Молодые Боги

Не упражнялись Санчес и Сакура — продемонстрировав мастеру Олегу свое умение, они по его просьбе следили за обучением остальных, периодически подсказывая. После, убедившись, что все мы держимся в седлах в достаточной мере для движения по прямой, группа под руководством Олега двинулась по дороге вдоль обрыва Атлантиды.

— Господин мастер-наставник, — обратился между делом к Олегу Санчес. Пока небесный герой излагал свой вопрос, я, не слушая, оторопело задумался над обращением.

Мастер-наставник? Это значит, что группу лузеров тренирует один из главных мастеров цитадели?

А следом пришла мысль о том, что оставшегося у меня времени до турнира не так уж и много. И в условиях его дефицита следует стараться узнать как можно больше, пренебрегая принятыми поведенческими нормами.

— Господин мастер-наставник, — обратился к Олегу уже я, как только Санчес получил ответ на свой вопрос. И продолжил, увидев разрешающий кивок: — Насколько знаю, вы являетесь сенешалем цитадели и правой рукой магистра. Почему вы стали мастером-наставником нашей группы?

Олег ровным голосом принялся объяснять дежурными фразами, явно повторяя цитаты из формального документа — инструкции для мастеров.

— Господин мастер-наставник, я имел в виду нечто другое, — не успокоился я, когда он закончил. — От людей, мнению которых склонен доверять, я слышал, что шестая — наша группа, является отстойником для неудачников. Спрашиваю именно из-за этого, соотнося вашу должность, авторитет и наше предназначение.

Мастер замедлил ход своего коня — огромной зверюги с серо-стальной шкурой и красными глазами, заметно отличавшейся от наших стандартных животин. Остановка повлекла за собой столкновение кадетов, сдержанные возгласы и дорожные разборки. Блейз и вовсе не справился с управлением, улетев на форсаже метров двести в сторону — хорошо, противоположную краю обрыва.

— Вас неправильно информировали, господи кадет, — холодно произнес Олег. — Уверен, ваша группа станет лучшей в Эмеральде — и в самое ближайшее время.

Вдали Блейз нарезал рваные круги по склону холма, пытаясь обуздать лошадь, остальная группа, в том числе и я, окружили мастера, внимательно на него глядя.

— Но, господин мастер-наставник, ведь состав группы, прямо скажем... не первая очередь отбора, — привел я пример, слышанный недавно в военкомате.

— Мне безразличен порядок отбора, господин кадет. Я принял наставничество над вашей группой, и вы станете лучшей командой не только Эмеральда, но и, надеюсь, всей Академии.

— Господин мастер-наставник, а если кто-то не сможет выдержать заданный уровень? — не унимался я, вспоминая слова Юлии о своих однокурсниках.

— Тот, кто не сможет, покинет нашу группу и Цитадель, — все тем же ровным голосом произнес Олег.

— Господин мастер-наставник, но... у нас в группе ведь есть те, кто физически не может вернуться в мир первого отражения.

Олег поочередно оглядел всех. Убедившись в том, что внимание слушателей приковано к нему, бросил короткий взгляд на Блейза вдали — только-только обуздавшего скакуна — и вновь повернулся ко мне.

— Как-то в кадровом управлении спецподразделения за столом сидели два офицера — опытный старый и неопытный молодой. У старого был чистый стол, у молодого — заваленный личными делами. Ближе к вечеру опытный предложил молодому помощь, принятую с благодарностью. Взяв часть личных дел себе, он тут же разделил их на две равные части и одну из них сразу отправив в мусорное ведро. "Но мы ведь даже не посмотрели документы этих кандидатов!" — изумился молодой офицер. "Нам в спецназе неудачники не нужны", — ответил на это старый.

Мастер-наставник сделал небольшую паузу и вновь осмотрел всех присутствующих.

— Надеюсь вы меня поняли, господин кадет, — произнес он, глядя мне в глаза — хотя слова его явно предназначались всей группе.

家紋

Парящая в небе Атлантида представляла собой огромное плато. Его территория — в форме ровного круга — была поделена на шесть равнозначных секторов, словно праздничный торт. В центре находилась шестиугольная Башня Ордена хранителей, к ней от каждой цитадели вели идеально ровные стрелы дорог. Кроме них в Атлантиде был еще один тракт — тот самый, по которому мы сейчас двигались. Окружной, он шел вдоль всего обрыва — у Цитаделей слегка изгибаясь — но не приближаясь к стенам крепостей и замков.

Обучение в Академии заключалось не только в получении знаний, тренировке тела и духа, но и в постоянной проверке уровня подготовки. Помимо арен и ипподромов на территории секторов, подконтрольных Цитаделям, находились участки, выход на которые считался откровенно небезопасным. Это были заселенные опасными тварями и монстрами леса, холмы, болота и даже небольшая горная гряда в японском секторе. Именно на этих полигонах оттачивали свое мастерство кадеты, тренируясь на опасных пустошах своих цитаделей — экзамены же сдавая в чужих секторах — что гарантировало непредвзятость судей.

Наша сегодняшняя прогулка, как оказалось, была не просто ознакомительной — она являлась своеобразным началом занятий. После обучения основам верховой езды мы познакомились с первичными навыками картографии. В ходе лекции о закрытых секторах Олег показал и рассказал нам, как вызывать перед взором карту, жестом настроив интерфейс — так что каждый сейчас, продолжая двигаться вперед, держал перед глазами изображение Атлантиды, разбираясь с масштабом, расцветкой, уровнем прозрачности и множеством других параметров отображения.

Двинувшись вправо от собственной цитадели, мы за несколько часов — с периодическими остановками — миновали еще две: грозную и темную громаду Обсидиана, пропитанную тевтонским духом крепость, увенчанную прусскими белыми флагами с черными крестами, и замок Диамант — несмотря на свои немалые размеры казавшийся легким и воздушным. Над острыми шпилями французской цитадели трепетали штандарты Орлеанского дома, увенчанные золотыми лилиями.

За все время движения вдоль берегов Атлантиды мы не встретили никого — ни в одной из европейских цитаделей не было заметно ни малейшего движения. Зато у следующей — японской — людей было удивительно много. У защитных построек первого, нижнего уровня крепости, характерным архитектурным стилем указывающим на принадлежность к стране восходящего солнца, занимались многочисленные кадеты — числом не менее двух сотен. Работоспособность японцев — общеизвестный факт, но подобные массовые занятия в выходной день стали для нас неожиданностью.

Двигаясь по дороге мимо Цитадели, мы с неподдельным интересом рассматривали кадетов, занимающихся физической подготовкой, осваивающих первичные навыки обращения с оружием. И — чуть дальше — проводящих спарринги группы опытных второкурсников.

Еще до того, как миновали Цитадель, от одной из таких групп, оседлав материализовавшихся перед ними коней, отделились и направились к нам два всадника. Пристроившись параллельно, они принялись сопровождать нас, будто конвой. Двигались оба по невысокой траве, держась на пятиметровом удалении от мощеной дороги.

Оба всадника были очень молоды, но при этом крупны, широкоплечи — совершенно не похожи на тех низкорослых азиатов, что жили в моей общаге. Они были удивительно схожи между собой комплекцией, чертами лица, даже манерой держаться — и, весьма вероятно, были братьями. Отличались всадники лишь цветом волос — у одного из них, старшего, пряди были иссиня-черные, второй — юный — щеголял светло-зеленой беспорядочной копной. Оба смотрели вокруг с надменным достоинством, даже с вызовом. На униформе у них красовались гербовые щиты с эмблемой — стилизованным изображением растительного орнамента. Оно показалось мне знакомым, но где видел подобное, сразу вспомнить не смог.

Мастер Олег сопровождающих не удостоил и взглядом, в то же время я чувствовал, что все его внимание направлено на них. Заметив растерянные переглядывания среди группы, сам удивился было подобному эскорту, но тут наткнулся взглядом на Сакуру. И сразу понял, из-за кого у нас сейчас такое сопровождение. Девушка держалась в седле удивительно прямо, и во всей ее позе чувствовалось сдержанное напряжение.

Всадники меж тем начали переговариваться между собой на японском — как мне показалось, неоправданно громко. Демонстративно не глядя на нас, они вели беседу, бросаясь резкими и агрессивными, будто лающими, фразами, перемежаемыми краткими взрывами злобного, дробного смеха.

Машинально глянув на Сакуру, я чуть придержал коня — молодая японка едва-едва вздрагивала от слов соотечественников, будто от ударов плетью. Лицо ее было бесстрастно, но без единой кровинки — застыв как маска. Насмешливые ремарки, несомненно, причиняли молодой японке душевную, почти физическую боль. И, судя по ее реакции, жалили в самое сердце.

— Санчес! — сдерживая злость, довольно громко произнес я, несмотря на то, что юный герой был совсем рядом.

— Ты что-то хотел?! — мгновенно просек и включился в игру юный хулиган.

— Как ты думаешь, о чем эти ниндзя разговаривают? — еще громче произнес я.

— Вот эти, которые рядом с нами? — Санчес практически кричал.

— Да! Вот эти, ниндзя! — выделяя каждое слово, бросил я в ответ.

Осталось только пальцем тыкать, но уже не было необходимости — японцы подобрались и, забыв о Сакуре, смотрели только на меня. Старший — брюнет — двинул коня вперед и, глядя мне в глаза, возмущенно заговорил. Опять же, на японском, так что мне оставалось только развести руками и спросить, знает ли он английский.

— Джесси-сан, это большое оскорбление — называть потомок самураев бандитом и вором, — произнесла Сакура взволнованно. Теперь ее напряжение было заметно более отчетливо.

"А то я не знаю!"

Олег в это время бросил на меня короткий взгляд — особых эмоций в нем я не прочитал, но почувствовал, что мастер-наставник вовсе не расстроен моей выходкой.

— Как они поняли, что я называю их... ниндзями?! — притворно удивился я, изумленно распахнув глаза. И тут же перевел взгляд на небесного героя: — Санчес, как думаешь, эти варвары понимают английский язык? — спросил я его по-английски.

Санчес ответить не успел -двинув ко мне коня, но не выходя на дорогу, брюнет оказался совсем рядом. Глядя мне в глаза, всадник разразился длинной тирадой — говоря при этом резко, с презрением.

— Джесси-сан, он вызывает тебя на дуэль, — уже заметно подрагивающим голосом произнесла Сакура. Второй японец тоже принялся говорить мне что-то — и каждое его слово звучало, словно плевок.

— Они оба меня вызывают? — даже без перевода догадался я — на что Сакура лишь кивнула.

— А что, здесь так можно? — поинтересовался я у японки, решив не спрашивать, что еще говорили всадники — тирады их были гораздо объемнее простого вызова.

— На территории Академии действует дуэльный кодекс, господин кадет, — ответил вместо Сакуры мастер-наставник. — Вы должны были вчера вечером потрудиться прочитать его.

"Вчера вечером я был слегка занят", — вспомнил я визит на виллу Орлова.

Оба японца продолжали высказывать мне что-то, явно демонстрируя свое небрежное и презрительное отношение.

— Сакура, а сейчас что они говорят? — поинтересовался я.

— Ждут ответа.

С какой лаконичностью она переводит — сумел удивиться я.

— А сейчас что? — В этот момент брюнет затряс руками и изобразил парочку недвусмысленных угрожающих жестов.

— Говорят, что если не получат согласия на дуэль, то разберутся с нами здесь и будут в своем праве.

"Не беспредел ли это?" — вопросительно глянул я на Олега, но мастер-наставник лишь слегка кивнул. Значит, не беспредел.

— Передай этому варвару, не знающему английский язык, что я принимаю его вызов. Встретимся на...

— Время и место поединка выбирает ваш противник, господин кадет, — перебив меня, произнес мастер-наставник.

Вся наша группа обернулась к японцам — старший, подумав секунду, бросил пару коротких фраз, глядя сквозь меня и развернул коня. Я в это время еще раз скользнул глазами по гербовому щиту японца — неуловимо знакомая эмблема все привлекала внимание.

— Нам отказано в гостеприимстве, и мы должны покинуть территорию сектора Цитадели Жемчуг как можно быстрее, — негромко произнесла Сакура.

Олег на это возмутительное предложение ничуть не удивился. Кивнув японке, он жестом велел нам ускориться. Переведя коней на рысь, мы следом за мастером поскакали по дороге. От общей группы занимающихся японцев в это время отделилось несколько десятков человек — составив наш новый, более многочисленный и агрессивный, судя по взглядам, напряжению и жестикуляции, эскорт.

Окружная дорога Атлантиды считалась экстерриториальной — на ней мы были в полной безопасности. Но вот если с нее съехать, то, судя по настрою сопровождающих, добром это не кончится. И будут они — как правильно сказала только что Сакура — в своем праве.

Миновав Цитадель, после нескольких минут скачки мы оказались у подножия небольшой скальной гряды — здесь, как ранее объяснял Олег, проходили полевые тренировки японских кадетов Академии. Вскоре мы подъехали к небольшой возвышенности — с нее уже была видна английская территория — пустынная холмистая местность с вересковыми пустошами.

На самой границе кружила группа всадников — не более нашей, человек в десять. Точнее с такого расстояния было не разглядеть. По мере приближения к ним мастер-наставник понемногу замедлял ход своего коня, а я, вглядываясь вперед, чувствовал все нарастающее беспокойство.

Совершенно не зря. Завидев нас, ожидающая компания перегруппировалась и, выстроившись стремя в стремя, медленно двинулась навстречу. Загомонившие, все еще преследующие нас на удалении, японцы тоже подтянулись. Приблизившись почти вплотную — только руку протяни, — они возбужденно переговаривались между собой в ожидании развлечения.

Тем временем новая группа подъезжала все ближе. Все как один были на массивных, вороных скакунах, размером и статью не уступавших зверюге мастера, перекрывая всю мощеную дорогу. И на всех была парадная черно-золотая форма русской цитадели. Я совсем не удивился, когда увидел среди них Макленина — он ехал в центре, явно выискивая меня взглядом. Когда наши глаза встретились, второкурсник растянул тонкие губы в неживой, отстраненной улыбке.

Союзники. Свет

Повинуясь короткой команде мастера, мы остановились. Санчес начал что-то говорить, но осекся на полуслове. Сакура осматривалась по сторонам, в ее руке уже была катана с горящим зеленоватым свечением клинком. Софья, Блейз и Железняк неаккуратно сбились в кучу, рядом оглядывалась растерянная Майя. Филипп держался в стороне — глядя на меня с нескрываемой злостью — как на причину предстоящего унижения. То, что оно последует, сомнений не было — либо мы сейчас сойдем с дороги и попадем к разгневанным моим поведением японцам, либо повернем коней — и тогда, без сомнения, группа Макленина погонит нас вперед через всю территорию жемчужного сектора.

Ситуация без сомнений была хорошо режиссирована, с необычайной ясностью понял я. И тут же некстати вспомнил, где видел гербовый рисунок провоцировавших нас всадников, оскорбляющих Сакуру. Медальон с похожим символом остался в том месте арены, где исчез труп японки, убитой на моих руках в ходе вступительного испытания.