Скрепив бумаги зажимами, затем поместив их в папки и убрав в стол, вестник Бога Пороков снова откинулся на спинку кресла и, положив руки на подлокотники, стал ждать.

Как так получилось, что пони желающая устроиться на работу в кондитерскую Понивиля, обращается не к ее непосредственному владельцу, а к главе семьи Эппл? В результате переговоров (за кружкой свежего сидра), "рыцарь порока" убедил мистера Кейка в том, что ему следует расширить свой бизнес, превратив маленькое кафе в полноценный семейный ресторан.

Конечно, на какое-то время магазинчик сладостей пришлось закрыть, чтобы достроить большой зал с верандой, увеличить кухню, декорировать помещения для клиентов и нанять сотрудников, но все расходы должны были окупиться в ближайшие месяцы. Ну а чтобы деловому партнеру не пришлось влезать в долги или брать кредит в королевском банке, Биг Макинтош с радостью вошел в долю, став совладельцем общего бизнеса, одновременно с этим взяв на себя большую часть организаторских задач.

Конечно, если бы у вестника Бога Пороков не было хорошей репутации среди жителей Понивиля и дружеских отношений с Кейком, вряд ли подобный трюк удалось провернуть столь просто. Свою лепту в финальное решение партнера внесло еще и то, что ферма Эпплов поставляет "Сахарному уголку" солидную долю продуктов (муку, яйца, масло, молоко, соки, джемы...), так что кондитер углядел в предложении еще и способ сэкономить на закупках.

"После Гранд-Галопинг Гало, нужно будет начать подводить мэра к мысли о том, что в нашем городке не хватает университета артефакторики. Как говорится: "Кадры решают все". Если уж нужных специалистов не получается нанять, будем их воспитывать. Каденс могла бы с этим помочь, но мы с ней не достаточно близко знакомы для подобных просьб, так что разговоры на тему работы с моей стороны принцессу только оттолкнут".

В этот момент в входную дверь снова застучали, но на этот раз более громко и энергично.

— Войдите. — достаточно громко произнес красный жеребец, делая мысленные заметки на ближайшее будущее.

Дверь резко распахнулась и в кабинет розовым ураганом ворвалась сравнительно невысокая земная пони с розовой шерсткой, а также чуть более темными кудрявыми хвостом и гривой, при взгляде на которые сразу же возникала ассоциация со сладкой ватой. Она была одета в белую обтягивающую футболку с рисунком улыбающейся кошачьей мордочки на груди, а также узкие голубые шорты до колен.

— ПриветприветяПинкиПаймнеоченьприятнопознакомитьсяЯпришлапообъявлениюоконкурсенадолжностьаниматора...

"...?".

Монолог посетительницы продолжался почти минуту и все это время она умудрялась говорить настолько быстро, что Макинтош едва сумел вычленить из речи несколько отдельных предлогов, лишь в общих чертах поняв вкладываемый кобылкой смысл. Розовый ураган же, в это время едва не подпрыгивая на месте от возбуждения, продолжал обрушать на уши вестника Бога Пороков поток информации, совершенно не воспринимаемой единственным слушателем.

— Стоп! — вскинув руки в останавливающем жесте, "рыцарь порока" добился неожиданного успеха: кандидатка на роль аниматора замерла с открытым ртом, согнутыми в локтях руками и стоя на одной ноге (вторую она как раз согнула, будто собиралась сделать шаг вперед).

Постыдный порыв, набрав в грудь воздуха, рявкнуть во весь голос "Вон!", жеребец подавил усилием воли: все же в предыдущей жизни ему приходилось общаться и не с такими эксцентричными личностями. Когда же сенсорное оглушение отступило, он с некоторым удивлением осознал, что розовая кобылка находится на грани истерики и, если что-нибудь не предпринять, может либо разреветься, либо попытаться сбежать.

"И чего она себя так накрутила? По крайней мере понятно, почему так тараторила: пыталась скрыть волнение за напускными веселостью и энергичностью".

Неспешно поднявшись из кресла и обойдя стол (все это время кобылка сохраняла неподвижность, что с каждой секундой давалось ей все тяжелее), Биг Макинтош подхватил один из стульев для посетителей, стоявший у стены и, поставив его позади кандидатки на роль аниматора, тоном, не терпящим возражений, приказал:

— Садись.

Пинки Пай подчинилась, усевшись на стул, поджав хвост, выпрямив напряженную спину и сложив руки на коленях. С нее можно было бы писать картину о том, как должна выглядеть примерная школьница, если бы не одежда, которая оставляла крайне мало места для фантазии, одновременно с тем будучи достаточно закрытой.

Как не раз убеждался "рыцарь порока", тактильный контакт действовал на пони (в особенности кобыл) успокаивающим образом (исключение составляли только индивиды, имеющие психические расстройства, из-за которых не переносили чужих прикосновений). Наука это объясняла тем, что изначально стадные существа с древних времен привыкли ощущать плечо родича, на которое, в случае нужды, можно опереться, что закрепилось в самой природе расы. Поэтому, встав чуть позади и слева от посетительницы, красный жеребец положил свою ладонь на плечо земной пони и, слегка сжав его пальцами, произнес:

— Как ты уже знаешь, меня зовут Биг Макинтош. — хозяин "Дикого яблока" сделал небольшую паузу и спросил. — Хочешь чаю?

Розовошерстая кобылка вдохнула и выдохнула, борясь с бушующими эмоциями, а затем все напряжение из нее резко ушло, а в эмоциях воцарились грусть и апатия. Ответила она уже спокойным голосом, с вполне нормальной скоростью:

— Да, спасибо.

Убрав руку с плеча собеседницы, вестник Бога Пороков отошел к двери и, приоткрыв створку, крикнул, повысив голос, чтобы кто-нибудь принес две чашки горячего чая с пирогом. После этого он вернулся к своему креслу, по пути еще раз прикоснувшись к плечу земной пони и улыбнувшись на ее вопросительный взгляд.

— Итак...? — усевшись в кресло, оперевшись локтями о столешницу и сцепив пальцы рук перед грудью, "рыцарь порока" вопросительно вскинул брови.

— Меня зовут Пинкамина Пай... но я предпочитаю сокращение "Пинки". — заправив за ухо кудрявую прядь, выбившуюся из гривы на мордочку, снова начала говорить кобылка. — Мне семнадцать лет, до недавнего времени я работала на семейной ферме, занимающейся выращиванием искусственных кристаллов. Общее образование получила в бесплатной государственной школе, в течении четырех лет устраивала дни рождения и другие праздники... В общем: извините что отвлекла, я, наверное, пойду?

— Значит, мисс Пай, работа вас больше не интересует? — вопросом на вопрос ответил красный жеребец, сохраняя на морде отстраненное и доброжелательное выражение.

"Нужно будет расспросить поподробнее, но, похоже, я далеко не первый, к кому она обращалась в поисках работы".

— То-есть...? — Пинки вскинула голову и посмотрела на собеседника широко распахнувшимися глазами, в которых отчаянно плескалась надежда.

— Я готов дать тебе испытательный срок... Скажем, в две декады? — Макинтош сделал короткую паузу, после чего добавил. — Если сумеешь себя проявить, то должность будет закреплена за тобой официальным контрактом о найме...

— Иии! — радостно взвизгнув, розовая кобылка подскочила со стула и, упав животом на стол, обхватила руками шею вестника Бога Пороков, при этом не прекращая улыбаться и, размахивая в воздухе копытцами, бормотать. — Спасибо-спасибо-спасибо-спасибо...!

В тот момент, когда земная пони пыталась задушить работодателя в радостных объятьях, без стука открылась входная дверь и на пороге появилась Чери, одетая в зеленый сарафан до колен и белый передник, в руках держащая поднос с двумя чашками и блюдцами, а также вазочкой с печеньем. Пару секунд она молча рассматривала представшую взгляду двусмысленную картину, затем ехидно усмехнулась и, подмигнув Боссу, заявила:

— Видимо, я не вовремя. Зайду попозже... Постарайтесь не сильно шуметь.

ГРАНД-ГАЛОПИНГ ГАЛО

— Уааа... — Эпплблум, удобно улегшаяся на диване в гостиной, уткнулась мордочкой в живот плюшевого мишки и шутливо всхлипывала. — Я тоже хочу на бал!

— Мя? — Эпплроуз, удивленно посмотрев на тетю, держа в левой руке погремушку в виде бублика (об который чесала прорезающиеся зубки), переползла с одной подушки на другую и, состроив на мордочке умилительно серьезное выражение, начала гладить старшую кобылку по голове, при этом что-то бормоча на своем жеребячьем языке.

За происходящим цирком, стоя неподалеку от дивана, на котором и развивались события, с ироничной улыбкой на губах наблюдал Биг Макинтош, одетый в темно-зеленый камзол с широкими рукавами, выглядывающей из-под него белой рубашкой, белыми перчатками и облегающими ноги штанами. На копытах у него были надеты своеобразные сапоги, достающие до середины голеней, тщательно вычесанные и уложенные грива с хвостом поблескивали от специального масла, впитавшегося в волосы.

— Это несправедливо! — продолжила завывать младшая сестра вестника Бога Пороков.

— Бубабу. — маленькая пегаска схватила светлую прядку из гривы старшей кобылки и потянула на себя.

— Ай-яй-яй... — Блум перестала терзать медведя и, скорчив на мордочке обиженное выражение, трагическим голосом воскликнула. — И ты, Роуз!

— Агу. — радостно отозвалась малышка, еще раз дергая прядку гривы.

— Ууу... — земная пони снова опустила мордочку, на этот раз утыкаясь в одну из подушек, которыми был выстелен диван. — Меня окружают предатели.

— Гхм. — "рыцарь порока" извлек из кармана пригласительный билет, отпечатанный на серебристой бумаге, и ткнул его под нос сестре. — Читай.

Приподнявшись на локтях, Эпплблум пробежалась взглядом по нескольким строчкам текста, после чего произнесла:

— С прошлого раза тут ничего не изменилось.

— Вот видишь. — снова спрятав пригласительный в карман камзола, красный жеребец потрепал кобылку по макушке. — Пока ты не сменишь имя и статус, все претензии можешь направлять в приемную принцессы любви.

— Ммм... — Блум приложила к губам указательный палец правой руки и задумалась. — Стоит ли поход на бал смены имени и замужества на брате? Ай!

— Хехехе. — Эпплроуз, намотав прядку гривы тети себе на ладонь, усевшись на круп, потянула ее на себя, радостно при этом смеясь.

— Это что за разговоры? — донесся грозный голос Гренни Смит, вышедшей из комнаты второго этажа, где она помогала Сноу Лайт надевать платье. — Я тебе дам "замужество на брате". Уши оборву и хвосты накручу, всем четверым.

— Э... — молодая земная пони прижала ушки к голове и стала пытаться освободить свои волосы от хватки ручек племянницы. — Бабуль, я же пошутила.

— Я вообще молчу. — постарался сделать невозмутимый вид Биг Макинтош.

— Я вам покажу шутки. — пожилая кобыла, одетая в строгое зеленое платье, начала спускаться по левой лестнице, одной рукой придерживаясь за поручень. — А ты, охальник, вообще молчи. Без тебя ни одна история не обходится: я до сих пор в шоке от своей второй невестки.

— Бу! — Роуз наконец отпустила прядку тети и махнула на нее погремушкой.

— Правильно. — поддержала внучку Гренни Смит. — Только так и надо учить этих бесстыдников.

— Бабуль... — вестник Бога Пороков кашлянул в кулак, пытаясь скрыть веселье. — Мы, вообще-то, действительно шутили.

— Не считай меня совсем уж старой дурой. — насмешливо фыркнула старшая кобыла семьи Эппл. — Но по поводу второй невестки, я абсолютно серьезна. Это же надо было до такого додуматься?!

— Так получилось? — изобразив невинный взгляд, предположил "рыцарь порока".

— Ты бы еще сказал: "Не виноватый я, она сама пришла". — подойдя к внуку, Гренни Смит несильно стукнула его правым кулаком по лбу. — Книжку о традициях алмазных псов не только Лайт читала.

— До меня она так и не дошла. — усевшись на подогнутые ноги, Блум обиженно надула губы и сложила руки под грудью.

— Подрастешь, тогда и прочитаешь. — пообещала бабушка и, подойдя к дивану, подхватила на руки маленькую красную пегаску. — Ты моя хорошая. Единственная бабушку радуешь. Следишь за этими охальниками?

— Дя. — широко улыбаясь, Эпплроуз сунула погремушку себе в рот.

— Какое коварство. — наигранно ужаснулся красный жеребец. — Собственная дочь следит за отцом.

— Точно-точно. — Блум согласно покивала. — Точно так же я себя почувствовала, когда узнала, что брат идет на Гранд-Галопинг Гало, а меня с собой не берет.

— Мне даже неловко вмешиваться. — донесся голос Сноу Лайт от двери спальни второго этажа.

Белая пегаска оказалась одета в темно-синее длинное платье с открытыми плечами и спиной, разрезом на правом бедре и парой перчаток, оканчивающихся на локтях. Ее грива была уложена в высокий "конский хвост", из которого выбивались две прядки, спадающие справа и слева от мордочки.

Волосы крылатой кобылы удерживала широкая резинка, украшенная нитями белого жемчуга, шею обхватывала красная полоска кожи, на которой золотыми буквами было вышито: "Собственность БМ" (по мнению Рарити, эта маленькая деталь должна была позволить выделиться из общей массы гостей). В ушах у летуньи красовались сережки с рубинами, похожие на две капли крови, на ногах же были надеты сандалии, от которых вверх по голеням поднимались тонкие серебряные ремешки, перекрещивающиеся между собой широкой сеткой.

Оперевшись обеими руками на парапет карниза второго этажа (идущего вдоль ряда дверей спален), Сноу Лайт одним ловким движением перекинула через него ноги и, расправив крылья, соскользнула вниз. Биг Макинтош сделал три стремительных шага, огибая диван, и почти без усилий подхватил белую пегаску за талию, не позволив достичь пола.

— Как я выгляжу? — ничуть не смутившись своего подвешенного состояния, летунья положила ладони на предплечья мужа и, прикрыв подведенные черной тушью глаза, приподняла уголки подкрашенных фиолетовой помадой губ.

— Неподражаемо. — без тени сомнений ответил вестник Бога Пороков, осторожно ставя свою ношу на ноги, после чего, сунув пальцы левой руки в нагрудный карман, извлек на свет круглые тонкие часы с откидывающейся крышечкой с гравировкой букв "БМ" на лицевой стороне. — Пора выходить. Наш экипаж уже должен был прибыть.

Словно подтверждая слова хозяина, с улицы послышался звонкий лай Стила.

— Развлекитесь хорошо. — пожелала внуку и его первой жене Гренни Смит, но тут же нахмурившись добавила. — Но чтобы вели себя прилично.

— Ничего не обещаю. — хмыкнув, произнес "рыцарь порока", за что получил шутливый тычок под ребра кулачком белой пегаски.

— Я прослежу. — пообещала летунья и, подойдя к старшей кобыле семьи Эппл, потерлась носом о мордочку дочери. — Не скучай, малышка, мы скоро вернемся.

— Мы найдем, чем заняться. — улыбнулась пожилая пони. — Правда ведь, Роуз?

* * *

Перелет от Понивиля до Кантерлота занял чуть меньше трех часов, да и то причиной этому было отсутствие спешки со стороны пары пегасов, вынужденных тащить двухместную двухколесную повозку. Всю дорогу, проделанную в лучах заходящего солнца и вечерних сумерках, Биг Макинтош и Сноу Лайт сидели в удобных мягких креслах, укрывшись легкими, но теплыми пледами (впрочем, ни земному жеребцу, ни крылатой кобыле холодно не было).