Война людей.

— Ясно. У тебя выходы на "Альфу", "Вымпел" и отставников других спецотрядов. Репутация у вас такая, что лучше некуда, элита. И сотрудники новой охранной конторы будут работать в Европе и Америке. Это официально, а помимо того они станут наблюдать за своими клиентами и сливать информацию тебе. Ну, а ты, в свою очередь, поделишься этими сведениями со мной. Правильно понимаю?

— В общих чертах, да.

— А тебя не смущает, что я молодой и по большому счету неопытный парень?

Майор вздохнул:

— Знаешь, меня уже мало что удивляет. Так все перепуталось и переменилось, что пятнадцатилетние сопляки, зачастую, видят и понимают гораздо больше нас, ветеранов, которые прошли огонь, воду и медные трубы. А вы, молодые, готовы действовать, не знаете преград, и для вас нет невозможного. Так что все в норме.

— Ладно. А что взамен? Ты мне информацию, а я тебе...

— Мне ничего не нужно, Егор... Пока... Просто я понимаю, что у тебя большое будущее. И если мне понадобится твоя помощь, я обращусь к тебе. Идет?

— Договорились.

Мы ударили по рукам. Допили чай, обсудили некоторые моменты по будущему сотрудничеству, и он проводил меня к двери.

Снова я оказался на улице. Морозный ветер сразу проник под пальто и взбодрил меня. Темные тучи над головой разошлись, настроение приподнялось, и первые солнечные лучи упали на землю. Хорошо! И, оглянувшись, я направился к метро у здания Генштаба. День только начинается и дел еще много, а значит, надо спешить, ибо все одно к одному. Встреча за встречей. Поступок за поступком. Из всего этого складывается наша жизнь, и тут самое главное не останавливаться. Засомневался и замер, считай, проиграл или что-то упустил. Сделал шаг вперед, к цели, и на немного к ней приблизился, ибо, как правильно подмечали древние люди — дорогу осилит идущий.

Глава 17.

Московская область. Весна 2015-го.

— Егор, спишь?

— Уже нет.

Я открыл глаза и посмотрел на Лопарева, который вошел в комнату, присел на табуретку рядом с моим диванчиком и задал новый вопрос:

— Как ты себя чувствуешь?

— Нормально. Тело еще ломит, озноб донимает и слабость есть. Но температура уже спала, и голова начинает соображать.

— Это хорошо, потому что ты нам нужен.

— Что-то случилось?

— Да. Потеряна связь сразу с тремя ударными пятерками. Еще вчера парни выходили на связь, а сегодня глухо. Утром старших обзванивали, ни один не отозвался.

Мысленно помянув недобрым словом болезнь, проклятый грипп, который подкосил меня и свалил на трое суток, я встряхнул головой, приподнялся на локте и спросил Лопарева:

— Чьи пятерки?

— Чики, Игната и Кирея.

— Чику и Кирея знаю — они с нами с самого начала, опытные ребята. А Игнат кто?

— Мы его из колонии освободили, самбист, которого осудили за убийство торговца наркотой. Все бы ничего, но тот цыганом оказался, а это уже межнациональная рознь.

— Теперь вспомнил, крепкий мужчина. Пятерки базировались в разных точках?

— Да. Голицыно, Климовск и Яхрома.

— Контроллеров послал?

— Разумеется. Бойцов Черепа, Колчана и Шмакова. На координации Серый. Передача сообщений через связных.

— Это все?

Лопарев пожал плечами:

— Имеются предчувствия. Ощущаю себя волком, вокруг которого стягивается кольцо. И есть слухи, которые прилетели от Хованского, Мелентьева и Трубникова.

— Что-то серьезное?

— В Москве поговаривают, что против нас выпустили каких-то крутых бойцов по найму. Им заплатили нереальные бабки за наши головы, и начальник ОСГ генерал Тачин обмолвился, что они уже вышли на след.

— Может, это пустая болтовня?

— Все может быть, но исключать это вариант нельзя, слишком многим мы дорогу перешли и трупов за нами немало, а правительство своим правоохранителям и сторожевым псам уже не доверяет. Поэтому я объявил по бригаде боевую готовность номер один.

— Вот это правильно. А больше мы ничего пока сделать не в состоянии. Каждая пятерка и группа работают и тренируются автономно. Все ППД у нас с тобой в голове, и пока нашу базу не обнаружили и не хлопнули, опасности для всей бригады нет. Одну пятерку загоняют, другую. Это возможно, а всех "дружинников" отловить не реально.

— Не скажи, — Иван Иваныч нахмурился. — Командиры пятерок знают немало и под скополомином, сто процентов, распустят языки, а дальше ящейки по следу пойдут, клубок размотают и на эту базу выйдут.

— Предлагаешь переехать на запасную точку?

— Пока нет. Но Галину с девчонками я отправил подальше. — Иван Иваныч заметил, что у меня на лбу выступила испарина, и поднялся: — Выздоравливай, Егор. Сейчас болеть никак нельзя. Обстановка накаляется и работы много.

— Само собой, Иваныч. Как только оклемаюсь, так сразу в бой.

Комбриг поднялся и вышел, а я остался один, закинул в рот таблетку и попробовал уснуть. Но беспокойные мысли бились в голове и покой никак не приходил. А вскоре подействовали лекарства, голова немного прояснилась, и на время стало легче. После чего я покинул диван, поверх мягкой брезентовой горки накинул куртку и опустил в карман "берету". Затем переместился к окну, из которого открывался вид на нашу базу, заброшенную ферму в Серебряно-Прудском районе, которая уже не один раз принимала нас и укрывала.

Итак, зима прошла в трудах и заботах. Громких акций "дружинники" не проводили и действовали осторожно. Мы покупали и запасали оружие, продовольствие и снаряжение, готовили новые базы, помогали партийцам "Социальной Справедливости" отбивать подмосковные районы и хлебные чиновничьи кресла, тренировались и привлекали в свои ряды новых бойцов. Все по плану. Бригада набивала кулаки и на данный момент, если бы мы собрались вместе, два батальона могли бы сформировать. Правда, без бронетехники и артсистем, но они нам пока и не нужны. Наше дело диверсии и террор-акции.

А что касательно нашего противника, то он тоже не зевал. На юге наступило затишье, хотя вести из тех краев приходили неутешительные и тревожные. В горы отправлялись эшелоны с оружием и боеприпасами. Многие части 58-й армии, которые перешли на контрактную основу, укомплектовывались исключительно кавказцами, среди которых открыто ходили салафитские проповедники. Чиновники и полиция запугивались, а русские и прочие "неправильные жители" Северного Кавказа, бросая имущество, эмигрировали подальше от своей родины. Ну, а правительство, как обычно, делало вид, что ничего не происходит — стабильность рулит.

Таковы дела на юге, который, кстати сказать, на общем фоне выделялся не сильно. Потому что по всей стране набирали силу протестные движения. Что ни день, так акция или массовые драки русских с мигрантами и кавказцами. Ожесточение с обеих сторон нарастало, а власть старалась это регулировать. Как? Да очень просто. На первый план выставлялись подставные фигуры, которые перехватывали управление человеческими массами, а затем двигали их в нужном направлении. Истинные русские патриоты и наиболее одиозные последователи традиционного ислама убирались, а вместо них появлялись агенты ФСБ или прошедшие обучение в Саудовской Аравии, Турции и Арабских Эмиратах фанатики. Схема старая — не можешь бороться с оппозиционным движением, возглавь его, опорочь и развали.

Например, пару месяцев назад появился в Подмосковье авторитетный имам из Татарстана, который после пятничной молитвы сказал, что главная беда в бесах и ворах, которые окопались в Кремле и стравливают народы. И пока они у власти, плохо будет всем народам России, независимо от цвета кожи, разреза глаз и вероисповедания. В общем-то, правильно сказал, и прихожане его поддержали. Но уже на следующий день машина имама была взорвана и, по версии следствия, сделали это ваххабиты. А затем появился новый священнослужитель, который днем рассказывал сказки про братство народов, толерантность и веротерпимость, а вечерами толкал речи о джихаде и призывал братьев-мусульман убивать кафиров и муртадов.

Другой случай. В одном поволжском городе сформировалась группа русских подростков, которая решила чистить улицы города от швали, очередные народные мстители. После чего они собрались и взялись за дело. Досталось сыну мэра, который в пьяном виде гонял по городу на спортивной тачке и чудом пока никого не убил и не покалечил — ему разбили машину и лицо. Затем получили тяжелые травмы распространители наркоты — за две ночи в больницу поступило семь человек. Далее был покалечен освобожденный из-под стражи педофил, которого поймали возле детского сада. А потом сгорел склад с паленой водкой, о котором все знали, но никто не собирался его закрывать.

В общем, молодцы парни, занимались реальным делом, и мы к ним присматривались — была мысль привлечь наиболее активных бойцов в "Дружину". Но противник действовал быстрее. В группу влился провокатор, "авторитетный московский НС", и буквально через несколько дней парней повязали, когда на местной аллее Героев они крушили памятники советским воинам. Так мало того — они еще и вечный огонь обгадили, а когда их взяли, допросы были выложены в интернет. Сидят подвыпившие семнадцатилетние дурики, чьи деды и прадеды на фронте погибли, сопли размазывают и несут какую-то чепуху про "хорошего Гитлера" и идеи германского национал-социализма, при котором они, между прочим, недочеловеки. Идиоты! Одним махом себе жизнь сломали и все, что было сделано, опорочили, а провокатор ушел, хотя мы пытались его найти.

А вот третий пример. После драки местных жителей с обдолбанными мигрантами, мэр небольшого провинциального города собрал народный сход и объявил, что так жить нельзя и не уважающих наши законы и традиции чужаков надо гнать поганой метлой. Рабочие места только для своих или высококвалифицированных специалистов, а остальным приезжим в городе, да и в районе, не место. Сказал и сказал — многие люди говорят правильные вещи, но ничего не делают. Однако этот городской глава, как ни странно, стал действовать и через два месяца всех мигрантов заменили на местных работяг. Смогли. А народ это увидел, и вокруг мэра быстро сколотилась команда единомышленников, которые его во всем поддерживали и намеревались протолкнуть дальше, в область. Но вскоре городского главу арестовали. Обвинение — изнасилование несовершеннолетней, которую, между прочим, никто не видел и, даже более того, такого человека, как выяснилось, вообще в природе нет. Обвинение состряпали на голом месте и вперед. Быстрое следствие, суд, приговор десять лет и тюрьма, где мэра хотели загнать под шконку, однако мы успели его вытащить, выкупили, и сейчас он под чужим именем сидит в Зарайске и восстанавливает силы. Нужный человек, пригодится.

Или еще случай. В Москве организовали очередной фонд помощи осужденным. И от других подобных он отличался тем, что был ориентирован на заключенных, отбывающих срок по 282-й статье, а возглавил его раскрученный СМИ политик и патриот. Фонд появился на ровном месте, прошла информационная компания, которая его отрекламировала, и под это дело даже начался пересмотр нескольких дел. Короче, шумихи хватало, а затем начался сбор средств, и когда на счетах фонда скопилось несколько миллионов долларов, мнимый борец за права узников совести перевел деньги заграницу и исчез. Было, многие подумали, что его убили. Ведь он неугоден властям. Однако все оказалось проще. Вскоре эта гнида всплыла в Мексике, словно Троцкий, а позже перебралась в Латинскую Америку.

Вот такие дела. Властьимущие кремляди сопротивлялись, продолжали играть в большую политическую игру и дураками не были. Сто процентов. И это только обыватель, который видит по телевизору президента, коего никто не боится и не уважает, словно он говорящая кукла-марионетка, может думать, что глава государства конченный болван. Нет. Мы так не считали, поскольку воспринимали все со своей точки зрения. Президентэ банановой республики Россия находится на своем месте. Он делает то, что ему приказано и, по сути, он служака. Только служит не стране и не народу, а своим кураторам на западе и олигархам, которые его поддерживают и позволяют иногда высказывать свое мнение, которое, по большому счету, никого не интересует. А средства массовой информации подхватывают это и рисуют любимый "простым народом" образ патриота и сильного лидера, который, чуть ли ни в одиночку противостоит козням коварного запада. Да только куда там. Образ рассыпается моментально, когда видишь и понимаешь, что дети этого человека в Америке, там же, где его деньги. А раз так, то плевать он хотел на Россию и всех ее граждан. Для него Родина в ином месте, где жопа в тепле.

Впрочем, об этом уже столько сказано, что добавить нечто новое сложно. Поэтому я постарался очистить мозг от тяжелых дум и решил вернуться на диван. Однако в дверь постучали, и в комнату проникла голова Серого, который вопросительно кивнул:

— Я войду?

— Входи.

Серый на ходу прихватил табуретку, расположился напротив и сказал:

— Колчан из Климовска отзвонился. Через промежуточного связного. Пятерки Кирея на конспиративных квартирах нет. Полицейских или фэбосов не заметили. Группа просто исчезла и никаких следов. В квартиру проникнуть не получилось, но там пусто.

— Странно.

— Еще бы... — Серый цыкнул зубом и сказал: — Знаешь, я тут посидел, подумал и пришел к выводу, что бойцы могли сговориться и отделились от нас.

— Почему ты так решил?

— Все три пятерки участвовали в одной акции. Четыре дня назад машину Волоколамского градоначальника самосвалом в кювет спихнули, чтобы на его место человека из СС посадить.

— Ну, было такое. И что?

— А то, что уже тогда старшие пятерок высказывали недовольство. Мол, надо серьезными делами заниматься, а мы мелочевкой промышляем, да еще и без раскрутки в интернете, словно авария случайность.

— Оперились, значит?

— Да.

Молчание. Я думал, вспоминал лица бойцов, которые, по мнению Серого могли дезертировать, а потом покачал головой:

— Нет. Этот вариант будем рассматривать в самую последнюю очередь. Недовольство одно — оно есть всегда, но прежде чем уйти, старшие групп попробовали бы поговорить с Лопаревым или со мной. Так что забудь. Чика и Кирей не крысы, втихаря не сбежали бы, и бойцы у них парни правильные.

— Наверное, я сам себя накручиваю, — сказал Серый. — Происходят непонятки, вот и мерещатся кругом враги и предатели.

Снова мы замолчали. Спать, по-прежнему, не хотелось, и я спросил товарища:

— Как настроение в бригаде?

— Пока все ровно. Бойцы ждут войны, а ее нет. И вроде бы все понимают, что война никому не нужна, слишком не велики наши шансы уцелеть. Но еще они знают, что кровавый замес неизбежен, и потому пусть он случится раньше, пока у нас есть силы и мы не перегорели.

— Ничего, лето уже не за горами. Полыхнет юг, а там Москва, и в этот момент мы выйдем из подполья.

— Ага. Это если кремляди новую пакость не придумают и все не переиграют.

— Это так, — согласился я. — Они могут. Замес в Крыму или на Украине. Беспорядки в Белоруссии. Провокации на границе с Китаем. Новая Болотная, заполненная пидарами и псевдодемократами, в которых народ будет плевать, потому что это не оппозиция, а подстава. Или какая-нибудь провокация в Прибалтике. Вызвать всплеск контролируемого патриотизма и направить гнев людей в нужное русло не так уж и сложно, а дальше дело техники, рули массами и сталкивай людей лбами. И пока буйная быдломасса рвет глотки, кровь проливает и здоровье гробит, а смирное быдло сидит перед телевизорами и мониторами, можно принять парочку новых законов и нажить сотню-другую миллиардов. Однако, мне кажется, что всплеск произойдет на Северном Кавказе. Слишком много для этого уже сделано и назад сдавать поздно. А потому, дружище, проявим терпение, будем наблюдать и готовиться...