Раскрашенный автомобильчик бесшумно замер, внутри засветился тусклый плафон. Кто-то с водительского места голосом Эльги насмешливо спросил:
-Девушки, а девушки, вас не подвезти?
Кора изумлённо заглянула в салон — кроме водителя там никого не было.
-Ты что, они ж теперь в полицию заявят!
-Да никогда в жизни! — отозвалась угонщица. -Машина-то не их! Ясмина поехала к морю с парнем на "БМВ", а свой "брабант" оставила на стоянке, вот мы и взяли покататься.
Девчонка лихо щёлкнула зажигалкой, выпустила через левую форточку струю дыма.
-Дней пять ещё эту машину никто искать не будет. Наверное...
-Ну ладно, только поедешь на заднем сиденье. — Йенс явно чувствовала облегчение, хотя выдерживала снисходительный тон.
Замок дверцы щёлкнул — без единого слова Эльга освободила водительское кресло и перебралась вглубь. Йенс сразу начала отодвигать назад сиденье, чтобы поместиться на нём, а Кора призадумалась — что делать с сумками? На коленях они были совершенно неуместны — так не закроешь даже дверцы, а положить назад — значит дать в руки незнакомому человеку... Младшая стала припоминать — в какой из сумок груз менее опасен, стала перекладывать его с места на место. Свет в кабине, конечно, выключили, и Эльга вряд ли могла понять, с чем там колдует Кора. Но возилась она довольно долго, что само по себе было подозрительно.
-Помоги, пожалуйста, — вполголоса попросила старшую
Вместе стали переправлять одну из исполинских сумок назад.
-Ого! — не удержалась от восклицания девчонка. — Да тут, наверное, кирпичи!
-Они самые, — хмуро отозвалась Кора.
В сумке лежали три "калаша", помповушка, патроны к "кедрам", часть денег и золото. Во второй, которую Кора ухитрилась-таки запихать себе под ноги, остались такие же пачки долларов, два коротких автомата и оба "ТТ" с глушителями.
Старшая протянула руку, сестра передала ей автомат и пистолет. Йенс положила оружие на пол, чтобы при случае схватить мгновенно.
-Может, ты эти места знаешь? — она с надеждой обернулась назад.
-Ага, знаю, — довольно ответила Эльга, жмурясь на плафон, словно мартовский кот, греющийся на солнце. -Мы уже с неделю по ним крутимся. У Бобаны на несколько дней освободился дом и компания приехала "оторваться". Согласитесь, в ином случае присутствие среди нас этакой коровы объяснить невозможно...
"Как дети жестоки", — Кора вспомнила ранние годы.
Тем временем девочка продолжала:
-Меня взяли в расчёте на доступность, да обломчик вышел. Вот и пришлось им за местными бегать, одной Петрице всех же не обслужить... — она тарахтела без умолку, довольная, что едет с такими крутыми спутницами.
-Да, — наконец Эльга притормозила словоизвержение. -А позволено ли мне будет узнать конечную цель поездки?
-Конечную пока рано, — охладила пыл Кора. -А вот ближайшую очень даже полезно будет узнать. В каком-нибудь тихом месте нужно купить на доллары жетонов для телефона и оттуда же позвонить в Савилль.
Йенс вопрошающе воззрилась на сестру, и та пояснила:
-Пожалуй, стоит попробовать связаться с отцом. Потому что воевать с патрулями народной армии вряд ли получится, а обыск на первом же блок-посту в лучшем случае просто лишит нас всего... имущества.
-Нда, — невесело согласилась старшая. -Это в Беране мы могли объезжать гаишников просёлками, здесь такое не получится.
Крошка "брабант" тронулся с места, Эльга подсказывала с заднего сиденья:
-Здесь налево, ещё налево, а вот и вывеска светится...
Оказалось совсем недалеко. На высоте второго и последнего этажа приземистого большого дома мигали зелёным буквы "Автомастерская" и чуть пониже — "Работаем круглосуточно".
Пока Йенс, несколько раздражённая беспрерывной трескотнёй попутчицы, раздумывала, чего бы такое в незнакомой машине починить, Эльга влезла с советом.
-Тут запаска драная, пусть отремонтирует. А остальное вполне доедет до Савилля...
-Разбираешься в железках? — старшая выбралась из тесноватой для неё кабинки, чтобы открыть багажник.
-Немного, — девочка отчего-то погрустнела. -Отец был механиком на морском судне, и машину водил только в перерывах между плаваниями. "Альфа-ромео" месяцами стояла в гараже, а я от нечего делать всю её облазила. Садилась за руль, разглядывала, ощупывала... красивая была машина...
Эльга вздохнула, а сёстры решили: "видно, родители разбились в автокатастрофе". Но вслух, конечно, не сказали ничего.
Йенс пожелала доброй ночи неспешно причапавшему мужчине в синей спецовке. Он получил запаску, Кора — доступ к телефону, а Эльга — удаление с заднего сиденья. Мало ли чего она могла там в одиночестве обнаружить...
-Добрый вечер, папа, — Кора обрадовалась уже тому, что застала отца дома. -Это я.
-Рад тебя слышать, редко звонишь. Как дела за полярным кругом?
Необычная игривость тона удивила девушку. Ей необычайно повезло — отец был в хорошем настроении, а случалось это чрезвычайно редко.
-Я сейчас в Сауте, и мне нужна помощь.
-Не говори, где ты! Я прикажу отследить звонок.
Кора озадачилась. "Прикажу?" Кому это он собирается приказывать, отставной козы барабанщик?
-Так что случилось? — голос, опять возникший в трубке, отвлёк от размышлений.
-Я на машине, везу кое-какие вещи и хочу, чтобы они доехали с нами до Савилля.
-Надеюсь, ничего противозаконного?
Кора поморщилась — как всегда, папочка докапывался до малейших деталей. Но сейчас нужно во что бы то ни стало изображать пай-девочку. Слишком многое от этого зависит.
Сжав зубы, она просюсюкала тоном примерной школьницы:
-Нет папочка, ничего, только разные игрушки.
-Н-ну ладно... Кажется, понимаю... Я на несколько секунд отключу микрофон, нас могут прослушивать.
Держа смолкшую трубку, девушка соображала, с чего бы вдруг такие шпионские страсти — ведь она же ничего не успела рассказать?
-Оставайся там, где ты сейчас, максимум через полчаса подъедет человек. Он назовёт улицу, на которой мы жили в Оше.
Кора заторопилась, пока отец ещё не положил трубку:
-Папа, нас трое, старшая группы Йенс Метович.
На другом конце провода хмыкнули.
-Ладно... Тоже мне, "старшая группы". Машина хоть у вас хорошая, до столицы дотянет?
-Надеюсь, дотянет. Спасибо, папа! — с чувством сказала девушка и повесила трубку.
Выйдя из стеклянной будки-конторки, она закрыла за собой дверь. Механик закончил работу, и старшая уже расплачивалась с ним.
-Можно мы постоим здесь, должен подъехать приятель...
Немолодой синк пожал плечами:
-Да не жалко, хоть до утра стойте.
Кора пошушукалась с девушками, машину загнали между белым "ауди" и открытым "фольксвагеном" возле неохватного векового дерева. Внутри осталась Йенс, немедленно вооружившаяся до зубов. Кора с девочкой спрятались в тени деревьев, приготовившись к долгому ожиданию.
Стояла тихая и тёплая летняя ночь, в небе красовался диск полной, матовой луны, освещая передо собою слоистые облака. Они лежали в несколько рядов, ровными полосками — казалось, это самая настоящая лестница к Селене, приглашавшая туда взойти.
Дурманили голову густые ароматы трав. Под сладкое журчание ручья синки увлечённо поглощали свежие булочки.
Эльга, конечно, заметила в руках новой знакомой маленький автомат, но спросила "А как он называется?" только расправившись с едой.
-Честно говоря, не знаю, — призналась Кора. -Мы ведь их не в магазине купили.
-А... Ну да, понятно, — в голосе девочки зазвучало уважение.
"Вот мне б такой в девяносто первом", — думала она. "Может, тогда бы и мама с папой остались живы".
Сёстры ошиблись, предположив, что родители Эльги погибли в автомобильной катастрофе. Они стали одними из первых жертв самой кровавой войны, впервые разгоревшейся в Европе после 945-го года.
Мог ли кто-нибудь подумать, что кроатский Осиек, в котором родилась Эльга, через одиннадцать лет станет местом боёв... Пятого августа 991 года в их дом вломились обкуренные "народногвардейцы". Отец как раз возился с машиной, мама готовила. Девочка позже обычного вернулась с тренировки, только это её и спасло...
В пустом гараже висел на вывернутых руках труп отца с перерезанным горлом, а в спальне — растерзанное тело матери. Всё мало-мальски ценное из дома исчезло. Ночью Эльга пряталась в подвале, сжимая в руках кухонный нож с двадцатисантиметровым лезвием, а наутро, когда утомившиеся погромщики смывали с себя кровь и заваливались спать, пошла по знакомым — искать уцелевших.
Вскоре автобус с синскими беженцами унёс её на восток.
Нарастающий шум машины прервал гнетущие воспоминания.
Сёстры взялись за автоматы. Через минуту на площадку перед мастерской выкатилась беранская "лада" в полицейской окраске и с соответствующими причиндалами на крыше.
Йенс сползла по сиденью пониже, чтоб не заметили, а девушки в кустах совсем перестали дышать.
Приехавший был в гражданской одежде. Захлопнув за собой водительскую дверцу, мельком глянул по сторонам и направился в мастерскую. Вскоре вышел и уверенно зашагал к автостоянке, на ходу негромко, но отчётливо повторяя "улица Мира, улица Мира, улица Мира..."
Услыхав пароль, Кора крикнула сестре:
-Йенс, всё в порядке! — и поставила автомат на предохранитель.
Старшая показалась в кабине.
-Доброй ночи, — произнёс мужчина. -Йенс Метович, это вы?
-Капитан Николич, — представился он, услышав положительный ответ. -Я по поручению господина Душановича из Савилля.
В руках посланца оружия не было. Полицейский приблизился к "брабанту", протягивая раскрытое удостоверение.
Йенс посветила фонариком, прочла, что владелец документа является заместителем начальника полиции Сенты, но даже после этого не постеснялась осветить его лицо. В ответ мужчина тоже спросил документы и с полминуты рассматривал паспорт, сличая фото с не особенно похожим оригиналом.
Кора и Эльга подошли ближе, младшая сестра тоже подала саутский паспорт.
-Утром наши сотрудники едут в Савилль, они вас сопроводят. Пока можете отдохнуть на квартире. Поезжайте за мной.
Девушки погрузились в свой лимузин и машины запетляли по узким улочкам между закрытых металлическими шторками витрин и погасших окон. Спустя несколько минут "лада" мигнула стоп-сигналами возле одного из спящих домишек.
Квартира оказалась безлюдной, и, судя по затхлым запахам, нежилой. Кора немедленно принялась чихать и открывать форточки — на домашнюю пыль у неё была аллергия.
-Прошу извинить, но постельного белья нет, — полицейский слегка улыбнулся. -Я разбужу вас по телефону за час до выезда. Если будут звонки в дверь, отзываться не советую.
Он оставил полиэтиленовый пакет с едой, никак не реагируя на слабые попытки девушек всучить деньги.
-И закройтесь изнутри на засов! — напоследок добавил капитан.
Когда из крана в ванной стекла ржавая вода, Кора тщательно измылила днище пожелтевшей от времени купели, ополоснула горячей, кое-что постирала и только после этого влезла под душ. Дверь была закрыта изнутри, а на столике рядом с упаковкой из-под мыла покоился "ТТ", закрученный в тонком полиэтиленовом пакете — чтоб не отсырел.
Пока младшая плескалась, Йенс внимательно осмотрела входную дверь, замки и засов, закрылась на всё возможное, вычистила "калаши". Не особенно хорошо, конечно, вычистила, но по крайней мере, удалила большую часть нагара.
Вернулась Кора. Оставшись вдвоём, сёстры привели в порядок другие стволы и даже пару раз успели поцеловаться.
Ванная приняла последнюю посетительницу, Кора сложила оружие в сумки, оттёрла руки от масла и вместе с Эльгой стала накрывать на стол. Палка "салями", хлеб и большая бутыль сладкой газировки — всё поделили на троих. Кора старательно нарезала кусочки. Потоньше — для сестры, а себе, наоборот, сантиметровыми кубиками. Острота ножа позволяла и то, и другое.
Бывало, вертя между пальцами бабочку-балисонг, Йенс шутила: "Игрушка хорошая — при случае и колбаску порезать можно..." На три счёта вправо — на три влево. Очень долго Кора понять не могла, каким образом сестра делала это — неуловимо быстрым веером оборачивала нож вокруг пальцев, при этом раскрывая и закрывая половинки рукояти, прятавшие наточенное, словно бритва, лезвие. Казалось, балисонг растворялся в её руке, таинственным образом вплетаясь в пальцы...
У моста через Дису их встретил бело-синий "транзит", приветственно мигнул фарами. Вслед за микроавтобусом девушки выехали на трассу.
Прощаясь, капитан вручил портативную радиостанцию для связи с полицейской машиной — мало ли что в дороге случится. Теперь Йенс обрадовала сопровождающих, сообщив, что больше восьмидесяти километров в час пожилой германский "запорожец" дать не способен.
-Бросили бы вы свою "капсулу смерти", да пересели к нам, — вздохнул динамик "мотороллы".
Улыбнувшись собственным мыслям, Йенс согласилась:
-Может, так было б быстрее, но увы, невозможно. До связи.
Девчонка дремала, бочком уместившись позади, а сестра восседала за рулём. Под колёса ложилось классное шоссе, машины вокруг были в основном западного производства, и довольно новые.
С каждым километром, сокращавшим расстояние до Савилля, Кора всё явственней ощущала — она действительно дома. В ущелье, разделявшем Запад и Восток, на узкой полоске пограничья, на земле, которую каждая из множества населяющих её народностей считает своей и только своей...
На подъездах к столице посты стали попадаться чаще, а проверки были тщательней. Останавливали, спрашивали документы, но из "форда" выходил офицер, и дальше беглого заглядывания в паспорта дело не доходило.
На окраине Дединье маленький конвой поджидал "мерседес" с затемнёнными стёклами. Рядом с машиной в компании двух вооружённых военных стоял корин отец.
Как вскоре выяснилось, он сумел-таки устроиться в Управление делами Правительства Сауты. Воспользовавшись возможностями такого уровня, дочь первым делом выяснила, что смогла, о родителях Эльги. Сёстры узнали правду, и то, что девочка не соврала им даже в мелочах.
Троица поселилась на первом этаже ведомственного дома, предоставленного семье высокопоставленного чиновника. В первые дни всё было расчудесно — семейный театр вдохновенно играл сцену "возвращение блудной дочери к отеческому очагу" с песнями, плясками и традиционным смертоубийством упитанного тельца.
Хотя, надо отметить, отцовских денег Кора не проматывала, а напротив, совместными с Йенс трудами приумножила солидно. Конечно, о золоте и запасах валюты сёстры никому не докладывали, хотя и в этом случае младшая сильно беспокоилась, оставляя в комнатах сумки. Так и тянулась рука взять с собой, даже выходя на несколько мгновений. Легко живётся бедному человеку, нечего ему терять!
Но вскоре праздники сменились буднями.
Недели две отношения между жильцами дома оставались довольно терпимыми. Бытовые условия не особенно стесняли девушек — маленькая комнатка была у каждой, однако почти сразу начались трудности иного рода. Например, замки, врезанные сёстрами в двери, вызвали нешуточный гнев папочки, и Коре пришлось поговорить с ним на повышенных тонах и даже этими самыми дверьми похлопать.
