Гарри и Джинни сидели у озера, где в последнее время появилось несколько удобных и красивых скамеек, что наравне с некоторыми другими изменениями говорило о бурной деятельности нового директора. Было рассмотрено множество вариантов объяснения происходящего, и оставалось строить совсем уж нелепые предположения. Поэтому друзья просто сидели и разглядывали тёмные и тяжёлые воды озера.

Через некоторое время к ним, погруженным в свои мысли, подошёл Хагрид. Рядом с ним бежал, виляя хвостом, волкодав Клык: старые боли на какое-то время перестали мучить собаку, и она наслаждалась прогулкой. А его хозяин, кажется, был ещё веселее и напевал себе под нос, получалось же нечто вроде нежного гудения.

— Груббль-Планк уволилась, — сообщил он с ходу.

— Да?.. — рассеянно отозвался Гарри. — А, здравствуй, Хагрид. Кто там уволился?

Преподаватель повторил.

— С чего это она? Раньше ведь как-то работала, — удивилась Джинни.

— Кажется, она не смогла договориться с директрисой насчёт графика работы. Или что-то в том же духе. Привередливая оказалась дамочка... Теперь все уроки по животным на мне, — глядя на лицо Хагрида, можно было точно сказать, что он об этом и мечтал. — Поэтому пришлось придумывать что-нибудь этакое. Соплохвостов не надо, мантикор нельзя... Но ничего, я уже кое-что придумал. Зря вы не ходите на мои уроки, такое пропустите!

— Я бы с удовольствием сходил, — искренне сказал Гарри. — Честно, мне скучно без волшебных животных.

— В данном случае можно кое-что сделать, — весело отозвался Хагрид, и стало ясно, что он уже всё продумал, — директриса сказала, что на следующей неделе у вас не будет прорицания, а у меня как раз урок среди шестикурсников. Просили показать что-нибудь красивое... Жаль, что многие боятся Ами, ведь она так грациозна, а если подходить к ней с лаской, не сделает никакого зла! Но чего уж там... А после уроков я приглашаю...

— Нас на чай? — закончил Гарри. — Хагрид, мы с радостью!

— Ну вот и ладненько. Я буду ждать вас и собственноручно испеку пирог. А теперь извиняйте, у меня дела, надо ещё к директрисе заглянуть.

— Он такой наивный, мне его даже жалко, — сказала Джинни, когда учитель ушёл. — Всерьёз думает, что мы будем ломать зубы о его выпечку и смотреть на очередное чудовище. И он опять говорил про свою Ами! Неужели так трудно хотя бы при нас сделать вид, что её не существует. Надо же, к ней подходить с лаской! Она же не разберёт, с чем ты к ней подходишь. А получить яд мантикоры под кожу — нет уж, спасибо!

— Хагрид же сказал, что это будет не Ами, — успокоил Гарри. — И потом, у Хагрида замечательный травяной чай!

Они проболтали до сумерек, благо безветренная, тёплая для осенней погода позволяла долго гулять.

Почему-то незадолго до того, как идти в "Хогвартс", Гарри бросил взгляд на домик лесничего и вмиг представил языки пламени, жадно лизавшие деревянные стены, и отчаянный визг и вой, доносящийся оттуда вместе с запахом горелой краски. Вспомнил ненавидящие глаза Снейпа, чёрные, горящие глаза убийцы, и свою ответную ненависть, и тут же почувствовал её... Но ласковое прикосновение пальцев Джинни к руке успокоило, как ничто другое. Он мгновенно вспомнил, где находится, и со страхом подумал о том, что палочка, лежавшая в кармане мантии, знакомая с Жестовыми чарами, могла засветиться, готовая к новому волшебству, и тогда пошли бы расспросы, недоумение и вновь повышенный интерес, тем более, что здесь бродили и мракоборцы.

Мимо них неслышным быстрым шагом прошло человек пять авроров, что-то бурно обсуждавших между собой. на первом же этаже им встретилась Ним. Было видно, что она всё ещё находилась под впечатлением от орденского собрания. Метаморфомаг отозвала обоих в сторону.

— Гарри, я видела, что на последнем собрании тебе было неинтересно... Нет-нет, я знаю, как ты относишься к Ордену, просто у меня возникло ощущение, что ты знаешь немного больше, чем мы все.

Гарри понял, что это его шанс и шанс его дяди.

— Дело в Доусоне. Он хороший человек...

Ним тряхнула густой рыжей шевелюрой:

— Не уверена... Грозный Глаз не очень доверяет ему, да и МакГонагалл...

— Что, директриса?!

— Не кричи. Это не должны слышать все. Доусон действительно слишком многое знает, а после случая со Снейпом орден перестал доверять всем и каждому. Не знаю насчёт орденца, но как учитель он устраивает директрису. Давай не будем об этом, как бы мы не старались, большинство членов Ордена Феникса нам пока не переубедить.

— Кого же это например? — воинственно начал Гарри.

Ним помедлила:

— Я верю, что вы не разболтаете... Молли и Артур Уизли, Грозный Глаз и другие, вы их не знаете. Сюда же можно отнести таких сомневающихся, как Кингсли Кандальер и... Ремус.

— Неужели Люпин тоже против?!

— Нет, я же сказала, что он сомневается! Ремус поначалу верил и Снейпу, когда тот спасал его... сами знаете от чего. А потом оказалось, что Снейп просто умеет ждать.

— А Фред, Джодж? Неужели и они?..

— Спешу тебя обрадовать: они верят Доусону.

— Я так и знал! Но МакГонагалл...

— Она назначила его деканом, пусть и "Слизерина", значит, она ценит его, но пока, как видите, не может доверять.

— Она сказала это сама?

— Не знаю, по результатам голосования большинство орденцев ему не верит. Я лишь случайно узнала некоторые имена.

— Хорошо, спасибо, Ним.

— Всегда пожалуйста. Только чтобы как мышки!..

— Конечно-конечно! — лукаво, в точности как близнецы Уизли, улыбнулся Гарри. Теперь он знал, кому надо рассказать их с Доусоном общую тайну.

— Джинни, ты иди сразу в гостиную, а я должен увидеться с директрисой.

— Только не предъявляй ей никаких претензий! — испугалась спутница. — Она же не может отвечать за всех!

— Я иду вовсе не за этим! Мне надо попросить новую порцию Ментального Щита.

— Кстати, Гарри, как ты? Тебя уже не мучают кошмары? А это нехорошее состояние... оно больше не появлялось?

— Нет, всё в порядке, но я не хочу, чтобы оно появилось снова, вот поэтому мне сейчас направо, а тебе — налево. И не забудь, там поменялся пароль. Как же его там?.. "Взбитые сливки"!

Паролем пропуска к МакГонагалл послужила фраза:

— Мне срочно надо увидеть директора. Это касается уроков.

Аврор, один из двух стражей, неподвижно стоящих у каменной горгульи, подошёл к скульптуре и тихо прошептал, что-то. Побывав у МакГонагалл, он привёз ответ:

— Госпожа директриса ждёт Вас.

Поднимаясь, Гарри думал, с чего бы начать.

— Входи, Поттер, — раздался после стука в дверь её голос.

— Добрый вечер. Я не помешал Вам? — вежливо осведомился посетитель, со страхом ожидая конца своей фразы, который сделал его совершенно беспомощным.

Директриса помогла ученику:

— Нет, я найду для тебя время. Тебе нужен Ментальный Щит?

— ...да... да, конечно, только флакончика...

— У тебя нет. Правилами предписывается хранить каждую порцию Щита в отдельном, специально подготовленном флаконе из-за опасения, что ослабятся волшебные свойства. Пока я нахожу зелье, ты расскажешь мне, что на самом деле привело тебя сюда.

МакГонагалл поднялась с кресла и подошла к одному из шкафов, как раз к тому самому, где обычно сидела Распределяющая Шляпа, которая вкупе с директорами на портретах делала вид, что сладко спит.

Внимание Гарри было приковано к жёрдочке рядом с директорским столом. Фоукс тоже смотрел на посетителя, слегка кивая головой, словно хотел сказать: "Я всё помню и ни о чём не жалею. Ничто не было зря."

— Поттер?

— Ох, простите, профессор...

— Так, значит, это из-за Фабиуса Доусона, — подвела итог директриса.

— Да, профессор. Вы не доверяете ему?

Она пристально посмотрела на Гарри:

— С чего ты это взял? Если бы не доверяла, не назначила бы деканом. Но он допустил большую ошибку, тень которой ляжет теперь на весь "Хогвартс". Тело Фостера нашли на песчаном пляже, это двадцать миль от Нового Лондона. Его жена была в утонувшей машине. Исследования показали, что оба умерли не от физических повреждений, не от болезни. Доусон убил обоих, хотя девушка не имела к Волдеморту никакого отношения, — жестоко закончила МакГонагалл.

— Нет! — почти крикнул Гарри. — Фабиус не убивал Лилиану Фостер, её убил этот Пожирательский гад! Я видел, как в машине, до того, как он оттуда трансгрессировал, засиял кошмарный огонь Авады!

— Ты уверен? — взволновалась директриса.

— Я видел своими глазами.

— Ты мог бы рассказать мне?.. Нет, не сейчас, скоро будет ужин. Ещё раз обстоятельно вспомни, отдохни от отрицательных эмоций. После ужина встречаемся у этого кабинета, внизу. Нам необходимо обсудить случившееся, чтобы внести ясность.

Гарри с тяжёлым сердцем поплёлся на ужин. Не смотря на то, что все было очень вкусным, а кругом призывно работали челюсти, он вяло ковырял вилкой яичницу и старался не натыкаться на осуждающие взгляды. Дин и Симус нарочно уселись по обе стороны от него и с вызовом отвечали на них, по путно шепча однокурснику в оба уха.

— Ребята, всё нормально, — наконец не выдержал Гарри. — Что сделано, то сделано.

— Нет, ты послушай, — возразил Симус, — это зелье сработала не так, как должно было. Я уверен, что точно не переборщил с дозировкой...

— А я не мог купить у Уизли что попало, — докончил Дин, — кто-то усилил действие зелья, вместо легкого увлечения получилась какая-то любовная истерия.

— Может, вы неправильно читали инструкцию? — предположил Гарри.

— Обижаешь! — воскликнули они одновременно, потом в быстро заговорили в оба уха. Два возмущенных монолога были разными, но суть сводилась к одному.

— А, знаешь, Гарри, предметом любви Трелони должен быть стать вовсе не Доусон... — интригующе проговорил Симус. — Ну, я пошел. Надо еще делать уроки на завтра.

Дин похлопал Гарри по плечу и с достоинством удалился в гостиную "Гриффиндора", оставив озадаченного соседа почти наедине с Роном.

— Что они там шептали?

— Говорили, что любовное зелье для Трелони повело себя не так, как было нужно, и что Доусон случайно попал под его действие.

— Вот хитрецы! И кого же они замышляли?

— Не знаю, Рон. Судя по всему, это должна была быть просто бомба. В их лицах отражалось жестокое разочарование.

— Интересно, — зловеще начал Рон, придвинувшись к другу, — а у них осталось это зелье?

— Даже и не думай! — предостерёг Гарри. — Мне что, потом отдуваться за всех?

— Ладно, извини, я не всерьёз. Слушай, гриффиндорцы так смотрят на тебя, даже мне тошно становится. Неужели ничего нельзя сделать?

— Вообще-то я почти привык. На меня всегда смотрели, как на странного.

— Но ведь МакГонагалл не считает тебя виноватым?

— Не считает, но не может же она пустить по школе приказ о хорошем отношении к какому-то Поттеру... Кстати, она хотела со мной поговорить. Прямо сейчас. Это касается нашей с Фабиусом авантюры.

— А я смогу узнать о результатах вашей беседы?

— Ты будешь первым, — пообещал Гарри.

Когда он выходил из Большого Зала, директриса ещё сидела на своём месте, но к винтовой лестнице успела первой.

Теперь он рассказал ей всё. МакГонагалл не перебивала, только вначале предложила чашу чая. Её лицо ничего не выражало, но в глазах отражались все чувства, от гнева до нетерпения.

— Я могу сделать следующие выводы, — наконец, сказала она, — ты вёл себя, как настоящий член Ордена, хоть им и не являлся, и спас Доусону жизнь. Я не имею права наказывать его за своеволие, это в компетенции Александра Злобина, но Доусон должен будет решить для себя, что ему важнее — противостояние злу в одиночку или работа в хорошей компании. В моих же силах отсрочить его вступление в Орден Феникса... Поттер, не смотри на меня так. После Рождества начнутся трансгрессионные тесты, и ты станешь посещать наши собрания как один из нас. Доусон вступит в Орден после тебя, его своеволие говорит о неготовности. Меня удивило также и то, что он отказался рассказать об аресте Фостера подробнее, и это очень насторожило меня. Ты говорил о том, что Фостер убил свою жену. Можешь остановиться на этом поподробнее?

Гарри выполнил её просьбу с неохотой. Он как никто понимал Доусона: такое не хотелось переживать заново.

— Ты говоришь, что сразу после её гибели машина взорвалась? Но он выжил и появился рядом с вами?

— Да, профессор, я до сих пор не понимаю, как он это сделал.

— Я могу только предположить... Возможно, Фостер придержал время... Представляешь, иногда я начинаю понимать, как много ещё в нашей школе тех вещей, что должны быть улучшены... — она еле слышно вздохнула. — Но у нас нет того количества времени, которое требуется для реформации... Прости, Поттер, опять я о своём. Главное, что ты убедил меня: Доусону можно верить. Но вот только почему он молчал?

— Ему не хотелось ворошить прошлое. Это очень больно. То, что случилось с нами там, на пляже... Я никому не желаю таких душевных потрясений... Ведь он чуть было не убедил Фостера бросить злодеяния и сдаться!..

— Ладно, не думай об этом, — мягко прервала директриса. — Я сама поговорю с ним ещё раз. Теперь я знаю, как надо начинать разговор. Послушай, завтра страницы "Прорицательской газеты" покроются типографской краской пополам с грязью — не придавай этому значения. А теперь можешь быть свободен. Постарайся хорошо выспаться.

Гарри показалось, что на последних словах что-то мягкое, совсем человеческое, появилось в глазах МакГонагалл.

Рон воспринял всё как должное:

— Зря Доусон сам не рассказал ей всё, он только усугубил ситуацию! А в директрису я верил, она наш человек и всё поняла правильно.

Перед сном Гарри долго думал, принимать ли Ментальный Щит. Он как никогда хотел увидеть те сны, появления которых раньше боялся. Почему-то они не оставляли сомнения в своей достоверности, а правда сейчас была необходима.

Невилл что-то делал на своей кровати: сквозь балдахин, аккуратно опущенный со всех сторон, был виден свет. Все остальные уже спали, а Рон даже храпел, словно с недавнего времени это стало его любимым занятием.

Зелье, серебрясь, покачивалось в ложке. Выпить — и проспать без проблем до утра, — или не выпить — и узнать что-то новое о том, кого боится вест волшебный мир... Впрочем, не весь, только самые трусливые теперь боятся Волдеморта. Да и не факт, что сон придёт, как по расписанию. Щит всё равно не имеет ни вкуса, ни запаха и почти не чувствуется во рту... А если во сне придёт смерть? Нет, надо выпить...

Гарри проснулся около полуночи. Сквозь окно лился лунный свет, и в квадратиках этого слабого сияния, отражавшихся на полу, была видна чья-то тень. Точнее, две тени. Одна... Гарри протёр глаза... точно принадлежала сове... даже непонятно, дикой или домашней. Вторая... с этим было сложнее. Она напоминала силуэт огромной летучей мыши, превосходила по размерам первую. Гарри бросился к окну, и в этот же миг услышал скрежет когтей по камню и хлопанье крыльев. Странные существа улетели. Он всполошился: может, за ним следили? или не за ним, тогда за кем же? Кому понадобилось шпионить за учениками? Самые страшные ответы замелькали в голове Гарри, но он успокоил себя. "Это просто чья-то сова прилетела с донесением. Может, даже Быстролёт Уизли. он ведь является большой сипухой, я никогда не видел, какой он. А тенью поменьше... может оказаться Хедвига! Надо будет сходить завтра в совятню и выяснить. А если нет..." — Гарри поёжился от мыслей о Пожирателях: они ведь будут мстить за Фостера! Он долго ещё мучил себя подобными тревожными мыслями, а потом уснул.