла шкаф, увидела тестер и пока вновь о нем не забыла, решила воспользоваться моментов. Совершенно спокойно ждала результата, и вдруг ее глаза полезли на лоб: тест показал беременность. Она едва успела закрыть себе рот рукой, чтоб не заорать от ужаса. Решение пришло мгновенно. За секунду она засунула тестер в коробку и спрятала ее в сумку. Бросить коробку в корзину для мусора она не могла, Артем его мог найти, а этого допустить было никак нельзя. Настя все решила за них обоих, этот ребенок рожден не будет.

Это было не решение, не взвешенный вывод, это было наитие. Так она решила поступить из-за Руты. Ее дочь самая необычная девочка на Земле, самая удивительная, невероятная, и если мужчину рядом с мамой она еще могла бы вытерпеть, то разделить любовь мамы с другим ребенком ни за что! Да Настя и сама этого не хотела. Руту она так сильно любила, что была уверенна: другого ребенка она так уже любить не сможет.

-Настя, что ты там застряла? — нетерпеливо забарабанил в дверь туалета Артем. Словно пугливый заяц Настя прижала сумку с тестером к себе и вышла из ванной. Дальше все было, как в дешевой кинокомедии. Она запнулась о порожек, сумка взлетела вверх, ударилась замком о пол, раскрылась, и все содержимое высыпалось наружу, а коробочка с тестером, так плавненько-плавненоко заскользила и остановилась прямо у ног Артема.

Он оторопело глянул на этот разгром, случайно глянул себе под ноги, взгляд зацепился за название, написанное на коробке, он нагнулся и медленно поднял ее. Настя сжалась в комок и похолодела. Артем медленно открыл коробку, вытащил тестер, посмотрел на него, потом еще раз, потом еще раз, и ничего не спрашивая у Насти, стал читать инструкцию, вновь посмотрел на полоски, и только тогда взглянул на нее. Натолкнувшись на его взгляд, она от страха отпрянула. Ей даже в голову не пришло, как-то отшутиться или оправдаться, например, сказать: "Хотела сделать тебе сюрприз" или " Хотела купить еще один тестер, еще раз проверить, чтоб не было ошибки" или еще что-нибудь. Нет, Настя молчала, сжавшись от страха тем самым полностью признавая себя виновной в таких страшных намерениях.

— И когда ты собиралась мне об этом сказать? — тихим и от таким страшным тоном, что Настя помертвела от ужаса, спросил Артем. Потом перефразировал свой вопрос: — Ты собиралась мне об этом сказать? — Настя молчала. Он подскочил к ней и стал ее яростно трясти, непрерывно повторяя. — Не смей убивать моего ребенка, не смей убивать моего ребенка, не смей убивать моего ребенка! — потом он оттолкнул ее от себя и сквозь зубы сказал: — Если тебе так ненавистен этот малыш, то как только он родиться я заберу его, и ты нас больше не увидишь, но убить его я тебе не позволю!

Настя съехала по стене на пол и горько заплакала, уткнув лицо в колени.

-Ты так не хочешь иметь от меня ребенка, — горьким, безнадежным голосом, спросил Артем. Настя еще посидела секунду, ничего не отвечая, потом убрала руки от лица и счастливо улыбнулась:

-Нет, я плачу от радости, что ты не оставил мне выбора. Я плачу от счастья, что этот малыш будет жить, что я увижу его, что...— он не дал ей договорить, просто сел рядом с ней на пол и прижал ее бестолковую голову к себе.

-Ты клянешься, что ничего не сделаешь с ребенком?

-Клянусь! — коротко ответила Настя.

-Свадьба через месяц! — он покорно кивнула головой, соглашаясь с его решением,— с дочкой и мамой познакомишь меня завтра. Сейчас поедим, отпразднуем это событие. Только учти: никакого алкоголя!

Настя засмеялась:

— Как я поеду? Тушь растеклась, на кого я теперь похожа? На бабу Ягу?

-Если и так, — он тоже стал смеяться, — то ты самая красивая баба Яга на свете! Ты знаешь, как я люблю тебя, я уже сто раз об этом говорил. Так хватит разговоров: вытри глаза и поехали.

Они сидели за столиком, и им было так хорошо вместе, и плевать, что один глаз Насти был подкрашен ярче и стрелки нанесены криво и тени на веках разного оттенка, плевать, плевать, плевать, Насте было радостно и спокойно, впервые спокойно за долгие, долгие годы.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Глава 1

Мама, смеясь, называла ее "собственницей". Рута была с этим категорически не согласна. Собственник старается забрать себе, сделать своим, а главное — не отдавать то, что ему принадлежит и нравится. А она была совершенно другой. Едва только чувствовала, что ей, пусть даже самую любимую вещь, придётся с кем-то делить — тут же отказывалась от неё. То, что принадлежит ей, должно быть только её и ничьим больше! Так было в детском саду, когда детям давали одну игрушку на двоих и предлагали играть вместе или по очереди. Рута сразу уходила играть с чем-то другим, стараясь даже случайно не взглянуть на обладательницу ЕЁ игрушки. Так было в начальной школе, когда она подружилась с одноклассницей, а она через некоторое время подошла к Руте с какой-то девочкой и сказала, что хочет, чтобы они дружили втроём. У Руты сердце разрывалось от одиночества, но она больше, ни разу не играла со своей бывшей подружкой, даже если в игре участвовали и другие дети. Так было... с ее мамой, когда она после четырнадцатилетнего существования вдвоем привела знакомиться с дочерью какого-то мужчину.

— Познакомься, Рута, это мой большой друг.

Рута с ужасом посмотрела на маму — глаза той светились от счастья, они с новым другом с такой любовью глядели друг на друга, что Рута поняла, ей отныне нет места рядом с ними. Нет, она честно целый год пыталась жить рядом, всё-таки мама была для нее самым дорогим человеком, но ничего не получилось. Когда Руте исполнилось шестнадцать лет, и у мамы с отчимом родился мальчик, ее брат, она ушла из дома.

Потусив в разных компаниях и поняв, что они не имеют никакого уважения к чужой собственности, Рута снова ненадолго вернулась домой. Попросила мать и отчима, чтобы они помогли поступить ей в приличный колледж на хороший факультет. Да, еще — новый папашка был "полностью укомплектованным", и оплата обучения падчерицы не являлась слишком большой компенсацией за радость убрать ее прочь со своих глаз, да ещё и успокоив при этом совесть. Рута уехала учиться. Другой город, другие люди... и тот же нрав. У Руты был тяжелый характер, просто невыносимо тяжелый, но ей и самой было не сладко с ним жить. Умом она всё понимала. Например, те же игрушки — совместная игра создаёт коллектив, жить в обществе без этого невозможно. Умом она понимала, а вот сердцем... Рута давно и прочно уяснила себе — она ЕДИНОЛИЧНИЦА, и ничего с этим поделать было невозможно. Значит, надо жить согласно своему характеру, чтобы избегать лишних стрессов. Так она и жила. Поддерживала со всеми хорошие отношения и при этом, ни с кем не сближаясь, училась отлично, понимая, что в будущем ее будет кормить только эта специальность. Нет, родители Руту не бросали, только после рождения ребёнка она видела маму всего несколько раз, поэтому приходилось довольствоваться лишь денежными переводами и телефонными звонками.

С личной жизнью у Руты вообще была катастрофа. Невинности она лишилась в одной из компаний и почти ничего не помнила — к своему большому счастью — об этом "процессе". Само собой, никаких положительных эмоций случившееся в ее памяти не оставило, впрочем, как и плохих. Влюбляться-то она влюблялась. Сначала — в писаных красавцев, но на них существовал такой спрос, что с ее характером, не стоило даже не включаться в конкурентную борьбу. Тогда она стала выбирать объекты влюблённости попроще, но и тут ничего не получалось: то бывшая его подружка, то новые знакомые так и норовили их умыкнуть. Рута сдавалась без боя, ещё ниже опуская планку. Наконец, дошло до того, что ее кавалером стал ну совершенно никому не нужный объект. Страшный очкарик, при этом невероятно умный и переполненный — из-за осознания этого факта — нереализованными амбициями.

Ещё надо сказать, что Рута была красотка, каких мало, ей об этом твердили все окружающие, жаль, что это обстоятельство не прибавляло ей ни уверенности, ни счастья в жизни. Хотя красота красоте рознь и Рутина красота просто отпугивала желающих завести с ней роман или интрижку. Волосы, как вороново крыло, такие же брови и ресницы и при этом синие глаза, не просто серо-голубые или бледно голубые, а настоящего насыщенного синего цвета. И когда Рута злилась, они сверкали так, что становилось страшно, когда же она ликовала, глаза искрились весельем, но это все равно не успокаивало кандидатов в поклонники.

Рута никому ее рассказывала, но однажды она захотела сменить свой имидж и осветлила волосы, решив стать блондинкой с золотистым цветом волос. Так вот, когда она подошла к зеркалу полюбоваться на свои локоны, ее глаза изменили цвет и стали зелеными. Опять же не желтоватого или болотного цвета, а настоящего изумрудного. Рута тогда так испугалась, что со страху перекрасилась обратно в черный. Глаза тут же приобрели изначальный синий цвет. Эти эксперименты с волосами Рута проделывала не просто так. На это ее толкнуло отчаяние. Ее черные волосы всех откровенно пугали, и это притом, что она хотя бы мало-мальски украшала их. То заколку с легкомысленным цветочком прикрепит, то цветной обруч с бабочкой. Но однажды она попала под проливной дождь, зонта не было. Мокрая замерзшая и злая Рута вбежала в квартиру. Случайно глянула на себя в зеркало и обмерла от страха. Мокрые черные пряди, прилипшие к бледному лицу, глаза, горящие каким-то дурным мрачным светом. "Ведьма!" — первое, что подумала Рута, увидев свое отражение, и вот с этого дня она стала пытаться изменить свою внешность, хотя бы немного. После неудавшейся покраски она остригла волосы и теперь только меняла фасоны стрижек. То длинная челка с подбритым и висками, то элегантное каре, то мужской "ежик"

Глава 2

31 декабря, дел у Руты было невпроворот: ещё раз вычистить всю квартиру, поправить новогодние украшения, развешенные за неделю до Нового года. Что делать, таковы современные реалии — сначала Рута отмечала Рождество вместе со всем миром, потом свое, родное Рождество. Рута приводила в порядок квартиру, и тихо бурчала себе под нос: "Откуда только берутся эти коробки, пакеты, кульки? Весь год лежат себе тихо и смирно по разным уголкам, а как только почувствуют, что у меня на счету каждая секунда, начинают то и дело попадаться под руки и под ноги!". Она уже десятый раз выбегала к мусорным бакам выбрасывать очередной захламитель квартиры, и каждый раз глазами натыкалась на этого пса. Он неподвижно сидел недалеко от площадки, где стояли мусорные контейнеры, и почти не моргая, смотрел в пространство перед собой. Пёс был породистым, во всяком случае, ей так показалось, что-то между колли и русской борзой, но в породах собак Рута разбиралась плохо. Пёс был невероятно худым и выглядел истощённым, хотя может он так и должен был выглядеть? Рута на секунду задумалась: " Он домашний, сбежавший от хозяев и заблудившийся в городе, или обычный беспородный? — она пригляделась к нему — Нет, наполовину породистым, это точно. Странный пёс, очень странный". В какую-то секунду у нее кольнуло острое чувство жалости к собаке, уж очень он напоминал обнищавшего аристократа, умирающего с голоду, но отказывающегося просить милостыню. Однако это чувство мгновенно прошло, стоило только заглянуть в мусорный контейнер. У многих людей дома проводилась тотальная чистка холодильников: засохший сыр, куски хлеба, рыбы, даже колбасы, не говоря уже о косточках, оставшихся после разбирания холодцов, всего этого было полным-полнёшенько в контейнере.

Успокоившись насчёт изголодания пса, Рута старалась больше не смотреть на него. Она жила в собственной квартирке, купленной и подаренной ей отчимом, квартирка была не большая, и места едва хватало самой Руте, поэтому она, никогда не думала заводить себе домашних питомцев, тем более таких крупных. Ей очень хотелось, чтобы этот пёс, наевшись, куда-нибудь убежал, и не мозолил ей глаза, но он сидел и сидел на одном месте, всё так, же смотря в пространство прямо перед собой. Хорошо ещё, что на улице было плюс семь, к тому же совершенно безветренно, — очень приятный климатический пояс, жаль, снег бывает зимой всего пару раз. А уж когда он выпадал под Новый год, она даже и припомнить не могла.

Впрочем, какой пёс? На календаре 31 декабря, через несколько часов наступит Новый год! Рута собиралась встречать его с Вадиком, и не хотела ударить в грязь лицом. Для себя она почти не готовила, по такому случаю решила расстараться на славу. Как обычно: нарезанная колбаса, сыр, ее любимый салат "Цезарь", пирожные из ближайшей кондитерской, шампанское, сок, вода, мандарины, апельсины, коробка конфет и королева Новогоднего вечера — курица, запечённая с грибами и картофелем. Сама она такую жирную пищу не любила, но Вадим как-то обмолвился, что это его самое обожаемое блюдо, и теперь Рута с улыбкой представляла удивление Вадима, когда она водрузит курицу на стол.

Рута занималась домашними делами, постоянно поглядывая на часы. Было уже два часа дня, а Вадим до сих пор ни разу не позвонил ей. Вчера в его фирме был корпоративный вечер. Вадим только устроился туда работать, и сто раз объяснил ей, насколько важно произвести на этом вечере благоприятное впечатление на коллег, а, особенно, на начальство. На вечер он пошел один, предупредив ее, что все его коллеги будут так же без спутников. Рута не обиделась, наоборот помогала ему выбирать одежду, чтобы он выглядел, как можно лучше. Закрутившись с домашними делами, совсем забыла ему позвонить и обо всём расспросить. Рута даже расстроилась, решив, что Вадим обиделся на нее за такое пренебрежение. Она набрала его номер мобильника. Странно, просили перезвонить позднее, абонент был не на связи. Рута забеспокоилась: "Может, до сих пор спит и отключил мобильник? — подумала она. — Вот зараза! Вчера наверно, напился до поросячьего визга, сегодня отсыпается.

Было уже шесть часов вечера, но Вадим до сих пор не звонил, Рута уже начала всерьез волноваться. Поставив курицу, упакованную в рукав для запекания, на подслойку из картофеля и грибов, в разогретую духовку, она выставила таймер на полтора часа. Рута с Вадимом заранее договорилась: плотный ужин будет в восемь вечера, а потом только конфеты, кофе и пирожные. Курица должна быть готова к половине восьмого. Рута быстро собралась и сама поехала на квартиру к Вадиму. В окнах, на первый взгляд, света не было, но присмотревшись внимательно, увидела в уголках пробивающиеся сквозь плотно закрытые жалюзи, тоненькие лучики. Поднялась на его этаж, стала звонить в дверь, никто не открыл. Тут она испугалась по-настоящему. В голову полезли самые невероятные мысли: "Может к нему ворвались бандиты и удерживают насильно, требуя каких-то сведений о фирме, где он работает?" Рута по натуре была паникёр, и представив такую страшную картину, не могла больше думать ни о каких других вариантах. Прижав ухо к двери, она услышала какие-то шорохи: так и есть! По квартире кто-то двигался. Рута забарабанила в двери кулаками:

— Я сейчас вызываю милицию! — кричала она, надеясь, что ее голос будет им услышан и придаст сил и надежды. Тут дверь распахнулась. На пороге стояла Ира.

— Что тебе, с-а, надо? — не заморачиваясь с подбором литературных выражений, спросила она.

— Где Вадик? — совершенно растерявшись, только и смогла спросить Рута.

— Тебе зачем?

— Мы собирались вместе встречать Новый год...

По прошествии некоторого времени, вспоминая эти слова, она не могла простить себе этот лепет. Она должна была немедленно уйти, не унижая себя объяснениями. Но все произошло слишком внезапно и неожиданно. От кого — от кого, а от этого плюгавого очкарика Рута такого фортеля никак не ожидала. Она с ним начала встречаться ещё в прошлом году. Он был на курс старше и уже заканчивал учёбу, готовясь поступить на работу в частную фирму. Был лучшим на курсе и очень гордился тем, что получил приглашение работать, ещё не закончив учёбы. Он рано радовался: политика фирмы требовала, чтобы каждый сотрудник начинал свой путь в ней с самых низов, — это автоматически означало и самую низкую зарплату. Деньги были нужны, поэтому он, как в старые добрые времена, подрабатывал написанием курсовых для ленивых, тупых и небедных студентов. Основную массу желающих получить качественную работу, поставляла Рута. И именно она познакомила его с этой самой Ирой. Грудастая, смазливая, наглая, не слишком умная Ирина. Рута была спокойна на её и его счёт. Вадим утверждал, что глупые женщины ему даже физически противны, а вот, поди ж ты! Словами говорил одно, а делал совершенно другое. Всё стало на свои места — и его неловкие отговорки, когда он не пригласил ее на этот корпоративный вечер, и то, что последние дни он очень рано уходил, ссылаясь на усталость. И отсутствие близости, хотя она к ней и сама не рвалась, бурной страсти он в ней никогда не вызывал.

Рута вылетела из его подъезда, словно ей дали пинка под зад. Растерянность прошла, её место заняла ярость. Как она на него злилась! Передать невозможно. Как она на себя злилась! За свою невезучесть, за свой характер, за всё на свете! Она сама во всем виновата. Она в отношениях с Вадимом себя поставила так, что этот козел уверил в свою исключительность. Уверил настолько, что и другие стали также считать, та же Ирка. Он же ей не нравился, рута точно помнила, как эта девица кривила брезгливо губы при первом с ним знакомстве. Рута бесилась в четырех стенах, ее ярость не находила выхода. Сначала не находила, потом нашла. Первой пострадала курица. Сначала Рута хотела выбросить в окно, но потом нашла ей лучшее применение. Содрав рукав, она прямо на противне понесла её на мусорник, очень надеясь, что собака ещё там. Пёс сидел на своём месте. Поставив поднос перед ним на землю, сказала с иронией: "Кушайте Ваше Высочество". Пёс понюхал, посмотрел на Руту, моргнул два раза, и очень аккуратно, можно сказать культурно, стал расправляться с курицей. Рута не стала ждать окончания процесса и ушла домой. Дома сожгла все фотографии Вадима, порвала в клочья случайно затесавшуюся его футболку, стерла его номер с мобильника и удалила его электронный адрес. А потом села и стала встречать Новый год. Однако сидеть одной в пустой квартире, когда рядом все шумят и веселятся, было выше ее сил. Рута решила выйти на улицу и немного побродить, и снова натолкнулась на этого пса. Решение пришло мгновенно.

— А, что? — весело сказала она ему. — Ты один, я одна, будем встречать вместе! Только предупреждаю: будешь сидеть на коврике около двери, отоспишься в тепле, а завтра подобру-поздорову уйдешь восвояси! При этих словах пёс шумно вздохнул — а Рута вдруг отчетливо почувствовала: он понял, что она ему сказала.

Глава 3

"Наверно ему хочется пить?", — подумала Рута и стала искать, во что бы налить воды. Подошла коробка, в которой были упакованы пирожные. Она поставила воду под нос псу. Да. Она была немного испачкана внутри кремом, но это же не повод так на нее посмотреть! Едва Рута подставила емкость с водой собаке под нос, он глянул сначала в посудину, потом на Руту, потом снова в посудину, потом снова на Руту. Невозможно поверить, но у Руты от его взгляда покраснели от стыда щёки и уши, а пёс лёг, демонстративно отвернувшись от такого подношения. Ну-и-ну!

Рута думала, что в Новогодний и такой одинокий вечер, она будет, такому же одинокому, брошенному псу, жаловаться на свою жизнь, возможно, даже немного всплакнув при этом. И что же она увидела? Высокомерное презрение, совсем не способствующее душевным откровениям. И от кого? От собаки! Это ж надо нарваться на такого пса — сноба. "Ничего, — многообещающе смотрела она на эту животину, — утром вылетишь из моей квартиры на третьей скорости, мне тебя даже жалко не будет". Никто не любит высокомерных людей, а уж о собаках, и говорить нечего, хотя до этого вечера Рута подобных особей ещё не встречала.

Время близилось к полуночи, звуки взрывающихся петард становились всё чаще и чаще, так же, как и весёлые крики со смехом. Скоро начнутся сверкать фейерверки, но в квартире Руты было тихо и уныло. Присутствие этой противной собаки невероятно раздражало и злило ее. К тому же пес, не обращая на нее никакого внимания, растянулся на коврике и крепко уснул. Несколько раз Рута проходила мимо собаки в комнату и снова на кухню. В один из вояжей, заметила, что у пса на шее под шерстью, что-то блеснуло. "Ошейник! Ура! — обрадовалась Рута. — Сейчас узнаю адрес собаки и позвоню нерадивым хозяевам, чтоб немедленно забирали своё сокровище!". Рута подошла к собаке, достаточно бесцеремонно разбудив её, и стала рассматривать ошейник, в поисках информации о владельцах. Пёс покорно терпел, пока она крутила обод в разные стороны. Ошейник был слишком грязный, буквы видно было плохо. Рута плюнула на пластинку и потерла её (пёс с укором посмотрел на нее), с этой стороны надписи не было. Рута развернула ошейник, снова плюнула, снова потерла (пёс снова взглянул на нее все с тем же укором), и тут Рута уколола палец о какую-то заусеницу. "Вот это да! — возмутилась она. — Я ещё и столбняком заболею из-за своей жалости!". Сжав палец, что было сил, она стала выдавливать грязную кровь, зараженную бактериями. Одна капля, вторая, третья, капли падали на ошейник. Рута психанула и решила снять его, вымыть и хорошо рассмотреть при ярком свете на кухне. Замок не открылся. Тогда она плюнула третий раз на застёжку, чтоб рассмотреть её конструкцию. Один раз она читала анекдот, в котором говорилось, что застёжки женских бюстгальтеров придумывают в секретных лабораториях на военных заводах. Очевидно, застёжку на этом ошейнике изготавливали именно там. Какой-то пазл, из двух половинок, плотно защёлкнутых друг с другом. Рута была настолько зла, что уже не боялась сломать замок, и стала просто на излом отдирать половинки одна от другой. У нее получилось, что-то щелкнуло, правда, при этом, пробежала искра и достаточно сильно обожгла ей пальцы.

"Да что за день-то сегодня. Сколько травм и моральных и физических!" — чуть не взвыла она. Рута взяла ошейник, отнесла на кухню, брезгливо протерла его ваткой, смоченной настойкой календулы, спирта в ее доме не оказалось, так же как и водки. Потом она вымыла руки, обработала ранку на пальце и занялась ошейником.

Буквы были видны чётко: "КА-ЛЯ-КА МА-ЛЯ-КА", — громко прочитала Рута и засмеялась, потому что не могла прочитать надпись из незнакомых букв. Потерпев полное фиаско в лингвистике, подошла с ошейником к собаке, намереваясь надеть его. Пёс с рычанием кинулся от нее прочь.

-Дурак, завтра я тебя прогоню, с ошейником у тебя хоть будет надежда остаться живым, а может вообще повезёт, и ты встретишь кого-то, кто сможет прочитать адрес и поможет найти твоих хозяев! — стала уговаривать Рута собаку, с опаской приближаясь к ней. Пёс оскалил зубы, и она бросила свои попытки. — Не хватало, чтобы ты меня ещё и покусал для полного счастья, — разозлилась она. — Не хочешь, как хочешь! — Рута вернулась на кухню, собака на свой коврик. На нее снова нахлынули грустные мысли. Нет, не о Вадике, вернее не только о нем, а о том, что даже такое убожество, как он и то не захотело оставаться только ее. Да что же с ней такое? Может, кто порчу навел, или на ней обет безвстречания? Ее мысли отвлёк какой-то шорох около порога. Рута посмотрела на собаку и похолодела от ужаса. Тело пса стало выворачивать и корёжить, при этом, он тихонько поскуливал от боли. "Это наверно та проклятая курица! — с ужасом подумала Рута. — Конечно, собака не ела несколько дней, потом сожрала целую курицу, да ещё с картошкой и грибами, и у неё теперь заворот кишок. Куда звонить, кого вызывать? Ой, мобильник в комнате!" — неожиданно вспомнила она. Рута бросилась в комнату за мобильником, по стеночке обходя извивающегося пса. С жалостью смотрела на него и вдруг застыла, не в силах пошевелиться. Его уши стали отдаляться друг от друга, съезжая вниз по черепу! С диким визгом Рута бросилась на кухню и захлопнула за собой дверь, впрочем, это не мешало ей видеть, что происходило в прихожей — дверь была стеклянной.

Глава 4

С псом творилось что-то страшное! Рута забилась в угол между раковиной и холодильником и только слушала тихий скулеж, постепенно перешедший в стоны. Через какое-то время ей показалось, что всё затихло. На четвереньках она выползла из угла и глянула сквозь стекло на собаку, в этот момент задние лапы пса стали вытягиваться, превращаясь в человеческие ноги, он снова стал корчиться от боли, а Рута быстро заблокировала дверь кухонным столом.

Слава фильмам про вампиров и их врагов — оборотней! Слава! Слава! Слава! Благодаря им, психика Руты уцелела, и она осталась без переломанных костей и физических травм. Благодаря этим фильмам Рута смогла понять, на ее глазах происходило превращение оборотня в человека. Если бы она увидела обратный процесс, то я выпрыгнула бы из окна, несмотря на третий этаж.

Больше она на пса не смотрела, терпеливо дожидаясь, пока превращение закончится. Как-то случайно она пропустила кульминационный момент, поскольку, когда Рута всё-таки выглянула, на коврике или в забытьи, или просто спал, вполне сформировавшийся лохматый мужик. Грязная шерсть клочьями лежала вокруг него. Руту замутило.

Укрывать его или нет? Этот вопрос стал ее мучить, и Рута осторожно разбаррикадировала дверь, подошла к бывшей собаке и носком тапочка постучала по ступне. Мужик не отреагировал. Она со вздохом накинула на него старое покрывало, на котором лежала на берегу, когда летом ходила на море, и снова вернулась на кухню. Скорее всего, Рута задремала, не смотря на всю странность и абсурдность происходящего, поскольку она резко пришла в себя от прикосновения чего-то мокрого к руке. Перед ней, преклонив колени, стоял голый мужчина и целовал ее руку.

Секунда — и Рута и сама не поняла, как она оказалась двумя ногами сначала на стуле, а через секунду, уже на столе. Потом гигантским прыжком она соскочила на пол, несколько семенящих шагов, сверхбыстрый бег по коридору, доля секунды на борьбу с замком — и вот она уже на лестничной клетке, причем, вопящая во всё горло.

Рута поорала, поорала. Шесть часов утра после новогодней ночи. Кого она хотела разбудить или хотя бы заинтересовать своими криками? Мужчина вышел вслед за ней, встал около электрощита с квартирными счётчиками, и несчастными глазами смотрел на Руту. Ситуация была тупиковой. Они смотрели друг на друга, к Руте постепенно стал возвращаться здравый смысл.

-Зайдите в ванную и закройтесь задвижкой изнутри, да чтобы я слышала, как двигается шпингалет! — грозно приказала она ему. Он безропотно подчинился. Рута осторожно прокралась за ним и задвинула шпингалет снаружи, потом притащила из кухни стол, который прочно заклинил дверь, — теперь мужик не смог бы вырваться, даже если бы захотел, — сверху на стол она уселась сама, в виде такой розочки на торте. Сидела, думала, что ей с ним делать дальше. Впрочем, порядок действий выстроился сам собой. Ванна была совмещенной с туалетом, поэтому вежливо спросив, может ли он пользоваться сантехническими удобствами, она посоветовала ему искупаться, великодушно предложив для мытья головы использовать свой дорогущий шампунь и даже маску для волос. Крикнув ему, что после купания он может надеть ее махровый халат, Рута пошла искать, во что же его можно приодеть, хотя бы на время. Голый страшный мужик ее почему-то ужасно нервировал. Нашла растянутый трикотажный спортивный костюм. Штаны и рукава ему, конечно, будут коротковаты, ну тут уж не до жиру. Трусы можно заменить велосипедками, в которых она ходила в тренажерный зал. Вот, пожалуй, и всё, что она смогла наскрести. Ни носков его размера, ни каких-либо других предметов одежды для него у нее не было. Вадик свои вещи у Руты не оставлял, да и вряд ли одежда, с его щуплых, хилых плеч подошла этому крепкому, высокому, хоть и очень изможденному типу. В ванной подёргали за ручку, Рута подошла к двери:

-Мне нужно, чтобы вы поклялись тем, что для вас дорого, что не причините мне вреда, вы же понимаете, что я вас боюсь, — жалобно, но в то же время твердо, сказала она.

Секундное молчание за дверью, и понеслось. Рута выхватывала знакомые слова: "принц", потом куча имен, "земель", опять куча названий, "клянемся" (о себе в третьем лице) "не причинять". "Ладно, — подумала Рута, — будь, что будет, я открываю двери".

Она снова оттащила стол на кухню, открыла задвижку, предупредив попутно, что ему самому придется убирать свою шерсть в пакет, она к ней не прикоснется. Мужчина согласился и с этим. "Бли-и-и-н, вот это красавчик! — мысленно ахнула Рута. — К счастью, у меня на таких иммунитет, — быстро остудила она себя, — а то бы... Хотя нет, слишком старый, лет тридцать, тридцать два, не меньше". Рута была сторонницей отношений равных с равными, особенно по возрасту. Мужчина переоделся в предложенную одежду, аккуратно замел и ссыпал в кулёк свою шерсть (Руте даже мусорное ведро не хотелось ею пачкать), протер пол, а потом сел на кухне за стол напротив Руты и приготовился к вопросам.

-Вы оборотень?

-Да, — спокойно ответил мужчина. — Я — оборотень, но только я, к сожалению, кровь оборотней во мне уже очень слаба. Я последний в нашем роду. Мои предки могли принимать облик любого живого существа, я же — только собаки, причем, только такой собаки, которую Вы видели, — любезно объяснил он ей. — Так случилось, что мне нужно было идти по следу. И как раз тогда, меня поймали в силовое кольцо.

-Ошейник — это силовое кольцо? — уточнила Рута.

-Да, силовое кольцо. Оно может принимать разные формы: может быть клеткой, может уздой, может браслетом, может ошейником.

-Как интересно.

В эту секунду, Рута почувствовала, что ошейник, в виде трофея лучше оставить себе. Что-то подсказывало ей, что он может ещё очень пригодиться. Рута отошла к плите, где рядом, на небольшом столике лежал ошейник и потихоньку, незаметно засунула его в ящик со скомканными пакетами и кульками. В образе собаки он ей не понравился, она сомневалась, что в образе человека он будет намного лучше.

— Если Вы из другого Мира, как так получилось, что Вы не только понимаете наш язык, но и можете на нем разговаривать и даже без акцента? — этот вопрос стал мучить Руту, как только она немного пришла в себя и смогла оценить сложившуюся ситуацию.

— А, что в этом странного? — удивился мужчина.

— Что странного? — переспросила Рута. — А то странное! Я, например, не могу общаться с жителями другой страны, хотя мы живем в одном мире. А, если бы я и выучила язык, то мое произношение так сильно бы отличалось от произношения местных жителей, что во мне сразу бы опознали чужеземку!

Мужчина на секунду задумался:

— Во-первых, я — оборотень, а, значит, во мне изначально заложена способность, понимать всех существ, облик и сущность которых я могу принимать. Во-вторых, у меня есть амулет-артефакт.

— Амулет-артефакт? — удивилась Рута, пытаясь припомнить, были ли на голом мужчине какие-нибудь украшения или аксессуары-побрякушки. Он понял, о чем задумалась Рута, поэтому обнажив предплечье, показал ей татуировку. Ничего особенного: круг, внутри которого множество изогнутых линий причудливым образом переплетались с рунами, соединялись в замысловатый рисунок. — Благодаря этому рисунку, Вы можете меня понимать и даже говорить на моем языке? — не поверила Рута.

— Не только на твоем языке, подтвердил мужчина, но и на любом языке любого Мира, в котором я могу оказаться.

— Вот это да! — только и смогла сказать она, выражая свое восхищение.

Глава 5

В качестве радушной хозяйки Рута предложила ему позавтракать, мужчина с радостью согласился.

-Что будете чай или кофе?

-А вы, что будете? — осторожно спросил он.

-Кофе, кофе, и ещё раз кофе! Чай я не пью, так держу для гостей.

-В таком случае и я буду кофе.

Но Рута была не согласна с его выбором. На ее взгляд, ему была нужна хорошая доза снотворного, чтоб не путался под ногами. Поэтому, решительно взяв большую кружку для чая, она бросила в неё один пакетик. Странно, он никак не выразил своего недовольства, тут до нее дошло: он не знает, как выглядят чай и кофе.

Рута налила ему чаю, положила сахар и ломтик лимона. Всё равно тарелочка с нарезанными ломтиками лимона, напрасно всю ночь простояла в холодильнике, ожидая пиршества. На столе также появилась тарелка с колбасой и сыром, хлеб и пирожные. Как он ел! Наверное, в стародавние времена, когда работников набирали в зависимости от аппетита, он обязательно её бы получил. Посмотрев, как мужчина с удовольствием пьет чай, Рута, демонстративно, насыпала молотый кофе в турку, и налив воды, поставила её на огонь. Запах, один из самых ее любимых на свете, наполнил кухню.

-Что это за напиток? — не удержался ее гость от вопроса.

-Это, мой любимый кофе. А вы пьёте чай! — Рута смеялась и не скрывала этого. Думала, он посмеётся вместе с ней, но он, наоборот, нахмурился. О, ещё одно открытие, у нового знакомого отсутствовало чувство юмора. Впрочем, какая разница. Главное было решить, что с ним делать дальше. Память услужливо подбросила информацию, что в каких-то племенах в Африке, человек, спасший кого-либо, должен был заботиться о спасённом: кормить, одевать, обувать. То, что случилось с Рутой, очень напоминало подобную ситуацию. У Рутиного спасённого денег точно не было, их просто некуда было бы спрятать. Также не было одежды, обуви, еды и средств личной гигиены. Всем этим его должна была обеспечить ОНА. Руте собственные мысли очень не понравились. Она еще раз посмотрела на мужчину, прикидывая, какие вещи ему могут понадобиться.

На дворе хоть и не настоящая зима, но куртка нужна все равно, а ещё брюки, футболка, свитер, но главное — ботинки. Она даже себе всё это не смогла в этом году обновить. Цены на хорошую обувь были заоблачные. Поэтому она ходила в прошлогодних сапогах, собирая деньги на обновление хотя бы весенненего гардероба. Теперь получалось, что она должна расстаться со своей заначкой, да и то было понятно, что этих денег не хватит, чтобы полностью одеть этого мужчину. Хотя... зачем ему хорошие вещи? Можно ему вполне кутить и на рынке. Рута от всего сердца понадеялась, что он у нее надолго не задержится. А ведь еще его надо кормить. Рута с беспокойством подумала и о его высоком росте, и о его широких плечах. "Наверное, много жрет, зараза! — с тоской подумала она, вспоминая и своих продуктовых запасах. — Еду, так и быть, какую-никакую ему найду, — судорожно думала она, — но на первое, второе и третье, пусть даже не рассчитывает!".

Еще она подумала о том, что его надо осторожно расспросить о планах и о тех возможностях, что ему доступны. Едва Рута подумала об этом, как стала истерично смеяться, представив, как она сдает его в аренду, вместо лошади или осла, или ученой собаки, что умеет считать или читать. Жаль, цирка в этом городе не было. Мужчина подозрительно смотрел на нее, не понимая этого веселья. Тут Рута вспомнила, что не знает как к нему обращаться.

-Как Вас зовут? — поинтересовалась она.

-Я называл своё имя, когда произносил слова клятвы, — он вроде бы даже обиделся на такую невнимательность.

-Я не запомнила, — легкомысленным голосом ответила Рута, и тут же поежилась от того, как мужчина злобно зыркнул на нее. Но, тем не менее, он подчинился, встал в полный рост, вновь торжественно представился. Имя было длинным с целой кучей незапоминающихся, чуждых слуху и сознанию Руты имен. Выслушав во второй раз все эти имена, Рута поняла, что не запомнит их, даже если мужчина десять раз повторит их, поэтому она разумно ему возразила: — Я не могу обращаться к вам, произнося, такую тираду. Как мне к вам обращаться по-простому?

Мужчине нехотя произнёс несколько имён на выбор. Одно из них ее рассмешило, что-то типа Лёрик, другое было не произносимым, самым приемлемым было Элиот.

Почему-то ему не понравилось, что Рута остановилась на этом имени, и тогда больше не выпендриваясь, он попросил называть его Сомэртом.

Сомэрт, так Сомэрт, она также представилась: "Рута"

Рута терпеть не могла свое имя. Она понять не могла почему мама назвала ее этим странным именем. Рута знала семейную историю, Когда ее шестнадцатилетняя мамочка, узнав, что у нее будет дочь выбрала это имя, ее от этого отговаривали все, но Настя почему-то упрямо не слушала ничьих доводов и поступила так, как решила сама. Странное имя, при отсутствии защитника, в виде отца, лишний повод для насмешек и получения ещё одного комплекса. Это Рута уяснила еще в младших классах, став постарше, она представлялась Ритой и страстно мечтала, при получении паспорта сделать это имя своим настоящим.

Потом так всё завертелось с мамой, её новым мужем, компанией, которой было всё равно Рута она или Коромысло. В колледже, ей уже было приятно представляться таким именем, тем более такое имя было только у нее и ни у кого больше.

И вот теперь она назвала его, с нескрываемым удовольствием, но Сомэрту было также всё равно, как и давешним моим приятелям, Рута, так Рута.

-Э-э-э, — протянула Рута, не зная звать его просто Сомэрт или ещё что-то добавлять перед именем, там господин, сэр или мистер, потом плюнула и решила не заморачиваться: — Сомэрт, — обратилась она к мужчине, тот вздрогнул, такое обращение ему однозначно было не привычно и даже, возможно, не приятно. — Сомэрт, — повторила она, что Вы собираетесь делать дальше?

Он пожал плечами:

-Я попытаюсь вернуться домой, — при этих словах, Рута не смогла сдержать облегчённого вздоха. Он понимающе кивнул.

-Что, вам для этого нужно? — деловито спросила Рута.

-Найти портал и открыть его.

И снова слава фильмам — фэнтези и просто фантастике! Она почти не удивилась его словам, лишь недовольно стиснула зубы: "Всё-таки портал", — она очень надеялась, что он живёт где-то недалеко со своей стаей или сворой, хотя, он же принц, значит где-то должен быть у него замок, а в окрестностях города никаких старинных замков не наблюдалось.

-И где вы будете искать этот портал? — Рута уже прикидывала в уме, какую одежду ему придётся ему покупать, по всему выходило, что немало. — Надеюсь портал не на Северном полюсе? — вздохнув, спросила она.

Глава 6

Рута произносила слова "портал", "перемещение", "превращение", и вдруг поймала себя на мысли, что она очень спокойно относится ко всему происходящему, а ведь по идее, у нее должен был быть нервный срыв или хотя бы истерика. Ничего, полное логическое здравомыслее.

-Портал находится в том самом месте, где я оказался, когда меня сюда забросили.

-Кто забросил? — не удержалась она от любопытства. Он досадливо поморщился.

-В том-то всё дело, что я не знаю кто. Меня атаковали во время охоты, всех спутников убили, я смог уйти, потом собрав отряд и приняв облик собаки, шёл за ними по следу.

-Почему этот облик пришлось принимать вам? Что слуг для такого дела не было? — не удержалась от ехидного замечания Рута.

-Кроме членов нашей семьи никто в королевстве не умел менять облик. Учитывая любвеобильность моих предков, по этой особенности только и можно определить их незаконных отпрысков, — он брезгливо сморщился.

"Вот урод!", — про себя возмутилась Рута. Поскольку выросла в отсутствии отца, не имея ни малейшего понятия, кто он, так как моя мамочка молчала, как партизан, сколько она не умоляла рассказать о нем. Значит и она была чьим-то "незаконным отпрыском", а "незаконные" своих в обиду не дают.

-А, кто надел Вам на шею силовое кольцо? — невинным голосом спросила она, едва сдерживая издевательскую улыбку. Мужчина нахмурился, было видно, что ему неприятно вспоминать об этом эпизоде.

-Ловушка, — коротко ответил он, — я немного обогнал отряд, земля вдруг провалилась под ногами, если бы меня не оглушило, я успел бы принять человеческий облик, а так у них хватило времени надеть ошейник, и я утратил способность к изменениям.

-Странно, почему вас не убили? Ведь всегда существует вероятность спасения, а значит и мести с вашей стороны.

-Пока кольцо было бы на мне, кто бы это не сделал, был в безопасности.

— Думаю, это какой-то родственник, о существовании которого вы не догадываетесь, так, во всяком случае, чаще всего бывает, судя по книгам и фильмам, — радостно предположила Рута.

-Разумеется, эта мысль первой приходит в голову, но, видите ли, в моём случае, Ваша догадка не правильна. Я, являюсь наследным принцем, но чтобы стать королём мне необходимо соблюсти несколько условий и требований, выполнение которых, я считаю для себя неприемлемыми.

У Руты заныли зубы от его витиеватых фраз, почему-то чувствовалось, что принц — не подарок для своих приближенных.

-Может те, кто хотят избавиться от вас, не знают о вашей принципиальности, в вопросах наследования престола? — в голосе Руты было столько иронии и сарказма, что она даже на секунду подумала, что принц обидится на такое ехидство. Ничуть не бывало, голосом, полным апломба, Сомэрт заявил, что уже несколько десятилетий назад озвучил свою позицию по этому вопросу.

"Несколько десятилетий назад? — ужаснулась Рута. — Сколько же ему лет? И с чем этот болван "категорически" не согласен?", — вопросы хаотично звучали в ее голове, но один вопрос зазвучал наиболее громко: "Где он будет спать?"

Одна комната, один маленький диванчик, даже лишнего матраца не было, чтоб бросить на пол, на коврике в прихожей принц спать вторую ночь подряд вряд ли согласится. Рута уныло подпёрла щёку, ища какое-нибудь решение. Впрочем, что его искать и так всё понятно: надо ехать к родителям, причём немедленно.

Если успеть на поезд, то завтра после обеда она уже могла быть у них. Родители обрадуются ее приезду, Рута в этом не сомневалась. Она решила сказать, что приехала поздравить их с Новым годом. Потом можно будет попросить у мамы, чтобы она отдала некоторые старые вещи отчима. Рута была уверена, что мама выполнит ее просьбу, и не будет задавать лишних вопросов. Решение ехать к родителям, было очень хорошим. Отпадал и вопрос ночлега, и вопрос покупки вещей, а насколько Рута знала маму, то отпадал и вопрос острой нехватки денег.

Наскоро объяснив, как включать печку, делать себе чай, варить картошку и жарить яйца, Рута отбыла к родителям. Перед отъездом Рута решила спрятать ошейник. С собой его тащить не хотелось, она обвела комнату глазами. Мест куда спрятать этот предмет было не так уж и много. Вспомнив прописную истину, что самый верный тайник этот тот, что находится перед глазами, она, пожертвовав пояском от платья, она разрезала его пополам. Потом одну половинку натянула на ошейник, превратив его таким образов в обруч для удержания волос. Замаскировав шов, положила обруч в ящик, где лежали настоящие обручи, заколки и где царил такой хаотический беспорядок, в котором что-либо найти, особенно, не зная, что ищешь, было нереально.

Какая все-таки хорошая мысль: поехать к родителям! По дороге она купила всем подарки, малому — робота, мама рассказывала о его игрушечных предпочтениях. Такой замечательный мальчик. Отчиму — брелок с символом наступившего года. А, что она еще могла подарить человеку, у которого все есть. Маме — вязанные пуховые носочки. У нее всегда мерзли ноги, и вообще она была страшной мерзлячкой, не то, что Рута.

Отчима дома не было, но это была даже лучше. Рута поиграла с братишкой, пошепталась с мамой. Та нисколько не удивилась просьбе дочери отдать ненужные мужские вещи. Мама подбросила своей доченьке и денег, и вкуснятины, и подарок на Новый год, Рута вернулась через два дня в прекрасном настроении, в отличии от своего гостя, сходящего с ума от скуки взаперти.

Рута умышленно не показала ему как включать телевизор, не говоря уже о компе. Решила, пусть подумает: о жизни, о своем нелегком положении, о том, как из этой ситуации выбраться. И он подумал. Он чётко вспомнил как добраться до того места, где его выбросило в этот мир.

Глава 7

Рута вздохнула, это было далековато. Придется ехать до конечной остановки маршрутки, а потом ещё с часик топать по бездорожью. Не самое приятное местечко, к тому же, если он сможет уйти в свой мир, домой, этим же маршрутом ей придётся добираться одной, а такие прогулки бывают чреваты не самыми приятными приключениями.

Рута отдала Сомэрту привезённые вещи, и с интересом наблюдала его превращение во вполне симпатичного дядьку. Отчиму Руты ещё не было и сорока, и он, не чувствуя себя стариком, следил за течениями мужской моды.

У Руты с гостем было столько проблем забот за эти дни, но вдруг, совершенно неожиданно для нее, он хоть немного оправдал затраченные на него усилия.

Не известно, что произошло между Ириной и Вадиком, только он неожиданно позвонил Руте, и слёзно молил о встрече, уверяя, что всё сможет объяснить. Два раза Рута сбрасывала звонок, два раза пыталась убедить, что всё кончено, что ей не нужны ни его объяснения, ни он сам. Вадик не унимался, Вадик неиствовал, Вадик припёрся к ней домой. Вот тут и пригодился принц Сомэрт.

-Делайте что хотите, но Вы должны заставить уйти этого придурка, и чтобы он больше не возвращался, — приговаривала Рута, подтаскивая Сомэрта к двери, в которую энергично тарабанил Вадик. Сомэрт вышел в коридор, она с интересом приложила ухо к двери, прислушиваясь к разговору мужчин.

К удивлению Руты, было произнесено всего несколько тихих слов, потом торопливые шаги вниз по лестнице, и уже у раскрытой входной двери истошный, злобный крик Вадика: "Шалава, проститутка!" Как раз в эту минуту Сомэрт вошел в квартиру, услышав крик и поняв, что это оскорбления, спросил:

-Хотите, я догоню его, верну и заставлю извиниться? — Рута небрежно махнула рукой:

-Пусть живёт.

Времени было в обрез, и она хотела вернуться домой, еще до наступления темноты, а в это время года темнело рано.

Сомэрт в одежде отчима, Рута с сумкой, в которую заботливо был положен баллончик с чем-то едким и слезоточивым, и они поехали на место его попадания в этот мир.

Ничего особенного полянка, как полянка, вон и собачьи следы, подтверждающие, что это случилось именно здесь, но никакой выжженной земли или хотя бы воронки не наблюдалось. Дальше всё было просто, он встал точно в место, своего прошлого приземления, что-то сказал на незнакомом языке и... исчез.

Рута оторопело смотрела на точку его исчезновения. В голове крутились строчки из известной сказки:

"Братья, молча, постояли,

Да затылки почесали...", потому что поведение этого мурла (другое слово, определяющее этого типа, ей и на ум не приходило), не укладывалось ни в какие морально-этические рамки. Нет, она не ждала падения ниц с целованием подошв своих сапог и лепетом слов благодарности, периодически прерываемых рыданиями, но слово "спасибо", сказанное с какими-нибудь придворными наворотами, она ожидала. В состоянии никак не проходящего ступора Рута вернулась домой, и ещё раз прокрутила в голове события этих дней. Ощущение, свершившейся несправедливости, не давало уснуть. Эх, знала бы она заранее, что эта собака, такая неблагодарная скотина, так бы и оставила сидеть его около помойки. Утром, всё происшедшее, стало казаться чем-то нереальным, но ощущение, что в душу нагадили не проходило. "Интересно, — думала Рута, — мне стало бы легче, если бы я знала, что Сомэрт испытывает такое же самое чувство?", — точного ответа не было, но ей все равно почему-то казалось, что никакой даже самой маленькой благодарности к ней он не испытывает. То ли потому, что слишком высокомерен от природы или воспитания, то ли потому, что такой козел по характеру или по своей сути. Ей казалось, что она понимает его чувства: например, кто-то нечаянно упал в помойную яму, и даже выбравшись из нее, он чувствует, это жуткое ощущение слизи на теле, от которого невозможно избавиться, даже хорошо вымывшись под душем. Так вот такой помойной ямой был для Сомэрта мир Руты, а этой мерзкой слизью, лично она. Удивительно, но она точно угадала чувства своего нежданного гостя, а через некоторое время еще и получила этому, полное подтверждение.

Прошло уже дня три или четыре после исчезновения Сомэрта, и Рута вспомнила об ошейнике, который она так удачно заханырила. Решив, что его не помешало бы рассмотреть получше, она вытащила пластину из импровизированного чехла, и поудобнее устроившись на диване, стала вглядываться в украшения и символы на его поверхности.

Металл, как металл, не то серебро, не то нержавейка. Поверхность внутренней стороны начищена до блеска, очевидно благодаря трению о шерсть. По наружной стороне, кружевная вязь букв. На одном и другом конце надписи стояли клейма, рисунок на них был разный, вот собственно и вся информация, которую она смогла извлечь. Да ещё застёжка, напоминающая кусочки пазла.

"Что же мне с этим ошейником делать? — думала Рута. — Просто спрятать и хранить? И куда его тогда спрятать? Квартира настолько маленькая, что её можно обыскать по миллиметру. Нет, в квартире эту вещь не спрятать" — грустно констатировала она..

Ей вспомнилась сказка, кажется "Али-баба и сорок разбойников", когда жена Али-бабы, увидев, что ворота их дома помечены крестом, нарисовала такие же кресты на всех соседних воротах. Что ж, это правильно: подобное легче всего спрятать среди подобных.

Рута решила заказать несколько похожих ошейников. Точную копию она делать не хотела. Мало ли что, ошейник-то магический, хотя, если подумать, кроме точного копирования рисунков, чтобы из куска пластины получился артефакт, наверняка еще надо было вливать в него и силу. Рута думала-думала и, решив перестраховаться, в мастерскую отнесла только фотографии, причем немного изменив (методом фотошопа) и сам рисунок. Кто этих магов знает, может быть сочетание букв и создает силовое кольцо?

Глава 8

Всё-таки интуиция чудесная штука, а она твердила Руте каждую секунду, что этот ошейник она должна сберечь любой ценой. Сказано — сделано. Уже на другой день Рута нашла мастерскую, в которой согласились сделать пять одинаковых ошейников. Чтобы избежать любых вопросов, заказывать ошейники Рута явилась во всем черном: с черной помадой на губах, черными тенями до самых бровей и с чёрным маникюром. Не известно, что подумали в мастерской, скорее всего, что вновь созданная готтовская ячейка решила вместо одинаковых колец или браслетов, использовать ошейники в качестве аксессуара, объединяющего всех её членов.

Ошейники ещё были не готовы, когда однажды вечером в дверь квартиры Руты раздался вежливый стук. Звонок она отключила, едва вселилась в эту квартиру, ну раздражают они ее почему-то, то ли дело стук. Рута насторожено спросила, кого это к ней занесло, никаких приятных гостей она не ждала. Один Вадик чего стоил, ну и Сомэрт от него не очень далеко отстал. Приятный мужской голос за дверью уведомил ее, что с ней хотят поговорить об одном важном деле, и что обсуждение этого вопроса в коридоре невозможно. Потом голос деликатно упомянул имя принца, и Рута испугалась ещё больше, вдруг этот человек пришел не по поручению принца, а, наоборот, по поручению его врагов. Рута слышала такие истории: людей, помогающих врагам, безжалостно наказывают. Нет уж, открывать двери она не собиралась. Незнакомец терял терпение, а вместе с ним и чарующую музыкальность голоса. В его тоне стали пробиваться раздраженно-угрожающие нотки. Рута пригрозила, что обратиться в правоохранительные органы. Он что-то пробурчал, скорее всего, обозвав ее каким-то нехорошим словом, и отбыл.

В следующий раз к Руте обратились на улице, когда она вышла из магазина. Вернее не так. Выходит она из магазина и видит совершенно незнакомого мужчину, одетого в, до боли знакомую одежду, с плеча отчима Руты. Сначала она хотела съехидничать, по поводу одной пары штанов на целую семью, но сдержалась, решив послушать, что ей скажут. Вдруг какой-то подарочек, в качестве благодарности перепадёт. Так и вышло. Но сначала она с незнакомцем зашли в небольшое кафе, сели за столик в самом углу пустого зала, заказав по чашечке кофе. Официантка принесла заказ и оставила их в покое. Незнакомец, не удосужившись представиться, сразу взял "быка за рога", рассыпав перед ней горсть разноцветных камушков. Мужчина, ожидая реакции Руты, горделиво смотрел на нее, а она, в свою очередь, смотрела на него, ожидая пояснений. Камушки Руту не впечатлили, из таких же, ну, во всяком случае очень похожих на эти, она в детстве делала "секретики", тайные небольшие сокровищехранилища.

-Что скажете? — не дождавшись нужной ему реакции от Руты, вынужден был спросить мужчина.

-На счёт чего? — с интересом спросила Рута.

-Эти камни я принес Вам в дар, за спасение принца.

-Что это за камни?

-Алмазы, рубины, изумруды, — с достоинством ответил незнакомец.

-Вот это драгоценные камни? — поразилась Рута, поскольку выглядели они совсем не драгоценными.

— Камни не обработаны, — терпеливо объяснил мужчина. — Вы же понимаете, чтобы эти камни стали Вашими амулетами, и давали Вам силу, присущую каждому камню, их должен обрабатывать ювелир, чья аура находится в гармонии с вашей. Не притворяйтесь, я знаю, в вашем мире эти камни стоят целое состояние!

Рута сидела и думала, что ей делать с таким подарком. Тут не то что с аурой гармоничной с ее, тут бы обычного ювелира найти, поход к которому не закончится тюремной камерой или того хуже, подвалом какого-нибудь криминального авторитета, а потом и могилой. Руте не понравился подарок, не понравился способ его вручения, не понравился и сам даритель.

-Значит так, — резко и даже немного грубо, сказала она. — Я не буду Вам хамить, предлагая засунуть эти камни в одно очень не подходящее место. Но скажу следующее: хотите меня отблагодарить — пожалуйста: мне нужна квартира, в городе, который я укажу, желательно ближе к центру. Большая, удобная с дизайнерским ремонтом и обстановкой, еще нужна достаточная сумма денег, чтобы я могла спокойно искать хорошую работу, ну и новый гардероб на все сезоны.

Незнакомец побледнел:

-Как же мы это всё организуем?

-Надо будет постараться, — Рута говорила откровенно по-хамски, и ничего не могла с собой поделать, мужчина ее ужасно раздражал.

-Ну, хорошо, — сдался незнакомец, — этот вопрос мы ещё с вами обговорим. Думаю, найдём какой-то компромиссный вариант, — мужчина побарабанил пальцами по столу и перешёл к другой, по всей вероятности самой важной части беседы, хотя он и пытался это скрыть за фальшиво беспечным тоном. — Принц, когда уходил из этого мира забыл забрать ошейник, который Вы так любезно с него сняли. Он хочет, чтобы вы отдали ему его, как напоминание о том, через что он прошёл.

-Вот совпадение, — радостно улыбаясь, крокодильей улыбкой, жизнерадостно откликнулась Рута, — по этой же самой причине я решила оставить ошейник себе!

-Зачем он вам? — резко и очень враждебно спросил мужчина. — Вы не сможете им воспользоваться. У Вас для этого нет магических сил.

-Зато пока он у меня, ни одно живое существо не будет порабощено! — сказала Рута с непередаваемым пафосом в словах, и откровенной издёвкой во взгляде. Незнакомец глянул на нее... Как хорошо, что он так на нее глянул, теперь у Руты не осталось никаких иллюзий, на счет того, на, что способен пойти этот мужчина, чтобы добиться желаемого. Теперь все было иначе: предупреждён — значит вооружён.

Глава 9

Забрав пять ошейников из мастерской, Рута приступила ко второму пункту своего плана. Ей пришло в голову, что чудеса техники могут оказать ей в этом, неоценимую помощь. Она выбрала несколько укромных уголочков с учётом того, чтобы было невозможно определить, в какой части города они находятся. Потом установила камеру с мобильника так, чтобы она могла хорошо запечатлеть, все действия, что происходили перед ее объективом. Потом маленьким совочком вырыла неглубокие ямки, в которых похоронила все ошейники по очереди в разных местах.

Но ей в голову пришла ещё более гениальная идея. Едва закопав ошейник, Рута его снова выкапывала, но уже без камерного слежения, и снова демонстративно закапывала в другом месте. Таким способом ей удалось создать иллюзию, что ошейников пятнадцать. Что такое пять? Игра с пятнадцатью ошейниками намного интереснее и увлекательнее. Дома сбросила эти кадры в компьютер, решив показать их, если снова возникнет тема ошейника, а в том, что она возникнет, Рута не сомневалась. Так и случилось, но ее оппоненты, в этот раз решили обойтись без переговоров, приступив сразу к активным действиям. Это выразилось в том, что придя домой после колледжа, Рута застала свою квартирку перевёрнутую вверх ногами. Вещи разбросаны, содержимое всех коробок, по объёму подходивших, чтобы стать тайниками для ошейника, было выброшено. Она смотрела на этот погром с ужасом. В шпионских боевиках, которые они изредка смотрела, агенты всегда проводили обыск так, что хозяин даже не догадывался об этом, поэтому для Руты было неожиданностью, что в ее квартире обыск провели прямо противоположным образом. Да тут теперь уборки минимум на неделю! Руту охватила такая злость, что словами не передать. "Что ж мальчики, — в бешенстве думала она, — военно-спортивная игра "Зарница" или "Орлёнок", не знаю, какое название вам больше нравится, началась!" Но обыск квартиры был только началом. На занятиях в колледже, кто-то незаметно утянул Рутину сумку. А поскольку что-либо в ней найти было нереально из-за огромного количества нужных и полезных вещей, которые Рута, как и все девушки считала необходимым носить в сумке, то её просто перевернули и вытряхнули содержимое на ступеньки. Рута с досады скрипнула зубами, особенно было обидно, из-за того, что никого из посторонних она не заметила. Ее пока не обыскивали, понимали, что она на себе такую важную вещицу носить не будет. Очень скоро к Руте снова наведались гости. Приходит она домой, открывает дверь, а они уже ждут ее внутри квартиры. Рута понимающе ухмыльнулась: бандитские замашки и навыки, присутствуют, оказывается, во всех мирах и во всех слоях общества, даром, что они себя называют аристократами. Руту ожидали двое: один — ее новый знакомый из кафе, другой — Сомэрт.

-Где ошейник? — начал без предисловий и без рассюсюкиваний, товарищ из кафе.

-Вы хотели сказать ошейники? — язвительно улыбнулась Рута, и молча, не ожидая расспросов, включила монитор, продемонстрировав им все свои действия. Сказать, что они были потрясены ее умом и предусмотрительностью, значит, не сказать ничего.

-Вы, просто интриганка! — это уже подал голос Сомэрт. — И хоть этот ошейник мне очень нужен, то, о чем Вы мечтаете, Вы не получите!

Рута была искренне заинтересована и заинтригована словами принца, почему-то сразу почувствовав, что речь не идёт о квартире или деньгах.

-Интересно, о чём же я так тайно и страстно мечтаю? — ещё не задав до конца вопрос, Рута уже чувствовала, что в ответ услышит нечто обидное.

-Вы хотите, чтобы я взял вас в жены, чтобы я женился на Вас! — голос принца, чуть заметно, брезгливо дрогнул, произнося эти слова.

"Опа! Такая мысль мне даже в голову не пришла! — подумала Рута. — Как же я сама до этого не додумалась? — с иронией и сарказмом от подобной нелепости, мысленно засмеялась Рута. — А принц-то, похоже зациклен на том, что все только спят и видят, как заполучить его в мужья. Интересно, а почему это он не может взять меня в жены?" — совершенно не логично, особенно в свете предыдущих мыслей, слегка обиделась Рута, и задала этот вопрос вслух:

-А, почему вы не можете на мне жениться? Я спасла вам жизнь, этот факт должен стереть все сословные предрассудки!

Он победно посмотрел на нее, мол: "Ага! Наконец-то ты выдала самое сокровенное желание!", — его губы презрительно скривились, но он промолчал, зато его компаньон всё подробно растолковал Руте.

-Принц не может жениться на вас, потому что пропасть, разделяющая его с вами, слишком глубока!

-Ого, как цветисто! — не удержалась Рута от замечания. — Странно, я не вижу не то что пропасти, но даже трещины! — когда это было необходимо, Рута отлично могла разговаривать с едкими нотками горечи в голосе. В такие моменты, например, как сейчас. Замуж за бывшего четвероногого друга она, разумеется, не собиралась, но принцип есть принцип! Пусть они докажут невозможность такого союза. "И ж, демагоги, — раздраженно думала Рута, — я и сама умею возводить стройные многоэтажные доказательства, не опирающиеся даже на самый тонкий фундамент. Послушаем, что вы скажете"

-Вы настаиваете на своем праве стать женой принца, на основании того факта, что спасли ему жизнь? — торжественно начал свою речь, так не удосуживающийся представиться мужчина, — Давайте разберем и рассмотрим эту ситуацию с разных точек зрения, — голосом адвоката в суде продолжил он свою речь. — Во-первых; скажите честно. Вы знали о том, что спасаете чью-то жизнь? Уверен, ответ будет — нет! — торжествующе смотрел на Руту, этот козел. — Во-вторых; Вы сознательно предпринимали все меры, чтобы вернуть принцу человеческий облик? Я уверен, ответ будет — нет! — все с тем же мерзким выражением лица смотрел на Руту мужчина. — Вот и получается, что осознано Вы стали помогать принцу Сомэрту, только тогда, когда узнали, что он принц. Только поэтому Вы ему помогли вернуться домой. Вы можете что-либо ответить на мои слова? — мужчина выжидательно замолчал, холодно глядя на Руту.

-А, вы кто такой? — без интереса, только бы не молчать, пока обдумывает ответ, спросила она.

-О, простите! — сразу же подскочил на стуле незнакомец. И привстав, чуть склонился в поклоне, тараторя скороговоркой: "Тра-та-та-тра-та-та-тра-та-та Ля-ля-ля-ля", — во всяком случае, для Руты его ответ прозвучал примерно так. Было понятно, что он является доверенным лицом принца, для решения всех деликатных и щекотливых вопросов.

-Да, я не знала, что спасаю принца, — любезно ответила Рута, — можно сказать, что я сделала это случайно, честно добавила она, — но факт остаётся фактом! Без меня и моей помощи принц бы погиб или до сих пор бегал бы в образе собаки, что все равно бы, через какое-то время привело его к смерти.

-Хорошо, рассмотрим эту ситуацию с другой стороны, — не сдавалось доверенное лицо. Мужчина, как звать которого, Рута так и не поняла, на секунду замолчал, подбирая наиболее яркое сравнение, — допустим... допустим. кто-то тонет в море, и самка дельфина неосознанно помогает утопающему, например принцу, добраться до берега, таким образом спасая ему жизнь. Исходя из ваших доводов, получается он и на ней должен был бы жениться! — с этими словами он гордо посмотрел на нее, считая, что привёл наиубедительнейший аргумент. А Рута... а Рута хватала ртом воздух, не зная, что ответить. Осознать, что для кого-то было равнозначно: что она, что самка дельфина, было непросто. Она, молча, вскочила со стула и бросилась к выходу, при этом хлопнув дверью так, что задрожали стекла в подъездных окнах.

Глава 10

"Фу-у-у! Много я видела в жизни козлов, но с такими встретилась в первый раз!", — с такими мыслями ураганом металась Рута по своей маленькой квартирке. Она задевала за углы и откосы, и даже не замечая этого. Уже полчаса, как она вернулась домой, к счастью, никого больше там не застав, иначе без кровопролития не обошлось бы точно.

Сравнение, которым ее удостоили, было чем-то из ряда вон выходящим. Лучше бы соврали, что у него есть невеста, это бы она поняла, но отказ жениться на ней, потому что для него одинаково, хоть она, хоть какое-то крупное млекопитающее, к тому же, морское, было слишком. "Хорошо, хоть не сравнили с ламантином или бегемотом! — в ярости думала она. — А что, наверняка, бывали истории, когда они совершенно случайно спасали чьи-то жизни!" — от таких мыслей Руте хотелось кого-то укусить за нос или ухо, чтоб аж хрящи хрустнули, и она точно знала кого.

"Что ж, вам же хуже! — с бешенством думала она. — А, что? Вот потребую свадьбу, куда вы денетесь?"

Долго размышлять над этим вопросом ей не пришлось, к ней в дверь снова постучал представитель принца и на этот раз он был один.

— Как мне тебя называть? — на "ты" обратилась Рута к этому хаму. — Только имя говори попроще, иначе я тебе сама имя придумаю, — сверля его взглядом полным ненависти, продолжила она. Мужчина на секунду оторопел, она это ясно видела. Потом, чуть замешкавшись, еще раз представился: "Гвидо"

"Какое противное имя", — отметила про себя Рута. Ей даже имя царя Гвидона из сказки никогда не нравилось, а это какая-то его сокращённая версия. Гвидо вежливо попросил разрешения продолжить разговор, Рута, также вежливо согласилась. Она понимала, что пока они не получат ошейник, ничего плохого ей не сделают, поэтому с интересом решила послушать, что ей еще скажут и с кем ее еще сравнят. Гвидо сразу извинился за своё сравнение, Рута буркнула в ответ, что слово не воробей. А потом... а потом, он начал ей УГРОЖАТЬ! Гвидо вежливо уведомил ее, что знает, где живёт мама Руты, и если она не отдаст ему браслет...

Рута стиснула зубы: "Этот урод не должен видеть моего страха!", — изо всех сил сдерживая свои чувства, думала она. Поэтому, в ответ, спокойно сообщила, что она знает месторасположения Портала, и когда она выложит в интернете кадры с исчезновением принца, да ещё изложит историю этого знакомства, то около места Портала мгновенно вырастет городок, сначала палаточный, а потом и настоящий. И находиться в нём будут не просто часовые, которым скучно и нудно, которые могут уснуть и прозевать визитёра. В нём будут находиться ФАНАТЫ, а это нечто совсем другое, нечто намного более страшное.

Гвидо посмотрел на Руту и заявил, что они обратятся к магам и те придут в этот город и найдут магическую вещь. Рута, в ответ любезно сообщила ему, что вокруг города несколько металлургических заводов, и она не может ничего точно сказать насчёт магического фона, но то, что заводы работают круглосуточно, и что никто не даст им шастать вокруг них, это она может сказать твердо. Гвидо сник, но потом, злобно глянув в глаза Руте, сказал, что тогда они ее ПРИНУДЯТ сказать, где ошейник.

В ответ на эти слова она показала заключительные кадры из фильма "Терминатор-2", вежливо уведомив его, что если с ней поступят каким-нибудь неподобающим образом, как он намекает, то браслет окажется в одной из изложниц.

Гвидо с минуту посверлил ее глазами, сверлил, сверлил, а потом... ушёл.

"Нет, каков гад! — бешенство, полыхающее в душе Руты, мешало даже дышать. — Вместо благодарности — угрозы мне и моей семье! Ничего ребята, — предвкушающее улыбаясь, думала Рута, — не захотели от меня откупиться по-хорошему, придётся откупаться по-плохому. Этот урод-принц женится на мне, и точка!!

Чувствовала ли Рута угрызения совести? Почему-то, совершенно никаких. Ее совесть сладко спала, предоставив свободу всем другим моим чувствам, отнюдь не самым добрым. Она ещё раз подумала, почему она поступает, именно так, а не иначе. Почему бы ей просто не отдать очень важную вещь, кому-то, нуждающемуся в ней. "Если я в действительности являюсь порядочным человеком, то мне должно быть безразлично отблагодарит он меня или нет", — думала Рута, терзаясь морально-этическими принципами, которые с одной стороны говорили о бескорыстии, но с другой стороны в этом же случае, заставляли чувствовать себя полной дурой, которую обвели вокруг пальца. Поскольку так она поступать не собиралась, значит, о ее порядочности говорить не приходилось, и это вообще-то должно было бы ужаснуть Руту, но этого не случилось. Вопрос почему? То, что они моральные уроды, Руте стало известно несколько позднее, и идея спрятать ошейник пришла к ней намного раньше, чем это выяснилось. "Скорее всего, я просто никому не доверяю, — с грустью думала она. — Я так боюсь предательства, что стараюсь перестраховаться, даже если этого и не случилось. Возможно, я просто плохой человек! — но мысль о том, что она плохой человек Руте решительно не понравилась, хотя назвать саму себя хорошим человеком тоже язык не поворачивался. — Я плохой человек, с приступами доброты или, наоборот, хороший человек с приступами злобы и мстительности? — неожиданно для себя нашла выход из щекотливой ситуации Рута, и сразу успокоилась. — Я если захочу, выйду за него замуж, я это чувствую, — продолжала раздумывать над непростой ситуацией Рута. — Вот только зачем мне это? — она тут же представила роскошные покои дворца, которые принадлежали ей. Горничных, что помогали делать прическу и надевать платья с кринолинами, от желания все это испытать у Руты засосало под ложечкой. — А почему бы спрашивается, и нет? Что я теряю? Штампа в паспорте не будет, также как и других следов моего замужества. Поскольку вступать с принцем в интимные отношения я не собираюсь. Поживу во дворце в роскоши, поем вкуснятин, побываю в шкуре какой-нибудь барышни голубых кровей, одеваться которой, помогают несколько камеристок. А как надоест, всё брошу и сбегу!"

И вдруг ее воображение нарисовало совершенно другую картину, вернее картины. Вот она в роскошной постели, блаженно потянувшись, чуть пригубила кофе, принесённое горничной на серебряном разносе, и тут же стала корчиться в предсмертных муках из-за яда, подложенного любовницей принца, которой она перешла дорогу. Или отравленное нижнее белье, она такое видела в фильме "Анжелика и король". Да что любовница, сам принц легко сможет, свою ненавистную новоиспеченную жену, запихать в какое-нибудь подземелье, забыв о её существовании, прекрасно проводя время в объятиях желанной женщины. Или его преданные подданные, увидев, как несчастен принц, решат помочь исправить эту несправедливость. Удар кинжала, выстрел из арбалета и всё.

Сначала эти мысли, потом мысли о том, что чувствует человек, которого загоняют в угол, заставили Руту изменить свое решение. Она решила вернуть ошейник забрать подарок, но только не камни, а украшения, причем, поскромнее, чтобы она могла, хоть изредка, их куда-нибудь надевать. Вот только Гвидо не дал осуществить эти добрые намерения. Он вновь явился к ней с новым предложением. Оказывается, у них существовал штат официальных любовниц короля. Не просто фрейлин королевы, с которыми король мог иметь романтические отношения, а именно официальные любовницы, даже имеющие свой ранг. За привилегию — занять место любовницы, боролись девицы всех знатных родов, это место считалось чрезвычайно престижным. Так вот Гвидо предложил Руте это самое место, минуя конкурентный отбор. Гвидо считал, что сделал Руте очень щедрое и заманчивое предложение, ни секунды не сомневаясь в том, что она его примет. Когда он изложил свой план Руте, кровь бросилась ей в голову, ее чуть не хватил удар от подобной наглости. Она, в миг, забыла все свои благие намерения и твёрдо отмела столь "щедрое" предложение, предоставив взамен своё, достаточно компромиссное, чтобы удовлетворить все стороны.

Вкраце оно звучало так:

Рута будет считаться официальной невестой принца ровно три месяца, если за это время ее желание стать женой принца не исчезнет, то он будет обязан жениться на ней, но только особым, договорным видом брака. Суть его заключается в том, Что Рута будет считаться женой принца ровно один год, со всеми вытекающими из этого статуса привилегиями. По истечении этого срока, она обязана будет вернуть принцу ошейник и свободу.

Описание всяких мелочей, связанных с замужеством, например, где Рута может ходить, что говорить и делать, она описывать не захотела, вписав короткую фразу "где заблагорассудится", однако, на всякий случай, вписала пункт, что она может посещать родителей и жить дома, столько сколько захочет. Отдельным параграфом было выделено условие, что любые интимные отношения между Рутой и принцем совершенно исключены. Надо сказать, что этот пункт она тоже вписала "на всякий случай", учитывая предыдущее предложение Гвидо.

Советник забрал один экземпляр со словами, что договор должны изучить во дворце. Через два дня Рута снова увидела этого прохиндея. В этот раз переговоры закончились вполне успешно, были изменены всего лишь несколько, ничего не значащих для Руты пунктов. Она подписала договор и через неделю оказалась во дворце и стала официальной невестой принца.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Глава 1

Я снова находился в зале Совета. Меня вызвали. Вызвали неожиданно. Я знал, что это может означать. Они нашли ее. От мысли, что через несколько мгновений закончится мое одиночество, длившееся бесконечное количество лет, от мысли, что через несколько мгновений закончится этот бесконечный бег по кругу в попытках поймать, удержать, собрать частички ее жизненной энергии, разбросанные по бесчисленному количеству Миров, меня охватило такое волнение, которое я не смог сдержать. Я видел, я чувствовал, что мое волнение не осталось незамеченным Старейшинами, я ощутил их одобрение и поддержку.

— Мы обещали тебе помощь, — прозвучал величественно и бесстрастно голос одного из Старейшин. — Пришло время выполнить это обещание. Частица ее духовной энергии возродилась в теле новорожденной девочки в одном из Миров. Мы скажем тебе в каком. Ты помнишь наше условие? Она должна пойти с тобой добровольно, пойти с тобой потому что она этого сама захочет, никакого насилия, угроз или принуждения! — я склонил голову в знак согласия. — Ваш союз должен быть закреплен любым обрядом, каким соединяют мужчину и женщину. Ты выполнишь эти условия? — я еще раз склонил голову в знак согласия, потом твердо сказал:

— Клянусь!

Мне сообщили, где найти этого ребенка, в чьем крохотном теле возродилась частица душе той, что мне была предназначена, и от которой я отказался. Ребенок еще находился в колыбели, чему я был очень рад. У меня было время найти способ и возможность вновь завоевать любовь моей суженой. Девочка была дочерью короля, не очень большого и не очень могучего королевства. По традициям этого королевства нареченная не могла видеть жениха, а ж до самого дня свадьбы. Такая традиция пришлась мне по душе. Сначала я пройду с ней связующий нас обряд, а потом буду добиваться ее любви всеми возможными способами. В том, что у меня все получится, я не сомневался ни на секунду. Но сначала мне необходимо было заполучить тело. Поскольку избранником принцессы мог быть только принц или король, то список кандидатов, чье тело я мог бы позаимствовать, значительно сужался. Я не мог никого убить, чтобы заполучить столь необходимую мне оболочку, это я хорошо понимал. Пришлось ждать, ждать и ждать, пока с одним из принцев, подходящего для моего плана возраста, что-нибудь не случится. Меня устраивало все. Смерть от несчастного случая, от болезни, даже отравление и убийство подходило. Мне немного не повезло... а может, наоборот, повезло, на охоте младший сын короля вылетел из седла, потом покатился и упал с обрыва в ледяную воду. Когда его выловили, он уже не дышал. Я с полным основанием мог занять пустую оболочку. И очень напугал спасателей, внезапно задышав, в тот момент, когда они были убеждены, что везут королю труп сына. Чтобы не вызвать подозрений пришлось поболеть почти два месяца, да и потом ходить бледной тенью и говорить едва слышным голосом.

Сначала я был сильно разочарован, что мне пришлось занять место лишь только третьего сына короля, поскольку для него не было никакой надежды когда-нибудь сесть на престол. Но потом понял, что так даже еще и лучше. Наследник такого могучего королевства не мог бы жениться по своему желанию. Только политический брак. А вот третий сын, уже мог жениться по своему желанию, разумеется, если он выберет достойную невесту. Чтобы не возникло никаких препятствий для моего брака, я немного пообщался с придворным астрологом. Внушить ему мысль, что он сам высчитал, когда мне необходимо вступить в брак, чтобы он был счастливым, не представляло никакой сложности. Еще год астролог высчитывал, в какой стороне света мне следует искать принцессу. Еще немного осторожного давления на этого престарелого и глуповатого звездочета, и он назвал королевство, в котором необходимо искать мне невесту. О, чудо. В королевстве Риор, о котором сообщил моему отцу астролог, как раз нашлась принцесса на выданье. Ей вскоре должно было исполниться шестнадцать лет. Это королевство не граничило с нашей империей, поэтому у нас с ними не было ни граничных конфликтов, ни войн.

Собрав сведения о королевском семействе, мой отец был чрезвычайно обрадован тем обстоятельством, что у короля всего одна дочь и мне не надо будет мучиться с выбором. Ещё полгода заняла место переписка и осторожные намёки. Потом в королевство Риор отбыла целая дипломатическая миссия. И вот, наконец, королю было сообщено о цели прибытия послов.

О том, что мне могут отказать не могло быть и речи. Короли всех королевств, спали и видели, как выдать своих дочек за одного из принцев нашего королевства. Да забыл сказать. Третий сын короля был довольно невзрачен. Длинный унылый нос, близко посаженные глаза, слабый безвольный подбородок. Мне было неприятно иметь такое лицо. Хорошо, что у меня в запасе было целых десять лет, за это время я постарался незаметно подкорректировать свою внешность. Поменять черты лица на те, которые бы мне хотелось, я не мог. Пришлось изучать фамильные портреты, стараясь выбрать среди предков посимпатичнее экземпляры и уже менять себе внешность опираясь на это сходство. Так что вскоре я стал самым красивым среди всех сыновей. Это все я делал ради моей будущей жены. Я очень хотел, чтобы она меня полюбила. Для нее я приготовил подарки. Я мог бы подарить ей звезды, целые планеты, но вынужден был ограничиться драгоценностями и небольшими механическими игрушками, вызывающими у всех молодых барышень безумный восторг.

Король Риора был несказанно рад будущему союзу. Он гордился за свою дочь, которая вскоре займет такое высокое положение. Король был счастлив, очень счастлив... но не королева. Она с опаской и даже со страхом смотрела на меня, а принцессу вообще отказалась представлять, сославшись на какие-то местные предрассудки.

Я не понимал, что происходит. Что это? Материнская ревность? Нежелание расстаться с любимой дочкой? Я понимал, что являюсь очень достойной партией, почему же тогда такая враждебность? Я не понимал, и вновь и вновь повторял и королю и королеве, что этот союз, благословили светила, что кровь королей наших королевств должна слиться, так предсказали звезды. Но королева ничего не хотела слышать, а когда я заговорил, что свою суженную я узнаю по одному поцелую, вообще побелела, как смерть. Я метался в догадках, самым простым объяснением было то, что принцесса не красива. Хотя все во дворце утверждали обратное. Но мне было безразлично, как выглядит принцесса, это всего лишь оболочка, слияние наших душ — главное. Я знал, что сразу узнаю, предназначенную мне, лишь только губы коснуться губ. Как же мне хотелось прикоснуться к моей любимой. Да, любимой, я любил её, хотя не смог ни разу увидеть. Что за странные законы в этом королевстве? Моё терпение было на исходе, ещё немного и я предприму попытку, неофициально познакомится с ней. Она моя. Я знал это, и препятствия, чинимые какими-то жалкими людишками, только еще сильнее разжигали мое желание заполучить ее, как можно быстрее. Я попытался ночью попасть на ее балкон. Эта попытка с треском провалилась. Королева была на стороже, следили не только за мной, но и за принцессой. Да, что же это такое?!

Глава 2

Слежка настолько возмутила меня, что я имел очень жесткий разговор с королём, после которого мне разрешили увидеть принцессу. Увидеть, но не прикасаться. Я издалека смотрел на неё: темные волосы, тёмные глаза, держится горделиво-уверенно, что ж удивляться, все подданные беспрестанно вертятся около неё и королевы, стараясь выразить свою преданность.

Уже которую ночь я не мог уснуть, мучился от того, что помолвка откладывалась со дня на день. Не в силах находиться в своих покоях, я выбрался на крышу самого высокого здания и с тоской смотрел на звездочку моей невесты. Как тускло и бледно она светила! Странно, принцесса не производила впечатления смертельно больной.

Хотелось завыть на луну, которая сегодня светила в полный свой лик. Я без интереса посмотрел по сторонам и вдруг увидел привидение, что шло по коньку крыши.

Бледное, лохматое, босое существо, в каком-то рубище, едва доходившим до колен.

Я неподвижно замер, боясь пошевелиться, потому что это было не привидение, а живая девушка, и она шла во сне. Любой шорох мог разбудить её, а учитывая высоту, падение было бы для неё смертельным.

Я сидел на пути у девушки, ждал, когда приблизится, чтобы схватить. Оставалось буквально два шага, как вдруг невдалеке раздался пронзительный крик, какой-то ночной птицы. Девушка вздрогнула и проснулась. Увидев где она находится, пошатнулась, попыталась схватиться за конёк крыши, но сил удержаться у неё не было.

Я бросился на помощь, схватив за кисть, притянул её к себе, и тут случилось нечто странное. От прикосновения к её руке меня бросило в жар. Такого раньше никогда не было. Я спокойно касался рук тысяч девиц, не испытывая подобных ощущений.

-Как я здесь оказалась? — испуганно спросила девушка. Я молча указал на полную луну, она непонимающе смотрела на меня.

-Полная луна. Некоторые люди в полнолуние могут ходить во сне и даже разговаривать, отвечая на вопросы. Твои родители разве не замечали за тобой, что в полнолуние, ты очень беспокойно спишь?

Девушка потупилась. Я решил, что может она сирота, слишком бедная у неё была одежда.

-Я помогу тебе спуститься вниз,— девушка неожиданно схватила меня за руку, и умоляюще глядя в глаза, попросила:

-Не надо, пожалуйста, не надо!

-Ты хочешь, чтобы я оставил тебя на крыше? — она с ужасом посмотрела вниз:

-Помогите мне добраться вон туда, — и она показала рукой на противоположный конец.

-Хорошо, — я попытался вести её за собой, но девушка боялась подняться на ноги, она сидела на скате крыши, вцепившись мне в руку. Поняв, что идти она не сможет, я поднял её на руки.

-Закрой глаза, — шепнул я, — и ничего не бойся.

Она обвила меня тонкой, худенькой рукой за шею, прижавшись всем телом. Я понёс её в направлении, что она указала. Девушка была почти невесома. Я чувствовал её страх, она дрожала всем телом, но может быть просто от холода. Руки у неё были ледяными.

Небольшой выступ, на ним зарешеченное крохотное оконце. Куда дальше? Я усадил её на уступ, она открыла глаза.

-Как тебя зовут?

-Рутана?

-Рутана? Как и наследную принцессу? — удивился я.

-Я и есть наследная принцесса, гордо сказала девочка, — я посмотрел ей в глаза, и...поверил.

Девушка легко забралась через маленькое окошко внутрь. Для меня стен не существовало. Темная, холодная конура. Она здесь живет? Не было ни кровати, ни стола. На полу солома, чуть прикрытая какими-то тряпками. Разве тут можно жить?

Лунный луч хорошо освещал помещение, я внимательно посмотрел на девушку. Лет четырнадцать не больше.

-Ты говоришь, что ты принцесса Рутана, но ведь ей шестнадцать лет!

-И мне шестнадцать, я даже старше её на шесть дней!

В это верилось с трудом, на шестнадцатилетнею девушку она совершенно не была похожа. Хотя, если жить в таких условиях...

-Значит, моя невеста ты, а не та принцесса, которой меня представили. Но чтобы убедится в этом, мне надо устроить тебе небольшое испытание. Ты не испугаешься? — спросил я.

— Какое испытание? — пролепетала она, и ее глаза испуганно заблестели.

— Мне надо несколько капель твоей крови. Ты позволишь? — и я зажал в своей ладони ее кисть, испытующе глядя на нее. Она посмотрела на свое худенькое, почти прозрачное запястье, потом посмотрела на меня и достаточно твердо кивнула головой, в знак согласия. Я сделал небольшой разрез и губами прикоснулся к ране, одновременно пробуя ее кровь и залечивая порез. Это была ОНА, та, которую я искал, о чьем возрождении мне было предсказано. Я шепнул ей на ухо:

— Как же я долго тебя искал! Я никуда, никуда тебя не отпущу. С этого мгновения ты будешь со мной всегда! Ты согласна?

Ее глаза счастливо заблестели. Она была такой нежной, такой хрупкой, такой ранимой. Я прикоснулся губами к ее щеке, которая тут же покрылась нежным румянцем. А еще она подарила мне легкий, почти не ощутимый поцелуй в губы. Я знал об этом странном обычае людей прикасаться губами к губам. Он казался мне просто отвратительным, но когда Рутана одарила меня этим невесомым поцелуем, он показался мне очень приятным.

Я сел на грязный пол, посадив её к себе на колени, закутал полами своего сюртука и попросил рассказать, как получилось, что она находится в таком месте, в то время как другая девушка выдаёт себя за неё.

-Я нахожусь здесь, сколько себя помню. Раньше я тут была вместе с мамой, но год назад она умерла. Её глаза наполнились слезами, и одна за другой потекли по щекам.

Всё что я знаю, мне рассказала мама, она же выучила меня читать и писать. Ведь она происходила от старинного дворянского рода, и целый год пробыла королевой, находясь в королевских покоях. А потом оказалась в этой башне. Но началось всё за много лет до этого.

Глава 3

-Моя мама была потомком очень древнего, очень богатого и славного дворянского рода.

Когда ей было пять лет, родилась сестра. Отец был не очень доволен рождением ещё одной дочери, он ждал сына — наследника, ведь он был уже достаточно стар, и надежда увидеть сына взрослым, состоявшимся мужчиной, таяла на глазах. Но, как оказалось, рождение девочки было не самым страшным, самым ужасным было: какой девочки!

Когда ей исполнился месяц, и она уже могла фиксировать взгляд на предметах, она стала принимать облик всех живых существ, что видела вокруг. Няня, воркуя склонившись над колыбелью, с визгом выскочила из детской, увидев саму себя, запеленатую в покрывало.

Гневу отца девочки не было предела, он сказал, что напишет в Священную Инквизицию и потребует, чтоб прислали легата осмотреть девочку. А потом пригрозил жене и её маленькой дочке костром инквизиции. Он понял, что эта девочка не его дочь.

Удивительно, но он умер в тот, же день, не успев отправить письма. Его похоронили со всеми подобающими почестями, а маленькая сестра куда-то исчезла на целых двенадцать лет. Мама увидела её, уже будучи, семнадцатилетней. Особой дружбы между сестрами не было, из-за разницы в возрасте, впрочем, и вражды тоже. Сестрёнка также могла изменять облик по-своему желанию, принимая вид хоть животного, хоть птицы, но больше всего, ей нравилось принимать облик старшей сестры.

Это было весело. Их не могла различить даже мама.

Маме было семнадцать, все девушки её возраста уже были замужем, а многие имели детей. Но маму не вывозили в свет, и не приглашали потенциальных женихов или их мамочек в поместье. Это было странно, но мама тогда этого не понимала. Прошло ещё четыре года, мама уже могла считать себя старой девой, которой навсегда суждено остаться незамужней, как вдруг произошло одно событие.

Королевский кортеж проезжал недалеко от поместья, что-то случилось, и понадобилась помощь. Прислали гонца уведомить, что через несколько часов кортеж прибудет к замку.

Мама сестёр не могла не оказать гостеприимство: поднялась суматоха, принимать короля это великая честь. Он оказался милым, приятным, нисколько не заносчивым мужчиной, влюбившись с первого взгляда в старшую дочь хозяйки, потом была свадьба, потом она поселилась в королевском дворце.

Младшая сестрёнка часто навещала свою венценосную сестру, жаль сестра не подозревала, что та, также навещает и спальню её супруга, приняв облик королевы. Они зачали почти одновременно, но мама об этом не знала.

Родилась я, мама и отец были счастливы, а потом мама уснула в королевских покоях, а проснулась уже в этой башне, со мной на руках.

Почему моя тётя не убила нас? Очень просто, ей надо было видеть маму, чтобы соответствовать ей обликом. Мамы нет уже год, черты лица тёти стали немного меняться, я заметила это, когда она приходила сюда несколько дней назад.

В последний раз, придя сюда, она долго смотрела на меня, я знаю, она меня хотела убить, но почему-то не решилась, — при этих словах, я с ужасом прижал её к себе. Рутана посмотрела мне в лицо, увидев мой страх, нежно погладила меня по лицу, — мама все годы пыталась что-то сделать, чтобы спасти меня. Единственный выход на свободу — решетка, закрывающая окно.

Только несколько дней назад я смогла её вытащить, — я посмотрел на руки моей малышки, ногти были стесаны до крови. Я сжал эти маленькие пальчики, поклявшись себе, что кто-то ответит за всё, — я вылезла на крышу, но там было так высоко! У меня закружилась голова, я не смогла спуститься. Не знаю, как сегодня я смогла идти на такой высоте и не упасть?

-Это всё луна. Она притянула тебя, — глянул в окошко, — скоро рассвет, надо уходить отсюда, — она со страхом вцепилась мне в руку, — не бойся, больше ничего не бойся. Самое страшное позади. Больше никто не сможет тебя обидеть. Ты не знаешь кто я, я смогу защитить тебя ото всех на свете.

Я помог ей выбраться на парапет, потом оказавшись рядом, взял её на руки, прошёл на другой конец крыши. Осторожно спустившись вниз, отнес её в выделенные мне апартаменты.

Разбудив дам, что должны были состоять в кортеже моей будущей жены, приказал им помочь Рутане искупаться, и пока она будет отдыхать, приготовить ей самое красивое платье и украшения, что я привёз в подарок принцессе.

В роскошном платье, с красиво убранными волосами я оставил её с дамами в дальних покоях, отправившись в парадный зал, где сегодня официально я должен был просить руки принцессы.

Рутана схватила меня тоненькими пальчиками за рукав:

-Пожалуйста, не уходи, без тебя меня убьют.

-Никто тебя не убьёт. Я этого не позволю.

Меня встретили торжественно: король, королева сидели на тронах, принцесса стояла рядом. Моя ненависть к этой женщине и её дочери, раздирала душу. Я не стал церемониться и с отвращением взглянув ей в глаза с издёвкой сказал.

-Я хочу просить руку настоящей принцессы! Её матери, к сожалению уже нет в живых. Но просить руку принцессы у женщины, являющейся убийцей её матери, я не буду! — с лицом королевы стало происходить что-то странное. Я указал на неё пальцем, — Ты, мерзкая ведьма, покажи свой истинный облик.

Королева развернулась и скрылась за маленькой незаметной дверью, её дочь бросилась вслед за ней.

Король, не понимающий, что происходит, потребовал объяснений.

Какой я глупец! Я рассказывал королю о том, что случилось, вместо того, чтобы бежать и спасать мою девочку от этих женщин! Обернувшись волчицами, они загрызли её. Я видел растерзанное тело.

Худенькая, сломанная ручка, которой она пыталась защитить горло, и вся в крови, из разорванной артерии на горле.

Если бы я был рядом, пока она была жива, то мог вырвать душу из любого живого существа, поместив взамен её душу, временно сохраняя, пока думал бы как её возродить. Но меня не было рядом, душа покинула тело.

Я обезумел от боли, а потом от ярости. Я убил всех: королеву, короля, принцессу, подданных, вставших на их защиту.

Я сжег дворец дотла, разорил земли этого королевства, я убивал правых и виноватых, а остановился только тогда, когда на моём появился один из Старейшин.

-Ты что творишь?— грозно спросил он, — Кто дал тебе право убивать невиновных?

Я молчал, признавая свою вину. — Я понимаю тебя, — сказал он, — но ты всё равно ты понесешь наказание.

Глава 4

Приговор Совета Старейшин был суров. Я нарушил все незыблемые законы и правила. Я позволил, чтобы ярость затмила мой ум, и чувство справедливости уступило место ненасытной ярости и мести.

Меня присудили к изгнанию. Я принял это решение. Но это ещё было не все. Старейшины отказались мне помогать в будущем. Никто не скажет мне, когда её душа вновь придет в этот мир, или какой другой. А это значило, что я никогда не найду её и не встречу. Со стороны Старейшин это было очень жестоко, но я принял и это, исчезнув на века. Тосковал ли я по своему дому? Конечно, тосковал, но эта тоска была несопоставима с той, которой я тосковал по моей любимой.

Она ничего хорошего так и не успела увидеть. Я мог положить к её ногам всё самое лучшие, что было во всех мирах, а положил только смерть: страшную и мучительную. От таких мыслей я сходил с ума, не хотелось жить... но я жил. Я метался между мирами, не находя места. Через пять столетий я снова захотел увидеть то место, где жила моя девочка, потрясение, что меня ожидало, не поддавалось описанию.

Оказывается, проклятый род, забравший у меня счастье, не угас! Незадолго до моего приезда, королева родила сына. Зная, что её совесть не чиста, она спрятала ребёнка с верными ей людьми, оставив документы и свидетельства его королевского происхождения.

За пятьсот лет, королевское генеалогическое древо расцвело пышным цветом. Первой мыслью было уничтожить весь род под корень, подумав, я нашёл себе лучшее развлечение.

Хорошо разобравшись во всех хитросплетениях семейных интриг, нашёл слабые места. Существовало несколько довольно спорных моментов передачи престолонаследия. Кроме этого нескончаемые любовные перепетии, ещё больше всё запутывали.

Эти, неразрешённые конфликты тлели, точно угольки под слоем пепла. Мне нужно было всего лишь чуть подуть, как разгорелся пожар, то есть война.

Я управлял ими, словно фигурками на шахматной доске, переставляя по своему желанию.

Увидев, что количество членов ненавистной мне семьи, значительно сократилось, я снова исчез на несколько столетий. Последний мой визит меня сильно разочаровал. Наследный принц отказывался жениться и продолжать династию. Меня взбесило его поведение. Чтобы напомнить ему о быстротечности жизни я подготовил покушение, когда он в очередной раз был на охоте.

Этот идиот, вместо того, чтобы немедленно начать искать невесту, решил изловить меня, и, обернувшись псом, пошёл по моему следу. Лучше бы он этого не делал. Давнишняя ярость всколыхнулась в моей душе.

Хочешь быть псом? Пожалуйста!

Надев на него силовое кольцо, чтобы он не смог принять человеческий облик, я выкинул его из этого мира на волю Судьбы!

Да, я жесток и несправедлив. Мысль, что у меня отняли даже призрачную надежду на счастье, рождала ненависть. Черную, неукротимую, страшную ненависть. Скоро только это чувство заполнило мою душу без остатка.

Глава 5

Я думал, что с Сомэртом распрощался на несколько месяцев, но прошло чуть больше недели, и он снова был во дворце. Везучий. Потом стало известно, что принц собирается жениться. Это меня более чем устраивало. Не хотелось, чтобы род на нём прервался, хотя я нашёл ещё одну небольшую семейку, вынашивающую планы захвата королевской власти. Но всё-таки, чем больше членов команды, тем игра интереснее. На некоторое время мне пришлось покинуть это королевство, вернулся я как раз в тот момент, когда готовилось торжество.

Принц отмечал свой день Рождения. Весь замок был украшен знамёнами, штандартами, цветами и лентами. Стояла радостная кутерьма, из окон королевской кухни неслись непередаваемые запахи готовящихся деликатесов. Я обошёл дворец, обозревая бурную деятельность, кипящую вокруг, на меня никто не обращал внимания.

Отправился на свой наблюдательный пункт, из которого я обычно следил за покоями принца, как вдруг с удивлением обнаружил, что моё место занято. На самой удобной ветке лежал юноша и целился в окно из какого-то оружия. Стоп! Это не юноша, а девушка — простолюдинка. Об этом говорили потертые и в нескольких местах порванные штаны, короткая рубашка, видимо с чужого плеча, так как почти не прикрывала живот, босые ноги. Её странная обувь, состоящая из одной подошвы и витых верёвок, валялась под деревом. Но главное — волосы, из-за которых я в первый момент принял её за юношу. Волосы были коротко подстрижены. Мне всё стало понятно. Эту девушку обесчестили и в знак позора отрезали ей волосы. Кто виновник её бесчестия? Это было понятно и так. Тот, в кого она сейчас целилась. В мои планы пока не входило убивать Сомэрта, но я понимал девушку и признал её право свершить месть. Поэтому я ничего не сделал, чтобы помешать ей. Наоборот, неслышно подобрался ближе, чтобы видеть, как умрёт ещё один представитель этой семьи.

Раздался чуть слышный хлопок, и снаряд, вылетевший из её оружия, ударился точно в широкий обод роскошной короны, что украшала голову принца. Я хотел ей посочувствовать, что она выстрелила так неудачно, не попав в незащищённую часть головы, но тут моё внимание привлекло происходящее в покоях принца.

Зелёная краска потекла по его лицу, капая на белоснежную рубашку и такой же белоснежный камзол, украшенный золотым шитьём и позументами. Вокруг поднялся крик и гвалт. Принц стоял посреди этой суматохи, растерянно оглядываясь по сторонам. Принесли салфетки. Стали помогать вытирать ему лицо, но что-то было не так, краска не хотела оттираться. Принц скрылся в соседней комнате, являющейся купальней, часть подданных исчезла следом за ним.

Девушка довольно улыбнулась, сделала несколько непонятных пассов руками. Левую руку, сжав в кулак, чуть приподняла вверх, накрыв правой ладонью место сгиба левого локтя, пробурчала несколько слов и стала спускаться с дерева.

В этот момент мы встретились с ней глазами. Не выразив никакого испуга, она недружелюбно посмотрела на меня, ворчливо добавив: "Лазают тут всякие, скоро и шагнуть будет некуда!", — после этого скрылась в ближайших кустах.

Я задумчиво смотрел ей вслед, видимо, я пропустил что-то интересное.

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Глава 1

Занятия в колледже должны были начаться только через три недели, и вот эти самые три недели Рута и решила провести в королевстве своего "жениха", для, так сказать предварительного ознакомления. Говорить о том, что через три недели она вернется к себе, Рута не стала. А вдруг ей так понравится, что она предпочтет взять академический отпуск, и прожить в этом Мире все обговоренное время? Она шла в этот мир, словно ехала по туристической путевке заграницу. Ну, никак Рута не могла осознать, что это не просто путешествие в другую страну, а, что это путешествие... в никуда. Где этот Мир находится, в какой стороне или глубине, или времени, она не представляла. Портал проходили втроем. Сомэрт, Гвидо и Рута. Ничего страшного. Никаких неприятных ощущений, никакого головокружения, никакой головной боли. Только что она стояла посреди безлюдной степи, раз, и она уже в лесу. Самое приятное заключалось в том, что на Земле был январь, а в мире Сомэрта стояло лето. Рута в своей дубленке, шапке, теплых штанах и сапогах взмокла, почти мгновенно. Рута перехватила издевательский взгляд Гвидо и насмешливый Сомэрта и поняла, что они умышленно не сказали ей о том, что здесь царит лето.

— Далеко до дворца? — миролюбиво спросила Рута, хотя ей хотелось когтями изодрать противные морды мужчин.

— Может час, может, чуть больше, — слащавым голосом, ласково улыбаясь, уведомил ее Гвидо. В душе у Руты полыхнуло бешенство. Мысли помчались галопом, пытаясь найти достойный выход из этой ситуации, да еще по возможности как-то досадить этим козлам. На ум ничего не приходило.

— Я хочу вернуться домой. Мне надо взять другую одежду, — все еще пытаясь говорить спокойно, но ощущая, еще чуть-чуть и она сорвется, сказала Рута.

— К сожалению, сейчас это невозможно, — голос Гвидо был настолько грустен, что не было ни малейшего сомнения насколько ему невыносима мысль, что он должен отказывать невесте принца. Его лицо сложилось в страдальческую гримасу, настолько противную, что Рута едва сдержалась, чтоб не отвесить ему оплеуху. В другое время и при другом раскладе сил, она бы так и сделала, но сейчас силы были явно не на ее стороне. — Его Величество и я должны немедленно прибыть во дворец. Дела, дела, дела, — печальным голосом почти пропел он. — Вам придется немного потерпеть. Во дворце горничные и прислуга, которую Вам выделят, поможет переодеться.

Рута едва не заскрипела зубами. Потом она стала лихорадочно вспоминать какие вещи взяла с собой. "Халат, три комплекта нижнего белья, три пары колгот, халат, пижама, тапочки. Ура! Тапочки, какая же я молодец!"

— Отвернитесь! — коротко приказала Рута и стала переодеваться за спинами мужчин, нисколько их не стесняясь. Куча снятых вещей получилась внушительной. Рута осталась в футболке и коротких пижамных шортиках, надела тапочки и разрешила мужчинам повернуться. Гвидо она вручила тюк с зимними вещами, а когда он открыл рот, чтобы возразить, любезно напомнила ему, что поскольку он настолько забывчив, что не упомянул ей о таком важном обстоятельстве, как о другом времени года, то перенос этого тюка, как раз и поможет тренировке его памяти. Рута сначала хотела привести цитату из известного анекдота о таблетке номер девять. Но потом решила, что очень долго придется объяснять все сопутствующие анекдоту термины, и ограничилась только ехидным взглядом.

Ее внешний вид настолько шокировал Сомэрта, что он согласился ждать, недалеко от дворца, возвращения Гвидо, пока тот принесет женскую одежду соответствующую Рутиному новому статусу. Красивое платье с короткими рукавами-фонариками темно-зеленого шелка, украшенное кружевами по вороту, рукавам и подолу. Широкий атласный шарф такого же цвета, утягивающий платье по талии, в тон платью туфли. Рута надевала их с опаской, но ее недоверие оказалось напрасным, туфли подошли идеально, она даже заподозрила, что их шили специально для нее. Волосы ей предложили закрыть легкой вуалью, объяснив, что короткие волосы Руты шокируют дам, поскольку волосы дамам обрезались только по приговору суда, в качестве наказания за аморальные поступки. Рута повертела-повертела вуаль в руках... и решительно отказалась укрывать ею голову. Она подумала, что дамы все равно увидят ее короткую стрижку, пусть уж лучше сразу привыкают к ее внешнему виду.

Покои Руте очень понравились, и кровать мягкая, и окна большие, и вид из окна чудесный, вот только она не могла ни с кем разговаривать. Рута, в силу своей неопытности, не внесла в договор пункт о том, чтобы ей дали магический амулет, с помощью которого она могла бы общаться с подданными Сомэрта. Она о подобной мелочи не подумала, а вот Гвидо решил, что отсутствие амулета сможет, значительно, осложнить Руте жизнь, быть может, даже заставит удрать из дворца. Рута сначала очень расстроилась. Потом, немного успокоившись, подумала, что спрос создает предложение, иными словами надо ее невозможность общения с прислугой, возвести в такую степень создания опасных (и в первую очередь для принца и Гвидо) ситуаций, что они сами вручат ей этот амулет, да еще проследят, чтобы она не забывала им пользоваться. Для начала Руте необходимо было осмотреться.

Никаких препятствий в прогулках ей не чинили, поэтому все время между завтраками, обедами, ужинами и сном, она проводила в прогулках, осматривая окрестности дворца.

Надо сказать, что дворец, вернее дворцовый комплекс ее очень сильно впечатлил. Несколько красивых четырехэтажных зданий, соединенных между собой галереями. Внутренний двор украшен фонтаном, дорожки выложены плиткой. Несколько больших деревьев, в тени под ними скамьи. Сначала Рута взяла себе за обыкновение сидеть возле фонтана и любоваться на рыбок, но вскоре заметила, что за нею непрерывно следят почти из каждого окна. Тогда она стала уходить в парк, что окружал здания снаружи плотным и густым кольцом. Такого парка она еще никогда не видела. Его скорее можно было назвать тщательно ухоженным лесом. Высокие деревья, в кроне которых не было засушенных веток, и которые, тем не менее, не выглядели парковыми насаждениями. Аккуратные дорожки, скорее похожие на выложенные мелкими камнями тропинки. Очень глубокий и большой пруд, на который Рута набрела через несколько дней. На поверхности пруда плавали какие-то очень красивые цветы, немного напоминающие кувшинки. Деревья, похожие на ивы, склонились над водой. Скоро это место стало для Руты самым любимым, здесь она душевно отдыхала, приходя в себя после нервных стрессов, что ее преследовали во дворце. Она так и не смогла придумать, как же заставить Гвидо выдать ей амулет-переводчик. Зато она поняла, как правильно он поступил с точки зрения принца. Рута была почти что немая, а, значит, не могла никому ни о чем проболтаться. Гвидо был настоящий царедворец, просчитывающий шаги противника на много шагов вперед.

Руту ждало еще одно большое разочарование. Она по простоте душевной думала, что ее будут возить по городам на экскурсии. Рассказывать историю королевства и показывать самые невероятные диковинки и редкие вещи. Ничуть не бывало. Кроме дворца она не бывала нигде. Она не знала не только историю королевства, она даже не знала, как это королевство называлось, не знала где оно находилось, и были ли у него соседи. Она могла бы порыться в библиотеке, если бы могла читать. Рута злилась, но ее злость никого не интересовала, вернее, очень интересовала, поскольку все, словно сговорившись и постоянно вызывали всплески злости в Рутиной душе.

Глава 2

...Жизнь во дворце не задалась с самого начала. Рута непрерывно чувствовала пренебрежительное отношение со стороны дам, что были выделены ей во фрейлины, а потом неясное чувство перешло во вполне осязаемые болевые ощущения.

Скорее всего, Гвидо, не удержал язык за зубами и сообщил всем, что Рута будет только временной женой принца, всего на год, и что она этого добилась банальным шантажом. Хотя, в чем именно заключался шантаж он всё-таки смог сохранить в секрете. Конечно, такая информация недолго оставалась тайной для придворных, и, словно лесной пожар, разнеслась по окрестностям. Вот отсюда появилось и такое отношение обслуживающего персонала. Очень скоро мелкие пакости дам стали обычным явлением. То сильно дернут волосы, вырывая их с корнями во время причёсывания. То обольют ледяной водой вместо тёплой во время купания. А примерки платьев скоро вообще стали напоминать кадры из камеры пыток, все булавки, используемые портнихами, сначала обязательно, словно случайно, втыкались Руте в тело.

Делать замечания она не могла, только грозно зыркала глазами на виновных. Дамы так скромненько опускали глазки и что-то лепетали, Рута, примерно, понимала так: "Ах, миледи, простите!", а у самих губки ехидно поджаты и глазки злорадненько поблескивают.

К Сомэрту обращались — "Ваше Высочество", к Руте — "миледи". Она чувствовала, что это какая-то дискриминация, но какая конкретно — не знала, вроде, и "миледи" звучало вполне прилично. Правда, слово "миледи" они произносили с каким-то уж слишком большим удовольствием, значит, подвох всё-таки был. Рута настолько плохо и некомфортно чувствовала себя в таком недоброжелательном окружении, что уже несколько раз порывалась малодушно сбежать. Документ, который она подписала и который фактически сама подготовила, предусматривал трехмесячный срок ее нахождения в статусе невесты. Рута, когда его составляла, посчитала, что три месяца вполне хватит, чтобы решить нравится ей жить в этом королевстве или нет. Если ей очень сильно понравиться, то она оставляла за собой право пожить такой жизнью еще годик, чтоб потом это время можно было вспоминать до старости. А если ей не понравится, то, как она подозревала, удерживать ее никто не станет.

Сломали Руту, когда нащупали ее, по-настоящему, слабое место. У Руты оказалась страшная аллергия на местное растение, используемое для приправ практически всех мясных блюд. Фагри — растение, похожее на орех, тертую, ароматную и высушенную мякоть которого, обожали все. Все, кроме Руты. Сначала эта приправа ей очень понравилась, но на другой день появились красные пятна на лице. Рута не придала этому большого значения и продолжала лакомиться блюдами с этим ингредиентом. У нее начался зуд на шее, за ушами, появились крошечные прыщики, которые расчёсывались до сукровицы. Рута догадалась, на что у нее такая реакция и попросила больше эту приправу не добавлять в блюда, которые ей предназначались. Просьбу пришлось передавать через Гвидо, и он при этом так противно улыбнулся, что Руте стало не по себе. Она правильно забеспокоилась, поскольку эта ее просьба стала сигналом к началу военных действий, направленных против нее. Эту приправу теперь добавляли ей во все блюда, и зуд скоро перешел на части тела, которые в приличном обществе чесать не принято. А дамы всё никак не хотели угомониться.

Что ж, спасение утопающих — дело рук самих утопающих, Рута с одного вдоха научилась определять, есть фагри в этом блюде или нет. Она сразу узнавала о его наличии и, каждый раз возвращая блюдо, вновь и вновь просила больше фарги ей не добавлять, но Гвидо, через которого она передавала свои просьбы, был, словно глухим или немым, поскольку ничего не менялось. Такое отношение бесило Руту, и она ему пригрозила, что если ей еще раз подсунут эту отраву, то тарелка с едой окажется у Гвидо на голове. Ее слова возымели действие, и некоторое время все было хорошо, а потом случилась беда. Рута, как обычно поужинала, этой мерзкой фарги в блюде не было, по крайней мере она ее не почувствовала, но через час ей стало плохо. Сначала появилось ощущение удушья, потом щиколотки ног и кисти рук стало печь огнем, потом появился такой чудовищный зуд, что Рута расцарапала кожу до крови. Она страшно испугалась, накинув халат, кое-как выбралась из комнаты. В коридоре никого не было, она дотащилась до комнаты кастелянши, распахнула дверь и почти истерично закричала:

— Позовите Гвидо!

Однако ее крики не впечатлили даму, она что-то сказала Руте в ответ холодно и жестко.

— Позовите Гвидо! — снова потребовала Рута, и снова в ответ получила, какие-то непонятные слова, сказанные тем же холодным равнодушным тоном. Рута пришла в ярость. Она понимала, что женщина знает, о чем она ее просит, и умышленно издевается над ней. Глаза Руты загорелись злым огнем. Она быстро осмотрела комнату кастелянши. Заметив на столике возле кровати какой-то портрет в рамочке, она схватила его и швырнула об пол.

— Позовите Гвидо!

Женщина дико завопила, но Рута больше не слушала ее и поковыляла в тронный зал. Она придумала, как ей вызвать этого козла. Рута хватала все предметы, что попадались под руку: вазы, подсвечники, статуэтки и кидала их об стены или об пол. Потом она стала хватать оружие, висевшее на стенах и разбивать им стекла, витражи, при этом, истошно вопя: "Позовите Гвидо!"

Когда Рута, наконец, увидела этого негодяя, то поняла, почему прислуга не желала его беспокоить. Осоловелые, после беспробудного пьянства глаза, с бессмысленным выражением смотрели на Руту. Их владелец явно не понимал, что от него хотят. Криво застегнутая рубашка, воротник в губной помаде и румянах, а главное мягкие домашние пушистые тапочки без задников, все говорило о том, что Гвидо подняли с постели, причем, скорее всего насильно. Рута набросилась на него с такими упреками и оскорблениями, что цензурными в них было только имя этого негодяя. Жизнь в подворотнях обогатила Рутин словарный запас подобными выражениями, правда она и не подозревала, что так хорошо их помнит. Видимо пережитый стресс, всколыхнул ее память, и когда-то полученные знания хлынули из нее на голову Гвидо мутным потоком.

Гвидо захлопал глазами, медленно, но неуклонно сознание возвращалось к нему. Взгляд прояснился, и даже после особенно витиеватого пожелания Руты, слегка нахмурился. Видимо взаимная любовь с тем животным, которую пожелала ему Рута, его совсем не устраивала. Но, как бы то ни было, Гвидо пришел в себя, и вполне вежливо поинтересовался, чем собственно вызван весь этот переполох. Вместо ответа Рута бесстыдно распахнула халат, показала опухшие и расчесанные лодыжки, живот в малиновых, словно от ожогов пятнах и кровавые полосы расчесов, что пересекали этот кошмар. Руте не было стыдно ни капельки. Нижнее белье было на месте, а оголенного живота она не стеснялась, зато окружающие дамы, дружно ахнули в предобморочном состоянии.

— Мне надо срочно домой! — уже без истерики, почти спокойно сказала Рута. — Мне надо в больницу. В нашу больницу, — подчеркнула она, — вашим шарлатанам я не верю.

— И как же я тебя туда доставлю? — искренне удивился Гвидо.

— Очень просто. Вы сейчас, прихватив мои зимние вещи, поедете со мной к месту Портала, потом довезете меня до дома. Поживете в моей квартире несколько деньков, пока я приду в себя и снова проведете обратно, — ласково, как душевно больному, объяснила Рута. Гвидо хотел возразить, даже открыл было рот, но еще раз взглянув в глаза Руты, видимо, прочел в них нечто такое, что заставило его немедленно развернуться и отправиться за вещами из Рутинного мира. Он честно сопроводил ее до квартиры, но ждать, пока Рута придет в норму, не стал. Вместо этого вручил ей два амулета и заклинание, написанное на листке бумаги. Объяснил, как проходить сквозь Портал и как активировать амулет, позволяющий Руте общаться с окружающими.

Глава 3

Рута проболела почти неделю. Врачу пришлось соврать, что такая аллергия появилась после того, как она выпила чай, привезенный из одной из экзотических стран. Она не знает состава этого чая, поскольку сразу выбросила упаковку. Лечение помогло, кожа, конечности и живот приобрели свою старую окраску и форму, а вот о душевном состоянии Руты этого сказать было нельзя. Злоба и обида душили ее, подталкивая к ответным ударам. Какие только планы мести не приходили ей в голову, вплоть до самых садистских, например, отыскать виновных и заставить их съесть по сырому маленькому осьминогу. Рута видела в какой-то передаче об экзотических блюдах, к тому же, кажется осьминог был живым. Бр-р-р-р, Рута содрогнулась, представив этот кошмар, и вот тогда-то и родился план, который она успешно претворила в жизнь. Обдумывая последние детали, она не могла сдержать улыбки, мысленно обращаясь к своим врагиням: "Радуетесь, что смогли накормить меня фарги, чтобы я этого не почувствовала? Посмотрим, как вам понравиться, когда я накормлю вас всех пургеном... в лошадиных дозах, о котором вы тоже не будете подозревать". Рута спешила. Лучше всего осуществить ее план можно было во время какого-нибудь праздника. Ближайшим, самым торжественным был Королевский бал Летнего Солнцестояния. Что это за праздник Рута не знала. Ей было не до этого. На подготовку акта возмездия было всего четыре дня после того, как она выписалась из больницы. В аптеке, ей объяснили, что пурген давно не используется как слабительное, и он снят в этом качестве с производства. Ей предложили множество других снадобий похожего действия, которыми Рута запаслась в таком количестве, что вызвала подозрение о запоре, случившимся у целой дивизии. Каких тут только препаратов не было, единственно от чего пришлось отказаться, так это от свеч, вводимых... ну в общем это место было для Руты недоступным. А жаль.

Она хорошо продумала, что надо делать. Таблетки растолочь и растворить в небольшом количестве жидкости, чтобы потом быстро разлить по чанам с лимонадом и размешать. Касторовое масло добавить в крем для торта и пирожных, какая вкусная будет ням-нямка. Порошочек смешать с сахарной пудрой. Ну, и так, по мелочам...

Как это всё провернуть? И снова: слава, слава, слава детективам! Из них Рута узнала, что на обслуживающий персонал никто никогда не обращает внимания. Осталось только украсть форму поварёнка, переодеться, и отправится на кухню. Как все бегают, мельтешат, суетятся. Вот где рыбку ловить в мутной водичке!

Так, выливаем бутылочку сюда, размешиваем, теперь сюда, размешиваем, теперь это посыпаем, и сюда добавляем. Ничего сложного. Рута искренне понадеялась, что дворец, а, особенно, дворцовые туалеты выдержат нежданный наплыв посетителей. Теперь оставалось только дождаться начала праздника.

Да, такого бала еще не было! Пустая танцевальная зала, и шевелящиеся кусты по всей округе. Рута честно призналась в содеянном, когда на другой день ее стали допрашивать. Она также объяснила, почему так поступила и посоветовала больше ее не обижать. Жаль, но к ее совету никто не прислушался.

Руте было немного неловко после этого бала, поэтому на три дня она вернулась в свою квартиру. Когда же она снова возвратилась во дворец, то столкнулась с полным игнорированием и полным бойкотом, который устроили ей дамы. За ее спиной шушукались, ее осуждали, но ей было плевать, она решила, что как только закончатся три месяца, что она сама себе выделила, то сразу вернется домой, и освободит Сомэрта от данного обещания. Значит, можно пожить в удовольствие, наслаждаясь роскошью и комфортом. Но жизнь снова внесла коррективы в планы Руты.

Она заметила, что во дворце царит какая-то странная, словно предпраздничная суматоха, причину которой, ей, конечно, никто не удосужился сообщить. Методом тотального подслушивания разговоров прислуги Рута узнала, что идёт подготовка к празднованию дня рожденья ее, так называемого, жениха.

Вот это да! Руиа сначала обрадовалась, решив, что дорогим подарком из своего мира, она хоть немного искупит свою вину за испорченный праздник, но оказалось, что на этом празднике жизни она персона нон грата! Это было обидно.

Сомэрту шили одеяние невероятной красоты, он должен был затмить всех. "Тоже мне, Король-Солнце! — думала Рута, в щелку, между занавесями окна, подглядывающая за примеркой. — Ну, погоди, — злорадно усмехалась она, — я тебе устрою праздник! Как же мне отметить "повеселее" день рождение любимого жениха? — задумалась Рута. — Пэйтбол, то, что нужно! — чуть не завопила Рута от радости, придумав, наконец, как ей досадить Сомэрту за то, что он не пригласил ее на день рожденья. — Какую бы краску выбрать? Красную? Нет, очень драматично. Может, черную? Нет, мрачно, — самой себе возразила Рута. — А, если грязно-зеленую? — Она представила себе болотистую жижу, и радостно потерла руки: — Самое оно!" Пришлось смотаться домой, чтобы добыть необходимое оружие. "Как хорошо, что Гвидо дал ей возможность самой пользоваться Порталом!" — не переставала радоваться Рута, изредка мотаясь домой. Часто перемещаться туда и обратно было очнь сложно. Приходилось таскать с собой кучу вещей, да и пешие прогулки до Порталов, что в мире Сомэрта, что в ее мире, были не близкими.

Наступил день праздника. Руту ждал новый "сюрприз". Мало того, что ее не пригласили, так еще и ограничили доступ на всю территорию, что предполагалось использовать для праздника. "Что ж, хорошо, — с угрозой подумала Рута, — внутри дворца все подходы закрыты, поищем их снаружи". Для своей операции Рута выбрала чудесное раскидистое дерево, ветки которого заглядывали в окна дворца. Надела любимые джинсы, топик и устроилась в засаде на ветке.

Как ее жених был красив! Как величественно он шел! Белоснежная с золотым шитьем одежда оттеняет темные глаза и волосы. На голове корона не корона — широкий обруч, украшенный драгоценными камнями, вот он-то и был Руте нужен. Главное, точно прицелиться. Какой Сомэрт молодец! Стоит, словно статуя, просто идеальная мишень для выстрела. Бах!!!! Краска болотно-зеленого цвета, текла по лицу Сомэрта, грязные брызги покрывали волосы, шею и грудь. Довольная собой, Рута стала спускаться с дерева, и столкнулась нос к носу с ещё одним соглядатаем принца.

"Поздно, Жора, пить Боржоми! — подумала про себя Рута. — Надо было меня раньше хватать, сейчас уже поздно, я успела выстрелить", — не обращая на него больше никакого внимания, Рута отправилась в свои покои.

Глава 2

Она знала, что перешла все границы, знала, что ей аукнется и "пургеновая атака", и залитое зелёной краской парадное платье Сомэрта, не знала только, как ей отомстят. Дамы или кто им там помогал, не были сильны в выдумке, они выплеснули свою ярость и злость на комнаты, в которые поселил принц Руту, и на все ее вещи, что находились в них. В один прекрасный момент, зайдя в свои комнаты, Рута застыла в полном ступоре, обнаружив, что всё пространство вокруг нее, было облито жирной, маслянистой, дурнопахнущей жижей. Сколько же вёдер её ушло, чтобы изгадить всё до малейшей вещички, в том числе и в ящиках комода, шифоньере, и, само собой разумеется, на кровати, она даже не представляла. В этих комнатах теперь не то, что лежать или сидеть, тут нельзя даже было просто находиться. Рута стояла на пороге, пораженная этим зрелищем. Она ни секунды не сомневалась, где-то прятались и зрители, желающие увидеть ее реакцию.

Дамы, что ранее ей помогали, ещё после того, печально-известного бала Летнего Солнцестояния, заявили, что больше не подойдут к Руте и на пушечный выстрел. Вокруг нее образовался вакуум, не было никого, кто согласился бы ей помогать или хотя бы подсказал, что теперь делать. Возможно, Руте стоило снова проявить характер и добиться от принца, чтобы ее покои привели в порядок, но она, откровенно говоря, струсила, от такой полномасштабной диверсии. Рута стояла голодная и злая среди этого погрома, потому что неожиданно поняла, что теперь ей лучше не есть и не пить ничего, приготовленное для нее в королевской кухне. Мало ли что теперь ей постараются подсунуть, возможно, даже такое, что по сравнению, с чем многочасовое сидение в туалете покажется подарком. Но даже если ее ничем не отравят, плюнуть ей в тарелку посчитает своим долгом каждый из поваров, переживших по ее вине немало неприятных минут, когда их допрашивали в связи, со всеобщей диареей.

"Как я раньше об этом не подумала?" — злилась на себя Рута, безуспешно пытаясь изгнать из память воспоминание о булочке с чаем, что она съела и выпила утром. Вот и получилось, что спать, кушать и жить ей было негде, а значит волей-неволей получалось, что ей все равно придётся покинуть дворец намного раньше того срока, что она сама себе наметила. Ей все отказались помогать, предоставив обслуживать саму себя. Рута в отместку стала носить свои собственные вещи, не обращая внимания ни на чью реакцию. С едой было сложнее, впрочем, она нашла выход и из этого положения. Она стала перехватывать слуг, что несли еду другим дамам, и нагло отбирала тарелки с провиантом, так она, хоть немного была уверена, что в тарелках не окажется никакой гадости.

Вопрос с ночлегом тоже решился. Рута нашла пустующую комнату, правда почти на чердаке, но там была кровать с матрасом и подушка. Постельное белье и одеяло она раздобыла, отобрав у кастелянши, когда та несла вещи в какую-то комнату. Немного поразмыслив, Рута решила не оставлять диверсию дам безнаказанной, решила, что всё равно последнее слово должно остаться за ней, надо только придумать, чтобы бы такое сделать. Поскольку начальник или король несет ответственность за своих подчиненных или подданных, то свой гнев Рута решила снова обрушить на голову несчастного Сомэрта. В этот раз она решила использовать современные технологии своего мира, ведь они для того и существуют, чтобы ими пользоваться. Например, суперклей! Им можно приклеить тапки принца к полу или сапоги, когда он будет восседать на троне в Главном зале, или саму его задницу к трону, а, что? Это было бы смешно. Можно повыдирать планки, удерживающие ковровые дорожки, спускающиеся со ступенек. Он делает шаг по лестнице, она дергаю за края дорожки, и вот он уже лежит в самом низу. Жаль, что для осуществления каждого этого плана ей необходимо было находится очень близко от принца, как раз это самое проблематичное, Руте не позволили бы не то что приблизиться, а даже появиться в поле его зрения. Остались только дистанционные способы воздействия, и она стала обдумывать один из них. Пожалуй, все могло получиться. Рута отправилась домой, чтобы всё подготовить к финальному прощанию. "Вы меня, Ваше Высочество на всю жизнь запомните! — думала она. — И очень надеюсь, что после этой моей выходки, мы больше не увидимся".

Ей была нужна мелкокалиберная винтовка и огромное количество пулек. Попасть предстояло в достаточно мелкий предмет, надо было пристреляться, как следует. В этот раз тащить во дворец пришлось не мало. Винтовку, еду и питье на несколько дней, спальный мешок, фонарь и ещё кучу разных мелочей. Рута не стала появляться во дворце, поселившись на свежем воздухе в королевском парке, в одном из его дальних уголков.

...Я снова столкнулся с этой странной девушкой, вернее, я набрёл на неё на одной из полянок, но она была настолько увлечена своей работой, что не заметила меня. Приставив к стволу дерева небольшую лесенку, она вбила в ствол молотком небольшой гвоздь, на него повесила верёвку с небольшой гирькой, потом удовлетворённо осмотрев эту декорацию исчезла в кустах. Я осторожно двинулся за ней. Девушка отошла на достаточно большое расстояние, взобралась на ветку, чтобы быть примерно на одной высоте с гвоздем, а потом стала стрелять, стараясь попасть в верёвку, чтобы перебить её. У неё ничего не получалось, верёвка висела, словно заколдованная. Я сразу увидел, в чём заключается ошибка, она слишком резко дергала курок, из-за этого прицел сбивался, и пули летели мимо. Я немного поколебался, говорить ей о моих наблюдениях или нет, но моё любопытство взяло верх, мне стало очень интересно к чему эта девушка готовиться.

-Курок надо нажимать плавнее, — осторожно, чтобы не испугать её, сказал я. Но моя предосторожность оказалась недостаточной, девушка взвизгнула, ружье полетело вниз, вслед за ним и она сама.

-Вы за мной будете по всему парку шпионить, докладывая принцу о моих перемещениях? — злобно спросила она, приняв вертикальное положение после падения, и потирая ушибленный бок, — Интересно, сколько он платит за такое усердие? Советую попросить прибавки, — шипела она, с раздражением посматривая на меня.

-У принца не хватит денег, чтобы нанять меня даже на минуту, — серьезно объяснил я, но девушка только фыркнула, не поверив мне, — зачем ты стреляешь по верёвке? — спросил я, желая сменить тему.

-Хочу научиться перебивать её с одного выстрела.

-Зачем тебе это?

-Затем, чтобы перебить веревку, на которой висят оленьи рога над одной из арок, в ту минуту, когда Сомэрт будет проходить под нею, чтобы эти рога упали ему на голову.

Я очень удивился такому странному желанию, такой странной девушки.

-Эти рога не имеют достаточного веса, чтобы упав с такой высоты убить или покалечить принца. Для этого существует много других, гораздо, более действенных способов.

-Я не собираюсь убивать принца, — терпеливо объяснила девушка, — в моем мире есть такая фраза "наставить рога", означающая супружескую измену, сообщающую всем, что вторая половина не верна, это считается позором.

Я немного подумал над её словами.

-Но тогда получается, что желая досадить принцу, вы подвергаете сомнению честь его невесты. Мне кажется — это недопустимо. Пятно позора может лечь на её репутацию, заклеймив на всю жизнь.

-Ничего, она переживёт!

-Вы не можете этого знать!

-Могу! Я и есть невеста принца!

Я во все глаза смотрел на неё, мне стало нехорошо на душе. То, что эта девушка душевно больна, не вызывало никаких сомнений, но то, что принц хочет жениться на ней, говорило о помутнении и его рассудка. Неужели это произошло из-за страха передо мной? Бороться с заведомо больным противником было неприятно, я решил пока отложить свою месть и подумать, что делать дальше.

Глава 3

Решив обследовать место выстрела и ещё раз убедиться, что ее план сработает и рога упадут на голову женишку, Рута осторожно проникла во дворец, и тихонько стала пробираться к интересующей ее арке.

Путь проходил через галерею, на стене которой висело множество портретов, между делом Рута стала рассматривать их, а потом и вовсе застыла.

Огромная стена, на которой цвело пышным цветом, генеалогическое дерево принца Сомэрта, не просто с указаниями имён и титулов, нет, рядом с каждым именем находился небольшой портрет его владельца.

Женщины, мужчины, старые, молодые, маленькие дети: все были здесь. Рута медленно ходила вдоль этой стены, не в силах оторваться. Как необычно видеть всех своих предков, благодаря которым ты обязан своему рождению. Сравнивать фамильные черты, определять на кого похож, чьи доминантные гены ты ухватил.

Она была лишена всего этого. Кто ее отец, из какой он семьи, кто ее дедушки и бабушки по отцовской линии, наверно так и останется тайной.

Да и по линии мамы, никаких фотографий прабабушек и прадедушек, она тоже не встречала. "Решено! — твердо сказала самой себе Рута, — Когда выберусь отсюда, как следует потрясу маму, пусть расскажет хотя бы то, что сама помнит о своей семье!"

Рута увидела на стене портрет Сомэрта, а рядом ... Она шарахнулась от стены, потому что рядом с портретом Сомэрта красовался ее портрет. "Вот это да! — удивилась Рута — Когда это они успели? — она стала с интересом рассматривать себя. — До чего же я хороша на этом портрете! — не смогла удержаться она от восторга. — Жаль не видно моей стрижки. И зачем художник прикрыл мои волосы золототканой вуалью? — впрочем, она не могла не отметить, что к ее темным волосам золотая вуаль подходила просто изумительно. — Н-да, — с изрядной долей ехидства подумала она, — если бы я судила о себе по этому портрету, то решила бы, что принц женился на мне по большой любви, в такую красивую девушку запросто можно влюбиться без памяти!". Странно, Рута смотрела на свой портрет, но не ассоциировала себя с девушкой, что было изображена на нём.

— Вы довольны своим портретом? — раздался за спиной голос Сомэрта. Рута резко обернулась и увидела его сидящим в глубоком кресле. Судя по всему, он находился здесь уже давно, внимательно наблюдая за ней и ее действиями. После того что случилось, Рута ещё ни разу не встречалась с ним наедине, лицом к лицу, поэтому, чтобы скрыть неловкость и замешательство, она кивнула на стену, и, не скрывая восторга, сказала.

— Вот это я понимаю родословная! Чтобы разобраться во всех хитросплетениях Вашего рода, нужен, наверное, целый штат историков! А уж запомнить имена и степень родства, вообще невозможно! — он легким наклоном головы подтвердил ее слова, а потом тихо сказал.

— И все это огромное дерево скоро умрёт. Вся наша родословная закончится мною, — голос Сомэрта был тихим, чувствовалось, что ему больно говорить об этом. Рута была потрясена. У Сомэрта проблемы с деторождением? Как жаль, он такой красивый! Никто не унаследует его гены. Хотя...

— Сомэрт, если у Вас есть проблемы со здоровьем, из-за которых Вы не можете иметь наследника, то я предлагаю Вам отправиться в мой мир. У нас нет магии, но у нас есть такие технологии в области медицины, если не в нашей стране, так в других странах, что имея достаточное количество денег, почти все проблемы можно решить. Во всяком случае, лишнее обследование современными специалистами, а не средневековыми лекарями, Вам точно не повредит. Мужчина внимательно слушал ее, потом отрицательно покачал головой.

-У меня нет проблем с деторождением, решение не жениться и не иметь детей, я принял не по этой причине.

-Вы умышленно отказываетесь иметь наследника, что бы тем самым продолжить королевский род?!!

-Да, — он вздохнул, — это решение далось нелегко, но как всё это остановить другим способом, я не вижу.

-Какое "всё это"? — Сомэрт смотрел на Руту, сомневаясь, стоит или нет рассказывать ей, что его мучает и гложет, — Сомэрт, — искренне сказала Рута, — может, я не кажусь Вам заслуживающей доверия, но это не так. Я могу быть другом, я могу хранить тайны, я не желаю Вам зла.

Очевидно, ему было настолько плохо, невозможность поделится ни с кем своими потаёнными мыслями, настолько угнетала его, что даже такой собеседник, как Рута в эту минуту его устроил. К тому же, Рута, получив хоть и временный статус его невесты, становилась причастной к событиям, что происходили в его семье, и Сомэрт начал рассказывать.

... — Да, если посмотреть на наше генеалогическое дерево, становится непонятно, как из такого количества потомков остался только я один. Нет ни двоюродных, ни троюродных кузенов, нет внучатых племянников и племянниц, никто не может оспорить или занять престол, если я уйду.

— И как такое могло произойти, — подтолкнула Рута его к началу рассказа.

— Посмотри на вершину этого дерева. В разные стороны отходят две ветви, давшие огромное количество наследников.

Эти ветви принадлежат братьям-близнецам, что родились у короля Грегора, являющегося родоначальником нашей династии. Два брата: Грегор, родившийся первым и получивший имя отца, и Эдуард, родившийся вторым, получивший титул принца, и самое процветающее герцогство в качестве своей вотчины. Старший Грегор был здоровым весёлым и крепким мальчиком, настоящий будущий король, опора отца и государства, младший Эдвард, получил при рождении сильную травму, поэтому рос хилым, болезненным и каким-то безжизненным ребёнком, что впрочем, не помешало ему стать мужем, а потом и отцом многочисленного семейства, также, как и Грегору.

Шли годы, сменилось несколько поколений, корона передавалась от отца к сыну, ничто не предвещало потрясений.

Как вдруг однажды, к герцогу, являющемуся потомком Эдуарда, попало в руки странное письмо, в котором врач, принимавший роды у королевы, и вскоре таинственно исчезнувший, жаловался своему другу, что его обвинили в увечьях, которые получил СТАРШИЙ сын короля при своём рождении. Лекарь объяснял другу, что ребёнок родился столь стремительно, что акушерка не успела приготовиться к его принятию, а второго ребёнка приняли уже бережно и осторожно.

Далее врач перечислил травмы, что получил первый ребёнок, и они полностью совпадали с теми, от которых страдал МЛАДШИЙ принц с самого своего рождения. Это письмо послужило толчком. Герцог повёл себя весьма хитро. Никому не сообщая о письме, он направил в королевские архивы десятки шпионов, чтоб найти документы, подтверждающие такой чудовищный подлог. И такие документы нашлись.

Сама королева записала в своём дневнике, что муж, посмотрев на постоянно кричащего от боли маленького и слабенького старшего сына приказал ей всем говорить, что первым родился крепкий и здоровый ребёнок. Это никого не удивило, так как чаще всего, именно так и случалось. Король не законно отобрал право наследования у одного сына, передав его другому, таким правом не наделённому.

Исчез не только врач, но и акушерка и служанки, помогавшие принимать роды, не осталось никого, кто мог бы рассказать об этом преступлении. Но королева, мучимая совестью и жалостью к своему страдающему малышу, оставила свидетельства, подписанные собственной рукой.

Когда их нашли и обнародовали, началась война. Настолько долгая и кровопролитная, забравшая стольких членов королевских семей, причём обоих ветвей, что невозможно описать.

Главное, что было странно. Стоило одной из сторон начать брать верх, как тут же к проигрывающей стороне приходила помощь, и война вспыхивала с новой силой. Но в конце её, потомки Эдуарда смогли отстоять свое право на королевский престол. Корона перешла к другой ветви наследования.

Прошло еще двести лет. Потомки Грегора смирились с потерей прав на корону, жизнь текла мирно и спокойно, как вопрос престолонаследия вспыхнул с новой силой. Оказалось, что у короля родился наследник, не обладающий способностями к изменению внешности. Мальчик не мог превращаться.

Это лишало его прав на престол, так как именно эта черта, была главной для всех членов королевской семьи, отличая их от других подданных.

Почему так случилось сказать невозможно. Король решил, что наследник не его сын, и приказал казнить королеву, уличённую в супружеской неверности, а мальчика заточить в темницу. Сам он решил взять себе другую жену... Но не успел... отравившись несвежей рыбой.

Королева пыталась посадить на трон своего сына, но его подданные отказались присягнуть ему на верность. Началась вторая затяжная и кровопролитная война, в горниле которой погиб претендент на престол и много других членов королевской семьи.

Оставшиеся сели за стол переговоров, было поднято множество документов, в результате королём стал мой пра-пра-пра...дед , и снова мир и покой воцарились в королевстве. И никого не удивляли эти внезапно вспыхивающие войны, и никого до поры и времени не удивляли, так кстати находящиеся документы или другие сведения, что неизбежно приводили к войне.

-Ты хочешь сказать, что всё было не случайно, что кто-то умышленно сталкивал членов Вашей семьи, заставляя их, уничтожать друг друга? — уточнила Рута, пораженная рассказом Сомэрта.

-Да, именно так, но это стало известно сравнительно недавно, причём совершенно случайно.

Глава 4

Наследование королевского трона проходило строго по закону, не было никаких предпосылок для смут, недоверия и переворотов, но теперь между двумя братьями встала женщина.

Братья-принцы были погодками, причём не просто братьями, они были лучшими друзьями, вкусы которых совершенно совпадали. Поэтому не было ничего удивительного в том, что они влюбились в одну девушку.

Девушка оказалась совсем не простушкой, она строила далеко идущие планы, понимая, что выйти замуж за будущего короля ей вряд ли так просто удастся, тем не менее не отвергала такой возможности и продолжала оказывать ему знаки внимания, на всякий случай держа "под рукой", и младшего брата.

Сначала братья сильно поссорились и перестали общаться друг с другом, но вражда обострялась, пока не вылилась в дуэль между братьями, в результате которой старший брат смертельно ранил младшего.

От горя у принца, словно пелена с глаз упала. Он умолял брата о прощении, объяснив, что так сильно на него разозлился, когда узнал, что младший брат силой взял девушку, принудив её уступить ему.

Младший принц страшно удивился, эта девушка ему также сообщила, что старший брат, воспользовавшись своим высоким положением, принудил её уступить ему. И еще младший брат сказал, что девушку он не видел уже много дней, общаясь с ней только при помощи писем, какие ему доставлял верный человек.

Старший брат оторопел, он тоже не видел девушку много дней и ему письма от неё также приносил один и тот же посыльный.

Тут братья поняли, что попали в ловко расставленные сети лжи и предательства.

— Обещай мне, что узнаешь правду, — попросил младший брат.

— Обещаю! И начну выяснения с тех посыльных, что доставляли письма. Как выглядел твой?

— Выше среднего роста, приятное, вызывающее доверие лицо. А, вот: его можно узнать по глазам. Знаешь у него такие странные глаза, постоянно меняющие цвет. Не просто от голубого до серого, они могут быть любыми. Голубыми, серыми, карими, зелёными, жёлтыми, чёрными. Это было так странно.

В это время старший принц, молча, с ужасом смотрел на младшего братишку, тот описал точный портрет того, кто и ему доставлял письма.

Девушку схватили и допросили с пристрастием. Глупая, жадная гусыня. Польза от её показаний была только одна. Она честно рассказала, что письма писала под диктовку мужчины, которому безгранично доверяла, и который обещал, что с его помощью она станет королевой.

Надо ли говорить, что описания этого мужчины совпали с описанием посыльного, доставлявшего письма.

Был отдан приказ о его аресте. Дом, в котором его нашли, был окружен со всех сторон, однако когда гвардейцы ворвались в комнату, он просто исчез у них на глазах.

-Как исчез? — решилась я подать голос, слушая этот невероятный рассказ.

-Просто исчез, не было ни черного дыма, ни пепла, ни какого-либо другого следа его исчезновения.

-А, дальше.

-Дальше снова были архивы. Искали личные дневники враждующих королей, чтоб выяснить, имена и внешность приближённых, помогающим им советам.

-И...

-И во всех записках отмечалось, что советник, к чьим рекомендациям более всего прислушивались, имел во внешности черту, выделяющую его среди всех. Глаза, способные изменять цвет, совершенно непонятным образом. Вот тогда и стало понятно, что всех представителей нашего рода преследуют.

Преследуют, желая не просто отомстить, а и уничтожить. Только мститель или мстители, возможно, это потомки сохраняющие особенность изменения цвета глаз, появлялись не в каждом поколении, иногда, они или он, пропускали несколько сотен лет, давая семье разрастись, а потом снова убивали одного за одним.

Все мои пра-пра-пра-деды жили в постоянном страхе, ожидая его прибытия. Я так не хочу. Пусть череда смертей прервётся на мне. Я так решил. Если он появится, я буду готов к смерти, — глухо сказал Сомэрт.

-Он уже появился, — тихо сказала Рута. — Я видела его два раза и два раза разговаривала с ним. Действительно: высокий, очень приятный молодой мужчина, глаза у которого постоянно меняют цвет, — Сомэрт молча, смотрел на нее. — Не надо так на меня смотреть, — жалобно попросила она. — Откуда мне было знать, что это убийца? Я вообще думала, что это Ваш шпион, следящий за мной!

-Я ни в чём тебя не упрекаю, — мягко возразил принц. Руте было не по себе, и стала дальше расспрашивать Сомэрта.

-Неужели Вы так и не узнали о причине такой застарелой ненависти?

Точную причину никто не знает, а вот о косвенной, кажется, мы догадались.

Были подняты все архивы, начиная с момента рождения короля, давшего начало династии, и вот из этих документов кое-что стало понятно.

Глава 5

...Это произошло очень-очень давно.

Недалеко отсюда посреди леса находятся развалины старинного замка, что был резиденцией королей, живших когда-то в незапамятные времена. У короля и королевы была юная дочь, когда ей исполнилось шестнадцать лет, к ней посватался сын короля одного из самых могучих королевств. Это была великая честь. Принца приняли торжественно и почтительно, поселив в отдельной башне замка.

Эти король и королева были предками нашего рода. Хоть никаких сведений не сохранилось, но думаю, моя способность менять облик передалась от них. Из поколения в поколение именно эта способность была главным критерием при определении принадлежности ребёнка нашему роду.

...Сначала всё было очень хорошо. Принц выказывал уважение королю, королеве и их юной дочери, а потом он словно сошёл с ума.

Он убил всех: родителей, девушку, охранников, слуг, сжёг замок, — голос Сомэрта стал совсем тихим, ему было больно рассказывать о такой чудовищной по своей жестокости несправедливости, учинённой над его предками.

-И что никто не знает, почему этот принц так поступил?

-Никто, хотя можно высказать несколько предположений. Сохранились всего несколько документов, проливающих какой-то свет на это страшное преступление.

...Кроме дочери, у короля и королевы был ещё маленький сын, именно он я является моим прямым предком. Не знаю почему, но мальчик жил не во дворце, а вдали от него с верными королю и королеве слугами.

Я долго думал, почему так произошло? Скорее всего, его особенность, принимать любой облик, держали в тайне. Взрослые могут контролировать такие превращения, а малыши нет. Возможно в те времена, такие возможности преследовались. Теперь точно это сказать нельзя.

В доме, где жил этот мальчик хранились документы, свидетельствующие о его королевском происхождении. Все документы были подлинными, также, как королевские печати и другие атрибуты власти. После смерти короля мальчика признали законным наследником, и он унаследовал трон этого королевства. Когда он вырос, то построил новый дворец, посчитав место, где стоял старый, проклятым.

У него родилось много детей. Королевский род процветал. Но тайна гибели его родителей, так и осталось нераскрытой. Он записал свидетельства очевидцев трагедии с их слов, и только эти свидетельства помогают делать хоть какие-то выводы.

Все, оставшиеся в живых слуги твердили в один голос, что ничто не предвещало такого исхода. Принц был вежлив, добр и очень щедр. Он всеми силами старался увидеть свою невесту и поговорить с ней, но ему отказывали в этом желании.

Он казался влюбленным в будущую жену, во всяком случае, его подарки были великолепны. Мало того, он отказывался от её приданного, говоря, что самое ценное приданное, это она сама.

Перед свадьбой должен был пройти какой-то таинственный обряд, это было главным и единственным условием принца, но до этого обряда дело не дошло. Что случилось, почему, никто не знает.

... "Зато я, кажется, знаю", — подумала Рута. — Она так ярко представила себе эту юную девочку, живущую достаточно одиноко, в окружении дам и учителей. Да принцесса просто не могла не влюбиться в какого-нибудь бравого офицера, особенно чем-то отличившегося. Он запросто мог спасти её щенка или котёнка, а то и её саму. Она мечтает о нем. Она грезит о нем, а тут вдруг этот навязанный принц, будь он хоть семи пядей во лбу. Брак страшит и пугает, она знает, что навсегда покинет дворец и больше никогда не увидит любимого. Что может сделать эта девочка? Скорее всего, она нашла возможность переговорить с этим ненавистным принцем, рассказав о своих чувствах и попросив его оставить её, отказавшись от этого брака. Но она не знает, на что способна уязвленная гордость, вернее гордыня. Она не понимает, что он никогда не смирится с тем, что его променяли на кого-то столь ничтожного, по его меркам. Уязвленное самолюбие, помноженное на могущество, способно на многое. Только так можно объяснить, что произошло. Даже нет, не так. Эта девочка перешла границу, отдавшись своему возлюбленному целиком и полностью. Решила, что сказав об этом принцу, она избавится от этого брака и останется с любимым, а вот что вышло! Когда она сообщила об этом своему возможному жениху, у него от ненависти за подобное унижение съехала крыша. Да, всё было именно так. Он узнал, что его невеста уже отдалась другому, и не смог этого стерпеть. Как же так такой могущественный и сильный! Хотя всё-таки странно. Чего он так уцепился за ту малышку. Видел её чуть не в первый раз, а значит, полюбить не мог. Бросил бы её, да женился на другой. А может его накрыла та самая мифическая, так называемая, любовь с первого взгляда? Но всё равно не понятно, как можно убить любимую. А родители вообще не причём. Ну хорошо, он всех убил, отомстив за поруганную честь, зачем мстить потомкам мальчика никогда даже не видевшего свою сестру? Тому же Сомэрту, например. Разве он виноват, что этим принцем когда-то пренебрегли. Несмотря на все свои недостатки Сомэрт очень хороший, благородный и даже добрый, по меркам этого мира принц, за что его преследовать и убивать?

-Ты потому не хотел жениться, чтобы твоих детей не смог преследовать этот маньяк и убийца? — тихо спросила Рута. Сомэрт кивнул.

-Знаешь, каково это жить, постоянно ожидая смерти? Так жили и прадед, и дед, и отец, и я... Нет. Я решил, если суждено умереть, пусть всё кончится на мне.

Руту стало так жалко Сомэрта. Умный и смелый, умеющий принимать решения, почему он должен умереть? Теперь она понимала, вернее почувствовала, почему Сомэрт частенько держится настолько высокомерно, это защитная реакция. Королевское достоинство — это единственное, что удерживает его от превращения в испуганное забитое существо, ожидающее неминуемой смерти от беспощадного, неумолимого врага.

Ненависть, что испытывал таинственный незнакомец к членам этой семьи, выходила за пределы разумного. Она заставляла думать, что он больше похож на животное, заболевшее бешенством, избавиться от которого можно только одним способом. И она этот способ предложила.

-Сомэрт, а давай мы его убьём!

Глава 6

— Давай его убьём! — решительно сказала Рута. Сомэрт, не ожидавший такого предложения, удивлённо посмотрел на не. Чуть подумав, возразил:

— Думаю, его нельзя убить.

— А ты пробовал? Никто и никогда не пытался его не только убить, но даже оказать сопротивление. С тех пор, как вы узнали о его существовании, он не появлялся ни разу. А до этого никто не подозревал, что на вашу семью идёт охота! — возразила Рута. — С чего ты решил, что он не уязвим для оружия? Насколько я знаю (она чуть не сказала: "по фильмам"), бессмертие не даёт умереть только от старости, от оружия умереть вполне возможно.

Сомэрт задумался, Рута могла поспорить, что такое решение вопроса, ему даже в голову не приходило.

— Нет, прежде чем пытаться его убить, я должен поговорить с ним, и узнать причину столь долгой и столь страшной ненависти, — наконец, твёрдо произнёс он, Рута же, при этом, чуть не задохнулась от возмущения: "Вот-вот, — подумала она, — та же эпоха, те же грабли". Когда-то в детстве она читала какой-то рыцарский роман о невероятно возвышенно-утончённом рыцаре, сражающимся на турнире за руку любимой и горячо любящей девушки, рассказывающем как он благородно не воспользовался слабостью противника, потерявшего меч, церемонно дожидаясь, пока меч будет поднят, и бой будет продолжен. Рута тогда подумала: "Что, если по какой-то невероятной случайности этот благородный рыцарь проиграет бой, и его любимая вместо обожаемого возлюбленного получит в мужья соперника? Будет терпеть всю жизнь его домогательства в постели, не всегда нежные, ведь очень трудно не почувствовать, что ты противен, а мысли жены занимает кто-то другой. Что тогда? Кому нужно такое благородство? Сохранить своё самомнение о себе, как о самом благородном на свете, при этом сгубить жизнь и надежды на счастье своей любимой. Эгоизм чистой воды! Вот как называется такое благородство!"

Теперь Сомэрт поступал точно также. Он решил "поговорить". Он решил "выяснить". Он категорически отказался припрятать хоть какое-то оружие, как она ему искренне посоветовала, потому что она, видите ли, должна будет дать слово от его имени, что он будет безоружен. Рута скрипнула зубами: "Ну какой он всё-таки дурак!", однако переубедить этого упрямца она так и не смогла.

Они решили, что Рута будет парламентёром, поскольку она уже два раза встречалась с незнакомцем, и он не пытался ей причинить какого-либо вреда. Возможно, что она вновь его увидит и попросит переговорить с принцем в любом месте, какое его устроит. Рута решила присутствовать на этой встрече, как Сомэрт ее только не отговаривал.

Таинственного незнакомца Рута встретила через два дня на той же поляне, где училась стрелять из винтовки. Сухо поздоровалась, и попросила его встретиться с Сомэртом. Мужчина очень удивился, а потом, когда Рута стала заверять, что Сомэрт будет без оружия, и ему ничего не угрожает, презрительно скривил губы, гордо заявив, что он не боится: ни встречи, ни Сомэрта, ни оружия. Они вместе сразу же направились в замок, в его западное крыло, из которого Сомэрт отпустил всю охрану и прислугу (опять же не слушая Рутины возмущённые протесты, что охрана должна быть рядом, на всякий случай). Незнакомец, Сомэрт и Рута стояли друг против друга, так как их "гость" отказался сесть, Сомэрт также остался стоять, ну, и Рута соответственно тоже.

Мужчины впервые смотрели друг другу в глаза. Удивительно, какие глупые мысли пришли Руте в голову в первый момент, когда она увидела их рядом: "Да, если с двумя такими мужиками появиться на какой-нибудь презентации, это был бы фурор. Таких красавчиков еще поискать. Невозможно сказать, кто лучше". К счастью, последующие события, напрочь выкинули эти мысли из головы.

— Я знаю, что Вы на протяжении нескольких столетий преследуете нашу семью, — начал Сомэрт. Мужчина, не отвечая, лишь слегка кивнул головой. — Не могу ли я узнать, чем вызвана такая ненависть?

Незнакомец с интересом посмотрел на Сомэрта:

— Почему Вы решили, что я буду что-то рассказывать?

— Думаю, это будет благородно с Вашей стороны... — начал Сомэрт, но мужчина его перебил:

— Почему Вы решили, что я собираюсь вести себя с Вами благородно?

"О, вот это по-нашему! — подумала Рута, услышав слова этого негодяя. — Никаких инфантильно-благородных выбрыков!".

— Слушай сюда, урод! — резко вмешалась она в разговор. — Не знаю, какая муха и за какое место укусила тебя в прошлом, но чего ты пристал к Сомэрту? Те, кто тебя когда-то обидели, давно мертвы, не думаешь ли ты, что будет справедливо оставить нас в покое? Если у тебя комплексы с самоутверждением, то обратись к психологу, а ещё лучше к психиатру! — глаза мужчины стали чёрными, но Руте в ту секунду было всё равно.

— Что? — не понял незнакомец.

— То! Если тебя, такого красавца, отвергли, если тебя предпочли другому, то это не повод перекладывать свои проблемы на наши плечи! Противен ты был принцессе, которой делал предложение! Понимаешь, ПРОТИВЕН!

Не известно, что его задело сильнее — слова, тон или правда, которую, как Рута думала, она нечаянно угадала, только мужчина бросился к ней с твердым намерением разодрать на кусочки. На его пути встал Сомэрт. Незнакомец попытался его отшвырнуть, не тут-то было. Принц-то принц, а когда обстоятельства вынудили, стал настоящим мужчиной, сильным, смелым, и жестким.

Рута никогда не видела, как дерутся мужчины, обученные это делать. В фильмах было красиво, а в жизни — страшно. Очень страшно. Никакой рисовки, никаких красивых поз и выгодных ракурсов. В ход пошли не только кулаки, но и все подручные предметы.

Сомэрт — молодец, надо ли говорить, что Рута болела, именно, за него. Придя немного в себя, она со страстью бросилась ему помогать, мешая при этом обоим.

Рута ринулась в зал, где на стенах висело оружие и воинские доспехи, схватила двуручный меч, который вместе со щитом был прикреплён над каминной полкой. Меч оказался настолько тяжелым, что Рута удивилась, как им можно не то что биться, а даже просто размахивать. Да ещё щит в придачу. Подержав на весу щит, вместе мечом, Рута поняла, что от щита придется отказаться, одновременно две такие металлические штуки ей не удержать.

Оказалось, что тяжесть меча — ещё не всё. Чтоб получить рубящий удар, надо ещё уметь правильно разворачивать кисть, делать сильный и резкий взмах, твердо удерживая меч руками в таком положении. Рута этого не знала. Поэтому, когда она прибежала к месту сражения, а потом, смогла размахнуться и нанести удар врагу, это выглядело, как если бы она огрела врага по спине плашмя лопатой. Мужчина удивлённо оглянулся, толкнул ее, и Рута вместе с мечом кубарем полетела в сторону. В эту секунду она пожалела, что меч был у нее, а не у принца, поскольку этот момент был лучшим для атаки, но у Сомэрта не было подходящего оружия. Металлический прут, который принц откуда-то выдрал — только и всего. Прут свистнул в воздухе, и багровая полоса украсила незнакомцу часть лица, шею и грудь, заставив свалиться на пол рядом с Рутой. И это было очень плохо, потому что ему в руки попал валяющийся без дела меч. Рута подскочила, пытаясь схватить оружие или хотя бы оттолкнуть подальше, но куда ей было тягаться с ним в ловкости и быстроте реакции! Дальше всё происходило, как в замедленной киносъемке: мужчина схватил меч, взглянул на Руту... Его глаза стали совсем чёрными от ярости — может, из-за того, что удар Сомэрта пришелся по лицу, может, от мысли, что тот, будучи практически без оружия, смог сбить его с ног. Мужчина внимательно на Сомэрта:

— Ты хочешь знать, какие страдания заставили меня ненавидеть и преследовать вашу семью? Сейчас ты их тоже почувствуешь! — голос мужчины стал таким страшным, таким беспощадным. Он поднял надо Рутой меч, она зажмурилась от ужаса, ожидая удара, понимая, что он сейчас ее убьёт. Наверное, так бы и произошло, но ему помешал Сомэрт, прикрыв Руту собой и приняв удар, предназначенный для нее. Он, правда, успел подставить прут, слегка ослабив удар и изменив его направление. Меч, конечно, перерубил прут, словно тростинку, но ранение в живот получилось скользящим. Легко сказать, "скользящее ранение"! Когда Рута увидела распоротый бок Сомэрта, кровь, заливающую всё вокруг, ее сознание просто отключилось.

Пришла Рута в себя от противного запаха, ей под нос сунули пузырёк с нюхательной солью. Вот тогда-то ее и успокоили насчёт "скользящего ранения", и она узнала, что Сомэрт остался жив и даже достаточно скоро поправится. Рута побежала к нему. Ее не пускали, но Сомэрт приказал, и она оказалась около его постели. Бледный, осунувшийся. Ничего удивительного ведь потерял столько крови.

— Ты живой! — радовалась Рута, присев на краешек кровати и не решаясь прикоснуться к нему.

— Да, живой.

— Думала, он тебя убил...

— Он так и собирался сделать, а потом почему-то передумал и просто исчез. Думаю, ещё ничего не закончилось, — со вздохом добавил принц. — Мне кажется, что он решил продолжить игру и поэтому сохранил мне жизнь.

После этих слов Сомэрт уснул, а Рута так и осталась рядом, сначала сидя, потом лежа. Кровать была огромной, там хватило бы места ещё на троих.

Глава 7

Сомэрт лежал на боку, подтянув от боли ноги к животу. Рута сидела рядом и гладила его по голове, дожидаясь, когда начнет действовать лидокаин, которым она обколола края раны. Жаль, но она не умела вводить лекарства внутривенно, приходилось обходиться поверхностным обезболиванием. Было заметно, как боль понемногу отпускала принца. Он перестал дрожать, Рута вытерла испарину с его лба и заглянула в глаза.

-Тебе легче? — он слабо кивнул. — Не верю я твоим лекарям, может мне привести врача из моего мира? — он отрицательно покачал головой.

-Мои лекари лучше знают, как лечить такие раны. Они с ними сталкиваются постоянно. Да я и сам получал их неоднократно. Через день я уже смогу вставать, вот увидишь. На мне всё зарастает, как на собаке, помнишь? — в его глазах промелькнула грустная улыбка, — Теперь ты согласна, что против него я бессилен? Но я всё равно благодарен тебе, что ты заставила меня хотя бы попробовать сопротивляться. — Сомэрт говорил медленно с остановками, жалость к нему затопила сердце Руты.

-Ничего не согласна! Я ещё хочу кое-что попробовать! — с яростью в голосе возразила она.

-Что ты хочешь попробовать? — сразу заинтересовался Сомэрт.

-В общем, я придумала так, — начала Рута. — Я взяла из твоего хранилища несколько необработанных алмазов, отчим поможет с их помощью найти несколько профессиональных военных. Я хочу привести этих людей сюда, чтоб они помогли остановить ЕГО. Меч, арбалет бессильны, я это понимаю, но посмотрим, как на него действует автоматная очередь или электрошокер самой большой мощности, или транквилизаторы, рассчитанные на слонов. Эх, если бы его оглушить, хотя бы на время, чтоб была возможность надеть этот ошейник! — задумчиво добавила она. Однако, Сомэрт был категорически не согласен с ее планом. Он просил, приказывал, убеждал ее просто вернуться к себе домой. Говорил, что это не ее война, что он не хочет, чтобы она также пострадала. Он мог ее убеждать, сколько его душе было угодно, Рута знала, что всё равно поступит так, как считала нужным.

Когда Сомэрт уснул, Рута, положив в небольшой мешочек несколько камней, отправилась к месту перехода. Осталось всего каких-нибудь пара метров, когда ее враг перегородил ей дорогу, появившись из ниоткуда.

-Далеко собралась? — его голос был холодным и насмешливым. Отпираться, что она собиралась пройти сквозь портал, было бессмысленно, поэтому просто Рута молчала. — А как же дорогой женишок? Значит, ты сбегаешь, бросая его на смерть? — Рута упорно продолжала молчать, понимая, что что-то говорить и объяснять этому психопату, будет только напрасной тратой сил. — А это, что? — одним движением мужчина выхватил мешочек с камнями из ее рук. — Так, так, так, — почему-то страшно обрадовался он, увидев содержимое мешочка. — Что ж, ты — молодец! Какой смысл бежать с пустыми руками? Только ты что-то маловато прихватила или супруг оказался скрягой и жмотом?

Как же Рута ненавидела этого урода! Каждой молекулой своего тела, каждой капелькой своей души! Она с отвращением посмотрела на него. Ей хотелось плюнуть ему в морду, но остатки здравого смысла говорили, что это плохой вариант. Ее взгляд почему-то удивил его и насторожил. Он обошёл ее по кругу, внимательно приглядываясь к ее одежде и экипировке.

-А ведь ты не сбегать собралась? — внезапно догадался он. — Ты идешь в свой мир за помощью для Сомэрта! — Рута дернулась от неожиданности, и это подтвердило его догадку. — Нет, нет, нет! — с какой-то злобной радостью произнёс он. — Никакого другого мира. Эта наша война и она будет проходить без привлечения сил других миров.

Он ее полностью разоблачил. "Что ж тем лучше, — подумала Рута. — Не надо больше притворяться и лгать, можно все говорить в открытую".

-Да, я хотела привести помощь. А почему бы и нет? Ты знаешь прекрасно, что намного сильнее Сомэрта, думаю, тебе будет скучно возиться с таким соперником. Если немного усложнить правила, и чуть затруднить путь к победе, ты сам же меня поблагодаришь, тебе же будет веселее!

Он снова искренне удивился словам Руты.

-Кто тебе сказал, что это игра? Нет, милая, это — бойня! Полное тотальное уничтожение этой семейки — такова моя конечная цель, я говорю об этом открыто, потому что когда-то так и случится.

-Что тебе Сомэрт сделал? Он говорит, что раньше тебя никогда не видел!

-Не только Сомэрт не видел, меня не видели даже его отец и его дед. Я исчезал на пару столетий по своим делам.

-То есть ты хочешь убить ни в чём не повинных? Из-за того, что кто-то тысячу лет назад наступил тебе на ногу? — поразилась Рута. Его лицо передёрнулось, ее слова ему не понравились, но потом он снова широко улыбнулся.

-Ты права. Я убиваю членов королевской семьи, которые мне ничего не сделали. Я поступаю так, как хочу, а самое приятное в этом, что мне никто не может помешать.

-Почему же? Могут!

-Кто?

-Да тот же Сомэрт! Ты же видишь, он остался последним из своей семьи, зная, что в будущем может угрожать его потомкам, он просто этих потомков не оставит. Твоя мечта — идиота, сбудется. Эта семья исчезнет с лица земли! Вот только мне интересно: станешь ли ты от этого счастливее?

Уголки его губ задёргались, Рута поняла, что ее слова попали в самую точку проблемы. Мужчина немного подумал.

-Знаешь, мне в голову пришла чудесная мысль: возможно, проблема с появлением наследников решиться сама собой, если у тебя не будет возможности вернуться в свой мир?

Рута похолодела. Он правильно расценил её молчание. Один взмах руки — и портал исчез. В эту секунду ей стало по-настоящему страшно, не только за Сомэрта, но и за себя.

ЧАСТЬ ПЯТАЯ

Глава 1

Рута была очень страстным, эмоциональным и очень ранимым человеком, хотя всячески пыталась это скрывать, поэтому о чувстве ненависти она знала не понаслышке. Она какое-то время ненавидела отчима, считая, что он забрал у нее маму. Это была ненависть, вызванная ревностью. Однако, потом, увидев как счастлива мама, какой замечательный у нее маленький братишка, и какой по-настоящему хороший человек Артем, эта ненависть растаяла и бесследно исчезла, позволив Руте радоваться за своих родных, и ощущать себя частью семьи, когда она приезжала к ним в гости.

Рута ненавидела моего бывшего парня. Это была ненависть из-за обиды за его предательство, но она быстро исчезла, даже без особенных усилий с ее стороны, сменившись презрением и даже некоторой брезгливостью, с каплей жалости.

Рута ненавидела Сомэрта, за обидные слова, которые были произнесены в ее адрес. Но как только количество, нанесённого ему морального ущерба превысило, в ее понимании, количество обиды, нанесённой ей, как тут, же проснулась совесть. Проведя с Рутой несколько воспитательных бесед, заставив ночью ворочаться без сна, ощущая себя самым плохим человеком на свете, совесть заставила ее сменить чувство ненависти на вполне дружеское участие, особенно, в свете последующих событий. Чувство ненависти, которое Рута испытывала к этому незнакомцу было, совершенно другим. Это была ненависть, рождённая страхом. Реальным страхом за свою жизнь. Такой страх у разных людей рождает разные чувства. У некоторых полное подчинение, готовность унижаться и молить о сохранении жизни. У других хитрость и изворотливость, пытаясь убедить в необходимости сохранения им жизни — пользой которую они могут принести. Ненависть Руты была абсолютной. Именно такая ненависть заставляет плевать в лицо своим палачам и мучителям, не думая о последствиях, именно такая ненависть заставляет всходить на эшафот, отказываясь идти на уступки и компромиссы.

Что-то в душе у Руты подсказало запечатлеть этот премерзкий образ. Она вытащила мобильный телефон и сделала несколько снимков этого гада "на память". Ненависть бурлила внутри нее, мешая трезво думать. Хотя спрашивается о чем думать? Что она могла сделать этому уроду? Он ясно сказал, что ждёт от нее с Сомэртом. Если она с Сомжртом откажется выполнить его условия, он их убьёт. Не оставалось сомнения, что он считает, род Сомэрта за подопытных мышей, которые должны планомерно размножаться, создавая ему питомник для охоты.

Как только Рута об этом подумала, такая волна ненависти захлестнула ее, как только сосуды в мозгу выдержали. Наверное, если бы в эту минуту была возможность убить этого мужчину, она бы ею воспользовалась. А так что Рута могла сделать? Ничего! Рута злилась и бесилась от невозможности отомстить этому негодяю. Потом она вспомнила, что когда-то читала, что в Японии в огромных корпорациях, сотрудникам для снятия стресса рекомендуют, повесить портрет человека, вызывающего негативные эмоции и стрелять по нему или бросать дротики, наподобие игры в дартс. Что ж дело за портретами. Рута засадила за рисование всех, кто умел более-менее это делать. Образцом служили фотографии с мобильника. Скоро огромная пачка портретов была в ее распоряжении. Как только она не издевалась над этим ненавистным изображением. Усики и чёлка, как у Адольфа Гитлера, жаль только, что тот козел не знал, кто это такой. Повязка на одном глазу, как у пирата. Ослиные уши, огромные зубы в шахматном порядке, кривые маленькие ножки, приставленные к голове, очередь была за порнографическими картинками, но Рута пока только обдумывала композиции, попутно развешивая совместные труды по всему парку, окружающему замок.

Он должен увидеть эти картинки, просто обязан! К каждой картинке художники приписали пожелание, например: "Попади ему в глаз!" или "Выбей левый зуб". Рута с радостной улыбкой представляла морду своего врага, когда он наткнётся на эти "садовые украшения". Так и случилось. Рута увлечённо трудилась над следующей партией, когда он неожиданно появился в комнате с пачкой помятых, местами разорванных рисунков. Жаль это произошло неожиданно, и она не успела спрятать мобильник. Мужчина сразу вычислил источник своих проблем. Взял в руки телефон, вгляделся в изображение, а потом буквально растер мобильник в руках. На пол посыпались мелкие детальки, что когда-то были телефоном. Потом незнакомец склонился над столом и посмотрел на рисунок. Э-э-э, что сказать он был удивлён и озадачен.

Композиция над которой трудилась Рута, условно называлась: "Сексуально озабоченный осёл и...он". Рисовала Рута плохо, но все необходимые атрибуты, хоть и весьма условно, были прорисованы. Она смотрела в лицо своему врагу, наслаждаясь эффектом, нагло покачиваясь на стуле. Он дико глянул на нее, щёлк, и стул вместе с Рутой спинкой назад упал на пол. Ее ноги взлетели выше головы, хорошо, что она всегда ходила в брюках, но всё-таки чтобы подняться ей пришлось сначала встать на четвереньки, а это было очень не эстетично. "Ненавиж-ж-ж-жу!, — мысленно простонала она. Мужчина собрал все рисунки, подкинул их вверх, и они плавно спустились на пол в виде горящих снежинок, оставшись лежать на нём, черной сажей.

...Я знаю чувство ненависти неукротимой, яростной, так я ненавидел людей, забравших у меня мою любимую. Я убивал, убивал, убивал, почти не чувствуя облегчения.

Как же я сейчас ненавидел эту...эту...эту, даже нет слов, как её назвать. Ехидной, гидрой, фурией? Но эта ненависть была другой: хотелось зубами впиться в неё, в её плечо, ключицу, шею. Да, лучше в шею, и чтобы зубами и языком ощущать её плоть, ощущать, как пульсирует кровь, как сердце трепыхается от страха, как она сжимается от ужаса, полностью подчиняясь мне. А, как она испуганно смотрела, когда упала на пол, я тогда едва сдержался, чтобы не протянуть ей руку. Он вдруг представил, как помогает ей подняться и её ладошки касаются его ладоней. От этих мыслей почему-то бросило в жар. О чем это он? Да, о ненависти. Он ненавидит, ненавидит эту девушку, невесту Сомэрта, ненавидит, ненавидит, ненавидит.

Глава 2

Рута с незнакомцем стояли друг против друга, с ненавистью глядя друг другу в глаза. Он презрительно оглядел ее.

— Неужели Сомэрт не может подарить тебе красивое платье? — неожиданно возмутился он. Он знал, что говорить: от его слов Рута вскипела, как бешеный чайник.

— Чем тебе не нравится моя одежда? — она специально сделала ударение на слове "тебе", а что? Он к ней обращался на "ты", значит, и она могла. — К твоему сведению, — она еще раз с наслаждением обратилась к нему на "ты", — эти джинсы стоят три моих стипендии, а футболка вообще дизайнерская!

-Не знаю, что значит "дизайнерская", — перекривил он меня, — только эта...эта... — он не знал как назвать футболку, — эта верхняя часть костюма, — выкрутился он, — не защищает от нескромных взглядов... — тут он снова замолчал, не зная, как покультурнее обозвать ее живот, — часть спины... спереди, — закончил он, и она могла поклясться, что при этих словах он чуть покраснел. Назло ему Рута высоко подняла руки над головой и потянулась. Футболка подпрыгнула вверх оголив живот почти полностью. Ей стало смешно. Такое её поведение задело мужчину, он продолжил достаточно резко. — Эта одежда позволяет сделать вывод о доступности женщины!

— Ещё чего! — возмутилась Рута. — В нашем мире все девушки так одеваются, и я не позавидую тому мужчине, который прельстившись на такое одеяние, позволит себе лишнее. У нас говорят: "Не протягивай руки, а то протянешь ноги".

— И не только о доступности, — упрямо продолжал мужчина. — Когда я впервые увидел Вас, — теперь он выделил голосом слово "Вас", но это прозвучало достаточно издевательски, — я решил, что Вы сбежали из Дома Призрения.

— Какого ещё Призрения?! — искренне удивилась Рута.

— Дом, где содержат людей, повредившихся рассудком, — спокойно пояснил этот гад. — Потом, когда узнал, что Сомэрт хочет жениться на Вас, решил, что он также повредился рассудком.

— А сейчас? Что Вы думаете сейчас обо мне? — заинтересовалась Рута

— Думаю, что всё равно, носить такую одежду не подобает будущей королеве.

Руте его замечание решительно не понравилось. Не понравилось настолько, что стало понятно: ещё секунда и цветной мелок, которым она разрисовывала портреты мужчины, и теперь небрежно подбрасывала в руке, полетит ему в глаз. И вдруг, когда она в очередной раз подбросила акварельный мелок, он возвратился ей на руку в виде бабочки с огромными, прекрасными, зелёными крыльями.

— Вот это да! — не сдержав восторга, закричала Рута. — Она совсем, как живая!

— Она и есть живая, — спокойно ответил мужчина. Руте стало не по себе. Она ненавидела, когда страдали живые существа.

— Что она будет делать одна?

— Хорошо, пусть будет не одна, — покладисто согласился мужчина, и вот уже несколько десятков воздушных созданий стали кружиться вокруг нее.

— Ты, что делаешь? Я не смогу их всех поймать, чтоб выпустить из комнаты! — закричала Рута. В ту же секунду окно распахнулось и бабочек вынесло в сад потоком воздуха. Она подбежала к окну, любуясь, как они красиво кружатся. Бабочки не отлетали от окна, и когда Рута подставила руку, стали садиться на неё. — Точно, как на картинке-иллюстрации к сказке "Аленький цветочек", — громко прокомментировала она. — Там тоже бабочки летали вокруг героини, садясь ей на руки и волосы. Она жила в заколдованном замке, — любезно пояснила Рута, видя недоумение мужчины, — и когда она тосковала по дому, её развлекали подобным образом.

— И что же было дальше в этой сказке? — с интересом спросил он.

— Дальше, владелец заколдованного замка подарил ей кольцо. Оденешь на палец камнем внутрь ладони, окажешься дома, развернёшь камень — в замке.

— Ух-ты, мобильный телепортал, — профессионально оценил он, — конечно, это намного удобнее, чем стационарные порталы, до них ещё необходимо как-то добраться.

— Какой телепортал? — засмеялась Рута. — Это же сказка! — Он как-то странно ухмыльнулся, потом соединил ладони и замер неподвижно на несколько секунд. Я увидела, как сквозь сомкнутые пальцы пробивается красноватый свет. Он разжал ладони и аккуратно положил на краешек стола, вполне себе такое миленькое колечко с камушком, — Ты хочешь сказать, что если я надену кольцо, то сразу окажусь дома?

— Нет, — серьезным тоном, поправил он, — если ты наденешь кольцо, то окажешься там, где захочешь, только необходимо как можно точнее представлять в уме картинку места, в которое хочешь перенестись. Для этого достаточно просто развернуть кольцо камнем внутрь ладони.

Рута ему поверила сразу и безоговорочно, единственное, что мешало ей тут же схватить это замечательное колечко, это мысль, о том, что он потребует в уплату за него. Сначала Рута хотела сама спросить, мол, и что ты хочешь за это кольцо? Потом она решила, что нечего его наводить на мысль об оплате, и сформулировала свой вопрос несколько иначе.

— Это мне... подарок? — он утвердительно кивнул головой, не добавив никаких противных "но...". В мгновение ока Рута сграбастала колечко, крепко зажав его в кулаке, и вдруг страшная мысль пронзила ее.

— А если у меня отберут кольцо или украдут? — он посмотрел на нее, немного подумал и шепнул в пустоту ещё несколько непонятных слов, кольцо на секунду стало таким горячим, что она едва удержала его в руках.

— Всё, — сказал мужчина, — теперь это кольцо будет слушаться только тебя и вернётся к тебе, чтобы не случилось. Для этого кольцо надо только позвать, — при этих словах Рута ещё сильнее стиснула подарок, если это было только возможно.

Они снова стали рассматривать друг друга.

— Знаешь, — весело сказала Рута, — а ведь в сказке владелец заколдованного замка был страшным чудовищем.

— Ну, поскольку я не являюсь хозяином этого замка, — резонно возразил мужчина, — то сомнительное удовольствие быть в замке в образе чудовища, я предоставляю Сомэрту, меня же моя внешность, вполне устраивает.

"Ещё бы, — хмыкнула про себя Рута, — кому же не захочется быть таким красавчиком!", — но вслух она благоразумно, ничего не сказала, решив, что нечего раздувать его и без того безмерное самодовольство.

Глава 3

Рута сделала несколько шагов по комнате, ноги запутались в воздушной, невесомой ткани, опустив глаза вниз, она обнаружила на себе платье, вернее не платье, а...одежду, так наверно, будет точнее, что-то белое, многослойное, украшенное золотой вышивкой и белым жемчугом. Она засмеялась про себя: "Вот упрямый, зловредный гад! Всё равно сделал по-своему!"

Вспомнив, в какой из комнат есть огромное зеркало, Рута побежала туда, уж очень хотелось рассмотреть, во что ее нарядили. Она думала, во что-то экзотическое, там прозрачные шаровары и богато украшенный топик. Ничего подобного, одежда была вполне целомудренной, и под прозрачным воздушным слоем, находилась атласная или какая-то другая непрозрачная ткань, плотно охватывающая кисти рук и даже щиколотки ног, по ощущениям под двумя юбками были еще и штаны. Она слегка приподняла подол (вызвав при этом недовольное фырканье своего врага), так и есть: белые лосины, или как там они правильно называются, плотно облегающие штаны из не стрейджевой ткани. Сверху одна юбка из точно такой же ткани, что и штаны, а потом уже несколько слоев прозрачной ткани, каждый слой из которых, короче предыдущего. Волосы, разумеется, прикрыты покрывалом, удерживаемым золотым ободком, украшенным крупным жемчугом.

"Фу-у-у-у, — презрительно сморщила нос Рута, — это его идеал образцово одетой девушки? Бр-р-р-р, у нас с ним вкусы точно не совпадают". Рута мечтательно закатила глаза: уж, если и увидеть себя в платье, то хотя бы в таком...

Воображение нарисовало темно-рубиновое тяжелое велюровое платье с широченном кринолином и длиннющим шлейфом из этой же ткани. Верхняя юбка спереди расходилась в стороны, края богато украшены золотой вышивкой и драгоценными камнями, также как и лиф платья. Нижняя юбка из атласа белого цвета с золотым шитьем. Высокий, накрахмаленный кружевной воротник, спускающийся к глубокому декольте, пышные рукава, также в золотой вышивке. Кричащая, просто какая-то варварская роскошь, но когда-то в детстве померить такое платье было ее мечтой.

Секунда и ее ребра оказались сдавленны жестким корсетом. Платье, которое она мысленно представила, оказалось на ней. Ужас, нет, УЖАС! Кроме корсета, не дающего возможность свободно дышать, на нее навалилась тяжесть семи-восьми килограммов ткани и всего того, из чего этот наряд состоял. Рута попыталась шагнуть. Ага! Длиннющий, тяжеленный, волочащийся хвост, изрядно тормозил движение. Да, красиво, ничего нельзя сказать, но находиться в таком платье несколько часов? Нет, увольте.

И тут у Руты зачесалась... скажем так, верхняя часть ноги. И что же! Она реально не могла до неё добраться, чтобы хотя бы потереть. Длины рук не хватало, даже если приподнять кринолин. "МАМА! — мысленно завопила Рута, — а, как же пи-пи?"

В таком наряде самой себя обслужить не представлялось никакой возможности! Это что же, специальный человек с горшком забирался под платье?! Нет, нет, нет, лучше представить что-нибудь попроще. Рута на секунду задумалась. Какие героини ее волновали в жизни?

Она ясно представила: и тут же зеркало отразило лицо Руты, которое обрамляли с двух сторон локоны, сзади волосы были подняты высоко вверх и закручены гулькой. Широкие рукава, белый атласный воротник, плотно охватывающий шею, шелковый шарф.

— И чем этот наряд тебе нравится? — удивился мужчина.

— Не наряд, а образ, — поправила его Рута. — Это образ Марии Волконской с портрета Бестужева, — объясняла она, словно мужчина мог что-то знать и о Волконской, и о Бестужеве. Мужчина продолжал ее внимательно рассматривать, а она рассматривала себя в зеркале. Что тут можно сказать? Рута была красива! Очень-очень красива. И длинные волосы, которые она никогда не носила очень ей шли. И не она одна так думала. Некто, стоявший рядом, так на нее смотрел, что можно было не говорить комплиментов, и так всё было понятно.

— И чем это образ важен? — снова спросил он.

— Знаешь, в детстве я просто восхищалась этой женщиной. Всеми этими женщинами, — поправилась Рута. Он, молча, смотрел, ожидая продолжения, и Рута продолжила. — В истории нашего государства был момент, когда... — тут она задумалась, как попроще ему рассказать не особенно углубляясь в исторические дебри. — В общем, готовился переворот, но он провалился, всех участников восстания сослали на каторгу, лишив титулов, званий. И вот одиннадцать женщин поехали вслед за своими мужьями, отказавшись от всего: от богатства, от положения в обществе, выполняя клятву оставаться рядом со своими мужьями и в радости, и в горе. Вот это образ одной из этих женщин, — пояснила она.

"Ой, — ехидно подумала Рута, заметив какое-то странное выражение в сузившихся глазах мужчины, — уж не ревность ли это?

Секунда и мужчина исчез, а она снова стояла перед зеркалом в своей футболке и джинсах. Ну прямо, как старуха из сказки перед разбитым корытом. Рута почему-то засмеялась.

Да что это с ней? Только она вспоминала об исчезнувшем негодяе, губы сами собой начинают улыбаться, и не просто улыбаться, а улыбаться счастливо и радостно, в предвкушении продолжения этой...войны.

И ещё она подумала: "Сколько раз я делала шаг от любви к ненависти и ни разу в обратную сторону! — тут она себя резко одёрнула: Что это за крамольные мысли зашевелились в моей голове. Нет! Война, война и ещё раз война! Ой! — вдруг вспомнила лна. — Нужно, наверное, и кольцо возвратить, гордо бросив ему под ноги! — Рута наглядно представила, как она расстается со своим подарком, и еще сильнее зажала его в руке. — Ладно, — успокоила она себя, — один разик так и быть попробую, вдруг это никакой не портал, а уж потом..."

Глава 4

Рута задумчиво крутила кольцо в руках: "Попробовать или нет", — думала она. Ей было одновременно и страшно и интересно, даже скорее просто интересно, она почему-то подсознательно чувствовала, что ей ничего не угрожает, и кольцо, действительно подарок, без всяких подвохов и ловушек. Совесть ее была несколько неспокойна, общение с врагом прошло совершенно иначе, чем должно было бы быть. Ее ненависть к нему как-то незаметно сошла на нет, и это было не правильно, учитывая жестокость, с которой тот уничтожал род Сомэрта, да и ранение Сомэрта имело не маловажное значение, особенно потому, что он получил его, прикрыв собой Руту.

Помучившись немного, она пошла проведать раненого. Сомэрт крепко спал, Рута вгляделась в его лицо и чуть успокоилась, было заметно, что ему намного легче, рана хорошо заживала, он уже не стискивал зубы, стараясь сдержать стон. Лекари знали свое дело.Немного посидев около его кровати, Рута вышла в парк, уже точно зная, что попробует куда-нибудь переместиться с помощью кольца."Как там этот гад говорил? Вроде бы, надо хорошо представить место, в котором хочешь оказаться. И где бы мне хотелось оказаться?", — Рута вздохнула, потом решительно надела кольцо на палец, развернула камень к ладони, и как можно четче постаралась представить кухню в своей квартирке. Ап! И она там оказалась.

Радостно обвела взглядом стены, стол, плиту. Да, это ее кухня. Никаких сомнений. Восторгу Руты не было предела. Теперь она могла появиться в любом месте, которое помнила. Осторожно сняла кольцо, подержала в руке, понимая, что такого сокровища у нее еще никогда не было. Хотела спрятать его в шкатулку, но желание еще раз попробовать и перенестись, куда-нибудь не отпускало. О, можно наведаться к маме.

Если бы она не была так взбудоражена, открывшимися возможностями, то, наверно, задумалась бы, как может мама или отчим, или маленький братик воспринять ее неожиданное появление из пустоты. Но в тот момент, ни одна из подобных здравых мыслей ей в голову не пришла.

Ап, и она уже стоит посреди гостиной в доме мамы и отчима. Рута не удержалась и издала радостный крик. В эту секунду в дверях комнаты появилась, испуганная неожиданным шумом, мама Руты.

-Рута? — поразилась она — Как ты тут очутилась?

Рута смотрела на маму и не знала что говорить. Теперь она поняла, насколько глупо поступила, но дороги назад уже не было.

-Мама, — осторожно начала Руту, — ты только не пугайся. Я тебе постараюсь рассказать...объяснить, — Рута замолчала, не зная, что говорить. Мама выжидательно смотрела на нее. — Знаю, что ты мне не поверишь, но вокруг нас существует не только тот мир, который мы видим и осознаем, но и другие миры, — решительно, словно бросившись в омут с головой, начала Рута. — И вот так получилось, что я оказалась в одном из них. И мне подарили кольцо, с помощью которого я мгновенно могу перемещаться, куда только захочу. Мама, не думай, я не сошла с ума. Вот кольцо, — Рута сняла кольцо и на раскрытой ладони поднесла к маме. — Хочешь, можешь посмотреть на него, а хочешь, я покажу как могу исчезать и снова появляться. Ну не молчи мамочка, и не смотри на меня такими глазами. Я знаю, ты не веришь мне...Мама, что с тобой? — Рута в ужасе бросилась к маме, увидев, как ты закрыла рот рукой, и в безмолвном ужасе смотрела на дочку, — Мамочка, мамочка, я напугала тебя, прости!

-Нет, Рута, — с усилием взяв себя в руки, неожиданно спокойно сказала мама, — я не испугалась, и я верю тебе. Просто...просто в моей жизни кое-что случилось, и это касается тебя самым непосредственным образом. Я не говорила тебе об этом, хотела забыть, думала, мне не придется тебе ничего рассказывать...

-Что рассказывать? Что? — Рута тормошила маму, заглядывая ей в глаза, — Что ты думала?

-Думала, что мне не придется рассказывать о твоем рождении, о том как ты появилась на свет, вернее как ты была зачата.

-Я, зачата? А, что было не так? Мой отец? Он изнасиловал тебя? — засыпала Рута вопросами маму, но та только покачала головой.

-Это долгий и тяжелый разговор. Но видно время пришло. Садись и слушай. Все началось примерно за год до твоего рождения...

Глава 5

...Что было дальше, Рута и сама хорошо помнила, Помнила и свои истерики, и угрозы, и свои очень некрасивые поступки. Рута ни за что не хотела отдавать маму! Но мама, обычно такая понимающая, мягкая и добрая, неожиданно твердо стояла на своем, не собираясь расставаться или прогонять Артема.

Через месяц они поженились, и мама переехала жить в другой город, еще через две недели они забрали и Руту. Она могла бы остаться с бабушкой, и та ее горячо просила об этом, но Рута поехала к маме. Ею движили несколько чувств. Во-первых, любовь к маме, во-вторых, у нее созрел план, как поссорить маму с Артемом, все-таки вынудив бросить его.

Что она вытворяла в своем новом доме! Дошло до того, что она обливала вещи Артема несмываемой краской и царапала его машину. Мама только плакала, стараясь, чтоб Артем не увидел, как она расстраивается. Но он увидел, и жестко схватив Руту за руку, затащил ее в свой кабинет, а там, швырнув на диван, едва сдерживаясь от ярости, просто и открыто поговорил с ней:

-Рута, твоя мама ждет ребенка. Моего ребенка. Ей нельзя нервничать и расстраиваться, это может сказаться на малыше. Мне можешь делать все, что тебе заблагорассудится, но Настя не должна страдать. Я понимаю, что тебя мучает ревность, потому что твоя мама смогла полюбить еще кого-то кроме тебя, мне жаль, но так сложилась жизнь, и чем ты раньше с этим смиришься, тем будет лучше!

Артем говорил жестко и холодно, не сюсюкая, не пытаясь ее задобрить. И Рута поняла, поняла, что теперь он защищает ее маму, защищает ...от нее. Снова такая волна горечи поднялась в ее душе:

"Ребенок, — с болью думала она, — у моей мамы будет другой ребенок! А я ей больше не нужна! Хорошо, — тут же с мстительной обидой подумала она, — раз я вам не нужны, то я тогда уйду, а когда со мной что-нибудь случиться, то вы горько пожалеете, что выгнали меня, — совсем непоследовательно думала она, но обида и ревность застилали ей глаза, мешая видеть все в реальном свете.

И Рута ушла из дома. Три раза ее ловили и возвращали, на четвертый раз оставили в покое. И она словно с цепи сорвалась. Связалась с самыми отвязными компаниями, какие попались ей на пути. Пыталась курить, принимать алкоголь, нюхать клей, потом дошло до таблеток и наркотиков. Но Руту, словно кто-то охранял: ее не зарезали, не задушили, на ее пути не встретилось ни извращенцев, ни маньяков, и страшные, неизлечимые болезни также обошли ее стороной. Оказалось, что наркотики, алкоголь, сигареты действовали на нее не так как на других. Попробовав курить, она тут же получила на всю жизнь стойкое отвращение к никотину, от алкоголя ее так рвало, что теперь даже один только запах вызывал тошноту, а от наркотиков вместо ожидаемого кайфа, она получила такую боль, словно по венам вместо морфия двигался жидкий огонь.

Она лишилась девственности. Но была, в момент прохождения этого события, в таком состоянии, что сам процесс не оставил никаких воспоминаний, позволив ей сохранить здоровой психику, за что потом она была очень благодарна судьбе.

Она может и дальше гробила бы свою жизнь, но ей очень не понравились человеческие отношения, царившие в таких странных компаниях. Слабых унижали и гнобили, издевались над ними; слабые, в свою очередь, предавали, продавали, подставляли — это было какое-то гиблое болото, находиться в котором, Руте очень не понравилось.

Спустя время она сама вернулась домой и попросила помочь ей поступить в колледж, который выбрала.

Артем оказался молодцом: нашел и хороших репетиторов, и помог с поступлением, и оплатил учебу, и отличный гардероб, чтоб она не чувствовала себя изгоем. Потом, убедившись в серьезности ее намерений, купил ей небольшую, уютную квартирку, с ремонтом и обстановкой, регулярно подкидывал деньжат, обеспечивая вполне комфортное существование. Руте понравилась учиться, понравилось самостоятельно жить, но главное она смогла смириться с замужеством мамы. И своего маленького братика полюбила искренне и по-настоящему.

-Хорошо, что вы тогда отпустили меня, позволив жить, как я хотела, это помогло мне прийти в себя, — искренне сказала Рута, когда вдоволь наплакавшись, они с мамой, обнявшись, сидели на диване.

-Мы может, так и не поступили бы, это ОН подал мне знак, чтобы мы оставили тебя в покое.

-Мамочка, прости меня!

-Что ты Рута! Я знала с самого первого дня, когда ты зародилась, что ты самый невероятный, самый чудесный ребенок на Земле. Просто я не знала, что моя жизнь так перевернется и я встречу Артема, впрочем, я сама пожелала стать свободной, а это подразумевает свободу и в личной жизни. ОН исполнил мое желание. Теперь ты можешь ему загадать свое.

-Ты думаешь, мне стоит с ним встретиться.

-Ты обязательно с НИМ встретишься, ведь все случилось не просто так. К тому же твои силы сможет тебе вернуть только ОН.

-Мои силы! — восхитилась Рута, — У меня есть какие-то невероятные волшебные силы! А какие они?

-Ну, насколько я поняла, ты можешь телекинезом или еще чем доставать и притягивать предметы, находящиеся на некотором расстоянии от тебя. Ты можешь предмет, или, как тогда в песочнице песок, поднять, удерживая над землей и переместить в какую-то сторону. Думаю, это не все, но что еще я не знаю. Кроме НЕГО тебе никто не расскажет, значит, придется ехать к НЕМУ.

-Мне страшновато.

-Совершенно напрасно, тебе ОН точно ничего не сделает, но думаю, ОН захочет тебя о чем-то попросить, думаю, ОН хочет, чтобы ты чем-то помогла.

-Все так странно. Если бы ты мне раньше это рассказала, я бы ни за что не поверила, а теперь...

-А теперь, с тобой случилось нечто удивительное, — подхватила ее рассказ мама.

-Да, нечто совершенно удивительное и невероятное. Вот, например, это кольцо. Оно может переместить меня в любое место, в котором я уже была, и называется кольцо "мобильный портал".

-Кошмар, — только и сказала мама, — в мое время его называли бы просто: "волшебное кольцо", а тут: "мобильный портал" — это надо же такое придумать, — засмеялась она.

Глава 6

— Не расскажешь, что удивительного с тобой случилось? — попросила мама.

— Ох! Представляешь, — начала рассказывать Рута свою эпопею с самого начала. — Как раз в новогоднюю ночь я увидела сидящей возле мусорки, породистую и очень худую собаку, почти сдыхающую от голода. Я притащила ее в дом, покормила, а потом увидела, что на ней был ошейник. Не знаю как, мне удалось его снять, а, поскольку это был не просто ошейник, а амулет, не дающий собаке превратиться в человека, то сняв его, я могла полюбоваться незабываемым зрелищем, превращения собаки в голого, рослого мужика.

— Который оказался не "мужиком", мужчиной твоей мечты, в которого ты без памяти влюбилась! — продолжила за нее мама, счастливым и восторженным голосом.

— ...который оказался, настолько противным и занудным снобом, что я его сперва возненавидела, — засмеявшись, опровергла предположение мамы Рута, — да, возненавидела, — подтвердила она. — А, потом он меня так взбесил, что я принудила его заключить со мной брак, сроком на один год. И вот теперь я фактически, являюсь невестой короля, или нет, принца, он пока не хочет становиться королем, по личным причинам. У меня в его дворце, есть свои покои...в смысле были, сейчас пока в них находиться невозможно, поскольку я не поладила с подданными моего мужа.

-У вас с ним... — мама, запнулась, не решаясь продолжить.

-Если ты имеешь в виду брачную ночь, — пришла ей на помощь Рута, — то ее у нас не было, и вряд ли будет, — тут же прибавила она. — Он, хотя и оказался намного лучше, чем я себе представляла вначале, но явно не герой моего романа, мы с ним больше друзья, чем возлюбленные. Мы не то, что не спали, мы даже не целовались. — едва она это сказала, на секунду, представив себя целующейся с Сомэртом, такая волна неприятия, поднялась в ее душе, что она тут же твердо добавила: — И никогда не поцелуемся.

-А кто же на него надел тот ошейник? — переведя разговор с весьма скользкой темы, спросила мама.

-Имени его не знаю ни я, ни Сомэрт, известно одно — он враг. Враг безжалостный и беспощадный...к оборотням.

Такое уточнение не укрылось от внимания Насти, приглядевшись к дочери, она увидела ее внезапно заблестевшие глаза, при воспоминании об этом "враге".

— Красивый? — тут же угадав суть проблемы, спросила Настя у дочери.

— Я даже не могу сказать какой он! — искренне ответила Рута. — Он бесит, раздражает, волнует меня, — совсем тихо, закончила она свою речь, — хотя я должна его только ненавидеть. Знаешь, он уничтожил почти всех предков Сомэрта, только убивая не лично, а, натравливая их, друг на друга, наслаждаясь и любуясь делом своих рук. Это он подарил мне это кольцо, — неожиданно, и достаточно непоследовательно, закончила она.

— Но...если он относится к тебе так доброжелательно, — осторожно начала мама, — то ты могла бы помочь своему, так называемому жениху, попросив, этого мужчину, оставить его род в покое, разве не так?

— Я просила, он вроде не согласился. Хотя я его просила еще до этого подарка. Спасибо, мамочка, — вдруг неожиданно вскочила Рута с кресла, чмокнула маму в щечку, крутанула кольцо...и исчезла.

Рута с решительным видом бродила по парку, окружающему дворец Сомэрта, в надежде увидеть врага своего мужа. Она изо всех сил убеждала саму себя, что на поиски ее толкает исключительно миротворческая миссия. Если бы у нее спросили: неужели, чтобы поговорить с врагом, надо два часа примерять одежду, а потом еще час прихорашиваться перед зеркалом, она не нашлась бы, что ответить на это. Она действительно долго выбирала одежду. То строгую и официальную, то женственную и нарядную, а потом плюнула, и надела то, что подсказывала ее душа.

Рута ничего не могла с собой поделать: вот нравилось ей дразнить этого наглого хама, и все тут. Поэтому, отправившись в парк, в надежде на встречу с ним, она одела короткую стрейджевую, облегающую юбку, босоножки без задников, и длинную футболку закрывающую грудь и плечи, настолько длинную, что юбка едва виднелась из-под нее.

Бродила она по парку, бродила и никого не встретила, зато на босоножке оторвалась кожаная полоска, удерживающая шлепок у щиколотки, теперь на ноге его удерживала только полоска у самых пальцев. Нормально в такой разорванной обуви идти не получалось, приходилось одну ногу слегка подволакивать, и надо же, именно в этот момент она увидела эту ненавистную морду.

Ее бросило в краску, что он о ней мог подумать! Но Рута зря переживала. Взор мужчины был прикован к голым ногам девушки. И не у нее, а у него заполыхали щеки.

-Неужели в вашем мире принято, чтобы девушка разгуливала по улице в подобном виде? — отведя взгляд в сторону, подальше от оголенных ног Руты, не скрывая своего возмущения, спросил он.

-А чем тебе не нравиться мой вид, — возмутившись в свою очередь, спросила Рута, — живот прикрыт, грудь прикрыта. Что еще? — веселясь про себя, видя его смущения, и при этом, невинно хлопая глазами, удивлялась она.

Секунда, и ничего не ответив, он с ног до головы укрыл ее непрозрачной, легчайшей тканью, расшитой золотыми звездами, и только тогда посмотрел ей в глаза.

-Ты не имеешь права одеваться столь вызывающе, — безапелляционным тоном, потребовал он.

-А с какой это стати, ты будешь мне указывать, что носить? — справедливо возмутилась Рута, и в ту же секунду покрывало исчезло, а она оказалась в кольце растений, покрытых такими ужасными колючками, что пробираясь через них, она не просто поранила бы ноги, а поранила настолько сильно, что пришлось бы прибегать к медицинской помощи.

-Вот скотина! — возмутилась она про себя, и, крутанув кольцо, вновь оказалась рядом с ним на поляне.

-Если хотел наказать меня, сперва, нужно было забрать кольцо! — достаточно ехидно сказала Рута.

-В следующий раз, я так и сделаю, — насмешливо ответил мужчина, и ее снова укутало непрозрачной накидкой.

Глава 7

— Может, тогда и шлепок мне отремонтируешь? — Рута высунула из-под покрывала разорванную босоножку, продемонстрировав, полученные ею увечья, от прогулок по неасфальтированному покрытию парка. Он улыбнулся, хоть и насмешливо, но очень даже мило, и на Рутиной ножке, появились чудесные туфельки, пряжки на бантах которых, были украшены камнями, в окружении жемчуга. В том, что камни драгоценные, она не сомневалась ни секунды.

— Я же просила отремонтировать мои разорванные шлепки, — притворно капризным тоном, возмутилась она, сделав вид, что туфельки ей не понравились.

— Извините, — таким же притворно расстроенным тоном, ответил мужчина, но я не сапожник, и ремонтом обуви не занимаюсь.

— А, кто Вы? — не удержалась от вопроса Рута. Он, не отвечая, смотрел ей в глаза, и ей было так хорошо, от этого его нежного, веселого и ласкового взгляда. И совсем не хотелось говорить ни о судьбе оборотней, ни о судьбе Сомерта, ни о чем, только о пустяках, и смеяться, и радоваться, потому что на душе...потому что в душе...потому что она поняла, что хочет быть только рядом с ним и ни с кем больше.

— Ты не испугаешься, если я перенесу тебя в другой мир? — вместо ответа на ее вопрос, спросил он.

— Не испугаюсь! — глядя ему в глаза, сказала Рута, и мгновенно, оказалась стоящей около водопада. Нет, не водопада, а бурлящей стеной воды, падающей откуда-то с неба.

— Это самый величественный водопад, который я когда-либо встречал, — начал рассказывать он, — а еще на этой планете растет самый красивый цветок, а пахнет он так, что просто сводит с ума.

— А я могу его увидеть? — кивнул, указывая куда-то за ее плечо. Рута оглянулась, и не увидела ни водопада, ни ревущей воды, за ее спиной оказалась опушка леса или не леса, а густо растущих растений, вдохнув их аромат, она ощутила, что у нее закружилась голова, то ли от запаха, то ли от счастья.

-Я могу сорвать цветок? — осторожно спросила она.

-Ты можешь делать в этом мире, что захочешь. Я решил подарить его тебе.

-Мне? Весь этот мир? А, зачем он мне?

-Будешь играть в нем в Богиню, — засмеялся он, — будешь населять этот мир, какими захочешь растениями и животными. Захочешь, создашь горы, захочешь, пустыню или бескрайний океан. Только мне нужно немного твоей крови, чтобы сроднить тебя с этим миром, чтоб ни одно животное или растение не смогло причинить тебе вред. Ты позволишь? — он взял ее за руку, — поднеся к ее запястью, неизвестно откуда, взявшийся кинжал, — Не бойся, — успокоил он ее, заметив, как вздрогнула Рута, увидев оружие, — я потом залечу рану.

Он быстрым и уверенным движением полоснул по ее кисти. Боли почти не было, кровь темной струйкой побежала из раны, капли покатились к земле, но они не успели упасть, небольшой вихрь подхватил их и закружил, разбивая в мельчайшую пыль, а потом их подхватило ветром и куда-то унесло.

-Ну, вот и все, — тихо сказал он, склонившись над ее рукой, вбирая губами все еще вытекающую кровь, и, одновременно, нежно целуя. У Руты подкосились от блаженства ноги, и вдруг он резко отбросил ее руку, толкнув ее так, что она упала на землю. Ничего не понимая, она смотрела на него, смотрела, как он брезгливо сплевывает кровь, с отвращением вытирая рот.

-В тебе кровь оборотней! — с ненавистью глядя на нее, прошипел он.

-Нет во мне крови оборотней! — скорее испуганно, чем возмущенно, закричала Рута.

-Не лги мне! — и мужчина склонился к ней, приблизив свое лицо к ее глазам, — Я чувствую эту ненавистную кровь, даже в ничтожной концентрации, а в твоих венах она течет почти не разбавленная. Ты оборотень. Я ненавижу тебя. Признавайся, тебя подослали ко мне, чтобы я сжалился над твоим народом.

-Никто не присылал меня! — уже в страхе кричала Рута, — И я никакой не оборотень, я человек! — но мужчина не слушал ее, во власти собственных мыслей, он безостановочно повторял:

-И не надейтесь! Я убью всех до единого оборотня, и в этом мире и в твоем, и во всех мирах, и никто меня не остановит.

Рута смотрела в его страшные мертвые глаза и отчетливо понимала: он не врет, не блейфует, не шутит, он действительно поступит именно так, ей стало страшно, никакие просьбы, мольбы его не остановят, и снова ненависть, рожденная страхом, наполнила все ее существо, подавляя остатки здравого смысла.

-Убьешь всех? — с ядовитым сарказмом спросила она, — А как же твой гениальный план случить меня с Сомертом, чтобы получить от нас потомство? — Рута специально подобрала самые уничижительные слова, перефразировав то, что он когда-то ей заявил. Его лицо передернулось, но презрительная холодная улыбка так и не сошла с него.

-Одно другому не мешает, — спокойно возразил он, и Руту передернуло от омерзения. И тут она подумала, какую большую глупость совершила, отважившись с ним на разговор, предварительно не переговорив с ...отцом, хотя она до этого даже в мыслях не могла назвать отцом того, от кого была зачата.

"Глупо, глупо, как глупо, какая я дура! Подумала, что он влюбился в меня, подумала, что имею над ним, хоть какую-то власть", — беспрестанно шептала она, глядя в мертвые глаза мужчины, почти с отвращением, рассматривающего ее. Она хотела теперь только одного: оказаться как можно дальше от этих страшных глаз. Словно услышав ее мысли, мужчина исчез, просто растворившись в воздухе.

ЧАСТЬ ШЕСТАЯ

Глава 1

Хоть Рута когда-то давно и была в доме Агафьи, но она этого не помнила, поэтому оказаться там, лишь провернув кольцо на пальце, не могла. Пришлось добираться обычным способом. На поезде, потом автобусе.

Мама подробно описала как, никого не расспрашивая, чтобы не привлекать внимания, быстро найти дом, вернее остов дома, густо заросшего травой, кустарником, и даже молодыми деревцами. Дом стоял на том самом месте, о котором мама и говорила. Рута смело прошла сквозь бурьян, а потом, словно перешагнув невидимую черту, мгновенно оказалась в сенях перед дверью, ведущую в комнаты. Ей совсем не было страшно, наоборот, возникло ощущение, что здесь ей рады, будто самой дорогой гостье, или даже скорее так: дом ей радовался, словно щенок, возвращению любимой хозяйки.

Рута, не спеша, с большим интересом стала осматривать этот легендарный полумифический дом, благо до ночи было еще очень далеко.

"Здесь все в точности, как мама и описывала, — думала она, бродя по комнатам, — вон в той, маленькой жила мама, даже гвоздик в стене торчит. А, где вход в подвал?"— Рута поискала глазами люк, потом догадалась, что он прикрыт половиком. Осторожно спустилась вниз, лампу взять не догадалась, но чтобы увидеть сундук, хватило и света, проникающего в люковый проем.

Блюдо, потемневшее от времени, подсвечник, кинжал, книги, все было на месте. Рута открыла маленькую шкатулку: "Прабабушкины серьги", — подумала она, взяв в руки украшения и с интересом рассматривая их. В отличие от мамы они не вызывали в ней отвращения. Потом она погладила корешки книг, в полной уверенности, что не сможет прочесть ни слова, но это оказалось не так.

Глаза видели незнакомые буквы, губы шептали странные слова, а она сама в это время точно и четко осознавала, что произносит заклинание, возвращающее потерянные предметы. Рута захлопнула эту книгу, и стала рассматривать другую.

Картинки, очень красивые, подписи к ним. С каждой просмотренной страницей душу Руты охватывал восторг, медленно перерастающий в эйфорию. Если верить этим картинкам, то силы ее, как ведьмы просто невероятны. Она может подниматься в воздух сама, может поднимать в воздух предметы, может перемещать вещи, находящиеся от нее на большом расстоянии и не слишком тяжелые, может, достаточно долго не дышать под водой, может обходиться без еды и воды, намного дольше, чем обычные люди. Жаль не могла становиться невидимой и перемещаться мгновенно на большие расстояния, как она делала с помощью кольца, ну да ничего.

За всеми этими хлопотами, Рута не заметила, как наступил вечер, пора готовиться на встречу с отцом. "Отцом, — повторила она про себя и тяжело вздохнула, образ отца никак не вязался с тем существом из рассказа матери, от которого она была зачата. — Что ж посмотрим, — подбадривала она саму себя, — я же его дочь, он не станет причинять мне вред"

На эту встречу Рута решила не наряжаться. Джинсы, футболка, балетки.

"Пусть не думает, что он что-то для меня значит, — решила она. — Пусть видит, что только необходимость заставила меня обратиться к нему!"

Кольцо Рута решила оставить в доме. Положила его на стол, потом подумала, вдруг что-то пойдет не так и ей надо будет спасаться бегством, снова надела его на палец, тут же подумала, что отцу может не понравиться этот подарок, снова сняла и положила на стол, потом подумала, какое ей дело, что нравиться отцу, а что нет, снова надела его, но в последнюю минуту окончательно решила идти без него, и вновь положила на стол.

Выбрав в лесу подходящую полянку, очистила ее от бурьяна и стала старательно вычерчивать линии, как когда-то давно и ее мама. Установила свечи и стала ждать полуночи. Она не боялась, ни капельки.

И он пришел. Высокий, сильный, хоть он стоял от нее в двух шагах, лица его она не могла разглядеть, потом, вспоминая эту встречу, поняла, что он умышленно закрыл себя от ее взгляда, чтоб не напугать. Сам же он внимательно, молча, рассматривал ее, ожидая, когда она первая к нему обратиться.

Руте стало не по себе. " Что ему сказать? — думала она, — Здравствуйте? Привет, отец? Вот и свиделись? Это я?", — наконец, она прокашлялась и просто сказала.

-Меня зовут Рута. Я Ваша дочь, — он, все также молча, кивнул головой, показывая, что он это и так знает. — Я хочу получить назад свои силы, — неуверенно начала она, сомневаясь в правильности формулировки. — Мама говорила, что когда мне было два года, Вы забрали их у меня.

-Не забрал, а запечатал, — поправил ее отец.

-Да, правильно, мама говорила, что она просила Вас заблокировать мои силы. Я хочу, чтобы Вы разблокировали их, сняли печать, — тут же исправилась она, не дожидаясь, когда это сделает он.

Глава 2

Черные страшные глаза, словно смотрели ей в душу, но не для того, чтобы напугать, а для того, чтобы понять: готова ли она принять то, о чем просит.

-Я готова! — твердо ответила Рута на незаданный вопрос. — Я хочу свои силы, они нужны мне, — и тут же неуверенно добавила, — вот только я не знаю, как управлять ими.

-Я помогу тебе. Мы все поможем тебе. Я не стану открывать сразу все твои силы. Сначала открою Дар, что передала тебе Агафья. Несколько дней будешь осваивать свои способности, осознавать свои возможности, потом вновь придешь сюда. Ты поняла?

-Да, я поняла, я согласна.

Ко лбу Руты прикоснулся острый коготь, и процарапал ей на коже какой-то знак, а потом это место стало печь таким огнем, что она не выдержав, застонала.

-Потерпи, — голос отца был тихим и ласковым, — сейчас все пройдет.

И точно. Через несколько мгновений боль отступила, словно ее и не было, а темнота, до этого, озаряемая только звездами и горящими свечами, раскрасилась разноцветными сполохами.

Рута вернулась домой под утро. Спать не хотелось совершенно, словно волшебную сказку, она рассматривала, окружающий ее мир. Молодое деревце, окутано нежно зеленым маревом. Рута окунула руку в этот неосязаемый эфир, по телу пробежала волна радости. Деревце было здорово, жизненные соки бурлили в нем. А вот дерево, наполовину сожженное огнем, его окутывает серая мгла с редкими зелеными искорками. Дерево болеет, но борется за свою жизнь. Сразу стало грустно и до ужаса жалко эту угасающую жизнь. Рута нежно погладила рукой обугленную кору, стараясь влить в дерево часть своей силы. И тут же сотни зеленых искорок засветилось на сером фоне.

"Так-то лучше! " — довольно сказала она и вошла в дом. Дом был таким же, и совсем другим. Каждый предмет подсвечивался разным цветовым облачком. Рута спустилась в погреб, ей было очень интересно посмотреть на старый сундук и вещи, что в нем лежали. Сундук окутывала тяжелая темно-багровая пелена.

Она откинула тяжелую крышку. Первой ей бросилась в глаза Чаша, именно так с большой буквы, теперь она видела, что это не просто предмет посуды. Ритуальный предмет, в который собиралась кровь. Для чего? Ответ ясен: почти всегда для наложения темных страшных заклятий на смерть. Руте теперь даже прикасаться к ней не хотелось. Блюдо. Багровый туман окутывал и его. Тоже ритуальный предмет, только на нем лежало... Рута содрогнулась, почувствовав, для чего использовали это блюдо. Хоть это было давным-давно, но металл помнил. Книга. Старинная тяжелая, на некоторых страницах следы от пальцев. Тонких, изящных, несущих боль и смерть.

Не Агафья, Рута знала это точно. Та, что передала ей эти вещи вместе с Даром. Темная, страшная Ведьма, Колдунья, в самом ужасном и отвратительном значении этих слов. Рута хотела захлопнуть крышку и больше никогда не заглядывать в сундук, но над ухом, словно ветерок пронесся: "Вещи ни в чем не виноваты. Книга несет только знания, а как эти знания будут использоваться, зависит от человека. Чаша, это просто чаша, блюдо — просто блюдо", — Рута была вынуждена смириться, этот сундук ее наследие, от которого нельзя отказываться.

Нереальность происходящего просто переполняла ее, каждый предмет, даже воздух, окружающий ее, виделись теперь ей совсем по-другому.

В голове полыхнула мысль: "Кольцо! Надо посмотреть на кольцо. Интересно, каким оно покажется?" Рута выбралась из подвала, кинулась к столу, а кольца на столе-то и не было. На секунду она остолбенела, потом стала быстро осматриваться, надеясь увидеть кольцо лежащим где-нибудь поблизости. Все было напрасно, кольцо исчезло. Такая тоска сжала ее сердце. Рута вдруг поняла, что, несмотря на такие страшные слова незнакомца, она до конца не поверила, что между ними разверзлась непреодолимая пропасть. Это кольцо было тем узеньким мостиком, что продолжал соединять их. И вот кольцо пропало. "Наверное, он его забрал", — в каком-то грустном отупении подумала она, и так ей стало горько от этой мысли. Теперь ее больше ничего не радовало: ни открывшиеся силы, ни открывшиеся возможности, исчезнувшая надежда, смела всю ее радость.

Рута вдруг вспомнила, как тяжело она переживала любые потери, что случались в ее жизни. Она не могла выносить боль от расставаний. Правда раньше она была намного моложе и не понимала, что потери неизбежны и надо иметь мужество мириться с ними. И все же, как же ей стало плохо.

Рута сняла с себя одежду, в которой ходила в лес, нечаянно тряхнула брюки, и тут колечко выкатилось из заднего кармана на пол. Радость фонтаном ударила ей в сердце. Вернее, сначала фонтан радости, а потом фонтан страха. Она испугалась и ужаснулась собственных чувств, осознав, наконец, что без памяти влюбилась в того морального урода, что так сильно ее обидел.

Глава 3

Чтоб отвлечь себя от тяжелых мыслей, Рута сосредоточила все свое внимание на осваивании новых сил. Ее восторг как-то незаметно утих, и она спокойно, словно каждый день только этим и занималась, стала внимательно изучать свои, открывшиеся способности.

"Как там мама рассказывала? — вспоминала она, разглядывая свои пальцы.— Я смогла схватить птичку, сидевшую от меня достаточно далеко, объяснив, что от пальцев идут длинные нити. Попробуем!"

И Рута вытянув руку попыталась схватить стакан, стоящий на столе. Это было какое-то чудо. Пальцы стали вытягиваться, приобретая форму прозрачных лент, дотянувшись до стакана, плотно оплели его, и потащили к Руте, снова втягиваясь в ладонь, и становясь пальцами.

"Вот это, да!", — в восторге закричала она, и стала без разбора хватать любые предметы, на которых останавливалось внимание. Бамс! — с грохотом разбилась стеклянная трехлитровая банка, с каким-то компотом. Рута недоуменно посмотрела на осколки, смешанные с фруктовым месивом, потом догадалась, что просто не смогла удержать банку на весу, с грустью сделав вывод, о том, что ее силы не беспредельны. Только хотела идти за веником, совком и тряпкой, как снова вспомнила рассказ мамы, что когда-то в детской песочнице смогла поднять в воздух пласт песка, разлившаяся лужа, вполне могла заменить этот песок.

У нее все получилось, и жвак разваренных фруктов переместить с пола в мусорное ведро, и сладкий сироп собрался с пола до последней капельки, и полотенце, что висело возле умывальника, безропотно прилетело к ней.

Спать захотелось настолько внезапно, что она едва успела добраться до кровати, рухнув на нее, почти в беспамятстве. Оказалось не все так просто. Новые возможности истощали силы ее организма, их было необходимо постоянно пополнять, а Рута не знала, как это делать.

Она проспала почти сутки. Проснулась настолько голодная, что ее даже немного подташнивало от слабости. В доме никакой еды, кроме подозрительных закаток, которыми были заполнены полки в подвале, не было. Поэтому Рута, надев кольцо на палец, быстренько переместилась в дом к маме, страстно надеясь, что внезапно там появившись, не оставит заиками ни братика, ни отчима.

Дома, кроме мамы никого не было. Они крепко обнялись, и Рута жадно жуя все, что предлагала ей мама, стала рассказывать о том, что с нею случилось.

-ОН сказал, что через три дня, когда немного освою силы, переданные мне Агафьей, я еще раз должна прийти к нему. Он откроет силы, которые он мне передал. Интересно, что это за силы? Ты не знаешь? — спросила Рута маму, но та лишь только пожала плечами. — Тот мужчина,— Рута раздраженно дернула плечом, поскольку до сих пор не знала имени незнакомца, — сказал, что во мне течет кровь оборотней. Представляешь, ОБОРОТНЕЙ! Какой ужас. Неужели я тоже буду по полнолуниям превращаться в страшного волка и бегать, загрызая до смерти всех, кто мне попадется, — со страхом сказала она, припомнив фильмы ужасов, что когда-то смотрела.

-Не знаю, — честно ответила мама. — Но думаю, что ОН не допустил бы этого. Возможно, ты сможешь превращаться только по своему желанию, возможно, сможешь сохранять ясный ум и силу воли, даже будучи в таком образе. Рута, — мама неуверенно посмотрела на дочь, — тебе не кажется, что все не так просто? Тебе не кажется, что наделяя тебя такими силами, ОН хочет, чтобы ты стала... ну... супергероем, — мама даже покраснела, употребив этот термин из комиксов. — Ну не супергероем, так каким-то защитником или воином? Я это говорю к тому, — заспешила мама со словами, — может эти силы несут в себе смертельную опасность? Может, они тебе даны потому, что тот, кому придется противостоять, очень силен, и может причинить вред или убить?

Такая мысль приходила Руте в голову, но она категорически отказывалась верить, что может дойти до такого. Нет! Ее не убьют. Она сможет поговорить, убедить, объяснить... понять, почему тот мужчина так жесток и беспощаден!

-Тебе уже лучше? — мама постаралась увести ее мысли от неприятной темы. Рута прислушалась к себе, с удивлением отметив, что ей, действительно стало лучше. Слабость совсем прошла, силы возвращались. Вокруг все снова стало расцветать разноцветными сполохами. Мама. Она светилась нежным золотистым светом. Рута крепко обняла ее, как никогда ощущая, что для нее это самый дорогой на земле человек.

-Все я пошла. Мне лучше побыть в доме Агафьи. Там мне как-то поспокойнее.

Мама схватила ее за руку.

-Подожди. Я сейчас соберу тебе побольше еды.

Рута едва подняла сумку с едой, что запаковала ей мама.

— Куда столько? — засмеялась он.

— Бери, бери, — ворчливо ответила родительница. — Все равно не в коня корм. Ты остаешься худой, как бы тебя не кормили.

Рута вновь оказалась в доме Агафьи. Походила из комнаты в комнату. Скучно. Решила пойти побродить по лесу. Вышла на порог, постояла, постояла, снова вошла в дом. Она и самой себе не хотела признаться, что тянет ее в мир, где она видела этого... этого... этого нехорошего мужчину. Руте почему-то даже в мыслях уже не хотелось его оскорблять. Стала рассматривать колечко. До чего же оно красивое. Сполохи всех цветов радуги расцвечивали его, то там, то тут.

Она решительно надела палец на кольцо, и как можно ярче представила, ту поляну, то место, где он ей надрезал ладонь.

У нее вновь захватило дух от красоты, что ее окружала. Осознавать, что это ее царство, ее королевство было очень приятно. Села на траву около водопада. Мысли унеслись неведомо куда. Очнулась она, только когда в своей фантазии уже страстно целовалась с незнакомцем, желая, чтобы он не отпускал ее от себя ни на секунду.

— Вот дура! — громко обозвала она себя. — Он меня хочет убить, а я хочу с ним целоваться, — и она засмеялась над всей несуразностью ситуации. Снова вернулась в дом Агафьи, решительно спустилась в подвал и открыла книгу с заклинаниями. В первую секунду ничего не поняла. Незнакомые символы сплетались в незнакомые слова. Откуда-то пришла догадка. "Кровь! Надо капнуть кровью на обложку", — несколько капель, и все изменилось, Рута стала читать заклятия, что теперь смогла бы наложить: порча, болезнь, сухота, безумие, смерть, безудержная ярость... список удручал, ее прабабка добротой и милосердием не отличалась. Рута пробежала глазами по строчкам необходимых ингредиентов, и содрогнулась от отвращения. Мерзость, с которой ей предлагалось работать, противно даже было бы взять в руки. Она захлопнула книгу и вернулась в комнату, неожиданно поняла, что завтра в полночь ОН откроет, снимет блокировку с сил, которыми наделил ее. Именно эти силы вызвали ярость и отвращение незнакомца, он почувствовал их в ее крови. Руте стало страшно.

Глава 4

Снова та же поляна. Рута старательно обновила пентаграмму, дождавшись необходимого времени, зажгла свечи и встала в круг.

— Ты освоила новые силы? — спросил ОН.

— Я все еще пытаюсь это сделать, — неохотно ответила Рута, — но думаю, у меня все получится.

— Хорошо, — его шепот тихо пролетел над поляной, а потом острый коготь, вновь коснулся ее лба, выцарапывая на нем какие-то символы. И снова боль опалила ее, — Потерпи, сейчас боль пройдет, — утешил ее ОН, и Рута закрыла глаза, пытаясь с ней справиться. Вскоре стало легче. Рута смело посмотрела на него.

— Я хочу знать, какие силы я получила от ВАС, — твердо сказала она, — хочу знать, как мне пользоваться этими силами. Хочу знать, чего мне надо бояться и чего ждать от самой себя. Я ведь, благодаря им, стала оборотнем? — Рута судорожно глотнула, она впервые назвала так сама себя, стало страшно и неприятно. — В кого я буду превращаться? В волчицу? Я буду превращаться в полнолуние? В эти дни я буду убивать всех, кто встретиться на моем пути, раздирая их на части? — от собственных слов по ее спине пробежал холодок ужаса. И тут она услышала его смех. Сразу стало легче. Ледяной ком страха, что сковал все ее внутренности, начал таять.

— Да, Рута, ты — оборотень. В кого ты можешь превращаться? Да в кого угодно! Ты можешь превращаться в любое животное, чьи качества и способности тебе будут в этот момент необходимы. Будет ли это происходить в каждое полнолуние? Нет. Превращаться ты сможешь по своему желанию. Хоть днем, хоть ночью и в любой день недели и месяца. Сохранишь ли ты в зверином подобии свою человеческую сущность? Конечно, сохранишь! Ведь иначе теряется весь смысл превращений. Будешь ли ты кровожадна? Это зависит только от тебя. Но жажды крови и жажды убивать звериный облик тебе не прибавит.

— Мне надо будет произносить какие-то особые слова, или заклинания?

— Нет, тебе достаточно мысленно представить животное, чьи качества тебе требуются в эту минуту. Кстати, не всегда необходимо полностью превращаться, можно превращаться и наполовину и частично.

Рута поёжилась, представив себе подобное существо, и тут же ей вспомнились греческие мифы: кентавр, гидра, ехидна, медуза Горгона, получалось, что мифы и сказки были самой настоящей реальностью, с которой кому-то, когда-то пришлось столкнуться.

— А превращаться больно? — осторожно спросила она, боясь услышать утвердительный ответ.

— Для тебя это будет так, словно ты меняешь одежду. Быстро и легко. Можешь попробовать прямо сейчас.

— А в другого человека я могу превратиться? — вдруг с интересом спросила она.

— Можешь. Я же сказал, ты можешь превратиться в любое живое существо, в том числе и в другого человека.

— В кого мне превратиться? — мучительно стала раздумывать Рута, перебирая в уме самых разных зверей, начиная от самых больших, кончая самыми маленькими, но никаким из них, ей становиться не хотелось. Вдруг она заметила странное несоответствие, на которое раньше не обратила внимание.

— Как же так? — удивленно спросила она. Я понимаю, как можно превратиться в волка или пуму, у них размеры практически соотносимы с человеческим телом, но если я, например, захочу стать воробьем или кошкой?

— Ты станешь целой стайкой воробьев и небольшим прайдом кошек, которые смогут ментально общаться между собой, находясь на любом расстоянии, друг от друга. Убить тебя можно, только истребив всю стаю воробьев или всех кошек. А это согласись не просто. Конечно, здесь есть и некоторые проблемы. Если несколько воробьев из этой стаи погибнут, то облик свой ты принять сможешь, вот только тебе срочно понадобиться прилив сил, для восполнения урона и регенерации тела. Эти силы ты сможешь получить подпитавшись от любого живого организма, хоть от деревьев и травы. Хочу предупредить, что если ты заберешь слишком много сил, то существо, от которого ты подпитывалась, погибнет. С одной стороны это можно использовать в качестве оружие, незаметно выпивая и иссушая врага, с другой стороны ты должна быть очень осторожна, чтобы не нанести вред тем, кто тебе дорог.

— А я не могу восполнять силы с помощью Дара, полученного от Агафьи?

— Можно, но в этом случае силы ты сможешь пополнить, только забрав их у кого-то из людей. От деревьев и травы силы ты получить не сможешь. Это будет еще опаснее для окружающих. Прочитав заклинание, что позволит тебе забрать силы, ты однозначно убьешь любого, на кого заклинание будет наложено. Дело в том, что ведьмы, опасаясь, что человек может почувствовать, как из него уходят силы, вместо чистой жизненной энергии, возвращают ему мертвую. То есть энергию смерти, которую они с себя сбрасывают. Ты ничего с этим поделать не сможешь, такой оборот сил уже заложен в их заклинаниях. Поэтому восстанавливаться, лучше с помощью моего Дара. Это мой тебе совет.

Рута все еще не решалась попробовать, она неуверенно топталась в центре пентаграммы, и вдруг вспомнила, что она хотела расспросить ЕГО не только о своем новом Даре, Но и о НЕМ самом. Кто ОН? Для чего ОН здесь? Откуда ОН пришел?

Она немного подумала, как сформулировать свои вопросы, чтобы не задеть и не обидеть ЕГО. Слова нашлись сами собой.

— Ты Хранитель? — прямо в лоб спросила она его.

Глава 5

— Да, я Хранитель. Я Хранитель лесов. Хранитель воды. Хранитель воздуха. Я Хранитель всех живых существ. Много столетий мне хорошо удавалось выполнять мою работу, но потом пришел этот человек... — Хранитель нахмурился, вспоминая о чем-то плохом, — он не человек, — резко добавил он, — хотя и носит человеческую личину. Я не знаю кто он. Появился ниоткуда, стал убивать оборотней, что служили и помогали мне, он нарушил равновесие, что сохранялось в нашем мире и мир начал гибнуть.

— И как оборотни помогали тебе сохранять землю? — удивилась Рута.

— Оборотни спасают землю от людей, — спокойно ответил Хранитель. — Люди злы, жестоки и алчны. Порой, из-за своей безмерной жадности, они не замечают, что бездумно черпая от земли ее силы, и ничего не отдавая взамен, сами себя ведут к гибели. Остановить умных и жестоких хищников, а по-другому таких людей я назвать не могу, способны только другие хищники — это закон природы. Вот оборотни и выполняли эту роль. Их гибель привела к тому, что ты сейчас и видишь. Природа гибнет. Леса, реки, озера уничтожаются. Вода стала другой, воздух, которым мы дышим, стал другим! Но люди все равно не останавливаются.

И так происходит не только в нашем мире. Я слышал, что и другой мир гибнет. Там оборотни противостояли вампирам, являясь их естественными врагами. Оборотни погибли, и вампиры захватили тот мир. Люди, как вид исчезли, хоть вампиры и пытались создать "фермы", чтобы сохранить свою пищу, но у них ничего не получилось. С исчезновением людей, они перешли на кровь животных, это привело к вырождению, а потом и к гибели их мира. Но что мне до других миров, — горько сказал он. — Я отвечаю за наш. Рута, ты моя последняя надежда. Ты будешь обладать такими силами, такими способностями, каких еще ни у кого не было. Если у тебя ничего не выйдет... — Хранитель замолчал, но Рута и сама поняла, что тогда произойдет.

Дома, лежа на кровати, Рута без конца прокручивала в голове слова отца, и все никак не могла осознать, что ее наделили таким невероятным могуществом, и еще больше не могла осознать себя в роли бойца. Ну какой из нее воин? Как она должна сражаться? Как она сможет остановить своего врага?

Едва она мысленно произнесла слово "враг", как все ее существо восстало против этого определения. Ну не воспринимала она этого мужчину врагом, и все тут! Да, он ее обидел, очень сильно обидел, он оскорбил ее. Сколько презрения, сколько отвращения было в его голосе, когда он понял, что она оборотень. Припомнив ту ужасную сцену, Рута поёжилась. "Вот козел! — яростно прошептала она. — Что ему оборотни сделали, что он так люто их ненавидит? И при чем тут я? Кто его обидел, пусть того и наказывает. Я же его не обижала". Сразу вспомнились его угрозы, стало страшно. Она вдруг подумала, что никогда не сможет биться с ним, вернее сопротивляться ему, потому что первой напасть на него она не посмеет. Мелькнула трусливая мыслишка; может он ушел из ее мира? Может он оставил их в покое? Хорошо если бы было так. Но в глубине души она твердо знала, что он не оставит ее в покое, теперь, после того разговора, точно не оставит. Он придет. Он будет убивать. А она должна будет встать на его пути.

Рута вздохнула. Она до сих пор еще не опробовала свой новый Дар. Она оттягивала этот момент насколько возможно. Почему-то было очень страшно. Может потому что она была одна. Вдруг радостная мысль осенила ее: она ведь может отправиться к Сомерту. Он сто раз обращался, правда, только в собаку, хотя какая разница, она тоже может стать собакой! Руте вспомнилось его превращение в человека, какое ей довелось увидеть той новогодней ночью, картина ее не порадовала, но главное, её потрясла мысль, что ранее не доходила до сознания: в момент превращений она должна быть ГОЛОЙ! Эта мысль ее ужаснула. Оказаться голой, перед тем занудой, который осуждал ее даже за легкомысленные футболки и топики! Краска стыда залила щеки Руты, только от мысли о его осуждающем, презрительном взгляде, с каким он будет ее рассматривать. Стало так тошно, а еще страшно, она проиграла ему бой, что даже еще не начался. Проиграла потому, что влюбилась в этого монстра, проиграла потому, что теперь мысль о том, как она выглядит в его глазах, перевешивала все остальные мысли, в том числе и о спасении своего дома. И все же превращение надо было попробовать. Рута немного подумала, и, вместо того, чтобы отправиться к Сомерту, она перенеслась в мир, что ее враг ей подарил.

Рута стояла около водопада и не могла на него насмотреться. Как же здесь было красиво. Воздух, пропитанный нежнейшими ароматами незнакомых цветов, небо такое синее, трава такая мягкая. Рута сбросила шлепки, в которых ходила по дому Агафьи и босиком пошла по траве. Трава, как шелк, так и льнула к ее босым ногам. Рута присела на камень и опустила ноги в воду. Ей было настолько хорошо, что мысль о борьбе, войне, убийстве казалась такой дикой и такой невозможной. Она еще посидела немного, потом сбросила с себя всю одежду и легко соскользнула в воду. Поплавав немного у берега, она вспомнила о русалках, мысленно представив, как ее ноги превращаются в русалочий хвост, она через мгновение увидела его. Рута от неожиданности и испуга неумело заколотила им по воде, подняв кучу брызг, потом в панике попыталась снова вернуть свои ноги. "Вот это, да! — в восторге закричала она, когда прошел испуг первого испытания Дара, и снова бросившись в воду, она по очереди стала превращаться во всех известных ей водных животный, в том числе крокодила. Крокодил из нее вышел на славу. Огромная пасть полная зубов, когтистые лапы, она с удовольствием пощелкала зубами и даже с интересом осмотрелась по сторонам, кого бы попробовать ими покусать, впрочем, никого она убивать не собиралась, уж если кого-то прихватывать этими зубками, то только одного конкретного индивидуума. Рута снова приняла свой облик и вышла на берег. Она случайно глянула на свою руку и с криком схватилась за кисть. Кольца снова не было. Оно упало в воду, в момент одного из превращений. Тут Рута подумала, что это даже очень хорошо. Поиски кольцо будут самой настоящей проверкой ее способностей. Снова бросившись в воду, она разлетелась во все стороны стайкой мелких рыбешек, рассыпавшихся в воде для поисков кольца. Кольцо нашлось. Вернув себе свой облик, она жадно схватила его, словно это была ее самая большая ценность, впрочем, так оно и было, хотя она упорно не желала в этом признаваться даже самой себе. Потом она снова сидела на камне, умиротворенно любуясь своим миром. Как же ей не хотелось его потерять!

"Я должна поговорить с ним еще раз! — неожиданно решила она. — Я спрошу, я потребую у него объяснений: почему он так ненавидит оборотней. Я должна убедить его прекратить эту бойню и оставить наш мир ... и другие миры в покое! — чуть подумав, добавила она, имея ввиду не только Землю, но и этот мир, так великодушно, подаренный ей, им. — Вот только как найти этого дарителя?", — Рута немного подумала, и вдруг, крутанув кольцо на пальце, явственно представила своего противника, и в ту же секунду оказалась рядом с ним.

Глава 6

Он сидел на земле под деревом, облокотившись о ствол спиной. Увидев ее перед собой, лишь удивленно чуть приподнял брови, не удосуживаясь спросить о причине ее появления. Руте стало неловко, словно она без разрешения ворвалась к кому-то в гости, не предупредив о своем приходе, она замялась, не зная, как начать разговор. Он молчал, она молчала, казалось, так может продолжаться бесконечно. Рута не выдержала первой.

— Ты был прав, — начала она, — во мне действительно течет кровь оборотней. Только тогда я не знала об этом, поэтому все отрицала... — Рута замолчала, не зная, что еще ему сказать и взглянула ему в глаза, его взгляд ей очень не понравился. Удивление сменилось откровенной насмешкой, которая тут же вызвала в ней волну гнева и ярости. — Да, во мне течет кровь оборотней, — теперь в голосе Руты зазвучал вызов, — и что с того? Во мне кровь оборотней, но я все равно остаюсь хорошим человеком, разве так не может быть? Почему ты считаешь, что я, и подобные мне, недостойны жить? Что мы тебе сделали, что ты так сильно нас ненавидишь?

Он помолчал, обдумывая ее слова, потом как-то неохотно, словно с ленцой удосужился объяснить:

— Я ненавижу вас, потому что подобные вам, сломали... — он чуть подумал, — нет, не сломали, а уничтожили мою цель, мои планы, мои надежды, мои намерения, исполнения которых я ждал бесчисленное количество лет. Ждал столько лет, количество которых ты не сможешь даже представить своим умом! — голос его дрогнул, и горечь, которая сначала звучала в нем, сменилась гневом и яростью. — Вы, вернее те две волчицы, что сотворили это со мной, даже не представляли, что они сделали! — мужчина вскочил на ноги, не в силах сдержать свои эмоции. — Вы не представляете, не представляете, не представляете, — бесконечно повторял он, метясь перед Рутой. — Все мои годы ожидания напрасны! Но теперь мне не помогут, наказывая меня за то, что я сделал, теперь мне не скажут! Я никогда, никогда не узнаю, где она. Понимаешь, — он посмотрел на Руту взглядом душевнобольного человека, — НИКОГДА!

Она испугалась, поняв, что перед ней безумец. Он заметил ее настороженный взгляд и мгновенно успокоившись, спросил с легкой насмешкой, вновь прислонившись к дереву:

— Я исчерпывающе ответил на твой вопрос? — Рута смешалась, не зная, что сказать и снова между ними воцарилось молчание. Легкий ветерок взлохматил ей волосы, она сердито убрала выбившуюся прядь себе за ухо, но непослушный ветер, снова растрепал волосы. Она повернула лицо навстречу ветру и вдруг поняла, что ветер дует совсем в другом направлении. Рута резко взглянула на мужчину и едва успела заметить, как весело блеснули его глаза.

Казалось бы такая мелочь, но сердце вдруг забилось, как сумасшедшее. Вся злость и гнев куда-то мгновенно улетучились, а вместо них полыхнул радостный азарт: " Ты снова решил показать мне свои силы? Я тоже кое-что могу тебе продемонстрировать!", и хоть было совершенно неразумно открывать все карты перед своим будущим противником, Рута не смогла сдержаться, чтобы тоже не показать ему пару любопытных фокусов, применяя силу, которой ее одарила Агафья.

Невдалеке протекал ручеек, Рута отчетливо слышала его журчание. Она потянулась к воде, сплетая своей силой непроницаемый небольшой кокон. Зачерпнув из ручья ледяной воды, она незаметно подтащила его к мужчине, и, уловив момент, вылила воду ему за шиворот. От неожиданности он отшатнулся от ствола, не понимая, кто его облил, стал оглядываться вокруг. Рута быстро опустила глаза, чтобы он не прочел в них ответа, но мужчина догадался.

— Так, так, так, — задумчиво протянул он, пристально рассматривая ее, — оборотень с силами ведьмы. Не ожидал. Такое сочетание не часто встречается.

Глава 7

Рута гордо выпрямилась, взглянув ему прямо в глаза. Почему-то она подумала, что теперь он будет относиться к ней по-другому, возможно, с большим уважением, может даже с опаской. Только как оказалось, мужчина думал иначе. Он правильно истолковал ее взгляд, громко от души расхохотавшись.

— Ты решила, что теперь я буду тебя бояться? Ты решила, что теперь, ты сможешь навредить мне или убить? — Рута молчала, не зная, что отвечать. Его тон снова стал злым и насмешливым. Он быстро приблизился к ней и, заглянув ей в глаза, совсем тихо с угрозой добавил: — Ты что, взаправду решила, что сможешь остановить меня? Меня?! — голос мужчины взвился до крика. — Да ты хоть знаешь, каковы мои силы? — и поскольку Рута не отвечала, он ответил сам. — Не знаешь, не можешь знать, так вот я тебе расскажу. Представь, свои силы, свои возможности, умноженные на бесконечное количество раз. Представила? — он посмотрел на нее, но не увидев в ее глазах того восхищения или удивления, какие надеялся увидеть, снова терпеливо продолжил объяснять. — Хорошо, я скажу проще. Мои силы таковы, что я могу не только находить новые Миры, я могу их создавать! Я могу создавать Звезды и планеты, что будут вращаться по орбитам вокруг них, могу создавать созвездия и Галактики. Я могу все! Я талантлив, я талантливее всех тех, кто когда-либо создавал Миры. Я могу в Хаосе зарождения так все рассчитать, что у всех планет будет идеальная ось вращения, не то что у твоей Земли. На них не будет ни больших перепадов высот, ни больших перепадов температур. Это будут идеальные миры.

Рута слушала его, забыв обо всем, и, словно воочию, видела картины, что он описывал. Они были невероятны, они были прекрасны. Мужчина замолчал. Рута, как завороженная смотрела на него, потом, облизав пересохшие губы, спросила чуть охрипшим голосом:

— Ты Бог?

Мужчина засмеялся.

— Я не Бог, я просто могу создавать Миры, но... — он замолчал.

— Но... — требовательно подхватила Рута, — что "но"?

— Но это будут мертвые Миры. Миры, напоминающие пустой дом. Дом, в котором никого нет. И даже случайно занесенная жизнь, не сможет существовать в моих Мирах, — голос его был полон нескрываемой горечи.

— Но, почему? Почему твои Миры будут мертвыми?

— Потому что та, которая должна была вдохнуть в мои Миры жизнь ушла. Она не захотела быть со мной. Я ее ищу. Очень-очень долго ищу. Мне помогли. Предсказали Мир, в котором она возродится в телесной оболочке. Я мог вернуть ее! Мог! Она захотела быть со мной! Она полюбила меня! А ее убили, — голос его странно задрожал, и Руте снова стало страшно. — А ее убили эти две волчицы. Убили из-за своей жадности — гневно закричал он. — Да если бы я только знал, что из-за власти в каком-то малюсеньком королевстве они заберут ее у меня, то я бы им дал все, о чем они только могли бы мечтать. Я дал бы им власть не только над этим королевством, я дал бы им власть над всем миром. Я дал бы им горы золота и драгоценных камней... если бы я только знал, — голос его стал глухим и звучал едва слышно.

— Ты долго ее ждал? — пересилив свой страх, решила подать голос Рута. Он невесело усмехнулся:

— С той минуты, когда звезда была еще лишь раскаленным сгустком материи. Очень долго. А до этого еще тысячи раз по столько же.

Руту ужаснули эти цифры, ее ум не воспринимал такие отрезки времени. Она немного подумала, а потом неуверенно спросила:

— Но...но ты же можешь еще раз попросить, чтобы тебе помогли и предсказали, в каком Мире она возродится в этот раз.

— Нет, — он затряс головой, — мне больше не помогут. Они отказались мне помогать.

— Почему? — удивилась Рута. Мужчина с бешенством глянул на нее.

— Почему? — передразнил он ее. — Да потому! Они наказывают меня! Наказывают за то, что я сделал после смерти моей невесты!

— И что ты сделал? — с дрожью в голосе спросила Рута, уже зная ответ на свой вопрос.

— Я убил. Убил всех, кто только попался мне под руку. Убил мужчин, женщин, молодых старых, их детей — всех! Я только не знал, что служанка спасла мальчика, предка твоего оборотня! Но это и хорошо. Мне теперь не скучно, мне есть чем себя развлечь, — с садистскими нотками в голосе, злорадно улыбнулся мужчина. Знаешь, какие мои дальнейшие планы? — и поскольку Рута молчала, с ужасом глядя на него, он самодовольно продолжил. — Я не просто уничтожу всех оборотней во всех Мирах, где они только существуют, я потом уничтожу и сами эти Миры. Я сотру их в порошок, что от них и следа не останется, Я сожгу и разрушу планеты, что их породили в пыль.

Рута смотрела на него и вдруг подумала, что он напоминает ей бешеную собаку, которую необходимо пристрелить без всякой жалости, пока она не покусала окружающих.

— И что, тебя никак нельзя остановить? — в ужасе спросила Рута. Он с усмешкой подтверждающе кивнул головой. Рута задумалась.

— Ты говоришь, что все Миры кто-то создавал, значит, и у наших Миров есть создатели? — полувопросительно, полуутвердительно сказала она и тут же продолжила: — И что, они вот так спокойно смотрят и ждут, когда ты уничтожишь то, что они создали?

— Ты умна, — сделал щедрый комплимент Руте мужчина, — умеешь задавать правильные вопросы. Конечно, они пытались меня остановить. Но, видишь ли, я неизмеримо сильнее их, так что... — он многозначительно замолчал, предлагая Руте самой сделать соответствующие выводы. Руте стало так горько, так обидно, то какой-то психопат со сверхсилами может уничтожить их всех, вот так легко и просто. Такая злость на него охватила ее, и она спросила достаточно грубо, так, как она разговаривала когда-то, живя на улице, в компании себе подобных. — Слышь, а может, ты сам себя прибьешь как-нибудь, а? Ну, типа покончил с собой от неразделенной любви. Мы тебе все дружно на памятник сбросимся. Цветы на могилку носить будем. За собачками будем приглядывать, чтоб они не обсыкали твой монумент. Черт, да мы даже за голубями и воронами, ради такого дела, следить начнем, или охрану с тряпочками приставим, чтоб они вытирали твой лобик, носик и подбородочек, когда на тебя нагадят. Ты только сдохни!

Он вытаращенными глазами смотрел на нее, не зная, как реагировать на эти слова.

— Не получится, — снова, как ни в чем не бывало усмехнулся он. — Я, в некотором роде бессмертен, к тому же никакой неразделенной любви не было, так что мое самоубийство, совершенно исключается.

— Как это не было неразделенной любви? — удивилась Рута. — Ты же сказал, что она ушла, и ты стал искать ее по все Мирам. Или я что-то не правильно поняла?

Вопросы ему явно не понравились, Рута это ясно видела. Он немного помолчал, потом нехотя стал объяснять:

— Когда на Совете мне сообщили, кого они мне предназначили, я был очень сильно разочарован. Не такой я видел свою половину. Мое разочарование было столь сильным, что я не посчитал нужным скрывать свое недоумение этим выбором. Она все слышала. Она все поняла. Она не захотела быть со мной. Она ушла.

-Ты, посчитал возможным заявить во всеуслышание, о том, что считаешь выбор Совета неправильным?

— Я просчитал, что для моих Миров. Миров, что я смогу создать, — еще раз уточнил он. — Энергия, что несет ее душа, слишком... — он замолчал подбирая подходящее слово, — слишком иррациональна, непредсказуема и нестабильна, — с нескрываемым пафосом закончил он.

— Ну, ты и козел! — подвела итог беседе Рута.

Он в ответ лишь презрительно глянул на нее, не посчитав нужным, хоть немного оправдать свои слова и поступки.

Глава 8

Рута понимала, что пора заканчивать этот ужасный разговор, но одна странность в его рассказе так удивила ее, что она не могла не спросить:

— Как же так? Ты бессмертный, твоя половинка тоже обязана быть бессмертной, а ты говоришь, что ее убили.

Он не отвечал, очевидно, раздумывая, стоит ли ему, такому величественному и могучему разговаривать с какой-то людишкой, даже не людишкой, а ведьмой с кровью оборотня.

Поскольку Рута смотрела на него, ожидая ответа, он нехотя соизволил выдавить несколько фраз.

— Мне поставили несколько условий, которые я обязан был выполнять. Искры ее души я могу вернуть только с ее осознанного согласия, то есть она должна захотеть уйти со мной, другими словами... полюбить меня. А это значит, — повысил он голос, поскольку ему не понравилась кривая ухмылка Руты, что появилась на ее лице, едва он упомянул слово любовь. — Это значит, что мне надо искать Миры с разумной жизнью, в надежде, что в какой-нибудь душе загорится ее искра. Ты хоть представляешь, что это значит? — с горечью обратился он к Руте. — Это значит, — ответил он сам себе, — что шанс встретить ее равен нулю. Я могу метаться между Вселенными и Мирами и все равно не успеть встретить ее в тот ничтожный промежуток времени, что живет ее оболочка.

Но мне помогли. Меня предупредили, что ее душа возродилась в теле девушки. Теперь очередь была за малым, заставить ее полюбить меня. Полюбить без угроз, без принуждения. Я подсчитал, когда по законам этого королевства она может выйти замуж. Потом подобрал подходящего кандидата из числа принцев граничащих королевств. Один из них получил на охоте смертельную травму, я дождался, пока душа покинет тело и занял его.

— А если бы такого подходящего несчастного случая не представилось? — Рута до конца решила выяснить этот важный вопрос.

— Ты хочешь спросить смог бы я убить кого-нибудь, чтобы получить подходящее тело? — спросил мужчина, и жестко ухмыльнувшись, задал встречный вопрос: — А сама-то ты как думаешь?

Руту передернуло от такого хладнокровного цинизма, но ее волновал еще один вопрос, и она его тут же озвучила:

— Эта девушка полюбила тебя?

— Да, полюбила. Она была такая... такая хрупкая, такая ранимая, и ее убили. Искра покинула тело и теперь мне ее не найти. Они больше не помогут.

И снова ярость на этот Мир, переполнила его злобой и снова угрозы уничтожить все и вся посыпались из него, как из рога изобилия, но Рута не желала больше слушать об этих ужасах и жестко перебила его.

— Хорошо, один раз тебе повезло, и девушка, в которой возродилась искра, полюбила тебя. А если, в следующий раз, когда ты найдешь ее, несмотря на все твои усилия, она тебя такого чудесного и прекрасного не полюбит? — не смогла не спросить весьма ехидным голосом Рута.

Он с яростью глянул на нее, потом решив не расточать свои божественные эмоции на столь презренное существо, высокомерно спросил.

— Как это не сможет полюбить? — не понял он. — Я ее осыплю всеми благами и сокровищами, о которых она будет только мечтать. Я подарю Еей весь мир, сотни миров! У нее будет кружиться голова от восхищения мною. Я ей дам все. Если она любит богатство — дам богатство, если любит власть — получит и ее, любит славу — получит головокружительный успех. Она е не сможет меня не полюбить! — сделал он самодовольный вывод.

— А если интуиция или внутренний голос подскажут ей, что ты жестокий, мерзкий, самовлюбленный негодяй? — с отвращением в голосе спросила Рута. — Ты даже не негодяй, а зверь. Жестокий и беспощадный такой же, какими были та женщина и ее дочь. В тебе нет, ни капли сочувствия, ни капли любви, ни капли сострадания. Я думаю, ты мстил не потому, что хотел наказать и отомстить за смерть своей любимой, а потому что слишком любишь себя, и не можешь простить, что ТЕБЕ посмели причинить боль. Я ненавижу тебя, — спокойно, хорошо обдумав свои слова, сказала она, — ненавижу всем сердцем и всей душой.

Теперь была его очередь смеяться, и он засмеялся.

— Мне все равно. Можешь ненавидеть меня, сколько хочешь, я все равно выполню свое обещание. С этими словами он, наконец, исчез.

Глава 9

Рута устало провернула кольцо на пальце и оказалась в доме Агафьи. Без сил повалилась на кровать, уткнулась лицом в подушку, но вместо того, чтобы уснуть, горько заплакала. Рута плакала от безысходности, плакала от ясного понимания, что все усилия Хранителя, все ее усилия напрасны. Как ни велики и могущественны были силы, что он подарил ей, с силами Безумца, желавшего уничтожить их мир, они были несопоставимы. Да и как Хранитель мог знать, кто станет его врагом? Что он вообще мог знать об этом Существе, что могло создавать целые Миры?

Рута вспоминала разговор с этим Психопатом, стараясь обдумать и взвесить каждую деталь, каждое слово.

"Ну, рассказ о его несчастливой любви, можно не вспоминать, — думала она. — Тут все ясно: он продумано дожидался, пока девушке исполнится шестнадцать лет, и жизненный опыт еще не сможет подсказать ей, какой перед ней козел".

Едва Рута подумала об этом, как тут же грустно усмехнулась: "А я сама? Мне уже не шестнадцать и я кое-что повидала в жизни, и, тем не менее, влюбилась в него по уши, и продолжала бы любить, быть может, даже еще сильнее, если бы он сам не оттолкнул меня".

Эти мысли наполнили ее сердце такой тоской, что захотелось завыть по-волчьи, Рута с трудом сдержала себя, решив, что надо как-то отвлечься от этого отчаяния. Она встала с кровати, прошла на кухню и села за стол. Рута уже и не помнила, когда она ела в последний раз. Аппетита не было. Сделав над собой усилие, поставила чайник на огонь, потом порезала хлеб, пыталась такими мелкими хлопотами, как-то успокоить себя, но этот разговор не уходил из головы. Слова и фразы снова и снова крутились в голове, но теперь она могла их обдумать, не отвлекаясь на те эмоции, что они в ней вызывали, когда она была рядом с этим моральным уродом.

А эти эмоции были весьма перемешаны. Сначала жалость и сочувствие, когда он ей рассказал, как нелепо и трагически потерял девушку, которую так долго ждал и искал, а самое страшное, вряд ли когда теперь сможет найти.

А потом дикую злость и обиду за его неоправданную и несправедливую жестокость, за его не просто ослиное, а какое-то маниакальное упрямство и нежелание согласиться с разумными, объективными доводами.

Но все, же главное чувство и самая яркая эмоция, что осталась в ее душе от этого знаменательного разговора — страх. Страх перед его немыслимым могуществом, страх перед его немыслимым упрямством и страх перед его немыслимой жестокостью.

"Так, — сказала она себе, в который раз, — попробуем разложить все по полочкам. Первое. Этот Урод (поскольку она не знала его настоящего имени, то со злости стала называть его Уродом, тем более что это имя он полностью оправдывал) бессмертен и обладает немыслимой силой.

Второе. Он злопамятен и мстителен, и... несчастен.

Третье (самое обидное). Она ему безразлична, поэтому не имеет никакой возможности влиять на его решения".

Едва она честно призналась себе в этом, как снова какая-то необъяснимая боль захлестнула ее с головой. Впрочем, почему это необъяснимая? Рута влюбилась, очень сильно влюбилась, вероятно, первый раз в жизни. Все ее увлечения, что были до этого, мгновенно забылись, словно их и никогда не было. Обычно она всегда отпускала объект своего внимания, лишь только понимала, что не одна она на него претендует, и вот теперь она поняла, это происходило из-за того, что она никого по-настоящему не любила. Сейчас же, она бы не уступила, и боролась бы за свою любовь всеми силами... вот только не с кем бороться. У нее нет соперницы, вернее есть. Его ненависть к ней! И как же эту "соперницу" уничтожить? Никакие доводы, никакие объяснения не помогут.

А ведь она в какой-то момент чувствовала, что заинтересовала его, чувствовала, что нравится ему. А если бы в ее крови не было крови оборотней? Пошел бы он дальше? Представив, как она с ним целуется, Рута вспыхнула, как маков цвет. Что за дурные мысли лезут ей в голову? Он ее ненавидит, хочет убить, а она думает о поцелуях с ним!

Рута вновь стала вспоминать этот разговор. Искра! Вот корень всех проблем. Он ищет частичку душевной энергии той, кого отверг, чтоб вернуть, чтоб соединиться с ней.

Хранитель говорил, что удалось какую-то душу, которая очень важна для наших миров как-то задержать или захватить, заключив в магический кристалл. А, что если это не душа, а искра, та самая Искра, которую ищет эта Скотина?

"Надо срочно идти к Хранителю!", — подумала Рута, и чуть было не бросилась к двери, совсем забыв, что на дворе день. Пришлось ждать до вечера.

Рута потом поняла, что это было очень хорошо, что она не помчалась немедленно к Хранителю, сообщать о своем предположении. Кто знает, как он себя поведет после этого рассказа. Получается, что любая женщина, получившая эту Искру, может заполучить этого Козла. От этой мысли у нее помутилось в голове. Нет, только она должна забрать эту Искру себе! А вот потом и поговорим. Рута злорадно улыбнулась, представив на секунду, этого Дурака, когда он поймет, что Рута та, кого он ищет, и она ненавидит его.

ЧАСТЬ СЕДЬМАЯ

Глава 1

— Ни Ваших сил, ни сил, что мне передались от Аксиньи, не хватит, чтобы противостоять этому чудовищу, — с тоской рассказывала Рута. — Он просто Всемогущ, когда он показал мне свои силы, я поняла, насколько мои силы ничтожны, по сравнению, с его.

— И что же, нет никакой надежды на спасение? — глухо спросил Хранитель.

— Вы говорили, что у Вас есть случайно удержанная душа. Вы говорили, что она очень важна. Я хочу расспросить об этом.

Хранитель почему-то молчал. Рута очень удивилась. Она удивилась еще больше, заметив неуверенность, какую-то печаль и даже растерянность в его глазах.

— Вы потеряли эту душу? — ахнула она, придя в ужас от своей догадки. И только в эту секунду она, до конца, осознала, что в глубине души, так сильно надеется, что сможет остаться с тем идиотом. Поняла, что так сильно хочет быть с ним. И еще она поняла, что все равно не верит, что он сможет хладнокровно убить все, что ей дорого, сможет убить ее мир, сможет убить ее. Она, конечно, хочет его проучить, наказать, помучить немного, или даже много. Но потом... потом, когда он все осознает, поймет, раскается она хочет быть с ним. Хочет, и все тут! — Вы потеряли ее? — повторила она, и ее голос предательски дрогнул.

— Нет, она у нас, вот только... — но Рута уже не слушала. Слова "она у нас", так обрадовали ее, что она только не затанцевала, прямо посреди пиктограммы. — Рута, — резко оборвал ее веселье Хранитель, — я не хотел тебе раньше этого говорить, но я не могу дальше скрывать это. Чужая душа, когда мы с помощью обряда вселим ее в твое тело... — Хранитель помолчал, подыскивая слова. — В общем две души в одном теле существовать не могут. Они сразу начнут сражение за тело между собой, выталкивая друг друга из тела. Неизвестно чья душа победит, зато известно, что в любом случае, человек, с телом которого это произойдет лишиться рассудка.

— И что же в таком случае делать? — Рута совершенно искренне не понимала, как можно разрешить эту дилемму. Хранитель с жалостью посмотрел на нее.

— Ты должна будешь умереть во время обряда, чтобы твоя душа покинула твое тело, — тихо ответил он.

— Нет, нет, нет! — в ужасе закричала Рута. — Я не хочу умирать. Я не согласна умирать!

Она посмотрела в глаза Хранителя и увидела свой приговор. Ее убьют во время обряда, хочет она этого или нет. Ее тело наделенное такими магическими способностями слишком ценно, а вот ее душа — не нужна никому.

— Подожди! — снова закричала она, не замечая, что обращается к Хранителю уже на "ты", словно к близкому и родному существу. — Подожди, — снова крикнула она, быстро поняв, что если она ему быстро все не расскажет, если не убедит в том, что они поймали не человеческую душу, а душу, частичку энергии самой жизни, то Хранитель убьет ее, не задумываясь. — Подожди, — уже усталым голосом, сказала Рута в третий раз, я тебе не все рассказала. Я не хотела, чтобы ты отдал эту сущность кому-то другому, поэтому не сказала главное, что я узнала от нашего врага. — Хранитель замер, с недоверием вглядываясь в лицо Руты, но в этот раз ей нечего было скрывать, она смотрела ему в глаза, спокойно и серьезно выдерживая его испытующий взгляд. — То, что заключено в светящемся шаре — не человеческая душа. Это частичка... я не знаю как сказать, частичка возлюбленной этого негодяя, которая ему нужна, чтобы забрать с собой, а потом возродить... возродить... — Рута и сама не знала кого он должен возродить, — не знаю как сказать, но я поняла, что эта, исчезнувшая сущность, его половина, без нее он не может создавать Миры. Поэтому он ее ищет. Но вся проблема в том, что забрать он ее может только с ее добровольного согласия. Другими словами, она должна его полюбить. Так уже случилось несколько столетий назад, но оборотни убили девушку, в которой жила эта искра, раньше, чем он смог ее привязать к себе. У Вас в шар заключена не душа, а Искра, которая может жить в любой душе, или рядом с любой душой, поэтому меня нельзя убивать, в мертвом теле она не сможет остаться!

Хранитель, смотревший не нее, по мере продолжения рассказа, со все более и более пораженным взглядом, на несколько минут задумался.

— Я верю тебе, — наконец, сказал он, — твой рассказ отвечает на многие вопросы, на которые мы не находили ответа. Приходи завтра в полночь. Мы проведем этот обряд.

Ночное небо на востоке посветлело, стало понятно, что скоро взойдет солнце. Хранитель исчез незаметно. Только Рута на секунду отвернулась, глянула, а его уже нет. Она вышла из пиктограммы и пошла, нет Рута полетела домой, не чувствуя под собой ног. Страх, который она испытала сначала от мысли, что Искру упустили, потом от мысли, что ее убьют, наполнил ее кровь таким адреналином, что идти спокойно она не могла. И вдруг она вспомнила, что может превращаться в любое животное или птицу. Миг — и стая ласточек взметнулась в поднебесье. Такого счастья, как во время этого сумасшедшего полета, она не испытывала никогда.

В дом Аксиньи Рута вернулась усталая и успокоенная, это дало ей возможность хорошо выспаться перед проведением ритуала. Глубокой ночью она лежала в центре нарисованных многоугольников, пересекающихся ломаными линиями. Горели свечи, и снова речитативом звучали незнакомые слова. Было совсем не больно, только жар на секунду полыхнул в груди, а потом приятное ровное тепло охватило все тело.

— Рута, ты как? — спросил Хранитель. Рута взглянула на него, и только сейчас заметила, какие у него усталые глаза. Бремя ответственности за мир, который он не мог спасти, давило невыносимым грузом. Сейчас она ни секунды не сомневалась, что он убил бы ее, лишь бы спасти Землю, да он отдал бы собственную жизнь только бы не допустить гибели всего, что он был обязан защищать и защищал.

На нее нахлынула материнская нежность, словно к сыну из последних сил защищающему свой дом, хоть и знающему, что все его усилия напрасны.

— Успокойся, — тихо прошептала она, — я не допущу гибели этого мира. Ни этого, и никакого другого, — она коснулась рукой лица Хранителя, и на ее глазах он словно помолодел, а глаза зажглись надеждой. — Выполняй свой долг, — шептала она. — Я позабочусь обо всем остальном.

Рута и сама не понимала, откуда в ее сознание пришли эти слова, но одно она знала точно, каждое произнесенное ею слово, каждое обещание, будет выполнено. Она вернулась домой, сон целительный, спокойный, но одновременно с тем яркий и красочный вернул ей силы. Рута села на кровати и попыталась прочувствовать, что в ней изменилось. Но кроме радости и бьющей через край энергии не ощущала ничего. Никаких подсознательных образов, никакого тихого шепота диктующего ей, как необходимо поступить. А еще она ощущала счастье. Рута разобрала это невероятное ощущение по нитям и крупицам, пытаясь понять, чем вызвано это чувство. И вдруг поняла. Оно вызвано предвкушением, предвкушением встречи с этим балбесом. Ей так сильно хотелось его увидеть, услышать его голос, и еще Рута догадалась, что это не только ее чувства.

Глава 2

Вспомнив о своем враге, Рута задумалась, что же ей теперь делать. Понятно, что она должна его остановить, но вот как? И сразу же картинки одна трогательнее и печальнее другой замелькали в ее сознании.

Вот Сомэрт дерется на мечах с этим негодяем, дерется на пределе сил, уступая тому и в силе, и в скорости, и в мастерстве. Еще один взмах меча и с Сомэртом будет покончено! И вдруг черная пантера молнией проскакивает между ними, принимая на себя самый страшный, последний удар. Вот она лежит на боку и жизнь уходит из ее тела и в эту секунду убийца осознает, что своей собственной рукой убил ту, которую давно и так страстно ждал и искал. Он прижимается лицом к шерсти не в силах отпустить свое счастье, и... и... у Руты защипало в носу от подступающих слез, вызванных такими жалостливыми мыслями.

Нет, лучше не так. Она сама дерется на мечах с этим ублюдком. Металл ударяется о металл с такой силой, что летят искры. Но куда ей тягаться с таким противником. Он протыкает ее мечом насквозь, и уходит, презрительно кривя губы, даже не удосужившись убедиться в ее смерти.

— Что ты наделал?! — в лицо ему кричит Сомэрт. — Это же та, кого ты искал!

Ублюдок разворачивается и бежит к ней. Приподнимает ее. Капли крови попадают ему на лицо, и он понимает все: "Не-е-ет!", — страшным голосом кричит он, но уже поздно. Последние мгновения жизни уходят из ее тела. Последний взгляд, полный упрека и невысказанной обиды, который он запомнит навсегда!

Рута потерла глаза и обнаружила, что все ее лицо залито слезами, от таких душещипательных мечтаний. Она решительно вытерла слезы, и глаза ее мстительно сузились. Нет, она не собирается драться с ним ни в человеческом облике, ни в облике зверя, и уж тем более не собирается умирать! Она придумала кое-что получше. План созрел в ее голове практически мгновенно и был до того хорош, что в его успехе она не сомневалась.

— Сомэрт, ты обязан мне помочь! — уже в который раз повторяла Рута. Сомэрт отказывался категорически.

— Я не смогу притворяться, — жалобно повторял он. — Он сразу поймет, что это обман.

— Сомэрт! — Рута уже теряла терпение. — Если ты мне не поможешь, то этот ублюдок уничтожит мир! Ты почти король. Ты в ответе за своих подданных. Ради них ты должен поступиться своими принципами и даже, если потребуется, обязан пойти на подлость и преступление. Но я не прошу от тебя таких жертв, прошу немного помощи и все.

— Хорошо, — наконец, сдался принц, — объясняй, что я должен делать.

— Почти ничего, — обрадовалась Рута, — и быстро стала давать указания, как он должен поступить.

...Кольцо мгновенно перенесло Руту... к этому козлу. Мужчина сидел, привалившись спиной к скале и смотрел на водопад.

— Сомэрт нашел твою Искру, — сквозь зубы процедила Рута. — В этот раз она воплотилась в дочери колдуна, живущего в глухом лесу, в приграничных землях его королевства. Ее уже доставили во дворец, можешь забрать ее. С этой секунду ты не причинишь больше никакого вреда ни Сомэрту, ни мне, ни его миру, ни моему, и вообще никакому из Миров, — твердо сказала Рута, глядя в ненавистные глаза. Мужчина нехотя оторвал взгляд от воды и перевел его на Руту.

— Вы же не надеетесь обмануть меня? Вы же понимаете, что я сразу распознаю обман, — как-то лениво уточнил он, с насмешкой взглянув на Руту. Стало понятно, что он не поверил ее словам.

— Распознавай, распознавай, хоть весь распознавайся, — зло бросила она и исчезла. У Руты было очень мало времени, поэтому появившись во дворце Сомэрта, она почти на ходу сбросила с себя одежду, влезая в серый бесформенный балахон, потом она вбежала в вольер и стала ждать визитеров.

Сомэрт сидел в своем кабинете, усиленно делая вид, что занимается государственными делами, он даже сделал вид, что не сразу заметил неожиданно появившегося посетителя.

— Рута сказала, что вы нашли девушку, в которой воплотилась искра души той, которую я ищу, — не тратя слов на приветствие, сказал появившийся мужчина. Сомэрт подтверждающее кивнул, и, не дожидаясь просьбы сам начал рассказывать о том, как он нашел эту девушку.

— Ее зовут Сэлли. Ей двадцать лет. Она дочь одной из многочисленных жен колдуна. Сразу предупреждаю: эта девушка оборотень, — при этих словах Сомэрта, лицо его собеседника скривилось презрительной усмешкой. — Ее отец, — как ни в чем ни бывало, продолжал Сомэрт, — хотел чтобы его дочь принимала облик самого страшного и свирепого животного, поэтому давал своей жене какие-то зелья, в результате чего Сэлли отличается от всех оборотней своей семьи, умеющих принимать облик только лисиц.

— Я все понял, — резко перебил Сомэрта мужчина, — показывай девушку.

Они вышли из кабинета, и пошли не в одну из комнат, как ожидал гость Сомэрта, а отправились в сторону конюшен, где располагались просторные вольеры для содержания животных. Если нахождение девушки в подобном месте и удивило мужчину, он не ничего не сказал и никак не выдал своего удивления. Сомэрт кивнул кому-то из слуг и ему вручили большой пакет, от которого ощутимо пахло сдобой, и опять спутник Сомэрта лишь покосился на такие странные приготовления и снова ничего не сказал. Они вошли внутрь загородки и вот тут-то мужчина, наконец, замер, как вкопанный.

Глава 3

В вольере, привалившись спиной к стенке, сидело... нечто. Нечто толстое рябое рыхлое одетое в просторный серый балдахон, с реденькими светлыми волосенками и косой толщиной в крысиный хвост. Девица сидела на земле, раскинув стороны столбообразные ноги, бессмысленно смотрела перед собой, что-то методично пережевывая.

— Сэлличка, Сэлли, — фальшиво-слащавым голосом позвал Сомэрт, — девица перевела на него свой бессмысленный взгляд, впрочем, ее взгляд очень скоро стал заинтересованным осматривая верхнюю часть брюк сначала Сомэрта, потом незнакомца. — Она высматривает, есть ли у нас карманы, — шепотом объяснил Сомэрт, — ведь в карманах может лежать что-то вкусненькое. — И тут же в подтверждении его слов, девица горестно вздохнула и утратила интерес к визитерам. — Сэлличка, — снова позвал девушку Сомэрт, — посмотри, что я тебе принес. — Глаза девушки зажглись надеждой, а потом и радостью, когда Сомэрт протянул ей пирожок из пакета. Девица жадно схватила лакомство, но тут незнакомец, решил, наконец, убедиться, что эта девушка и есть его искра, которую он так долго ищет. Мужчина схватил девушку за руку... и тут же с ужасом отпрыгнул, поскольку за доли секунды на месте девушки оказался разъяренный бегемот, бросившийся на мужчину с открытой пастью и бешеной скоростью. Мужчине удалось увернуться, но все равно, огромный лоскут ткани, выдранный из рубашки остался в зубах животного. Зрелище было тем более страшным, что бегемот бегал по вольеру в сером балдахоне.

— Сэлличка, Сэлличка, — диким голосом орал Сомэрт, в свою очередь уворачиваясь от огромной пасти, — смотри какие вкусные пирожки! Сэличка, обернись в человека, этот плохой дядя больше не будет забирать твой пирожок! — Шепотом Сомэрт добавил: — Она подумала, что вы хотите забрать пирожок, вот и бросилась. Так, где она жила, постоянно дрались за еду. Сэлличка всегда побеждала.

Бегемотик немного успокоился, хотя продолжал злобно поглядывать маленькими глазками на гостя Сомэрта, однако вид пирожков так его обрадовал, что очень скоро вместо бегемота появилась девица, которая тут же плюхнулась на землю и впилась зубами в пирожок.

— Рута говорила, что девушка должна полюбить Вас и согласиться выйти за Вас замуж, — с дрожью в голосе сказал Сомэрт. — Думаю сердце Селлички завоевать можно. Она безумно любит пирожки и еще обожает, когда ей грабельками почесывают спинку, когда она в образе бегемотика.

Незнакомец дикими глазами взглянул на Сомэрта.

— Г-г-г-грабельками спинку? — переспросил он, слегка заикаясь. Потом мужчина пришел в себя и стал прищурившись рассматривать девушку. — Я должен убедится, что она та, кого я ищу, — твердо сказал он. — Для этого мне нужны несколько капель ее крови. Если она так любит пирожки, что ж, тем лучше, — с этими словами он махнул рукой, и перед девицей появилось огромное блюдо с пирожками, булками, бубликами и другими деликатесами из теста. — Пока она отвлечется на еду, — продолжал он, — я смогу подойти к ней и получить немного крови.

— Что Вы наделали?! — закричал Сомэрт. — Сэлличка съест все на подносе, можете даже не сомневаться, а потом у нее от объедания заболит животик. А когда у нее что-нибудь болит, она принимает образ бегемота. В прошлый раз все было именно так. И вот когда мы бегемоту дали слабительное, — Сомэрт судорожно дернулся от былых воспоминаний, — это было страшно, очень страшно — тихо с ужасом закончил он.

Незнакомец махнул рукой, и пирожки исчезли.

— Дай! — злобно и угрюмо рявкнула Сэлличка, безошибочно определив, кто виноват в том, что пирожки исчезли. — Дай! — еще более грозно гаркнула она и стала изменяться, принимая облик разъяренного бегемота.

— Сэлличка, — успокаивающе стал говорить Сомэрт, — смотри, вот еще пирожки, при этом Сомэрт шепнул мужчине: — Она сейчас протянет руку, вот тогда и надрежете ей кисть.

Девушка потянула руку, мгновенно на солнце блеснула сталь клинка, и обиженный рев животного, в которого превратилась Сэлли, разнесся по окраинам, а потом бегемот молниеносно хапнул зубами мужчину за плечо, и когда тот вырвался, то бегемот мстительно жевал не только кусок ткани, но и кусок кожи. Видимо это его успокоило, потому что скоро в вольере снова появилась девушка.

Мужчина поежился от боли, потом лизнул кровь с кинжала. А потом... закрыл руками лицо и сел на землю. Сомэрт без объяснений понял, что эта девушка была той, которую мужчина искал. А девушка тем временем, выплюнув добытые трофеи, снова флегматично жевала, изредка, с ненавистью поглядывая на мужчину.

— Вы не понравились Сэлличке, — грустно констатировал происходящее Сомэрт. — Это плохо. Может Вам ее поцеловать? — с энтузиазмом продолжил он. — Может после поцелуя она Вас узнает? — увидев, недобро смотрящие на него глаза собеседника, Сомэрт быстро спросил: — А когда Вы ее заберете?

Мужчина с перекошенным от ужаса лицом посмотрел на принца, потом на девушку, снова на принца. И вдруг совершенно неожиданно сказал:

— Я знаю, что четверть территории вашего королевства на севере, занимают непроходимые, бездонные болота, в то время, как часть земель на юге страдает от засухи. Это происходит из-за того, что огромная подземная река, не может проложить себе дорогу в скалистых горах, что разделяют королевство почти пополам. Я могу изменить течение этой реки, и уже через три года, часть болот будет осушена, эти земли можно будет использовать под пастбища или что-то выращивать на них, а вода будет орошать засушливые земли, — Сомэрт хотел что-то сказать, но мужчина не дал ему вставить, ни слова. — Я знаю, — продолжал он, — что через перевал в горах контрабандисты уводят ваш скот, разбойничьи банды грабят караваны и уходят безнаказанными в соседнее королевство. Я завалю этот перевал обломками скал, и они больше не потревожат вас. Дороги, соединяющие города и села в вашем королевстве в распутицу становятся непроходимыми. Я проложу хорошие дороги соединяющие все города. Я построю несколько мостов. Из другого мира я доставлю много машин, что могут ездить, получая энергию из кристаллов. Эти кристаллы заряжаются от солнечного света. Я дам оружие, что защитит ваше королевство, в случае нападения врагов. Я...

— Достаточно, достаточно, — замахал руками Сомэрт. — Я хочу знать, что вы попросите взамен.

— Что если, — незнакомец замялся, неуверенно глядя на Сомэрта, — что если, — продолжил он, — Сэлли пока поживет у вас? Мне надо найти дрессир... учителей, воспитателей, чтобы занимались с нею, мне нужен для нее дом. Так быстро все это организовать совсем не просто. А?

— Хорошо, хорошо, — покладисто согласился Сомэрт, хотя было понятно, что незнакомец бессовестно врет, но Сомэрт не стал заострять на этом внимание, наоборот, он заботливо и участливо спросил: — Вы хотите побыть с нею? Поговорить, пообщаться. Мне оставить вас наедине?

— Нет, нет, — быстро сказал мужчина, — сейчас как раз самое лучшее время заняться подводной рекой.

С этими словами он... исчез.

Глава 4

Рута вышла из вольера, приняв свой облик, а потом они с Сомэртом хохотали, как сумасшедшие, вспоминая каждое слово, каждую фразу этого представления.

— С больным животиком у бегемота, ты, конечно, перегнул палку, — укорила Рута принца, — ... Когда бегемоту дали слабительное, — перекривила Рута Сомэрта, — то, что потом произошло, было страшно... Я, когда это услышала, чуть пирожком не подавилась.

— А что я должен был делать? Ждать пока ты и вправду слопаешь все эти пирожки?

И они снова захохотали.

-Рута, а все же, что ты будешь дальше делать?— уже серьезно спросил Сомэрт. Рута с тоской посмотрела на него.

— А что тут сделаешь? — тихо ответила она. — Понимаешь, я люблю его. И так сильно люблю, что не могу гордо уйти и жить потом всю жизнь, наказывая его за то, что он сотворил. И даже если бы я нашла в себе силы так поступить, она не даст мне этого сделать.

— Она? — удивился Сомэрт.

— Да, она, та, чью частичку жизненной, душевной энергии я получила. Ты знаешь, как она его любила? Это невозможно вообразить. А знаешь, как ей было больно, когда она узнала, что он не хочет быть с нею. И все равно, даже такая страшная боль не смогла убить ее любовь. Ты не представляешь, как она надеялась, что он раскается, пожалеет о своих словах и найдет ее! Ее ведь смогли удержать в нашем мире только потому, что она сама не хотела уходить, мечтая, что все-таки сможет встретиться с ним. Я получила всего лишь частичку ее души, но даже эта кроха просто горит любовью к этому козлу. Я, конечно, на шею ему вешаться не буду. Посмотрю, как он поступит дальше. Но я без него жить точно не хочу.

-Ты больше не будешь притворяться?

— Еще чего?! — возмутилась Рута. — Шоу продолжается. Этот урод сполна хлебнет всей прелести ухаживания за девицей, которая его терпеть не может. Он мне говорил, что предложит своей избраннице славу, богатство, власть, что не одна девушка не устоит пред такими соблазнами. Вот пусть и предлагает, а я на него посмотрю, — Рута снова развеселилась. — Нет, эта зараза еще не сполна заплатила за все свои гадости. У меня не реализованы несколько интересных пунктиков плана, и они ему очень не понравятся. Только мне опять нужна твоя помощь. Ты можешь найти женщину для роли воспитательницы. Надежную и не болтливую. Ей мы, разумеется, всего не скажем, но попросим ее немного подыграть в следующей сцене этого спектакля.

...— Меня зовут Розелин Гранх, я воспитательница Сэлли, — полным достоинства голосом, холодным несколько высокомерным тоном представилась женщина, в свою очередь, ожидая представления от мужчины, который появился из ниоткуда, чтобы навестить воспитанницу мисс Гранх. Но мужчина оказался совершенно невоспитанным хамом, поскольку проигнорировал все мыслимые и немыслимые правила приличия, не удосужившись назвать своего имени. Мисс Гранх досадливо вздохнула, но тут, же светская, ни к чему не обязывающая улыбка появилась на ее губах. — Я занимаюсь с Сэлличкой уже неделю, Вы не представляете, каких успехов мы с ней достигли. Обещаю, — кокетливо сказала она, — Вас ждет сюрприз.

Мужчина недоверчиво посмотрел на женщину, потом на дверь комнаты, в которой находилась Сэлли, тем самым показывая, что он просто горит от нетерпения увидеть обещанный сюрприз. Мисс Гранх распахнула двери. И снова мужчина замер неподвижно, как и в самый первый раз, когда увидел девушку.

Сэлли сидела на крепком, явно изготовленном на заказ стуле. Когда распахнулась дверь она встала, чтобы поприветствовать гостей. Теперь вместо серого рубища на ней было нежно розовое платье, нет не платье, а огромный розовый мешок стянутый рюшами у горловины. Такими же рюшами были стянуты рукава у кисти. Волосы были уложены в сложную прическу, которая, как ни странно, не прибавляя девушке ни грамма привлекательности.

— Ну, Сэлличка, — почти пропела мисс Гранх, — поприветствуй гостя.

Сэличка угрюмо из-под лобья оглядела прибывшего, потом неуклюже сделала одной ногой шаг назад и начала наклонятся в глубоком реверансе, но, очевидно, смещение центра тяжести было столь велико, что покачнувшись, она стала заваливаться набок. Мужчина подскочил к ней пытаясь поддержать, но Сэличка, как-то неловко задела его ногой, в результате чего они оба упали на пол, причем Сэлличка, оказалась сверху. Мужчина полузадушено охнул.

Потом, когда мужчина смог выползти из-под тела девушки, он и мисс Ганх подняли ее на ноги, потом мисс Гранх предложила Сэлли показать гостю парк. Сэлли в ответ как-то недовольно на нее посмотрела. Видимо, Розелин уже хорошо знала свою воспитанницу, потому что, в ответ на недобрый взгляд, холодно сказала:

— Нет, Сэлли, обед еще не скоро.

Девушка тяжело вздохнула и побрела по коридору к выходу. По дороге она еще два раза останавливалась и с надеждой смотрела на Розелин и каждый раз получала отповедь: "Еще не скоро"

Втроем они вышли в парк. Сэлли с мужчиной шла впереди, мисс Ганх в трех шагах позади. Сэлли шаркала ногами, поднимая пыль, чем невообразимо раздражала своего спутника, но больше всего его бесило, когда через каждые десять шагов Сэлли останавливалась и смотрела на воспитательницу, и каждый раз тяжко вздыхала слыша: "Нет, обед еще не скоро"

Наконец, лопнуло терпение и мисс Розелин.

— Сэлли, — строго сказала она, — ты больше не должна смотреть на меня в ожидании того, что я приглашу тебя в столовую. Только когда зазвонит колокольчик, — с этими словами Розелин достала серебряный колокольчик, — тогда и будет готов обед. Ты слышишь?

Сэлли в ответ издала какой-то утробно радостный звук и, переваливаясь на ходу, потопала к замку.

— Ты куда? — окрикнула ее мисс Гранх.

— Колокольчик звонит, — тыкая пальцем объяснила девушка, и не отвлекаясь более ни на какие мелочи поковыляла вперед.

— Стой, Сэлли, стой, — растерянно кричала мисс Гранх, — ты все не так поняла.

Розелин остановилась, чтобы извиниться перед гостем за это недоразумение, но его уже не было.

... И снова Рута смеялась до колик в животе, вспоминая, как она навалилась на этого негодяя, и как он, извиваясь, выползал из-под нее.

— Так бы и придушила, гада, — в сердцах сказала она. — Интересно, что будет дальше? Он же должен как-то попытаться наладить общение с Сэлли. Ему же надо, чтобы она влюбилась в него. Мне уже и самой интересно, и она удовольствием стала продумывать, чем бы еще шокировать этого негодяя, вот только мужчина, неожиданно нарушил все ее планы. В один из дней когда Сэлли и он, в сопровождении мисс Гранх гуляли вокруг озера в парке и Сэлличка, притомившись, бухнулась на траву. Она не позаботилась прикрыть траву пледом, хотя это означало, что зеленые полосы останутся на светлом платье, такие мелочи были ей пока безразличны. Они втроем сидели у воды, но смотрели в абсолютно разные стороны. Сэлличка смотрела на дворец, мисс Гранх смотрела на озеро, а мужчина смотрел... на Сэлли. Он смотрел на нее так, что Руте стало очень неуютно от этого взгляда. Мужчина дотошно рассматривал Сэлли, думая о чем-то своем. Надо сказать, что этот взгляд всерьез обеспокоил Руту.

— Знаешь, Сомэрт, — жаловалась она принцу, — мне на секунду показалось, что он обдумывал план, как бы прибить меня, а искру переместить в другое тело.

— А он смог бы это сделать?

— Не знаю. Надеюсь, он так не поступит. Иначе, я буду полной дурой, переигравшей саму себя. К тому же эта искра помнит все прошлые свои воплощения, все до единого. И если он решиться на убийство...

— А почему ты решила, что он сам будет убивать. Он легко сможет организовать это и без своего участия.

Рута зябко поёжилась.

-Нет, Сэлли он не убьет по нескольким причинам и самая главная заключается в том, что если она уйдет, то неизвестно где и когда вновь возродится. Просто он искал легкий путь и, несомненно, этот вариант тоже рассматривал. Вот ублюдок! — взорвалась от бешенства Рута. — Ничего, — со злостью прошипела она, — за этот взгляд я ему такое устрою, мало не покажется.

Глава 5

Но все получилось не так, как она хотела. Ее враг спутал все ее планы. Она сидела у озера и грустно смотрела на воду. С некоторых пор это было ее любимое место уединения в замке Сомэрта.

— Рута, Рута, — услышала она громкий крик принца, разыскивающего ее по парку.

— Я здесь, — крикнула она в ответ. Сомэрт присел рядом с ней на траву.

— Он был у меня. Спрашивал, где ты. Он не может тебя найти, он не понимает, что происходит, почему он перестал тебя чувствовать.

— Что ты ему ответил?

— Сказал, что ты не хочешь его больше видеть, но что я могу передать тебе его послание. Рута, он просит о встрече. — Сомэрт пытливо посмотрел в глаза девушке, — мне кажется, — тихо добавил он, — разговор у вас будет серьезный. Ты согласишься на встречу?

— Почему бы и нет, — беспечно ответила Рута, хотя у самой сжалось сердце от какого-то странного предчувствия. Она тоже почувствовала, что этот разговор, изменит все. — Скажешь ему, что я буду ждать его у водопада. Он знает, где это.

Рута сидела возле самого красивого водопада, какой можно себе представить разве что во сне. Этот мир любил Руту, считая своей хозяйкой. Трава ластилась к ногам, ветер овевал лицо и волосы, воздух был насыщен ароматами неземными цветов. На какое-то время Рута забыла обо всем. Словно в каком-то чудесном трансе она ощущала себя частью этого мира. Когда появился мужчина, она не знала, не заметила этого появления, просто в какую-то секунду вынырнув из грез наяву, она увидела его лежащим на траве рядом с ней. Он смотрел на небо, не пытаясь как-то привлечь к себе внимание, позволяя ей наслаждаться покоем и умиротворением.

Рута увидела его и все волшебство исчезло. Ее душу охватило беспокойство, она понимала, что он не просто так захотел встретиться с ней.

— Здравствуй, — тихо сказала она, потому что просто не знала, что еще ей говорить. Мужчина не ответил, только повернул к ней голову, стараясь заглянуть ей в глаза. — Ты хотел видеть меня? Зачем? — все также тихо спросила Рута.

— Я нигде не мог тебя найти, почему? — задал он свой вопрос, полностью проигнорировав ее. Рута нахмурилась. В глубине души она была почему-то совершенно уверена, что он хочет попросить у нее прощение. Однако ни его тон, ни слова, что он произносил, никаким образом не могли бы быть восприняты в качестве извинения. Руте стало очень обидно, раздражение на этого бесчувственного хама росло с каждой секундой.

— Зачем тебе меня искать? — фальшиво удивилась она. — Ты нашел свою возлюбленную — это главное! Мне кажется, все остальные женщины для тебя перестали существовать. — Рута хотела произнести эту, заранее заготовленную фразу, пафосно, будто она и впрямь так считала, но поднимающееся из глубины души раздражение, испортило эту заготовку, поскольку к концу фразы Рута съехала на откровенное злорадное ехидство. Мужчина молчал, не пытаясь ни возражать, ни спорить. От его молчания Руте стало не по себе. — Так зачем же ты меня искал? — снова спросила она, на этот раз с искренним любопытством.

— Рута, — голос мужчины был тихим и каким-то подавленным, — существует несколько способов сделать твою жизнь бесконечной. Бесконечной настолько, насколько ты пожелаешь. Я хочу прожить эту жизнь с тобой.

Если бы в этот момент Рута, что-нибудь жевала, или пила, то она точно бы подавилась или захлебнулась от этих слов. А так она просто остолбенело, выпучив глаза, смотрела на мужчину, не в силах вымолвить ни слова. У нее, одновременно, и горло перехватило судорогой, и все слова вылетели из головы. Он молчал, она молчала, медленно приходя в себя. Такого... таких слов от него, она явно не ожидала.

— Это... ты это типа признаешься мне в любви? — неуверенно спросила она. Он подумал немного и кивнул головой. Она беспомощно огляделась по сторонам. Ей страшно захотелось оказаться где-нибудь совсем-совсем одной, чтобы сначала как следует прийти в себя, а потом, опять же, как следует, обдумать его слова. Что-то было не так, но что именно, она понять не могла. Рута села недалеко от него и глубоко задумалась, вспоминая каждое слово этого разговора. И вдруг Рута поняла. Она поняла всё. Бешенный, ослепляющий, оглушающий гнев затопил все ее существо. Ярость, нахлынувшая на нее, была столь сильной, что мешала не только говорить, но и дышать.

— Я знала, что ты скотина и тварь, — едва смогла выдавить она, — но не знала, что до такой степени. Значит, ты мне предлагаешь бессмертие? Бессмертие, это хорошо. Только вот для чего ты мне его предлагаешь? — Поскольку мужчина ничего не отвечал, Рута продолжила сама вместо него. — Ты предлагаешь мне бессмертие, чтобы я скрасила бесконечные годы твоего ожидания, когда же, наконец, твоя бесценная Искра, возродится в теле, которое ты сочтешь приемлемым и достойным для выражения своих чувств! Какой же ты все-таки козел! — в сердцах сказала она. — Так вот знай: НЕТ, я не приму твой щедрый дар. Я проживу свою короткую жизнь и сдохну, а ты живи и жди, когда найдешь свою пропажу в теле принцессы!

Глава 6

Рута в свои слова вложила столько сил, столько ненависти, что выкрикнув последнее слово, просто рухнула на землю. Бешенство, ярость и ненависть раздирали ее, а еще ее мучила подавляемая, ни за что не признаваемая ею — ревность. Ревность к этой проклятой Искре, которую он все равно будет продолжать ждать и искать.

Мужчина легко поднялся с земли, легко преодолел три метра, что его отделяли от Руты и снова опустился рядом с ней на землю.

-Рута, ты не поняла меня, — тихо и мягко сказал он, внимательно вглядываясь ей в глаза. — Я хочу предложить тебе бесконечную жизнь, которая будет длиться столько, сколько ты захочешь. А когда ты устанешь, когда захочешь уйти, то я уйду вместе с тобой.

Рута пораженно смотрела на него, словно смысл его слов не доходил до нее.

— Ты уйдешь вместе со мной? — переспросила она. — Но как, же те твои Миры, которые ты хотел создать? Идеальные, безупречные, совершенные Миры?

— Никак, — спокойно, даже равнодушно сказал он. — Не будет никаких Миров. Я долго думал и решил остаток своей жизни посвятить тебе. Я покажу тебе то, что никогда не увидит не один житель не только вашего Мира, но и никакого другого из Миров. Я покажу тебе такие красоты, от которых захватывает дух и кружится голова. Я покажу тебе Миры, отличающиеся от этого Мира, как день отличается от ночи. И это не иносказательное выражения. Миры, в которых звезда не светит, а, наоборот, поглощает свет. Ты увидишь все это. А когда тебе надоест, мы уйдем вместе.

Рута смотрела в его спокойные глаза, за спокойствием которых скрывалась безнадежность. Наверное, такой взгляд бывает у воина, который долго и отчаянно бьется, не теряя надежды, но когда надежда уходит, то все, в том числе и смерть, становиться безразличным. Рута поняла, что он сдался. И так ей стало плохо от его слов, от его мыслей, и жалость, безмерная жалость, верная спутница всепоглащающей, жертвенной любви, пришла на смену гневу и ярости.

— А как же Сэлли? Вернее, как же та частичка энергии, что воплотилась в ней, и которую ты так долго искал.

— Сэлли? — переспросил он, словно с трудом вспоминая, кто это. — Сэлли будет окружена заботой и вниманием, проживет свою жизнь, как захочет. Потом она состарится и умрет... и все.

— Но искра?! — пораженная его словами, почти закричала Рута.

— И искра уйдет тоже, — безразлично и равнодушно сказал он. — Пусть уходит. Знаешь Рута, когда Совет объявил о своем выборе моей половины, что должна была вместе со мной творить Миры, я был очень разочарован. Потом тоска, одиночество заставили меня поверить, что только она нужна мне. И еще, эта девочка Рутана. Я тогда решил, что люблю ее, но сейчас думаю, что это была больше жалость, к тому, же несправедливость в отношении ее, взбесила, возмутила меня.

— Кто бы говорил о несправедливости! — возмущенно фыркнула Рута, вспомнив, как жестоко и несправедливо он поступил со многими-многими, ни в чем ни повинными людьми. Мужчина досадливо вздохнул, принимая справедливость ее упрека, тихо, в оправдание себе добавив:

— Имея такое могущество, какое есть у меня, тяжело смириться с тем, что какие-то слабые существа, которых я за миг могу стереть с лица земли, могут причинить мне такую боль, такую обиду, ломая все мои планы. Рута, то, что я испытываю к тебе, я никогда ни к кому не испытывал.

Жаркая волна удовольствия и радости от его слов, заставила сердце Руты счастливо забиться. Она уже вообще не понимала себя, гнев, ненависть, жалость, нежность, все эти чувства перемешались в ее душе. Она уже и сама не могла сказать, что она испытывает к этому мужчине. Хотя нет. Она твердо, на каком-то подсознательном уровне знала: какие бы чувства в ней не бурлили, главное — ощущать, что он рядом. Что она может увидеть его в любое мгновение, в любую секунду, хоть для того, чтобы выплеснуть на него свой гнев, хоть для того, чтобы — нежность.

И все-таки Рута не могла не спросить:

— Слушай, а ты бы хотел, чтобы эта искра была во мне?

Он грустно глянул на нее.

— Рута, зачем ты задаешь такие вопросы. Я пробовал твою кровь, пробовал кровь Сэлли. В тебе нет этой энергии. Нет и не надо, — решительно сказал он, словно окончательно отбросил в сторону пустые мечты и надежды. Но Рута была с этим категорически не согласна.

— Но как, же те Миры, что ты хотел создать? Ты забудешь о них?

— Рута, — вымучено улыбнулся он, — не надо. Ты не понимаешь... Я расскажу.

Глава 7

... — Когда я готовился к своей миссии, я знал, что на меня возлагают особые надежды. Я талантлив, мой ум неординарен, я говорю тебе об этом без излишней скромности, потому что это не мои слова, это слова величайших учителей и наставников, что готовили меня. А такие надежды на меня возлагали потому что, все Миры, что создавали мои предшественники, были неудачными. Нет, некоторые из них были прекрасны, безопасны, и просуществовали бесчисленное количество лет, вот только жизнь и главное разум, что возрождались на них, в какой-то период времени останавливались в своем развитии, потом начиналась деградация, потом гибель. Во всех Мирах. Во всех до единого! Это было неправильно, где-то мы допускали ошибку. Страшную, фатальную ошибку! Совет надеялся, что именно я смогу создать Мир, развитие в котором будет длиться бесконечно.

— Почему Совет не анализировал допущенные ошибки, пытаясь их исправить? — удивилась Рута, такому очевидному решению проблемы. Мужчина невесело засмеялся.

— Конечно, анализировали, конечно, пытались исправить. Что они только не делали. Сначала решили, что все упирается в перекос между энергией жизни, что несет она и Мирами, что строит он.

Например, сравнительно небольшие территории, а энергия жизни такова, что вскоре каждый клочок пространства, оказывается занятым какой-либо формой жизни. Что произойдет в этом случае? — мужчина вопросительно взглянул на Руту, но та могла только хлопать глазами и молчать. — Начнется борьба за жизнь, — вместо Руты ответил он сам себе. — С одной стороны это вроде бы хорошо. Прогресс ускоряется в десятки раз. Потом самая сильная форма жизни подчинит или уничтожит остальные и начнет либо уничтожать саму себя, либо остановится в развитии. Оба пути тупиковые. Первый путь развития очень скоро закончится полным уничтожением любой формы жизни. Второй — будет еще долго тлеть. Поскольку, когда доминирующая форма жизни ослабнет, доминирующей станет другая, потом и она начнет угасать, ее место займет третья, но конец будет одинаков.

Или другой пример. Огромные территории, на которых едва тлеет жизнь, зажатая в небольших резервациях, поскольку ее энергии не хватает, чтобы преодолеть огромные пространства, чтобы слиться с другими жизненными островками.

Эту ошибку выявили. Баланс стал идеальным, но и это не привело к созданию цивилизации, что развивалась бы бесконечно. И вот тогда я предложил создать три почти идентичные звездные системы, расположенные максимально близко друг к другу, как это только будет возможно. Кроме того, на орбитах каждой будет вращаться по две планеты, на которых будет возможно создание жизни. Рута, ты не представляешь, насколько сложно создать то, что я задумал! Мне надо рассчитать размер звезд, их удаленность друг от друга, размер и массу планет, что будут вращаться вокруг них. А особенно траекторию двух планет, которые будут лежать на одной орбите. И все это надо просчитать, когда еще все будущие Миры находятся в виде раскаленной плазмы!

Мне поверили, что я смогу. Мне помогали в расчетах, в подготовке, я был счастлив и горд, что мне одному единственному доверили такую задачу... И так все бесславно завершилось, — с горечью сказал он.

— А почему она тебе не понравилась? — осторожно спросила Рута, хорошо понимая какую боль испытает от его ответа та, чью частицу она в себе несет.

— Понимаешь, не то, что она мне не понравилась... — медленно сказал мужчина, словно разговаривая сам с собою. — Просто ее импульсивная энергия, которая клокотала в ней, показалась мне не совсем подходящей для создания жизни в тех Мирах, что я хотел создать. Мне моя спутница виделась более спокойной рассудительной, созерцающей. Ч это объяснял Совету, но меня не хотели слушать, — в его голосе явно зазвучала обида. Руте стало смешно, уж очень он в эту минуту напоминал обиженного самолюбивого ребенка.

— А в чем заключается "идеальность планет"? — с интересом спросила она.

— О, здесь много факторов, — с увлечением начал рассказывать он, — на планетах не должно быть большого перепада суточных и сезонных температур. Не должно быть слишком больших перепадов высот поверхности. Агрессивность излучения звезды, должна подавляться атмосферой, должно быть достаточное количество воды.

— Ты описываешь наш Мир! — с восторгом сказала Рута. — Все-все, что ты перечисляешь, есть и на Земле. — Мужчина как-то неуверенно хмыкнул. Его реакция Руте не понравилась. — Ты хочешь сказать, что наша Земля не идеальна? — пораженно спросила она. Он виновато, кивнул в ответ. — Это еще почему? — грозно сказала она, приготовившись смертельно обидеться на него.

— Ты разве считаешь, что на Земле нет больших перепадов температур, больших перепадов высот. Ты, разве не считаешь, что определенное время года несет с собой слишком большие изменения в природе? А сама ваша Звездная система, разве идеальна? Ведь Ваша Звезда, которую вы называете Солнцем, излучает недостаточно энергии, чтобы снабдить ею все планеты, что вращаются вокруг нее. И вообще Земля, настолько маленькая, настолько уязвимая планета, тебе, не кажется ли, что более правильным было бы, если бы на ее месте был, допустим Юпитер? И вообще жизнь, зародившаяся на Земле, постоянно подвергается настолько большим опасностям, что думаю, нередко стояла на краю своего полного исчезновения. И наводнения, и извержения вулканов и землетрясения, не говоря об иссушающей жаре или невыносимом холоде.

— И что из этого следует? — едва сдерживая гнев, спросила Рута.

— А из этого следует, что главным критерием, главным условием разумной жизни, является стремление выжить любой ценой.

— Разве это плохо? — поразилась Рута.

— И хорошо и плохо одновременно, — со знанием дела объяснил он.

— Если требуется выжить в неблагоприятных природных условиях, или в условиях катаклизмов — это, несомненно, хорошо. Но ведь это же стремление никуда не девается и не уходить и в мирной, спокойной, благополучной жизни, выливаясь в страшные войны или в борьбу за то, что совершенно не стоит потерянных за это жизней. Думаю, ваша история, причем ни одного какого-то, а всех, без исключения государств, это подтверждает.

Руте было нечего возразить, и от этого ей было еще обиднее.

— Ну, хорошо, — сдерживая раздражение, сказала она, — представь свои идеальные Миры, наполненные неторопливой, спокойной созерцательной жизненной энергией. Живет себе такая амеба или инфузория туфелька в небольшой спокойной, невысыхающей луже и созерцает, — не удержалась от ядовитого тона Рута. — Год созерцает, два созерцает, тысячу лет, а она все созерцает и созерцает. Ах, какая прелесть это твоя созерцательная жизнь! — с сарказмом воскликнула она. И вдруг новая, совершенно неожиданная мысль пришла ей в голову. — Слушай, — взволнованно сказала она, — а вдруг и в Совете рассуждали также, как сейчас рассуждаю я, и именно поэтому твою пару и выбрали с такой импульсивной, взрывной энергией. Может они хотели, чтобы эту амебу, абсолютно довольную своей жизнью хотя бы любопытство или интерес заставили задуматься: "Интересно, кто живет в соседней луже?". Тебе не кажется, что Совет выбрал для тебя ту, которая и была тебе нужна?

Рута внимательно и пристально взглянула ему в глаза и со злорадной радостью заметила, что такая мысль только что и ему пришла в голову. Но он не хотел сдаваться и признавать, что во всем случившемся виноват только он.

Глава 8

— Так ты бы предпочла, чтобы я ушел с ней, а не остался с тобой? — тихо спросил он. Рута сразу почувствовала, что он уходит от разговора, уходит намерено, переводя его с обсуждения ошибок, совершенных им (страшных ошибок, жестоких ошибок), на отношения между ними.

— Нет, нет, нет, нет, нет, — речитативом запротестовала она. — Так не пойдет. Сначала ты не ответил на мой вопрос, хотел бы ты или нет, чтобы я была твоей избранной, теперь ты не хочешь признавать, что Совет был прав, а ты нет, и чтобы уйти от этой темы, пытаешься заставить меня прочувствовать вину, за то, что я согласна с Советом. Ты не любишь признавать свои ошибки. Никто не любит.

— Рута, — нехотя, через силу, — начал говорить мужчина, — если бы ты была рядом со мной, — он остановился, глядя ей в глаза, — если бы ты была рядом, когда я начал бы создавать Миры, то я был бы очень счастлив... а вот ты, нет, — неожиданно закончил он. Его слова настолько поразили Руту, что она, совершенно не думая, как это выглядит в его глазах, гневно запротестовала:

— Почему это я была бы несчастлива? — тем самым признавая, что она не просто хочет быть с ним, а, что она еще при этом будет чувствовать себя счастливой. Но Руте в этот момент было не до подобных нюансов. Ее по-настоящему удивили и задели его слова. Он невесело усмехнулся

— Ты же понимаешь, насколько мне было скучно и тоскливо долгие-долгие годы? — издалека начал объяснять он. — Чтобы хоть немного развлечь себя, я частенько, по нескольку лет жил среди людей, мне было интересно изучать их взаимоотношения.

Встречались пары, в которых мужчина буквально трясся над своей возлюбленной, сдувая с нее пылинки, решая все ее проблемы, надевая ей носочки, если он считал, что ее ножки замерзли, подавая ей кофе в постель, в общем, опекая ее каждую минуту.

Встречались пары, в которых мужчина вел себя, как ребенок, требуя от своей возлюбленной постоянного участия и внимания.

Встречались пары, когда мужчина и женщина были соратниками, друзьями, в равной степени разделяя проблемы и заботы, что встречались в жизни.

Так вот. Я не отношусь ни к одному, из перечисленных типов.

— То есть пылинки ты сдувать с меня не будешь? — ехидно уточнила Рута. Мужчина засмеялся в ответ, и легкий ветерок, закружился вокруг Руты, нежно касаясь ее лица и лохматя волосы. Было приятно, но Рута не сдавалась. — Так почему я буду чувствовать себя несчастной рядом с тобой, если ты начнешь создавать свои Миры? — еще раз спросила она.

— Потому что я одержимый, — увидев, что Рута его не понимает, он стал терпеливо объяснять. — Если я погружусь в эту работу. Я забуду обо всем. Так уже было. Я полностью отрешаюсь от всего. Для меня все вокруг перестает существовать, и так будет длиться бесконечно, пока я не решу свою задачу. Я на это время забуду даже о тебе, — тихо объяснил он. — Никто не сможет такое выдержать...

— Никто, кроме той, что тебе предназначили в Совете, — также тихо, в унисон ему сказала Рута. — Ей от тебя не надо было ничего: ни слов, ни внимания. Ей достаточно было осознавать, что ты рядом. Она та, кто идеально подходил для тебя. А ты не понял этого, ты оттолкнул ее.

Он некоторое время смотрел на Руту, обдумывая то, что она сказала, потом медленно кивнул, соглашаясь с ее словами:

— Да. Теперь я это понимаю.

В ту же секунду искра, которую Рута почти не ощущала в себе, опалила сумасшедшим жаром. Словно та, о которой она сейчас говорила, вспыхнула и засветилась от счастья. А еще Рута ощутила, что лично она, лично Рута, ненавидит эту искру, завидует ей, и ревнует ее к этому мужчине так сильно, что предпочтет убить себя, только бы он не достался ей.

Рута зажмурила глаза, чтобы мужчина в них не увидел отсвет той, что он ищет, шагнула к нему, и, вцепившись в него руками, прошипела:

— Он мой. Ты его не получишь.

И тут же жар, что до этого она ощущала в виде приятного согревающего тепла, стал жечь ее так, что она застонала от боли. Мужчина ничего не понимал, он видел, что Руту трясет, прижал ее к себе, лаская руками, обеспокоенно шепча:

— Рута, Руточка, что с тобою? Открой глаза.

Но Рута, наоборот, как можно сильнее уткнулась лицом ему в грудь, стиснула зубы от боли и ничего не отвечала. Искра бесилась внутри нее, желая взглянуть на него Рутинными глазами, вот только Рута не могла этого допустить. Если в его сознании, образ Руты сольется с той, что он потерял, то Рута, настоящая Рута будет ему уже не нужна. Его голос стал прерывистым, он запустил пальцы в ее волосы, он терся лицом о ее висок, пытаясь приподнять ей голову. Рута поняла, что сейчас последует поцелуй. И этот поцелуй поставит крест на ее жизни. Она оттолкнула его с бешеной силой и исчезла, ничего не объясняя.

Глава 9

За мгновение она оказалась в воде, не просто в воде, а посреди бушующего океана. Страшная волна накатила лавиной, утаскивая ее под воду, а Рута даже не сопротивлялась, полностью отдавшись на власть стихии.

"Не делай этого, — услышала она в голове шелестящий далекий голос. — Ты убьешь себя, но он одновременно потеряет нас обоих. Не поступай так с ним. Это жестоко"

Едва слышимые слова, тем не менее, отрезвили Руту, и она заставила себя перенестись на берег.

— Я не отдам тебе его, — снова повторила Рута, зная, что соперница слышит ее и понимает.

— Рута, если ты не позволишь нам быть вместе, то ты сделаешь несчастными всех нас троих. Ну подумай сама, какое будущее ты можешь ему предложить? Он будет рядом с тобой, будет выполнять все твои прихоти и капризы, но это так мелко, это так ничтожно мало от того, что он может сделать на самом деле. Ты знаешь, какой он. Ты знаешь, на что он способен! И вот весь свой талант он потратит на то, чтобы угождать тебе, а когда тебе все наскучит — умереть вместе с тобой. Рута! Ты не должна этого допустить, ты не можешь так поступить. Это эгоистично, это преступно, и ты сама в глубине души знаешь об этом. Рута, позволь мне быть с ним. Миры, которые мы создадим, возможно, станут теми Мирами, о которых он грезит. Мирами, развитие которых никогда не остановится. Рута, позволь нам это с ним сделать! — голос был не просто просящим, он был молящим. Рута села на песок и долго бессмысленно смотрела на бушующий океан. Ей было плохо. Тоска сжимала сердце, потому что она уже знала, как поступит, от этого решения было очень больно, но по-другому она поступить не могла.

Она отдаст его ей, и будь что будет! Да она его отдаст... но только не сразу. Ну, хоть несколько поцелуев она заслуживает? Да заслуживает, — сама себе сказала Рута и перенеслась во дворец Сомэрта.

— Рута, ты, где была? — накинулся на нее принц. — Этот примчался с вытаращенными глазами, спрашивает, где ты можешь быть. Я даже не знал что ответить. Рута, что случилось?

— Сомэрт, — жалобно протянула Рута, наконец, оказавшись с кем-то, кто сочувствовал лично ей. — Она хочет забрать его у меня, да еще хочет, чтобы я сделала это сама. Чтобы я добровольно отказалась бы от него, и саама ей его вручила. А я не хочу-у-у, — и Рута, дала волю слезам, что уже давно щипали ей нос, явно, просившись наружу. Она горько заплакала, размазывая их по лицу. Сомэрт притянул ее к себе, и она с комфортом зарыдала, уткнувшись ему в рубашку.

— И как ты поступишь? — осторожно спросил он.

— Не знаю, — Рута шумно вздохнула, наконец, отлепившись от Сомэрта. — По всему выходит, что я должна уступить. Ему будет с ней лучше, — шепотом добавила она. Сомэрт на минуту задумался.

— Знаешь, Рута, а почему бы тебе не спросить это у него? Вы за его спиной решаете с кем ему быть, словно он маленький, несмышленый ребенок. Вот когда он тебе ответит, вот тогда и будешь думать, как тебе поступить. К тому же я думаю, что все не так просто. И вам с ней в любом случае потребуется помощь, и для того чтобы она с ним осталась и, наоборот ушла. Насколько я знаю, в первом случае, тебя Рута придется убить. Да не просто убить, придется проводить особый ритуал, и не думаю, что он тебе понравится.

Рута еще раз горестно всхлипнула и в эту секунду почувствовала чей-то взгляд, очень недобро и холодно рассматривающий их с Сомэртом. Рута быстро оглянулась, и только это позволило ей заметить немедленно исчезнувший "источник раздора", а еще Рута успела заметить бешеную ревность, что мелькнула во взгляде мужчины.

— Похоже, он не правильно понял, то, что сейчас увидел, — с беспокойством сказал Сомэрт также успевший заметить этот злобный взгляд. — Он тебя приревновал ко мне, еще более тоскливым тоном добавил он, и тут же искренне возмутился. — А с чего это он взялся ревновать? Ведь подразумевается, что его любимое сокровище сидит где-то в замке под усиленной охраной и ждет, когда же ее любовь соизволит на нее взглянуть. Вот пусть он свою Сэлличку и ревнует, и нечего на нас глазами зыркать. Вот только он к ней, почему то не торопится.

Слова Сомэрта рассмешили Руту, она заулыбалась сквозь слезы.

В любом случае немного времени у меня есть, так что отправлюсь-ка я за этой букой, пока он какой-нибудь гадости не надумал с тобой сотворить.

Рута потянулась всеми чувствами, всей душой вслед исчезнувшему мужчине и нашла его сравнительно недалеко, стоящим возле пруда в парке и старательно забрасывающим этот несчастный водоем огромными валунами, появляющимися просто из воздуха.

Рута шагнула к нему. Мужчина не обернулся, продолжая с еще большим ожесточением швырять камни. Рута обняла его за талию, плотно прижавшись к спине.

— Тяжелый день?— ядовито спросил мужчина. — То ко мне надо прижиматься, то к Сомэрту, то опять ко мне. Ты, наверно, совсем измучилась от этой беготни? — последние слова он почти прошипел сквозь стиснутые зубы. Рута, не отвечая, потерлась лицом о его плечи и еще, сильнее прижалась к нему. Она явственно ощущала, как исчезает злоба, до этого переполнявшая его, как ее меняет нежность, нежность к ней, к Руте, и вот тогда она тихонько попросила: "Поцелуй меня".

Рута знала, что сейчас произойдет. Знала, что он сразу почувствует в ней искру, наверняка обрадуется этому, не понимая, что это конец, конец для нее, для Руты. Мужчина осторожно развернулся, не позволяя ей разомкнуть рук обнимающих его, приподнял Руте лицо, вгляделся в ее глаза и прикоснулся сухими губами к ее губам. Если она думала, что в эту секунду на них должно было бы обрушиться торнадо, то она ошиблась. Ничего не произошло, абсолютно ничего. Ии вдруг она поняла! Он не умеет целоваться по-настоящему, совсем не умеет.

Глава 10

— Ты что никогда не целовался? — пораженно спросила Рута. Надо сказать, он правильно понял, из чего она сделала такой вывод, но упрямо возразил:

— Нет, я целовался... один раз. Меня Рутана поцеловала.

— Тебя поцеловала девочка, понятия не имеющая о том, что такое поцелуи, и ты засчитываешь этот поцелуй в качестве своего опыта?! — Рута была так поражена такой его наивности, что стала громко смеяться, тем самым смертельно его разобидев.

— Я видел целующихся людей, — брезгливо скривив губы, заявил мужчина. — Видел как пьяные мужчины и женщины, в грязных подворотнях, воняющих непереносимой мерзостью, целовали друг друга в открытые рты. Мне этот обычай людей показался просто ужасным, — с вызовом ответил он. Смех у Руты пропал мгновенно. Стало обидно, нет, стало ОЧЕНЬ обидно.

— Тебе было неприятно, когда я сейчас прикоснулась к тебе губами? — ее голос дрогнул, а губы сжались в тонкую нить. Он долго не отвечал ни "да", ни "нет", все же буркнув потом невразумительно: "Понравилось". У Руты отлегло от сердца. Она потянулась к нему руками и обвила его шею, приготовившись показать "мастер-класс". Ее сердце громко стучало от предвкушения того, что после этого случится, как он во время поцелуя поймет, что она и есть Сеэлли. Рута представляла, как удивленно распахнуться его глаза, какая радость засветится в них, а потом... Что будет потом, она старалась не думать. Может, эта Искра сама вылезет и заявит о своих правах, может, потребует, чтобы он провел тот загадочный ритуал, о котором говорил Сомэрт. В любом случае, Рута постаралась затолкать все эти неприятные мысли глубоко-глубоко в сознание. Она решила в полной мере насладиться наставшим моментом, надеясь, что никакая Искра его сможет испортить. Рута так долго ненавидела своего врага, так долго злилась на него, что теперь, даже простой поцелуй вызвал в ее душе эйфорию. Но второй раз она поцеловать его не успела. Ее сознание затопил непереносимо яркий свет, а губы Руты, против ее воли, начали произносить странные слова, чужой голос вырывался из ее горла:

— ААА-ЙЙЙ-РРР, — медленно нараспев заговорила Рута. — Ты сейчас, в эту секунду должен выбрать одну из нас!

Глаза мужчины действительно расширились, только Рута не могла этого видеть, ослепленная светом, она только слышала и чувствовала, как он больно схватил ее за плечи и пораженно прошептал: "Ейль?". Потом этот ужасный свет стал затухать. Рута поморгала глазами, приходя в себя. И только тогда, наконец, смогла рассмотреть лицо мужчины Айра, как назвала его искра.

— Но как? Но почему ты мне не сказала? — он, не переставая, тряс ее за плечи.

— Хотела немного проучить тебя, — вымучено улыбнулась Рута, и тут же ее короткие темные волосы, превратились в жиденькие тонкие рыжие косицы. — Хотела доказать тебе, что в некоторых случаях невозможно вызвать любовь, осыпая избранницу материальными дарами, которые лично для тебя ничего не стоят. Хотела посмотреть, какие душевные силы ты готов приложить, чтобы вызвать сначала симпатию, расположение, а потом и любовь избранницы.

Айр резко отпустил ее.

— Я тебя разочаровал? — глухо спросил он.

— И да, и нет, — тихо ответила Рута. От эйфории счастья, что испытала несколько минут назад, не осталось и следа. Айр почувствовал ее настроение, но что сделать, чтобы изменить его, не знал. Поэтому он, как истукан стоял рядом с Рутой, с нескрываемой тревогой вглядываясь ей в глаза. Наконец, он решился спросить:

— Рута, ты уйдешь со мной? — она молчала, потому что не знала как ему объяснить, что если с ним пойдет она, то его мечта, его цель никогда не станут реальностью, а если с ним пойдет она... От этой мысли такой жар опалил ее изнутри, что стало трудно дышать. Рута хорошо понимала, что это за чувство. Ревность. Самая обычная банальная ревность, побороть которую она была не в силах. Теперь Рута пристально вглядывалась в его глаза, пытаясь догадаться, как поступит он, когда она скажет ему правду. Скажет ему, что он должен выбирать: или Ейль, или она. Мысленно произнеся имя соперницы, Рута с раздражением скривилась: "И даже имя у нее какое-то противное! Е-е-е-йль".

— Айр, — Рута впервые произнесла его имя вслух. Звучало оно странно, но для Руты оно было в миллион раз приятнее, чем имя Ейль. — Айр, — еще раз, уже увереннее повторила Рута, — не все так просто. Ейль и я... мы ни одно и то же. Я — это я, Ейль — это Ейль. И тебе придется выбирать, с кем из нас ты хочешь остаться... — Рута подумала немного, — хотя, нет, у тебя нет выбора.

— Я не понимаю, медленно начал говорить он, — в тебе частичка энергии, в тебе частичка той, которую мне предназначили. Если ты меня... любишь, — он сделал над собой усилие, произнося последнее слово, — то нам только необходимо, чтобы наш союз благословили в любом Храме, потом я верну тебя. Все частички твоей энергии, разбросанные по мирам, притянуться вновь, если ты только этого захочешь, и тогда мы будем вместе навсегда. — У Руты болезненно дернулось лицо. Она слушала его, не перебивая, но мысленно поправляла каждую его фразу, каждое его слово: "ваш союз благословили... все частички ЕЁ энергии... вы будете вместе навсегда". — Рута, почему ты молчишь? — с тревогой спросил он.

— Так бы все и было, — тихо стала говорить Рута, если бы я родилась, неся в себе ее частицу. Тогда она бы, действительно, стала частью меня. А так нет. Айр,— Рута с наслаждением произнесла его имя, — ничего не получится. Когда ваш союз благословят, мне придется уйти. Я хотела... я очень хочу остаться с тобой, но я представила, что из-за меня, твой прекрасный Мир никогда не появится... В общем я так не хочу. Пусть она будет с тобой.

Айр, наконец, понял ее. Радость, до этого светящаяся в его глазах, сначала померкла, потом полностью исчезла.

— Значит, ты решила пожертвовать собой, чтобы дать мне возможность воплотить свою мечту? — уточнил он. Рута согласно кивнула головой. — Значит, мой выбор такой: строить Миры с той с кем я не хочу...

— Нет, — резко и гневно перебила его Рута, — строить Миры с той, которую ты так долго искал, раскаявшись в своих словах и поступках, с той, ради которой ты чуть не уничтожил мир Сомэрта и мой мир. Теперь она рядом с тобой, ты должен быть счастлив! — почти истерично выкрикнула ему в лицо Рута.

— А я и счастлив, я очень счастлив, — белыми от бешенства губами прошипел он ... и исчез. Рута растерянно огляделась по сторонам. Потом села на землю и принялась ждать. Она чувствовала, что он скоро вернется.

Глава 11

Так и случилось. Несколько минут и он снова рядом с ней.

— Рута, — шепнул он ей, — я тебя никому не отдам. Если надо выбирать, то пусть будет так, как я тебе предложил. Я буду с тобой столько, сколько ты этого захочешь, а потом мы уйдем вместе.

Рута, не ожидавшая таких слов. Бросилась ему на шею. Она беспорядочно целовала его лицо, обнимая руками за плечи. Когда первый порыв прошел, она немного успокоившись твердо ему сказала:

— Я не хочу, чтобы ты собачкой крутился у моих ног, угождая мне и стараясь сделать приятное. Я вот что решила. Ты будешь строить свои Миры, а я буду рядом с тобой. И когда ты решишь, что они готовы, тогда мы и уйдем.

Рута была невероятно горда собой, что придумала такое решение, и вдруг она услышала голос Ейль: "А ты хоть знаешь, как уходят создатели Миров? — голос в голове Руты, был невероятно желчным и злым. — Наверняка не знаешь! А спроси-ка ты об этом Айра". Рута стало не по себе. Но игнорировать слова Ейль она не могла, к тому, же Рута припомнила, как Айр говорил, что он бессмертен, поэтому немного неуверенно спросила:

— А как мы уйдем?

Глаза Айра засветились каким-то необычным светом. Восторг, неземной восторг плескался в них. Он приподнял ее лицо, чтобы хорошо видеть ее глаза, а потом начал медленно говорить. И все о чем он рассказывал, отражалось в его глазах, словно на экране.

— Когда я закончу свои расчеты, до малейшей детали представляя, как будут рождаться новые миры, мы сольемся с безбрежным океаном раскаленной плазмы, полностью растворяясь в ней. Мы будем матрицей или кодом ДНК, зарождающихся Миров. Они будут формироваться и развиваться, в точном соответствии с тем, как я задумал!

— Но... но, — в ужасе лепетала Рута, — это, же очень страшно!

— Страшно?! — не понимая ее, переспросил он. — Нет! Это будет прекрасно! Ты не представляешь, что это значит слиться с бесконечным количеством дикой неуправляемой энергии. Эта энергия — энергия Хаоса. Но полностью растворившись в ней, я одновременно получаю возможность управлять ею. Огромное, необозримое море плазмы начнет рваться кусками, отделяющимися друг от друга, и уносящимися прочь с немыслимый скоростью. Потом они начнут сворачиваться, подчиняясь моим расчетам, формируя Звезды и вращающиеся по их орбитам планеты!

Рута воочию видела и бушующую плазму, испепеляющий свет, рваные куски, несущиеся в пространстве. "Жуть" — это слово точно определяло ее состояние от увиденного.

— Ты боишься? — обеспокоенно спросил он, когда его экзальтированный экстаз несколько поутих. — Рута, ты боишься?

Что она ему могла ответить?

"Да боюсь. Да, такое будущее — это совсем не то, о чем я мечтала. Да, я думала мы будет любоваться на созданные Миры, умиляясь их красоте и совершенству. К тому же мне всего двадцать лет и я еще ничего не успела повидать и испытать в своей жизни. Я просто хочу любить и быть любимой", — разумеется, Рута не могла сказать ничего подобного. Она ничего не отвечала. Айр, ожидавший от нее совсем другой реакции, сник. Молчание, что повисло между ними, было плохим, злым молчанием. Молчанием, после которого люди расстаются навсегда.

— Айр, — тихо сказала Рута, — тебе и вправду будет лучше с Ейль. Она та, которая тебе нужна.

— Откуда ты знаешь, что мне лучше, что хуже? — с гневом спросил он. — Да, я не подарок. Когда я увлекаюсь тем, что мне интересно, я забываю обо всем, я даже о тебе буду забывать в такие дни, часы и годы. Но, понимаешь, Рута, в те мгновения, когда я буду приходить в себя, я хочу, чтобы рядом со мной была та, которая мне желанна, и никак иначе. Миры, которые я буду строить, я буду строить для тебя, или не буду строить вообще. Или ты будешь со мной, или никто.

После этих слов, он снова исчез. На этот раз окончательно.

Рута осталась одна. Она сидела и представляла, как будет жить без Айра. Вот она возвращается домой. Она спокойна за свой мир, за мир Сомэрта, их мирам больше не грозит уничтожение. Ее жизнь продолжается. Вот она снова возвращается в колледж, к своим одноклассникам. Хотя, что ей делать в колледже? Учить то, что ей совершенно не нужно? Притворяться, что она такая же, как и окружающие ее ученики? Ходить в клубы, делать вид, что она веселиться, что ей это интересно? Потом работать в фирме, решать чьи-то мелкие несущественные проблемы? Рута чуть не застонала от отвращения. Какое же это страшное, ничтожное будущее!

Тогда она попробовала подумать о другом. У нее невероятные, могущественные силы. "И что с того? — с раздражением подумала она. — Куда я могу применить ее, чтобы этого никто не заметил, чтобы об этом никто не узнал? Бродить, как Супермен по ночам, наказывая преступников?" — Рута невесело рассмеялась, представив себя в костюме Суперменши с известным логотипом на груди, но от этого смеха ей стало еще хуже. Самое главное, что от себя Рута упорно хотела скрыть — это невозможность полюбить кого-то, кроме Айра. Он отравил ее собою. Отравил тем, что показал свои возможности свои силы, предложив ей разделить их с ним. Ну вот кого она может найти такого же как он?

И вдруг она подумал: "А чего я переживаю? Я могу быть с ним и одновременно жить так, как мне хочется! Он говорил, что пройдет много-много лет, даже возможно столетий. Я увижу все, что хочу. Испытаю все, что хочу. Ну и что, что придется сгореть в какой-то там плазме? Секунда — и все! Вот я дура, еще сомневаюсь! А что Миры будут мертвыми — ну и пусть! Зато он будет моим НАВСЕГДА!"

Рута вскочила на ноги, и бросилась искать Айра.

... Он крепко держал ее за руку.

— Ты готова? — тихо спросил он. Она кивнула, и тоже стиснула его ладонь. Шаг вперед они сделали вместе. Они не смотрели назад и не видели, как вслед за ними в это раскаленное пекло скользнул искрящийся поток. Ейль.

... В зале Совета.

— Неординарное мышление. Целеустремленность. Упорство, на грани упрямства.

Эмоциональность. Чувство собственности, на грани эгоизма.

Полное самопожертвование, импульсивность.

Такое сочетание несочетаемого произошло впервые.

Хм. Пожалуй, может получиться... — немного подумал:

— Этот созданный Мир надо взять под особый контроль.

КОНЕЦ