Куда ж это мы провалились по их вине? — кручу-верчу я головой по сторонам вокруг себя, пока её никто не пытается открутить мне с тем же успехом.
Опять в подземелье? А подозреваю: снова или вновь. Что далеко не новость!
Но здесь светло. Свет проникает сквозь толщу ледника. И здесь всё также покрыто наледью и толстым слоем инея.
— Дальше что? Куда?
Я надеялся: град варваров окажется снаружи, а не внутри горбатой горы.
— Идём, — отвечают мне гномы. — До Югорма ужо рукой подать!
Чтоб вас, — злюсь я про себя на них. А нисколько не сомневаюсь: специально издеваются, недомерки! Хотя я обзываю их про себя много хуже — недоносками, сродни варварских выкидышей. Однако молчу и лишь мычу. Ничего, потом сюрприз им будет, как и мне, который устроили всем нам — и даже морфам, а не только моим бродягам.
Спуск для дружины через пролом в ледяную пещеру затягивается, зато дальше мы спускаемся как Суворов в Альпах на французов, съезжая на задней точке опоры.
А вот и Югорм!
Во всяком случае, в этом меня пытается уверить гном.
Что же я вижу — в подзорную трубу — стараясь разглядеть крепостную стену: то ли она состоит изо льда ледника, то ли она из камня и покрыта наледью? Потом сюрприз будет всем нам.
Одно мне очевидно: приступом Югорм не взять. Разве что хитростью удастся проникнуть туда. И бомбардами особо не навоюешь — недолго устроить сход лавин — толщ ледника, что неминуемо вместе с нами сорвутся с кручин вниз. А шапку мира сплошь и рядом окружают пропасти с ущельями. И естественнее рва не создать. На то и природа постаралась — мать. Но порадовала — вне всякого сомнения. Тут уж точно меня, Чудака, никто не достанет, если я прихватизирую Югорм у горных йети. А при мне тоже имеются свои морфы с равнин — стоят оравой позади меня и прочих бродяг, и рычат, пока что тихо, но ждут приказа от нас, и тотчас ринуться на приступ шапки мира.
— Чего высунулись? А ну зарылись у меня на время с головой в снег! — заставил я замаскироваться их.
Да тут снегом и не пахнет — кругом лёд — сплошной гололёд.
Собираю консилиум. Мы — вожаки и атаманы — разрабатываем план предстоящей баталии.
— На открытый приступ не пойдём, — заявляю я. — Во всяком случае, без разведки — ни-ни! А вот на хитрость — непременно!
Мой выбор падает на Удур-Ага и вожаков. Они сейчас в доспехах касты горных джигитов, соответственно мы с Яр-Гоном при них сойдём за знатную добычу.
За себя я нисколько не опасаюсь — на мне драконья шкура. Прячу её под одёжей, так всё-таки надежней будет — никто не заметит и не отберёт, а если жизнь захочет у меня — пусть только попробует тронуть, я сам трону его так, что он у меня умом тронется. Уж что-что, а контузию внутри Югорма динамитной шашкой обеспечу.
Договариваемся об условленном знаке, коим послужит бродягам обещанный мной взрыв. И как только откроются, ну или отвалятся при ударной волне врата из ледяного града, сами рванут у меня туда, выручать нас.
— Только так и есть у нас шанс захватить эту шапку мира, братва! — заявил я как вожак-главарь, ну и сэр Чудак в одном "флаконе".
* * *
Окраина. Восточная Диктатория.
Горбуль нёсся во весь опор. Беглянке не пришлось его подгонять — скакун застоялся без дела у хозяина корчмы, вот и не мог нарадоваться свободе. Вывод напрашивался сам собой: стало быть, нечасто он выезжал за пределы постоялого двора на нём.
За довольно короткий промежуток времени они отмахали уже не одну версту, покрыв, наверное, с добрый десяток, разменяли второй, когда беглянка почуяла погоню. Неужели на её след так быстро напали слуги Ордена, а она в чистом поле? Лес уже виднелся издалека, но до него ещё вёрст пять с гаком махать. И ей лучше не рисковать, пытаясь сбить преследователей с толку. Если это жнецы — плохо её дело — они в два счёта настигнут. А если и того хуже — халдеи — тогда ей лучше не даваться им в руки живой. Иначе, сначала сами надругаются над ней, а затем подкинут ещё к псам.
Уж кто-кто, а беглянка слыхала о зверствах творимых разбойниками и шакалами. Но одно дело слышать или знать, и совсем другое оказаться на месте пленницы у тех или других.
Клинок, вот он — под рукой. Она спрятала его в рукаве. Если что, одним движение вскроет себе вены на шее. Но доводить дело до беды раньше времени не торопилась, а куда — скрыться в лесном массиве. Там у неё ещё имелся, пускай и мизерный, но всё же шанс на избавление от преследователей.
Обернувшись назад, беглянка узрела всадников. Так и есть, они облачены в плащи с раскраской присущей Ордену. Уж лучше бы Гвардии. Им она бы сдалась на милость, не задумываясь, но только не слугам диктатора. Даже с халдеями, попадись они ей, готова была драться не на жизнь, а на смерть. Пришпорила горбуля. Скакун захрипел под ней, устав с непривычки.
— Нет! Не сейчас! Не здесь! Не надо! — взмолилась она, замедляя ход горбуля.
До лесного массива оставалось две-три версты без гака. А на последней — скакун под ней перешёл на шаг, встал и...
— А-а-а... — взвыла беглянка не столько от боли, сколько от обиды.
Горбуль рухнул, подмяв её под себя, подломил ногу. Но она всё-таки выдернула её из-под него, хромая заковыляла к столь близкому, и пока что недоступному, лесу.
Грохот копыт скакунов под преследователями усиливался с каждым шагом беглянки, и бежать дальше, бессмысленно, хотя девица уже добралась до опушки леса, ухватилась за ствол дерева и, оказалась внутри него — растительность, покрывавшая его зелёным ковром, расступилась перед ней, и древо явило собой для неё прекрасное убежище.
Преследователи закружили на одном месте, стараясь по следам разыскать беглянку, неожиданно провалившуюся, словно сквозь землю, вдруг повернули вспять, будто за ними погналась сама смерть — и теперь не отвяжется, пока не уйдут на приличное расстояние от лесного массива.
— Спасена... — не поверила беглянка, не ведая, что твориться сейчас снаружи древа. Ведь кто-то же испугал слуг Ордена в лице отъявленных головорезов. И вряд ли бы они повернули вспять, удирая от шайки лесных разбойников. Да не сразу поняла, что вляпалась хуже некуда.
Глава 13
Великая Империя. Тираноград.
Никто не ждал его в столь поздний час, тем паче сейчас, когда казалось: ничто не угрожало жителям столицы Великой Империи. Тираноград процветал, все кварталы сплошь и рядом — даже на окраинах — представляли собой дорогие виллы, и жильцы от безделья соревновались меж собой, у кого больше каменных статуй или наложниц, не говоря уже про невольников, кичились надстройками. Однако строить дома больше чем в три яруса запрещалось. Тогда особо ушлые попытались обойти указ Тирана — стали делать в ярусах высокие потолки. Вот он и укоротил их на головы. И сразу всё встало на свои места. Были разработаны типовые проекты, как мостовых, так и домов, где указывалось точное количество используемых строительных материалов, и даже статуй в домах и садах при них. Подсчёту подлежали даже кустарники и деревья. Висячие сады были повсеместно запрещены, исключение составлял замок Тирана, напоминавший больше крепость, на подступах которой располагались бастионы, скрытые висячими садами от любопытных взглядов. Всё было сделано для того, чтобы не загромождать "цветущий" город. Тогда как достигаемая цель была намного проще и прозаичнее — легионы охраны Тирана должны беспрепятственно проходить по улицам и мостовым, разгоняя массы недовольных, коих никто не видел с той самой поры, как Рих-да-Рас взошёл на Трон, завладев Короной. Так что прятаться лазутчикам-убийцам, в виду отсутствия растительности на улицах Тиранограда и редких деревьев в садах вилл, было негде. Всё предусмотрено в целях безопасности первых лиц государства — Тирана и "младшенького".
Оба стояли на парадной башне, возвышающейся над столицей Великой Империи на горе, и занимались каждый, кто во что горазд. Иб-ба-Рих плевался, стараясь попасть на стражей у врат. Но сия затея ему показалась мелкой и довольно глупой, поскольку он пытался подражать дворцовым птахам, гадившим на головы всех и вся, будь то стража, сановные особы или первые лица Империи. Домашних птахов во дворце не держали, даже красавцев с разноцветным оперением, зато совладать с дикими птахами никак не удавалось стрелкам императорской службы численностью в две когорты* по меркам Армады Тирана. Поэтому Иб-ба-Рих приспустил штаны и...
* когорта Армады Империи равна 500-600 воинам.
— Ты что делаешь, Иб-ба-Рих?! — получил он подзатыльник от Тирана.
Не будь перил, о кои зацепился "младшенький", утром бы по всем провинциям и прочим областям Великой Империи неминуемо бы сообщили: с наследником престола случился несчастный случай — он выпал ночью из башни. И повсеместно был бы объявлен траур — где-то на месяц-другой. Тиран первым бы делом устроил побоище на "Арене", где гладиаторы умирали бы на радость ликующей толпе толстосумов и — в первую очередь ему — своему кровожадному и беспощадному правителю. Но не судьба — и испытывала его дальше в лице "младшенького". Тот захныкал, Тиран погладил его по головке, и вновь отвесил подзатыльник, дабы престолонаследник не привыкал к ласке.
— Веди себя достойно наследнику, Иб-ба-Рих!
— А я что делаю, как поливаю...
— Стражу!
— А чё надо, батя?
— Клумбу!
— А чем они — не она? Их ведь тоже посадили там — вот и растут ногами из земли!
— Поставили!
— Знать статуи — на них тоже гадят птахи! Так чем я хуже их?
— Ты... — запнулся Тиран, занеся руку для очередного подзатыльника отпрыску, и хотел сказать — хуже, в итоге выдал: — ...лучше! Ты — мой сын!
А про себя добавил — сукин!
— А почему мы не летаем, батя? И не как птахи, а как дядя? — задал "младшенький" задачку Тирану.
Да выручил случай.
— Я не помешал? — вклинился в их разговор посторонний голос. И сначала прозвучал, а затем появился тот, кого не ожидали увидеть здесь и сейчас подле себя Тиран и наследник Трона, мечтая о Короне.
— Хир-да-Рас... — обернулся к нему с распростёртыми объятиями Рих-да-Рас. — Мой родной брат! Как же я рад видеть тебя у себя во дворце!
— Задушишь... — подыграл гость Тирану.
— А я думал: тискать можно только бабу?! — вставился Иб-ба-Рих.
— Как дела, "младшенький"? — отреагировал Деспот в свою очередь на наследника престола.
— Не помню, когда вспомню — обязательно забуду.
— Ну-ну...
— А что ещё интересного порасскажешь мне? Желательно из новенького — какую-нибудь небылицу. Ведь ты у нас по части небылиц — мастак!
— Уважь дядю, Иб-ба-Рих, — настоял Тиран.
— А что мне за это будет, батя?
— Ничего плохого — обещаю!
— Поклянись!
— Клянусь!
— Тогда слушайте, и не говорите, что не слышали, — затарахтел наследник. — Итак, небылица:
"Поймал шакал девицу, и привязывает её к дереву, а та орёт:
— Пёс, ты что, распять меня хочешь?!
— Раз пять или десять — я сам решу!"
Стража, укрытая плотными занавесями вдоль стен не удержалась и зашлась от хохота, зато Тирану с Деспотом было не до смеха. Они лишь скривили лица, имитируя улыбки. И один, и другой лишний раз призадумались: наследник престола то ли и впрямь умён, то ли просто дурак, каких свет не видывал! Одно слово — недоносок — родился раньше положенного срока у Тиранэ!
— Понравилось, — просипел Хир-да-Рас сквозь улыбку оскала.
— Очень смешно, — произнёс с аналогичной миной на лице Рих-да-Рас. — А теперь иди, Иб-ба-Рих, погуляй в солдатики, нам с твоим дядей надо кое о чём поговорить серьёзном — тет-а-тет!
— Так идите в туалет! — наотрез отказался "младшенький" уступать им.
— Не желаешь играть в солдатики, тогда я разрешаю тебе и дальше поливать их с башни, приспустив поножи, — уступил ему Тиран в том, за что отвешивал постоянно подзатыльники.
— У-у-у... — надулся "младшенький". — Я хочу с вами играть в солдатики, батя!
— Наиграешься ещё...— уверил Деспот, — ...в своё время!
— Стража, — хлопнул в ладоши Тиран.
Перед ними выросли четыре детины — все как на подбор. И пробор у всех один на шлеме, где обычно крепилась парадно-триумфальная щётка с хвостом. То была им отметина от Иб-ба-Риха при игре в солдатики.
— Уберите его! — указал Тиран на "младшенького". — Поиграйте с ним в солдатики!
— А я могу их убить? — поддался неожиданно сын на уловку отца.
— Ну, разумеется, Иб-ба-Рих, — заверил Тиран. — Ведь всё, что принадлежит мне, в той же самой мере и тебе!
Престолонаследник не знал меры в наказании тех, кому доставалось от него, как прежде от отца.
— Сего дня вы умрёте! — погнал он пинками четвёрку стражей вперёд себя.
— Так ночь на дворе, сир...
Оставшись наедине с Деспотом, Тиран поинтересовался мнением у брата относительно спектакля сына.
— Хм, сложно сказать вот так сразу.
— Да я это слышу всякий раз уже на протяжении двух десятков лет! Ещё год — и он достигнет возраста, когда я стану мешать ему, а он будет вправе отказаться от меня и забрать Трон с Короной!
— Ты забыл: только при твоей кончине, брат, — ухмыльнулся самодовольно Деспот. — Так что одному из вас осталось недолго жить!
— Что ты затеял, Деспот? Колись!
— Кстати, у меня, по такому случаю, есть своя небылица.
Тиран знал: пока Деспот не расскажет ему её, он до тех пор ничего стоящего не вытянет из него.
— Говори, брат, слушаю!
— Стоит старуха у прилавка с дичью и вопрошает у мясника, дымящего дурман-травой: "Сынок, это курица или не курица?"
А тот ей отвечает: "Ты чё, бабка! Это жрёцца! Жрёцца!!!"
— Когда смеяться, Деспот?
— Весь в отца, а и "младшенький" в тебя! — не сдержался Хир-да-Рас.
— Давай по делу! Опять мои легионы Армады понадобились?
— Ну, как тебе сказать, брат...
— Не тяни кошака за то, что у него не является хвостом!
— Скорее это надо тебе, нежели мне! Ведь ты у нас Тиран, а я всего лишь Деспот — и только!
— Кончай...
— С кем?
— Кто враг, мне и тебе, а соответственно Империи?
— Морфы...
Тиран недовольно сморщился.
— Причём здесь эти нелюди? Неужели мои сыновья не совладают с ними на пару?
— Да они скорее передерутся, чем толку добьются, — обрисовал Деспот коротко ситуацию на Окраинах Северной Диктатории. — Насколько я точно знаю, из достоверных источников: морфов нынче пожаловало к Северину — это такая столица северной провинции Окраин — что-то около миллиона!
— Мильёна?! — не поверил Тиран.
— Да, и исключительно горных йети, коих на Окраинах севера принято обзывать "джигитами". Кстати, они обладают железным оружием и доспехами, что досталось им от варваров и гномов, а также было добыто ими при прошлых набегах с нашествиями в наши земли, — продолжил Деспот, производя доклад о сложившейся критической ситуации у Северина. — Так вот им нынче противостоит легендарный корпус Гвардии. А это три тысячи легионеров с амазонками и полусотней турагов! Плюс рать герцога Ромуальда — порядка пяти тысяч. Наёмники, ещё что-то около полторы-две тысячи, и пять сотен жнецов из когорты Ордена. Получается чуть более десяти тысяч или по меркам горных йети — орда, тогда как у них в сто раз больше! Как такой расклад сил тебе, Тиран, там у них вблизи твоей Империи?
