Конкистадор

— А тут как в анекдоте про Вовочку и жопу. "Как же так, Марьивановна, слова такого нет, а жопа — есть", — ухмыльнулся Макарыч. — Ты же знаешь, что Элгия помощник и патриотка клана. Отвечает за моральное состояние подразделения или коллектива, предотвращает проблемы, работает с людьми, проводит в жизнь определенные идеи, которые начальство подскажет. И имеет, между прочим, с того свой бонус. В том числе и за то, что держит тебя в своих нежных ручках.

— Ерунда, — отмахнулся я. — Ты еще скажи, что ей две недели к отпуску за это дают. И молоко за вредность, если с начальником спит. По поллитра за ночную смену... Ты просто выпил лишку и ревнуешь, Макарыч. Еще одна такая фраза и я на тебя всерьез обижусь. Следи за языком.

— Про молоко и две недели к отпуску я ничего не знаю, — серьезно покачал головой танкист. — Тебе виднее. Но я тут на досуге не только книжки про инопланетные обычаи читал, но и с альдеянами разговаривал. По душам, после совместной работы. Не с офицерами, а с техниками и обычными рядовыми "кедо". Так вот, к таким помощницам, психологам и патриоткам клана у них отношение... неоднозначное я бы сказал. С одной стороны, они действительно своим соклановцам помогают, искренне и безвозмездно. И многое могут, их просьбы не игнорируются. И даже безопасникам всякий раз не стучат, блюдут тайну исповеди. А с другой стороны, рядовые альдеяне бегать к ним за помощью не очень-то любят. Потому как не успеешь оглянуться, как тебе в душу залезут, "воспитают" и научат, как надо Родину любить. Кроме того, отказывать таким помощникам как Элгия в их просьбах категорически не принято, потому что клан им по умолчанию должен. Даже если это просьба стать ее мужем. Иначе ты уже не нормальный альдеянин, а бука гадкая и не патриот клана со всеми вытекающими. В общем, я прикинул нос к ветру и решил, что лучше держаться от госпожи Корн подальше. А то она закончит работу с тобой, а потом, не ровен час, займется мной. А я воспитателей не люблю и привык жить сам по себе, пусть Элгия и красавица, спортсменка и отличница.

— Ты все же ревнуешь, Макарыч, — улыбнулся я, хотя слова танкиста меня задели. — У нас с Элгушей все не так, как ты рассказываешь.

— А как? У вас все исключительно по взаимной любви, большой и чистой? — поднял бровь Василий. — Даже я вижу, как Элгия твоих людей от тебя же уводит. И делает их потихоньку альдеянами. У землян, в отличие от местных, иммунитета против таких очаровательных "замполитов" нет. Она тебе еще не говорила, что она о тебе позаботится? Как представитель клана?

— Говорила, — вильнул я взглядом.

— Вот именно, — вздохнул танкист. — Впрочем, может быть тебе того и надо. Я не знаю, может быть, ты о такой патриотке и воспитательнице всю жизнь мечтал. Еще раз, я никого не сужу, Леша, и благодарен вам с Элгией. Я тебе сказал, как я вижу дело, а тебе решать, как жить дальше. Давай еще по одной, и закончим этот разговор, — потянулся бывший капитан к графинчику. — Но моя к тебе личная просьба — госпожу Корн к нашим делам подключать не надо. От тебя я помощь приму, но она пусть в мое подразделение не лезет. Нечего ей там делать.

Разговор с танкистом крепко засел у меня в голове. Однако, никаких действий сразу после него я предпринял. Навалилось других дел, да и мало ли кто что сказал. С Элгией у нас наладилось полное взаимопонимание, она отличная помощница, с какой стати я буду что-то менять? А если даже и нет, и она действительно спит со мной в интересах клана? Ну и что? Она мне примерно это же открытым текстом говорила. Мы тут все работаем на интересы клана, наш дом — АОР и процесс идет в нужном мне направлении — потихоньку создается сильное, независимое и прорусское государство, пусть и на Марсе. Устраивать истерику и выгонять помощницу из своей постели? Начать выяснять отношения: любит ли она меня по-настоящему или не любит, а использует? Так я не подросток из "Дома-2", чтобы страдать такой чушью. Чего выяснять-то? Я Элгию тоже не люблю — мне до сих пор Нейкария снится. Не надо было мне изначально прыгать в постель к помощнице. А если уж я не удержался и в нее все же прыгнул, то теперь мой долг быть Элгии верным и наплевать на всякую "любовь" и прочие чувства. У танкиста своя правда, а у меня — своя.

Однако, Макарычу я помог, причем так, как он просил — не подключая к делу Элгию. Вынес его заявку на еженедельное совещание, где поддержал ее перед Иттором. Нейка тоже отдала голос в поддержку Гусева, в результате чего "вредитель Ульдд" остался в меньшинстве, а танкист получил желаемое.

Так прошел еще месяц. На Земле давно настало лето, а здесь на Марсе, ничего не менялось. Все те же закрытые и затянутые в бело-голубое покрытие пространства базы, работа, сон, прогулки по чахлым аллеям центра отдыха, где под искусственным светом росли привезенные с Земли и Альдеи маленькие чахлые деревца. Когда-нибудь потом альдеяне собирались установить на поверхности полноценный купол и высадить рощу, но когда это еще будет? Инопланетяне переносили подобный ритм жизни неплохо, а вот землянам приходилось тяжелее.

Тем не менее, жизнь не стояла на месте. На пятой неделе мои вахтовики полностью освоились и втянулись в работу, а Гусев продемонстрировал первые учения всей своей мобильной группы. Треножники шагали в атаку на условного противника, под их прикрытием наступала пехота в тяжелых скафандрах. Сверкали вспышки тейтонгов, натужно выли гауссовки, а впереди все горело и взрывалось. Иттор отметил ряд огрехов, но в целом работу подразделения признал удовлетворительной. Макарыч получил наказ "так держать" и звание тромма, которое мы с ним обмыли у него же в мастерской при ангарах с треножниками, вместе с его помощником Александром, получившим младшего йоллма и несколькими мастерами и пилотами. "Марсианские танкисты" где-то добыли не только спирта, который развели с морсом по каким-то армейским рецептам, но и водки, да и угощение поставили неплохое, так что посидели душевно. Об Элгии мы больше с Макарычем не разговаривали.

А потом, когда с неотложными делами закончили, я приступил к тренировкам вместе с Нейкарией как симбионт-пилот штурмовика. Их всего-то осталось четыре штуки, а каждая боевая единица флота должна быть в строю. Чувствовал я себя при этом волнительно. Во-первых, с момента появления на Марсе я так и не разговаривал с Нейкой как следует. Виделись мы лишь на совещаниях и изредка встречались в коридорах базы. А во-вторых, лезть опять в кабину штурмовика было страшновато. Я помнил отходняк после своего первого полета... Конечно, первое слияние с машиной самое страшное — там шанс сойти с ума процентов тридцать. На втором подключении к штурмовику он не более полутора процентов, а дальше и вовсе падает до незначительных величин. Что поделать — альдеянам в конце войны некогда было как следует учить своих пилотов, поэтому пришлось прибегать к таким варварским и ненадежным методам как нейросети. Кто переживет слияние, тот выучиться на пилота мгновенно. И, кстати, полтора процента, это тоже немало.

Однако, обошлось. Нейкария была весела и дружелюбна и вела себя так, как будто между нами не было ни ссоры на острове, ни Элгии, ни нескольких месяцев формального общения. Она встретила меня на борту Лани с любезной улыбкой и даже слегка приобняла при встрече. А затем показала и рассказала, как одевать летный костюм-скафандр и правильно подключиться к бортовому интеллекту "кистеня". В этот раз в зимней одежде прыгать в компрессионно-амниотическую среду не пришлось, взлетали без экстрима.

Полет в открытом космосе вызвал чистый восторг. Все же это здорово — чувствовать себя парящей в космосе среди звезд боевой машиной, ощущая ее продолжением своего тела. С Нейкой мы снова стали единым целым, как две части одного организма, как правая и левая рука. Мы сделали круг вокруг "Лани", затем совершили несколько маневров на высокой орбите, затем ненадолго окунулись в атмосферу Марса. Боевой штурмовик с силовыми полями не челнок для планет с разреженной атмосферой, ему пылевые бури не страшны. И лишь отлетав полтора часа и совершив пару учебных ракетных пусков, вернулись на авианосец.

Отходняк после полета никуда не делся. Вылез я из капсулы пилота с сильнейшей головной болью как после жуткого похмелья и проспал, накачанный лекарствами целых двенадцать часов. Зато когда я очнулся, меня уже ждала в каюте Нейкария.

— Ты молодец, Леша, — помогла она мне сесть на постели. — Отлично выглядишь!

— Да ну, — скривился я. — Не сказал бы. Но жить можно.

— Правда-правда, — улыбнулась альдеянка. — Мне после второго полета гораздо хуже пришлось, словила мигрень на пару суток, такую, что даже глаза открывать больно. Вот выпей кофе — подала она мне в руки горячую кружку. — Ты вообще возмужал. Из тебя вышел отличный дипломат, неплохой лойм, и как пилот ты выше всяких похвал.

— Приятно слышать, — пожал я плечами. — Значит наша...ссора в прошлом?

— Конечно, — подмигнула мне альдеянка. — Отдать тебя в руки Элгии было очень правильным решением. Смотри, как она тебя воспитала — прямо на загляденье. Все же товарищ Корн — отличный специалист.

— Это да, — согласился я. — Мы с ней сработались. Во всех смыслах.

— Я знаю, — серьезно ответила Нейкария, налив себе кофе. — У меня только один вопрос.

— Какой именно? — почему-то чуть встревожился я.

— Когда ты ее от себя отпустишь? — посмотрела мне в глаза Нейкария. — Тебе уже не нужны костыли, ты крепко встал на свои ноги, Леша. Учись ходить сам.

— Но мы с Элгией... как так, ты о чем?

— Ты все уже понял, лойм, — серьезно сказала Нейка. — Но если тебе тяжело так сразу рвать с помощницей, я подожду еще месяц-другой. Однако, не советую тянуть. Элгия необходима на других участках работы. У нее получается воспитывать землян и помогать им. Тебе уже помогли, уступи место другому. Кроме того, я жду, когда ты станешь свободен.

— Я...подумаю. Точнее нет, я поговорю с Элгией, — растерянно выдохнул я. "Меня что, просто отдали Элгии как котика на передержку", — пронеслась в разом опустевшей голове дурацкая мысль.

— Поговори с ней обязательно, обязательно. Пора с этим заканчивать, — кивнула Нейкария. — Допивай кофе, обедай и отдыхай, Леша. Еще увидимся.

Однако, поговорить с по душам с Элгией я так и не успел. Потому что через три дня в Солнечной Системе появились корабли креонов и все сразу пошло кувырком...

Глава 20. Вторжение.

Сигнал тревоги прозвучал в первую же ночь после того, как я вернулся на Марс. До этого мы с Нейкарией провели еще два учебных вылета, и к штатному пилотированию штурмовика я теперь был готов. Пусть не на сто процентов, но поставить галочку напротив графы "сойдет за пилота" было можно. Последний откат после слияния с машиной оказался вполне щадящим, даже голова болела умеренно. Оставалось лишь отдохнуть и выспаться как следует, чтобы полностью восстановить силы. Для этого я специально взял себе по прибытию на базу пару выходных. Но не получилось, я даже не успел по возвращению серьезно поговорить с Элгией, как планировал.

Альдеянский планшет засветился красным и начал играть каприз номер двадцать четыре Николо Паганини, постепенно набирая громкость, около двух часов ночи по внутреннему времени базы. Мелодия была поставлена специально для экстренных вызовов, да и время звонка говорило само за себя. С трудом очнувшись, я начал нашаривать рукой аппарат, потревожив Элгию, однако лежавшая рядом в постели помощница не хотела просыпаться. Инопланетянка недовольно промычала что-то во сне и еще крепче обняла меня, прижавшись посильнее грудью и животом. Лишь когда я дотянулся до планшета и ткнул пальцем в сенсор, она нехотя открыла глаза.

— Лойм Сергеев на связи, — пробурчал я.

— Товарищ лойм, говорит дежурный штабной офицер, младший йоллм Ведд, — послышался взволнованный голос альдеянина. — Тревога для всего высшего командного состава! Вам и товарищу Корн следует немедленно прибыть в центральный командный пункт к президенту Иттору. Общий сбор через двадцать минут. Подтвердите получение приказа!

— Получение приказа подтверждаю. Будем через двадцать минут на командном пункте, принято.

— Подтверждение получил, — отбарабанил дежурный и отключил связь.

— Вызывают, — развел я руками, глядя на приподнявшуюся на кровати Элгию. — Через двадцать минут в центральном. Что-то случилось, причем такое, что из ряда вон...

Элгия лишь кивнула мне и тут же принялась одеваться. Что такое дисциплина и как надо собираться по тревоге товарищ младший йоллм и патриотка клана знала на отлично. Одеться и собраться она успела на полминуты раньше меня, причем выглядела аккуратной, подтянутой и почти свежей.

У караульного поста в центральный командный пункт мы столкнулись нос к носу с Гусевым. Не успевший побриться танкист поздоровался со мной, коротко кивнул Элгии и вслед за нами вошел внутрь, назвав свое имя и звание и приложив ладонь к специальному идентификатору под бдительным взглядом часового. Судя по легкой одышке, ему пришлось бежать бегом по тревоге издалека, наверняка ночевал не в своей каюте в офицерском отсеке, а как обычно, в ангарах с треножниками. Однако же, бывший капитан успел вовремя. Внутри нас уже ждали.

— Не будем терять время, — с порога заявил Иттор, когда мы вошли в его просторный кабинет и поздоровались с президентом и Лейттом. — Начнем. Лойм Нейкария и тор-лойм Кромм сейчас на орбите, связь с ними установлена — показал он на два светящихся голографических экрана у стены. — Гражданские власти пока беспокоить не будем, собравшихся здесь офицеров достаточно для принятия неотложных решений. Вам слово, товарищ Кромм, введите нас всех еще раз в курс дела, — обратился он к командиру транспорта.

— Комплекс дальнего обнаружения и разведки "Вепря" полтора часа назад зафиксировал в Солнечной Системе неопознанный флот, — посмотрел на нас с мерцающей голограммы альдеянин. — Двенадцать вымпелов. Из них восемь крупных, скорее всего транспортные борта. До размера "Вепря" ни один из них не дотягивает, но корабли основательные, — вздохнул Кромм. На экране возникло изображение больших звездолетов, смахивающих на ощетинившиеся антеннами елочные шишки, сопровождаемые справа и слева дискообразными звездолетами поменьше.

— В настоящий момент флот начинает торможение. Местонахождение — плоскость эклиптики, расстояние примерно семьдесят миллионов километров до Земли и девяносто миллионов километров от Марса.

— Креоны? — задал один-единственный вопрос Лейтт.

— По всей видимости, да, — кивнул Кромм. — Первые данные разведки говорят, что...

— Тогда нам конец, — спокойно заметил безопасник. — Двенадцать кораблей это слишком много. Надо эвакуироваться, причем срочно.

— Не все так плохо, — криво усмехнулся президент. — Давайте дослушаем тор-лойма до конца, паниковать никогда не поздно.

— Благодарю, товарищ президент, — отозвался альдеянин. — Чтобы не толочь воду в ступе, сразу перейду к главному: у всех кораблей обнаружены следы работы термоядерных двигателей. Их энергетические установки работают не на антиматерии. Эффектов Д-сдвига тоже не зафиксировано, межзвездный переход выполнен с применением классического энергообмена с нуль-пространством. Очень старая технология, требующая предварительной разведки точки прыжка...