Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Игры Предвечных


Опубликован:
23.12.2014 — 20.12.2015
Читателей:
3
Аннотация:
Когда-то давно Предвечные развязали между собой войну, а потом и вовсе поделили единый мир на две равновеликие половины. С тех пор половину мира покрывает тьма, в другой же - по-прежнему светит солнце. Из тьмы в земли людей постоянно проникают чудища, гады и прочая мерзость, которых воины отлавливают и уничтожают с большим трудом. Люди стараются навсегда отгородиться от тьмы, считая ее нечистым, навеки проклятым местом. Но есть среди людей та, кто не верит, что за мглой - ничего нет. Это - принцесса Марика, будущая королева провинции Веллия. С неженским упорством изыскивает она пути для людей проникнуть за мглистую, кишащую чудищами пелену. Что так тянет юную правительницу к мраку? Быть может, она знает больше, чем другие? И ее старания рано или поздно вернут единство миру? Или - погубят его окончательно? Продолжение романа "Капкан на Инквизитора" Карта земель в иллюстрациях. Обновление 20.12.2015
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава
 
 

Оборачивающиеся от его крика манны с немым испугом взирали на закованные в броню несомненно мужские фигуры всадников, что на несколько мгновений вырисовывались на фоне неба на вершине холма — а после с неумолимостью ледопада неслись вниз, прямо на смятенно поднимавших копья врагов.

Велльский кудесник вновь вскинул руки. Вместе с ними в воздух вновь взвились камни — те, что ранее падали на головы маннов. Однако, махнуть ею, дабы метнуть их в скачущих с холма неведомых мужчин так и не успел.

С неба ударило молнией — это вступил в бой перекинутый в крюкоклюва маг. Велльского кудесника отбросило на несколько шагов, и Вальгард почти тут же потерял его из виду. У него теперь была забота поважнее. Надсаживаясь от рева собственной глотки, он вместе с вождями, как мог стремительно разворачивал воинов теперь уже к холму. Всадников оказалось не так много — не более полусотни, но закованный в броню конный воин многого стоил против воина пешего.

Но каким образом проклятой романской ведьме удалось собрать в своих землях стольких мужчин?

Рядом вновь ударила молния — крюкоклюв, наконец, высмотрел среди пришельцев того, кто мог тягаться с ним силами — и принести наибольший урон армии Марики. Он бил, целясь в кудесника, и кудесник платил ему тем же, швыряясь в противника огненными и ледяными шарами. Два или три таких шара он запустил и в скачущую на маннов смерть, опрокинув двух лошадей на землю. Еще с полдесятка остановили маннские стрелы. Но прочие на полном скаку вломились в ряды воинов Снежного Волка.

... Звон оружия, грохот, вопли, рев множества мужских глоток и заливистое ржание умирающих лошадей — из-за всего этого Вальгард не сразу смог обернуться, чтобы посмотреть, как обстоят дела с войском Марики. Однако когда спустя несколько мгновений он все-таки бросил взгляд вбок и назад, в его душу — впервые за все время, начал вползать холодный страх.

Вальгард был воином. Ему не исполнилось и четырех лет, когда он уже таскал пусть деревянный, но меч. Отец его, ныне старый и больной ярл Реганар, едва сына отняли от груди, учил будущего наследника войне, битвам — открытым и тихим, ударам в спину, равнодушной жестокости и крови, своей и врагов, их жен и детей. Снежный Волк с младого возраста был готов к победе — и смерти, как врага, так и собственной кончине. Ему никогда не приходилось бояться даже превосходящих сил других вождей, которые, случалось, объединялись в борьбе против его клана. Он был готов к предательству союзников, нападению снежных троллей и ледяным ловушкам, в которых его люди находили смерть десятками. Холод и голод суровой зимы были извечными спутниками островитян, страшные морозные болезни случались так часто, что их отсутствие вызывало удивление, а в свинцово-серых, бездушных волнах огромного и свирепого Зеленого моря вождь чувствовал себя, будто стоя на тверди родных Островов. Многие испытания закалили его тело и волю. Страх же покинул душу давно — равно как и жалость, к себе и своим людям, и, тем более, к поверженным врагам. Таким был вождь Вальгард, и таким был каждый из его воинов. Жестокая и равнодушная смерть была их извечной попутчицей и подругой, и они давно научились жить бок о бок с ней.

Однако никто, даже самый бесстрашный из воинов Снежного Волка, не смог преодолеть мгновенный холод, который расползался внутри от того, что им пришлось увидеть.

Страх этот был древним. Он родился более полутора веков назад, и въелся под шкуру еще далеких предков нынешних маннов. Тех самых предков, что, не помня себя, бежали от этого ужаса прочь, в холодные воды свинцовых волн, навстречу гибели...

Марики во главе войска больше не было. Вальгард, который отвлекся на конников, не успел заметить, куда подевалась проклятая романская ведьма. Он только углядел ее центуриона — по-прежнему впереди. Центурион все еще держал имперское знамя — то самое, которое множество веков реяло над всеми романскими провинциями. Теперь это же знамя развивалось над армией принцессы.

Только это было уже не та армия, которую маннам показывали вначале.

Передние женщины, которых оказалось немного, не более четырех рядов, раскололись надвое. Они, почти не ломая строя, спешно расходились, выпуская вперед...

Вальгард сглотнул и едва не пропустил удар вырвавшегося вперед конника. Копье верного Каи продлило жизнь вождя — конь всадника захрипел, мотая мордой и дергая пробитым брюхом. Всадника стащили наземь, но Снежного Волка он более не интересовал. Во все глаза он смотрел не на снующих среди его людей конных воинов в велльских доспехах, а на тех, кто не торопясь, мерным шагом выходили из-за прятавших их до поры женских рядов.

Легион. Проклятый Легион проклятого Рома, что, опустив копья, центурия за центурией появлялся из-за женских спин и неспешно, но и не мешкая, шел теперь на дерущихся маннов с фланга.

Все это не было случайностью. Теперь Вальгард видел это ясно — как ясно понимал всю отчаянность положения своих воинов. Марика — или не только она, сумела продумать все предстоящее ей сражение и заманить врага в западню. Теперь западня захлопывалась, неспешно, но по-романски уверенно и твердо. Подступавшие легионеры, словно древние духи войны, шли нога в ногу, подняв щиты и держа копья направленными в сторону маннов. Глядя на этот спокойный, бронированный шаг, можно было помыслить, что воины в гребнистых шлемах и романских кирасах не собираются останавливаться. И своими тяжелыми сапогами протопчутся по всем, кто случится у них на пути...

Но как проклятая ведьма смогла поднять от каменного сна стольких мужчин? Ведь велльский ублюдок, которому поверил Вальгард, прочно обещал каменную чуму — для всех мужей без исключения, кроме тех, кто вовсе не мог бы взять в руки меч!

... На первый взгляд романы были бесчисленны. Однако, опомнившись от сковавшего разум первого страха, Вальгард понял — центурий было всего две, и то неполных. Прочие воины Марики все же оставались женщинами. Их число вчетверо превышало число маннов. Но если кудесник, пусть бы его разодрали дикие псы, все же поможет им — у захватчиков еще оставался шанс вырвать свою победу.

Словно услышав его мысли, велльский мерзавец с особой силой швырнул длинной огненной струей в летавшего над сцепившимися армиями крюкоклюва. И на этот раз его заклятие достигло цели. Обожженная, подбитая птица стала медленно падать. Она то взмывала ввысь, то, хлопая крыльями, вновь теряла высоту. Однако следующая огненная струя, хотя и прошла косо, подожгла крылья крюкоклюва. Вскрикнув, тот в последний раз дернул крыльями — и уже стремительно рухнул вниз.

Велльский кудесник обернулся к наступавшим легионерам, до которых оставалось не более сотни шагов. В следующий миг земля под ногами романов дрогнула, покрываясь трещинами. Первый ряд легионеров пошатнулся. Воины спотыкались, припадали на колени. Многие пытались утвердиться, опираясь на копья. Однако новые толчки, которые были едва ощутимы маннами и велльскими конниками, но сильно трясли легионеров, заставляли их падать вновь и вновь...

Один из романских солдат не сдержался и вскрикнул. Сделавшаяся жидким болотом почва разошлась под его весом, словно трясина. Легионер в отчаянии отбросил свой щит туда, где земля еще была твердой, и тут же схватился за его край. Вот закричал второй роман, третий... Женщины, которые сопровождали легионеров по флангам и держались позади, сломали строй, бросившись на помощь увязающим мужчинам. Кудесник вновь взмахнул рукой, и швырнул что-то далеко впереди сражавшегося маннского войска.

Там, где на землю упало загадочное нечто, из-под почвы пополз молочно-белый туман. Он не был похож на тот, в котором совсем недавно блуждали захватчики. Этот туман казался живым. Стелясь над землей, он словно зверь полз к погибающим в трясине легионерам. Отчего-то всем, кто видел странную мглу, было ясно — едва она достигнет романов, произойдет что-то страшное. Настолько, что смерть в земляной трясине сможет показаться избавлением против того, что загадочное нечто несло с собой...

Однако мгле так и не довелось доползти и поразить кое-как выбиравшихся из-под земли романских солдат. В последний миг с неба рухнул крюкоклюв — немыслимым образом избежав множество пущенных в него стрел и копий. Огромная птица упала прямо в гущу маннов — и миг спустя взмыла в небо, унося с собой того, кто творил проклятую волшбу...


* * *

На глазах Вальгарда и его людей, которые уже почти расправились с отрезанными друг от друга конниками, велльский кудесник резко взмыл в воздух. Несмотря на всю ярость, которую вызвал этот ублюдок теперь, когда завел маннов в западню, он оставался единственной надеждой захватчиков на победу. К тому же, велл был слишком сильным магом, чтобы позволить противнику, пусть даже такому же магу, одержать верх.

Вождь ожидал, что его оказавшийся таким ненадежным союзник быстро освободится от птичьих когтей потрепанного крюкоклюва. И действительно — спустя всего несколько мгновений после того, как птица устремилась вверх, велльский кудесник, извернувшись, вновь ударил в нее огнем. Огненный ореол вспыхнул вокруг недожаренного крюкоклюва — и тут же опал. Очевидно тот, кто прятался в образе птицы, сумел выставить свою защиту. Птичий маг уже не пытался бороться с тем, кого держал в когтях. А просто уносил его прочь, в сторону холмов — тяжело хлопая крыльями и неровно дергаясь, словно проваливаясь в воздушные ямы под весом своей добычи...

Но дольше следить исходящим Вальгарду не дали. После похищения велла, земля прекратила глотать разметанных легионеров. Страшный туман сгинул тоже, более не подпитываемый ничьей магией. Романы поднимались на ноги и быстро восстанавливали свой страшный строй.

Часть захватчиков все еще продолжала обороняться от всадников, которых оставалось не больше десятка. Однако прочие уже готовились противостоять легионерам, чьи копья вновь смотрели в сторону маннов. Еще несколько ударов сердца — и имперцы вновь возобновили свой мерный шаг — все ближе, ближе и ближе...

Под ногами велльского кудесника стремительно проносилась земля, головы и спины тонущих в ней проклятых романов... Плечи рвала режущая боль от вцепленных птичьих когтей. Тот, кто похитил его, был без сомнения очень сильным магом — и его могущество, как водилось в подобных случаях, нельзя было измерить обычной для этого меркой. Кудесник дважды пытался сжечь его, едва не подпалив собственный балахон, и дважды — заморозить. Однако крюкоклюв продолжал нести его к холмам — надрываясь и хрипя. Все свои силы неведомый птичий маг тратил на то, чтобы защититься от посягательств магии врага. И, наконец, уяснив это, кудесник покрепче ухватился за птичью лапу и выхватил кинжал.

... Сломанный строй романов и их женских союзниц остался позади. Однако крюкоклюву не суждено было унести врага к уже близким земляным высотам. Кудесник ударил — не магией, а ножом, целясь в прикрытое только обожженными мокрыми перьями брюхо...

Могучий символ имперской власти романов вскрикнул — коротко и хрипло. Его клекот утонул в людском шуме внизу, и потому уже мало кто успел увидеть стремительное падение двух магов — на сей раз настоящее...

Они рухнули в ложбину, не более чем в полусотне локтей за спинами легионеров, которые снова перешли в наступление. В падении кудесника сильно ударило о землю, и сквозь красный туман в голове он не сразу увидел своего противника. Когда же перед глазами прояснилось, взору его предстал коренастый, уже немолодой, но еще нестарый человеческий муж, в которого превратился гигантский крюкоклюв. Тело человека было видимо изломано падением, а светлые волосы заплетены на велльский манер. Маг, что недавно парил в небесах в облике птицы, еще оставался жив. Его обмороженное и обожженное лицо было обращено к небу, а грязные от запеченной крови пальцы скребли землю.

И все же, могучий птичий маг, что оказался веллом — таким же, как и кудесник, оставался жив, и даже в сознании. Несмотря на чудовищные боли, что, должно быть, ломали его тело, он пытался пошевелиться. И, наконец, ему это удалось. С трудом, он повернул к врагу разбитую голову с налитыми кровью глазами. Взгляды двух магов встретились — на миг.

Потом кудесник, собравшись с силами, перевалился на четвереньки. Оттолкнув землю, он, кривясь, поднялся на ноги.

— Ну? Чего ты добился? — хрипло выдохнул он, придерживая грудь, в которой, должно быть, не осталось ни одного целого ребра. — Безумец! Что ты творишь? Ты ведь велл — как и... я сам! Как можно выступать на стороне этих... романских ублюдков? Они веками — веками угнетали наш народ! Тебе ведь об этом известно, как и любому сыну нашей земли! С твоим даром вдвоем мы бы легко сломили их — этих... последних мерзавцев... А ты... Отчего, отчего ты их поддерживаешь — этих проклятых завоевателей??

Изломанный падением, обожженный птичий маг прижал дрожащую ладонь к животу — туда, где пришелся удар ножом. Кровь из-под мокрой задранной рубахи сбегала по его боку куда-то под спину.

— А... ты... кого... привел... на нашу... землю? — едва слышно просипел он в ответ по-велльски, силясь поднять вторую руку, чтобы опереться на нее. — Благословенных... — он сглотнул поднявшуюся из нутра собственную кровь, — освободителей?

Кудесник порывисто обернулся. Из той выемки в земле, куда забросило двух магов, поле сражения едва просматривалось. Спины романов и их женских союзников виднелись в отдалении — очень было похоже, что легионеры, наконец, столкнулись с маннскими завоевателями. Кудесник знал, к чему это могло привести. Пусть романов — всего две сотни против пяти, но их женщин во много раз больше. При поддержке не в меру воинственных баб легионеры могли одержать верх — и быстро. Тем более, что с другой стороны маннских завоевателей теснили велльские всадники, которых оставалось совсем мало, но и эта малость продолжала наносить урон.

— Мне нужна победа над романами, — резко бросил он сородичу, на чьих губах пузырилась уже кровавая пена. — А потом я избавлюсь от этих дикарей, и Веллия станет свободной! Такой, какой она была до нашествия мерзкого Рома! Это будет сделано! Но сначала — победа...

Умирающий птичий маг со свистом втянул в себя воздух. И закашлялся.

— Глупец, — сквозь кашель и сипение, простонал он. — Ты глупец, болван и... дурак, если... думаешь, что... Что сможешь управлять... этим зверьем... после того, как пустишь их... сюда. Ты...

Кудесник выпрямился, услышав хруст собственного покореженного хребта. И сделал нетерпеливый жест рукой.

— У меня нет на это времени, — он снова поморщился от боли и вытянул руку в сторону по-прежнему распростертого на земле птичьего мага. Велл, который в этой битве выступал на стороне Вечного Рома, так и не сумел даже приподняться в ответ на угрожающий жест врага. — Ты — ничем не лучше романов... Раз поддерживаешь их. А потому, я не могу оставить тебя в живых...

Он скорее почуял, чем услышал шорох за спиной. Лишь магия хаоса, что вновь начала возрождать силу, позволила ему увернуться в последний миг — и к его ногам рухнуло тело в гребнистом шлеме и доспехе из тяжелого стоика. Очевидно, что напавший — или, скорее, напавшая на него воительница промахнулась лишь на волосок. Мелькнуло искаженное тонкое лицо прекрасной романской женщины, ее злые зеленые глаза. Кудесник лишь отголоском разума понял, что произошло, и в какую новую ловушку заманила его подлость романской шлюхи. И успел вздернуть руку — за долю секунды до того, как она вскинула свою. Ощутив все же, как его ногу чуть ниже колена пронзило короткой острой болью...

123 ... 2425262728 ... 303132
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх