Этим мы прикрываем все наши города в черноморской акватории, плюс еще Босфор. Оперативность доставки войск — менее двух суток.
Есть военно-техническая проблема использования связки 'фрегат-пехота'. Что и было одной из причин коряво проведенного боя, на грани фола. Фрегат годится только для пехоты, легкие пушки тяжело транспортировать, а коней почти невозможно. Тут два варианта. Если пулемет себя хорошо проявил, поломка не принципиальная, то три роты с десятью-пятнадцатью пулеметами будут неприступны для любой конницы. Либо держать под это десантную баржу с буксиром, тогда можно придать батальону десяток легких пушек с конной тягой, конную разведку и т. д. В этом случае оперативность доставки войск ухудшается до трех-четырех суток. Но это не критично, это не три недели, как в недавнем случае. Зато какие возможности — и люди, и кони, и обоз. Но далеко везти войска на барже нельзя, особенно в непогоду. Вот радиус Черного моря в три-четыре дня — терпимо, дальше не надо. Небоевые потери пойдут.
Надо оба вариант развивать, и там и там есть и преимущества и недостатки. Если местность сильно пересеченная, горы — то только пехота. Если дальний рейд по суше — то нужны драгуны, но тогда одной баржи мало будет. В 'пулеметном' варианте еще и расход патронов большой, они с одним пулеметом и сотней винтовок более тысячи патронов истратили за несколько минут. А что будет с десятком пулеметов?
Но пока у нас один вариант — оставляем в Чембало фрегат и обе роты. Аким с пулеметом вернется на корвете.
Еще телеграммы идут, теперь новости приятные. Аким хвастается трофеями, и переживает что не все взял, что можно было.
Когда стреляют по коннице, в лошадей попадают чаще, чем в людей. Лошади просто крупнее, да еще у татар заводные лошади есть, почти у каждого. На поле боя осталось много убитых лошадей, но еще больше раненых. Пули у нас небольшого калибра, а у картечи энергия невысокая, в гильзах орудийных черный порох, он не даёт большую начальную скорость. Были и живые лошади, из под убитых всадников, но таких только около трех десятков.
Аким же еще и запасливый, татар не первый год воюет. Знает, что после боя всегда конина бывает. На фрегате у него было запасено полтора десятка бочек, три из них с солью, для солонины. Но времени было мало, надо было до темна к кораблю дойти. Оружие татарское собрали быстро, часть одежды ободрали — если где лохмотья совсем, даже не брали. Но как мясо тащить? Тягловая сила появилась, а повозок нет. Убитых лошадей пришлось бросить, но с собой повели не только целых лошадей, но и раненых. Много было таких, с одной пулей или картечиной в теле. Такая лошадь помрет через пару дней, но сейчас ходит. Повели их потихоньку к берегу, там их и порезали.
Весь следующий день свежевали туши, солонину набивали на палубе фрегата, варили мясо. Целых лошадей переправляли на шхуне через лиман, там их ногаи принимали, перегонят коней к Порт-Перекопу. Капитан шхуны извелся — ему всю палубу унавозили, но разве против полковника попрешь. Большую часть солонины пришлют на Лампедузу, а то у нас тут даже в какой-то момент рыбный день стал шесть раз в неделю. Доставку овец плохо спланировали, долгий путь опять не учли. Пришлось срочно овец покупать в Арагоне.
У нас не получались передатчики на несколько частотных диапазонов, и я понял, в чем была наша ошибка. Для переключения диапазонов я сделал, вместе с ювелиром, трехполюсный галетный переключатель. Во-первых, это было сложно и трудоемко/дорого. Во-вторых — не помогло. Трех полюсов недостаточно, и от переключателя к плате шли провода, которые сильно влияли на высокочастотные схемы. Но ведь нет необходимости часто переключать диапазон! Поэтому можно применить совершенно другой конструктив переключателя.
В нужном месте на текстолитовой плате ставится мелкий винтик — ось. На этой оси держится бронзовый подвижный контакт. Другой его конец описывает на плате дугу. На этой дуге ставятся пустотелые латунные заклепки — неподвижные контакты. Упругий бронзовый контакт переключается с четким щелчком. Неподвижных контактов можно ставить сколько необходимо, я поставил четыре, на четыре частоты. И такие переключатели можно располагать в нужных местах платы, непосредственно около переключаемых элементов.
Передатчик отключается, отверткой все переключатели на плате переводятся в нужное положение — все, передатчик переключен на нужную частоту. Радиостанция теперь выглядит так: лакированная фанерная коробка, сбоку выключатель, переключатель 'прием-передача' и телеграфный ключ. Открываешь крышку — там обратная сторона платы, детали снизу, навесным монтажом. Сверху только переключатели, и подстроечные конденсаторы контуров. Радиолампу надо ставить кверху цоколем — мы уже поняли. Она идет до самого дна коробки, внизу пружинный упор. Из-за размера лампы в корпусе много пустого места, но так даже лучше охлаждение, лампа сильно греется. Лампа мне напоминает бутылочку от напитков — диаметром. Не пол-литровую, а 0,33, только короче.
С другой стороны — клеммы питания и подключения антенны. Питание двенадцать вольт для приемника и накала, анодное можно подавать сто двадцать вольт от батареи, или сто пятьдесят-триста от трансформатора с выпрямителем. Из артефактов тут — четыре транзистора и два диода в приемнике, и светодиод подсветки рабочего места телеграфиста.
Основная схема передатчика на одном тетроде отработана, новинка тут только в четырех частотных диапазонах. Два, семь, пятнадцать и двадцать мегагерц — и все работают.
Частоты немного плывут, надо крутить подстроечники, кварцевой стабилизации частоты тут нет. Но в чем наше преимущество — не надо особо заботиться об избирательности приёмника, все частотные диапазоны свободны, только грозовые разряды шумят.
Сделали два таких передатчика, испытали, плавали вокруг острова. Теперь надо переходить к настоящим испытаниям большими расстояниями. Тут у нас 'Гефест' с 'Церерой' разгружаются. Привезли более ста пятидесяти тонн угля, около сотни оставили на Родосе. Кокс привезли! В Шахтинске заработала коксовая батарея, прислали на пробу несколько тонн. Все равно пока домна не готова, батарея на склад работает. Только коксовый конденсат нормально разделить, как в Адлере, не получается, собирают две фракции — 'как вода' и 'как смола'. Ничего, тут разделим — разделение бензола, толуола и ксилола — задача очень тонкая.
Думали, что пришлют много леса, который пришел из Воронежа, но его решили пилить и сушить в Мавролако, нам пришлют уже готовые обрезные сортированные доски и брусья. Сейчас лес тоже прислали, но меньше — это тот, что нарубили в окрестностях города и бревна от черкесских плотов. Лес более короткий, нежели воронежский, в среднем четыре метра. Но зато более половины — твердые сорта.
Привезли льняного масла! Наконец-то! Вот же, стратегическое сырьё, никак нам без него. Точнее, без краски. Без краски корабли заржавеют. Это масло мы 'бодяжим' маслом виноградных косточек, сиккативами, свинцовым суриком. Но совсем без льняного либо конопляного масла, масляная краска не получается. Когда масла совсем не было, красили битумным лаком — черный корвет 'Арес', балкер 'Кронос'. Но у лака прочность ниже, он уже много где протерся до металла, приходится часто подкрашивать.
Еще передали из Порт-Перекопа несколько корзин крымского одуванчика, в нем много млечного сока, из него латекс получается. Заготовитель смог объяснить татарам что он покупает, и в центральном Крыму началась охота за одуванчиком.
'Гефест' с баржей разгрузились и отправляются в обратный путь без груза. Несколько командировочных и немного боеприпасов для базы в Чембало — не в счёт. На Родосе захватит коммерческий груз — купцов и их товары, но там и двадцати тонн не набирается. Это мавролакские купцы приспособились так товары возить. Быстро, недорого и безопасно. Из-за этого на Родосе купцов прибавилось. Мы даже с руководством родосских рыцарей договорились сделать таможенный склад для транзита. Чтобы там купцы всех пошлин не платили, если на самом Родосе не торгуют. Все равно рынок на Родосе сильно оживился от этого, и доход от него прибавился.
Но это пока только наши купцы так делают. Купцы других стран на своих судах добираются в Мавролако. Там сейчас аншлаг, в бухте десятки судов стоят. Вот и стал Мавролако международным торговым центром. И не оправдался мой прогноз, Венеция не стала нападать на ослабевшую османскую империю. Повалили венецианские корабли в Черное море, платят пошлину османам за проход проливов, и все. Султан им небольшую пошлину назначил, для него сейчас 'торговать лучше, чем воевать' вдвойне. И венецианцы еще и в османских городах во всю торгуют, а ведь только вчера воевали.
И нам хорошо, налоги пошли от торговли. В основном в Мавролако и в Тане. Килия еще стала прибавлять. А крымские города мы все так же блокируем. Разрешаем только продовольствие туда и оттуда провозить. Но там торговля уже давно захирела. Почти все купцы из Каффы в Мавролако переехали.
Поедут на 'Гефесте' два радиста и новый, четырехдиапазонный передатчик. Продолжаем исследования по прохождению радиоволн. Отправляются утром, нам надо изучить ближнюю границу зоны молчания на разных частотах. Загоризонтная связь на коротких волнах возможно только за счет отражения от ионосферы, а ионизация возникает от солнечного излучения.
Исследовательское плавание началось, и через неделю прибежал довольный радист с исчерченным листом бумаги. Увидел таблицу — расстояние/частота, схемы отражения радиоволн.
— Вот, смотри. Днем на семи мегагерцах зоны молчания нет! Вот тут что-то было, неясно. Но почти всегда есть связь. И не нужна такая мощность как на 'двойке'. Не, Поулсен ночью дает связь железно, с его мощностью. Вот тут, после семи сотен километров стали давать максимальную мощность, двести пятьдесят вольт на аноде, иначе не слышно. Лампа жаром дышит, но работает. А дальше уже 'двадцатка' подхватила, закончилось ее зона молчания. Я правильно понял?
— Да, молодец, разобрался. Вот так эти волны отражаются — показал я на рисунке — Так что, получается что достаточно двух диапазонов: семь и двадцать мегагерц?
— Да, так получается.
— А с Поулсонами как работать? Еще двойка нужна.
— Нужна. Но ...
— Что?
— Так ламповая двойка слабая, мы Поулсена слышим, а они нас — нет. На двух мегагерцах большая мощность нужна. Так что ламповый передатчик на двойке бестолку.
— Надо же, точно. Молодец.
— Семерка лучше всех!
— Э-э-э, не торопись. Смотри — вот тут семерке нужна максимальная мощность, а двадцатка заработала на стандартной.
— Ну да.
— И сейчас на Родосе двадцатка ловится, семерка нет. Так?
— Так. Но не совсем. Ты говорил что будет лучше работать днем, двадцатка днем работает, но еле-еле. А оказалось что на таком расстоянии в полторы тысячи, лучше всего слышно после захода солнца, или перед рассветом. Перед рассветом даже лучше.
— Ну да. А-а-а! Смотри! Я же объяснял что ионизация атмосферы идет слоями. По-простому будем считать что их три слоя. Самый нижний отражает самые низкие частоты, а четырнадцать и двадцать мегагерц отражаются от среднего и верхнего слоев. Но при этом они проходят сквозь нижний слой, и при этом они теряют часть энергии.
Это днем. Но когда заходит солнце, нижний слой исчезает почти сразу, средний чуть позже, а самый верхний исчезает не весь, часть его сохраняется. И вот когда верхнии слои есть, а нижнего нет, волна проходит с меньшими потерями. Вот.
— А-а, понятно.
— Еще и когда волна отражается от верхнего слоя, то на землю попадает дальше, нежели когда отражается от среднего слоя. Вот, смотри, нарисую.
— Ага.
— Ну если понятно, то смотри. Бывает так, что отразится от верхнего, а потом отразится от среднего вверх. И опять отразится от верхнего. И даже не один раз. Представляешь, как далеко может улететь волна!?
— Ого!
— Но такая ситуация не всегда бывает. Такие моменты ловить надо, и надо понимать, как это происходит. 'Гефест' уйдет с Родоса, продолжайте пытаться связаться с ним в разное время суток. Причем на всех диапазонах, но особое внимание двадцати и четырнадцати мегагерцам.
Прибыл 'Юпитер', а на нем некоторые участники недавнего боя. Сначала торжественная встреча — победители, как бы. После, все причастные, накинулись на пулемет — что же там сломалось.
В патроннике оборванная гильза. Донце гильзы в затворе, затвор и затворную раму перекосило и заклинило. Осторожно все разобрали. Похоже, что затвор не закрылся полностью — из-за износа и загрязнения. Выработку видно. Гильза зашла в патронник не до конца. А курок ударил по ударнику, порох воспламенился, гильза без патронника с давлением не справилась — ее разорвало. Пороховые газы пошли в ствольную коробку — сорвало крышку.
Не предусмотрели блокировку выстрела при незакрытом затворе. Это можно обеспечить формой хвостовика затвора и его расположением относительно УСМ, чтобы курок мог попасть по ударнику только, когда затвор находится в крайнем переднем положении. Хотя и этого не достаточно. У нас затвор похож на ДП-27, но боевые упоры раздвигает не ударник, а выступ на затворной раме. Поэтому для возможности выстрела нужно еще добавить условие, что затворная рама тоже находится в крайнем переднем положении. Но это несложно — тоже выступ рамы над ударником.
С мастерами нарисовали эскиз — принцип они поняли, сделают бронзовый прототип. Ну раз все равно переделывать раму и затвор, предусмотрели сзади затворной рамы мощный прилив — он будет бить по амортизатору.
В заднем торце ствольной коробки делаем отверстие, и ставим трубу — это будет основная часть трубчатого приклада. Внутри будут пружина и цилиндр из мягкой стали. Затворная рама в крайнем заднем положении будет ударять по этому цилиндру, и отдавать ему почти всю энергию. Массу этого цилиндра надо будет подобрать. В результате рама должна будет после удара почти полностью остановиться в заднем положении, даже с мягкой возвратной пружиной, не отскакивая. Это должно заметно снизить темп стрельбы. Ресурс же такого амортизатора намного выше, нежели чем у деревянного кубика.
Приклад станет стальным, непривычной формы. Надо будет накладку сообразить, деревянную или кожаную. И хорошо, что рукоять управления огнём пистолетного типа, а не винтовочное ложе, как на том же ДП, которое оказалось неудобным.
Еще остаётся повышенный износ в ствольной коробке, где становятся боевые упоры. Но тут есть резерв — можно увеличить ширину упоров в полтора раза, износ должен сильно уменьшиться. Ну и марку стали с термообработкой внимательней соблюдать. Вот такой список доработок, очередная версия нашего пулемета. Уже сбился со счета — какая.
Технические проблемы оказались не фатальными, пулеметы у нас будут. Но впереди замаячила проблема технико-экономическая — патроны. Точнее — пули. Гильзы хоть и сложные и трудоёмкие, но при правильной эксплуатации они ходят по десять-пятнадцать циклов. Отжигать, править, чистить надо. На донце делаем отметку после каждого цикла. После семи-восьми циклов надо капсюльное гнездо поджимать кернением.
