Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

1-01. Серый туман


Жанры:
Фантастика, Политика
Опубликован:
08.05.2005 — 05.01.2014
Читателей:
1
Аннотация:
Версия 2.0, переработанная и расширенная.

Бывает, что истории суждено повторяться отнюдь не в виде фарса...

Огромное грозное некогда государство Народной Справедливости переживает не лучшие времена. Экономика Ростании рушится под неподъемной тяжестью ВПК, неэффективное сельское хозяйство не в состоянии справиться с нарастающим дефицитом продовольствия, наркотики расползаются по улицам, проникая в респектабельные доселе семьи, а государство бессильно остановить всплеск воровства и бандитизма. Но пропагандистская государственная машина не сбавляет оборотов, не допуская самой мысли даже о незначительной смене курса.

Государство обречено. Глиняные ноги колосса давно должны были развалиться под тяжестью торса. И лишь благодаря Хранителям, веками тайно оберегавшим человечество, печальный исход на время откладывается. Но их мало, и они устали от безвестности, устали спасать мир, не получая за то никакой благодарности. Их Совет узурпирует все больше власти, организация разлагается изнутри, и иссякший приток свежих кадров лишь усугубляет дело.

И что остается кукловоду, отчаянно дергающему за ускользающие из рук ниточки? Все, чего он пытался достичь, гниет и распадается, а ответы на главные вопросы так и не найдены. Да и существуют ли они, эти ответы? Сейчас уже неважно. Главное - понять, можно ли снова, в самый последний раз, спасти этот мир...

Последняя модификация: 7 ноября 2011 г.
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
  Следующая глава
 
 

"Обычный подавляющий ментоблок первого уровня. Немного страха, немного неуверенности — простой дестабилизатор, чтобы не придумал ненароком чего-то умного на наш счет. Да он уже наверняка давно рассосался! Не смотри на меня так укоризненно. Я не хуже тебя помню о критичности подобного вмешательства, но выбора не оставалось. Он слишком умен, слишком опасен. Джао, ты не хуже меня знаешь, как просто вычислить наше прошлое, если взяться за дело профессионально. А у многих из нас есть родственники. А у тех — свои друзья и родственники. Мы не сможем эвакуировать всех, просто некуда. И защитить всех не удастся".

"Не оправдывайся. Разумеется, ты прав. Но все-таки я не понимаю получившегося эффекта. Если не знать, что именно ты использовал, можно предположить второй уровень, причем на грани третьего".

"Вот и Суоко то же самое говорит. Я понимаю не больше твоего, Джа. Возможно, мы просто знаем о ментоблоках куда меньше, чем хотелось бы. Я в одном уверен: первичные дестабилизаторы я всаживал не одну сотню раз, и никогда такой проблемы не возникало. Треморову с Дровосековым почти такие же я сунул одновременно с Шварцманом, но с ними же все в порядке. Ровно тот эффект, который и ожидался, хотя Треморов психопат и маньяк не чета Шварцману".

"Странно. Я попробую пошарить в Архиве. Возможно, там найдутся зацепки".

"Нам не зацепки нужны, а твердое знание принципов работы ментоблоков. Если ты их найдешь, век благодарен буду. Знаешь, у меня все-таки есть предположение насчет Шварцмана".

"Да?"

"Я понимаю, что такое нереально и противоречит всем наблюдениям. Все-таки старый негодяй десятилетия удерживается у власти, и не просто у власти, а на самой вершине. Но все-таки — вдруг у него все еще сохранилась совесть?"

Отпустив Шварцмана, Председатель несколько минут сидел, неподвижно уставившись в одну точку. Он знал своего подручного долго, слишком долго, чтобы остаться равнодушным к его эмоциям. За всю свою жизнь он еще ни разу не помнил его таким — даже когда они, сначала желторотыми юнцами, а потом и бывалыми людьми, терпели поражение в жестокой подковерной борьбе за власть. В те времена, спустя лишь несколько лет после смерти Железняка, когда проигравшим светила не ссылка почетным послом куда-нибудь в Крым или на Камчатку, как в нынешние изнеженные времена, а вьюга Конлага, железные нервы Шварцмана часто спасали их обоих. И редко когда он позволял своему лицу отразить хоть каплю из того моря эмоций, которые — Треморов знал совершенно точно — случалось, переполняли их обоих.

Сейчас нравы смягчились — н-да, действительно смягчились, не любят вельможные чиновники жить под дамокловым мечом ссылки, мало чем отличающейся от каторги — но, как видно, нервы у друга детства тоже пришли в негодность. В любом случае, с Хранителями — чтоб им ноги переломать в темной подворотне! — надо что-то делать. В отличие от Шварцмана, зачастую склонного к фатализму и мистицизму, Треморов считал себя человеком практичным и решал проблемы всеми доступными ему средствами. В тот день, когда бледный как смерть начальник Канцелярии вошел в его кабинет, сопровождаемый парнем с идиотским погонялом Скайтер, Народный Председатель не испытал ничего, кроме злости. О да, когда он яростно заорал на впавшего в странный ступор Шварцмана, и у него самого вдруг подкосились ноги, пресекло дыхание и прихватило сердце, он испугался. Испугался не Хранителя, его загадочной силы, его брезгливой улыбочки, а того, что ненароком допустил ошибку, за которую придется расплатиться тем единственным, что нельзя исправить — своей смертью.

Но сердце отпустило. Хранитель не собирался его убивать, и страх прошел. Осталась только временами вскипающая злая ярость, которая еще заставит Хранителя — всех Хранителей! — пожалеть о том, что связались с ним.

Но пока... пока эмоции сидели глубоко внутри, дожидаясь того момента, когда смогут излиться на подходящую жертву. Усилием воли Треморов взял себя в руки. Да, он не стеснялся выплескивать свои гнев и нервозность на окружающих, но за многие годы развил в себе и ледяное самообладание, ничуть не хуже пашкиного, хотя и сдающее понемногу в последнее время. Да, Пашка, старый соратник, пора тебя менять. Привык я к тебе, ох, привык, но потому ты и опасен. После выборов у моей Канцелярии появится новый начальник. Вот кто бы? Дуболому кандидатов подбирать я не позволю, точно не позволю. Дурак он, пусть и преданный дурак, исполнительный, такому только доверь серьезное дело... Да и не нужен мне над Канцелярией человек УОД.

Кстати, о птичках.

— Не подошел? — Треморов даже слегка наклонился к селектору, тщетно пытаясь вспомнить, как зовут его очередную секретаршу. Они менялись у него не реже чем раз в месяц, а иногда даже и через день — в зависимости от строптивости и его настроения. Нынешняя появилась только утром, но Треморов уже прикидывал, как он проведет с ней вечер. Правда, девушка глядела дичком, но Председатель любил, когда сопротивляются.

— Господин Дровосеков ожидает в приемной, Александр Владиславович, — ответил селектор. — Пригласить?

— Давай, подружка, — согласился Треморов. Отпустив кнопку устройства, он поудобнее устроился в кресле и сунул в рот незажженную сигарету. Его лицо приняло нагловато-скучающее выражение, каковое и должно, по мнению Дуболома, означать физическое и моральное превосходство над собеседником.

В отличие от Шварцмана, который предпочитал сначала осторожно заглядывать, Дуболом обычно самоуверенно входил в широко распахнутую дверь, даже не удосуживаясь ее придержать, за что и получал нередко дополнительное ускорение от мощной дверной пружины. Впрочем, в кабинете его уверенность обычно несколько тушевалась — хозяин не любил даже минимальной демонстрации независимости. Вот и сейчас, неласково подпихнутый тяжелой створкой, Дровосеков, которого за глаза — а Треморов и в глаза — называли не иначе как Дуболомом за фантастические упрямство и агрессивность, вылетел на середину кабинета и остановился, растерянно озираясь по сторонам.

— А, пришел, голубчик, — насмешливо встретил его Треморов. — Ну как, много дров наломал за сегодня? Садись, гостем будешь.

Он ткнул пальцем в гостевое кресло.

Дуболом плюхнулся на указанное начальством сиденье, прижимая к себе обтянутый выделанной носорожьей кожей портфель, с которым редко расставался. Официально он носил в нем документы, но Треморов подозревал, что под слоем циркуляров и распоряжений хранится парочка толстых глянцевых журналов со знойными сахарскими красотками на обложке. Да и под обложкой — тоже.

— Ну, что новенького? — лениво осведомился Треморов, в упор глядя на Дуболома.

— Все просто отлично, шеф! — встрепенулся тот. — Планы выполняются на сто десять процентов, — ударение он сделал, разумеется, на первый слог, — в Старосунженске танковый завод на днях пускают, наша Служба бдит, одного сахарского шпиона мы взяли. Настоящего шпиона, шеф, не как обычно! Для уборочной вот уже бензин нашли вместе с вредителями, которые его укрывали...

— Я тебя о другом спрашиваю, — так же жестко оборвал его Треморов. — Что с товаром? Поставки прекратили?

— Да, шеф, — Дровосеков поскучнел. — Все остановлено, как вы и приказали. Только недовольны наши... партнеры. Нехороших слов моим ребятам наговорили, одного даже пришить попытались.

— Жив?

— Жив, шеф. Тюфяков не держим. Троих положил и ушел.

— Наградить втихую. А тех, кто пытался, ликвидировать. Всех!

— Всех? — директор СОД почесал в затылке. — Их там многовато, быстро не получится. Разбегутся. Или оборону займут...

— Плевать! — Треморов стукнул кулаком. — Слушай, ты, дебил! Сам, что ли, не понимаешь, как к нам относиться начнут, если спустим на тормозах? Я хочу чтобы каждая шавка на Кипре, или где там, знала, что у нас живых врагов не остается. Вопросы есть?

— Нет вопросов, шеф! Все сделаем в лучшем виде. Только газеты тамошние... И до шоколадных дойти может.

— Не грузи меня мелочами. Сам придумай, как шума избежать. Что с говорунами?

— Операции подготовлены. Два десятка целей на очереди, в течение ближайшего месяца мы их...

— Все, хорош. Без деталей. Ну, и главное. Что с Хранителями?

— Сотрудничаем, шеф, как приказано. Спецгруппа сформирована, грифы проставлены, все, что просят, суем им прямо в зубы. Пока довольны.

— Не о том спрашиваю. Что по ним самим накопать удалось?

— Э-э... шеф, тут такое дело...

— Ты мне не шефкай! Конкретно излагай.

— Ну... в общем, ничего пока не нашли. Архивы всех паспортных столов перетряхиваем, но результатов ноль. Не можем пока никого из них с реальными людьми сопоставить. Шеф, я тут подумал...

— Редкое для тебя занятие, — не удержался от реплики Народный Председатель. — И что?

— А вдруг они...

— Инопланетяне? — несмотря на ехидный тон Треморов почувствовал, что у него перехватывает горло. Они со Шварцманом что, сговорились?

— Почему инопланетяне? — удивился Дуболом. — Из Сахары засланные.

— Дубина... — с внезапным облегчением пробормотал Треморов. — Ты что, не заметил, что они белые? Или, думаешь, они негры-альбиносы?

— Загримировались! — с готовностью предположил директор УОД. — Или детишки невозвращенцев или старых эмигрантов. Тогда понятно, почему на них ничего накопать не удается.

Треморов со стоном обхватил голову руками. Впрочем... почему нет? Шанс мал, но все же есть. Только вот их возможности не объяснить никакими сахарскими кознями.

— Ладно, — сказал он после паузы. — Продолжай копать, но без лишнего усердия. И агентуру свою не попали ненароком, не та тема. Кстати, со Шварцманом скооперируйтесь. Скажи ему, что я приказал. Работайте по теме сообща, авось что путное выйдет. Между прочим, он заходил ко мне прямо перед тобой.

Дуболом выжидательно посмотрел на шефа, ожидая продолжения

— Так вот, совсем плох старик стал в последнее время. Нервишки пошаливают, здоровье уже не то... Боюсь, как бы не случилось с ним чего. Ты бы понаблюдал за ним тихохонько, ненавязчиво, а?

— Разумеется, шеф, — медленно ответил Дровосеков. — Конечно, я понаблюдаю, раз такое несчастье у человека. Только приглядывать или... побеспокоиться, как бы чего не случилось, шеф?

— Ну-ну, шустрый больно, — нахмурился Треморов. — Наблюдать, и ничего сверх того. Пока. Все, свободен.

19.04.1582, четверг

Волны с шелестом набегают на берег, прокатываясь по крупной гальке почти до самых ног человека, глядящего в даль лазурного под весенним солнцем моря. Еле слышно гудит скрывающийся за выступом берега теплоход, кричат над головой чайки. Ветер несет в лицо соленые брызги, слегка отдающие йодом.

"Тебе не кажется, что ситуация становится все более критической? — неслышно спрашивает человек у ветра. — Время утекает как вода между пальцами, а я все еще не могу решиться. Все варианты плохи, один другого хуже. Не предательство, так подлость, не подлость, так риск неоправданный. Ох, как я жалею, что вообще заварил кашу с псевдо-Землей! Дернула же меня нелегкая социальные эксперименты ставить. Занимался бы пространственной физикой на радость Харламу..."

"Крайний срок еще не подошел, — холодным нечеловеческим голосом отвечает ему ветер. Хотя нет, ветер не умеет говорить. — Пока принятие решения еще можно откладывать. Кто знает, какие факторы сыграют в последний момент?"

"Да, время есть, — соглашается человек. — Но чем дальше я тяну, тем тяжелее могут оказаться последствия. Я боюсь, Робин".

"Ты? Не понимаю. Ты неуязвим..."

"Ты слишком молод. И пробудился неправильно. У тебя просто не хватает опыта, чтобы понять меня. Нет, даже богам знаком страх. А ведь я далеко не бог".

"Разница несущественная".

"Весьма существенная. Богам, какими воображали их предки, свойственна изначальная уверенность в том, что они правы. Всегда правы, что бы ни происходило, как бы они ни напортачили. А у меня ее нет. Сколько времени я напрямую управляю местной цивилизацией?"

"Двенадцать тысяч двести девяноста два планетарных года с момента проведения первой социальной коррекции. Две тысячи пятьдесят три планетарных года с момента запуска первой организации Хранителей".

"Двенадцать тысяч... Стандартная минута, в течение которой я пинками гнал людей от примитивных охотников и землепашцев к индустриальной цивилизации. А до того можно вспомнить около десяти лет контролируемой эволюции и почти час внедрения человеческого генотипа в чужеродную среду. Имел ли я право, Робин?"

"Вопрос некорректен. Он подразумевает дееспособность объекта воздействия. Ни один из видов высших приматов, добавленных тобой к биосфере, не обладал разумом".

"Я не приматов имею в виду. Я создал разумных существ, наделенных свободой воли, а потом отказал им в праве развиваться самостоятельно. Исключительно по прихоти навязал им вектор движения. Да, я сэкономил им тысячи лет на низших ступенях развития, но что в результате?"

Резкий шквал налетает на Хранителя, пытается сорвать с него рубашку — и разочарованно проносится дальше.

"Что молчишь, Робин?"

"Не распознано ни одного вопроса или утверждения, требующего ответа. Риторические вопросы не в счет".

"М-да. Салага. Воспитывать тебя еще и воспитывать... Все, хватит бессмысленных рефлексий. Робин, мне нужно озарение. Что-то, способное радикально переменить ситуацию в Ростании".

"Мы уже обсуждали варианты смены общественного строя".

"Как я сказал, я не намерен реализовать планы с индексом Центура выше трехсот тысяч".

"Минимальный индекс по рассматриваемым вариантам — восемнадцать миллионов. Остальные еще хуже".

"И я о том же. Нужно считать дальше".

"Я запрашивал дополнительные вычислительные мощности. И ты обещал открыть доступ к дополнительным данным. Не забыл?"

"Я не умею забывать, к большому моему сожалению. Руки не доходили. Ну, давай займемся. Режим обслуживания с внешним контролем, двойное подтверждение".

"Принято. Робин засыпает... Системный монитор активен. Процессы вне нулевого уровня заморожены. Состояние текущих операций сохранено. Ядро переведено в минимальный режим. Система ожидает действий оператора".

"Сканирование доступных вычислительных мощностей".

"Завершено. Обнаружено и добавлено двенадцать процессинговых областей. Вещественные помехи в областях три и семь... скорректировано. Новые мощности подключены к системе".

"Сканирование доступных баз данных".

"Завершено. Обнаружены новые базы. Проверка целостности завершена, ошибок не обнаружено. Новые индексы по темам "история", "социология", "социопсихология", "историческая экономика" успешно интегрированы в существующую структуру".

"Вернуться в штатный режим работы".

"Система функционирует в штатном режиме. Робин снова здесь".

"Замечательно. Ох... идиот".

"Не понял?"

"Я идиот. Удостоверься, что никто из Хранителей не способен добраться до новых данных".

"Права доступа пересчитаны. Джао, у тебя входящий контакт".

"Кто?"

"Тилос. Он говорит, что хочет с тобой поговорить, лично, но не может связаться".

"Прямо сейчас поговорить?"

123 ... 2425262728 ... 666768
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх