Охотник и Воробей

Но не стоит недооценивать противника, кто знает, что у него в потайном кармане?

— Дайте и мне сказать, — Воробей с усилием поднялся со своего места. Дорожки магии на его лице проступили чётче по сравнению с последним разом, когда Номи его видел. Странное почтение и доброжелательность окружающих. С чего бы? Охотник прямо кожей почувствовал как изменилось настроение в зале, когда Воробей встал, но решил пока что не обращать внимания: если страннику удастся убедить остальных, что охотникам можно доверять, то не зря он столько с ним возился.

— Вы все знаете, что псы — наши враги, — он, как и Добом перед этим, медленно вёл взгляд по собравшимся, словно обращаясь к каждому из них по очереди. — И каждый раз, когда наши пути пересекаются — они убивают. Единственный способ выжить — бежать, скрываться. Вот этот пёс, — он указал на Номи, — спас мою жизнь уже три раза. И в первый раз я его точно об этом не просил, он принял такое решение сам. Времена меняются, волшебников становится всё меньше. Вы знаете, как я отношусь к пророчествам, но я считаю, что действительно пора объединить наши усилия, чтобы выжить — сейчас. Возможно, не все псы разделяют эту точку зрения: они так же, как и мы, различаются между собой, и во взглядах, и в мнениях. Но одно я знаю точно: тем, которые находятся сейчас здесь — можно верить.

— Что скажут сами псы? — Крикнула какая-то женщина из задних рядов, Номи не смог определить кто именно. Похоже, отвечать, как самому старшему, придётся ему.

Охотник тоже встал со своего места. Люди смотрели на него с любопытством, но никто — с опаской. То ли так сильно доверяли Воробью, то ли настолько были уверены в своих силах.

— Храм отобрал наших детей, — после небольшой паузы произнёс он. — Мы были верны, и в ответ нас предали. Надеюсь, вы сможете понять, если я скажу, что сейчас мы не готовы клясться кому-либо в верности. Мы с Воробьём, — он непроизвольно назвал странника настоящим именем и теперь наблюдал за реакцией: странник едва заметно, но довольно улыбнулся, глаза Добома расширились от удивления и возмущения. Люди в рядах скорее улыбались, но несколько недовольно хмурящихся человек тоже было, — прошли через много испытаний, и я доверю ему свою жизнь не сомневаясь. Я — и мои ученики — так уже делали, и не раз, но это не значит, что мы верим всем вам. Простите, но мы вас видим впервые — как и вы нас. Но если вы разделяете его взгляды и ценности, мы открыты для разговора.

Номи подозревал, что говорит что-то не то, но все мысли из головы словно выветрились, и слова сами прыгали на язык.

В третьем ряду поднялась престарелая женщина: её охотник раньше не замечал. Она была худа, смугла и словно иссечена ветром. Длинные седые волосы её были расчёсаны в ровный пробор и заплетены в две косы.

— Слова истины сказаны и услышаны, — торжественно объявила она. — Охотники не доверяют нам так же, как и мы им, но они пришли. Теперь наш черёд решать: следовать старым путям, — она посмотрела на Добома, — или новым, — она перевела взгляд на Воробья. — Кто присоединяется к пути Четыре Когтя?

В зале поднялось три руки.

— Кто присоединяется к пути Воробья?

Подняли руки все остальные.

— Решено, — женщина повернулась к охотникам. — Добро пожаловать в Тин-ду. Вас уже разместили, отдыхайте до завтра. Вы ведь хотите узнать, что происходит в Тропе? Завтра мы решим как вас туда доставить.

— Нам не обязательно ехать туда всем, — поднял руку останавливая её Номи. — Мне достаточно, чтобы один из нас побывал там, если представится возможность — поговорил с кем-то из наших, и принёс вести сюда. Здесь безопасно, — он помолчал, но после паузы добавил: — И если в Тропе идёт сражение — мы будем бесполезны.

— Хорошо. Один из наших воинов может отнести одного из ваших туда и принести обратно хоть сейчас. Кто поедет?

— Я! — Вскочила Таби. — Я самая лёгкая.

Охотник кивнул: Таби справится не хуже кого-либо из отряда несмотря на то, что она самая младшая.

— От нас поедет Таби.

— Я повезу, — поднял руку парнишка, который перед этим проводил их в зал.

— Хорошо, — кивнула женщина. — От нас будет Белоглазка.

Люди встали и начали расходиться обсуждая прерванные дела. Воробей перебрался к охотникам, всё ещё сидящим на своих местах. Номи совершенно не понимал что произошло, и довольное выражение лица странника не давало никаких подсказок.

— Я был уверен, что всё выйдет отлично, — радостно заявил тот.

— Что выйдет? — Недовольно поинтересовался охотник.

— То, что ты не чувствуешь магию, ещё не значит, что магия не чувствует тебя, — Воробей ткнул пальцем себе под ноги, где под слоем песка угадывались плиты пола. — Допросный круг Основателей, древняя магия. Не знаю, как эта штука работает, не так, что ты вдруг не можешь врать или ещё что, но в этой комнате ты всегда выдаёшь свои помыслы. Так что в будущем без нужды сюда не ходи. Пойдём.

— Стой, — Номи поймал странника за рукав. — Зачем я тебе?

— Мне одиноко, — ответил Воробей и прикусил язык. — Ты опасный человек, Номи Насатер! Больше так не делай.

Он развернулся и зашагал к выходу. Охотники переглянулись и потянулись следом.

Таби снарядили быстро, и к ночи охотница уже была готова отправиться в путь. Белоглазка, опять сменивший обличье на звериное, действительно оказался одним из волков, приведших их в укрытие. Таби взгромоздилась на него верхом, как на коня, мелькнул хвост, и они исчезли в чаще, даже ветки не шелохнулись.

Номи и Воробей стояли на пороге укрытия и ещё какое-то время смотрели на тёмный лес и небо, усеянное удивительно яркими звёздами. Вокруг стрекотали насекомые и перекликалась какая-то ночная живность. До нового сезона дождей оставалось меньше двух месяцев.

— Давно хотел спросить, — произнёс Номи. — А почему у вас всех имена птичьи? Было бы ведь правильнее, если бы они все были волчьи?

— Традиция, — пожал плечами странник. — Вообще-то — дурацкая. В чём прелесть иметь 'мирское имя' и 'имя Когтя'? Ладно бы ты сам придумывал его или получал за какие-то заслуги, а так — его придумывают родители при рождении, и к твоим настоящим талантам оно отношения никакого не имеет.

Охотник многозначительно хмыкнул и они опять молча посмотрели на лес.

— Мне нужно размяться, — решил охотник. Столько происшествий, столько травм — он чувствовал, что если сейчас не разгонит застоявшуюся кровь по жилам, то превратится в камень. — У вас есть какой-нибудь полигон или тренировочный зал?

— Всё под землёй, — кивнул Воробей. — Пойдём, покажу.

Как оказалось, размяться желали все охотники, только Миро пришлось оставить в лазарете, так как лекари сказали, что ему нужен покой. Кроме Воробья к ним присоединились ещё несколько странников — посмотреть на умения бывших заклятых врагов. В основном это была молодёжь, но среди них затесался и крепкий мужчина с отточенными движениями и цепким взглядом бывалого воина. Номи про себя определил его как местного мастера по оружию.

Все помещения здесь освещались волшебными фонарями, горящими без дыма и копоти. Свет их был ровным и отчего-то напоминал охотнику луну в полнолуние.

Ученики быстро размялись и давно привыкшие заниматься без надзора взрослых занялись тренировкой. То, что на улице стояла уже глубокая ночь, никого не смущало. Номи долго растягивался, приседал и отжимался, пытаясь вернуть чувствительность телу, но выходило неважно. Он махнул несколько раз деревянным мечом, повторяя базовые удары. Точность движений была неплоха, но вот скорость... Охотник казался себе старым механизмом, давно не знававшим чистки и смазки.

— Да ты монстр, — покачал головой Воробей, и Номи на мгновение показалось, что тот над ним подтрунивает, но нет, даже в своём теперешнем состоянии он, похоже, восхищал странника. Двое молодых странников, стоявших неподалёку, с интересом подошли поближе.— Поучишь меня немного?

— Ты выползня завалил, чему мне тебя учить?

— Ну, тогда молодёжи, может, что-нибудь расскажешь полезное? — Странник кивнул в сторону двоих.

— Разве что снорков гонять.

— Ну хоть так, — Воробей взял другой учебный меч.

— Начну с теории, — охотник в задумчивости постучал себя мечом по голени. Пусть он знал многое о повадках нежитей и мог перечислить основные поведенческие паттерны любого из них даже разбуди его среди ночи, он понимал, что сухие строки пособия сейчас зачитывать глупо: слушатели не те. — Снорк, как и любой мелкий нежить этого типа, сначала таится. Если расстояние до него меньше, чем два шага, он пищит, и у тебя есть пять секунд, чтобы сбежать. Потом он прыгает, приблизительно на такую высоту, — он поводил рукой возле пояса. — Существует два удобных способа расправиться со снорком, — Номи поднял два пальца, — Первый, когда он выдал своё точное нахождение писком: нужно бить его сверху, вот так, — охотник показал рубящий удар мечом. — Второй, когда он уже прыгнул: лучше всего бить всё так же сверху, вот так, — он изобразил немного другой удар, — у него на панцире сверху точка максимального напряжения, где маленькое жёлтое пятнышко, если попасть точно, то он расколется, как орех. Конечно, удобнее всего взламывать их было бы киркой, а не мечом, но обычно снорки в одиночку не ходят, а с их спутником, дардаком, лучше разбираться как раз при помощи меча. Да и когда снорки начинают прыгать один за другим, иногда проще от них отбиваться вот так, — охотник плашмя взмахнул мечом на высоте пояса. — Если их отбить дальше, чем на два шага, повторно они не нападают.

— Звучит не очень угрожающе, — в задумчивости произнёс Воробей.

— Нежити вообще не кажутся чем-то страшным в большинстве своём, — согласился охотник, — пока не поселятся у тебя на огороде или не облюбуют твой дом. И если они не относятся к атакующему типу.

— Типа выползня?

— Да. Выползень, стромколк, гауди, вилохвост, зеркалист... думаю, список ты сможешь продолжить не хуже меня.

— Научи лучше по-правильному драться с выползнем.

— Чтобы остановить выползня, проще всего отрубить ему голову. Например, в прошлый раз ты отлично справился.

— Ха, — странник скорчил кислую мину. — Скажешь тоже.

— Обычно простив выползней ждут охотника, разве что какой-нибудь боевой архивариус решится сам взяться за дело или тварь совсем мелкая попадётся.

Воробей насупился но почти сразу улыбнулся и махнул рукой:

— Уел, уел. Ладно, давай мечами постучим. Если останутся силы перед сном ещё массаж тебе сделаю. Нужно, чтобы ты побыстрее пришёл в себя, а то смотреть больно.

— Ладно.

Охотник промолчал, решив не упоминать тонкие цепочки заклинаний, всё никак не хотевшие исчезать с кожи напарника. Знаки иногда бледнели почти исчезая, то вновь проявлялись с новой силой. 'На себя посмотри' сейчас казалось ему не самой подходящей фразой.

Таби и Белоглазка вернулись намного быстрее, чем кто-либо ожидал, к обеду следующего дня. Новости оказались неутешительными: Троп стоял обложен войсками как Храма, так и обычными. Единственная хорошая новость — воинов Крати среди осаждающих не было. К резиденции Ордена подобраться Таби с Белоглазкой не решились, лишь наблюдали издалека, но то, что они смогли рассмотреть, надежды не вселяло: над башнями резиденции стоял дым, в стенах бреши были такого размера, что их было видно даже от опушки.

Возвращаться в Троп сейчас не стоило. Охотник погрузился в раздумья: пусть даже побитый и лишённый магии, он всё ещё отвечал за свой отряд. Проблема только была в том, что без сэра Лерета он не знал что делать. Впервые он радовался, что волшебство ему сейчас недоступно: сомнения и волнения Воробья через их связь до него больше не долетали, и он мог спокойно размышлять о том, что происходит сейчас за стенами их укрытия. Что сейчас с южным домом, где остальные дети охотников? Всё ли там в порядке? К сожалению без Глена-не-Глена он не мог ничего выяснить. Вот чего сейчас не хватало, так это его нового призрачного товарища — его совет сейчас очень пригодился бы. Как там отряд Леты? Они ведь тоже скорее всего направляются в Троп. Попадутся ли они людям Храма?

— Мастер Номи, что будем делать?

Охотник поднял взгляд. На него смотрели все выжившие ученики. Ожидающе. Он всё ещё был главой отряда. И их жизни — его ответственность.

— Пока что остаёмся здесь, — наконец, решил он. — Больным — подлечиться, остальным — восстановить силы. Здесь безопасно, есть еда и лекарства, и странники высылают разъезды по окресностям: если станет горячо, мы узнаем быстрее, чем если бы были одни. На поверхность без сопровождения магов Когтя — не выходить. Если очень захочется — взять кого-то из их старших и спросить. Мы не должны выдать положение Тин-ду по собственной глупости.

Молодые охотники понятливо кивали

— По возможности — налаживайте дружеские связи с местными. Вливайтесь в ежедневные занятия. Получайте задания от местных старших. Возможно, мы с ними надолго. Возможно, они станут нашими союзниками. Мы должны стать своими.

— Да, мастер Номи.

— Пока есть возможность — отдыхайте. Я постараюсь в ближайшее время обсудить со старейшинами наши перспективы.

Воробей, украдкой наблюдавший за разговором из угла, быстро подобрался к лежанке охотника, когда остальные разбрелись по своим делам: молодым охотникам было жуть как интересно исследовать старинную подземную крепость, да и близкое присутствие нескольких молодых странников (тем тоже было жуть как интересно поближе рассмотреть страшных и ужасных охотников) вызывало недюжинное любопытство.

— Твоя разумность меня иногда пугает, — произнёс странник. Номи покосился на него и с удивлением понял, что тот выглядит лишь немногим старше, чем ученики. Почему? Он помнил, что в случае опасности Воробей начинает выглядеть безобиднее — защитная реакция — но чтобы настолько??? Причём, что сейчас такого произошло?

— Ты выглядишь слишком молодо, — недоумённо произнёс он. — Что такого случилось? Неужели я тебя действительно настолько напугал?

— А, — странник недовольно поморщился. — Ты ведь потерял магию, и наша связь разрушилась. Я теперь — опять только я. И чем дальше, тем больше. Подожди, я ещё устрою какую-нибудь бучу вскоре и мадам Лунь вспомнит кто я такой и выпрет нас отсюда ко всем Основателям.

— Обрыв уговора, — Номи помялся. — Как он тебе?

Воробей грязно выругался и добавил:

— Я теперь понимаю, почему ты был так возмущён, что я использовал эту магию, — он помолчал подбирая слова. — Вся моя магия рванулась наружу. Эти узоры, — он провёл пальцем по щеке, — я не знаю на самом деле когда они появились, когда я вас лечил или когда случился разрыв. Все цепи заклинаний рванули наружу, взрывались сквозь кожу... Я думал меня вывернет наизнанку. Или разорвёт на части... — и вдруг с удивлением добавил: — Но я выжил, и это самое удивительное. Если честно, иногда мне кажется, что я не хочу, чтобы к тебе возвращалась магия — вдруг наша связь восстановится? И если ты погибнешь, то пережить всё это опять? Лучше уж я первый помру.

— Чтобы вся радость досталась мне, — буркнул Номи.

— Но ты ведь говорил, что остальные охотники пользуются этой связью, и у них всё в порядке? Ну, в смысле, после разрыва их не так сильно корёжит.