Император Владимир

'Ей просто повезло с мисс Бонго из Южного Судана. В самолёте летело три темнокожих, как мне показалось, француженки, Адель, должно быть, одна из них, — прокомментировал Муромцев. — Она, доложу я тебе, своё дело знает — не каждый сможет столь классно раз за разом переодевать Любашу, чтобы маскировать её личико и фигурку от нашей охраны и контрразведки'.

Шок, вызванный вселением в тело незваной 'гостьи', привёл к весьма неожиданному эффекту — немая от рождения девушка заговорила. К неописуемой радости своих родителей, родных сестёр, братьев, и прочих родственников.

Спустя ещё какое-то время Люба стала удивлять родичей всё больше, и больше: попросив у соседей азбуку, взялась самостоятельно учиться грамоте и арифметике (!), отшила перспективного жениха, накостыляла парочке местных хулиганов. Хорошо накостыляла, разом отбив у парней желание мстить. Спустя полгода потенциальные женихи и хулиганы вообще стали шарахаться от девушки, за глаза называя её ведьмой и чёртом в юбке.

Учась грамоте, Любовь Константиниди читала всё подряд, и в один прекрасный момент ей на глаза попалось странноватое объявление в 'Крымском вестнике'. Маленькое уточнение: странноватое для всех тех, кто слыхом не слыхивал о майнинге и биткоинах, т.е., для хроноаборигенов. Зато Амади Бонго моментально сообразила, о чём идёт речь в газете, и без труда раскусила простецкий план 'штандартенфюрера Штирлица', под 'погонялом' которого скрывался вице-адмирал Алексеев.

Далее события разворачивались, словно в шпионском романе. Подкопив немного денег, девушка написала родителям записку с извинениями, и незаметно для близких улизнула из рыбачьего посёлка. Начались долгие поиски авторов загадочной переписки в крымских газетах, затянувшиеся на полтора с лишним года.

Благодаря опыту и знаниям южносуданской разведчицы Любовь Константиниди сравнительно быстро вычислила автора объявлений, после чего расследование зашло в тупик. Наместник ЕИВ отбыл на Дальний Восток, а шансов подобраться к 'штандартенфюреру Штирлицу' было ничтожно мало. Не ехать же в далёкий Харбин, рискуя вляпаться во множество приключений на филейную часть тела? Девушка и так несколько раз попадала в сложные ситуации, из которых смогла выкарабкаться, оставив позади себя пару-тройку дохлых тушек любителей поживиться молодым женским телом.

Месяцев семь назад, ещё раз проанализировав имевшиеся данные, Константиниди отправилась в Москву. В столице, опять-таки, благодаря знаниям и опыту Амади Бонго, Люба завела несколько интересных знакомств, и спустя некоторое время сделала вывод о необходимости личной встречи с царём. Только он — если, конечно, гостья из будущего не ошибалась — мог подтвердить, либо развеять догадки тандема Бонго — Константиниди.

Остальное было делом техники и терпения профессиональной разведчицы из Южного Судана. Пять месяцев почти каждодневных походов в Кремль, рекогносцировка на местности, постоянная смена нарядов и маскировка внешности, чтобы лишний раз не заинтересовать полицию и жандармов. А чтобы сводить концы с концами — жизнь в Москве требует денег — девушка промышляла банальными кражами, благо таланты Амади позволяли Любе легко втираться в доверие к богатеям мужского пола. Никого не убила, никого не покалечила, за раз экспроприировала не больше сотни рубликов.

— Простите, Ваше Величество, выбирая между торговлей собственным телом и воровством, я избрала второй путь, — Любовь Константиниди гордо вскинула голову, с вызовом глянув в глаза Владимиру Александровичу. — Госпожа Бонго хочет предложить Вашему Величеству свои опыт и знания. Амади работала полевым агентом с семнадцати лет, последние десять лет провела за рубежом, знает пять языков, умеет стрелять, прекрасно владеет холодным оружием... В последнем я убедилась на собственном опыте.

— На моём месте было бы глупо терять тот прекрасный алмаз, что сам пришёл ко мне в руки, — произнёс император, лихорадочно обмениваясь потоком мыслей со своим вселенцем. Муромцев, не понаслышке имевший представление о работе спецслужб начала 21-го века, требовал немедленно взять девушку, как минимум, в личные телохранители. — Госпожа Константиниди, какую должность хотела бы получить Ваша 'гостья'? На что она рассчитывает?

— В идеале — командир отдельного отряда специального назначения, подчиняющегося лично и исключительно Вашему Величеству, — мгновение спустя ответила девушка. — Амади Бонго готова предложить свои навыки любой силовой структуре империи: жандармскому корпусу, следственному комитету, армии, полиции, военной разведке.

— Госпожа Константиниди, Вы в курсе, что следственный комитет работает бок о бок со службой контрразведки? — поинтересовался Владимир Александрович, поразмышляв секунд пять-десять.

Идею 'засунуть' Константиниди в армию, полицию, либо в жандармский корпус царь моментально отмёл — дорогущие природные алмазы не предназначены для заколачивания ими кривых и ржавых гвоздей. Военная разведка находилась в стадии реорганизации, т.к. император пытался создать в России начала 20-го века аналог ГРУ времён расцвета СССР. Получалось пока не очень, ибо за пару лет подобные структуры не создаются.

Оставались занимавшийся высокопоставленными и высокородными предателями страны следственный комитет и служба контрразведки, руководство которой осуществлял сам царь. А кто ещё из вселенцев помнит фамилии истинных врагов народа начала 20-го века? Технарь Женька Каменский? Да для него даже небезызвестный Михаил Горбачёв сродни фэнтезийному персонажу, этакому нарисованному мультяшному покемону.

Летиция Кавалли? Итальянка знает о своих 'родных' Макиавелли, Борджия, Муссолини, и прочих политических деятелях Апеннинского полуострова. Фамилии Гучков, Керенский, Рузский, Сухомлинов, Родзянко, и многие-многие другие ничего ей не говорят. От слова совсем.

— Нет, Ваше Величество, я первые об этом слышу, — молодая женщина отрицательно покачала головой. — Амади подсказала, что такая служба ловит иностранных шпионов, да?

— Не только, — вздохнул император. Люба успела вызвать симпатию в душе монарха, и в любой другой ситуации ей без проблем можно было бы придумать должность в Администрации ЕИВ. Вот, только, южносуданская разведчица явно не желает осесть в Кремле, а хочет и дальше жить ей привычной, африканской вольницей. — Контрразведка занимается ещё и ликвидацией будущих предателей и вражеских агентов, о которых знаю лишь я один.

— Ваше Величество, мы согласны, — лёгкая улыбка тронула губы девушки. — Я и Амади Бонго.

— На что? Я Вам ещё ничего не предложил, — Владимир Александрович удивлённо приподнял бровь: внешний вид Любы никак не монтировался с образом амазонки. — Госпожа Константиниди, я могу понять и принять мотивы Вашей 'гостьи', но по каким причинам Вы, красивая и молодая женщина, горите желанием сломать свою собственную жизнь?

— Ваше Величество, Вы только не смейтесь, но мне с детства снились сны, в которых я видела будущее — своё собственное, своих близких. Видела даже свою будущую смерть от руки солдата в чёрной форме, с кокардой на фуражке в виде черепа с костями... Немая девочка не могла рассказать людям о своих снах, — в голосе Любы мелькнули нотки печали и грусти. — Я перестала видеть эти сны после появления гостьи из будущего, а в благодарность за излечение и важные знания поставила перед собой цель — изменить будущее... Любой ценой, Ваше Величество.

— По принципу цель оправдывает средства? — хмыкнул царь. Молодая женщина утвердительно кивнула. — Желающие изменить будущее России, частенько, начитаются Маркса и Энгельса, затем подаются в бомбисты, становятся профессиональными революционерами... Почему Вы избрали иной путь?

— Ваше Величество, внезапно заговорившая девушка стала видеть совсем другие сны, — Любовь Константиниди звонко рассмеялась. — В своих новых снах она занимается охотой на людей, согласно спискам государя, и покидает этот мир в глубокой старости. Ещё в этих снах отсутствуют германские танки и каратели из войск Эс-Эс, расстреливающие детей и женщин.

'Люба не врёт. Знавал я в своё время дамочку, которая во сне видела следующий день своей собственной жизни, и относилась к этому факту, как к само собой разумеющейся ерунде, — мысленно заметил Муромцев. — Эх, есть много, друг Владимир, того, что неизвестно нашим мудрецам'.

— Хорошо, давайте попробуем. Я назначу Вас командиром отдельной группы, которую Вы сами же и создадите: думаю, опыт мадемуазель Бонго поможет подобрать нужные кадры. Работы у Вас будет много, очень много, — Владимир Александрович поднялся с кресла, сделал несколько шагов, разминая ноги. Девушка так же вскочила на ноги. — Кроме внутренних врагов придётся давить иностранных шпионов, а так же агентуру хозяев денег. Подчиняться будете лично мне, я же буду определять задачи Вашей группы и наиболее приоритетные цели... До многих скрытых врагов и дураков я уже и сам дотянулся.

Император говорил чистую правду. Для того, чтобы вычислить и ликвидировать, к примеру, того же Керенского, вовсе не требовалось создавать отдельную спецслужбу. Александра Фёдоровича задержали обыкновенные полицейские, согласно действующему законодательству, определили его на трое суток в камеру по подозрению и до выяснения. А то, что господин Керенский не ужился в камере с уголовными элементами — в этом, извините, виноват он сам, и никто другой.

Евстратий Медников, который сам едва не угодил за решётку вместе с Сергеем Зубатовым, прокручивал комбинации и покруче. Попробуй, не прокрути, когда его бывший начальник — Зубатов — сидит в одной камере со своим 'крестником' Евно Азефом, который оказался двойным агентом, причастным к множеству терактов.

Узнав об этом, Медников хотел, было, застрелиться, но получил приказ явиться в Кремль для разговора с государём. Царь запретил Евстратию даже думать о самоубийстве — ошибки и промахи нужно исправлять, а делать это с того света крайне проблематично.

Кроме упомянутых выше личностей в тюрьме неожиданно очутились и прочие деятели, причастные к тайным операциям охранки, например, небезызвестные Пётр Рачковский и Иван Манасевич-Мануйлов. Этим любителям провокаций и авантюр вменялись обвинения в непрофессионализме и тайном сговоре с экстремистами и террористами всех мастей — эсерами, националистами, и т.п. радикалами.

Получив высочайшее благословление, Любовь Константиниди с нуля создала небольшую группу, всего в полудюжину бойцов, которую в целях конспирации окрестила 'чёрным эскадроном'. Это неофициальное название приклеилось к подразделению, с течением времени разросшемуся до пяти с половиной десятков человек — специалистов по добычи информации совершенно незаконными методами и радикальному решению проблем.

Старший лейтенант Муромцев, в свою очередь, повторно столкнулся с неразрешимой загадкой несовместимости имён и дат рождения. Дни рождения женщин, мягко говоря, не совпадали: одна родилась летом, другая — осенью. Владимир долго ломал голову — чужую, между прочим — над данным вопросом, но так и не сумел разгадать тайну совместимости вселенцев и хозяев тел. (Муромцеву не хватило глубины знаний о барэсмах и накшатрах).

В начале лета отошёл в иной мир Иван Николаевич Дурново, вынудив Владимира Александровича раньше времени начать перестройку вертикали власти. Пользуясь своими неограниченными (прописанными, между прочим, в конституции) властными полномочиями, император с лёгкостью переформатировал Кабинет министров в Совет министров, он же Совмин. С этого момента большинство министров напрямую подчинялись премьер-министру, который, в свою очередь, отчитывался перед царём, либо его родным братом-канцлером.

За рамками Совмина, под личным патронажем Владимира Александровича остались три важнейших министерства: финансов, военное, и министерство тяжёлой (читай военной) промышленности. Плюс Центробанк, где в кресле управляющего восседал Сергей Фёдорович Шарапов.

Морское министерство, которое, по идее, следовало бы слить воедино с Военным, образовав Минобороны, по-прежнему оставалось личной вотчиной генерал-адмирала. Алексей Александрович, войдя во вкус, попросил брата отдать ему заодно и торговый флот, мотивировав свою просьбу тем, что гражданские моряки и корабли должны быть резервом военного флота. Царь обещал подумать.

В кресло премьер-министра прочили множество известных личностей, однако монарх удивил и здесь, назначив на этот пост Ивана Ивановича Янжула. Если быть совсем точным, с трудом уговорил уважаемого академика, руками и ногами отпихивавшегося от столь высокой должности. Иван Иванович согласился взвалить на свои плечи тяжеленную ношу премьерства лишь при условии, что император будет назначать министров в соответствии с уровнем их образования и профессиональными качествами.

Таким образом, к середине 1903 года Владимир Александрович расставил на ключевых постах людей, готовых взяться за проведение кардинальных экономических реформ.

Нельзя сказать, чтобы господа Озеров, Шарапов и Янжул являлись единомышленниками, и соглашались друг с другом во всём подряд, но план индустриализация страны они разработали. Данный план, по мнению вышеупомянутых господ, следовало запустить в действие до поэтапной земельной реформы, над которой трудился сам царь. Иначе крестьян, обрадованных перспективой получить земельный надел, ничем не заманишь в наёмные работники, и растущая промышленность задохнётся от нехватки рабочих рук.

Император, в принципе, был готов дать отмашку реформаторам хоть завтра, если бы не одно 'но'. Этим 'но' была полная неопределённость военно-политического характера — никто не мог сказать, нападёт ли Япония на Россию, или нет? А если нападёт, то когда? В указанные вселенцем даты? Почему именно в эти даты, а не в какие-то другие? С какого перепугу военные планы самураев обязательно должны быть подстроены под 27-е января (9-е февраля) следующего, 1904-го года?

'Тёзка, хорош предаваться воспоминаниям, там тебя человек дожидается, — мысленно напомнил Муромцев. — Сегодня у нас что, рыбный день? Значит, икру чёрную ложками лопает, балыками и осетринкой закусывает, в общем, подъедает наши с тобой запасы'.

'Не жадничай, никто тебя не объест, — отозвался хозяин тела, бросая взгляд на циферблат карманных часов. — Пойдём, посмотрим, что понапридумывали мой сводный братец на пару с твоим дружком'.

Как уже говорилось выше, летом 1899 года вице-адмирал Алексеев убыл на Дальний Восток, творить историю, в которой не будет ни Цусимы, ни Мукдена, ни Порт-Артура.

Ещё до коронации Владимир Александрович много размышлял над тем, стоит ли в свете предстоящей войны с Японией вкладывать средства в арендованные у Китая территории. Войны, кстати, говоря, хотелось бы избежать, либо отодвинуть сроки её начала хотя бы на три-четыре годика, к моменту, когда Россия сосредоточит в Маньчжурии отлично вооружённые и обученные дивизии. А самое главное — перегонит на Дальний Восток новейшие броненосцы, превосходящие японские (британской постройки) корабли аналогичного класса.

Итогом размышлений императора стал иезуитский замысел — взять, да и использовать в своих собственных интересах грядущую войну Запада и Китая, более известную, как восстание боксёров (ихэтуаней). Россия, как известно, не просто входила в число интервентов, но и самым активнейшим образом участвовала в подавлении восстания китайского народа. За что и поплатилась позднее, потеряв единственного хоть чего-то стоящего потенциального союзника на Дальнем Востоке.