Собой я был горд бесконечно. Затем снова была охота и жареное мясо.
Соль... Мне повезло. Я нашел, следуя звериным тропам, ее месторождение. Точнее несколько большущих природных кристаллов, которые лизали олени, водящиеся в здешних лесах.
Это оказалась действительно радостная находка, хоть и неожиданная (мысленно я к тому времени уже смирился с безсолевой диетой). Искать специально я их ведь даже и не думал. Но вот так вот повезло...
А потом быт постепенно наладился и затянул.
Пока, однажды, на мой пляж не приземлился дракон.
Приземлился и нос к носу столкнулся, с только что вставшим с постели и протирающим глаза мной.
* * *
глава 33
Представьте себе ситуацию: утро, сладкий сон, просыпаешься, встаешь с кровати, выходишь на солнышко, сладко потягиваешься, открываешь глаза, а прямо перед тобой, буквально в полутора метрах, огромная зубастая пасть. С тепловоз размером, только распахнута. Каждый зуб с полторы катаны длинной. И язык серовато-розовый, раздвоенный на конце.
Я замер, так и не опустив руки, что поднял над головой, потягиваясь. Нет, страха как раз не было. Было безмерное удивление и некий ступор.
Тут пасть с шумом захлопнулась. Да он просто зевнул — понял вдруг я. И зевнул сам.
Пасть закрылась, и два здоровенных внимательных глаза с вертикальным зрачком уставелись на меня. А я на них. Почему-то я чувствовал, что зверь разумен, слишком уж осмысленный был у него взгляд. Слишком выразительная морда.
Я сделал шаг вперед и протянул руку, погладить нос чудовища. Тот замер. Что-то во взгляде изменилось. Зверь втянул воздух и, сморщившись, чихнул в сторону.
— Но-но! — возмутился я. — Попрошу без оскорблений! Я минимум дважды в день моюсь!
Драконья морда... улыбнулась. И не побоюсь даже сказать, что гаденько ухмыльнулась. Мимика у зверя оказалась действительно сверхвыразительная. Не человеческая, но эмоции передавала исключительно точно. Словно у персонажа в диснеевском или пиксаровском мультике.
— А сам-то! — обиделся я. — Когда зубы последний раз чистил?
— Сегодня, — раздался глубокий красивый голос дракона. — И каждый раз после еды.
— О, как? — удивился я. — А чем?
— Магией конечно, — снова ухмыльнулся дракон. — А ты?
— Палочкой с пучком жестких травяных стеблей.
— Варвар, — ехидно-презрительно бросил дракон.
— Конечно варвар, — согласился я, кинув взгляд на свою набедренную повязку из шкуры косули. Камуфляж я берег, просто не надевая его. Шкуры можно еще добыть, а одежду своего мира достать тут негде. — Без магии и без техники, кем я еще могу быть?
— Едой, — дракон оскалился и облизнулся.
— В человеке содержание мяса по отношению к общей массе тела самое маленькое среди всех животных, — пожал я плечами. Почему-то страшно не было. Наверное потому, что я бессмертный Мастер рукопашного боя? Про меч пока умолчим, так как самого меча нет в наличии. — Возьни больше будет, чем результата.
— Ну, вы же раков едите? Там соотношение результата к затраченным усилиям еще меньше.
— Так их ведрами едят. Ради одного единственного затеваться никто не станет.
— В чем-то ты прав, человек, — вздохнул дракон. — Возни с вами действительно много. Особенно с такими вот небоящимися варварами.
— Постой, а на каком языке ты со мной вообще говоришь? — задал я ему крайне интересующий меня вопрос. — И как? Ведь явно не ртом... — за весь "разговор" дракон не раскрыл пасть больше ни разу, после того зевка.
— На твоем конечно.
— А как? Ты знаешь русский?
— Нет, конечно. Это магия. Драконы владеют магией, не слышал о таком?
— Слышал, — признался я. — Но на меня магия не действует!
— Да? — морда дракона стала задумчивой. — Действительно... Не действует... — тут он просветлел от пришедшей на ум мысли. — Прямая не действует! А заклинание трансляции речи действует не прямо на собеседника. Оно создает и считывает звуковые колебания в воздухе!
— А как оно переводит их в понятные мне слова?
— Никогда такой вопрос не волновал меня, — морда дракона стала легкомысленной. — Возможно дело в неких информационных полях, что есть у всего в этом мире. Те, кто разрабатывал это заклинание, работали с ними. Но это не та область знания, которая мне интересна. Работает — и ладно.
— Убедил, — сдался я. — Эта, ваша, магия — крутая должно быть штука!
— Не жалуемся, — оскал превосходства появился на морде зверя, а голос стал покровительственно вальяжным.
— А ты чего хотел-то? — спохватился наконец я.
— Живу я тут, неподалеку, — ответил дракон. — На вон той скале, — мотнул он головой в сторону утеса, что особенно далеко выдавался над озером. — Вот, появилось время и желание глянуть, кто же тут так шумит в последнее время.
— Я шумлю, — выпятил грудь я.
— А чего шумишь?
— Дом строил.
— Построил?
— Как видишь, — кивнул я в сторону своей пещерки, к которой только накануне приладил дверь.
— Что-то вижу, — уклончиво отозвался дракон.
— Теперь я тут живу, сосед! — хамски ухмыльнулся я.
— И как же тебя зовут, "сосед"? — скептически хмыкнул дракон.
— Логин, — назвался уже привычно одной фамилией я. — А тебя как?
— Рене, — отозвался тот, взмахнул огромными кожистыми крыльями, оттолкнулся от земли всеми четырьмя лапами и взвился в воздух.
— Приятно познакомиться, — несколько растерянно проговорил я себе под нос, глядя на улетающего дракона.
* * *
Следующая наша встреча состоялась через пару дней. Как? Видимо я полностью потерял инстинкт самосохранения (или, скорее, адаптировал его к своей неубиваемости), потому, что встреча состоялась у самого драконьего логова — я влез на его скалу.
— Ну, надо же соседям заходить друг к другу в гости? — с самой широкой и доброжелательной улыбкой заявил я высунувшейся раздраженной морде Рене. Перед тем, как вынужден был спасаться прыжком с карниза от грандиозного выдоха Драконьего Пламени, которое оказалось совсем не сказкой, а очень даже суровой реальностью.
Я — псих?
Возможно.
Уже через двадцать минут я снова был возле пещеры Рене с той же приветливой улыбкой. В этот раз он пустил в ход хвост. Которым обхватил меня за плечи (благо я не сопротивлялся) и выкинул с карниза в сторону озера. Далекоооо в сторону озера.
— Й-я-я-я-ххх-у-у-у-у!!! — разнесся по округе, отражаясь от скал мой дикий крик восторга. Летать — это непередаваемо. Совершенно потрясающее ощущение. Ради него стоило двадцать минут карабкаться на высоченный утес облюбованный одним нервным представителем драконьего племени.
— Круто!!! Давай еще раз! — с горящими предвкушением глазами выпалил я, очередной раз вскакивая на карниз пещеры Рене.
Дракон не разочаровал — в этот раз летел я еще выше и еще дальше. Кричал от восторга громче.
Максимальной точки полета я достиг на восьмой раз.
Тогда я залез на карниз и увидел не морду дракона, а его зад. Видимо Рене надоело служить для меня трамплином и пружиной одновременно. И он решил меня игнорировать.
— Если Судьба повернулась к тебе задом, — негромко проговорил я себе под нос фразочку из выступления Задорнова. — Не расстраивайся — пристраивайся...
Видимо сказал я это слишком громко. А драконий переводчик транслировал слишком буквально. Потому как Рене отреагировал мгновенно, да еще с такой яростью, что в полете я кричать уже не стал, чтобы не злить его еще больше.
В девятый раз я лез с тушей косули на плечах. Извиняться. Вот только не перед кем. Пещера встретила меня здоровенным камнем приваленным и даже по краю приплавленным к входу. Дракона не было. Видимо улетел.
Я оставил косулю перед камнем и пожал плечами. На нет и суда нет. Спокойно прыгнул с карниза в омут, что у его основания располагался и поплыл к себе.
* * *
глава 34
Косулю Рене съел. Но запираться камнем не перестал. Сломать камушек, конечно, было в моих силах. Но! А как же вежливость? Каждый имеет право на личное пространство. Я ведь в свою хату тоже дверь повесил.
Ну, на этом драконе мир клином не сошелся: передо мной целый мир! И неограниченные возможности по веселью в нем: никаких Богов, никаких жрецов, никакого Армагеддона, никаких людей...
Нет, где-то они все в этом мире полюбому есть (кроме Армагеддона, очень надеюсь). Но конкретно здесь, у этого озера, где водятся драконы и животные не боятся людей (ну, не больше, чем просто других крупных животных), их нет. И это хорошо!
Так что у меня по плану подводное плаванье!
Сказано — сделано. Покрепче обмотать свои худые ягодицы шкуркой, чтобы ни за что на дне двадцать пятым укусом не зацепиться, портупею с ножом на пояс и здравствуй подводное царство чудо-озера.
Что сказать? Там было о-о-очень красиво. Вода... Кристально прозрачная, чистая, как слеза младенца, холодная, как лед. Водоросли, рыбы и другие подводные обитатели, ландшафт покруче горного, со своими расщелинами, долинами и пиками... Кажется, я понимаю теперь Жака Ив Кусто с его страстью к исследованию подводных глубин. Это реально затягивает. А уж когда тебе не нужен ни акваланг, ни какое другое оборудование, при этом ты можешь находиться под водой неограниченно долго... Были, конечно и минусы — холодно и очень дышать хочется. Первые полчаса вообще невыносимо. Потом также, но уже привыкаешь по-немногу.
Короче, я увлекся. Всплыл, не знаю когда. Но подозреваю, что прошло не меньше двух недель, потому, что сосед мой лежал на своем карнизе, нежась на солнышке, а тот самый камень лежал... У моей двери. Приплавленный к стене пещеры, напрочь замуровывая МОЙ дом.
После того, как я, наконец, надышался таким вкусным, таким свежим, таким желанным, воздухом, то подошел и ощупал валун, все еще до конца не веря своим глазам.
Потом смерил расстояние до дракона. Исследовал взглядом его самодовольную сверхвыразительную морду. Еще раз посмотрел на камень.
Я вздохнул, пожал плечами и пошел в лес. Какая мне в принципе разница: в пещере или где-то еще?
Протаскался я по окрестностям до самой темноты, благо поисследовать было что, да и посмотреть на что тоже.
Вернувшись же к своей пещере, увидел лежащий все в том же положении приплавленный камень. Как, впрочем, и ожидалось. Куда бы он оттуда делся?
Я собственно и ушел-то только потому, что не хотелось мучаться с ним на глазах у Рене. Это было бы дискомфортно.
Теперь же была почти ночь, и шкодливой рептилии на его козырьке видно не было.
Первой мыслью было заткнуть этим же камнем вход в пещеру дракона. Но! Во-первых, если это и осуществимо с моими нынешними силами (в чем я довольно сильно сомневаюсь), то это будет стоить таких титанических усилий, что трудно даже вообразить. А во-вторых, и в данном случае, в главных, смысл? Гадский летучий гад спихнет его одной лапой, не напрягаясь. При этом спихнет его снова вниз, в моем направлении.
И если бы не это обстоятельство, то никакие трудности и препятствия меня бы не остановили.
А так, я просто пробил еще один вход чуть левее камня, и перевесил на него дверь со входа прежнего. Имея опыт выдалбливания целой пещеры, с этой задачей я справился быстро.
Однако, само по себе наличие этого камня меня порадовало. Поскольку его можно засчитать за жест восстановления общения. Даже если таковым он и не является, я все равно засчитаю.
Утром, я с самого рассвета ушел в лес готовить материалы. Провозился до самого следующего утра. Пришлось использовать все знания и навыки, что получил живя в лесной деревне. Однако, справился.
* * *
Утром нового дня я залез на карниз к греющемуся на восходящем солнышке Рене.
— Привет, сосед! — бодро поздоровался я. И тут же был послан в полет хвостом рептилии.
Двадцать минут спустя на том же карнизе.
— Не, мне, конечно, по кайфу летааа...
Двадцать минут спустя на том же карнизе.
— Классное ощущение, но я не за этиии...
Двадцать минут спустя на том же карнизе.
— Здорово! Давай еще раз!
Двадцать минут спустя на том же карнизе.
— Кайф! Еще хочу!
Двадцать минут спустя.
— Еще!
Двадцать минут спустя.
— А сильнее можно?
Двадцать минут спустя.
— А с подкрутом если?
Двадцать минут спустя.
— Класс! А еще разок?
— Рррр!
— Ну, еще разочек! Ну, позязя!
— Рррррр!
— Ну, разочек!
Двадцать минут спустя.
— Я собственно чего приходил-то? Погнали на рыбалку!
Двадцать минут спустя...
* * *
Еще через два часа мы с Рене сидели на обрывистом берегу озера высотой где-то метров пять. В руках у меня была самодельная удочка с толстой леской из животных жил (пришлось сильно над ней помучаться, не одного дня работа) и крючком выточенным из берцовой кости косули и деревянным поплавком.
Рядом сидел, обернувшись хвостом и свесив задние лапы над обрывом, дракон. В передних лапах он держал обточенный мной комель березы с привязаной к концу веревкой, плетеной из размочаленной крапивы, большим костяным крюком, грузилом из проколотого моим когтем камня и деревянным поплавком.
— Чувствую себя по-дурацки, — заметил дракон.
— Ничего страшного, — успокоил я его, не став добавлять так и рвущееся наружу: "Выглядишь ты также". — В этот процесс надо вникнуть!
— Так зачем мне это бревно? Объясни еще раз, — терпеливо спросил он.
— Чтобы ловить рыбу! — радостно ответил я, насадил жирного червяка на крючок, поплевал на него и закинул свою снасть в воду.
— Как мне в этом поможет бревно?! — устало спросил он.
— Вот так! — ответил я, подсекая и вытаскивая из воды рыбину, чуть больше ладони размером.
— Ка-а-ак? — протянул он.
— Насаживаешь на крючок наживку, — очередной раз начал объяснять я.
— Вот так? — спросил Рене, цепляя кусок мяса косули на крюк.
— Именно так! — радостно похвалил я. — Теперь забрасываешь крючок с наживкой в воду и ждешь, пока рыба схватит наживку. Узнаешь ты об этом по рывкам поплавка...
— Чувствую себя по-идиотски, — вздохнул и повторил уже не раз сказанную фразу Рене.
— Не бери в голову, главное процесс! — с энтузиазмом подбодрил я его. — Рыбалка — это как медитация. Рыбалка — это как обретение гармонии с миром...
— Рыбалка... Бревно-то зачем?
— Чтобы подсечка получалась резче. Это как кнут. Принцип тот же...
— Кнут?
— Тяни! — воскликнул я, так как именно в этот момент поплавок дракона скрылся под водой.
Рене дернул бревном и веревка натянулась. На том конце было что-то крупное.
— Осторожнее, резко не дергай! А то веревка порвется! Ослабляй потихоньку, а потом снова подтягивай, — продолжал наставлять я.
Рене старательно следовал инструкциям. Веревка потрескивала, но пока что держалась.
— Измотай ее, а потом медленно подводи к берегу...
Спустя пятнадцать минут рыба все же оказалась на берегу: неизвестной мне породы, зубастая, вытянутая на подобие щуки, длинной дракону почти до локтя.
Собственно я и затеял всю эту рыбалку, когда в своей подводной "одиссее" обнаружил, что в этом озере "рыбки" подстать летающим над ним "птичкам". Соответственно и место для рыбалки выбирал не случайно, а после предварительного исследования.
